Читать онлайн
"Перепиши звезды"

https://archiveofourown.org/works/21341473/chapters/50830606

Rewrite the Stars

Agaycabbage

Резюме:

Шакарианский роман, который выходит за рамки (или, по крайней мере, до и после) того, что нам давали в играх. Некоторые каноны, некоторые дополнения - персонажи не всегда следуют заданному сценарию. Это мой взгляд на мой любимый роман. Наслаждайтесь!

Эта история продолжена в других моих работах!

** ВНИМАНИЕ, КОНТЕНТ для ВЗРОСЛЫХ** Следите за тегами. Графический секс, графическое насилие, смерть персонажей.

Название вдохновлено темой и песней The Greatest Showman.

**У меня ничего нет!**

Записи:

Да, немного поздновато, не так ли? Этот проект был моим увлечением в течение многих лет и претерпел около миллиона правок. В конце концов я решил, что пришло время. Эта история, история Эль и Гарруса, продолжится в ME3, а затем и в "Андромеде". Надеюсь, вам понравится поездка.

** Обновлено примечание автора, июнь 2021 г. **

Привет! Если вы читаете эту историю после МЕЛЕ, я очень рад, что вы здесь. Я начал публиковать это еще до того, как узнал, что MELE станет популярным, так что я снова влюбляюсь в игры и надеюсь, что этот фик послужит вам компаньоном / утешением от неизбежного горя, когда игры закончатся, и заменой ваших хэдканонов :)

В обозримом будущем серия будет обновляться каждую неделю (обычно по четвергам, иногда по средам, если мне не терпится), так что готовьтесь к длительной поездке.

Как бы мне ни нравилось получать ваши комментарии в 3 часа ночи после того, как вы читали их 12 часов подряд, пожалуйста, делайте перерывы, пейте воду, спите и прочую ерунду. Эта серия ОГРОМНАЯ и не предназначена для одновременного употребления. Я ценю ваше психическое и физическое здоровье - я люблю вас!

Комментарии и похвалы наполняют душу автора!

Глава 1: Пролог

Текст главы

Сегодня я просматриваю электронную почту в своем Omni-Tool в десятый раз, хотя и чувствую себя немного по-детски взволнованным. На хрен все. Я не видел своего самого старого и лучшего друга несколько месяцев, и теперь он скоро будет на "Цитадели". Крайне хорошо, что я уже закончил работу на сегодня, иначе мне, возможно, пришлось бы уйти, чтобы встретиться с Найлусом в Доке вовремя.

- Ты ушел отсюда, Вакариан? - Орбин звонит со своего стола, расположенного прямо рядом с моим. Он согласился на небольшую передышку, но проводит это время, закинув ноги на стол и подпиливая когти. Распространенный по всей галактике стереотип о том, что все, что хочет делать турианец, - это работать, был бы развеян, если бы любой, кто так говорит, на самом деле провел время с турианцами из СБЦ.

- Найлус будет здесь примерно через час.

Орбин поворачивается на стуле и улыбается мне, пока я пристегиваю к груди спортивную сумку и готовлюсь к выходу. В Цитадели я всегда ношу на бедре пистолет, но когда я не на дежурстве, моя винтовка остается в сумке. Оружие такого размера, как правило, заставляет людей нервничать... особенно когда оно направлено на человека моего роста. Кроме того, это всего лишь Цитадель, и здесь никогда не происходит никаких действий.

- Как в старые добрые времена. Единственное, чего вам не хватает, - это Сарена, - отмечает он.

- Сарен выпил, Ринкола больше, чем смог бы выпить даже кроган, и гораздо больше турианских женщин, чем мы когда-либо найдем на этой станции. Мой друг смеется, и я похлопываю его по плечу на прощание, проходя мимо, чтобы покинуть офис. Несколько других коллег прощаются со мной, и я замечаю своего босса Челлика, который машет мне, завершая телефонный разговор. Этот парень немного придурок, но это в основном потому, что он один из тех стереотипных турианцев, которые следуют всем правилам.

Я тот, кого никто не назвал бы хорошим турианцем. Вот почему я оказался здесь, живу на Цитадели и работаю на СБЦ, только потому, что мой отец закатил истерику после окончания моей военной службы. Я неплохо устроился здесь, быстро продвигаясь по служебной лестнице, чтобы возглавить следственный отдел. Но скучнее и быть не могло.

Возвращаясь домой на каре, я понимаю, что, вместо того чтобы идти пешком, как я обычно делал, чтобы сэкономить время, я поймал такси, и что посещение Найлуса - это самое волнующее событие, которое я испытала с тех пор, как он был здесь в последний раз. Друзья, мне пора сменить обстановку.

Я стараюсь как можно сильнее выбросить горечь из головы, потому что Найлус будет безжалостен, если подумает, что я ною. Было бы еще хуже, если бы он рассказал Сарену, что он, несомненно, сделал бы. Я бы предпочел просто хорошо провести время со своим лучшим другом, пока есть возможность.

Я не знаю, что он собирается делать сегодня вечером, но, поскольку сегодня вечер, я точно напьюсь. И поскольку это я, я знаю, что у меня будет секс.

Для меня этого достаточно. По крайней мере, на сегодняшний вечер.

Моя квартира - приятное зрелище, она ненамного больше, чем скоростной трамвай, который доставил меня сюда, но более чем достаточна для холостяцкого жилья. Блядь, пока у меня есть кровать, которую я могу разделить с компанией, и холодильник для пива, я чувствую себя вполне сносно. Ну, это и душ, куда я сразу же направляюсь.

Температура воды, которая в Цитадели считается "горячей", на Палавене показалась бы смехотворной; я размышляю о том, что, вероятно, в конечном итоге сгорю под душем, когда соберусь вернуться домой. Однако это возымело действие, и через полчаса я был чист и одет в гражданскую одежду, а не в доспехи, которые надеваю на работу.

Чем ближе время его запланированного прибытия, тем больше мне хочется увидеть Найлуса, поэтому я решаю вернуться в доки, чтобы немного успокоиться. По дороге я вспомнил, зачем Найлус пришел на "Цитадель", и вспомнил электронное письмо, которое он отправил на прошлой неделе.

* Я пишу рецензию на "Спектров" о человеческой женщине. Я был крайне шокирован, когда услышал, что они уже охотятся за Спектром. Тем не менее, я думаю, что если это и должен быть кто-то другой, то солдат из Акузы и Торфана - мой выбор. *

Коммандер Элль Шепард.

Я знаю о ней не больше, чем кто-либо другой. Она солдат N7 - огромная честь для людей, которая свидетельствует о впечатляющем уровне мастерства, как у людей, так и у нелюдей, - и она совершила несколько удивительных поступков, чтобы выжить в мясорубке, в которой погибла вся ее команда на Акузе. Ей также удалось пресечь крупную батарианскую пиратскую операцию на Торфане. В основном я просто завидую ей - кто-то еще присоединился к Спектрам, когда я позволил отцу отговорить меня от этого.

Генерал Кастиус Вакариан служил в C-Sec, и он еще более турианец старой закалки, чем Челлик. В глазах моего отца это достаточно плохо, что мне почти тридцать, а я все еще не женат, но у меня также есть кое-что из того, что он называет "личными неудачами", а именно то, что я проявил себя как пансексуал, так что, если бы я присоединился к Спектрам...Я думаю, у него случился бы сердечный приступ.

Я думаю, что отработаю здесь еще пару лет, может быть, еще одно-два повышения, а потом все равно займусь этим. Если люди могут присоединиться к Спектрам, а они практически младенцы в галактике, не говоря уже о том, что у них нет ни естественной брони, ни оружия, то я определенно могу.

И ни за что на свете я не собираюсь жениться в ближайшее время.

Я прибываю в доки за считанные минуты до прибытия и обнаруживаю, что там, как всегда, многолюдно. Мне следовало надеть доспехи, чтобы было легче выделяться в толпе. Найлус прибывает на шаттле с Палавена, поэтому я направляюсь в тот район и вижу, что четверо из них причаливают и высаживаются. Я высокий даже среди турианцев, так что я вполне уверен, что он сможет меня заметить.

И действительно, я стою там всего минуту, когда слышу знакомый голос с фланга:

- Щенок!

Найлус приближается, его можно отличить по красному лицу и замысловатым белым клановым знакам, которые резко контрастируют с его черно-красной броней. Я узнал бы его в любой точке галактики; блядь, я знал этого парня еще до того, как эти знаки появились на его лице.

Толпа, состоящая в основном из азари и саларианцев, прибывающих из Илиума, легко расступается перед двумя крупными турианцами, так что мне требуется всего пара шагов, чтобы добраться до него.

- Как раз вовремя, - поддразниваю я, позволяя ему притянуть меня к себе. Я чувствую, как его руки скользят по моей талии, чтобы обнять меня, и я ощущаю покалывание, которое вызывает это прикосновение, пока держу его за спину.

- Никогда не думал, что буду так счастлив увидеть кого-то настолько уродливого, - шутит он, и на мгновение наши лбы соприкасаются. Найлус отпускает меня только для того, чтобы вместо этого провести рукой по моему гребню и, крепко сжав, запрокинуть мою голову назад, чтобы осмотреть мое горло и меня самого. По ухмылке на его лице я вижу, что на самом деле он делает это только для того, чтобы воспользоваться своим правом старшего, доминирующего мужчины - подразнить меня.

Я позволяю это, вместо того чтобы бросать ему вызов, в основном потому, что знаю, что он беспокоится обо мне.

- Пропустишь тренировки на этой неделе или что-то в этом роде? - он наносит удар за ударом, добавляя оскорбление к ране так, как это может сделать только тот парень, который знает меня лучше всех.

- Я? - Я смеюсь. - Сколько домашних блюд, приготовленных твоей мамой, ты съел? - Найлус смеется и притягивает мой лоб к своему. Я не сопротивляюсь открытому проявлению привязанности со стороны одного из немногих людей в галактике, с которым это чувство взаимно. Через мгновение мы расстаемся, и Найлус отодвигается, чтобы взять свою сумку у наших ног. - Когда прибудет твой новый друг-человек?

- С минуты на минуту, в Четвертом ангаре.

Я киваю и жестом приглашаю его пройти со мной туда - не то чтобы Найлусу нужны были указания по Цитадели.

- Значит, тебе придется провести с ней ночь?

Найлус усмехается.

- Давай сначала посмотрим, как она выглядит вживую. Но меня попросили вести себя прилично перед нашей миссией, так что да, мы позволим ей сопровождать нас. Все будет не так уж плохо.

Я знаю, что он прав; нам всегда удается хорошо провести время, и большинство людей, которых я встречал в Цитадели, были настроены по меньшей мере весело. Конечно, большинство из них также, по крайней мере, немного ксенофобны и требуют уважения, которого не заслужили. С другой стороны, эта коммандер Шепард, возможно, действительно заслужила свое место.

- Кстати, она еще не знает о ”Спектре", так что не упоминай об этом.

Я обещаю, хотя мне кажется странным, что кто-то решил сохранить эту информацию в секрете. Возможно, они просто хотят, чтобы она выступала, не устраивая шоу. Я отмахиваюсь от этой мысли и меняю тему.

- Как семья? - По дороге и пока мы ждем, мы болтаем о пустяках, уделяя несколько минут тому, чтобы наверстать упущенное, в основном о его возвращении в Палавен перед приездом сюда. Мы общаемся как минимум еженедельно, так что наверстывать упущенное особо не приходится, и мне это нравится.

- Моя сестра все еще влюблена в тебя, - замечает Найлус, бросая на меня косой взгляд, который я не воспринимаю всерьез, поскольку он знает, что я никогда не смогу заинтересоваться кем-то, кто не только вдвое моложе меня, но и является членом моей семьи. - И у Мета все хорошо, но наш папа очень хочет жениться.

Я качаю головой, потому что его брату Метрану всего семнадцать - самый подходящий возраст для вступления в брак, если вы спросите кого-нибудь из наших родителей.

- Мой папа также спрашивал, собираетесь ли вы жениться.

- Конечно, он это сделал, - усмехаюсь я, мои мандибулы щелкают от легкого волнения. - Ты выбрал самый простой выход, говорю тебе. - Это вызывает у него смех, но он этого не отрицает.

Среди турианцев не так много открытых геев или лесбиянок, но мы, как биологический вид, относимся к этому спокойно. Вероятно, это как-то связано со свободными взглядами на секс и сексуальность в целом. Большинство из нас спят с однополыми партнерами, даже если у нас нет с ними романтических отношений. Саларианцы могут быть откровенно жестокими по отношению к себе подобным, а люди давно страдают гомофобией, но то, что Найлус гей, не помешало ему сделать успешную военную карьеру и прожить счастливую жизнь.

Это также избавляет его от навязчивой идеи нашей культуры вступать в брак и расширять свои семьи. Конечно, не все турианцы принимают это - мой отец не одинок - но это возвращает нас к стереотипам и неправильному пониманию того, что нельзя жениться или заводить детей.

- Эй, это корабль людей, - говорит Найлус, отвлекая меня от моих мыслей, когда он толкает меня локтем в плечо и кивает головой.

Я прослеживаю за его взглядом и обнаруживаю, что один из кораблей направляется по полосам движения к докам.

- Блядь.

- Сексуально, не правда ли? Это гибрид турианца и человека; они только недавно закончили его разработку - первый в своем роде. Безусловно, это лучшее, что есть во всей этой миссии.

*****

Цитадель - прекрасная станция. Массивная. Трудно поверить, что я никогда не была здесь раньше, но благодаря Альянсу я была очень занята в других частях галактики. Мой первый визит в центр галактической цивилизации и правительства... и у меня был отпуск всего на восемнадцать часов. К тому же, мне приходится все время любезничать с каким-нибудь турианцем, который присоединяется к команде для выполнения задания.

- Тебе никто не говорил, что твое лицо прилипнет, если ты будешь держать его в таком состоянии достаточно долго?

Я смеюсь и оглядываюсь через плечо на капитана Андерсона.

- Извините, - говорю я, имея в виду свой хмурый вид, хотя знаю, что на самом деле он не расстроен из-за этого. Я знаю капитана Андерсона с тех пор, как поступила на службу, более десяти лет, и он был наставником не только в моей карьере. Я уже давно не нуждаюсь в извинениях перед ним. - Я знаю, что быть здесь важно, раз вы так говорите; для меня этого достаточно.

- хорошо. - Я не упускаю из виду ухмылку, с которой он кивает. - Мы сейчас состыковываемся. Я представлю вас Крайку, а затем у меня встреча с послом Удиной.

Я не могу удержаться от смеха, глядя на выражение, появившееся на его обветренном лице.

- Лучше следите за тем, чтобы ваше лицо тоже не застряло, сэр. - Он подмигивает мне, и я отворачиваюсь к окну, наблюдая, как пилот корабля плавно пришвартовывается, без малейших рывков или турбулентности. - Я с нетерпением жду возможности познакомиться с пилотом поближе. Он талантлив.

- Джокер - лучший, и он это знает, - отвечает Андерсон. - У вас будет несколько недель, чтобы познакомиться со всей командой по пути на Иден Прайм.

Большая часть меня хочет попытаться расспросить о том, что мы делаем там, в первой человеческой колонии на Траверсе, но я знаю, что он просто снова заткнет меня. Вместо того, чтобы нарушить субординацию, я прикусываю язык...в этот раз.

- Капитан Андерсон. - Я поворачиваюсь к источнику шума и вижу Кайдена Аленко, лейтенанта-человека и биотика с унылым, но безупречным послужным списком Альянса. Он красив... по-настоящему красив. У нас было не так много времени для разговора, но я не могу удержаться, чтобы не окинуть его беглым взглядом. - Коммандер Шепард, мэм. - Я киваю в знак согласия. - Сэр, я провожу вас к послу?

- Да, Аленко. - Андерсон оставляет меня, чтобы поговорить об их планах, и Аленко послушно следует за ним.

Я перевожу дух и решаю достать свою сумку из шкафчика, чтобы убить последние пару минут перед высадкой. Лейтенант Дженкинс стоит у своего шкафчика рядом с моим и оживляется, когда видит, что я приближаюсь. Он очень молод и, в некотором роде, очарователен, но, на мой взгляд, слишком увлечен. Этот парень никогда не видел сражений, и я надеюсь, что он никогда этого не сделает.

Ему не нужно, чтобы его мировоззрение менялось так, как мое.

- Коммандер, - с энтузиазмом приветствует он меня. - С нетерпением ждешь ночи с турианцем?

Я с трудом сдерживаю смех от его слов; наверное, мне стоит подождать и познакомиться с командой поближе, прежде чем отпускать сексуальные шуточки.

- Я не знаю, чего еще можно ожидать. Незнакомцы, собравшиеся вместе с приказом быть вежливыми, не обещают многого. - Мой замок открывается, когда я набираю комбинацию.

- Может, и нет, но он Спектр, так что парень, вероятно, по крайней мере, немного крутой, - напоминает мне Дженкинс. - Даже если он турианец. У них репутация немного... чопорных людей. - Я просто издаю задумчивый звук для поддержания разговора, на самом деле особо не задумываясь.

Тот факт, что Найлус Кирик - Спектр, может говорить нам о том, что он отличный солдат с некоторым чувством юмора и справедливости, но то, что он турианец, говорит мне не больше, чем то, что он мог бы узнать по цвету моих волос.

Тон Дженкинса становится гораздо более кислым, когда он добавляет:

- Я застряну здесь на инвентаризации.

- Это лучше, чем ходить в туалет, Дженкинс. - Я хлопаю его по плечу, прежде чем перекинуть сумку через плечо и прижать ее к груди. В нем есть все, что мне понадобится для ночлега в отеле на Цитадели, хотя я всегда могу просто вернуться на корабль.

Никогда не стоит упускать повод сойти с борта.

Я лениво размышляю, попросят ли меня снять пистолет с бедра на этой станции, но думаю, что Андерсон предупредит меня, прежде чем я зайду слишком далеко. Не имея ничего другого, чтобы убить время, я направляюсь к воздушному шлюзу, как только чувствую и слышу, как выключается двигатель корабля. Капитан Андерсон уже ждет, вытянувшись в струнку, в парадной синей форме.

- Готовы?

- Всегда.

Нас выпускают с корабля, диспетчер объявляет, что штурман Прессли теперь командует палубой, и мы выходим, чтобы подойти к переполненному доку. Я точно не знаю, кого мы ищем, и здесь есть инопланетяне всех мастей, поэтому я в основном просто следую за Андерсоном и предполагаю, что он сможет определить нашу цель. Андерсон протискивается сквозь толпу, и, наконец, я вижу, куда он направляется, и ведет меня к двум турианцам, которые уже наблюдают за нами с края толпы.

Оба намного выше среднего человека, широкоплечие и узкие в талии, с пластинами естественной брони, закрывающими все видимое, как у всех турианцев. У одного из них темные пластины красного цвета, а на лице нарисован красивый белый узор. В военной школе я узнал, что знаки отличия турианского клана чрезвычайно важны для турианца. У него черно-красная броня, за спиной две штурмовые винтовки, а на боку пистолет.

Я, конечно, замечаю его и подозреваю, что это тот самый Спектр, который присоединится к нашей команде. Но мое внимание мгновенно и прочно приковано к другому.

Он даже выше, чем Спектр, вероятно, выше среднего для турианца, с более широкими плечами, чем кажется на первый взгляд, в то время как его гражданская одежда подчеркивает мускулистое телосложение под этими пластинами. У этого турианца броня светло-коричневого и серого цветов, а его отметины просты по дизайну, но выделяются своим кобальтово-синим цветом. Этот цвет идеально сочетается с невероятной, пронзительной синевой его глаз...которые уже смотрят на меня.

Блядь. Он вроде как... ну, на самом деле, он великолепен. Хотелось бы мне знать, можно ли заставить турианца закатить глаза и как я могу этого добиться. Ух ты, Шепард, что это, блядь, было?

- Коммандер Крайк, - говорит капитан Андерсон, вырывая меня из этой неуместной задумчивости, когда он приближается к турианцу в черно-красной броне. Они придерживаются универсального стиля приветствия, пожимая друг другу предплечья, а не руки, как это сделали бы два человека.

- Капитан Андерсон, рад снова вас видеть, - отвечает Крайк. Он слегка поворачивается ко мне и быстро сканирует меня взглядом светло-зеленых глаз. - Вы, должно быть, коммандер Шепард. Я много о вас слышал.

- Взаимно. - Я хватаю его за предплечье, чувствуя, как пластины немного сдвигаются под моей рукой, когда его когти обхватывают мое гораздо меньшее предплечье.

Крайк поворачивается к другому турианцу и хлопает его по плечу.

- Это офицер Службы безопасности Гаррус Вакариан, мой хороший друг. Он знает Цитадель гораздо лучше, чем я, поэтому он позволит нам присоединиться к нему сегодня вечером.

- Я ценю это, - говорю я ему, в основном, чтобы посмотреть в глаза сексуальному незнакомцу. - Я впервые в Цитадели.

- Что ж, тогда мы должны убедиться, что ты получишь все впечатления.

О, Боже милостивый.

У Гарруса Вакариана глубокий и звучный голос, напоминающий мне по звучанию растопленный шоколад. Интересно, не собирается ли он оставить карьеру полицейского, чтобы использовать этот голос в порно; он бы заработал целое состояние.

- Поскольку теперь ты в надежных руках, я оставлю тебя наедине с этим, Шепард, - говорит Андерсон, снова спасая меня от самого себя и мыслей, которые совсем на меня не похожи. - У меня назначена встреча в посольстве людей, поэтому я прошу всех вас извинить меня. Постарайтесь не доставлять им слишком много хлопот, коммандер.

Я ухмыляюсь ему.

- Я никогда не даю обещаний, которые не могу сдержать, капитан. Постарайтесь не ударить Удину.

- У меня такое же правило в отношении обещаний, - смеется он.

Я вижу, что наша турианская аудитория, похоже, удивлена непринужденным общением между солдатом и его командиром. Я понимаю это, так как никогда не разговаривал бы подобным образом с другим капитаном Альянса. Возможно, Крайк узнает нас достаточно хорошо на "Нормандии", чтобы понять. Но если нет, то это не имеет особого значения - особенно сейчас, когда Андерсон снова пожимает им обоим руки перед уходом.

Когда он уходит, я снова поворачиваюсь к двум мужчинам и замечаю, что они обмениваются взглядами, которые я не могу разгадать, хотя, думаю, это скорее потому, что это общение между хорошими друзьями, а не потому, что мы разные биологические виды. Это заставляет меня чувствовать себя странно неловко, и я расправляю плечи, чтобы справиться с этим. Я уверена, что Крайк ухмыляется, когда поворачивается ко мне.

- Теперь, когда няня ушла, мы можем быть просто Найлусом и Гаррусом.

- И Шепард работает на меня. - Я очень рад отказаться от своего титула в свободное от работы время, но практически никто не называет меня по имени. Для этого нужно, чтобы кто-то был особенным.

- Вы оба только что поступили, - начинает Гаррус. - Проголодалась? Я видел, что неподалеку есть местечко, где едят люди... Хотя не могу обещать, что еда там вкусная.

Я пожимаю плечами и заверяю его:

- Если ее действительно приготовят, а не просто разогреют на корабле, это будет здорово. - Они оба смеются, и я не упускаю из виду, насколько приятен этот двухтональный звук, особенно в голосе Гарруса.

- Я не хочу есть в доспехах, и я уверен, что Шепард не возражала бы оставить свою сумку, - отмечает Найлус. - Не возражаешь, если мы сначала заедем к тебе?

- О, ты предполагаешь, что останешься у меня? - Гаррус отвечает, даже когда мы начинаем идти, и явно поддразнивает своего друга.

- Вообще-то, я предполагаю, что найду себе нового друга, с которым смогу провести ночь. - Я присоединяюсь к их смеху и ценю то, как шутки снимают оставшееся напряжение. Даже когда я иду по чужой станции между двумя людьми, которые буквально возвышаются надо мной стеной из пластин и мускулов, и даже будучи третьим лишним, я чувствую себя на удивление непринужденно. Гораздо более непринужденно, чем обычно.

Гаррус ведет нас к станции скоростного транспорта, и нам не приходится долго ждать скайкар, в который они оба вежливо пропускают меня первой.

- “Нормандия” - прекрасный корабль, Шепард, - говорит Найлус, когда машина трогается с места.

Я киваю и соглашаюсь:

- Это определенно самый сексуальный корабль, на котором я когда-либо служила. Я знаю, что дизайн был создан в сотрудничестве турианцев и людей, но я слишком новичок на борту, чтобы знать, какие детали турианские. - Найлус задает пару вопросов о конструкции и характеристиках корабля, на которые я отвечаю, как могу, но я все время чувствую на себе взгляд Гарруса. Не могу представить, что его так восхищает. Мне немного не по себе от того, что за мной наблюдают, но поскольку он не ухмыляется и не ведет себя неподобающе, я просто хочу, чтобы настала моя очередь поглазеть на него.

Мы выходим из машины, и Гаррус ведет нас на короткую прогулку по оживленному гражданскому сектору, прежде чем мы заходим в лифт внутри жилого дома.

- Я и забыл, что ты переехал с тех пор, как я был здесь в последний раз. Как Закера Уорд относится к тебе, щенок?

Гаррус усмехается.

- Если мы с тобой ляжем лицом к лицу, то окажемся длиннее, чем вся моя квартира. Здесь нет ничего большего. Я бы предпочел оказаться на корабле.

- Если у вас есть отдельный душ, это автоматически выигрывает по сравнению с проживанием на корабле, - утверждаю я. - Если только вы не предпочитаете принимать душ вместе. - Я не уверена, почему я решила добавить эту последнюю часть, и принимаю ли я вообще осознанное решение сделать это до того, как слова вырвутся наружу, но в ответ брови Гарруса сдвигаются, что выглядит как удивление.

Взгляд его голубых глаз быстро меняется с удивления на флирт.

- Зависит от того, с кем я принимаю душ, - спокойно отвечает он, его голос понижается на еще более низкую октаву, и меня обдает теплом. Мои щеки мгновенно начинают гореть, и я понимаю, что краснею под его пристальным взглядом.

Проклятые человеческие реакции.

Найлус тихо хихикает, и я поднимаю на него взгляд, чтобы заметить, что он с любопытством наблюдает за своим другом. Гаррус тоже замечает это и прочищает горло, переминаясь с ноги на ногу, прежде чем двери лифта откроются.

- Это еще одна проблема жизни в Цитадели. Лифты движутся медленнее, чем спящий Элкор.

Я весело смеюсь вместе с ними, когда Гаррус ведет нас в свою квартиру и использует свой универсальный инструмент вместо ключа или пароля, чтобы открыть замок. Что бы он ни делал, это срабатывает, и дверь сразу открывается, открывая нам доступ. Я ожидала чего-то удручающе незначительного после его предупреждений, и могу сказать, что Гаррус чувствует себя немного неловко из-за того, что мы здесь, хотя что-то подсказывает мне, что застенчивость не распространяется на кратковременную сексуальную компанию. Но место совсем не плохое.

- На самом деле все не так плохо, как ты говоришь, - уверяет его Найлус, небрежно бросая сумку на пол, как будто он уже хозяин этого места. Учитывая, что Гаррус не жалуется и, кажется, даже не замечает этого, я могу предположить, что это в порядке вещей. Они милые.

- На данный момент все, что больше каюты экипажа на корабле, похоже на особняк, - честно говорю я ему, быстро оглядывая помещение, чтобы он понял, что я не просто так это говорю. Гаррус просто пожимает плечами и потирает затылок одной рукой, что делает его по-настоящему очаровательным.

- Вы двое сможете развлечься, если я приму душ, верно? - Спрашивает Найлус, и взгляд его мягких зеленых глаз кажется мне почти озорным. Возможно, выражения лица турианцев не так сложно прочесть, как о них говорят. В любом случае, я смело смотрю на него, прищурившись, потому что знаю, что он дразнит нас за флирт.

Гаррус отшучивается.

- Теперь ты собираешься залезть в мой душ? Спектры действительно злоупотребляют своей властью, да? - Найлус добродушно усмехается, прежде чем начать открывать двери наугад, чтобы найти ванную, вместо того чтобы просто спросить разрешения у домовладельца. Я смеюсь, когда он обнаруживает сначала спальню, а затем и шкаф.

Когда он уходит, комната внезапно кажется намного меньше, когда в ней остаемся только мы с Гаррусом. Его улыбка непринужденна, и это меня расслабляет.

- Хочешь чего-нибудь выпить, Шепард? У меня есть только пиво...дешевое пиво.

- Спасибо, я предпочитаю дешевое пиво. Он улыбается и направляется на кухню, открывает холодильник, чтобы достать наши напитки, а мне предлагает сесть на диван. Холодное пиво и удобный диван в компании нового человека, возможно, нового друга...который совсем не плох для того, чтобы радовать глаз.

Возможно, это будет не самый худший отпуск в моей жизни.

*****

Когда Найлус рядом, мне всегда кажется, что он никогда и не уходил. Мы возвращаемся к тому ритму, который был у нас всегда. Есть причина, по которой он мой самый близкий друг.

Я знал, что так и будет, что Най будет чувствовать себя как дома в моей квартире, будет есть еду с моей тарелки без спроса и заставлять меня смеяться без остановки. Чего я не ожидал, так это того, насколько интригующим окажется человек, с которым, как я предполагал ранее, нам придется столкнуться.

Элль Шепард очаровывает меня. Нельзя отрицать, что эта женщина красива, даже если она первый человек, к которому я применяю это слово. Ее темно-рыжие волосы привлекли мое внимание с расстояния в несколько ярдов, и у нее невероятно зеленые глаза, которые продолжают заводить меня в нехорошие места и наводить на грязные мысли. Я даже не уверен, что когда-либо раньше обращал внимание на форму тела человеческой женщины, но, блядь, мне это нравится в Шепард.

Тот факт, что я с первого взгляда могу сказать, что она крайне сильна, только укрепляет мое мнение. Я все время ловлю себя на том, что смотрю на ее губы, пока она говорит, и уверен, что она сломает мне мандибулы, когда поймет это. Осознание того, что она могла бы, тоже возбуждает.

Так что, да, она мне нравится. Много.

Впрочем, я мог бы легко проигнорировать это. Просто отмахнуться от этого как от случайности, поскольку я никогда раньше не испытывал ничего, даже близкого к теплу, к человеку. Но дело не только в том, что она меня привлекает.

Это все, что связано с Шепард, что меня так интересует, даже отвлекает. У нее острый ум и отличное чувство юмора, ее совсем не пугают шутки, которые мы с Найлусом бросаем в ее адрес. Она явно умна и, кажется, гораздо менее осторожна по отношению к нам только из-за вида, чем большинство людей, что, на мой взгляд, придает ей много очков.

Я могу сказать, что она прошла через какое-то дерьмо, и я знаю достаточно о ее послужном списке, чтобы представить, что в ее шкафу есть несколько неприятных скелетов, но Шепард кажется уверенной в себе, но не дерзкой. Она стремится заслужить уважение. Я завидую, что Найлусу удастся увидеть ее в действии, потому что что-то подсказывает мне, что это действительно достойное зрелище.

Все усугубляется тем, что у меня возникает ощущение, что я тоже могу понравиться ей. Я замечаю, что она смотрит на меня слишком долго, или слышу, как учащается ее сердцебиение, когда я отпускаю двусмысленную шутку. Однако в случае с людьми трудно сказать наверняка. На их лицах так много мышц и вся эта кожа вместо пластин. Турианцы полагаются на наши подтоны, которые люди не слышат, чтобы передать то, чего не могут передать слова. Люди делают это с помощью выражения своего лица, и я быстро осознаю, что знаю о нем недостаточно.

Я намеренно привык контролировать такие ситуации. Мне не нравится, что Шепард и так ставит меня в невыгодное положение.

Шепард нервировала и возбуждала меня одновременно, поэтому я не могу удержаться и продолжаю флирт, который начался в лифте. Я знаю, что это никуда не приведет, и когда я думаю об этом, то, честно говоря, не могу представить, что нравлюсь ей, но все равно это весело.

Ужин оказался хорошей идеей, если судить по тому, как просветлело лицо Шепард, когда она заглянула в меню. Она заказывает отвратительно пахнущее блюдо под названием "чизбургер", в котором я совершенно не разбираюсь, а затем смеется, заметив, что я скорчил гримасу, глядя на него.

- Это, - говорит она мне, поднимая странный на вид кусок сырой еды, - яркий пример человеческой кухни и гениальности.

- То, что эта штука является примером твоей гениальности, многое объясняет о людях, Шепард, - поддразниваю я ее. Она смеется и бросает мне через стол одну из тонких, грязно-белых палочек со своей тарелки. Она попадает мне в подбородок и приземляется на тарелку. - Что это?

- Картофель фри. Попробуйте, вы же знаете, что хотите его попробовать.

Я вопросительно поднимаю брови, гадая, что же именно она предлагает. Ее щеки приобретают необыкновенный розовый оттенок, когда Найлус хихикает с набитым ртом. Я пинаю его под столом и в итоге попадаю по ноге Шепард, когда она начала делать то же самое.

Мы втроем заливаемся смехом, как дети за школьным обеденным столом. Как старые друзья.

Найлус ловит мой взгляд и, привлекая мое внимание, раскрывает свои мандибулы, приподнимая надбровные дуги, чтобы задать безмолвный вопрос. Он знает меня достаточно хорошо, чтобы понять, что происходит, что меня привлекает этот человек. Проблема в том, что он выглядит таким же смущенным из-за того, что, блядь, похоже, привлекает Шепард ко мне.

- Итак. Картошка фри, да? - Я бы предпочел сосредоточиться на еде, чем слишком много думать о том, что это такое, а что нет.

- Там, откуда я родом, это деликатес, - сообщает она мне с улыбкой, которая заставляет меня думать, что она рассказывает шутку, в которую больше никто не посвящен. - У тебя ведь нет аллергии, верно?

Я смотрю на нее с невозмутимым видом.

- Вы действительно думаете, что СБЦ или турианская иерархия, если уж на то пошло, отправили бы нас в далекую галактику, если бы немного человеческой крови, слюны или еды могли нас уничтожить?

- Это справедливо, мы тоже проходим испытания, - признается она, и ее смех звучит сладко и мелодично. - Тогда чего ты так боишься? Ешь эту гребаную картошку фри, Вакариан.

Найлус некоторое время смотрит на Шепард, прежде чем повернуться ко мне, и его мандибулы расплываются в широкой ухмылке. Она определенно ему нравится.

- Да, Вакариан, чего ты так боишься?

Я прищуриваюсь на него за то, что он бросает мне вызов, а потом с подозрением смотрю на блюдо. Мне не нравится, что оно, по идее, должно быть натуральным, но размякло и беспомощно переворачивается. Принюхавшись, я обнаруживаю, что по запаху оно напоминает некоторые жареные блюда, с которыми я знаком. В основном потому, что я не хочу, чтобы Шепард подумала, что я напуган, я кладу его в рот.

Картофель фри получается хрустящим снаружи, чего я не ожидал, а затем переходит в мягкую, острую и слегка ароматную сердцевину. На вкус он напоминает соль, масло и что-то еще, чего я никогда раньше не пробовал и для чего не знаю названия.

- На самом деле, это совсем неплохо, - признаюсь я, покончив с этим.

Шепард, кажется, очень довольна этим, и мне приходится сдерживаться, чтобы не попросить еще, просто чтобы показать, что она счастлива со мной. У меня будут большие неприятности с этой женщиной.

- Как давно вы, ребята, знаете друг друга? - Спрашивает Шепард, пока мы продолжаем есть и болтать.

Найлус с любовью смотрит на меня, прежде чем ответить.

- В свое время наши отцы работали вместе в СБЦ более двадцати лет, так что наши семьи всегда были близки. Мы знаем друг друга всю жизнь.

Я рад, что Шепард не слышит моих нежных интонаций, но я не возражаю, что Найлус может. Он протягивает руку и быстро, игриво дергает меня за гребень, отчего я смеюсь.

- Очаровательно, - дразнит нас Шепард, расправляясь с едой. Я замечаю, что она съела столько же, сколько любой из взрослых турианцев за столом, и так же быстро. Учитывая ее мышечный тонус и то, что я узнал за время работы в СБЦ о том, как быстро меняются человеческие тела, это впечатляет.

Конечно, я, возможно, мало что знаю о людях, но о женщинах я знаю достаточно, чтобы воздержаться от комментариев.

- Теперь, когда с ужином покончено, - объявляет Найлус, с энтузиазмом хлопая ладонью по столу. - Танцы, выпивка, знакомство с незнакомцами...мы ведь направляемся в клуб, верно?

- Я в игре, - соглашаюсь я, допивая остатки пива, которое выпил за ужином.

Шепард, кажется, не сразу уверена, но я ловлю ее взгляд на себе, прежде чем она кивает.

- Да, почему бы, блядь, и нет? Для чего еще нужен отпуск на берег?

- Я могу кое-что придумать, - отвечаю я, поднимаясь со стула вместе с ними.

- Знаешь, мне нетрудно в это поверить. - Шепард быстро закрывает один глаз, глядя на меня, и, как я понял, подмигивает. В человеческой культуре это слово имеет множество значений, но обычно используется для выражения шутки или секрета между двумя людьми. Что-то в том, что Шепард делится со мной секретом таким интимным, человеческим жестом, заставляет мое сердце биться чаще.

- Вы двое уверены, что не хотите просто снять номер? - поддразнивает Найлус, игриво подталкивая меня к выходу из ресторана.

Я смеюсь, и, к счастью для Найлуса, Шепард тоже смеется. Он берет меня под мышку, чтобы смягчить удар - что было проще для него десять лет назад, когда я был еще ниже его ростом, - и мы направляемся в сторону ночной сцены Цитадели. Очередь у входа в Сверхновую длинная, и они оба колеблются, предполагая, что мы подождем, пока их впустят.

- Давайте. - Я кивком головы приглашаю их следовать за мной и проталкиваюсь сквозь толпу к вышибалам у входа. Оглянувшись, я понимаю, что Шепард не создана для того, чтобы заставлять людей двигаться инстинктивно, и она слишком профессиональна, чтобы расталкивать гражданских.

Понимая, что это может стоить мне руки, я протягиваю руку назад и обхватываю ее ладонь своей. Я немного шокирован тем, какая у нее нежная кожа и какой маленькой кажется ее ладонь, когда она сжимает мою в ответ. Я понимаю, что даже с большим количеством пальцев, чем я привыкла, это не кажется чем-то необычным, а, наоборот, кажется почти знакомым. Я знаю, что это невозможно, но пока я смиряюсь с этим и тащу ее за собой, быстро добираясь до дверей.

- Как дела, Крессиус?

Знакомый турианец оборачивается и улыбается мне.

- Вакариан! Тебе наконец-то дали выходной?

- Наконец-то ты прав. Он смеется и хлопает меня по плечу, мельком взглянув на человека, держащего меня за руку. Я замечаю удивление в его голосе и на его лице, но не обращаю на это внимания. - В город приехали друзья, всего на одну ночь. Ты можешь мне помочь?

- Для тебя все, что угодно, друг мой. - Раздается хор ругательств, угроз и свиста, когда Крессиус открывает бархатную дверь, чтобы пропустить нас троих без дальнейшего ожидания. - Наслаждайтесь.

Я похлопываю его по плечу свободной рукой в знак благодарности и веду двоих других внутрь, несколько неохотно отпуская руку Шепард.

Прежде чем я успеваю оглядеть весь зал, перед нами останавливается Азари в впечатляюще открытом платье и с подносом напитков в руках.

- Тебе нужен столик, красавчик? - спрашивает она меня.

- Да, пожалуйста. - Я одариваю ее улыбкой, которая, я уверен, поможет мне получить все, что я захочу; так всегда бывает. - И пару рюмок, когда у тебя будет свободная секунда для меня. - Она улыбается, ее взгляд ненадолго опускается, чтобы оценить меня, а затем жестом приглашает нас следовать за ней.

- Он всегда такой? - Шепард спрашивает Найлуса у меня за спиной.

Мой лучший друг смеется.

- Безусловно. С тех пор, как он достиг половой зрелости.

Я показываю ему через плечо вульгарный жест рукой, и они оба смеются. Интересно, Шепард спросила просто, чтобы подразнить меня, или потому, что, возможно, немного ревнует, но, похоже, я недостаточно хорошо ее знаю, чтобы задавать вопросы... пока.

Официантка подводит нас к столику с высокой столешницей, где мы можем поговорить в достаточном уединении, чтобы не кричать и при этом оставаться на виду у танцпола. Найлус намеренно и явно обходит меня, так что в итоге я оказываюсь рядом с Шепард. Я мог бы отругать его за это, но отвлекаюсь, когда официантка возвращается с дюжиной рюмок, в которых переливаются зеленые и синие ликеры.

- Блядь, - выдыхает Шепард, удивленно моргая при виде стола, заставленного напитками.

Я наклоняюсь к ней и беру две рюмки, протягивая одну из них ей.

- Чего ты боишься, Шепард?

Я говорю достаточно тихо, чтобы она посмотрела на меня, и я вижу, как в блестящих зеленых глазах мелькает удивление, прежде чем они сужаются, и она принимает вызов, делая выпивку. Мы втроем чокаемся бокалами в универсальном жесте товарищества, прежде чем опрокинуть выпивку обратно.

Найлусу не требуется много времени, чтобы покинуть нас ради танцев и прогулок, но я не возражаю, и, думаю, Шепард тоже, поскольку мы начинаем непринужденно беседовать. Я узнаю, что она биотичка, что объясняет ее аппетит, но она предпочитает оружие. Мы обсуждаем винтовки и боеприпасы, корабли, на которых мы служили, и музыкальные предпочтения. У нее отвратительный вкус, но она веселая и обаятельная, а улыбка у нее потрясающая, так что я не обращаю на это внимания.

Пара мужчин-людей и азари останавливаются, чтобы пригласить Шепард на танец, и несколько азари подходят спросить, не куплю ли я им выпить. Я не обращаю на них особого внимания. Мы обе отказываем всем и предпочитаем остаться за столом вдвоем, хотя я не совсем понимаю, почему Шепард делает такой выбор. Когда Азари делает предложение нам обеим, мы от удивления разражаемся смехом, когда она уходит.

- Вау. Не уверена, что незнакомый человек когда-либо раньше приглашал меня на секс втроем, - отмечает Шепард, допивая очередную порцию. Осталось совсем немного.

- Значит ли это, что незнакомцы предлагали тебе секс втроем с представителями одного вида? Мне нужно чаще встречаться с тобой. - Она запрокидывает голову, чтобы посмеяться над моей шуткой, и что-то в том, что я вижу, как смеется настоящий герой войны, заставляет меня чувствовать себя теплее, чем на любом снимке.

- Я думаю, что все присутствующие здесь азари пришли сюда, чтобы попытаться привлечь твое внимание, - размышляет она, когда приходит в себя, не глядя на меня и вместо этого проводя пальцем по кольцу конденсата на столе. Я думаю, что это должно было выглядеть непринужденно, но не получилось. - Я бы спросила, не интересуетесь ли вы азари, но я думаю, что они есть у каждого вида.

- С этим трудно поспорить. Хотя некоторым людям просто не нравятся инопланетяне. - Она поднимает на меня взгляд, зеленые глаза все еще ясные, несмотря на алкоголь, и я знаю, что она понимает, о чем я спрашиваю, даже не спрашивая.

- Некоторые люди, - соглашается она, пожимая плечами. И снова непринужденность вынужденная. Я бы никогда не подумала, что коммандер Шепард может быть застенчивой. - Только не я.

После этого она смотрит на меня из-под опущенных век, оценивая мою реакцию. Если реакция на моем лице будет хотя бы вполовину такой же сильной, как у меня в штанах, значит, я только что разоблачен. Мне нужно выпить рюмку, чтобы прийти в себя.

- Я тоже, - наконец выдаю я. Спокойно, Вакариан. Однако Шепард, похоже, это нравится, даже если она пытается скрыть это, поворачивая голову к танцполу.

- Привет. - Тон, который говорит о возбуждении, доносится до меня еще до того, как я слышу голос, поэтому я не удивляюсь, когда рядом со мной появляется турианка. - У меня такое чувство, что я видела тебя где-то раньше.

Я хочу, чтобы она немедленно ушла, особенно когда вижу, как Шепард немного съеживается, но не хочу показаться грубым.

- Скорее всего, это из Отдела безопасности.

- А, может, в этом все дело. Просто наслаждаетесь свободным вечером, офицер? - Она заканчивает вопрос, откидывая голову назад, совсем немного, но достаточно, чтобы показать мне свое горло и свои намерения. Сигнал подчинения связан с моими инстинктами, и мой член подпрыгивает...но ответ ничтожен по сравнению с признанием Шепард, что она, возможно, увлекается инопланетянами.

Это значительно облегчает задачу по увольнению турианца.

- Я здесь. С другом - Чтобы подчеркнуть суть, я отвожу от нее плечи и протягиваю Шепард еще один бокал через стол, а сам беру еще один. Пока мы пьем, я чувствую, как турианка оценивает нас, и слышу, как в ее голосе сквозит удивление. Я знаю, что, по крайней мере, отчасти это связано с тем, что ее приняли за человека.

Шепард тоже это знает, и она смотрит на меня, слегка нахмурившись, когда турианка фыркает.

- Знаешь, ты можешь идти, - предлагает она, изображая улыбку.

- Я знаю, - заверяю я ее. - Мне и здесь хорошо.

Из ее горла вырывается тихий звук, и она отводит взгляд, предпочитая смотреть на стакан, который вертит в руках, а не на меня.

- Я думаю, Найлус должен был присматривать за мной, а не за тобой. - Она старается, чтобы ее голос звучал непринужденно.

Это заставляет меня нахмуриться, и я задаюсь вопросом, не сделал ли я чего-то такого, что заставило ее подумать, будто я не хочу здесь находиться. Какой-то сигнал, который я подаю, сам того не осознавая, что-то, что она неправильно истолковывает из-за пробела в знаниях о культуре. Я стараюсь говорить как можно яснее.

- Я ни с кем не нянчусь.

Она позволяет себе рассмеяться, но в ее смехе нет ничего смешного. Я не могу объяснить, почему меня так раздражает ее прямое отрицание того, что я могу захотеть провести с ней время.

- Посмотри на меня.

Я не ожидал, что это сработает, но великий коммандер Шепард выполняет приказ мгновенно, почти инстинктивно. Это было бы так забавно использовать.

- Мне весело, - честно говорю я ей. - Я... наслаждаюсь этим. Наслаждаюсь тобой.

Шепард расплывается в улыбке, к ней возвращается уверенность.

- Я тебе нравлюсь? А я еще даже не показала тебе ни одного из своих лучших трюков.

- У меня такое чувство, что они бы меня очень заинтересовали. - Может, она и не слышит моих интонаций, но я очень хорошо знаю, что она слышит, каким хриплым стал мой голос, когда ее глаза расширяются.

Только когда Шепард ахает, я осознаю, как близко мы сейчас сидим; очевидно, мы неосознанно придвигаемся друг к другу. Было бы легко списать это на необходимость перекричать шум клуба, но я прекрасно слышал ее, когда сидел прямо.

Что-то еще привлекло меня к этому, заставило наклониться к ней так близко, что меня окутал ее аромат - пьянящая смесь цитрусовых и корицы.

Шепард переводит взгляд с меня на меня и обратно. Я вижу, что у нее голова идет кругом, что алкоголь не помог ей хотя бы немного успокоиться по этому поводу. Я знаю, что должен быстро спросить, потому что, если она сейчас отстранится, я не уверен, что она когда-нибудь вернется.

- Хочешь потанцевать со мной? - Выпаливаю я, прежде чем успеваю отговорить себя от этого.

- да. - Я вижу, что ответ удивляет ее не меньше, чем вопрос, но я пока не даю ей шанса отступить. Я снова беру ее за руку, на этот раз с намерением притянуть ее еще ближе.

*****

Я слышала о турианской грации и огневой мощи в бою, на тренировках узнала, что они абсолютно непревзойденны в рукопашных схватках. Во всем, что они делают, есть ритм, что-то животное и хищническое во всем, что я видела сегодня у Найлуса и Гарруса. Итак, у меня было предчувствие, что Гаррус Вакариан не будет ужасен на танцполе.

Я никогда бы не подумала, что этот парень умеет танцевать, хрен бы с ним.

Его движения плавны и грациозны, наши тела двигаются в такт музыке и друг другу. Все начинается довольно дружелюбно, его руки на моих бедрах, а мои руки у него на плечах. Если кто-нибудь спросит, я обвиню Гарруса в том, что он первым начал накалять обстановку.

Какая-то часть меня знает, просто знает, что он гладит меня по заднице, по крайней мере, отчасти для того, чтобы бросить мне вызов. Мне требуется секунда, чтобы ответить, но как только я замечаю блеск в его глазах, я понимаю, что не могу отступить - не с этим парнем. Если он бросает вызов, я приму его.

Повернуться в его объятиях, позволить ему прижаться ко мне сзади - это либо самая большая ошибка, которую я совершила за долгое время, либо один из самых умных поступков, которые я когда-либо совершала. По мере того, как песни заканчиваются, а температура между нами повышается, я чувствую, как воздух вокруг нас наполняется искрами жизни. От его прикосновений по моей коже пробегает электрический ток, и от этого я чувствую себя пьянее, чем от любого количества спиртного.

Совершенно забыв о том, что мы практически незнакомы, что мы принадлежим к разным биологическим видам и что у нас не совсем личное пространство...возможно, в некотором смысле, забыв обо мне, ситуация начинает обостряться. Мои бедра и попка, кажется, двигаются сами по себе, прижимаясь к его бедрам и покачиваясь в его руках. Гаррус не сбивается с ритма, двигаясь навстречу мне, в то время как его руки смело исследуют почву, скользя по моим бедрам, поднимаясь по талии и касаясь грудей. Вскоре турианец заставляет меня тяжело дышать и обливаться потом - и не только от усилий, которые я прилагаю, танцуя в таком тесном, жарком пространстве.

Гаррус прижимается лицом к моему уху, а затем к шее, медленно касаясь губами моей кожи. От его слишком горячего турианского дыхания у меня по спине пробегают мурашки. Я даже не уверена, что дала своему телу команду откинуть голову ему на плечо и подставить шею, но тихий стон, который издает Гаррус, заставляет меня пожаловаться.

Все обрывается, и его рот отстраняется слишком внезапно, оставляя меня в полном одиночестве.

- Я ухожу. - Я в замешательстве поднимаю взгляд на голос Найлуса. Мы давно его не видели, но именно он привлек внимание Гарруса.

- куда? - Я слышу покровительственные нотки в голосе Гарруса и смотрю мимо Найлуса на другого турианца, который, очевидно, ждет нашего друга-Спектра.

Мы перестали танцевать, но Гаррус не отпускает меня и, похоже, не собирается этого делать. Он прижимает меня спиной к своему твердому телу, ни на дюйм не уступая этому парню, и удерживает меня там, одной рукой низко и крепко прижимая к моему животу. Я чувствую, как мышцы глубоко внутри меня трепещут от напряжения, и я уверена, что он тоже это чувствует.

- С компанией, - отвечает Найлус с легким смешком. - Он в гораздо большей опасности, чем я, щенок, и ты это знаешь. Я позвоню тебе утром - Его зеленые глаза смотрят на меня, а улыбка становится еще шире. - Я надеюсь, ты не возражаешь, Шепард. И я надеюсь, что вы оба воспользуетесь возможностью такой, какая она есть.

Гаррус игриво отталкивает своего друга и рычит.

- Спокойной ночи, Най. Будь осторожен.

Найлус смеется, и я выдавливаю из себя смешок, но меня полностью отвлекает звук, который только что издал Гаррус. Рычание. Он даже зарычал, как зверь. И это было так горячо, блядь.

Температура внутри меня подскакивает от внезапного желания, почти болезненного порыва, заставить его сделать это снова.

Я должна была бы испугаться этого совершенно нечеловеческого звука, и я жду, когда сработают мои инстинкты, напомнив мне, что мужчина, к которому я стремлюсь, создан не для меня... но этого так и не происходит. Вместо этого, когда я чувствую, как его лицо возвращается к моей шее, я инстинктивно наклоняю голову, чтобы предоставить ему лучший доступ. Думаю, в данный момент я бы отдала ему все, что угодно.

Мы по-прежнему не танцуем, а просто стоим посреди толпы, прижавшись друг к другу. И я уже почти готова развернуться и взобраться на него.

Что со мной не так?

- Шепард, - шепчет он мне на ухо, и от его глубокого голоса тепло разливается по всему моему телу. - Ты хочешь уйти отсюда со мной?

Я понимаю твое предложение, оно достаточно ясное. Хочу ли я уйти с ним, вернуться к нему домой, провести с ним ночь наедине? Мое тело кричит, чтобы я решительно ответила "да", прижалась к его большому телу и позволила ему делать со мной все, что он пожелает. Однако мои мысли начинают быстро вращаться.

Я коммандер Шепард. Я герой войны, я служу под началом одного из самых титулованных капитанов военно-космического флота Альянса, я профессионал.

Стоит ли мне на самом деле встречаться на одну ночь с незнакомцем, находящимся в увольнении на берег?

Прежде чем я успеваю ответить на свой вопрос и принять внятное решение, Гаррус повышает ставку и медленно проводит языком - шершавым и обжигающе горячим - по моей шее и за ухом. Он нежно покусывает кожу. Мои колени почти подкашиваются, и я прижимаюсь к нему, мое тело переполняет горячее желание, не похожее ни на что, что я когда-либо испытывал раньше.

- Я хочу тебя, - рычит он.

- да.

Я отвечаю уверенно, весь страх и сдержанность покидают меня. Я чувствую ответ Гарруса, его руки сжимаются на моих бедрах. Он кусает меня за плечо, достаточно сильно, чтобы сердце подпрыгнуло от острой боли, но не настолько, чтобы повредить кожу. Он хватает меня за руку и тащит за собой сквозь толпу к выходу. Он движется так быстро, что мне приходится почти бежать, чтобы не отстать, но его энтузиазм и рвение заразительны.

К тому времени, как мы, наконец, выходим из клуба, улыбка на моем лице вот-вот расплывется. Когда я смеюсь, Гаррус оглядывается через плечо и хихикает, прежде чем замедлиться, используя мою инерцию, чтобы поставить меня перед собой и заключить в объятия. Теперь, обхватив меня руками, он начинает медленно двигаться, подталкивая меня назад.

Мои руки обвиваются вокруг его шеи в поисках опоры, но в основном мне просто нужно прикоснуться к нему.

Я наблюдаю, как взгляд его невероятно голубых глаз скользит к моим губам, а затем он качает головой, все еще улыбаясь.

- Я бы понятия не имел, что делать с человеческим ртом, но я не могу перестать думать о твоем, - признается он, его голос звучит глубокой октавой, что выдает его возбуждение и заставляет мое естество сжаться.

- Я могу показать тебе, что с этим делать, - предлагаю я, скользя одной рукой по его затылку, чтобы притянуть его к себе, пока алкоголь и возбуждение не сметут все оставшиеся сомнения.

Гаррус останавливается и не сопротивляется, наши губы соприкасаются в мягком прикосновении кожи к плоти. Я ожидал, что его ротовые пластины будут твердыми, но на самом деле это не так, и на вкус они не такие металлические, как кажутся. Он снова касается моих губ, показывая, что они достаточно гибкие, хотя и не совсем похожи на человеческий рот.

Тот факт, что это не человеческий рот, не уменьшает моего желания поцеловать его. Поэтому, когда Гаррус прикусывает мою нижнюю губу, я позволяю себе потеряться в ощущениях и целую его по-настоящему.

Я чувствую, как его руки, сжимающие мои бедра, напрягаются всего на секунду, когда мой язык касается его рта, мои губы прижимаются к его рту, а язык дразнит его. Его нерешительность длится всего мгновение, а затем он отвечает, впиваясь в мой рот с такой настойчивостью, что у меня дрожат ноги.

Может, это и не совсем человеческий поцелуй, но он очень близок к этому, и он определенно передает суть.

- Освободите комнату! - кричит кто-то рядом, пугая меня настолько, что мы расступаемся, вызывая одобрительные возгласы людей, все еще стоящих в очереди на вход в Сверхновую. Я совершенно забыла, что у нас есть зрители.

Гаррус тихо смеется, касаясь моего подбородка, но освобождает меня от поцелуя и своих объятий, и я снова чувствую пустоту и холод. Почему мне так нравятся его прикосновения? К счастью, он хватает меня за руку и кажется еще более нетерпеливым, когда мы приближаемся к станции скоростного трамвая.

- Я не хочу тратить время на прогулки, - рычит он, проскальзывая мне за спину и снова притягивая мою задницу к себе. У меня перехватывает дыхание, и моя голова откидывается назад, на его плечо, феромоны, алкоголь и откровенная сексуальная привлекательность мужчины, стоящего позади меня, объединяются, заставляя меня чувствовать прилив сил и опьянение.

К тому времени, как подъезжает машина, я еще больше готов залезть на него, и я пользуюсь этой возможностью, как только мы оказываемся в безопасности внутри машины. Гаррус одновременно бросается на меня, и наши тела сталкиваются посередине сиденья. Сильные руки обхватывают меня за талию, прежде чем скользнуть ниже по бедрам и опуститься к моей попке. Стон, который он издает, - один из самых прекрасных звуков, которые я когда-либо слышала, и от него жар внутри меня достигает апогея. Я получала изрядную долю удовольствия, но никогда не чувствовала себя такой безумной, такой безрассудной.

Я не знаю, к чему он хочет, чтобы я прикоснулся, но когда моя рука скользит под его гребень, массируя мягкое местечко на затылке, все большое тело Гарруса вздрагивает.

- Прекрати это, - предупреждает он, прерывая поцелуй и приказывая мне остановиться, в то время как его рот перемещается к моей шее. - Если только ты не хочешь, чтобы тебя трахнули во время быстрой транспортировки.

- Господи Иисусе, - вот единственный разумный ответ, который я могу дать на эту угрозу.

Та часть меня, которая хочет его достаточно сильно, чтобы позволить ему это сделать, отнюдь не маленькая и не тихая, но, поскольку я не знаю, как это сработает, мне действительно не нужно дополнительное давление, связанное с перемещением на заднем сиденье. Эта мысль вносит некоторую ясность в ситуацию.

- Первый человек?

Его тело, его поцелуи и тепло, которое возникает между нами, совсем не кажутся чужими, но это не значит, что по мере нашего продвижения вперед не возникнут проблемы.

Гаррус скользит языком по моей челюсти, вызывая у меня стон, и тихо отвечает:

- Да. - Не знаю, почему мне так нравится этот ответ. - Первый турианец?

- Да. - Ему не обязательно знать, что он мой первый инопланетянин, тем более что я не думаю, что это относится к нему.

Он слегка отстраняется, чтобы посмотреть на меня ярко-голубыми глазами, которые ищут мои.

- Ты уверена, что хочешь этого?

Я замираю и моргаю, застигнутая врасплох этим жестом и чрезвычайно благодарная за него. Думаю, он не похож на других парней, с которыми я встречалась, во многих отношениях. Но, учитывая боль и влажный жар между моих бедер, этот вопрос заставляет меня рассмеяться.

- Вакариан, даже человек никогда так не возбуждал меня. Я хочу сделать это, да. Ты уверен?

- Духи, да, - стонет он, качая головой и глядя на меня так, словно хочет проглотить. Его руки сжимают мою задницу. - Я знаю турианцев, которые были с людьми, так что я знаю... знаешь, это сработает.

- Для меня этого достаточно.

Уже преодолев даже такое большое физическое расстояние, я снова придвигаюсь к нему, чтобы крепко поцеловать. Гаррус рычит и прижимает меня к своей твердой груди. Было бы так легко оседлать его сейчас, и я благодарна, что переход наконец-то не позволяет мне овладеть им прямо здесь. Он отпускает меня, чтобы выбраться из скайкара, и я следую за ним, наши руки сразу же снова встречаются, как будто это самая естественная вещь в мире.

Гаррус живет в оживленной части Цитадели, поэтому на этот раз мы вынуждены сохранять самообладание в толпе, хотя я остро осознаю, что держу его за руку на публике. Еще один случай.

Подъезжает лифт, и я вхожу в него первым, воздух вокруг нас наполняется собственной энергией. Я едва могу дышать, ожидая, когда эти гребаные двери закроются, и молясь, чтобы никто больше не вошел. Пара турианцев делает шаг вперед, чтобы присоединиться к нам, и я проклинаю свою удачу, как раз в тот момент, когда Гаррус делает шаг вперед и достает значок на своем универсале. - Садитесь в следующую машину, - без обиняков говорит он им.

Пара обменивается потрясенными взглядами, но не двигается дальше.

- Это, должно быть, злоупотребление властью, - поддразниваю я его, в то время как двери начинают закрываться с ледяной скоростью.

- Жалуешься, Шепард?

Он не дает мне времени ответить, срываясь с места и врезаясь прямо в меня, когда двери закрываются. Гаррус хватает меня за бедра сильными руками и прижимает к стене с такой силой, что у меня перехватывает дыхание, но при этом не причиняет мне боли. Он умело прижимается своими бедрами к моим, чтобы прижать меня к себе, и я задыхаюсь от ощущения его возбуждения, пульсирующего подо мной.

Это все, что я могу сделать, - прижаться к нему, пока он овладевает всеми моими чувствами. Я чувствую, как сжимаются его руки, как острые когти угрожают прорваться сквозь мои брюки и кожу, заставляя меня снова задохнуться.

- Блядь, прости, - бормочет он мне в губы, немедленно отстраняясь.

Я протягиваю руку, не давая ему окончательно прервать наш поцелуй, и ловлю его руки, возвращая их на их законное место у себя на бедрах.

- Не забывай, с кем ты связался, - говорю я ему, не собираясь пугаться или недооценивать его. Я провожу губами по его подбородку и вниз по шее, отмечая, что, хотя его пластины и кожа выглядят твердыми, они совсем не ощущаются на моих губах. Я чувствую, как сильно и быстро бьется его пульс под моим языком. - Я не сделана из стекла.

- Духи, - выдыхает он, разминая руки, и я чувствую, как его член упирается мне в живот. - От тебя одни неприятности. Я не могу дождаться, когда ты кончишь.

Вот блядь. Я чуть не растаяла прямо на месте, но меня спасло то, что двери лифта открылись и Гаррус снова схватил меня за руку, чтобы потащить по коридору.

Мы практически бежим, и волнение от этого переполняет меня, а адреналин разливается по всему телу, я абсолютно уверена, что все будет по-настоящему хорошо. Наконец мы добираемся до его двери, и она открывается почти без задержки, когда Гаррус взмахивает своим универсальным инструментом.

- Отличный трюк.

- Я хорош в своем деле, Шепард.

С этими словами Гаррус затаскивает меня в свою квартиру и заключает в объятия. Теперь, когда мы здесь - одни и действительно собираемся это сделать, - нервы начинают сдавать, и я чувствую, как дрожат мои руки, когда я провожу ими по его груди. Длинный палец с когтями скользит по моему подбородку, и он поднимает мое лицо так, что я оказываюсь под взглядом великолепных голубых глаз.

Жар в его взгляде безумно заводит меня, но именно его неуверенность в себе, сострадание и неподдельная забота, которые я вижу, заставляют меня наклониться вперед и поцеловать его - крепко - прежде чем оттолкнуть за плечи.

- Раздевайся... сейчас же.

Он сверкает невыносимо сексуальной улыбкой и отвечает:

- Да, мэм.

Я зачарованно наблюдаю, как Гаррус делает крайне сексуальную штуку, которую делают парни, когда они снимают свои рубашки, закидывая их за голову, и гребень скрывается за широким воротником, когда он стягивает ее через голову. Татуировки на его лице простираются ниже воротника и расходятся по панцирю и талии толстыми, закрученными линиями кобальтово-синего цвета. Его пластины соединяются в замысловатые узоры, но когда они смещаются в такт его движениям, я вижу, насколько он скульптурен, несмотря на отсутствие тех линий мышц, которые я привыкла видеть.

Думаю, часть меня ожидала, что я отключусь, как только он начнет раздеваться, но когда Гаррус расстегивает ремень и сбрасывает ботинки, нисколько не колеблясь под моим взглядом, у меня пересыхает во рту.

- Я не хочу жаловаться, но я что, единственный, кто сегодня раздевается?

- Бросать мне вызов - неразумно, - говорю я ему, откидывая волосы и не в силах сдержать улыбку. Я набираюсь смелости и срываю с себя рубашку, прежде чем успеваю отговорить себя от этого, оставаясь в одном лифчике выше пояса. Это обычный черный лифчик, поскольку, покидая "Нормандию", я не собиралась раздеваться перед кем-то сегодня вечером, но я вижу, как глаза Гарруса расширяются.

Низкое рычание зарождается глубоко в его груди, когда он осматривает меня, и его привлекательность была бы очевидна, даже если бы не впечатляющая выпуклость в его гражданских штанах.

- Вообще-то, у меня получилось бросить тебе вызов, - отвечает он, теперь уже определенно ухмыляясь. Я закатываю глаза, расстегивая брюки, и он стягивает свои до лодыжек, прежде чем сбросить их. Через мгновение мы стоим в двух шагах друг от друга и смотрим друг на друга в одном нижнем белье.

Я остро осознаю, что мне совсем не страшно, несмотря на мой ограниченный опыт в случайном сексе и абсолютное отсутствие опыта в турианском сексе. Блин, я даже не знаю, что именно у него в штанах... но я знаю, что хочу это выяснить.

Воздух в комнате наполнен электричеством, которое заполняет небольшое пространство, оставшееся между нами.

- Иди сюда, - выдыхает Гаррус, хватая меня за руку и притягивая к себе так, что я прижимаюсь к нему вплотную.

Его тело горячее, как у человека, принявшего солнечную ванну, и от него пахнет нагретым на солнце металлом. Я прижимаю ладони к его груди, а затем скольжу вверх к плечам, отмечая, что пластины текстурированы, но не шероховаты, а края гладкие, так что, по крайней мере, я не думаю, что получу травму от трения. Гаррус прикасается ко мне с таким же трепетом и чем-то странным, похожим на благоговение, его руки перебирают мои волосы и скользят по спине, затем по бокам, прежде чем опуститься на плечи.

Когда я чувствую, что он колеблется, я подставляю губы, и Гаррус расплывается в очаровательной улыбке, прежде чем наклониться и поцеловать меня. Одна большая рука обхватывает меня сзади за шею, а другая медленно опускается вниз и обхватывает мою грудь. Я улыбаюсь, когда чувствую его разочарование по поводу ткани, которую он там находит, и он отстраняется, хмуро смотрит на меня, задевая бретелькой за плечо.

- Это что, какие-то доспехи? - размышляет он.

Я смеюсь так сильно, что мне приходится запрокинуть голову, чтобы издать звук, испытывая привязанность к этому парню, которого я едва знаю, и раздеваюсь, угрожая задушить себя.

- Это... одежда. И у Азари есть грудь - ты не можешь заставить меня поверить, что никогда раньше ее не видел.

- Они не носят ничего подобного, во всяком случае, я такого не видел.

- Им повезло. Это вынужденная мера, - говорю я ему, все еще шутя по этому поводу. Гаррус, похоже, не разделяет моего мнения.

- Это мешает. Как мне его с тебя снять? - Он дергает за бретельку между моими грудями, что не приводит ни к чему, кроме как заставляет их подпрыгивать, что, по крайней мере, вызывает у него одобрительное рычание.

- Уверяю тебя, этот вопрос веками ставил в тупик мужчин, как людей, так и инопланетян.

Теперь Гаррус понимает, что я дразню его, и прищуривается, глядя на меня.

- Сними это, - рычит он низким голосом, который можно охарактеризовать только как угрожающий. - Или я просто разорву его в клочья.

- Хм, а нам не терпится? Поддразнивая его, я завожу руку за спину и расстегиваю застежку, потому что почти уверена, что он выполнит свою угрозу, а я не хочу возвращаться утром на корабль без лифчика. Гаррус берет дело в свои руки, одним когтем срывает его с моих рук и небрежно отбрасывает в сторону.

Он напевает что-то похожее на любопытство, когда его рука снова медленно опускается на мою грудь, на этот раз слегка шершавая солдатская ладонь действительно касается чувствительной кожи. Я закрываю глаза, чтобы не видеть, как он смотрит на меня, но мое тело кричит о моем желании, моя спина выгибается, когда его пальцы скользят по моему соску, чтобы еще сильнее прижать его к своей ладони.

- Ты чувствительна везде, - бормочет он, слегка проводя когтями свободной руки по моей спине, чтобы подчеркнуть это, когда я вздрагиваю.

Я открываю глаза, встречаюсь с ним взглядом и провожу ногтями по его груди, гадая, такой ли он чувствительный, но не получаю ответа. Блин.

- Где у тебя самое чувствительное место?

Он издает тихий горловой звук и наклоняется вперед, прижимаясь губами к моей шее, где нежно облизывает ее у основания. У него длинный и нежный язык; я не могу не представлять, каково это было бы в других местах.

- Ты уже нашла одно местечко, - напоминает он мне, направляя мою руку за запястье к своему затылку.

Я снова нахожу пальцами мягкую кожу под его гребнем и запечатлеваю это местечко в памяти, пока он стонет, уткнувшись в мою кожу. Гаррус опускает мою руку ниже, и его рот следует его примеру, прикусывая зубами мою ключицу, пока он перекатывает мой сосок между пальцами. Мне было бы стыдно стонать так громко, если бы у меня еще оставалась хоть капля стыда.

- Здесь, - шепчет он, затаив дыхание, проводя моей рукой по своей нижней челюсти и вниз по горлу. Его горячий рот накрывает мой сосок, острые зубы нежно царапают чувствительную кожу, и я выдыхаю его имя... его первое имя, впервые произнесенное вслух. Я чувствую, как Гаррус вздрагивает в ответ, но он не сбивается с ритма, проводя моей рукой по своей груди и талии.

- Здесь. Это слово звучит почти сдавленно, и я чувствую, как его тело дрожит от ощущения моей руки на его талии.

О, я могла бы повеселиться от этого. И мне нужно использовать все, что я могу, поскольку совершенно очевидно, что сходство с Азари дает Гаррусу огромное преимущество. Он знает, что делает.

Вместо того чтобы дать мне немного продвинуться, он облизывает мой сосок, а затем медленно проводит языком вверх по ложбинке между грудями, по грудине и вдоль всего горла. К тому времени, как он заканчивает, я почти теряю сознание от этого ощущения, тяжело опираясь на руку, поддерживающую мою спину.

Гаррус все еще каким-то образом сосредоточен, блядь, и я чувствую ткань его шорт под своими пальцами. Я резко поднимаю голову и замечаю, что его взгляд уже прикован ко мне, пока он медленно опускает мою руку ниже, давая мне любую возможность остановить его. Когда я этого не делаю, он прижимает мою руку к своей эрекции и шепчет:

- И здесь.

Все мои сомнения улетучиваются, и я почти бросаюсь к нему, обвиваю его шею обеими руками и встречаю его губы в поцелуе, который показывает, насколько отчаянным я себя чувствую. Я больше не в силах это скрывать, поэтому не утруждаю себя попытками, вкладывая все силы в поцелуй. Гаррус издает еще более глубокий грудной рык, став самым сексуальным звуком, который я когда-либо слышала, и просовывает руки мне под бедра. Мне почти не приходится подпрыгивать, потому что он достаточно силен, чтобы поднять меня и обхватить ногами. Его узкая талия позволяет так легко держаться, и я не могу не задаться вопросом, не задумано ли это специально.

Мой вес для него ничто, и наш поцелуй, кажется, совсем не мешает ему двигаться, поскольку он быстрыми, уверенными шагами направляется в свою спальню. Дверь за ним закрывается, и демоническая ухмылка Гарруса на моих губах заставляет меня прижаться к нему еще крепче, прежде чем он прыгает на кровать, умудряясь приземлиться на меня сверху, не причинив боли и не раздавив.

Я смеюсь над его энтузиазмом, над своим возбуждением и всеобщим счастьем, и просто потому, что это очень приятно - смеяться с любимым человеком. Гаррус использует паузу в нашем поцелуе, чтобы попробовать на вкус мою вторую грудь.

Мои руки нетерпеливо скользят по его воротнику и плечам, пытаясь ощутить его пластины на ощупь, и я обнаруживаю, что его тело, прижатое к моему, совсем не неприятно, несмотря на очевидные различия. Я чувствую его тепло и надежность, сильные руки обнимают меня, создавая ауру безопасности, в которой я могла бы легко потеряться.

Однако сейчас не время теряться.

Я переплетаю свои ноги с его и, используя захват, быстрым движением бедер переворачиваю нас. Гаррус удивленно фыркает, когда понимает, что я перевернул его на спину. Я хихикаю, и он игриво прищуривается, глядя на меня, но не сопротивляется, когда я целую его, прежде чем приподняться, опираясь на его грудь, так что я сажусь верхом на его бедра.

- Потрясающий вид, Шепард, - выдыхает он, его руки в мягкой коже мягко скользят по моим бедрам и талии, в то время как его глаза обжигают меня.

Я хотела быть здесь, наверху, но теперь, когда я понимаю, как много во мне ему видно, я чувствую себя незащищенной и уязвимой. Желание спрятаться становится почти невыносимым, но когда я поднимаю руки, чтобы попытаться это сделать, Гаррус хватает меня за запястья.

- Эй, сейчас, - бормочет он, садясь и поднося одно из моих запястий к своему рту. - Почему ты прячешься от меня? Его язык прослеживает точку, где бьется мой пульс, и заставляет меня вздрогнуть.

- В основном потому, что ты на меня пялишься, - признаюсь я.

Гаррус усмехается, его голубые глаза сверкают даже в тусклом свете. Ну, глаза, которые не скрыты визором, который он носит.

- Эта штука не помогает. Я чувствую, что у тебя есть достаточное преимущество. Я завожу руку ему за голову и расстегиваю ее, прежде чем отбросить в сторону, позволяя мне осмотреть все его лицо.

- Поверь мне, Шепард, я чувствую себя здесь в невыгодном положении, - выдыхает он, продолжая целовать мое свободное запястье, в то время как другой рукой медленно поглаживает мою спину. Его язык вытворяет что-то невероятное в том месте, которое я раньше никогда бы не сочла эротичным, а затем он проводит им вверх по моей ладони, и это ощущение каким-то образом проникает прямо в мою сердцевину.

- Чем я могу помочь?

- Это помогает. Мой голос срывается, и я уже задыхаюсь. Он хмыкает, а затем прикусывает кончик моего среднего пальца, и острая боль заставляет меня инстинктивно покачать бедрами. Это приводит меня прямо к его эрекции, которая сейчас бушует, и мы оба стонем от соприкосновения. Рука Гарруса скользит вниз, обхватывает мою попку и снова притягивает меня к себе, прижимая к себе именно там, где я в нем нуждаюсь.

- Гаррус, пожалуйста. - Минуту назад я не хотела, чтобы он смотрел на меня; теперь я прижимаюсь к его стояку и умоляю его. Как он мог так поступить со мной?

- Ты можешь получить от меня все, что захочешь, малышка.

- О, Боже. - Я точно знаю, чего хочу, и давно пора это получить. Я не отрываю от него взгляда, пока соскальзываю с него и запускаю пальцы под пояс его шорт. Он опирается на локти, приподнимает бедра и не сопротивляется, когда я снимаю с него последнюю часть одежды и отбрасываю ее в сторону. Я мог бы удивиться, какого хрена он стал таким самоуверенным, но потом я смотрю на его член, гордо стоящий между нами в тусклом мерцающем свете оживленной космической станции за его окном.

Я немного удивлена, насколько это знакомо на самом деле. Общая идея - это то, к чему я привыкла. Хотя есть и некоторые довольно явные отличия. Член Гарруса очень твердый и очень синий и...честно говоря, это огромная штука. Это просто граничит с "о-черт-куда-это-годится" и вполне укладывается в рамки "о-у-меня-утром-все-будет-болеть".

Я с трудом сглатываю из-за сухости во рту.

- Господи, Гаррус. Это все твое?

- Прямо сейчас это все твое.

- Гладко.

Он смеется и приподнимает одно плечо, что выглядит как турианское пожатие плечами.

- Я делаю, что могу.

Я не могу сдержать улыбку, благодарная за то, что он так крайне легко все это объясняет. Я уверена, что он делает это - приводит домой людей, которых едва знает, - очень регулярно, но это также придает мне спокойствия и уверенности в том, что я могу это сделать. Я хочу это сделать.

Гаррус подпрыгивает и ахает, впервые теряя самообладание, когда моя рука крепко обхватывает основание его члена. По форме он очень похож на человеческий пенис, но с плавным изгибом вверх, более четко очерченной головкой и выступами по всей длине. Он также смазан. Интересный.

Я начинаю нервничать, когда мой большой палец снова не соприкасается с пальцами, когда я сжимаю его в кулак, и Гаррус это замечает.

- Иди сюда, - тихо выдыхает он, снова протягивая мне руку.

- Подожди. - Осталось сделать еще кое-что, и я хочу покончить с этим поскорее, поэтому встаю у кровати и трясущимися руками снимаю трусики.

Похожа ли я на других женщин, с которыми он был? Понравятся ли ему мои ощущения?

Гаррус следует за мной, поворачивается и садится на край кровати, опустив ноги на пол. Когда он протягивает руку, чтобы зажать меня между своих ног, я не сопротивляюсь.

Его проницательный взгляд быстро пробегает по мне, прежде чем вернуться к моему лицу.

- Ты прекрасна, - говорит он таким тоном, что можно предположить, что его удивляют такие чувства. Удивлен он или нет, но я краснею, и скрываю это, целуя его. Наши языки сплетаются в плавном и медленном танце, который он уже освоил, в то время как его руки путешествуют по моей спине, заднице, бедрам, как будто он пытается прикоснуться ко мне всей сразу. Это прикосновение в некотором смысле успокаивает мои нервы, но каждый сантиметр моего тела становится напряженным и горячим под его руками.

Я напрягаюсь и прижимаюсь к нему всем телом, когда его рука начинает скользить вверх по внутренней стороне моего бедра. Когда он легонько проводит когтем по моей промежности, все мое тело дрожит от смеси тревожного ожидания и сильного возбуждения. Гаррус стонет и сжимает мое бедро другой рукой так сильно, что это почти причиняет боль, но я совсем не возражаю.

Он снова опускает рот к моей груди, облизывая и покусывая ее, в то время как его палец медленно скользит внутри меня. На долю секунды у меня возникает страх, что он может вонзить когти в самое неподходящее место, но он исчезает, уступая место волне удовольствия. - Ты мокрая, - стонет он, уткнувшись лицом мне в грудь.

- Это плохо?

- Неожиданно. И невероятно.

Это, безусловно, так. Его палец действует волшебно, медленно массируя и исследуя меня. В то же время его язык и зубы дразнят мои соски, превращая их в твердые точки. Я вскрикиваю от безумного возбуждения, когда его костяшки пальцев ударяются о мой клитор, и Гаррус поднимает голову, чтобы понаблюдать за моей реакцией, когда делает это снова намеренно.

- Тебе это нравится? - Его голос низкий и хрипловатый, что, возможно, заводит меня даже больше, чем то, как его большой палец медленно выводит фантастические круги над моим клитором.

- Да, - каким-то образом мне удается ответить, моя голова откидывается назад, а бедра покачиваются под его рукой.

Гаррус издает явно довольный звук и нежно проводит зубами по моему горлу, продолжая ласкать меня между ног. Как бы приятно это ни было, мне нужно больше. Гораздо больше.

- Гаррус, - стону я, дергая его за гребень, потому что я уже не в состоянии думать о том, хорошо ли это. На самом деле у меня сейчас только одна мысль, и я ею делюсь: - Мне нужно, чтобы ты был внутри меня.

Звук, который он издает, выдает, с каким трудом он старается держать себя в руках, и я ненавижу это, мгновенно приходя в отчаяние от того, что он теряет самообладание. Он убирает руку у меня между ног и опускает мое колено на кровать. Держась за его плечи и позволяя ему перенести мой вес на сильные руки, я поднимаю и вторую ногу и сажусь на него верхом.

- Мне нужна защита? - спрашивает он, и его голос становится таким низким, что его трудно расслышать из-за рычания. - Я чист

- Я тоже. Уверена, что забеременеть - не проблема. Он смеется над этим и запечатлевает на моих губах крепкий, быстрый поцелуй.

Мы оба тяжело дышим, я знаю, это смесь предвкушения и тревоги. Я чувствую, как массивный турианец в моих объятиях дрожит так же сильно, как и я.

- Духи, - шепчет он, утыкаясь носом в мою шею и слегка щекоча кожу своими жвалами. - Я никогда никого так сильно не хотел.

Я слышу страх в его голосе и понимаю его, не понимая, почему мне так крайне нравится незнакомец в моих объятиях прямо сейчас. Я притягиваю его лицо к своему и крепко целую, чувствуя, как остатки его напряжения тают, когда наши языки встречаются. Мое тело напрягается в ответ, когда я чувствую, как головка его члена касается того места, где я больше всего в нем нуждаюсь.

- Мы можем двигаться медленно, - обещает он, прижавшись губами к моим губам. - Я не причиню тебе боли.

- я знаю.

И я верю, что это действительно сумасшедшая вещь во всем этом.

Я приподнимаю бедра, чтобы вместить его длину, и протягиваю руку между нами, направляя его ствол туда, куда я хочу. Мое тело жадно вбирает толстую головку, и это приводит меня в отчаяние, поэтому я снимаю все запреты и, рискнув, опускаю бедра вниз. Обжигающе горячий и почти невыносимо толстый, я чувствую, как меня пронзают, и вскрикиваю от смеси боли и удовольствия.

- Ах, Шепард! О, блядь, - громко стонет он, сжимая мою задницу одной рукой и впиваясь когтями в мои плечи другой. - О, я не знал, что ты почувствуешь...Духи, вы такие тугие.

Он вздрагивает, и я чувствую, как мышцы его бедер напрягаются от желания, но Гаррус не двигается, позволяя мне приспособиться. Он большой, почти чересчур большой, и, хотя я знаю, что это будет потрясающе, какая-то часть меня боится пошевелиться.

Гаррус прижимается своим лицом к моему, и я наклоняюсь к нему, слегка меняя угол, открывая меня еще больше, так что боль ослабевает.

- Ты в порядке? - спрашивает он, теперь его голос мягкий и осторожный, в то время как рычание все еще звучит громко. Когда боль проходит, на смену ей приходит острое наслаждение, о котором я читала только в любовных романах.

- Так хорошо. Я нахожу его рот для поцелуя, не отрывая своих губ от его, когда дышу, - Двигайся.

Еще один стон, и Гаррус сдвигается, медленно втягивая меня обратно в свой член, так что я чувствую, как все эти выступы прижимаются к мягкой плоти внутри меня. На этот раз он входит в меня гораздо нежнее и крепко держит за бедра.

О-о-о.

Ощущения от него невероятные. Требуется несколько движений, чтобы мое тело приняло его целиком, и когда это происходит, ощущения почти ошеломляющие. Я никогда не была так... полна.

Мои бедра начинают двигаться сами по себе, покачиваясь взад-вперед напротив него, Гаррус придает моим движениям силу своих рук. Он притягивает меня к себе, полностью погружаясь в меня, и двигает бедрами вверх, задевая места, о существовании которых я даже не подозревала. Его имя вырывается у меня со стоном, и я сжимаю его плечи, просто стараясь не расплакаться, потому что это так крайне приятно.

Мое тело наполняется ощущениями, я чувствую, как начинаю сжиматься вокруг него, и Гаррус вздрагивает с низким рычанием.

- Как ты это делаешь? - он тяжело дышит мне в шею. - Сжимающий меня... крепкое... настроение.

- Ничего не могу с собой поделать, - шепчу я, борясь за самообладание, в то время как его упругие движения заставляют мои мышцы дрожать, а его член проникает везде, где мне это нужно, при каждом глубоком толчке внутри меня. - Ты чувствуешь...Боже, это так хорошо.

- блядь, Шепард. Мне нужно...Я должен трахнуть тебя, - рычит он, его голос дико срывается и приобретает нотки отчаяния. - Мне нужно это, нужно быть глубже внутри тебя... так глубоко, как только смогу. Этот сексуальный голос, говорящий то, чего еще ни у кого не было, почти доводит меня до крайности, но мне удается дать ему разрешение, в котором он нуждается.

У меня перехватывает дыхание, когда Гаррус двигается, внезапно вскакивая на ноги и прижимая меня к кровати. Он прижимает мои руки к бедрам, крепко сжимая запястья, и накрывает меня своим телом, так что я полностью обездвижена. Бессильная. Все, что я могу сделать, это принять это, Гаррус входит в меня жестко и быстро.

Если чувствовать его внутри себя вообще было невероятно, то когда он трахал меня, это был рай, его член испытывал все мои пределы и проникал в меня с силой и точностью, в то время как его яйца сильно ударялись о мою задницу. Все, что я могу сделать, это приподнять бедра и встретить его толчки, в то время как Гаррус использует впечатляющие размеры и свой невероятно сексуальный голос, чтобы свести меня с ума. Он рычит и бормочет, как мне хорошо, как хорошо ему со мной, и я могу сказать, что он сходит с ума вместе со мной.

Вскоре наши стоны становятся достаточно громкими и безрассудными, чтобы заглушить шум Цитадели - и, вероятно, чтобы услышали его соседи.

Я чувствую, как внутри меня разливается восхитительный жар, оргазм, в котором я так нуждаюсь, требует своего пика, и подталкиваю его, упираясь ногами ему в поясницу. Гаррусу не нужно больше указаний, и я точно понимаю, где мой предел, когда он врезается в меня, жестко вбиваясь в меня. Я больше не могу выдерживать его толчки, теряюсь и выгибаюсь на кровати от отчаянного желания.

- Я чувствую это, чувствую, как ты напрягаешься, - снова выдыхает он мне в горло, его горячее дыхание заставляет меня дрожать и покрываться потом одновременно. - Я хочу почувствовать, как ты кончаешь для меня.

- да...Гаррус, пожалуйста. - Мне все равно, что я умоляю. - Позволь мне прикоснуться к тебе.

Он отпускает мои запястья, и я сжимаю его, скользя ногтями по его спине и наслаждаясь тем, как он выгибает спину, что только еще глубже погружает его в меня. Ощущение того, как напрягаются его мышцы и двигаются пластины с каждым толчком его члена и поворотом бедер, только делает все это еще более эротичным, и я быстро сжимаю его в объятиях, просто чтобы сохранить ощущение реальности происходящего.

Губы Гарруса перемещаются к моему уху, и он прикусывает мочку.

- Ты нужна мне. Кончи для меня.

Этот проклятый голос в сочетании с тем, что так ясно звучит как приказ, - это больше, чем я могу вынести, и плотина прорывается, слезы льются из моих глаз, когда самый мощный оргазм в моей жизни пронзает меня. Гаррус рычит и содрогается, продолжая испытывать собственный оргазм, стоная мое имя и другие слова, которые мой переводчик не улавливает.

Он, наконец, начинает замедляться, когда я спускаюсь с удивительной высоты, мы оба хватаем ртом воздух и цепляемся друг за друга. Он не потеет, что заставляет меня задуматься, способны ли турианцы потеть, но я замечаю, что его запах стал более пряным, а пластины на его плече кажутся сладкими, когда я целую его. Гаррус тихо выдыхает и прижимается лицом к моей шее, позволяя себе навалиться на меня еще сильнее, но так, чтобы не раздавить.

Я чувствую, как мои мышцы пытаются расслабиться, но понимаю, что Гаррус все еще внутри меня и все еще твердый.

- Ты что... - Я смеюсь, несмотря на шок. - Господи, ты мог бы повторить?

- Да, блядь, - твердо отвечает он. Когда он поднимает голову, чтобы посмотреть на меня, на его красивом лице появляется хмурое выражение. - Почему это удивительно?

- Это просто, э-э... не то, к чему я привыкла. Человеческим мужчинам нужно время, прежде чем они смогут снова начать.

Гаррус, кажется, какое-то время обдумывает это, а затем улыбается, прежде чем наклониться и медленно провести языком от моей ключицы до уха, моя плоть фантастически сжимается вокруг него. - Я еще далеко не закончил с тобой, - рычит он.

Я закрываю глаза и благодарю всех богов, которые слышат меня, за турианскую выносливость. Если это будет единственный раз, когда у меня будет то, что наверняка останется лучшим сексом в моей жизни, я не собираюсь останавливаться в ближайшее время.

*****

Просыпаться с кем-то в объятиях - это для меня своего рода откровение. Впервые, наверное, за последние двадцать лет я позволяю девушке спать в моей постели, а последний раз это было, когда моя младшая сестра испугалась во время шторма на Палавене. На этот раз девушка гораздо больше похожа на женщину и почему-то более знакома мне. Ее человеческое тело мягкое и гибкое, что позволяет ей совмещаться со всеми моими частями тела, которые не должны были бы работать с ее, но работают. Духи, они так хорошо работают.

Шепард крепко спит на животе рядом со мной, простыни смяты у нее на пояснице. Ее нежная кожа покрыта красными царапинами, неглубокими проколами и следами от моих зубов, свидетельствующими о моем волнении. Ее темно-рыжие волосы собраны на одном плече, а на другом нанесена татуировка N7 - черно-красный знак гордости за ее военные таланты.

Меня удивляет, что я не возражаю против ее присутствия здесь, что я не проклинаю ее или себя за это явное нарушение моей обычной процедуры. Может быть, именно потому, что я так сильно уважаю ее как человека, просто из-за того, что я знаю из ее личного дела, я не смог ее выгнать. Может быть, я просто обманываю себя, и я просто не хотел этого делать. Мне нравится, что она здесь.

Наверное, ей помогло то, что она была крайне хороша. Духи знают, что у меня нет недостатка в выносливости, но я и понятия не имел, что способен на это, раз за разом оказываясь на высоте положения в течение нескольких часов. Я люблю секс, но обычно в какой-то момент я кончаю в последний раз. С Шепард, каждый раз, когда она смотрела на меня своими глазами цвета драгоценных камней, я не мог думать ни о чем, кроме как снова оказаться внутри ее маленького горячего тела.

Мои ноги и спина все еще болят. Я чувствую, как ее тупые ногти впиваются в мягкую кожу между моими пластинами, на талии и заднице. Везде, куда она могла дотянуться, чтобы втянуть меня еще глубже.

Меня поражает, что этот мягкий, податливый человечек с хрупкой кожей и хрупким телосложением смог справиться со всем, что я ей дал, и сразу же вернуть это. Ей это понравилось. Мне это понравилось,... крайне понравилось. Очевидно, так сильно, что меня тянуло к ней даже во сне, и я продолжал обнимать ее после того, как мы отключились, мои ноги переплелись с ее ногами, а рука обвилась вокруг ее талии.

Найлус никогда, ни за что не позволит мне пережить это.

Эта мысль вызывает у меня улыбку, и я медленно отцепляюсь от спящего человека-командира, выскальзывая из постели, чтобы не потревожить ее. Я весь пропитан ароматом ее корицы и цитрусовых, теперь он смешивается с запахом нашего секса, и мне почти не хочется его смывать. Но это только доставит моему лучшему другу слишком много хлопот за завтраком, поэтому я иду в душ и быстро умываюсь.

Я планировал уйти до того, как встанет Шепард, но, когда я начинаю ополаскиваться, слышу, как она ходит по комнате, и беру полотенце. От нескольких человек в СБЦ я узнал, что они предпочитают скромность, когда не занимаются активным сексом, поэтому я оборачиваю полотенце вокруг талии, прежде чем выйти из ванной, хотя обычно я остаюсь обнаженным. Шепард прыгает по моей гостиной на одной ноге, очевидно, пытаясь одной рукой надеть туфлю, в то время как другой прижимает рубашку к обнаженной груди.

Она не слышит, как я выхожу из ванной, из-за того, что ее человеческие чувства притуплены, и потому, что она явно отвлеклась, кружась в поисках чего-то.

Я почти жалею, что у меня нет с собой визора, чтобы записать это для будущего шантажа, и эта мысль заставляет меня рассмеяться, выдавая мою позицию.

- Господи, ты меня напугал! - Это звучит как преуменьшение, учитывая, как высоко она подпрыгнула.

Я отхожу от двери и направляюсь к ней.

- Я могу тебе чем-нибудь помочь?

- Нет, я... - Она делает глубокий вдох и проводит рукой по волосам, которые уже собраны в аккуратный хвост. - Я не могу найти свой лифчик и...

- И ты пыталась сбежать до того, как я вышел, - с ухмылкой заканчиваю я за нее, пересекая комнату и направляясь туда, куда, помнится, бросил эту проклятую штуку прошлой ночью. Шепард вздыхает, как будто не хотела, чтобы я знал, чем она занимается, но я не могу винить ее; я бы сделал то же самое, если бы мы были у нее дома.

Никому не нравится неловкое утро после этого.

- Спасибо, - бормочет она, когда я протягиваю ей это, забирая у меня, но не снимая рубашки, прикрывающей ее грудь. К тому же, в данный момент она больше не убегает... и в хорошем настроении, с утра эта женщина еще более великолепна.

Я испытываю удачу, подхожу ближе и нежно провожу ладонью по ее руке.

- Пока ты не поранилась, прыгая вокруг нее, - поддразниваю я, зарабатывая игривый взгляд, который заставляет меня улыбнуться, - позволь мне рассказать тебе, как я представляю себе это утро. Ты можешь принять отдельный душ, одеться, а затем позавтракать со мной, прежде чем мы встретимся с Найлусом, которому, кстати, будет что сказать.

- Могу себе представить, - смеется она, и ее щеки приобретают фантастический розовый оттенок. Каждый раз я думаю, что она не может стать красивее...

- Другой твой вариант - продолжать скакать вокруг да около, я могу притвориться, что мы никогда не пересекались этим утром, и ты можешь уйти.

Во втором варианте есть еще одна часть, которую, я знаю, она услышала без моих слов. Если она сейчас уйдет, мы, скорее всего, больше никогда не поговорим.

Почему это меня так сильно беспокоит?

Шепард на мгновение замялась, ее глаза оторвались от меня и, казалось, смотрели на что угодно, только не на меня. Я ненавижу то беспокойство, которое испытываю во время долгой паузы. Я ее не знаю; в любом случае, меня это не должно волновать. Наконец, она переводит дух, и я наблюдаю, как напряжение спадает с ее плеч.

- прости. Я... веду себя нелепо. Все это... не в моем стиле.

- Меня немного утешает то, что ты не возвращаешься домой со случайными турианцами каждый раз, когда выходишь на берег.

- Только на праздники и каждую вторую среду.

У меня вырывается сдавленный смешок, и Шепард закатывает глаза от смеха. Она качает головой, словно пытаясь прийти в себя, а затем награждает меня улыбкой, прижимая свою маленькую мягкую ручку к моей груди.

- Спасибо. Я бы с удовольствием позавтракала с тобой. И я не настолько глупа, чтобы отказаться от личного душа.

- Не стесняйся, - говорю я ей, указывая рукой в сторону ванной. - Ты и так пахнешь как я, так что нет ничего плохого в том, чтобы продолжить в том же духе.

Найлус и остальные турианцы, которые когда-либо встречали меня на этой станции, поймут, как только Шепард окажется в нескольких ярдах от них, что я провел ночь внутри нее, но мне совсем не стыдно. Просто посмотрите на нее. К тому же, это коммандер Шепард. Мысль о том, что я могу претендовать на нее, пусть даже в малой степени, заставляет меня гордиться собой.

Шепард смеется, но в ее глазах появляется мрачный блеск, который мое тело уже научено распознавать, воздух между нами словно оживает от узнавания. Это так? Потому что, вы знаете, когда я сказал, отдельный душ...Я не обязательно имею в виду в одиночку.

Она медленно отступает от меня на шаг, в ее глазах появляется озорной блеск, прежде чем она поворачивается в сторону ванной. Я наблюдаю, как она протягивает руку, чтобы снять лифчик и футболку, прикрывающие ее грудь. У меня не хватает гордости не броситься в погоню, и она хихикает, когда я догоняю ее, притягивая ее тело обратно к своему и роняя полотенце.

Я прижимаю ее к стене в душе, ее сильные руки и подтянутые ноги обхватывают меня, наши губы соприкасаются, и мы достигаем оргазма в идеальном унисоне. Внутри его женщины почти невыносимо тесно, горячо и влажно. Мышцы глубоко внутри нее прижимаются ко мне и сжимаются, как кулак, извлекая из меня все возможное удовольствие. Она кончает во второй раз, просто почувствовав, как я взрываюсь внутри нее, и этого почти достаточно, чтобы я потерял сознание.

Шепард не похожа ни на что, что я когда-либо испытывал раньше, и я уже чувствую зависимость от нее. К ней. Она разрушила меня, я знаю это, и мне все равно.

Мы отпускаем друг друга, когда вода начинает остывать. Она снова целует меня, прежде чем мы выходим из душа. Поцелуи - это что-то новое и в некотором роде еще одно открытие; когда я впервые увидел, как это делают два человека, я подумал, что они пытаются поглотить друг друга. Теперь я точно знаю, почему они так от этого без ума, и я не могу поверить, что мне придется остановиться, когда она уйдет.

Шепард сейчас явно скромнее одевается, чем была, когда мы ее снимали, поэтому она стоит спиной ко мне, пока натягивает брюки.

- У меня есть гель ”Медигель", если хочешь, приложи его к спине, - предлагаю я, надеясь, что это не прозвучит странно. - Я, э-э... возможно, немного увлекся, и я не думаю, что ты захочешь оставить шрам.

Она смеется, заводя руки за спину под таким углом, что у меня вывихнулись бы оба плеча, чтобы поправить лифчик. Я до сих пор ненавижу эту штуку.

- Так уж случилось, что я горжусь всеми своими боевыми ранениями, - шутит она, глядя на меня через плечо с явной теплотой, но в то же время и с какой-то приятной радостью. - И я совсем не возражала против вашего энтузиазма, офицер Вакариан.

О, отличное настроение. У меня от нее пересыхает во рту, и она это знает.

- То место, куда я пригласил тебя поужинать, - это все, что я знаю о человеческих блюдах в Цитадели, - признаюсь я, когда мы, одевшись, направляемся к лифту. - Мы можем попробовать что-нибудь еще или сходить туда.

- Это место было хорошим, и я бы предпочла не рисковать, когда я голодна, - отвечает она, улыбаясь мне. - Мои биотические препараты отнимают много энергии, поэтому я обычно не могу так долго обходиться без еды, когда собираюсь... ну, тренироваться с такой красивой стеной крепких мышц.

Я смеюсь, запрокидывая голову, когда звук вырывается у меня, и радость, которую я испытывал всю ночь, возвращается потоком. Она заставляет меня чувствовать себя счастливым, независимо от того, есть ли в этом какой-то смысл для меня.

- Я должен это запомнить. - Мы заходим в лифт, и я не могу удержаться от желания подразнить ее. - Я красивый, не так ли?

- Ты в порядке. - Она окидывает меня беглым взглядом, полным преувеличенного презрения. - Хотя, очевидно, импотент и неумеха в постели. - Я снова смеюсь, а она прислоняется к противоположной стене лифта, скрестив руки на груди. Меня сводит с ума то, что она может быть такой непринужденной и такой сексуальной одновременно.

Меня тянет к ней, и я не сопротивляюсь этому, медленно иду к лифту с ее стороны и не останавливаюсь, пока не подхожу достаточно близко, чтобы упереться руками в стену по обе стороны от ее головы, но не прикасаться к ней. - В твое разочарование было бы немного легче поверить, если бы ты перестал меня разглядывать.

- Ты хочешь сказать, что не возражаешь, если я на тебя посмотрю? - парирует она, и на ее лице появляется озорная улыбка.

Блядь, от нее одни неприятности. Шепард прижимает одну руку к моей груди и наклоняет свое лицо к моему. Я принимаю приглашение таким, какой оно есть, и наклоняюсь, вдыхая цитрусовый и коричный аромат ее кожи, пока целую ее мягкие губы. Она отвечает на поцелуй, но на этот раз никто из нас не пытается углубить его или убрать руки. Пока я могу довольствоваться этим.

Мы медленно расстаемся, когда чувствуем, что лифт останавливается, и я слегка касаюсь губами ее губ, прежде чем выпрямиться и опустить руки.

- Знаешь, для человека, который не знал, что делать с человеческим ртом, ты, похоже, быстро освоился с поцелуями.

***

Вау, раньше я была очаровательной.

- Вполне справедливо. Что ты хочешь узнать?

Она задумчиво хмыкает с игривым выражением на лице, но у нее нет возможности спросить сразу, когда мы приходим в ресторан и рассаживаемся. Когда официантка-азари уходит, Шепард пронзает меня пристальным взглядом. - Сколько тебе лет?

- Двадцать четыре.

- Мне тоже! Когда у тебя день рождения?

Я смеюсь над ее волнением из-за такого пустяка, как появление официантки с двумя чашками кофе.

- Турианцы не празднуют свои дни рождения.

- Это не значит, что ты не знаешь, когда это произойдет, - отвечает она с усмешкой.

Я смеюсь и отступаю; я не уверен, что смогу отказать этой женщине хоть в чем-то, и это пугает меня до безумия. Я называю ей дату своего рождения по палавенскому времени, и Шепард использует свой инструмент Omni, чтобы вычислить, когда это будет по земному календарю. Она загорается.

- Первое апреля. Эй, у меня десятое. Ты всего на несколько дней старше меня.

Я чуть не подавился своим кофе, когда из меня вырвался смешок, и мы оба снова покатились со смеху.

- Ты не должен был надо мной смеяться! - протестует она, хотя тоже смеется.

- Я никогда этого не обещал, но я заглажу свою вину, задав тебе бесплатный вопрос.

Она ухмыляется.

- блядь, и я не могу придумать ничего путного. Все, что я хотела спросить, это есть ли у тебя братья или сестры.

- По крайней мере, ответ положительный. У меня есть два старших брата, которые оба женаты и имеют собственных детей, и младшая сестра. - Я не могу сдержать улыбку, когда думаю о своей сестре.

Шепард замечает это и улыбается в свою очередь.

- Вы близки со своей сестрой. Сколько ей лет?

- Солана и да, мы очень близки. Она на четыре года моложе меня - ну, младше нас.

- И ты назвал ее малышкой!

Я пожимаю плечами и бесстыдно признаю:

- Она все еще моя малышка. Мне все равно, сколько ей лет. - Шепард смеется и снова закатывает глаза, но ее взгляд теплый и любящий. - У вас большая семья?

Я понятия не имею, почему это делает ее такой счастливой, но это становится заразительным.

- Ух ты, да ты просто ребенок, - за что я получаю игривый пинок по ноге под столом, и Азари возвращается, чтобы принять заказ, подозрительно поглядывая на нас, потому что теперь мы улыбаемся как дураки. Я набрасываюсь на официантку, как только она уходит.

- Моя очередь - все по-честному. Расскажи мне о своем самом неловком моменте.

- О, что, это совсем не то же самое! - Я просто пожимаю плечами и отпиваю кофе, изо всех сил стараясь запугать ее своим взглядом. Шепард смеется и закатывает глаза, но сдается; возможно, она тоже не может мне отказать. - Однажды во время тренировки N7 мы были в спортзале. Итак, я окружена мужчинами, которые все старше меня и в основном намного старше по званию. И у меня порвались штаны прямо на заднице.

- У меня был большой стимул. - Ей это действительно нравится, если судить по ослепительной улыбке и искорке в ее зеленых глазах, но я не могу этого выяснить, потому что двери открываются и выпускают нас.

- Расскажи мне что-нибудь, чего я о тебе не знаю, - внезапно просит она. Я хмуро смотрю на нее и уворачиваюсь от Азари, пытающейся разнять троих детей. Шепард смеется над выражением моего лица. - Давай! Странно, что я хочу узнать немного о твоей жизни сейчас?

Теплая улыбка исчезает с ее лица так быстро, что я почти ожидаю, что она упадет на стол.

- Нет. - Ее ответ отрывист и немногословен, давая понять, что она не хочет идти по этому пути.

- Ладно. Что ж, это был твой свободный вопрос. Так что же на самом деле?

Она смотрит на меня поверх чашки с кофе, и в ее глазах читается благодарность за то, что я не стал давить на нее в вопросе о ее семье.

- Хм. Есть ли что-нибудь, чем ты гордишься?

- Молодец. Но...нет. На самом деле я так не думаю. Я пока не уверена, что сделала что-то, чем можно гордиться. - Шепард ждет, и я чувствую, что этого недостаточно. - Наверное...ну, меня рано приняли в снайперскую школу. Обычно мы не можем специализироваться до окончания военной школы в восемнадцать лет, а меня выбрали в шестнадцать.

- Ты снайпер? - подтверждает она. - Есть успехи?

Я только улыбаюсь на это.

- Когда-нибудь тебе придется это выяснить. Может быть, в следующий раз, когда ты будешь в Цитадели, мы сходим на стрельбище. - Она не настолько глупа, чтобы не заметить, что я делаю. Но в тот момент, когда эти слова слетают с моих губ, я сожалею об этом и чувствую себя неловко, поэтому пытаюсь прийти в себя. - Знаешь, если... если ты не слишком занята.

- Я не буду слишком занят. Это свидание. Я осмеливаюсь поднять взгляд и вижу, что она уже наблюдает за мной, и не могу удержаться, чтобы не посмотреть на ее губы. Она замечает это, и ее улыбка становится шире, но она слегка качает головой, почти с вызовом.

Меня отвлекает - и, вероятно, спасает - писк моего универсального инструмента, когда приходит голосовое сообщение от Найлуса. Я говорю ей, и она кивает, чтобы я включил его.

- Доброе утро, щенок! Если ты все еще внутри коммандера Шепард, заканчивай и позвони мне. Если ты проснулся и выгнал ее, найди ее, потому что даже я знал, что она сексуальна. Если ты проснулся и с ней - доброе утро, Шепард! Я как раз направляюсь к тебе, чтобы принять душ, а потом встретимся где угодно.

- Духи, ну и мудак, - простонал я, смеясь над Найлусом, который тоже смеялся в конце своего сообщения. - Я должен был догадаться, что открывать это на публике небезопасно. Можно подумать, что двух десятилетий, проведенных с этим парнем, было бы достаточно, чтобы усвоить урок. - Я быстро отправляю ему сообщение, сообщаю, где мы можем встретиться, и надеюсь, что Шепард не обидится.

К счастью, она, кажется, считает, что все это было довольно забавно.

- Он кажется хорошим парнем. С ним очень весело. - Я не могу не согласиться, когда официантка подает нам завтрак. - Почему Найлус называет тебя Щенком?

- О, я так не думаю. Сегодня утром у тебя было больше вопросов, чем обычно, малыш. - Она драматично закатывает свои зеленые глаза, глядя на меня и на мое прозвище. -Любимый фильм?

- Не смейся больше. Я люблю фильмы ”Бласто".

Я игнорирую ее правило и смеюсь.

- Это должно было тебя смутить.

- Заткнись! Эти фильмы - классика.

- Во-первых, они не могут стать классикой, если постоянно появляются новые. Разве та, что выходит в этом году, не пятнадцатая по счету? Второй...Шепард, они отстой.

Она смеется и направляет на меня свой нож, глядя на меня ярко-зелеными глазами, в которых нет ни капли тепла.

- Осторожнее, Вакариан. Я могу промахнуться во время нашего свидания в тире.

Я запрокидываю голову и смеюсь вместе с ней, наша беседа и дружеские отношения становятся такими же естественными, как и сексуальное влечение...я до сих пор чувствую, как они потрескивают через стол между нами. Вот что самое новое в Шепард - это то, что она не занимается сексом с человеком, но то, как легко у нас завязывается дружба после секса.

Шепард не замечает, что я погружен в свои мысли, и продолжает защищать свой ужасный выбор СМИ.

- Ты просто не смотрел их с нужным человеком. Мы сделаем это и на нашем свидании тоже.

- Смотреть ”Бласто" - это то, чем ты хочешь заняться в моей квартире на свидании? - Спрашиваю я, не скрывая вызова. Шепард так изящно краснеет, что ее розовое лицо становится еще красивее. Я вытягиваю одну ногу и смело подталкиваю ее под столом. Она слегка подпрыгивает, а затем улыбается и обхватывает мою лодыжку. - Я задаю вопросы. Чем ты больше всего гордишься?

Она слегка качает головой.

- Как и ты, я пока не уверена, что что-то изменилось. Я знаю, это звучит странно, потому что у меня есть медали и есть вещи, которыми гордится Альянс, но...Я не знаю, я пока этого не чувствую. Ты понимаешь это.

- Я понимаю. - Чувство гордости переполняет меня от того, что я могу понять что-то настолько личное в ней. Меня удивляет, что это говорит человек, известный как герой войны.

Она скромная. Это что-то новенькое.

Она улыбается мне, и мы оба на мгновение принимаемся за еду. Я позволяю себе насладиться вкусом настоящей турианской кухни, а не фаст-фуда, который я обычно ем с азари и который к тому же не содержит декстро. Я вспоминаю вчерашний ужин с картошкой фри и задаюсь вопросом, не стоит ли мне попробовать больше человеческих блюд.

Последние человеческие блюда, которые я пробовал, оказались довольно вкусными.

- Знаешь, я думаю, теперь твоя очередь попробовать новое блюдо, - говорю я ей, беря со своей тарелки кусочек "чаритас" и протягивая ей.

- Что это? - спрашивает она, не притрагиваясь к нему и скептически глядя на меня.

- Ножки маленькой саларианки. - Она заикается, но быстро приходит в себя, когда понимает, что я шучу, и хлопает меня по руке. - Прости, я не смог удержаться. Это просто вяленое мясо, которое мы жарим. Одно из моих любимых блюд на завтрак, но ты можешь есть его в любое время.

Она издает горловой звук, а затем откусывает кусочек. Я ожидаю, что она будет понемногу откусывать, как делала моя сестра, когда мы были детьми, и она не хотела пробовать что-то новое, но Шепард откусывает по-настоящему. Без страха.

После того, как она прожевала пару раз, ее лицо засветилось, как Цитадель из космоса.

- О боже... это совсем как бекон! У тебя есть бекон.

- Ты можешь продолжать повторять это слово, но я его не понимаю, - замечаю я, смеясь над ее энтузиазмом.

- Вот. Она берет тонкую красноватую полоску чего-то блестящего от жира и протягивает мне. - Это бекон. Попробуй. - Я кладу в рот маленький кусочек, который она мне дала, и моргаю, когда понимаю, что она права: по вкусу он почти такой же, как "чаритас", только в человеческом варианте более хрустящий и немного солоноватый. - Как странно, что представители обоих наших видов едят и обожают бекон? Люди сходят с ума от этого дерьма.

- Я понимаю почему. Думаю, твоя версия лучше, - признаю я.

Шепард качает головой и пододвигает ко мне свою тарелку.

- Тогда давай поменяемся, потому что твоя мне нравится больше.

- Где-то здесь есть непристойная шутка о человеческих мужчинах, но я слишком голоден, чтобы ее найти.

Она смеется, пока мы перекладываем кусочки мяса с тарелок друг друга, и Шепард одаривает меня сногсшибательной улыбкой, прежде чем вернуться к своей трапезе. Я не думаю, что есть много такого, чего бы я не сделал или на что бы не согласился, просто чтобы вернуть эту улыбку на ее лицо и сохранить ее там.

- Опять делимся едой? - Раздается голос Найлуса, когда он подходит к столу. - Вы двое такие милые, что меня может стошнить. - Мы смеемся над ним, когда он хватает пустой стул от другого стола, разворачивает его и усаживается верхом на спинку, чтобы сесть рядом с нами. Он, не спрашивая, протягивает руку и берет мой кофе, проглатывая остатки за пару глотков.

- Очень мило, - бормочу я, когда он ставит передо мной чашку обратно, как будто от этого сейчас есть какая-то польза. Я привлекаю внимание официантки, и она кивает, обещая вернуться и принести еще.

Найлус выглядит немного опустошенным, и это меня сразу беспокоит, мой аппетит значительно снижается, поэтому я придвигаю свою тарелку поближе к нему. Я знаю, что Найлус может постоять за себя, но, поскольку я тоже турианец, я знаю, на что мы способны, и я беспокоюсь за него.

Шепард тоже наблюдает за ним и, кажется, замечает, что он не в себе.

- Тяжелая ночь? И нет, это не шутка о сексе.

Он пожимает плечами.

- Секс был в порядке вещей, ничего особенного, - говорит он нам, никогда не стесняясь своей сексуальной жизни, независимо от того, кто рядом. - Парень позволил мне заснуть там; я ушел сегодня утром и отправил тебе это сообщение. Потом он вышел из дома и испугался, что я все еще здесь. По-видимому, он должен был быть занят своей девушкой-азари, которая возвращалась домой. Не хотел, чтобы меня застукали, когда я пахну так же, как он.

- Придурок, - выплевывает Шепард с другого конца стола. - Ты хочешь, чтобы я вернулась и надрала ему задницу? Он никогда бы не подумал, что это может исходить от человека.

Я смеюсь и благодарно киваю ей. То, что она хорошо относится к Найлусу, сильно укрепляет мое мнение о ней.

Он тоже выдавливает из себя смешок, а затем просто пожимает плечами.

- На самом деле, в этом нет ничего особенного. Просто, когда меня называют педиком, это не самое любимое занятие с утра.

Инстинктивно я протягиваю руку и провожу ладонью по его гребню, нежно поглаживая ее. Турианцы, может быть, и лучше справляются с изменчивой сексуальностью, чем другие биологические виды, но мы не идеальны, и у меня болит сердце, когда Найлус имеет дело с этим. Найлус наконец-то улыбается по-настоящему и, наклонившись ко мне, берет кусочек бекона с моей тарелки.

Откусив кусочек, он хмурится, а затем опускает взгляд на свою руку, только сейчас осознавая, что ест что-то незнакомое.

- Это не чаритас.

- Нет, это бекон - человеческая еда. И это даже лучше, - сообщаю я ему, выхватывая оставшийся кусочек из его пальцев и съедая его, прежде чем мне придется поделиться с ним еще чем-нибудь.

Шепард смеется надо мной, и ей приходится оттолкнуть руку Найлуса от своей тарелки, прежде чем он успеет что-нибудь украсть. Остаток завтрака мы разделяем в непринужденной компании, Найлус быстро возвращается к жизни и забывает о сегодняшнем утре.

Я оставил все как есть, но только потому, что не могу вспомнить, как выглядел турианец, которого я видел прошлой ночью, и поэтому не могу его выследить. Я мог бы проверить камеры наблюдения.

- Не позволяй ему доставлять тебе неприятности из-за чего-то постыдного, - говорит Найлус Шепард после того, как она пересказывает наш предыдущий разговор. - Он кубарем скатился с лестницы на выпускном вечере в начальной школе и растянулся на полу на глазах у всех и у их матери - в буквальном смысле этого слова. Как ты вообще смог переспать после этого, уму непостижимо, щенок.

Я ухмыляюсь и говорю ему:

- Так получилось, что я - красивая стена из крепких мышц.

Шепард запрокидывает голову и смеется громче, чем я когда-либо слышал от нее, в то время как Найлус бросает на меня смущенный, но счастливый взгляд. Я просто пожимаю плечами, не в силах объяснить, что происходит между нами. Мне просто нравится ее компания, и я нахожу, что с ней действительно легко ладить.

Отчаянно хочу вернуться в ее тело.

- Мне нужно вернуться к тебе домой и забрать свою сумку, - объявляет Шепард, допивая третью чашку кофе. Из СБЦ я узнала, что люди действительно любят кофеин, но Шепард, похоже, выводит это на совершенно новый уровень. Или, может быть, у нее просто была тяжелая ночь. - Я с удовольствием сбегаю туда сама, если вы не возражаете. Это даст вам, ребята, несколько минут, чтобы наверстать упущенное. Я испортила вам весь вечер.

- Он был не против, - язвительно замечает Найлус, бормоча что-то в свою чашку.

Я хлопаю его по руке, но не обращаю на это внимания.

- Ты уверена, что сможешь найти дорогу?

Она заверяет меня, и я отправляю код от двери моей квартиры на ее компьютер. Еще раз улыбнувшись и похлопав Найлуса по плечу, проходя мимо него, Шепард направляется к выходу из ресторана. Мы с Найлусом оба поворачиваемся на своих сиденьях, чтобы посмотреть ей вслед; ее задница действительно идеальна, и определенно есть что сказать о мягком покачивании ее бедер, когда она шагает с военной грацией и целеустремленностью.

- Вот блядь, Вакариан, - выдыхает Найлус, возвращая мое внимание к себе. Он уже пялится на меня с открытым ртом. - Ты не только трахнул ее, но и тебе это понравилось... И она тебе нравится!

- Эй, потише, - ругаю я его, быстро оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что он никого не оскорбил такими выражениями в детском месте. - Блядь, я становлюсь полицейским.

Найлус смеется.

- Никогда не позволяй Сарену узнать об этом, он никогда не позволит тебе пережить это.

Я стараюсь не морщиться при этой мысли. Возможно, мы теперь нечасто общаемся, но Сарен Артериус был моим наставником более десяти лет, так что я не люблю что-то скрывать от него. Однако мысль о том, что мне придется выслушать еще одну бесполезную античеловеческую лекцию Спектра, является достаточной причиной, чтобы держать рот на замке о Шепард, когда я увижу его в следующий раз.

Он сейчас такой злой…

Найлус отвлекает меня, хлопая по руке и спрашивая:

- Ну... как все прошло?

Я не могу сдержать улыбку, когда вспоминаю прошлую ночь; тело Шепард, извивающееся подо мной, то, как она выглядела верхом на мне, каким напряженным становилось ее тело, когда она кончала снова и снова, и.....Мне приходится отбросить эту мысль, потому что я вот-вот начну привлекать к себе внимание совершенно неподобающим образом.

- Ого, это здорово, да? Может, мне стоит начать присматриваться к людям.

Я смеюсь, но качаю головой, глядя на него.

- Я не знаю, она выглядела удивленной, когда я разделся. Я уверен, что люди... не такие горячие.

Найлус хмурится и делает разочарованное лицо, над чем я смеюсь. Хмурое выражение лица быстро исчезает, и его мандибулы расплываются в улыбке.

- Парень, которого я тренировал целый час, оказался гомофобом, но мой лучший друг предупредил меня, что человек может быть недостаточно хорош для меня. Моя личная жизнь стала действительно странной.

- Ты? Знаешь, прошлой ночью я отказал турианке ради Шепард. Я даже не могу сказать, когда в последний раз видел ее в Цитадели; прошло по меньшей мере несколько месяцев. - Я качаю головой, удивляясь самому себе.

Найлус смеется, но бросает на меня мрачный взгляд.

- Жаль, что я не задержался подольше, - признается он, рассеянно проводя когтем по краю своей кружки с кофе - теперь это его собственная кружка, поскольку официантка была так любезна, что принесла ему кофе.

Я смеюсь и признаюсь:

- Жаль, что я не иду с тобой.

Он одаривает меня сочувственной улыбкой, понимая, как и я, что на данный момент я в тупике, если не хочу столкнуться с гневом Кастиуса Вакариана. Если я хочу, чтобы мне разрешили когда-нибудь снова посетить дом моей семьи, мне нужно какое-то время побыть с СБЦ. Но от этого не легче, особенно когда мой лучший друг - Спектр, который путешествует по галактике...с Шепард.

- Я вернусь в следующем месяце и приведу Шепард с собой, - предлагает он, читая мои мысли. - Она может побыть со мной один вечер, но у меня длинные выходные, так что используй свой отпуск.

Я соглашаюсь без колебаний, уже предвкушая это. Взрослые мужчины или нет, но приятно провести выходные, выпивая и болтая с самым близким другом. И то, что Шепард рядом, звучит совсем не так уж плохо.

- Эй, пока у нас есть свободная минутка... - Найлус бросает взгляд в сторону входа. - Что ты думаешь о ней за пределами спальни?

- Например, как Спектре? - Спрашиваю я, понимая, что он интересуется личным мнением. - Я думаю, человечеству пришлось бы изрядно потрудиться, чтобы заслужить такую, как она, в качестве представителя своего вида. - Найлус моргает, глядя на меня, и я пытаюсь не возражать, понимая, насколько это прозвучало впечатляюще. - Заткнись. - Он хихикает, все еще качая головой, когда Шепард возвращается.

Ее присутствие напоминает Найлусу о том времени, и это фактически кладет конец нашему визиту. Мы вместе направляемся обратно к докам, и я подталкиваю Шепард локтем, пока она идет между мной и Найлусом.

Я почти теряю ход мыслей под пристальным взглядом ее проклятых зеленых глаз.

- Присмотри за этим парнем ради меня, ладно? Он просто инструмент.

Шепард смеется и кивает.

- Я постараюсь держать его в узде. Мы все слышали, какими могут быть Спектры.

Найлус смеется над нами и, поймав мой взгляд, приподнимает брови. Он указывает рукой на Шепард, пытаясь передать сообщение, которое я не хочу переводить.

Мы подходим к причалу, где "Нормандия SR-1" ожидает нас во всей своей красе. Капитан Андерсон уже там и приветствует нас троих. Я замечаю, как Шепард подпрыгивает в тот момент, когда она видит его, и по нежной улыбке, которую он ей дарит, становится ясно, что они близки.

Хотя сейчас Андерсон весь в делах.

- Коммандер Крайк, я хотел бы поговорить с вами перед отлетом, когда у вас будет свободная минутка.

- Я присоединюсь к вам, - обещает он, кивая капитану-человеку, который поворачивается и направляется обратно к кораблю, чтобы у Найлуса была возможность попрощаться. Меня всегда немного подташнивает, когда я смотрю, как Найлус уходит, не имея возможности узнать, что именно влечет за собой его миссия, и никогда не зная, где он в конечном итоге окажется. Конечно, именно эта грань опасности и привлекла нас обоих к Спектрам.

- Хорошо, щенок. - Найлус хватает меня за панцирь и крепко сжимает в объятиях, наши лбы на мгновение соприкасаются, когда он держит меня за затылок. - Увидимся в следующем месяце?

- Я буду здесь. Следи за своей шестеркой, Най... и за ней, - добавляю я тише, чтобы слышал только Найлус. Когда он отстраняется, то улыбается мне, но только похлопывает по плечу, а затем поворачивается, чтобы подняться на борт корабля.

Я не сразу осознаю, что он оставил меня наедине с Шепард в неловком положении, вынуждая попрощаться.

- Не позволяй ему доставать тебя слишком сильно, - шучу я, надеясь, что момент не будет слишком странным.

Она смеется, мгновенно снимая мое напряжение.

- Это действительно возможно?

Я почти уверен, что Шепард и Найлус станут друзьями на всю жизнь к тому времени, как вернутся сюда. От них обоих одни неприятности.

Шепард поворачивается ко мне лицом, склоняет голову набок и одаривает меня откровенно сексуальной ухмылкой.

- Как это отразится на твоем самолюбии, если я скажу, что это лучший отпуск на берег, который у меня был... может быть, когда-либо?

- О, Шепард, - растягиваю я слова, качая головой. - Ты никогда этого не забудешь.

- Ах, блин. Я должна была знать лучше. Она насмешливо хмурится и качает головой. У меня руки чешутся прикоснуться к ней, запустить когти в ее шелковистые волосы и запрокинуть ее голову, чтобы я мог поцеловать ее. - В любом случае...Мне пора идти.

- верно. Увидимся, Шепард.

- Зови меня Элли. И не забудь о нашем свидании, когда я вернусь в следующем месяце, Гаррус, - зовет она, начиная медленно пятиться назад, совсем как сегодня утром, перед тем как затащить меня с собой в душ.

- Не забывай, что у тебя есть информация о моем универсальном инструменте... и ты должна позвонить мне. - Мне требуется больше усилий, чтобы произнести это вслух - попросить ее об этом - чем я когда-либо мог бы признать, но быстрая вспышка удивления на лице Шепард говорит о том, что она это знает.

Шепард одаривает меня очаровательной улыбкой и награждает подмигиванием, прежде чем исчезнуть, оставив меня позади.