Читать онлайн "Трясина"

Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем.

Екклезиаст. Гл. I, ст. 9

Часть первая

1

Медведь сидел в быстрой мелкой реке в двух шагах от берега. Сгорбатился, застыл неподвижно, опустив узкую вытянутую морду с блестящими глаза­ми. Он видел на дне редкие в этом месте шевелящиеся водоросли, песок, камни, ждал, когда появится темная спинка хариуса, подплывет ближе. С передних лап его падали прозрачные капли, тонко звенели, рождали еле приметные в быстрой воде круги. Медведь слы­шал, как журчит, переливаясь через камни, вода, слышал, как бьется рыба на песке позади него, как ветер шелестит осокой на противоположном берегу, слышал, как возник посторонний металлический звук и стал нарастать, приближаться. Медведь под­нял нос вверх, прислушался и с неудовольствием, до­садой попятился назад, вылез из реки, встряхнулся и сел под кустом, поднял морду. Над ним, оглушая тайгу трескотней, пролетела огромная стрекоза. Мед­ведь много раз видел ее. Она не опасна была, но все же он всегда покидал открытое пространство, заслышав железный стрекот. Тень вертолета мелькнула по ку­стам, по медведю, по рыбе, вяло шевелящей хвостом на песке, и помчалась дальше по деревьям, рекам, озерам.

Вертолет летел над осенней тайгой. Изредка он вздрагивал и мелко трясся, словно лошадь, которая подергивает кожей, отгоняя занудливых мух. Андрей Анохин сжимал пальцами край сиденья так, будто опасался, что оно может выскользнуть из-под него. Он прислушивался к неровному гулу мотора и дребез­жанью какой-то железки в углу за наваленными в кучу мешками, рюкзаками, лопатами, топорами и другим инструментом, и ему казалось, что вертолет не выдер­жит тряски и развалится. Резко пахло бензином. Это еще более увеличивало тревогу. Андрей Анохин, чтобы отвлечься, посматривал в иллюминатор на плывущие внизу темно-зеленые верхушки сосен с ярко-желтыми вкраплениями осенних берез. То тут, то там по тайге синели окна озер и большими ржавыми пят­нами тянулись болота. Тень вертолета перепрыгивала через реки, скользила по деревьям и озерам. Где-то там вдали на берегу озера должен вскоре появиться посе­лок, существующий пока только на бумаге. И первыми жителями и строителями поселка будут они, десант­ники!

Андрей Анохин окинул взглядом семерых своих спутни­ков: на противоположном сиденье спокойно игра­ли в дорожные шахматы бригадир Борис Иванович Ломакин и Иван Звягин. Михаил Чиркунов сидел слева от игроков и, как обычно, равнодушно смотрел на шахматные фи­гурки. Справа от него дремал Федор Гончаров, а в уголке возле кабины притихла Анюта, единственная сре­ди десантников девушка. Сашка Ломакин, сын бри­гадира, был рядом с Андреем. Он неотрывно смот­рел в иллюминатор, словно хотел запомнить дорогу назад. Владик Матцев прислонился плечом к стене с закрытыми глазами, вспоминал недавнее прощание с Наташей, видел перед собой нежно-розовую шапоч­ку, неестественно надвинутую на лоб, на заплакан­ные глаза.

Вертолет тряхнуло. Владик Матцев не удержался, качнулся, случайно толкнул локтем Андрея Анохина, открыл глаза и улыбнулся, извиняясь. Владик встретился взглядом с Анютой. Девушка показалась ему удивительно похожей на птицу, нечаянно залете­вшую в форточку, испуганную, не сумевшую найти выход на волю и забившуюся в угол комнаты. «Ишь, синичка!» — подумал он, поднялся и шагнул к Анюте, вспоминая: «На кого она так похожа? Где я мог ее видеть раньше?» Эта мысль приходила ему не раз, когда он видел девушку в поселке.

— Первый раз в вертолете? — спросил Владик Ма­тцев участливо, опускаясь рядом с Анютой на свобод­ное сиденье.

— А разве заметно?

— Глаза выдают! — засмеялся Владик. — Вон, по­смотри на Андрея. Видишь, как к сиденью при­лип?..

— В самолете лучше, — сказала Анюта. — Не так трясет... А тут того и гляди рассыплется на части...

— Это смотря на каком самолете лететь! Ты на «кукурузнике» летала?

— Нет.

Из-за шума мотора приходилось говорить громко, и Владик придвинулся к девушке. Анюта заметила, как Михаил Чиркунов взглянул в их сторону насмешливо, и хотела отодвинуться, но сидела она вплотную к ка­бине.

— Я один раз на «кукурузнике» полчаса летел, потом три дня есть не мог. В рот ничего не лезло! Здесь еще терпимо... В общем-то, кому как... Кореш мой, Венька, ты его, должно, видела в поселке, в сто­ловую к вам вместе бегали... Длинный такой, носа­тый.

— Помню, помню...

— Так вот он совсем вертолеты не выносит... Если тебе плохо, ты делай так: мы вверх, ты вдыхай, вниз — выдыхай. Попробуй, легче станет!

— Сейчас попробую...

Они замолчали.

— Анюта, тебе не кажется... Мы встречались где-то...

— В столовой! Да в общежитии каждый день, когда к Наташке прибегал, — засмеялась девуш­ка.

— Нет, до Сибири...

— В Тамбове в одной очереди за колбасой стояли, вспомни!

— Я серьезно говорю...

Андрей Анохин наблюдал за Владиком и Аню­той и чувствовал некоторое беспокойство. Почему же он не сообразил сесть рядом с Анютой? Ведь заметил же, что и она в первый раз летит в вертолете. Но вспомнил, что в последние дни избегал встреч с девуш­кой, вспомнил, как неделю назад, танцуя с Анютой, предложил проводить ее домой, а она ответила, что рядом с клубом живет, не заблудится. Неприятное воспоминание усилило беспокойство.

Андрей стал думать о Владике. Вспомнил, как пол­часа назад завидовал ему, когда Наташа, не стесня­ясь провожавших, целовала Матцева. Анюта тоже ви­дела. Да и раньше она лучше других знала об отно­шениях Владика и Наташи. Девушки жили в одной комнате.