Читать онлайн
"Хлипкое соглашение"

Уверен, со стороны я кажусь другим настолько отстранённым и незаинтересованным в общих развлечениях человеком, что многие на "Пляже" считают меня асексуалом, что, к слову, совсем не так. К сожалению, потому что это совершенно мешает думать, работать над нашим с Куиной планом по краже карт, спрятанных Шляпником, а также разрабатывать стратегию, подходящую для игры, в которой я отказываюсь вынужден участвовать каждый раз. И в самом деле, будь у меня хоть капля настоящей тяги к жизни, я бы переживал за то, чтобы закончить игру и пройти дальше, думал, как сделать это. А так мне совершенно наплевать, ведь в играх я участвую интереса ради, а потому в последнее время вместо рассуждения о том, на что похожа игра и как с ней разобраться, вспоминаю невольно, как в прошлом, будучи ещё простым жителем Токио, а не игроком Пограничья, вполне неплохо проводил ночи с некоторыми коллегами по работе. Никакой любви, только в меру часто происходящий между нами секс без обязательств, но это, по крайней мере, помогало держать низменные желания в узде. А теперь чувствую себя, как мне кажется, как Нираги большую часть времени. Даже думать не хочу, что у меня есть что-то общее с этим выпендрёжником с лабильным типом личности.

Сейчас мы с Куиной сидим на одном из шезлонгов, пока остальные пляжники вовсю развлекаются, заливая внутрь подозрительно яркие алкогольные коктейли, запивая ими цветные кругляшки экстази и забрасывая в себя наркотики самой разной консистенции: от различных порошков до самокруток из марихуаны. Спиртные напитки, бесконтрольный секс с кем попало, наркотики, от которых может снести крышу и которые потом доведут до состояния агрессивного бесконтрольного животного, музыка громкая настолько, что вызывает глухоту в ушах, и плески воды в режущих глаз неоново-ярких лучах дискотечных подсветок — вот из чего, по сути, состоит "Пляж" по вечерам и ночам. Здесь большинству плевать, если кто-то умрёт, всё равно, что происходит вокруг, в остальном Токио-Пограничье, совершенно не имеет значения, что осталось в прошлой жизни. Это место — идеальная утопия для дураков, неспособных принять реальность. Вот только я здесь не по этой причине, и с этими дураками меня сейчас объединяет только одно. Чёртово возбуждение, от которого никуда не деться.

Куина смотрит на меня внимательно и задумчиво, точно пытаясь анализировать, как это обычно делаю с людьми я. Не совсем в её стиле, однако даже я чуть не давлюсь воздухом от неожиданности, когда она насмешливо-шутливым тоном замечает:

— Знаешь, в последнее время ты стал слишком рассеянным, задумчивым и раздражительным, даже твоё хвалёное хладнокровие даёт трещину. У тебя недотрах, что ли?

Вообще её это не касается, и я точно не собираюсь обсуждать это дело с Куиной, так что бросаю на девушку недовольный взгляд, давая понять, что моя постельная жизнь не имеет к ней никакого отношения и вообще не влияет на то, как мой мозг работает. Вот только, судя по её недоверчивой насмешливой улыбке, что следует после, мне приходится осознать одну простую истину: отвертеться от разговора о моей постельной жизни с Куиной теперь точно не получится.

— Я, конечно, не думала, что ты асексуал, но вот что у тебя естественные потребности настолько не удовлетворены, точно не ожидала, — качает головой она, продолжая смотреть на меня внимательно, при этом сочетая во взгляде насмешливость и приятельское сочувствие — друзьями нас двоих точно не назовёшь. — Ты вообще слышал о такой вещи как "ручная работа"? Мне казалось, даже подростки знают, как передёрнуть в момент напряжения.

— Как будто я не пробовал, — вполголоса шиплю я, продолжая смотреть на неё всё с тем же недовольством, прежде чем понимаю, как быстро признал свою слабость. Нда, совершенно не выдерживаю, даже действовать поспешно начал, и правда стоит начать решать этот вопрос. Вот только было бы всё так просто, продолжал бы я своё существованием, каждый раз страдая от стояка из-за случайно услышанного стона или воспоминания о какой-нибудь горячей ночи с молодой медсестрой или женщиной-врачом с моей работы?

Тут уж Куина не выдерживает и сгибается пополам от хохота. Серьёзно, что в этом смешного? В такой ситуации, скорее, плакать нужно, посмотрел бы я, как она продолжала бы выживать в Пограничье, пока пошлые мысли не оставляют ни на секунду в покое, не давая сосредоточиться и постепенно уничтожая нервную систему.

Видимо, осознав в итоге свой промах, девушка смотрит на меня и поспешно размахивает руками в стороны, будто жестами пытаясь попросить прощения за свою бестактность, что она в тот же миг и подкрепляет словами, смешавшимися с остатками прошедшего смеха:

— Прости-прости. Просто так необычно видеть тебя, вечно такого крутого, холодного и безразличного к любым опасностям в раздражённом состоянии и заметно страдающим от недотраха. Ещё немного — и Нираги начнёт подкалывать тебя по этому поводу каждый раз перед собранием руководителей "Пляжа". Но ладно, шутки в сторону. Почему бы тебе просто не найти девушку и не провести с ней ночь, чтобы сбросить напряжение?

— Секс с кем попало — это не про меня. Кем бы ты ни хотела меня считать, Куина, я тоже человек, и у меня тоже есть свои предпочтения. Пустышки с "Пляжа" мне неинтересны, — высказываюсь я, что напарница переводит на куда более простой язык со своей ехидной улыбкой, которая, казалось бы, может в любой момент снова перекатиться в смех:

— На рандомных девушек с "Пляжа" не встаёт? Ну, от тебя чего-то такого и следовало ожидать. Однако тебе нужно как-то решать уже эту проблему, потому что в противном случае весь наш план на будущее провалится. А второго шанса точно не будет.

— Знаю, — я лишь пожимаю плечами. Ничего нового мне Куина не сообщила. — Легко сказать.

Она ничего не отвечает, по всей видимости, и сама понимая, что сказать мне в этом случае просто нечего и мою проблему с недостаточным удовлетворением потребностей быстро решить, скорее всего, не получится. В итоге мы так и расходимся по своим делам, а я продолжаю думать над тем, с кем вообще можно заняться сексом, чтобы уже успокоить наконец и тело и нервы, которые сейчас шалят так, как хотелось бы, честно говоря, мне. Ан? Да, она умная женщина, вполне стильная и не слишком раздражающая, однако это совершенно не то. Её замашки патологоанатома и какая-то хорошо заметная властность в поведении меня только отталкивают. Точно нет. Мира? Она хороший психолог, использует эту ситуацию против меня, отыскав способ влиять на меня через постель. Тоже отметаем. У нас вообще ещё есть умные и притягательные женщины на "Пляже", не пытающиеся использовать времяпровождение со мной ради каких-то своих целей и согласные на максимально простые взаимоотношения, состоящие из секса без обязательств?

Я продолжаю свои поиски не один день, однако ситуация становится только хуже, а партнёрша так и не находится. Было бы проще переспать с любой девушкой с "Пляжа", зная, что она всё равно не привяжется, но я скорее умру, чем так поступлю. Всё равно для меня жизнь не имеет никакого смысла, рано или поздно для нас всех всё равно придёт конец, что бы мы ни делали. Но против своих вкусов не пойду. Да и тело не согласно с выбором кого попало.

Время идёт, приходится идти на очередное собрание руководителей "Пляжа" после сбора недостающих карт. Шляпник радуется, словно ребёнок, однако ещё бы ему не радоваться: недостающие карты получил, номером один остался, дорогого коньяка выпил, с двумя пляжницами потрахался. Стабильность, даже завидно. Я слушаю его внимательно, однако не слышу ничего нового, идут всё те же речи, какие мы молодцы, как нам не хватает тех или иных карт, как однажды мы все выберемся из этого места и так далее и тому подобное. В общем, всё то, что меньше всего меня сейчас интересует.

Я слушаю вполуха, изображая хотя бы лёгкую заинтересованность и небрежный вид, тем временем рассматривая всех, кто собрался за столом. Агуни, как всегда, слушает молча, сидя в своей солдатской позе и периодически поглядывая на остальных, точно выглядывает тех, кто мог бы быть против. Казуичи с умным видом выслушивает Шляпника, делая какие-то поправки на бумагах — наверняка снова попытается предложить Шляпнику искать карты с использованием теории вероятностей. Упорный, что сказать, учитывая, что каждое собрание ему отвечают отказом, и к чему столько усилий, откуда такая верность "Пляжу"? Мира с хитрой улыбочкой посматривает на всех, кто сидит в кабинете — наверняка анализирует и думает о том, кого как можно было бы использовать — неудивительно, что она мастер Червовый игр, я слышал, что в прошлом она была психологом. Ну да в голову ко мне ей не залезть: как будто я позволю.

Ан кивает в такт каждому сказанному слову, однако я легко понимаю: будь её воля, оставила бы уже всё это и пошла на игру или в комнату, где занимается вскрытием и исследованием трупов. Конечно, мне об этом знать не положено, но есть на "Пляже" одна славная комнатка с камерами...

Ласт Босс вертится рядом, не спеша присесть на своё место и прокручивая в руке рукоятку катаны, не выпускаемую им никогда из рук, и бросает периодически быстрые взгляды на Нираги, точно ожидая, что тот решит делать, чтобы скоординировать с ним действия. А вот и сам Нираги, который, видимо, как и я, слушает не слишком внимательно. Он не дурак, мастер Бубновых игр, пусть и ведёт себя порой как придурок, но меня чрезвычайно раздражает. Однако сейчас он даже не пытается сойти за умного или заинтересованного: просто сидит и откровенно пялится на расположившуюся в углу девушку, расслабленно облокотившуюся одного рукой на стол и подперев голову, пока слушает, очевидно, не самую интересную для неё болтовню Шляпника.

Тут уж и мне становится интересно, так что я внимательнее рассматриваю незнакомку. Не помню, чтобы мы прежде сталкивались с ней на "Пляже", но что-то знакомое в ней определённо есть. Гладкие и блестящие волнистые чёрные волосы не самой большой длины, собранные в хвост, немного бледноватая кожа и вполне себе крепкое тело, прикрытое серым спортивным топом с отделкой и рукавами из прозрачной ткани в тон наряда. Возможно даже, что она вполне в моём вкусе, если так посмотреть.

А уж когда она поднимает свой решительный, смотрящий на окружающих с некоторыми высокомерием и холодностью взгляд тёмных, точно ночное небо в пределах Токио, глаз, я вспоминаю, где вообще с ней сталкивался. Аккуратный нос, в меру пухлые губы, лёгкая подводка для глаз и уверенность в том, что весь этот мир ей уже абсолютно понятен — тут уж сложно перепутать, это точно та девушка, которая хотела подставить меня в прошлой игре, чтобы выжить. Вот же хитрая бестия!

Сложно выбросить из головы, как незнакомка, участвовавшая в игре Шестёрки Пик, когда мы по неудачному стечению обстоятельств оказались вынуждены перебираться с одной стороны на другую через пропасть, словно акробаты из цирка — до сих пор помню, как у меня болели руки, после того как я был вынужден держаться за подвешенную на верёвках перекладину. Тогда перекладин на всех не хватало, и было очевидно, что, чтобы перебраться на другую сторону, нужно раскачиваться за счёт других и держаться за них, перебираясь дальше. Не люблю Пиковые игры, не моё это, но суть даже не в том. Я помню, как она, прежде чем я успел отреагировать, раскачалась и перепрыгнула со своей перекладины на мою, схватив меня, а на попытку сбросить вцепилась, словно клещ. Пока я пытался избавиться от её тела, эта девушка за счёт моих движений заставила перекладину раскачаться и перепрыгнула дальше, прежде чем выбраться. Тогда была опасная ситуация, я мог и упасть от её слишком резкого движения, о чём она, скорее всего, должна была догадаться. Но, видимо, ей было плевать тогда на мою жизнь. Как и мне на её, к слову.

Когда случайная знакомая поднимает взгляд и видит меня, на её лице расцветает несколько ехидная усмешка, и я тут же понимаю: узнала. Она тоже помнит меня после той игры. Изящный тонкий и длинный, точно у пианистки, пальчик постукивает по поверхности стола и случайному человеку может показаться, что она делает от скуки, но на самом деле... Да, она и в самом деле пытается сообщить, как ей скучно, вот только это не просто бессмысленный стук, а точно и чётко соединённые между собой в слова английские буквы, переданные через азбуку Морзе. Что ж, хоть какое-то развлечение на время скучноватого собрания, думаю, мне стоит присоединиться к этой игре.

"Тоже считаешь, что Шляпник разводит полемику и много говорит о ерунде?" — выстукивая я по столешнице, стараясь не смотреть конкретно на неё, однако краем глаза замечаю, как навострились её уши и тёмные карие глаза стараются незаметно углядеть, что я выстукиваю.

"Определённо. Мы пляжники, мы справимся, мы все по очереди выберемся, я такой великолепный руководитель, построил утопию и бла-бла-бла," — стучит она в ответ, бросив на меня быстрый взгляд. На миг в голове проскальзывает мысль, что, возможно, кто-то ещё, кроме нас, знает азбуку Морзе, и, судя по её на секунду нахмурившимся бровям, моя знакомая незнакомка думает так же. Вот только никто не реагирует, так что я усмехаюсь, выстукивая очередной ответ в нашем безмолвном разговоре:

"И правда. В любом случае, на этих собраниях хотя бы можно узнать, какие карты попали на "Пляж". Не совсем бесполезны, не так ли?"

"Верно. Но это всё равно не стоит такого количества занимаемого времени," — постукивает она, и снова не смотрит на меня. Видимо, мы нашли свой шифр на случай, если придётся общаться. У неё и правда не только личико симпатичное, но и мозги работают хорошо. Не всякий может выучить этот код.

Не могу не признать, что она довольно симпатичная, с умеренным количеством макияжа на лице, вполне натуральным внешним видом, да ещё и одетая с умом: вместо того чтобы принарядиться в купальник, выделив свою фигуру, как остальные, она выбрала короткие чёрные свободные спортивные шорты и уже замеченный мной серый топ с рукавами из прозрачной ткани. На ногах пробковые сандалии, скользящие меньше, чем резиновые, волосы собраны так, чтобы не закрывать обзор и не мешать заниматься делами. Весь её образ — воплощение красоты и рациональности, доставшихся девушке с гибким умом и способностью использовать других людей ради своих целей без зазрения совести.

— Кобаяси-сан, хочешь что-нибудь сказать? — неожиданно звучит голос Шляпника, и некоторые из нас с любопытством смотрят на него (я в их числе). Неудивительно, учитывая, что большинство из нас точно ещё не знают, о ком он говорит. Неужели та девушка, с которой мы переговаривались с помощью азбуки Морзе?

И действительно, она смотрит на Шляпника без особого интереса, прежде чем заметить с некоторым ехидством, не меняя положения, которое приняла ещё в самом начале собрания:

— Нет, Даума-сан. Разве что хотелось бы представиться: очевидно, что большинство здесь присутствующих сейчас в недоумении из-за недостатка информации обо мне.

— И правда, я тебя представлю, — высказывается в тот момент Шляпник, так что я слушаю чуть внимательнее, точно зная, что такую информацию лучше не упускать. Кто знает, в чём ещё может быть хороша эта девушка. — Все поприветствуем аплодисментами нового члена руководства "Пляжа", Кобаяси Рэй, новый номер восемь "Пляжа", мастер Червовых игр! Ну же, похлопаем!

Как и остальные не слишком желающие участвовать в этом цирке, я неторопливо хлопаю, в то время как новая знакомая смотрит на происходящее без особого интереса и почти сразу останавливает Шляпника:

— Благодарю, не стоит. Я здесь ради процветания "Пляжа", почести от других мне не интересны. Давайте просто продолжим собрание или уже закончим его.

От её слов я лишь скептически хмыкаю, прежде чем привычно усмехнуться, едва не закатив глаза. Процветание "Пляжа", да? Уверен, плевать она на это хотела, как и я, у неё свои мотивы, которые мне лучше раскрыть до того, как эта девушка успеет нанести очередной удар в мою спину. И вообще стоит быть с ней поосторожнее: я не мастер в понимании человеческих чувств, поэтому и предпочитаю Бубны, но раз она, как и Мира, предпочитает игры на чувствах и эмоциях других... Нужно держать ухо востро. А ещё лучше использовать возможность и осторожно подкинуть ей идею украсть карты из, очевидно, хорошо спрятанного Шляпником сейфа. Тогда можно будет воспользоваться ей раньше, чем она поймёт меня и начнёт использовать свои методы манипуляции. В конце концов, если Кобаяси поймают и она не сможет выкрутиться, мне определённо не будет жаль. Интересно наблюдать за происходящим до тех пор, пока жертва не может испортить тебе наблюдение, уничтожив тебя.

Собрание очень скоро действительно подходит к концу, и мы все неспеша покидаем зал. К несчастью, мне снова вспоминается одна из неплохих ночей с проверяющей из Йокогамы, чьего имени лица я совершенно не помню, но с которой было вполне неплохо снимать напряжение в своё время. Нужно попробовать ещё поискать кого-то, кто мог бы помочь с моей проблемой и не доставил мне других неприятностей взамен этой.

Собираясь уже уйти, я краем глаза замечаю Нираги, с восторгом облизывающего губы и явно уламывающего Кобаяси потрахаться с ним, раз уж собрание закончилось и визы им обоим ещё обновлять не нужно. Это не моё дело, и я определённо не собираюсь вмешиваться в эту ситуацию, однако в тот момент слышу со стороны девушки сдержанный и звучащий будто бы немного разочарованно в меру высокий, чуть грубоватый и бархатистый голос:

— Очень жаль, но я уже обещала Чишии, что мы с ним обдумаем, где искать недостающие карты и какими могут оказаться оставшиеся игры. Предсказать сложно, конечно, но раз мы оба достаточно умные люди, то вполне может получиться. Ни Шляпник ни Чишия не будут довольны тем, что ты отвлекаешь меня от такого важного дела. Тем более меня ждут.

Она тут же указывает на меня рукой, будто бы в подтверждение своих слов, а я смотрю насмешливо в ответ в её карие глаза цвета горького шоколада. С чего она решила, что я стану ей помогать и спасу от Нираги? С каких пор её благополучие вообще входит в мои интересы? Ничто не мешает мне сейчас просто взять и выдать её Нираги, в конце концов, я ничего Кобаяси не должен.

Вот только её ответный взгляд, собранный, просящий, но без мольбы, и немного строгий, будто говорит мне, что она обязательно вернёт долг, если я спасу её сейчас, побуду ненадолго рыцарем на белом коне. Одного только этого достаточно, чтобы убедить меня помочь ей, но я понимаю также спустя всего миг, что уж она найдёт способ отомстить мне за то, что я бросил её с этим извращённым недоумком, да и пожалею я очень сильно, нажив врага в её лице. Что ж, сама жизнь словно подталкивает меня вытащить эту занозу из передряги.

— Нираги, ты мог бы не докучать моей спутнице? У нас со Шляпником был уговор, что мы поищем места организации игр с нужными нам картами, так что лучше не мешай. Это и в твоих же интересах, может, и Агуни коснётся, — подходя к ним, подаю голос я, отчего тот смотрит на меня с явным неудовольствием, прежде чем бросить недоверчиво, сверля меня подозрительным взглядом:

— Не помню, чтобы вы вообще общались между собой или разговаривали со Шляпником хоть раз.

— А тебя наши со Шляпником дела не касаются, разумеется, всё прошло тайно, — на моих губах возникает привычная ехидная ухмылка, и тот, всё же сдавшись, уходит, бросив напоследок с неприязнью:

— Заносчивый мудак.

Я и не ожидаю увидеть в глазах девушки благодарность, однако она смотрит на меня с привычными спокойствием и сдержанностью и пока молчит, так что я заговариваю первым, нарушив повисшую между нами тишину:

— Ты теперь у меня в долгу.