Читать онлайн
"Курсант: назад в СССР 3"
Я рванул на звук, ломая кусты и пригибаясь от колючих еловых веток. Федя пыхтел сзади, безнадежно отставая. Черт! Опять пистолет не со мной. Хотел вернуться и забрать у него табельный ПМ, но передумал — каждая секунда дорога. Все! С завтрашнего дня точно за него возьмусь. Будет у меня на школьном стадионе круги нарезать.
Криков больше не слышно. Куда дальше? Я остановился и прислушался. Где-то в рощице доносились приглушенные голоса. Луна вылезла из-за тучки, будто помогая мне. В просвете между деревьев мелькнула рыжая грива Соньки. Рванул туда.
Ей зажимал рот какой-то громила. Девушка брыкалась и, извиваясь, пыталась вырваться из медвежьих объятий. Наконец, ей удалось укусить подлеца за ладонь. Мужик вскрикнул и отпустил ее. Соня, теряя каблуки, рванула прочь.
Словно охотничий пес, я влетел на полянку, где остановился недоумевающий громила, слизывая кровь со своей руки. Я выскочил из кустов и врезался в него, попутно впечатав кулак в широкую морду. Тот даже не понял, что произошло, так и брякнулся навзничь в траву, но, на мое удивление, не вырубился. Удар был сильный, но его котелок оказался крепче, чем я думал. Здоровяк перекатом ушел в сторону, вскочил на ноги и выхватил пистолет.
— Не стрелять! — раздался сзади знакомый голос, твердый как камень, но мертвый и глухой, как могильная плита.
Я сразу узнал его. Громила повиновался голосу и убрал пистолет во внутренний карман пиджака, злобно таращась на меня и протирая окровавленной ладонью ушибленную челюсть.
Я обернулся.
— Привет, Курсант, — улыбался Гоша. — Твоя краля? — кивнул он в сторону убегающей Соньки. — На живца, что ли, ловишь?
Он подошел ко мне и протянул руку. В это время на поляну ввалился Погодин, размахивая пистолетом. Остановился и хлопал на нас непонимающими глазами. Хотел что-то спросить, но не знал, с чего бы начать.
— Федя, — кивнул я ему. — Иди Соньку догони, успокой. Свои это.
Погодин недоверчиво уставился на двух мужиков бандитской наружности, но очень прилично одетых. Один из них здоровый как медведь, а второй похож на старого матерого волка, который уже немного усох, но хватку не потерял.
— Иди, — поторопил я его. — А то сдуру милицию вызовет. Думает, что мы ее потеряли.
Федя молча кивнул и скрылся в кустах. Я повернулся к Гоше:
— Что здесь произошло?
— А сам как думаешь?
Я осмотрелся:
— На этой самой полянке убили Зину.
— Да, — глаза Гоши подернулись влагой. — Каждую неделю сюда прихожу и размышляю… Что за гадина ее убила. И сегодня сидел на пенечке и думу думал. Смотрю, девка по кустам шатается. Рыжая, и юбка чуть жопу прикрывает. Будто специально приключений на нее ищет. Я ей говорю, мол, барышня, опасно в такое время одной ходить по парку. В городе невесть что творится. А она не слушает, говорит, не твое, папаша, дело. Я тогда Сашке сказал, — Гоша кивнул на своего громилу. — Проводить ее из парка от греха подальше. — Сашка к ней подошел, а она испугалась. Ну правильно, его все боятся, вымахал дубина под два метра на молоке деревенском. Девка давай кричать, милицию звать. Сашка сдуру полез ей рот затыкать. Рефлекс у него сработал, не любит он, когда ментов кличут, для него это как ножом по стеклу. Она его тяпнула зубками и смылась. Не сразу поняли, что подставная она. Как лучше хотели. Помочь…
Я кивнул:
— Бывает. Мы сами виноваты, упустили из виду Соньку.
— Только так вы душителя не найдете… — задумчиво проговорил Гоша.
— Это почему? — насторожился я.
— Сам посуди, нет в его действиях системы. Может, в следующий раз он через год убьет, а может, вообще никогда.
— У нас пока нет других вариантов. Отрабатываем таким способом.
— Знаю, слышал. Из Москвы группу прислали. Раз местные ни х*ра не могут, так, может, хоть москвичи справятся?
— Просто зацепок нет никаких, — попытался я оправдать местных. — Кроме белой “Волги”.
— Какой “Волги”? — Гоша буквально вытянулся в струнку, как охотничий пес. На его бледном лице даже морщины разгладились. Было понятно, что он готов на все - хоть передушить всех в городе, кто ездит на “Волге”.
— Извини, не могу сказать. Информация служебная.
— Что ты несешь?! Щенок! У меня дочь убили!
Гоша сел на землю и обхватил голову руками. Замер. Посидел с минуту молча. Опустил руки, тряхнул головой и посмотрел на меня пустым взглядом:
— Прости, сорвался. Расскажи про “Волгу”. По своим каналам разузнать попробую. Гоша Индия – не последний человек в городе. Всю шантрапу на уши подниму. Рыскать будут. Вознаграждение пообещаю…
А ведь он прав. У Гоши оперативные позиции, в этом плане, получше будут, чем у любого опера. Круг общения у него интересный и полезный. Я решил поделиться с ним информацией. Чем черт не шутит, может, и вправду поможет:
— Одна из убитых девушек тайно встречалась с неизвестным типом, что подвозил ее на белой “Волге” последней модели. Не факт, конечно, что он убил ее и других девушек. Но тип этот после смерти потерпевшей испарился. Будто не было его вовсе. И никто не знает, кем он был. Мать убитой считает, что он женат, вот и скрывался от людских глаз. Но он даже на похоронах своей пассии не засветился. Не просто же так? Может, и был там, постоял в сторонке возле могилки, но не обозначился.
— Н-да-а… — Гоша потер виски, достал из внутреннего кармана фляжку цвета бронзы с витиеватой гравировкой.
Отточенным движением открутил пробку и сделал несколько больших глотков. Даже не поморщился, будто пил воду. Но я-то знал, что там его любимый шотландский виски, которым меня когда-то угощала Зина.
— Будешь? — протянул мне фляжку.
— Я на службе.
— Брось, Курсант, уважь старика. Выпей со мной. Устал я один пить…
Я взял фляжку и сделал пару маленьких глотков. Знакомый терпкий вкус. Сделал еще глоток и продолжил рассказ:
— Машин таких в городе не так много. Сразу все отработали. Только никто из их владельцев по описанию не подходит, а если и подходит, то алиби у них. Служебные тоже рассматривали. Всех водителей, кто закреплен за подобным транспортом, собственников, вообще всех, кто доступ имел к машинам, тоже проверили. По нулям все… Может, “Волга” эта не из нашего города. И числится не в Новоульяновске вовсе. По стране их столько, что жизни не хватит, чтобы все проверить.
Я с грустью вспоминал компьютерную базу данных, когда нажатием на клавишу можно было выкатить всех владельцев любой марки автомобиля за несколько секунд. Вручную сейчас проверять все “Волги” по Союзу — задача непосильная.
— Что ж… Кину клич своим. Награду пообещаю, пусть “Волгу” белую ищут. Вся шантрапа будет рыскать. Где-то же он ездит по городу. Как, кстати, он выглядит?
— Описания скудные. В возрасте, представительного вида. Больше никто ничего не запомнил. Только смотри, не переборщи. А то найдешь его и в подвал, как меня тогда, бросишь, казнить пообещаешь. А человек, возможно, ни при чем совсем.
— Да все понимаю. Не тупее вас. Даже у меня такая “Волга” есть, — натянул улыбку Гоша. — Ладно, Курсант, бывай. Если что, знаешь где меня найти. Каждый вечер я в ресторане “Октябрь”. Может, нароешь что и помощь нужна будет, ты не стесняйся. Маякни только. Ордеров долго ждать, а мы и без ордера, так сказать, своими силами, если что, проблему порешаем.
Мы пожали друг другу руки, Гоша кивнул мордовороту с опухшей челюстью, и они скрылись за деревьями.
Я побрел в противоположную сторону, искать Погодина и Соню. Они сидели на лавочке у центрального входа в парк, как два озябших воробышка. Нахохлились и ждали меня. Сонька только просушила мокрое от слез лицо, и уже смотрела на мир глазами не таким грустными. Погодин ворковал рядом, что-то рассказывал, давая ей понять, что с ним она в полной безопасности, что у него ствол и бояться ей нечего. Соня скучающе высматривала что-то по сторонам. Завидев меня, оживилась и замахала рукой:
— Андрей, мы здесь!
Ого, она даже имя мое запомнила. Я подошел.
— Андрей, — Соня с жаром схватила меня за руки. — Кто это был? Я так испугалась! Думала, вы меня потеряли из виду… А они набросились!
— Это не душитель, это свои, — улыбнулся я.
— Ага, — покачала она скептически головой. — Видела, как ты того амбала сшиб. Думала, убьешь его. Я побежала, оглянулась посмотреть, нет ли погони, а тут ты вылетел из чащи, будто хищник, и сходу кинулся на него. Там еще второй с ним был. Кто это?
— Говорю же, свои, ошибочка вышла. Не признал я их, вот и набросился.
— Слаба богу, что это не маньяки, — затараторила Соня. — Я этих маньяков страсть как боюсь! И зачем я только согласилась в этом участвовать? Вот дурочка, любопытно было, клюнет на меня душитель или нет.
— Тебе нечего бояться, — важно заметил Федя. — Я же теперь рядом.
Но девушка отмахнулась от Феди, как от назойливой мушки, и, не замечая его амурных поползновений, придвинулась ко мне поближе:
— Я так испугалась, больше не буду в ваши игры лезть. Меня до сих пор трясет. Как теперь домой возвращаться одной? Слушай, Андрей, может, ты меня проводишь? Пожалуйста…
— Я могу проводить, — встрял Погодин. — Мне нетрудно. Тем более, пистолет у меня есть.
— Нет, — отрезал Соня. — меня Андрюша проводит, правда?
Рыжеволосая уставилась на меня зелеными бездонными глазами, просяще зажевав нижнюю губу. Она была настолько близко, что я чувствовал, как колотится ее сердечко.
— Ладно, провожу, — сказал я ловя на себе недовольный взгляд Погодина. — Ура! — Соня повисла у меня на шее и чмокнула в щеку. — Скажи, Андрей, а ты правда его хотел убить? Из-за меня?..
***
До Сонькиного дома добрались на трамвае. Успели на последний. Пришлось ехать в другую часть города. Обычная панельная пятиэтажка с проходным двором уже почти спала, щурясь на нас редкими окнами, где еще горел желтоватый свет.
— Вот и мой подъезд, — радостно воскликнула Соня. — Только ты меня до квартиры доведи, ладно? А то я сегодня совсем трусиха!
— Ладно, — вздохнул я и потянул на себя скрипучую подъездную дверь, растягивая приколоченную к ней ржавую пружину.
Мы поднялись на второй этаж. Соня приподняла коврик перед порогом и выудила оттуда ключ, вставила его в скважину и через плечо улыбнулась:
— Мама сегодня в ночную, а отец ушел за хлебом.
— За хлебом?
— Ага, два года назад. Так и остался жить с продавщицей из булошной. Увела гадина нашего папку. Но мы не в обиде. Так себе был папка. Алкаш тихий. Все пропивал, а вот продавщице зачем-то понадобился. Хотя в ее возрасте любой мужик — подарок. Вам, мужикам, проще, на вас до старости спрос есть. А если не алкаш, то и выбор еще у вас хороший, как на рынке, не то что у женщин. Хватают, что попало, а потом мучаются..
Дверь распахнулась, зазывая внутрь
— Чаю? Или, может, поужинаешь? Голодный наверное. Картошечки жареной? Я ее на скорую руку знаешь, как готовлю. Пальчики оближешь! — в зеленых глазах девушки сверкнули бесенята.
— Пора мне, — я сделал шаг назад, не собираясь становиться очередным Сонькиным воздыхателем, не повесит она мою бренную тушку на стену своих трофеев.
— Да куда ж ты на ночь глядя собрался? В это время уже и трамваи на нашей ветке не ходят. А автобусов здесь и в помине не было.
— Такси вызову.
— Вот еще! Знаешь, сколько это будет стоить? Проходи, я тебе в зале на диване постелю.
— Не могу, Соня, мать волноваться будет, — не сдавался я.
— Тебе сколько лет, Андрей? Ты маму до сих пор слушаешь? Позвонишь ей из квартиры. Телефон у меня есть. Нам установили, матери моей по работе часто нужен бывает. Она у меня на железной дороге работает. Бывает, и ночью ее на работу вызванивают.
Последний аргумент сработал. Вот чертовка! Знает, за что зацепить… Если обозвать меня дураком или другим непотребством, это я еще могу стерпеть и списать на недалекость оппонента. Но сравнивать меня с маменькиным сынком — тема больная. Вырос я в детдоме и мать свою не знал. Не мог я быть маменькиным сынком, не было у меня матери. Только сейчас появилась…
— Ладно, — я шагнул в прихожую. — Картошка так картошка… с корочкой люблю. Зажаристой…
***
Будильник трезвонил так, будто война началась. Вот за что люблю советские будильники, что никогда не дадут проспать. Из-под шелковистой простынки рядом со мной вынырнула изящная рука с веснушками и отточенным движением хлопнула по будильнику. Тот, признав хозяйскую руку, вмиг заткнулся.
Я приподнялся на локте и прищурился от любопытного лучика, что пробился в спальню. Рядом на кровати, разметав роскошную гриву по подушке, лежала Соня. В квартире жарко, и пришлось укрываться простынкой. Под тонкой тканью угадывались холмики ее груди с крутыми склонами (ничего из того, что Соня говорила про женские года, ее саму пока не касалось). Одна нога выбилась из-под одеяла и картинно дополняла прекрасный “натюрморт”. Манила округлостью бедра и нежной кожей без единой складочки.
Соня приоткрыла глаза, улыбнулась и проканючила:
— Что, уже? Так рано?
— Подъем, красавица, — я не удержался и слегка шлепнул ее по округлости ляжки. — И тебе пора на работу.
— Мне еще рано, я с Петровной договорилась, она с утра вместо меня картошку чистить будет. Я еще поваляюсь. Оставайся…
Ее руки, будто кошачьи лапки, оплели мою шею и попытались притянуть к себе, словно добычу.
Я пытался сопротивляться, аргументируя, что опоздаю на работу, что трамвай будет до УВД минут сорок телепаться. Что на планерку к Горохову опаздывать нельзя. Но потом решил, что такси никто не отменял, это будет быстрее, чем на трамвае. Тем более, телефон в квартире есть, можно и раскошелиться разок. Обдумав это, я нырнул под шелковую простынку…
***
На планерке сидел не выспавшимся, но довольным, словно кот, объевшийся сметаны. Зевал и мечтательно глядел в потолок. Слушал Горохова через раз.
Иллюзий я по поводу Соньки не питал, но ради большой и чистой любви сходить на сеновал был не против. Федьку только жалко. Он к ней со всей душой, а она, дура, меня выбрала… Но оно и к лучшему, влюбится еще дурак сгоряча и пополнит ее коллекцию воздыхателей. Жениться все-таки Феде надо. Но не на Соньке… На другой девушке.
Планерку проводил Горохов. Выслушивал доклады подчиненных. В просторном кабинете собрался весь личный состав его новоиспеченной следственной группы. Я насчитал аж двенадцать человек. “Бонусом” присутствовал еще начальник участковых. Сами участковые инспектора в группу не входили, но, по договоренности с начальником управления, их руководитель каждое утро получал от Горохова задания. Если опера, в основном, работали с криминальным элементом и качали информацию из стукачей и прочей шантрапы, что стояла у них на оперативных позициях, то участковые были ближе к народу. Вернее, к его самой информированной, всезнающей части — к бабушкам. В эпоху, когда не было интернета и мессенджеров, все новости и события узнавали по сарафанному радио именно посредством бабулек, что сидели на скамейках в каждом дворе и всегда знали про всех всё и вся. Кладезь информации. Правда, в основном бесполезной, но опытный участковый всегда умело очищал зерна от плевел.
В дверь кабинета постучали, прервав планерку.
— Войдите! — недовольно крикнул Горохов.
.
ЛитСовет
Только что
