Читать онлайн
"Приключения старого телевизора"
Громоздкий ящик с электронно-лучевой трубкой был «приговорён» к утилизации, но исполнить намерение не успели, хозяин вместе с семьёй уехал в Швецию преподавать в университете.
Тем временем его мама Валерия Михайловна, потратив значительную часть жизни на сведение дебета с кредитом, вышла на пенсию и переключилась на фитнес, курорты, выставки и театральные действа, вследствие чего и случился перекос семейного бюджета в сторону увеличения расходов. Чтобы восстановить равновесие, у главного бухгалтера возникла идея сдать в аренду жильё сына.
- Как можно пустить в дом чужих людей? – удивился муж.
- Тебе ничего не нужно, кроме рыбалки и спортивных программ, – парировала супруга, - а мне предлагают путёвку в Лиссабон.
- Я с тобой не поеду, - вздрогнув, предупредил мужчина, - в крайнем случае, могу сходить в филармонию.
Валерия Михайловна нашла-таки достойного арендатора: немецкого инженера из транснациональной компании.
Вместе с немцем по имени Ральф, представительным мужчиной лет сорока, в квартиру сына въехала русская девушка лет двадцати, худенькая, с осветлёнными волосами, подстриженными каскадом, увеличенными губами и стандартным макияжем на, возможно, оригинальном, от природы, лице.
Она-то и попросила, очаровательно картавя, плоский экран в спальню вместо «старичка», хотя в гостиной на стене висела плазменная панель. Инженер из Германии работал на компьютере, оттуда и «черпал» информацию, он не нуждался в телевизорах, но плохо владел русским языком, поэтому подтвердил слова девушки кивком головы.
Следующий приступ расчётливости подсказал Валерии Михайловне, что, на всякий случай, «добро» лучше не выбрасывать, а перенести в свою квартиру, немцу отдать их жидкокристаллический, а себе купить Smart TV.
Муж в этот день страдал от гипертонической болезни и не собирался таскать тяжести:
- Если тебе что-то придёт в голову, не отступишь, пока своего не добьёшься.
- Заметь, я к тебе не обращаюсь.
Жена надела серый спортивный костюм, стёганную, тёмно-синюю жилетку, шапочку из мягкой шерстяной пряжи под цвет жилетки и, довольная своей внешностью, отправилась решать задачу по переноске телевизоров.
Расстояние от одной квартиры до другой - семь минут ходу. Валерия Михайловна попыталась найти помощника в небольшом магазине «Продукты».
- Грузчик сейчас придёт, - обрадовалась скучающая продавщица, - отнесёт что надо, и куда надо. Он у нас молодой, красивый, высокий, вышел на пять минут.
Женщина за прилавком не имела солидности посетительницы и уверенности в себе. В глазах светилось желание обратить внимание людей на то, какой она приятный человек, но никого это не интересовало и Валерию Михайловну тоже.
«Что делает в небольшом магазине, где, наверное, и прибыли нет, молодой, высокий и красивый?» - заработал компьютер в голове специалиста по учёту и контролю активов.
С каждой минутой ожидания возвращения "труженика" на рабочее место, этот вопрос прояснялся, он отсутствовал уже около часа.
Валерия Михайловна вышла подышать свежим воздухом на улицу. Под аркой дома увидела парня азиатской внешности, худенького, невысокого, одетого в тёмное, с выражением неблагополучия на лице. Он подрагивал и подскакивал от холода, выясняя что-то по мобильнику.
«Почему бы не обратиться к этому гастарбайтеру, он, конечно, не Геракл, интересно, сколько возьмёт?» - оглядела Валерия Михайловна тощую фигурку.
Инженер заплатил за аренду квартиры достаточно, но не в правилах главбуха «бросать деньги на ветер». Тысячи, предназначенные для определённой покупки, отличалась у Валерии Михайловны от тысяч, которым надлежало быть истраченным на планируемые мероприятия, и они не имели ничего общего с деньгами на банковских картах, ими семья расплачивалась за продукты и коммунальные услуги.
«Или подождать, пока красавец вернётся на рабочее место?» - продолжала размышлять женщина, наблюдая за подпрыгивающим субъектом.
Его звали Садык. Нужда занесла молодого человека из кишлака под Ташкентом в северный мегаполис чужой страны. Двоюродный брат нашёл здесь работу по уборке мусора на территории стройки.
Парень трудился до поздней осени и переслал немного наличности маме, для которой был единственной опорой, отец умер давно. Наступила зима, мигрантов позвали ломать стены в подвале здания. Нагрянули полицейские и арестовали всех, кроме Садыка. Услышав крики, он вылез через щель в подвальном окне, настолько узкую, что до него этим лазом пользовались только коты. Мигрант остался на свободе, потому что в ЖЭКе не хватило доски, чтобы наглухо забить просвет.
Брат пропал, постоянной работы не было. Садык жил с земляками в трёхкомнатной квартире на окраине города. В каждой комнате стояло по несколько раскладушек.
Путь от станции метро до снимаемого жилья лежал через православное кладбище, минут двадцать пешком, а на то, чтобы обойти погост, требовалось не менее часа. Он бежал короткой дорогой мимо крестов, скорбных символов чужой веры, в надежде согреться, ибо ещё осенью наступили холода, о которых не подозревал.
Один из земляков принёс мешки со сгнившим изюмом и курагой, предложил просушить их и продать. Из мешков выползли прозрачные, хорошо организованные, муравьи и шустрые тараканы. Незваные гости не ограничились одной квартирой. Муравьи проложили дорожки по всему дому, а ошалелые тараканы появлялись то в кухнях, то на лестничных площадках. Взбешённые жильцы дома провели расследование, обнаружили источник неприятностей и велели хозяину выгнать неаккуратных квартиросъёмщиков.
Вечером Садыку надлежало внести деньги за аренду нового жилья. Не хватало одной тысячи рублей. Без неё негде будет спать замерзшему маленькому человечку с раскосыми глазками в темных тенях и серым от неприятностей лицом. Место, куда он дозванивался, было последней надеждой.
Кому звонил, парень не знал, и что должен взять, не ведал, известно было, что полученное необходимо отвезти по адресу, который назовут, за это обещали пятьсот рублей. Что отвечали по мобильнику и почему обрывали разговор, он не понимал. Неудачный день для, вконец, обедневшего Садыка. Сегодня он не ел и, похоже, напрасно потратился на два жетона метро.
В школе получал пятёрки по русскому. Когда ехал в эту страну, надеялся, что будет свободно понимать и говорить, однако, вокруг звучали неизвестные слова: гастарбайтер, твою мать, эфэмэс. Тоска по дому, по солнцу отражалась на жалком лице молодого человека, не отнимающего от уха мобильник.
Валерия Михайловна оглядела двор, соображая, кто ещё может помочь. На детской площадке тусовались мужчины с красными лицами. Один из них был её соседом по парте со второго по четвёртый класс.
- Лера, привет, ты, ведь, Лера? – крикнул бывший одноклассник, сначала непослушный мальчик, потом нагловатый юноша, затем испорченный вином и грязными женщинами мужчина, а, теперь опустившийся человек, - посиди с нами, поговорим.
- Спасибо, Володя, некогда, - ответила женщина, долгие годы наблюдавшая за его метаморфозой, потому что жили в одном микрорайоне.
«Если бы нужно было нести только старый телевизор, возможно, дала бы подзаработать алкашам на следующую бутылку, но большой, плоский им доверить нельзя. Да, и не хочется вступать в денежные отношения с Володей, потом от него будет не отвязаться», - размышляла Валерия Михайловна.
Под аркой находилось ещё одно существо, до которого никому не было дела: кот «помоечного» вида, крупный, серый, крутолобый, щекастый, с порванным ухом, не имевший ни хозяев, ни имени, ни дома. Сначала он прятался под скамейкой, на которой пьяницы закусывали водку колбасой. Принюхавшись, признал колбасу несъедобной, отправился на улицу в поисках пищи и остановился под аркой, предчувствуя неприятности от спешащих мимо людей и пролетающих машин. Недавно закончился март, он был потрёпан в боях за продолжение рода, похудел и оголодал.
Красавец-грузчик «завис», по-видимому, надолго.
Терпение женщины закончилось.
- Простите, - обратилась она к азиату, - не могли бы вы мне помочь? Нужно отнести телевизор из этого дома в другой, недалеко отсюда.
Занятый своими мыслями человек не понял её.
«Какой тупой гастарбайтер», - подумала Валерия Михайловна, и ещё раз медленно повторила вопрос.
На лице парня появилась гримаса.
- Харашо, мать, памагу, но мне нужно пазванить.
Валерию Михайловну раздражало, когда в общественных местах её называли «мать», впрочем, как и «девушка», но воспитывать азиата она не собиралась, а желания заработать не заметила.
«Похоже, он богат и в деньгах не нуждается», - съязвила про себя, глядя на нищенскую одежду и допотопный мобильник.
- Может быть, будем нести и дозваниваться? - попросила ещё раз, не зря муж говорил, что, если ей надо, напряжёт всех вокруг.
- Харашо мать, куда идти?
Валерия Михайловна приложила магнитный ключ к кодовому замку двери, расположенной рядом с аркой. Кот решил «попытать счастья» на лестничной клетке. Женщина придержала дверь, пропуская его, предположив, что живёт в одной из квартир. Поднялись на третий этаж. Кот – за ними.
Девушка открыла дверь, немца не было, в прихожей стоял старый телевизор и большая сумка, приготовленная заранее.
Азиат, напрягшись, поместил телевизор в сумку, спустил с третьего этажа на первый, останавливаясь и отдыхая после каждого пролёта. Когда вышли во двор, передал Валерии Михайловне вторую ручку, понесли.
Груз оказался чувствительным. Женщина поискала глазами выпивающих мужчин, готова была согласиться на их помощь, но скамейка опустела.
«Интересно, сколько с меня возьмёт? – приступил к вычислениям не умеющий отдыхать мозг, - мы, ведь, вдвоём несём. Мифический грузчик-силач, наверное, дотащил бы один, и больше тысячи не попросил».
- Откуда вы приехали? – она начала разговор из приличия, потому что глупо вдвоём тащить груз и молчать.
- Узбэк.
- Давно в Петербурге?
- Одын год. Сначала думал, сразу поеду назад, а тэпэр привык. Когда встрэчай добрый чэловэк, хочу долго здэсь быть, когда злой, хочу уехат.
- Понятно. Где поселились?
- Далэко, у нас там, даже, казахы живут. Я нэ, как другые луды, ни разу нэ сказал ему, что он казах.
Женщине стало ясно, что есть какой-то рейтинг, по которому узбек считает себя выше казаха.
Попросила:
- Давайте отдохнём, я поменяю руки.
- Стараст нэ радаст, - улыбнулся гастарбайтер, наконец-то, ему удалось применить полученные в школе знания.
Валерия Михайловна не обиделась на наивную бестактность бесхитростного человека, но огорчилась:
«Неужели выгляжу старухой?».
Напрягшись из последних сил, голодный Садык затащил на третий этаж груз и, едва, не умер. Стало жаль его. Дверь открыл высокий, интересный когда-то, мужчина с бледным лицом и отёками под глазами. Держась рукой за затылок, он кивнул Садыку на большой плоский экран, помещённый в самодельную коробку, обмотанную скотчем так, что коробка имела две ручки с разных сторон.
- Сколько я вам буду должна? – спросила женщина, соображая, что может дома разменять купюру в тысячу рублей, ущербный гастарбайтер, по её мнению, столько не заработал.
- Нэ сколько, мать, - удивился вопросу Садык, - нэ могу взять дэнги у старой женщины.
Её супруг усмехнулся, парень понравился хозяину квартиры.
Валерия Михайловна уже догадалась, что не следует ждать галантности от носильщика, пожалела, что произнёс эту фразу при муже.
- Но, как же так? Вы выполнили мою просьбу, бесплатно никто не трудится в наше время…
- Нэт, мать, - маленький человечек сердито, по-мужски, нахмурил брови и расправил плечи, продолжение дискуссии по этому вопросу оскорбило бы его.
«Не возьмёт, - поняла женщина, - он и не собирался зарабатывать, пошёл помочь».
- Вы один живёте? – спросила на обратном пути.
Телевизор был лёгким, но большим, нести неудобно.
- Одын не могу, родствэннык много.
- Кто готовит еду?
- Сам научился дэлать лепёшка.
Помолчали.
- Когда здэсь солнце будет? - тоскливо спросил Садык, - надаело, што пагода такая.
- Так вот же оно, - женщина удивлённо показала на лучики, пробивающиеся сквозь облака, - в прошлом году снег лежал до конца месяца, а сейчас хороший апрель.
Донесли телевизор и вручили «игрушку» девушке, тоже, игрушке.
- Спасибо, - сказала Валерия Михайловна, когда вышли из дома, - я не буду платить за работу, но хочу подарить тебе ужин в кафе.
Теперь она проявила наивность, полагая, что человек, имеющий сомнительную надежду на ночлег, захочет истратить деньги в заведении общепита.
Садык достал мобильник и, вдруг, смысл сказанного дошёл до него.
- Пойди и хорошенько поешь, ладно? Ты не можешь отказаться, это подарок, - женщина протянула купюру в тысячу рублей.
- Спасыбо, мать, зачэм, мать? – растерялся узбек.
- Бери, бери, сынок, - в первый раз она употребила это слово не относительно своего мальчика.
Парень, вдруг, осознал, что аллах сотворил чудо: привёл под арку добрую женщину, ей вздумалось переносить телевизоры, на один из которых, даже на его родине, не нашлось бы претендентов. И из тоскливого, неблагополучного человека он превратился в абсолютно счастливого ребёнка с весёлыми глазами и белозубой улыбкой.
А Валерии Михайловне тысяча эта показалась не «выброшенной на ветер», а потраченной с пользой, как ни одна до встречи с двадцатилетним мужчиной из узбекского кишлака. Внутри было столько тепла, что она, даже, забыла подумать, в какую графу семейного бюджета поместить сумму пожертвования.
.
ЛитСовет
Только что
