Читать онлайн
"Денчик."

"Денчик"

- В-в-в-а-а-а-а-а-ммм л-л-а-а-а-а-в-в-а-а-шшш с-с с-с-с-ы-ы-рны-ы-ы-й?

- Ага.

Денчик, из стопки желтых лавашей лежащих на отдельном раздаточном столике подцепил двумя пальцами один, расправил его на другом столе и замахнулся рукой с ножем на вертикально стоящий шампур с подгоревшими куриными грудками.

Шампур равнодушно крутился по часовой стрелке, подставляя куриные бока бока под палящий электрический гриль.

- Хотя… нет. Давай обычный.

Вздохнув обреченно, положил лаваш на место и из другой стопки, этой же манерой, подхватил обычный, коричневого цвета.

- А чё он такой рваный... давай тот, лучьше.

Денчик опять вздохнул.

****

Рабочий день заканчивался, Денчик понимал это по начинающим опускаться на город сумеркам. Часов у него не было, все равно снимут и отберут, чего тратится то...

Народ менялся. Утром мимо ларька с шаурмой пробегали на находящуюся в нескольких метрах от него, трамвайную остановку, вечно куда то торопяшиеся полные тетки, с раздраженными лицами.

Следом за ними, вприпрыжку бежали, видимо студенты. Молодые, красивые и не очень, но вечно уткнувшиеся в свой телефон. Некоторые из них останавливались возле ларька и покупали самсу, она подешевле, или шаверму. Хихикали над заикой - продавцом и убегали с надкусанным кулинарным произведением Денчика в недра трамвая, который на какое то мгновение замирал на остановке. Всегда грязный и дребезжасщий.

Солнце, после трех часов дня переставало светить непосредственно в окно и уходило куда то за спину. По улице, не надолго прилипая к автомобилям, ветер прогонял рваные пакеты и облака пыли.

Строительство здания напртив, через дорогу, наконец то прекратилось. Грохот чего то металлического обо что-то другое, наконец то закончился. Теперь напротив ларька, красовалось высокое но какое то пугающее и неуютное с виду здание. С прямоугольными колоннами и высокими мраморными ступенями при входе.

Неоновая вывеска на входе светилась розовым и синем светом. Она вот Денчику нравилась. И даже очень. В вечернее и ночное время она зажигалась и красиво отражалась от его киоска и от луж на дороге после дождя. Он даже понял одно слово на светящейся неоновой вывеске. HOTEL, это значит гостинница. Как та, в которой он жил. Иногда. Но наверное получьше.

Второе слово было слишком витиевато и написанно совсем непонятно. Он даже спросил у Магомеда, что это, и тот ему сказал, но потом он все забыл.

Дэнчик опять вздохнул.

К зданию отеля, часто подъезжали автомобили, красивые и наверное очень дорогие. Из них выходили какие то люди, некоторые быстро проходили внутрь, некоторые оставались возле машин и начинали вальяжно курить сигареты. Это были наверное водители.

Здание отеля строили очень быстро, торопились к какому то мунделю или мундиалю... Зачем так называют обычный футбол?

Он помнил этот мундель. Целую неделю по улице, вдоль ларька, шастали пьяные и орущие люди в широких шляпах. Но они никогда и ничего не покупали у него. Зато от других, отбою не было. Никогда в жизни он не продавал так много шавермы и самсы. Даже вечно мрачный Магомед был даволен.

Теперь все кончилось.

Магомед, каждый вечер забирал у него выручку за день торговли, оставляя несколько сотен, редко тысячу. Как же он боялся этого высокого и грузного типа! Тот заходил в тесную комнатушку, и та становилась еще теснее. Даже солнечный свет, казалось угасал. Вечно небритый и в грязной, заляпанной майке. И зимой и летом в майке. Конечно, в своей машине ему наверное тепло, наверное даже жарко. Иначе откуда у него все время пяна пота под мышками. И на спине. И на животе. Конечно жарко.

Денчик, даже прокатился один раз в этой машине. Как раз перед мундиалем. Мага залетел к нему в каморку, еще более разъяренный чем обычно. Зашиворот вытолкал его из помещения и затолкнул в свой автомобиль на заднее сиденье. С силой захлопнул за ним дверь, так, что у того уши заложило. Уселся на место водителя и повез его куда то. Орал всю дорогу, то визгливо, то басом. Не глядя на пассажира, бил себя по голове ладонями, потом по рулю, не переставая дико орать, чем приводил Денчика в состоянии тихого ужаса.

Денчик вообще не понимал, в чем его вина, где он так накосячил и чем именно разозлил Магу. Он так же не понимал, куда его везут. Наверное убивать. Наверняка.

****

Конечная остановка была на окраине города в затрапезной и низенькой поликлинике. Денчика грубо вытащили из внутренностей автомобиля и таща за шиворот как кошка котенка, притащили в конец коридора первого этажа. Мага, не прекращал орать как резанный, приводя в тонус всех болезных. Никто замечания истошно орущему дагестанцу так и не сделал.

Денчик подхватил летящий ему в голову пластиковый одноразовый стаканчик с красивой красной крышечкой.

- И ч-ч-чё?

Дагестанец, не обращая внимание на прижавшихся к стенкам коридора пациентов, брызгая слюной истошно заорал:

- Сри в него!!!

Денчик, заперся в кабинке изгаженного туалета, откуда Мага вытащил за шиворот какую то перепуганную бабку и под вопли стоящего за дверью монстра пытался насрать в стаканчик. Под звуковое сопровождние, конечно ничего не получалось. Он честно старался. Тужился как мог. Дагестанец неистовствовал! Начал стучать в кабинку двери сначала кулаком, затем носком лакированной туфли.

Денчик смог! Не подтираясь и не застегивая брюки, вышел из кабинки туалета протягивая зажатый в кулаке полный с горкой прозрачный пластиковый стаканчик с говном.

Мага и без того красный как помидор издал нечеловеческий вопль и ударом кулака выбил стакан из рук. Стакан, совешив несложный кульбит, врезался в перепуганное лицо Денчика.

****

В автомобиль к себе, перемазанного говном Денчика, конечно же не посадили. И тот был даже рад этому. Он не понимал, зачем его заставили насрать в стаканчик, и таким расстроенным и истеричным он Магу никогда не видел. Он всегда его боялся. А сейчас тем более.

Добираться пришлось долго, очень долго. Тот совершенно не знал города. И не мог понять, куда ему следует вернуться, в ларек или общежитие. В ларек возвращаться не хотелось, там Магомед мог его просто избить. Наверное, не стоило с гордостью показывать ему полный стаканчик, к тому же прямо перед его носом. Но ведь тот же сам просил. А если идти в общежитие, то его будут искать, почему мол, на работе нет? И опять побьют.

Ларек был закрыт и Денчик обреченно побрел в общежитие. Завтра его спросят, где мол он шастал целый день? И что он ответит? В автобус или трамвай, измазанного говном и дурно пахнущего его никто не посадит. Да и денег нет. Да куда ехать он не знает. Точно Мага его прибьет.

Денчик вздохнул.

****

В комнате общаги, он привычно забился в свой угол, аккуратно расправив на полу грязную тряпку, которая служила ему и матрасом и одеялом одновременно. В комнате никого не было и он мог сесть за заляпанный стол поесть, но есть не хотелось совершенно.

Мага, перед мундиалем огреб пиздюлей от санэпидем докторов и сорвался на Денчике. Вообщем, весь мундиаль он проработал бесплатно.

****

Какой же он все таки гадкий, этот мелкий гаденыш в зеленых шортах. Сколько ему лет то…? Двенадцать, может быть чуть постарше. Если слышишь на улице галдеж и детский мат, значит это он. Вместе с ватагой такой же мелюзги, кидают свои велики к ларьку и начинают громко обсуждать содержимое ларька. А единственная интересная вещь в нем, это Денчик.

Дико гогоча, прикалываются зло и обидно над заикой, но им кажется, что прикольно. Покупают вскладчину самсу, она по дешевле, и на своих великах с шумом укатываются вдаль. Один раз, не заплатили. Денчик высунулся из окошка и попытался обругать их, но вышло только разбрызгивание слюной и вечное: тр- мыр- пыр- эээ... заики.

Больше всех смеялся этот мелкий в зеленых шортах. С ним просто истерика случилась. Отбежав от ларька на своих стройных и загорелых ногах которые нравились Денчику, он схватясь за живот начал дико ржать, время от времени подгибая под себя одну ногу. Самсу, конечно жалко, и Мага за нее предъявит, но какие же стройные у него ноги! И шортики коротенькие. Как интересно за ним наблюдать, когда он велосипеде едет. И сзади и спереди... Завтра он наверное снова придет. Тварь малолетняя!

****

Денчик проснулся от легкого удара ногой в бок.

- Принес че?

Толя, как всегда был пьян. Стоя над Денчиком, с вечно туповатым выражением лица он чесал свой зад одной рукой. Ботинки снял, одел сланцы, поэтому и удар получился слабым. Почти не больно.

За столом в комнате сидела, курила и чавкала тушеной капустой все та же компания. Четыре обитателя комнаты и несколько соседей. На всех одеты грязные майки «алкашки», кое кто с голым торсом. Обрюзгшие животы уныло свисали на прокуренные и грязные спортивные триканы.

Денчик спросонья затряс головой и угодливо улыбаясь подтяну рукой к себе целлофановый пакет из которого вытащил завернутую в салфетку собственно сделаную шаурму. Толик молча ее заграбастал и не говоря не слова, понес взятое на стол. Раздались чьи то довольные то ли стоны, то ли мычание.

Попытавшись укутаться в одеяло, окно было настежь раскрыто, Денчик стал без интереса рассматривать привычную картину.

За грязным, шатающимся с столом, в комнате с рваными обоямии, одним разбитым шкафом, сидела разношерстная компания из пяти человек. Впрочем, их количество все время менялось то в сторону увеличения, то уменьшения. Входная дверь в комнату практически не закрывалась. В ней и замка то не было отрадясь.

Пластиковые баклажки из под пива со скрипом сминались и в покореженном виде выкидывались под стол, откуда они рано или поздно выпиннывались ногами обутыми в сланцы.

Раздавался время от времени визгливый и истеричный смех, прерывая бесконечный и пьяный бубнеж.

Иногда кого то били. Сильно и долго, всей толпой. Сшибали просто с табурета, на котором он сидел и начинали бить ногами. Зло, очень зло, и наверное очень больно. Через некоторое время, избитый вновь появлялся в компании, сидел за столом и пьяно что то рассказывал сам себе, свесив мотающуюся голову и нагнув ее низко к грязной тарелке.

Денчик никогда не мог да и не пытался понять, за что… Хорошо же сидели... Но всегда было очень страшно, вдруг он сейчас попадет под замес. Старался закутаться посильнее в одеяло и стать как можно менее заметным.

Что бы не звука!

****

Раньше Денчик спал на кровати с панцирной сеткой, которая сейчас стояла вооон в том углу. После недели или двух пребывания в комнате общежития в пустую комнату пьяной походкой переваливаясь с ноги на ногу зашел сосед, чье имя Денчик сейчас уже позабыл. Некоторое время он молча сидел в пустой комнате за столом пьяно тяжело дыша перегаром и рыгая себе под нос.

Денчик лежал на кровати, свернувшись калачиком по одеялом и молча, отвернувшись к стене ждал когда сосед ляжет спать или уйдет. Затем сосед грузно поднялся протопал на кривых ногах к кровати Денчика и замер возле нее.

Тот лежа под одеялом со страхом и интересом пытался понять, что он делает? Но слышал только его прерывистое дыхание, которое становилось все чаще и чаще и какие то непонятные чавкающие, равномерные звуки. Осторожно и медленно, Денчик повернулся под одеялом и выглянул из под него. Сосед спустил до колен свои грязные трико и надрачивал свой громадный и кривой хер стоя над лежащим Денчиком. Тот даже пискнуть не успел. Неловко и с пьяным стоном плюхнулся на него сверху. Одновременно он срывал одеяло которым пытался тот прикрыться, другой рукой, потной и вонючей, затыкал ему рот.

Рывком перевернул маленького и легкого Денчика вниз животом и начал одной рукой спускать с него трико с трусами, ладонь другой руки все так же зажимала ему рот. Но делал это так сильно, что у Денчика потемнело в глазах и хрустнуло что то в шее.

Сначала он ощутил пьяный перегар из уродливого рта соседа сзади своего лица. Затем член соседа потыкался мимо цели несколько раз и наконец то попал в сжавшийся от страха анус. Резкая боль и Денчик заорал, то есть сделал попытку закричать, но из зажатой пятерни раздался только резкий стон.

Кровать нервно дергалась примерно минут с шесть. Денчик два раза за это время терял сознания и приходил в себя, все снова и снова приходилось вдыхать вонючий перегар и вонь гнилых зубов.

Ему одновременно хотелось, что бы кто ни будь зашел сейчас в комнату и снял с него этого борова, и с другой стороны было очень стыдно и страшно.

Уходя, тот рывком подтянул спавшее трико и повернувшись у двери, пьяно промычал: «Что бы не звука.»

****

На следующий день, был выходной и сосед появился только под вечер. Еще более пьяный чем обычно, с опухшим лицом и заплывшими глазами. Не обращая ни на кого внимания, молча начал бить ногами Денчика. Бил долго и больно. В комнате общежития, раздавались только нервные смешки и пьяное мычание.

Однажды Денчик появился в ларьке с расквашенным носом и фингалом под глазом. Мага, проявил интерес к происходящему. Тот, как мог, заикаясь больше обычного пояснил, что сосед его постоянно бьет и отнимает деньги.

- Дэньги…? – взревел Магомед. Отъем ЕГО денег у этого припизданутого, казалось возмутил его больше, чем сам факт избиения.

После чего, он несколько минут метался возле ларька, визгливо с кем то говоря по телефону. Сел свою машину и уехал.

В комнате общежития, эти же вечером воцарилась редкая тишина. Пьянки, прекратились на целых два дня. В кровать свою Денчик так больше и не вернулся. На полу ему было привычнее и казалось безопаснее.

А сосед куда то пропал. Внезапно. Насовсем.

****

Денчик, был наверное влюблен. Наверное. Он точно не мог понять и объяснить это чувство, когда становишься глупее чем обычно, воздух становится прозрачнее, а в голове, как после бутылки пива.

Ее звали Марина, он уже не помнил, откуда он узнал ее имя. Но никто с ней не мог сравнится! Он, видел всех других проституток из отеля. Но одновременно, их для него не было. Она была меньше всех ростом, с вьющимися черными волосами и крепкими бедрами. Но самое главное, ее огромная, манящая грудь. Когда она перебегала через дорогу, перешагивая трамвайный путь, Денчику хотелось кричать от наполнявшую его грудную клетку восторга. Ее грудь колыхалась и подрагивала в такт ее бедрам.

Ее грудь всегда было видно только наполовину, остальное стягивало платье. Слишком узкое для Марины. Вот бы она без него ходила! И кто то же это видит! Перед кем то она ходит голой! Наверное, перед теми, кто ездит в красивых машинах. И они дают ей деньги. И потом трахают ее, как его сосед его. Но ей же больно!

Ведь это всегда больно. Как интересно это все происходит? Как в кино?

Денчик видел в кино как происходит съем проституток. В его комнате был чей то телевизор, потом, его кто то унес…

Но съем происходит именно так…

Их несколько, все красивые, сидят на высоких и смешных стульях, закинув нога на ногу. И курят, все время курят. К ним подходит, кто то, а именно к Марине… У этого кого то, всегда в фантазиях Денчика, было лицо соседа, опухшее и оплывшее.

Пальцы рук сами сжимались в кулаки.

****

Раньше Денчик любил маму. Он и сейчас ее любил. Он помнил только ее колени, обтянутые чулками об которые он терся всем своим детским телом, Он помнил ее запах. Она приходила к нему иногда и всегда кормила его вафлями из бумажной пачки. Денчику эти вафли совершенно не нравились. Сухие и безвкусные коржики и приторная лимонная начинка.

Но он никогда не отказывался от них. Просто ел их медленнее чем следовало. Если он скажет, что не вкусно, вдруг мама обидится и перестанет к нему приходить. А он так ее любил, ему так нравилась прижиматься к ее ногам. Лица ее он совсем не помнил, только коленки. Помнил как она гладила его по голове и взъерошивала пятерней его непокорные и жесткие волосы на голове.

Потом мама перестала приходить. Потом его перевели в другой детский дом. Потом еще в другой. И еще…

Воспитательница, добрая и толстая, сидя на детском стуле и разглядывая Денчика с улыбкой сказала: «Ну какой же ты Денис? Денчик, не иначе. Не известно, на каких югах твоя мама отдыхала…».

Добрая.

****

Клиент - попер. Вечно голодные студенты. Работяги и просто, какие-то люди. Всем Денчик угодливо с блаженной улыбкой на лице делал то шаурму, то продавал готовую самсу, откуда то, ему привозил ее Мага. Тот будет доволен сегодняшней выручкой.

В небольшом помещении, в котором творил и кудесничал Денчик, всегда было жарко. Даже зимой. В каморке, покрытой кафельной плиткой, расположенном сразу за «раздаточной», освещенный одной лампочкой под потолком, с заколоченной и закрашенной несколькими слоями краски дверью, которая вела по видимому на задний двор из бывшей каменной будки на которой когда то красовалась вывеска «РЕМОНТ ОБУВИ», было просто душно. Теперь в этом помещении, загороженным розовой по цвету клеенкой с аляпистыми и неизвестными науке цветами, находилась старая чугунная ванна со смешными ножками в виде львиных лап.

В этой ванне, прикрываясь от любопытных глаз, которые могли все увидеть через раздаточное окно, Денчик, замачивал в растворе уксуса и воды, протухшие и просроченные куриные грудки. Потом в той же ванне замачивал их в маринаде для приготовления шаурмы. С говядиной, было то же самое. Тот нарезал ее на тоненькие, почти прозрачные стейки, оставлял на один час в соленой воде с уксусом, которая оставалась в ванне после куриных грудок, и мясо получалось еще вкуснее.

А маринад, Денчик всегда делал сам. Для неповторимого и ароматного вкуса и запаха, он добавлял в него чабрец. Никто до этого не додумался. Маринад всегда получался очень ароматным, и его иногда хвалили, говорили «СПАСИБО». И так довольно и счастливо улыбались. Ему нравилось, когда люди им довольны, когда улыбаются, значит, будут бить не больно.

Сегодня, хороший день. И Мага тоже будет доволен. Всё у всех хорошо!

Денчик, повесил с внутренней стороны ларька на стекло вывеску, написанную им самолично, от руки, черным фломастером: «ЗАКРЫТА». Маге, очень нравилась эта вывеска. Он даже несколько раз приводил своих знакомых смотреть на нее. Они стояли на улице, смотрели на нее, на дольную физиономию Денчика в ларьке, и смеялись. Прохожие тоже смеялись и улыбались Денчику. Тот, был тоже очень доволен и счастлив.

Не зря, он так часто вспоминал Магу сегодня, ой не зря. Свет в ларьке еще не потушил, лампа под потолком горела, давая приятный и желтый свет, который отражался от закопченного тонара, точнее двух. Один с вертелом из курицы, другой с говядиной. Все мясо, Денчик снимал вместе с вертелами и прятал на ночь в холодильник с надписью «САМПО» и веселым слоником.

Неоновый свет от вывески отеля, через дорогу, упал на идущего к автомобилю такси Магу. Тот был пьян, как всегда орал что то, кому то. А рядом с ним, даже обнимая его за раздутую талию, семенила Марина. Заливисто хохоча, явно не понимая Магу.

Его Марина! Та самая!

Они сели в салон автомобиля и тот укатил куда то.

У Денчика картины перед глазами стала черно-белой. Во рту сразу почему то пересохло. И кажется кровь застучала в висках.

В голове, почему то родилась одна мысль: «Значит выручку за сегодня, он отдавать не будет? Завтра, да?»

****

В конце трудного, рабочего дня, а весь день Денчика трясло как в лихорадке, перед глазами все время стоял Магомед, который трогал за задницу ЕГО Марину, и вел ее в такси, и увозил куда то, и …

В ларек ввалился пьяный Мага, первым делом, не спрашивая сколько там, сгреб всю наличку в кулак, засунув руку потом в карман летних брюк. Прислонился устало к стене и стал блаженным взглядом смотреть, куда то в никуда.

Он закурил сигарету, пепел от нее, стряхивая прямо на кафельный пол. Посмотрел лениво на своего работягу, и сплевывая через губу поинтересовался: «Ты сегодня домой пойдешь, или опять тут, на полу, как собака спать будешь?».

Тот, собирался ответить, что он устал, и ему надо на автобус успеть. Но вместо этого вышло только: «я – я – я…ус – ус – ус ….».

Мага заржал, глухо и утробно. Его объемный живот под майкой задрожал и задергался неритмично колтыхаясь. Денчик, не видел в тот момент ничего кроме этого живота.

Разделочный, дешевый, китайский нож, с деревянной рукояткой непонятным образом оказался по самую рукоять погружен в этот живот, чуть выше пупка.

Мага, как то по детски ойкнул и стал выпячивая глаза смотреть на эту рукоять, словно не веря в происходящее.

Денчик, сам себе не поверил, как оказывается легко лезвие ножа входит в человеческую плоть! Вытащил нож, и решив проверить, снова погрузил лезвие в живот. На этот раз не резко – ударом, а плавно и медленно, как в сливочное масло. Нож так же, спокойно погрузился по самую рукоять, чуть выше прежнего надреза.

Мага и в этот раз не закричал, просто оттолкнул экспериментатора сразу двумя руками, крутанулся на месте и кинулся к выходу из будки. Кинулся это смело сказано, ларек был тесным и маленьким, тот сделал всего один шаг и стал лихорадочно пытаться открыть входную дверь. Но дверь не поддавалась.

Денчик, как в кошмарном сне, медленно и не спеша, плавно, подошел на один шаг к телу попытался вставить нож в спину. Но тут, почему то нож не зашел глубоко, видимо уперся в какую то кость, наверное в ребро.

Дико взвизгнув, тело развернулось и попыталось руками схватить за горло нападающего. Но тут нож опять плавно, без задержек погрузился вбок. Никаких ребер жесткости тут не было. Нож еще трижды зашел вбок.

Тело, уже истошно заорав, снова развернулось к двери и заскребло руками по ней.

Сколько раз не пытался Денчик погрузить лезвие в спину, и плавно и резко, постоянно оно натыкалось на что то.

Вот если нож развернуть в руке, так что бы лезвие было горизонтально, а не вертикально, тогда другое дело. Но все равно туго.

То ли дело живот.

Мага обсел возле входной двери на пол, вытянув вперед ноги в окровавленных летних брюках, прислонившись спиной к двери и свесив на грудь свой четверной подбородок. Руки безвольно, только иногда мелко вздрагивая, висели по сторонам туловища.

А рядом, на корточках сидел Денчик и с детским, непосредственным интересом, ритмично втыкал в живот Маги нож. Он, кажется понял закономерность, чем ниже туловища, тем легче входит, вот если втыкать выше пупка, то лезвие постоянно натыкается на что то.

Мага сидел на полу, молча и спокойно. Иногда тихо постанывая. Изо рта вылизали кровавые и смешные пузырьки, их дети надувают иногда, а глаза, почему то стали красными и смотрели сквозь Денчика.

Впрочем, на лицо, тот старался не смотреть. Денчик очень боялся Магу.

****

Переодевшись в белый, (ну как белый, когда то он был точно белым), поварской халат, Денчик вышел на улицу и начал заниматься своими другими непосредственными обязанностями, а именно, уборкой территории. Тщательно и старательно, он пластиковой метлой, ярко желтого цвета, она так нравилась ему, счищал пыль и мусор у ларька на проезжую часть.

Попадались пластиковые стаканчики из под растворимого кофе, окурки и крошки цемента которым был обмазан низ ларька. На раздаточном окне гордо красовалось картонка с надписью - «ЗАКРЫТА». Все чин-чинарем, Мага будет доволен.

МАГА!

Мысль сверкнула молнией в голове! Денчик, в последний раз оглядел прилежно убранную территорию и взяв метлу на длинном деревянном черенке в правую руку зашел в ларек и закрыл за собой дверь.

Магомед, сместился по направлению к раздаточному столу. Он буквально плавал в луже крови издавая скулящие звуки.

Сердце Денчика сжалось от жалости. Ну разве можно так мучится? Осторожно толкнув лежащее на левом боку тело, он смог перевернуть его на спину. Мага смотрел в потолок ларька бессмысленным и пустым взглядом. Руки, безвольно обвисли вдоль тела.

Продавец шаурмы, мысленно похвалил себя за сообразительность, и снял «белоснежный» халат, повесив его на гвоздик торчащий из стены. Оставшись в резиновых сланцах и трусах, снова взял в руку нож.

Пачкаясь в бурой крови, он завис над телом, размышляя, как прекратить мучения. Размышления были не долгими.

У Маги была поистине бычья шея, которая спереди прикрывалась толстым слоем чечтверного подбородка. Небритая физиономия с щетиной небритых волос, (как он все это брил то?) была полностью залита кровью. Хотя Денчик точно мог вспомнить, что он ножом его по лицу не резал. Наверное, сам себя измазал, когда по полу полз. Вот неряха!

Денчик, решил из гуманных соображений, перерезать ему горло. Ну после этого он точно должен умереть, а у него еще так много работы…

Резкий удар острием ножа, после короткого но сильного замаха, окончился втыканием кончика лезвия в подбородок Маги. Где ж там определишь, где у него шея и горло?

Тот застонал и взляд его приобрел осмысленность. Глаза умоляюще скосились на продавца. Из подбородка фонтаном хлынула кровь. Да сколько же ее в нем? Денчик попытался вытащить нож из нижней челюсти, но с первого раза ничего не получилось. Пришлось его раскачивать из стороны в сторону, а затем дергать вверх. Гова послушно болталась вправо-влево. За время всей операции, Мага не шевелил руками, только издавал какие то странные звуки, которые напоминали, то скуклеж щенка, то ломание кости куриного крылышка. Нож вышел наружу с двумя зубами, а лезвие все было в крови, которая фонтаном била из пореза. В крови, теплой и пряно пахнущей были руки шаурмиста.

Мага еще раз сфокусировал свое зрение и посмотрел в лицо Денчика. От этого взгляда, последнему стало не хорошо. Так он еще никогда на него не смотрел. Наверное, он сильно расстроился.

Лучше ему в лицо не смотреть, так не страшно. Денчик вздохнул и начал осторожно, по шву распарывать брюки Магомета.

Не хочет умирать, ну и не надо. Может так и положено?

Через несколько минут, последний лежал в луже собственной крови полуголый. Денчик робко, стараясь не задерживаться взглядом осмотрел член хозяина ларька. Совсем маленький и съежился, как буд-то тот замерз. И это было в Марине, его Марине!

Вдохнул, и принялся отпиливать разделочным ножом, отработанным жестом матерого шаурмиста волосатую ногу чуть ниже пояса.

Мага захрипел и начал дергать сразу обеими ногами. Денчик понял, главное не смотреть в лицо, тогда не страшно. Не обращая внимания на стон, хрипы и судороги он размашисто и деловито разделывал ногу Маги. Надо торопится, потом же будет еще и вторая, потом надо будет кожу снять и от кости очистить. Работы на всю ночь.

Интересно, а кожу надо будет как чулок снимать, или нет?

Мысли в голове были самые разные, но Денчик не отвлекался.

****

К утру, Денчик устал, хотелось спать, руки тряслись. К звукам проезжающего рядом с ларьком первого трамвая он вынес на находящуюся рядом помойку несколько полиэтиленовых пакетов черного цвета. Через час, нелепый и грязный грузовой автомобиль заберет в свой кузов, то, что раньше носило имя – Мага.

В ванной, находящейся рядом с раздаточным столом и двумя автоматическими шампурами, замачивалось вкусное мясо. Примерно килограмм двадцать. Пересыпанное солью, специями, свежее нарезанным луком, оно просто благоухало свежестью. Настоящая парная говядина.

Кровь с пола, была смыта шлангом от душа. Денчик и сам с явным удовольствием принял освежающий душ. Утром, предвидя изнывающую жару и утомительный трудовой день – это всегда приятно и полезно.

Остатки воды, целый ручеек, неприятного бурого цвета, бодро выбегал с журчанием из металлического стока ларька и преодолевая небольшую дистанцию, скрывался между прутьев дренажного колодца.

****

- Когда ты его видел, то…?

- В –в-в-в-в-вчеера…

Перед Денчиком стоял, нет, не стоял, а нависал над ним приятель Маги, чье имя он так никогда и не осмеливался узнать. Тот брезгливо отошел к краю ларька и с лицом человека, внезапно наступившего в собачье дерьмо в балетном зале и разговаривал с Денчиком.

Тот, как смог, объяснил ему, что Мага был пьян или накурен. Кричал на него. Очень сильно кричал, а затем ушел. А деньги он не забрал. Вот они. Разлаженные и отстиранные купюры лежали на угодливо протянутой ладони.

Вся денежная масса, как говорят по телевизору, подверглась приватизации огромным и небритым кем то.

- Завтра на работу можешь не выходить. Я тебя найду, если что…

Огромный прочесал рукой свое брюхо, затем грязную и немытую шею с складках.

- Или там у тебя есть что?

Денчик мелко и нервно закивал головой.

- Г-г-г-гоовяяяд-д-д-диныыыы и-и-и-ищо-о-о м-м-ног-г-го… к-к-к-к-у-у-у-ур-р-р-р…

- Окорочка чтоль привезти?

Огромный, брезгливо сдвинулся еще на шаг в сторону. Денчик, опять, уже сильнее затряс головой.

- Ладно. Иди.

И не оборачиваясь, переваливаясь с боку на бок, ушел.

Денчик вздохнул.

Под конец рабочего дня, он знал, что Магу начнут искать. И деньги, все деньги, которые он вытащил из карманов брюк Маги он отдал, видимо новому хозяину.

А выручку за сегодняшний день, тот так и не спросил! А денег там было много! Но все равно тратить не надо, вдруг потом спросят? И что он скажет? Пусть пока полежит у него.

Надо еще сегодня целых три шаурмы с говядиной сделать, специально для общежития. Они ее попробуют, им точно понравиться, и него бить не будут. Заступаться то теперь за него не кому.

****

Это была наверное зима, или конец ее, а может самое начало. Всю дорогу около остановки трамвая, портил грязный снег. Он комками и бурыми пятнами лежал и разбрызгивался в стороны брызгами под колесами проезжающих автомобилей. Из форточки все время сквозило и приходилось ее все время закрывать. Освещение было непонятное, то ли фонари на улице так светят тускло, то ли солнечный свет такой унылый.

Марина прибегала за шаурмой очень редко, когда дела шли не очень. Всегда брала одну шаурму и стаканчик растворимого черного кофе. А другого и не было. Стояла возле киоска повернувшись в профиль, откусывала и пережевывала снедь, изредка запивая. Но приходила она очень редко, потому что дела у нее шли, наверное, очень хорошо. А когда дела у нее идут хорошо, то ее ужинают в ресторане.

Но в тот невзрачный день, солнце засветило ярче, просто осветило все фотовспышкой.

Марина проголодалась!

Он ее увидел сразу! Как ее можно было не заметить? В легком черно платье. Колготки в сеточку. Туфли на длинных, как их там… Ну в общем красивые такие. Волосы до плеч, черные. Один раз он видел ее с белой прядью, ей не шло, но все равно красиво. Но главное ГРУДЬ! Мама, какая грудь!

Ей было наверное зябко, бежать через дорогу к нему и его ларьки. Она стояла и постоянно поджимала под себя, то одну, то другую ногу. Сегодня она откусывала большими кусками и шумно хлюпала кофе, который был налит в пластиковый белый стаканчик, трясущимися от волнения руками шаурмиста.

Он стоял обутый в сланцы на полу, уровень которого бы выше мостовой сантиметров на сорок. И с высоты, видел огромный, почти до пупка, вырез на платье Марины.

Два полушария молочно-белой женской груди покрылись от холода мелкими пупырышками. Волосики на груди встали вверх. Горячий кофе, всего одна капелька попала меж полушарий. Марина ойкнула, поставила стаканчик на подоконник, который одновременно служил и барной стойкой и стала пальцами руки вытирать капельку кофе. Грудь от этого зашевелилась и пришла в движение колтыхаясь взад-вперед, вниз-вверх.

Он навсегда это запомнил. Навсегда.

Марина затем подняла вверх лицо, взмахнула накрашенными ресницами увидела физиономию с раскрытым от восхищения ртом и сказала ему: «Дрочить не начни тут, чурбан».

Это, был наверное самый замечательный момент в жизни Денчика. Во всяком случае, он всегда его вспоминал, и лицо его при этом растягивалось в блаженной гримасе. Губы растягивались в улыбке до ушей, а глаза покрывались поволокой.

А вот лица Марины он вспомнить так и не мог.

****

Изо всех сил терпел… Терпел как мог… Но все равно глаза щипало, из носа то и дело вылетала сопля и падала то на халат, то в чью ни будь шаурму. Почему это так больно? Он бы сел сейчас на пол, свернулся в калачик и зарыдал как ребенок. Но нельзя. Он взрослый. Он мужчина. Он все выдержит.

Ну блиииин… Как же ему сейчас плохо! Ему безразлично стало все! И деньги, и филей Маги, который сейчас медленно вращался на шампуре, и эти лица за окном. Он улыбался всем сквозь слезы. Но на это никто не обращал внимания.

В ларьке жарко, может он сейчас лук резал…поэтому слезы текут, и глаза такие красные. Причину слез знал только Денчик. Только его сердце разрывалось сейчас на части от непередаваемого горя. Только он знал, почему хотелось то ли завыть волком, то ли заскулить как щенок. И реветь, реветь, реветь…

Он больше никогда ее не увидит! Она никогда не подойдет к его ларьку и не закажет шаурму. Он никогда не услышит ее голос. Она ведь даже заговорила с ним один раз. Он никогда не увидит ее восхитительную грудь.

НИКОГДА!

Как он сможет жить без нее? Один. Всегда один! Денчик тихо завыл. Губы начали выдувать пузыри слюны, а глаза помутнели от слез. Руки автоматически делали работу, как водитель не думает о коробке передач или руле. Нож сам по себе срезал куски мяса с Маги, заворачивал в лаваш и отдавал все в окошко, в котором были какие то люди, которые протягивали ему какие то деньги и благодарили. Денчику, было все равно.

Он еле-еле смог дождаться конца рабочего дня. Отдал выручку новому хозяину, чье имя так и не спросил. На полном автомате подмел от мусора территорию у ларька. Повесил картонку с надписью «ЗАКРЫТА» на окошко. Постоял немного на улице у ларька, глядя на отель. Никогда она оттуда больше не выйдет! Вздохнул и зашел в ларек.

Поплотнее задвинул шторку с нарисованными на ней неизвестными ботанике цветами и вздохнул еще раз. В ванной, стоя коленями на кафельном полу, наполовину, вместе с руками и головой погруженной в рассол в котором плавали куриные грудки, ждала его Марина!

Крови из перерезанного разделочным ножом горла, уже наверное вся вытекла в ванную и рассол в котором замачивались наполовину протухшие куриные грудки приобрел зловещий алый цвет. Денчик вздохнул.

****

Он несколько минут стоял над телом, шмыгал носом и старался не заплакать. Боль, стыд и что то доселе не понятное, все сразу, он просто никогда подобного не испытывал и не понимал, что с ним. Затем медленно и осторожно, словно боясь разбудить, опустился на колени и нелепо и неумело подполз к заду. Его всегда, с юных лет интересовало, а что там у них? Это было не вожделенное любопытство подростка пубертатного периода, а интерес ребенка, что там внутри куклы? Именно поэтому дети отрывают головы куклам, ломают шоколадных зайцев и трнсформеров. Наверное.

Денчик, терпеливо и аккуратно задрал ей короткую и уже намокнувшую юбку. От нее пахло женским телом и мочей. Марина, почти не сопротивлялась, но тогда еще, по халату Денчика потекла горячая и слабо пахнувшая струйка мочи. Ее капли затекли в сланец, но это было даже приятно.

Под юбкой были тоже мокрые кружевные трусики. Их тонкая, черная полоска скрывала доселе неведомое. У Денчика пересохло во рту. Он сглотнул слюну, облизнул пересохшие губы и еще раз оглядел цветную занавеску, плотно закрывавшую вход в помещение.

Затем, почему то трясущимися руками, медленно и осторожно спустил стринги до колен.

Иииии… ничего не понял. Какой то бугорок и непонятные складки. И вот за это отдают деньги? Уперся лицом почти вплотную и стал все очень внимательно разглядывать, помогая себе пальцами рук.

Похоже, здесь волосы почти не росли, а вот тут росли… она их наверное брила станком. Зачем? И так все нормально.

Нет, эта то дырка знакомая, но то же выбрила ее, но не аккуратно, а вот эта какя-то странная. Денчику больше всего понравился запах. Пахло мочей и чем то еще, что не похоже ни на что. Этот запах сильно возбуждал, от него приятно кружилась голова, и во рту пересохло.

Денчик уже давно стоял на ногах, прислонясь к грязной, обложенной белым кафелем стене. Взгляд его все равно был прикован к оттопыренному заду Марины, наполовину погруженному в окровавленную ванну с плающими куриными окорочками в ней.

Из перерезанного горла Марины вырвался наружу пузырь воздуха, который всплывая и лопаясь издал забавный звук. Этот звук был воспринят как сигнал к действию. Денчик нервно, который раз, подошел к шторке, проверил ее, и начал расстегивать на себе брюки.

Чего добру пропадать то…

****

Он не любил суетится, но так уж вышло… Марина, отняла у него вся ночь. В сладкой истоме, после судорог, которые охватывали все тело, потом приятно кружилась голова и сил не было даже для того, что бы просто стоять на коленях. Денчик, счастливый и истощенный, падал на холодный кафельный пол и не в силах двигаться и даже застонать в любовной истоме смотрел на оттопыренный и нависающий над ним зад. Он был прекрасен!

Через некоторое время он вставал на четвереньки, подползал к заднице, вставал на колени, целовал холодный филей Марины и вставлял напрягшийся член в самое широкое отверстие. Трупный холод окоченения, приятно охлаждал все его тело. Куриные окорочка забавно и ритмично колыхались в кровавой жиже. Тело Марины, по пояс, вместе с руками было погружено в наполненную ванну. Иногда, во время особо сильного толчка, из ее перерезанного горла раздавалось какое то бульканье, и к верху поднимались пузырьки воздуха.

Денчик кончал, падал с легким стоном на пол, и лежал, глядя влюбленными глазами, полными счастья и слез на зад Марины. Иногда он, лежа ничком на холодном полу, трогал рукой ее ноги и был абсолютно счастлив этот миг. Старался не думать о том, что все это не долговечно и счастье скоро кончится, и никогда больше не повторится. В этот миг, ему хотелось плакать, глаза слипало от набегающих слез. Тогда он вставал и прилипался всем телом к скрюченному в ванне телу. Все повторялось снова и снова, всю ночь.

****

Марина, упорно не желала влазить в мешок для мусора. Даже в два. О том, что бы отрезать для шампура самые красивые в мире ноги не могло быть и речи. Отпиливать, снять кожу, разделывать на филей, в лучьшем случае, часа три, а мусорный автомобиль приедет уже сейчас. Он приезжает каждую субботу, утром. Мага с ним так договорился.

Голое тело Марины лежало на спине вынутое из ванны. Кровь из горла уже не текла, просто на полу под ним растекалась мокрое пятно бледно бурого цвета. Подняв и прислонив левую ногу на край ванны, Денчик с силой ударил своей босой пяткой по ее коленной чашечке. Нога Марины дернулась, но осталась целой. Примерно с пятого удара раздался глухой звук, рвущихся сухожилий. Воодушевленный этим фактом, Денчик, продолжал бить и бить по ноге. Он уже стоял на полу двумя босыми ногами и с силой, поочередно, то правой то левой пяткой наносил удары по колену Марины.

Ее нога под его ударами начала сгибаться в другую строну. Кожа с обратной стороны колена лопнула и показалось почему то бледно розовое мясо.

Со второй ногой, дела пошли быстрее и легче. Появилась сноровка.

Деформированный и сложенный вдвое труп Марины с трудом уместился в два больших, черных мусорных пакета одетых друг на друга.

Он со слезами на глазах смотрел вслед уезжающему грузовику. Никогда он больше ее не увидит и не услышит ее голос. Она ведь с ним говорила! Прощай Марина! Прощай моя любовь!

Денчик вздохнул.

****

Все. Хватит! Хватит хныкать и ныть, уговаривал он сам себя. При воспоминании о Марине, все равно щемило грудь и слезы наворачивались на глаза. Руки сами автоматически делали свою работу, а мысли были где то далеко-далеко. Приходилось силой себя возвращать на «землю». Он уже несколько раз, заикаясь сильнее чем обычно, переспрашивал покупателей, чем вызывал гомерический хохот у некоторых. Его это очень раздражало и смущало. Главным образом из за того, что приходилось прекращать мечтать о ней. Вспоминал, жадно сглатывая слюну, ее упругий но большой зад. Ее запах.

А вот грудь, которая так сводила его с ума, Денчика разочаровала. Он то думал, что там мясо, мышцы, она же ведь была такой упругой в платье… А на деле, когда он торопливо снял с нее кожу, она оказалась, непонятно из чего… Какие то волокна с сальными вставками… и совсем не упругая.

Он торопливо, в несколько взмахов отрезал ее, когда вынимал Марину из ванны с куриными окорочками, и бросил все отрезанное туда же, в красную воду. Вечером, после закрытия, выловил два непонятных куска и начал внимательно рассматривать их. Нет, ничего примечательного.

Срезал после всю кожу и выкинул ошметки в мусор.

Теперь два, нет, точнее две груди, как два тоненьких блинчика висели на вершине шампура и медленно вращаясь, стекали соком на филей Маги. Вот у него, мясо так мясо! Шкварча и распространяя аромат жареного сала, грудь Марины давала скромный сок. Но все равно, кусочки странного сала наверху, напоминали ему о ней.

Денчик вздохнул. Скоро он все распродаст, и Мага, политый соком Марины исчезнет навсегда. Ловко шуруя ножом и малярным скребком по металлическому поддону, он плотно набивал мясом лаваш и с виноватой улыбкой отдавал в протянутые руки.

****

Мелкий гаденыш укусил его! Да тяпнул за руку так, что прокусил кожу, и из нее потекла кровь. Денчик тихо и с ненавистью зашипел и сильнее сдавил горло одной рукой, кисть другой как можно плотнее зажимала рот.

Стоял сзади пацаненка, стараясь не выпячиваться из за ларька и самое главное, что бы тихо. Тот какое то время упирался в кирпичную кладку стены ногами и пытался вырваться, двумя руками срывая удушающий захват с горла руки и одновременно пытаясь закричать. Ногами он пытался оттолкнуться от стены и при этом упирался своим упругим задом в пах Денчику.

Под самый конец трудного трудового дня, он увидел как худая рученка осторожно и пугливо, откуда то снизу просунулась раскрытое раздаточное окно. По всей видимости, хозяин руки хотел нащупать разнос с самсой. Денчик, не долго думая, схватил руку и с силой дернул на себя. Сначала раздался глухой стук головы о подоконник ларька, затем короткое ойканье.

Быстро выбежав на улицу, он увидел лежащее тело подростка, почти совсем еще ребенка, в зеленых шортах. Оглянувшись мгновенно, он увидел равнодушные лица прохожих спешивших по своим делам. Ну кто обратит внимание на упавшего навзничь подростка и помогающего ему подняться продавца шаурмы? Потом, этот продавец, приобняв заботливо детское тело, повел его куда то за киоск. Наверное, хочет посадить в тенечке и отпоить водой. Ведь у того солнечный удар в такую то жару? Ведь да?

Когда сжимал горло мелкому гаденышу, Денчик почувствовал целую гамму чувств. Он и понятия не имел, что столько всего разного, противоречивого, не имеющего друг с другом ничего общего (или имеющего), может сочетаться сразу, в одно сладостное, щемящее и пугающее мгновение.

Во первых, это ненависть! Ведь это тот самый гаденыш в зеленых шортах, который так доставал его! И ведь за что? Ведь он ни сделал ему ничего плохого. Он даже имени его не знал.

Во вторых, чувство мести! Наконец то он поймал его! Даже не смотря не сильный укус, он не ослаблял хватку. Прижимал к себе вырывающееся тельце все плотнее и плотнее.

И в третьих, Денчик ощутил невероятное возбуждение, дикую эрекцию и пульсацию крови в голове. Давление подскочило просто невероятно! В висках кровь била просто как набат. В глазах поплыли разноцветные пятна, появился непонятный шум в ущах. Воздух сгустился как туман, а в горле пересохло.

Эрекция появилась, наверное от того, что круглый и упругий как волейбольный мяч гаденыша непроизвольно терся и упирался в промежность Денчика. А может от чего ни будь другого. Не существовало на земле такой силы, которая в тот момент могла разорвать смертельные и удушающие объятия.

Малец начал биться в предсмертных конвульсиях, расцарапывая в кровь предплечье Денчика. Из его рта раздавались странные звуки, то ли хрип, то ли бульканье.

Тело Денчика в это время содрагали оргазмические судороги. Он обильно кончил себе в штаны. Оргазм был просто феерическим! Марина была просто бледной тенью по сравнению с этим наслаждением. Это даже несравнимо.

Он стоял и мелко трясся на улице перед закрытой дверью ларька сжимая в руках обмякшее и бездыханное тело не в силах не произнести ни слова, ни издать ни звука. Он не в силах был даже повернуть шею и проверить не видел ли кто его с многолюдной доселе улицы.

Постояв так еще некоторое время, он медленно, как в кошмарном сне, занес тело в ларек и запер за собой дверь. За все это время, ни один прохожий не прошел мимо.

****

Опустив как можно нежнее тело на холодный кафельный пол, Денчик от чего то рассвирепел, и пиннул его в бок. Мало того, что в обконченных штанах теперь ходить, так еще и… И чего дальше, он и сам не мог понять. Просто от чего то расстроился и стало даже стыдно.

Он плотнее задвинул цветную шторку, повесил табличку «ЗАКРЫТА» и пошел убирать территорию. Все кругом его раздражало. Даже метла как то скрипела по другому. Провозившись дольше чем обычно, в ларек возвращаться было почему то стыдно. Он был смущен, и сам не понимал почему. От этого он раздражался и расстраивался еще больше.

Закрыв за собой дверь он осторожно и стыдливо приоткрыл шторку. Мальчик лежал там же где и был. Денчик вздохнул, и тихо, почти на цыпочках подошел к нему. Лицо приняло какой то странный синюшный цвет, волосы растрепались и лежали в беспорядке на кафеле. Белки глаз налились кровью, были приоткрыты и один глаз слегка вывалился из глазницы. Они даже почему то смотрели в разные стороны. Очень некрасиво было. Язык вывалился из приоткрытого рта куда то вбок. Губы точно посинели. Очень не красиво было.

Денчик опять вздохнул и отошел на несколько шажков к шторке. Затем постоял немного повернувшись спиной к трупу. Оглядел с сожаленьем прокушенную руку. Она постоянно теперь болела. Вот ведь гаденыш! Не поворачивая корпус, а только голову обернулся и еще раз оглядел тело. Мальчик лежал на спине, широко раскинув руки, словно хотел обхватить кого то. Ноги так же были раздвинуты и чуть согнуты в коленях. Его загорелые, длинные и стройные ноги в зеленых шортах. Они всегда ему нравились. Его круглая попка всегда так красиво ерзала по сиденью, когда он крутил педали своими стройными ногами на своем велосипеде.

Ему опять почему то стало стыдно, словно его внезапно застали за чем то не хорошим, за что потом над ним будут смеятся.

Денчик сам не заметил, когда он повернулся к телу. Он вздохнул обреченно и стал расстегивать молнию на брюках. Чего добру пропадать то?

****

Мусорная машина приезжала только по субботам, а сегодня вторник. В ванную он его даже не ложил. В отличие от Марины ему поскорее хотелось избавится от него. Ему почему то было стыдно и как то неловко. Словно неловко сморкнувшись или сплюнув попадя на одежду, быстрее вытереть плевок, пока никто не увидел.

За ларьком, в нескольких метрах от него находился вонючий и старый туалет сколоченный из необрезанных досок. Мага, очень гордился тем, что его ларек находился в самом центре провинциального города. И гостиница как раз кстати! С мундиалем прям угадали! Но старые допотопные дома сносить никто не спешил. И жильцы, которых Денчик так и не знал, спускались с двухэтажного старого здания к общему туалету. До появления ларька с шаурмой, тут наверное сильно воняло, а теперь вкусно пахнет!

До туалета, Денчик нес его на руках, как невесту в ЗАГС. Осторожно опустив тело в темном туалете на обоссаный деревянный пол и путаясь ногами в кочках использованной туалетной бумаги, он руками начал вырывать прогнившие доски с пола.

Погрузив тело, головою вниз в вонючую жижу он оказался недоволен результатом. Гаденыш никак не хотел тонуть. К тому же пришлось бежать назад за зелеными шортами. Те вообще просто лежали на куче говна и не желали тонуть. Пришлось, после недолгих раздумий возвращаться опять в ларек за метлой.

Перевернув ее, Денчик начал тыкать в спину и зад тела пытаясь утопить его или просто скрыть в дерьме. С шортами пошло полегче. Те с двух толчков скрылись в пучине. А вот с пиздюком пришлось повозится. От разворошенного дерьма пошла дикая вонь и он опять ощутил приступ гнева. Эта малолетняя тварь, даже после своей смерти мучала и издевалась над ним.

Провозившись в темноте примерно с час, он вернулся в ларек и стал отмывать себя и швабру. Вонь была просто дикая! Придется ему сегодня ночевать тут опять. Трамваи уже не ходят, а вызывать такси он не умеет, да и адреса не знает. А если бы и знал, то как он его назовет незнакомому человеку? У-у-у-у-у-у-в-в-ве-ве-ве-ве-зииии м-м-м-е-е-е-е-еня… Ничего не выйдет.

А вонь, она пройдет. Завтра как раз остатки Маги с Мариной раскочегарятся и запах станет приятнее. Даже сладковатее.

Пустить эту тварь малолетнюю на шампур? Ну уж нет! Только провозится зря до утра. Там и готовить то нечего. На ногах ничего нет. Денчик, почему то был до сих пор зол на него. И очень хотелось спать. Глаза просто слипались, но вонь казалось была просто везде. Еще больше его бесил Мага, который упорно не желал вылазить из его головы. Он раз за разом видел, как пластиковый стаканчик с гавном, от удара, вылетает из его рук и приземляется ему в лицо. До сих пор он не мог понять, за что его так? Он до сих пор его боялся, даже его мысленный образ его пугал.

Человеческим гавном казалось воняло все. Пол ларька, дверь, окно, воздух из окна и сам Денчик.

****

Утро было дождливым и пасмурным. Денчик любил такую погоду, хоть и покупателей не было, а это плохо. Можно часами простоять у раскрытого окна и просто смотреть на проезжающие мимо автомобили. Они всегда так ласково для уха едут по лужам и мокрому асфальту.

Через дорогу на него все так же смотрела вывеска «HOTEL» и что-то непонятное. Тоска по Марине становилась все тише и тише. Особенно, если про нее не вспоминать. Но ведь не удержаться.

Новый хозяин исправно приносил куриные грудки, иногда свежие, пачки лавашей, разносы с самсой и исправно забирал выручку. Имя нового хозяина он так и не спросил. Да и не надо. Он был всегда трезвый и еще ни разу не бил Денчика, даже не кричал на него ни разу. Хороший и добрый. В общежитии все тоже было хорошо, но он все чаще и чаще оставался ночевать в ларьке. Ему даже стали доплачивать, как сторожу. Только сказали никому не говорить, что он здесь остается спать. И свет по ночам не включать. И к окну не подходить. И шаурму не есть на халяву. Денчик вздохнул.

В окошко постучали. Денчик открыл: «В-в-в-а-а-а-а-а-а-м л-л-ла-а-а-а-в-в-в-аш с-с с-с-сырный?»

ВЕ ЕНД - РАССКАЗУ.