Читать онлайн
"Долгая ночь в Чистилище"

Григорий Неделько

Долгая ночь в Чистилище

(нуар-квест в стиле Лавкрафта)

Вы можете ко всему относиться скептически,

но ведь для того, чтобы поверить в существование зла,

вовсе не обязательно сталкиваться лицом к лицу с его

непосредственным воплощением.

(Говард Филлипс Лавкрафт, «Ведьмин лог»)

Просвет появляется именно в тот момент,

когда уже кажется, что все усилия напрасны.

(Джеймс Хэдли Чейз, «Снайпер»)

Не только счастливых концов не существует,

концов вообще не существует.

(Нил Гейман, «Американские боги»)

I

«Не мёртво то, что в вечности пребудет, -

Со смертью времени и смерть умрёт».

Так сказал классик.

Я никогда не задумывался о правдивости или, наоборот, лживости этих строк. И не потому, что у меня нет головы на плечах. О, мой котелок при мне и варит очень даже неплохо. Благодаря ему я раскрыл немало преступных дел, некоторые – весьма и весьма хитроумные, за что заработал себе репутацию уважаемого и умелого сыщика. На какие только сложности не пойдёт существо, когда ему надо стать богатым, известным и любимым. Или кому-нибудь отомстить, кого-нибудь убить.

Я прекрасно это знаю, потому что сам такое существо. Не хорошее и не плохое. Я – обычный житель Чистилища, что в Нереальности, рядовой бог по имени Ньярлатхотеп. Впрочем, все называют меня просто Теп. Но что и у богов может существовать смерть, да та, которой не пожелаешь злейшему врагу, я раньше действительно не предполагал. Виданое ли дело, право слово? Бог – и вдруг рассуждает о смерти. Смешно. Нелепо. Даже претенциозно. И тем не менее, мне предстояло осмыслить всю нелепость и глубинность приведённых выше двух строк Великого Мастера.

Можно кого угодно называть пророком, однако в предсказание веришь лишь тогда, когда оно сбывается. То есть – когда уже слишком поздно…

В тот день Чистилище накрыла ночь. Именно так – накрыла. Как смертные существа закрывают убитым веки, не давая взглянуть туда, куда смотреть уж не нужно. Да и опасно. Ночь неохватным мазутным пятном распростёрлась над нашей столицей – Нирваной, и стекала вниз, погружая в себя все районы, все дома, всех жителей. Высоко-высоко, источая неяркий, белёсый свет, горел Купол. Но и эти тщетные попытки недосягаемого огня пробиться сквозь извечную тьму почти полностью перечёркивали косые струи дождя. Дождь лил с такими силой и упорством, будто собирался устроить потоп. Капли барабанили по окну моего кабинета, словно намеревались высадить стекло. Да что там, всё офисное здание, где располагалась и моя контора, казалось, попала под обстрел – жесточайший, неостановимый.

Я сидел в кресле, закинув нижние щупальца в ботинках на стол. Одинокий детектив, ведущий, несмотря на успехи, не слишком обеспеченное существование. Тем более что клиентов в последние дни не было. И ничто не указывало на грядущее прояснение на куполосклоне преступлений, которые я мог бы раскрыть: жизнь быстро забывает собственных героев. Конечно, я почти всегда докапывался до истины – если старался. И если везло. Без удачи в моей профессии никак. Быть частным детективом – это только на пятьдесят процентов пользоваться мозгами, которыми тебя одарила – или, напротив, обделила – матушка Природа. Очень многое зависело от сторонних факторов. От других существ. Захотят они прийти к тебе в контору и, особенно, нанять тебя, невзирая на то, что ты вот так нагло сидишь перед ними в кресле, задрав «ноги»? А если наймут, дадут ли приемлемые сроки? Посулят ли хорошие деньги? И расплатятся ли в итоге? А преступники – так ли они были халатны и добры, что оставили необходимые улики на нужных местах?.. Слишком многие факторы должны сойтись воедино, сцепиться в неразрывную связь – как Инь и Ян.

Я почесал щупальца тьмы на подбородке и в очередной раз за сегодняшние вечер и ночь задумался о том, что слишком часто размышляю. И ещё о том, что домой следовало бы уйти гораздо раньше. Несмотря на водопад за окнами. Однако мне было банально лень. А ещё я чего-то ждал. Дуралей. Чего я мог дожидаться? Явления Ктулху народу? Так он давным-давно дремлет в своём чане и просыпаться не намерен, хотя и столичный мэр.

Так что же мне нужно? Волшебный пендаль под зад? Очень может быть.

Ругая себя, я уже почти пришёл к выводу, что надо вставать и идти домой – не ночевать же на работе, - когда дверь в кабинет открылась. И вошла она.

Поверьте, там было на что посмотреть, в отличие от меня, внешне довольно непритязательного парня, на любителя, так сказать, практически полностью состоящего из щупальцев мрака. Диво, что буквально вплыло в мой скромный кабинет, передвигалось на стройнейших козлиных ножках, над которыми извивалось нечто невообразимое, перекрученное, переплетённое, хаотичное. Особенно запоминались глаза – большие и яркие, точно прожекторы, многочисленные, осветившие не хуже Купола мой маленький кабинет с парой недорогих лампочек. В ночной гостье не было ровным счётом никакой дешевизны и доступности. С первого взгляда становилось ясно, что она представительница знатного рода. Привыкла к почестям, наградам и победам. И их заслуживала. Я был наслышан о ней и сразу узнал: Шуб-Ниггурат. Собственной персоной.

Что же привело одну из знаменитейших и богатейших богинь сюда, в обитель скуки и бездеятельности, да ещё в столь поздний час? Можно гадать бесконечно долго. Ясно одно: ночь переставала быть томной.

Не снимая щупальцев-ног со стола, я смотрел на неё – а поглядеть, повторюсь, было на что – и ждал. Наконец Шуб-Ниггурат сказала:

- Детектив Ньярлатхотеп?

Я криво улыбнулся – иначе попросту не умею.

- Именно так написано на дощечке за дверью. Но для друзей – просто Теп.

- А что, - удивилась она, - разве мы друзья?

- Ничто не мешает нам стать таковыми. Особенно если вы платите.

Она улыбнулась и рассмеялась – обворожительная, как огнедышащая комета. Как острейший, выпачканный в крови кинжал.

- Мне нравится ваша прямота, - произнесла Шуб-Ниггурат. – Могу я присесть?

- Но ведь за этим вы и пришли.

- За чем? – уточнила она, располагаясь в кресле напротив.

- Напрячь меня. Задать работёнку, от которой у меня мозги закипят и поплывут. И расплатиться при этом по возможности скромно.

- А вы, смотрю, наслышаны обо мне.

- Не то чтобы. Просто, как можно узнать из той же таблички на двери, я работаю частным детективом. И, кстати, не первый год. В мои обязанности входит знать подводные камни профессии, которой занимаюсь. Иначе к чему вообще весь этот цирк? – И я обвёл тёмным щупальцем не шибко просторный кабинет.

Шуб-Ниггурат только и сделала, что кивнула. Мне почудилось, что дождь усилился, если подобное в принципе возможно.

«Ещё немного, и снесёт здание», - с усмешкой подумал я.

- О чём ваши мысли, уважаемый Теп? – безо всякой наигранности поинтересовалась красавица. Но в её глазах я заметил хитрый блеск. Сложно не заметить, в особенности когда глаз так много и они столь большого размера.

- О том, - ответил я, - что прошла уже пара минут, как вы вошли в мою обитель волка-одиночки, а я до сих пор не дождался от вас причины.

- Причины?

М-да, крепкий орешек.

- Вот именно. Причины, по которой вы явились именно ко мне, да к тому же столь поздно. Кто кого пришил? Выкладывайте как на духу.

Она в голос рассмеялась. Это было мёдом для моих спрятанных под многочисленными щупальцами ушей. Голос её, звонкий и мелодичный, перекрыл даже шум дождя – не громкостью, но прочувствованностью. Словно обиженный, ливень зарядил ещё сильнее.

- Увы, должна вас опечалить, господин Теп. Никто никого не убил.

- Как грустно.

- По крайней мере, я на это надеюсь.

- То есть? Будьте добры поясните, госпожа Шуб-Ниггурат.

- Так вы меня узнали?

- Сложно не сделать этого, вы не находите, госпожа Ниггурат?

- Для друзей просто Шуб.

- А мы с вами уже стали друзьями?

- Ничто не мешает сделать первый шаг навстречу этому.

- Маленький шажок для остальных, но огромный скачок для некоего Ньярлатхотепа?

Она снова рассмеялась. Услада не только для ушей, но и для глаз. А как от неё пахло… Что за духи? Неужели «Ароматы Древних»? Самый дорогой парфюм в Чистилище. Очень может быть. Не удивлюсь такому выбору и даже, при случае, похвалю за него…

- Именно, Теп. Именно. Ну что же, вы готовы меня выслушать?

В знак внимания и уважения я даже наконец снял ноги-щупальца со стола.

- Я весь ваш. В смысле, весь внимание.

Она улыбнулась. И поведала мне свою историю.

- Как вам наверняка известно, я принадлежу к старейшему, но почти вымершему семейству Ниггуратов. Богатому на деньги – и тайны.

Тайны… А она знала, как поймать частного сыщика на крючок. Я слушал не перебивая.

- И недавно одной из таких тайн стало больше. В помощниках у меня – целый Легион Младых. Это не мои дети, не бойтесь, Теп. Они лишь похожи на меня, мои братья. Тоже козлоногие, и их очень-очень много. Они защищают меня и всячески мне помогают, а я отдаю им приказы, которые считаю правильными. Младые всегда хорошо одеты и накормлены, им не на что жаловаться. За все прошедшие годы… века… никто из них не ушёл от меня. Я так понимаю, они генетически на подобное не способны. Но вот недавно один из Младых… исчез, пропал. Куда и как, не знаю. Не могу даже предположить.

Я никогда не жаловался на догадливость.

- И тут на сцену выхожу я.

- Да, Теп, на это я и надеялась. Отыщите его. Я очень люблю его, этого Младого. И не только потому, что он мне брат. Он, Безымянный, так много для меня сделал, со столь многим мне помог, что не описать словами.

- Безымянный – странное имечко.

- Так я его называю. Вообще-то ни у кого из Легиона нет имён, я сама иногда их придумываю. Безымянный стал первым, кого я назвала.

- Интересно, как же они общаются между собой?

- Откуда мне знать. – Она пожала отростками. – Это их… мужские штучки.

Я угукнул.

- Когда точно Безымянный пропал?

- Дня три-четыре назад. – Она о чём-то задумалась – наверное, припоминала. – Да, три. Теперь я вспомнила. В тот день была жуткая гроза…

Мы как по команде глянули в окно.

- Редкое событие для Чистилища, - в своей манере пошутил я.

Шуб-Ниггурат приблизилась почти вплотную, упёрла в меня взгляд своих огромных, практически необъятных глаз.

- Я думала, что он вернётся. Надеялась, ждала… Но он не появился. Я не знаю, где он, что с ним. И очень за него волнуюсь. Помогите, Теп, прошу вас. Я в долгу не останусь.

Звучало заманчиво. Я пожевал тем, что мне заменяло губы.

- Хорошо. Но при одном условии.

- Всё что в моих силах.

- Мы перейдём на «ты».

На её губах – или на том, что можно было, если у вас богатая фантазия, принять за таковые – расцвела улыбка.

- Как скажешь, Теп.

- Прекрасно. Что ещё ты можешь сказать мне об этом деле?

- Больше ничего. Разве что…

- М?

- Тебе понадобится ключ.

- Ключ?

- От особняка. Чтобы осмотреть его. Ведь именно там Безымянный находился до того, как исчез.

Я принял из её изящных отростков магнитный ключ. Повертел в щупальцах, рассмотрел. Вроде бы ничего необычного.

- Из тебя получился бы хороший сыщик, - сказал я. – Если бы эта вакансия уже не была занята.

- До свиданья, Теп, - отозвалась она, грациозно встала с кресла и уплыла.

Когда дверь за Шуб-Ниггурат закрылась, я ещё раз взглянул на магнитный ключ, который держал в «руках». Потом глянул на окно: дождь, как мне показалось, немного поумерил пыл. Будто специально, чтобы я наконец вышел из кабинета и прошвырнулся по Чистилищу.

- Ладно, кажется, пришла пора встряхнуться.

Я встал с кресла, надел шляпу, взял зонт и выбрался из осточертевшего офиса.

Насчёт дождя я погорячился: лил он с прежней силой. Я убедился в этом, едва вышел на улицу.

- Ни черта не видно.

Рассекая потоки безжалостного ливня с бесполезным зонтом над головой, я направлялся к своей машине. Лететь предстояло за город. Забравшись внутрь, я включил зажигание, поднял авто в воздух и помчался в нужном направлении. На навигаторе горела карта, где моё местоположение было отмечено красной точкой, но я не смотрел на экран. Куда лететь, я знал.

За окнами проносилось чёрное и мрачное, точно бездна Тартара, Чистилище. С его однообразными, унылыми домами. С не менее похожими друг на друга авто. С одинокими, непонятно зачем – подобно мне – выбравшимися на улицу жителями. С кабинками самоистязания… Чистилище же не просто так носит своё название. Многие из жителей любят очиститься от грехов, хотя бы чисто внешне, зайдя в специально для этого предназначенную кабинку. Ничего хорошего и приятного там не ждёт, зато наружу вы выходите другим существом. Иногда – в прямом смысле, учитывая, ЧТО там с вами происходит. Когда-то и я пользовался услугами автоматических истязателей, однако потом прекратил: тьма ведь, она внутри, а не снаружи. И никакие роботы и механизмы не изгонят её из тебя, если только ты сам не захочешь. А зачем этого желать нам, тёмным богам?..

Автомобиль, подобно острому ножу, рассекал завесу дождя. Я всё-таки взглянул на экран навигатора: ага, уже выбрался за городскую черту. Мобиль мой летал не быстро, по сравнению с более современными марками, но даже самая захудалая развивала скорость, образно говоря, дай боже. Скоро буду на месте.

Особняк, здоровенный, как спрут-великан, как чудовище-колосс, вынырнул из-за водных струй неожиданно. Я резко сбавил скорость. Запоздало взглянул на навигатор, оценил расположение здания. И пошёл на посадку.

«Да, давно у тебя не было дела, Теп, - подумалось мне. – Теряешь если не хватку, то концентрацию. А для существа твоей профессии это более чем опасно».

Авто приземлилось. Дверь поднялась, выпуская наружу. Я вооружился зонтом и выбрался прямо под водяную канонаду.

«Лишь бы не смыло в канализацию», - мелькнула полушутливая мысль.

Юмор юмором, а в Нереальности и не такое бывало. В новостях рассказывали каждый ктулхин день.

Не форсируя шаг, борясь со стихией, я постепенно, метр за метром, приближался к цели своего позднего визита. Особняк Ниггурат. О нём ходили самые разные легенды, многие – мрачнее, чем ваш покорный слуга. Например, что внутри над ни в чём не повинными существами (а где они нашли таких?) проводят ужасные эксперименты. Ужасные даже с точки зрения тёмных богов. Что призраки убиенных не знают покоя ни днём, ни ночью. Особенно ночью. Что род Ниггурат на самом деле не вымер от естественных причин. А что может быть естественнее, чем кинжал в спину богатею? Не вымер, нет – но перевоплотился в какие-то иные, непостижимые НИ ДЛЯ КОГО формы… Короче говоря, бред.

«Ну, во всяком случае, мне предстоит все эти слухи проверить».

Размышляя так, я поднялся по мокрым ступенькам к крыльцу. Вода лилась вниз рекой, ревела, стремилась выдернуть почву из-под ног. Я пока держался. Поднёс магнитный ключ к замку. Тот одобрительно пискнул, и дверь отворилась. Я вошёл внутрь.

Едва я переступил порог, загорелся свет – яркий, ослепительный. Словно Аполлон спустился из Рая – или где он там обитает – и в приступе ненависти попытался сжечь меня своим сиянием. Понадобилось некоторое время, чтобы глаза привыкли к новому освещению. Я огляделся.

Да уж, работёнка предстояла та ещё. Не знаю, с чем сравнить размеры гостиной. Ничего столь громадного мне ещё видеть не приходилось, разве что какую-нибудь гору. И одному дьяволу известно, сколько таких помещений в особняке. Но делать нечего, надо браться за работу.

И всё же я решил немного облегчить себе труд. Как я понял, наскоро обойдя ближайшую часть особняка, строение делилось на три большие части. В первой части жила Шуб-Ниггурат, в другой – её братья, те, которых Легион, и третья часть предназначалась для общего пользования: столовая, библиотека, кинозал… Я подумал, что имеет смысл начать с покоев Младых.

Сжав зубы, я осматривал комнату за комнатой. Естественно, в перчатках. В каждом жилом помещении, судя по всему, обитало сразу несколько козлоногих. Если дверь была не заперта, я внимательнейшим образом изучал обстановку, выдвигал ящики и проверял их содержимое, заглядывал в каждый угол. Если же дверь оказывалась закрыта на ключ, я её не трогал: вряд ли Шуб пригласила бы меня в особняк, не отперев нужных помещений. Конечно, всякое могло быть. Но я надеялся на разумность этой женщины, показавшейся мне при первой нашей встрече в высшей степени умным и предусмотрительным существом. Если вдруг я ошибаюсь, придётся повторно встретиться с владелицей особняка и устранить назревшие проблемы: открыть запертые двери и так далее. Ей наверняка нужна моя помощь, так что она в любом случае согласится.

Действия мои во время обыска стали почти механическими. Обшаривая комнату за комнатой, я рассуждал не только о превратностях детективной работы, но также о том, кому могли перейти дорогу Ниггураты, раз их столь безжалостно истребили. Во всяком случае, старших из семейства. Какое оружие может уничтожить бога?.. Или они сбежали?.. Кто знает. Я сомневался, что когда-нибудь удастся это выяснить. Да и важно ли это для моего расследования?

Проверяя одну комнату за другой, я сначала потерял им счёт, затем потерял надежду, а после – счёт времени. Когда задумался, показалось, что минуло несколько часов. Но, глянув на наручный электронный хронометр, я с удивлением обнаружил: прошло всего-то чуть больше полутора часов.

«Ну и работка. Тут бы не помешал помощник: робот какой или собака-ищейка…»

Не успела эта мысль оформиться во что-то большее, когда в очередной комнате, в мусорном ведре, я наткнулся на исключительно любопытную находку. Это был обрывок книжной страницы, испачканной чем-то зелёным. Присмотревшись к кляксе, я понял, что вижу перед собой засохшую кровь.

«Интересно, какого цвета кровушка у козлоногих? Уж не зелёного ли?»

В общем, это явно был след, и его необходимо проверить. Я тут же припомнил свои размышления о помощнике. Да, робот-следопыт не помешал бы. Или полицейская собака. Только где их взять?

Я хлопнул себя по лбу. Тоже мне, сыщик. Конечно, в полиции! Тем более что есть у меня там один давний знакомый.

Решив вернуться в особняк позже, с подмогой, чтобы тщательнее и быстрее всё осмотреть, я аккуратно положил улику в карман и выбежал наружу, под проливной дождь. Дверь здания автоматически захлопнулась за моей спиной. Услышав этот звук, я непроизвольно оглянулся и увидел, что свет в окнах погас.

«Ладно, особнячок, жди: скоро вернусь».

Я запрыгнул в машину и рванул вверх, к едва видимому за стеной дождя Куполу. И направился к полицейскому участку.

Друга моего звали Азатот. Для друзей – просто Тот. Не думаю, что у него их сильно много, как у любого монстра или тёмного бога. Да и мне он был скорее не другом, а добрым, скажем так, знакомым. В прошлом – начальник, когда я сам ещё служил в полиции, прежде чем уволился. Теперь же – полезный контакт.

Впрочем, иногда мы даже поздравляли друг друга с днём рождения. Когда тебе миллионы лет, нетрудно запутаться в датах. Не могу сказать, что помнил наизусть его и свой возраст, но каждый год, в один и тот же день, старался поздравлять его с праздником. Опять же, если не забывал. Напоминания на фоне я игнорировал из принципа: нечего всяким «умным» железкам лезть в мою бесконечную – условно – жизнь. Впрочем, день рождения у богов – тот ещё праздник. Нет, первые несколько десятков тысяч лет ничего, а дальше как-то… однообразно. Ну, вы понимаете.

Приземлившись на полицейской стоянке, я как можно быстрее пробежал под дождём, чтобы сильно не промокнуть – что не очень-то удалось, - и ворвался в полицейский участок. Этим я привлёк внимание сразу нескольких копов, которые, однако, распознав во мне частного детектива (одежда и повадки соответствующие), да ещё друга их дорогого босса, тотчас потеряли ко мне интерес.

Я спросил у шоггота за стойкой администратора:

- Тот у себя?

- Как всегда, - с ленцой, жуя жвачку и не поднимая глаз, ответила студенистая масса.

Я направился к кабинету Азатота. Если он в участке, то сидит у себя в каморке. Азатот не страдает бессонницей – просто отродясь не спит. Чаще всего ночью его можно найти на рабочем месте, но иногда, обычно по делам, он отсутствует, потому я и спросил у шоггота, где находится его босс.

Я вошёл без стука. Азатот стоял ко мне спиной, в привычной полицейской форме, из которой торчали всякие там щупальца и отростки, и курил трубку.

- Мама тебя не учила стучать? – безо всякой интонации спросил он.

- Не помню, давно это было. Как ты узнал, что это я?

- По манерам.

Азатот повернулся, пыхнул трубкой.

- Ну привет, Теп. Зачем пожаловал?

Азатот говорил и вообще всё делал лениво, словно нехотя, через силу, как настоящий полицейский босс. Им он, тем не менее, и являлся.

- Нужна помощь, - не стал я ходить вокруг да около.

- В такое время?

- Ну ты же работаешь.

- Я – это я.

- Не спорю. Но у меня срочное дело.

- Не может подождать до утра?

- Зачем спрашиваешь? Ведь ты сейчас на работе, а значит, готов «служить и защищать».

- Тебя или от тебя?

- Ни то ни другое. Речь об одном парне – Безымянном.

- Любопытная фамилия.

- Это имя.

- Любопытное имя.

- Притом ненастоящее.

- Любопытно.

- Дело в общем-то не в этом.

- Тогда в чём же?

Я подошёл ближе и показал ему найденную в особняке Ниггурат улику. Вкратце, без лишних подробностей, не называя имён, пересказал, какое дело расследую.

Азатот попыхтел трубкой, помолчал.

- Что от меня требуется? Провести анализ этой страницы?

- И кровяного следа.

- И что мне за это будет?

- Моя вечная благодарность? – предположил я.

- Не слишком ли много чести?

Я улыбнулся.

- Не. В самый раз.

Азатот ещё раз пыхнул дымом.

- Ну хорошо.

И забрал у меня улику. Медленно, очень медленно, никуда не торопясь, протопал к интеркому (встроенному в стол фону) и вызвал по нему подчинённого. Явился какой-то Ми-го, разумный гриб; выслушал степенные, почти заторможенные объяснения начальства, схватил бумажку с кровью и ускакал.

- Вот так, - сказал Азатот и опять отвернулся к окну, словно забыл о моём существовании.

- А…

- Я позвоню, когда будут результаты.

- Хорошо, но…

- Что ещё? – без недовольства, но и без особой радости поинтересовался Азатот.

- У меня есть и другая просьба.

- Выкладывай – не тяни кота за хвост.

- Пса.

- Что?

- Мне нужен пёс.

- Какой ещё пёс? Нет у меня никакого пса.

- А Тиндал?

Я говорил о верном спутнике, помощнике и одном из немногих друзей (к тому же близких) Азатота.

Полицейский босс неожиданно круто и резво развернулся вокруг своей оси, едва не задев меня осклизлыми конечностями.

- Зачем он тебе?

- Искать улики, ясное дело.

- Где?

- Там.

- А точнее?

- Потом покажу. Точнее пока не могу сказать. Если наниматель разрешит…

- Всё ясно. – Азатот всезнающе покивал отсутствующей головой. – В деле замешана баба.

- Почему сразу баба?

- Красивая хоть?

Я промолчал; отвечу – признаю победу Азатота в этой маленькой словесной игре.

- Ну ладно, - проворчал полицейский с трубкой и снова прошествовал к интеркому.

На зов явился всё тот же Ми-го.

- Приведи сюда Тиндала, - приказал Азатот.

- Есть! – бодро откликнулся разумный гриб.

- И неплохо бы получить образец крови, - сказал я, прежде чем Ми-го удалился. – И усилитель запаха.

Гриб застыл в дверях, выжидательно глядя на шефа. Азатот кивнул – так медленно не опускается даже гильотина. Снова гаркнув «Есть!», подчинённый исчез из кабинета.

- Ла-адно, - не оборачиваясь протянул Азатот. – Пока этот олух выполняет поручения, рассказывай, как твоя жизнь молодая.

Я хохотнул, оценив шутку.

- Да, в общем, говорить особо не о чем…

Пока мы с Азатотом мило беседовали, вернулся Ми-го. В одной из конечностей-верёвочек он держал два контейнера: поменьше – явно с образцом крови, побольше – с усилителем запаха. Вторая конечность молодого копа сжимала поводок, который крепился к ошейнику Тиндала – гигантского, страшенного, истекающего слюной пса, но в остальном – добрейшей души животного.

- Тысяча благодарностей, - сказал я, забирая у Ми-го контейнеры и поводок.

- Многовато, - опять глядя в окно, на косые струи дождя, отреагировал Азатот. – Миллион душ – в самый раз.

- Откуда деньги у бедного сыщика?

- Да проваливай уже, - пыхнув трубкой, благожелательно попрощался Азатот.

Я улыбнулся. Ми-го уступил мне дорогу, и я покинул полицейский участок под дробный ритм непрекращающегося дождя.

II

В авто Тиндал еле поместился, особенно если учесть, что модель, на которой я езжу, не из самых просторных. Мы без приключений долетели до особняка Ниггурат. Я вылез из машины, потянул, приложив некоторые усилия, пса за поводок. Тиндал немного поупирался: ясное дело, кому же охота в адскую непогоду гулять. Ни один нормальный хозяин своего питомца в такой дождину на улицу не выведет. Но у меня было смягчающее обстоятельство, даже два. Первое: Тиндал не мой питомец, хоть я и очень хорошо к нему отношусь. И второе: надо было раскрыть тайну. Возможно, преступление.

Посопротивлявшись для проформы, Тиндал выбрался из авто. Чуть ли не бегом мы добрались до входа в особняк. Я снова воспользовался магнитным ключом, снова открылась входная дверь, а когда мы переступили порог, зажёгся свет, но я уже был к этому готов.

- Ну вот, парень, - обратился я к псу, словно он мог меня понимать, - а теперь работай.

Тиндал непонимающее воззрился на меня своей жуткой физиономией, вопросительно – так мне показалось – повилял хвостом.

Я достал маленький контейнер, открыл его. Действительно, внутри было немножко зелёного порошка – сухой крови. Вытащил второй контейнер, открутил крышку и разбавил его содержимым порошок в первом контейнере. Воздух вокруг нас тотчас заволок характерный запах с металлическими нотками.

Не успел я сказать Тиндалу «Ищи!», как пёс сорвался с места и куда-то помчался. Я побежал за ним, стараясь не отстать.

«Хорошая собачка. Умная. А главное, быстрая», - думал я на бегу.

Тиндал нёсся как угорелый, и мне стоило больших усилий не потерять его из виду. Мы пробежали мимо гостиной, промчались по длиннющему коридору, в который выходили двери комнат Младых. Потом развилка, ещё коридор. И ещё. И снова поворот. Опять бег по прямой. Затем Тиндал сбежал вниз по лестнице; я – за ним. Поплутав ещё некоторое время, мы замерли возле запертой двери в каком-то отдалённом, тёмном уголке особняка. Тиндал карябал её, встав на задние лапы, и оглушительно гавкал. Я попросил его быть потише, но он меня не слушал.

«Интересно, где все Младые? – внезапно подумалось мне. – Наверное, Шуб-Ниггурат отправила их куда-нибудь, чтобы не мешали при обыске».

Я отодвинул Тиндала в сторону – сделать это было нелегко, учитывая его массу, - и попробовал открыть дверь. Заперта. Ну конечно, как же иначе.

- Что ж, настало время для условно противоправных действий, - сказал я, обращаясь к псу.

Он внимательно посмотрел на меня и перестал гавкать.

Вряд ли Шуб-Ниггурат будет против, ведь именно она наняла меня, дала ключ и попросила приехать сюда, чтобы всё обыскать. По крайней мере, так я всё воспринял – а потому достал из внутреннего кармана плаща отмычки и стал одну за другой прикладывать к магнитному замку. В конце концов раздался щелчок, оповестивший о том, что мои труды не пропали даром. Я убрал отмычки обратно в карман, распахнул дверь и посмотрел вглубь явившейся моему взору темноты. Разглядел я только лестницу, да и ту не целиком.

- Жди здесь, - сказал я Тиндалу.

Пёс, что удивительно, сел на задние лапы и принялся шершавым, отвратительным языком вылизывать одну из передних.

Я машинально пожал плечами. Достал из внешнего кармана фонарик и, освещая себе дорогу, принялся осторожно спускаться по лестнице.

Когда преодолел все ступеньки, то обнаружил себя в небольшом помещении. Оно пустовало; только стояли у одной из стен инструменты: лопаты, грабли, мётлы, совки…

Я внимательно осмотрелся, поводил лучом фонарика по стенам, полу, потолку. Складское помещение? Почему же Тиндал привёл меня сюда? Уж не ошибся ли он?..

И тут что-то привлекло моё внимание у дальней стены. Я и сам бы не смог сказать что. Мне будто бы на миг почудилось нечто странное в этой стене. Сработала знаменитая интуиция детектива, бывшего полицейского? Может быть. Я подошёл ближе. С первого взгляда, ничего интересного. Подсвечивая фонариком, я поводил рукой по стене. Показалось?

Нет, моя рука определённо что-то нащупала. Какую-то… неровность. Углубление.

«Секретная дверь?»

Я попытался понять, что означает моя находка. Представил, какие чудеса и загадки могут скрываться за такой дверью. Наверняка нечто богомерзкое и богопротивное, куда уж без этого… хоть мы и сами боги. А ещё? Деньги? Супероружие? Ритуальная комната?..

Мои размышления прервал заливистый лай Тиндала и не менее громкий голос:

- Заткнись, глупая собака! Замолкни! А ты – на выход! И руки вверх… или что у тебя там!

Обращались явно ко мне. Я замер.

- Выходи! Я знаю, что ты там! Да замолчи же, шавка!

Я понял, что таиться нет смысла. Подняв руки, но продолжая светить фонариком, я шаг за шагом, без особого желания, выбрался из погреба… подсобки… складского помещения… что бы это ни было.

Очутившись в коридоре, я с изумлением обнаружил глубоководного-полицейского. Как и любому глубоководному, для нормальной жизни ему требовалась вода – или иная похожая жидкость, - а потому он был облачён в специальный гидрокостюм. Коп держал меня на прицеле бластера.

- Щупальца к стене! – скомандовал он.

Я возвёл очи горе, вздохнул и сделал, что велели.

- Вы не понимаете, - попытался, не сильно веря в успех, оправдаться я, - у меня есть право находиться здесь…

- У тебя есть право хранить молчание, - отрубил полицейский. – Только вряд ли оно тебе поможет, - добавил он и заржал.

Тиндал вновь зашёлся лаем.

- Да перестань ты! Прекрати! – скомандовал коп.

Но пёс его не слушал.

- Значит, не только похитил госпожу Ниггурат, но ещё и хотел обокрасть её дом, - обвиняющим тоном проговорил глубоководный.

- Что? – Я не верил своим ушам. – Шуб пропала?

- ГОСПОЖА НИГГУРАТ, - безапелляционно уточнил коп. – Как будто не знаешь. Это же ты её выкрал.

- Я не…

- А собачку мы вернём владельцу.

- Это пёс вашего начальника, Азатота, - усталым голосом произнёс я. – Позвоните ему, и он всё объяснит…

- Тем лучше, - не слушая меня, сказал полицейский. – Кстати, ты имеешь право хранить молчание и всё такое прочее. – Не опуская бластера, он нагнулся, схватил мерзкой зелёной лапищей поводок Тиндала и приказал: - На выход! Ты первый!

Я ещё раз тяжело вздохнул, осознавая всю абсурдность происходящего, но не в силах ничего поделать. И двинулся вперёд, к выходу из особняка. За спиной я слышал шаги и булькающее дыхание глубоководного. И невероятно мягкую для своих размеров поступь Тиндала, который дышал в несколько раз тише полужабы-полугуманоида.

«Тяпнул бы ты его за задницу, а я бы сбежал», - мысленно обратился я к гигантскому псу.

Но ничего подобного не произошло. К счастью или к сожалению, я тогда не мог сказать.

III

Полёт на полицейской машине выдался не самый приятный, и не только из-за того, куда мы направлялись. Мы втроём еле поместились в авто и жались друг к другу, как шпроты в банке, да простит меня повелитель воды Ктулху. Особенно тесно и неудобно было Тиндалу. У меня даже появлялась мысль сбежать, выпрыгнув на ходу – даром что бессмертный. Но я быстро отказался от безумной идеи: бессмертный – да, конечно, разумеется… охота была бы ноги ломать. В смысле, щупальца.

Поэтому я сидел и молча ждал, пока рьяный молодой коп, то и дело побулькивая, довезёт нас до участка. Это оказался тот самый участок, где работает Азатот. Я вздохнул с облегчением, чем привлёк внимание глубоководного. Отчитываться перед ним я не собирался. А про себя решил, что как можно скорее разберусь с возникшим недоразумением, вернусь за оставленным у особняка автомобилем – сами довезут, раз уж такое дело – и забуду обо всех этих неприятностях. У меня есть дела поважнее, например дело, порученное мне Шуб-Ниггурат.

Шуб. Что же с ней? Действительно ли её не могут найти? В самом ли деле её похитили? Или она сама сбежала? По опыту я знал, что, когда берёшься за расследование, особенно дЕла, казавшегося прежде пустяковым, жди любых последствий. И наиболее непредсказуемое случается, когда вас нанимает не кто-нибудь, а самая настоящая femme fatale.

Так, за размышлениями, я ПОЧТИ не заметил, как мы добрались до участка. Когда мы приземлились, коп приказал выметаться, что я с радостью и сделал. Полицейский же снова взял Тиндала за поводок, и мы втроём вошли в здание полиции. Глубоководный отдал пса первому попавшемуся сотруднику в форме, добавив, что животное надо немедленно вернуть хозяину. Все знали, чей это пёс, так что второй легавый немедленно удалился. А меня рьяный жабообразный повёл на дактилоскопию.

По дороге я лучезарно, обворожительно – насколько мог и позволяла ситуация – улыбался всем подряд, как бы говоря: смотрите, произошла ошибка, я не виновен, смешно, правда? Никто, однако, не ответил мне улыбкой; скорее наоборот – глядели мрачно и иногда даже раздражённо, едва ли не агрессивно.

Когда некоторые из моих конечностей выпачкали в краске и приложили к бумаге (на все ушло бы слишком много времени), я позволил себе пошутить:

- Ну что, доволен? Теперь можно и по домам? Или сначала чайкУ?

Коп шутки не оценил. Пробормотал что-то недовольно и начал меня обыскивать. Несмотря на мои протесты, забрал и магнитный ключ от особняка, и отмычки, фонарик, бластер… С интересом взглянул на пару контейнеров и изъял их тоже. Передал стоящему неподалёку толстяку и, подталкивая меня в спину, куда-то повёл.

Вскоре я понял куда – к камерам.

- Парень, - сказал я ему, - ты переусердствуешь…

- Заходи, - крайне серьёзно отозвался глубоководный, отпирая и отворяя дверь с магнитным замком. – И шляпу сними. Мне отдай.

- Я с ней не расстаюсь: подарок жены, - парировал я, пряча шляпу в карман плаща.

- Её тоже допросим, - пообещал полицейский.

- Да вру я, нет у меня никакой жены.

- Дача ложных показаний? – Коп сощурился, окончательно войдя то ли в раж, то ли в роль, то ли в оба сразу.

- Шутишь?

Глубоководный не ответил. Запер меня в камере и, гремя гидрокостюмом, стал удаляться.

- Азатота позови! – крикнул я ему вслед.

Ноль реакции. Что ж, ничего удивительного, учитывая, как развиваются события.

Я присел на нары, по соседству с другим арестантом. Рассматривать его, а тем более, общаться сейчас вовсе не было желания.

Не успел я погрузиться в невесёлые думы, связанные с моим нынешним положением, как из-за поворота, в нашу сторону, вырулила знакомая грузная фигура с дымящейся трубкой. Подплыла к нам.

- Ну наконец-то. – Я аж вскочил с нар, краем глаза заметив, что сокамерник недовольно на меня покосился. Было в нём что-то знакомое…

- Что наконец-то? – переспросил Азатот, как-то странно на меня глядя. – Допрыгался?

- У тебя ключи с собой? Тогда выпусти меня скорей – мне ещё дело расследовать.

- Дело, каким бы оно ни было, подождёт.

- Сомневаюсь.

- А вначале, - словно не слыша меня, продолжал Азатот, - надо разобраться с твоими преступлениями.

Я подумал, что ослышался.

- С чем?

Азатот даже вынул трубку изо рта, прежде чем повторить, этак значительно:

- С преступлениями.

Я усмехнулся, невесело и криво.

- И в чём же они заключаются? Украл твою собаку? Так ты сам мне её одолжил.

- Допустим?

- Что значит допустим?! – взъярился я.

- Тише, подследственный.

Я плюхнулся обратно на нары, сверля глазами Азатота. Мой сокамерник, как я заметил, переводил заинтересованный взгляд с полицейского босса на меня и обратно.

- Что значит допустим? – гораздо тише, вкрадчиво осведомился я.

Азатот не стал отвечать на мой вопрос. Вместо этого сказал:

- А как быть с похищением леди Ниггурат?

- Так она всё же похищена?

- Тебе видней.

Я презрительно хмыкнул.

- А проникновение в особняк Ниггуратов? – не останавливался Азатот.

- Но она сама дала мне ключ!

- И от запертых комнат тоже?

- Я проводил обыск. Ты знаешь, как это делается. Я действовал в её интересах. Кроме того, ты был в курсе.

- Я не был в курсе.

- Был.

- Нет. Я не знал, куда ты направляешься. А если бы выяснил, непременно остановил. – Он вернул трубку в рот, пыхнул дымом. – И посадил намного раньше.

Я обескураженно покачал головой и сказал:

- Шутка затянулась.

- Я тоже так считаю.

Я недоверчиво переспросил:

- Правда?

- Да. А потому признавайся скорее. Раньше сядешь – раньше выйдешь, как вам, уголовничкам, должно быть известно.

Я скрестил руки на груди и отвернулся от того, кого раньше считал умным, достойным полицейским. От бывшего начальника. Самодовольного болвана.

- Ну, раз так, - проговорил Азатот, - посиди пока тут, подумай. – И он зашагал по коридору к выходу из помещения с камерами. Но по дороге не преминул бросить не оглядываясь: - За тобой придут попозже.

Я услышал, как закрылась за ним дверь. Плюнув на пол, я обхватил голову щупальцами и погрузился в совсем грустные мысли, принялся ждать неведомо чего. Наверное, чуда. Только о каком чуде может идти речь здесь, в обители тёмных богов? На него не стоит и рассчитывать. А судьба моя, кажется, уже предрешена.

- Что, мужик, ложно обвинили? – Раздавшийся справа голос вывел меня из оцепенения.

Я обернулся и наконец рассмотрел сокамерника. Вернее, попытался, потому что лик его был на удивление блёклым и нечётким, будто размытым. Да, кого-то мне этот типчик явно напоминал.

- Как видишь, - неласково откликнулся я.

- Меня Гипносом зовут, - представился брат по несчастью.

Гипнос? А ведь я о нём слышал. Его-то за что посадили?

- Ньярлатхотеп.

- Очень приятно. – Гипнос растянул бескровные губы в улыбке, такой… непонятной, загадочной.

- Ты-то как сюда попал? У них что, недобрана норма по поимке богов?

- У полицейских-то? Не знаю, как насчёт тебя, а меня скрутили в принципе за дело.

- А именно?

- Злоупотреблял личными способностями.

А вот это уже становилось интересно.

- Какими именно? – переходя на шёпот, поинтересовался я.

- Я покажу, - тоже шёпотом пообещал Гипнос. – Тебе правда интересно? Просто кивни, если да.

Я кивнул.

- Вот и отлично, - по-прежнему тихо сказал Гипнос. – Давай сюда руку.

- У меня щупальца.

- Без разницы. Сюда давай.

Я протянул чёрный отросток. Гипнос немедля схватил его и сжал мощной рукой.

«Сейчас оторвёт», - подумал я.

Но нет, этого не произошло – случилось нечто совсем другое. Мир друг завертелся перед моими глазами, заколыхался, зашатался, заходил ходуном, и я… куда-то начал проваливаться. Ощущения были очень похожи на те, что испытываешь, когда теряешь сознание или стремительно засыпаешь, - чего только со мной не происходило за бытность мою копом и детективом, есть с чем сравнить. И вот я окончательно провалился в какую-то прозрачную бездну, в дыру без конца и начала. Я падал, падал, падал… и спал…

А потом вдруг – очнулся, проснулся. Но очутился я при этом в совершенно ином мире. Там, где не видел вокруг пространства и где не ощущал хода времени. Мутная рябь плавала вокруг. Что-то колыхалось. Рядом со мной стоял Гипнос и довольно улыбался.

- Глупые копы, - сказал он. – Подсаживают к Владыке Снов сокамерника, а тому не надевают наручники. Совсем расслабились.

- Или слишком спать хотели, голова плохо работала, - подхватил я, уже понимая, что произошло.

Гипнос, благодаря моему согласию – не словесному, а ментальному, - слил воедино наши сознания. В этом ему помог и контакт с моим телом. Он перенёс нас из камеры в мир грёз. Я слышал о подобном, но со мной такого раньше не происходило.

- Вижу, ты не обескуражен, - заметил Гипнос. – Настоящий тёмный бог.

- Давай лучше выбираться отсюда, - предложил я. – А то вдруг погоня…

- Погоня? Это вряд ли. Здесь никому, кроме нас с Птером, делать нечего.

- Ты о Птеронафтиане?

- О нём самом.

- Он твой друг?

- И достаточно близкий. Насколько близки могут быть тёмные боги. И при этом конкуренты – по снам.

- Отлично-отлично. Но давай всё-таки выбираться назад в привычный мир.

- А для меня оба мира привычны. Но ты, думаю, имел в виду Чистилище. Что ж, давай – я не против.

Но вместо того чтобы перенести нас в материальный мир, Гипнос вдруг издал странный звук. Он будто бы кричал – но не ртом. Я почувствовал эти колебания… где-то на уровне подсознания. Они были очень громкими. А потом явился он, просто возник перед нами.

Я сразу узнал его. Птеронафтиан. Полупрозрачный, точно бы перетекающий внутри и снаружи. Лупоглазый, похожий на гигантскую стрекозу то ли с бивнями, то ли с мандибулами. И с небольшими крылышками.

- Привет, Птер, - поздоровался Гипнос.

- ЗдорОво, - ответствовал тот. – Опять угодил в какую-нибудь неприятность?

- Да наши власти никак не смирятся с понятием свобода личности.

- Мне можешь не рассказывать. Стоит лишь немного пронзить реальность или осквернить Бытие…

- Дело говоришь.

- Зачем звал-то?

- Птер, можешь помочь нашему другу богу?

Птеронафтиан бросил на меня оценивающий взгляд.

- Это Ньярлатхотеп, что ли? – спросил он непонятно у кого. И сам же себе ответил: - Наслышан, наслышан. Что ж, как не помочь другому божеству. Хватайся за бивень. Только осторожнее, не дёргай – запасных у меня нет.

Я счёл это шуткой, но всё же взялся за «мандибулу» Птеронафтиана достаточно осторожно.

- Вот и отлично, - сказал Гипнос. – Спасибо, Птер. Увидимся.

И он исчез.

- До встречи, - бросил Птеронафтиан в пустоту. После чего обратился ко мне: - Куда тебя подбросить?

- Особняк Ниггуратов знаешь?

- Ещё бы.

- Туда.

- Как скажешь, приятель. Готов?

- Всегда готов.

- Молодец. Тогда… полетели.

И он начал разгоняться… стоя при этом на месте. Всё быстрее и быстрее проносилась реальность сна мимо нас. Мы набирали скорость до тех пор, пока я не перестал различать что-либо и у меня не закружилась голова. А затем – мы пронзили реальность.

И вновь очутились в Чистилище.

IV

Я стоял под дождём, рядом со своим автомобилем, и взирал на одинокий, хранящий какую-то важную тайну особняк. На это циклопическое существо из камня. На высокохудожественную кляксу на отшибе.

Я огляделся: Птеронафтиана и след простыл. Ладно, нечего зря мокнуть. Я подошёл ко входной двери и вдруг вспомнил, что ключ-то у меня отобрали в полицейском участке. Делать нечего, понял я, буду как-то пробираться внутрь. Это мой единственный шанс доказать свою невиновность.

Вернуться в офис или домой? И пытаться не стоит: там наверняка меня уже ждут толпы полицейских. Как же мне проникнуть в особняк? Без ключа, без отмычек, без фонарика и бластера… Об этом стоило подумать. Хорошо хоть навес укрывал от беспощадных струй дождя.

Копы сюда вряд ли сунутся: не догадаются, что я здесь. А если и поймут, какой-никакой гандикап у меня всё же имеется.

Итак, каким же образом проникнуть внутрь? Я поразмыслил немного, и у меня родилась идея. Зря, что ли, творец наделил меня щупальцами?

Я вернулся под дождь, достал из багажника авто ломик, спрятал в карман. И, хорошенько разбежавшись, запрыгнул на стену особняка. Едва не поскользнулся, но, что называется, бог миловал. Ползти, подобно какому-нибудь пауку, по отвесной стене и без того неудобно и сложно, а уж если стена мокрая… Но я кое-как справлялся. Цеплялся за любые выступы, а если их не было, использовал присоски, чтобы прикрепиться к старому камню, из которого построен особняк.

Восхождение моё, учитывая размеры домишки, продолжалось довольно долго. Наконец я забрался на крышу и двинулся вперёд, озираясь по сторонам, ища то, что мне нужно. Без фонарика не с руки… не с щупальца то есть. Ну да был ли у меня выбор? Молнии сверкали в ночном небе, освещая неподвижную, тихую, как смерть, зловещую картину. Этакие природные заменители фонарика. И вот я обнаружил то, что высматривал.

Труба широкая (с учётом размеров здания-то); будем надеяться, и дымоход тоже. Я забрался на верх трубы, оплёл себя щупальцами, сдавил. Скукожился, насколько мог. И прыгнул.

Метры ничем не освещаемой темноты пронеслись стремительно, а затем я рухнул на пол в каком-то помещении. И, надо полагать, внутри камина. Ушибся, конечно, но не смертельно. Я отряхнулся и вылез из камина. Проверил, на месте ли ломик, - да, всё ещё при мне.

Стоило ступить на пол, как в комнате – и, надо полагать, повсюду – автоматически загорелся свет. Ну вот, теперь случайный наблюдатель, появись таковой (например, работник полиции), будет знать, что внутри кто-то есть. А от этого вывода недалёко и до понимания, кто именно. Значит, время поджимает и надо торопиться.

Я нажал на сенсор возле входной двери. Магнитный замок открылся, дверь отворилась, и я выбежал наружу. Немного поплутал по особняку, вспоминая планировку этого непомерно раздутого гиганта. И в конечном итоге пришёл куда нужно – в то помещение, которое я решил, за неимением лучшего слова, называть складским. В то самое, куда меня привёл пёсик Тин и где, как мне казалось, спрятана потайная дверь.

Действуя впотьмах, я ещё раз ощупал стену и снова наткнулся на нечто вроде углубления. Провёл по нему щупальцами – сначала слева, потом наверху, затем справа. Определённо контур двери. Я вытащил ломик и, поднатужившись, вставил его в зазор с правой стороны. А после подналёг, использовав весь свой вес. Сначала ничего не происходило, и я уж подумал было, что ошибся и что все мои старания канули в Лету (или Стикс). Но вдруг – щелчок, скрип, треск… и дверь стала отворяться.

Я отошёл в сторону и толкнул её, открывая до конца. Передо мной, освещаемый факелами, располагался винтовой лестничный пролёт. Надо ли говорить, что самые разные подозрения зашевелились у меня в голове, ведь просто так никто не будет устанавливать в дальнем складском помещении секретную дверь, да ещё ведущую к таинственной каменной лестнице, по бокам которой висят факелы.

Обрадованный тем, что не придётся копошиться в темноте, но, разумеется, предельно настороженный перед лицом неизвестности, я начал спускаться по лестнице. Ступеньки на вид надёжные, хотя повсюду, в самой атмосфере происходящего, в спёртом воздухе, чувствовался непомерный груз лет, прошедших с того времени, когда эту лестницу построили. Не удивлюсь, если она появилась раньше особняка, который, к слову, тоже стоит здесь неведомо сколько.

Не знаю, сколько продолжался спуск – казалось, целую вечность. Лестница петляла и петляла, будто намереваясь пронзить всю Нереальность насквозь. Я ступал неторопливо, боясь поскользнуться или пропустить что-нибудь важное. И постоянно прислушивался, нет ли кого-нибудь позади меня. Или впереди.

Когда лестница всё-таки закончилась, я вышел на просторную площадку, тоже освещённую факелами. Вместо дальней стены находилось какое-то сооружение… или устройство. Я подошёл ближе. Неужели лифт? Но если так – очень странный, почти макабрический, даже принимая во внимание, где я нахожусь. Подойдя совсем близко, я уверился в своих догадках: действительно лифт. Вот единственная кнопка, которой он вызывается. Витые металлические дверцы, ведущие в шахту, закрыты. Кабинки нет.

Я попробовал открыть дверцы. Без толку. Ну что ж, делать нечего – я нажал на кнопку. Со странным звуком, похожим на движение исполинского зверя, что-то появилось в пределах моей видимости, за дверцами. Они отворились, и я обнаружил самую странную кабинку, которую мне только приходилось видеть. Она представляла собой здоровенную, усеянную клыками пасть.

«Ничего себе стилизация».

Из кабинки дыхнуло чем-то непотребным, я сперва не понял чем. Особо не задумываясь – всё равно надо идти до конца – шагнул внутрь и ощутил, что пол подо мной движется. И ещё… этот запах, даже вонь… Слюна?! А это… язык?!

Я огляделся и глазам своим не поверил: нечто жидкое сочилось по стенам и стекало на пол. Видимо, оно-то и воняло. Неужели я правда оказался в…

Первым порывом было выскочить из «лифта». Однако я справился с собой и приказал «устройству» таким уверенным голосом, на который был способен:

- Вези меня!

Оставалось лишь надеяться, что обладатель пасти перевозил пассажиров в одно-единственное место и что от меня не потребуют точного его названия.

Пол подо мной заходил ходуном.

- Кто ты? – неразборчиво – я же стоял внутри его рта – прогремел монстр-бог.

Так вот куда он подевался! А его все обыскались в Чистилище… Или – только делали вид, что ищут? В общем, я узнал этот рёв. Так реветь мог лишь Дагон, он это и был. Всё говорило в пользу этого, в том числе размер пасти.

Я решил пойти ва-банк.

- Дагон, ты меня не узнал? Я Безымянный. Вези меня скорее, у меня срочное дело.

След, найденный Тиндалом, вёл именно сюда, так что, может, Безымянный вовсе не похищен и не мёртв?

- Мне плохо слышно, - продолжал вещать с набитым ртом многометровый бог. – Безымянный, это точно ты?

- Я, я. Кто ж ещё?

- Хорошо. Тогда назови пароль.

- Пароль? Какой пароль?

Секунды тягостной, невероятно растянувшейся тишины.

- Всё верно, нет никакого пароля, - услышал я, и хитреца проскользнула в этой фразе Дагона. – Везу. Держись.

Я не стал упираться в стенку рта Дагона, чтобы он не почувствовал на себе мои щупальца. Вместо этого расставил «ноги» в обуви пошире и постарался сохранить равновесие.

Этот спуск продолжался ещё дольше, чем предыдущий, и, казалось, вёл в самые глубины Ада. Пасть Дагона со мной внутри стремительно неслась вниз навстречу… чему? Вскоре мне предстояло выяснить.

Безусловно, надо отдать должное тому, кто придумал использовать древнего бога одновременно как лифт и сторожа.

«Хорошо хоть пасть не сомкнул, - подумал я. – А то проглотил бы…»

Но тут мои размышления прервались, потому что голова Дагона замерла. Я смотрел перед собой и не верил глазам: некое колоссальное в своей огромности помещение простиралось передо мной.

Оно было настолько большим, что дальний его конец и крыша терялись вдали. В этом «помещении», в чём-то сродни подземной пещере, не было – по крайней мере, на первый взгляд – ни сталактитов, ни сталагмитов. Зато отовсюду – сверху и по бокам – пробивался необычный, золотисто-зелёно-белый свет. Естественное освещение в пещере? Но, как бы то ни было, именно благодаря ему я смог рассмотреть место, куда попал.

Бросив на ходу Дагону что-то благодарственное, я рванулся вперёд – а то вдруг Даг передумает и сожрёт меня? Позади меня зашумела и заплескалась вода. Я оглянулся; казавшаяся тёмной жидкость водопадом лилась сверху и падала дальше, вниз, в шахту «лифта».

«Наверняка там, в высоте, расположено некое хитрое устройство, смачивающее Дагона, - догадался я. – Он же водный бог, жидкость ему нужна».

Впрочем, это было далеко не самое удивительное в происходящем.

V

В невероятных размеров «пещере» я заметил то, что сразу же привлекло моё внимание, и я забыл обо всех прочих чудесах. Колонна. Или нечто очень похожее на колонну… источающее золотисто-зелёно-белый свет. Высокое и широкое. Видимо, эта-то «колонна» и была источником странного света в «пещере».

Мой внутренний детектив весь изнывал от нетерпения выяснить, что же это такое. Я не стал более мучить его и уверенным шагом, то и дело оглядываясь по сторонам, направился к загадочной сияющей громадине.

По мере того как я преодолевал разделяющее нас расстояние, это сооружение – или вещь? – выглядело всё более угрожающим. Если подобное вообще возможно, когда речь о тёмных богах. Но факт остаётся фактом: я буквально ЧУВСТВОВАЛ исходящие от «колонны» эманации, и ничего общего с добром и радостью в них не было.

Пройдя несколько сотен, а может, и тысяч шагов (я отвлёкся, оказался слишком поглощён открывшимся мне зрелищем), я встал напротив «колонны» и принялся рассматривать её почти в упор. Высоченная, она будто бы возносилась к самому потолку «пещеры», недосягаемому и невидимому. Металлические вставки на «колонне» создавали впечатление, что передо мной… канистра! Циклопический размеров, непонятного предназначения канистра. И в этой канистре, за толстенным, но прозрачным стеклом что-то плещется.

Я пригляделся, пытаясь разобрать, что вижу перед собой. Больше всего оно походило на… сжиженную тьму… Не на отсутствие света, но как бы на воплощение мрака, если бы таковое существовало. Огромная бездонно-чёрная масса колыхалась внутри колонны-канистры, неторопливо перетекая с места на место. Присмотревшись внимательнее, я различил в чёрной массе некие неясные вкрапления, ещё более густого тёмного цвета. Что это? Частицы какой-то иной субстанции? И вдруг, с не свойственной мне, как Ползучему Ужасу, оторопью, обнаружил, что сильнее всего эти самые частицы походили на органы слуха, зрения, обоняния. Извращённые и изменённые практически до неузнаваемости уши, глаза, носы…

Я помотал головой и снова взглянул внутрь «колонны». Видение пропало. Но осталось ощущение чего-то неизвестного и – запредельного. Аж перехватило дух. Я покачал головой, отдавая должное собственной фантазии. Или, быть может, фантазии того, кто соорудил эту, с одной стороны, футуристическую, а с другой, источающую древность «колонну» и поместил сюда.

Чтобы лучше разобраться в происходящем, понять, что именно вижу, я стал обходить «колонну» по периметру. На то, чтобы преодолеть половину окружности, у меня ушла добрая пара минут. Ничего себе! Медленно двигаясь вдоль «колонны» и не забывая оглядываться по сторонам – а ну как кто-нибудь заприметит меня здесь, - я простукивал стекло щупальцами. В ответ – очень глухой стук. Стекло явно бронированное. Либо того хлеще: уплотнённое при помощи заклинания. Чар затвердевания или вроде того.

Множество мыслей проносилось в моей голове: от непонимания того, где именно плещется чёрная тьма – в пустом сосуде, в воде, в иной жидкости или в чём-то ещё, - до попыток разобраться, как эту канистру открыть. Если это действительно канистра. А может, магически запертый контейнер для чего-нибудь поистине богомерзкого? По телу пробежала дрожь. Если б я знал, как близок к разгадке…

«Возможно, крышка находится где и обычно у канистры – наверху. Значит, надо забраться туда и попробовать её отвинтить. Чтобы заглянуть внутрь, хотя бы одним из десятков моих глазков».

Пытаясь претворить замысел в жизнь, я на несколько шагов отступил от «колонны», раздвинул в стороны щупальца и прыгнул. Изо всех сил старался удержаться на стекле, но сполз вниз. Предпринял вторую попытку, более активную, перебирая щупальцами, как членистоногое, взбираясь по невероятно скользкой поверхности. И вновь неудача.

«Кажется, создатель “колонны” всё предусмотрел. Ходячему существу не удастся забраться на гипотетическую крышку. И не факт, что рядом с ней не стоит защита от летающих тварей: им-то было бы проще попасть туда. Какие проблемы – взлетай и садись. Так как же мне залезть наверх? При помощи магии? Но что если понадобится использовать и заклинание для снятие волшебной защиты? Где всё это отыскать? В «Некрономиконе»? И есть ли у меня время? А вдруг меня уже засекли?..»

Словно бы ответом на этот вопрос послышались голоса. Отдалённые, но с каждой секундой приближающиеся. Не дав себе роскоши запаниковать, я быстро принял решение: по возможности тихо улёгся на пол «пещеры» и спрятался за металлической пластиной, идущей по низу «колонны», по всей её окружности. Оставалось надеяться, что тут меня не увидят и не услышат.

VI

Ожидание продолжалось томительно долго. Подумалось, что минуло минут десять – а может, так и было, - прежде чем кто-то подошёл к «колонне» и замер поблизости, скорее всего со стороны, противоположной мне.

- Зачем мы припёрлись сюда, Хастур? – раздался первый голос.

Хастур! Я вспомнил этого бога. Бессменный адвокат Шуб-Ниггурат.

- Затем, Итакуа, что Шуб, перед тем как исчезнуть, просила нас разгадать тайну шифра.

Итакуа, Оседлавший Ветер… Ещё один Древний; все знают, что он – начальник безопасности Шуб-Ниггурат.

- Ну хорошо, - сказал Итакуа, - если ты ещё не насмотрелся на эти дурацкие буквы, гляди.

- Так… Угу… - задумчиво проговорил Хастур.

- Ну что, есть какие-нибудь гениальные идеи?

- Пока нет, не торопи меня.

- А не гениальные?

- Пока что никаких нет.

- Очень жаль. Когда Шуб вернётся, она будет донельзя разочарованной.

- Да уж…

Кажется, обоих эта перспектива совсем не радовала.

Они ещё некоторое время повозились с той стороны «колонны», переговариваясь в основном короткими, мало что значащими фразами. А потом, судя по их удаляющимся голосам, стали уходить несолоно хлебавши.

Я продолжал лежать на «пещерном» полу, опасаясь двинуться, чтобы не выдать себя. Когда голоса парочки богов окончательно стихли, я медленно, на всякий случай досчитал про себя до ста и только после этого аккуратно поднялся с земли. Расправил затёкшие щупальца, пошевелил ими.

«Шифр? – озадаченно подумал я. – О каком это шифре они говорили?»

Не спеша обошёл «колонну» с другой стороны. Внимательно пригляделся к ней и… ничего не заметил. Стал расхаживать влево-вправо, не сводя глаз с прозрачной громадины. Где же они разглядели какой-то там шифр? Наверху? Внизу? Слева или справа? А что если меня обманули, и никакого шифра вовсе нет? Только зачем им это нужно?..

Однако выяснилось, что дело не в Хастуре и Итакуа, а во мне; я не сразу обратил внимание на каракули внизу колонны, будто нацарапанные на металлической поверхности. Присел на корточки, вгляделся – и изумился. В самом деле, буквы. Обыкновенные буквы, какими пользуются все тёмные боги и не только. Но что означала надпись? К чему она здесь? И она что, скрывает за собой некую тайну? Я снова перечитал написанное слово и опять ничего не понял.

СИЛИПКАПОСА.

«“Силипкапоса”? Что это значит? Тарабарщина какая-то. Абракадабра».

И хоть смысл написанного был мне неведом, я знал, что слово «абракадабра» означает заклинание. Некое странное на слух волшебство, которое творится, когда его озвучиваешь. Может, рискнуть? Не знаю, чего во мне было больше – безрассудства или жажды поиска, - но я произнёс вслух:

- Силипкапоса.

И замер. Ничего…

Ведая, что некоторые заклятия надо повторить трижды, я ещё два раза сказал это странное слово (или набор букв):

- Силипкапоса. Силипкапоса.

И стоило только последнему звуку затихнуть, как… это произошло. Знакомый свет коснулся моих глаз. Естественно, я сразу вновь бросил взгляд на надпись – и затаил дыхание: она горела! Тем самым золотисто-зелёно-белым светом, который источала «колонна». Наверное, в этом-то сиянии и плавает бездонная тьма за стеклом. А само сияние нужно, чтобы… чтобы… Мысли заработали почти лихорадочно. Заспиртовать содержимое «колонны»? Удержать? Лишить сил?.. Не забывайте, я – тёмный бог, и мне многое известно о таких же, как я, и их привычках.

Ведомый неясным предчувствием, я протянул щупальце и аккуратно коснулся первой буквы в слове «Силипкапоса». Ничего не произошло. Но свечение не погасло. Разочарованный, я медленно провёл щупальцем по всему слову, слева направо, и когда дотронулся до буквы «а» в самом конце, она загорелась много ярче, чем прежде. Настолько ярко, что я даже прикрыл лицо щупальцами. И вроде бы послышалось едва уловимое шипение.

«С таким звуком часто открываются контейнеры!» - вспыхнула в голове мысль.

Я осторожно переместил щупальце справа-налево – с конца написанного слова в его начало. И засияла новая буква, четвёртая с правого края – «п»! Шипение повторилось.

Я хотел было повторить движение в другую сторону… и тут меня озарило.

«Да ведь это анаграмма!»

И я, хоть и волнуясь, сопровождаемый звуками шипения, когда касался каждой последующей буквы, достаточно уверенными движениями «набрал» всё слово целиком:

АПОКАЛИПСИС.

Буквы пламенели; их свет врезАлся в глаза. Шипение стало очень громким и не прекращалось.

Я встал с корточек и с некоторой даже боязнью отошёл в сторону на пару десятков шагов.

«Колонна» со светом и тьмой задрожала, будто в припадке бешенства. Не знаю, насколько уместно подобное сравнение, но учитывая, что случилось дальше… «Колонна» принялась не просто дрожать – она тряслась, ходила ходуном с громким буханьем. Раскачивалась из стороны в сторону, как маятник. Я глядел на это, одновременно завороженный и НАПУГАННЫЙ зрелищем. Никогда бы не подумал, что есть в Нереальности вещи, способные устрашить меня, настоящего тёмного бога! Я отступал всё дальше и дальше.

А затем у «колонны» треснуло стекло. Широкая трещина стремительно пробежала от самого низа канистры… контейнера… к самому верху.

И тут за спиной у меня раздался громкий, торжествующий крик:

- Свершилось!

Я резко обернулся, не зная, но, впрочем, догадываясь, что в этот момент происходит за моей спиной. «Колонна» рушилась. Однако мне было не до того – я во все глаза глядел на красивую, загадочную и опасную даму, совсем недавно вошедшую в мою бесконечную однообразную жизнь и круто её изменившую. Я смотрел на пропавшую Шуб-Ниггурат.

- Свершилось!!! – ещё громче повторила она и воздела отростки к потолку «пещеры».

По бокам красотки стояли её верные помощники, Хастур и Итакуа. За всей этой суматохой, во всём этом гвалте я не заметил, как они подошли. Прилетели? Переместились? Всё может быть; хотя это и не столь важно.

- Что я натворил?! – крикнул я им, пытаясь перекрыть заполнивший колоссальных размеров «пещеру» невыносимый шум. – Вы хоть представляете?!

- Конечно! – живо откликнулась Шуб-Ниггурат. – Ты помог нам! Ты – большой молодец, Теп!

Я глядел на неё во все глаза. Потом обернулся и посмотрел на «колонну». Она вся была испещрена трещинами; ещё немного, и стекло треснет! И тогда содержащаяся внутри тьма, овеянная светом, вырвется наружу. Почему-то это не вселяло в меня оптимизма.

Я опять обратился к Шуб-Ниггурат:

- Надо что-то делать!

- Ничего уже не сделаешь, мой дорогой, - ответила она. – Вернее, ты уже всё сделал – за нас. И ничего назад не воротишь.

Если б мог, я бы задрожал от ужаса…

Шуб-Ниггурат, не обращая ни малейшего внимания на творящуюся вокруг вакханалию, подошла ближе и, наклонившись, поцеловала меня в губы.

- Спасибо, Теп, - с придыханием прошептала она. – Ты совершил то, на что оказался не способен ни один из нас, - выпустил Силипкапосу. Он пребывал здесь в заточении с доисторических времён, когда особняком владел ещё мой прапрапрадед. И вот теперь Силипкапоса свободен!.. Кажется, я даже в тебя влюбилась… хотя и не должна бы. Ты сослужил нам службу и будешь по достоинству вознаграждён.

- В смысле? – не понял я.

Ответом мне был какой-то тяжёлый предмет, больно ударивший по затылку. Прежде чем упасть и потерять сознание, я ещё раз увидел ходящую ходуном, разрушающуюся циклопическую «колонну». И стоящих надо мной Шуб-Ниггурат, Итакуа и Хастура.

- Отнесите его в лабораторию. Немедленно. И начинайте приготовления.

Итакуа и Хастур согласно кивнули.

«В лабораторию? – сквозь муть подступающего беспамятства подумал я. – А, там они, наверное, создают свою армию зомби, чтобы захватить Нереальность…»

После чего мысли окончательно выветрились из моей головы, налетел вязкий туман, и, когда он обернулся непроницаемой, непобедимой ночью, всё окончательно померкло.

VII

Мне чудилось, что мы куда-то бежим… или летим… А может, и не чудилось… Затуманенным зрением я будто бы видел распавшуюся на части, словно в замедленной съёмке, стеклянную «колонну»… и вырвавшийся из неё на волю непроницаемый мрак… Правда ли всё это или мне только показалось? Хотелось думать, что второе… однако нечто внутри подсказывало: надеяться на лучший вариант из возможных – слишком наивно в моей ситуации. И моём мире. После того как мне пригрезилась – или нет – глубинно-чёрная тьма, усеянная множеством каких-то ещё более тёмных точек (органов чувств?!), рвущаяся к потолку «пещеры» и с неописуемым грохотом пробивающая его, чтобы устремиться к Куполу, я больше ничего не видел. Наступила полнейшая тьма – точно бы и для меня, и для всех остальных. Наверное. Кажется… По крайней мере, больше я ничего не помнил.

А пришёл в себя я совершенно в другом месте, в какой-то камере, но совсем не похожей на ту, что в полицейском участке. Я сидел на маленькой лавочке и смотрел перед собой невидящим взором, пытаясь хоть что-то разглядеть за всё ещё заволакивавшим взор туманом. Туман постепенно рассеивался, и я, кроме камеры, разглядел также находящееся снаружи, за решёткой, существо. У существа были волосатые козлиные ноги; оно восседало на удобном стуле с колёсиками и возилось с каким-то непонятным пультом управления, сплошь усеянным экранами, сенсорами, кнопками… А ещё воронкой и шлангом.

- С пробуждением, - не оборачиваясь, проблеяло существо. Затем всё-таки соизволило отвлечься от занятия, в которое было погружено, повернулось, улыбнулось и произнесло: - Вот мы и встретились, Теп. Позволь представиться: Безымянный.

Отчего-то я не был удивлён. Я так ему и сказал. И ещё добавил что-то нелестное, про мать.

Безымянный, кажется, не обиделся.

- Твоё негодование понятно, - отозвался он. – Но когда ты узнаешь, какая честь тебе выпала, сразу изменишь свою точку зрения.

Я был в этом совсем не уверен. Мне надоело сидеть пленником, и я попробовал вырваться из камеры. Рванулся щупальцами к решётке и просунул их между прутьев… вернее, попытался. Что-то уверенно, безапелляционно оттолкнуло мои конечности, будто я наткнулся на плотную, но при этом пружинистую стену. Я попробовал ещё раз – и снова ничего не получилось. Всё ясно: они поймали меня, обезвредили (я проверил: ломика в кармане нет) и оградили от остального мира незримым магическим барьером.

Я сплёл щупальца на груди и по возможности непринуждённо спросил:

- Ну, и какая участь мне уготована?

Безымянный всплеснул «руками».

- Не участь, а честь!

- А точнее?

- Ты станешь вместилищем для Силипкапосы!

Его восторженность действовала мне на нервы. Я определённо не мог разделить такой бурной радости. Да хоть какой-то.

- Силипкапосы? – переспросил я с сомнением.

- Именно! Нашего бога, друга и слуги!

- Поменьше восклицательных знаков, пожалуйста, - сыронизировал я и продолжил: - Так, значит, вы каким-то неведомым образом хотите запихнуть в меня этого… эту… СУБСТАНЦИЮ, которая плавала в «колонне»? В канистре… контейнере…

- Не волнуйся, тебе не будет больно, - пообещал Безымянный. – Скорее всего.

- Поясни, - безо всякого интереса в голосе попросил я.

- Силипкапоса – величайший бог! – восторженно продолжал Младой. – Или один из самых величайших! Он так велик, что даже всем нам вместе, если объединимся, не справиться с ним. Вот чтобы Пожиратель Света нас не покромсал, а мы могли им управлять, нам и нужен носитель. С помощью подходящего существа мы будем управлять Силом. При этом он сохранит свои способности. И ты – именно ты! – станешь тем, кто будет передавать наши приказы Силипкапосе, а его слова – нам. Мы договоримся с ним, сейчас, пока есть время, применив метод кнута и пряника. – Безымянный окинул меня оценивающим взглядом. – Надеюсь, твои тело и разум подойдут.

Я хмыкнул.

- И выдержат, - закончил козлоногий.

- Ха! – кратко и ёмко, предельно лаконично выразил я все обуревавшие меня мысли. И добавил на всякий случай, если вдруг кто не понял: - Как интригующе. А главное, заманчиво. Но, боюсь, я пас.

- Отчего же? – непритворно удивился Безымянный.

- Просто он в меня не поместится.

Младой неожиданно расхохотался и взял в руки отходящий от пульта управления прозрачный шланг. Вид этого предмета совершенно мне не понравился.

- Не волнуйся, - произнёс Безымянный уже абсолютно другим тоном – уверенным, многообещающим, почти угрожающим, - мы что-нибудь придумаем.

- Сомневаюсь, что тебе – или кому-либо ещё – удастся меня уговорить. Я против, и на этом точка. – Я пристально глянул на Безымянного, давая понять, что любые споры бессмысленны.

Судя по морде козлоногого, он разозлился. Фыркнул, отвернулся, проронил:

- Ну, довольно пустой болтовни.

И что-то нажал на пульте управления.

Я услышал тихий звук, он донёсся откуда-то сверху. Я не успел среагировать. Нечто маленькое, даже крохотное, коснулось одного из моих щупалец. Я отдёрнул конечность и бросился в сторону, но было поздно. Мир опять начал заволакивать туман: мне сделали укол снотворного… или успокоительного, или наркотика, или чёрт знает чего ещё.

- Я… ещё… вас… всех… - пробормотал, а скорее, прошепелявил я: язык плохо слушался.

Я замолк, упал на пол, ударился головой и отключился – наверное, от введённой дряни, а не собственно от удара.

VIII

Вначале ничего не было. Оно и понятно, когда ты в небытии. Но что-то, может остатки чувств, стало проявляться, привлекать внимание к себе. Я заворочался в обступившей меня мути. Попытался вырваться, однако ничего не получилось. Тогда я застонал – просто так, безо всякой задней мысли, просто потому, что мне было плохо. И услышал некое шевеление. Услышал или ощутил…

И потянулся к нему. То, что я чувствовал-слышал, не отшатнулось, и я потянулся настойчивее. Догадка, ввинтившаяся, подобно саморезу, в помрачённый разум, догадка не из сознания, а из подсознательного, пробила брешь в мощной обороне беспамятства. И я начал звать, надеясь, что не ошибаюсь:

- Гип… Гип…

Я звал Гипноса, стараясь не отпустить путеводного чувства, всё ещё казавшегося слабым. Повелитель Снов должен быть где-то здесь, я ведь в его вотчине.

Тогда новая мысль, будто само по себе, озарила отравленный наркотиком разум, и я позвал друга Гипноса, Птеронафтиана. Где один, там и другой? Почему нет.

- Птер, Птер… Птер… Да отзовитесь кто-нибудь… Алхазред бы вас побрал!.. Гип! Птер!..

Я барахтался в наркотической тьме, слепо и бессмысленно пытаясь выбраться наружу. А потом начались грёзы: страшные, пугающие – даже для меня, тёмного бога. Они налетали, наплывали… смущали и грозили уничтожить… Картины были, с одной стороны, невнятными, воздействующими на интуицию, бессознательное, а с другой – апокалиптическими…

«Апокалиптические»… Что-то это слово для меня значило. Апокалиптические…

Ну конечно, Силипкапоса! Кошмарный бог богов, моими усилиями и чужой волей, чуждой хитростью вырвавшийся на свободу из построенной кем-то благоразумным камеры. Из вечного заточения!..

«Благоразумие в мире тьмы, здесь, в Чистилище, слишком дорого стоит», - подумалось мне.

И я тут же обрадовался, поскольку это были первые связные мысли за долгое – точно бы бесконечное – время. Действие наркотика отступает? Но где я окажусь, в каком положении, когда очнусь?

Или…

Тут в меня ткнулось нечто предельно твёрдое и ощутимое – не знаю что, - нечто крайне неуместное в тлетворном мире грёз, и выбило меня из ядовитых сновидений.

Я огляделся: всё заволокло странное марево. То ли прозрачное, то ли полупрозрачное. Где-то я уже видел подобное… Ну конечно!

Марево заколыхалось, приподнялось, как кулиса, и передо мной появился Птеронафтиан.

- Звал? – поинтересовался он, крутя стрекозьей головой. – Что случилось? Какие бяки накачали тебя этой гадостью?

- Ты её чувствуешь? – уточнил я.

- Ну конечно. Она отравляет мир снов не хуже, чем хлорка – суп. Ещё бы я, дитя и житель грёз, не почувствовал. Так в чём дело?

- Не знаю. – Я помотал головой. – Это какой-то заговор… чудовищный…

- Чудовищный? – повторил Птеронафтиан. – В мире, где живут Древние и прочие неназываемые сущности? Ты уверен?

- Абсолютно. Они вызволили Силипкапосу… с моей помощью… Я не понимал, кто это, что это… и случайно освободил его… Они всё подстроили… И теперь Чистилищу, а может, и не только ему, грозит ужасная опасность!

- Ужасная? – снова переспросил Осквернитель Бытия. – М-да, похоже, дело действительно серьёзное… Ладно, держись, сейчас мы с Гипом попробуем вызволить тебя. Это будет непросто – ты слишком далеко в реальности, - но мы постараемся.

- Да уж постарайтесь. Не хочется, чтобы Пожиратель Света разрушил мир… В смысле, сделал это без ведома и согласия остальных Древних и не так, как им бы хотелось.

- Понимаю, понимаю… Гип! – позвал Птеронафтиан. И ещё несколько раз повторил сокращённое имя бога снов.

Мутное марево снова колыхнулось, и на сцену выбрался Гипнос.

- Что случилось? – недовольно осведомился он. – Поспать не дадут. Надеюсь, что-нибудь серьёзное?

Я вкратце пересказал ситуацию и ему и предложил решать самому.

- Н-да, серьёзней некуда, - подытожил Гипнос. – Ладно, Птер, давай поможем нашему другу, а он, будем надеяться, поможет всем нам.

- Сделаю что смогу, - пообещал я, правда без особой уверенности.

Птеронафтиан и Гипнос буквально заполыхали энергией. Из них потекла, стала излучаться сила, такой мощи и насыщенности, что я не мог не почувствовать, хотя, как они, не был связан генами с территорией сна. Что-то набухло, разрослось, запылало, закрутилось… затем схватило меня, потянуло, размахнулось – и забросило, с огромной силой и куда-то далеко.

Наркотический дурман разом выветрился. Марево страны грёз исчезло. Я пролетел неведомое расстояние, всё ускоряясь… или только ощущая ускорение… и очутился… Даже я не могу описать это место. Это было что-то вроде сочетания действительности и сновидения. Привычные здания, машины, существа из Чистилища перемешивались, частично и полностью, с бесцветным сонным маревом и то появлялись, то исчезали.

И здесь, на границе бытия и беспамятства, меня ждал Безымянный, окружённый десятками вооружённых кто чем козлоногих. Младые гневно потрясали холодным, огнестрельным, магическим и прочим оружием. Их глазёнки светились алой ненавистью.

Я попытался было обогнуть их и вырваться, пробраться в явь, покинув юдоль снов, однако они преградили мне дорогу, выставив перед собой оружие.

- Думаешь, один ты умеешь путешествовать по снам, - саркастически проговорил Безымянный. – Сдавайся и возвращайся в камеру. Силипкапоса и весь остальной мир ждут.

Я не знал, что ответить, и отчаянно придумывал план, который помог бы прорваться сквозь кордон из вооружённых козлоногих.

За меня ответил Птеронафтиан:

- Ничего, пусть подождут.

Я оглянулся и увидел их с Гипносом, стоящих, а может, парящих, за моей спиной. От обоих богов исходила легко ощутимая, опаснейшая сила.

- Не вмешивайтесь! – крикнул Безымянный. – Это не ваше дело!

- Очень даже наше, - парировал Гипнос. – Ведь мы тоже боги. А вот ты – хрень с ножками.

Оскорблённый Безымянный в бешенстве зарычал; его армия загомонила, затопала ногами по то ли существующей, то ли нереальной – даже здесь, в Нереальности, - земле. Гипнос и Птеронафтиан переглянулись, одновременно кивнули… и ринулись на врагов. Началась настоящая сеча, беспощадный бой!

Козлоногие волнами накатывали на двух тёмных богов, стараясь опрокинуть их и задавить количеством. Мелькали алебарды и мечи, стреляли пушки и бластеры, «пространство» разрывали волшебные разряды… Но куда им. Птеронафтиан с Гипносом легко отражали все удары и пользовались удачными моментами, чтобы вывести из строя то одного Младого, то другого или хотя бы поломать их оружие.

Я понял задумку приятелей – и бочком начал пробираться мимо сражающихся. А затем, когда они, слишком увлечённые баталией, остались чуть в стороне, рванул прочь.

- Куда это ты?! – У меня на пути вырос Безымянный.

Я не испугался и не остановился. А Безымянный даже не успел поднять оружие, которое держал в руках. Не знаю уж, чем он хотел меня атаковать, только я со всего размаху впечатался в предводителя козлоногих, выведя его из строя. Откинул щупальцами безвольное тело и прыгнул ещё дальше, в изображение, словно картину, перемешанного со сном Чистилища. Я рассчитывал, что портал перехода расположен там: что-то подсказывало, вело… Может, то были Птеронафтиан и Гипнос либо мои собственные чувства. Но, в любом случае, я долетел, донёсся до нужного места – и нырнул внутрь.

Всё вспыхнуло, раскололось и разлетелось, разбитое вдребезги. Мутное покрывало мира снов разорвалось, всё, что я видел, схлынуло, чувства обострились до предела, и я убежал. Пробудился.

IX

Сказать, что пробуждение выдалось приятным, значит, сильно преувеличить и при этом погрешить против истины. Я очутился не в Чистилище. Вернее, может, и в Чистилище, но в одном из его затерянных и наиболее опасных районов. Тёмных, как глотка Тираннозавра, и неизведанных, как Грааль.

Вокруг меня летало… что-то необъяснимое, неописуемое. Даже когда я, казалось, присмотрелся, понятнее не стало. Это был хаос – первородный, в чистом виде. Стыкующиеся и не стыкующиеся между собой элементы, части чего-то большего и самостоятельные конструкции, самых разных размеров. Они блестели и темнели. Едва вспыхнув, затухали: окружающее безумие поглощало их свечение. Здесь повсюду царили тёмные оттенки – и пустота. Количество пустоты, настоящей, как при сотворении мира, зашкаливало. И геометрия, не имеющая ничего общего с классической, проявляла себя то тут, то там в бесконечных, ломающих зрение и мозг вариациях.

Поэтому я предпочёл не вглядываться. Впрочем, я уже догадывался, куда и к кому попал.

- С прибытием, Теп, - поздоровался со мной Властитель Ночи.

- Здравствуй, Каас, - в свою очередь, приветствовал его я.

- Если бы ты только знал, как приятно слышать добрые слова. Когда мне в последний раз кто-нибудь говорил «Здравствуй»? Сколько миллионов… миллиардов лет назад!

- Ну, ты отчасти сам в этом виноват.

- В смысле? – Каас насторожился.

- Нельзя же пытаться захватить всё и вся, всех подчинить себе, а несогласных сожрать и вместе с тем рассчитывать, что о тебе сложится приятное впечатление, - пояснил я.

- А-ах, ты об этом маленьком инциденте, - протянул Властитель. – Ну да, ну да. Было дело. Но очень давно. Как говорится, было и прошло. Надеюсь, ты лично не держишь на меня зла?

- Да нет, с чего ты взял, - уверил его я.

- Вот и отлично. Просто прекрасно. Потому что, когда пища недовольна, она начинает горчить.

Воцарилось минутное молчание. Я попытался двинуться с места, но ничего не вышло.

- Даже не старайся, - предупредил Каас, - я тебя хорошенько спеленал.

Я оставил бесплодные попытки освободиться.

- Ты что, - строго сказал я Властителю Ночи, - опять за своё? Я думал, остальные боги тебя перевоспитали.

- Пытались, но куда им… Да и голод не тётка, знаешь ли, особенно когда живёшь вечно, а годы пролетают что твои мгновения.

- Вообще-то я совсем невкусный.

- М-да?

- Угу. И как раз горчу, поскольку очень и очень огорчён.

Снова пауза.

- Ладно, - Каас махнул лапищей из хаоса, - потерплю. Больно уж есть хочется. И вредить. И мир завоёвывать.

Я понял, что это мой шанс, и уцепился за него.

- Вот с последним я могу тебе помочь, Каасушка.

- А ты не врёшь?

- Погляди на меня. Разве я в том положении, чтобы врать?

Я почувствовал на себе пронзающий, будто меч, и морозный, словно космос, взор Кааса.

- Рассказывай, - потребовал он.

Я лаконично описал ему сложившуюся по моей вине ситуацию и добавил:

- И теперь они хотят заточить Силипкапосу внутрь меня.

- Силипкапоса… - задумчиво проговорил Каас. – Никогда о нём не слышал.

- Наверное, он пытался захватить мир до тебя, - предположил я.

- Возможно, возможно…

- Ну так что, Ка, согласен? Я позволяю им спрятать Силипкапосу во мне, но тут появляешься ты и берёшь бразды правления в свои… э, руки.

И опять тишина, не нарушаемая ничем.

- Вообще-то у меня есть план получше, - произнёс Каас.

- А именно?

- Ты свергаешь нынешнего правителя, я занимаю его место и начинаю властвовать над Чистилищем. А остальное – дело техники.

Я задумался.

- Ну-у, в принципе, можно и так.

- Конечно, можно! – рыкнул Каас. – Это гениальный план! Никто не догадается, ха-ха-ха!..

- Ха-ха-ха, - как мог поддержал я его. – Тогда отпускай меня, и я побежал… То есть, помчался. Выполнять наш договор.

- Не так быстро.

- Что ты задумал?

Я увидел, как от наполнявшего всё вокруг хаоса отделяется маленькая чёрная, блестящая частичка и летит ко мне, то и дело меняя форму. Когда она коснулась меня, я вздрогнул, испытав страннейшее ощущение, точно прикосновение материи родом из иной, не поддающейся описанию реальности. Частичка будто бы… растворилась во мне, по крайней мере я больше её не видел.

- Отравил меня, что ли? – предположил я, зная повадки тёмных богов, к которым сам же относился. – И теперь я умру? Не по-спортивному убивать себе подобных.

- Побойся богов, то есть нас с тобой! – проревел Каас. – Я всего лишь поставил на тебе врЕменную метку. Теперь я всегда буду знать, где ты, и легко до тебя доберусь. Через день-другой метка исчезнет. Но этого времени нам с лихвой хватит, чтобы устранить нынешнего владыку Чистилища и завоевать его государство, а после – и весь остальной мир. С моими-то способностями и твоей помощью. Ха-ха!

- Ха-ха.

Я не верил Каасу. Он способен обмануть собственную мать – если она у него, конечно, есть, - тем более ради мирового господства.

- Вот так-то лучше, - оценил Властитель. – А теперь – проваливай.

- Я бы с удовольствием, но…

Я не договорил: хаос отпустил меня и рассеялся столь же внезапно, как появился.

Я осмотрелся, пытаясь понять, куда угодил. Убедившись, что я именно там, куда и предполагал попасть, кивнул собственным мыслям, мрачным, как фантазии авторов, пишущих ужастики.

«Ну ладно, за дело», - воодушевил я себя. Без особого толку.

И шагнул к дверям выстроенного в современном стиле дворца нашего славного и бессменного владыки, древнего бога Ктулху.

X

Дворец выглядел очень богато и притом модерново – как снаружи, так и внутри. Везде фигурки, изображающие самого Ктулху: какие-то побольше, другие поменьше. И всё покрывает стильная состаренная краска зелёного оттенка. Ктулху никогда не забывает своих корней – воды, из которой он когда-то появился.

«Долбаная Афродита», - сама собой промелькнула мысль, и я усмехнулся этой нежданной аналогии.

Дворец не был заперт. Его вообще никогда не запирали и снаружи не охраняли. Ну кому, скажите на милость, придёт в голову идея пойти против, наверное самого могущественного тёмного бога, чтобы свергнуть его и занять трон?

Кому, кроме бестолочи вроде меня?

«Но я не виноват, - успокаивал я себя. – Просто не сориентировался, когда убегал из мира снов от Безымянного, попал не туда, куда нужно, а в лапы Кааса, вот теперь и страдаю».

Слабые отмазка и утешение, надо сказать.

Итак, я направлялся в святая святых – если, конечно, можно так выразиться – гигантского здания. Оно само было похоже по форме на осьминога. Пока на пути меня встречали лишь пустота и беззвучие. Мои шаги гулко отдавались в просторных коридорах, любой звук, вплоть до дыхания, гулко рикошетил от стен. Было СЛИШКОМ тихо. И никто не пытался меня остановить. Однако я не ждал, что так будет продолжаться до сотого этажа, где находилась резиденция Ктулху, и лихорадочно вырабатывал план действия. План вырабатываться наотрез отказывался.

Я вообразил картину. Сотый этаж. Знаменитый восьмиугольный кабинет Ктулху. Здоровенное помещение с великанским чаном, где в воде плавает и спит, точно в каком-нибудь Р’Льехе, наш любимый правитель. Воду ему постоянно обновляют. А он знай себе дрыхнет, грезит и посылает телепатические сигналы помощникам, которые и осуществляют контроль над Чистилищем и управляют им. И никакой «Ктулху фхтагн», насколько я знал, не способен вывести кальмара-переростка из его излюбленного состояния сладостной дремоты. Он сам позаботился об этом, чтобы его не будили почём зря ради всяких глупостей. Так утверждают слухи. Безусловно, иногда они ошибаются, но не менее верно и то, что нет дыма без огня.

По дороге к гравилифту мне так никто и не встретился. Я вызвал кабинку касанием сенсора; она примчалась, я сел внутрь и через секунду-другую был уже наверху, на сотом этаже. Едва дверцы лифта разошлись, как я увидел его – противного, зелёного, с отростками на подбородке и дистрофичными крыльями на спине. Он покоился внутри колоссальных размеров чана за прочным, наверняка пуле- и проченепробиваемым стеклом. Ктулху.

Не успел я и слова сказать – ни вслух, ни мысленно, - как кто-то налетел на меня. Рефлекторно ударив щупальцем, я отбросил нападающего на пару-тройку метров назад. Это оказался глубоководный в характерном гидрокостюме. Ещё десятка два прислужников-приспешников Ктулху спешили ко мне, горя желанием порезать на ленточки для бескозырок. Вся охрана определённо собралась здесь.

Кто-то врубил сирену. Она оглушила меня истошным криком.

«Ну вот, теперь ещё и копы явятся, - подумал я. – Только это не хватало…»

Я встал в боевую стойку, готовясь отразить нападение… ну, насколько смогу.

И тут бегущие ко мне глубоководные замерли на месте. Перестали размахивать кто чем; из мутных лягушачьих зенок исчезла угроза. Они вытянулись в струнку, едва ли не почтительно глядя на меня, а потом обернулись к чану с Ктулху да так и остались стоять, не сводя с ёмкости глаз.

Я почесал макушку. Ничего не понимаю…

Но всё встало на свои места, когда в мозгу у меня раздался громоподобный глас:

«Приветствую, Теп. Давненько не виделись».

«ЗдорОво, Кту, - в тон правителю откликнулся я, поддерживая телепатическую беседу. – Давненько не виделись».

«Эт-точно… Но, к сожалению, сейчас времени на разговоры и воспоминания нет».

«Ты знаешь, зачем я пришёл?»

«Знаю. Я чувствую ИХ присутствие. Они излучают столько злобы и коварства, что изумляют этим даже меня. Кажется, другого выбора нет. Убей меня, Теп».

Я опешил.

«Прости, что?»

«Ты слышал. Убей меня. Они ведь всё равно до меня доберутся».

Я нервно рассмеялся. Посмотрел на глубоководных – жабы не двигались с места, вообще не шевелились. Похоже, их хозяин не шутил.

«Да если и захочу, то не смогу…» - начал я, но Ктулху перебил меня:

«Справа снизу есть вентиль, поверни его».

«Погоди, я не…»

«Убей меня, Ньярлатхотеп! Приказываю тебе!»

Ну что я мог сказать… или сделать… Я покорно прошествовал, куда было сказано, и нашёл этот чёртов вентиль. Рядом с ним не было никакой надписи. Я последний раз обвёл взглядом Ктулхину резиденцию, застывших, как статуи, глубоководных, самого Спящего…

«Убей меня!!!»

И повернул вентиль…

Не знаю, чего я ожидал, но точно не этого. Вода не слилась. Стекло не треснуло. Ктулху не забился в предсмертных божественных судорогах. Ничего подобного не произошло. Вместо этого отъехала в сторону крыша дворца, отодвинулась крышка чана, где спал великан-осьминог, и Ктулху… открыл глаза. Проснулся!

Я аж отшатнулся.

Ктулху посмотрел на меня мгновение-другое; я не смог понять эмоции, заложенной в этом взгляде. А потом владыка Чистилища ПОДМИГНУЛ мне и, рванувшись вверх, выскочил из чана. Я как зачарованный следил за этим полётом. Ктулху рассёк ночной воздух Нирваны с таким же звуком, с каким падает атомная бомба, а когда приземлился, всё здание дворца заходило ходуном.

«Вот чёрт! – в негодовании подумал я, пытаясь удержаться на месте и падая на пол вместе с десятками восторженно лепечущих, квакающих, кричащих глубоководных. – Меня опять обманули!»

XI

Пулей, пущенной из скорострельного пистолета, я вылетел на улицу (не помню, как поднимался, бежал, мчался на лифте и преодолевал путь до выхода). И сквозь дождь узрел картину, от которой у меня подкосились щупальца. В почти полной темноте, кое-как рассеиваемой лишь фонарями да окнами светящихся домов, сошлись в безжалостной схватке бесформенный Властитель Ночи Каас и громоздкий, болотно-зелёного оттенка Пробудившийся Ктулху. Над ними парил безразмерный Силипкапоса, пожиравший свет Купола.

- Этот боксёрский поединок с превеликой радостью посмотрел бы любой в Нереальности, - раздался голос в непосредственной близости от меня. Мелодичный такой голосок. – А многие бы и последние деньги поставили на победителя.

Я обернулся. Так и есть: Шуб-Ниггурат.

- Ты понимаешь, что вы… мы… наделали! – немного задыхаясь после бега, проорал я, перекрикивая шум от схватки двух исполинов-богов. – Они же всё здесь разнесут! Или поубивают друг друга, и Чистилище всё равно останется без владыки! Или Силипкапоса сожрёт весь свет Купола! Тут такое начнётся!..

Шуб-Ниггурат усмехнулась.

- Ты ещё Дагона не видел.

- Что?

Я поозирался – и в самом деле увидел приближающуюся к ничего не подозревающим «боксёрам» драконообразную фигуру Дагона.

- Ну всё, - резюмировал я, - трындец.

- Похоже на то. – Шуб-Ниггурат вела себя как ни в чём не бывало.

Я резко повернулся к ней.

- И тебе всё равно?

- А почему нет? Мы же тёмные боги, воплощения зла. Разве не ради всего этого мы живём?

- Но должен же быть предел!..

- Может быть…

Я прищёлкнул пальцами.

- Ну конечно… Предел…

- Что ты такое измыслил, Теп?

- Скажи, далеко ли ваша лаборатория? Ну та, где меня держали, пока я не сбежал.

- Не очень.

- Тогда бежим – пока Силипкапоса не поглотил остатки света и энергии. Или эти дебилы не разнесли всё к чёртовой бабушке.

Я схватил Шуб-Ниггурат за один из отростков-руку, и мы помчались как безумные сквозь становившуюся поминутно темнее и темнее ночь под продолжавшим усиливаться ливнем. Направление указывала она.

XII

Мы неслись сквозь тьму, хаос и разрушения. Казалось, мир рушится вокруг нас… впрочем, так оно и было. Звуки битвы не стихали, а становились всё громче. Вот послышались сирены полицейских. Раздались выстрелы. Кто-то из троицы сражающихся богов орал – или все вместе, что вероятнее. Тьма становилась концентрированнее: Силипкапоса занимался тем, что умел лучше всего, - пожирал свет. Энергию. Бытие…

Мы свернули с улицы в переулок, преодолели его, пробежали ещё по одному, затем ещё… И наконец, усталые, запыхавшиеся, остановились около неприметной двери с кодовым замком. Шуб-Ниггурат набрала код, и мы ворвались внутрь.

Ступени, ступени, ступени… Вниз, вниз… Потом вперёд… По пути нам встречались козлоногие Младые, то и дело норовившие сцапать меня. Шуб-Ниггурат их всех успокаивала, они, не в силах спорить, уступали дорогу, и мы мчались дальше.

Вот мы вбежали в помещение с камерой, где из меня должны были сделать сосуд для Силипкапосы, и в этот же самый момент мне в висок упёрлось дуло лазерного ружья.

- Вот снова и повидались, - прошипел Безымянный.

- Оставь его! – крикнула Шуб-Ниггурат.

- Ну уж нет. Он послужит нам верой и правдой.

- Отпусти, говорю! У нас очень мало времени! Совсем скоро Силипкапоса…

- Кстати, где он, когда так нужен? Что, если все наши приготовления пропадут втуне? Мы тут возимся со своим хитрым планом, а он там пожирает свет.

- Если соскучился, позови его! – огрызнулась Шуб-Ниггурат.

Я прищёлкнул щупальцами.

- А это идея, - сказал я. – В прошлый раз же сработало.

- Что сработало?

Но я уже не слушал её, а звал исконное порождение тьмы. Трижды я во всю мощь лёгких проорал его имя и добавил к этому от себя пару ласковых. Что-то про «тупое пятно», «жидкую дрянь» и всё в таком роде. Потом оглянулся на Шуб-Ниггурат – она взирала на меня с поистине космическим ужасом.

Я улыбнулся её и подмигнул.

- Как думаешь, - спросил я, - сработ…

В этот миг, разумеется, крыша обрушилась, и в проёме, призванный нами, появился сам Пожиратель Света. Или только малая его часть, что, впрочем, не очень-то успокаивало. Силипкапоса был разъярён дальше некуда.

Мы все втроём – я, Шуб-Ниггурат и Безымянный – одновременно отскочили в стороны, уворачиваясь от летящих вниз обломков.

Безымянный стал озираться, ища меня глазами, но я нашёл его первым. И вырубил, мощным ударом щупальца. Козлоногий закатил глаза и рухнул на обломки.

- Скорее! – поторапливала Шуб-Ниггурат. – Скорее!..

- Спешу как могу!

В помещение набились Младые, вереща что-то насчёт пришествия Силипкапосы. Только под ногами крутятся, мешают!..

Близкий к панике, я искал глазами то, что должно помочь нам исполнить наш замысел.

- Шланг! – услышал я сквозь хаос сутолоки крик Шуб-Ниггурат. – Прозрачный шланг на пульте управления!..

Ну конечно!

Расталкивая козлоногих, я пробрался к пульту, быстро осмотрел его и отыскал лежащий сбоку, свёрнутый шланг – похоже, тот самый, нужный нам. Взялся за него, потянул, присел на корточки и сунул один конец в рот Безымянного.

- Ты не оставил нам выбора, приятель, - сказал я, хотя он всё равно не мог меня слышать.

И Гипнос с Птеронафтианом не придут ему на помощь…

Где-то наверху будто заработал небывалых размеров, мощнейший пылесос. Я почувствовал, как мои щупальца отрываются от пола. Схватился за какой-то рычаг на пульте управления. Металлический стержень пошёл вверх. Дверь камеры открылась. Слава нам, богам, хоть сам рычаг не оторвался!

Я мельком оглянулся и увидел, что Младым повезло гораздо меньше. Втягиваемые ненасытным Силипкапосой, они взмывали вверх и исчезали из поля зрения. Послышалось жуткое чавканье.

Я сглотнул и сильнее вцепился в рычаг. Богу умереть от зубов бога? Ну и перспективка…

- «Пуск»! – услышал я отчаянный призыв Шуб-Ниггурат. – Нажми на «Пуск»! Кнопку «Пуск»!..

Я посмотрел на пульт управления, усеянный самыми разнообразными элементами: кнопками, реле, рычагами, экранами, сенсорами… Где же у него кнопка? Стараясь не поддаваться панике – что очень сложно в ситуации вроде той, где я оказался, - я искал глазами что-нибудь с надписью «Пуск». И наконец нашёл эту дурацкую кнопку! Мне всего-то и надо, что нажать на неё. А она на другом конце пульта управления, небольшая и, как водится, красного цвета. Нажать. Но… я не мог до неё дотянуться, никак!

Козлоногие один за другим продолжали исчезать из виду. Истошные вопли наполнили окружающее пространство. Чавканье стало невыносимым!..

Я снова потянулся к кнопке и снова потерпел неудачу. Не выпустить бы рычаг…

И тут боковым зрением я заметил, что Шуб-Ниггурат, до того державшаяся за прутья решётки, разжимает сначала один отросток, потом второй, третий… Ещё немного, и…

Нет, я не мог этого допустить!

- А-а-а! – закричала Шуб-Ниггурат – и воспарила к безжалостному Куполу с почти пожранным светом.

- А-а-ар! – зарычал я, понимая, что ждёт любимую.

Опёрся свободными конечностями на пульт управления, рванул себя вперёд изо всех сил, отпустил рычаг и вытянул щупальце, которым до того за него держался, в отчаянной, единственной, последней попытке всё изменить. Нажать на кнопку! Мне надо всего лишь нажать на чёртову кнопку!..

Щупальце скользнуло по красной квадратной поверхности, и… кнопка загорелась. У меня получилось!

Я рухнул на пол…

Не смогу описать полный ярости, ужаса и негодования крик-вопль Силипкапосы, что раздался, когда его начало втягивать невидимыми волнами в воронку, закреплённую на пульте управления. Всесильный бог разжижался и сужался. Чёрная-пречёрная тьма ручейком втекала в воронку, исчезала там и по прозрачному шлангу, вставленному в рот Безымянного, попадала в тело и сущность лежащего без чувств Младого.

- А-а-а! – это, вопя, рухнула на пол едва не лишившаяся жизни Шуб-Ниггурат.

- Цела? – обернувшись, поинтересовался я не поднимаясь с обломков.

- Э… - отозвалась красотка. – Э…

Вокруг падали и падали козлоногие, и вскрикивали, больно ударяясь разными местами об пол.

Когда процесс перекачки Силипкапосы внутрь Безымянного закончился, я мгновенно схватил тело козлоногого на «руки», бросил в камеру и захлопнул дверь. Подёргал её – заперта. Попытался просунуть щупальце между прутьями – не получилось: значит, защита включена.

- Похоже, выбрались, - не веря чудесному спасению, вставая с пола, произнесла растрёпанная, но всё ещё дьявольски обворожительная Шуб-Ниггурат.

Я тоже поднялся и, подмигнув ей, изрёк банальную истину:

- У каждого бога есть Ахиллесова пята.

XIII

Никогда не забуду, как в проём, пробитый Силипкапосой, я увидел вновь зажёгшийся Купол. Неизмеримо-огромная поверхность горела и переливалась сотней, тысячей красок – как было всегда. Дождь наконец закончился, а с ним – и долгая-предолгая ночь…

Однако всё это осталось в прошлом. И претензии Шуб-Ниггурат на господство над Чистилищем тоже. Ни она, ни её приспешники ничего не получили от своего заговора.

Хотя как знать… Ведь мы с Шуб-Ниггурат теперь вместе, владеем частным сыскным агентством «ТиШь» - «Теп и Шуб». Она – спонсор, я – директор и главный детектив. У нас дела наладились.

А равно и во всём Чистилище, которое восстанавливают Младые и их руководители, боги-неудачники – как не сумевшие захватить власть, так и не предотвратившие путч. Ктулху пощадил только Шуб-Ниггурат… и я его прекрасно понимаю.

Мы как раз обнимались и целовались у неё в особняке, заодно обсуждая планы на «медовый» месяц, когда загорелся экран стационарного фона.

- Кто там нас отвлекает? – проворчала Шуб-Ниггурат.

- Принять звонок, - сказал я.

На экране появился Азатот. Его вид мне сразу не понравился: губы сжаты в тонкую линию, глаза мечут молнии, смотрит въедливо, вроде бы даже враждебно. А главное – без трубки!

- Привет, парочка, - неласково произнёс он и засмеялся – тоже настораживающе, пусть он и был одним из нас, тёмным богом. – Не отвлекаю? Вы уж извините, что врываюсь в ваш праздник и порчу его, но у меня есть кое-какая вещица, которая может вас заинтересовать…

- О чём ты? – спросила Шуб-Ниггурат.

- Да всего лишь о нём. – И Азатот показал в камеру «Некрономикон». – Узнаёте?

- Ну да, - не понимая до конца, чего он хочет, ответил я, - одна из копий «Некрономикона».

- Не копия! – неожиданно закричал Азатот. – А настоящий «Некро»! Пользуясь служебным положением и участием в заговоре Шуб-Ниггурат, я позаимствовал его из библиотеки: у меня там работает хороший знакомый. Я вырвал из него кусочек, окропил зелёной кровью Безымянного (который теперь стал вместилищем Силипкапосы) и подбросил тебе, глупый ты сыщик! Я специально мешал твоему «расследованию», посадил тебя в кутузку, чтобы ты не отсвечивал. Я знал, что, с моей помощью или нет, затея Шуб-Ниггурат накроется медным тазом. А она была так занята собственными планами и проблемами, что, видимо, решила пока не выяснять со мной отношения. Ну а потом, наверное, подзабыла, за всеми треволнениями и радостями…

Я присвистнул.

- Так, значит, ты забрал себе настоящий «Некрономикон»?! – Шуб-Ниггурат не могла поверить в шокирующее признание Азатота. – Но это значит…

- Вот именно! – Азатот демонически (божественно?) расхохотался. – Настоящий фолиант даёт своему владельцу такие силы, перед которыми спасует и Силипкапоса! И внутри этой книги есть заклинания, способные вызвать богов покруче. Гора-аздо круче. – Он снова заржал, ещё громче. – И я намереваюсь…

Мы напряжённо наблюдали за Азатотом, который вёл себя как сумасшедший.

Вдруг какая-то фигура вбежала в пространство, демонстрируемое камерой, схватила «Некрономикон» и умчалась. Это был Тиндал.

- Стой! – неистово заверещал Азатот. – Стой, негодная псина! Верни книгу! Она моя! Моя! Я – повелитель Чистилища и Нереальности! Я!..

И он помчался за Тиндалом, наивно полагая, что ему хватит скорости, ловкости и силы, чтобы догнать адского пса и отобрать у него зловещий фолиант.

Мы с Шуб-Ниггурат ещё секунду смотрели на невыключенный экран, а потом зашлись в дружном смехе.

И я повернулся и одарил поцелуем её, мою любимую, мою суженую. Единственную на свете богиню со столь немыслимыми внешностью, умом и харизмой. Я поцеловал Шуб-Ниггурат – и сделал это так страстно и неотвратимо, как только одно тёмное, невыразимое, кошмарное божество может поцеловать другую, не менее харизматичную и опасную сущность.

(Январь – февраль 2024 года)