1. солидного вида мужчина держал в руках плакат с надписью «Галочка, вернись!». Мужчину Мартин хорошо помнил, он дежурил у Станции уже третий месяц. Появлялся после пяти, выставлял на обозрение равнодушных стен свой плакат, в девять аккуратно его сворачивал и уходил. Кажется, мужчина тоже узнал Мартина и едва заметно кивнул.
2. Только мужчина с плакатом «Галочка, вернись!» упрямо стоял перед Станцией. Зонт у него был старый, уныло-черный, с парой сломанных спиц, и вода текла брошенному мужу (впрочем, почему именно мужу?) и за шиворот, и на плакат. Оранжевый маркер, которым был написан безнадежный и безадресный призыв, уже потек, превращая старательно выведенный текст в некий затейливый эксперимент по каллиграфии.
Мартин двинулся к свободному пропускному пункту. Обувь ему ключники так и не вернули, так что он старался как можно независимее и увереннее шагать по лужам. В конце концов, ходить босиком запрещено только в метрополитене!
Напротив скорбящего мужчины Мартин на миг остановился. Они встретились взглядами, и мужчина слегка кивнул — как-то легко, ободряюще, будто они с Мартином были давно и хорошо знакомы, настолько, что уже не надо никаких слов — достаточно лишь дружеского взгляда.
- Удачи вам, - одними губами прошептал Мартин.
- Спасибо, - так же беззвучно отозвался мужчина. Мартин подошел к пограничнику,
3. …нашел на Голубых Далях немолодую, некрасивую и не слишком-то умную женщину по имени Галя, в сотый раз пытающуюся рассказать ключникам что-нибудь дельное, и тихо-тихо, чтобы услышало…
…лишь её сердце, рассказал историю про мужчину, изо дня в день стоящего у московской Станции с плакатом…
ЛитСовет
Только что
