Читать онлайн
"Новая Земля"

Женя больше не мог ждать, их нет слишком долго. Бить тревогу? Опасно для всей экспедиции. Они не должны были спускаться за автоматами… высадка ожидалась через неделю. Они так хотели быть первыми… Вот и получили, что хотели. Они могут стать первыми людьми, чьи тела останутся на поверхности не такой уж и пригодной для жизни планеты...

«Два часа… Их нет два часа… Пару минут на спуск. Час на проверку работы автоматов и мгновение на подъём. Час от силы, но не два!»

Катя сказала, что все эти танцы с бубном вокруг планеты полный идиотизм. Пригодная для жизни по всем параметрам: кислорода более восемнадцати процентов, азота семьдесят один, прочих следовых газов меньше двух процентов. Практически идентичная Земле планета, на три процента меньше, суши на пять процентов больше. Настоящее сокровище, артефакт, всё что угодно, но не место гибели первых колонистов.

«Твою мать, Катя, зачем ты подбила всех нас на эту авантюру…»

С ней сложно было не согласиться. Путешествие на околоземную орбиту стало для людей таким же простым делом, как спуск в подземку для горожан двадцать первого столетия. Богачи на личных шаттлах летали туда и обратно ради забавы, что уже говорить про них, кого готовили для этой миссии с рождения.

Правила и инструкции для таких специалистов, как они, что клетка для дикого, свободолюбивого зверя.

Ни один спектрограф не обнаружил на поверхности ничего опасного. Подумаешь, автоматы не вышли на связь, как только спустились ниже линии Кармана. Плевать, что они отправили за ними ещё одну партию и та тоже перестала выходить на связь. Машины имеют тенденцию ломаться, а вот люди…

Катя хотела только проверить, не искажает ли какая-нибудь аномалия в атмосфере сигнал от автоматов, просканировать и проверить исправность. Даже высаживаться не думали. Просто полететь чуть ниже положенного. Так, на пол корпусика, только брюшко почесать.

«Почесали...»

Только и успели, что снизиться ниже Кармана, как пропали со всех частот. Он видел корабль, снижающийся на поверхность. Со всех сторон сотни таких же мелких групп проводят исследования и всем, строжайше, запрещено опускаться ниже выбранного значения.

«Твою мать… они ещё умудрились влезть в систему корабля и спрятать челнок от наблюдения ИскИном… Калипсо не видит, что он сейчас не на станции… Ну зачем, зачем они так себя повели?»

— А потому что все эти предосторожности бред и бюрократия! — кричала Катя. — Киров, вон уже летал давно и вернулся обратно.

— Откуда знаешь?! — спросил Егор.

— Он мне сам похвастался, пока мы в вирте были… — Катя опустила взгляд на мгновение.

— Э-э-э… — протянул Женя. — А откуда знать, что он не придумывает?

— Он не придумывает! Он не станет мне врать. Да и другие группы тоже рассказывают. Много кто летал уже. Не для кого не секрет. Сами что, не знаете?

Женя согласился тогда. Ему в вирте тоже рассказывали, Оля хвасталась.

Катя продолжила:

— Ну вот сами подумайте, ну не бред ли всё это, а? Что мы, не сможем посадить челнок на планету? Зачем нас всех мурыжить на орбите столько времени. Сутки данные собираем! А автоматов отправили только три часа назад! Да поссать сходить до сих пор сложнее в космосе, чем челнок посадить.

«Вот и потратили время, вот тебе и бюрократия… Твою мать… что же делать… что же делать?»

Калипсо ничего не подозревает. По сфабрикованной легенде они вышли провести тренировочный полёт и успешно его проводят.

«Чудо, что Егору вообще удалось взломать алгоритмы ИскИна корабля и провернуть всё это. Без помощи «гулявших» команд не обошлось, конечно, и их случайно обнаруженной лазейки... Ведь иначе Калипсо уже давно обо всём доложил бы, и вообще не дал им действовать самовольно.

«Значит у него есть ещё время. Ещё можно попытаться что-то исправить. Как? Если он возьмёт ещё один челнок и спуститься так, чтобы уловить сигнал… не на столько низко, как Катя с Егором и Кайлом… Чтобы в случае чего успеть...

Даже не думай!

Ну а что делать?! Если всё обнаружится… их впишут в историю, как самых бестолковых астронавтов в истории! И это будет самое малое, на что их обрекут последствия. Это же потеря работы, возвращение на Землю, когда всех твоих родных уже нет…

Или банальная смерть...

Нет! Он должен что-то сделать! Должен!

Если это аномалия, если каким-то образом сигнал не проходит с поверхности планеты выше ста километров над уровнем моря, или же ниже линии Кармана ломается вся аппаратура… тогда он ничего не сможет сделать, но, если это банальная поломка, тогда он спустится и вытащит друзей до того, как их заметят.

Проверить гипотезу аномальности атмосферы и действовать… А если ничего не получится? А если аномалия реальна, что тогда?»

Женя ощутил противный спазм в районе солнечного сплетения.

«Тогда придётся обо всём доложить. Твою мать… ну почему это с ними произошло… Другие ведь летают, если не врут, значит никакой аномалии нет! Но что если это на их участке… Грёбанный закон Мёрфи!»

Женя продолжал думать.

«Значит челнок? Нужно как-то себя подстраховать…»

Женя встал. Посмотрел на панель. Разноцветные лампочки калипсо мигали в оранжевом спектре. Значит, она работает в фоновом режиме, поддерживает только основные функции корабля.

«А что если…

Как только ребята спустились ниже положенного уровня, связь с ними пропала, а дальше они приземлились, судя по всему, на автоматике. Из челнока они не вышли, возможно, побоялись. Конечно… Значит, они ждут помощи… Хорошо. Он направит корабль ниже, ближе к линии, максимально возможно, инструкции не запрещают. Залезет в челнок и оставит страховочный трос… Спустится и проверит. Но если аномалия существует…

Придётся принять всю ответственность и лететь на Землю в новый мир, чужой и, возможно, враждебный к ним.

Но он сделает всё как надо. Всё получится! Он справится!

Как же им повезло, что их пока ещё не заметили...»

Женя с шумом выдохнул воздух. Подпрыгнул. Подошёл к панели и нажал две сиреневые кнопки. Снижение началось.

Он проверил данные. Монитор подсказывал, что спуск идёт умеренным темпом, завершится на нужной отметке на двадцать метров выше линии Кармана, это сто двадцать километров от поверхности, для этой планеты.

«Ребята спустились ниже всего на двести метров и пропали, и первые несколько секунд были в эфире, но, вероятно, повлияла скорость. Челнок нырнул слишком резко и прошёл расстояние за секунду. Судя по данным от автоматов, они прекратили функционировать сразу же, как только спустились ниже Кармана...

«Итак. Трос двенадцать метров… он в двадцати над линией. Нужно опуститься ещё немного, тогда он сможет обеспечить себе безопасность и гарантированно вернуться. Ему много не нужно. Всего-то исключить вероятность аномалии атмосферы и блокировки сигнала. Но снизиться не даст автоматика, только если не подкорректировать не много. Всего на десять метров. Ничего не случится ведь…»

Он дотронулся до фиолетовой кнопки и слегка погладил её. Правой рукой нащупал оранжевую и тоже погладил.

«Готово. За такой взлом системы им оторвут головы. Но прошло слишком мало времени, чтобы такая махина заметила их шалость. Он успеет. А там может и пронесёт. Всё лучше, чем возвращение домой…»

До нужного значения снижения оставалось меньше минуты. Женя посмотрел на данные. Перед глазами всё поплыло.

Половина корабля опустилась ниже линии. Не на много, всего на десять метров, но этого было достаточно, чтобы Калипсо забила тревогу. Но она не забила. Ничего не произошло.

«Неужели он потеряет сейчас корабль? Упадёт на планету так же, как его друзья?»

Но ничего не произошло, всё было в порядке.

«Как такое могло произойти? Он ведь всё сделал правильно. Или всё дело в самой планете, в её этой аномальности? Твою мать… Его сейчас вычислят. И тогда ему жопа… Но по логике ему не нужно спускаться ниже. Он уже ниже той критической отметки, но не полностью… Конечно, можно ещё ниже, но стоит ли?

Лучше проверить.»

Он метнулся к панели, коснулся пурпурной кнопки, услышал шипение помех, никаких сигналов о помощи, только помехи. Он вывел приборы связи с нижней палубы, попытался послушать, но ничего не услышал. Возможно, аппаратура уже сдохла, и он видит лишь баг поломанной системы. Нужно лезть самому, чтобы наверняка...

Женя обратил внимание на положение корабля. Линия, отмеряющая необходимый уровень снижения, проходила горизонтально через весь корабль. Видимо, он не учёл этого при отладке спуска. Ему необходимо коснуться линии Кармана днищем судна, что нужно было учесть, а он задал значение с учётом стандарта.

Он находился на половине, которая была над линией, а добрые десять метров судна были во власти планеты.

«Система работает. Двигатели поддерживают высоту. Раз Калипсо не бьёт тревогу, значит, у него всё в порядке, пока. Но такие его движения точно заметят. Взломанный ИскИн скажет, что всё хорошо, но с них потребуют продублировать отчёт, и его нужно отправить через… Пол часа… Он успеет. Спуститься вниз и проверить гипотезу, попытаться связаться с ребятами. У него получится. Без сомнений.

Сука… ну почему это всё с ними случилось… Ублюдки, не могли им дать полной свободы действия, вечно норовят наставить правил и границ. Старые брюзжащие идиоты! Будь они свободны, полностью, доверяй им, этого всего не было бы. Планета была бы уже давно покорена. Нет! Проверки всякие, эксперименты…»

Женя погладил зелёный шарик на панели, настроил аппаратуру на приём сигнала. Он сразу же всё услышит, как будет на месте, или сможет сам отправить запрос.

«Так… Послушать, попытаться связаться, если всё работает, значит, на спуск к спасению…

Или…

В расфокусе, в проёме, проскользнуло что-то знакомое. Женя посмотрел в сторону выхода. Ничего такого. Прислушался. Далёкий гул оборудования. Может, Калипсо проекцией гуляет?»

Он глянул на панель. Всё нормально. Калипсо занята.

«Ладно. Просто показалось.»

Женя осмотрел ещё раз панель.

«Настроено всё как надо. Пол часа. У него есть пол часа. А дальше будь что будет.»

У лифта Женя остановился. Ему показалось, что он слышал далёкий разговор друзей. Словно спорили Катя и Егор. Фантомная вспышка от хоть и не длительного, но одиночества. Интуитивно, через имплантат, он считывал собственные показатели. Да, он немного устал, у него стресс, но, в целом, он в порядке.

Обе стороны коридора уходили в темноту. Они никогда не любили яркое освещение. Жили в полутьме. Безжизненные и тёмно-серые стены с желобами кабель-каналов. Единственным источником света был тусклый светильник над дверцами лифта, ну и по правой стороне, в самом конце, в пятнадцати метрах, тусклый фонарик перед лестницей.

«Романтично, как им казалось, особенная эстетика, мрачного куска металла, обрамлённого холодным и безжизненным вакуумом космоса. В призраков они не верили. Какие там призраки! Они пролетели восемь световых лет! Человек обуздал солнечную систему за каких-то три сотни лет со старта первого пилотируемого полёта в открытом космосе! Будь здесь призраки, они бы их точно нашли и заставили работать. А то шуметь и перемещать предметы, на это энергии у них хватает, а полезную работу делать — не хотят.»

Женя улыбнулся. Заставить привидений работать. Эта мысль забавляет его с школьных времён, когда им задали на лето читать книжку Менделеева о спиритизме.

Двери лифта открылись. Он зашёл внутрь.

«Для начала он спустится на уровень Ж-23. Тогда он будет ниже линии всего на метр. Проверит. Потом попробует спуститься ниже. Ну… поехали! Хе-хе… Тоже мне, Гагарин…»

Женя нажал на кнопку и начал спуск.

«До Ж-23 десять метров. Это расстояние он должен преодолеть…»

Двери раскрылись. Он приехал.

«Ладно…»

Он интуитивно отправил запрос и начал слушать. Помимо небольших помех, он ощутил лёгкое покалывание на коже по всему телу, словно воздух вокруг был наэлектризован. Но воспринимаемые интуитивно данные указывали на то, что атмосфера внутри корабля в норме.

Женя сделал шаг от лифта. Бледный свет от лампы освещал только пятачок перед шахтой.

«Ходьба по коридорам не имеет смысла, но добавить света можно…»

Он отправил мысленный сигнал на светильники левого крыла. Ничего не произошло. Интуитивно пощупал сенсоры. Ноль реакции. Данные указывали на исправность. Никаких помех или неисправностей. Но корабль не отвечал ему здесь. Да и сам он ощущал, что с каждой попыткой кожа зудит сильнее.

«Странно… Всего метр, а уже такие аномалии.»

Попытался просканировать корабль ниже линии. Не вышло. Данные он помнил и понимал, они обновлялись в реальном времени. Всё в порядке. А корабль ему не отвечает… Как и Ребята.

«Стоит ли лезть ниже?»

Теперь ему стало совсем не по себе. Темнота больше не казалась такой романтичной. Присмотрелся. В голове зашипело сильнее. За спиной послышался далёкий неразборчивый голос. Женя обернулся. Темнота и ничего больше. Но что это?

Он сделал шаг вперёд.

«Силуэт человека или иллюзия? Белые крапинки в безжизненной тьме. Так похожи на… женщину.»

Тонкая талия, широкие бёдра. Приближается или стоит на месте?»

Женя сделал ещё шаг. Образ распался.

«Фосфены? Вполне возможно. Да что же так зудит-то, а?»

Он потёр щёку, почесал затылок. Шипение не прекращалось, но стало совсем тихо. Даже гул оборудования исчез. Он свистнул. Звук эхом помчался в темноту.

«Всё в порядке. Отчасти. Сенсоры говорят всё в порядке. Никаких изменений. Даже минимальных. Он здоров, корабль тоже здоров. Хрень какая-то… Ладно. Тут у него ничего не вышло. Нужно идти ниже и проверить ещё там, чтобы наверняка…»

Он отправил сигнал системе, сделал запрос, остался без ответа.

Женя вернулся в лифт, отправил сигнал системе, сделал запрос, остался без ответа.

Ничего.

«А это ещё что такое?»

Попробовал ещё раз. Реакции нет.

«Отлично! Мать твою!»

Панель с ручным набором находилась рядом. Женя коснулся гладкой поверхности стенки на уровне груди. Проявились линии прямоугольника. Ещё касание и крышка разъехалась. Перед ним были семь кнопочек с цифрами. Нажал. Послышался лёгкий скрежет.

Ничего. Лифт не слушался.

«Это что-то новое…»

Но и на такой случай в лифте были необходимые средства для наладки. Женя погладил краешек панели, и та отъехала в сторону. За ней три тонких провода: зелёный, красный и синий. Он коснулся красного, подержал палец положенных три секунды, провёл снизу верх по синему и ткнул зелёный. Лифт должен был послушаться, но ничего не произошло.

«Отсюда он не поднимется. Сигналы не проходят. Даже через ручную наладку. Ну ладно… пойдёт пешком. Только добудет не много света…»

Он вернул панель на место, погладил квадратик с цифрой семь. Голубая кнопка упала на ладонь. Он сжал её в кулаке, подержал немного. Щели между пальцами покраснели. Женя разжал кулак. Голубоватое свечение распространилось по кабине лифта.

«Отлично. Теперь он будет видеть хоть что-то. Здорово, конечно, это придумали. Сложно представить подобную проблему в их то время, но вот не зря ребята сто лет назад озаботились и продумали. Случилось самое маловероятное… Грёбаный закон Мёрфи…»

Женя вышел в коридор, повернул налево. Сияние кнопки распространялось в радиусе двух метров. Он видел стены, потолок и пол и немного перед собой. Мелочь, но так комфортнее, нежели в полной темноте.

«Интересно… связаны ли все эти поломки или же всё это банальная случайность… или может быть Калипсо сошла с ума из-за взлома? Пресловутый кошмар людей начала двадцать первого века. Искусственный интеллект решил всех поубивать.»

Женя рассмеялся. Но тут же почувствовал что-то неестественное. Остановился.

Эхо… Оно словно оборвалось.

Он крикнул в пустоту:

— Эй!

Доля секунды, еле уловимый миг, эхо родилось и тут же умолкло. Казалось, оно распространяется только в радиусе сферы из света. Женя положил кнопку на пол. Подошёл к границе освещённого участка. Протянул руку в темноту. Он видел её слабый силуэт, поглощённый тьмой.

«А что если…»

Он щёлкнул пальцами. Ничего не услышал. Вытянул руку. Попробовал ещё раз. Щелчок. Доля секунды и тишина.

«Да что же это такое?»

За спиной он услышал чёткий и звонкий щелчок пальцами. А после оглушительное:

— Эй!

По затылку пробежались электрические разряды. Женя обернулся, иррационально ожидая увидеть за спиной кого-то. Ничего.

«Теперь слуховые галлюцинации? Или что это такое? Не приведения же!»

Он поднял кнопку и зашагал к лестнице. Эхо от шагов исчезало и появлялось, совершенно не подчиняясь привычному закону. Кожа горела от невидимых разрядов. Не сбавляя шаг, Женя шёл, старался не обращать внимания на аномалию и нарастающее беспокойство.

«Так, ладно… похоже гипотеза подтвердилась… Значит нужно подниматься…»

Он наступил на первую ступеньку. Снизу, тихий и хриплый, раздался голос Кати:

— Женя…

Казалось, она стоит всего на один пролёт ниже. Он замер. Прислушался. Снизу доносился стук сапог по металлическим ступеням. Кто-то поднимался.

Свет от кнопки лишь слегка касался гармошки ступенек нижнего уровня. Там, в темноте, к нему кто-то шёл.

Женя не шевелился. Шаги приближались. Он отчётливо слышал, как кто-то вот-вот поднимется, выйдет на свет. Шаги прекратились. Он чувствовал, что некто остановился в двух шагах ниже от него. За границей света. Лоб горел от разрядов. Внутри всё перемешалось.

«Какого…»

Он прокричал вниз:

— Эй!

На сей раз эхо сработало как обычно. Он повторил:

— Алло!

Тишина. Но чувство, что вот только сделай шаг и он увидит того, кто скрывается в темноте, не уходило.

«У него начались слуховые галлюцинации, не иначе. Катя не может быть на корабле. Это уже что-то совершенно не нормальное. От темноты или стресса с ним такое происходит? Нужно это прекратить! Там никого нет! Он не идиот и не сумасшедший! Просто переживает!»

Женя сделал шаг вперёд. Сфера продавила темноту. Как и ожидал — никого.

«Так-то! Хер тебе! Не страшно!»

Он сделал ещё шаг, спустился на одну ступеньку ниже.

«На! Ха-ха!»

Ещё ступенька.

«Ну?! Где ты там?! Давай! Покажись! Я тебя, суку, работать заставлю!»

Он перепрыгнул через остальные пять ступенек. С грохотом упал на площадку.

«Ха… твою мать… ой…»

Голова закружилась, а после боль обожгла огнём всё тело. Кожа горела, челюсть свело. Женя сжал зубы, пошатнулся. Еле удержался, чтобы не скатиться с лестницы ещё ниже. Обхватил голову. Прижался спиной к холодному металлу. Простонал:

— Твою… мать…

Система защиты сработала вовремя. Казалось, что череп сейчас взорвётся. Вживлённая система мониторинга жизнедеятельности ввела в кровь необходимую дозу обезболивающего и успокоительного. Он приходил в себя. Боль уходила.

«Твою мать… Что это было?»

Интуитивный интерфейс подсказывал, что с ним всё в порядке. Только в один момент через его мозг словно пропустили мощный разряд тока. Сейчас он приходил в себя от шока, но больших изменений обнаружено не было. Работала ли система имплантатов в целом, узнать невозможно без подключения к Калипсо. Но то, что она врёт, в этом сомнений не было. У него были и слуховые и зрительные галлюцинации, его кожу кусали электрические разряды. С ним явно что-то происходило, но система ничего не засекла. Вероятно, здесь на низу, работа оборудования нарушена. Происходит что-то аномальное.

«Нужно подняться на верх и обо всём доложить. Это уже совершенно ненормально.»

Женя поднял кнопку. Прислушался. Ничего. Тихо. Чувствовал себя он сносно. Лёгкое головокружение, уже привычное покалывание на коже. Он шагнул к лестнице. Ступенька, вторая… От увиденного он чуть не потерял равновесие и не упал. Граница света достигла последней ступеньки. Вместо пространства коридора прямоугольник прохода заняла багровая масса с торчащими из неё отвратительными, извивающимися щупальцами.

«Это… Что это такое?!»

Отростков было больше дюжины, они извивались, шарили в пространстве. Женя поднёс свет ближе. Увидел в центре массы отверстие. Проход был, но очень узкий, пройти через который можно только боком, соприкасаясь с массой, уродливыми щупальцами…

«Это галлюцинация! Мираж! Что за бред?!»

Он шагнул к уродливому призраку, намереваясь пройти насквозь. Щупальца колыхнулись, словно почувствовали его приближение.

«Твою мать… Ну попробуй пройти через этот кошмар, какая же противная херня…»

Но с чего бы вдруг у него такие галлюцинации?

Женя сделал неуверенный шаг вперёд. Отростки мерно раскачивались в полуметре.

«Если, чтобы развеять иллюзию, ему необходимо пройти через этот кошмар… Нет! Твою мать! Да это просто отвратительно!»

Женя отступил. Пойти против себя он не смог. На нижнем уровне есть ещё лестница, в другом конце коридора. «Если это уродство окажется и там… Придётся идти. Или… А если просто пробежать и закрыть глаза?»

Он сделал глубокий вдох. Собрался с духом. Выдохнул и рванул вперёд. Мгновение и он ощутил на лице холодную и скользкую массу. Руки завязли в пульсирующей и отвратительно живой жиже. Плечи коснулись отростков, твёрдых и живых. Женя ощутил множество уколов, что-то острое впивалось в его тело. Щупальца… у них были зубы…

Масса пыталась поглотить его. Проход был ловушкой. Хоть он и был уверен, что это галлюцинация, преодолеть её он не мог. Слишком реальной она казалась.

Мышцы сковало судорогой отвращения. Мозг отказывался верить в происходящее. Его пытались сожрать. В собственном бреду. Его пожирали заживо.

Как он не пытался, кошмар не кончался. Играть по правилам наваждения ему не хотелось до последнего. Но ничего не оставалось! Ему придётся принять правила игры. Иначе он просто погибнет!

Женя дёрнулся со всей силой от живой стены. С болью вырвал себя из объятий щупалец. Не удержался, повалился с лестницы. В глазах потемнело, кулак сжал клавишу, свет пробивался через щели между пальцев.

«Голова… как же жутко болит голова…»

Он приходил в себя. Затылок раскалывался. Спина, копчик, плечи, ныли от боли. Женя потёр затылок. Ощутил тёплую жидкость. Разжал кулак. Выпустил свет. Взглянул на руку.

«Кровь… твою мать! Он разбил себе голову! Ну какого хрена?!»

Во время короткой отключки его организм ввёл в кровь вторую дозу обезболивающего. Принцип работы такой системы подразумевал подобные обстоятельства, на случай, когда имплантаты и интуитивное управление могут отказать, или же, когда человек банально не одет в специальный умный костюм с встроенными медицинскими капсулами.

Медики научились внедрять в тела людей резервуары с универсальным синтетическим веществом, содержащим внушительные дозы гормонов. В трёх важных центрах: надпочечниках, эндокринной и центральной нервной системах, они помещали капсулы, которые в процессе интеграции становились частью организма. Благодаря биохимическому программированию человека, учёным удалось заставить организм воспринимать резервуары, как свои собственные и использовать их по назначению. Надпочечники использовали запасы опиоидов: кодеин морфин; ЦНС пользовалась гамма-аминомасляной кислотой для снижения стресса; и самая важная — эндокринная, пользовалась запасами инсулина, глюкагона, паратгормона, тироксина и прочих «онов» — для регуляции обмена веществ, контроля физического роста и развития органов и тканей, поддержания стабильности уровня кальция в крови и костей.

«Прокаченный» с помощью программирования организм усиливал собственные инструменты и помогал людям выживать в условиях дальних экспедиций или войн. После подобных «вливаний» требовалось наблюдение Калипсо. Чувствовал он себя нормально. Но он знал, что за это спокойствие приходится отдавать высокую цену.

«Сука… вот же угораздило…»

Женя встал. Посветил в сторону массы. Она изменилась. Узкий проход стал шире, и он смог рассмотреть, что за ним.

Он осторожно поднялся. Три щупальца осталось, и они, казалось, больше им не интересуются. Женя заглянул в открытую пропасть. Корабль словно разорвало на части, и ему повезло остаться в одной из половинок. Судя по тому, что он видел, он упал на планету, но пейзаж отличался от того, что они видели в дополнительной реальности. Впереди, до самого горизонта, показалась пустыня с глубокими рытвинами-трещинами, из которых…

Женя с трудом верил в происходящее. Но везде, куда он только не смотрел, он видел, как из глубоких ран пустынной плоскости выползают отвратительные щупальца. Он попытался охватить весь пейзаж в целом и ужаснулся. То, что он считал тучами на багровом небе, оказалось отростками, только ещё более громадными и отвратительными. Словно исполинский спрут обвил планету, душит её, пытается поглотить. Зрелище достойное древних историй прошлого, первых создателей ужасов…

Он подошёл ближе. Благо щупальца теперь не доставали. Посмотрел вниз. Отвратительная груда розового, живого вещества, извивающегося, пульсирующего. Никаких намёков на корпус корабля или его обломков. Женя отступил на шаг. Посветил вниз. Пол. Продолжение судна.

«Приплыли… Теперь он может пройти. Но что он почувствует, если упадёт в это кишащее тварями болото? Лучше не думать… Ладно. Нужно проверить другой ход. Здесь его мозг выстроил для него тупик…»

Женя выставил перед собой свет, начал спускаться. Голубая сфера рассеивала темноту. Показались знакомое покрытие пола, кусок стены, а после… бурая, похожая на паутину субстанция покрыла собой всё, куда доставало сияние кнопки. Он стоял на границе, не решался сделать шаг. Нечто казалось чем-то живым, словно он очутился внутри чрева исполинского зверя. С потолка свисали прозрачные лианы толщиной с руку взрослого мужчины. Никаких тебе щупалец или ещё чего нового. Просто отвратительное до тошноты покрытие.

«Ладно… он попытается… Если всё станет только хуже… ему лучше сесть и не двигаться. Корабль поднимется сам, и Калипсо забьёт тревогу, как только он не отправит отчёт. Его найдут и вылечат. Только бы за ним не начали гоняться кошмары, тогда сидеть на ровном месте не получится…»

Он сделал шаг вперёд, наступил на паутинообразную субстанцию. Мягкая… чуть липкая…

Ещё шаг, другой. Он прошёл вперёд на два метра. Теперь со всех сторон его окружало бурое месиво. Он двигался дальше. Чуть не сбил макушкой лиану, увернулся. Из-под ног раздался чмокающий звук. Масса становилась влажной. Женя ощутил резкий порыв горячего воздуха. На висках появилась испарина. Он продвигался. Толкал темноту вперёд. Шаг за шагом… Через головную боль, через головокружение. «Пройти нужно всего тридцать метров. Десятку он уже прошёл. Если что спрячется в лифте и будет сидеть. А если чудища будут там его доставать… Что же… придётся терпеть, иначе он только навредит себе…»

Стена темноты закончилась. Женя коснулся светом бурой паутины, что прямоугольником заслонила собой проход дальше. Он точно не дошёл до конца. Идти ещё метров пятнадцать. Он даже не дошёл до шахты лифта. Очевидная игра его больного разума. Видимо, пора остановиться… ждать…

Он подошёл ближе к стене, прикоснулся рукой. Тёплая. Он весь вспотел. В голове зашумело сильнее. Женя закрыл глаза. Прислушался. Ничего. Сделал глубокий вдох.

«Ну вот… приплыли…»

Открыл глаза. Стена на том же месте, но вот справа… Спуск. Вниз. Ступеньки, но не из металла, как на корабле, из камня, такого же бурого и, как показалось, древнего, всего в сколах и трещинах. Женя посветил вниз спуска. Стены всё в той же бурой жиже, но не полностью. В крупных брешах он заметил шершавую поверхность серой, каменной стены, исписанной чёрными и красными символами.

А ниже… он ощутил прилив свежего и ароматного воздуха. Пахло чем-то знакомым, будто… выпечкой?

Порыв ветра принёс помимо запаха мелодию. Далёкую, нежную, чарующую. За ней он расслышал пение. Женское и такое знакомое…

«Где он мог слышать этот голос… Такой волшебный, мягкий, истинно женственный… Катя! Это она поёт. Это её голос. Безусловно… Это она. Какая странная, зачем ей было сюда спускаться, чтобы попеть?»

Женя улыбнулся.

«Нашёл-таки… Хорошо же ты пряталась, Катька… Нужно сказать ребятам, а то они волнуются… Хотя… Вот это будет шутка! Ха-ха! Они их разыграют. Точно!»

Он рассмеялся. Шагнул вперёд. Двинулся вниз на встречу аромату и песне.

С каждым шагом ему становилось всё легче. Рисунки на стене увлекали узорами, остротой колючек и багряностью красок. Лиан совсем не было, песня звучала сильнее. Такая добрая, такая чарующая…

«Почему Катя скрывала от них такой чудный голос? Он обязательно у неё спросит. Вот ведь придумала!»

Ступеньки заканчивались. Он видел мягкий алый свет в конце спуска. Музыка гремела в ушах, внутри всё оживало, теплело. Женя отбросил кнопку, она ему ни к чему. С улыбкой на лице он принял тепло нового света, вошёл в волны магической мелодии голоса подруги. Лицо обдало жаром воздуха. Лёгкие наполнились пряным ароматом.

«Такое прекрасное место… почему она скрывала его от них…»

Он вышел в просторную залу, наполненную чарующей мелодией и сладкими ароматами. Глаза ещё не привыкли к освещению, и он щурился некоторое время. Женя поднял руку, огораживаясь, от особенно яркого луча света, бьющего откуда-то сверху. Его тело наполнялось теплом и радостью, ему ещё никогда не было так хорошо…

Он сделал несколько шагов и вышел из-под влияния луча, смог убрать руку, увидеть место, куда его привело пение Кати. Увиденное вызвало восторг, которого он до этого никогда не испытывал. Закружилась голова, перехватило дыхание, из глаз потекли слёзы. Восхитительное, божественное место, которое он не мог и вообразить.

Место напоминало ему античную базилику. Он шёл к источнику радости и наслаждения, любуясь окружающей его красотой. Пол покрывала всё та же, но более густая, багровая паутина, плавно заползающая на величественные тела двух рядов продольных колонн. Пульсирующие и крепкие щупальца покрывали поверхность столпов до самого верха, создавали причудливый спиралевидный узор. Стены по обеим сторонам восхищали узорами и фантастичностью историй, изображённых во фресках. Исполинские чудища вгрызались в плоть таких же громадных гуманоидных существ, битва титанов, сражение стихий, острые и агрессивные символы, полные готической магии. Из купола бил свет, интенсивности хватало лишь на освещение прямоугольника между колоннами. Единственный прямой луч, словно ангельское копьё, целился в проход, из которого он вышел. Но всё это меркло, перед её красотой. Катя… Он чувствовал, знал, что должен прикоснуться к ней, стать с ней единым целым. Женя шёл, плакал от счастья и удовольствия, спешил, дабы насладиться и причаститься…

Катя была прекрасна. Даже слёзы не могли исказить её величия и изящества. Настоящее произведение искусства. Муза, богиня, судьба! К её стройным и нагим бёдрам стремились множества отростков, плавно срастающихся с паутиной пола. Между обнажённой грудью треугольник, спускающийся до самого паха, красный, сочный от крови, обнажающий истинную красоту тела, отринувший бренность плоти остров… Бледная кожа обрамляла вуалью открытое миру нутро, бледные волокна сухожилий пресса, мышечные сплетения. Катя вздымала к куполу руки, а на голове её венчалась корона…

Стройный подбородок с прямыми линиями скул, тонкая, худая шея, без малейшего намёка на красоту в понимании Рубенса. Лицо, лишённое глаз, впадины которых заместило собой основание короны, острые и многочисленные лучи которой тянулись к свету купола. Из открытого и нежного рта лилась полная ласки и нежности мелодия… Катя, эта сирена из эпоса Гомэра, пение которой, к счастью, не несёт смерть, а наслаждение и блаженство.

Женя плакал, смеялся и аплодировал.

«Катя… такая прекрасная и восхитительная, такая величественная… Как же он не замечал этого раньше, как был слеп, как ничтожен. Достоин ли он её красоты? Как он мог, сомневаться в её словах, поступках, действиях? Как, ничтожнейший из них всех, он посмел усомниться в такой невероятной женщине?!»

«Он… отвратительный, испорченный, жалкий! Недостойный такой красоты! Он… само его присутствие отравляет величие этого внеземного существа… Его взгляд, касающийся её, взгляд варвара, зверя, чудовища! О как похабен он, как нищ, как отвратителен!»

«Недостоин! Отвратителен! Опасен!»

Женя схватил себя за голову, вдавил пальцы в кожу.

Храм содрогнулся. Корона и сама Катя пошатнулись.

«Нет! Нет! О, Господь! О прекрасная госпожа! Что же он натворил! Недостойный! Отвратительный! Жалкий!»

Он упал на колени. Дрожь становилась сильнее, он ощутил, как его вдавливает в пол.

«Это всё он! Всё он! Его взгляд, кощунственный и похотливый, проклятый взгляд варвара, демона, недостойного! О, госпожа, о… повелительница, как он виноват, как виноват…»

Пальцы Жени нырнули во падины глаз, ногти коснулись склеры.

Рёв боли пронёсся эхом между колонн храма. Женя вдавливал пальцы в глазницы, кровь текла струями вниз вперемешку со слезами.

Катя протянула испачканные красным руки к Жене. Пение прекратилось. Лишь истошный крик боли наполнял пустоты храма…

Женя стоял на коленях, с пустыми впадинами глазниц. Весь в крови, с глазными яблоками в раскрытых ладонях, опущенных на пол храма. Он больше не кричал. Улыбка сияла на его лице.

Хор сонма прекрасных существ согревал его душу.

Он был счастлив, как никогда прежде.

Разноцветные кнопки на панели управления замигали. Фиолетовая и розовая выдавали два такта в минуту, жёлтая и синяя — три. Корабль задрожал в вибрации экстренного подъёма. Символы побежали по экранам с сумасшедшей скоростью. Оранжевая полусфера засияла ярче остальных. Белый прямоугольник мерцал в тревожном темпе. Коробочка Калипсо пискнула под потолком, прорезала зелёным лучом лазера пространство. Россыпь разноцветных огней взбодрилась, работа пошла быстрее.

Израненный Женя сидел на полу с блаженной улыбкой на бледном лице в открытой кабине лифта. В испачканных кровью ладонях покоились помутневшие глаза.

Оглушающий грохот двигателей окружал парня.

***

Женщина в тёмно-синей форме приняла данные с Калипсо. Погладила фиолетовую полусферу, вывела информацию в псевдореальность, где собрались ещё трое членов руководства экспедиции: седобородый и высокий мужчина в сером мундире, бледный, худой и лысый старик в белом халате, женщина с пышными рыжими волосами. Четверо представителей собрались возле образа Жени, чёрные впадины глаз которого устремились в сторону принявшей данные инициатора собрания. Она посмотрела в лицо сидящего у её ног юноши, отметила про себя его блаженную улыбку и обратилась к коллегам:

— Таков итог последнего эксперимента…

— Он сам с собой это сделал? — спросил лысый старик.

— Да.

— Калипсо не должен был допустить подобного… — добавил он.

— Из-за действия модифицированных синтетиков воздействие объекта на мозг пострадавшего оказалось иным. Калипсо действовал согласно алгоритму. Подобное поведение оказалось непредсказуемым. Но, справедливости ради, ИскИн сумел вовремя обнаружить изменения и вывести несчастного из поля действия объекта.

— Экипаж этого корабля достиг планеты? — спросила рыжая.

— Да. Самовольно.

— Вы исключаете влияние синтетиков на поведение этого парня? — поинтересовался седобородый.

— Это мы выясним позже. На данный момент модификация позволила пробыть под влиянием объекта дольше, чем в прошлых попытках.

— Что нам удалось выяснить? — рыжая кивнула в сторону Жени. — Подобная жертва принесла результат?

Женщина в тёмно-синем кивнула и ответила:

— Да. Калипсо удачно высчитал высоту и уровень воздействия планеты на технику, чтобы отследить показатели юноши от начала и до конца эксперимента. Парень выставил высоту, не достаточную для проведения эксперимента. Но Калипсо хорошо справился с задачей, и в наших руках теперь есть важные данные…

— У ИскИна не возникло противоречий? — спросил седобородый.

— Калипсо ИскИн особой модели. Менее гуманный. Не переживайте… за ним наблюдал другой наш ИскИн.

— Вы очень рискуете, Маркова… — сказала рыжая.

— Все мы рискуем, Дженнифер. Ресурсы человечества не могут быть потрачены впустую. Мы должны… обязаны колонизировать эту планету.

— Для каких целей вы позволили группе этих детей высадиться на планету?

— Необходимая жертва… нам нужен наглядный пример…

— Господи… Маркова… Это же дети.

— Благодаря этим детям мы продвинулись в наших исследованиях.

— И что же мы обнаружили? — спросил старик.

— Довольно много...

— И всё же? — сказал седобородый.

Маркова взмахнула рукой, и вместо Жени, у ног собравшихся, появился образ из его кошмара: женщина с короной, её руки, покрытые чем-то красным, касались тонкой шеи. Фигура казалась страдающей от боли.

— Этот образ был выделен в ходе других трёх экспериментов с участием добровольцев…

— Может ли этот образ быть признаком воздействия инопланетного разума? — спросила рыжая.

— Не обязательно. Вероятно, это может быть связано с чем-то подсознательным, общим образом у каждого человека, например, с материнством. В сочетании с воздействием синтетических веществ и планеты, мы получаем подобный эффект. Это ещё предстоит выяснить. На данный момент, мы можем утверждать следующее…

Исходя из полученных данных и сканирования мозга подопытных: попадая в среду планеты, участки мозга, отвечающие за память, заполняются информацией, бесчисленными образами и структурами. Чем моложе мозг, тем больше информации он получает и интенсивнее скорость заполнения. Попадая в атмосферу планеты, разум человека заполняется информацией из неизвестного источника. Это одно из наблюдений. Другое состоит в следующем: мозг человека, находясь в атмосфере планеты, на короткий промежуток времени оставляет там подобие отпечатка. ИскИны зафиксировали короткие всплески электрических волн в местах контакта, оставляющие на мгновение цепочки, структурой похожих на нейронную матрицу мозга. Простыми словами, попадая ниже уровня линии Кармана в веществе атмосферы, создаётся отпечаток. Мы предполагаем, что каким-то образом планета копирует сознание человека и подсоединяет его к общей сети подобных образов. Вырванные из власти планеты люди обладают остатками информации этой сети. Этот молодой юноша… Благодаря модификации и Калипсо, смог вынести довольно много информации… И, как вы уже увидели, ИскИнам удалось из хаоса данных выделить самую яркую и аномальную часть. Эту фигуру…

Все молчали. Фигура инфернальной женщины словно вопрошала о помощи. Первым решился заговорить седобородый:

— И что вы предлагаете, Маркова?

— Продолжить изучение…

— Отправлять детей в лапы к этому? — женщина в белом указала рукой на фигуру.

— Это не обязательно произойдёт с остальными. Нам необходимо подкорректировать дозу синтетиков в организмах колонистов, провести всевозможные анализы… Мальчик продержался дольше всех остальных, и он жив… И страдал меньше… Это прогресс…

— Мы всё понимаем, Маркова… — перебила рыжая. — Какие последствия для экспедиции и для всех нас в целом?

— Да… — сказал седобородый. — Подобные эксперименты неэтичны, антигуманны и противоречат всем правилам корпорации…

— Не экспедиция, ни моральные устои человечества не пострадают, — ответила Маркова. — Дети сами нарушают технику безопасности, взламывают ИскИны и спускаются на планету. Наши ИскИны совершают ошибки, их бдительность не идеальна… До человечества не дойдёт тот факт, что такая «не идеальность» ИскИнов — это наше дело. Допускающий нарушение законов робототехники алгоритм был создан ещё на Земле. Понимающие люди знали, что в таких экстремальных условиях, как колонизация другой планеты, нужны все доступные инструменты. Можете не беспокоиться. Ответственность лежит сугубо на мне, и за жизни этих детей отвечать тоже мне…

— Маркова… это же просто бесчеловечно… — сказала рыжая.

— Мы больше не на Земле. Теперь это наш дом. И мы должны его покорить, или умереть, пытаясь!

— Все испытуемые страдали, так? — спросил седобородый.

Все остальные заёрзали на своих местах. Этот вопрос давно повис в ожидании, и вот заявил о себе.

— Маркова, по моим данным, этот образ не единственное, что видели люди. Многие… это походило на ад…

Маркова ответила не сразу. Собравшиеся ждали. Ей понадобилась минута, чтобы ответить:

— Да…

Рыжая и старик покачали головами. Седобородый продолжил:

— Если весь тот кошмар и ад, что видели эти несчастные существует и находится на этой планете… Мы все его заслужили… — закончил седобородый, и его образ растворился.

— Мы должны найти другой путь, Маркова… — сказала рыжая и исчезла.

— Это… Всё должно было быть по-другому… Надеюсь, ваши методы оправдают себя, и жертва этих ребят не будет напрасной, — сказал лысый и пропал.

Маркова осталась одна. Образ женщины протягивал к ней красные руки. Руководитель жестом убрала призрак, забыв, что выставила её поверх искалеченного парня. Женя появился у её ног. Блаженно улыбающийся, с чёрными впадинами глаз, с кровавыми бороздами до самого подбородка.

Женщина задержала взгляд на парне.

«Если это планета — ад. То мы все его заслужили…»

Движением руки она отключилась от дополнительной реальности.

Тысячи кораблей колонистов продолжали вращение вокруг новой Земли…