Читать онлайн
"Барышня с лошадкой"

Барышня с лошадкой

Жизнь столичного жителя Генки Королькова протекала плавно и красиво, словно струйка ледяной водки. Привлекательный светловолосый мужчина, он хорошо отучился в школе, окончил институт, рано женился на красивой сокурснице, «родил» сына, получил квартиру от покойной бабушки, устроился на престижную работу и купил неплохую машину. Так и долетел с комфортом до своего тридцатилетия. Дальнейшая жизнь представлялась надежным локомотивом, который уверенно идет по стальным рельсам навстречу светлому будущему.

Шел «апокалиптический» 2012 год – очень, кстати, неплохой, особенно если сравнивать его с последующими, о которых майя в своем календаре ничего необычного не сообщали. Они-то наверняка все предвидели, но писать про такое на камнях не решились, чтобы заранее не портить настроение потомкам.

Конечно, мелких проблем хватало. То сынишка сопливит и кашляет, то с премией «прокатят», то машина сломается. Но это все ерунда. Единственное, что серьезно беспокоило Генку – чересчур холодный и нордический, как у прусского офицера, характер супруги Инны. Даже любовью она занималась спокойно, деловито и немного безучастно, словно натирала морковку в салат, ехала на велосипеде или покупала в магазине палочку колбасы. А уж просить у нее в постели что-нибудь эдакое вообще было бесполезно. Лежит, сопит, глазки закатывает – вот и вся любовь. Не было в ней настоящей женской страсти, когда в порыве гнева сопернице беспощадно выдирают волосы, а мужу на вершине экстаза безжалостно полосуют ногтями спину.

– Почему ты такая спокойная и сдержанная? Неужели ты меня ни к кому не ревнуешь? Посмотри, сколько у нас на работе симпатичных девушек!

– Вот еще! Неужели ты захочешь бросить такую идеальную жену?

Нет, бросать супругу он не хотел. Действительно, за исключением ее излишней холодности придраться было не к чему. Красивая, хозяйственная, образованная, хорошая мать. В принципе, Генка с особенностями характера Инны смирился. Уж лучше спокойная жена, чем какая-нибудь истеричка.

Однако семейная жизнь была для мужчины скучной и совершенно неинтересной. Тихий омут уже омывал своими темными опасными водами сердце Генки. Словно томная барышня, мечтающая о том, чтобы за обладание ее телом насмерть бились два жгучих мачо, Корольков в глубине души алкал испытать такие чувства, от которых заливают подушки слезами, не едят неделями и ежедневно пишут предсмертные записки с просьбой никого не винить.

Как-то раз Генку отправили в командировку в уютный и цветущий город на берегу Черного моря. Там нужно было наладить работу местного филиала. Поездка намечалась не особенно сложная.

– Тебя там встретят, отвезут и поселят в гостинице. Директор филиала Павел Антонович уже получил задание. Разберись там и возвращайся, – напутствовал его начальник.

– Никаких проблем. Думаю, за пару недель управлюсь, – отвечал Генка, радуясь неожиданной поездке на море.

***

Поезд прибыл в городок душным августовским вечером. Как и обещалось, его встретил шофер и отвез в местную гостиницу. Отдохнуть и развлечься Генка не желал, о чем он трижды вежливо сообщил приятным женским голосам из телефона, который стоял в номере. Хотелось выспаться перед важным рабочим днем.

Следующим утром в условленное время машина забрала Генку из гостиницы и привезла к зданию филиала. Там его встретил директор Павел Антонович. Приятный пятидесятилетний мужчина быстро ввел Генку в курс дела. Погрузившись в бумаги и отчеты, командированный не заметил, как рабочий день подошел к концу.

– Геннадий, может быть, хотите после рабочего дня поужинать? У нас тут парк рядом, а там есть отличное кафе с видом на море. У них просто шикарный шашлык и превосходное пиво. Пойдемте, – Павел Антонович радушно улыбался.

Отказать ему было невозможно, тем более что шашлык и пиво Гена очень уважал. Сняв пиджаки и галстуки, они неторопливо шли по оживленной аллее и увлеченно обсуждали дела филиала. В парке было очень приятно: прохладный бриз разогнал августовскую жару и нежно ласкал гуляющих людей. Генке захотелось искупаться в теплом море, но было неудобно бросать Павла Антоновича одного, да и плавки остались в гостинице. «Завтра после работы сам сюда выберусь. Заодно искупаюсь», – подумал Генка. Неожиданно из-за лотка с фруктами появилась гнедая лошадь и перегородила мужчинам дорогу.

– Да стой же ты, зараза! – вслед за лошадью пред очами Генки и Павла Антоновича предстала весьма привлекательная стройная барышня лет тридцати с большими грустными глазами и темными волосами.

– Ой, извиняйте! Манька как увидит этот лоток, так и прет сюда за яблоками и морковкой. А вы, мужчины, не хотите прокатиться на лошадке? Она у нас смирная. Сейчас только ей яблочко куплю.

– И вы нас извините! Мы только с работы, очень кушать хочется. Может быть, позже, – улыбнулся Корольков.

– А, ну ладно. Если захотите, мы тут по аллее гулять будем. Недорого возьмем. Да, Манька? Пошли, яблоко тебе купим, – барышня быстро потеряла интерес к несостоявшимся клиентам и развернулась к продавцу фруктами.

Мужчины дошли до летней площадки и сделали заказ.

– Какая красивая женщина, а глаза такие глубокие и печальные. Наверное, у нее трагическая судьба, – задумчиво произнес Генка, удобно расположившись на стуле.

– Понравилась кавалеристка? У нас в городе много привлекательных барышень. Моя супруга тоже в молодости горячая была – просто огонь. Как-то раз приревновала она меня к соседке, – Павел Антонович довольно крякнул и с улыбкой продолжил рассказ. – Переехала к нам в дом молодая да симпатичная учительница, она только институт окончила. Я тогда еще тоже орел был, мне и тридцати лет не исполнилось. Скажу честно и по секрету: понравилась она мне, захаживал к ней то за солью, то за спичками. Правда, никаких амуров между нами не случилось. Жена быстро заметила мои походы к соседке и твердо решила, что «эта приезжая потаскуха» хочет меня «захомутать». Ох, что было! Сначала моя Любаня закатила скандал соседке, оттаскала ее за волосы. А потом принялась за меня: два квартала гналась со шваброй, хотела меня ею огреть. Бежал я тогда от нее и гордился: какая жена у меня все-таки замечательная и страстная. А как она меня любит! Никогда ее не брошу и не променяю на другую женщину. Так швабра стала символом нашего долгого и счастливого брака.

Павел Антонович заливисто рассмеялся, а потом с энтузиазмом погрузился в пиво и шашлык.

***

Вечер на летней площадке за разговорами о жизни пролетел незаметно. Ближе к десяти Павел Антонович засуетился, собираясь домой.

– Гена, извини. Надо к благоверной возвращаться. Да и на работу завтра рано вставать. Ты если хочешь, еще отдохни. Позвони, когда в гостиницу соберешься, я тебе водителя с машиной пришлю.

– Павел Антонович, не нужно. Я еще полчасика посижу и сам пешком доберусь. Дорогу я примерно понял, тут недалеко.

– Ну, как скажешь. Давай, до завтра.

Мужчины пожали руки, и Павел Антонович покинул летнюю площадку нетвердой хмельной походкой. Вскоре и Генка, расплатившись по счету, двинулся по аллее к выходу из парка. По пути он встретил ту самую барышню, правда, уже без лошади.

– И снова здравствуйте! А почему вы без своего лохматого «мотоцикла»?

– Добрый вечер. Рабочий день закончился – лошадка в конюшне отдыхает.

– Жалко, а то я не прочь покататься.

– Все хотят, да только на словах. Я за целый день толком ничего не заработала.

– Простите, я же не знал. Вот почему вы такая грустная.

– Причин хватает. Давайте не будем развивать тему.

– А можно я искуплю свою вину и провожу вас до дома? Меня, кстати, Геной зовут.

Барышня оценивающе смерила его взглядом.

– Хорошо. Только не вздумай приставать. У меня в сумочке газовый баллончик.

– И в мыслях не было! Я ведь не местный, приехал из столицы в ваш волшебный морской город в командировку.

– Я вижу, что не из наших краев. Вырядился в пиджак и галстук.

– Ну да, от ваших глаз ничего не скроешь. Кстати, а вас как зовут?

– Катерина. Катя.

– С удовольствием провожу вас, Катя, до дома!

***

Минут через двадцать Гена и Катя оказались во дворе, заставленном старенькими пятиэтажками. Словно не желая расставаться, они долго болтали на лавочке возле ее подъезда. О себе Генка в основном врал: холост, никогда не женился, детей нет, живет со старенькой и больной мамой. Катя оказалась более откровенной. Оказалось, что ей двадцать восемь лет, она разведена и воспитывает шестилетнюю дочь. Муж, как часто водится в провинциях, пил и бил. Катя долго терпела, но, когда благоверный замахнулся на дочку, быстро приняла решение расстаться.

– Трудно живется, бывший практически не платит алименты. Образования я в свое время не получила – рано выскочила замуж. Поэтому приходится всяким разным перебиваться: официантка, продавщица, уборщица. Вот недавно позвали, чтобы я с Манькой клиентов катала. Я же раньше лошадьми увлекалась и хорошо с ними лажу. Но желающих особо нет. За день какие-то крохи набегают. Буду новую работу искать.

– Серьезно? Занималась лошадьми? Не верю! Ноги слишком ровные и красивые, – пошутил Генка.

– Я недолго, не успела покривить, – рассмеялась Катя.

– А живешь, значит, в этом доме?

– Да, двухкомнатная квартира от мамы осталась. На втором этаже, дверь направо. Мама умерла два года назад.

– Соболезную. А отец?

– Даже не знаю. Мама говорила, что он военный летчик. Смешно. Он летал, а она залетела. Видимо, такое было боевое задание. Невезение по части мужиков, наверное, досталось мне и сестре от мамы.

– У тебя сестра есть?

– Да. Старшая. Она на соседней улице живет. Тоже горемычная. Муж ушел, двое детей, кредиты и долги. Ладно, Геннадий, уже одиннадцать вечера, а я вам тут про свои проблемы рассказываю, надоела совсем. Надо мне ребенка чем-нибудь еще накормить.

– Слушай, ты же говорила, что сегодня ничего не заработала. Давай сходим в магазин, и я что-нибудь куплю. Ты не подумай, заплачу сейчас, а завтра приду на лошади покататься, – улыбнулся Генка.

– Не надо, Гена, не говори глупостей. У меня картошка есть, дочь должна была окорочка разморозить. Отличный поздний ужин получится. Ну все, побежала.

Генка продолжал сидеть на лавочке, словно оглушенный. Он настолько привык к своему благополучному комфортному мирку с квартальными премиями и годовым абонементом в фитнес, что как будто и не знал о существовании совсем другой жизни с мизерными зарплатами, кредитами, ломбардами и полнейшей безнадегой. Ему стало нестерпимо жалко Катю. Такая красивая и добрая, а живет в таком беспросветном дерьме.

Генка резко встал и решительно направился к круглосуточному магазину, который заприметил во время прогулки. Набрав два пакета разной снеди, он вернулся во двор и вошел в дом, где жила Катя. На втором этаже Генка аккуратно поставил пакеты возле двери, нажал кнопку звонка и сиганул по ступеням вниз. Прислушался. Хотелось узнать, как Катя оценит его благородный порыв.

Сверху открылась дверь. Генкино сердце учащенно забилось, словно муха, пойманная в стакан.

– Ну что за дурень, – устало сказал женский голос, – мы это и за месяц не съедим.

***

Весь следующий день Корольков пребывал в прострации. В голове крутились мысли только о вчерашней встрече. Едва дождавшись окончания рабочего дня он отправился в парк в надежде увидеть там Катю. Но девушка оказалась не слишком приветливой.

– Гена, спасибо тебе большое, но этого не нужно было делать. Зря я вчера жаловалась на свою жизнь. Вот и пожалел ты меня. Прости. У меня все хорошо. Я верну тебе деньги. Не люблю быть кому-то должной. И купить меня не получится.

– Катя, подожди. Выслушай меня. Я не хочу тебя покупать и становиться твоим кредитором. Понимаешь, я всю жизнь был эгоистом, карьеристом и полным мудаком. Но вчера я осознал, что могу абсолютно бескорыстно сделать что-то хорошее другим людям – тебе и твоей дочери. Я почувствовал себя настоящим человеком, а не самодовольным мещанином! Возможно, впервые в жизни. Честно! Это ты меня извини.

– Ладно, – неуверенно сказала Катя, – но деньги я верну.

– Согласен на любые условия капитуляции. Только прости меня и позволь проводить тебя снова. Я больше не буду делать глупости.

– Я подумаю.

– А я буду ждать окончания твоей смены на той летней площадке. Приходи, поедим вкусный шашлык.

– Не начинай!

– Нет, нет! Я не то имел ввиду. Просто приходи. Поболтаем как вчера.

– Не дави. Я подумаю.

К концу смены Катя пришла на летнюю площадку. Было видно, что она оттаяла и больше не держала обиду. Генка даже смог уговорить ее выпить пива и поесть шашлыка.

– Как же я давно в кафе не сидела... И все такое вкусное! – по-детски радовалась Катя, не скрывая эмоций.

Королькову все больше и больше нравилась эта простая и такая милая женщина. Он снова проводил ее до дома, и вновь они долго болтали на скамейке. На прощанье Катя поцеловала Генку в щеку.

– Спасибо тебе за вечер. И за вчерашний пакет с едой. Ты очень хороший. Зря ты себя мудаком назвал. Знаешь, у меня завтра день рождения. Я взяла выходной и хочу немного посидеть с сестрой, детьми и друзьями. Приходи ко мне сразу после работы. Буду очень ждать.

***

Утром Генка позвонил жене и, сославшись на то, что его обворовали, попросил закинуть денег ему на карту. Внезапно проснулась совесть и начала что-то лепетать про «как не стыдно, деньги семьи решил потратить на чужую женщину». Но длилось это недолго. Совесть Генки вообще не отличалась особой принципиальностью и с готовностью принимала любые отговорки. «Обеспеченным женщинам, которые ни в чем и никогда не нуждались, иногда нужно делиться со своими менее удачливыми «подругами»», – подумал Гена. При упоминании высоких идей социальной справедливости совесть успокоилась и больше всякими глупостями не отвлекала.

С работы Генка ушел пораньше, чтобы успеть купить золотую цепочку и большой букет цветов. Ближе к семи часам он пришел в гости к Кате.

– Боже мой! Мне никогда такие букеты не дарили! – воскликнула именинница, едва не расплакавшись.

Цепочку она долго отказывалась принять, но потом даже позволила Генке застегнуть ее на своей шее.

В единственной комнате за накрытым столом с трудом помещались три женщины, три девочки и какой-то худой хмырь неопределенного возраста с презрительно-насмешливым взглядом. Квартирка представляла собой довольно печальное зрелище: ремонт и мебель застали еще эпоху перестройки, а на комоде громоздился квадратный телевизор из девяностых годов. Основную часть угощения составляли продукты и деликатесы, которые купил Гена. Катя представила мужчину своим гостьям.

– Геннадий, знакомься! Это Надя – моя сестра. Юля и Настя – мои подруги. Саня – сосед напротив, мы с ним в один класс ходили. Оля – моя дочь. Иришка и Кристинка – племянницы. Девочки, вы уже наелись? Идите поиграйте в другой комнате. Освободите место для дяди Гены.

Сидели, выпивали и весело трепались о разном. Сестра и подруги буквально пожирали Королькова глазами. Было видно, что они завидуют Кате.

– Сестрица! Так говоришь, что познакомилась с Геннадием, когда с лошадью в парке ходила? Всё! Завтра я вместо тебя пойду с твоей Манькой работать. Девчонки пойдете со мной? Аха-ха!

– С лошадью пойдем. Главное, чтоб не вместо лошади. Ха-ха! – засмеялись захмелевшие подруги.

Когда все наелись, неожиданно оживился Саня.

– Слышь, Гена, или как там тебя. Пойдем покурим на улице, воздухом подышим.

– Давай.

– Саня, что ты там задумал? – заволновалась Катя.

– Да ничего, просто постоим, поболтаем.

– Катя, не переживай. Мы же рядом, – успокоил Гена.

Мужчины спустились на улицу. Саня закурил.

– Слышь, столичный красавчик! Борзый, да? Думаешь, вот так просто можно приехать и девчонку охмурить? Решил своим членом покрутить? Она мне со школы нравится. Понял, гаденыш? Забирай свои говняные подарки и вали отсюда прямо сейчас!

– Да пошел ты! Детей будешь пугать в песочнице. Я люблю Катю.

– Ах так! – Саня резко ударил Генку по лицу.

Было больно и обидно. Корольков толкнул его в ответ, отчего хлипкий соперник шлепнулся задом на асфальт.

– Быстро перестаньте! – закричала Катя.

Оказывается, она наблюдала за мужчинами с балкона.

– Саня, иди к себе проспись. И больше ко мне не приходи! Гена, поднимайся к нам! Разговор есть.

***

– Ну вот, из-за вас, драчунов, девчонки домой засобирались. Вот тебе окорочок из морозилки – приложи к глазу.

– Катя, не я ведь первый начал.

– Я видела. Ты – молодец. Прости Саньку. Он добрый, но долбанутый, два раза уже отсидеть успел по собственной дурости. Не смотри на меня так. Между нами ничего не было. Мы просто соседи.

Через полчаса женщины ушли по домам, а сестра понимающе забрала с собой и дочку Кати. Мол, пусть девочки еще поиграют. В итоге парочка осталась наедине. Генка помог Кате убрать со стола и помыть посуду.

– Если хочешь, оставайся. Уже поздно в гостиницу возвращаться. Можешь в моей кровати поспать, если приставать не будешь.

– Останусь.

– Ладно, надо душ принять и спать ложиться.

– Хорошо.

Через полчаса они лежали в постели.

– Гена, я слышала ваш разговор с Санькой. Ты там что-то про меня сказал.

– Я сказал, что люблю тебя.

– Обманываешь. Слишком быстро ты влюбился. Все вы мужики такие: пыль в глаза, а сами под юбку лезете.

– Не обманываю. Правда, люблю. Сам не знаю, что со мной. Очаровала, околдовала!

– Ох, Гена. Это ты закрутил мне голову. Даже не знаю, что теперь делать…

Генка потянулся к Кате, и они стали целоваться. Кажется, она была не против всего остального. Нужно было действовать. Генка начал было стягивать с Кати майку. Впрочем, он тут же столкнулся с некоторыми неожиданными препятствиями.

– Я не могу, страшно, – стала жалобно подвывать Катя.

– Прекратить? Ты не хочешь?

– Не прекращай. Нет! Да! Ой, как же боязно!

Генка стал стягивать с Кати трусики. Она зажмурилась, прижала руки к грудям, повизгивала, хихикала и дрожала.

– Надень обратно. Нет, не надо. Божечки мои…

– Да что с тобой? Вроде взрослая женщина. У тебя же дочь есть! Напугали бабу известным местом, – Гена решил снизить градус напряжения шуткой.

– У меня сто лет мужчины не было. Только бывший. Я уже забыла, как это делается. Ой, щекотно везде! Я стесняюсь. Может, не будем трусики снимать?

Генка подумал, что надо форсировать события, иначе он так до утра не управится. Быстро, но аккуратно он стянул с Кати нижнее белье и, как пишут в не самых изящных любовных романах, «его пылающий клинок пронзил ее трепещущее лоно». Как-то так.

Секс с Катей был бурным. Она сжимала его ногами, царапала спину, слегка прикусывала грудь и руки. Привыкший к деревянным ласкам жены, Генка испытал нечто совершенно невообразимое. Когда все закончилось, Катя неожиданно начала плакать. Генка слегка опешил.

– Катя, почему ты плачешь? Я же тебя не обидел? Все по взаимному согласию ведь было. Катя, скажи!

– Гена, извини. Просто я в первый раз в жизни испытала удовольствие, ну, понимаешь, от этого дела.

– В первый раз? Как такое может быть?

– Правда. Я не обманываю. Так хорошо мне действительно было в первый раз.

От таких слов Гена почувствовал себя римским полководцем в момент триумфа. Вот едет он на колеснице, за ним бегут толпы красавиц, желающих получить лучший секс в своей жизни, а по бокам стоят мужчины, готовые броситься под его лошадей от зависти и личной трагедии. Кто бы мог подумать, что ничем особо не примечательный начальник отдела Геннадий Корольков оказался настоящим императором любви!

Этой ночью Катя и Гена смогли поспать буквально пару часов.

***

Проснулись влюбленные от громкого женского голоса.

– Катюша, ты дома? Я молочко принесла тебе и Оленьке! – слышалось из прихожей.

Катя стала судорожно одеваться и быстро шептать Генке наставления.

– Это баба Нина пришла. Если она тебя увидит, то расскажет о нас всему городу. Спрячься под простынь. Или лучше залезь в шкаф! Точно! В шкаф!

Мужчина неохотно встал, надел трусы и послушно занял место между платьями и зимними куртками.

– Никогда еще я в шкафу не сидел, – шепнул Гена.

– Ничего, в жизни надо все попробовать. Ты не скучай здесь, – Катя улыбнулась, поцеловала его в губы, закинула внутрь его вещи и закрыла дверь. – Баба Нина, я здесь! Что-то проспала сегодня. Сейчас иду. Отдам вам денежки за молоко.

В комнату вошла та самая баба Нина. Внимательным взглядом она просканировала помещение.

– Как день рождения вчера отпраздновали?

– Нормально, баба Нина. Скромненько с сестрой посидели, немного вина выпили.

– Это хорошо. Пока молодая – надо жить на всю катушку. Мужика тебе надо, Катерина. Может Сашку примешь? Сколько лет он по тебе сохнет!

– Баба Нина, не начинайте, – Катя фыркнула. – Он опять вчера напился и буянил. Если он вам нравится, сами его берите.

Баба Нина неловко промолчала и переменила тему.

– А ведь знаешь, Катя, как мне внук интернет подключил, я такая умная и грамотная стала. Новости читаю и все мировые тайны знаю. Вот ты знала, что Путин и Обама – рептилоиды? – было видно, что баба Нина зашла с козырей и очень гордилась собой.

– Кто?

– Реп-ти-ло-и-ды, – по слогам проговорила Баба Нина.

Сидящий в шкафу Генка поперхнулся, и, чтобы не заржать, сунул в рот что-то из своей одежды. Как назло, это оказался его носок, в котором он ходил весь прошедший день. Корольков быстро вытащил ароматный аксессуар изо рта и случайно задел локтем стенку шкафа.

– Что это? – напряглась баба Нина, а потом улыбнулась. – Мужика в шкафу прячешь?

– Что вы! Какие мужики? Это шкаф трещит. Он же старый, его мама еще в молодости купила. Он рассохся и потрескивает иногда, – Катя глядела на соседку честными глазами.

– Да? – баба Нина недоверчиво посмотрела в сторону шкафа. – Вот умели же при Советском Союзе мебель делать. Сорок лет уже шкаф стоит, трещит, весь покосился, но держится.

Соседка подошла поближе к шкафу, явно намереваясь его осмотреть. Катя аккуратно перегородила ей дорогу.

– Баба Нина, а кто такие эти самые рептилоиды? Говорите, что Обама и Путин – это они?

Соседка, польщенная вниманием к своей персоне и интересом к теме, в которой она чувствовала себя экспертом, даже приосанилась.

– Да, Катюша. Рептилоиды. Снаружи – люди, а внутри – ящеры. Вредят они всему человечеству. Захватили власть на Земле и хотят нас всех рабами сделать. Да только есть умные люди, раскрыли их коварный план.

– А ваш муж, дед Степан, Царствие Небесное ему, тоже был вредный. Сколько вы на него жаловались! Пил, гулял и матерился. Тоже, небось, рептилоидом был? – Катя с деланной серьезностью посмотрела на соседку.

– Нет, Катюша. Рептилоиды – они вредные, но вида интеллигентного. Непьющие. Солидные. Умные до жути: такие коварные дела дурак не провернет, – уважительно и как будто даже немного мечтательно отозвалась баба Нина. – А дед Степан, сама помнишь, напивался до чертей. Деревенский он был. Куда ему до рептилоидов! Обыкновенный примат. А как примет полбутылки, так и вовсе в свинью превращался.

– Да, баба Нина, сейчас тоже хорошего мужика не найдешь. Я уже готова и рептилоида взять, а попадаются козлы да обезьяны.

– Точно, Катюша. Я бы тоже не отказалась. Ну и пусть будет вредный, зато всю зарплату домой приносит и в гаражах с друзьями пиво не лакает. А еще пишут, что скоро мужиков на роботов заменят. Это еще лучше. Нажала кнопку – он кушать приготовил, дала пинка – он на работу пошел, дернула за рычажок – с него трусы свалились. Что еще надо? Жалко, я уже старая, не доживу до такой райской жизни, – баба Нина смахнула слезинку, но тут же приободрилась. – Хотя пишут, что уже таблетку придумали, чтобы можно было двести лет жить. Говорят, такую Элвис Пресли выпил и до сих пор ходит себе живой и здоровый. Только его из тюрьмы ЦРУшники не выпускают. Ох, Катюша, я столько из интернета узнала, сколько в школе и техникуме не преподавали! А вот ты знаешь, что Земля плоская?

– Баба Нина, как такое возможно? – удивилась Катя. – В школе рассказывали, что круглая. Вон, даже космонавты летали, фотографии делали.

– Это мировой заговор! Нам врут! А космонавты в доле уже давно.

– А зачем они нас обманывают? Какой в этом смысл?

– Катюша, это же все деньги! Ты знаешь сколько зарабатывают на продаже глобусов? Это же миллионы долларов! – женщина активно жестикулировала, обозначая руками пузатые глобусы и мешки с деньгами. – Вот поэтому им выгодно нас обманывать. Один космонавт как-то проболтался. Говорит: «И все-таки она плоская»! Так его убили сразу же. Он даже не успел рассказать, что никакого космоса не существует. Солнце и Луна, оказывается, вокруг Земли крутятся, словно две лампочки. Вот так! Одно слово: масоны-сатанисты!

– Так вы же про ящеров говорили.

– Они заодно! Соревнуются, кто людям больше навредит.

– Ну и дела! Что творится в мире! Как хорошо, что вы правду находите. Баба Нина, я бы еще вас послушала, но мне на работу надо собираться.

– Точно, Катюша, заболтала я тебя. Пойду на рынок схожу, поговорю с кем-нибудь. А ты зови меня вечером на чай, я тебе все самые интересные новости расскажу. Видно же, ты девочка умная: слушаешь меня, анализируешь, делаешь выводы. Я своим дочкам и внучкам рассказываю, что в интернете прочитала, а они ругаются и слушать не хотят. Говорят, что это обман и эти, как их там, фейки. А я так думаю: в интернете врать не будут. Может быть, приукрасят немного для интереса, но врать им незачем.

Не переставая болтать, баба Нина сунула ноги в тапочки и вдруг обратила внимание на Генкины туфли, стоявшие в прихожей.

– Катюша, видать, твой шкаф погулять ночами ходит. Вон даже ботинки себе завел, мужские, – женщина многозначительно ухмыльнулась и удалилась из квартиры.

Катя начала смеяться. Генка опасливо высунулся из своего убежища.

– Ушла? – спросил он.

– Да. Вылезай давай. Ох, и болтушка она.

– А как она вообще зашла внутрь?

– Баба Нина утром покупает молоко у фермеров и нам заносит. Поэтому я дверь на ночь не закрываю, – Катя пожала плечами.

– А если вор залезет? – поинтересовался хозяйственный Генка.

– У нас район спокойный. Все друг друга знают. А вор… Ну, если найдет что-то ценное, пусть забирает, – беззаботно рассмеялась Катя.

– Ладно, а теперь давай все-таки закроем дверь и вернемся в постель. Тратим выходной день на всяких старушек и их сказки, – Генка улыбнулся и стал увлекать Катю за собой.

– Теперь даже не знаю, – Катя кокетливо потупила глаза. – Говорят, есть более перспективные женихи. Их рептилоидами зовут.

– Тебе крупно повезло. Мой прадед был чистокровным ящером из созвездия Змея, – рассмеялся Генка. – В бою с человеческой армией ему оторвало хвост. Но, даже несмотря на тяжелое ранение, его отряд смог захватить власть над вашей отсталой цивилизацией. Смотри, я и шипеть по рептилоидному умею. Пош-ш-ш-шли в постель. Тебе ничего не остается, кроме как покориться мне, землянка.

– Я согласна, – прыснула Катя. – Дай только дверь закрою, а потом хоть весь день буду покоряться с перерывами на обед и ужин.

***

Оставшиеся несколько дней командировки прошли словно в тумане. В офисе Гена автоматически исполнял свои обязанности, но как только представлялась возможность слинять с работы, он моментально уносился к Кате. Они наслаждались прогулками и общением, а по ночам предавались страстной любви. Генку захлестнул бурный поток эмоций: такого взрыва чувств и душевного трепета он действительно никогда до этого не ощущал.

Однажды они с Катей вышли вечером на пирс. Прошли до самого его конца. Снизу плескалось ласковое море, нежный ветерок играл с Катиными волосами. Влюбленные смотрели на золотистый закат и удивительную солнечную дорожку, бегущую по волнам.

– Это самое романтичное место в мире. Знаешь, сколько себя помню, я всегда мечтала прийти сюда со своим возлюбленным. Сегодня моя мечта сбылась.

– Неужели ты никогда сюда не приходила с парнями?

– Приходила с бывшим мужем еще до свадьбы. Но сейчас я понимаю, что те чувства были совсем другими. Вообразила себе любовь, да и выскочила замуж по глупости. Давай не будем об этом.

Генка обнял Катю и нежно поцеловал. В эти минуты влюбленные ощущали только счастье, а Корольков настолько поддался порыву, что как-то даже забыл, что у него в другом городе есть жена и ребенок.

Совершенно неожиданно настал день отъезда домой. Катя плакала, а Генка клялся в любви, верности и скором возвращении.

– Я так хочу остаться с тобой! Но мне нужно вернуться и утрясти вопросы с работой. Мы обязательно будем вместе. Решено. Либо ты ко мне переедешь, либо я к тебе. Дай только время. Теперь все будет по-другому. Я тебя люблю. Я тебя никогда не брошу, – шептал он, будучи совершенно искренним и безумно влюбленным.

***

Поезд вернул Генку в привычную жизнь, но оказалось, что родной дом стал для него тюрьмой. Его бесила жена, раздражал сын, а все мысли были рядом с Катей. Но Генка боялся резко разрушать свое привычное стабильное существование, а посему у него появилась новая тайная жизнь. Он завел отдельный телефон для разговоров с Катей и спрятал его в гараже. Каждый день Мужчина выходил на улицу якобы для вечерних прогулок, а сам мог часами болтать с любимой. Жена заметила перемены в муже, но раскрыть его тайну не смогла, хотя и сделала неутешительные выводы. Генка понимал, что долго так продолжаться не может, но все-таки оттягивал момент принятия окончательного решения.

***

Прошел месяц.

На столе живописно-натюрмортно располагалась наполовину опустошенная бутылка виски, нехитрая закуска и пепельница, полная окурков. В небольшом ресторанчике Генка изливал душу своему лучшему другу Кириллу.

– Понимаешь, Кира, она сказала, что никогда не испытывала удовольствия от секса до встречи со мной! Нет, не подумай, я не хвастаюсь. Но вот тебе такие слова говорили? Нет же?

– Гена, я не хочу возводить напраслину на твою любимую Катю, но у тебя же не очень большой опыт общения с женщинами. Поверь, практически все они примерно так и говорят, – Кирилл перешел на фальшивый фальцет. – Ах, милый, у меня, конечно же, были мужчины до тебя, но мне с ними никогда не нравилось. Ах, дорогой, у тебя самый большой член в мире, его можно покрасить и поставить в отделе огнетушителей, и никто не заметит подмены. Дорогой, ты лучше всех во вселенной умеешь снимать деньги в банкомате – не останавливайся!

Генка метнул в друга сердитый взгляд.

– Катя не такая! Она добрая и честная!

– Гена, не злись. Я же не утверждаю, что Катя тебя обманула, но в жизни бывает всякое. Будь благоразумен, не бросайся с головой в первый попавшийся омут. Проверь хотя бы глубину.

– Я проверил.

– Извини, измерения членом научными не считаются.

– Кира, она говорила искренне и даже плакала. Ты просто ее не знаешь.

– Гена, пойми, ты пожалел девушку. Тебе хочется позаботиться о ней. Это же просто синдром принца на белом коне. Или богатого папика, хм. Да, Кате тоже неплохо: женщинам нравится, когда решают их проблемы.

– Она отказывается от любой помощи. Я ей деньги предлагал переслать – не принимает.

– Хорошо, хорошо. Я уверен, что у вас чистая и бескорыстная любовь. Ты – вылитый Ромео, а Катя – настоящая Джульетта. Но есть одна маленькая, совсем ничтожная проблема. Злые языки на улицах Вероны шепчутся о том, что у Ромео есть законная супруга, ребенок и машина в кредит. Если Джульетта узнает об этих компрометирующих фактах, она надает ночным горшком по паскудному хлебалу Ромео. Вероятно все останутся живы, но никакой вечной любви не получится. Что делать с этим?

– Не знаю. Всю голову сломал. Я так хочу все бросить и уехать к Кате, – Генка схватил свою поникшую голову и взъерошил волосы.

– Хорошо. Вот ты все бросишь и уедешь. А где работать будешь? В том самом обоссаном захолустье на берегу отечественного моря? Как там зарплаты? На рай в шалаше хватит?

– Я могу перевестись в местный филиал. Думаю, в зарплате не сильно потеряю.

– Ладно. А что с женой и ребенком?

– Жену я не люблю. Это столичное бревно с запахом опилок меня просто бесит. Да нет, она хорошая. Но сейчас именно она стала моим тюремщиком. А вот ребенок… А что ребенок? Неужели я должен разрушать свою жизнь, чтобы ему было комфортно?

– Главное, чтобы было комфортно тебе! Я правильно понимаю?

– Перестань. Я буду платить алименты. Вырастет – поймет! Кто знает, может быть, сам в такую же историю попадет.

– Учти, пока ты будешь растить дочь Кати и неизвестного алкоголика, кто-то будет воспитывать твоего сына. Вряд ли Инна останется одна. Баба она видная. А ты будешь в это время строить новую семью.

– Твою мать! А что, если Катю сюда привезти? Я об этом тоже думал. Смотри. Квартира моя. Как мужик, я половину отдам жене с сыном, не вопрос. Катя продаст свою хату, мы сложимся и точно без жилья не останемся. А жене помогать буду. Только я этот вариант боюсь прокручивать. Было бы хорошо, чтобы я просто уехал и пропал. А тут получается, что нужно делить и продавать квартиру, выселять жену с сыном, потом приедет Катя, случайно встретится с Инной… Даже думать не хочу. Как сыну в глаза после этого смотреть? Да и жене тоже… Она ведь не заслужила такого.

– Да, Гена. Попал ты в капкан собственных страстей, вожделений и половых ажитаций. Такое впечатление, что тебя сразила не изящная стрела романтичного Купидона прямо в сердце, а гарпун старого коварного пирата прямо в задницу. Хорошо вошел, не отцепишься, – Кирилл осушил рюмку виски и закусил долькой лимона. – Ситуация – хоть вешайся, хотя именно это я тебе делать не советую.

– Ну а что делать? Посоветуй.

– Как человек, разбирающийся в дамах лучше тебя, могу предложить следующее. Не торопись. Не можешь принять решение – не принимай. Возможно, я повторяю, возможно, ты идеализируешь свою Катю. Да, у вас случился, так сказать, курортный роман. Дело житейское. Говорят, морские пейзажи способствуют установлению внебрачных связей. Ты – на эмоциях, готов бросить семью, работу и сбежать с любимой без шапки в ночь. А вдруг Катя окажется не совсем такой, какой ты ее себе представляешь? Ты с ней пообщался неделю, большую часть которой вы провели в постели. А что будет через месяц? Через год? А вдруг у нее полный шкаф скелетов?

– Был я в этом шкафу. Нет там скелетов. Куртки и платья одни…

– Короче, съезди к ней на пару недель или пригласи сюда. Узнай ее получше, а потом примешь окончательное решение. Убедил?

– Ты знаешь, в общем я и сам так думаю. Только еще не решил, я туда поеду или Катю сюда позову.

Кирилл опустошил еще одну рюмку виски и удовлетворительно вздохнул.

– Решай, Гена. Вот видишь, дружище, зато теперь ты чувствуешь, что живешь. Не твое бессмысленное существование по схеме «дом – работа – торговый центр», а страсть, чувства, гормоны. Я даже завидую. Немного. Ты же этого так хотел?

– Я уже не знаю, чего я хотел. Лучше бы я не ездил в эту командировку. Понимаешь, морально вымотался и всю душу на эти переживания извел, – вздохнул Гена. – И такая жизнь мне уже совсем не нравится.

***

Примерно в это же время Катя и ее сестра Надя тоже обсуждали дистанционные отношения влюбленных. Только на домашнем столе был немного другой натюрморт: чай, печенье-варенье и конфеты.

– Катюха, повезло тебе. Этот Генка – хороший мужик. Сразу видно: не наши местные шалопаи. А твой бывший муженек ему в подметки не годится. Кстати, как он там? Общаешься?

– Звонил недавно. Встретиться хочет. Да только я его послала подальше. А вот с Генкой… не знаю. Сначала я тоже думала, что поймала счастливый билетик, а вот теперь сомневаюсь. Что-то с ним не так.

– А как ты хотела? Чтобы он тебя сразу под венец потащил? – хохотнула сестра.

– Не в этом дело. Днем, когда он на работе, я могу к нему дозвониться, а вечером трубку не берет. Говорит, мама болеет, поэтому телефон в беззвучном режиме, и его не слышно. А примерно в девять вечера он сам всегда звонит. И по звукам понятно, что он на улице. Что за болезнь у мамы, из-за которой в доме должна быть гробовая тишина? Непонятно. И про наше будущее он молчит. Уезжал – клялся, что скоро вернется сюда или меня к себе заберет. Вот уже месяц прошел – тишина.

– Ну ты-то его любишь?

– Тянет меня к нему. Боюсь влюбляться, сама знаешь, как больно я обжигалась. Здесь он был хороший и нежный. А какой он на самом деле? Боже… Все бы бросила и к нему убежала, да вот только ждет он меня или нет – я не знаю, – Катя закрыла лицо ладонями и всхлипнула.

– Катюх, ну и что гадать? Скажи Гене, что хочешь приехать в гости. Откажет – значит дело понятное. Поматросил, гаденыш. А если согласится – езжай к нему и сама на месте разберись. На дорогу деньги найдем. Развеешься, покажешь дочке столицу.

– Ой, и правда! Кстати, может за водочкой сходить?

***

Разлука с Катей все сильней давила на Генку. Он уже было собрался взять отпуск и ехать к ней. Но неожиданно она сама предложила приехать к нему в гости.

– Ты не против, если я приеду с дочкой?

– Приезжай, родная!

Генка обрадовался новости, но уже через полчаса призадумался. Приезд Кати был чреват немалыми тратами и риском быть разоблаченным. Корольков стал придумывать коварный план, которому, пожалуй, позавидовали бы даже рептилоиды.

Итак, он решил снять для Кати с дочкой квартиру на другом конце города. «Почему не к тебе?» – спросит любимая. «Ко мне нельзя, болеет мама. Ее сейчас нельзя волновать даже приятными событиями», – ответит Гена. Хрень какая-то, но других вариантов нет. На работе он возьмет отпуск. Жене скажет, что уезжает в командировку в страну, где плохо ловит связь и намертво обрывается интернет. Кстати, деньги на амурные дела можно будет занять у Кирилла.

***

И вот настал день, когда вечерним поездом Катя с дочкой приехала в столицу. На вокзале их встречал Генка с букетом роз. На такси они доехали до съемной квартиры. Мужчина помог распаковать чемоданы.

– Сегодня мы пойдем в ресторан с моим другом, – торжественно заявил Гена. – Готовьтесь, выезжаем через час.

В ресторане их уже ждал Кирилл со своей новой спутницей Ларисой. На ее фоне Катя со своим провинциальным мейкапом и одеждой по моде девяностых годов смотрелась, мягко говоря, бледновато. Генка это заметил и немного расстроился.

– Присмотрись к своей Джульетте. Возможно, тебе не стоит связывать себя брачными узами с домом Капулетти: они живут в таком захолустье и выглядят, как деревенщина, – шепнул на ухо Кирилл.

Корольков загрустил еще больше. Впрочем, неловкость быстро прошла, когда принесли вино и хорошие блюда. Да и беседа в целом была приятной. Хотя бывали и неудобные ситуации.

– Признавайтесь, кто какие книги сейчас читает? – спросил Кирилл.

– Залипла на Гарри Поттере, – рассмеялась Лариса.

– Я решил «Тихий Дон» Шолохова перечитать, – ответил Генка.

– Да какие книжки? У меня столько дел! Работа, готовка, уроки с дочкой. Сил хватает только телевизор посмотреть. А, погоди! Я каждую неделю журнал из супермаркета читаю про скидки! Вот это – серьезная литература! – прыснула Катерина.

– Катерина, а вы какую музыку слушаете? – переменила тему Лариса.

– Григорян, – без раздумий ответила Катя.

– Экзотика! – воскликнул Кирилл. – Это какой-то армянский композитор из СССР. Что-то слышал. Погоди, сейчас погуглю. О, да тут сразу двое Григорянов. Катя, а вы какого слушаете, Гранта или Артура?

– Нет. Там иностранный хор поет под красивую музыку. Как в церкви. Похоже на Энигму!

– Это же Григориэн, – на чистом английском с некоторым славянским акцентом протянула Лариса, – привет из девяностых. У меня мама такое слушала. Давно.

– Сейчас проверим, – Гена решил защитить Катю. Он схватил телефон и начал гуглить. – Лариса, эта группа до сих пор выступает. У них новый альбом в прошлом году вышел. Маме передайте.

Генка злился на Кирилла за то, что тот притащил в ресторан какую-то светскую мымру, на фоне которой Катя выглядела, как деревенская лохушка. Когда они пошли вместе в туалет, он все высказал другу в недипломатических выражениях.

– Слушай, старик. Честно, прости меня. Не думал, что так все произойдет. Но, с другой стороны, подумай. Катя органично смотрится в своем Зажопинске, а если ты ее перевезешь к себе, то будешь сталкиваться с подобными ситуациями постоянно. Так и будут говорить: бросил шикарную Инну с ребенком ради этой экзотической мадам с бусами из стекла. Я же тебе как друг помочь пытаюсь.

Расходились из ресторана, что называется, в расстроенных чувствах.

***

Генка маялся сомнениями. В постели с Катей у них все было великолепно. Да, она – добрая, замечательная и хорошо готовит. Но все остальное... Они смотрели разные фильмы, слушали разную музыку и точек соприкосновения в обычной жизни практически не было. Дочка еще сопливая... На фиг ее вообще привозить? Без нее целый день можно было бы проводить в постели и «не вынимать», а тут – жди ночи, пока эта ненаглядная Оля не уснет. Из-за нее пришлось объехать все памятники и музеи города, ведь «ребенок их никогда не видел».

За неделю общения Гена заметил много недостатков Кати, или, лучше сказать, он захотел их заметить. Каждая найденная «соринка» убеждала его в том, что не нужно бросаться в провинциальный омут с головой. Жил он как-то тридцать лет без Кати, проживет и дальше. А вот так взять и сломать устоявшуюся, построенную своими руками, жизнь было страшно.

Катя тоже заметила изменения в настроении возлюбленного. Да и сама она за несколько дней сделала для себя немало неутешительных выводов относительно Гены: с мамой не познакомил, периодически с кем-то шушукается по телефону, во время прогулок по городу постоянно озирается по сторонам будто чего-то боится. Не удивительно, что к концу недели отношения между влюбленными охладели.

В последний вечер перед отъездом и вовсе произошел неожиданный и очень неприятный разговор. Начался он с в общем-то безобидной фразы Оли.

– Дядя Гена, а вы будете жить с нами, как дядя Саша? – Катя закашлялась и отвернулась в сторону.

– Наверное, чуть позже. Я должен закончить дела с работой, – Генка завел привычную песню, но потом до него дошел весь смысл вопроса. – Что? Как дядя Саша? А он с вами жил?

– Да. Он спал с мамой на кровати.

– Катя, значит ты мне врала, – Генка набычился. – Отлично! Начали новые отношения с вранья! Хороша невеста! Кто там еще у тебя в ухажерах был? Я поверить не могу! Ты – и этот ушлепок!

– Оля, иди в постель! – строго сказала Катя. – Гена, я не хотела тебя расстраивать! Мы встречались всего месяц! Мы с тобой тогда не были знакомы.

– Прекрасно! Всего месяц! Какие тайны ты еще от меня скрываешь? Может быть, ты еще замужем?

– Да, представь себе, я еще замужем! Бывший супруг не дает мне развод! А на суд у меня нет времени и денег! И что теперь? А, может быть, ты тоже женат? Поселил нас на какой-то конспиративной квартире. Ни с кем меня толком не познакомил. Показал одного придурошного друга, который на меня смотрел, словно на обезьяну в зоопарке. И все! Больше у тебя, видимо, нет ни родственников, ни друзей! За неделю я так и не увидела твою загадочную маму! Уж чем она таким болеет, что к вам даже в гости зайти нельзя? Непонятно.

Генка не знал, что ответить на эти, в общем-то, справедливые обвинения. Оставалось только упрекать в ответ.

– Знаешь, Катя, тебе не угодишь. Ничего тебе не нравится! Приехала на все готовое. Ради вас я взял отпуск, стараюсь для вас с Олей, и вот это – твоя благодарность! Отлично, даже моя больная мама тебя не устраивает! Да, не дотягиваю я до твоих высоких стандартов. Ну, так возвращайся к своему Саше – он для тебя отличный вариант!

– Раз я тебе не нужна, то обязательно вернусь!

Катя садилась на поезд в подавленном настроении. Перед ее отъездом уже не было клятв в вечной любви и верности. Генка помог донести чемоданы и даже не поцеловал на прощание. Когда поезд тронулся, Катя долго плакала у окна. Корольков тоже грустил, но, когда вернулся домой, то испытал даже некоторое чувство облегчения. Видимо, не стоило расставаться с привычной жизнью ради провинциальной принцессы.

***

На столе разместились бутылка водки, миска пельменей и банка домашних соленых огурцов.

– Знаешь, Надюха, не зря я съездила. – Катя сидела с заплаканными глазами перед пустой рюмкой. – Ребенок столицу посмотрел. Ну, и я определилась. Больше нет никаких надежд.

– Катюш, ну, может, не все потеряно.

– Думала я об этом. Не складывается. Сама посуди. С мамой не познакомил. За неделю я видела только одного его друга с какой-то мерзкой лахудрой. У него что, больше ни родственников, ни знакомых нет? По городу гуляли, так он очки и кепку напялил, словно црушник на задании. Боялся чего-то или меня стыдился, не знаю. Вот я вернулась домой, а он уже неделю не звонит. Закрутил мне голову, залез под юбку и бросил, когда надоела.

– Грустно, – сестра сочувствующе погладила Катю по руке. – Слушай, а, может быть, он женатый?

– Я тоже об этом думала. Не удивлюсь, если это так. Слишком странной оказалась эта поездка.

– Катюш, а что дальше будешь делать?

– Оказывается, нужен мне мужчина. Очень нужен. Попробовала я хорошей жизни, и теперь не согласна опять одна куковать. Может, еще разок с Саньком попробовать? Как думаешь, возьмется за ум?

– Ну и вопрос, Катюха. Мозги или сразу есть или их нет. А вот так, чтобы в тридцать лет они неожиданно выросли на пустом месте, даже не знаю.

– Ладно, если уж Генка на меня позарился, значит, найду себе жениха, не пропаду. Будут в интернете искать. Говорят, иностранцы любят наших женщин. Вот возьму и найду себе испанца или американца, да уеду. А этот столичный прынц пусть потом локти кусает! Никогда не прощу этого двуличного гаденыша! Давай, Надюша, выпьем и споем!

– Точно! Помнишь, как мама говорила? Главное, чтобы не было войны. А все остальное мы переживем!

***

Генка снова страдал. Оказалось, что любовь к Кате никак не проходила. Но получалось так, что он сам испортил их отношения, пока искал в ней недостатки. Надо было звонить и просить прощения, но Генке было стыдно. А еще страшно: возобновление отношений потребовало бы принятия решения, которого он так боялся.

После работы Генка привычно вернулся домой, разделся, помыл руки и зашел в полутемную кухню. Там сидела заплаканная супруга.

– Садись, Гена, поговорить надо, – скорбным голосом сказала Инна.

– А что случилось? – Корольков почувствовал недоброе, под ложечкой стало неприятно колоть.

– Гена, а ты ведь недавно был в командировке. Кажется, в Казахстане. Ты еще говорил, что там со связью совсем плохо. И в гостинице интернета нет. Дикая страна, верблюды на улице, такси с конями, да? Ты говорил, там страшная диктатура, поэтому интернет заблокировали. Выдают по карточкам только гражданам страны, да? Я так переживала за тебя.

– Ну там не так все страшно… Я про верблюдов пошутил.

– Подлец ты, Гена. Тебя видели в городе как раз в дни твоей героической командировки в страшную восточную сатрапию. Шлялся с какой-то женщиной и девочкой. Завел себе вторую семью?

– Ты не так все поняла. Ну да, виноват. Я просто раньше с командировки приехал. Мы с Кириллом решили пару дней побухать. Ты же не отпускаешь. А потом родственница позвонила. Ты ее не знаешь, там целая ветвь по линии тети Люды. Короче, она с дочкой приехала, сало домашнее привезла. Я с ней встретился. Помог найти музей хорошим людям.

– А сало где?

– Дык, с Кириллом съели. Оно же под водочку сама знаешь, как идет.

– Опять из меня дуру делаешь? Опять врешь. Ты думаешь, я не заметила, как ты изменился. Перестал со мной спать. Ходишь, как пришибленный. Неожиданно стал меньше зарабатывать, хотя трудишься на прежнем месте. Гена, хватит врать. Невозможно это больше терпеть. Признайся. Соверши в жизни хотя бы один смелый поступок. Перестань быть трусом.

– Хорошо… Если ты так хочешь, – Генка зажмурился и глубоко вдохнул. – В командировке я встретил женщину и влюбился. Мне очень стыдно перед тобой. Я не хочу оставлять тебя и сына, но меня страшно тянет к Кате. Это выше моих сил. Прости меня. Я все испортил.

– Значит, Катя… Примерно так я себе все и представляла. Что дальше? Квартира твоя. Мне с сыном, видимо, надо будет съехать, чтобы ты привел сюда свою новую пассию с дочкой.

– Нет, уеду я. В другой город. Дай мне какое-то время собраться и раскидать дела. Я буду вам помогать. Ты всегда была хорошей женой. Это не твоя вина. Я даже не знаю, как все это произошло. Давай останемся друзьями и не будем делить сына, – Гена умоляющими глазами смотрел на жену.

– Я подумаю. А сейчас, прошу, оставь меня, – Инна закрыла лицо руками и горько заплакала.

Генка быстро собрался и вышел из квартиры. По дороге к гаражу его опять начали одолевать сомнения.

«Что я скажу Кате? – рассуждал Генка. – Правду? Какую? Что я женат, у меня ребенок, но я хочу разводиться? А мама моя здорова и живет в другом городе? Хорошенькое выйдет признание. А что она мне ответит после моих откровений? Пошлет на три буквы. Катя… Инна… Любовь… Семья… Теперь меня никто не простит. Я все разрушил до основания».

Гена дошел до гаража и открыл дверь. Он достал из дальнего угла «тайный» телефон и включил его. Трясущимися руками он открыл единственный записанный там контакт. Генка прислонился к автомобилю и долго смотрел на маленький экран. В конце концов он выбрал опцию SMS и трясущимися пяльцами написал сообщение.

«Катя. Прости меня».

Генка выключил телефон и вернул его в тайник. Покачиваясь от переживаний, он вышел из гаража и закрыл ворота. В этот момент Гена физически ощутил, что все эти события и душевные терзания высосали из него все жизненные силы. Из-за нахлынувшей усталости он сначала сел, а потом лег прямо на бетон. Немигающими глазами он смотрел на звезды, а из его глаз текли слезы.