Читать онлайн
"Неудачная копия"

— Улиссон!

Зычный крик прокатился по холлу Центрального отделения. Полицейские, только что сновавшие поодиночке и маленькими группами, замерли, напряжённо оглядываясь. Этот голос знали все, кто здесь работал, и желанием попадаться на глаза его обладателю они совершенно не горели. Толпа подалась в стороны, образуя живой коридор, по которому уже грузно нёсся седой мужчина в форме, размахивающий чем-то светлым и плоским над головой, и продолжал кричать:

— А ну стой, скотина! Не выпускай его.

Глава отделения на бегу махнул своей ношей в сторону дверей.

Охранник послушно заблокировал выход и виновато посмотрел на долговязого следователя, которому не удалось спокойно уйти с работы:

— Чуть-чуть не успел. Извини, Нат. Сам слышал — приказ начальства.

Натаниэль в ответ сморщил большой орлиный нос и присел на свободный стул на посту охраны, устало опустив плечи и вытянув длинные ноги. Бежать навстречу начальству он, естественно, не собирался.

— Дело. Срочно. — Старый полковник Тагор пытался перевести дыхание после спринта. — Разберись сегодня же. — Он хлопнул планшетку на столешницу рядом со следователем так, что того обдало волной воздуха, заставив ещё раз недовольно поморщиться. — И ты достал уже уходить с работы по звонку.

— Ага, выговор мне сделай. И сверхурочные оплати. Я вообще-то свою семью люблю и хочу с ней быть в свободное время, а не жмуров рассматривать.

— Отделение — твоя семья. Так что ты тут мне это...

Тагор многозначительно помахал пальцем в воздухе, но так и не сформулировал мысль. А потом вспомнил о чём-то, махнул рукой и уковылял обратно в своё логово. По дороге он успел выцепить из толпы несколько подчинённых и сделать им выговор за то, что они выглядели недостаточно занятыми работой.

Нат проводил его взглядом. Он молча, но очень витиевато выругался, упомянув и самого седого полковника, и всех многоруких и слоноподобных богов, в которых тот верил. И тяжело вздохнул, зажмурившись и пощипывая переносицу. Когда тебе глубоко за сорок, у тебя всё меньше поводов любить окружающих, зато раздражают они тебя с каждым днём всё больше.

***

Ноги сами несли Натаниэля по лабиринту коридоров обратно к кабинету, пока он читал материалы по делу, уткнувшись носом в планшетку, — за более чем двадцать солярных циклов работы на одном и том же месте этот маршрут намертво въелся в его мышечную память. Дочитав до конца, он только цокнул языком — преступление же уже было раскрыто. В нём не было ничего, что требовало бы особого внимания: труп лежал в морге, а убийца сидел в допросной. Зато отчётов предстояло написать столько, словно там полквартала вырезали. Хорошо хоть, что свидетели свои показания уже надиктовали патрульным, — не придётся общаться с этой толпой лично. Нат прикинул объём работы — домой он раньше полуночи вернуться уже не успеет.

Очередной коридор упирался в лестницу, зигзагом прильнувшую к прозрачному фасаду. Нат остановился на одном из пролётов на пару минут и посмотрел на улицу. Его взгляд пролетел над крышами, ощетинившимися антеннами и ретрансляторами, скакнул на высокие иглы навигационных и метеорологических вышек и ещё дальше — туда, где цивилизация стыдливо замирала, неуверенно вытянув длинные пальцы пирсов в зеркальное море, посыпанное осколками солнечных зайчиков. Нат прикрыл глаза и глубоко вздохнул, словно вживую чувствуя запах водорослей и солёной воды.

Успокоившись, он продолжил путь и ещё раз глянул сводки из морга и от патрульных, кивая сам себе: и правда, почему бы не прогнать по этому делу стажёра. Девушка неделю назад примчалась в отделение сразу после получения диплома об окончании Академии и с горящими глазами буквально требовала, чтобы именно он взял её к себе на стажировку. Судя по приторно-скучному диплому с отличием и такому длинному списку факультативов, что Нату захотелось его тут же порвать и сжечь, она была человеком сообразительным и целеустремлённым. И она до сих пор не сбежала, в отличие от всех своих предшественников, — это было многообещающее начало. Её настойчивость подкупала, и Нат уже решил для себя, что сделает из неё нормального следователя. И начинать нужно как раз с такого простого дела, чтобы, в случае чего, направить и помочь.

Следователь толкнул тонкую дверь ногой и зашёл в кабинет. Квадратное помещение, где во времена его молодости они с коллегами ютились вшестером, последние пять циклов безраздельно принадлежало ему одному. С приходом стажёра в кабинете появился второй стол, и Нату пришлось потесниться.

Хрупкая девушка в форме стояла у своего рабочего места, собирала с гладкой поверхности прозрачные кристаллы дата-блоков и аккуратно раскладывала их на свободном месте перед терминалом. Нат бросил взгляд на бардак на своём столе и только дёрнул уголком губ, усмехаясь: «Маленькая зануда».

— Тая, ты ещё не ушла? Это прекрасно.

Стажёр резко крутанулась на каблуках и замерла, с подозрением глядя на следователя.

— Золотце, ты же говорила, что хочешь, наконец, поучаствовать в настоящем расследовании? Держи — подарок с барского плеча.

Он буквально всунул ей в руки синхронизированную планшетку с данными по делу. Тая замерла, держа устройство так, словно это была неразорвавшаяся протонная граната.

— И вы говорите мне это после конца рабочего дня? В пятницу? После того как всю неделю я только и делала, что ходила вам за кофе и заносила данные в архив? И ещё с таким нарушением субординации, что я могу подать жалобу. Да вас профсоюз просто сожрёт с потрохами.

Она умудрялась смотреть на Ната сверху вниз даже несмотря на то, что была на голову ниже. В глубине её больших карих глаз разгорелись было злые угольки, но тут же погасли, когда Тая взяла себя в руки.

— Без злодеев нет героев. И я знаю, что ты так глупо не поступишь. — Нат присел на край своего стола и провёл рукой по голове, взъерошив короткие светлые волосы. — Конец месяца, у Тагора хвост дымится — нужно статистику поправить. Ну так что? Готова попробовать свои силы? — Серые глаза хитро прищурились, раскидав по скулам паутинки морщин.

Тая задумчиво смахнула в сторону короткую чёлку и надула губки, глядя на планшетку. Нат не дал ей вспомнить какое-либо из сотни правил, которые не разрешали вмешивать стажёра в подобное дело, и окликнул её уже от двери:

— Пойдём, навестим главного героя этой драмы.

***

Морг встретил их ярким светом, от которого сводило зубы, обжигающим химозным запахом антисептиков и гулкой пустотой. По стенам тянулись бесконечные ряды сверкающих стальных панелей. На большинстве из них горели маленькие зелёные огоньки, показывающие, что ячейки за ними заняты, — в Центральное отделение рано или поздно стекались неприкаянные трупы со всей Земли.

Тая приподняла плечи, поёжившись, — обстановка морга её явно не радовала. Нат подошёл к ближайшей пустой ячейке и громко постучал:

— Эй, есть кто? А живой?

— Никогда не надоедает, да? — Из-за угла, посмеиваясь и поправляя длинные чёрные перчатки, вышел высокий коронер.

— Ага. Мы познакомиться пришли. С мистером Чарльзом Черных. — Нат приложил планшетку к терминалу, передавая данные с неё.

Терминал сверился со своей базой данных и вывел идентификатор нужной ячейки. Коронер подошёл к ней и уже протянул было руку к панели, как вдруг вспомнил о чём-то и придирчиво оглядел Таю:

— Первый раз? Выдай-ка ей праздничное снаряжение. — И он показал подбородком куда-то в угол.

Нат покопался в сложенных там вещах, с грохотом уронив какой-то ящик на пол, и, наконец, вернулся и вручил Тае трофей. Она уставилась на ржавое металлическое ведро в своих руках:

— И зачем это?

Нат отступил на полшага назад, вставая за её плечом:

— Держи крепче, потом вернёшь. Открывай!

Коронер плавным, но быстрым движением выдвинул содержимое ячейки наружу.

***

— Полегчало? — Нат сидел на подоконнике в общем туалете, расслабленно прислонившись к окну.

— Я вас. — Тая замолчала, делая очередной судорожный вдох. — Ненавижу.

— Добро пожаловать во взрослую жизнь. А чего ты ещё ожидала, заходя в морг? Чему вас вообще в Академии учили?

— Не такому.

Тая вспомнила увиденное и ещё раз содрогнулась всем телом, быстро наклоняясь над унитазом, но желудок уже давно опустел. Она поёжилась и пробормотала:

— Я никогда к такому не привыкну.

— Я и не прошу тебя привыкать. А то превратишься в бездушного ублюдка по типу нашего Тагора или, ещё хуже, этого его зама с рыбьими глазами. Просто измени своё отношение. — Нат сполз с подоконника. — Это уже не живые люди. В отличие от тех уродов, что их этой жизни лишили. И единственное, что ты можешь сделать, — не дать виновным жить спокойно. Держись за эту мысль. Мне только она и помогает. — Он взял Таю под локоть и помог дойти до умывальника. — Но ты не переживай — первые разы у всех так. Уж лучше тут в ведро, чем прямо на месте преступления.

Тая опёрлась одной рукой на белую раковину и плеснула водой в лицо, приводя себя в чувство. Взглянула на своё отражение в зеркале, вздохнула, смирившись с размазанным макияжем, и тщательно умылась уже обеими руками.

— А теперь что?

Нат протянул ей несколько одноразовых полотенец:

— А теперь узнаем, кто и зачем так несчастного Чарли раскурочил. Его уже взяли.

***

Центральное отделение полиции громоздилось на самой высокой точке Зоны 37 подобно кладке яиц шальковых прядов. Гладкие пузатые корпуса соединялись между собой туннелями и воздушными переходами, отчего сходство с опутанной синтеслюной греной только усиливалось.

Блок изоляторов и допросные камеры занимали половину одного из зданий. Нат с Таей поднялись на пятый этаж главного корпуса, пройдя через несколько автоматических дверей. Стажёр с лёгкой завистью смотрела на то, как следователь открывает их простым прикосновением пропуска. Мало того, что у неё самой на поясе болталась увесистая гроздь пропусков и токенов, так ещё и для половины пройденных ими дверей и подъёмников у неё просто не хватило бы уровня доступа.

Очередной шлюз подвис на пару секунд, пока считывал данные и сканировал людей перед собой. Когда металлические плиты резко разъехались в стороны, Тая от неожиданности сделала шаг назад. Сразу за ними начинался длинный мрачный зёв воздушного перехода между корпусами. Бронированные стены, покрашенные в чёрный цвет, искажали эхо и дробили его на перекликающиеся осколки. От Таи потребовалось значительное усилие, чтобы удержать себя в руках и не ускорить шаг.

Тая вздохнула с облегчением, когда они дошли до следующего шлюза и вышли из этой похожей на внутренности гигантского червя трубы в широкий светлый коридор. Сразу за поворотом их взглядам открылась огромная контрольная комната. На стенах ровной сеткой висели промаркированные экраны — по два на каждую допросную камеру: на одном транслировалось видео, а на другой выводились данные с датчиков внутри камеры. Перед ними, закинув ноги на стол, сидела крупная женщина и лениво попивала кофе из большой потёртой кружки.

— Привет, Лин. Как дела в зоопарке?

— И тебе не болеть. Как всегда, мерзко: крики, сопли и никто не виновен.

Нат уже приложил планшетку к местному терминалу.

— Где наш клиент?

Лин сверилась с маркировкой и изображением на экранах:

— D-L-12. Так это твой? — Она скривилась и сделала вид, будто её тошнит. — А я-то всё думала, кому сегодня не повезло.

Нат наигранно вздохнул:

— Так и знал, что есть какой-то подвох. Не хочешь подменить меня?

Лин засмеялась и только махнула рукой, отсылая их прочь.

Нат подтолкнул Таю к другому выходу из контрольного центра. На каждой встреченной развилке висели указатели с обозначением групп допросных камер. Тая едва успевала читать маркировку, чтобы понять, куда они идут. По её наблюдениям она бы уже дважды свернула не туда.

После почти десятка поворотов они попали в длинный коридор, заканчивающийся тупиком. По обеим сторонам шли ряды тяжёлых однотипных дверей, рядом с каждой был выбит её идентификатор и сразу под ним висел вмонтированный в стену стационарный дата-блок с подключенным экраном. Надпись D-L-12 подсвечивалась изнутри, показывая, что внутри всё под контролем и туда можно заходить.

Нат приложил планшетку к дата-блоку, чтобы загрузить новую информацию. Он быстро прокрутил карточку задержанного, показывая её стоящей рядом Тае, и ткнул пальцем в несколько мест, которые были сейчас наиболее важными на его взгляд: возраст задержанного и заключение медиков.

— Главное, глубоко не дыши и думай о хорошем.

Пока она пыталась понять, что всё это значит, Нат включил запись допроса внутри комнаты и приложил пропуск к считывающему устройству на самой двери. Система долго решала, можно ли запускать его внутрь, и проверяла готовность протоколов, но в итоге разблокировала магнитную часть замка. Освобождённый механизм с тихим щелчком встал на место. Нат с силой надавил на ручку, поворачивая её вниз, и дверь беззвучно открылась внутрь входного шлюза.

Тая успела бросить ещё один взгляд на экран дата-блока, проверяя активированные протоколы: сразу за стандартными протоколами безопасности при допросе потенциального убийцы шёл протокол обеспечения безопасности задержанного от самоповреждений.

Нат закрыл внешнюю дверь, и после ещё пары секунд, проведённых во входном шлюзе, система впустила их внутрь.

Бежевые пол и стены в допросной камере были расчерчены цветными линиями. Тая знала, что это было не порождение сумрачного гения местного дизайнера, а обозначение зон безопасности, за пределы которых среднестатистический задержанный не мог дотянуться — в зависимости от активных протоколов и применённых к нему фиксаторов. Нат жестом показал ей на место у стены, куда не доходила ни одна линия разметки. Сам он лёгким пинком подвинул стул на границу самой большой зоны, ставя его сразу перед Таей, и опустился на него, вальяжно закидывая ногу на ногу. Шлюз с тихим шипением закрылся.

По обе стороны возле стен по стойке смирно стояли два сотрудника изолятора с нейтрализаторами наготове, готовые вырубить задержанного, если тот попытается напасть или сбежать. Он же ничего не планировал делать, сосредоточенно рассматривая блестящие наручники на своих трясущихся руках. Они занимали его куда больше, чем шнуры фиксации, паутиной опутывающие его, уходя в потолок и стены и не давая кидаться на людей и окружающие предметы. Сразу за его спиной темнел второй шлюз, через который задержанного привели сюда и уведут после допроса обратно.

Тая задержала дыхание и постаралась отвлечься от отвратительного запаха разложения и телесных выделений, с которым не смогла справиться даже усиленная вентиляция.

— Эй, ты же Муно?

Задержанный дёрнулся, не понимая, как переместить своё тело так, чтобы увидеть говорящего.

— Что тебе Чарльз сделал? За что ты его так?

Мужчина в наручниках понял, наконец, откуда исходит голос, и медленно поднял голову. Опухшие глаза с налитыми кровью склерами слезились, мокрые розовые дорожки сбегали по запавшим небритым щекам до подбородка, скрываясь в глубоких морщинах. Если бы не возраст в карточке и всё ещё густые тёмные волосы, Тая подумала бы, что перед ней глубокий старик. Он дёрнул головой и улыбнулся беззубым ртом:

— Так было надо.

— Да? — Нат чуть наклонил голову набок. — А почему, расскажешь?

— Я это слышал. Слышал, и слышал, и слышал, и…

— И снова слышал, да?

Муно активно закивал, радуясь, что хоть кто-то в этом отделении его понимает.

— А потом увидел, и... — Нат махнул рукой, предлагая продолжить.

— Пришла пора действовать. Голос был везде. Он не оставил бы меня в покое! — Задержанный нахмурился, но тут же снова заулыбался бледными дёснами.

— Ну да, а что ещё оставалось. Но вот что мне непонятно. Проще же было его ножом в горло пырнуть, стулом по башке врезать. В крайнем случае, чтобы уж точно, — на автостраду сбросить под грузовоз. Но зачем ты ему блендер в горло забил и включил?

Тая снова побледнела и прижала ладонь ко рту. Муно задумчиво пожевал потрескавшиеся губы.

— Голос говорил, чтобы было больше крови. Терф! А ведь сбросить на автостраду было бы лучше! Что же теперь делать? — Его глаза перебегали со следователя на его стажёра и обратно.

— Ничего, — Нат встал и кивнул полицейским, показывая, что закончил допрос. — Ты облажался и будешь наказан.

***

Они молчали всю дорогу к кабинету, пока не остановились у кофейного автомата в нескольких метрах от него. Красный гладкий пластик приглашающе блестел, и участливый голос вежливо поинтересовался, какой объём кофе сварить. Нат прислонился к стене напротив:

— Два по ноль три. В разные стаканы. Что-то не так? — Последний вопрос адресовался Тае.

— Я ничего не поняла, — тихо ответила она, сосредоточенно глядя на автомат, словно хотела взглядом просверлить в нём аккуратную дырочку. — Как будто смотрела какой-то эмпатический спектакль, но забыла подключить стимулятор. Просто какой-то несвязный бред.

— Я же показывал тебе его карточку. Он синтик. Плотно сидит на очередной дряни — у него кровь токсичнее, чем зарядные блоки твоего скутера. Ему всего двадцать, младше тебя, а выглядит так, будто я ему во внуки гожусь. И мозги у него износились соответствующе. — Нат нарисовал несколько кругов у седеющего виска. — У него там своя атмосфера, так что стандартный опросник не поможет. Да он бы и не смог на него ответить.

Аппарат звякнул и выдвинул из своих недр поднос с двумя стаканчиками кофе. Тая взяла один из них и задумчиво заглянула в него:

— Потому что проще, когда они говорят сами?

— Ага. Кстати про «сами». Вот тебе материалы. Что скажешь? — Нат снова вручил ей планшетку и слегка потянул её за локоть, ведя к кабинету.

Тая полистала данные. Отпила кофе. Полистала ещё раз.

— Ну? Не томи — не на свидании.

— Это сделал Муно. Без вариантов. Отпечатки, трек с его телефона и имплантов, видео с камер наблюдения, даже свидетели есть. Не к чему придраться. Как-то чересчур просто.

— Иногда всё действительно просто.

Нат наклонился, заглядывая в ящики своего стола.

— А голос, что он слышал?

— Наркотический бред. Если полистаешь дальше, то увидишь: при задержании он утверждал, что его друг рядом с ним и его тоже надо забрать. И показывал на него, хотя никого там, естественно, не было.

Тая передёрнула плечами:

— Зачем люди с собой такое делают?

Она поджала губы и ещё раз посмотрела на планшетку прежде, чем уверенно заявить:

— Да, это сделал Муно. Точно.

Нат выудил из стола диетический батончик и бросил ей в руки.

— Молодец, держи конфетку. Поздравляю с первым раскрытым делом. А теперь садись, пиши заключение и сдавай.

Он оттиснул свою голоподпись на чистом листе и отдал его Тае. После чего подхватил со своего стола стопку исписанных листов и положил рядом с будущим отчётом, продолжая раздавать указания:

— Это потом подшей к делу. Это опись улик и показаний.

— А вы?

— Домой. Я обещал Саре, что приду к ужину, а уже четверть второго. Если я не выйду в понедельник, то она меня убила, а орудие убийства — большой нож с синей ручкой, её любимый.