Читать онлайн
"Полярная вахта"

(Из цикла «Пропавшие экспедиции»)

********

Страниц — 51

Слов — 13 495

Знаков (без пробелов) — 82 757

Знаков (с пробелами) — 96 350

Авторских листов — 2,1 / 2,5

Глава 1-я: Котлован раскопок

Росомаха накинулась на волков, разорвала одного, другого, но тотчас была атакована, сразу несколькими самцами, в глазах которых светилось настоящее безумие. Следом за росомахой кинулись полчища леммингов. Затем песцы и лисицы. Все животные принялись истреблять друг друга, разрывая на части, пожирая друг друга и себе подобных. Казалось, ими руководила какая-то неведомая и чужеродная природе сила.

…Так все и началось.

********

Граница Восточно - Сибирского и Чукотского моря близ семидесятого градуса Северной широты.

Остров Врангеля.

Археологические раскопки. Экспедиционная группа Терентьева.

1998-год.

За два дня до событий.

— Опускай ниже, Коля!

Ковш мощного экскаватора, вгрызаясь в мерзлую землю, подавал наверх мешанину из тысячелетнего грунта, комья давно перегнившей земли и целые пласты вечной мерзлоты вперемешку со мхом и мертвым лишайником. Колонна грузовых самосвалов из восьми машин ожидала очереди на погрузку. Отмерзший грунт вывозился за пределы карьера, сваливался в образовавшийся котлован, и самосвалы возвращались за новой партией груза.

Машинист погрузочного крана, бравый и молодой неунывающий сибиряк, пристально наблюдал из кабины за ходом работы, манипулируя рычагами, словно дирижер симфоническим оркестром. Николай, он же Коля Рыбников по прозвищу Рубик, двадцативосьмилетний рубаха-парень, попал в эту экспедицию в качестве племянника бригадира, да так и остался на острове Врангеля, совершенно не имея желания возвращаться на Большую землю. Он был холост и одинок. Родители погибли, когда внезапно прорвавшаяся плотина в одном из геологических центров на Байкале затопила все близлежащие домики. Давно это было. Ему едва исполнилось тогда восемь лет, и с тех пор он до самого совершеннолетия проживал с сестрой отца. Потом был институт геодезии, выходы в различные экспедиции, где он неизменно сопровождал своего дядю, бригадира разведывательных групп геологических изысканий. С Валентином Сергеевичем Терентьевым он и оказался сейчас здесь, на острове Врангеля, в то время как тетушка осталась на Большой земле. Семьи завести не успел, зато там, где-то в Сибири, как он полагал, его дожидалась несравненная красавица, пускай пока и безымянная, но зато верная и добрая в душе.

— Ты там заснул, Коля? – донеслось снизу в кабину погрузочного крана. – Рубик! Не отвлекайся. Снова летаешь в облаках?

— Вижу! – отозвался он, направляя стрелу крана строго по центру раскопок.

Шел двадцатый день пребывания на острове площадью в семь тысяч квадратных километров, куда их группу изыскателей направили из отдела Всемирного Географического Общества (ВГО), предварительно объяснив, что местные обитатели некогда существовавшей полярной метеостанции обнаружили во льдах очередные останки исчезнувших мамонтов. Сюда и была направлена геологическая группа Терентьева, который был доктором исторических наук и антропологом. Если обнаружены останки карликовых шерстистых мамонтов, вымерших десяток тысяч лет назад, то должны были быть следы проживавших здесь людей.

Сам остров представлял собой заповедник. Здесь гнездились белые гуси, полярные совы, моржи. Здесь можно было встретить песца, росомаху, горностая, северных оленей, овцебыков, волков и самое главное – белых медведей. Коля знал из рассказов Терентьева, что данный заповедник является едва ли не самым крупным в Заполярье. Земля острова находилась в ста сорока километрах от материковой части Чукотки, и весь полярный день солнце здесь никогда не садилось за горизонт. Потом наступала долгая зимняя ночь.

Сейчас был именно полярный день, и группа геологов из тридцати человек работали в карьере, отыскивая в вечной мерзлоте природные кладбища реликтовых мамонтов.

Поселок полярников, насчитывающий сорок человек разных специалистов, гидрографов, метеорологов, гляциологов, физиков и прочих сотрудников полярной вахты был рад встрече с группой. Зимой морозы здесь достигали пятидесяти градусов ниже нуля, но сейчас было полярное лето, и температура держалась в пределах плюс пятнадцати градусов.

Колю, водителей экскаватора и грузовиков расселили по вагончикам и баракам, возвышающихся над лишайником на специальных сваях-опорах, чтобы забредавшие сюда нередко медведи не могли дотянуться до входных дверей. Впрочем, как Коля узнал позже, непрошеные гости все же делали иногда набеги на продукты полярников, отчего приводили в ярость местных лаек.

На двадцатый день полярного лета, группой геологов было доставлено на поверхность более сотни фрагментов различных частей замерзших тел шерстистых мамонтов, остатки первобытных орудий, гарпунов из слоновой кости, а сами изыскатели уже заканчивали сегодняшнюю смену. Вдалеке маячила самая крупная вершина острова гора Советская, высотой с километр, куда свозились в котлован все отработанные и просеянные грунты вечной мерзлоты.

Коля застопорил кран, закрыл кабину и спустился на землю, получив укоризненный взгляд бригадира.

— Снова мечтал о своей красавице где-то в Сибири? – хмуро, но с долей шутки поддел он своего племянника. – Едва не зацепил стрелой кузов самосвала.

— Я видел, — махнул рукой Коля, отряхивая комбинезон от кусков слипшейся глины, которая лежала повсюду развороченными глыбами карьера. – Не мечтал, а планировал.

Что планировал?

— Жизнь. Будущую и счастливую жизнь. Пора мне уже семьей обзаводиться. Выдержу эту вахту, насобираю ожерелье из костей мамонта, подарю невесте, и махнем мы с ней на моря-океаны, подальше от этой чертовой мерзлоты.

— У тебя же ее нет!

— Кого?

— Невесты.

Коля постучал пальцем по лбу, высокопарно при этом заметив:

— Туточки она, Валентин Сергеевич. В голове. И в сердце.

Перекидываясь шутками и радуясь окончанию рабочего дня, они направились к далеким вагончикам поселка, попутно увлекая за собой отработавших смену геологов, спешащих поскорее добраться до общей столовой, где их уже поджидал нехитрый ужин.

Уникальный в своем роде заповедник острова Врангеля продолжал жить своей природной жизнью. Где-то резвилась росомаха, шмыгали под ногами испуганные лемминги, взмывали стаи белых диких гусей, а на самом побережье, среди еще не растаявших льдин, в бинокль можно было разглядеть белую медведицу и двух забавных медвежат. Все дышало спокойствием и умиротворенностью.

Карьер изыскателей подрагивал зыбким маревом испарений у них за спиной и казался каким-то фантомным миражем в песчаной пустыне. Айсберги дополняли красочный пейзаж арктической природы.

Вот оттуда-то и начало просачиваться что-то опасное.

Оно пришло незаметно, накрыв дымчатым куполом всю прилегающую территорию подобно смертному савану. Остров Врангеля стал объектом пристального внимания чьего-то неведомого, непонятного и неизвестного науке РАЗУМА. Вот только чей он был, этот РАЗУМ?

Ужиная в общей столовой, где блюда подавали две миловидные женщины, геологи и не подозревали, что, начиная с этого момента, их жизнь совершит крутой и стремительный поворот.

********

…А началось это так.

Поселок еще спал, когда небольшая группа изыскателей во главе с Валентином Сергеевичем отправилась к рабочему карьеру, предварительно захватив с собой все необходимое снаряжение. Солнце, не садившееся за горизонт уже несколько недель, казалось, провожало их своим теплым и ласковым взглядом, будто знало такое, что недоступно их человеческому мышлению. Погода стояла чудесной, относительно без ветра. Где-то у берегов скрипели не растаявшие торосы, по которым лениво перекатывались туши моржей. Оглянувшись на поселок, Рубик заметил, что во всех вагончиках спущены шторы. Терентьев разбудил нужных ему людей еще спозаранку, предложив желающим прогуляться к тому месту, где вчера экскаваторным ковшом зацепили целый пласт, открыв вход в природную пещеру. Вчера разглядывать что-либо внутри времени уже не было, поэтому, договорившись за ужином, они отложили спуск в подземелье до утра. Смена остальных рабочих подтянется позже, а они, вшестером, включая и Колю, намеревались произвести разведку, прежде чем начнутся основные работы.

— Что-то не нравится мне это марево, — задумчиво сказал Терентьев, идя впереди всех и всматриваясь в наползший на карьер туман, взявшийся словно ниоткуда.

— Вчера его не было… — озадаченно подтвердил Коля. – Да его вообще никогда не было на острове, сколько мы здесь.

— Кого? – спросил один из геологов, бородатый могучий полярник по прозвищу Кряж, настолько он был колоссальных размеров.

— Тумана, — вставил другой полярник, Алексей, сорокалетний сибиряк, не раз посещавший остров. — Зимой однажды видел подобное облако, спустившееся к земле, но оказалось, что это начало снежного бурана. А летом здесь туманов никогда не бывает. Не тот климат.

— Тогда откуда взялась эта хренотень? – поразмыслив, спросил Кряж. Они уже подходили к карьеру, и он наблюдал за тяжелыми сгустками испарений, лениво покачивающихся в пространстве над раскопанным котлованом. – Такое ощущение, что эти клубы непонятных паров вырываются из того разлома пещеры, что образовался при работе экскаватора.

— Может, это духи мамонтов восстали из земли, — хохотнул Рубик, но сам едва не поежился от собственной шутки. Что-то тут происходило. Что-то странное и удручающее, а вот что именно, Коля еще не разобрался.

Между тем, Валентин Сергеевич вплотную подошел к краю насыпи, остановился. Его обступили, и все вшестером бросили взгляд вниз, где под ногами остался вчера выкопанный фрагмент грунта.

— Нужно было собак прихватить, — неуверенно заявил Коля, но его кто-то толкнул локтем, шикнув.

То, что они увидели, заставило их замереть на месте.

…Огромный, буквально циклопический обвал, образовавшийся после работ их вчерашней смены, открыл напоказ всему полярному простору свое внутренне чрево, похожее на гигантскую воронку. Конус воронки уходил глубоко в землю, откуда с тихим мерным гулом поднимались на поверхность паровые образования. Это напоминало вялое и неспешное колебание воздушной массы, словно в бане. Внутри разлома ворочалось что-то громадное и неуклюжее, похожее на сгусток огромной ваты. Температура вокруг карьера заметно повысилась, и полярникам показалось, что они находятся возле гигантской печи.

— Ничего себе! - ошеломленно протянул Коля-Рубик, но на него никто не обратил внимания. Все стояли с разинутыми ртами, уставившись на непонятный феномен. Изрядно изумленные, геологи в первые секунды не знали, что в таких случаях нужно предпринимать. Их обуяло настоящее смятение перед столь неведомым явлением. Какой-то страх, и не просто страх, даже ужас сковал их движения. Воздух вокруг представлял собой густой кисель. Это было похоже на незримый барьер.

— Кто-нибудь видел такое раньше? – открывая с усилием рот, процедил Кряж, самый стойкий из своих товарищей. Мышцы лица не слушались, а само тело едва могло двигаться в этой вязкой субстанции. Это был уже не воздух, привычный для людей.

— Я не… мо-гу дви-гать-ся… - почти по слогам простонал Рубик, пытаясь ухватиться за руку Кряжа.

Шестеро изыскателей начали медленно сползать по откосу вниз, словно их манил к себе некий необъяснимый магнит. Какая-то неведомая сила перевернула их в воздухе, опрокинула навзничь, протащила по земле и впечатала тела в рыхлую глину. Еще минута, и вся группа оказалась притянутой к разлому подземелья, из которого по-прежнему выползали сгустки тумана. Часы и компасы на руках остановились. Время замерло на миг. Терентьев успел проорать диким голосом:

— Нас тащит в провал! – и с великим трудом вытаскивая из кармана рацию, уже без сил выдал в мембрану трансивера:

— Кто меня слышит? База, ответьте…

Рядом, валявшийся в нелепой позе Алексей тоже пытался вызвать поселок, крича в микрофон:

— Поселок! Нас всасывает какая-то сила… Срочно на помощь… мы в карьере…

И умолк. Дальше была только пустота.

Спустя несколько секунд, все шестеро превратились в коконы.

…Все это произошло на двадцать первый день экспедиции.

********

Тем временем поселок геологов жил своей обычной жизнью.

С утра Катерина и Алиса, две девушки геодезической станции, накрывали в общей столовой завтрак, провожая группу с материка к месту их вчерашних раскопок. В отсутствии Терентьева, старшим в команде считался Виктор Проняев, геолог со стажем, ни один раз выходивший в походы с Валентином Сергеевичем. Оканчивая завтрак в компании водителей грузовиков, он непрестанно теребил рацию, пытаясь выйти на связь с начальником.

— Странно… — тряся прибором, окинул он взглядом товарищей. – С утра пытаюсь связаться с Кряжем, Алексеем и Рубиком, но даже Терентьев молчит. Как воды в рот набрали, - озадаченно пошутил он. – Вчера за ужином мы разговаривали, что он возьмет с собой пятерых человек и рано утром отправится к той воронке. Хотел посмотреть, что именно там образовалось. Может пещера какая-то… или просто обвал. Рации взяли с собой.

— Собак не брали? – поинтересовался механик экскаватора.

— В том-то и дело, что сказал, мол, зачем нам собаки, вы после нас через три часа прибудете. Будем вас ждать.

— И что?

— И молчат.

— Рацию хорошо проверял?

— Уже третью пробую. Сам вызови, проверь. Она у тебя с собой?

— Да.

Механик извлек из кармана комбинезона трансивер, включил на передачу:

— Кряж, Рубик, кто меня слышит? Валентин Сергеевич, ответьте… — и прислушался, переключив на прием.

Тишина стояла абсолютная. Ни звука. Только тарахтение посуды за окошком раздачи, да приглушенные фразы водителей, бросаемые за соседним столом. Вся столовая невольно притихла, пытаясь уловить хоть слово в ответ.

— Я начинаю бояться, — подошла Алиса, девушка двадцати пяти лет, считавшаяся невестой Алексея, ушедшего с Терентьевым.

— Их шестеро, чего беспокоиться? Белый медведь редко сюда наведывается в летний сезон.

— Да и не может медведь напасть сразу на целую группу, — поддержал кто-то из прежних полярников поселка, завтракающих вместе с водителями. – Медведь – зверь одиночка и один против шестерых не пойдет.

— А волки?

— Алиса, девочка, — успокоил пожилой метеоролог, давно обитавший на острове, — ты когда-нибудь слышала, чтобы волки здесь нападали на людей? – сделал он ударение на слове «здесь». – Благо, сейчас полярный день, и даже самая крупная стая не отважится напасть на шестерых здоровых людей, да еще и в светлое время.

Девушка кивнула и, собрав посуду, поспешила в «моечную», к более старшей Катерине. Та участливо взглянула на подругу, предложив:

— Отправим группу к раскопкам, управимся быстренько с остальными нашими и, прихватив Сафоновну, отправимся за ними в карьер.

Сафоновной величали самую старшую на острове женщину, родом из какой-то чукотской народности, которой можно было дать лет девяносто. Являясь прямым потомком некогда проживавших здесь шаманов, Сафоновна была настоящим кладезем мудрости. Иначе чем Сафоновной, ее никто не величал. Жила она отдельно в вагончике, одна, после того, как несколько лет назад в ледяных торосах пропал ее муж, великий шаман. Все любили и уважали ее за бескрайнюю мудрость и глубокие знания местного фольклора. Это были три единственные женщины на острове, оставшиеся на новую двухгодичную вахту после того, как сменилась основная партия геологов. Катерина была женой начальника метеостанции Дмитрия Олеговича Семахина. Он-то сейчас и вошел в просторный барак общей столовой.

— По-прежнему нет? – спросил он Проняева, кивком указав на рацию в руке.

— Нет. С самого утра вызываю.

— Я пробовал по стационарному передатчику, тоже тишина. Точнее, не тишина, - усаживаясь на длинную скамейку, поправил сам себя. – Такое ощущение, что все радиоволны взбесились в одночасье.

— Это как?

— Бушующие помехи. Погода на улице летняя, почти без ветра, а помехи в передатчике бьют такие, хоть уши затыкай. Завывает, свистит, гудит, даже громом громыхает. Треск стоит такой, что впору выбегать из радиорубки.

— Возможно, какие-то магнитные возмущения? – предположил Проняев. – Вчера после смены мне показалось какое-то поднимающееся марево. Раскопанный котлован словно подрагивал в тумане… что ли.

— Тумане? – поднял брови Семахин.

— И я приметил, — добавил машинист экскаватора. – Подумал, откуда здесь туман, да еще летом. Побережье не близко, и морские испарения сюда не достигают.

— Верно, — нахмурился Семахин. – Не помню, чтобы даже Сафоновна упоминала туман летом. Зимой – да, но это, скорее, снежный заслон, преддверие метели. А она у нас тут старожил, — глубокомысленно заключил он.

— Мы уже позавтракали и выдвигаемся к карьеру, — поднялся Проняев. За ним встали остальные, отодвигая пустые миски. Наскоро допив чай, водители направились к выходу.

— Я с вами, — предупредил Проняева Семахин. — он осекся, взглянув на Катерину с Алисой, которые жались у кухни. – Не бойтесь, девочки, мы еще не знаем, что именно там произошло. Я распорядился завести квадроциклы и подготовить вездеход, но думаю, ничего страшного не случилось.

— Мы тоже с вами! – подалась вперед Алиса. – Забежим к Сафоновне и прихватим ее с собой.

— Нет! – отрезал начальник. – Не хватало нам еще бабки-чукотки. Увидит груды костей мамонтов и останки древних охотников с их орудиями быта, начнет ритуалы всякие проводить, - попытался пошутить он. – Да и люди после смены голодные вернутся, а вам их кормить надо. Останетесь здесь. Наведывайтесь к радисту в радиорубку, мы будем постоянно поддерживать с ним связь. Там и узнаете новости.

Он поцеловал Катерину в лоб и поспешил следом за геологами.

Девушки остались одни.

А стационарный передатчик связи с материком радиорубки острова Врангель…

Замолчал навсегда.

********

…Первыми на собак напали лемминги.

Эти кроткие мелкие грызуны, постоянно шныряющие под ногами, каким-то необъяснимым образом объединились в крупные стаи и, словно по чьей-то неведомой команде, целыми полчищами кинулись на лаек. Это произошло в тот момент, когда Катерина с Алисой, проводив последних полярников из столовой, принялись за мытье посуды и подготовку продуктов для ужина. Вначале никто из девушек не слышал ничего постороннего. В кухню забежал дежурный по поселку, перехватил бутерброд, ущипнул в шутку Катерину ниже поясницы и умчался в радиорубку, крикнув на ходу:

— Как что-то выяснится, я вас позову!

И, хлопнув дверью, исчез.

Потом уже, много позднее, окажется, что этого парня девушки видели в тот момент последний раз в жизни.

Вторыми на лаек и прирученных оленей напали более крупные грызуны.

За ними горностаи, песцы, полярные лисицы.

Все происходило методично, будто нападавшими млекопитающими руководила какая-то неизвестная сила, подчинив их волю неведомому РАЗУМУ. И если лайки имели возможность защищаться, то олени в стойлах сразу были растерзаны. Более сорока прирученных животных начисто поглотила бурлящая масса всевозможных грызунов. Эта живая масса напоминала снежную лавину с гор, издававшую омерзительные звуки. Очень быстро эта расползающаяся, стонущая и поглощающая все на своем пути лавина грызунов и мелких хищников, в течение нескольких минут полностью захватила всю территорию поселка, начиная от продуктовых складов, трансформаторных будок, водокачек и заканчивая, собственно, самими стойлами оленей. Бедные животные были съедены без остатка, через несколько минут явив лишь обглоданные скелеты. Растекаясь по поселку, пролезая под сваи вагончиков и бараков, заполняя своей колыхающейся массой все подвалы и погреба хранилищ, грызуны и мелкие хищники пожирали своих сородичей без разбора. Лемминги исчезали в пастях горностаев, те пожирались песцами и лисицами, а последние, в свою очередь, тут же разрывались на куски волками. Росомахи загрызали волков, сами попадавшие под клыки полярных лаек.

Это была самая настоящая бойня. Визг, рев и вой вперемежку с алчным рычанием и утробными стонами раздираемой плоти начал достигать ушей Алисы с Катериной, а также тех обитателей поселка, кто оставался на месте по распоряжению Семахина. Около двадцати человек в изумлении и страхе принялись выходить из вагончиков, чтобы выяснить причину звуков. Некоторые выходили из гаражей, другие припадали к окнам внутри вагончиков, а Катерина с Алисой вышли на высокое крыльцо столовой, услышав этот невообразимый, страшный и непонятный гул. Когда же они увидели, что творится в прилегающих дворах поселка, обе едва не завизжали, подхватывая друг друга и почти теряя сознание. Ревущая масса всевозможной живности прокатывалась мимо них, растекаясь по трем улицам поселения, заползая под сваи, площадки, пороги и пристройки в виде ступенчатых настилов. Ближайшая росомаха, на ходу растерзав юркого горностая, алчными от крови глазами бессмысленно взглянула на девушек, приготовилась прыгнуть, но была атакована сзади сразу тремя волками, тотчас исчезнув в их пастях. Безумный и пустой, но алчущий взгляд, был во всех глазах животных, и, если бы не короткое время этого колоссального нашествия, девушки смогли бы заметить в глазах волков… некое подобие разума.

Они мы-сли-ли.

Эта глобальная атака, предпринятая сообща всеми животными острова, была…

ПРОДУМАНА.

Ими руководили.

Руководили планомерно и последовательно.

Схватив Алису за ворот комбинезона, Катерина, падая спиной назад, увлекла кричащую от ужаса девушку за собой, ввалившись внутрь барака столовой. Едва успев придавить своим телом дверь, она услышала, как в нее со всего размаха впечаталось какое-то крупное животное, которое рычало, царапало когтями наружную обшивку двери. Обе сползли на пол, в смятении и панике уставившись на ходившую ходуном дверь.

Снаружи творилось что-то невообразимое. Казалось, вся природа заповедного острова встала на дыбы. Собаки были истерзаны в несколько мгновений. Лемминги и мелкая живность сотнями развороченных тушек валялась по всему поселку, песцы и лисицы были растерзаны волками, которые в свою очередь подверглись атаке более трех десятков росомах. И вся эта пожирающая друг друга масса, никак не могла насытиться. Растерзав очередную жертву и распотрошив ее клыками, любая тварь с кровавыми глазами бросалась на следующую жертву, создавая самый настоящий клубок ворочавшейся, стонущей и ревущей плоти.

То же происходило и на побережье. Разметывая во все стороны гнезда с еще не высиженными яйцами, птицы, взмывая в воздух, целыми стаями накидывались друг на друга, исклевывая птенцов, пока те не превращались в жалкие трепыхающиеся комки кровавых ошметков.

Моржи набрасывались друг на друга целыми колониями, давя и подминая под собой беспомощных мамаш с их детенышами. Внутри острова у подножия горы Советская овцебыки и дикие олени были атакованы сразу несколькими стаями волков, прежде редко нападавшими на столь крупную для них дичь.

********

В радиорубке поселения геологов сидели в наушниках радист и дежурный поселка. Были слышны их переговоры с группой геологов, ушедшей вместе с Проняевым и Семахиным на поиски команды Терентьева.

— Подходим к насыпи, — доносился в мембранах голос Проняева. – Этот чертов туман повсюду! Что-то непонятное..., будто пар вырывается из открытой настежь бани. Семахин уже поднимается на первую насыпь. Вижу экскаватор и кран. Самосвалы оставлены. Ни Рубика, ни Терентьева, ни Кряжа с Алексеем, ни остальных… — голос запнулся. Радист поднял брови и подкрутил верньер настройки шкалы. Сидящий рядом дежурный снял наушники, к чему-то прислушиваясь снаружи, затем округлил ошарашено глаза и толкнул радиста в бок.

— Слышишь? – указал он кивком на дверь.

— Что? – непонимающе откликнулся тот, прочищая зевком барабанные перепонки, держа наушники наготове.

— Гул какой-то. За дверьми. Вроде как вертолет где-то садится.

— Вертолет только позавчера отбыл на материк. Теперь появится через неделю. Как раз за новой партией останков мамонтов.

Меж тем Проняев продолжал. Радист переключил на громкую связь.

— У нас за спинами остался вездеход. Двигатель не выключаем. Поднимаемся вслед за Семахиным на насыпь.

Краткий миг молчания, затем изумленный вскрик, отчего динамик тихо завибрировал:

— Господи всемогущий!

Послышались близкие возгласы остальных членов группы.

— Да тут целый обвал! Весь пласт ушел под землю, образовалась гигантскую воронку.

— Пещера? – спросил радист, подстраивая шкалу от нарастающих помех. В динамике начало свистеть, хрипеть и гудеть. Это был тот самый гул, что слышал Семахин, отправляясь накануне в столовую. Перекрикивая помехи, Проняев едва не заорал:

— Они здесь, пресвятая дева Мария!

— Кто?

— Нашли!

Еще через секунду:

— Нашли Терентьева, Кряжа, Рубика, Алексея и остальных двоих!

Потом оторопь в голосе.

— Но…

— Что? – тоже перекрикивая помехи, кричал радист.

— Они… — помехи мешали что-либо расслышать. Словно бешеные магнитные вихри носились в эфире. — Они… не живые.

— Че-го-о??? – проорал радист, в то время как дежурный вскочил с кресла. – По-вто-ри!

— Нет… погоди, — сквозь помехи были слышны возгласы остальных спасателей. Кто-то кричал, кто-то звал на помощь, а еще… стоны.

— Их обволокло какими-то коконами, — на этот раз голос Проняева едва не захлебывался от ужаса. – Что-то вязкое покрыло их тела. Они… — видимо он подобрался ближе. – Они… дышат. Живые!

И снова послышались стоны, похожие на муки причиняемой боли.

— О, боже! – простонал Проняев. – Нас засасывает внутрь воронки! По-мо-ги-те! – голос стал отдаляться, перейдя в расползающееся эхо. – Свя-жи-тесь срочно с ма-те-ри-ком, - голос помощника Терентьева уже переходил в хрип. – Нас засасывает в воронку раструба… Срочно с… (помехи) материком (помехи). По-ги-ба-ем! На… на ПО-МОЩЬ!!!

И стационарный передатчик умолк.

— Эй! – орал радист. – Виктор! Дмитрий Олегович! Ответьте.

Тишина.

— Отзовитесь! Слышит кто меня?

В радиорубке будто вырубило электричество.

Несколько секунд оба сидели, беспомощно уставившись на аппарат связи, затем, спохватившись, кинулись: один налаживать связь, другой к дверям.

— Помчусь к девчатам, притащу их сюда, пусть прослушают запись. Ты записывал?

— Да! – копаясь в передатчике, повернулся радист с непонимающим взглядом. – Как обрубило. Все приборы. Вчистую!

— А с материком есть?

— Ни с ними, ни с материком. Связь оборвана полностью. Приемник пришел в негодность! – радист потряс кулаками и выругался.

— Ладно, попытайся наладить, а я за девчатами.

И, раскрыв настежь дверь, ступил наружу.

В этот момент ...

…Последнее, что успел увидеть радист, прежде чем сам лишился жизни, это как на «дежурного» поселка накинулась сразу масса грызунов, в мгновение ока, истерзав его тело без остатка.

«Как пираньи стаи…» — пронеслось у него в мозгу.

«Больно-то ка-аак…»

Через несколько секунд радист перестал существовать в этом мире.

********

Между тем, где-то в глубине уже пустого унылого и тихого поселка, в одном из жилых бараков, среди бесчисленных шкур, амулетов и прочей атрибутики древних чукотских шаманов, заунывно и прискорбно у себя в ритуальном уголке затянула прощальную песню старая бабка-чукотка Сафроновна. Сидя при зажженных свечах и раскачиваясь в такт только ей известной мелодии, закатив узкие глаза и впадая в транс, старая шаманка уныло тянула песнь ее предков.

И в песне этой была безысходная неизбежность.

А потом для девушек из столовой начался самый настоящий кромешный ад.

Заповедный остров Врангеля перестал существовать в природе. То есть это был уже не остров. Неведомая сущность, похожая на клубы зыбкого тумана, выйдя из провала подземелья, накрыла его целиком, превратив в настоящее кладбище людей и животных.

Теперь это был чужой мир.

Не ЗЕМНОЙ.

…И над всем над этим, в небе ласково и по-летнему светило полярное солнце.

********

Глава 2-я: На материке и острове

Побережье Чукотского моря.

Мыс Шмидта.

Научный комплекс отдела Всемирного Географического Общества (ВГО).

1998-й год.

— Откуда эти чертовы помехи на мониторах? — раздался выразительный голос, очевидно, привыкший командовать при любых сложных обстоятельствах. – Спутники «показывают» северное сияние? – удивление в голосе выказывало крайнюю степень озабоченности. – Северное сияние? Над островом Врангеля? Летом? В полярный день?

Начальник отдела Географического Общества обвел сотрудников непонимающим взглядом, надеясь услышать вразумительное разъяснение столь непонятному феномену. Павлу Эрастовичу Силовскому было за пятьдесят, доктор исторических наук, вместе с Терентьевым оканчивал аспирантуру. Они были приятелями и дружили на материке семьями. Когда группу изыскателей возглавил Терентьев, отправившись на остров Врангеля раскапывать останки карликовых мамонтов, Силовский был рад, что придется работать в общей команде. Терентьев на острове, он, Силовский – здесь, на материке, принимая с вертолетами очередные партии выкопанных реликтов вместе с предметами быта прежних хозяев полярной земли. Фрагменты вечной мерзлоты были позавчера доставлены очередным рейсом мощного вертолета Ми-6, а уже сегодня на фронтальных мониторах были видны магнитные возмущения над территорией острова. По всем логическим и физическим понятиям, по всем канонам природы это было самым настоящим абсурдом. Над островом Врангеля начало происходить что-то необъяснимое, что-то непонятное ни ему, ни его коллегам.

— Там несколько десятков геологов на полярной вахте, — указал он пальцем на компьютерную разверстку карты, - в том числе две женщины с материка. Плюс, насколько я знаю, жена пропавшего недавно во льдах местного шамана. Итого сорок человек, да наша группа Терентьева.

— И все молчат, — уточнил кто-то из сотрудников, которых собралось сейчас в кабинете начальника более дюжины. Специалисты разных профилей и научных степеней, они были вызваны Силовским несколько часов назад, когда через спутники были впервые обнаружены непонятные сполохи сияния вокруг острова, накрывшие его словно куполом. Связь с Землей Врангеля пропала еще вчера, перед этим заглушив все приемо-передающие устройства бешеными хаотическими помехами. Сколько радисты не пытались наладить сообщение с островом, ничего не выходило. Эфир словно сошел с ума, выдавая волнами в пространство настоящую какофонию свиста, гула и какого-то утробного зова, будто возопили все трубы Иерихона. Расспросив пилотов вертолета и узнав, что до их отлета там все было в порядке, Павел Эрастович уже успокоился, когда вдруг пропала связь с островом целиком, хотя там находился мощный стационарный передатчик последнего поколения.

Анализы фрагментов мамонтов и останков некогда проживавших там чукотских народностей давали основание полагать, что где-то в недрах земли находится колоссальный источник какой-то неведомой материи, доселе неизвестной науке. Это вещество, не имеющее аналогов в земной природе, очевидно, в незапамятные времена каким-то необъяснимым образом была доставлена на поверхность из космоса, возможно кометой, а возможно и иным телом. Пролежав миллионы лет и покрывшись вечной мерзлотой, эта чужеродная среда, побеспокоенная вгрызавшимся в мерзлоту ковшом экскаватора, высвободилась и, вырвавшись наружу, поглотила остров Врангеля целиком. Теперь путь ее лежал к побережью материка.

Таковы были предположения ученых.

— Эта непонятная, назовем ее сущность, вырвавшаяся из недр, накрыла собой все побережье Чукотского моря, как нам показывают изображения спутников. Смотрите, — он дал команду оператору развернуть панораму острова. – Море вокруг спокойное, а на побережье Земли Врангеля датчики уже фиксируют небывалый всплеск энергии, совершенно не сопоставимый с учтенными нормами. Остров буквально вибрирует, как при мощном землетрясении.

Он нахмурился и бросил взгляд на коллег.

— Очевидно, произошел какой-то выброс энергии, - предположил кто-то.

- Да...что-то в этом роде, — кивнул Силовский. – Вот только, откуда?

Последовала пауза. Каждый всматривался в изображение, но различить детали было невозможно. Остров был как бы под завесой какой-то сферы, и сквозь нее едва просачивались контуры побережья. Лишь общие очертания да какие-то сполохи световых бликов над объектом.

— Ни атмосферных вихрей, ни грозовых раскатов… — задумчиво прокомментировал начальник отдела. – Да и какие грозы могут быть выше семидесятой параллели?

Один из сотрудников наклонился ближе к оператору:

— Увеличить невозможно?

Тот только пожал плечами, указав на мониторы:

— Максимум.

— Иными словами, животных острова мы с такой высоты не увидим? Имеется в виду лежбища моржей или крупные базары пернатых?

— Нет. Такую мелочь спутники не видят.

— А поселок геологов? Саму полярную вахту сможем различить?

— Тоже нет, — ответил за оператора Силовский. – Приходится только допускать всяческие домыслы, ориентируясь на показания анализов. Химики выявили в пробах вечной мерзлоты совершенно незнакомые нам элементы, не входящие ни в одну группу таблицы Менделеева. Предварительно мне сообщили, что подземная субстанция, абсолютно отличающаяся от расплавленной магмы, может быть возрастом от двухсот до пятисот миллионов лет. Они и сейчас корпят над пробами фрагментов вечной мерзлоты, но в самих останках мамонтов, на орудиях быта и обрывках истлевших шкур эти неизвестные органические соединения не обнаружены. Понимаете? Это же настоящая мировая сенсация!

Павел Эрастович принялся мерить шагами кабинет.

— Чужеродная среда из космоса, занесенная на Землю в эпоху палеозойской эры, а возможно и ранее! Лежала, покоилась под землей в своеобразной «спячке», дремала, была не активной, пока на поверхности Земли происходили планетарные катастрофы, ледниковые периоды.

— И все это задолго до мамонтов?

— Именно! С точки зрения наших ученых, эта подземная масса какого-то чужеродного Земле газа высвободилась каким-то образом, накрыв облаком испарений весь остров. Она пока держится в пределах Земли Врангеля, ни ветры, ни атмосферные движения циклонов ей нипочем, однако, мы не знаем, как ей удается висеть именно над островом, не распространяясь пока далее. Ваши предположения, коллеги?

— Никаких знакомых в природе элементов, говорите вы?

— Не я говорю. Наши лаборанты. Я постоянно с ними на связи, и последнее что они передали, это полная несовместимость с нашими земными элементами, – протянул он. – А все его обитатели острова подверглись воздействию, возможно мутациям, начиная от мелких грызунов и заканчивая крупными белыми медведями.

Он сделал паузу.

— В том числе и люди.

Наступила тишина. Были слышны мерные гудения приборов, несколько операторов, склонившись, колдовали над панелью управления, а в сгустившемся от напряжения воздухе, казалось, разлилось что-то жуткое, непонятное и неподвластное человеческому разуму.

— Мы имеем дело с необычной для нас газовой атакой, — поразмыслив, заметил Силовский. – От этого и будем исходить.

— Необходимо послать туда группу химической защиты из подразделения МЧС, - предложил старший сотрудник отдела. – Причем, немедленно.

— Уже распорядился, — кивнул начальник. – Прежде чем вызвать вас на совещание, я связался с полковником Галаниным, разъяснил предположения. Если до сегодняшнего вечера не поступит никаких сообщений с острова, Галанин вышлет к нам в расположение еще один вертолет с командой химзащиты. Эти ребята настоящие профессионалы, не раз бывавшие в горячих точках планеты. Они уже в пути.

— Следовательно, нашему экипажу вертолета тоже готовиться к операции?

— Так точно. Передайте пилотам быть наготове. Заправка под завязку. Двое из вас полетят с ними, взяв все необходимые приборы для выявления анализов возможного заражения. Кропоткин и Минаев, лететь вам. Остальные по рабочим местам. Будем следить, выходя на связь ежечасно. Если что-то там все же произошло… — он сделал паузу, едва не выругавшись сквозь зубы, — полностью полагаемся на ваш опыт и профессионализм спасательной команды. Она же и группа зачистки возможного отравления. С собой взять противогазы, фотоаппараты и прочую амуницию.

— Ружья брать? От белых медведей, — неуверенно спросил кто-то.

— Брать, — ограничился ответом Силовский, при этом нахмурив брови сильнее, – Кто знает, что именно у них там произошло.

Таким образом, несколько часов спустя, два военных вертолета Ми-6 с группой МЧС и двумя научными сотрудниками отдела географического общества, покинув побережье мыса Шмидта, направились на остров Врангеля.

Теперь уже на непонятный остров Врангеля.

********

ИЗ БОРТЖУРНАЛА ЭКИПАЖА ВЕРТОЛЕТА:

19 июня 1998 года при выполнении внепланового рейса над Чукотским морем к острову Врангеля гидрологами-разведчиками из отдела МЧС Северной дислокации были обнаружены сполохи неизвестной природы. При подлете к острову вышла из строя все приборы, уровень магнитных возмущений превысил стопроцентную отметку уровня безопасности. Облет острова и фотоснимки не показали присутствия ни одного живого организма, в том числе и людей…

На этом автоматическая запись бортжурнала обрывалась.

********

Под днищем винтокрылых машин прямые лучи арктического солнца устроили фантастически красивый хоровод сверкающих красок. В безветрие, под ударами лучей солнца торосы разбрызгивали вокруг такое многообразие оттенков, что поминутно приходилось прикрывать глаза, давая им отдохнуть. Выше семидесятой параллели разводий почти не было, лишь изредка проползали причудливые черные змейки трещин. Залюбовавшись в иллюминатор столь дивной красотой, Минаев толкнул в бок Кропоткина, перекрикивая раскатистый рокот вращающихся винтов:

— Подлетаем!

Оба научных сотрудника Географического Общества прильнули к иллюминаторам, пытаясь разглядеть сквозь зыбкое облако тумана очертания острова. Мелкие каменистые, поросшие лишайником пустые скалы были разбросаны вокруг большой земли, хорошо просматриваемые с высоты вертолета. Сам же остров Врангеля, казалось, потонул в каком-то мареве, похожем на студенистый кисель, сквозь границу которого оба вертолета сейчас пролетали. Из кабины пилотов послышались изумленные возгласы:

— Приборы вышли из строя! Навигационный компас не дает определяющего вектора! Приземляться будем вслепую…

За иллюминаторами клубились рваные куски сплошного тумана, накатываясь друг на друга, словно снежные лавины с гор.

Связавшись с соседней машиной, в которой находилась группа химической защиты, пилоты узнали, что там происходит то же самое. Стрелки приборов бешено вращались вокруг своей оси, словно вертолеты попали в какую-то гигантскую воронку магнитного смерча. Гравитация вдавила всех участников полета в кресла, абсолютно лишив их подвижности. Было ощущение, что вертолеты, вошли в зону неизвестной энергии, бьющей над островом мощными импульсами.

— Нас тащит к земле! – прокричал в мембрану ларингофона первый пилот. Гул стоял невыносимый, машину кидало из стороны в сторону, будто стальная обшивка корпуса вот-вот развалится на части, теряя фрагменты подкрылков, шасси и винтов в образовавшуюся пропасть.

– Как у вас, Вадим? – перекрикивая нарастающий гул и едва удерживая рули, интересовался пилот. – Тоже трясет? Следуйте за нами...

Послышался сильный треск, вертолет подбросило в пространстве, крутануло вокруг своей оси, швырнуло в сторону и едва не развалило на части. Удар был такой, что всех пассажиров разметало по салонам машин, едва не лишив сознания. Снаружи завывало и гудело, вращения винтов еще не остановилось, второй вертолет гулко, будто охнув от боли, громоздко опустился рядом, зацепил винтами край скалы, раздался оглушающий треск, машина накренилась на бок, вздрогнула и застыла.

Прошло несколько секунд, в течение которых все понемногу приходили в себя. Кое-где еще скрипела обшивка, скрежетали мелкие камни, а вдалеке слышался мерный рокот ленивого прибоя, прибивающего к берегу ворочающуюся массу льда.

— Все целы? – послышалось из нутра второго вертолета. Восемь специалистов химзащиты выбрались наружу и в клубах тумана пытались разглядеть территорию.

Спустя десять минут, проверив снаряжение и оставив пилотов обеих машин устранять неполадки, группа из десяти человек, включая Минаева и Кропоткина, выдвинулась почти на ощупь сквозь пелену тяжелого тумана, осевшего плотным молочным облаком на эту часть острова. Ни часы, ни компасы, ни прочие приборы и аппаратура вертолетов не работали. В воздухе чувствовался ощутимый запах озона и аммиачных испарений, которые сгустились вокруг команды спасателей, как отныне они себя начали именовать. Все дышало неизвестностью и на редкость крайней степенью опасности. Так бывает, когда отправляешься в никуда, совершенно не ведая наперед, что ждет тебя по ту сторону тумана.

Оставшиеся пилоты пробовали связаться с ушедшими, однако ни одна рация не отвечала. Старший группы, майор Ремез напрасно пытался в свою очередь вызвать пилотов. Густое и вязкое облако испарений неизвестной природы не пропускало никаких радиоволн, оставляя в эфире сплошную пелену бешено плясавших электромагнитных помех. До аэрологического павильона полярного поселка было не менее восьми километров, минуя подножие горы Советской, долину из лишайника, где некогда паслись дикие стада мускусных быков, и, собственно, сам карьер реликтовых раскопок.

Таким образом, на исходе двадцать вторых суток со времени начала экспедиции, две группы, разделенные между собой стеной неизвестного земной природе тумана, оказались локализованы в двух абсолютно разных пространствах.

Остров, казалось, вымер в одночасье, превратившись в сплошную безмолвную пустыню.

********

Примерно в это же время, в середине раскопанного карьера, у разлома образовавшейся пещеры, рядом с оставленным вездеходам и самосвалами начало происходить нечто жуткое и непонятное.

Огромная воронка стремительно пришла в движение, раскручивая гигантские спирали тумана вокруг себя против часовой стрелки. Мощнейшая гравитация принялась втягивать в себя, словно колоссальным пылесосом всех животных с прилегающей к котловану территории, начиная от побережья, скалистых утесов, лишайниковых холмов и заканчивая редким скудным пролеском из карликовых сосен и берез. Раскручивающиеся «лепестки» громадного раструба воронки поглощали в себя все виды животного мира заповедного острова, будто намеренно выбирая только органическую жизнь, оставляя неприкосновенными бездушные камни, гальку, мох, лишайник, строения поселка и прочую неорганику. Слабое электрическое свечение клубящихся испарений из недр черного зева пещеры переросло в ослепительный свет, поразивший мощной вспышкой весь периметр карьера, отбросив на землю загадочные гигантские тени. Подобно гигантскому всасывающему агрегату, раскрывшийся раструб воронки увлекал в свое чрево мелких грызунов, песцов, волков, оставшихся в живых после прокатившегося по острову шквалу кровавого истребления. Отдаленное зарево не то пожара, не то сияния накрыло воронку, сквозь которое внутрь устремились, кувыркаясь, рыча и тревожно мыча сразу несколько моржей и белых медведей, бывших неподалеку от эпицентра вращающейся спирали. Было впечатление, что остров, до этого относительно спокойный, вдруг лениво шевельнулся, приподнялся и, будто вздохнув, осел на прежнее место.

— Смотрите! – внезапно выйдя из клубов молочного тумана, указал кто-то в вышину неба. Восемь спецназовцев и два научных сотрудника, ослепленные внезапной вспышкой, устремили прищуренные взгляды к облакам, прикрывая глаза руками.

Огромное по величине солнце, казалось, раздулось в размерах. Время словно остановилось. Вокруг светила возник радужный круг, и по бокам два ложных солнца меньшей величины.

— Гало… — констатировал Ремез. – Но в полярный день? Летом?

Что-то неуловимое и тотальное по своей сути пронеслось мимо группы, задержалось на миг, вернулось, обволокло их своей сущностью, заставило пригнуться к земле и зажать уши от непомерного давления. Видимость и звуки пропали, пространство, словно растворилось, выбросив все содержимое их желудков. Люди валились на землю, прижимая руками уши, исторгая из себя переваренную пищу.

— Нас засасывает! – рванулся к майору один из его коллег, опрокидывая остальных. Следом, едва не разрывая на части, по земле проволокло еще одного, за ним следующего, пока очередь не дошла до Кропоткина. Майор Ремез что-то орал, но вакуумная тишина, давящая нестерпимым давлением барабанные перепонки, не позволяла что-либо ощущать. Он только открывал рот, словно рыба, попавшая на мелководье, но его никто не слышал. Мимо пронеслась крутящаяся в нелепой позе туша белого медведя, оглашая воронку бешеным ревом. Цепляясь за лишайник и не находя опоры, десятерых членов команды протащились по земле, и какая-то неведомая сила, подхватив всех вместе, в мгновение ока швырнула в раструб образовавшейся воронки. Беззвучные крики помощи, стоны и проклятия, потонули в раскрывшихся «лепестках» спирали. Десятки леммингов пищали, песцы скулили, медведи ревели, моржи мычали, словно домашние быки. Все смешалось в одну сплошную груду бешено вращающегося мяса, шерсти, когтей. Все текущие на север реки вдруг, словно по чьей-то неведомой команде поменяли течение. Способность что-либо соображать начисто покинула членов спасательной группы и, проваливаясь в чрево воронки, каждый был уже без сознания. Последнего овцебыка протащило по мху, закинуло в раструб воронки, поглотив без остатка. За ним всосало последних оставшихся леммингов, лепестки спирали лениво свернулись, вращение остановилось и, будто вздохнув от разочарования, воронка исчезла в земле, провалившись в пустоту. Все стихло. Запоздалый вихрь смерча промчался напоследок и канул в чреве разлома, и наступила тишина. На все про все ушло не более двух минут.

********

Катерина с Алисой напрасно пытались настроить рации на прием. Исчезли даже помехи. Трансиверы попросту выдернуло из реальности, словно внезапно вынули шнур из розетки. Покидая их, дежурный поселка оставил свою собственную рацию, которая продолжала работать на тот момент в пределах поселения. Ближе к карьеру она уже забивалась плясавшими магнитными помехами, но на расстоянии пары километров еще работала. Теперь и она не подавала никаких признаков жизни.

— Что там могло произойти? – вздрагивая от панического ужаса, спрашивала Алиса. Всепоглощающий страх перед неизвестностью держал их внутри столовой, не решаясь выглянуть наружу. То, что они пережили несколько минут назад, хватило обеим девушкам до конца своей жизни. Входная дверь перестала ходить ходуном, снаружи все стихло, промчавшаяся волна лавины истребляющих все на своем пути животных ушла куда-то вглубь острова, но это не означало, что можно было тотчас распахнуть дверь, подвергая себя смертельной опасности.

— Почему молчит дежурный? Он должен был вызвать нас по рации. Узнать, что случилось с Рубиком, Кряжем, Терентьевым и моим Алексеем. – Алиса заглядывала в мокрые глаза старшей подруги. Катя плакала, ощущая полную безысходность и бесполезность что-либо предпринимать. Она уже сопоставила все факты, увидев настоящий ад, промчавшийся по улицам поселка. Скорее всего, в живых не осталось никого. Если радист их не вызывает, если почти все двери гаражей, ангаров, складов и прочих технических помещений в это время теплого лета были раскрыты настежь, давая редким солнечным лучам пробираться внутрь, то дело обстояло хуже некуда. В длительный полярный день редких ласкающих лучей никто не закрывал двери, поскольку медведи в это время года сюда не забредали. А это означало, что нахлынувшая лавина животных, пожирающего все вокруг себя, расползлась по поселку, просочилась под сваи, в вагончики, гаражи, в сам аэрологический павильон, истребив людей, оленей и собак.

— Я думаю, — прижала она к себе вздрагивающую Алису, — что мы в поселке остались… одни.

— Как, одни?

— Мы вовремя успели захлопнуть двери от волков и росомах, которые были как безумные. Ими будто руководили.

— Кто?

— Не знаю, девочка моя. Но то, что эта атака была целенаправленной, не вызывает теперь сомнений. Посуди сама. Ты когда-нибудь слышала, чтобы звери объединялись в одну громадную массу? Лемминги и песцы, горностаи и росомахи, лисицы и волки, плюс белые медведи. И все это одной лавиной! Одноразово. Сплошным потоком. На по-се-лок! На лю-дей!

Последние две фразы она протянула по слогам.

— Это было настоящее безумие, посетившее в одночасье всех зверей вокруг поселка. Не знаю, что творится в глубине острова и на побережье, но раз с нами до сих пор не связались, значит, дело плохо. Если мы с тобой одни, то нужно что-то немедленно предпринимать.

Она поднялась и принялась отчаянно тереть виски. Слезы блестели и еще не успели подсохнуть, когда Катерина, очевидно приняв какое-то решение, привлекла девушку к себе.

— Вот что… - она оглядела столовую. – Возьмем с собой кухонные ножи, топорики для рубки оленины, осторожно вначале выглянем наружу, и если зверей нет, попытаемся добежать до радиорубки. Согласна?

Алиса испуганно кивнула, еще не совсем понимая старшую подругу. Та уже прихватила крупные тесаки, и засовывала за пояс топорики. Алиса подчинялась молча. Обе прислушивались к звукам извне. Было тихо как в вакууме. Где-то капала из крана вода, сквозь жалюзи пробивались лучи незаходящего полярного солнца, все внутри столовой дышало теплотой и уютом. Казалось, и не было снаружи той прокатившейся за несколько минут всепоглощающей катастрофы, превратившейся в самый настоящий ад.

— Если в радиорубке никого не найдем, или… — Катерина запнулась, — найдем не живыми наших друзей, в панику не впадать. Обещаешь? – она ласково погладила младшую подругу по плечу.

— А что будет, если они действительно погибли?

— Будь к этому готова, девочка моя. Возможно, мы увидим растерзанные и развороченные трупы, много крови… — она подчеркнула, — очень много крови. Ты сама видела, как на твоих глазах даже кроткие лемминги с безумием кидались целыми стаями на волков и росомах. Подобное могло произойти и с нашими товарищами. Если и уцелел кто в закрытом по какой-то причине вагончике, то сейчас, как и мы, не решается выглянуть наружу. А может уже и спешит к нам на помощь. Все же знали, что мы остались прибирать в столовой посуду. Мой муж запретил нам отправляться с ними к карьеру, помнишь?

Алиса вспомнила, как Дмитрий Олегович Семахин, уходя вслед за группой Проняева, строго наказал им оставаться на месте. Это слышали и другие обитатели поселка, расходясь по своим рабочим местам.

— И если мы обнаружим трупы, - продолжала Катерина, осматривая снаряжение девушки, крутя ее во все стороны, — то паники быть не должно. Проверим состояние передатчика. Если он не отвечает и не посылает сигналы, немедленно продвигаемся к бараку Сафоновны. Он стоит отдельно от основной улицы, ты знаешь, и, возможно, не подвергся нападению зверей. Если Сафоновна жива, это будет нашим спасением. Она разумная старуха, знает повадки всех зверей на острове, сообща что-нибудь придумаем.

— А как же остальные? Те, кто ушел в карьер искать Рубика и Алексея? Они-то живы?

Катерина нахмурилась, прикидывая что-то в уме, и на глаза снова навернулись слезы.

— Боюсь, ангел мой, что и супруг попал в такую же передрягу вместе с остальными. Не хочу тешить тебя надеждами об Алексее, но, судя по той пожирающей лавине, что прокатилась у нас по поселку, она достигла и карьера раскопок. А там еще и белые медведи с побережья… — Катя тряхнула головой, отгоняя дверь и прислушавшись к тишине.

— В общем, готовы? Тогда вперед!

Обе девушки нерешительно шагнули за порог.

То, что они увидели, повергло их в самый настоящий шок.

********

Везде, куда бы они ни бросали испуганные взгляды, были разорванные, истерзанные останки всевозможных животных были без разбора перемешаны в огромных кучах развороченного мяса, костей, внутренностей, плавающих в огромных лужах крови. Испарения поднимались к ласковым лучам солнца. И множество упавших птиц, устлавших своими тушками почти всю территорию поселка.

— А птицы-то откуда? – отшатнулась Алиса, но подталкиваемая старшей подругой поспешила вперед, перепрыгивая лужи уже свертывающейся крови. Стараясь не смотреть по сторонам, она акцентировала взгляд только себе под ноги. Катерина пробиралась рядом, с отвращением осматривая участок катастрофы. Обе пытались как можно быстрее добраться до радиорубки, совершенно не предполагая, что ждет их дальше. Ножи в руках дрожали. Тишина стояла полной, и это тем более было страшным.

— Птицы… — тяжело дыша и увлекая за собой подругу, протянула Катерина. – Очевидно, в небе произошла та же бойня, что и на земле. Я не знаю, что или кто ими руководил...но сила была чужеродной.

— Как понять, чужеродной?

— Не нашей, девочка моя. Не зем-ной.

Они преодолели улицу, забитую повальными грудами истерзанных туш животных, промчались, перепрыгивая через останки обглоданных скелетов, ворвались в раскрытую настежь радиорубку, захлопнули дверь, и только тут перевели дыхание.

Алиса тихо сползла спиной по стене, едва не лишившись сознания.

Прямо перед ними, в кресле радиста, в нелепой позе находилось то, что осталось от их коллеги. Нынешняя полярная вахта стала для него последней. Кровь была повсюду. Катерина подхватила Алису под руки, дала понюхать нашатырного спирта, флакончик которого предусмотрительно захватила с собой из аптечки столовой. Она и сама едва не потеряла контроль при виде столь ужасных останков, бывших некогда их радистом. У порога валялись внутренности их дежурного по поселку, который, очевидно, так и не успел пробраться к ним в столовую.

Пока они бежали к узлу связи, не было замечено ни одного движения. Ни в небе, ни под ногами. Все пространство было усеяно трупами животных и чего-либо живого в радиусе километра они не обнаружили. Везде было пусто, и стояла жуткая, пугающая тишина. Бросая взгляды по сторонам, девушки удручающе заметили, что почти все вагончики с жилыми бараками стояли с настежь распахнутыми дверями. Солнце светило теплым согревающим светом, и от этого полярники открыли утром двери, впуская летнюю кратковременную теплоту в свои жилища.

Там и застала их мгновенно прокатившаяся смерть.

Склады, ангар, технические пристройки были похожи на развалины после промчавшегося урагана. Что-то неуловимо изменилось не только в их поселке, но, казалось, и в самой природе. Что-то неизбежное, унылое, неподвластное логике и суждению, окутывало с головы до ног.

Осмотрев аппаратуру и покрутив верньеры настроек, Катерина с горечью выдохнула:

— Здесь нам делать нечего. Стационарный передатчик вышел из строя, как и рации у наших ребят. Ты как?

— Нормально, — едва не всхлипнула Алиса, оглядываясь на останки радиста в кресле.

— Пойдем, девочка, — вздохнула Катерина. – Когда все закончится, похороним их подобающим образом. Сейчас нам нужно немедленно добраться до вагончика Сафоновны. Не забыла?

— Мы будем пробегать по улице мимо жилых бараков?

— Да. К ней ведет одна дорога. У нее, помнится говорил мне муж, имеется старый передатчик. Может, нам удастся вернуть его к жизни.

— Ты в этом разбираешься?

— Когда-то Дмитрий Олегович учил меня радиоделу, но я все подзабыла. Возможно, Сафоновна нам поможет.

Перешагнув порог и бросив прощальный взгляд на останки дежурного по поселку, Катерина увлекла Алису за собой.

— И, судя по тому, что мы видели, здесь сейчас нет ни одной живой души. Ни зверей, ни людей. Выходит, девочка моя, что мы теперь одни. Одни на весь поселок. Может, старая чукча еще уцелела.

— А наши ребята, ушедшие к карьеру? Их-то не должно было коснуться это непонятное нашествие зверей.

— Тоже верю в это. Но… рации-то молчат. – Она потрясла ресивером, прихваченным с собой. Это была та рация, что оставил им дежурный, обнадежив, что вскоре вернется.

Увы. Последняя полярная вахта стала для него роковой. Как, впрочем, и для других тридцати человек населения острова Врангеля.

Они спешили, минуя склады, гаражи, взлетную площадку и главную улицу поселка, ведущую к аэрологическому павильону. Где-то с побережья доносились трески дрейфующих вокруг острова льдин, но это были единственные звуки, что они слышали. Никто их не окликнул, никто не бросился на помощь, никто не закричал от радости. Поселок вымер в одночасье. Желания забегать в бараки и видеть обглоданные трупы у них не возникало. От испарений постоянно выворачивало наружу, отчего Алиса едва держалась на ногах, только чудом не падая в обморок.

Преодолев последний десяток метров, они приблизились к бараку, возвышавшемуся над остальными на высоких сваях. Здесь трупов почти не наблюдалось.

Сафоновна! – впервые за все время прокричала Катерина.

Девушки уже поднимались по высоким ступеням. На удивление они были чисты, будто недавно по ним прошлась метелка. Дверь тут же, громыхнув внутренним засовом, открылась. Старая женщина с узкими щелочками глаз и глубокими морщинами во все лицо отворила, кинулась к ним, и без всяких разговоров втащила внутрь. Дверь стремительно захлопнулась. Повеяло какими-то благовониями, запахами иссушенных трав, дымом табака и еще чем-то, отчего у Алисы закружилась голова. После того смрада испарений разлагавшихся трупов сквозь который они только что пробирались, девушка едва не осела на пол.

Старая чукча без лишних объяснений сунула каждой гостье по кружке с дымящейся жидкостью и насильно заставила сделать пару глотков. Потом осмотрела их понимающим, добрым взглядом, в котором читалась мудрость нескольких прошедших поколений ее предков, усадила на шкуры, подкрутила газовую горелку плиты, поставила чайник, и только тут заговорила. Все эти несколько секунд обе девушки не могли наглядеться на единственного живого человека, которого они увидели за последние несколько часов.

— Живы? Не пострадали? – спросила та густым грудным голосом, шедшим, казалось, откуда-то издалека.

Только теперь девушки почувствовали себя в относительной безопасности и, кинувшись к старухе, обняв ее, громко и безудержно разрыдались.

Оцепенение последних напряженных до крайности минут постепенно начало спадать, очевидно, от того напитка, что дала им старуха. Девушки плакали, а она не мешала им, прекрасно сознавая, через какие мерзости и страх пришлось им пройти.

Вскоре страх сменился ощущением уюта и спокойствия, словно и не было снаружи того жуткого ада, промчавшегося над поселком. От целебного зелья потянуло в сон. Укрыв девушек двумя тонкими выделанными шкурами, старуха примостилась рядом, набила длинную трубку, пустила дым в потолок и, наблюдая как у девушек слипаются глаза, тихим голосом начала свой рассказ.

*******

— Давно это было. Задолго до моих далеких предков из племени шаманов. Тогда Большая земля была покрыта здесь могучей растительностью. Остров еще не был отделен, и здесь текли полноводные реки, в озерах плескалась рыба, по лугам и равнинам ходили стада мохнатых мамонтов. Народ, проживающий здесь издревле, охотился, строил шалаши и жил в пещерах. Земля была плодородной, древние люди коптили мясо, шили шкуры и жили в достатке. Еды хватало всем.

До девушек долетал ее размеренный тихий голос, а дым табака, на удивление успокаивал еще больше. Казалось, они начали проваливаться в какую-то благостную нирвану, оставляя свои страхи и полную обреченность.

- Так продолжалось много сотен лет. Люди не знали ни голода, ни лишений. Палили костры, устраивали ритуальные обряды, растили детей. Это был первобытный народ, который ваши ученые называют неандертальцами. Постепенно остров отдалялся от суши, и несколько десятков веков назад стал таким как сейчас. После ледникового периода постепенно покрылся вечной мерзлотой, и однажды, очень давно, здесь произошла какая-то катастрофа. Все племена исчезли в одночасье, словно были сметены с лица земли огромной метлой. Следом за ними вымерли мамонты, останки которых выкапывали в карьере ваши товарищи. Остров превратился в сплошное кладбище. Эти захоронения можно видеть сейчас по тем результатам, что раскопали ваши коллеги. Они наткнулись только на одно из них, однако по всему острову их разбросано великое множество.

Старуха снова набила трубку. Снаружи по-прежнему было тихо. Сквозь жалюзи пробивались теплые лучи солнца, освещая внутреннее убранство вагончика. На плите кипел чайник, в углу из крана переносного умывальника тихо капала вода, запах умиротворения витал среди шкур, висящих на стенах амулетов и прочей атрибутики древних шаманов.

— Почему вас не тронули звери? – сквозь сладостную дрему, едва разжимая непослушные губы, спросила Катерина, не открывая отяжелевшие веки.

— Моя территория вокруг вагончика заговоренная мужем, великим шаманом. Звери не смеют проникать сюда. Это для них табу.

— Для зверей? Они что, понимают?

— Понимают, — серьезно кивнула, пыхнув трубкой, чукча. – Вы, люди, просто не знаете их природу.

— Тогда отчего они все разом, кучами и стаями напали на поселок, опустошив его до основания? Отчего пожирали друг друга?

Бабка невесело усмехнулась.

— Мы пойдем с вами к карьеру? – впервые подала голос Алиса. – Там жених мой.

— Знаю. Алексеем зовут.

Бабка протяжно вздохнула.

— Не хочу тебя расстраивать, девочка, но твоего Алексея уже нет здесь.

Последнее слово она загадочно произнесла с ударением.

— Как это?

— Он уже не в этом мире. Не в нашем.

— Умер? – всхлипнула Алиса.

— Не умер.

Наставшая пауза заставила девушку открыть полные слез глаза.

— Но и не живой, — закончила чукотка. – Он отправился в другой мир. В тот, который для нас, смертных, недоступен.

— В пещере?

— Да. Когда-то давным-давно на уже отделенном острове из такой же пещеры вырвалась темная сила. Эта сила находилась под вечной мерзлотой несколько миллионов лет по вашему летоисчислению, была упокоена и никем не тревожилась. К ней в глубину не проникал ничто. Очевидно, над сгустком этой материи образовалась пещера огромных размеров, которая разрасталась со временем, достигнув своими пустотами того уровня вечной мерзлоты, куда вгрызся ковш вашего экскаватора. Таким образом, геологи дали ей возможность вырваться наружу, как это уже однажды было, когда в один миг вымерли все мамонты и люди на острове. Я недаром вспомнила старые предания моих чукотских народностей. Однажды это уже было. Теперь случилось и сейчас.

— А причем здесь безумные звери?

— В те прошедшие и канувшие в Лету времена тоже произошло нечто подобное. Терентьев как-то обмолвился, что груды костей мамонтов напоминают своими кладбищами, как если бы среди них происходила самая настоящая бойня. Останки были перемешаны с большим количеством скелетов саблезубых леопардов, пещерных медведей, шерстистых мастодонтов и другими видами того животного мира. Они просто истребили друг друга, как это произошло и сейчас. Истерзали себя и людей, обитавших тогда на острове.

Катерина сквозь дремоту, проваливаясь в теплое уютное подсознание, тем не менее, не переставала удивляться столь широким познаниям, которым обладала старая шаманка. Тут бы ей мог позавидовать любой аспирант исторических наук, включая и самого Валентина Сергеевича. Знания и манера подачи исторических фактов настолько не вязались с обликом старой шаманки, что впору было удивиться. Алиса, тихо плакавшая рядом сквозь сладостную дремоту дурманящего напитка, ничего не замечала, но Катерина отметила про себя, что Сафоновна обладает такими же знаниями, что и некоторые профессора институтов.

— По всей видимости, некая чужеродная энергия, прибывшая к нам из космоса в незапамятные времена, вырываясь наружу, имеет какую-то необъяснимую власть над скудным разумом животных, населяющих остров в пределах раскопанной пещеры. Высвободившись из пустот подземелья, эти испарения в виде клубов тумана овладевают примитивным рефлексом животных, заставляя их истреблять себе подобных и нападая на все, что имеет хоть какую-то питательную ценность. В том числе и людей.

Шаманка вздохнула.

— Мой муж, великий шаман, как раз и занимался выяснением причин происходившего на острове. Однажды, отправившись на льдине к одному из разломов, он исчез безвозвратно, поглотившись этой материей. То же самое произошло сейчас и с группой Терентьева, и с ребятами твоего Дмитрия Олеговича, — она взглянула на Катерину участливым добрым взглядом, погладив по голове Алису. – И с твоим Алексеем, девочка. Все они исчезли в воронке смерча, который всосал их в подземелье вместе с другими уцелевшими животными.

Наступила тяжелая пауза.

— Они все погибли? – едва пролепетала Алиса все еще под воздействием чудесного напитка.

— Они отправились в другой мир. Мне неведомо, в какой. Не в наш мир. Не в земной.

Катерина постепенно начала приходить в себя, разлепляя отяжелевшие веки:

— Иными словами… — голос ее был хриплым, во рту пересохло и жутко хотелось пить. Сафоновна напоила обеих девушек каким-то отваром, и те снова откинулись на подушки. – Вы хотите сказать, что все мужчины, ушедшие к карьеру, провалились в какое-то… — Катерина запнулась. – В какое-то иное измерение? Вашей народности известно такое понятие?

— Известно мне. Мой муж был ученым человеком. От него передалось и мне. Да. Я полагаю, что всех их поглотило иное пространство.

— Весь остров? – едва не ахнула Алиса, тоже приходящая в себя.

— Нет, девочка, не весь. Только ту часть, может, километров семь-восемь вокруг карьера, куда распространился газ неизвестных испарений. Остальные животные в разных частях острова уцелели, в том числе и на побережье. Медведи, моржи, мускусные быки, олени.

- А эта лавина грызунов и хищников, что промчалась по поселку?

— Их влекла к себе та неведомая нам сила, что вырвалась наружу. Все они следовали к воронке, по пути пожирая друг друга.

— А почему эта сущность, как вы ее называете, не коснулась нас? Почему и нас не увлекло к центру пещеры?

Шаманка вздохнула.

— Вот этого-то я как раз и не знаю. Как и не знаю того, из-за чего животные вообще истерзали друг друга. Этого не знал и мой муж.

…Спустя какое-то время девушки пришли, наконец, в себя. Старуха накормила их ужином, поскольку настенные часы, на удивление работавшие, показывали вечер. Катерина осмотрела старый, весь в паутине передатчик, однако пришла к выводу, что запустить его в работу не удастся. Он находился здесь еще со времен молодости Сафоновны и, скорее, служил неким декором, нежели рабочим аппаратом. Алиса все порывалась добраться к столовой, может к ужину вернутся ушедшие к карьеру геологи, но бабка ее удержала.

— Там нет никого, девочка. Мы теперь одни. Одни на всем острове. Вы все еще хотите отправиться к карьеру раскопок?

Обе энергично закивали, умоляюще всматриваясь в разумные глаза старшей, теперь уже, подруги. У одной там исчез муж, начальник поселка Дмитрий Олегович Семахин. У другой ее жених Алексей. Девушки непременно хотели добраться до раскопанной пещеры, и осмотреть место трагических событий. Что им предстояло делать дальше, никто из них не знал. Не знала и шаманка.

— Хорошо, — вздохнула она. – Благо сейчас полярный день, вы отдохнули, и можно идти. Я доведу вас до карьера. Там определимся на месте, как нам связаться с материком и оповестить всех о нашем положении. Возьмем с собой ружья на случай встречи с безумными животными или медведями. Впрочем, тех, кто впал в безумие, уже нет в нашем мире. Их всосала в себя воронка. На острове остались только те животные, которые паслись на равнине, обитали у подножия горы или далеко на побережье. Два ружья моего мужа, — подала она со стены Катерине. – А ты, девочка, — подмигнула она Алисе, пытаясь ободрить перед трудным походом, — будешь все время находиться рядом с нами. Ни на шаг никуда не отходить. Нож и топорик у тебя с собой, ты уже видела, с чем нам придется столкнуться. Возьмем шахтерские фонари на случай спуска в пещеру. Обвяжемся длинными веревками.

Говоря эти слова, шаманка приготавливала все необходимое: воду в пластиковой канистре, термос, несколько бутербродов, патроны, спички, фонари.

— Откуда вы знаете все, что нам рассказали? – спросила Алиса, натягивая на ноги сапоги. Нашлись и комбинезоны для обеих девушек. – Откуда такие познания в истории Земли, откуда вообще известно вам об этой инородной субстанции, вырвавшейся изнутри?

— Таковы наши древние и глубокие поверья, дошедшие через несколько десятков поколений, - пожала старуха плечами. – В этих поверьях нам передавалось, что когда-нибудь однажды эта инородная сущность вновь распространится по острову. – Она кратко вздохнула, засыпая табак в специальную коробочку. – И вот это, собственно, произошло.

Окинув прощальным взглядом свое жилище, словно зная наперед, что видит его последний раз, бабка вместе с девушками вышли наружу.

…И как позднее выяснится, они вышли навстречу самому страшному дню в своей жизни.

********

Глава 3-я: Вертикальный колодец

Полярный заповедник острова Врангеля.

1998-й год.

Карьер изыскателей.

Кропоткин с Минаевым продвигались вдоль насыпи карьера, следуя указаниям майора Ремеза, который держал короткий автомат наготове. За ними, рассыпавшись по краю воронки, следовали остальные. Все были облачены в непромокаемые комбинезоны, на лицах респираторные маски с фронтальными стеклами, в рюкзаках помимо препаратов обеззараживания воздуха и ранцев со специальным химическим аэрозолем находились сублимированные и витаминизированные продукты, антибиотики. После утери связи в небо непрестанно пускали ракеты, чтобы оставшиеся у машин пилоты могли представлять их продвижение. Что-то изменилось в карьере. Насыпь стала выше на несколько метров. Запустили в небо разведывательный зонд. Внизу, метрах в шести, широким провалом чернел зев образовавшегося раструба.

— Внимание! – послышался через микрофон голос Ремеза. – Мы на месте. Всем соблюдать крайнюю осторожность. Мы не знаем, что именно здесь произошло. В провал спускаются Чижов, Сорузян и Павликов. Остальным рассредоточиться по краям воронки.

— Вижу следы, — ответил кто-то. – Будто тело протащило по земле и скинуло вниз.

— Я тоже вижу следы, - раздалось справа.

— И я, — на этот раз слева.

— Пресвятая дева Мария! Да они повсюду! Не знаю, кто тут был, но их много. Посмотрите, сколько всякого хлама нанесло сюда. Даже самосвалы с экскаватором завалены мусором, мхом, глиной и лишайником. Словно ураган промчался.

— Или смерч. Стрела крана выгнута до основания! Это ж какая сила могла так сплющить металлическую конструкцию?

-- Отставить разговоры! – пресек Ремез. – Наша задача выявить степень заражения. И без вас вижу, что здесь пронесся какой-то небывалой силы вихрь.

— Да, командир. Их словно перекатывало по земле, швыряло в разные стороны, разносило на куски. Есть даже остатки кровавых пятен на земле.

Один из группы склонился над зловещими пятнами, подцепил портативным пробником образец глины и внимательно осмотрел.

— Это не людская кровь. Видны клочки шерсти, очевидно, волка или росомахи.

Восемь специалистов по химзащите приблизились вплотную к зеву черного провала и, вынув фонари, пустили лучи света внутрь воронки. Сзади уже подоспели Кропоткин с Минаевым.

— Она бездонна! – швырнув внутрь неоновый светящийся стержень, заключил Ремез. Пока тот падал в чрево подземного конуса, все отсчитывали секунды. Свет так и исчез в темноте, не добравшись дна.

– Ваш выход, — обернулся он к научным сотрудникам. – С чем мы имеем дело? Ученые из вашего Географического Общества предполагали на основе проведенных анализов, что нам придется столкнуться с какой-то неведомой материей, прибывшей из космоса сотни миллионов лет назад. Силовский дал нам указание определить состав этой материи, провести пробы окружающего воздуха и, если понадобится, спуститься в провал.

Трое участников команды уже разматывали веревки, цепляли карабины, включали головные фонари, готовясь спуститься внутрь. Кропоткин навел луч фонаря на стены воронки, переместил его в раскрывшийся зев раструба и невольно издал возглас удивления.

— Стенки конуса идеально ровные!

— Что? – не понял Ремез, осматривая снаряжение спускающихся. – Объясните.

— Они круглые. Будто отшлифованы до блеска.

— Как это?

— Природным способом это невозможно сделать. Только искусственно.

— Ее что, бурили? Воронку.

— Нет. Здесь не было бурильных агрегатов. Только экскаватор, кран, местный бульдозер и несколько самосвалов для вывоза отработанного грунта. Бурильной установки вообще на острове нет.

— Тогда что?

— Это… - запнувшись, пришел на помощь Кропоткину Минаев, — это… ТРУБА.

Неуверенность в голосе Минаева и крайняя степень изумления была налицо. Наступила краткая пауза.

— Вы хотите сказать, что это…

— Искусственный вертикальный колодец, шахта, уходящая в глубину недр земли, - закончил за него Кропоткин.

— Ясно. Вертикальный искусственный колодец, который не мог быть пробуренным исчезнувшими геологами. И сколько, по-вашему, он имеет глубину?

Минаев развел руками:

— Вы отсчитывали секунды, пока падал светящийся стержень? Он ведь так и не достиг дна, растворившись светом в черной пустоте провала. Следовательно, дно невероятно глубоко.

— Насколько? Не забывайте, моим троим людям сейчас надлежит туда спуститься. Я хочу знать хотя бы приблизительную глубину этой, как вы говорите, шахты.

Научные сотрудники переглянулись.

— Думаем, не менее километра, — за обоих ответил Минаев. – Но это невозможно! На острове Врангеля никогда, повторюсь, ни-ког-да не производились буровые работы. Здесь нет полезных ископаемых или прочих залежей. Вечная мерзлота лежит прямо под поверхностью лишайника и мхи.

— Вот он-то своим ковшом, очевидно, и захватил часть геологического пласта, обнажив на поверхность вход в этот колодец, верно? – хмуро переспросил Ремез.

— Да… - неуверенно пробормотал Минаев. – Но, позвольте…

Ему на выручку пришел Кропоткин:

— Мы имеем в виду, что этот колодец не… земного происхождения.

Ремез уставился на обоих жавшихся друг к другу сотрудников.

— Не понял! Иной разум, что ли? Фантастические байки о пришельцах?

Минаев неуверенно протянул:

— Ну-у… не совсем так категорично, конечно. Однако наличие неземной силы мы видим, что называется, налицо. Даже самые мощные агрегаты бурения, будь они на острове, не способны с такой математической точностью отшлифовать внутренность колодца почти до зеркального состояния. Остались бы в наличие следы зубьев и горизонтальных борозд от прохождения бурильных насадок. А здесь все идеально ровно, словно прошлись мелкой шлифованной наждачкой.

— Вы понимаете, с чем мы столкнулись? – поддержал коллегу второй ученый. – Это же сенсация мирового масштаба! Присутствие на каком-то давно забытом заповеднике наличия иного РАЗУМА, совершенно не имеющего ничего общего с человечеством! Это открытие не то что века, а всей глобальной истории Земли! Мы впервые столкнулись с проявлением чуждой нам технологии. Повторюсь, ни один земной агрегат не в состоянии пробурить столь идеальную вертикальную трубу, будто вырезанную… лазером.

Ремез дал указание троим спускающимся остановиться. Те уже поддерживали первого, наполовину висевшего на тросах в жерле уходящего вниз конуса. Команда на миг замерла.

— Что вы предлагаете? – едва не обозлился Ремез. – Моим людям не стоит туда спускаться?

— Мы не знаем степени заражения самого канала и территории вокруг него, - сквозь микрофоны масок ответили ученые. – Показания зонда могут врать. Он висит в нижних слоях стратосферы, а конечный пункт нашего маршрута уходит глубоко под землю. Различия состава воздуха могут быть непредсказуемыми. Зверей и людей протащило по земле, всосало в эту воронку, при этом, абсолютно не затронув остальных предметов. Посмотрите, — Минаев обвел территорию рукой. – Части механизмов, легкие остатки снаряжения, даже пустые канистры из-под солярки остались не тронутыми. А ведь тут, судя по следам, пронесся самый настоящий смерч небывалой силы! Тогда отчего он всосал в себя только органику? Только живые организмы?

Ремез и сам видел раскрытые настежь давлением кабины самосвалов, разбросанные инструменты, некоторые приборы и прочее мелкое оборудование. Валялся даже оброненный кем-то фотоаппарат. Он дал команду одному из своих людей, и тот подобрал. Минаев внимательно осмотрел его и дал невеселое заключение:

— У группы Терентьева такого не было. Это не их фотоаппарат.

— Тогда чей?

— Очевидно, кого-то из геологов самого поселка. Нужно будет по возвращении на материк проявить все кадры. Им наверняка фотографировали. Вероятнее всего кто-то из команды изыскателей пришел сюда после того, как пропала связь с группой Терентьева. Очевидно, они собрали там в поселке своеобразную команду спасения, выдвинулись сюда, прихватив фотоаппараты, чтобы успеть заснять сенсационные кадры…

— Что было потом? – с интересом спросил Ремез. – Это пока только ваши предположения.

— Так точно. — Минаев бросил взгляд на Кропоткина, и тот поддержал:

-- Мы имеем дело с какими-то неведомыми нам технологиями иноземного происхождения. Называйте это как хотите: чужеродным разумом, пришельцами, гуманоидами – сути это не меняет. Этот колодец не земной технологии. Не нашей. Не человеческой.

— Уже объяснили. Что, по-вашему, произошло с полярной вахтой поселка?

- Думаем, а точнее, предполагаем, что команда спасателей выдвинулась сюда на поиски пропавшей группы Терентьева. Здесь их и застал тот небывалый смерч, поглотивший в себя вначале геологов Терентьева, затем группу спасателей из поселка, а с ними и всю органическую жизнь в радиусе нескольких километров. Открывшийся после раскопок иноземный колодец просто всосал в себя все живые организмы.

— Медведей тоже?

— Да, - откликнулся кто-то из команды Ремеза. – Я обнаружил куски их шерсти... - уточнил он.

— Видите? – голос у Минаева дрожал от крайнего волнения. – Помните, Силовский говорил, что в лабораториях произвели анализы и где-то в пустотах подземных пещер должна находиться неизвестная нам материя, совершенно не имеющая схожесть с земными химическими элементами. Следовательно, именно эта чужеродная материя вырвалась наружу и принялась каким-то образом всасывать в себя всю органику.

— Ясно, — кивнул Ремез, предпочитавший краткость в объяснениях. — Но для чего? Для каких целей?

Оба ученых развели руками.

— А вот это и предстоит нам узнать. Иноземная сущность, вырвавшаяся из глубин этой вертикальной шахты, совершенно не имеет никакого логического основания. Вырвалась, всосала, поглотила, ушла внутрь, пропала вместе с людьми и животными. Остается только выяснить, для чего все это было предназначено? Материя побывала на поверхности, приняла в себя «образцы» человеческого и животного ДНК, навела ужас на весь остров, промчалась ураганом по карьеру, и сгинула назад под землю.

— Не прихватив с собой ничего из мелкого оборудования и легкой амуниции геологов, так? Вы это хотите сказать?

— Так точно. По какой-то причине неорганика эту материю не заинтересовала.

Наступила пауза размышлений.

— И тот фотоаппарат, что мы обнаружили, принадлежал не группе Терентьева?

— Нет. Очевидно, кому-то из команды спасателей, которых всосало в воронку так же, как и Терентьева с группой. Видимо, это был как раз тот смерч, что опрокинул наши вертолеты.

Ремез оглядел своих людей. Трое по-прежнему нависали над краем колодца, готовые спуститься внутрь, один стоял на возвышении насыпи, осматривая по прилегающую к карьеру местность. Остальные занимались сбором и сортировкой различных предметов, разметавшихся от урагана по всему карьеру, пробами воздуха, грунта.

— У вас все?

Ученые пожали плечами. Ремез на миг задумался, затем решительно отрезал:

— Тогда нам тем более необходимо спуститься внутрь! Там могут остаться живые люди. Датчики обнаружения их не видят, но колодец, как вы говорите, глубокий, следовательно, мы найдем там хотя бы следы исчезнувших геологов.

Он отдал команду на спуск.

Чижов, Сорузян и Павликов уже начали спускаться друг за другом, обвязанные веревками, как вдруг…

События приняли совершенно неожиданный оборот.

********

Внезапно лицо стоящего на насыпи спецназовца приобрело какое-то странное выражение. Обводя биноклем территорию побережья и подножия горы, он на миг замер, подкрутил увеличение, всмотрелся по направлению к едва маячившим на горизонте домикам поселка, выдохнув в сгустившийся воздух:

— Вижу движущиеся точки! Расстояние не позволяет увеличить ракурс, но точки, несомненно, приближаются!

— Отставить спуск! – скомандовал Ремез и бросился к насыпи, прихватив двоих людей. Все произошло так неожиданно, что трое спускавшихся застыли, уже нависая над чернотой зева, а Кропоткин с Минаевым не успели осознать крика наблюдателя.

— Что там?

— Точки приближаются! – повторил стоящий наверху. – Это… — он напряженно всматривался в бинокль. – Это фигурки движущихся… людей! – последнее слово он выдал почти по слогам. – Люди! Вижу отчетливо!

Ремез подскочил, навел свой более мощный бинокль, секунду разглядывал, затем крикнул:

— Вы трое! – указал поочередно на спецназовцев. – Ко мне!

Те кинулись к насыпи, присоединившись к командиру.

— По равнине идут три женщины. Это, видимо, обитатели поселка, Силовский говорил, что там две женщины и старая шаманка. Очевидно, это они. Немедленно к ним навстречу! Помочь, привести, напоить, проверить наличие ран или увечий. Индивидуальные аптечки у вас с собой. Вперед!

Затем крикнул сверху Чижову:

— Спуск отменяется. Послушаем, что нам расскажут женщины.

Кропоткин с Минаевым стояли рядом, поочередно передавая друг другу бинокль. Трое спецназовцев поспешили навстречу двигавшимся фигурам, остальные трое выбрались из жерла воронки, поднявшись на насыпь.

— Странно, — всматриваясь в бинокль, констатировал майор. – Почему только женщины? И почему трое? Где мужское население?

— Вы забыли, что мужчины ушли на поиски Терентьева.

— Но не все же! Не весь поселок.

Никто из присутствующих, разумеется, и не предполагал, какая глобальная для острова катастрофа пронеслась.

Теперь предстояло встретить женщин, усадить в стоящий пустой вездеход, если понадобится – оказать помощь, расспросив все детали, которых группа Ремеза по-прежнему не знала.

…Так и поступили.

********

- Я их уложила, напоив отваром, они отдохнули и вот мы здесь, - закончила спустя некоторое время Сафоновна. В течение часа, отпивая из кружек горячий кофе, Катерина с Алисой наперебой, плача и дрожа от недавно пережитого ужаса, рассказывали мужчинам свою жуткую историю последних нескольких часов в истребленном поселке. Катерина начала с того момента, как пропала связь с группой Терентьева. Алиса все порывалась кинуться на поиски своего Алексея, но Ремез ласково ее остановил, объявив с тяжестью в сердце, что никого из людей здесь нет. Закончила после Катерины бабка-чукча. Девушки рассказали о неведомом нашествии зверей, гибели оставшихся обитателей поселка, скелетах в радиорубке, а Сафоновна дополнила остальное. Таким образом, спустя час с лишним, группа Ремеза знала все трагические факты случившейся на острове катастрофы. По словам трех женщин, они вышли из поселка, целенаправленно направляясь к карьеру в надежде узнать участь своих близких. Шли медленно, поскольку Сафоновна была уже немолодой, да и озирались постоянно, предполагая нападение какого-то уцелевшего безумного зверя. А когда увидели спешащих к ним незнакомых мужчин в военной амуниции, сразу поняли, что те прибыли с материка после того, как пропала связь с островом. Они едва не потеряли сознание от радости, что теперь не одни. Бросившись на шеи спасателям, девушки разрыдались. Теперь они закончили свой рассказ, а Сафоновна подвела итог:

— Как я уже рассказывала девочкам, в наших древних поверьях присутствует некая злая сила, однажды уже погубившая мамонтов и население острова. Кладбища перемешанных между собой костей различных животных позволяют сделать выводы, что под вечной мерзлотой и находится эта неведомая нам сила.

Старуха рассказывала, а мужчины, обступившие ее, удивленно переглядывались, совершенно не предполагая, что какая-то бабка-шаманка будет обладать такими всесторонними и глубокими познаниями в различных областях наук. Даже Кропоткин с Минаевым, поначалу скептически относясь к каким-то поверьям чукотских народностей, в конце рассказа дивились столь глубокому измышлению старой женщины.

— Мой муж был ученым человеком, не раз ходившим с Терентьевым в различные экспедиции, — пояснила она. – К тому же я закончила институт истории, факультет антропологии еще при правлении Хрущева. – И старая бабка печально улыбнулась.

— Позвольте спросить, - полюбопытствовал с уважением Минаев, — сколько тогда вам лет, простите?

Старуха на миг задумалась, с лукавством в глазах ответив:

— Сама не ведаю. У нас, у потомков шаманов не принято отмечать даты своих дней рождений. В молодости вела учет, но после Брежнева как-то само собой все ушло в прошлое. Пусть мои морщины говорят вам за меня о возрасте.

Дальше разговор перешел на более насущную тему. Девушки уже успокоились, им плеснули в кофе несколько ложек коньяку, и их состояние нормализовалось. Удручало теперь лишь одно: каким образом спуститься в подземелье и узнать горькую участь пропавших почти всех мужчин острова. С Проняевым ведь ушли и люди Дмитрия Олеговича Семахина, мужа Катерины, начальника поселка. На полярной вахте остались не более десятка человек вместе с радистом, дежурным по поселку и, собственно, с самими женщинами. Остальные ушли на розыски. Ушли и пропали.

Объяснив кратко ситуацию и обрисовав план спуска, майор Ремез предложил женщинам оставаться у вездехода под надзором двух научных сотрудников, а сам поспешил к чернеющему зеву провала. Теперь они знали почти все, что произошло на острове.

План был таков:

Вначале в черноту жерла колодца спускаются, как и предполагалось, Чижов, Сорузян с Павликовым, затем, передают по ларингофонам все, что видят. Следом спустятся остальные, включая Ремеза. На поверхности останется один вооруженный спецназовец, контролирующий сверху очередность спуска. Он же будет охранять и женщин с научными сотрудниками на тот случай, если снова ситуация выйдет из-под контроля. Зверей поблизости не наблюдалось, но в бинокли были видны бродящие у побережья медведи, а на равнине рыскали волки среди уцелевшего стада мускусных быков. Могли быть и росомахи.

Учитывая все это, командир группы отправил первую партию на спуск.

У вездехода тяжело и протяжно вздохнула Сафоновна. Бабка-чукча привлекла к себе девушек, обняла их и, казалось, приготовилась к чему-то неизвестному.

И ЭТО произошло.

…А в небе над заповедным островом по-прежнему светило незаходящее полярное солнце.

********

Сафоновна успела еще что-то крикнуть майору Ремезу, но голос ее потонул в громоподобном треске, раздавшемся у всех в ушах. Казалось, столкнулись целые материки, отчего у присутствующих людей едва не разорвало барабанные перепонки. Первыми вскрикнули от ужаса девушки, но их спасла кабина вездехода, куда их разместил командир группы. Зажав уши руками, на землю повалились все члены спасательной команды, включая и обоих сотрудников Географического Общества. Следом за треском прошла гигантская ударная волна. Люди начали корчиться от нестерпимой боли. Мозги словно разорвало на части. Висящие на тросах Чижов, Сорузян и Павликов, были тотчас поглощены вырвавшейся наружу чужеродной энергией. В считанные секунды от них не осталось ничего: тросы оборвались, увлекая за собой в пустоту черного провала. Зев вертикального туннеля вобрал их в себя со скоростью межконтинентального экспресса. Следом за ними в воронку смерча начало всасывать и остальных. Двоих протащило по земле, швырнуло о край насыпи, размозжило головы, закрутило в вихре и унесло внутрь подземелья. Оставшиеся трое спецназовцев еще имели возможность цепляться руками за выступы развороченной земли, но и их влекла к себе какая-то потусторонняя сила, управляемая чьей-то необъяснимой волей. Раздирая до крови руки, вырывая ногти и ломая пальцы, Ремез с помощником протащился по земле. Ремез еще что-то кричал оставшемуся у вездехода охраннику, как вдруг стремительно накатившая лавина подбросила его вверх, перевернула, разметала на куски и сбросила в воронку тоннеля. Оставшийся охранник бросился к вездеходу, попытался ухватиться за выступающую скобу, что-то прокричал в грохоте гула, но тотчас был отброшен назад. Последнее, что он увидел в своей жизни, было искаженное ужасом лицо Алисы, прильнувшее к иллюминатору вездехода. Его тело крутануло, всосало, и растворило в закрытом пространстве колодца. На все про все ушло не более минуты.

Этого хватило, чтобы команда спасателей майора Ремеза перестала существовать. Останки их тел понеслись против часовой стрелки куда-то вниз, к расплавленной магме, к неведомой материи, к центру ядра Земли.

Все было кончено.

Остаточный сегмент вихря покружился над разметанным по карьеру хламом и, словно, не найдя ничего интересного для себя, с сожалением вспыхнул в пространстве и пропал.

Навалилась тяжелая и звенящая тишина. Ни Кропоткин с Минаевым, укрывшиеся под брезентовым навесом вездехода, ни девушки с бабкой-шаманкой совершенно ничего не слышали. Из ушей сочилась кровь, стекая струйками на воротники комбинезонов. Все четверо уцелевших бросились друг к другу, крича, но ничего не слыша. Одна Сафоновна, казалось, была на редкость невозмутимой. Она знала. Она предчувствовала. Она предполагала нечто подобное. Выбравшись из-под брезента и рванув дверь вездехода на себя, Минаев прежде всего выволок оттуда Алису. Кропоткин помог Катерине. Последней спустилась шаманка. В глазах девушек читался самый настоящий ужас. Оба ученых разевали как рыбы рты, но криков никто из них не слышал.

И в этот миг в расположение карьера нахлынула третья акустическая волна.

…Она же была и последней.

********

Алиса очнулась в какой-то давящей черноте. Ни звуков, ни движения, ни колебаний воздуха. Сплошная страшная тишина. Жуткая. Проникающая глубоко в сознание. Пошевелила рукой, ногой, вскрикнула от режущей боли в области поясницы, разлепила непослушные веки, провела языком по распухшим губам. Что произошло? Отчего такая чернота? Где Катерина, где оба ученых, где Сафоновна? Попробовала крикнуть, но из выжженной давлением гортани раздался лишь едва уловимый хрип. От этой попытки она едва не лишилась сознания от боли в грудной клетке. У девушки из воспаленных глаз брызнули слезы. Едва встав на колени, она попыталась ползти, добравшись на ощупь к какой-то идеально круглой стене, словно отшлифованной до зеркального состояния. Очевидно, это был фрагмент того вертикального искусственного колодца, о котором упоминал Ремез и его люди. И тут он вспомнила. Господи! Перед мысленным взором пронеслись последние секунды жизни майора с его командой. Их расшвыряло, разметало, разорвало на куски чудовищным давлением, словно гигантским прессом. Всосало внутрь, низвергнуло вниз, поглотило и растворило в себе. Та же необъяснимая сила, очевидно, подхватила и ее, когда она уже потеряла сознание. Но отчего так жутко тихо?

- Ка-теч-ка… - едва слышно простонала она, выдавив из выжженной давлением гортани лишь слабые звуки хрипа. – Где ты? Са-фо-нов-на… помо-ги-те. Ле-ша-а! Люби-мый…

Некоторое время девушка полулежала в сплошной тишине, привалившись спиной к выгнутой поверхности шахты, затем медленно, очень медленно поползла к какому-то зыбкому свечению в темноте, словно где-то далеко-далеко мерцал рой подземных светлячков. Это свечение казалось таким нереальным, что девушка жмурила глаза, шаря в кромешной темноте руками по гладкой стене колодца, который принял теперь горизонтальное положение. Она ползла не один час, хриплым голосом зовя на помощь, сдирая руки и колени до крови, останавливаясь, впадая в беспамятство. Последнее выжившее человеческое существо просто ползло на свет подобно тому как мотылек летит к горящей лампочке. Там, где свет — там спасение. Погружаясь в небытие, и снова выплывая на поверхность сознания, она все ближе и ближе подбиралась к источнику слабого свечения, которое разрасталось по мере ее приближения. Вскоре неоновый переливающийся свет стал совсем близок и, привалившись очередной раз спиной к стенке колодца, Алиса разрыдалась. Она кричала. Кричала хрипло и надрывно, задыхаясь.

То, что предстало перед ней, заставило ее сознание взорваться от ужаса. Подползая к краю глубокого подземного котлована и вглядываясь в неоновое свечение у себя под ногами, девушка… закричала. Закричала протяжно и безысходно...

********

…По всему периметру огромного, идеальной формы круглого амфитеатра, в несколько десятков этажей, уходящих ярусами вниз светящейся бездны, десятками, а может сотнями висели жуткие образования, похожие на коконы, которые располагались в ячейках, напоминавшими пчелиные соты. Рыдая, девушка обводила безумным от ужаса взглядом эту жуткую картину. Здесь было огромное количество этих прозрачных коконов, похожих на огромные гроздья винограда! Конусообразными формированиями по несколько сотен сразу, состоящие из ячеек, коконы свешивались вниз, пропадая где-то в бездонной пустоте неонового свечения. От этого света у Алисы слезились глаза, и без того полные слез. Тут были все животные острова. Свисавшие огромные коконы мамонтов, шерстистых носорогов, мастодонтов, пещерных медведей, саблезубых леопардов и птиц времен неолита, напоминали целые коллекции реликтовых останков, словно их собирали целенаправленно, методично, год за годом, век за веком, тысячелетие за тысячелетием. Для каких-то неведомых, необъяснимых целей. Нижние ярусы были заполнены мумифицированными останками неандертальцев в шкурах.

Это был настоящий инкубатор сохранившейся в коконах жизни. Это был СКЛАД!

Склад законсервированного для каких-то целей животного материала всех эпох Земли. Хранилище образцов ДНК. Гигантский АРХИВ генетических кодов зверей, птиц и первобытных людей. Своеобразная исполинская морозильная камера под вечной мерзлотой. Неизвестно кем созданная, собранная в коллекцию и сохраненная.

И самое страшное, что прямо перед глазами Алисы, в несколько рядов ячеек висели коконы…

Коли Рыбникова, он же Рубик.

Кряжа, он же могучий сибиряк сорока лет.

Валентина Сергеевича Терентьева, начальника изыскательной группы раскопок.

Виктора Проняева, помощника Терентьева.

Дмитрия Олеговича Семахина, начальника поселка и супруга Катерины.

Машиниста экскаватора.

Водителей самосвалов.

Геологов и товарищей ее поселка.

В соседнем ярусе сухими прозрачными коконами покоились совершенно целые и не поврежденные тела группы спасения. Вот их список:

Майор Ремез, командир.

Чижов, Сорузян, Павликов, его помощники.

Тела остальных спецназовцев.

Останки научных сотрудников Географического Общества Кропоткина и Минаева.

Все ячейки и соты были расположены среди бесчисленных коконов современного животного мира острова: песцов, медведей, птиц, росомах, моржей, лисиц, леммингов и прочих представителей биологических видов полярных широт. И замыкали этот жуткий ряд коконы…

Сафоновны, бабки-чукотки, она же старая шаманка.

Катерины, милой девушки, она же старшая подруга Алисы.

И, наконец…

Ее Алексея.

- Ле-ша… - выдавила хрипом девушка. – Лю-би-мый… как же это так…

И лишалась чувств.

…Теперь уже навсегда.

********

Она еще лежала, под загадочным теплым неоновым свечением, когда где-то рядом, в самом темном углу, среди ярусов и этажей, ячеек и сот, конусов и гроздьев коконов, заворочалось и зашевелилось что-то непонятное.

Бесцветная, колыхающаяся и перекатывающаяся масса какой-то вязкой субстанции начала приближаться к ней, обволакивая своей расплывчатой структурой ее тело, словно пеленками. Процесс превращения Алисы в кокон занял не более минуты. Инородная масса еще немного поколыхалась, вздулась неким подобием пузыря, будто вздохнула и… опала, превратившись в бесформенный сгусток.

Отныне законсервированное тело девушки должно было занять свободное место среди остальных экземпляров подземного инкубатора.

********

…А между тем, где-то в недрах карстовых пещер, почти у самых слоев расплавленной магмы, вздыхая и опадая, вздымаясь и оседая, колыхался гигантский ОРГАНИЗМ с уникальным РАЗУМОМ. Этот инородный, прибывший когда-то из космоса ОРГАНИЗМ состоял из всего живого генетического материала Земли, накопленного им за несколько сотен миллионов лет. Накопленного последовательно, методично и целенаправленно.

Эпилог.

В это время на материке в научном комплексе отдела Всемирного Географического общества начальник МЧС Северной дислокации смотрел на фронтальный монитор, удивленно поднимая брови. Телеметрические изображения спутников, обработанные компьютерами, в реальном режиме времени передавали на экран панораму острова Врангеля с высоты птичьего полета. Прямо на глазах Павла Эрастовича Силовского зыбкая пелена, окутывавшая до этого побережье, гору Советскую, поселок геологов и карьер изыскателей, вдруг начала медленно опадать, исчезать, растворяться в атмосфере, превращаясь из нависшего над островом купола в самый простой разряженный воздух. Вполне земной и обычный.

Но это уже ничего не меняло.

…Полярная вахта острова Врангеля прекратила свое существование на планете Земля.

******** КОНЕЦ КНИГИ ********

(июнь - июль 2023 г.)

Развернутый (по главам) синопсис.

Глава 1-я: Котлован раскопок (Стр. 1)

В заповедной зоне острова Врангеля при раскопках в зоне вечной мерзлоты геологами, прибывшего с материка, была раскопана карстовая пещера, уходящая глубоко под землю. На двадцатый день раскопок, когда наверх подняли очередную партию костей и фрагментов мамонтов, из воронки пещеры начало выползать наружу что-то непонятное, высвободившись из-под земли, окутывая карьер незримой пеленой смертельных испарений. Подвергшись этой чужеродной энергии, все животные острова начинают истреблять друг друга.

Глава 2-я: На материке и острове (Стр. 13)

В научном комплексе отдела Всемирного Географического Общества собирается команда спецназовцев из отдела химзачистки МЧС, отправляясь на вертолетах к острову, с которым несколько дней назад пропала связь. Прибыв к карьеру раскопок, группа спасателей попадает в воронку смерча, засасывающего в себя всех животных и людей, находящихся в зоне ее действия. Группа исчезает в провале подземелья, как и геологи изыскательного лагеря. В истребленном поселке остаются в живых две женщины со старухой-шаманкой.

Глава 3-я: Вертикальный колодец (Стр. 28)

Воронка чужеродной среды, покоящейся под слоем вечной мерзлоты, поглощает в себя последних уцелевших обитателей острова, превращая их в законсервированные коконы, висящие гроздьями в подземном амфитеатре. Над колыхающейся раскаленной магмой в недрах Земли, вздымаясь, шевелясь и ворочаясь, расползается инородная субстанция, прибывшая из космоса несколько сотен миллионов лет назад. Эта иноземная материя впитывала в себя генетические коды ДНК всех животных острова на протяжении целых исторических эпох планеты. Однородный и единый ОРГАНИЗМ, состоящий из останков земных животных, отныне покоится под землей в ожидании, когда его потревожат в следующий раз.

******** КОНЕЦ КНИГИ ********