Читать онлайн
"Холодный рассвет"
– Серж, дорогой, ты срочно должен смотреть сюда, – Пьер, не отрываясь от объектива криомикроскопа собственной конструкции, приглашающе махнул рукой.
Сергей был рад отвлечься от написания отчёта о проведённых работах по пробному бурению.
Адская в этот раз им досталась работенка. Бурить метановые льды даже установкой Станкевича, хорошо показавшей себя от Меркурия до лун Нептуна, на Плутоне оказалось непросто. Буры ломались не пройдя и двух метров породы!
Вот и что он должен был написать в еженедельном отчёте, скажите пожалуйста? Что сломал половину выделенных буров, так и не достигнув запланированных двадцати метров шурфа?
Поэтому Сергей с удовольствием оторвался от описания трудовых подвигов для высокого начальства и подошёл к своему коллеге. Он был отличным учёным дипломированный буровиком, но вот манеры Пьера…без оглядки на современные течения во внеземных колониях, на научных базах Солнечной системы все ещё не приветствуют некоторого… скажем так, жеманства представителей мужского пола.
– Космос-он для суровых мужиков: чтоб борода и мужество были, как минимум, до колена. А у начальников станций, мужество чтоб волочилось по полу, оставляя борозду. Учтите, лично приеду и поверю – популярно инструктировал своих подчиненных руководитель научно-исследовательского сектора малых небесных тел Солнечной системы, здоровенный, как твёрдо топливный разгонный блок космического транспортника и такой же громадный и неуправляемый в рабочем режиме, Симеон Васильевич Бочкарев. Ему были по колено требования международного научного комитета, предписывающие иметь на станциях в равных долях представителей всех гендеров. На дальние станции он брал исключительно мужчин, имевших все выше перечисленные регалии.
– Я вам в зоне моей ответственности не дам Содом и Гоморру разводить. За кольцом астероидов нечего им, так их и раз так, делать. А женщин своих увидите, когда работу хорошо сделаете. Иначе устроите мне тут публичный, а потом и родильный дом, – грохотал он, размахивая своими внушительными кулаками в воздухе.
Прямо, Юпитер, громовержец, верховный бог!
А подчиненные стояли, понимающе кивали и вспоминали своих дорогих и любимых, которых увидят теперь не раньше чем через шесть земных месяцев.
– Что ты там обнаружил, неужели, сломанный ноготь? – едко уточнил Сергей и, увернувшись от просвистевшего в паре сантиметров от уха, остро отточенного карандаша, аккуратно приблизился.
– Вот почему ты такой противный, Серж? Вечно обижать меня, – надулся было Пьер, но быстро остыл и сказал, – смотри, кто мы с тобой нашли.
Сергей не без опаски, посмотрел в объектив.
При всех своих странностях, Пьер был, несомненно талантлив. Он создал криомикроскоп, позволивший им разнообразить скучные будни бурильщиков изучением состава поверхности Плутона при температуре его поверхности, то есть в естественных для проб условиях.
– Что это за чертовщина, Пьер? – от увиденного Сергея передернуло.
Он никак не ожидал, что взятые недавно ими с Пьером пробы грунта, представляющие собой мельчайшие частички кристаллизировавшегося метана, двигались, стараясь спрятаться от электронного обьектива творения Пьера.
– Что ты с ними сделал? – Сергей ошарашенно посмотрел на сияющего, как новогодняя елка, коллегу.
– Ничего такого. Я сложить руку вот так, – Пьер положил свою руку вдоль контейнера с образцом породы, – и оно ожить, – радостно осклабился он.
– Очень надеюсь, что ты не бог, Пьер, и оживлять неживое ты не можешь.
Сергей ещё раз взглянул в окуляр криомикроскопа. Положил свою руку рядом с контейнером. Частички сразу же поползли в сторону от его руки.
– Пьер, напомни, а где мы собрали эти образцы?
– В море любви, дорогой.
Этоуже был удар реально ниже пояса.
– Пьер, ещё раз назовёшь меня дорогим, я отобью и завяжу тройным морским узлом тебе твоё самое дорогое, ты хорошо меня понял?
Угораздило, блин, оказаться вдвоём с этим лыбящимся гомосеком на планете с отметиной в виде сердца.
Однако, то, что обнаружил Пьер, позволило бы им заняться куда более интересным делом, чем бессмысленное в условиях Плутона бурение.
Пока Пьер, оттолкнув Сергея снова припал к своему прибору и, приплясывая и что-то напевая, стал подносить руку к контейнеру, второй что-то быстро записывая в своём планшете, тот задумался.
– Пьер, а сколько по времени держит нужную температуру контейнер для образцов?
– Думаю, что пару часов, – удивлённо ответил Пьер, – а что?
– Значит, у нас с тобой сейчас состоится увлекательное путешествие за ещё одной партией твоих замечательных снежинок. Я пошёл готовить вездеход. А ты давай, погоняй этих, пока они ещё не растаяли.
С этими словами, Сергей быстро натянул скафандр и пошел готовить машину к незапланированному выезду.
“Если все, что я только что видел – не галлюцинация, то скоро мы с моим жеманным товарищем получим Нобелевку за открытие новой формы небелковой жизни.”
Такой расклад его вполне устраивал.
Манипулятор, как на зло, заклинило, и Сергей, даже с роботом-помощником провозился четыре часа, выгружая из грузового отсека вездехода все, что по его мнению, не могло им понадобиться в походе за Нобелевской премией.
Когда же он, усталый и злой, вновь зашёл в лабораторию, то увидел странную картину.
Пьер улыбаясь и что-то бормоча по французски, боролся со своей правой рукой.
– Пьер, заканчивай, прошло только две недели нашей вахты, а ты уже засматриваешься на свою правую руку!
– Серж, это не я. Она сама хочет со мной бороться, – все ещё улыбаясь сказал Пьер.
“М-да, похоже, он совсем перенапрягся с этой работой”, – подумал Сергей и сказал:
– Знаешь, я тут подумал, а давай я сам быстренько мотнусь за новой порцией образцов. А ты тут побудь и передохни. И руку свою, уже, привяжи покрепче, а-то она у тебя совсем распоясалась.
– Пьер, блин, да заканчивай эту комедию, не смешно уже!
Сергей ошарашенно увидел, как рука Пьера, которую тот на мгновение отпустил, освободилась и ухватилась за иллюминатор. Пьер удивленно посмотрел на неё и замер в странной позе. Опершись непослушной рукой в иллюминатор, ему пришлось изогнуться почти на сто восемьдесят градусов ,чтобы посмотреть на Сергея.
– Короче, я туда и обратно. Когда вернусь, чтоб ты со своей конечностью нашел общий язык. И контейнер для проб прибери, чего он у тебя открытый валяется на полу, – устав от его выкрутас, сказал Сергей и вышел в тамбур-шлюз, где его уже дожидался готовый к вылазке вездеход.
Запрыгнув в кабину, Сергей забил точку на карте, где в прошлый раз они с Пьером брали образцы грунта и нажал на рычаг управления. Вездеход взревел и рванул из ангара.
На Плутоне была ночь, но это не остановило Сергея.
“Нельзя надолго оставлять его одного, – думал он, пытаясь не разбить голову о борт прыгающего на неровностях вездехода, – какой-то странный прикол с рукой он мне устроил.”
Тем временем, вездеход выбрался на ровную поверхность и Сергей с удовольствием прибавил ход.
Свистя турбинами, мощная машина смогла как следует разогнаться. Мимо пролетали редкие скальные выходы: то место, где они с Пьером в прошлый раз взяли образцы поверхности было совсем близко.
Оно чем-то отдаленно напоминало берег настоящего моря- твердая поверхность резко сменялась мелкими и подвижными, напоминающими по консистенции рыхлый песок, частичками, которые приходили в движение от любого воздействия.
“А только ли от воздействия? – вдруг пришла Сергею в голову мысль”.
Остановив вездеход, он спрыгнул на землю: частички под его ногами пришли в движение и пошли волнами, очень напоминая воду.
Сергей решил зачерпнуть их рукой.
Частички, словно почувствовав его желание, разбежались от него в разные стороны. Сергей зашел подальше от берега, открыл контейнер и зачерпнул им большое количество частичек.
Попавшие вовнутрь контейнера частички старались выбраться, выплескиваясь из него.
“ Ладно, достаточно тех, что остались, – подумал Сергей, закрыв контейнер, и, повернул, было, к вездеходу. ”
Неожиданно он почувствовал, что не может сделать очередной шаг-частички, копошащиеся вокруг его ног, вдруг затвердели и плотно прижали ноги к земле.
– Это что еще за хрень! – заорал от неожиданности Сергей, – ну-ка, пошли вон!
Он схватился обеими руками за свою ногу и с силой вырвал ее из земли. Сделал шаг в сторону вездехода. Частички снова облепили ботинки его скафандра и затвердев, прижали ногу.
Испугавшись не на шутку, Сергей схватил пульт дистанционного управления вездеходом и направил его в свою сторону.
Колеса многотонной машины начали медленно двигаться в его сторону. Частички пытались разбежаться в разные стороны, словно боялись оказаться под колесами машины, однако, не всем из них повезло: попавшие под колеса частички лопались, как маленькие стеклянные шарики. Сергей с облегчением видел, как вездеход, управляемый им с пульта, подъехал вплотную к нему. Частички, спасаясь от колес, разбежались в стороны, а те, которые остались, не могли с достаточной силой удерживать Сергея. Он, быстро закинув контейнер вглубь машины и залез в кабину.
Развернув машину на месте, передавив тем самым множество не успевших разбежаться частичек вокруг, Сергей перевел рукоятку скорости на полный газ. Вездеход взревел, но остался неподвижным: выглянув за борт, Сергей увидел, что частички применили ту же тактику, что и с его ногами – колеса вездехода были покрыты затвердевшими слоем, который не позволял ему сдвинуться с места.
– Ах ты, дрянь какая, – обозлился Сергей, – а как тебе вот это?
Он достал из кузова плазменный резак и, врубив его на полную мощность, направил его на колеса вездехода.
Струя ионизированного газа мгновенно испаряли частички, оставляя на поверхности планеты безобразные черные следы.
Расчистив таким образом пространство для маневра, Сергей направил вездеход в сторону берега, а сам , сидя на корме, стал работать плазменным резаком, как косой, выжигая себе путь на твердую поверхность.
Когда вездеход, утробно рыча и скребя колесами выбрался из “моря”, Сергей, случайно обернулся.
Над планетой уже занимался рассвет и в слабых лучах появляющегося над горизонтом Плутона далекого Солнца, Сергей с ужасом увидел, как из моря одна за одной стали подниматься огромные столбы.
Врубив двигатели вездехода на полную мощность, он помчался обратно на базу.
В рассветных сумерках, он загнал вездеход в ангар и бросился в жилой модуль.
–Пьер, собирайся, нам нужно срочно улетать отсюда, – скидывая скафандр заорал он.
– Пьер, так тебя, где ты!
Ответом ему была жуткая тишина.
Сергей добежал до лаборатории и вдруг увидел его: Пьер сидел голый, скрючившись в углу и что-то тихо бормотал, глядя в пустоту перед собой.
– Пьер, дружище, ты чего, – Сергей подбежал к нему, но тот вдруг со свистом зашептал:
– Не подходить, не подходить не подходить!
– Не дури, Пьер, нам надо двигать отсюда! – потерял терпение Сергей и схватил его за руку.
Пьер дернулся и, быстрым движением второй руки вонзил Сергею нож в горло.
Сергей в изумлении отшатнулся, захрипел и упал на пол.
– Я…я не хотеть, не хотеть, не хотеть, это не я, не я, это она, – бормотал Пьер, пятясь от упавшего без движения Сергея. Рука, которая больше ему не подчинялась, тащила его к шлюзу наружу, навстречу занимающейся заре, где в вездеходе лежал запечатанный контейнер для образцов породы.
Через три дня спасательная миссия высадились на Плутоне. Симеон Васильевич одним из первых зашёл в жилой модуль станции. Гермодвери шлюза были распахнуты, стены, потолок и пол были покрыты толстым слоем инея.
– Симеон Васильевич, отойдем? Немолодой командир спасателей взял Бочкарева за локоть и отвёл в сторону.
–Переходной шлюз станции был открыт изнутри, систему, контролирующую жизнеобеспечение, принудительно отключил кто-то из ребят, больше никто бы не смог этого сделать, – понизив голос, сказал он, не глядя на своего руководителя.
Начальник научного сектора медленно повернулся к нему и прошипел:
– Парни не могли такого с собой сделать, ты хорошо меня понял? Ищи причину, привлекай, кого хочешь, но мы должны понять, что здесь произошло!
Тот коротко кивнул и скомандовал:
– Переключить скафандры на максимальную защиту, работаем в парах.
Симеон Васильевич тяжело опустился на небольшой нарост льда и устало посмотрел под ноги. Вдруг он вскочил, близоруко сощурился и резко упал на колени. Он машинально протёр визор шлема, не веря своим глазам: в твердой поверхности замерзшего метана была видна человеческая рука, сжимающая видоискатель криомикроскопа.
.
ЛитСовет
Только что
