Читать онлайн
"Магическая академия: Следы на воде"

Как маленький протест против родительской воли, всегда послушная дочь отрезала волосы. Те теперь не доставали даже до плеч, не делали её по мнению мамы красивой и утончённой. Они вихрились, а кончики забавно поднимались. Николь с широкой улыбкой рассматривала себя в зеркале. Она выглядела, как сорванец и ей это нравилось. Носиком туфли дотронулась до золотых прядок, оставленных на полу. Воодушевление переполняло грудь, хотелось смеяться в голос и даже прыгать от восторга.

Но мысли о родительском негодование и даже гневе яркими картинками появились в голове, убавляя пылкость и радость. Всё же стоило подождать, когда она уже будет в далёких от отчего дома стенах магической академии.

А ведь первый раз, когда она услышала про элитную академию усмехнулась. Для неё это предложение звучало, как издёвка, а для родителей как пощёчина. У великих и могущественных столпов Бореев родился слабый ребёнок. Может других любящих и менее горделивых это и устроило бы, но не в случаи Николь.

Она поглядела на свои руки, на обоих от плеч и до тыльной стороны ладоней шли плавные голубые линии, похожие на маленькие и тоненькие реки. А ведь когда-то те были лишь точкой, маленькой капелькой — символом врождённых способностей и поводом родительской нелюбви. Пришлось усердно работать изо дня в день, и с каждым рассветом больше прилагать усилий, но родителям всего этого было мало. Николь иногда казалось, что даже заполни она всё своё тело меткой, то они бы всё равно остались чем-то недовольны.

Устало выдохнув, Николь принялась обдумывать, как, не вызывая подозрений, скрыть свою проделку со стрижкой. Увидев её, родители разозлятся. Да так, что передумают отпускать дочь в академию под предлогом того, что она их опозорит. А подобного Николь никак не могла допустить.

Покопавшись в гардеробной, быстро нашла приталенное платье с кружевом, с полупрозрачными рукавами, длинным воротом и капюшоном. Рукой провела по белой ткани, что струилась под пальцами, точно шёлк. Белый цвет принадлежал королевской семье в Харе. И только приближённой семье Борей было позволено носить этот цвет с гордо поднятой головой. Разумеется, родители этим пользовались, приняв разрешения короля, как само собой разумеющееся. И при любом удобном случае старались подчёркивать атлетичные фигуры приталенной одеждой королевского цвета с большими вырезами или вставками с прозрачной тканью. Ведь в отличие от дочери Аделин и Аделард Борей имели метки по всей площади кожи.

Николь выдохнула и глянула на сумки с вещами. Воспоминания нахлынули с новым порывом ветра из настежь распахнутого окна. Она его прикрыла, уткнувшись взглядом в тренировочное поле.

Тот день, когда она занималась с тренером Коё, хорошенько отпечатался в голове. Будто этот разговор на тренировочном поле произошёл не пару месяцев, а лишь пару дней назад. Тогда как обычно, она после разминки устроила пробежку, стараясь не думать о следующих упражнениях. И вообще не заполнять голову какой-либо ерундой, сосредоточив внимание на правильном дыхании. Когда пара тройка кругов осталась позади, Николь, обливаясь потом, остановилась и заметила пополнение на площадке.

Учитель по использованию дара стоял и беседовал с Коё, как с давним другом. Она подошла к ним, поздоровалась и услышала то, что совершенно не ожидала.

— У меня замечательные для тебя новости, Николь. Тебя принимают в академию в Нидии!

Усмешка, как от глупой шутки тут же слетала с уст Николь. А Сано и дальше что-то говорил, искренне улыбаясь и даже сияя. Николь лишь слышала громкие удары собственного сердца и сбивчивое дыхание. Может из-за летнего зноя, может из-за разминки с пробежкой, а может из-за странной новости, перед глазами начало темнеть и она упала в обморок.

Следующим помнила, что очнулась в гостиной. Рядом сидел Коё с мокрым и холодным полотенцем в руках, сказав, что родители и Сано беседуют в кабинете Аделарда. Николь поднялась и села на диванчике, чувствуя, как волнение начинало душить. Каждый раз, когда её хвалили Сано и Коё или другие люди, то родители строили такие недовольные гримасы, словно чашку лимонного сока залпом выпили.

— Ники, не волнуйся ты так, — произнёс ласково Коё, положив размашистую ладонь на плечо подопечной. — Думаю, им польстит такое предложение.

— Хорошо, что хоть кто-то в это верит, — ответила тихо Николь, глядя на дверь, ведущую в кабинет.

— Ты не хочешь учиться в Нидии? Ты же знаешь, что это хороший шанс.

— Угу, — потупила взгляд Николь в пол. — Принесёшь воды?

— Хорошо, — произнёс Коё и ушёл на кухню.

Николь проводила его взглядом. И когда широкая спина тренера скрылась за поворотом, она быстро рванула с дивана и прильнула ухом к отцовскому кабинету.

— Вы не понимаете, Аделин! У Николь удивительные способности, вы же сами знаете, насколько редко то, что метку можно взрасти!

— Редкая способность? У Николь? — с издёвкой спросила мама, Николь представила, что в этот момент та могла даже нахмуриться. — Не глупи, Сано. Ей там не выжить. Там учатся королевские отпрыски и сильнейшие души. И даже то, что Николь может её взрасти не даёт ей шансов.

— У вашей дочери есть способности, вы же это прекрасно видите! — продолжал Сано гнуть свою линию. — Если дать возможность Николь учится в Нидии, то она сможет удивить вас. В ней есть задатки, чтоб менять мир в угоду своей прихоти!

Мгновение безмолвия повисло над всеми присутствующими. Николь уже подумала, что Сано просто выгонят из дома, как вдруг услышала полный металла голос отца:

— Аделин, может Сано прав? В Нидии и правда есть возможность увеличить метку. И может это будет более эффективно, чем дома.

— Аделард, — начала мама, но замолкла. — Сколько у нас времени для ответа?

— Пару месяцев, и лучше бы за неделю дать ответ.

— Мы напишем завтра, — ответил Аделард, добавив, — а теперь нам нужно всё обдумать.

— О, разумеется, не буду мешать, — Николь уловила шаги и рванула обратно на диван.

Когда дверь открылась, она услышала слова Сано:

— Надеюсь, вы примите верное решение!

— Как и всегда, — скупо ответила мама, которая вышла следом за гостем.

Заметив Николь, на бесцветном лице Аделин ни единый мускул не дрогнул.

— Отдохнула? Приступай к упражнениям, — только и сказала она, а потом ушла, закрыв за собой дверь.

Сано подошёл к Николь, что-то ободряющее сказал, похлопал по спине, а потом ушёл. Через пару мгновений подошёл Коё со стаканом воды. Николь с благодарностью его приняла, выпила и последовала на тренировочное поле заниматься дальше.

Николь помнила, как волновалась остаток дня и ночь. И как мысли возвращались каждый раз к предложению Сано. Размышления о том, что это и правда был хороший шанс. И лишь когда она узнала о решении родителей смогла выдохнуть, не зная, радоваться или сильнее начать волноваться.

Вынырнув из воспоминаний, Николь взяла сумки и, окинув последним взором комнату, вышла из неё, спускаясь по лестнице. На последних ступенях прямо из рук подбежавшая Лисса выхватила сумки.

— Давайте я понесу, леди Николь. — запыхавшаяся служанка улыбнулась.

Они вышли во двор, где уже стояли старшие Бореи и Инес — единственная подруга Николь. Девочка с соседней усадьбы, которая от рождения болезненная и со слабым даром. И у которой так же не было возможности обзавестись подругами.

Николь казалось, что первая их встреча никогда не сотрётся из головы. Хоть и в той не было чего-то необычного или удивительного. Простая пожилая пара Калаида приехала к ним на званый вечер со своей маленькой дочуркой, с которой Николь сразу захотела подружиться. Инес в отличие от остальных детей друзей родителей была застенчивее и менее заносчивой. И поэтому Николь потянулась к ней. Так два вынужденных одиночества встретились и по-прежнему украшали жизни друг друга.

Увидев Николь, мать раздражённо выдохнула, а отец произнёс:

— Не вежливо вынуждать ждать, Николь.

— Извините, — почти беззвучно произнесла Николь, понурив лицо.

Кучер перехватил сумки у Лиссы и убрал их. Николь молча встала напротив родителей, не поднимая глаз.

— Николь, подними лицо. — строго произнесла мама.

Николь послушалась. Бореи смотрели на неё, никак на дочь, а как на незнакомца.

— Ты Борей, ты не должна смотреть в пол. Расправь плечи и гордо неси фамилию, — добавил отец.

— Ты убрала волоса? — тут же спросила мама. — Зря, у тебя лицо круглое, лучше его обрамлять волосами, чтоб казалось меньше.

— Хорошо, так и буду делать в академии.

Николь сдержано попрощалась с родителями, те так же не проявили лишних эмоций или ненужных объятий. И следом за Инес села в карету, и они тронулись с места. Волнение от поездки в академию будоражило кровь. И когда усадьба Бореев скрылась за лесами, Николь выдохнула, не заметив, как перехватило дыхание.

Тишина. Они уже какое-то время были в пути. На круглом лице, полном веснушек, Николь заметила тень волнения, которая могла понять и разделить с подругой. Ей и самой было боязливо уезжать в академию в Нидии.

Остров, что являлся божьей колыбелью. О Нидии ходило много разных слухов, но неизменных оставалось одно — это пристанище богов, место, где дар может расцвести в полной мере. Логично, что именно там находилась элитная магическая академия.

Николь мельком глянула на правую руку Инес, которую словно оплели зелёные лианы. Её метка слышащей. Николь посмотрела на свои руки. Двенадцать лет тренировок из маленькой капельки на костяшке среднего пальца на левой руке превратили в длинные и извилистые реки. Повод гордости для самого столпа и напоминание о том, что родителям этого все равно мало.

Она прильнула спиной к мягкому креслу и уставилась в окно, рассматривая, как сменяются зелёные деревья, а леса полями, как они проезжают реки и деревушки знакомой сердце Николь Хары. Через пару тройку дней она будет далеко отсюда. И все же волнение перекрывало радость, как луна солнце при затмении.

Будет далеко от родителей и сможет выдохнуть? Сможет обзавестись друзьями? Или даже парнем? Отодвинуть учёбу и спорт на задний план, дать себе расслабиться? Звучало все это, как недосягаемая мечта, как далёкая звезда, что была где-то там далеко в небе. И сколько бы Николь не тянула руки к небу, пальцы все не доставали до бледной точки.

Спустя пару дней, они пересекли границу Хары и ночью оказались в Хартлее, откуда, знала Николь, уже и отправятся в Нидию. Утром прибыли на пирс, что удивляло. Путь казался короче, чем представлялось изначально.

Послышался мужской крик, разверзавший тишину, как острый нож масло. Карета тут же резко остановилась. Николь, удержавшись на месте, напрягалась и посмотрела на Инес. Та так же была взволнована и напугана. До них донеслись грубые голоса, смешки и шаги. Двери открылись, впуская морской бриз и солнечный свет.

Двое мускулистых разбойников в каких-то рваных и грязных обносках глядели на них, сально ухмыляясь, обнажая жёлтые клыки и зубы. У тех проглядывались небольшие рожки чуть выше лба. У одного были золотистые змеиные глаза, у второго один алый. Загорелая кожа, исчерченная белыми шрамами, открытая взору была без меток. Либо они без сил, либо хитры, чтоб скрыть дар от врагов.

— Какая удача, королевская сучка с подружкой! — захрипел одноглазый, облизывая блестящие губы. — Вылезай кроха, я тя не обижу.

Николь предупреждающе поглядела на Инес, надеясь, что подруга поняла. Взгляд, в котором хотелось, чтоб читалось «я все улажу, не бойся». Она грациозно поднялась, стараясь не наткнуться на быстро поднятый кинжал. За ней вышла Инес.

— Богатые и красивые! Да мы везунчики с тобой! — хохотнул одноглазый.

Мужик с золотыми глазами продолжал держать лезвие против Николь. Она заметила, как одноглазый схватил за руку Инес. Она задумалась. Пока один был занят подругой, Николь хотела обезоружить и обездвижить второго. Вдруг подул ветер, неся морскую прохладу и солёный привкус во рту. Николь глянула в сторону, на закат, тот словно бог всего сущего Тефий опустил над водной гладью горизонта золотой шар, что плавился и разливался по небу.

— Шевелись, — прорычал мужик, касаясь кончиком кинжала спины.

Николь послушно шагнула в сторону неприглядной и на вид нежилой хижины. Волнение, перемешенное со страхом, прыгало под кожей, холодя кровь, но при этом заставляя сердце биться быстрее. Николь старалась не поддаваться панике и ужасу, дыша глубже. Столько лет её тренировали не для того, чтоб в решающий момент струсить, позабыть о навыках, не воспользоваться взращённой силой.

Николь первой зашла в хижину. Половицы тут же скрипнули под ногами. Перед взором пыльная комнатка со столом, стулом и постелью. До ушей донёсся голос одноглазого:

— Эй, ты её только не сильно попорти! Я тоже хочу с ней поразвлечься!

От этих слов желудок болезненно сжало в узел. Николь сглотнула, надеясь, что вместе со слюной изо рта пропадёт горечь. Та вместе с ужасом опуститься куда-нибудь вниз по кишке, попадёт в узелок, там и переварится, да выйдет. А на опустевшее место придёт готовность и решимость. Дверь за спиной захлопнулась.

Она остановилась и развернулась лицом к бандиту.

— Ну что встала, куколка, раздевайся. Иначе, — он поднёс кинжал к вороту платья, разрезая его, обнажая ключицы, продолжая, — я тебе с этим помогу.

И похабно улыбнулся. Интересно, сколько же раз он подобное проворачивал? Сколько девушек попалось на его крючок... Николь, сглотнув, не желала об это думать, потянувшись пальцами к верёвкам сбоку, делая вид, что развязывает шнуровку. Сама пыталась почувствовать воду, что мирно текла вблизи хижины, пыталась перенаправить её.

— Что-то ты медленно, — он подошёл вплотную, уперев кинжал в шею, а второй рукой ухватившись за грудь.

Николь тут же бросила притворство со шнуровкой, расслабляя руки, пальцами нащупывая водные канальцы. Делая из воды кнуты, Николь резко отскочила назад, чувствуя свежую рану на шее.

— Сучка водная, — прохрипел мужик, харкнув. — А я думал, что с живой повеселюсь.

— Ты и с мёртвой ничего не сделаешь, — ответила резко Николь, ударяя кнутом по лицу мужика.

Тот успел отскочить и кинулся на неё с кинжалом. Николь, пятясь, из кнутов тут же сотворила плотный щит. Бандит набросился, пронзая его кинжалом, но почувствовал сопротивление. От щита тут же потянулись маленькие ручейки вдоль его тела, устремлённые к лицу. Мужик отпрянул, догадавшись о задуманном. Начал трястись и вертеться, отряхивая капли. Но тут же собрался и вновь набросился, повторно пытаясь пробить щит. Николь намеренно ослабила защиту, шагая назад и позволяя мужику пронзить щит. Усмехнувшись, тут же ловким движением обернула защиту в нападение, собрав воду вокруг него и подняла вверх. Тот начал болтыхать руками и ногами, пытаясь выбраться, но безуспешно. Николь терпела, ожидая, когда тот вырубиться, каждое последующее мгновение, твердя себе, что стоило потерпеть ещё немного. Мышцы сводило, руки начали трястись от тяжести воды и взрослого мускулистого мужчины. Взгляды их пересеклись, он тут же расслабился и в следующий миг швырнул кинжал в Николь. Она успела увернуться, разозлённая сопротивлением.

Водный шар тут же начал давить на бандита по её воле. Кожа его сильнее покраснела от прилившей крови. Казалось, что он вздулся, а глаза ещё немного и выпрыгнут из глазниц. Не выдержав, он открыл рот и тогда Николь сбавила пыл, ослабляя сопротивление. Его глаза прикрылись, и, казалось, он умер. Шар тут же опустился вниз, вода разлилась по полу и залилась между половицами. Грудь бандита еле-еле вздымалась. Николь выдохнула, расслабившись, взглядом начав искать верёвку. Та висела на гвозде.

Николь, игнорируя боль, быстрым рывком взяла верёвку и обмотала ею тело и руки бандита. Убедившись в надёжности узлов, хотела немного отдохнуть, но понимала, что Инес нужна помощь. Поднявшись на трясущихся ногах, вышла из хижины, но на пирсе лежал у кареты лишь кучер. Тот связанный, с окровавленной головой, сбивчиво дышал.

Николь пошла дальше, рассматривая остальные заброшенные домики. У неё не было времени и навыков для помощи кучеру. Стоило сначала помочь Инес. Если только уже не поздно? А если Инес уже… Нет. Николь не желала об этом думать.

Она бежала к хижинам, заглядывая в окно. И лишь у третей выдохнула. Через деревянную раму с острыми осколками разбитого стекла увидела подругу, над ней возвышался одноглазый с расстёгнутыми штанами. Одной рукой приставил к тонкому горлу кинжал, второй поднимал подол платья Инес. Лицо той красное и мокрое от слез, она шептала, чтоб он остановился. Но одноглазого это лишь сильнее возбуждало, что Николь заметила по поднявшемуся члену. Холодная дрожь липким потом объяла кожу, дыхание перехватило. Она замерла от ужаса.

И лишь встретившись взглядом с зелёными глазами подруги, Николь отмерла. Подозвала тут же воду в сторону одноглазого. На место ужаса пришла ледяная решимость, разрушительная ярость. Водный кнут тут же метнулся к мужскому затылку, голову заточив в тонкую оболочку. Та почти была не заметна, но не для одноглазого, который тут же начал негодовать и задыхаться. Николь этого казалось недостаточным, она хотела, чтоб тот мучался. Маленький ручеёк направился в сторону мужского достоинства, объяв его. Николь собрала остатки сил, заставляя воду бурлить. Казалось, что её злость нагревала воду. Одноглазый закричал, выпуская крик с воздухом в воду. А потом обмякавши рухнул навзничь на пол.

Николь не сразу заметила, что Инес уже не была на кровати. Злость, туманившая рассудок, не уходила, её пелена лишь медленно спадала. Сердце по-прежнему бешено колотилось. Николь начала вертеть головой, пока не увидела совсем рядом Инес, шмыгающую носом и утирающую слезы.

— Всё… Позади, — пытаясь прийти в себя, произнесла Николь, касаясь плеча подруги.

Инес вздрогнула, поглядела на Николь и дымка ужаса развеялась. Инес снова скривилась то ли от облегчения, то ли от осознания чуть не случившегося. Николь потянулась к подруге, та ответила крепким объятьем.

Какое-то время они так молча и стояли, думая о произошедшем. Николь чувствовала дурноту и усталость, хотела просто рухнуть в кровать и проспать сутки. Но понимание, что сейчас не время, неприятно кольнуло. Остались ещё дела.

— Ты можешь зашептать травы? — спросила Николь, отстраняясь от подруги.

Инес снизу вверх поглядела на Николь, глаза расширились, а меж бровей залегла морщинка. Она заметила порванное платье и алую линию на шее.

— Ты ранена!

— Это пустяк, — отмахнулась Николь. — Там кучер без сознания лежит, он выглядел хуже.

— Я… Да, могу. А-а, этот?

Они одновременно повернули головы в сторону хижины. Николь не обратила внимание, дышал ли одноглазый. Она сглотнула, боясь войти и проверить.

— Я проверю и свяжу его, если что. А ты помоги кучеру, хорошо?

— Да, да, хорошо.

Инес сделала пару шагов и остановилась, поглядела на Николь, та ободряюще улыбнулась. Можно ли улыбкой после случившегося сказать, что всё хорошо? Или на такую наглую ложь способны лишь уста? Инес повторила улыбку Николь и ушла в сторону кареты.

Николь тяжко выдохнула, шагнув вперёд. Сколько лет её тренировали и всё псу под хвост? Может она и победила двух бандитов, но те были без дара. И победила по одиночке. И как же она устала. Будь тут родители, то те, не пошевелив и пальцем, одолели бы их.

Половица под ней скрипнула, возвращая в реальность. Николь взглянула на одноглазого. Он не дышал, и она вздрогнула от осознания. Мурашки прошлись по рукам, по коже, исчерченной голубыми узорами. Она убила человека. Ей стало холодно и дурно. Взгляд упал ниже, на вялый член, область паха была алой и с бугорками, как от ожога. Это она сделала? Желудок болезненно сжало. Казалось, что сейчас её вырвет. Она вылетела из хижины, стараясь дышать глубже. Пальцы дрожали.

Ей понадобилось какое-то время, чтоб прийти в себя. Солнце почти затонуло в тёмной воде, когда Николь начала дышать спокойно и направилась в сторону кареты. Села на камень рядом с Инес, которая наносила какую-то серо-зелёную мазь на рану кучера. Тот пришёл в сознание. Он кривил лицо из-за раны и слёзно просил прощения.

— Это я виноват в том, что на нас напали! Хотел быстрее вас отвезти, да к семье вернуться. Думал, что заброшенный пирс не так опасен. Я ошибся и мне ужасно думать о том, чего могла стоить моя ошибка.

— Надеюсь, это будет вам уроком, — резко произнесла Николь, вспоминая сальный взгляд златоглазого бандита, его грубую руку на груди. Воспоминание лишь усиливало злость.

— Ники, но такое могло случиться и в порту…

— Нет, не могло, — твёрдо оборвала Николь подругу. — Там стража, которая таких уродов не допускает.

— Только прошу не говорите господину Борей о случившемся! Если он узнает, то не сносить мне головы!

Кучер, лепеча что-то про семью, упал на колени перед Николь, отчего та напряглась и отодвинулась. Пожилой мужчина выглядел жалко, противно, как раздавленный черв. В следующий миг она поняла, что скривила лицо, и тут же взяла эмоции под узду.

— И что вы предлагаете сделать? Так этих двоих тут и оставить? — спросила Николь с вызовом.

— Ники, это ведь бандиты, — подала тихо голос Инес, поднимая кучера с песка. — Неизвестно, сколько таких, как мы было у них и которым не так повезло спастись. К тому же это лишь… Дахлийцы.

Последнее слово прозвучало с лёгким пренебрежением. Инес смотрела с мольбой, испытывая к кучеру не только жалость, но и, видимо, сочувствие. Николь этого чувства не разделяла. Её учили отвечать за свои ошибки. И за попытки обмануть учителей, тренера или родителей. А ведь от её поступков не зависели жизни других. Зачастую она лишь хотела немножко больше положенного отдохнуть. И почему она должна сейчас потакать взрослому мужчине, что был вдвое старше неё самой? Ради его семьи?

— Нам стоит побыстрее отправится в Нидию, — произнесла Николь, отводя взгляд от кучера, который выдохнул от облегчения.

— Конечно, госпожа! Большое спасибо! — почти плача ответил кучер, поднимаясь.

— Подождите, я ещё с раной не закончила! — вскрикнула Инес.

Николь посмотрела в сторону океана. Тёмная водная гладь тянулась до горизонта и дальше. На сколько велик океан? И какой нужно обладать силой, чтоб взять и поднять всю эту воду? А ведь отец на такое способен. Николь понимала, что слова кучера были чистой правдой. Узнай, что на них напали по его желанию сократить путь, то жестоко наказал бы мужчину.

Когда Инес закончила, мужчина подошёл к карете, начав выводить пальцами символы. Как и думала Николь этот мужчина обычный маг, который скорее всего мог лишь один или два знака выдавить из себя. Спрашивать, чтоб подтвердить свои мысли, не спешила. Наблюдая за сморщенными и ловкими пальцами, под которыми на миг загоралась белым светом линия, но тут же потухала. Кучер шептал, но так тихо, что Николь не могла разобрать его слов.

— Как давно он у вас работает? — спросила тихо Николь у подруги.

— Тридцать один год.

Николь удивилась, но промолчала. Порядочный срок. Семья Калаида не только являлись соседями Бореев, но и деловыми партнёрами. Первая семья в Харе, ответственная за перевозки людей, а также различного груза. И родители дипломатично согласились не заказывать другую карету или нанимать другого кучера. Интересно, как бы они отнеслись, узнай, что произошло в итоге? А чтобы сказали, узнав, что их собственная дочь убила человека?

Когда кучер закончил с нанесением новых знаков на колеса, Николь с Инес села в карету, которая понеслась вперёд, разрезая водную гладь.

— Ники… — начала Инес и тут же замолчала.

— Я не скажу родителям о случившемся, если он понесёт наказание. Я понимаю, он не хотел, чтоб так вышло, но именно по его неосторожности или глупости мы оказались в опасности.

— Ты права, — выдохнула с облегчением Инес. — Спасибо… Давай я обработаю твою рану? Мазь ещё осталась.

— Хорошо.

Инес села рядом и начала аккуратно наносить прохладную мазь на рану. Николь с наслаждением выдохнула.

— Я нашла травы, которые не только помогут затянуться ранам, но и снять напряжение от сегодняшнего дня. Конечно, не сравнится с твоим даром, но хоть что-то.

Инес выдавила улыбку. Николь, насупившись, посмотрела на подругу.

— Не говори так. Твой дар ничем не отличается от моего. Это подарок богов, который не каждый человек имеет. Ты должна гордо его носить, а применять без сожалений.

— Сожалений? О, нет! Я не сожалею, когда шепчу с травами, но… Сегодня я была беззащитна. Какой смысл иметь дар, когда он не может помочь в такой момент!?

Голос Инес дрогнул от удушающей злости. Николь перехватила руки подруги и крепко их сжала.

— Дар — это не всё…

— Тебе легко об этом говорить! — бросила пылко Инес, а потом нахмурилась, осознав сказанное. — Прости, я не хотела. Я знаю, как тебе тяжело далось взрасти метку, но мне подобное не под силу. А если было то, что бы изменилось? Травы не помогут защититься.

— Я понимаю, — ответила Николь, почувствовав тяжесть в груди. — Но кроме дара у нас остаётся та же физическая сила. Или на крайней случай оружие.

— Или потрясающая подруга, — улыбнулась Инес.

Николь ответила подруге.

— С меня защита, с тебя мази и отвары.

— Так и решим!

Немного ещё поболтав, Николь заметила сонливость подруги и предложила отдохнуть. Инес не стала возражать, с радостью вернулась на своё место и легла спать. Николь какое-то время сидела в тишине, вглядываясь в тьму за стеклом окна. Осталась пара дней. И что будет дальше? Рассудительная часть Николь твердила, что нападение бандитов не какой-то знак будущих бед. Не первая песчинка в нагоняемом временем бархане, что непременно накроет её с головой. Это ошибка, случайность, стечение неких обстоятельств, пересечение путей разных людей.

А может знак судьбы? В Нидии ничего не изменится. Всё останется, как было. Удушающая дисциплина не исчезнет, родительский контроль смениться контролем чужим. Сковывающее мышцы напряжение не пропадёт. И так ли это плохо? Почему она замерла, когда увидела Инес, над которой чуть не надругались? Неужели недостаточно её готовили? Почему одной силы не хватает для власти? Для контроля над собой, своими эмоциями и ситуацией? Может мама была права? Что её ждёт в академии? Какие там будут люди и на что способные? Николь отмахнулась. Казалось уже перебором — сравнивать академистов элитного учебного заведения с бандитами. С это мыслью Николь незаметно уступила усталости, прикрыв глаза и уснув.