Читать онлайн
"Первая стипендия"

Первая стипендия

Для каждого студента-первокурсника это словосочетание звучит почти так же многозначительно, как, скажем, первый портвейн, первая любовь... Стипендия для многих - первые честно заработанные деньги, за которые не нужно отчитываться перед родителями, которые можно потратить абсолютно на что угодно. Да и потеть за них «козерам» ( первокурсникам) особо не пришлось - поступил - получай.

В институте инженеров Гражданской Авиации было много традиций и красиво потратить первую «стипуху», вписаться в коллектив и приобщиться к великой когорте авиаторов было делом чести первокурсника. Тем более в Риге традиционных мест пропить стипендию хватало.

10.00. Я проснулся. Не торопясь, надел синий форменный костюм с четырьмя желтыми лычками на рукаве, причесался перед зеркалом.- А я парень ничего! Девчонкам могу нравиться! Побрякал мелочью по карманам, посчитал. Рупь сорок есть! Так, рупь на вечер для представительства, а остальные можно проесть и кофе попить. Сигареты еще остались. В скомканной белой пачке «Элиты» торчало шесть желтых фильтров. Я обвел взглядом нашу двенадцати квадратных метров комнату с плакатами «Брейк Фестиваля Папуга» и казенной обстановкой. Две панцирные кровати, между ними стол и  шкаф для одежды. Посередине комнаты лежал заляпанный,  в пепле, но еще немного оранжевый синтетический ковер - единственное украшение интерьера, которое мы купили вскладчину пару лет назад.

Жизнь прекрасна и интересна, особенно когда она проходит в обществе интересных людей. А таких людей среди студентов было много. Разговор за ящиком пива приобретал особую духовность. Если учитывать, что у нас учились студенты со всего Союза и дружественные нам иностранцы, то широта и важность обсуждаемых проблем была очень глобальной и разносторонней. Я почти в деталях знаю, как проехать по Кызылу, Якутску, где в Красноярске крутые бары и что не надо делать в Анголе и Мали.

А еще в институте были преподаватели. Преподаватели - это такие люди… Они очень серьезные, умные и всегда опрятно одетые. Они были для нас образцом, эталоном дальнейшей жизни и карьеры. Все студенты в тайне мечтали быть такими же. Иметь на погонах широкие лычки и снисходительно, по отцовски общаться со смотрящими в рот студентами. Ведь наша судьба была в их руках.

 На третьем курсе у меня вдруг возникла проблема с зачетом по теории авиационного двигателя. Все уже сдали, а я нет! Ну, невзлюбил меня Заруцкий! После четвертой попытки уже не оставалось надежды быть допущенным до экзаменов и впереди светило отчисление, с дальнейшими сборами в ряды вооруженных сил. В институте была военная кафедра, которая давала возможность стать офицером не перенося стойко тягости и трудности армейской жизни. И мы это ценили! А Заруцкий знал это и хотел, что бы я эти трудности преодолел. А я этого точно не хотел! Я хотел окончить институт и стать преподавателем с широкими лычками на погонах. А Заруцкий курил, смотрел на меня с прищуром и совсем не слушал, что я там бякаю про этот двигатель. Он то точно знал, что он знает то, что я не знаю! Спокойно закрывал зачетку и отправлял меня учить двигатель, зная, что шансов у меня нет! И вот выходим мы с Андрюхой из главного корпуса покурить. Все вокруг улыбаются, спешат на занятия. А мне не смешно. Мне грустно.

 -Парни! Услышали мы звучный голос. Подходит к нам Максименко. Проректор института. Он нас по ремонту в общаге запомнил. Ну, в смысле, что мы забили на этот ремонт и только один раз появились на отработках. Вот думаю, еще за курение в неположенном месте выговор вкатит.

-Парни, выручайте! И голос у него такой добрый, душевный и этим необычен.-От занятий я вас освобождаю, едем со мной, по дороге объясню! Время нет! Мы садимся в черную Волгу на заднее сидение.

-Никак пианино купил, и тащить на пятый этаж надо! А то на кой мы ему еще так срочно понадобились!.-подумал я.

Оказалось дело посерьезней. Едем мы сейчас на кладбище и надо гроб нести! Знакомая его жены скоропостижно скончалась, а родственникам это делать нельзя. Вот мы и подвернулись. С задачей мы справились. Выпив на поминках, и выйдя с нами покурить на улицу, Максименко как старик Хоттабыч спрашивает: Ну, что парни! Есть проблемы с учебой?

Я ему свою проблему и рассказал. А Андрюха свою историю. Его из общаги выгнали.

 -Это не проблемы, парни! Ты иди, учи и завтра на зачет! А ты пиши заявление на имя коменданта! Пожал нам руки и мы поехали в общагу. На следующий день нашел я Заруцкого. Подхожу и мямлю, что, мол, выучил. Можно попробовать? И этот гад усатый берет мою зачетку и с кислой мордой рисует там зачет. А Андрюхе тоже на заявление написали - выделить ранее занимаемое место. И все стало как раньше. Ну, в смысле хорошо стало!

11.10. Я направился в «Аэлиту». Это громадная студенческая столовая на пять залов и с буфетом внизу. Минимальный комплекс стоит пятьдесят копеек. Но сегодня я решил, использовать свое положение или не знаю, как лучше для данного случая сказать. Скорей расположение к себе. На раздаче там работала Оксанка. Симпотная девица, со стреляющими глазками и хорошо очерченными выпуклостями. Мечта поэта и голодного студента! Ей очень нравились студенты в  синей форме. И она страстно хотела получить себе одного  из них и уехать с ним далеко-далеко в самый зачиханный аэропорт подальше от этой ненавистной столовки. То, что я ей нравился, сомнений не было. И это ей было пару раз доказано в профессорском зале и один раз у нее дома. Продолжение отношений я строго пресекал. Я придерживался принципа, который подсказал мне один бывалый студент: не больше трех раз с одной, а то развивается привычка, перерастающая в женитьбу. И это было как теорема. В принципе он был прав, как оказалось. Когда я проходил мимо нее с подносом, то в тарелку накладывалась тройная порция мяса, а жиденький студенческий суп превращался в гуляш. Рядом стоящие студенты удивленно таращились в мои тарелки, а толстая крашенная кассирша громко смеялась, выставляя напоказ золотые зубы. Поэтому этот вариант я использовал только в случае полного безденежья.

Но сегодня Оксаны не было. И мне пришлось довольствоваться рядовым меню, истратив из отложенного на представительство рубля десять копеек. До большой перемены еще оставалось полчаса, и столовая была практически пустая. Я поставил поднос на столик, выложил на него тарелки. Черпая ложкой ароматный гороховый суп, слегка подернутый жирной пленкой, я краем глаза оглядывал зал столовой. В глубине увидел двух знакомых студенток. На выходе можно с ними покурить и кофе попить. Время до лабораторной еще оставалось. По лестнице поднимаются две девчонки в новенькой форме с тщательно пришитой соплей на рукаве. Оглядывают зал и направляются ко мне. Я почувствовал это даже раньше, чем они увидели меня. Одна брюнетка, другая рыженькая. Нормальные такие девчонки.

Они подошли и сели за мой столик. Я опустил ложку, перестал жевать хлеб и посмотрел на них. Видно, что очень нервничали и не могли начать разговор, а даже покраснели. Всегда трудно начинать разговор.

-Вы Слава!? Я кивнул.

-У нас первая стипендия и нам посоветовали пропить ее с вами! Скороговоркой, чтоб не запнуться и не передумать произнесла брюнетка.

-Вот, возьмите! И рыжая девчонка положила передо мной четыре красные бумажки. Целая стипендия! у вас же есть интересные друзья!? Утвердительно спросила брюнетка. -Да! Я думаю, мы сможем интересно провести время и пообщаться, а также..

-Встречаемся в семь возле «Инвии».

-Буду всенепременно э… и обязательно..!И дамочки испарились. Как виденье.Я спустился вниз и заказал чашку кофе. Внимательно рассмотрел деньги. Настоящие! Значит не шутка и не галлюцинация. - Славка, привет! Ко мне подошел мой одногруппник Мартемьянов.

-Ты идешь на лабу? У него на лице были темные очки.

- Ты видел? И Игорек приподнял ширму. Под глазами были синеющие с краснотой от свежести фингалы.

-Мы вчера в Руссе нормально оттянулись. Там на наших пацанов, какие то лохи наехали. Мы им показали, что такое аэрофлот. Отдохнули нормалек. Боюсь, как бы с лабы не отправили. Ты если пойдешь, то запиши все и списать дай!

-Хорошо Игорь! Я пойду, хотя.… Да никуда я не пойду. У меня сегодня дело. А ты вечером свободен?

-Да какой свободен. Мне надо на новую квартиру переезжать, я наверно жениться буду!

-А, ну давай тогда! простился я с Игорехой.

 Вначале я подумал, что красиво будет пропить стипендию бочкой пива. У нас студентов была красивая, почти официальная традиция отмечать важные даты и не только бочкой «лачплешского» пива. Это была целая церемония. Делегированная группа с виновником торжества отправлялась на Суворова (Меркеля) в магазин-подвал. Пиво стоило рубль литр. Оно было в дубовых бочках разной емкости от двадцати до двухсот литров. Темное, душистое и хмельное пиво. Залог за бочку составлял литр за рубль. Если брал пятьдесят литров, то пятьдесят рублей залога. Залог возвращался без всяких проблем при условии сдачи бочки в целости и сохранности. Студенты ходили по подвалу, присматривались к бочкам, прикидывали емкость и количество приглашенных людей на мероприятие. Выбиралась бочка пива, на которой был написан литраж. Продавщица давала инструктаж по открытию. Пробку нельзя было вбивать внутрь, а вытаскивать. Был случай, когда студенты привезли бочку с вбитой внутрь пробкой. А продавщица отказалась ее принимать и возвращать аванс. Она покатала ее и услышала перекатывающуюся пробку. -Забирайте ее себе! Такая тара не принимается! Пришлось ребятам применить авиационную смекалку и растолочь пробку палкой в порошок и вытряхнуть. Такие деньги за залог необходимо было вернуть! Ведь залог обычно одалживался. Все премудрости студенческой жизни передавались из поколения в поколение и ошибки предыдущих поколений были учтены потомками. Так сказать народное творчество. Бочка грузилась в такси и четырьмя сопровождающими вносилась в нужную комнату. Открытие бочки требовало необходимой сноровки и опыта. Надо было выпустить газ и спустить пену. Если этого не сделать, то вместо кружек пиво будет на полу. И долго еще синтетические носки студентов будут липнуть к полу.

12.15. Я отправился искать Виталика, зная, что он точно не откажется разделить со мной ответственное задание по пропитию стипендии, и не будет ссылаться на занятость. Он учился на другом факультете, и надо было найти его аудиторию по висевшему в корпусе расписанию занятий. Для опытного студента это не было проблемой. И вот открыв дверь, где шла лекция, громким шепотом зову Виталика. Обрисовываю ему ситуацию и в доказательство показываю деньги. Это был очень убедительный ход и Виталик не возвращается на лекцию, по какой-то радионавигации. Садимся на трамвай и отправляемся за водкой на «москачку». Времена были трудные, сухие. Водку достать было невозможно, да что водку и пива не найдешь! В один день во всей стране возникла проблема, которая никому не была нужна. Не стало пива, водки и вина. Пить стали еще больше. Столько сколько смогли достать, а не сколько было надо.

13.30. Подъехали к магазину. Вокруг стоит серая толпа мужиков с помятыми мордами. Замечаем в толпе знакомых студентов. Курим и общаемся. Узнаем, что водку и пиво завезли, но немного - ящиков двадцать. Предложения о совместном распитии игнорируем. Ждем открытия магазина.

13.50.Очередь  зашевелилась и начала выпрямляться. К железной решетке прильнули лицами человек десять. В руках зажатые и уже четко посчитанные деньги. Все напряглись. Самые нетерпеливые граждане скребутся в железное окошко.

14.01. И тут начинается представление. Окошко открывается. Лица стоящих спереди плющатся под напором толпы о решетку. Толпа рычит от напряжения.Я вклиниваюсь в между спинами и рвусь к окошку. Виталик толкает меня взад придавая ускорение. Отпихивая руки и спины в телогрейках,я уже зависаю над окошком и встречаюсь глазами с продавщицей. И тут я понял, что она даст. Ну, в смысле и водку с пивом тоже даст. Это для меня сейчас важней всего. Пихнув локтем, какого-то хмыря я диктую заказ.

-Две водки и ящик пива.

Все время улыбаюсь и смотрю ей в глаза. Виталик помогает мне принимать заказ и укладывает в сумки. Дело сделано и можно домой.

Мы садимся на трамвай и едим на Резнас в общагу. Размещаемся у меня в комнате. Быстро наводим порядок. Выкидываем пустые бутылки, прячем всякие вещи в шкаф. И вот все готово. Даже куплено немного закуски и плитка черного шоколада Ригонда. Виталик приносит магнитофон Маяк и бобины с записями. Магнитофон без корпуса и видно как все в нем крутится. Я взял гитару и открыл окно. Я играю очень плохо, а пою еще хуже. Но эта отвратительность очень привлекательна, потому что у слушателя возникает ощущение, что он в андеграунде. Виталику нравиться эта живая музыка.

Одного стекла в оконной раме нет. Недавно делал уборку в комнате и вымыл мутное от пыли окно. В комнате и на душе сразу стало светлей, и я с вдохновением приступил к работе над курсовой работой. В комнату заскочил Андрюха с бутылкой пива. Допив ее одним глотком, он кинул пустую бутылку прямо в окно. Подумал что оно открыто.Теперь у нас никогда не было жарко. И тараканов больше не было, ушли в теплые комнаты.

16.10. Сидим  хорошо. Пиво пьем, в окно смотрим. Из коридора доносятся запахи готовящейся пищи. Вообще, на кухне у нас только иностранцы что то варили и жарили, остальные студенты готовили в комнатах на плитке или вообще ничего не готовили, а ели все сырым. Вечером всегда хочется есть. К студенту из нашей группы Диабате, он из Мали и негр, однажды пришли в гости земляки, ну такие же. Поставил он на кухне вариться большую кастрюлю, с каким-то национальным блюдом. Два часа варил, помешивал, добавлял что то, напевал. Пахло не понятно, но мясо точно присутствовало. Земляки в комнате сидят, смеются, болтают на своем языке. Ждут угощения. Я курю в коридоре. Из кухни выходит Диабате и вид у него очень потерянный. Идет медленно и плавно как пантера, в руке ложка и полотенце для горячей кастрюли.

- Слюшаай, ты не виттель моей кастрюля? - Нет Идрис, не видел. Постоял он несколько секунд. - Блать! Списьдилии!

Дошло до него! Я даже представил, как все было. Сидит группка студентов, и давиться в комнате водкой без закуски. А в коридоре витает запах африканской пищи. Ну  кто-то, не долго думая, зажав горячую кастрюлю рукавами свитера снимает с плиты и бегом бежит к собутыльникам. И они, собравшись вокруг кастрюли, жадно тыкают вилками и черпают ложками горячую африканскую закуску. И со стороны ничем не отличаются от сородичей Идриса на его родине. Каннибалы просто какие-то!

16.30. Пиво хорошо идет под Цоя. Мы с Виталиком поем: …я сажаю алюминиевые аагурцы на-аа брезентовом поле!

Весело так время идет.

- Пиво больше не лезет! Давай водку откроем! - предлагает Виталик.

 - А девчонок чем поить будем? - резонно замечаю я.

- А мы им оставим, а сами пить не будем… Нам нормально будет и так,-парирует он

Срываем бескозырку и нарезаем плавленые сырки.

- Ты бутылки пустые собери в сумку и музыку тише сделай. Вдруг проверка с деканата,- беспокоюсь я за проведение мероприятия.

Антиалкогольный закон был строг. Студентов замеченных в распитии спиртного беспощадно отчисляли из института и исключали из комсомола как врагов народа. Для выявления этих преступлений, согласно партийной директивы проводились рейды по общежитиям во главе с деканом Кардонским Борисом Натановичем. Поэтому пустые бутылки прятались в надежные места, а потом сдавались и покупались новые, полные естественно. Однажды Борис Натанович зашел с проверкой в наш коридор. Сопровождающие его преподаватели отстали этажом ниже. Его небольшой рост компенсировала большая фуражка с кокардой и крылышками. Щелкнул он выключателем для освещения пути, а лампы дневного света блымают, но не загораются. Идет он по коридору и прислушивается, где студенты гуляют. В коридоре темно, хотя лампы мигают. Тут бежит Андрюха и с размаху ударяет по козырьку фуражки декана, надвигая ее на глаза. Хорошо, хоть пинка не дал. -Привет, Костян!

Костя Горге учился в нашей группе, и у него была очень большая голова. Размер 65, наверно. Головастый такой парень. Наконец, лампы зажигаются. Андрюха оторопел от неожиданности, а увидев декана, говорит: Здрасьти!

Тут же срывается с места и скрывается в коридоре. Кардонский пока фуражку с глаз поднимал, не рассмотрел наглеца. Повезло Андрюхе!

18.30. Мы спускаемся вниз, подходим к условленному для встречи месту.Виталик все время смеется и пристает к девушкам. И всех приглашает в гости. Не ответственный человек.Настроение очень приподнятое и душа требует продолжения банкета.

19.05. Подходят наши подруги. Я их не узнал, а как-то догадался, что это они.

Девчонки тоже хорошо поддатые. Нас не стали ждать, молодцы.

Знакомимся еще раз и поднимаемся в комнату ко мне.

У них с собой шампанское.

Открываем и пьем уже все вместе. Все обливаемся пеной. Липко как от бочкового пива.

 Цой поет: Мы вышли из дома, когда во всех окнах…

Мы говорим, рассказываем о жизни, планах, учебе, порядках в «гафе».

С рыженькой девушкой сижу я и глажу по ноге обтянутой колготками - Ты откуда?

Не местная. С латышской культурой совсем не знакома. Приехала откуда-то с черного моря, Крым. На картинках видел, но не был.

Разговор завязался. Все в моих руках и возможностях. Очень много узнал про Крым и о новой знакомой. Хотя только для приличия слушаю. Меня другое дело интересует.

Виталик сидит напротив с подругой ее, и тоже что-то ласково мурлычет на ухо.

Все хорошо начинается – поцелуи в губы, маленькие упругие груди в ладонях. Все то, что мы хотели и они, надеюсь, тоже.

Я между делом красочно рассказываю о жизни студентов, общаге и другой ерунде, а она меня слушает - для нее это новая жизнь, в которую она попала после родительской опеки.

Ах, эти цыгане…

21-45. Зачем была затронута «цыганская» тема, я не знаю?  Ведь водка у нас еще была.

Но все равно мы выходим все на улицу. Стоит темная ночь, как в цыганской песне. Идем темными проулками, девчонки боятся, но мы их успокаиваем – Это наш район, нас здесь все знают.

Виталик под мышкой держит старую «гафовскую» шинель, которую взял в моем шкафу.

На ней нет погон и эполетов – это был обменный фонд, который когда-то позаимствовали в гардеробе.

Если кто жил в Риге, то обязательно знает про «лубанчик». Это такой район, где много старых деревянных домов с множеством закоулков и дверей, и куда даже днем простой человек не рискнет зайти.

В детстве я очень боялся цыган. Когда я приезжал к бабушке в Краславу, то всегда стороной обходил их большие деревянные дома с резными наличниками и ставнями. Однажды, когда мальчишкой лет семи катался на велосипеде, ко мне подбежали несколько цыганских мальчишек. Один был постарше меня, а двое совсем малыши, но все дымили папиросами. Старший схватил мой велосипед за руль – Дай прокатиться, пацан! Не бойся, я только два круга сделаю и отдам. Держи!

 Он сунул в руку рогатку с мощной резинкой.- Можешь стрельнуть по котам!

Словно под гипнозом, я отдал свой любимый «Орленок» чернявому Яшке в красной рубахе на пять минут, как он мне говорил.

Я прождал несколько часов, надеясь, что скоро появиться Яшка и вернет мой велосипед. Из рогатки ни разу не выстрелил.

Никто не приехал, и мне пришлось дома в слезах  рассказать дедушке о том, что случилось.

Спустя полчаса на милицейском «газике» привезли мой велосипед и Яшку с отцом, которого звали Борька. Он был с густой бородой и такой же кучерявой шевелюрой в черном костюме и белой рубашке с галстуком. Борька дергал за уши Яшку и заставлял того извиниться передо мной. Мне даже стало его жалко, и я попытался вернуть тому рогатку. Но Борька сказал, что эта вещь не его сына и первый раз ее видит. Рогатку забрал милиционер и они вместе уехали. Не знаю, чем кончилась для Яшки его отца эта история, но вскоре увидел его вновь на улице, хотя он сделал вид, что меня не знает. Я тоже.

 И вот мы на «лубанчике». Фонари горят только на улице, а во дворах темно как…

Но мы с Виталиком там как рыбы в воде. Нас туда когда-то тоже водили старшие товарищи.

22-30.  Стучим в деревянную дверь. Спустя минуту открывается засов и на пороге в луче тусклой лампы зарисовывается чумазое лицо. Мальчишка лет десять, который очень похож на Яшку, спрашивает – что надо?

Но мы с Виталиком его знаем – это Гришка, который является связным. Если пришла милиция, то он сразу известит своих подельников.

Гришка узнает нас с Виталиком – что хотели? Он пренебрежительно смотрит на шинель, которую мой друг сжимает под мышкой.

- Водки хотели!- в тон ему отвечает Витал.

- Один проходи, а остальные пусть здесь ждут,- категорически отрезает малыш. Эти цыгане с детства становятся взрослыми. И не поспоришь с ним, ведь за ним стоит весь цыганский табор во главе с бароном.

Мы ждем Виталика в темном грязном коридоре. Время тянется очень медленно и вот где-то скрипнула дверь, мелькнул свет, в котором мы разглядели нашего  товарища.

- Вот, свиньи!- подытожил тот свои поход. Только бутылку портвейна дали за пальто.  

Мы знали, что «гафовские» шинели продавали по двадцать пять рублей, а тут дешевый шмурдяк, которому красная цена – трешка.

Но тут, как говорится, отношения круче рыночных – не нравится, ищи других покупателей.

23-45. Всей компанией мы решили продолжить экскурсию по институту.

Помню, что направлялись к главному корпусу. Виталик очень долго не мог открыть пробку портвейна, и когда это ему удалось, то все пришли в восторг.

Мы по очереди пили эту гадость из горла. Помню, что вахтер дядя Миша тоже пил, когда впускал нашу компанию в главный корпус.

После ночи приходит утро

07-10. Резкий свет неоновых ламп прервал тревожный сон. Показалось, что лежишь на операционном столе, когда проходит наркоз – очень плохо и вспомнить с чего все началось - не можешь. Слышу, что кто-то рядом дышит. Поднимаю голову и навожу фокус в глазах. Рядом со мной на деревянной скамье лежит голая девушка. Она тоже проснулась и ей также плохо.

Пытаюсь понять наше местоположение. Судя по всему, мы не в общаге.

-Боже, так это наша аудитория А-1!

Боюсь обнаружить свое местоположение, так как слышу, что кто-то вошел в аудиторию.

На полу нахожу свой форменный пиджак и одеваю на голое тело.

 Что-то подсказывает, что нас обнаружили.

 Накидываю на себя и китель и взмываю над партами.

-  Во, бла! Ты меня перепугал!- воскликнул наш командир курса Вова Циганок.

 Он всегда приходил первым в аудиторию, чтобы своим примером комсомольца отчитывать опоздавших и отстающих по успеваемости студентов.

Пригладив пятерней взлохмаченную шевелюру, обращаюсь к нему – Здравствуй, Вова!

 Мы где-то на восьмом ряду, поэтому он четко не видит моего лица.

- Слава! Молодец, что пораньше пришел. Мне твоя помощь нужна для оформления журнааа-ла…

 Это встает со скамейки рыженькая девушка, которая лежала рядом. Она совсем голая.

Вова делает несколько шагов навстречу, чтобы рассмотреть лучше, но идти дальше ему не позволяет комсомольская совесть.

На шум с другого конца аудитории поднимается голова Витала, который форменной рубашкой пытается замаскировать свою девушку.

У Вовы глаза выворачиваются из орбит- Ну, вы пацаны даете бла… Вы это, пока я вас действительно не увидел – бегом отсюда…

Девчонки кое-как за минуту оделись, и мы мимо еще дремлющего дяди Миши выбежали на улицу.

 Было совсем светло и к главному корпусу спешили студенты и преподаватели, которые с изумлением смотрели на нашу компанию.

 07-35. Чтобы не привлекать к себе внимания, мы перешли на другую сторону ул.Ломоносова и сели на скамейке парка.

Наши подруги совсем сконфузились и спешно приводили себя в порядок.

- Рубашку забыл в аудитории,- нарушил молчание Виталик.

- А я заколку.

- А я трусы и стаканы.

Подведя итог потерь, и приведя себя в порядок, мы направились в студенческую столовую «Аэлита», чтобы выпить кофе.

- А у нас в комнате еще осталось пиво, водка и шампанское,- обрадовал нас своей находчивостью Виталик.

И тут наши пути разошлись.

Девушки после этих слов спешно ретировались, а мы вернулись в общагу.

Только мы успели войти в комнату и снять одежду, как дверь бесцеремонно открывается и в комнату входит мой сосед Коля Рябокон.

07-55. Он уже одет в синею форму и готов пойти на занятия.

Оглядывает нас и комнату многозначительным взглядом, плечом подпирая косяк двери.

- М-да! На лекцию вы уже не пойдете!

-Слышь, Колян! Расскажи, что вчера было?

-Нальете, расскажу.

Виталик вскакивает с кровати и наливает ему до краев стакан водки.

Рябокон залпом выпивает.

Потом с удовольствием закуривает и начинает свой рассказ.

-Подруги вышли в туалет и что-то там обсуждали. А ты, Витал, вышел голым в коридор, посмотрел, что они ушли и кричишь: А мы пока выпьем!

Все это он придумал, чтобы влиться в нашу компанию. Но мы ему были рады.

Хорошо, что он не знал всех подробностей наших сегодняшних приключений.

Потом Коля снял форменный галстук, прошел в комнату и открыл бутылку пива.

Теперь нас уже было трое, день только начинался, и все было хорошо.

Привет всем выпускникам РКИИ ГА.