Выберите полку

Читать онлайн
"Пока светит Пламя"

Автор: Наталия Медянская
Глава 1

Важный вопрос, который следует разрешить “на практике”: можно ли быть счастливым и одиноким?

(А. Камю)

Птицы были всюду. Остроклювые головы из белого мрамора, точно охранники, венчали верхушку городских врат; железные барельефы маленькими глазками цепко следили с фасадов домов за текущей по улицам людской рекой. А высоко, в пронзительно-синем небе, над шпилями городских крыш парили белые крачки. Да и название у города было какое-то птичье – Хоррхол.

Симпатичная девушка в простом, но опрятном платье вдохнула влажный, терпко пахнущий морем воздух и нетерпеливо дернула за рукав шедшего впереди молодого мужчину:

– Бенедикт, как думаешь, долго еще?

– Почти дошли. – Ее спутник устало улыбнулся: – Еще квартал, а потом...

– Ты бывал здесь раньше? – девушка ускорила шаг и, запрокинув голову, пытливо уставилась ему в лицо.

– Было дело, – мужчина угрюмо дернул щекой, – и воспоминания, честно говоря, не из лучших. Хм... мы как-нибудь поговорим...

– Как хочешь, братец, – девушка безмятежно дернула плечиком и сморщила нос: – Уверен, что Мадлена нам обрадуется?

– Никогда нельзя быть ни в чем уверенным... Слушай, Кати

Девушка вздохнула и послушно двинулась рядом, вертя по сторонам растрепанной головой.

А посмотреть было на что. Хоррхол – портовый город, второй по величине в Империи, славился ярмарками, собиравшими купцов со всего побережья, богатыми зданиями торговых гильдий, огромным портом, ну и, конечно, Храмом – святилищем самого Пламени.

Катрина Харт, уроженка далекого континентального края, где жизнь текла неспешно и скучновато, уже вторую неделю восторженно купалась в новых впечатлениях. Одна только поездка морем чего стоила. Сначала были качка и неприятная тошнота, вылеченная братцем с помощью горького снадобья с запахом лука и тины. В настоящий шторм путешественники, к счастью, не попали, и на третий день поездки воцарилась солнечная погода. Кораблик бежал ровно и резво, палубу обдувал легкий ветерок, и даже, к полному восторгу пассажиров, у борта несколько раз показывались стайки дельфинов. С попутчиками тоже повезло, Бенедикту, пожалуй, вдвойне. Кати вспомнила хорошенькую молодую даму, путешествующую в компании то ли родственников, то ли компаньонов, и тихо хихикнула. Больно уж забавно лупал глазами братец, когда дама, восторженно глядя на морскую гладь, рассеянно касалась пальчиками его запястья, а после начинала щебетать. О море, ветре и томлении. К некоторому сожалению мисс Харт и явному облегчению мистера Харта, романтичная особа сошла в прибрежном порту, а кораблик взял курс на остров Миллендау, к Хоррхолу.

У себя на родине Кати, конечно, слышала о чудном городе посреди моря. Говорили, что в недрах острова живет огонь, дающий жителям молодость, и любой уроженец Хоррхола с рождения отмечен особым благословением. Самые достойные из них получали право нести Свет Пламени простым людям, и даже сам император не мог им приказывать. Правда, Бенедикт всегда называл слухи «чушью собачьей». Кати братцу верила и на все эти сложные темы особо не размышляла, до тех пор, пока не пришлось отправляться в те самые края.

Она загрустила, вспомнив причину, по которой они бросили родину, и украдкой смахнула выступившие слезы.

– Ты чего? – Как ни таилась Кати, брат заметил и ободряюще притянул её к себе. – Не бойся, всё наладится. А если не сразу, так я устрою. Ну не примет нас тетушка, мы всегда можем пойти в трактир. На первое время деньги есть, а на потом и загадывать глупо. Мы молоды и здоровы, справимся.

И Кати, как всегда, поверила.

После блуждания по лестницам и узким улочкам Харты вошли в ворота двухэтажного белокаменного дома. Обозрев дворик с единственной клумбой, на которой пламенели шары далий, Кати вздохнула. Город, насквозь продуваемый ветрами и уходящий вверх по скальному берегу, с каждой минутой казался ей всё более неуютным.

– Здесь совсем-совсем нет деревьев? – негромко спросила она.

– Есть. Возле Храма, и на главной площади скверик. Ничего, сестренка, ты привыкнешь.

Бенедикт коротко улыбнулся, легко щелкнул ее по обгоревшему носу и дернул колокольчик над дверью.

Судя по всему, их ждали (письмо было отправлено загодя), и, не задавая лишних вопросов, худой, точно жердь, лакей проводил брата с сестрой в гостиную. Мадлена Харт, пожилая величавая женщина, поднялась навстречу из высокого кресла. Сложив руки на животе, пристально оглядела вошедших.

– Ты возмужал, Бенедикт, – заключила она после длительной паузы и приподняла черную бровь. – А это, я так полагаю, Катрина?

Кати сделала шаг вперед и, как положено воспитанной девице, присела в легком полупоклоне.

– Последний раз я видела тебя совсем крошкой, – Мадлена склонила голову к плечу, рассматривая гостью, – и уже тогда мне показалось, что ты – вылитый Кристофер. Те же пепельные волосы и узкие губы.

Упоминание об отце тоской отозвалось в душе Кати, и она беспомощно взглянула на брата. Тот ободряюще кивнул. Они действительно были не слишком похожи. Широкоскулый Бенедикт, с непослушно вьющимися темно-русыми волосами, и узколицая большеглазая Катрина – хоть и немного, но все же отличная в масти.

– Я рада. – Мадлена чопорно кивнула. – Ваши вещи уже принесли и оставили в гостевых. На втором этаже, две комнаты рядом. Ричард проводит. Простите, но через четверть часа я вынуждена уйти – наша кофрадия[1] собирается при Храме, а я вхожу в благотворительный совет. Отдыхайте, за ужином побеседуем.

Тетушка не спеша нагнулась, взяла из кресла клубок серой шерсти с торчащими спицами и величаво удалилась.

Бенедикт дождался, пока отзвучат по лестнице шаги, а потом озорно подмигнул:

– Ну и как она тебе?

– Не знаю, – Кати пошла по комнате, с интересом разглядывая вещи на пузатом комодике: вазочки, глиняные статуэтки и, на медной подставке, янтарную магическую сферу с мигающим внутри огоньком. Раньше она видела такие только в церкви – родители не то чтобы не почитали Свет Пламени, просто дома особого рвения не выказывали. – Я ее совсем не помню. Какая-то она... холодная.

– Может, это просто внешне? – Бенедикт с облегчением расстегнул камзол и подошел к окну. – В любом случае, нам ли придираться? Мы свалились на нее, точно снег на голову, а она, если и возмущена, виду не показала.

– А мы тут надолго?

– Как только подыщем себе жилье. – Бенедикт, устремив задумчивый взгляд на высокий шпиль соседнего здания, приобнял подошедшую сестру. – Думаю, неделя-другая...

– Зря мы уехали...

Вспомнив уютный дом под черепичной крышей, утопающий в зарослях калины и бузины, Катрина хлюпнула носом:

– Одним, конечно, тяжело, но может…

– Понимаешь, – Бенедикт отстранился и виновато заглянул ей в глаза, – лесопильня не для меня. Пока был жив отец, мне просто не хотелось ссориться. Нет, однажды я попытался освободиться, но в конечном итоге ничего не вышло.

Кати смутно припомнила, что когда-то Бен примерно на полгода исчезал из дому. Правда, в тот момент сама она была малявкой и куда больше семейных дел интересовалась куклами и подружками.

– В общем, – продолжал брат, – я подумал, что теперь у нас появился отличный повод изменить жизнь. Денег от продажи имущества пока достаточно. Правда, какое-нибудь дело мне стоит подыскать. Только боюсь, что опыт управляющего лесопильней в Хоррхоле вряд ли кому понадобится.

– Может, Мадлена поможет? Хотя, мы и так, наверное, слишком вторглись в ее жизнь…

– Кто знает, – Бенедикт тихо рассмеялся. – Может быть, мы, наоборот, привнесем разнообразие? Ты только болтать не начинай. Сразу.

– Вредина! – Кати шутливо ткнула брата локтем в бок, а потом посерьезнела: – Знаешь, я тебе помогу. Я ведь умею отлично вышивать, помнишь? И кружева плести, и…

– Сестренка, – Бенедикт погладил ее по голове, – деньги – моя забота. Хотя, врать не буду, на тебя я тоже рассчитываю. Согласись, нам бы очень помогло удачное замужество.

– Замужество? Моё?! – Кати округлила глаза и на время потеряла дар речи. Бенедикт, взглянув на ее ошарашенную физиономию, расхохотался и решительно потянул сестру из гостиной:

– Ну не моё же! Да не бойся, я ведь не самодур. Найдем хорошую партию, тем более, ты у нас красавица. И муж у тебя будет обязательно достойный, и который тебе самой понравится.

– О-ой, – только и смогла жалобно протянуть Кати. Подобного расклада у нее и в мыслях не было.

– Не «ой», а пошли, комнаты посмотрим? Или, может, ты прогуляться хочешь?

– Вообще-то, я есть хочу. А тут, похоже, уже отобедали...

– Значит, всё же трактир, – припечатал Бен. – Заодно и на окрестности поглазеем.

Когда они добрались до нужного места, у Кати сложилось впечатление, что братец не просто знаком с Хоррхолом, а отлично в нем разбирается – настолько быстро провел ее по извилистым улочкам к трактиру. Народу там в середине дня было немного, и Харты заняли столик у окна. Правда, вид на улицу был не слишком интересный – так, кусок каменной стены на другой ее стороне, стрельчатая ограда с пятнами ржавчины да развалившаяся посреди дороги плешивая собака. Пока дожидались обеда, Катрина глазела на посетителей. В них тоже ничего особенного не было, разве что выделялась молодая женщина, вошедшая тотчас за Хартами и севшая за столик у очага. Статная и красивая, в вызывающем платье с корсетом, что бесстыдно открывало загорелые плечи. Поймав дерзкий взгляд из-под смоляной челки, Кати вспыхнула и потупилась. Больно уж напоминала незнакомка девку-блудню, которых на родине Хартов не то чтобы не было, просто замечать подобных считалось страшно неприличным.

Бенедикт на красотку внимания вовсе не обратил, или, может, вид сделал. А после и сама Кати про нее позабыла, углубившись в изучение необычной островной кухни.

– Сознавайся, – дернула брата за рукав Кати, когда они не спеша возвращались к дому тетушки, – долго жил в Хоррхоле?

– А чего сознаваться, я тебе говорил уже, – фыркнул тот. – Не так чтобы долго, но, кажется, успел к нему привыкнуть. Знаешь, этот город немного странный. Он вначале не пускает, выглядит чужим, может, даже угрожающим, а потом вдруг – раз, и тебе кажется, что ты живешь здесь с рождения. Признаюсь, дома, в Тумаллане, порой мне очень не хватало морского ветра.

– А зачем ты вернулся? Из-за родителей, да?

– Скорее, нет. Хотя, я скучал по всем вам. Просто... здесь я пытался найти дело по душе, а потом оказалось, что связался не с теми людьми.

– Тебя обманули, что ли? – Кати с любопытством покосилась на брата, ожидая захватывающего рассказа, как вдруг сильный удар в плечо швырнул ее к беленой стене высокого здания.

– Ой-ёй... – растерянно протянула девушка, потирая ушибленный бок, а Бенедикт ловко ухватил за плечо невысокого бородача в темно-зеленом кафтане:

– Эй, сударь, куда вы так торопитесь? Вы нанесли оскорбление моей сестре, и...

– Т-там, – пролепетал обидчик и трясущимся пальцем указал на широкую лестницу, ведущую к кварталам Верхнего города. – Воины Пламени перекрыли дорогу и хватают всех, кто оказался на площади... насилу ноги унес...

– С какой это стати? – Бенедикт недоверчиво прищурился.

– А... облава, говорят, сударь. Так-то я особо ничего не знаю, да и вам советую убираться подальше, потому как...

Тут мужик ловко выкрутился из хватки Бенедикта и, оставив кафтан, бросился в ближайший переулок. Кати проводила его растерянным взглядом, а потом, обернувшись, испуганно прикрыла рот ладонью. На верху лестницы появились несколько человек в рыцарских доспехах и с обнаженными мечами в руках. На их шлемах алели длинные перья, которые раскачивались в такт движениям и, действительно, наводили на мысли о языках пламени. Один из воинов что-то гаркнул, рубанув ребром ладони по направлению улицы, и Кати почувствовала, как ее вдруг поволокли в сторону.

– Бен, ты что? – она безуспешно попыталась вырваться. – Мы же ничего не сделали!

– Закрой рот и беги, – шикнул тот и ринулся следом за бородачом. Харты понеслись по узкому переулку, а уходящие в небо стены гулким эхом вторили топоту ног. Выбежали на другую улицу, снова нырнули между оградами, плотно увитыми диким виноградом, и, кажется, ушли от погони. А потом послышался властный окрик, и Кати, обернувшись, увидела высокую фигуру, нарисовавшуюся у соседнего здания. Бенедикт рыкнул, прибавил ходу, влетел за угол и со свистом выдохнул сквозь зубы. Прямо перед носом беглецов высилась кирпичная стена. Тупик.

– У меня... есть причины... не попадаться, – задыхаясь, объяснил Бен, а после, ругаясь вполголоса, стал ощупывать плотную кладку. Чеканный бег преследователя послышался совсем близко, и Кати испуганно зажмурилась. Но тут справа что-то скрипнуло. Приоткрылась низенькая дверь, и в проеме призывно мелькнула чья-то рука. Долго Хартов упрашивать не пришлось и, нырнув внутрь, они облегченно привалились к шершавой стене, чтобы отдышаться.

Лязгнула задвижка, и в тусклом свете масляной лампы Кати с удивлением узнала вульгарную девицу из корчмы. Одежда ее вблизи скромнее ничуть не стала, и Кати нахмурилась. Девица же, вовсе не обращая на нее внимания, сняла лампу с крюка на стене и обернулась к Бенедикту:

– Так и будем стоять и дожидаться, пока прихвостни магиков высадят дверь?

Снаружи уже яростно и страшно колотились в деревянную створку.

– Бежим, – коротко кивнул Бенедикт, отобрав у спасительницы лампу; ухватил сестру за руку и первым понесся вниз по лестнице. Они миновали череду узких коридоров, продрались сквозь залежи ящиков, воняющих рыбой, а потом брат толкнул низкую дверь, и поток свежего воздуха ударил Катрине в лицо. Она зажмурилась от яркого света и тут же споткнулась о пузатые мешки, горой наваленные у порога.

– Добро пожаловать в порт, – насмешливо сказала над ухом незнакомка, подхватив Кати под локоть. Голос у нее был хрипловатый и вместе с тем мягкий, точно кошачьи лапки. До тех пор, пока их обладательница не вздумает выпустить коготки.

– Если поторопитесь, успеете затеряться в толпе. – Девица послала Бенедикту широкую улыбку и уже собралась было уходить, как тот вцепился ей в плечо:

– А ну, стой!

Развернул к себе и хмуро уставился в красивое порочное лицо:

– Ты кто? Откуда знаешь, что мы родственники? Зачем стала помогать?

– Ух ты, сколько вопросов, – изогнула та бровь и провела тонким пальчиком по груди Бенедикта. – Неужто я не могу просто помочь такому симпатяжке?

– Наверное, можешь. Но, видишь ли, за последние несколько лет я умудрился растерять всю данную мне от рождения веру в бескорыстие. И, кстати, ты не ответила, откуда нас знаешь.

– Давайте, мы уже куда-нибудь пойдем? – Кати то ли со страху показалось, то ли действительно в подвале что-то брякнуло.

– А девица-то дело говорит. – Незнакомка мягко отвела руки Бенедикта и кивнула в сторону выстроившихся у пирса парусников: – Там, на набережной, мой дом. Переждем и поговорим. Оставьте уже эту лампу, и идем.

– Да как звать-то тебя? – с досадой бросил Бенедикт в спину девице. Та кольнула его через плечо васильковым взглядом: – Ирена. А титулы перечислять, пожалуй, не стану. Чтобы не смущать.

Кати, к тому моменту вполне пришедшая в себя, тихонько хихикнула. Пожалуй, незнакомка начинала ей нравиться. Веселая.

Лавируя между прохожими, они вышли на набережную и, миновав очередную статую гигантской птицы, остановились у широкого крыльца. Нижние окна дома Ирены пестрели разноцветным витражом, над дубовой дверью висел колокольчик с язычком в форме рыбки, а деревянная вывеска заставила Кати изумленно захлопать ресницами. С дощечки скалила зубы криво намалеванная грудастая русалка, а размашистая надпись гласила, что заведение называется "Бархатные кущи".

– Весьма похоже на непотребный дом, – возмутилась Кати. – И ты живешь здесь?!

– А чего такого? – Ирена пожала плечами. – Жилье, как жилье, не хуже любого другого. Для меня бордель – дом, а у кого-то и дом бордель. Впрочем, я не навязываюсь.

– Ну уж нет! – Бенедикт решительно потопал на крыльцо. – Терпеть не могу неопределенность, так что тебе, милая, придется всё рассказать. А после ты, сестрица, поведаешь мне, откуда знаешь, как выглядят подобные заведения!

Кати зарделась, вспомнив, как они с подружками втихаря рассматривали невесть как попавшие в Тумаллан столичные газеты. Ирена же фыркнула и, решительно отстранив Бенедикта, первой вошла в дверь.

Неизвестно, что ожидала увидеть внутри Кати, с опаской оглядываясь, но широкая гостиная, начинающаяся прямо от прихожей, ничем таким неприличным не выделялась. Пара столиков с расшитыми скатертями, обитые темным бархатом стулья, зеркало. Низкий диванчик у окошка, несколько аляповатых натюрмортов на стенах – и уютная, согретая полуденным солнцем тишина.

– Вечерами тут не протолкнешься, – подмигнула Ирена, точно читая мысли, – а сейчас... пошли за мной, пока никто не прицепился.

Она поспешно юркнула в боковую дверь, и Харты, переглянувшись, двинулись следом. Поднялись по скрипучей, устланной потертым ковром лестнице и вскоре оказались в уютной комнатке.

– Простите за беспорядок, – хозяйка небрежным жестом накинула покрывало на смятую постель, – я не ждала гостей. Вернее, не ждала гостей так рано.

Бенедикт, недолго думая, развалился в кресле у камина и весьма непочтительно стал разглядывать Ирену. Та вовсе не смутилась: стояла, привалившись к каминной полке, улыбалась насмешливо. Так они и ели друг друга взглядами; Кати даже показалось на миг, что о ней все позабыли. А потом смущение прошло, и она, никогда особо покорностью не отличавшаяся, кашлянула.

Ирена на нее взглянула, кивнула на свободное кресло:

– Садись, дорогуша.

Прошла к окну и распахнула ставни. Высунулась наружу, огляделась.

– Кажется, всё спокойно. Да, не повезло вам – сразу по приезду нарваться на облаву.

– Так, – Бенедикт подался вперед и сомкнул руки под подбородком, – а теперь рассказывай. Откуда знаешь, что мы приехали сегодня, и почему ты нам помогла?

Шагнув от окна, Ирена усмехнулась и потянула цепочку из выреза платья. Серебряная вязь мягко заструилась по загорелой коже. Кати с любопытством вытянула шею и увидела, как на ладонь женщины лег треугольный медальон. Простой, медный, ношеный. Вот только глаза на чеканке поджарого волка совсем вживую сверкнули алым. Кати уже хотела подойти и рассмотреть безделушку внимательнее, но Бен коротко присвистнул, а Ирена тут же сжала кулак и сунула медальон обратно за корсаж.

– Морган? – Бенедикт прищурился. – Зачем я ему?

– Представь себе, меня не известили. – Ирена фыркнула. – Я вообще не должна была вмешиваться, просто выяснить, где ты остановился. И если бы не эта дурацкая облава...

– А что, – Кати даже раскраснелась от любопытства, – здесь такое в порядке вещей? Ну, что вот так идешь себе, никого не трогаешь...

– В последнее время тут неспокойно. – Ирена ответила неохотно и принялась сворачивать забытую на спинке кресла шаль.

– Сдается мне, Морган тут сыграл не последнюю роль, – Бенедикт нахмурился. Порывисто встал и кивнул сестре:

– Катрина, мы уходим.

– Что, так скоро? – Ирена подняла на него глаза. – Даже спасибо не скажешь?

– Прости. – Бенедикт обернулся и коротко кивнул: – Благодарю. Знаешь, я привык отдавать долги, доберусь до банка – заплачу. А Моргану можешь передать, что я изменился. И пытаюсь начать жизнь заново.

А потом настойчиво вытолкнул навострившую ушки Кати в коридор. Та возмущенно ойкнула и, прежде чем брат захлопнул дверь, успела услышать негромкое "Вот ведь дурак".

Они долго плутали по улочкам – Бенедикт двинулся к дому обходной дорогой. Пару раз навстречу попадались патрули городской стражи, но, услышав имя Мадлены Харт, брата с сестрой тут же отпускали. Воинов, подобных тем, что устроили облаву в центре, видно не было, однако народу на улицах стало теперь совсем мало. А еще Кати напугала очередная лестница – белокаменная, щедро освещенная горячими лучами послеобеденного солнца. На ее ступенях, рядом с опрокинутой корзиной, рассыпались крупные аппетитные яблоки, блестящие красными глянцевыми боками. А посреди этого великолепия одиноко лежал кожаный женский сапожок.

Кати почувствовала, как по спине побежали противные мурашки, а Бенедикт, нахмурившись, потянул ее мимо:

– Не смотри.

1 - Кофрадия (исп. cofradia - братство) – ритуальное общество, обслуживающее культ определенного святого и устраивающее праздники, театрализованные представления и др. в его честь. Здесь – что-то вроде церковных активистов, по доброй воле помогающих Храму.

.
Информация и главы
Обложка книги Пока светит Пламя

Пока светит Пламя

Наталия Медянская
Глав: 30 - Статус: в процессе
Настройки читалки
Размер шрифта
Боковой отступ
Межстрочный отступ
Межбуквенный отступ
Межабзацевый отступ
Положение текста
Лево
По ширине
Право
Красная строка
Нет
Да
Цветовая схема
Выбор шрифта
Times New Roman
Arial
Calibri
Courier
Georgia
Roboto
Tahoma
Verdana
Lora
PT Sans
PT Serif
Open Sans
Montserrat
Выберите полку