Читать онлайн
"Ведьмы не стареют"

Я всегда жила в ожидании чуда. Как ни странно, а чем старше становилась, тем больше надеялась… Надеялась на то, что приедет принц на белом коне, постучит копытом и увезет меня в свой особняк, да буду жить, как королева, наслаждаясь жизнью. Но конь задерживался, принц куда-то свернул не туда, и я все так же оставалась в гордом одиночестве. Даже кота так и не завела, хотя все чаще об этом задумывалась. К моим двадцати пяти годам, казалось бы, нужно было определиться в жизни. Университет позади, а работа…. Да какая это работа? Так, призвание, но никак не материальное благополучие. Социальных работников не особо жалуют. Возможно, причина в куче мошенников, которые плодились как грибы после дождя. Оно и не удивительно, бедные пенсионеры, выживающие на скромную пенсию, боялись потерять кровные и слишком скептически относились к любой помощи, подозревая везде и во всем обман.

Я тяжело вздохнула. Не так я представляла свою жизнь. В детстве я мечтала заниматься чем-нибудь более глобальным, изменить мир к лучшему. На худой конец сделать карьеру. Училась я хорошо, закончила художественную академию, но время летело так быстро, а я оказалась слишком медленной. В эпоху нейросетей, фотошопа и других вспомогательных программ, я со своими акриловыми и масляными красками осталась невостребованной. Это обидно. Столько лет учиться и не найти себя. Когда поступала, думала, что стану реставратором, прикоснусь к полотнам великих художников. Но…

Я вздохнула и приоткрыла глаза, оглядывая битком забитый вагон метро. Хотелось спать. Подавив зевок, я лениво рассматривала пассажиров. Изо дня в день одни и те же замученные недовольные лица. Пять лет назад, когда я только переехала в Москву, мне казалось странным, что люди здесь столь неулыбчивы. Но поработав пару месяцев я стала такой же – вечно уставшей, не выспавшейся, замученной. Но это не самая большая проблема в моей жизни.

В просторном вагоне метро, разбросаны угрюмые серые лица с пустыми взглядами и безликими масками выражений. Это обычные пассажиры, растворившиеся в однообразии и скуке. Они сидят, повернув головы к окну, словно ищут спасение во внешнем мире, который скользит мимо изящной игрой света и тени. Но ни один из них не видит, что они сами – часть этого мира, часть этого невероятного спектакля, который разворачивается каждый день в пределах черт города.

Но мои глаза невольно смотрят вдаль, за пределы стекла, и обнаруживают радость в поиске отличий. Среди этих мгновений я вдруг замечаю загадочную пару – старик и девочка, соединенные неожиданной связью, которую только я могу уловить. Седины ледяных волос старика контрастируют с молодой и невинной пышной русой косой девочки. Они о чем-то увлеченно разговаривают, но мое воображение подсказывает иное. Они выглядят, как Снегурочка и Дед Мороз, и в серых буднях это смотрится грустно. Душе сразу захотелось праздника.

На соседних местах сидят два совершенно разных мужчины. Один впечатляет своим размером и мощью. Видно, что в его глазах живет искра невероятных идеалов и страсти. В его сложенных руках, подобных легендарному Атланту, лежит толстая книга с позолоченной обложкой. Другой, менее заметный, выделяется своим незыблемым спокойствием и умиротворением. Его длинные седые волосы, заплетенные в тонкие косички, придают ему образ мудреца старой школы или умудренного веками сказочного эльфа.

Однако среди всех этих странных личностей, мой глаз улавливает самую загадочную и притягательную фигуру. Женщина с шарфом, завязанным неровным узлом на шее, притягивает к себе все мое внимание и включает воображение. Ее темные глаза горят жаждой приключений, а улыбка, невидимая для других, окутывает ее лицо сладостной тайной. Она сидит одна, вдали от всех, словно держит невидимую дистанцию. Я бы назвала ее ведуньей.

Внешний хаос растворяется внутри меня, создавая мой личный мир магии и загадки. В вагоне метро царит сплошная атмосфера мрачности. Пассажиры, лица которых отражали усталость и уныние, злобно торопятся на работу или домой после тяжелого рабочего дня. Взгляды их утомленные, словно потускневшие зарницы, а души, кажется, пронизаны бесконечной усталостью и мощным давлением повседневности.

Замысловатые полуулыбки, скрытые за масками сонных лиц, не могут скрыть истину – метро для них стало не более чем вагоном на пути к обязанностям и проблемам.

Внутри, в чередующихся рядах, сидят те, кто пытается еще сохранить хоть каплю жизненного духа. На одном краю – мечтатели с сияющими глазами, которые украдкой читают книги или пишут свои мысли в смартфонах, желая вырваться из этой суеты. С другой стороны – настоящие воины, устремленные, забывшие, что такое отдых и хорошее настроение.

Вопреки всеобщей тоске и унынию, казалось бы, что-то все-таки светится в глазах у некоторых. Случайные улыбки пробиваются сквозь преграды скрытых эмоций и чувств, искрами рассеянного счастья.

Замученные суетой, пассажиры продолжают бороться, даже если сами не сознают этого. Их дыхание, тихие вздохи и дремотные монологи создают призрачный хор, сквозь который проникает музыка вагонных колес.

Метро — парадоксальное место, где отражаются взлеты и падения каждой жизни. Здесь, в этом море угрюмости и усталости, прячутся скрытые истории. Неприметные фигуры, на первый взгляд беспомощные, все же несут с собой багаж безграничной силы и смекалки.

Так и проходит время, а возможно и жизнь… в вагоне метро – незаметно и безлико, но в каждом мимолетном лице, в каждом замерзшем взгляде есть своя история, своя тайна. Ведь именно в этом темном море скрыты, каждого из нас – путешественников, эмигрантов и мечтателей – наши судьбы и наши истинные лица.

Вообще, я с детства отличалась хорошим воображением. Всегда видела то, чего на свете вообще не может быть. Поэтому творческая профессия была бы лучшим выбором. Мама рассказывала, что я замечала вещи, которые никто не видел, а школьный психолог сообщил, что это всего лишь особенность, тот самый творческий подход. Но я взрослела, а видеть странные вещи не перестала. И это пугало.

Вот как бы это объяснить?! Смотрите, по вагону метро быстро перемещается маленький гном. Он крошечный, сантиметров пятнадцать высотой. Гном мчится в конец вагона, перепрыгивает через ноги пассажиров и тихо бурчит что-то под нос. Но никто не обращает на него внимания. Все просто – его никто не видит. Кроме меня. Наверное, с подобным стоило бы обратиться к психиатру или, на худой конец, к психологу, но я очень боюсь, что это все окажется галлюцинациями или какой-нибудь шизофренией. Кому хочется жить с такими диагнозами? Вот и я не хочу. Так что пусть воображение шалит дальше.

Выйдя на станции Царицыно, я огляделась и направилась в сторону первого вагона в центр. Миновав ступеньки и турникет, свернула налево и поднявшись по лестнице свернула направо. Дорога была под наклоном и приходилось идти в небольшую горку. Райончик так себе. Кругом старые дома, которые явно нуждаются…в сносе. Но реновация дойдет до них нескоро. А, впрочем, зачем я размышляю на этот счет?

Пройдя через двор с разбитыми качелями, перешла дорогу и ступила на асфальтированную тропинку, которую прокладывали в каком-то бреду, ибо петляла она очень активно.

Нужный дом уже был виден. На лавочке перед подъездом две бойкие старушки обсуждали последние новости, не забывая попутно окрестить всех мимо проходящих куртизанками, а потом сетовали на нынешнюю молодежь, ведь раньше такого не было. Ну в это «ихнее время».

Проверив в телефоне номер квартиры, я набрала нужный код на домофоне и глубоко вздохнула. Всегда волнуюсь, когда приходится по работе сталкиваться с людьми, а в этом, собственно, и состоит вся моя работа – постоянное взаимодействие.

- Я сказала, что ничего покупать не буду! – гаркнул бодрый старушечий голос на меня из динамика, от чего я чуть смартфон не уронила.

- Здравствуйте. Это Ванда, работник социальной службы, - как можно увереннее ответила я, слыша, как за моей спиной вовсю шушукаются старушки.

Домофон пиликнул, открывая дверь и я быстренько прошла в подъезд.

- Здравствуй, солнышко, - улыбчивая консьержка кивнула мне. – В пятьсот вторую?

- Здравствуйте. Да, все верно.

Тамара Ивановна всегда была в хорошем расположении духа, хотя имела характер Цербера. Мимо нее даже мышь не проскочит. Иногда мне казалось, что она на страже подъезда стоит круглыми сутками. Перебросившись с Тамарой Ивановной парой дежурных фраз, я пересекла холл и вызвала лифт. Пятый этаж и вот я уже стою на пороге злополучной квартиры. Ну не такой уж и злополучной. Ладно, чего я бубню и бубню. Вот закончу работу и можно будет ехать на свою квартиру. Свою. Это слово грело душу, особенно когда вспоминаешь, что квартира эта в Москве. Своя квартира в Москве. Я буквально смаковала эту мысль, но с небес на землю меня очень быстро вернули.

- Ходите тут, топчите, грязь таскаете, - ворчливо проговорила Ирина Васильевна. Не самая приятная старушка. С ней вообще никто из нашего отдела не хотел работать – всю душу вытянет. Но трудности вроде должны делать нас сильней.

- Здравствуйте, Ирина Васильевна. Как здоровье? Как настроение? – вежливо спросила я разуваясь.

- Спрашиваешь тоже, - она фыркнула. – Коммуналка подорожала. Счет за воду пришел на триста рублей больше. А вот при…

Она всегда вспоминала. Вспоминала яростно, будто прошлое можно было вернуть. Ирина Васильевна была из тех людей, кто всегда был всем недоволен. То отопление рано включат, то слишком холодно в квартире…а уж если соседи начинают шуметь, то наряд полиции будет ездить по адресу всю ночь. Но мне всегда казалось, что она была глубоко несчастна и одинока.

Ирина Васильевна была женщиной, с которой время потребовало свою плату. Но она выбрала путь горькой ноши, постоянно противоречащий самой себе. Ее недовольство и высокие требования к жизни являлись всего лишь попыткой закрыть глаза на болезненную реальность.

История ее жизни, полная разочарований, неполадок и несбывшихся ожиданий, раскрывала передо мной трагическую картину утраты и неудовлетворенности. Я не могла не испытывать сострадание к этой старушке, которая, казалось, была заперта в сети собственных сожалений и обид.

Зато работа была непыльной. Всего-то прибраться дома, сходить за продуктами и лекарствами, разложить все по полочкам и записать все жалобы и просьбы для следующего приезда. Наверное, я все же была благодарна Ирине Васильевне за то, что я стала именно ее помощником. Ведь благодаря этой ворчливой женщине у меня был один вызов в те дни, когда приходилось ее посещать, а из коллег из социальной службы больше никто не хотел с ней работать. Так что, у меня можно сказать был внеплановый выходной, который был сейчас ой как кстати.

И снова душное метро. Хорошо, что я додумалась вчера перевезти вещи. Ну а так, небольшое предисловие - мой дедушка по папиной линии души не чаял во мне. Во многом именно он поспособствовал моему переезду в Москву из «русской глубинки». Но я никогда с ним не жила. Почему-то дедушка был против и предпочитал сдавать квартиру, в которой, с его слов жило странное существо. То ли полтергейст, то ли еще какая нечисть. Дедушка вообще был суеверным человеком. Но вот пару дней назад он напросился ко мне в гости на съемную квартиру и подарил ключи. Сам дед собирался куда-то уехать, мол на старости лет надо было попутешествовать, а его квартира, которую он сдавал, досталась мне в полное пользование со всеми соответствующими документами передачи-дарения и тому подобное.

И вот теперь, сидя в метро я наконец-то почувствовала, что поймала удачу за хвост. Ох, если бы я тогда знала, что это за хвост был. Но об этом позже.

Я смотрела кругом, пытаясь отвлечься от тесноты и жары вагона. Продолжала наблюдать свое окружение. Утомившись от повседневной рутины, пассажиры, которые, как и я, двигались по своим делам, источали лишь усталость. Толпа различного возраста и национальностей, с различными историями и жизненными путями, наполнила вагон метро, как невидимая, но присутствующая мозаика общества. Каждое лицо, каждое движение являло собой историю, жаждущую быть услышанной.

Помимо тесноты и ощущения усталости, которые господствовали в вагоне, окружающая атмосфера таяла от разнообразия запахов. От неприятных духов, косметики и пота до приятных ароматов кофе и свежевыпеченных булочек. Все это смешивалось в воздухе, создавая нечто уникальное, как монстр Франкенштейн.

Путешествие продолжалось, и я поражалась многообразию выражений на лицах пассажиров. Глядя в их глаза, я пыталась прочитать их мысли, разгадать их эмоции. Усталость, разочарование, смущение, и даже немного юмора проглядывали в их лицах. Вспоминая о дедушке, я подумала, какое счастье, что я обладаю возможностью видеть и жить в этом многообразии человеческой природы.

В метро, всегда будто царит своя собственная реальность. Время смешивается и находит свою новую, занимательную форму. Здесь я не могла не заметить странных ситуаций и неприметных деталей. Пара, сидевшая по соседству, целовалась с такой яростной страстью, словно вся окружающая толпа исчезла, а они оказались в другом измерении. Старушка, держащая в руках пакет с продуктами, сияла некими нежными эмоциями, которые отражались на ее щедром и добром лице. Подросток, завороженный своим планшетом, улыбался явно от чего-то очень смешного. Каждое из этих мгновений казалось невероятным и чарующим, словно был вырвано из другого мира, отбросившего все шаблоны и стандарты.

Метро всегда было для меня окном в мир. Неприметное и простое средство передвижения, в котором находится бесконечное количество историй и эмоций. Место, в котором люди разных судеб собираются на одной платформе и движутся вместе, независимо от своего положения или социального статуса. Быть среди них и наблюдать – такое вдохновение и пища для размышлений. Признаюсь, иногда я даже делала наброски в блокнот, надеясь когда-нибудь написать гениальную картину, которую будут показывать многим поколениями и…

И вот, пока я продолжала свое скитание по городу, увлекаясь мозаикой пассажиров и слушая затаенные разговоры, я почувствовала, как идеи непрошенным гостей начинают посещать мой мозг. Проникая глубже в мир неприметного и неизведанного, я понимала, что здесь – мощный источник вдохновения для меня, профессионального художника. Но все когда-нибудь заканчивается.

Бауманская встретила меня оживленно. Туда-сюда сновали люди, куда-то торопились. Москва всегда торопится. Выйдя на улицу, я вместе с толпой прошла вдоль трамвайных путей и вскоре уже весело шагала по тротуару за перекрестком. Я улыбнулась. Здесь уже было пустынно и почти что тихо, лишь проезжающие трамваи гудели проводами. Удивительно, пару метров от метро и казалось, что находишься в какой-то глуши. До нужного дома было недалеко. Но и надо признать – дом был весьма и весьма необычен.

В самом центре Москвы, на улице Бауманской, воссоздан неподражаемый облик замка, пропитанный атмосферой истории и загадочности. Этот грандиозный доходный дом, созданный известным архитектором Антоном Фроловым, был возведен в первых десятилетиях двадцатого века. Вероятно, идея воплотить этот дом в стиле неоготики была вдохновлена историей этого района. Ведь именно на этой земле находилась Немецкая слобода, где обосновались многочисленные иностранцы. Сама Бауманская улица, известная своей историей, некогда носила название Немецкой.

Антон Фролов, крестьянин-старообрядец, был творцом этого сказочного здания. К тому времени у него уже был опыт. Вроде мой дедушка рассказывал, что Антон Фролов не пахал землю, который стал купцом и сдавал жилье в аренду. А вот принадлежность к крестьянскому сословию – приятный бонус, позволяющий сэкономить на налогах. Этим, кстати, многие пользовались.

Фасад с видом на улицу Бауманскую повествует целую историю своего времени. Очевидно, что главным центральным элементом дома являлась арка проезда во внутренний двор. В настоящее время эта арка закрыта жалюзийной решеткой.

Построенный всего лишь накануне Первой мировой войны, доходный дом Антона Фролова стал свидетелем важных исторических событий. Такой замысловатый и удивительный, он олицетворяет дух своей эпохи. Его простота и элегантность, несмотря на грандиозность, впечатляют своей неповторимостью и индивидуальностью. На фасаде дома явно выделяется модерн, который является его определенной особенностью. Он предстает как отдельный памятник исторической архитектуры этой части Москвы. Внутри дома скрываются уникальные детали и маленькие изыски, создающие особое настроение и умиротворение. Удивительные витражи, воссозданные уже в наше время, но стрельчатые окна с рамами сохранились с тех давних времен.

«Бауманская, двадцать три», - мысленно повторила я, давая себе обещание, что почитаю об этом месте, возможно заеду в архив. Или обращусь к дедушке – он-то знает все. Редкие прохожие посматривали на «замок» с интересом и даже завистью. Мимо опять прогремел трамвай. Толкнув дверь подъезда, я вошла внутрь и по лестнице поспешила на последний этаж.

Квартира дедушки была еще более необычной, чем фасад дома. В свое время ему удалось заняться перепланировкой и чердак превратился в полноценный второй этаж. Так четырехкомнатная квартира превратилась в пятикомнатную двухуровневую. Без магии тут точно не обошлось. Шучу. Какая магия? Хотя, я бы не отказалась от белой совы с письмом в клюве.

Только сейчас по-настоящему я поняла, как мне повезло. Я влюбилась в эту квартиру, еще когда маленькой впервые ее увидела. Но мое расшалившееся воображение тогда подкинуло мне свинью в виде то ли галлюцинаций, то ли просто фантазий. Мне казалось, что я кого-то там увидела. Но это не более, чем детские страхи.

Отпирая ключом дверь квартиры, я была готова увидеть что угодно, но явно не то, что предстояло моему взору.

- Один ноль, она приперлась, - мужской голос звучал спокойно и уверенно.

- Кто здесь? – мой взгляд привлекла моя же сумка, которая была брошена в прихожей, но вот ставила я ее аккуратно на диванчик. Сейчас же сумка сиротливо валялась на коврике в прихожей.

- Дай отыграться, а? – заискивающе проговорил второй голос, явно принадлежащей какой-то слишком писклявой сущности.

- Кто здесь? – схватив железную ложку для обуви, я настороженно двинулась вперед. Насколько мне было известно, последние жильцы съехали отсюда еще месяц назад, и дедушка менял замки. Значит ли это что в квартиру забрались воры?

- Слыхал?! Можно подумать, что она что-то услышала, - рассмеялся мужской голос.

Я резко ворвалась в комнату, откуда были слышны разговоры. Да, к такому меня жизнь явно не готовила.

- Я сошла с ума, - тихо прошептала я, рассматривая ни совсем нормальную картину. Да и что есть нормальность?

В кресле-качалке сидел мужчина. На вид ему не больше двадцати пяти. Длинные ноги были вытянуты и можно было судить, что мужчина высокий, метр восемьдесят или все девяносто. Хотя мне с моим метр пятьдесят три все кажутся высокими. Обделила жизнь меня ростом, что уж поделать.

Мужчина пристально смотрел на меня черными, как сама тьма, глазами. Он был одет во все черное: черные джинсы, черная рубашка. И волосы такого же цвета. А вот кожа напротив почти белая. Я такое только в интернете видела у айдолов, которые специальными средствами выбеливали себя.

Но удивительным было то, как рядом с этим парнем летал маленький черт, с утиными лапками вместо копыт - типичный анчутка. Анчутка был малюсеньким, размером с ладонь.

Крошечное создание, было настолько миниатюрным, что хомяк казался куда мощнее. Его маленькие формы отлично сочетались с необычной внешностью. Мягкая, пушистая шерсть анчутки имела цвет черненого серебра. Взглянув на длинные ушки, можно было заметить, что они были украшены миниатюрными серебристыми серьгами, подчеркивающими элегантность его облика. Глаза анчутки сверкали яркими, изумрудно-зелеными звездочками, которые погружали тебя в глубину его загадочной души. Веретенообразный рожок на лбу анчутки покрывался мельчайшими перламутровыми узорами, восхищая своей изящностью и сложностью. С каждым шагом малыш мирно покачивался, словно танцуя под невидимую мелодию, придавая своему образу некую загадочность и притягательность.

Парень тяжело вздохнул. Слишком он уж молодо выглядел и язык не поворачивался назвать его мужчиной, но это мои комплексы.

- Послал же бог соседа. Вот мы ничего не сделали, а она кукушкой уже двинулась, - заметил он как-то устало. Бархатистый голос завораживал.

- Да погоди ты, может она это…того самого… - пискляво и торопливо проговорил чертенок.

- Что того самого? – парень к нему обернулся.

- Ну ты же опять кресло раскачиваешь, - анчутка фыркнул. – Вспомни прошлых жильцов, которые после этого тут заговоры читали на изгнание нечистой силы. А помнишь, как затопили весь подъезд, окропляя все святой водой?

Парень качнулся сильнее, с ехидной улыбкой глядя на меня.

- Чем быстрее съедет, тем быстрее вернемся в катку.

- Тебе в прошлый раз повезло! – вопил анчутка. – Если бы я не дропнулся на вышку…

- Просто признай, что батл рояль не для тебя, - теперь уже и этот в черном рассмеялся.

- Эй! А вы кто такие? Что делаете в моей квартире? – я угрожающе занесла обувную ложку над головой.

- Иди ж ты! – чертенок поперхнулся. – Так натурально, будто к нам обращается.

- Сдается мне, что и правда видит, - парень пересекся со мной взглядом. Его лицо было серьезным и каким-то мрачным, не предвещающим ничего хорошего.

- Я к вам обращаюсь! – я испуганно ткнула обувной ложкой сначала в анчутку, потом в парня. – Вы двое.

- Да ладно? – чертенок пискливо расхохотался. – Представляешь, она нас видит!

- Тем хуже для тебя, - мрачно пробормотал парень, вставая из кресла качалки. – Итак, дорогуша. Сейчас хватаешь свою сумку и бежишь отсюда…

- Ты вообще обалдел?! Это моя квартира! Я сейчас полицию вызову! – возмутилась я, не понимая наглеца. Ворвался в мою квартиру и еще права качает?! Не на ту напал!

- Удачи, - он усмехнулся и махнул рукой.

Я даже не сразу поняла, что случилось, пока сорвавшаяся со своего места телефонная трубка, пролетев по воздуху не ударила меня в лоб. Больно и обидно.

- Ты чего дерешься? – я готова была расплакаться, не понимая, что все это значит. Я точно видела, что телефон лежал слишком далеко и парень не мог до него дотронуться.

Но мои мольбы (или точнее скулежи) никто не обратил внимание. Парень опять махнул рукой и ни с того ни с сего рухнула книжная полка, отчего я испуганно вскрикнула и вздрогнула. Грохот был жуткий. Книги рассыпались по полу, шурша страницами.

- Ты что делаешь? Это же книги моего деда.

- Деда?! – парень будто остолбенел, замерев на месте с поднятой рукой – ага, готовился еще какую-то пакость совершить.

Бросив обувную ложку на пол, я побежала поднимать «драгоценности». Мой дедушка Илья Федорович, всегда трепетно относился к книгам и коллекционировал какие-то старинные манускрипты и пыльные фолианты. В детстве большинство из этого я не могла прочитать – там были руны и непонятный язык, но дедушка любил эти книги, иногда даже читал мне их вслух.

- Ты внучка Илюши? – пискляво спросил анчутка, раздражая своим присутствием.

Одна книга упала так, что несколько страниц согнулось и только чуть позже я заметила, что одна страничка все же порвалась. Ну все, мое терпение лопнуло! Схватив обувную ложку, я бросилась на парня, желая отомстить за испорченную книгу. Дедушка, можешь не бояться, я буду хранить твои «сокровища».

Парень, видя мое негодование, решил быстро убраться. Он торопливо повернулся, споткнулся о стул и рухнул на пол. Я вцепилась в ботинок, пытаясь его вытащить из-под стола, под который этот наглец старался влезть, скрываясь от моего гнева.

Он из последних сил попытался встать, но я уже влетела следом за ним, размахивая обувной ложкой. Проносясь мимо старой книжной полки, парень уронил несколько книг, их страницы развевались в воздухе, трепетно падая на ковер – в этот раз ничего не пострадало, значит на одну оплеуху меньше достанется.

Парень метнулся вперед, пересекая комнату, ловко обходя мебель и предметы, словно профессиональный спортсмен на спортивной арене. Я гналась за ним, не останавливаясь ни на мгновение, решительно направляясь во все углы квартиры за своим обидчиком.

Парень петлял, то и дело скрываясь в своих укрытиях, где я его все же находила, а потом вновь принимался убегать, направляясь через дверные проемы и цепляя мебель для поддержки равновесия, когда его заносило на поворотах. Казалось, будто он знал каждый укромный уголок данного жилища и полностью господствовал над своим окружением в этой особой игре.

Мои попытки схватить его были напрасными. Парень буквально хвалился своей небывалой ловкостью и мгновенной реакцией. Я проклинала свою несостоятельность перед таким соперником и решительно пыталась вновь подойти к нему, надеясь, что все-таки отомщу и мстя моя будет страшна.

Он безупречно передвигался по стенам, словно позволял гравитации изменить свои правила пространства, делая невозможное возможным. Неизменная загадочность в его глазах накачивала адреналин в мои вены.

Парень был неуловимым, будто змея, проникающая сквозь щели и лазы. Он сидел на перилах балкона, легко и плавно спрыгивал на кровать, а затем взмывал вверх, под потолок, словно невесомый атом. В моей борьбе найти укрытие и приступить к отмщению, я поняла, что я просто пешка в его драматической игре на рояле жизни.

Мое дыхание становилось все тяжелее, а горячая кровь бежала в моих венах. Наконец, его хищный взгляд повернулся в мою сторону, и я поняла, что мы оказались лицом к лицу. Я прижала обувную ложку к груди, подобно щиту.

Но парень наморщил лоб и, сделав молниеносное движение, прыгнул через застекленное окно, исчезая в неизвестности и в следующее мгновение показываясь в проходе соседней комнаты. Я ринулась за ним. Что за чертовщина происходит?

Он заметно ускорился, пытаясь оторваться от моего преследования, но на пути возникла старая граммофонная тумба, и он неуклюже врезался в нее, вскрикнув от боли. Однако, не теряя времени, парень оттолкнулся от нее и продолжил свой беспорядочный забег.

Узкие коридоры квартиры стали свидетелями его панического бегства. Книги и различные вещи, которые стояли на его пути, превращались в преграды, которые он успешно преодолевал. Парень попытался перепрыгнуть через стол, но нога задела за одну из ножек, и он опять приземлился лицом вниз. Ничем не сбитый с толку, он вскочил на ноги и снова устремился дальше.

Этот странный тип прыгал по комнатам, переваливаясь через диваны и шкафы, стараясь оставить меня позади. Он иногда бросал быстрые взгляды через плечо, видя, что я приближаюсь и тогда в его глазах отражалось напряжение и тревога.

В конце концов, он оказался зажатым в углу комнаты. Я подошла с неустрашимым выражением лица и, одним точным ударом обувной ложки, достаточным, чтобы его ошеломить, ударила. И промазала, удар отозвался в ладони. Я лишь с некой долей удивления заметила, что мое импровизированное «оружие» прошло насквозь парня, врезаясь в тумбочку.

- Что за… - пробормотала я.

Прервал нас настойчивый стук в дверь.

- Молодцы! Наверняка это соседи, - анчутка поджал губы, недовольный нашим поведением.