Читать онлайн
"Три по цене одной. Тени прошлого. Часть первая"

Город Святой Анны. Слой Полдень. Поместье Волковых. Пятнадцатое ноября 2347 года от заселения планеты. 14:47 по местному времени.

С последнего посещения архив не особенно изменился, хотя можно было бы надеяться… Маша зажигает свечи и окидывает бесконечные полки мрачным взглядом. Вообще-то искать что-либо здесь можно до бесконечности. В прошлый раз помогли смутные воспоминания, про которые так до сих пор и неясно — кому конкретно они принадлежат, но сейчас…

Маша искренне сомневается в том, что в архиве или где-то ещё может найти то, что…

Было бы логичнее попробовать найти дневник или что-то в этом роде, принадлежавшее Маре, но… Но только вот Маша вообще не уверенна в том, что Мара когда-либо вела дневник! Особенно, если учесть то, на что намекали сёстры Гасэрт… это было бы верхом глупости с её стороны. В глупость Мары верится с трудом. Если уж она и правда замешана в…

Маша точно бы не записывала ничего из того, что могло на неё по итогу указать.

Правда, стоило бы в таком случае и от всех причастных избавляться.

Ох…

Маша опускается на стул, скидывает явно по какой-то глупости надетые с утра туфли и медленно выдыхает.

Можно ли считать эти рассуждения признанием того, что сестрички говорили правду? И стоит ли это признавать? Может быть, они только и ждут подобного шага с её стороны? Это… Маша качает головой. Веслав, конечно, дорожит тем, что осталось от его семьи, но подобное он не простит. И вряд ли в этот раз дело обойдётся ссылкой в нижние слои… она передёргивает плечами от отвращения, вспомнив свой единственный визит в Ночь. Если они её пытаются спровоцировать, то… То вот зачем им это нужно? Всё же уж кто-кто, а Гасэрт явно никак не может претендовать на трон… Замужество? Маша брезгливо морщится. Да, конечно, это ради власти, но мысль о… гм… союзе между четырнадцатилетним подростком и дамочкой… сколько там сестричкам?.. двадцать пять или около того? Маша передёргивает плечами. Ну, нет! Это как-то слишком. Впрочем, кажется, сестричек мало интересует собственно власть. Отца их — более чем. Но самих сестричек?

Маша смотрит в пламя свечи до плавающих пятен перед глазами.

Спросить у их матери?

Нет. Разумеется, нет. Пусть Алнара и, вроде как, на её стороне, но… Доверять такое? Нет. Разумеется, нет. Достаточно и того, что с ней Маша занимается благотворительностью… Которая уже поперёк горла. И это при том, что она побывала всего лишь на паре открытий каких-то там центров… в Утре. И страшно представить, что будет дальше. Особенно, если придётся спускаться в…

Сознание подкидывает ехидную мысль, что стоит приучать себя на случай, если…

Бред! Думать о таком это просто-напросто вот прямо сейчас расписаться в своей беспомощности, сложить лапки и покорно ожидать казни! Не дождутся!

Маша резко — свеча на сдвинутом столе покачивается, выплёскивая горячий воск — поднимается из-за стола и пересекает помещение, пытаясь определить, где тут вообще может быть информация по семье Гасэрт. Стоит, вероятно, начать именно с этого. Конечно, про сестричек тут вряд ли можно найти что-то… нет, не эксклюзивное — вообще хоть что-то. Но понять, что именно из себя представляет одна из герцогских семей — наверное получится. Пусть Маша и изучала всё, что сумела отыскать на нынешнего герцога… на всех трёх нынешних герцогов, когда пыталась найти союзников, но этого сейчас явно недостаточно. Да и не было там ничего, что могло бы…

Вот и где конкретно в этом самом архиве стоит искать? Может, потом — когда-нибудь, когда станет поспокойнее — стоит потратить время и разложить свитки здесь в более приемлемом порядке? Кто, интересно, вообще занимался систематизацией этого всего?! С кого спрашивать?.. Маша наугад вытаскивает один из свитков и тут же убирает его обратно, отметив только, что там что-то про зарождение Кланов. Полезная информация, бесспорно, но сейчас от неё никакого толка. И не будет в ближайшее время. Если только не придётся иметь дело с этими… людьми. Маша ёжится и обхватывает себя за талию, от всей души надеясь, что не придётся.

Сестрички Гасэрт…

Да, конечно, всегда можно обратиться к… Пауку… Маша передёргивает плечами, пытаясь согнать мгновенно появившиеся при одной мысли об этом человеке мурашки. Вот уж к кому-кому, а к Пауку обращаться можно в самом последнем случае. Мало ли как именно он решит использовать информацию? И ту, которую ему заказали, и ту, что выяснит в процессе… Достаточно и того, что он знает про Свиток и явно нацелился его заполучить…

Вот тоже проблема. Где искать этот самый Свиток? И получится ли добыть его до того, как тот попадёт в руки Паука?

И что будет, если он Свиток-таки заполучит?

Маша прислоняется к стеллажу и откидывает голову назад, пытаясь рассмотреть теряющийся в темноте, которую не способны разогнать несколько свечей, потолок. И думает, что кого-нибудь особенно впечатлительного созерцание темноты могло бы напугать. Какая глупость! По сравнению с тем, что может, если верить намёкам сестричек, случиться, если Маша сейчас не обезопасит себя, жалкие монстры, таящиеся в темноте, настолько нелепый страх, что даже думать о нём не имеет смысла!

Только вот… неужели в их словах было хоть что-то от правды? В таком случае Мара, верно, была законченной идиоткой. И нет ничего удивительного в том, что она по итогу сдохла от собственных… Или? Как же бесит то, что памяти нет, и приходится опираться только на воспоминания тех, что с Марой контактировал! Добраться до которых, не привлекая к себе внимания, Маша попросту не представляет — как. Да и не факт, что поможет. Всё же из того, что удалось узнать у той же Льоссы, следует, что Мара была далеко не самым открытым человеком…

Маша качает головой.

Была Мара дурой или нет, сейчас не так уж и важно. Пока нет никаких подтверждений словам сестричек — не стоит выносить приговор. Не правда ли? Может быть ведь и так, что они попросту всё это придумали, чтобы… чтобы — что? Что такого Маша успела сделать этим двум… не считая, конечно, того, что поломала планы их отца, но, если верить рассказам Алнары, сестрички не очень-то и поддерживают герцога Гасэрта в стремлении именно к власти… Что она успела сделать такого, чтобы она поступили подобным образом? Вроде бы ничего. Ну, не считая того, что помогла спасти Нира, которого они отравили, но это явно не то. Тем более, что об участии в этом Маши неизвестно никому, кроме Нира и Льоссы. Тогда… Нет, конечно, надо признать, что сам этот случай доказывает их мстительность, но…

Или это и правда не голословные заявления? Но тогда… почему? Почему Мара обратилась к ним? Почему они решили помочь? И почему именно сейчас решили напомнить?

Маша наугад вытаскивает ещё один свиток, вчитывается в строки, сообщающие о «ямах», остающихся на месте некоторых убийств, и том, как их убирать или использовать… она досадливо прикусывает губу. Магия. Чистая магия, к которой она неспособна совершенно. Так что — информация ненужная. Тем более, что, если память верна, «ямы» практически не появляются на территории города. Да и всего Каньона Мрака, если уж на то пошло. Особенности конкретно этого места. Так что информация тем более бесполезная.

Вероятно, это знание принесли переселенцы… вынужденные переселенцы, само собой… из внешнего мира, где с подобной напастью как-то надо бороться. Интересно — там, за переделами Каньона, в курсе, что делать с «ямами», или это знание ушло в город? Хотя… за столько лет они, вероятно, должны были бы придумать что-то ещё.

Маша скручивает свиток и заталкивает его обратно на полку, едва не погнув в процессе. Она вздёргивает верхнюю губу и шипит сквозь зубы, заставляя вытащить свиток, осторожно расправить залом и медленно вложить его в ячейку в тот момент, когда хочется грубо впихнуть его, выместив таким образом злость на ни в чём неповинном куске бумаги.

И всё-таки. Что делать?

Архив явно никак не поможет. Записи Мары… вероятно попросту не существуют вовсе. Ну, не может же и правда быть, что она была настолько дурой, чтобы… Маша хмыкает. Может, конечно, быть всё, что угодно, но всё же стоит исходить из худшего.

Да и вообще. Если записи существуют, то явно находятся не здесь. Иначе бы она не сделала то, что… Если это, само собой, она. Но, исходить действительно надо из худшего…

Осталось понять, что именно в данной ситуации будет худшим — отсутствие записей Мары или их наличие.

Маша возвращается к столу и рассматривает лужицу воска… или из чего вообще делают свечи здесь? На Земле, вроде как, делали из парафина, а тут? Она морщится, пытаясь вытащить воспоминание, но ничего толком в голову не приходит. То ли Мара — если, конечно, знание об этом мире имеет к ней хоть какое-то отношение — ничего об этом не знала, то ли просто не вспоминается… Поди — пойми!.. Какая вообще разница из чего делают свечи? Маша окунает палец в лужицу, рассматривает моментально застывающую вокруг него плёнку и вздыхает, от чего пламя свечи начинает плясать, грозя потухнуть. Всё это — уловки мозга, уставшего пытаться понять, где искать начало ниточки, способной привести к правде, какой бы она ни была. В самом деле — уже пятые сутки Маша только и делает, что пытается найти хоть что-то, но раз за разом утыкается в стены. И уже начинает казаться, что выхода попросту не существует.

Тогда — отдать себя на милость сестричек?

Маша оскаливается, краем сознания радуясь, что этого не видит никто из… вообще никто. Потому, что это вообще ни капли не вяжется с тем образом, который она день за днём выстраивает в сознании окружающих её людей. Ну, не может милая девушка выдавать такие эмоции!

Нет. Совершенно неприемлемо. Мало того, что сама мысль о том, что какие-то девки получат возможность распоряжаться её жизнью… Маша на мгновение задумывается, насколько это в принципе отличается от договорных браков, которые здесь до сих пор в ходу, но отбрасывает мысль, попросту не желая в это углубляться — слишком близка перспектива узнать это на собственной шкуре… учитывая, какие слухи про сестричек, которые вообще друг от дружки не отлипают нигде, это вообще такая мерзость, что… так подобное решение с её стороны ещё и это добавит проблем Веславу. Ну, и Ладе, конечно. Хотя на неё как раз-таки плевать — не такая уж и весомая фигура, но вот Веслав… Маша совершенно не желает знать, до каких масштабов в этом случае может развиться фамильная мстительность теперь уже её брата. По крайней мере — в отношении её. Так что хотя бы ради этого стоит закрыть вопрос с сестричками. И, если их намёки в правда имеют под собой основание — убрать всех, кто к этому причастен.

Так, чтобы об этом не узнал никто.

Маша морщится, когда свеча внезапно гаснет, словно от порыва ветра, которого в архиве не может быть по определению. Впрочем, угрозы она не ощущает. Да и не в первый раз такое происходит. Так что она привычно уже нашаривает зажигалку.

Мысль о том, что придётся отдавать приказ убрать всех, кто может растрепать лишнее, как ни странно, не вызывает ровным счётом никаких эмоций. Самое время задуматься над тем, насколько она вообще нормальна… Маша фыркает, стараясь при этом не дышать на свечу. Можно подумать само то, что она умерла в одном мире и оказалась, нормально! Да и вообще… Нормально. Это — нормально. Нормально защищать свою жизнь такими методами, какие есть под рукой. Тем более, что… ещё же ничего не решено — не так ли? Быть может, что это всё не более, чем выдумка сестричек. И никаких крайних мер принимать не придётся.

В любом случае об этом стоит задуматься тогда, когда возникнет необходимость. Сейчас же…

Маша окидывает стеллажи взглядом, нарочито задерживаясь на каждой полке, а потом подхватывает свечи и направляется к выходу из архива. Ничего она тут не нашла, да и не сильно-то и надеялась, если уж быть честной с самой собой. Но… просто надо же было хотя бы для вида сюда зайти — не так ли?

Только вот вопрос, где именно искать.

Возможно, в иллюзории. Только вот найти там нужную комнату… если у Мары таковая имелась, конечно… будет настолько же просто, как отыскать несуществующую вероятнее всего память. И почему у Мары не было стандартного кармана, где большинство жителей этого мира хранят информацию… разную — от списка покупок на ужин до пароля к банковскому счёту, которые по итогу регулярно кто-то взламывает? Или именно потому и не было?

Маша вздыхает, прикрывая за собой двери архива. Увы. Сейчас подумать об этом не выйдет. Сейчас надо собраться, настроиться на образ милой княжны и идти провожать Веслава в эту Школу Ангела.

Не хочется его отпускать — мало ли что там с ним без присмотра охраны может случиться?! И плевать на заверения всяких там… Но с другой стороны постоянно держать себя в образе тоже выматывает в край. И вот что тут выбрать?

Маша ловит отражение в одном из попавшихся зеркал. Отражение кротко улыбается, пряча зелёные глаза за чуть подкрашенными ресницами.

Прекрасно.

***

Город Святой Анны. Слой Ночь. «Звёздная Вишня». Пятнадцатое ноября 2347 года от заселения планеты. 16:17 по местному времени.

Вот стоит ли брать с собой именно эту куртку и кожаные штаны? Глория рассматривает шмотки, держа их на вытянутых руках. Вряд ли в Школе будет такая уж острая необходимость в вещах, способных выдерживать воздействие Тьмы. Ведь не отправляют же там учеников на практику… Не такие же они… хм… как Ярти — не правда ли?

С другой стороны — Глория ведь не собирается безвылазно сидеть в стенах Школы? Что бы там по этому поводу не думали Ярти и прочие. Если уж она решила заняться… Глория морщится… расследованием обстоятельств смерти родителей Аглаи, то надо бы иметь под рукой что-то удобное. Мало ли придётся куда-то лезть или от кого-то убегать? Последнего не хотелось бы, конечно, но… хотя если не лезть именно в Тьму, то для подобных вещей и обычные спортивки подойдут. Но всё же лучше подстраховаться от всего, от чего только можно. На всякий случай. Глория откладывает тряпки в сторону и окидывает взглядом ставшую уже привычной обстановку. Как ни странно, но покидать стены… борделя… немного страшно.

Она хмыкает, думая, что это попросту нелепо — любая нормальная девушка на её месте постаралась бы как можно быстрее разорвать любые связи с таким местом, как это. Она же… О, нет. Она вовсе не считает, что это правильно — жить в борделе на деньги, вырученные способом, который… Глория передёргивает плечами… но… Если уж быть честной хотя бы с самой собой, то стоит признать, что попросту страшно. Оказаться в новой обстановке страшно до безумия. Пусть теперь она и выглядит совсем не так, как на Земле… Глория со свистом втягивает воздух сквозь стиснутые зубы. Не вспоминать! Забыть, не думать! Что толку думать о том, к чему нет возврата?

Глория резким движением заправляет лезущие в глаза волосы за ухо и решительно заталкивает и штаны, и куртку в сумку. Пусть будут. Хуже точно не станет.

Волосы опять падают на лицо…

Она обходит комнату несколько раз, пытаясь понять, всё ли, что планировала, взято. Совершенно не хочется потом обнаружить, что какая-нибудь особенно важная вещь — вроде того же набора красок или кистей — осталась в борделе…

— У тебя всегда будет возможность вернуться, — заставляет едва ли не шарахнуться куда-то в сторону голос за спиной. Глория разворачивается, встречаясь взглядом со спокойными тёмными глазами Энни. Хозяйка «Вишни» окидывает Глорию внимательным взглядом, вздыхает и занимает кресло напротив лампы, которая сейчас выключена. Глория краем сознания думает, что теперь не придётся тратить время на лежание под такой — в Утре и обыкновенного солнца хватит с лихвой. Пусть даже сейчас, на пороге зимы, его и значительно меньше… Ну, хоть что-то хорошее… Глория заставляет себя принять плюсом то, что сможет увидеть другие слои. Получается так себе. Почему-то. А ведь Глория до сих пор, пусть даже прошло и не так уж много времени, не может привыкнуть к отсутствию окон. И солнца… — Или попросить прислать. Неужели ты думаешь, что раз и навсегда обрываешь связь с Кланом?

— Да я бы и не против её и в самом деле оборвать, — вздыхает Глория, стараясь не думать о том, насколько сейчас это не соответствует истине… Судя по насмешке во взгляде Энни, которая медленно накручивает на палец крупный золотистый локон — кажется, хозяйка «Вишни» в очередной раз решила поэкспериментировать с причёской… как всегда удачно — та прекрасно поняла, что к чему. Глория передёргивает плечами. И не к месту думает, натуральная ли Энни блондинка? Это стереотип, конечно, что у блондинки должны быть непременно голубые глаза, но… Нет. Спрашивать о таком, по крайней мере сейчас, Глория точно не станет. Пусть даже Энни и поймёт, что это нервы. Но быть бестактной всё же не стоит. — Но кто ж мне позволит?

Энни пожимает плечами и вопросительно смотрит на сумку. Потом на часы. Ну, да. Пора выезжать — пока до конторы доберутся, пока в Школу прибудут… Не хотелось бы опаздывать больше, чем позволено. Всё же не медицинский в родном городе, где можно было творить… многое, прячась за спину папы, который её туда и запихнул, между прочим! Здесь такого не повторить. Хотя не очень-то и хочется… Наверное. Всё же перспектива выучиться на мага как-то радует больше, чем профессия врача. Глория подхватывает сумку и направляется к выходу.

— Я провожу тебя, — сообщает Энни, следуя за ней. — Ты ведь не будешь против моей компании?

— А… Ярти? — Не то, чтобы Глория прям-таки мечтает её видеть. Вовсе нет. Скорее даже наоборот. Но то, что Ярти явно решила проигнорировать её в такой момент, неожиданно бесит. В конце концов — разве не она уговаривала Глорию отправиться учиться в эту несчастную Школу, чтобы то ли шпионить, то ли втираться в доверие к Веславу?.. Глория пытается выкинуть лишнюю сейчас мысль, чтобы не испортить и без того не самое радужное настроение окончательно… А теперь Ярти куда-то пропала, словно бы ей и вовсе нет дела до своей ученицы. Пусть наставницей она официально и не стала.

— У неё дела, — со странной интонацией, смысл которой Глория не может разобрать, отвечает Энни. — Я вообще сомневаюсь, что Ярти появится здесь в ближайшее время… Разве что на ночь, да и то… — Энни заходит в не успевшие до конца открыться створки лифта. Глория, заняв место справа, интересуется, что это могут быть за дела такие. Работа, вероятно. Но Ярти, насколько успела разобраться Глория, редко связывается с длительными заказами, предпочитая прогуляться по Тьме, что оплачивается гораздо выше. И это при том, что, являясь то ли подопечной, то ли непонятно кем ещё господина Людвига… Глория ёжится, вспоминая последнюю встречу с этим человеком, окончившуюся в Тьме… учитывая это, Ярти вообще может не работать! Ну, либо Глория так и не поняла, что у них за отношения, и… Но тогда… что такого ей мог предложить заказчик, чтобы… — Это не совсем твоё дело, но так уж и быть. Отвечу. А то изведёшься и напридумываешь себе того, чего с роду не было, — хмыкает Энни. Глория чуть дёргает плечом, думая, что Энни видит её насквозь. И это не сказать, чтоб было очень уж приятно. Продолжает Энни только после того, как они обе покидают стены здания и садятся в машину. Принадлежащую самой Энни. Глория завистливо, как ни странно, учитывая, что никогда не мечтала о собственном авто, вздыхает. Такая машинка стоит целое состояние. А то и два, если вспомнить, что она, как и многое из того, что окружает Энни в «Вишне», является контрабандой из внешнего мира. В который Глории, как жительнице Каньона Мрака, не попасть никогда в жизни. Конечно, учитывая положение Энни, в этом нет ничего необычного, но тем не менее. Глория напоминает себе, что зависть не очень-то хорошее чувство. И стоит с ним бороться. Можно вот прямо сейчас и начать! — Допуск. То, что никак не купишь ни за какие деньги… почти. Если, конечно, ты не покупаешь того, кто может этот допуск тебе предоставить.

— Допуск? — Неужели Ярти… Неужели есть места, куда Ярти нет хода? Ну, за исключением Полудня, куда вообще мало кого пускают. Глория разворачивается на сидении, насколько позволяет ремень безопасности. Энни смеётся, не отрывая взгляда от дороги, где парочка водителей устроивших что-то вроде гонок, врезались друг в друга. Создав этим самым пробку. К счастью, небольшую — спустя минут десять они с Энни благополучно покидают место аварии.

— Утро. Тот самый слой, куда ты отправляешься, — Энни небрежно ведёт машину, выдавая не один год практики. Глория отворачивается от неё, рассматривая проносящиеся за окном залитые светом неона улицы и спешащих куда-то прохожих. Которых на улицах, принадлежащих Лисам, достаточно много. Что, конечно, говорит в пользу Лис. Утро… Почему… И хочется ли это знать? Можно подумать, Глории есть дело до жизни Ярти! Пусть они не так давно и сумели найти подобие общего языка. Частично. — По некоторым причинам ей запрещено там появляться. А по другим причинам — появиться не то, чтобы жизненно необходимо, но Ярти ни за что не откажется от выпавшего шанса.

— И кто же у нас так запросто раздаёт пропуски?

— Один… человек, — Энни слегка морщится. Мимолётно, но Глория успевает это заметить боковым зрением, когда поворачивается к ней. Видимо, этот самый человек не вызывает у Энни особенно тёплых чувств. Ну… Глория чуть пожимает плечами. Её право. Мало ли — что там за подобными чувствами стоит? Стоп. Глория вспоминает, что едва ли не с такими же интонациями о каком-то таинственном человека не так давно рассказывала и Ярти. Не один ли и тот же человек имеется в виду? Спросить? Глория не успевает раскрыть рта, как Энни понимающе хмыкает. — Так Ярти тебе про него рассказывала?

— Только сказала, что он не тот, с кем стоит иметь дело, — честно отвечает Глория, думая, что характеристика более чем размытая. И заставляет вспомнить присказку, мол, никогда не стоит говорить юной девушке, что у мужчины дурная репутация… или как-то так. Глория давит желание фыркнуть в голос. Ну, да! Можно подумать, она прямо сейчас побежит знакомиться с этим таинственным человеком, с которым общается, кстати говоря, Рик! Как будто бы ей это так уж и надо! Но… Ярти… — И всё. Больше я ничего не знаю.

— Верно сказала, — соглашается со словами Ярти Энни. — Совершенно не тот человек. Но, увы, он один из немногих, кто может добыть нужный пропуск. И, что важнее, не зависит при этом ни от княжеской семьи, ни от прочих…

— В городе и такое возможно? — Глория полностью отворачивается от окна и во все глаза смотрит на Энни, пытаясь уловить, правду та говорит, или же нет. Всё же целиком и полностью независимый поставщик довольно-таки значимой услуги — это практически миф. Если Глория, конечно, правильно всё понимает. И наверняка у него нет отбоя от клиентов.

— В его случае — да, — кивает Энни, останавливая авто рядом с конторой. Которую Глория видит в первый раз в жизни. Как-то так получилось, что во время нескольких прогулок по городу было совершенно не до того, чтобы рассматривать… многое. Ох, да за это время Глория только в одном-единственном кафе побывала! Что уж говорить про такие места, как конторы перемещения. — Особенно учитывая то, что, как правило, он практически не предоставляет допуски никому.

— Вот как… — Добровольно упускает такую возможность?! Глория даже не знает, что в этом её возмущает больше — то, что этот человек отказывается от возможности заработать… наверняка заоблачные суммы… или то, что ему наплевать на то, сколько влияния это ему даст… Глория чуть морщится от собственных размышлений. И задумывается, как бы она поступила, обладай способностями этого человека.

Но если он обычно не предоставляет подобных услуг, то… Значит, ему что-то очень-очень нужно от Ярти, если он готов оплатить такую цену… Интересно, что это может быть?.. Хотя… нет. Не интересно. Мало ли какие там могут быть цели у неизвестного ей человека?

А ведь он по какой-то причине готов предоставить пропуск и самой Глории. Пусть по требованию Клана, но… Зачем? Глория встряхивает головой, обещая себе, что к этому вопросу вернётся, когда у неё появится больше информации про этого неизвестного ей человека.

Тем более, что сейчас у неё есть и дела и поважнее, чем размышлять о, по сути, ненужном. Например — как-то выжить в стенах Школы… Ох, какие глупости! То детство — оно прошло. И уже никогда не повторится. Та девочка — стесняющаяся собственной внешности, лишнего веса, привычки ляпать глупости и прочего — она давным-давно осталась не более, чем воспоминанием. Неприятным, болезненным до сих пор, но — воспоминанием. Тот же медицинский разве не показал, что она вполне себе может быть если не душой компании — до такого Глория бы никогда не дотянулась — то на равных с остальными? Более чем!.. Это, если не вспоминать и другую сторону жизни… Глория чуть улыбается, вспоминая, как они на пару с Машей взламывали замки и воровали по мелочи… Так глупо!

И так увлекательно…

В любом случае — всё это в прошлом. А сейчас у неё к тому же и неплохая внешность. Так что…

Глория, погрузившись в переживания, понимает, что окружающая реальность изменилась только после того, как на улице полуденное солнце слепит глаза. Глория зажмуривается и для верности прикрывает лицо ладонями. Слишком ярко! Она совершенно отвыкла от такого. Даже тот секундный визит несколько дней назад, когда Рик случайно перебросил их сюда, не был настолько… Глория торопливо натягивает предложенные Энни очки. И только после этого начинает рассматривать всё, что попадается по пути. Лес, широкая залитая солнцем дорога, синева неба, и — глухая высокая стена по левую руку от Глории, над которой видно деревья с облетающими листьями. Сравнить с зимой Ночи и… поверить сложно, что оба слоя находятся в одном и том же месте мира!

Хотя Глория до сих пор не понимает, как вообще существуют слои. Как возможно, что по тому месту, где она сейчас находится, в другом слое кто-то ходит?

Глория встряхивает головой, заправляет волосы за ухо и торопится за уверенно идущей к воротам Энни.

***

Город Святой Анны. Слой Ночь. Пятнадцатое ноября 2347 года от заселения планеты. 16:40 по местному времени.

В стене пролом настолько большой, что стеной это уже можно называть исключительно из лести перед зданием… Ну, если, конечно, кому-то в голову придёт льстить дому. Ярти чуть слышно фыркает и на вопросительный взгляд Людвига отсылает ему по связи образ. Людвиг картинно возводит очи к чёрному беззвёздному по случаю полуденного времени небу, но Ярти прекрасно чувствует, насколько тот веселится в мыслях. И чувствует облегчение от того, что ситуация с Аглаей, которую Людвиг сам же и создал, кажется, потихоньку теряет над ним власть. Хорошо. По крайней мере теперь можно выдохнуть и перестать настолько пристально следить за Людвигом, привлекая к этому ещё и Паука… Ярти сбивается с мысли и машинально посылает в адрес последнего проклятие, прекрасно, впрочем, осознавая, что никакого реального воплощения у него не будет. Что и к лучшему, учитывая то, насколько всё же крепко она с Пауком связана — мало ли как это всё может по итогу вывернуться?

Тем более, что стоило бы почувствовать благодарность за то, что Паук приглядывает за Людвигом.

Ярти мотает головой, заставляя себя сосредоточиться на том, что происходит вокруг. Почувствовать благодарность к этому… человеку… не получится, даже если очень постараться.

Хотя конкретно сейчас ничего особенного, к сожалению и не происходит. Люди Людвига засели по окрестностям, ожидая прибытия тех, о ком сообщил всё тот же Паук… Ярти вздыхает, вынужденно признавая, что польза от Паука всё же есть и немалая… правда и вреда от него примерно столько же, к сожалению. Если не больше. Те же, кого сейчас так ждут на окраине города, не очень-то и торопятся на встречу. Может, что-то прознали? Или просто задерживаются? Ярти перехватывает взгляд Людвига и вопросительно приподнимает бровь. В ответ получает пожатие плеч. И только. Даже по связи не приходит ровным счётом ничего. Только неизменный эмоциональный фон и уверенность, что всё будет так, как запланировано. Хорошо бы так.

Ярти вытаскивает из сумки набор и, скинув куртку и закатав рукава свитера, вырисовывает на предплечьях несколько знаков, которые могут понадобиться в ближайшее время. Если не против тех, кого сейчас с нетерпением ожидает столько народу — Ярти пробегается взглядом по укрытиям людей из отряда Людвига — то против тех, кто может заявиться сюда вообще в любой момент. Всё же Сломанная Звезда и близко не является территорией Лис. А Совы… не те, кто может отнестись к присутствию на своей земле посторонних. Особенно если учесть, что немало косвенных признаков указывают на то, что они причастны к…

Хотелось б, конечно, обойтись без их визита — войны Кланов им всем уж точно не надо. Пусть даже Совы вообще мало что способны противопоставить Лисам, но… за них могут вписаться те же Соколы — в знак солидарности пернатым. А Соколы… это уже серьёзно. Тем более, что за ними подтянутся и прочие «птички». И кому это надо?

Ярти прищуривается от мелькнувшей мысли, и наносит вязь из семи повторяющихся знаков на ближайшем камне, недоумевая, как она вообще могла забыть про это. И не без злорадства представляет, какая сильная и продолжительная головная боль будет у Вероники, если она в кои-то веки решит заняться своими непосредственными обязанностями мага Сети и попытается зафиксировать то, что с минуты на минуту тут начнётся.

Ничего она не увидит. И не почувствует. Но откат будет таким, что… Ярти оскаливается, с сожалением понимая, что не сможет увидеть это лично… Впрочем, Вероника при всей своей одарённости в качестве мага Сети слишком наплевательски относится к своей работе. Так что сто из ста, что она либо в запое, либо с очередным мужиком. Либо и то, и другое.

В дальней части пустыря раздаётся шорох и хруст гравия. Ярти торопливо убирает набор в сумку, радуясь, что успела отчистить кисти, а то если откладывать это на потом… можно и вовсе кисти угробить!.. и натягивает куртку, пробегаясь по ремням, на которых некоторое время назад всё же обновила узоры. Хорошо, если это сегодня не понадобится. Сумку она убирает в выемку в полуобрушенной части стены и перемещается поближе к проёму. Как раз вовремя, чтобы заметить, как на пустырь выходят несколько совершенно неприметных — Ярти бы, столкнувшись с такими где-нибудь в толпе, просто прошла мимо, забыв лица сразу же, как только бы те исчезли из поля зрения — мужчин с рюкзаками. Ярти прищуривается и прикасается к одному из знаков, вырезанных наспех на кирпиче перед собой. Знак рассыпается, забирая с собой и часть стены, но зато Ярти абсолютно уверена, что дозваться помощи хоть через съёмные носители, хоть напрямую через иллюзорий эти люди уже не смогут. Как и докричаться до кого бы то ни было за пределами пустыря. После этого она ловит взгляд Риты и отрывисто кивает.

На этом, конечно, её дело не заканчивается — Ярти пригибаясь, перебегает в другую часть помещения, готовясь активировать заготовленные там знаки по первому требованию, но конкретно сейчас ведущая роль принадлежит Рите и людям Людвига. И хорошо бы, чтобы до самого конца именно так и было. Как минимум потому, что знаки опять выжрут немалый запас магии, которая вполне себе возможно понадобится в любой самый неудобный момент. Как и всегда это бывает.

Ярти падает на пол рядом со знаками и вслушивается в крики и выстрелы за пределами здания. Она ни на мгновение не жалеет о том, что не видит сейчас того, что там происходит. Всё же видеть то, как одни люди убивают других никогда не доставляло ей хоть какого-то удовольствия. Особенно если учесть то, что она, как одна из внешних Храма, время от времени занимается тем, что спасает этих самых людей от того, что выбирается в Ночь из Тьмы. Пусть редко, но тем не менее.

Только вот видеть совершенно не нужно. Достаточно и звуков. И того, что передаётся по связи от Людвига. Тот, конечно, тоже не особо стремится убивать кого бы то ни было, правда, исключительно из понимания, что кого-то надо бы оставить для допроса, но… Ярти выдыхает. И пытается прикинуть, как скоро всё это закончится.

Сбоку раздаётся азартный вскрик Риты. Ярти поворачивает к ней голову, отмечая то, насколько сейчас возбуждённой выглядит эта тощая короткостриженая блондинка. Кажется, ей и правда нравится участвовать в подобных заварушках… И это при том, что она по основному профилю — медик.

Заканчивается всё внезапно. Как и всегда. Почему-то Ярти каждый раз, когда участвует в подобном, удивляется тому, как в одно мгновение всё меняется. Раз — и вокруг творится хаос с трупами, стрельбой и прочим. Два — на мир падает тишина, прерываемая шагами и негромким обменам фразами. Ярти вытаскивает из кармана бутыль с растворителем и, плеснув на ладонь, растирает его по рисункам. Не понадобились, по счастью. Так что нужно их убрать, чтобы никому из тех, кого сюда некстати может занести, не пришло в голову воспользоваться. Кидает взгляд на символы, поставленные специально для Вероники, и просто стирает краску тряпкой, оставляя суть… Да, это неправильно. И в таком виде они вполне себе могут сработать в любой момент, но… Перед глазами встаёт отвратительная сцена того дня, когда Ярти в последний раз была у Яссы. Пусть помучается… Потом она поднимается и неторопливо выбирается наружу.

Из двух почти десятков врагов живыми она ощущает всего-то двух-трёх. Людвиг решил, что остальные недостойны жить? Или просто так получилось? Она находит взглядом отражение. Людвиг пожимает плечами, одновременно отдавая приказ отправить пленников в контору. Сам же при этом направляется в сторону здания на противоположной стороне пустыря. Ярти несколько секунд рассматривает удаляющуюся спину, а потом, передёрнув плечами, отправляется следом, вполголоса сообщив приблизившейся Рите, что дальше с магической стороной всего, что тут происходит, будет разбираться сама. Рита кивает с полнейшим равнодушием. Как и всегда. Ярти на мгновение задумывается, имеет ли смысл узнавать, что тощая ведьма при этом думает, но потом машет рукой. В конце концов, Рита подчиняется непосредственно Людвигу. Пусть у него и болит голова насчёт своих подчинённых.

— Не устояла? — не оборачиваясь спрашивает Людвиг.

— Вроде того.

— Странно, что ты вообще решила в этом всём поучаствовать…

— Увы, моя помощь вообще практически не понадобилась, — со вздохом произносит Ярти, пригибаясь, чтобы не задеть слишком низкий проём. Людвигу при этом приходится сложиться пополам. — Даже жаль. Но, Людвиг… Как ты можешь сомневаться в том, что я, как полноправный член Клана…

Договорить она не успевает — смех Людвига обрывает фразу на половине. Ярти окидывает его нарочито строгим взглядом, но потом не выдерживает и присоединяется к отражению.

— Просто сознайся, что тебе скучно.

— Не без этого. Хотя скука далеко не первая в списке причин.

Первой и самой главной причиной является то, что Ярти уже готова хвататься за любой подвернувшийся случай, чтобы хоть ненадолго избавиться от общества Паука. При том, что тот вопреки её опасениям ведёт себя если не безукоризненно, то достаточно близко к тому. Только вот от этого терпеть его присутствие не становится проще. Хотя, конечно, говорить об этом Людвигу более чем неудачная идея. И потому, что он всё равно никак не может повлиять на ситуацию, и потому, что совершенно не хочется его расстраивать… Ярти рассматривает полуподвальное помещение, брезгливо морщась всякий раз, когда взгляд падает на кучи тряпья, какой-то гнили и чего-то совершенно неопознаваемого. И Ярти совершенно точно не желает знать, что это может быть. И плевать, что она не настолько брезглива, чтобы не совладать с собственным организмом — видеть это не хочется вне зависимости от того — подкатывает к горлу тошнота или нет.

Она делает несколько шагов вперёд и замирает, пытаясь соотнести то, что видит, с реальностью вне стен этого здания. Нет, в рисунках на полу, явно магических, пусть Ярти и видит из в первый раз в своей жизни… и надеется никогда не увидеть впредь… нет ничего такого, что могло бы… да и в трупах, магией привязанных к определённым точкам рисунков — тоже. Пусть Ярти и совершенно не приемлет жертвоприношения… в основном. Но… Неестественность в телах настолько бросается в глаза и одновременно ускользает от понимания, что реальность внутри этого помещения словно отделяется от остального города.

Ярти старается вспомнить, что вообще знает о данном разделе магии, но практически сразу же и сдаётся — жертвы и магия смертей никогда не интересовали её ни в каком варианте. Даже про «ямы» или «проплешины», что создают в реальности неправильные смерти… вот бы ещё вспомнить, что конкретно считается неправильной смертью… она помнит только то, что они существуют. Здесь же…

— Нашёл, — вырывает её из размышлений голос Людвига. Ярти поднимает голову и видит, как отражение направляется к ней явно довольный. В руке он держит пакетик с серовато-розовым порошком. «Сон», не иначе. Из-за которого они, собственно говоря, и оказались здесь. Только вот Ярти никак не ожидала, что помимо контрабанды наркотиков они наткнутся здесь на ритуальные фигуры. — А…

— И я нашла, — кивает Ярти в ответ на быстро мрачнеющий взгляд Людвига. — Вот уж не думала, что Совы настолько поддадутся влиянию сыновей…

— Они всегда были теми ещё отморозками, — пожимает плечами Людвиг. Ну, да. Но только даже так они никогда не были настолько безумны, чтобы… Хотя что говорить, если вполне себе благополучные аристократы из едва ли не Полудня находят причины связаться с этой мразью! — Только этого, как ты понимаешь, Кланам будет опять недостаточно… Уходим.

Ярти ещё раз окидывает взглядом помещение, чтобы запечатлеть в памяти рисунок и всё, что с ним связано, чтобы потом разобраться в этом, и выходит следом за Людвигом.

И немного жалеет о том, что всё закончилось слишком уж быстро. Теперь половина дня у неё абсолютно свободна и… и надо придумать очень убедительную отговорку — прежде всего для самой себя — чтобы не отправиться ни в Сумерки, ни… Впрочем, в Утро у неё пока что нет допуска — Паук всё тянет, находя всевозможные предлоги, чтобы отодвинуть момент, когда Ярти сможет хотя бы одним глазком увидеть семью. Так что можно не беспокоиться о том, что не удалось проводить подопечную… Учитывая, что Ярти сделала всё, чтобы у неё попросту не было такой возможности.

Она окидывает взглядом людей Людвига, отмечая, что Рита явно успела даже подлатать кого-то из них, и, чуть поколебавшись, ускоряет шаг, бросив Людвигу, что доберётся сама. Оборачиваться и смотреть на его реакцию она не собирается — и так прекрасно знает, что Людвиг сейчас равнодушно прикуривает очередную сигарету и ничего больше.

Вопрос только в том, куда ей идти-то? В «Вишню»? А смысл?

Можно, конечно, наведаться в Храм — тем более, что у неё, пусть даже она в большей степени является наёмным работником, есть допуск во внутреннюю библиотеку — и попытаться выяснить что-нибудь про жертвоприношение, но… Вызов склизкой змеёй тянется по татуировке. Правда, на это раз в иллюзорий не приглашает. Ярти чуть соскальзывает, просматривая сообщение.

Паук.

Сообщает, что если Ярти нужен допуск, то ей нужно прямо сейчас вернуться в Сумерки…

Вот это он совершенно точно специально!

И откуда только знает, что операция по поимке контрабандистов уже завершена? Ярти вздыхает и меняет маршрут, отправляясь к ближайшей конторе.

***

Город Святой Анны. Слой Утро. Квартира Екатерины Альттэ Сентьолло-Тоэ. Пятнадцатое ноября 2347 года от заселения планеты. 12:35 по местному времени.

Вещей за время проживания в квартире Альттэ у Юлии вообще не прибавилось. Только разве что пара джинсов, да несколько футболок. Да и те… Хотя Юлия бы вообще не заморачивалась сейчас на эту тему — не столь это и важно в чужом ей мире — если бы не то место, где она должна оказаться спустя несколько часов. Школа Ангела… Одна из самых престижных… если не самая, учитывая хотя бы то, что именно там обучаются детки всех аристократов… тех, кто может себе такое позволить, в смысле. И появиться там в подобных обносках означает моментально оказаться в числе аутсайдеров. Юлия кривит губы, думая, что ещё раз через подобное она проходить не намерена. Хватило и родной школы… а потом и училища на Земле. Тем более, что сейчас подобное положение поломает все планы. Пусть те ещё не до конца оформились в сознании.

Значит…

Юлия вытаскивает из сумки съёмник и быстро пролистывает чаты, стараясь отыскать того, кто может помочь ей с образом. И не только с ним. Альттэ просить о таком совершенно бессмысленно. Даже если бы та в надежде поскорее отделаться от неприятной — Юлия ни капли не сомневается, что Альттэ не испытывает к ней ничего, кроме желания избавиться от её общества — компании и поделилась собственными шмотками, Юлия ни за что не наденет такое. Не хватало ещё зарекомендовать себя в таком учебном заведении, как Школа Ангела, неформалкой и… Так что…

Нужный контакт находится ещё до того, как раздражение переливается через край. Удачно, что и говорить.

И с к р а: не думала, что ты не пожалеешь меня и заставишь просыпаться в такую рань!(

Д ы м: Рань?! Ты на часы смотрела? Полдень уже.

И с к р а: так я и говорю — рань( Что тебе так внезапно потребовалось?

Д ы м: Одежда, в которой не стыдно появиться перед высшим светом и сопровождение.

И с к р а: я даже боюсь себе представить, что ты собираешься делать… Возле Зала через полчаса.

Юлия пожимает плечами, видя, что Искра уже отключилась. Через полчаса, так через полчаса. Хотя, конечно, перспектива спускаться в Ночь ни капли не радует. Хотя бы потому, что опять придётся напяливать на себя тонну шмоток, чтобы не замёрзнуть в ночной зиме.

Мелькает мысль, что переход в слой Ночи почему-то воспринимается именно спуском, хотя в реальности он находится ровно тут же, просто… н-да…

Юлия окидывает взглядом комнату, вспоминая, не оставила ли она что-то, что потом понадобится… можно будет, конечно, попросить Альттэ, но… Она всовывает ноги в сапоги, одновременно выискивая на полке варежки. И до поры прячет в карман, чтобы не шокировать прохожих, большинство из которых в жизни дальше соседней улицы не выбирались, не говоря уже про другие слои… а в Утре, между прочим, несмотря на третью декаду ноября всё ещё достаточно тепло, чтобы…. радует только то, что до конторы недалеко, потому что тащиться в зимней одежде по улице, где всё ещё плюс десять, слишком отдаёт мазохизмом. Юлия проверяет, всё ли, что ей нужно, упаковано, выходит прочь из квартиры, аккуратно прикрывая двери. Улица встречает теплом, и Юлия только надеется, что успеет добежать до места раньше, чем взмокнет под пуховиком, который, конечно, выглядит достаточно лёгким, чтобы не привлекать ненужного внимания, но…

Можно сказать, что ей везёт, и до конторы ввиду того, что народа на улицах достаточно мало, она всё же добирается быстро. Быстрее, чем можно было бы рассчитывать. Так что внутрь здания она заходит с лишь наполовину расстёгнутым пуховиком. Всё же хорошо, что большинство людей с такое время, как сейчас находятся либо на работе, либо где-то ещё, но только не на улице. Будний день — что тут сказать? Конечно, Утро — слой для аристократов, и вот уж их точно можно было бы встретить, но… окраина города, причём не самая популярная ввиду некоторых старых построек, пользующихся дурной славой — куда позже, когда появится время, стоит заглянуть — явно не видится желанным местом для прогулок. Что и к лучшему. Юлия прикрывает за собой двери и коротко сообщает, куда ей надо. Вытаращенные глаза мага она предпочитает игнорировать. Смешные, всё-таки, в Утре служащие в конторах, пусть даже, в отличие от той же Ночи, не наглые, как неизвестно кто — так ярко удивляются тому, что кто-то может по доброй воле отправиться в Ночь, что приходится прикладывать немало усилий, чтобы не рассмеяться. Хотя, быть может, дело ещё и в том, что здесь Юлия частенько при определённом освещении выглядит вообще ребёнком. Но уж это совершенно точно никак не должно волновать мага — его дело отправлять людей туда, куда они пожелают, и не задавать лишних вопросов. Если только они не касаются оплаты их услуг, конечно.

Ночь встречает морозом, чёрным беззвёздным ввиду дневного времени суток небом и безветрием. Юлия потирает нос и щёки, которые мгновенно начало щипать, поудобнее перехватывает сумку и натягивает варежки, похвалив себя за предусмотрительность, хотя в Утре это казалось глупостью… Какие варежки, когда на улице плюсовая температура?! И понимание, что в другом слое всё иначе никак не помогает, когда за окном видишь…

Первый же шаг по каменным ступенькам едва не стоит падения спиной на эти самые ступеньки. Кое-как удержавшись на ногах, Юлия шёпотом выплёвывает несколько ругательств и медленно, едва ли не с черепашьей скоростью, спускается с крыльца, вцепившись в железные перила, которые обжигают холодом сквозь варежки. Дорожка, к сожалению, не менее обледенелая, чем ступеньки. Вот куда, спрашивается, смотрят местные городские службы, если, конечно, они тут вообще есть?! Кто вообще смотрит на состоянием улиц и прочего в Ночи? Кланы? Или кто-то ещё?

Ну, с лестницей, ведущей в контору, понятно — за ней, по идее, должны смотреть работники конторы. Которым, кажется, плевать на всё и на всех. Всё же маги в Ночи слишком… Плевать на них. Но… Юлия с тоской смотрит на блестящую в свете фонарей льдом дорогу и…

И как прикажете добираться тут хоть куда-то?!

С сапогами на такой отвратительной подошве? Даром, что тёплые… Юлия вытягивает ногу вперёд и рассматривает чёрную замшу. Радоваться можно только тому, что они не на каблуках, как у Альттэ… которая, к слову, ухитряется едва ли не летать на них по любой дороге, если вспомнить, как они добирались до убежища перед испытанием. Потрясающие навыки, конечно.

Юлия вертит головой, высматривая такси или хотя бы просто проезжающую мимо машину, ни капли не сомневаясь, что перед ней затормозят и отвезут куда угодно — в конце концов, не просто же так она сейчас изо всех сил концентрируется на магии, что чуть позже явно обернётся дичайшей головной болью — но, как назло, дорога пустынна, несмотря на разгар дня. Хотя… Юлия не поручится за то, что знает, в каком вообще ритме живёт Ночь. Всё же до сих пор она почти тут и не бывала, предпочитая изучать Утро и немного Сумерки…

Спустя минут сорок, что, надо признать, вполне сойдёт за рекорд, Юлия протискивается между камнями, перекрывающими ход к залу. Ноги гудят из-за пешей прогулке по обледенелой дороге. И не позднее завтрашнего утра на них расцветут синяки. Хорошо ещё, что упала Юлия всего лишь пару раз, и то — достаточно удачно. И хорошо, что ни в её гардеробе, ни в установленной в Школе для учеников форме нет коротких юбок.

В зале пусто. Настолько, что можно поверить, будто бы тут сейчас нет вообще никого, но Юлия знает — чует! — что это не так. Как минимум пара-тройка завсегдатаев, продавших собственные квартиры во имя сыновей, тут есть всегда. Да и… В глубине тайного убежища сыновей сейчас точно находится кто-то из Старших. Но сейчас Юлии особо нет до этого дела. Она окидывает зал взглядом и выдыхает, заметив светлую голову Искры. Та, явно ощутив взгляд, оборачивается и улыбается. Почти даже и искренне… Наверное. Юлия прекрасно видит, что особой радости Искра не испытывает. И дело даже не в том, что Юлия вытащила ту из кровати. Просто… Искра вообще не очень-то и расположена к ней. Пусть и дала контакты и помогает по мелочи.

Юлии не особенно интересно — почему. До тех пор, пока Искра не пытается вынудить её делать что-то. Но всё же не стоит ей особенно доверять, конечно.

А также — наглеть. А то девушка может взбунтоваться и сделать какую-нибудь глупость, разгребать последствия которой придётся долго. Так что лучше не доводить до подобного.

— Добрый день. Я опоздала? — Юлия опускается на скамью, вытягивая вперёд гудящие от прогулки по льду ноги.

— Я сама только пришла, — отмахивается Искра, чьего настоящего имени Юлия не знает, да и не хочет знать. И даже не начинает доказывать, что день не добрый. Да и вообще — не день, учитывая, что деление на время суток в Ночи существует только для удобства пришлых из других слоёв. Настолько не в настроении. — В пакете шмотки. Сопровождением поработаю я. Устроит?

Юлия кивает. Заглядывает в пакет и удовлетворённо выдыхает. Да. Это приемлемо. Она переводит взгляд на Искру, которая пусть и не выказывает интереса, но явно жаждет знать подробности. Во всяком случае за то немногое время, что они знакомы, Юлия запомнила именно это выражение лица у Искры, когда захвачена любопытством.

— Мне надо произвести впечатление на студентов Школы Ангела, — делится Юлия. Раз уж Искра будет вместе с ней, то надо объяснить, что именно от неё требуется… Хотя та бы и так сориентировалась, наверное. Всё же — аристократка в сотом поколении! Юлия гасит волну раздражения, которая сейчас вообще ни к чему. Хотя, конечно, осознание, что такие вот, как Искра, никогда ни в чём не знали нужды в то время, пока… Ох. совершенно не к месту. Юлия заставляет себя улыбнуться. — Старшие приняли решение, что надо подобраться поближе к князю…

Ну, не совсем они решили… Но Искре уж точно не нужно знать подробности. Юлия совершенно точно в этом уверена. Достаточно и того, что та сейчас стоит настолько задумчивая, что Юлия боится вздохнуть, чтобы не помешать.

Так что Юлия откидывается на спинку скамьи и перебирает то, что было сделано за время, что прошло с момента завершения испытания.

И с сожалением признаёт, что сделано-то и не так уж и много. В плане магии удалось научиться набрасывать на себя что-то вроде невидимости, которая, увы, не гасит звуки, из-за чего всё равно приходится изворачиваться, чтобы не выдать себя. Ещё Юлия по совету того существа, которое предпочитает никак себя не называть, занялась разработкой… от слова заклинания попросту корёжит, но какое-то другое название не придумывается… того, что поможет подчинять себе волю других людей… Юлия пару секунд рассматривает мысль о том, что ещё несколько месяцев тому назад, когда она была на Земле, подобное и в голову бы ей не пришло, как слишком противоестественное — пусть даже на Земле подобное в принципе невозможно. Потом усмехается и отбрасывает эти размышления. Толку с них.

Можно подумать, нежелание замараться в чём-то, что рядовым жителем будет сочтено преступлением, хоть как-то приблизит её к возвращению домой!

Юлия косится на Искру, которая увлечённо с кем-то общается через татуировку.

Татуировки… Юлия так и не решила, как именно к ним относиться. Безусловно они дают массу преимуществ, но… даже если опустить тот факт, что тело, в котором она сейчас находится, слишком юное для установки тату, сама необходимость уродовать себя рисунками выглядит в достаточной степени отвратительно. И — да. Разумеется, Юлия знает, что таким образом многие вкладывают в себя отсроченные заклинания — от этого слова её опять передёргивает — способные доставить неприятности врагам. Только вот… нет. Всё же ставить себе хоть что-то из этого Юлия не собирается. В ближайшее время, во всяком случае.

Да и, если подумать, то, что она умеет, будет гораздо большим сюрпризом для пока что гипотетических врагов, чем очередная татуировка. Хотя бы за счёт неожиданности.

— Значит, так, — прерывает её размышления Искра, успевшая вернуться из иллюзория. Юлия не вздрагивает. Только чуть поворачивает голову, давая понять, что готова слушать. — Для того, чтобы произвести впечатление, этих шмоток будет недостаточно. Так что сначала мы едем в салон. Заодно и приведём тебя в порядок…

— Мы успеем? Я должна появиться в Школе до… — Юлия прищуривается, вспоминая, — семи вечера.

— Разумеется! — кивает Искра, поднимаясь на ноги. — Тем более, что появляться в Школе следует не раньше пяти. Ни один уважающий себя аристократ не приедет раньше. Если, конечно, он не планирует оказаться в самом конце списка.

Юлия кивает, не споря. Эти статусные игры… в которые теперь явно придётся играть. Хотя, конечно, стоит порадоваться, что на этот раз она не окажется в упомянутом Искрой конце списка.

Она поднимается со скамьи, следуя за Искрой. Краем глаза она видит появившегося в боковом нефе Старшего, но подходить к нему сейчас точно не собирается. Не до того. Тем более, что как раз этого Старшего, как сказало то существо из Тьмы, вполне можно игнорировать без последствий для себя.

Кстати.

Надо бы выбрать момент и попасть как-то в Тьму. Потому что далеко не все с её даром Юлии понятно. И… Почему-то туда просто тянет.

Но с этим всем вполне можно будет разобраться и позже… наверное.