Читать онлайн
"Первый раз"

К первому разу нельзя подготовиться, как не старайся - все пойдет наперекосяк. Валентин оглядел квартиру. Дел было еще много. Родители, как назло, уезжали на дачу мучительно долго, и в итоге на все про все оставалось буквально часа два, если не меньше.

Валя учился в восьмом классе, и только дожидался своих пятнадцати. Подходящее время, чтобы расстаться с невинностью и стать настоящим мужчиной. В последний год это стало самой заветной мечтой. Парень был рослым, длинноволосым, только немного худощавым для своего роста. Нос по-гоголевски велик, а в остальном лицо вполне симпатичное. Еще бы подкачаться немного, и будет ништяк вообще.

Женя считалась в классе главной оторвой. Из неблагополучной семьи, мать бросила чуть не в садике, так что в школу пошла, уже проживая с бабушкой. Всегда была оторви да выбрось, с пятого класса курила и гуляла со старшими ПТУ-шниками. Говорят, с малолетства пила «Ягу» и трахалась. Достаточно рослая и крепкая, теперь с дерзко-розовыми волосами и перфорирующим взглядом огромных карих глаз. Она бы сошла за пацана, особенно с широкими плечами сзади, но вот в профиль все исправляла рано созревшая грудь.

Одноклассники её чурались и отвергали. Девочки травили, но побаивались. Женя никого не боялась, могла сходу дать в глаз или расцарапать лицо совершенно без комплексов. Парни тоже подшучивали, но всерьез не задевали, ибо после школы за неё могли вписаться крепкие бурсачи.

В тайне каждый пацан в классе, конечно, хотел Женю. Все знали, что она давно трахается, хорошо умеет и главное не стесняется. Ушлый мажор Дима даже пытался за деньги купить её благосклонность. Она взяла не слишком крупную сумму и купила на весь класс шоколадок, попутно подняв на смех незадачливого ухажера. Впрочем, популярности это ей не прибавило. Просто появился еще один недоброжелатель.

Но после нового года Женю будто подменили. Говорят, что из тюрьмы вернулся её отец, и семья сразу зажила по-другому. У Жени заметно обновился гардероб, и она мгновенно перестала прогуливать. После родительского собрания девочку пересадили за первую парту, где до этого уже два года сидел Валентин в компании с бойким коротышкой Валерой. Парни вполголоса делились секретами компьютерных игр, можно сказать дружили и тут внезапно такой поворот.

Женя быстро освоилась, сходу поделилась «Орбитом», и уже на второй день принялась списывать без зазрения совести. Валя не возражал. Он вообще давно не сидел с девочкой за одной партой. За два года сидения рядом с Валерой его даже начали дразнить пидором, так что парень был рад отделаться от неприятной клички.

Не то, чтобы Женя внезапно захотела стать прилежной ученицей. Но почему-то теперь оценки волновали её гораздо больше, и девочке хотелось получать четверки, а не тройки. Сама она по-прежнему занималась мало, зато свои услуги был готов предложить Валентин. Отношения развивались бурно. Валя сам не заметил, как приноровился решать два варианта контрольной за отведенное время. Сначала вариант для Жени на черновик, а потом уже свой, сколько до звонка успеет. Выходило неплохо, однажды девочке удалось получить «отлично», а гордый Валя довольствовался отметкой «хорошо». Разумеется, с домашкой было проще: парень приходил пораньше со всем готовым, и обычно Женя успевала все переписать до начала урока.

Но опытную математичку Варвару Филипповну совсем не так просто было провести. Она была очень удивлена внезапному улучшению способностей отпетой двоечницы и не пренебрегла возможностью их перепроверить. На первом уроке, после победной контрольной, она вызвала девочку к доске и заставила решить замороченную систему неравенств. Женя замерла в нерешительности, кроша мел о край доски. Торопливый шепот Вали с первой парты ничем не помог, только укрепил уверенности математички в том, что девочка списывала. Вкатив Жене двойку, Варвара Филипповна пообещала новую контрольную в следующий понедельник. Над Женей нависла серьезная угроза, и Валя переживал, что ничем не сможет ей помочь. Но неожиданно, Женя сама предложила решение на перемене:

- Давай у тебя что ли на выходных позанимаемся, а то мне жопа будет от Филиппка, - девушка не моргая глядела ему прямо в глаза – Порешаем, подтянешь меня до понедельника, чтоб я хоть на тройбан смогла насочинять.

- Да, давай, конечно, - рассеяно кивнул Валя, лихорадочно соображая, как ему отделаться от грядущей поездки на дачу.

На дворе была середина апреля, и огородный сезон только-только окончательно вступил в свои права. Не то, чтобы папа с мамой были большими фанатами огорода, но после смерти бабушки с папиной стороны им в наследство достался ухоженный участок и отец от чего-то буквально загорелся его поддерживать в приличном состоянии. Правда от грядок остались жалкие остатки, и родители больше просто отдыхали от городской суеты на природе. Разумеется, Валя, как единственный ребенок, всегда ездил с ними, если только не гостил у бабушки с маминой стороны.

Времени придумать причину не ехать оставалось мало, но Валентин не растерялся. Он сказал родителям, что в воскресенье с утра будут дополнительные занятия по математике, для подготовки к районной олимпиаде. В прошлом году Валя участвовал и занял третье место. Грамота призера стояла на почетном месте в шкафу, и такое объяснение родителей вполне удовлетворило. Они подумывали тоже остаться дома, но потом усталость от города взяла верх, и они все-таки уехали в субботу после обеда. Женя обещала прийти к четырем. До этого времени парень успел договориться с Валерой, чтобы тот раздобыл пачку презервативов. Это было рискованно, пришлось нарушить тайну, но других вариантов у Вали не было. Он сумел еще потратиться на коробку конфет.

Оставалось раздобыть какой-нибудь алкоголь. У отца в шкафу была початая бутылка коньяка. Кроме этого, с нового года оставались шампанское и какое-то красное вино, кажется маме дарили. Родители набрали с запасом, но родственники в гости не приехали, вот лишнее и осталось. Теперь нужно было придумать легенду о пропаже алкоголя. Валя несколько минут напряженно размышлял. Потом решил – аккуратно разобью завтра и разолью что-нибудь похожее. Смотря, что Женя будет пить.

Быстренько накрыл на кухне стол, достал пакетики чая, расставил чашки, достал конфеты, бокалы поставил рядом с бутылками в шкафу. Теперь осталось придумать как пригласить, что сказать, как начать… Пойдем выпьем? Ты мне нравишься, давай займемся этим? Можно тебя поцеловать?

В плане логичных математических построений у Вали не было никаких проблем, а вот литературно-книжная романтика была сплошной катастрофой. Парень не любил художественную литературу, не умел красиво и складно говорить. В начальной школе вообще заикался, позже это прошло, но робость никуда не делась. Нужно было сделать все правильно, второго шанса может и не выпасть.

Пытаясь совладать с волнением, он подготовил родительскую спальню. Чистое белье, презервативы под подушкой, мамин халатик. А вдруг не подойдет? Зато красивый, ей понравится. Что еще? Ванная, душ, тапочки, полотенце. Наверняка захочет. До или после – все должно быть под рукой. Теперь подумать о том, что говорить, как начать, не ошибиться…

Запас времени стремительно таял, и Валя решил действовать по обстоятельствам. В своей комнате он подготовил все для занятий и решил начать действовать с них. Женя придет именно за этим. Сначала они позанимаются, она будет ему благодарна, а дальше как пойдет. Плюс сядет поближе, может, обнимет слегка, прошепчет что-нибудь на ухо. Да нет, бред, что прошепчет. Тут бы членом возбужденным не задеть. А может так и надо. Она без слов все почувствует и сама захочет. Как на том диске было. Правда, там кино, а тут жизнь, ну а вдруг.

Диск был хорошей идей. Двд с порнухой где-то раздобыл ушлый сосед по парте Валера и выменял у Вали на четыре карточки интернета, что конечно было чистым грабежом, но такой диск Валя постеснялся бы купить на рынке, а у Валеры с подобным не было проблем. Теперь заветное сокровище в бумажном конверте пряталось в щели между матрасом и спинкой кровати и извлекалось только тогда, когда родителей не было дома. Смотрел на компе и все равно пару раз чуть не попался, но всегда вовремя успевал убрать. Ролики были классными, особенно его радовали два из них про студентов. В одном - взрослый учитель трахал двух девушек в школьной форме, а в другом большегрудая училка соблазняла молодого паренька. Училка чем-то напоминала их физичку, и это видео особенно его будоражило. Может Жене включить, как намек.

Чем ближе подходил срок, тем сильнее терзали сомнения. Даст или не даст? Рассмеется в лицо или просто ударит. Может вообще поднимет крик и опозорит перед соседями. Или дождется пока он разденется, а потом сфоткает для позора на телефон. Нет, у неё вроде без камеры был, но все равно. Надо аккуратно. Наверное, сначала обнять и поцеловать. Может по волосам погладить… В роликах сразу раздевают, потом целуют грудь, потом живот, потом вниз языком. Вспомнилась дурацкая подколка Валеры. А вдруг и правда презерватив будет велик. А как надевать, он ни разу не пробовал. Вот блин повод обосраться в последнюю минуту. Надо пожертвовать одним, потренироваться, примерить.

Он уже собирался пойти в спальню экспериментировать, но звонок в дверь прервал его размышления. Валя сунул диск под клавиатуру и поспешил к двери. Женя пришла даже раньше срока. Она была одета очень скромно. Легкая ветровка, серая водолазка под горло, джинсы и кроссовки.

- Привет, я как раз тебя ждал.

- Хай! Тут разуваться?

- Да-да тут, вот давай, я тебе тапочки приготовил.

- Не, не надо, я так.

- Надень, у тебя носки белые.

- Я знаю, что белые, мне все равно.

- Но у нас…

- Пофиг, пошли, давай начнем.

- Вот проходи сюда, направо, это моя комната.

Девушка, проигнорировав тапочки, прошла в комнату и огляделась. Тут все было скромно: узкая еще советская деревянная кровать, над ней полка с книгами. У окна письменный стол с компьютером, а в углу шифоньер с одеждой.

- Я думала у тебя книг тут до потолка…

- Я читать не сильно люблю. Фантастику иногда, но не так чтоб очень.

- В игры играешь?

- Да, больше в игры. Присаживайся, давай начнем. Или может, ты чаю хочешь?

- Не, чай не хочу, похавала перед выходом плотно. Бабушка насела, типа не ходи голодная, опозоришь нас и так тощая… А у меня пузо, во!

Она картинно приподняла водолазку, демонстрируя идеально плоский живот, и остановилась ровно на нижней границе груди. У Вали перехватило дыхание, а Женя спросила:

- Правда, уже жирная? Глянь бока.

- Н-нет, ты очень… Очень нежирная.

- Ха. Ладно, давай по этим ебучим неравенствам жахнем.

- Ну давай. Вот, я примеры подготовил.

Женя изящно опустилась на предложенный стул, а Валя приткнулся сбоку. Девушка усердно принялась за решение, но быстро уперлась в стену непонимания.

- Так нельзя, ты не можешь эту дробь так сократить!- поспешно воскликнул Валентин.

- Но почему? Ты же сам говорил, это формула сокровенного умножения.

- Формула сокращенного умножения! Только это не она. Она просто похожа. Тут должно быть четыре икс, тогда это формула сокращенного умножения. А тут два икс. Надо по-другому.

- Ох, вот срань. Я в этой мути ничего не понимаю.

- Давай пойдем с истоков. Думаю вообще нужно вернуться в седьмой класс, к квадратным уравнениям.

- А может в детсад сразу?

- Ты же хочешь понять?

- Хочу!

Женя резко повернулась к нему и пришпилила взглядом к стене. Валя отвечал не мигая. Поединок длился тридцать секунд, парень зачем-то считал удары сердца. Отвел взгляд на двадцати девяти. Тут бросилось в глаза то, что Женя теперь снова блондинка. Ушел знаменитый розовый оттенок, который так бесил учителей. Теперь белый, с сероватым отливом. Не длинные, чуть ниже ушей. А уши такие красивые, маленькие, полукруглые, как отпечаток луны. Вот бы за мочку поцеловать, где маленькая дырочка от сережки.

- Ты че, заснул?

- А?

- Объясняй, давай, с седьмого класса, а то чего-то завис.

- Да-да, конечно…

Он принялся объяснять, заикаясь и слегка подскакивая. Сердце не успокаивалось, дергалось на аорте, как собака на цепи. Вдобавок стало мучительно жарко, и очки все время сползали со вспотевшего носа. Волосы лезли в рот, и Валя принялся лихорадочно искать резинку, чтобы собрать их в хвост. В школе он так никогда не ходил, но дома когда никто не видел, так было намного удобнее.

- Давай помогу, – сказала Женя, с улыбкой наблюдавшая за его мучениями. – Посиди, не дрыгайся

Она встала, обошла его сзади, взяла за волосы и стала аккуратно собирать в пучок. Острые ноготки чиркнули по правому уху, теплое дыхание щекотало затылок, казалось, к спине вот-вот вот прикоснутся раскаленные пики сосков. Но вместо этого волосы резко натянулись, сжимаемые резинкой, и Валентин дернулся вперед от неожиданности.

- Больно?

- Нет, я просто… ну спасибо…

- Давай дальше, о чем ты там говорил. Когда у квадратного уравнения нет корней…

- Да, да, конечно… Слушай, давай перерыв сделаем? Чаю попьем?

- Ну ладно, давай…

- Пошли на кухню.

Валентин поспешил вперед и застрекотал пьезажигалкой, пытаясь зажечь газ. Женя обошла его со спины и села на табуретку у окна, поджав левое колено к подбородку.

- Есть печенье и шоколадные конфеты, подожди секунду, я сейчас открою коробку, - бросил через плечо Валя. – Ты черный чай будешь или зеленый?

- Лучше кофе. А покурить тут можно?

Валентин замер. Мысль об этом как-то совсем не пришла ему в голову. В доме никто не курил, даже курящие гости были редкостью, и даже если такое случалось, они выходили курить в подъезд или курили на балконе. Что ей теперь сказать? Запретить – обидится. Выгнать на балкон – могут соседи увидеть и вообще, разговор прервется. В принципе что тут, родители завтра вернутся, всегда можно проветрить. Открыть окно на полдня – ведь никто ничего не почувствует.

- Кури, пожалуйста. Только у меня пепельницы нет, давай я тебе дам блюдце.

- О, спасибо. Я думала, что тут нельзя курить…

Она испытующе посмотрела на Валю, когда он поставил перед ней блюдце. Парень сразу отвел взгляд, а девушка улыбнулась, грациозно встала и на цыпочках пробежала в прихожую, где висела ветровка. Вернулась с пачкой LD, долго чиркала зажигалкой, потом выдохнула:

- Блин, закончилась как всегда. Можно я так?

- Что?

Девушка быстро склонилась и, сдвинув чайник, прикурила от газового цветка. Отстранилась и дыхнула на Валю сизым облаком:

- Ты будешь?

- Что?

- Курить будешь? У меня еще две сигареты есть.

- Н-нет спасибо… Я не курю.

- А пробовал?

- Нет, не пробовал никогда.

- А хочешь?

Валентин задумался. Нужно соглашаться, показать, что не трус, что мужик, что не слабо. Уже взрослый, можешь курить, пить и трахаться. Но все равно страшно. Можно закашляться, опозориться. А если даже нет, потом привыкнуть, как потом дальше, что делать, как бросать? Сердце опять в разгон, она ждет, молчит улыбается, а запах… Запах… Нет…

- Нет, – неуверенно проговорил он. – Нет спасибо, я не хочу.

Она снова затянулась, выпустила струю дыма, уперлась подбородком в колено, по-прежнему не сводя с него глаз. Валя оглянулся, достал нож и принялся срезать пленку с коробки конфет. Рука тряслась, нож дрогнул и, прорезав картон коробки, вонзился в содержимое. Послышался скрип пластика, Валя одернул руку и выдернул перепачканное шоколадом и вязкой розовой начинкой лезвие. Женя молча курила и улыбалась. Парень нервно дернулся и бросил нож в раковину. Схватил коробку, разорвал остаток непокорной пленки пальцами, раскрыл и поставил перед ней.

- Угощайся, пожалуйста.

- Спасибо. О, с клубничной начинкой, я такие люблю.

Она взяла крайнюю, расколотую ножом конфету, из которой вытекла часть полужидкой начинки, и отправила в рот. Потянулась за второй, и вязкая розоватая капля сбежала по большому пальцу к запястью. Женя с улыбкой облизнула ладонь и затушила окурок в блюдце. Валя смотрел на неё не отрываясь, сквозь плавающие по кухни клубы дыма.

- Может, форточку откроешь? И кстати, у тебя чайник закипел.

- Ой, да конечно. Сейчас.

Парень пришел в себя и засуетился. Открыл окно, убрал занавески, чтобы не телепались, заварил себе чай, а ей кофе. Поставил и спросил:

- Тебе сколько сахара?

- Давай три

- У меня в кубиках, пойдет?

- Да хоть в шариках, какая разница вообще?

- И правда.

Он, наконец, сел напротив неё, торопливо мешая чай ложкой так, что напиток расплескался на блюдце. Казалось еще пара секунд, и он разобьет чашку. Женя улыбнулась и отпила кофе. Подождала с минуту, вытянула из пачки еще сигарету и собралась закурить, но оглянувшись на погасшую плиту, положила сигарету на блюдце.

- Тебя тоже бесит неловкое молчание?

- Почему неловкое?

- А какое?

- Не знаю, я просто это…

- Ты фильм не смотрел?

- Какой?

- «Криминальное чтиво».

- Нет. Это боевик?

- Не важно. Посмотри как-нибудь.

- Хорошо.

Женя сделала еще глоток кофе, потом облизнула губы и продолжила:

- Слишком много всего сладкого. Ты хотел что-то спросить? Про первый раз…

- Не знаю я как-то, а что первый…

- Ну мы в первый раз разговариваем вот так. Наедине в смысле. Ты же мне даже не звонишь никогда. Всегда разговариваем только в школе.

- Да я как-то не думал.

- Нет, думал. У тебя всегда взгляд такой задумчивый, будто хочешь что-то спросить, но стесняешься. Теперь никого нет. Спрашивай все, что хочешь.

- Я не знаю… Наверное хотел спросить почему ты так резко учиться захотела.

- Просто захотела и все. Что нельзя?

- Нет, просто раньше… Ну там всякое говорят…

- А ты веришь?

- Не, ну не то что бы… Про отца твоего говорят. Что ты после его возвращения, в общем. Он тебя заставил.

Женя подалась вперед, облокотившись на стол, и снова очень пристально заглянула ему в глаза, словно пытаясь прочитать тайное слово, написанное на задних стенках орбит.

- Думаешь, меня можно заставить? – улыбнулась девушка. – Скорее он меня убедил.

- Значит из-за отца все-таки?

- С математикой да. Он у меня мехмат заканчивал, ты не знал?

- Нет. А почему он с тобой тогда не занимается?

- Это неважно.

- А правда, что он убил любовника твоей матери и из-за этого сел?

- Так, давай не будем. Это уже бля, тебя не касается, понял? Мало ли кто чего пиздит.

- Прости, ты сама сказала, что можно.

- Я же тебя про родителей не спрашивала. Ладно, отдохнули, давай продолжим. Надо же понять, куда совать квадратный трехчлен.

Они вернулись в комнату. Валентин снова принялся объяснять уравнения. Женя внимательно слушала, кивала и старательно записывала. Полчаса спустя принялась решать предложенные задания, а парень сидел рядом, внимательно следя и всеми силами сдерживаясь, чтобы не лезть с подсказками. Мысли в голове кружились безудержной центрифугой.

Она испытывала… Что теперь? Может, надо было закурить? Может пойти сейчас взять сигарету. Или наоборот так правильно? Что теперь сказать? Что она имела в виду про молчание. Еще фильм какой-то дурацкий, что-то про чтение. Что она хотела сказать, зачем? Надо ей сделать комплимент. Нет, глупо. Лучше обнять за талию и поцеловать в шею. Нет, может просто засветит с локтя. Вот бля, как правильно? Предложить выпить сейчас или подождать когда захочет передохнуть? Может фильм предложить какой-нибудь посмотреть. Включить эту же порнуху с диска. Но как? Вот прямо так без повода? Может, уже просто потрахаться предложить?

- Ну что, так правильно?

- Как?

- Ну ты куда смотришь? Чего ты на меня уставился, на решение смотри, что я тут настрадала.

- Ой, да. То есть нет, не правильно. Тут ошиблась, смотри.

Алгебра спасла от мучительного выбора. Валя ворвался в привычный лес формул и принялся черкать, исправлять, переписывать, стараясь как можно понятнее объяснить. Женя с интересом следила, низко склонила голову, почти касаясь его лба. Валя почувствовал невероятное чувство щекотки, словно сотни невидимых муравьев проложили между ними оживленную дорожку по тончайшему мосту. Пробегали ото лба по носу и навязчиво кружили по губам, которые чесались все сильнее…

- Может быть еще кофе? - нервно облизнувшись, предложил парень. – Так легче понять будет, кофеин мозговую деятельность стимулирует.

- Можно, но отвлекаться не хочется, я только вроде врубаться начала.

- Хорошо, давай попробуй вот это пока. На второй странице, а я кофе сделаю и сюда принесу.

- Окей.

Разгоряченный Валя выскочил на кухню и поежился от холодного сквозняка. Окно было по-прежнему открытым, парень потянулся его закрыть и тут услышал оглушающий тихий звук. В замочной скважине с характерным хрустом провернулся ключ. Валя замер только на секунду, потом бросился и схватил блюдце с окурком. От неловкого движения посуда с грохотом полетела на пол, и пепел на линолеуме перемешался с осколками.

- Здравствуй, Валечка, мне мама позвонила, попросила приехать переночевать тут и за тобой приглядеть, – сказала с порога бабушка Лида. – Я задержалась маленько, дома решила пирожков пожарить, тут у вас сковородки мелкие. А чем тут воняет, курил что ли кто?

Лидия Андреевна, мамина мама, жила одна на другом конце города. Когда-то приехала сюда из деревни в ткацкое училище, потом работала на фабрике, потом швеей в ателье. До сих пор не утратила меткий глаз матерой закройщицы. Сейчас она мгновенно заметила сначала разбитые чашку с блюдцем, а потом и окурок с сигаретой на полу.

- Валька ты чего? Ты что куришь что ли? Ты вообще что ли очумел? Мамка за порог, а ты… А это кто вообще?

Бабушка замерла на полдороги напротив двери в Валину комнату, встретившись глазами с испуганной Женей.

- Бабушка, это Женя, моя одноклассница. Жень, это моя бабушка Лида, – воскликнул Валентин, вставая в дверях. – Да бабушка, я курю, можешь пожаловаться маме, но потом. Сейчас мы с Женей к олимпиаде готовимся…

- Ах ты, подлюка мелкая. Ишь, чего удумал. Какая олимпиада, брехло. А ну выметайся отсюда, шалава мелкая, а тебе я и без мамки ремня всыплю, ты у меня неделю сидеть не сможешь.

Валя потому и не любил ездить в гости к бабушке из-за её тяжелого нрава. Та не стеснялась пускать в ход дедов ремень или ставить в угол на горох. Мама с папой так не поступали, за что баба Лида пыталась их укорять.

Пухлая рука бабки взметнулась и отвесила Валентину смачную пощечину, так что голову буквально отбросило к косяку. Она замахнулась еще раз, но внук вдруг резко схватил её за запястье.

- Нет, бабушка, она никуда не пойдет, пока мы не закончим.

- Да как ты смеешь, щенок. Да я тебя…

Она замахнулась второй, но не рассчитала, что внук вырос крепким. Борьба длилась несколько секунд, потом вспышка гнева схлынула, и бабушка Лида сказала нервно.

- И не стыдно тебе при девочке руку-то на бабушку поднимать? Да и курить еще. Раньше бы из пионеров сразу выгнали и на позорное собрание к ногтю.

- Ба, езжай домой, хочешь, звони родителям. Пусть приезжают, я им сам все объясню, – с неожиданной наглостью заявил Валентин. – Жень, ты решила второе неравенство?

- Да как ты смеешь? Меня с дому выгонять, вот же хлыщ. Да я сейчас милицию вызову. Ты тут пустил дрянь какую-то, может вы украли чего.

- Хочешь, оставайся, бабушка, мы все равно будем заниматься, - срывающимся голосом заявил Валя, пытаясь всеми силами изобразить спокойствие, но выходило плохо. – Так что там с неравенством, Жень?

- Решила, - придя в себя от неожиданности, заявила девушка. – Посмотри, пожалуйста.

Когда он подошел к столу и склонился над тетрадью, девушка повернулась к бабушке и рассеяно сказала:

- Здравствуйте, извините, что я так. Мы правда занимаемся, я…

- Молчи уже, ни совести, ни стыда, - рявкнула бабка. – Я тут с вами сидеть буду, посмотрю как бы чего. И мамке позвоню, пусть знает про ваши художества.

- Теперь гораздо лучше, - не обращая внимания на незваную гостью, сказал Валентин.- Мне кажется, ты начинаешь улавливать суть. Давай попробуем закрепить.

Бабушка взяла на кухне табуретку и демонстративно уселась в комнате, не сводя глаз с ребят. Пару минут она внимательно слушала, потом принялась дозваниваться до матери, но у той телефон упорно не отвечал. Парень знал, что на даче связь отвратительная, ловит через раз только в паре мест и вполне может быть, что бабушка вообще никогда не дозвонится. Сам он решал эту проблему методом смс, но бабуля таким способом пользоваться не умела.

- Бесстыжие, – продолжала бухтеть бабка, ерзая на стуле. – В наше время в союзе никогда такого не было. Чтоб девка к парню домой пришла без родителей. Да твоя мамка вообще на танцы стала ходить, когда институт уже заканчивала. А тут срам такой. Да еще и курит. Вот я еще на постель гляну пойду.

Она шумно выдохнула и поднялась с насиженного места. Валентин похолодел, опасаясь, что бабушка найдет под подушкой презервативы, но к счастью та удовлетворилась беглым осмотром аккуратно застеленной кровати и тут же вернулась на пост.

- Пороли тебя мало, – продолжала ворчать она, – на бабушку руку поднял. Вообще ни стыда. Учитель нашелся ишь, наглый какой. Ох, был бы дед жив, он бы тебе всыпал по самое.

Женя молчала, но держалась уверенно. Она сосредоточенно сокращала витиеватые дроби и разыскивала корни, а Валентин все сильнее нервничал. Он уже мысленно представлял, какие кары ему грозят, и чем дольше придумывал, тем меньше их представлялось. Ну выпорет его раз отец ремнем. Такое бывало очень редко, но тут под влиянием бабушки все может быть. Не дадут карманных денег – их и так не давали почти. Лишат компьютера – не смертельно. Интернета все равно нет. Огород копать – так это по выходным только, гулять он и так не ходит. Даст честное слово, что курить бросит и всех делов.

- Алло, Машенька? Маш, ты знаешь что? Не слышу… Валентин тут… Алло? – неожиданно заголосила наконец дозвонившаяся до матери бабка.

Она тут же подскочила с табурета и бросилась в комнату родителей, чтобы поговорить на балконе. Верила по старой памяти, что там телефон лучше ловит, вот и побежала. Женя тут же обняла Валю за плечо, прильнула к уху и зашептала.

- Я, наверное, пойду. Если твои приедут, хуже будет от меня. Спасибо тебе за все, я не забуду.

- Да конечно, – кивнул парень. – дома прорешай там дальше по учебнику. Если будет непонятно - звони. Я на связи, если что.

- Конечно.

Она поспешила в прихожую, быстро оделась и выскользнула в подъезд. Парень тяжело поднялся. И пошел закрывать за ней дверь. Глянул на лестницу – девушка уже сбегала вниз. Через секунду хлопнула тяжелая дверь и рассыпалась гейзером гулкого эха.

- Что, вспугнула вертихвостку? – ехидно отозвалась из-за плеча бабушка. – Ниче, едут уже твои домой. Испортил родителям посадку. Вот они тебя проучат непутевого. А я ничего, посижу, посмотрю, как тебя отец отделает за такое.

Два часа, – подумал про себя Валя. – Два часа ехать. Ну может три, если пока соберутся и переоденутся. Отличный вышел первый раз, надо хоть презервативы спрятать как-нибудь.

Под бдительным взором бабушки парень подмел на кухне и собрал все осколки. Бабушка сидела с чашкой чая у окна, ровно там, где до неё располагалась Женя, и доедая коробку конфет, продолжала изливать нравоучения. Валентина уже тошнило от великого Сталина, светлого советского союза и ангелоподобных пионеров, лично задушивших галстуками Гитлера. Они все не пили, не курили, не матерились, не целовались, ходили став комсомольцами с девушками за руку и ели бесподобный советский пломбир. Парень чувствовал, что он лично виноват в крушении этого бесконечно светлого рая и теперь обязан вечно за это страдать.

- В доме хлеба ни кусочка, а он гостей зовет, - не унималась бабушка, жуя последнюю конфету. – У самого ни стыда, ни совести, родителей выходных лишил, так еще голодные приедут, а тут даже хлеба нет…

- Я схожу

- Да кто тебя пустит?

- А запретит кто?

- Так ночь на дворе.

- Ларек до девяти работает, сейчас без пяти восемь.

- Слинять решил?

Валентин не ответил. Набросил куртку, натянул кеды и выскочил в подъезд. Сбежал вниз. В лицо дунуло свежестью в набегающих сумерках. К черту все. Он все правильно сделал. Гори бабушка огнем со своими пирожками. Надо было и правда закурить, хоть ремня получать не так обидно!

Неожиданно кто-то схватил его за рукав. Он обернулся - рядом стояла вынырнувшая из сумерек Женя. Она шагнула вплотную и спросила:

- Ты как?

- Да норм. За хлебом выскочил. Предки не приехали еще.

- Пять минут есть?

- Конечно.

Она сжала его запястье и потащила за собой в темноту. Мгновенно прорвалась сквозь поросль сирени, шины, доски. Они оказались в глухом углу гаражей за деревьями. Он открыл рот, но не успел ничего сказать - получил смачный поцелуй, боксерским ударом выбивающий разом все мысли из головы.

- Такого хотел?

- Да, но…

- Хотел или не хотел?

Она сопроводила вопрос рукой, скользнувшей под пуговицу джинсов. Он ничего не успел ответить, когда ловкие пальцы с острыми коготками расстегнули ширинку и одним движением высвободили узника лишь за тем, чтобы взять в кольцо. Валентин почувствовал головокружение, ощущая, как Женя, словно играя на скрипке, наращивает темп.

- Ты хотел? Хотел меня, правда?

-Да, да…

Она снова принялась его целовать, продолжая двигать рукой все быстрее. Его прорвало через пару секунд. Парень задергался и зашатался, выдохнул и оперся спиной о шершавый ствол тополя. Женя медленно подняла руку и посмотрела на белые капли, сбегающие от большого пальца куда-то в рукав, к невидимому локтю. Улыбнулась, слизнула каплю и поморщилась.

- Это неправильно, - нервно хватая воздух, выдохнул Валентин. – Так нельзя было.

- Ты подашь на меня в суд? – улыбнулась Женя.

- Что? Нет, конечно. Но…

- Я хочу, чтобы ты был у меня первым.

- Но разве…

- Нет. Это все вранье. Я даже никого не целовала.

- Но все говорят. И парни с бурсы.

- Только рукой. И то двоим самым крутым только. Зато Женя ласковая ручка меня зовут…

- Правда?

- Ох, ну пойди, спроси.

- А как ты это вообще…

- Ты мне не веришь?

- Я не знаю, столько всего…

- Я ни с кем и никогда. Только рукой, рукой мне нравится. Сегодня вот твое попробовала. Не так противно, как девчонки говорили. Я раньше мыла просто руки всегда, а с тобой вот.

- Это дичь какая-то, я не понимаю. Как это ты вообще так…

- Мама научила. Долгая история вообще. Но ты, наверное, должен знать, если хочешь быть первым. Хочешь?

- Хочу.

- Я в школу только собиралась. Ну в общем, в первый класс. А мама с папой уже ругались. Разводиться собирались или типа того. Короче, к маме дядя ходил. Купался с ней в душе, большой, толстый. А потом она ему так дергала. А он хотел, чтобы я тоже. Брала и дергала так кулачком вверх вниз.

- И что потом?

- Потом папа раз пришел как раз когда я это.. Это было… Ну в общем папа его убил.

- При тебе?

- Практически. Схватил и колошматил головой о край ванной. Я не видела, только помню, как ноги дергались и мама орала. Потом не помню ничего толком. Знаю, что бабушка забрала. Два года меня после этого по врачам таскали. И только потом в школу пустили. Мне скоро семнадцать, только об этом не знает никто. До этого нового года с бабушкой жила, она даже круче твоей. Била так, что шрамы до сих пор на заднице.

- Ничего себе.

- Представляешь. Все думали давалка, а я такая целка, что сегодня поцеловалась в первый раз. Потому что стрёмно перед кем-нибудь трусы снять.

- Ты серьезно? Ну то есть я это, про поцелуй.

- Конечно. Зачем мне врать. Но мне очень понравилось целоваться. А тебе?

- Мне тоже, то есть я тоже. Я тоже сегодня в первый раз по-серьезному.

- Значит, надо повторить. Мои завтра к деду на кладбище в деревню. Часа четыре дома не будет никого. Сможешь к десяти выбраться?

- Не знаю.

- А хочешь?

- Хочу. Но знаешь. А отец твой… Он же после такого меня тоже может, того…

- Боишься?

- Ну не то что б, но…

- Да или нет?

- Не боюсь.

- Тогда не сможет. Ты приходи главное, а там разберемся как-нибудь.

- Я обязательно приду!

- Хорошо, буду ждать…