Читать онлайн
"Погружение"

Год 510 от Основания

Тойво Ванханен был одним из немногих, кто помнил Хельсинки ещё до того, как тот стал Городом в современном смысле этого слова. Без малого восемьдесят семь лет — вот сколько потребовалось, чтобы то, что некогда задумывалось как точная копия существовавшего на старой Земле поселения, постепенно превратилась в опоясанный сталью и бетоном мегалополис, наполовину закопавшийся в промерзший грунт и укрывшийся от внешнего мира циклопических размеров куполами. О былом Хельсинки напоминали лишь древние названия секторов, вроде «Эспоо» или «Кауниайнен», однако год от года тех, для кого эти слова имели хоть какое-то значение, становилось всё меньше. Один за другим старожилы уходили на покой — и лишь Тойво Ванханен нёс бессменную вахту в своей мастерской на углу линий Le-21 и Ly-45, которые в его сердце по-прежнему оставались улицами Кирстентие и Сокунсуонтие: широкими и зелёными, открытыми вечно хмурому небу и продуваемыми холодным солёным бризом с моря.

Он искренне любил тот, другой, прежний мир.

С тихим щелчком ожил рассохшийся радиоприёмник, кустарно подключённый к общей информационной сети, и мастерскую заполнила приятная джазовая мелодия. Тойво тяжело откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, чтобы насладиться последними минутами покоя, прежде чем шум и суета просыпающегося города доберутся до его порога. Долго ждать не пришлось: торговый зал, сплошь заставленный полками и стеллажами, наполнился звоном медного колокольчика, и старик неохотно поднялся навстречу первому покупателю.

Коробка подшипников, спираль электронагревателя, магнетрон и пара вакуумных ламп, — Тойво сдвинул заказ в зону упаковки, и не глядя потянулся к скрипучему кассовому аппарату. Долгие годы отточили это движение, довели его до автоматизма, превратили в отражение самого продавца: таким же усталым, сухим — и при этом совершенно неуместным в эпоху удалённой торговли и автоматической бухгалтерии. Впрочем, Тойво мало заботило, что думают о нём те немногие посетители, которые всё же забредали в его мастерскую: что с того, что лента в кассовом аппарате закончилась много лет назад, а скрежет шестерёнок и лязг рычажков иной раз пугал самых впечатлительных покупателей? День за днём старик продолжал выбивать несуществующие чеки, наслаждаясь звуками старого механизма.

— Хорошего дня, приходите ещё!

Механический голос, хриплый и дребезжащий, коим впору было отпугивать воров, принадлежал древнему андроиду-продавцу. Его руки и голову покрывала почти неотличимая от человеческой искусственная кожа, под которую конструкторы умудрились поместить почти тридцать миниатюрных сервомоторов, достаточно точно имитирующих работу мимических мышц; а грубое металлическое тело скрывалось под вязанной кофтой, доставшейся роботу от сына владельца.

— Матти, дружище, а ну глянь, что там у нас сегодня?

— Заказ №3214, оставлен госпожой Идой Мейер. Она ожидается сегодня в течение дня.

— А, та дама со скрипкой... Напиши-ка ей, скажи, что сегодня мне нечем её обрадовать, потому что колки ещё не доехали. Жду их сегодня вечером. Только смотри, извинись там, как положено.

— Исполнено.

Эта машина, сервисный дроид Д-25, была ровесником самого Тойво, реликтом эпохи, когда колонисты были уверены, что стоят в шаге от прекрасного светлого будущего, в котором андроиды возьмут на себя большую часть рутиной работы, оставив человеку простор для творчества и саморазвития. Тогда ещё никто не догадывался, что совсем скоро городскими администрациям нужно будет занять делом миллионы и миллионы рабочих рук. Было время, когда на ручную сборку не стеснялись переходить даже крупные заводы, что уж говорить о сервисных дроидах — те отправились на свалку одними из первых.

Рабочий день шёл своим чередом. Владелец мастерской стучал и дымил паяльником, ковырял отвёрткой старый приборы, подтягивал ключами разболтавшиеся гайки; его механический помощник собирал заказы и вежливо встречал немногочисленных покупателей. Только к вечеру Тойво позволил себе опуститься в любимое кресло, укрытое за стойкой. На подлокотнике появилась чашка обжигающе горячего кофе (вернее, того, что в последние годы было принято им называть), из-под сидения показалась подшивка газет почти тридцатилетней давности: пожелтевших от времени и пестрящих истёршимся шрифтом. Старик погрузился в чтение.

Однако не успел он осилить и первый разворот, как музыкальная программа прервалась срочным выпуском новостей. Ничего по-настоящему нового, впрочем, не передавали.

— ...уже неделю продолжаются протесты в секторах SI-7 и SI-8, однако требования, выдвигаемые представителями профсоюзов, по-прежнему остаются без ответа, — бодро рапортовал диктор так, словно неуступчивость и принципиальность властей были его собственной заслугой. — «Муниципалитет работает над разрешением текущей ситуации», — передаёт агентство N1 со ссылкой на городскую администрацию. Между тем поступают сообщения о взрыве, повлёкшем за собой многочисленные пожары на складах, принадлежащих корпорациям "Интерген" и "Хелагро". Район промышленного порта оцеплен, однако городским службам по-прежнему не удаётся попасть на территори...

С тяжёлым вздохом Тойво встряхнул газету, отгораживаясь от назойливого диктора и его новостей. Стоило ли удивляться, что в промышленных секторах снова громили роботов? Муниципалитеты не первый год пытались вернуть их под купола, но всякий раз встречали яростное сопротивление профсоюзов и подзуживаемых ими рабочих, выливающиеся в беспорядки и погромы. Объективно ни первым, ни вторым, не о чём было беспокоиться, но достучаться до современных неолуддитов и хоть что-то им втолковать было практически невозможно. И нужно было признать, что машины они уничтожали с не меньшей яростью, чем последователи Неда Лудда на старой Земле.

— Добро пожаловать в «Лучшие дни»!

Едва заслышав хриплый скрежет андроида, Тойво вздрогнул от неожиданности и пролил немного кофе на колено. Не успел он опомниться и вкрадчиво поинтересоваться у своего помощника, сколько раз его просили не орать, как на пожаре, как пол задрожал от тяжёлых шагов, а полки и стеллажи задрожали от мощного баса:

— Тойво, вы здесь? Тойво! Где вы там?

— Здесь, здесь... Где ещё, интересно, мне быть?

С этими словами мастер сложил газету, с тоской поглядел на испорченные брюки и неохотно поднялся. К прилавку на всех парах нёсся настоящий локомотив — широкоплечий черноволосый детина в рабочем комбинезоне. На груди виднелся чёрный кузнечный молот, вписанный в оранжевый ромб — символ одного из металлургических комбинатов, расположенных в бунтующем секторе SI-8. Мужчина щурился в темноте и крутил головой на мощной шее, словно с высоты своего немаленького роста ему никак не удавалось разглядеть сухопарого Тойво.

— Вот вы где! — наконец прогудел локомотив. Порывшись в карманах, мужчина хлопнул о прилавок мятую бумагу. — У вас это есть?

Старик нацепил очки и принялся сражаться с незнакомым мелким почерком. Он не подал виду, но этот внезапный визит немало его удивил. Гиганта звал Кейио Корхонен, и было время, когда он чуть ли не каждый день захаживал в мастерскую Тойво, чтобы побродить среди старой техники. Тогда он засыпал владельца таким количеством вопросов, что в какой-то момент тот даже подумывал завещать ему своё дело. Но годы шли, Кейио выучился, получил назначение в промышленность, женился, полностью выбрал свою квоту на детей — и вообще выглядел вполне довольным жизнью. Какой там интерес к старине! Теперь Кейио навещал Тойво лишь по большим праздникам.

Не выпуская бумаги из рук, продавец скрылся в подсобке, и вскоре вернулся с громоздким ящиком в руках.

— Здесь всё по твоему списку, кроме топливных элементов на Д-25. Но это ты сейчас нигде не найдёшь... Хотя ТЭ были знатные, да. Почти вечные, да и выход энергии был что надо. Есть на Д-31, возьмёшь?

— Ну даже не знаю, — Кейио поскрёб в затылке и нахмурил кустистые брови. — Наверное, ещё поищу, не зря же просят именно этот....

— Это дело, поищи, — легко согласился Тойво. — А когда отчаешься, возвращайся за тридцать первым. Тебе, кстати, зачем?

— Да ребята попросили купить, им там бытовку запитать нужно... Слышали ведь, что у нас творится? Пол сектора без света сидит.

— Так тем более бери тридцать первый, вам там мало того, что на три бытовки хватит, так ещё и оборудование не выбьет...

Они потолковали ещё какое-то время. Тойво растаял и больше не скрывал своей радости: несмотря ни на что, он по-прежнему видел в Кейио всё того же любопытного мальчишку, с горящими глазами снующего между стеллажами и лезущего под руку в самый ответственный момент. Сколько раз Тойво метал громы и молнии и божился, что больше ни за что не позволит Кейио ступить на порог своей мастерской! И всё же, что бы ни случилось, мальчишка всегда возвращался, а Тойво всегда впускал его обратно.

— Ещё поищу, — наконец, уверенно заключил Кейио и добавил: — Я сам больше по станкам да гидравлике, но не зря же ребята написали именно «Д-25».

С этими словами он без видимых усилий подхватил дребезжащую запчастями коробку и, попрощавшись, направился к выходу.

— Хорошего дня, приходите ещё! — раздалось ему вслед.

Гигант резко затормозил и обернулся к механическому продавцу, разглядывая того так, словно увидел его впервые в жизни.

— А это разве не двадцать-пятый?

— Он самый, — с гордостью улыбнулся Тойво. — Сервисный дроид Д-25, к твоим услугам. Как бы не последний в городе, я его раньше в чулане держал, думал продать, да всё жалко было, а потом видишь, как оно получилось — состарился. Теперь вместе здесь кукуем.

Перехватил коробку поудобнее, Кейио вновь запустил в волосы гигантскую пятерню, нерешительно переминаясь с ноги на ногу и поглядывая на Тойво исподлобья.

— Он не продаётся, — быстро вставил старик, который слишком хорошо знал и этот взгляд, и последующий за ним вопрос.

— Да мне этот хлам и не нужен, так-то. Только топливный элемент.

«Хлам, значит. Вот как!» — На лице пожилого продавца не осталось и следа улыбки. Впервые он задумался, что, возможно, не виделся с Кейио слишком долго.

Здоровяк, между тем, по-прежнему ждал ответа.

— Даже не обсуждается, — отчётливо произнёс Тойво.

— Да вам-то он зачем? Новости не смотрите, что ли?

— А что? Мешает кому? Стоит себе, есть-пить не просит.

— Машины отбирают у людей работу, вот что! — выпалил Кейио с какой-то странной убеждённостью, которой Тойво никогда прежде от него не слышал. — Неужели человек не может его заменить?

— Побойся бога, Кейио! И ты туда же? Объявление висит уже второй год, ты сам помогал мне его клеить! Так что же? Я что-то не вижу у дверей толпы желающих. Или, может, ты сам хочешь встать на его место?

— Смотрите, Тойво, о вас же беспокоюсь, — голос мужчины зазвучал глухо и напряжённо. — Слышали небось, что в порту случилось? Как бы и до вашей лавки кто не добрался.

— И слышать не хочу, — нетерпеливо отмахнулся Тойво. — Сумасшедшие! Они б так работали, как создают всему городу проблемы, глядишь и не было бы такого дефицита.

Кейио мрачно засопел, сверля старика тяжёлым взглядом.

— Иди, иди, — тот вышел из-за прилавка и бесстрашно подтолкнул покупателя к выходу. — И не позволяй забивать себе голову. Нет, это же надо было додуматься...

Едва ли гигант ожидал такого напора, а потому покинул мастерскую почти без сопротивления. Однако не успел заметно помрачневший Тойво вернуться за стойку, как наступившая было тишина вновь нарушилась звоном колокольчика, скрипом входной двери и хриплым приветствием андроида.

«Забыл что-то, наверное», — решил старик, поднимая глаза.

— Здесь есть кто-нибудь?

В мастерскую заглянула миловидная девушка с копной пшеничных волос, собранных в высокий хвост на затылке. Заинтригованный, Тойво помахал ей рукой. Покупательница ответила энергичным кивком и шустро скользнула внутрь. Она задержалась у входа, вежливо поздоровалась — даже слишком вежливо, да ещё и выговаривая слова с каким-то незнакомым акцентом — и тут же по-хулигански заправила большие пальцы за края тактического жилета, надетого поверх плотной куртки с широким воротником. В её внешности было что-то неуловимо противоречивое, словно обаятельная улыбка, чуть насмешливый взгляд и чуть вздёрнутый нос никак не желали сочетаться с грозной формой и нашивками курсанта полицейской академии. Навскидку Тойво дал бы ей не больше семнадцати.

Тем временем девушка успела заинтересованно оглядеться и медленно двинулась по торговому залу

— У вас здесь настоящий музей. А что это такое? — спросила она, останавливаясь у одного из стеллажей.

— Это? — Тойво вытянул шею, чтобы разглядеть, на что именно указывает покупательница. — Пишущая машинка. — Встретившись с её непонимающим взглядом, он пояснил: — Вставляешь лист бумаги, набираешь любой текст. Сейчас от них, понятное дело, никакого толка, но их завозили с Земли как предметы роскоши, да и у нас собирали небольшими партиями... Хочешь попробовать?

Девушка тут же воспользовалась предложением и защёлкала клавишами, с неподдельным восторгом наблюдая за движением металлической каретки вдоль корпуса. Когда та дошла до конца, покупательница вопросительно поглядела на Тойво, а затем, следуя его подсказкам, вернула механизм в исходное положение.

— Ну как? Нравится? — не удержался владелец мастерской, который и сам с упоением прислушивался к щелканью клавиш и металлических литер.

— А то! А что ещё у вас есть?

Не дожидаясь ответа, девушка побрела дальше, двигаясь от одного стенда к другому. Её интересовало буквально всё: от лампового радиоприёмника и набора перьевых ручек до потрёпанных книг и музыкальных инструментов. Тойво, который и сам не заметил, как успел расплыться в довольной улыбке, с удовольствием делился подробностями. В его лавке нечасто появлялась любопытная молодёжь, чаще всего покупателями становились ностальгирующие старики, вроде него самого, или те, кому предметы старины доставались в наследство — чаще всего в таком состоянии, что их проще было разобраться на детали, чем починить.

— О, а это я знаю! — воскликнула покупательница, когда запутанная дорожка между полок и стеллажей вывела её к прилавку. — Ты ведь Д-25? Привет! — обратилась она к андроиду и помахала ему рукой.

— Здравствуйте. Разрешите вновь поприветствовать вас в мастерской «Лучшие дни». Уверен, владелец, господин Тойво Ванханен, с радостью окажет вам любую помощь. Впрочем, если вы желаете оставить заказ, то я вполне способен вам помочь. Чем могу служить?

Губы Тойво расплылись в гордой улыбке: в отличие от более поздних моделей, двадцать-пятые с самого начала проектировались для работы с людьми, а потому конструкторы не поленились заложить в них что-то, напоминающее обаяние.

— Даже не знаю, — девушка наморщила лоб. — А как тебя зовут?

— Господин Ванханен зовёт меня Матти. Вы же можете называть меня так, как вам нравится, — прохрипел андроид и вслед за продавцом изобразил на своём лице вежливую улыбку.

— «Matte»?* — переспросила покупательница и вопросительно обернулась к Тойво. — Как «ковёр»?

— Нет-нет, Мат-ти, — он произнёс это слово медленно, с акцентом на удвоенный согласный. — Так зовут моего сына. Хотел, чтобы что-то напоминало мне о неё, пока он работает в Синьшенмине.

— Далеко, — девушка понимающе кивнула. А затем, будто спохватившись, обожгла Тойво требовательным взглядом и с неожиданной строгостью спросила: — А этот дроид, он тоже продаётся?

— И почему сегодня меня все об этом спрашивают? Конечно же, нет!

— Значит, кто-то уже спрашивал? — она тут же вцепилась в его слова. — Тот покупатель, который был здесь до меня?

Вопрос пришёлся Тойво совсем не по душе: разговоры с полицией о Матти абсолютно не входили в его планы — особенно, учитывая, куда они могли завести. Да и рассказывать о Кейио ему тоже не хотелось — кто её знает, мало ли что ей взбредёт.

— А что такого-то, я не пойму? — настороженно спросил Тойво.

Покупательница не ответила, лишь задумчиво наклонила голову набок, подарив старику пару не самых приятных мгновений, — а затем энергично кивнула, словно решила очень сложную задачу, и вновь обаятельно улыбнулась:

— Сам дроид, конечно же, никому не навредит; из-за законов Азимова он даже руку как следует пожать не сможет. Зато топливные элементы для Д-25 очень хорошо горят, а если совсем не повезёт — или повезёт, тут смотря с какой стороны окажетесь — то ещё и замечательно взрываются. Слышали, что случилось в порту? Говорят, именно так взорвали целую партию роботов: просто закинули в трюм ТЭ от вот такого вот андроида, — указала она на бесстрастного Матти.

От услышанного у Тойво на голове зашевелились волосы. А что, если визит Кейио и его интерес к старым топливным элементам был вовсе не случаен? Однако старик не стал проверять, куда может завести эта мысль. Да и разве мог этот мальчишка быть замешан в чём-то подобном?

«Дурак, как есть дурак! — Тойво почти до крови прикусил щёки, чтобы лицо не расползлось в горькой усмешке. — „Ребята попросили“, а он, болван, и рад стараться!»

Но вслух старый мастер произнёс совсем другое:

— Ну и что? У тех же двадцать-восьмых тоже нестабильные топливные элементы, причём их до сих пор выпускают. Где угодно можно достать!

— Да, но нужно разрешение, чтобы использовать Д-28 под куполом, — спокойно парировала курсантка. — К тому же на них сразу ставят трекеры, так что полиция всегда знает, где они находятся. Двадцать-пятых, вообще-то, тоже нужно регистрировать, но их осталось так мало, что на это уже закрывают глаза — просто списывают в утиль незарегистрированные модели, если вдруг попадутся под руку... Короче говоря, если бы я хотела что-нибудь взорвать, взяла бы топливные элементы от Д-25.

Открытия в этом никакого не было, Тойво и сам прекрасно всё это знал, однако он всё равно упрямо покачал головой и быстро зашёл за прилавок, словно намеревался отгородиться им от не в меру пытливой покупательницы. Уже оттуда, с безопасного расстояния, он недовольно буркнул:

— Этому что ли учат в этой вашей академии? Взрывать роботов?

— И этому тоже, — легкомысленно улыбнулась она. — Но в основном мы учимся для того, чтобы их не взрывали другие. Скажем, те, кто интересовался вашим Матти.

Они помолчали. Наконец, Тойво всё-таки решился нарушить гнетущую тишину и перевести разговор в иное русло:

— Так ты чего хотела-то?

— А! — тут же спохватилась покупательница. — У меня тут... вот.

Откуда-то из внутреннего кармана показались наручные часы из серого матового металла и с ремешком из настоящей кожи. Присвистнув, мастер взвесил часы на ладони, приложил механизм к уху, поднёс к глазам:

— Серия «Первопроходец», штук двести таких сделала... Хорошая реплика, в былые времена за такое немало бы дали. Корпус поцарапан, ремешок меняли, но это как раз нормально, учитывая возраст... Небось ещё твой прадедушка достал на какой-нибудь барахолке, вроде моей?

— Они настоящие, — серьёзно возразила задетая за живое курсантка.

— Да уж, конечно, — ухмыльнулся в ответ Тойво, которому доводилось слышать подобные заявлением несколько чаще, чем хотелось бы. Всю серию «Первопроходцев» изготовили из того же металла, из которого были сделаны первые челноки, опустившиеся на поверхность Эсперо. Невероятная редкость, которой самое место в музее или в частной коллекции у кого-нибудь из высших классов Города, но уж никак не в руках курсантки заштатной полицейской академии в Хельсинки.

— Так что случилось? — Тойво оторвался от часов и поднял глаза на свою клиентку. — Если хочешь продать, то не возьму, прости. Не хочу разбираться с твоими родителями, когда выяснится, что ты промотала семейную реликвию...

— Да нет же! — вспыхнула она, не дав старику договорить. — Вы же видите, что они не работают! Я уже и завод крутила, и разобрать пыталась...

— Ну, тогда понятно, откуда здесь царапины... — проворчал Тойво, ведя пальцем по задней крышке часов. Впрочем, удержаться от ехидной улыбки было практически невозможно: — Завод, говоришь, крутила? Это вот этот, что ли?

Девушка энергично закивала:

— Угу, я всю сеть перевернула, нашла какую-то инструкцию...

— Ну ты даёшь! — беззвучно рассмеялся Тойво. — А год-то какой на инструкции был? Механические часы с заводом на Эсперо не делают... Да даже не знаю, сколько. Возможно, вообще никогда не делали.

Всё ещё посмеиваясь, мастер направился в подсобку и вскоре вернулся с инструментами и маленькой, гремящей какими-то мелкими деталями, коробочкой.

— В дроидах ты, значит, разбираешься, а о кварцевом механизме не слышала? — насмешливо осведомился Тойво, усаживаясь за верстак и направляя лампу. — Сейчас батарейку вставим и будет тебе счастье... Заодно давай ремешок поменяю, этот у тебя совсем истёрся.

— А-а-а, — судя по звукам, доносящимся из-за спины, девушка привстала на носках, чтобы заглянуть за прилавок. — Так просто?

— Лучше бы сразу принесла и не портила хорошую вещь, — беззлобно проворчал Тойво. На самом деле, в её неведении не было ничего необычного — он и сам уже позабыл, когда в последний раз к нему попадало что-нибудь, кроме электронных браслетов.

— А ты откуда такая нарядная? — спросил он, чтобы не работать в тишине.

— Это? — Раздался стук костяшек о керамическую пластину бронежелата. — Курсантов поставили в усиление из-за беспорядков. Вот, ходим, дежурим на линиях. То есть, делаем вид — оружия-то нам так и не дали. Так, шокеры, тазерные ружья, да и те с четвертью заряда. Ерунда, одним словом.

— А тебе, значит, пострелять не терпится?

— Нет, конечно! Просто хочется поучаствовать в чём-то настоящем, а не слоняться по линии с умным видом. Между прочим, не только я так думаю, нам всем обидно.

— Успеете ещё, на ваш век стрельбы точно хватит... А куда полиция-то подевалась?

— Так всех же оттянули в промышленные секторы, вы новости не смотрите, что ли?

— Не особо, если честно. Так и что, там всё настолько плохо, что туда всех погнали?

— Не знаю, — раздался тяжёлый вздох. — В новостях говорили, что протестующие захватили оружие... Врут, наверное. С другой стороны, в порт уже выехали спецы из ОПБ, так что я там никому не завидую.

Тойво им тоже не завидовал. Так называемые «отделы по противодействию беспорядкам» открылись лет пятнадцать назад сразу в нескольких крупных и малых Городах и за этот срок успели заслужить весьма зловещую репутацию. Впрочем, хуже всего было то, что муниципалитеты, почувствовав силу, всё чаще просто давили выступления недовольных, даже не пытаясь о чём-либо договариваться.

— Готово, — Тойво щелкнул крышкой и передал вновь ожившие часы владелице. — Заряда хватит лет на пятьдесят, затем батарею нужно поменять. Правда, не знаю, будут ли их ещё выпускать, так что возьми-ка вот это, — с этими словами он положил перед собой курсанткой крохотную, запаянную в пластик таблетку. — Смотри не потеряй. Видела, как я открывал крышку? Дальше разберёшься... Подожди, подожди, сломаешь же старика!

Курсантка, сияющая как начищенная монета, забежала за прилавок и изо всех сил обняла Тойво. Тот мягко улыбнулся: обычно его клиенты выражали благодарность куда сдержаннее.

— Матти, будь другом, посчитай нашу гостью. Одна батарейка, посмотри там на коробке, какая именно, работа... Ты чего? — удивлённо воскликнул он, когда девушка отпустила его плечи. От переполняющей её радости не осталось и следа, а лицо приобрело неожиданно серьёзное, собранное и даже грустное выражение.

— Я всё равно обязана сообщить о вашем роботе, — извиняющимся тоном объяснила она. — Это очень опасно, понимаете? Нужно хотя бы проверить регистрационный номер и поставить трекер, если его нет.

Тойво так и замер, будто громом поражённый, растерянно переводя взгляд с курсантки, смущённо прячущей руки за спиной, на своего друга и помощника, замершего у терминала для оплаты, и обратно.

— Делай, что хочешь, — наконец, мрачно бросил он, пряча глаза и тяжело усаживаясь за верстак. Он слышал, как курсантка запрашивает у андроида его регистрационный номер, и как тот отвечает ей гробовым молчанием. С тяжёлым вздохом старик пробормотал:

— Этот дроид не зарегистрирован. И никогда не был.

Тойво всегда знал, что рано или поздно этим всё и кончится. Давно нужно было разобраться с бюрократами — но он слишком долго откладывал дело в дальний ящик и дотянул до того, что по последним уложениям андроида было проще разобрать на запчасти, чем легализовать. К тому же Матти так долго простоял на самом видном месте, что старику начало казаться, что так будет всегда — или, по крайней мере, до того момента, пока он сам не отправится на вечный покой.

— А вот это плохо, — протянула курсантка, отбивая пальцами короткую дробь. — Ладно бы не было трекера, поставили бы за день, но из-за беспорядков робота просто изымут и, скорее всего, сразу отправят в утиль. Ещё и штраф заплатите, и вообще повезёт, если в классе не понизят...

«Да куда уж ниже», — грустно усмехнулся Тойво. Он не спорил, вручив свою судьбу в чужие руки.

— А знаете, что? Я его не видела, — некоторое время спустя твёрдо заявила курсантка. — Пусть и дальше напоминает вам о сыне.

— То есть, как? — не веря своим ушам, Тойво отложил в сторону очки и поднялся из-за верстака.

— А вот так, — развела руками она. — Я же не могу лгать и докладывать о том, чего не видела?

На глазах у изумлённого владельца мастерской девушка извлекла из кармана блокнот и химический карандаш.

— Но и оставить вас с незарегистрированным андроидом я тоже не могу, — продолжала она, записывая что-то на листке бумаги. — Давайте так: у нас блокпост на одну линию выше; пока нас не снимут с усиления, мы за вами присмотрим. А это, — она помахала листочком с цифрами, — мой номер. Если увидите что-то подозрительное, сразу свяжитесь со мной, хорошо?

Тойво, который ещё не до конца пришёл в себя, молча кивнул.

_____________________________________

*Matte — нем. «циновка», «мат», «ковёр».

***

Следующие несколько дней город гудел, как рассерженный улей. Несмотря на вмешательство отрядов ОПБ, сдержать погромы в промышленных секторах не удалось, и вскоре они перекинулись в Эспоо и Кауниайнен. Не успел Тойво оглянуться, как прямо через его мастерскую прошла невидимая линия фронта. Повсюду раздавался рёв громкоговорителей, объявляющих об отключении связи и призывающих жителей сектора забаррикадировать двери и окна и ни при каких обстоятельствах не покидать жилища; широкие коридоры заволокло едким дымом, кругом гремели выстрелы автоматических пушек, раздавались короткие автоматные очереди, сменяющиеся криками, руганью и стонами боли. Уже к вечеру перестали справляться фильтры вентиляции, и с улицы потянуло запахами пороха, гари и жжёной резины.

Впрочем, в размеренной жизни самого Тойво почти ничего не изменилось: дни он проводил в своей мастерской, а ночью поднимался в крошечную квартиру на втором уровне. Лишь изредка старик решался ненадолго приподнимать металлические рольставни и осторожно выглядывать в окно, чтобы понаблюдать за колоннами бронетранспортёров, движущимися в сторону промышленного порта, за медицинскими транспортами, под истошный вой несущимися в обратной направлении, и за бесконечными грузовиками, битком набитыми военными и полицейскими.

Однако всё это мало волновало пожилого мастера; больше всего он переживал за молодую курсантку, ту самую, которая на днях заходила в его мастерскую, и которой так хотелось поучаствовать в чём-то по-настоящему масштабном. Однажды он даже увидел её в строю таких же будущих полицейских, серьёзную и собранную, с тазерным ружьём в руках — и едва не сошёл с ума от волнения и негодования: уже и до детей добрались! Старик собрался было выйти из своего убежища и высказать их офицерам всё, что думает по этому поводу, но к немалому его облечению, курсанты разбились на небольшие группы и направились куда-то на верхние ярусы сектора, где было значительно тише и спокойнее. Не менее тревожным было и то, что Тойво не слышал новостей и от Кейио Корхонена. Оставалось только надеяться, что тому хватило ума не искать неприятностей и оставаться дома с семьёй.

Вечером следующего дня Тойво, как всегда, удостоверился, что металлические рольставни надёжно отгораживают его мастерскую от внешнего мира, а задняя дверь заперта на электронный замок. Вернувшись в торговый зал, старик щёлкнул радиоприёмником и вынул из-под прилавка пухлый свёрток, аккуратно перевязанный украшенной орнаментом тесёмкой. Внутри обнаружились пожелтевший от времени фотоальбом и папка с выглядывающими наружу конвертами с помятыми уголками. Подпись, выведенная от руки фиолетовыми чернилами, давно потускнела, но оставалась вполне разборчивой. Она гласила: «...тти Ванханен. Старш... ...ханик, кл...сс... T-7».

С комфортом устроившись в любимом кресле и разложив свои реликвии на коленях и сделав большой глоток кофе, Тойво выбрал один из конвертов — тот, что выглядел чуть менее затёртым, чем остальные — и вынул сложенный в несколько раз лист бумаги. Перед ним было одно из немногих писем, чьё содержание он ещё не успел заучить наизусть, а потому старик позволил себе расслабиться и полностью сосредоточился на чтении, время от времени поднимая задумчивый взгляд на молчаливо замершего на своём месте андроида.

Незаметно вечер подошёл к концу. Тойво, всё ещё добродушно улыбаясь своим мыслям, отставил кружку в сторону, аккуратно сложил фотографии и письма и спрятал сверток под прилавком. Следуя привычном ритуалу, он навёл порядок на верстаке, сложил инструменты, после чего, пожелав Матти спокойной ночи, направился к лестнице на второй этаж. Однако, не успел он сделать и пары шагов, как ему пришлось остановиться, прислушиваясь: у задней двери раздавался тихий скрежет, лязг металла и — он не был в этом уверен, но всё же — приглушённые человеческие голоса. Но что этим людям могло понадобиться в его мастерской, Тойво даже представить себе не мог.

С замершим сердцем он осторожно пробрался в подсобку и остановился у задней двери прислушиваясь.

— Да не знаю я, стрёмно как-то... — неуверенно мямлил кто-то. — А вдруг он там?

— «А вдруг он там»! — насмешливо передразнил его другой. — Ты время-то видел? Конечно, он там! Спит, наверное, давно, а если нет — ему же хуже, я так скажу. Главное, не тупить: влетаем, делаем дело и валим.

Тойво похолодел и едва не свалился на пол без чувств: грабители! В его мастерской! Но что у него можно взять? Пишущую машинку? Подшивку старых газет?

Тем временем неизвестные держали совет за дверью:

— А что с «металлом»? Точно там стоит, не вытащили?

— Да точно там, я днём пару раз мимо прошёл, срисовал.

«Матти!» — Тойво хлопнул себя по лбу. Они пришли за роботом!

— Ладно, открывай давай. Если не тянуть кота за хвост, успеем в порт ещё до утра, чтобы устроить «каскам» тёплую встречу.

«Нужно звонить в полицию!» — Тойво не стал дожидаться, пока незваные гости справятся с дверью, и бросился в мастерскую за телефоном. Однако через пару шагов он замедлил шаг, а затем и вовсе остановился: чтобы разобраться с замком, потребуется не меньше четверти часа — полиция попросту не успеет, особенно учитывая, какая вакханалия творилась в городе. Тогда решение могло быть только одно.

— Есть! — торжествующий возглас раздался из подсобки, едва Тойво успел найти исписанную аккуратным почерком записку и набрать нужные цифры. — Входим!

Дверь с шипением распахнулась, и толпа, сметая всё на своём пути, хлынула внутрь. Ещё миг спустя грабители уже ворвались в торговый зал. Вооружённые чем попало, в масках, сделанных из всего, что подвернулось под руку, разгорячённые дешевым алкоголем и обезумевшие от ненависти и жажды разрушения — они даже не заметили тщедушного старика, оттеснив его в сторону.

— Добро пожаловать в «Лучшие дни»! К сожалению, в данный мо...

— Вот он! — проревел кто-то.

Сразу четыре пары рук подхватили андроида за ноги и перебросили через прилавок. Сверкнул нож; с металлического тела срезали кофту и заскребли лезвием по спине, пытаясь вскрыть отсек для топливного элемента.

«Как вы вошли? — шокированный владелец мастерской в немом ужасе наблюдал за действиями грабителей. — Ведь код был только у сына и...»

И тут в зал вошёл тот, кого Тойво хотелось бы увидеть сейчас меньше всего. Огромный рост и широкие плечи, квадратная голова, широкое лицо, наполовину скрытое под маской, и тёмные волосы. Длинные ручищи, напоминающие поршни товарного локомотива, и рабочий свитер с черной наковальней, вписанной в оранжевый ромб. Глаза старика расширились от внезапного осознания; сомнений не оставалось.

Грабителей привёл Кейио Корхонен.

— Не поддаётся, м-мать!

— Тащи шуруповёрт!

— А ну, дайте я его фомкой поддену...

На глазах Тойво Кейио опустил на шею робота тяжёлый, окованный ботинок; раздался лязг металла о металл, затем ещё и ещё. Толпа сгрудилась над распластанным телом Матти, мешая друг другу.

— Шуроповёрт возьми, дубина, ещё не хватало энергоячейку зацепить! — торопливо бросил долговязый мужчина средних лет, который, судя по всему, был старшим.

— Пожалуйста, нет нужды в агрессии. Если эта платформа функционирует ненадлежащим обра...

— Заткнись, металл! — взревел Кейио и изо всех сил ударил робота монтировкой по голове.

Для Тойво это стало последней каплей:

— Да что вы делаете-то?! А ну пошли вон отсюда!

— Завались, дед, пока и тебе череп не проломили, — зло бросил старший и принялся заталкивать старика за прилавок.

— Подожди, — пробасил до боли знакомый голос, — Он же специалист по старой технике, пусть снимет крышку с блока питания.

— Я не буду тебе помогать, Кейио Корхонен! — Тойво бессильно затряс кулаками. — Что ты наделал, болван?!

Грабители переглянулись. Вновь тускло блеснул нож, и старший угрожающие двинулся к Тойво:

— Ну всё, дед, ты сам напросился.

Однако на плечо ему легла тяжелая рука Кейио:

— Оставь его, времени мало.

— Он тебя узнал, — возразил старший.

— Да плевать, мне после бучи в порту всё равно не жить.

Старшего это нисколько не убедило, но тут в разговор вмешался кто-то из толпы грабителей:

— Да и чёрт с ним, со стариком, рвать надо, пока «быки» не нагрянули.

— Ладно, — кивнул старший. — Забираем дроида и на выход.

— Ничего вы не заберё... ох! — От короткого удара в живот, старик мешком осёл на пол.

Кейио, стараясь не смотреть в сторону Тойво, нащупал за прилавком переключатель. Тяжёлые рольставни медленно поехали вверх, и грабители, не теряя времени, подхватили робота за руки и ноги и потащили к выходу.

Уже на улице, видимо, от тряски, тот снова ожил и заговорил, чем вызвал у нападающих невероятное раздражение. Матти швырнули на землю, и андроид вскинул руки в молитвенном жесте. Этим, впрочем, он только раззадорил толпу — тяжёлый молоток опустился ему на голову, им же разбили гидравлические суставы, руки и ноги отделили монтировкой и разбросали в разные стороны... А андроид говорил и говорил, тщетно убеждая своих мучителей сообщить о неисправности в городскую администрацию.

Тойво с трудом поднялся и бросился к выходу, но не смог пройти и пары шагов. В груди что-то угрожающе сжалось от невыносимой тоски и обиды, на лбу выступил холодный пот, мелкой дрожью затряслись руки. Он почувствовал, как пальцы сжали что-то твёрдое и гладкое — как оказалось, телефон. Тойво поднёс его к глазам, молясь, чтобы кнопка вызова была не нажата.

«Не нужно ей сюда приходить, — думал он, всеми силами пытаясь удержать телефон в руках. — Нечего ей здесь делать...»

— Эй! Что здесь происходит? — С улицы донёсся высокий юношеский голос. — Полиция! Положите оружие на землю и отойдите от дроида!

«Поздно!», — у Тойво внутри что-то оборвалось.

— Это ты, что ли, полиция? — издевательски протянул старший. — Иди давай отсюда, мальчик, пока руки-ноги целы! Так уж и быть, не станем тебя перед девками твоими позорить!

— Отойдите, или я буду стрелять, — юноша старался придать угрозе как можно больше веса, но даже Тойво отчётливо слышал, как дрожит его голос. Не укрылось это и от грабителей.

— Вали давай отсюда, стрелок! И приведи кого-нибудь из взрослых!

Раздался сухой треск электрического разряда и сдавленный стон — Тойво догадался, что курсанту всё-таки хватило духа исполнить угрозу. Но для того, чтобы остановить крепкого мужчину, разгорячённого насилием и алкоголем, мощности заряда было явно недостаточно.

— И всё что ли? — хрипло бросил старший. — Сколько там у тебя зарядов? Один? Два? А что потом будешь делать?

Тут в разговор неожиданно вмешалась незнакомая Тойво девушка:

— Прикладом башку тебе пробью!

— Смотри, как бы тебе чего не пробили, — бросил кто-то из грабителей, под одобрительный хохот остальных. Тойво хорошо видел его со своего места: невысокий, худой, ещё по-юношески нескладный; возможно совсем недавно получил своё первое назначение на фабрику.

— Пробой не вырос! — в нахальном возгласе Тойво узнал голос своей недавней покупательницы. Кто-то снова выстрелил. Молодой грабитель оказался далеко не таким стойким, как остальные, а потому даже четверти заряда тазера хватило, чтобы отправить его в нокаут.

Смех стих. Тойво слышал, как грабители с ревом бросились на курсантов. Слышал щелчок пневматики, сухой треск электричества, ругань, крики, глухие удары — и оглушительный дребезг стекла, когда в витрину влетел юноша в чёрной форменной куртке и бронежилете. С болью старик наблюдал, как к мальчишке подскочил Кейио и занёс над головой огромный кулак.

— Не смей! — изо всех сил запротестовал Тойво, и этого хватило, чтобы Кейио на секунду замер. Юноша тут же угрём вывернулся из-под своего медлительного противника, заодно пнув того в колено и ткнув в бок электрошокером.

Дело принимало серьёзный оборот, и Тойво понял, что больше времени терять было нельзя. Пошатываясь на ватных ногах, он побрёл к переключателю, который управлял подъёмом рольставней. В груди невыносимо жгло, лёгким не хватало воздуха, но старик так испугался, что почти не обращал внимания на подобные мелочи.

— Дети! Внутрь! — закричал он, добравшись до переключателя.

Курсант подхватил тазерную винтовку и остановился у двери, прикрывая отход. Пару секунд спустя в дверях показалась черноволосая девушка, которая волоком пыталась втащить в мастерскую то, что осталось от расчленённого андроида.

— Брось! — закричал парень.

— Нельзя!

Она пригнулась, позволяя юноше выстрелить ещё раз — тело несущегося за ней грабителя скрутила судорога и тот на полном ходу врезался в стену — но тут старший сгрёб её в охапку и потащил в обратную сторону.

— Опускайте! — крикнула Тойво его знакомая, одним прыжком подскакивая к нападающему. — И ты пусти! — заорала она и что было сил ударила противника прикладом по лицу, заставляя умыться кровавой юшкой.

Хватка разжалась. Вместе курсанты быстро втащили в мастерскую черноволосую, которая так и не выпустила из рук разбитого робота. Тяжёлые ставни опустились — и секунду спустя загремели под градом тяжёлых ударов.

— Другой вход есть? — курсант сразу же обернулся к Тойво.

— Сзади, — едва слышно прохрипел тот, без сил опускаясь в кресло и прикрывая глаза.

— Тебя кто просил в него стрелять? — крикнула вслед парню темноволосая, задирая голову и хлюпая разбитым носом. — Ругались бы с ними, пока наряд не подъедет!

— Не выдержал, — раздалось из подсобки. — И не жалею.

— А ты его вызвала, кстати? — спросила девушка с пшеничными волосами.

— Угу, ещё с блокпоста... Ох, и влетит нам за то, что оставили пост!

— Без разницы. Главное, успели.

Тойво услышал, как кто-то остановился у кресла, почувствовал чужую руку у себя на колене, услышал тихий, дрожащий внутренним напряжением голос:

— Простите... это всё из-за меня. Я же знала, что кто-нибудь обязательно попытается вытащить энергоячейку из вашего робота! Нельзя было его здесь оставлять... Нужно было сделать всё по инструкции...

«Не из-за тебя. Из-за него», — хотел было сказать Тойво, но обнаружил, что тело отказывается ему подчиняться. Он тяжело дышал ртом, но воздуха всё равно не хватало.

— Вам плохо? — встревожено спросила девушка, и бросила в сторону: — Вызывай медиков, быстро!

— Центр, на связь. Пост E-25, сектор SRm-23, нужен врач на угол линий Le-21 и Ly-45. Мужчина, от девяноста до ста десяти, кажется, сердце...

Тойво медленно приоткрыл глаза, с трудом огляделся невидящим взглядом. Собравшись с силами, он пригладил пшеничные локоны своей недавней покупательницы, заглянул в её блестящие от сдерживаемых слёз глаза, а затем, собрав последние силы, слабо заговорил. Голос его напоминал шелест сухих листьев, гонимых ветром по его любимой улице:

— Возь... возьми... что... хочешь. На память...

Рука безвольно опустилась, голова упала на плечо и скатилась на грудь.

Тойво Ванханен умер.