Читать онлайн
"Сталь и пепел под ногами"

В общем и целом, существует две точки зрения на отношение разумного существа и природы, если отбросить аккуратные фразы про то, что мы должны жить в гармонии с окружающей средой. Мнения, конечно же, противоположны.

Одни утверждают, что разум дан нам для того, чтобы мы преобразовали действительность, перековали её. Не важно, в худшую ли сторону изменится Вселенная или в лучшую. Главное, что разумный вид стоит у руля и берёт на себя обязательства Бога.

Другие настаивают на обратном. Каких бы высот мы ни достигли, мы никогда не обуздаем силу природы, и в особенности – космоса. И даже победа над скоростью света, коей является создание Коридоров, ни на крупицу не приближает разум во плоти к вселенскому господству. Хотя бы потому, что звёзды светят без всякого нашего участия.

К радости первых и к смеху вторых, была такая цивилизация, которая попыталась бросить вызов самой Вселенной. Она сделала то, что трудно осознать в полной мере: она создала небесный объект – искусственный, пригодный для жизни спутник выжженной планеты! Когда-то не так давно по историческим меркам этот спутник был пойман радарами станций лапидемов. Лапидемы крайне редко находили сокровища соседей по галактике в отрыве от них самих. С кии-стонис космические завоеватели познакомились, когда их сигналы «наткнулись» друг на друга. Геммертов они застали в естественной среде обитания. О вигилонах узнали из уст стонисов. А сколько различных видов было порабощено без остатка… И только эти странные инженеры галактических масштабов затаились неизвестно где, разве что подкидывая лапидемам различные подарки. Адепты Абсолюции принялись дотошно изучать каждую микросхемку их летательных аппаратов; каждое облако энергетических отходов, блуждающих по космосу; каждый домишко в их давно пустой колонии на одной из планет подконтрольной звёздной системы. Без сомнения, они с подобным же усердием будут исследовать этот искусственный спутник. И даже не поймут, что его создатели вымерли уже несколько миллионов циклов назад. И даже их имя было стёрто из истории.

---

Вытянутый, миниатюрный и изящный космический челнок вонзился в атмосферу, как игла проникает под кожу. Тень от звездолёта пробежалась по неряшливым зарослям низеньких растений, после чего растворилась в мутном облаке. Рёв двигателей разнёсся по округе, оповестив колонистов о прибытии важного гостя.

Колония представляла собой классическое поселение лапидемов-исследователей. Если кии-стонис, в полной мере прощупав поверхность планеты дронами, стремились расположиться на ней как можно быстрее и в как можно большем количестве, то лапидемы старались закрепиться на ней основательно, но компактно. Они тоже долгое время изучали искусственный спутник. В частности, они поняли, что этот мир рукотворен, причём это – четвёртый след загадочной цивилизации. Эти следы лапидемы именовали гробницами, потому и назвали спутник «Гробницей-супак», ведь супак – это четыре на имперском. Другой важной вещью, которую лапидемы поняли, оказалось то, что Гробница-супак поглощала практически любые волны, даже самых высоких частот. Поэтому колонию было основать просто необходимо. Оповестили лучших из лучших, собрали, снарядили – и в путь! Всё в строжайшей секретности, чтобы избежать всевозможных сплетен и домыслов, которые вполне способны дойти и до кии-стонис, и до вигилонов. Но, как бы то ни было, два с небольшим клаанга назад колония была основана...

Звездолёт плавно приземлился, нежно опустившись на землю с помощью магнитов на дне корабля, которые быстро меняли полюс и медленно «прилипали» к металлической поверхности. Вся колония наблюдала за этим. В основном это были высокие и массивные лапидемы, все в бирюзово-золотых скафандрах с кровавым подбоем. У всех них были разные шлемы и разные, так сказать, корпуса: кто-то обладал четырьмя руками, а кто-то – рогами и хвостом. Обычно лапидемы представляются с оружием в силу своей воинственности, но в тот момент у них его не было. Все внимательно следили за тем, как корабль закрепляется на поверхности планеты, и как шипит воздух, проникая внутрь махины. Было ясно: лапидемы встречают важного гостя. Гигантский, жирный, мускулистый раб с бурой кожей – типичный представитель вида олокков – прикатил трап. Из растворённой двери навстречу колонистам выступила фигура…

Её скафандр по форме напоминал паука. Лицо прикрыто шлемом с маской-респиратором, который был похож на рыцарское забрало. Шея длинная, тонкая и сутулая, но не слишком. При этом видно, что она очень подвижна и сегментирована на мелкие кольца, чтобы дышать и извиваться. Верхняя часть скафандра-туловища напоминает головогрудь насекомого. Она прикреплена стержнем-позвоночником к брюху, похожее на богомолье - плоское, вытянутое и обладающее тремя парами ног. На кончиках ног небольшие «наконечники», как на лыжных палках, чтобы можно было сцепляться с поверхностью. Весь скафандр белоснежный, с золотистым обрамлением и слабым свечением на рунных татуировках. Впрочем, были они видны едва, ведь укрывал гостя длинный халат сине-морского цвета. Прибывший лапидем торжественно спустился с трапа. Крупный колонист в шикарном плаще – очевидно, начальник экспедиции – и стоявший возле него напарник преклонили головы. Лапидемы за ними встали на колено или пригнулись, если коленей не было. Амбал-олокк вместе с целой сворой краснокожих рабов и вовсе лёг плашмя перед прибывшим. Тот в ответ скромно кивнул. Ритуал состоялся.

Начальник экспедиции – особенно высокий и массивный в торсе лапидем с угловатыми наплечниками на скафандре и с толстым хвостом позади – вышел вперёд и громогласно поприветствовал гостя:

- Лорд Сино́номе́сс Ау́р-Глаймери́, мы, колонисты Гробницы-супак, удивлены вашему визиту и рады видеть вас рядом! – поднявшиеся лапидемы приложили руку к груди и произнесли резкое «Хэм-ф!».

- Ох, я тоже рад всех вас видеть, братья! – Синономесс произнёс спокойным, высоким и несколько старческим голосом, - Для меня большая честь посетить вашу обитель и прикоснуться, так сказать, к истории. Надеюсь на то, что смогу свыкнуться с распорядком и принять участие в некоторых экспедициях: наше сотрудничество должно дать свои плоды… К слову, господин начальник, как вас угодно называть?

- Колониальный ди-кард Ха́лаганн Дез-Сеттет к вашим услугам! – гордо представился командир.

Приставка «Дез-» перед именем врезалась в уши достопочтенному Аур-Глаймери. Он был несколько ошеломлён тем, что столь значимой экспедицией руководит не «Аур», то бишь не чистокровный дворянин, а «Дез» - потомок выслужившегося лапидема. И ещё страннее, что Халаганн это не скрывал… Но, из тактичности или из уважения, гость не посмел выразить удивление при всех.

- Как будто бы я слышал это имя раньше... – Синономесс перебирал пальцами, пока осматривал сочный вид планеты, - В любом случае, рад знакомству. С остальными я тоже, разумеется, проведу небольшую беседу. В формальной обстановке, разумеется, однако так нам всем будет комфортнее. Мне о-очень важно знать, что вы тут успели найти!

Некоторые особенно активные лапидемы вновь ударили себя рукой в грудь и повторили: «Хэм-ф!». Халаганн сделал несколько шагов ближе к Синономессу, который едва заметно разминал затёкшую от перелёта спину.

- В таком случае, разрешите мне провести небольшую экскурсию по нашей базе.

Лорд кивнул:

- Променад не помешает. В чём главный минус таких фамильных скафандров, так это в неудобстве – во сне и на лету, хе-хе. Надо размять ноги, пока мои «джентльмены» доставят на склад особо важное оборудование, знак признательности, так сказать.

Два других краснокожих раба с черепом поверх головы начали выносить крупные контейнеры и подавать их олокку, которого пришлось пнуть, чтобы он встал после поклона Синономессу.

Колония, как и было сказано, была классической. Не обычной и не стандартной, а именно что классической. Да, её собирали из присланных заготовок, однако назвать архитектуру и планировку безвкусной было нельзя. Лапидемы будто бы любили крайности – гладкие и округлые формы чередовались с резкими и острыми углами. Халаганн никак не комментировал здания, мимо которых он проходил с Синономессом – капитан в любом случае за свою жизнь повидал десятки подобных поселений. Да и Синономесс – не последний человек в Империи и точно знает, как живут колонисты-соплеменники. А жаль, ведь здания были подобраны искусно: две приземистые полукруглые казармы, выглядящие как монолит, с кристаллическим светлым стеклом ближе к вершине; полукруглая же обсерватория, рядом с которой стояла массивная башня маяка (ведь сигналы не доходили до кораблей в верхних слоях атмосферы, и свет был самым простым и верным способом связаться с кораблями в условиях крохотности Гробницы-супак); крестовидные и очень красивые термы со шпилем наверху; массивная лаборатория вместе с громадными контейнерами рядом; компактный, но вытянутый космодром за маяком; генератор, прямо над которым была установлена низкочастотная радиовышка для обеспечения работы бытовых установок… Ну и, конечно же, администрация колонии, а вместе с тем и храм Пресвятой Абсолюции, который носит лаконичное название «Собор». Собор выглядел воистину грандиозно: тонкий и острый шпиль, монументальная колоннада, восходящие к шпилю пирамидальные грани, а на самой макушке – модель родной звёздной системы лапидемов со звездой Кигуртм-Гайа́, «Великий Свет»…

Ну а во время прогулки лорд с ди-кардом разговорились в более дружеской обстановке, стоило им только отойти от расходящихся участников экспедиции.

- Дез-Сеттет, значит, ваша фамилия… - промурчал Аур-Глаймери.

- Так точно. Мой дед по первой линии дослужился до помощника губернатора на планете Восто́р. Было это уже ближе к старости, но награда за труды отличная!

- Что ж, это хорошо, что титулы ещё не раздают кому попало, - слегка усмехнулся Синономесс, - Мне нужно убедиться в том, что экспедиция находится в хороших руках, поэтому я и уточнил ваше происхождение. Прошу прощения, если показался грубым.

Халаганну польстило, что им заинтересовался лапидем, настолько близкий к Аркадагу, и что у Дез-Сеттета будет шанс показать и свои навыки, и способности его команды!

- Ну-с… Это всё, конечно, формальности, но правда удивительно, что вы сюда прилетели! – восхитился Халаганн. В ответ на это Синономесс несколько фамильярно отмахнулся:

- Будет, будет… Надо ведь развеяться в кои-то веки от всей этой… бюрократической круговерти. Я ещё остатки разума в ней сохранил, в отличие от секретариата нашего.

- Значит, правду я говорил, когда предлагал отправлять всех чиновников в паломничество до Кигуртм-Гайи, - усмехнулся командир, - А то трудно размышлять о вещах всеимперских, когда весь твой мир ограничивается двумя кабинетами.

- Что-то такое в этом есть. У меня среди секретарей есть приятели – друзьями их назвать язык не повернётся. Но жаль их мне в том плане, что они регулярно получают письма с признанием в любви Аркадагу, как какой-нибудь лапидем его обожает и что без Аркадага ВСЯ Великая Лапидемская развалилась бы… Мерзость. Абсолюции поклоняться надо, а не рогатому титану! - согласился лорд с возмущением Халаганна, - Мне тоже приходится вариться в бульоне писем и договоров, но у меня это хотя бы всевозможные планетарные губернаторы и ассоциации мискайщиков… Мискайщики – особенно мелкие – хуже рабов, как по мне, ибо мнят о себе слишком много. Получили по наследству полторы души и пустились в самодурство!

Халаганн – лапидем старой закалки – почесал слегка открытую шею в раздумьях:

- А насчёт этого сказать не могу. Проблемка-то есть, но с этими полутора душами вполне легко научиться пользоваться. А пока одного раба получишь сам, то полжизни пройдёт. Тут надо либо менять порядок получения рабов, либо обучать по старинке молодых глупых мискайщиков, как надо обходиться с рабами и как заставить их работать на совесть. Если, конечно, совесть у рабов вообще есть.

Синономесс, пускай и ненамеренно, увёл тему разговора в фантазии на тему «Кабы я был султан…». Он это, благо, понял и вернулся к тому, что изначально хотел сказать:

- Ой, знаете, есть ведь и другая причина, по которой я прибыл сюда. Она довольно личная.

Халаганн, естественно, заинтересовался:

- Слушаю!

- Вам ведь наверняка доводилось работать с таким… юным лапидемом изящного телосложения? Его звали Коссо́ Аур-Глаймери, он тоже ди-кардом колониальным был.

- Вроде как помню. Во всяком случае, на собраниях пересекались.

- Ну так вот. Он мой брат: по фамилии можно было догадаться. И во время полёта к Гробнице-Миффрук он… погиб, - Синономесс сделал паузу, как только почувствовал некоторую дрожь в голосе. Халаганну сделалось неловко, ведь лапидемы очень редко поддаются эмоциям настолько сильно, чтобы их голос дрожал, - На станции, как оказалось, была рабочая система безопасности, и не успевших спрятаться накрыли звуковые волны. Коссо укрыться не успел…

- Мне жаль, господин Синономесс. Ужасная смерть… - действительно, хуже смерти для лапидема и не придумаешь. Внутри кальциевых экзоскелетов находятся нежные организмы с довольно хрупкой связью. Слишком сильные и высокие звуковые волны превратят всё внутри оболочки в кашу, если не разорвёт изнутри.

Синономесс, услышав слова поддержки, приободрился:

- Приятно слышать. Ну, в общем, после смерти брата я понял, что есть в космосе сила, которую обуздать не можем даже мы. И я обязан помочь тем, кто осмелится с ней столкнуться!

Халаганн чуть было не рассмеялся, ведь подобный порыв благородства вряд ли означает что-то доброе. Но если Синономесс говорит правду, то грех не проникнуться к нему уважением.

- Что ж… Буду рад сотрудничеству, господин Аур-Глаймери! Завтра как раз мы с боевыми братьями отправимся дальше в джунгли. Наши дроны довольно старенькие и быстро начинают сбоить, но они показали, что неподалёку есть какая-то странная поляна, где даже есть озеро. Если хотите, можете присоединиться.

- Пре-вос-ход-но! - с особенным восторгом сказал Синономесс, - Если этот спутник и вправду искусственный, то в резервуарах может храниться что-нибудь полезное.

- Так точно.

На этой фразе Халаганна дуэт дошёл до больших колонн из кальция – столбовиков. Эти животные обитали по соседству с лапидемами на их родной планете, и их ткани испокон веков использовали в медицинских и строительных целях. Стояли они в отдалении – за барьером, который при необходимости можно было включить, и он бы затянул энергетическим полем колонию. «Экскурсия» на этом была завершена.

- Значит, через пару радиан встретимся в Соборе и созовём всех братьев наших? – уточнил Халаганн.

- Конечно. Мне же нужно знать, с кем я завтра направлюсь в экспедицию.

Не очень хотелось ди-карду идти в поход с аристократом. Всякое может таиться в недрах этого дружелюбного спутника, и последнее, что нужно в таких условиях – это изнеженный напарник. Но делать нечего, даже если Синономесс прибыл, чтобы улучшить репутацию, надо прогнуться под Главу Каменного Круга – под второе лицо во всей Великой Лапидемской Империи после самого Аркадага…

- Тогда там вас и познакомлю. Парни замечательные и проверенные. Мы с ними ещё не слишком освоили местность, но тем интереснее… А касательно комнаты для ночлега, вам предоставить апартаменты в термах, или же койку в казармах? – без насмешки в голосе, но с издёвкой спросил Халаганн.

Синономесса вопрос несколько застал врасплох:

- Конечно же термы! Мне не нравятся замкнутые пространства… - а после секундной паузы он добавил, - но мовайз с кинофильмами перетащите в казармы: пусть братья наши тоже их посмотрят!

Через несколько радиан уже начало вечереть. Прежде светло-серое небо, покрытое часто густой вуалью из облаков, стало персиковым, когда звёздный свет нашёл чистый кусочек свода около горизонта. Тёмное время суток на Гробнице-супак не только долгое, но ещё и двухэтапное: сначала часть спутника, которую облюбовали лапидемы, просто не была освещена, а потом она разворачивалась к планете с неприметным названием Меса-Сокийара, что дословно переводилось как «Меса номер четырнадцать». Красивая горная планета, но безжизненная и отравленная серой. Два раза в сутки она нависала над Гробницей, вызывая «рыжее затмение»…

После скромной, практически монашеской трапезы из ардалы с планет кии-стонис, питательной мясной пасты и слабого фруктового алкоголя, лапидемы собрались в Соборе. Там Синономесс и хотел познакомиться поближе с членами экипажа, и особенно с теми, кто завтра отправится в поход. Как он и говорил, обстановка была формальная, потому что для неформальной надо было бы вести диалог с публикой, говорить на самые разные темы и пытаться подружиться, а это в довольно напряжённых условиях нахождения на враждебном мире (пускай он так и не показал свои зубы) довольно сложно.

Здание изнутри выглядело ещё более величественно, чем снаружи. По периметру располагались лавки, на которых и сидели прихожане. Два угла со стороны входа в пирамиду отводились под колонны из полированного камня, с барельефами планетарных пейзажей и слепками шлемов первопроходцев. Другой край пирамиды отводился под трибуну, над которой искрился ультрамариново-жёлтый герб Великой Лапидемской империи: силуэт родной планеты с завихрением посередине, и за ним скрещены копьё, свиток и молот посередине. Освещал Собор каскад ламп, которые символизировали всю ту же систему Кигуртм-Гайа. Причём позолоченных осей у ламп было несколько, и вместе они образовывали сферу. Так лапидемы видели лик их богини – Абсолюции.

Синономесс, всё в той же парадной одежде, после окончания всеобщей вечерней молитвы, взошёл на трибуну, сделал два хлопка, призвав внимание, после чего начал:

- Желаю всем доброго вечера, дорогие мои братья. Меня зовут Синономесс Аур-Глаймери, я – Глава Каменного Круга.

На этих словах он снял шлем и показал своё лицо. У всех лапидемов шлемы и маски закрывают глаза и рот. Эти уязвимые места крепились нежной кожей болотного цвета к внутренней стороне скафандра. Мышцы придавали экспрессии, к тому же глаза лапидемов могут слегка менять цвет в зависимости от настроения – из-за притока плазмы или светящегося геля к сосудам. В спокойном состоянии глаза жёлтые. Губ у лапидемов нет, только небольшие тонкие складки. Зубы острые, во много рядов, но при этом весьма мелкие. Но всё это есть почти у любого лапидема. Синономесса выделяло то, что его глаза были весьма крупными и глубокими, с ярко выраженной серебристой радужкой и зрачком. Рядом с веками находились складки, то ли от недосыпа, то ли от стресса, то ли просто от возраста – Аур-Глаймери уже был не сказать, чтобы молод. Кальциевая оболочка несколько стёрлась между веками, что могло состарить ещё больше. Зато зубы были хорошо вычищены, а «язык» был тонким и подвижным. Это, как ни крути, бросается в глаза при близком рассмотрении спикера.

- Вы… наверняка видели меня в некоторых новостях. Впрочем, вряд ли вы представляете, чем я занимаюсь, - Синономесс усмехнулся, - На мне лежат многие задачи: от переговоров с разными компаниями до контроля за исполнением требований Аркадага. Звучит это, конечно, красиво… Но вряд ли я нужен здесь, можете вы подумать. И правильно.

В этот раз раздался смешок с лавки, причём скорее из вежливости – надо ведь как-то на обращение к залу отреагировать! Синономесс запомнил усмехнувшегося и продолжил:

- Впрочем, если отбросить личные мотивы с изучением других цивилизаций, моя помощь вызвана тем, что вы, господа-колонисты, исполняете очень важное дело… по сути, вселенского масштаба. Что бы ни хранила в себе эта Гробница, наша общая цель – обернуть это во благо Империи, а значит – и всей галактики. Абсолюция объявила, что всё на свете взаимосвязано. А если мы, лапидемы, держим на своих хребтах этот мир, то нам было предначертано найти Гробницы и разгадать их тайны. И я, как представитель Высшей власти, не могу не принять участие в таком благородном деле. Явился я, конечно же, не с пустыми руками: я несколько позже вручу вам подарки, которые должны помочь в освоении спутника. От себя прошу только принять меня в ваши ряды, откинув различия в статусе и чинах. Согласны ли вы?

Халаганн, стоявший рядом, едва заметно кивнул, чтобы те, кто руководствуется решением главы экспедиции, вняли его позиции. В зале один из лапидемов поднял руку мгновенно, выражая своё согласие. На него поглядели соседи, затем заметили реакцию ди-карда и подняли руки. Одни одобрили смело, другие – не очень, но согласились все. Синономесс удовлетворённо поблагодарил колонистов:

- Вот и славно! Примите мою благодарность. Считайте меня не министром министров, но своим братом. Обещаю не быть обузой и помочь вам даже в трудную минуту, - он скромно улыбнулся и слегка приклонил голову.

И зал поклонился в ответ.

- Итак, господа! – вышел вперёд Халаганн, - Завтра у нас будет тяжёлый день. Те, кто был записан в разведгруппу, пусть останутся, а остальные могут быть свободны. Проверьте сохранность складов, сгоните рабов в контейнер, наведите порядок в лаборатории. И, главное, переведите генератор в ночной режим! Экономия превыше всего.

Лапидемы начали расходиться, активно переговариваясь. Осталось в храме лишь несколько душ. У дверей Собора, к примеру, стоял среднего роста лапидем в коротком багровом плаще и с красивым толстым воротником. Его голову украшали шесть роговидных отростков, которые даже могли шевелиться. Они торчали из шлема, который, очевидно, был сделан на заказ, ведь состоял аж из двух частей: для самой макушки и для лица. А в руке он держал роскошную трость.

На лавках же сидели четверо. Даже в сидячем положении заметно, насколько огромен разброс в габаритах у представителей, казалось бы, одной цивилизации. Сидящий ближе всего к алтарю по размерам сопоставим с Халаганном, который был под три метра ростом. Недалеко от громады на лавке вальяжно восседал другой лапидем. Он, как и стоящий у входа, достигал двух с половиной метров. Сам Синономесс даже если бы вытянулся в полный рост и встал на паучьи цыпочки – едва набрал бы и эту отметку! Но был в Храме ещё кто-то, и был он почти в два раза меньше Синономесса… Он был почти зажат между трёхметровым громилой и утончённым коллегой. Ему было трудно дать больше метра двадцати!

Если говорить подробнее о каждом из сидящих, то бугай около алтаря был массивен и мускулист. Было заметно, что сидение ему доставляет дискомфорт, ведь ему приходилось сворачивать толстый неповоротливый хвост с внушительным корнем. У Халаганна, к слову, был почти такой же, однако больше напоминающий кнут и с менее широким основанием. Отличало бугая другое, а именно дополнительная пара рук – более коротких и слабых - вблизи живота. Дополняла образ этой глыбы сама форма его ступней: они были колоссальными, напоминали ласты, только короче, толще и гораздо твёрже.

Вплотную к нему, как и было сказано, болтал ногами карлик. Его грудь и живот напоминали сферу, голова была большой, конечности – короткими. Пальцы, однако, довольно ловко и быстро двигались, да и плечевые сегменты его скафандра – на пару с бедренными – могли похвастаться относительно крупными размерами. Выходит, в маленьком тельце сосредоточена огромная сила.

По соседству восседал тот самый утончённый лапидем. Телосложение также отличало его от коллег: лапидем был крайне тонким, и форма его туловища была экстравагантной, сглаженной и невероятно красивой. Пальцы рук длинные, конечности по длине сопоставимы. Шлем скрывал очень необычное по меркам лапидемов лицо, с полированными впадинами возле «рта», коим являлся поглотитель, внутри которого и размещались зубы вместе с языком-щупальцем. Эти впадины напоминали скулы.

Ну а последний из сидящих на фоне этого разношёрстого набора выглядел наименее интересным: стандартный шлем, стандартный костюм. У него, как и у амбала, было две пары рук, однако в обеих парах заключалась одинаковая сила и одинаковая ловкость, значит, именно на неё и делалась ставка. Тонкие кисти с обширным сегментом связки сочетались с длинными ногами, а вместе с почти круглой грудью и обширным туловищем – создавали образ насекомого.

Все они, переглянувшись, встали и мгновенно выстроились в шеренгу перед трибуной. Рогатый лапидем у ворот тем временем закрыл двери храма и подошёл к Халаганну.

- Уф… Пресвятая Абсолюция, ну и вонища, уж простите, - сказал Синономесс, спешно надевая шлем и закрывая шею, где также располагались дышащие участки скафандра.

- Это мы ещё масла жжём, - хмыкнул богач, который стоял у ворот Собора, - Когда мы с Халаганном готовили отчёт по Гробнице, то обнаружили, что тут где-то встречаются аж синие вспышки. А с учётом запашка, скорее всего, горит тут сероводород. То ли это кто-то сгнил, то ли просто местные «божки» им дышат…

Божками многие лапидемы называют саму концепцию инопланетян, которые по технологическому прогрессу превосходили лапидемов на каком-то этапе.

Халаганн дополнил:

- Впрочем, вонь – не худшее, что мы увидели. Где-то дальше, парой меридианов восточнее, есть огромные чёрно-серые пятна. Весь спутник зелёный, а там – серый. Что там случилось – Абсолюция знать запретила.

Огромный четырёхрукий лапидем вклинился в разговор:

- Стоило только освоиться на этом месте и пару раз прогуляться по лесу, как тут такие новости.

Его друзья переглянулись, что означало их согласие с полушуткой-полуправдой.

- Именно так, господин Зиммегоа́р. Начало у нас нежное, чтобы все могли заговорить с Гробницей на одном языке, да и к реальному – это слово Халаганн особенно подчеркнул, - расписанию привыкнуть. Теперь, когда за нами, ну… - он посмотрел на Синономесса, как-то отстранённо наблюдавшего, - следят сверху, нужно действовать особенно быстро.

- Прошу, господин Халаганн, не надо из меня делать какое-то… духовное око! – поскромничал бюрократ, - Здесь я лапидем, а не машина для чесания языком.

Халаганн развёл руками, а слово подхватил его помощник:

- В таком случае, давайте ваши теперешние коллеги представятся!

Синономесс одобрительно кивнул. Четвёрка колонистов тоже кивнула. Помощник сказал грубее:

- Давайте они представятся!

Зиммегоар, уже знакомый нам бугай, засуетился:

- Ох, извините, Ваша доблесть! Опять думал о высоком… Меня зовут Зиммегоар, что с планеты Шари́фф, и я – эксперт по оружию. До сего момента отслужил в Руническом походе на геммертов. Воевать с этой нечистью мне понравилось, и я подошёл к делу творчески, поэтому даже получил орден за отвагу в бою с пришельцами. Есть шанс встретить кого-то похожего на этих «мимиков» в экзоскелетах и тут. Явно разумными не будут, если кто меня спросит, - Зиммегоар вновь ушёл в рассуждения, и одёрнул его лёгкий стук посоха по полу, - Как бы то ни было, премного рад знакомству, ваше высочество Синономесс!

Аур-Глаймери преклонил голову. Сразу же после гиганта, не теряя ни секунды, вперёд шагнул четыре раза карлик. Он на удивление приятным, в меру высоким голосом отчеканил:

- Для меня большая честь познакомиться с вами, ваше галактическое высочество Синономесс, - он отвесил поклон, - Господин Жук к вашим услугам!

Синономесс поклонился в ответ. Шлем скрыл его улыбку. Лорд только спросил:

- Господин Жук… Какое интересное имя. Скорее всего это прозвище, но мы же не партизаны, можете сказать и настоящее имя. А ещё… позволю себе отметить, что у вас очень необычный скафандр, господин. Не каждый день такое встретишь!

- Мне своё настоящее имя совсем не нравится, поэтому знайте меня, как Жука. Я – специалист по разведке. Имею опыт в управлении дронами, а на миссиях стараюсь исследовать всё окружения досконально. А что насчёт формы… - Жук хлопнул себя по круглому животу, - Это вы верно подметили, она идеальная!

Зиммегоар и тонкий лапидем посмеялись, а третий – двурукий и длинноногий – просто неловко посмотрел на Халаганна, его помощника и Синономесса. Лорд распознал в нём того лапидема, который усмехнулся во время его речи.

- Скафандр хорошо сделали. Ещё бы чуть-чуть сузили, и мой богатый внутренний мир был бы снаружи! А так… Я и пролезать сквозь щели могу, и прятаться, и кататься верхом на дронах, если коленки ходить устанут.

- Да Жук у нас удобно устроился! Даже походные ящики ему не вручишь, за него приходится нести, - в шутку возмутился Зиммегоар.

- Ага. Сам бы ты хоть гору на горбу своём понёс, а как один ящичек передвинуть, так сразу возмущаешься!

Заместитель ди-карда отводил взгляд от этих остряков, а Халаганн слегка посмеивался. В конце он и сам добавил:

- Господа Жук и Зиммегоар у нас состоят в отделе по борьбе со скукой. Пока что главной опасностью у братьев наших является хандра, и они борются, как могут.

- Обязательно прислушаюсь к подобным разговорам на экспедиции, - Синономесс тут посмотрел на изящного лапидема, - А ваш скафандр, господин, навеял мне воспоминания кое-какие…

Собеседник удивлённо осмотрел свои ноги и корпус:

- Спасибо, пожалуй. Не сказал бы, что мой скафандр уникален. Просто я в юности увлекался изящными боями и решил подогнать своё тело под этот спорт.

Синономесс изумился, прислонив руку к груди:

- Так вот оно что! Я ведь тоже им увлекаюсь – растрясываю связки, так сказать, - тут Аур-Глаймери посмотрел на Халаганна, через шлем которого просвечивали лукавые глаза. Ди-кард явно недолюбливал изящные бои, - Впрочем, вряд ли у вас тут есть возможность заняться этим, да?

- Есть такое. Да и здесь изящные искусства скорее навредят, в условиях, когда надо как можно глубже воткнуть в чужака жало… Ах, точно, где мои манеры? Моё имя – Белльфаэ́ Аур-Хаса́ннис, я – полевой исследователь. Собираю образцы, провожу исследования, помогаю в изучении местности… Рад знакомству, господин.

Зиммегоар встал в позу балерины и абсурдно нежным голосом пропел:

- Я тоже хотел в детстве заниматься изящным бое-… - Синономесс приподнял линзу на шлеме, чтобы пронзить воина взглядом. Тот одумался, - Опять меня занесло, извините.

Синономесс обратился к последнему из группы:

- Тэк-с… А вас как зовут, господин? Вы не очень уверенно стоите.

Действительно, лапидем едва заметно покачивался из стороны в сторону, будто бы сдерживаясь, чтобы не вступать в разговор. Но сделать это пришлось:

- Меня зовут Варрина́у, что с планеты Баммойн, ваше галактическое высочество. Я – ведущий инженер нашей колонии, помогаю раскрывать тайны этой Гробницы.

На мгновение наступила неловкая тишина: Варринау мялся. Халаганн подхватил его фразу:

- Варринау - не очень общительный, но очень добросовестный исполнитель. У нас, благо, есть целый арсенал разных инструментов, и Варринау – а по-нашему Тихоня – мастерски владеет любым из них.

Помощник подался чуть вперёд:

- В общем-то, Халаганн за команду ручается, и это самое главное. Мы с ним достаточно давно путешествовали и достигали хороших результатов в своих экспедициях всегда. Миссию ждёт успех, даже если под землёй запрятана антиматерия.

Халаганн издал звонкий и громкий возглас, в ответ на который лапидемы из отряда ударили себя кулаком по груди и воскликнули: «Хэм-ф!». Синономесс учтиво поклонился, а заместитель Халаганна продолжил:

- Ну а что касается исследований, то обращайтесь ко мне. Ну, или к рабу Изви. Это тот краснокожий, что поменьше; толковый малый. В общем, владелец лаборатории Хи́мвер Аур-Сакенда́ль к вашим услугам!

- Спасибо всем за приятный разговор, мои теперешние коллеги! – не без гордости огласил Аур-Глаймери, - Теперь настало время и мне рассказать совсем немножко, что я буду делать на экспедициях. А буду я фиксировать процесс исследования и помогать с обнаружением систем безопасности. Я с собой привёз «гостинцы» в виде вооружения получше, - Жук и Зиммегоар бодро переглянулись, - а также некоторых приборов для «вскрытия» Гробницы. Низкочастотный сонар, тепловизоры, импульсный пистолет… Много всего интересного. Что-то я доверю… Забыл имя… Ах, точно, Варринау! Ну а что-то буду использовать сам.

Халаганн выступил с разумным вопросом:

- Ваша мудрость, не поймите меня неправильно… Но вы же лишились брата, когда он отправился в экспедицию. Не разумно ли будет остаться на базе и доверить отчёты профессионалам?

Синономесс отмахнулся:

- У меня всё под контролем. Я готов к любому исходу и к любой пакости, которую подсунет нам Гробница-супак… Да и… Я же не буду лично присутствовать на экспедициях. У меня есть этот замечательный дрон!

Он открыл ящик неподалёку от трибуны и достал красивый эллипсоидный дрон морского цвета. У него был переливающийся окуляр, две массивные дуги по бокам, треугольник из линз под окуляром и компактный гравитационный движок сзади.

- А я-то думал, что мы вместе путешествовать будем, - развёл руками Жук.

- Храни вас Абсолюция, нет! – Синономесс сказал с полушуточной интонацией, которая несколько выдавала боязливость, - С дроном будет лучше для всех. У меня есть несколько запасных, и в случае успеха я подарю их вам.

Халаганна эта новость явно обрадовала. Что его насторожило, однако – так эта некоторая навязчивость Синономесса. Он со всеми обходителен, и это выходит за рамки простого этикета. Особенно неловко ему сделалось, что сам сперва попал под его чары. «Явно что-то ищет, насквозь вижу…» - подумал Халаганн. Своим семерым глазам под темноватым шлемом он доверял.

Рыжее затмение застали только ночные работники лаборатории, которые изучали образцы местных растений. Это были остановившиеся в развитии кустарники и травы, которые давным-давно искоренили все деревья, хвощи, папоротники и всё прочее. Травы паразитировали на кустах, а кусты крали влагу у трав. Существовали за счёт ненависти друг к другу. Нет ничего более ироничного, чем природа…

Халаганн, едва только вышел из капсулы для сна, первым делом разбудил своих подчинённых, включив в их маленьких капсулах бодрую армейскую песню вместо будильника. Он делал так довольно часто и тем оказывал солдатам услугу. Обычно, из состояния сна служивых выводит лёгкий электрический разряд, который и зовётся «будильником». Это эффективно, но крайне неприятно. Песня же настраивает разведчиков на новые свершения и с другой же стороны воспитывает их волю – они сами должны выйти из глубокой дрёмы!

Когда все вышли из положенных казарм, первым же делом Зиммегоар, Жук, Белльфаэ и Варринау надели маски, чтобы меньше дышать планетарным смрадом. Халаганн же решил провести «испытание кожи» и пройтись без маски. На его голове сияли семь глаз: шесть образовывали два треугольника, а седьмой и самый крупный находился на лбу. Его рот был большим, зубы в нём были заточены, а язык-поглотитель был тонок и широк.

Компания прошла в термы, где окунулась по очереди в три купели: с тёплым вязким гелем, со студёной водой и с горячей желеобразной массой, в которой расходились завихрения каждый раз, как только туда окунались лапидемы. Затем все пятеро прошли в «душевые», где под потоком воздушно-мыльной пены растёрли кожу между рёбер, в паховой области, на коленях, локтях, шее, вокруг особо чувствительной зоны около скул и между глаз, а также прочистили закрытые створкой интимные отверстия в районе живота. Финальным этапом процедур перед утренней молитвой и завтраком была зарядка мышечных тканей с помощью электричества. Лапидемы расположились на креслах, чтобы электрический заряд «пробудил» все их мышцы.

Молитва прошла без сюрпризов. В Соборе все – даже рабы – собрались вокруг трибуны, на которой воздвигли постамент с чашей и блюдцем. В чаше плескался напиток из четырёх видов крови: от четырёх животных, обитавших на родной планете лапидемов и служивших им спасительной пищей. На блюдце же лежал шарик некоего подобия сыра, сладковатого и сытного. Это было, по всей видимости, молочко какой-то живности, смешанное со злаками и запечённое. Каждый должен был оценить свои достоинства и недостатки и вкусить дары, убедившись в чистоте перед самим собой, своим народом и Абсолюцией.

На завтрак было перетёртое и разваренное мясо с травами, скромная лепёшка и какой-то сладкий плод. Лапидемы ели, не откусывая пищу, а перетирая её, ведь поглотители не были приспособлены к тому, чтобы вырывать куски и жевать их, как делают это кии-стонис или даже люди. Зубы были многочисленными и весьма острыми, да вот мышцы пиявки, заменявшей лапидемам рот, были гораздо слабее привычных челюстных мышц.

После завтрака, наконец, настало время экспедиции.

Халаганн собрал около механической машины всех своих напарников. Ждали только Синономесса.

- Я его видел на трапезе в Соборе, но он даже не прикоснулся к Жатве, - задумался Белльфаэ.

- Скорее всего, что-то идеологическое, - предположил Халаганн, облокотившись на капот автомобиля, - Часто многие братья наши врут себе, что они трижды чисты. Просто хотят набить брюхо Жатвой. Очень редко отказываются, понимаете? А тут либо кристальная честность, либо идейные убеждения. Первое сразу исключаем: в политике работает только честь, а не честность. Значит, остаётся идейность.

- И то верно… И опаздывает он идейно, - усмехнулся Жук, как вдруг прямо перед ним возникло «лицо» дрона. Окуляр мерцал и переливался, реактивный ранец испускал голубую струю пламени. Жук, который по размеру как два таких бота, испугался, что повеселило оператора роботов.

- Слышно? Вот так… Прошу прощения за опоздание: вместе с господином Химвером мучились всё утро с настройкой дрона. Зато теперь он во всеоружии!

Белльфаэ задумался:

- Если бы этот дрон был с нами в прошлый раз, то мы бы наверняка внутрь той Титанеллы спустились бы.

- Вряд ли… У Титанелл гигантская высота ствола, аж из тропосферы видно. А такие дроны зависят от высоты полёта, при том, что гравитация тут немаленькая, - добавил Варринау.

Халаганн завёл строптивую машину и оповестил об этом отряд:

- Тэк-с, господа! Наша сегодняшняя цель – пруд недалеко от главной дороги, по которой мы добирались от места высадки до базы. Возьмём образцы жидкости и местной фауны, после чего отправимся вверх по горе, чтобы от неё изучить местность. Должны вернуться к полуденной трапезе, если всё пройдёт хорошо. Тогда отправимся в вечернюю экспедицию за холм. Вопросы?

- Есть один… Что именно вы хотите найти на поверхности этой Гробницы?- спросил дрон-Синономесс.

- Вход внутрь, разумеется! У нас есть значительный арсенал бомб, который позволит при необходимости расчистить катакомбы и сломать эти проклятые пеленгаторы, но бомбить каждую полянку бесполезно. Лучше найти уязвимое место и один раз копнуть глубже, ведь так? – уверенно ответил Халаганн, - Кроме того, мы можем освоить некоторые техники формирования планет.

«Как же, всё-таки, странно, что мы ещё не можем создавать что-то больше станций, а жившие за миллионы циклов до нас чужаки – могли…» - мысль внезапно влетела внутрь Халаганнова скафандра, но он её откинул.

- Итак, ещё вопросы? Нет! Тогда садитесь, господа, Гробница не ждёт!

Дружное «Хэм-ф!» разнеслось эхом по базе.

Поездка была размеренной и спокойной. Дрон Синономесса закрепили на кабину водителя, коим был сам Халаганн. Крыши у машины не было, иначе не уместился бы Зиммегоар. Жука, однако, закрепили, потому как едва созданная дорога была такой неровной, что автомобиль можно было при желании обогнать. Естественно, слышать что-то, кроме скрежета корпуса и бульканья внутри скафандров было сложно, поэтому лапидемы создали вокс-канал и переговаривались по нему. Обсуждали, как бы выглядели хозяева этой планеты. Зиммегоар предположил, что они были огромными, рыхлыми и жирными, как олокки. Белльфаэ подметил, что такая ассоциация возникла скорее всего из-за запаха сероводорода, которым дышать не могло бы ни одно красивое создание. Жук поспорил, дескать, инопланетяне бы давно утратили свой первоначальный вид и были бы биороботами, поскольку вряд ли их тела удовлетворяли их космические потребности. Варринау хотел сказать, что чужаки могли не состоять из плоти вовсе, а быть разумными облаками или переплетением из множества живых организмов, как сам лапидем, но промолчал. В разговоре явно слышалась небрежность по отношению к хозяевам планеты, но в этом ничего плохого не было. Лапидемы о любом чужаке говорили с лёгким презрением, даже если их не в чем было обвинить.

- Приехали! – огласил Халаганн, сверяясь с нарисованной каким-то научным сотрудником картой, - выходим из машины и берём косилки. Надо будет рубить отсюда и до полудня.

Команда достала из-под сидений устройства, состоящие из стержня с шарниром на конце. На шарнире располагались десятки крайне острых лезвий. Жуку было неудобно пользоваться настолько большим прибором, поэтому он взял другое орудие – циркулярную пилу. Задача была проста: уничтожить всю растительность на пути к резервуару. Лапидемы старались рубить буро-зелёные кустарники под корень, после чего обрубать с разных сторон плющ и высокую траву. Стволы давались тяжело – плохо рубились и испускали токсичный сок. Благо, фильтры на спинах скафандров не позволяли колонистам отравиться.

- Чисто из интереса. Сколько времени у вас занимает зачистка? – спросил Халаганна дрон.

- По-разному. Иногда две или три радианы. Зато потом быстро доедем. Ну, «быстро» доедем, - хмыкнул ди-кард.

- Нам ещё корни осушать, - добавил Жук, размахивая пилой в надежде превратить кусты в обрубки.

- Ни слова больше! – хихикнул Синономесс, наклонил дрона поближе к земле и включил лазер.

Из линзы на лабиринт из корней обрушился поток фотонов. Стволы на глазах почернели и перестали брызгать соком. Зиммегоар вздохнул с облегчением:

- Слава Абсолюции, что не придётся их этой косилкой несчастной снова охаживать!

Халаганн довольно покачал головой и воскликнул:

- Не отвлекаемся! Можем перевыполнить план, живее!

Через полторы радианы стали видны отблески резервуара. Там была жидкость ядовито-зелёного цвета. Она бурлила, из неё исходил насыщенный свежий запах, который заглушал вонь сероводорода и прелый запах иссохшей почвы. Кусты около озерца по размеру могли сравниться с земными деревьями. Виднелись стволы мёртвых Титанелл – колоссальных деревьев, ствол которых крепче стали. Это не конкретный вид, а просто класс растений, однако их разнообразие очень невелико. Многие лапидемы уверены в том, что Титанеллы растут лишь в местах силы.

Белльфаэ приблизился к водоёму и достал из походного пояса крупную склянку и небольшое устройство, которое определяет состав воздуха. Работало устройство неважно, но помогало выявить особенно опасные испарения. Убедившись, что пруд не разъест скафандр лапидема, Белльфаэ погрузил туда склянку, наполнил её и закрыл крышкой с дыркой в центре. Затем он вынул новое устройство: иглу с табло сверху. Игла захватила каплю жидкости, и на табло высветилась сводка:

«ХИМИЧЕСКИЙ СОСТАВ: ПЕРОКСИД ВОДОРОДА, ПРИМЕСЬ ОКСИДОВ МЕТАЛЛОВ (???).

ОРГАНИЧЕСКИЙ СОСТАВ: ФИТОПЛАНКТОН, АРХИБАКТЕРИИ, КИСЛЫЕ МИКРОСФЕРЫ.»

- А вот и лёгкие планеты! – показал склянку напарникам Белльфаэ.

- Значит, вот какое место нам стоит поблагодарить, что мы окончательно не задохнулись в яде этого спутника, - раздался бархатный голос Халаганна.

- Раньше их ещё больше было, держу пари, - добавил исследователь, - и воздух тут был не таким отвратным. Но сейчас пруд медленно умирает. Металл на дне, наверное, совсем окислился, да и цвет не такой яркий, как у наших кислородных столбов.

- Хотя бы одно сходство между нами и «аборигенами», - заметил Синономесс, - Но они с временем достойно боролись, не так ли? Прошли миллионы циклов с того момента, как Супак бросили на произвол судьбы, а пруд ещё хоть как-то даёт кислород.

- Миллионы циклов? Откуда вы это знаете? – удивился Халаганн, которого недавно посещали подобные мысли, и о которых уж никак не мог знать непосвящённый Синономесс.

- Ну… У нас, в руководстве, уже сплетничают по поводу Гробницы. Богретт вообще ворчал, что надо просто взорвать пеленгаторы и растащить спутник на запчасти, но это он так шутит, скорее всего, - посмеялся глава Каменного Круга, - Про возраст тоже известно, не знаю, откуда.

- И опять утечки данных, - внезапно вздохнул Варринау. На него обратили внимание Халаганн с дроном, но вернулись к разговору.

- Ясно, ясно… Придётся ужесточить меры, а то распоясались в конец. Главное, ухитряются сливать даже в условиях, когда связи с внешним миром нет, - буркнул ди-кард.

- Обычная практика. Но, может, постарались и писатели. Знатные фантазёры. Да и, к тому же, пища для ума интересная, согласитесь, - предположил Аур-Глаймери.

Белльфаэ тем временем осматривал берег и собирал в склянки грунт около бассейна с перекисью. Почва была тёмно-ржавой на вид. Тут Белльфаэ обнаружил ещё и местный живой организм. Гигантский комок слизи, который лениво грелся в звёздных лучах.

- Братья, посмотрите на этого слизняка! Опять его нашёл!

Команда подошла к слизню

- Отцы мои, да он же с Жука ростом! – изумился Зиммегоар, за что получил пинок в колено.

- Какой забавный вид… Тут, получается, кого ни возьми, гигантом будет? – уточнил Синономесс.

- Так точно, господин. В нашей прошлой экспедиции мы нашли нефтяные лужи, так что осмелюсь сказать, что эти слизни и парочка других организмов – единственные уцелевшие животные в этой Гробнице, - несколько печально ответил Белльфаэ.

- Нам же лучше. Только представьте, если бы в зарослях этой дряни за нами бы ещё кто-то охотился. Или если бы животные вовсе были бы стражами Гробницы и действовали заодно, лишь бы нас убить? – процедил Зиммегоар.

Белльфаэ собрал образец, а Халаганн указал на противоположную сторону бассейна:

- Теперь будем идти туда. Не переживайте насчёт кустов: тут их будет немного. Холм лысый, и видно его даже с нашего маяка.

Жук заворчал:

- Может, просто их спилить лазерами, и всё? В любом случае эти кроны мы выкинем.

Халаганн серьёзно возразил:

- Отставить! Если мы их срубим лазером под корень, то они воспламенятся. Здесь чудовищное количество сероводорода, и чем дальше от базы, тем его ещё больше. Нравится не нравится, тут не курорт.

Жук пробормотал что-то и пошёл вместе со всеми рубить кустарники.

Наконец, дорога была прорублена. Кустов действительно стало в разы меньше. Открылся и просторный вид на небо, незамутнённое облаками. Только рыжий ореол виднелся около горизонта. Впрочем, до рыжего затмения было ещё далеко.

Спустя ещё какое-то время, когда восхождение на холм уже началось, Халаганн заметил что-то неладное с дроном. Он летел неровно, будто бы в нём кончалось топливо, а по динамику тихо ругался Синономесс.

- Ваша мудрость, что случилось?

- Вот сам понять не могу. Дрон как будто бы тянет к земле какая-то подземная сила, - объяснил Синономесс.

Зиммегоар постучал по земле, но твёрдая земля ответила лишь глухим стуком.

- Наверное, под нами плиты из какого-то заряженного металла, - предположил Варринау.

- Вполне, вполне… Господин Синономесс, разрешите использовать ваш дрон для эксперимента! – пришла в голову Халаганну идея.

- Ну… пожалуйста, - удивился лорд, - в чём будет суть опыта?

- Мы будем идти дальше, - не без гордости ответил ди-кард, - Главное, не отключайте движок.

Группа пошла вдаль, немного замедлив шаг. Белльфаэ спросил у Жука:

- Слушай… Как ты думаешь, как устроена Гробница изнутри?

Жук пожал плечами:

- Взорвём и узнаем.

Но Зиммегоар выдвинул своё предположение:

- Я представляю себе подземные горы из аккумуляторов, гигантских схем, реки проводов… Отдельную планету, в общем, но механическую. И неба там нет, только эти самые плиты.

Жук изначально хотел промолчать, но решил поспорить:

- Да тебе бы в поэты идти, Здоровяк! Это живописно, но верится маловато. Возможно, это просто сеть бункеров под плитами с громадным ядром посередине. Но насчёт целой планеты сомневаюсь.

Зиммегоар развёл руками, а Белльфаэ пошутил:

- Значит, чтобы получить ответ от тебя, буду спрашивать первым Зиммегоара.

- Вот не надо, Танцор! Я просто исполнитель с активной гражданской позицией. Тихий, мирный, и слизняка не раздавлю! Просто бомблю планеты, если меня не трогать. А если трогать… То спорить начну, позицию доказывать.

Танцор и Здоровяк по-дружески хихикнули.

Внезапно дрона придавило к земле с такой силой, что у него треснула линза. Раздался сухой треск и шуршание. Халаганн машинально прицелил пистолет к источнику звука, но потом воскликнул:

- Господа, сюда мы бомбу и заложим! Спасибо за помощь, Ваша мудрость!

- Всегда пожалуйста… Ваше мышление-вне-коробки, - раздосадованный повреждением дрона Аур-Глаймери отключил движок, и дрон закинул на плечо Зиммегоар.

Жук достал из своего – совсем маленького – походного пояса несколько миниатюрных шариков сине-белого раскраса. Из-за пазухи он выхватил устройство, похожее на пистолет, навёл на положенные во вмятину шарики и нажал на кнопку.

- Обратный отсчёт пошёл. Поднимайтесь наверх и займите твёрдую позицию не у края склона. Пошёл, пошёл! – скомандовал Халаганн, и все пятеро ринулись наверх.

Взобравшись на вершину, все по-разному заняли позиции. Зиммегоар прижался к земле, Жук забрался под Зиммегоара, Белльфаэ вцепился хваткими пальцами в грунт, а Халаганн, приняв дрона, активировал магниты у себя на ботинках. Он тотчас почувствовал давление, будто его кто-то тянет вниз, пускай и не так сильно, как дрона до этого. Зато он был надёжно зафиксирован и мог осмотреть окружение. Вот тот «мёртвый лес», о котором говорил заместитель Химвер; вот прозрачные болота, от которых идут испарения; вот песчаного цвета платформа, куда приземлилась первая капсула. «Красиво… Даже жаль, что придётся вскрыть эту Гробницу,» - сказал про себя Халаганн… И тут же весь холм сотрясся от сокрушительного взрыва! Бомбы, которые заложил Жук, взорвались и пробили огромную дыру в возвышенности. Отряд сбежался к месту удара и увидел, как титаническую плиту вскрыло, как консервную банку. Жук усмехнулся:

- У меня таких бомб ещё столько же!

- Там туннель… - указал Варринау Халаганну. Тот ответил:

- Нам бы знать, что там… Господин Синономесс, разрешите использовать вашего дрона для разведки местности!

Синономесс вздохнул, но активировал запасной реактивный движок дрона, после чего спустился в шахту и осветил местность своим окуляром.

- Зде-… Чи-… то… К-ка… -Ыш-… о?

- Связь плохая, - покачал головой Халаганн.

Дрон вернулся, и Аур-Глаймери несколько возмущённо сказал:

- Видимо, дальше вы без меня. Будьте добры, ди-кард, понесите дрона на руках – он ведёт запись. У него есть небольшая панель под защитной крышкой. Если она не раскрошилась от удара, вы сможете настроить его.

- Будет сделано, - сказал Халаганн и приказал Варринау:

- Крюк и верёвку!

Варринау спешно достал из-за спины пластиковый рюкзак, раскрыл один из его отделов и вынул оттуда длинный канат с двумя особыми когтистыми крюками. Инженер поставил один конец тросса вертикально и нажал на кнопку – коготь сжался, вгрызшись в твёрдую землю. Второй конец он сбросил вниз.

- Помогатор творит чудеса, - посмеялся Жук и объяснил Синономессу, - мы так отладочный рюкзак называем. Он же действительно помогает.

- Господа, прошу вниз! Господин Аур-Глаймери, до связи! – сказал Халаганн, и отряд начал спускаться по одному по канату.

- До связи, Ваша доблесть. Берегите себя, - попрощался Синономесс, отключая управление дроном.

Экипаж высадился в длинном, просторном и тёмном коридоре. Сумрак обступал со всех сторон, стены разносили гулкое эхо, свистел порыв прорвавшегося в катакомбы воздуха. В остальном же… Стояла мёртвая тишина. Снаружи уцелели лишь самые неприхотливые существа, а все остальные рассыпались в пепел и не оставили даже тени. А под кожей Гробницы-супак всё сохранилось так, как было миллионы циклов назад. Миллионы циклов назад… Миллионы циклов назад…

Халаганн и подчинённые включили небольшие фонарики, ввинченные в нижние края шлема. Семь глаз ди-карда были даже на секунду ослеплены: свет создался достаточно мощный. Кроме того, Жук включил подсветку у дрона и озарил один из краёв коридора. Там, совсем вдалеке, виднелся закрытый свод.

«А вот это уже больше похоже на Гробницу Миффрук…» - оторопел Халаганн, вспомнив судьбу Коссо Аур-Глаймери. Здесь действительно вполне могли встретиться охранные системы, которые вмиг испепелят, раздавят или взорвут любого вошедшего. Нужно было придумать способ уберечься.

- Друзья, у меня есть кое-какая идея, - воскликнул шёпотом Жук, - У нас есть дрон, так? Почему бы не включать на нём некоторые сигналы – звуковые, световые, радио и всё такое – чтобы проверять безопасность комнат?

- Это же… Да ты… Я даже не знаю, как придраться, - уважительно высказался Зиммегоар.

Халаганн одобрительно поднял руку вверх. Жук включил реактивный движок, слабую вибрацию и направил дрона по направлению к своду.

Свод оказался закрыт огромной дверью. Рвать её был не вариант: спрятаться некуда, и бомбы надо экономить. Рядом была только давно не активная кристальная панель.

- Господин Варринау, ваш выход, - пригласил к исполнению Халаганн.

Бормоча: «Посмотрим, что тут можно сделать…», Варринау достал из помогатора небольшой проводок с лазером на конце. Это был своеобразный скальпель, который помогал отделять один объект от другого с хирургической точностью. Аккуратно пройдясь по краям экрана, Варринау снял первый слой. Под ним была матрица, и она тоже легко отслоилась. Стало заметно отверстие с окисленными кончиками проводов. Варринау их срезал, огласил: «Импульсник», и Халаганн выдал ему лёгкий пистолет с широким «дулом». Варринау отрегулировал отверстие и выставил небольшую мощность: если с ней переборщить, система вовсе сгорит. Выстрел – по проводам прошёлся заряд, и дверь с жутким скрипом отворилась. «Готово, принимайте,» - холодно объявил Варринау. «Тихоня могёт!» - похвалил Зиммегоар инженера. Что было удивительно, через дверь и дрон пролетел, и вся команда спокойно прошла, а обратно она не закрывалась.

- Был бы это обычный механизм, то проскочить успел бы только дрон, - рассудил Белльфаэ, - Выходит, двери сдвинули магниты?

- Судя по грохоту, да, - согласился Халаганн, - Сложная технология, чужаки явно были рукастыми.

Зиммегоар, особенно не любивший иные расы, усмехнулся:

- Но всё равно вымерли, хе-хе. И теперь мы за ними прибираемся… Ну, впрочем, в такой вони попробуй ещё поживи, верно?

Белльфаэ же относился к чужакам нейтрально-благосклонно, поскольку любил изучать другие виды, поэтому он возразил:

- Может, Абсолюция и создала их для того, чтобы мы нашли их сокровища. Но в массе вещей мы можем поучиться у чужаков. В том же формировании планет. Это ведь – ещё один шаг на пути к становлению Демиургом.

- И то верно, - признал Здоровяк, - Наше дело – учиться и становиться лучше. Иначе других не выучишь и не защитишь… На самом деле, только сейчас я ощутил величину этого места. Сам спутник-то маленький, но какой богатый у него внутренний мир…

Внутренний мир спутника действительно был богатым. Внутри свода находился гигантский зал со множеством лестниц, ведущих вверх-вниз, с машинами-гигантами внизу, с руническими символами на стенах и с аквариумами на платформах. Эти аквариумы были окрашены всё в тот же зелёный цвет, только был он крайне бледным. У верха стекло совсем истончало и неаккуратно разрушилось. У низа же оно растеклось в твёрдую лужу. Из некоторых отверстий на полу исходил синий огонь. Видимо, текла струйка сероводорода, и она подхватила огонь. Выделялась лишь одна комната вдалеке, из которой лилось тревожное фиолетовое мерцание.

- Господа, нам туда, - Халаганн ступил на лестницу. Она начала шататься из стороны в сторону, но ди-кард уверенно, но осторожно шёл дальше. Один пролёт, второй – и он внизу.

Белльфаэ и Жук посмотрели друг на друга и кивнули. Жук понёсся по лестнице, шатая их даже немного больше, чем Халаганн, а Белльфаэ нацепил на ботинки особые крепления на пружине, эдакие ходули. Раз, два, прыжок! За одно мгновение Танцор допрыгнул до нужного входа и приземлился по соседству с Халаганном. Жук недовольно сбавил скорость и спустился по последнему пролёту.

- Отставить весёлые старты! – рявкнул Халаганн, которого возмутило поведение подчинённого. Жук склонил голову в знак извинения, а ди-кард приказал Зиммегоару, - Оставайся там и сторожи коридор. Мы скоро вернёмся.

Дождавшись осторожно спустившегося Варринау, все четверо вошли в комнату.

Она устремлялась ввысь и будто бы доходила до самой вершины холма. Внизу находился мусоропровод, накрытый грязным и пыльным пластмассовым занавесом. Да, пыли в этой цитадели было просто немерено, хотя в коридоре её не было вовсе. С одного бока располагались всё новые кислородные и сероводородные танки, а с другого – капсулы, подобно тем, в которых спали лапидемы. Только эти капсулы были несколько меньше и глубже. Стекло сверху было настолько мутным, что внутри нельзя было ничего разглядеть. Белльфаэ потрогал его пальцем, и оно тотчас разломалось, как сахарная корка. Внутри была чёрная жидкость, в которой плавали какие-то споры. Танцор набрал в склянку и споры, и жидкость. Игла показала:

«ХИМИЧЕСКИЙ СОСТАВ: ПРИМЕСЬ ОКСИДОВ МЕТАЛЛОВ.

ОРГАНИЧЕСКИЙ СОСТАВ: НЕФТЬ, БЕЛКОВЫЕ КОМПОНЕНТЫ (???).»

- Смотрите-ка, тут что-то неизвестное… - пробормотал Белльфаэ.

Халаганн открыл ещё одну капсулу и окунул туда руку. Ничего страшного не произошло, просто липкая маслянистая смесь покрыла её. Жук заключил:

- Ну-с… Хозяевам спутника спокойной ночи.

Белльфаэ обратил внимание ещё и на контейнеры наверху Цитадели. Они были маркированы всего двумя разными печатями: одна часть контейнеров имела руну в форме подковы, а другая – в форме ромба. «Варринау, мини-бур!» - потребовал Белльфаэ и получил от Тихони из помогатора массивное устройство, состоящее из нескольких лазеров, вместе прогревающих поверхность крайне быстро и пробуривая множество материалов. Тюки явно были сделаны из искусственной бытовой материи, а значит она должна была легко пилиться. Танцор присел и прыгнул с помощью ходуль на одну из платформ, зацепившись пальцами за край контейнера. Один щелчок кнопки включения – и бур оставил дыру в ящике с руной-подковой.

- Ну и мерзость… - Белльфаэ был так удивлён находкой, что приложил ладонь к шлему.

- Что там такое? – спросил Халаганн, на мгновение опередив Жука.

- Какая-то бело-пурпурная субстанция с чёрными точками… Выглядит как чьё-то мясо, если честно, - рассказал Белльфаэ, пытаясь забрать образец «плоти», - Ещё и мнётся, как глина…

- Открой другой контейнер, с ромбом, и уходим, - приказал Халаганн, потом увидел, как Жук шатается без дела, и решил ему тоже дать задание: - Жук, проверь мусоропровод с помощью дрона.

Жук взял дрона и прошёл к мусоропроводу, начав светить в отверстие, проигрывать звуки, включать тепловизор и так далее. Тем временем Белльфаэ сделал небольшое отверстие в контейнере с другой маркировкой.

- Господин Халаганн, здесь какая-то фиолетовая пыль.

- А что показывает анализатор?

- Ничего не показывает. Пишет три вопросительных знака, даже химический состав не описывает.

- Это нам и нужно. Набери несколько склянок обоих субстанций. И запаяй отверстия, чтобы пыль не вылетела, вдруг заразная, - быстро сообразил Халаганн.

Белльфаэ принялся набирать склянки, стремясь не рассыпать пыль, блестящую на свете фонарика. А Жук решил проверить реакцию мусоропровода на радиосигналы. И тут произошло непредвиденное. Стоило дрону начать производить длинные волны, как вдруг споры внутри капсул с нефтью начали лопаться. Из них выпрыгивали во все стороны со страшной силой некие черви. Халаганн с удивлением смотрел, как извивающиеся комья, обваленные в нефти, стараются ползти на источник сигналов. Жук, увидев это, даже испугался и быстро выключил радио.

- Ваша доблесть, это не к добру… - он оттянул ткань костюма в районе шеи, показывая неловкость ситуации.

- Ну, для этого проверки и нужны, - стоически отнёсся к произошедшему Халаганн, - Белльфаэ, собери ещё образцы этих червей. Никто другой из животных ведь на радиосигналы не откликается…

- Это и жутко, - Жук размазал ботинком ком червей, доползший слишком близкой. Без сигналов черви начали вяло виться, словно пытаясь отряхнуться от нефти. Варринау посмотрел на закрытые капсулы. Грязное стекло на них покрылось трещинами. Значит, в них тоже вылуплялись черви.

Несколько червей попало и на висевшего над капсулой Белльфаэ, увлечённого сбором образцов. Они были дезориентированы тем, что сигнал отражался от и поглощался контейнерами, из-за чего они не знали, куда ползти. Черви направились вверх, по тыльной стороне руки Танцора. Один из червей, немного окроплённый чёрным золотом, упал на платформу, угодив на рассыпанную фиолетовую пыль. Тут же он начал бешено извиваться, как извиваются земные слизни, когда на них попадает соль. Но сразу же после… червь начал ползти к контейнеру с маркировкой-подковой. Несколько других червей, тоже впитавших в себя мелкие кристаллы, двинулись за ним. Белльфаэ запаял отверстие и уже было хотел закрыть и второе… Как вдруг черви упали сверху на Плоть. Ящик задрожал, и эта дрожь эхом разнеслась по всей Цитадели. Танцор недоумевающе посмотрел внутрь… Как вдруг из бежево-пурпурного слоя вырвались тёмно-фиолетовые иглы! Плоть начала сокращаться, как бы двигаясь к краю платформы.

- Пресвятая Абсолюция… Что за… - Халаганн даже снял шлем, потому что не мог поверить своим глазам.

Жук тихо выругался, а Варринау, чуя опасность, попятился к выходу. Контейнер с грохотом повалился на пол, чуть не зашибив Жука, который успел отойти ещё ближе к мусоропроводу. Сотрясение Цитадели было настолько сильным, что повалились верхние контейнеры. Их крышки, зажатые прежде между платформами, вылетели, распространив по комнате фиолетовые кристаллы и обнажив Плоть.

- На выход, живо! – приказал Халаганн и побежал.

Варринау и Белльфаэ – за ним. Жук тоже хотел, но его маршрут загородило расползающееся мясо. Аквариумы были разбиты, пол затопило в пероксиде водорода, нефти и жидком сероводороде. Горячая жидкость заставила куски Плоти резко подпрыгнуть, и в этом монструозном «полёте» они напоминали скатов. Иглы, издевательски напоминающие крышу Собора, торчали в разные стороны, а Плоть, приспособившись к горячей жидкости, неумолимо расползалась. Несколько её «блинов» текло за отступающими, а один – подбирался к неудачливому разведчику. Не видя иного выхода, Жук открыл из дрона огонь по Плоти, та подпрыгнула ещё выше и почти раздавила несчастного, приземляясь. Иного выхода не было… Жук запрыгнул в мусоропровод и с криком «Я ещё вернусь, братья!» - исчез во тьме, вместе с дроном…

Белльфаэ запрыгнул наверх, к Зиммегоару, крикнул тому: «Беги!», и понёсся с недоумевающим здоровяком по коридору. Варринау начал взбираться, в то время как Халаганн зарядил пистолет и начал палить по подбирающемуся блину. «Жалкое отродье, сдохни!» - процедил он, пока от Плоти отрывались куски. Из сочащейся раны вылетела игла, но ди-кард заблокировал её рукой. Он почувствовал треск и жгучее чувство. Кальциевый скафандр был пробит… Но сейчас не до этого. Как только Варринау взобрался наверх, он крикнул: «Ди!», оповещая так начальника. Халаганн побежал наверх как можно быстрее, а блин напряг все свои «мышцы», чтобы настигнуть в полёте непрошеного гостя. Он взвился в воздухе и обрушился на лестничную клетку, повалив всю нижнюю часть конструкции и зацепив немножко верхней. Пистолет выпал, пока Халаганн держался одной лишь пробитой рукой за край обрыва. Он стиснул зубы и смог затащить себя наверх, после чего покинул зал. Варринау, дождавшись ди-карда, выстрелил из импульсного пистолета по двери свода ещё раз, и она быстро захлопнулась.

Снаружи было рыжее затмение, что напугало всех – включая Халаганна – ещё сильнее. Без оглядки отряд «тактически отступал» к машине, минуя склон холма, бассейн перекиси и прорубленную дорогу. Все четверо уселись в кузов. Если бы они были без развед-костюмов, то можно было бы видеть, как кожа меж рёбер, у скул, вокруг живота, по всей области таза и даже на бёдрах неистово сокращается. Лапидемы выдохлись. Впервые за неприлично долгое время они почувствовали истинный страх. Страх того, что ситуация выходит из-под контроля. Внезапно Зиммегоар выпалил:

- А где же… Жук?

Халаганн не понимающе осмотрел подчинённых, мысленно устроив перекличку. Сделав это, он секунду промолчал и обхватил руками голову.

- Позор… Позор мне.

Белльфаэ хотел положить руку на колено ди-карду в знак поддержки, но Варринау с обеспокоенным лицом его остановил.

В тот день они не отправились в вечернюю экспедицию.