Читать онлайн
"Врата открыты"
Ноги путались в полах некогда ярко-нарядного сарафана, палки и шишки хрустели и впивались в обнажённые ступни. Стволы и сучья царапали ладони. Упругие ветви хлестали по лицу. Деревня давно осталась позади, лес становился гуще. Июльский зной середины дня не спасал от судорог и холодного пота, стекающего по лицу и обнажённой груди. Женщина, хватая из последних сил воздух, разрывала на себе непослушными пальцами остатки рубахи, которые только душили. Ещё, ещё несколько шагов. Ещё немного, насколько хватит сил. Вода с кровью стекала по бёдрам, икрам, щиколоткам и уходила в землю…
Всё… Дальше пути нет. Женщина рухнула на колени, затем завалилась на бок. Только бы скорее всё закончилось… Только бы скорее… Где ты, летнее Отец-солнце? Где ты, тёплая, добрая Мать-земля? Ничего больше не было вокруг, кроме подступающих теней, замогильного холода и злобного шипения: «Наш-ш-ша, наш-ш-ша, наш-ш-ша!»
«Врата отворены… Она открыла вр-рата… С-сейчас-с она наш-ш-ша!»
Она уже не чувствовала пальцев и ладоней - их медленно оплетали чёрными щупальцами морозные сумерки. Тело разрывало изнутри нестерпимой, нечеловеческой болью… Глухой надорванный крик трещиной расшил пространство. Как это выдержать? Неужели никто не поможет? Не заступится? Неужели это всё?..
Тьма окутывала, пеленала тело и сознание оборванными крыльями наступающей Ночи… Как вдруг словно что-то пошатнулось в мироздании. Растрёпанные края отступили - и в мир ворвался Свет.
«Уйди… уйди… Ты не имееш-ш-шь права… Она наш-ша!»
Бледный Ангел встал над женщиной и обнажил меч.
«Уйди… Отдай нам её!»
«Я буду стоять здесь и защищать её».
«Ты не имееш-шь на неё права! На ней нет креста!»
«Не ври мне! Ты знаешь!»
«И ты знаеш-шь! За неё некому молиться… Она одна… И она наш-ша!»
«У неё есть я!»
Женщина вздохнула. Она ещё жива! Холод и боль всё так же сковывали и разрывали тело, но тьма отступила. Ангел, Ангел! Милый заступник! Только выстои! Только защити! А я справлюсь…
Тени меж тем лишь отодвинулись, но не упокоились. Они всё так же шуршали и шипели в стуже под деревьями и медленно собирались вместе. И вот, это уже не скопление теней, а Призрак, воплотившийся из кромешного Зла. Огромный, чёрный, в плаще из Ночи, с замораживающим насмерть взором. В его руке темнел клинок. Широкий, затягивающий в себя всю радость и весь свет жизни, поглощающий счастье и саму жизнь.
Бледный Ангел был вдвое меньше, но стоял не шевелясь, не отступая ни на шаг, и меч его сиял Верой и Надеждой. Первый удар, неумолимый, неотвратимый был выдержан и отведён твёрдой рукой и белым клинком. Второй – блокирован над самой головой с серебряным нимбом.
Удары сыпались один за другим, и бледные искры сияли звёздами на фоне ночной черноты. Тёмный Призрак наступал, Бледный Ангел защищался. И защищал. В те мгновения, когда чёрный клинок доставал до его серебристых одеяний, женщина ощущала, словно это не Его, а её пронзает насквозь ледяная сталь. Женщина кричала от боли, Ангел же не двигался с места, не сделал шага ни назад, ни в сторону.
«Я заберу её!.. Я вс-сё равно заберу! Если не её, тогда его!»
«Нет, не заберёшь!» – ясный голос разносился по лесу под тёмными кронами и чёрными небесами.
Светлый меч отвёл очередной удар и взлетел выше – к самым глазам Тёмного Призрака. Чёрная тень взмахнула руками. Ангел сделал выпад, чтобы поразить, пронзить насквозь, уничтожить воплощение Вечной Ночи. Но чёрный меч обрушился вновь. Удар был слишком силён. Ангел принял его на свой клинок, но пошатнулся и упал на одно колено.
«Я заберу его!... Это моё право! – шипели тени. – Ты защищаеш-ш-шь её, но не его!»
«Ты знаешь правило! Он – с ней, а значит, и со мной!»
Ангел снова стоял, выпрямившись во весь рост, и новые удары сыпались из темноты, разнося искры и нестерпимый звон, дробящий мир на осколки. Из-под деревьев к рукам и ногам женщины снова потянулись стылые чёрные щупальца, обжигая морозом, оплетая пальцы, ладони, запястья, проникая под кожу, всё глубже, всё ближе и ближе к сердцу…
Женщина видела, что Ангел не выстоит. Он как будто становился всё ниже и пропускал удары всё чаще. Она кричала от боли и молилась, а тьма всё больше сгущалась вокруг неё и над головой Бледного Ангела. Чёрный меч становился всё тяжелее, а плащ Ночи –- всё необратимее, кроме него уже почти ничего не существовало: только непроглядная тьма…
Вдруг чёрный клинок дрогнул. Светлый отвел удар. Женщине стало как будто легче дышать. Она не сразу поняла, что изменилось. И только через мгновение услышала Песню.
Тихая, неспешная, легкая, как облачко, добрая, как огонек лучины – Песня звучала чуть слышно, но неопровержимо, непоколебимо и непреодолимо. Песня-молитва, Песня-колыбельная, Песня-гимн, Песня-любовь. И Голос, что пел её – Голос, который убаюкивал и ободрял, который успокаивал и наполнял силой, который жалел, поддерживал, согревал и исцелял! Родной, самый любимый голос, из самого детства…
Мама?
Светлый клинок взвился ввысь, пронзил черноту плаща и распорол ночную ткань на две клокочущие половины. И между ними – в высокой июльской небесной тиши – засияла Звезда…
В последний раз невозможная боль пронзила тело женщины – и… всё исчезло. Не было больше ни Ангела, ни Призрака, ни загробных теней. Был только предрассветный июльский сумрачный лес – и всепрощающий, благословенный и утверждающий жизнь крик новорожденного младенца.
Женщина притянула к себе кроху: красного, липкого, орущего – прижала к своей груди и в ту же минуту забылась мёртвым сном.
Открыла глаза она, когда солнце проникло сквозь листву и согрело её настрадавшееся тело. Младенец сосал грудь, тёплый и живой. Живой! Молодая мать залилась слезами, прижимая к себе малюсенькое существо, рождённое из её чрева.
Послед вышел во сне. Мать перегрызла и перевязала пуповину. Потом поднялась на ноги, всё так же прижимая к себе младенца, который уснул и тихо сопел у груди. Ступая аккуратно, используя ткань разорванной рубахи, чтобы младенец не выскользнул из рук, она пошла через заросли боярышника в ту сторону, где протекала небыстрая лесная речка.
Женщина положила ребенка на траву, сняла сарафан, снова взяла дитя на руки и вошла вместе с ним в студёную воду. Ребенок зашёлся криком. Но мать ещё крепче прижала его к себе и опустилась в очищающий поток. Обмывая себя и его, она твердила молитву, закрывающую Врата между этим и потусторонним миром. Она твердила молитву, как делали сотни женщин до неё и будут делать после – молитву, загняющую все загробные силы обратно в небытие и благословляющую по эту сторону жизни её саму, обновленную и чистую, и её непорочного новенького младенца.
.
Книга находится в процессе написания. Продолжение следует…
ЛитСовет
Только что
