Читать онлайн
"ТеремХауз"

Стилизованное под русскую печь такси с надписями на одном боку «Ямеля» и на другом «Аллес» мягко притормозило перед высоким забором из зеленого профлиста. Вежливый голос оповестил о прибытии в конечную точку маршрута, пожелал удачного дня и предупредил, что с карты «Лес» будет списана сумма с учетом двадцати процентов чаевых.

С края теплой лежанки показался объемный зад в черной лоснящейся шубке. Короткие ножки суетливо подергались, нащупывая твердую поверхность, и через мгновение на землю спустился их хозяин – Крот. Он привычным жестом отряхнул запачкавшуюся шкурку и принялся протирать толстые очки, запотевшие от быстрого перепада температуры.

Погодка в это время года не радовала. Припозднившаяся осень быстро вступала в свои права, отбирая тепло у еще хранящей воспоминание о солнечных днях земли, раскрашивая и стрясая с деревьев зазевавшуюся листву, проливаясь с неба вредным моросящим дождиком. Вокруг было серо и слякотно, затянутое тучами небо давило, внушая мысли одна безрадостнее другой.

– Не на блины приехал, – мрачно напомнил себе Крот.

– Ку-ку, – напомнил мобильник, что транзакция подтверждена и деньги с карты реально ку-ку, а зарплаты ждать как минимум две недели.

Крот нацепил очки и вздохнул – кому надо отстегивать чаевые в автоматической системе, ему было непонятно, но приходилось следовать неизвестно кем заведенным правилам, повышающим тариф на пятую часть. «Хорошо, хоть, с частниками навели порядок,» – он с содроганием вспомнил то время, когда по лесу приходилось добираться в ржавом ведре лишенного инстинкта самосохранения бомбилы. Причем буквально – в пристегнутом к мотоциклу ведре, у которого вот-вот отвалится дно. Говорят, однажды такое случилось, тогда пассажиру пришлось бежать до конца маршрута бегом, а потом долго судится, доказывая, что это он вез таксиста, а не наоборот.

– Шеф, мы на месте, – миниатюрная тонкая девушка в коротком шерстяном пальто робко напомнила Кроту, что пора было приступать к делу.

Дюймовочка поступила на работу в полицию недавно. Высокое начальство долго закатывало глаза и бормотала про «детский сад» и «ясельную группу», но, в конце концов, прикрепило ее к старшему следователю в качестве стажера. Хрупкость своей натуры она компенсировала здоровенным пистолетом, оттягивающим ее пояс в связанной бабушкой из толстой шерсти кобуре. Из него, кстати, она первым же выстрелом выбивала десятку, после чего ее сносило отдачей и последующие сделать не получалось. Но, как заявил инструктор по стрельбе, с такой техникой это даже лучше – пренебрежение к уходу с линии огня стоило оперативникам немало жизней.

– За мной, – Крот натянул белые перчатки и, помахивая тростью с набалдашником в виде головы дракона, важно прошествовал к калитке, стараясь обходить стороной мелкие лужи, заполнившие многочисленные ямки на некогда укатанной гравием дорожке.

Перед калиткой стояло несколько авто, одно из них с вросшими в землю спущенными колесами. На стоянке велосипедов между прутьями был вбит трехколесный велик, так, что все три колеса и руль выровнялись по одной линии. К одному из прутов были привязаны два воздушных шарика с табличкой «комарики».

«Так, медэксперты уже на месте», – отметил про себя Крот.

Тонкая дверь из той же жести, что и забор, дрожала при каждом порыве осеннего воздуха, угрожая сорваться с петель и наказать неосторожно приблизившегося к ней путника. Один край ее был погнут, а в середине четко просматривалась вмятина, как будто ее штурмовали тупым предметом.

«Головой? – Крот примерился лбом к вмятине, а потом развернулся и попробовал подсунуть в то же место зад, – Нет, пожалуй версия с тупым предметом более аткуальна».

– Фиксируй, – кивнул он девушке на калитку и та послушно выхватила блокнотик с зажатым между страниц огрызком карандаша.

Крот сдержано постучал в калитку набалдашником трости. Калитка неожиданно отозвалась дребезжащим звоном, неприятно резанувшим слух. От громкого звука на Крота чуть не свалилась придремавшая на дереве ворона, но вовремя расправила крылья и спикировала на забор, откуда нецензурно обкаркала его и спутницу.

– Пошли вон, попрошайки! – донесся писклявый голос из-за двери, – Нет у меня ничего! Хата – не резиновая. А не уйдете – пеняйте на себя, спущу злую собаку! Гав-гав!

Имитация собачьего лая была так бездарна, что сидевшая на заборе ворона сначала открыла от удивления клюв, а потом плюнула и улетела, оглашая лес хохотом.

– А я думала, что в лесу хохот – это от филина, – призналась Дюймовочка. – Гав-гав пишется через дефис или раздельно?

– Гав-гав писать не надо. А что касается филина… Филин хохочет, а эта ржет, как лошадь, – пояснил Крот и снова постучал в дверь, – Госпожа Мышь, если вы думаете что я не отличу ваш лай от собачьего, то, значит, вы крайне невысокого мнения о полиции и сыщиках в частности. А это уже статья – оскорбление при исполнении. Ну так что, продолжим изображать из себя пародиста или откроем дверь и займемся делом?

Замок щелкнул и в распахнувшейся калитке возникла Мышь в засаленном переднике с некогда красными цветами в орнаменте. Она всплеснула лапками:

– Господин Крот, так это вы? Поймите меня правильно, в свете последних событий… Я вся на нерве, места себе не нахожу, а тут ваш резкий стук! Сердце чуть со страху не остановилось.

– Почините звонок и ваше сердце будет в порядке. Не реклама, – Крот выразительно постучал по висящей на проводах кнопке. – Ведите!

За оградой скрывался симпатичный домик в четыре этажа с маленьким аккуратным двориком перед ним. Полукруглые стены, выкрашенные некогда коричневой краской, потускнели и потрескались, приняв рельефный образ древесной коры, отчего дом в целом казался старым лесным пнем. Проросший редкой зеленью в разных местах мох придавал щепотку свежести странным стенам, органично завершая образ. Крыльцо украшала замысловатая вязь кованного металла, над входом красовалась переливающаяся неоновыми огнями надпись «Терем», а чуть пониже «Хауз».

– Выходим на международный уровень, – гордо пояснила Мышь, перехватив взгляд Крота. – С легким национальным колоритом.

Перед домом были разбиты цветочные клумбы, среди них петляла гаревая дорожка, изгибаясь зигзагом между крыльцом и калиткой. На красивом цветнике четко отпечатался след от лапы медведя.

– Зарисуй, – бросил Крот, чуть повернув голову к Дюймовочке.

Мышь посмотрела на ползающую в цветах девушку и перевела взгляд на Крота. «Интересно, где он отыскал такую помощницу», – подумала она, оценивающе прищурив один глаз. «Не твоего ума дело», – мысленно ответил Крот, а вслух произнес:

– Ну что, так и будем в гляделки играть?

– Какое там! – засуетилась Мышь, потупив глазки, – Заходите, чего перед домом мерзнуть? – пригласила она и отступила в сторону.

Обычно Крот первым не входил – в целях безопасности. Но в этот раз своим правилом поступился. Как только он переступил порог, сверху что-то щелкнуло и послышался красивый баритон:

– Love me tender, Love me sweet…

– Это еще что такое? – Крот с необыкновенной ловкостью прыгнул в сторону и выставил впереди себя трость.

Искусственное чучело большой рыбы, приделанное к деревяшке над входом, двигало хвостом и разевало рот, напевая голосом Элвиса Пресли.

– А-а-а, – отмахнулась Мышь, довольная произведенным эффектом. – Подарок от крестницы. Она все по морям да по волнам… На корабле пристроилась. Вот и привезла из-за рубежа. У нас такого не купишь!

«Да и незачем», – подумал Крот, но смолчал.

– Здесь у нас гостиная, – показала Мышь на большую светлую комнату на первом этаже с большим столом посредине. Гостевые комнаты этажами выше, жильцов я попросила их не покидать до прихода полиции. Все правильно?

Крот утвердительно кивнул головой:

– Великолепно. Пусть там и остаются, а мы пока начнем-с.

Он прицелился на единственное кресло во главе стола и ловким движением уместил свою тушку в его мягкие объятия. Повертев задом, он с наслаждением вытянул ноги, но тотчас зашиб палец об острый угол скрывающегося под столом ящика. Выругавшись, он пнул ящик другой ногой и зашиб палец на второй ноге.

– Спокойствие, только спокойствие, – процедил он сквозь зубы, успокаивая себя. – У вас не дом, госпожа Мышь, а сплошные сюрпризы. То рыба норовит оглушить сверху, то из-под стола ящики травму пытаются нанести…

– Это не ящик. Это чемодан Медведя. Он, как пришел, так и швырнул его перед собой. А я не Геракл, чтобы такие тяжести за ним таскать. Вот и пристроила его под столом. Никому же не мешает, правда?

– Не совсем… – Крот достал из кармана трубку и, не зажигая, зажал ее зубами, – Но, приступим. Начнем с вас, уважаемая хозяйка. Расскажите, что случилось. Кстати, хороший у вас дом.

Мышь присела на кончик стула на другой стороне и горестно сложила лапки на коленях:

– Да что дом… Дом уже который год стоит в планах на капитальный ремонт. И каждый год ремонт переносят на следующий. Я честно плачу этот дурацкий налог на капиталку, так мне же в ней и отказывают! Это как понять? Вы видели на что он стал похож?

– На пень, – подсказала Дюймовочка.

– Не просто на пень, а на старый трухлявый пень!

– Э-э-э, уважаемая Мышь! Мы ведь здесь совершенно по другому вопросу, – прервал поток жалоб Крот, – Да и помочь в этом случае вряд ли сможем. Это ведь проблема жилищно-коммунального хозяйства? А в нашей администрации кто возглавляет комитет по ЖКХ? Иван-дурак! Вот ему и подавайте жалобу.

– У меня такое ощущение, что и остальные комитеты в нашем правительстве тоже он возглавляет.

– Ну да, женитьба на царевне продвинула парня. Такова жизнь. Но вернемся к нашим баранам. То бишь медведям, я правильно понял?

– Именно так – взгляд Мыши и без того грустный, потускнел совсем. – Это было несколько дней назад. Ворвался тогда Медведь, кинул мне чемодан… ну, про чемодан вы знаете. Потребовал комнату. На самом последнем этаже пришлось отдать, все остальные были заняты. А три дня назад он прикатил с конференции. Знаете, с той, что анонсирована была еще летом: «Пчелы против меда»?

– Что-то не припомню такое название…

– Рок против наркотиков? – подсказала Дюймовочка.

– Может быть, – Мышь пожала плечами, – Я все время путаюсь в названиях, но вы ведь меня сразу поняли?

– Продолжайте, – кивнул головой Крот.

– Так вот, прикатил он на трёхколёсном велосипеде… Он ведь помешан на борьбе за экологию, слышали?

– Нет. Но теперь понятно чей трехколесный друг надежно вбит в велопарковку перед калиткой. Поставлен на вечный прикол, если правильно выразиться. Кстати, совсем забыл про шарики – что-то я не вижу медэспертов?

– А никого и нет, – удивилась Мышь, – из полиции только вы двое.

«Та-а-ак, – резюмировал Крот, – Опять дети у комаров транспортное средство увели. Иногда метод дедукции дает сбой.»

– Ничего страшного, – успокоил он, – На этом этапе они не нужны. Продолжайте, пожалуйста.

Мышь вздохнула и потеребила передник.

– Пришел он тогда, после конференции, – чуть не выломал калитку. В дом ввалился, в лапах пакет с бутылками, вся морда в меду, а шкура в репейнике – как будто улей ходил разорять, да еле ноги от сторожа унес. Ну я и спроси – что случилось? А он заявил, дескать, что саммит прошел в теплой дружественной обстановке и были рассмотрены вопросы взаимовыгодного сотрудничества. Икнул и отправился в свою комнату.

– Очень интересно, – Крот переложил трубку с одного уголка рта на дугой, – Он не пояснил с кем рассмотрены вопросы и их суть?

– Нет, разве когда-нибудь такие заявления поясняют? Это же иносказательная форма: пошли вы все нафиг и не вашего ума дело.

– Ну да, ну да… А что было потом?

– Все, – вздохнула горестно Мышь.

– То есть? – не понял Крот.

– То и есть. Третий день не появляется из своей комнаты. Как лег, так и лежит не вставая. А под ним лужа… вся из себя красная… и запах такой… неприятный. Не знаю, что и подумать. У меня вся публика культурная, пронюхают, в буквальном смысле, затаскают по судам.

– У вас есть своя версия случившегося?

– Я вот что подумала… Помнится, недавно поляну в нашем лесу арендовал гастролирующий театр. Народ поговаривал, что его директор, Карабас-Барабас, зачастую по ночам орал, что некоторым артистам Медведь на ухо наступил. Не может ли такое случится…

– Нет, – помотал головой Крот, – Карабас на мокрое не пойдет. Не тот тип. Он по другой части.

Крот энергично поднялся, взял в лапку трубку и постучал по столу:

– Что ж, пока все ясно. Кто из жильцов живет на втором этаже?

Комнат в гостевом доме было немного. Две комнаты на втором этаже занимали Лягушка и Волк, две на третьем – Лиса и Заяц, апартаменты на четвертом – Медведь.

Первой со стороны лестницы оказалась комната Волка. Дверь была заперта, на стук никто не ответил. Крот поднял бровь и посмотрел на хозяйку дома, но Мышь лишь пожала плечами:

– Я не держу никого взаперти.

Крот выразительно покрутил носом:

– Что ж, запаха нет. Надеюсь, у вас есть запасной ключ? На всякий случай?

– Конечно. А вы думаете… – Мышь зажала рот ладонью.

– Я пока ничего не думаю, я рассуждаю, – осадил ее Крот, – Чья следующая комната?

Следующая комната был не заперта и гостей встретила сама хозяйка – Лягушка. Ей оказалась необъятных размеров жаба, по комплекции переплюнувшая Крота, Мышь и Дюймовочку вместе взятых. Нижнюю ее часть обтягивали поношенные дырявые джинсы, а верхнюю – серая футболка с ликом Че. Поверх футболки была натянута портупея, по-видимому, чтобы не дать лопнуть от переизбытка тела. Во рту у нее дымилась сигаретка «Белый мор».

– Вот это жжж… – не сдержалась Дюймовочка, за что получила чувствительный тычок от Крота.

– Нельзя говорить «жаба», – зашипел он, – Это нетолерантно. Правильно говорить «лягуха». Поняла?

– Поняла, но я и не хотела так говорить.

– А по-другому и вовсе неприлично.

Лягушка с наслаждением затянулась сигаретой и выкрикнула прокуренным хриплым голосом:

– Жандармы! Сатрапы! Пришли душить демократию, топтать ростки свободы? Душите! Но, знайте, что в глубине души я вас презираю! И ненавижу.

– Записывать? – Дюймовочка растерянно посмотрела почему-то на Мышь.

Та ойкнула и схватилась за сердце:

– Совсем забыла предупредить, что наша Квакушка важный политический деятель, секретарь партии «Либеральные лесные демократы». Но вы не пугайтесь – у нее привычка говорить лозунгами и сгущать краски. На самом деле она очень мирный и тихий постоялец.

Лягушка встала и прошлась по комнате, заложив лапы за спину, потом остановилась и ткнула пальцем в Мышь:

– Потому что политическая ситуация не требует решительных действий. Режим насилия падет сам, подточенный властью самодержавия.

– Понятно, – кивнул головой Крот и, на всякий случай, сделал шаг в сторону, – Что вы скажите о Медведе?

– Медведь? Это тот, который глава нашей лесной администрации? Жалкое, ничтожное и плюгавое существо, – вот, что скажу! Напрочь отсутствуют деловые качества и харизма прирожденного лидера. Если бы он не был назначенцем из центра, видел бы он эту должность, как уши от дохлого осла.

– Ну хорошо, – поморщился Крот, – А кто, по-вашему, харизматичный лидер, достойный своего леса? Просто любопытно.

– Пожайлуста – Шерхан, – моментально ответила Лягушка.

– Шерхан? – повторили все присутствующие хором.

– Он же… он же в джунглях, – наконец пришел в себя Крот.

– Ну да, в джунглях, – нисколько не смутилась Лягушка. – Джунгли, между прочим, – это рассадник не только малярии, но и демократии, свободы и равных возможностей.

– Там же грызут друг друга, – с испугом пискнула Мышь.

– А как вы хотите? Именно это и есть пресловутые свободные рыночные отношения! Экономическая основа процветания нации. «No pain, no game», – как говорят демиурги нашего дерьмового мира.

– Да, такой мир действительно дерьмовый.

– Просто вы ничего не видите дальше своих очков, господин Крот, – Усмехнулась Лягушка, – Что вы скажите на то, что истинные приверженцы свободы и демократии готовы отгрызть даже собственный хвост, лишь бы стать партнером Шерхана? Я имею в виду Трибаки.

– Вы хотели сказать Табаки? – переспросила Дюймовочка, старательно записывая все в блокнот.

– Нет, дорогуша, кого я хотела, того и в виду. Табаки схарчили во время Великой депрессии. Время было такое – жрать нечего, вот и поступились партнёром. А для чего еще партнёрство нужно, если не выручать в беде?

– Сомнительное счастье. Так куда этот-то лезет, его же сожрут также, как предшественника, – удивился Крот.

– Да! Сожрут! Но, зато, все время до этого момента он проживет свободным демократическим животным.

– Да откуда такие только появляются? Один исчезнет, так на его место двое-трое других уже ломятся.

– Слетаются, как мотыльки, на огонь демократии. Вам этого не понять.

– Больше на мух ваши мотыльки похожи. И вовсе не огонь их приманивает, – Крот повернулся к дверям и скомандовал, – Выходим. Кстати, вы не знаете, где ваш сосед, Волк? – повернул он голову, уже собираясь переступить порог.

– Как где? Где обычно, – зевнула Лягушка, устраиваясь поудобнее в кресле, – С Лисой и Зайцем режется в карты.

Крот закрыл плотно дверь и покачал головой:

– Тут все ясно, двигаемся дальше.

– Комнаты Лисы и Зайца этажом выше, – напомнила Мышь.

Если и было чем гордиться во внутреннем убранстве дома, то в первую очередь – лестницей. Широкой с отделанными мрамором ступенями и перилами. Глядя на нее у Крота зародилось подозрение, что ранее дом был чьим-то особняком, экспроприированным в смутное время и каким-то неведомым путем оказавшейся во владении Мыши. Его стены дышали стариной, высокие потолки дарили ощущение простора и наполненностью воздухом. Здесь хотелось ходить расправив плечи, выпрямив спину и гордо задрав голову, не боясь обтереться об стену или стукнуться о перекрытие.

– Шеф, вам не кажется странным, что Лиса и Заяц живут на одном этаже? – вернула Крота в реальность Дюймовочка.

– В двух смежных комнатах, – уточнила Мышь, – Для семейных. Это две комнаты, соединенные внутренней дверью. Знаете, когда хочется побыть вроде как наедине, но в любой момент вместе.

– Простите? – Крот резко остановился, – Так Заяц и Лиса что, муж и жена?

– Разумеется. Разве я вам не сказала? Ой, совсем плохая стала… – расстроилась Мышь, и, понизив голос, добавила, – Злые языки поговаривают, что причина брака – лубяная избушка Зайца. А это вам не какой-то ледяной замок за елочным кольцом, а самое что ни на есть экологически чистое элитное жилье, да еще в престижном районе нашего леса!

– Постойте-постойте, так это какой Заяц? Который Косой, что-ли?

– Он самый.

– А кто это? – подала голос Дюймовочка.

– Видный бизнесмен в строительном бизнесе. Сумел существенно оптимизировать расходы за счет привезенных в наш лес сусликов. В виду того, что миграционное законодательство у нас, мягко говоря, не совсем и законодательство, издержки на содержание таких работников получились минимальны. Главным образом потому, что никто не может точно сказать сколько же сусликов оказалось в лесу. Вот ты можешь даже не видеть суслика, а он, тем не менее, есть! И не просто есть, а пилит, копает, строгает, а вот ест, при этом, далеко не всегда. С тех пор бизнес и попер у него в гору.

Крот остановился и вздохнул – одновременно подниматься по лестнице и разговаривать с возрастом становилось все тяжелее. Пауза, что он взял, чтобы восстановить дыхание, на этот раз не просто вернула сердечное спокойствие, но сохранила толику здоровья. Было слышно, что на втором этаже распахнулась дверь и громкие голоса кричали наперебой, обвиняя друг друга в мошенничестве.

– Такого просто не может быть! – кричал чей-то грубый голос, по-видимому Волка, – Как? Объясни мне как, наглая рыжая морда! Как мог не сыграть мой козырный туз? Восемь козырей на лапах плюс два туза – чистая десятерная! Ан нет! Бац – и нет взятки. Все есть, а с козырным тузом – нет!

– Это же преферанс, Серый, – не меньше давил на него женский голос, – В нем все зависит от расклада. Я же не виновата, что у нас так карты с Косым легли! Пойми, тупая башка, преферанс – интеллектуальная игра и, если уж сел играть с игроками, которые умнее тебя, учись, а не качай права понапрасну! Вот на распасах же взял свои десять из десяти возможных? Взял! А на десятерной всего лишь одну недобрал, нашел из-за чего расстраиваться!

Вслед за этим на лестницу пулей выскочил Волк и, если бы Крот не задержался на подъеме, он был бы сметен летевшей на него серой массой.

– Караул, грабят! Полиц… – выкрикнул Волк, но увидел Крота и поперхнулся, – Помяни к ночи, она и появиться, – пробормотал он.

– Что не так, Серый? – участливо поинтересовался Крот.

– Да все не так, гражданин начальник! – взорвался Волк, – Это же семейка шулеров! Я еще за прошлый мизер с паровозом не рассчитался, так меня уже на распасах обуви и десятерной прихлопнули. Это уже реальный беспредел, в натуре!

Сверху появился Заяц в белой рубашке, прижатой к телу широкими подтяжками. Он поправил спадающие на нос большие круглые очки и заложил большие пальцы за ленты подтяжек:

– Но-но, я бы попросил! Если вы желаете сказать что-то плохое, то расскажите это моему адвокату, чтобы потом не краснеть перед прокурором Кстати, я категорически приветствую представителей власти в этом доме. Надеюсь, трудностей с получением моих честно выигранных денег не будет?

– Наших денег, дорогой, – рядом с Косым появилась Лиса в красивом оранжевом манто, – Полиция же проследит за этим, правда, господин Крот?

– Да… То есть нет! Я здесь совершенно по другому поводу! Более значительному.

– Что может быть более значительным, чем карточный долг?

– Это еще нужно доказать! – не сдавался Волк. – Честно выигранные… Я бы сказал, что вы честно выиграли, только это к деньгам не имеет никакого отношения.

– Хватит! – резко оборвал всех Крот. – С вами двоими у меня еще разговор предстоит, – ткнул он пальцем в сторону Лисы, – Прошу спуститься вниз и ожидать меня в гостиной комнате. Дюймовочка, проследи, чтобы дорогие гости не потерялись.

– А с вами, господин Волк, мы сейчас зайдем в вашу комнату и я задам вам несколько вопросов.

Комната Волка как две капли воды походила на комнату Лягушки, но беспорядка в ней было куда меньше. Все было прибрано и разложено по полочкам. Кровать заправлена так, что можно было порезаться об острый кантик по периметру.

– Что ж, время проведенное в не столь отдаленных местах, не прошло для тебя напрасно, – резюмировал Крот.

– В чем проблема, начальник? Пришли меня инспектировать, как я живу после условно-досрочного?

– Нет. Просто хочу задать тебе один вопрос. По поводу… М-м-м…

– По поводу Медведя, что-ли? Любите вы, следаки, тянуть кота за хвост.

– А ты откуда знаешь? – торжествующе изрек Крот, потирая лапки, – Про Медведя никто не сказал ни слова!

– Ты меня, начальник, на пушку не бери. А про Медведя не знает только ленивый. Третьи сутки не появляется – раз, а когда Мышь побежала его проведать, вернулась вся побелевшая от страха – это два. Раз и два – это три и полиция уже допрашивает постояльцев. Только я здесь совсем не причем. У меня алиби.

– Алиби?

– Ну да, алиби. Я все это время играл в карты с Лисой и Зайцем. Этому есть документальное подтверждение – расписанные преферансные пули.

– Так что же получается, если есть алиби у тебя, которое они могут подтвердить, значит, точно такое же алиби и у них?

Крот надолго задумался.

– Я даже больше скажу, – добавил Волк, – Никто из нашей братвы ни на что подобное не решился бы. Зуб даю. Вот Акелла – этот да, смог бы. Но ему сейчас совсем не до этого, особенно после рокового промаха.

– А что случилось с Великим вождем?

– Совершенно глупая история. Где приличному волку в нашем лесу развернуться? Он же не белка какая орехи лузгать. Волк – это санитар леса, ему жрать охота. Вот Акелла и нашел способ, чтобы одни были сыты, а другие ничего не замечали. Он подъедал сотрудников администрации. Это выгодно было всем по двум причинам. Во-первых, не наносило ущерба лесному хозяйству, а, во-вторых, освобождало места для новых страждущих занять чиновничью должность. Все были довольны. Но однажды он слопал уборщицу. Несчастная овца и так две ставки тянула, а тут бац – и вся администрация по уши в нехорошей субстанции. Нет, такие промахи даром не проходят. Повязали вмиг, так что выйдет Великий вождь годков через десять. Вот тогда и приходи, начальник, авось дело какое наклюнется.

Крот задумчиво почесал нос, пожевал губами и тут его посетило озарение:

– Куда запропастилась моя трубка?

Он встал, похлопал себя по карманам, осмотрел и даже обнюхал стул, для верности выглянул в коридор. Трубка исчезла, как испарилась.

– Признавайся, Серый, твоя работа?

Волк развел лапами:

– Ты меня знаешь, я на такие дешёвки не размениваюсь. Видимо стареешь, начальник.

– Трубка – не показатель, – буркнул Крот, – Спускайся на первый этаж в общую комнату. Есть тут у меня одна идейка, как вывести вас всех на чистую воду.

***

– Прошу рассаживаться, – Крот показал на места за столом, а сам занял председательское кресло во главе.

Зашаркали ноги, заскрипели ползущие по кафелю ножки стульев, послышалась тихая ругань постояльцев.

– Я не буду с ним сидеть! – демонстративно заявила Лягушка, отодвигаясь от Волка.

– Ну и стой себе на здоровье, – оскалился тот в ответ.

– Что опять не так? – устало вздохнул Крот. – Почему вы не можете сесть с другой стороны стола?

С другой стороны стола послышался голос Лисы:

– Косой, прекрати раскачиваться на стуле, ты чуть не придавил мой хвост!

– Прошу прощения, а что он делает у меня под стулом? – попытался оправдаться Заяц.

– Глухомань ты лесная! – фыркнула Лиса и отвернулась, демонстрируя, что диагноз окончательный и пересмотру не подлежит.

– Тундра, одним словом! – поддакнул Волк.

– Во-во.

– Интересно, а лисы в тундре водятся?

– В тундре водится все, – авторитетно заявил Заяц, – Лису в тундре называют песцом.

– Писец! – Волк скорчился от смеха.

– Ты где учености набрался, Заяц? – восхитилась Мышь.

– Как где? В сортире. Там книжка такая лежит «Самая нужная книга» называется, «Для самого нужного места».

– Вот в том месте свою ученость и показывай, – буркнула Лиса.

– Так, все! – хлопнул ладонью по столу Крот, – Мы собрались здесь не для того, чтобы выяснять отношения между собой. Ни для кого из вас уже не секрет, что с нашим Медведем приключились неприятности. И… может быть… весьма серьезные неприятности!

Крот замолчал и обвел всех тяжелым взглядом. «Метод психологического давления» – так называл он это свое ноу-хау в области психологии. Сейчас он разыгрывал первую фазу, подготовительную. Собравшиеся должны были проникнуться тревогой, а ожидание должно было порождать в них домыслы, подогревающие тревожное состояние.

– Можно узнать, какие? – Заяц подвинул очки на переносицу и наморщил нос, отчего его взгляд приобрел весьма ученый вид.

– Что? – наглость этого выскочки сбила Крота с толка и на миг он потерял логическую нить продолжения.

– Кхе-кхе, – смутился Косой от обращённых на него взглядов, – Я только хотел спросить про неприятности. Можно раскрыть тему поподробнее?

– Нет, – резко ответил Крот. Разговор грозил уйти в сторону и заплутать в дебрях ситуационной неопределенности.

– Дорогой, господин следователь сам все расскажет, когда сочтет нужным, – поддержала полицейского Лиса.

– Мне просто любопытно….

– Свое любопытство удовлетворяй в своей любимой книжке, которая ждет тебя в твоем любимом месте, – хохотнул Волк.

– Позвольте мне пояснить, – решительно прервал дискуссию Крот, – Мы с минуты на минуту ожидаем экспертов, которые профессионально разберутся и пояснят насчет тех самых неприятностей. Дюймовочка, свяжись с управлением и уточни, когда нам ждать Комариков?

– Да-да, шеф, я уже связывалась с управлением, просто забыла сказать…

– Что сказать?

– Что Комарики отменяются. В виду важности предстоящей задачи, вместо них прибудет старейший и самый опытный сотрудник управления – Тортилла. Она вышла на задание два часа назад.

– Хм, пешком она, что ли, идет?

– Нет, она прибудет на служебной машине. Просто она еще не покинула свой кабинет.

– За два часа?

Дюймовочка пожала плечами и промолчала. Крот понял, что надо форсировать события и переходить ко второй стадии психологического давления. Даже несмотря на то, что первая получилась какая-то скомканная.

– Дамы и господа! – заявил Крот, повернувшись к внимающей разговору публике, – У меня пренеприятное известие!

Он с довольным видом увидел, как округляются глаза у присутствующих и торжественно произнес:

– Я все знаю!

Заяц поправил очки и хотел было поинтересоваться, что именно он знает, но был вовремя одернут Лисой.

– Гениально, шеф! – просияла Дюймовочка, – Вы распутали дело, еще даже толком не начав. Вы сейчас расскажите кто и как… правильно?

– Не правильно. Разве ты забыла, что осталась такая малость, как экспертиза? Посему поступим следующим образом. Чтобы у преступника не было соблазна причинить еще какую-нибудь неприятность, но уже мне, я сделаю необходимые записи в твоем блокноте и верну его. Таким образом, мы оба будем обладать важной информацией, а с двумя никакая неприятность не может приключиться одновременно.

Пару минут Крот усердно царапал блокнот огрызком карандаша, игнорируя взгляды разом притихшей компании, способные зажечь костер без всякой спички. Громкий звук, с которым он захлопнул книжечку, прозвучал пистолетным выстрелом, заставив окружающих вжать голову в плечи. Крот неторопясь завязал блокнот шнурком и вернул девушке.

– Пока не подглядывай, – предупредил он. – Кстати, ты не брала сегодня наручники? Всегда при тебе? Хм… Сегодня у них очень важная миссия. Дай их мне!

– Пойду встречать эксперта! Никуда не расходитесь, – объявил Крот и, поигрывая железными браслетами, в полной тишине прошел к выходу.

Все услышали, как хлопнула входная дверь. Тишину, повисшую в комнате, всколыхнула воздушная волна, и в тот же миг погас свет.

– Это что, свет пропал или у меня глаза лопнули? – раздался голос Волка.

– Безобразие, что происходит?

– Проводка старая, вот и не выдерживает, иногда, – пискнула Мышь.

– Сделайте же что-нибудь, тут как в могиле!

– Love me… – раздался баритон со стороны двери.

– Вот и привидения появились!

– Ага, попался! Всем оставаться на своих местах! – раздался громкий голос Крота.

Щелк – вспыхнуло пламя карманной зажигалки, озарив дрожащим желтым светом зажмуренные глаза Крота.

– Не-е-ет! – завопил тот, – Немедленно выключите свет!

Кто-то дунул на зажигалку и пламя погасло. Раздалось шуршание, что-то грузно упало, кто-то ойкнул и послышались звуки волочения чего-то тяжелого по полу.

– Стреляй, стреляй! Уйдет же! – закричал Крот.

Дюймовочка не могла не выполнить приказ шефа, тем более, отданный таким тоном. Но куда следовало стрелять, ей было совершенно непонятно.

– … Love me sweet, – выводил баритон над дверью.

Чужеродный голос звучал так неестественно в сложившейся обстановке, так спокойно, что, казалось, он издевался над теми, кто сейчас умирал от страха в кромешной темноте. Решение девушка приняла моментально. Она выхватила револьвер, подняла ствол в направлении выводящего рулады голоса и нажала на спусковой крючок.

Бабахнуло так, словно Зевс спустился с Олимпа в эту комнату и шарахнул молнией прямо себе под ноги. Даже свет испуганно моргнул несколько раз и засиял в полную силу.

– Ну вот, – бодро произнесла стоящая на пороге Мышь, – Я же говорила, что дело в проводке. Чуть подкрутила пробки и все в порядке!

Над ее головой кверху брюхом висела рыба, безвольно опустив хвост и плавники. В ее боку зияла приличного размера дыра, а в пасти она держала потерянную трубку Крота.

Мышь изобразила дежурную улыбку, которая, по ее мнению, должна была разрядить обстановку и успокоить гостей. Да и что особенного произошло? Подумаешь, на несколько минут погас свет? Это же не на час-два, как бывало раньше. Пустяки, как говорил один не унывающий персонаж, дело житейское!

Но улыбку пришлось снять. Точнее, она сама сбежала, как только Мышь рассмотрела открывшуюся перед ней картину.

Яркий рыжий шар, раскачивающийся на люстре, оказался Лисой. Ее выдавал длинный пушистый хвост, чертивший замысловаты фигуры в такт качанию люстры. Слезать оттуда она категорически отказалась. О Дюймовочке напоминали лишь две тонкие ноги, торчащие из-за подлокотника дивана. Ботиночек на толстой подошве, чудом удержавшийся на одной из них, делал ножку похожей на перископ неизвестно как заплывшей сюда подлодки.

Черная, как уголь, Лягушка выглядывала из камина. Как ни странно, принт с Че остался единственным местом, не тронутым сажей, и, казалось, что не Лягушка, а легендарный команданте с вызовом взирает из темноты камина.

Единственный, кто не покинул свое место – был Волк. Правда, после нескольких капель валерьянки, что привели его в чувство, он попытался куда-то бежать, но, к счастью, сил у него хватило только свалиться со стула.

Долго искали Зайца, пока он сам не выбрался из-под стола. Но, все же, центральное место сцены, подвинув стол, занимал Крот. Он стоял с видом бравого ковбоя из дешевого вестерна, только вместо блестящего Смит-Вессона, к его лапке был пристегнут наручникам большой коричневого цвета чемодан с оббитыми металлическими скобами углами.

– Шеф, в нем… он? Тот, который… – распахнув большие глаза с ужасом прошептала Дюймовочка.

– Я не знаю, что в нем, – раздраженно ответил Крот. – Судя по весу, годовой запас соли.

В это время раздался грохот и по ступенькам скатился Медведь. Под ним что-то хрустнуло и вокруг него разлилась красная лужа, источая запах раздавленной Кампари.

– Превед, медвед, – помахал ему лапой Волк, – Клиент скорее жив, а?

– Более чем, кабан чертов, – прошипел Крот.

– Он Медведь, – поправила Мышь.

– Вижу, что не лось, – Крот бросил на нее быстрый взгляд.

– Вот, и запах тот же противный, – растерянно произнесла хозяйка, принюхиваясь к красной луже.

– Проклятье! Вторая бутылка псу под хвост… – обиженно прорычал Медведь, – Что за стекло стали делать, представляете? Вонючее, к тому же. Ну не клюквенная же настойка так пахнет? О, мой багаж! – сфокусировал он взгляд на чемодане, – Эй, бой! Быстренько закинь его в мою комнату!

Он порылся в кармане, извлек мелкую монету и запустил в Крота., после чего лег прямо в лужу, лизнул пролитое на пол и затих.

– Медведь впал в зимнюю спячку, – изрек Заяц, – А Кампари пахнет далеко не клюквой. Если верить той самой книжке…

– Собираемся, – устало бросил Крот в сторону Дюймовочки, – Нам здесь делать больше нечего. Дело закрыто по причине отсутствия самого дела.

Он расстегнул наручник, с наслаждением погладил затекшее запястье и в сердцах пнул чемодан ногой. И, хотя он метил в мягкий бок, ушибленный до того палец отозвался острой болью, напомнив, что суставы с возрастом нужно беречь.

– Что же мне делать? – растерялась Мышь.

– Ничего особенного. Повесьте над домом флаг администрации и живите себе спокойно, как раньше. Когда клиент по весне проснется – выставите счет, это позволит ему быстро прийти в себя.

– Так как же так… – все еще не могла прийти в себя Мышь, – А работа? То есть как же административная работа, я хочу сказать? Ведь надо же что-то решать, принимать, руководить, в конце концов…

– Я вас умоляю, – рассмеялся Крот, – Администрация засвечивается только перед выборами, а потом со спокойной совестью спит до следующих. Так не все ли равно, где будет дрыхнуть один из них, пусть и самый главный?

Он вытащил у рыбы изо рта трубку, галантно пропустил вперед себя девушку и вышел сам. От стука захлопнувшейся двери сорвалась люстра, не выдержав веса Лисы, и хрустальные брызги грохнули прощальным салютом, завершая несостоявшееся непростое дело.