Читать онлайн
"Скорая Помощь: Тринадцатая"
Примечание к части
Есть на свете такая профессия - спасать жизни.
— Первая, третья, седьмая, восьмая, девятая, тринадцатая, двадцать девятая и психи![1] Быстро на вызов! — сообщил висящий матюгальник. — Поехали! Спецы![2] Бегом!
Салон и кухня моментально опустели, в коридоре выстроилась очередь к окошку диспетчерской. Врачи получали карточки вызовов. Доктор Альперович шмыгнул выразительным носом, дисциплинированно стоя в очереди. Получив карточки, эскулапы скорой медицинской помощи обменивались впечатлениями на ходу, спеша к машинам.
— На что едешь? — поинтересовался Васька из девятой. Несмотря на свои почти тридцать, он так и остался для всей подстанции просто «Васькой». Его отчество, наверное, только Гром и знал, ну или начмед, которой это было положено по должности.
— Девица, четырнадцать лет, плохо, — пояснил Виктор с говорящей фамилией. Впрочем, евреев было — половина всех врачей, поэтому никто и не удивлялся. — Вот интересно, когда «нули»[3] начнут выяснять, что именно болит?
— Никогда, даже не надейся, — хмыкнул догнавший его тезка из психиатрической бригады. — Я там Малышу колбасы заначил, а то маленькая она у тебя.
— Заметано, — кивнул Альперович, улыбнувшись. Светочка, по прозванию «Малыш», была фельдшером его бригады и всеобщей любимицей, несмотря на острый язычок. Русская красавица росточком ему по подмышку и весом с ящик для медикаментов обладала какой-то дикой интуицией, буквально чувствуя малышей. А интуиция на «скорой» — она на вес золота. — Вась, а тебе что досталось?
— «Золотой фонд»[4] с болями в животе, — грустно ответил врач девятой бригады. — С кем бы махнуться? — выезжать к бабушкам он не любил, не вдохновляли его старушки, помнившие становление страны. И, что самое страшное, любившие об этом рассказывать замотанному «сутками» врачу.
— Кто там у тебя? — доктор восьмой заглянул в карточку и перекрестился. — К Никитичне не поедет никто, даже не надейся, лучше вспоминай, где накосячил, что Ритка на тебя так взъелась.
Со двора подстанции с воем и миганием маячков разъезжались машины. Унеслась единственная на весь город желтая машина «спецов», оглушая воем даже самих медиков, сидевших внутри. Поскрипывая и похрустывая тормозами, выехала видавшая виды «таблетка» психиатрической бригады. Разъезжались «рафики» других бригад, начиналась нормальная смена, полная бабушкиных стонов, алкашей и битвы за жизнь. Ежедневная работа «скорой помощи».
Ввалившись рядом с недавно «временно» переведенным к ним «Слоном» из психов, доктор Альперович протянул тому карточку. Рафик взвыл и начал набирать скорость, разгоняя сигналом зазевавшихся водителей. Светочка с интересом воззрилась на врача, открывшего заслонку, оценивая его меланхоличное выражение лица.
— И кто у нас сегодня? — девушка очень любила выезды к детям, а вот на родовспоможение — как раз не сильно.
— Все, как ты любишь, Малыш, — ответил ей доктор Витя. — Четырнадцать лет, плохо. Или истерика, или суицид, или хроника какая-нибудь.
— У-у-у… — протянула Светлана Игоревна. — Весна, томления…
— До весны месяц еще, — заметил Саша Коновалов по кличке «Слон». Учитывая рост за два метра и вес за центнер, представлявший из себя комок мышц, водитель «психов» слоном был назван за дело. Правда от ранения пациентом его это не уберегло, отчего и катался он сейчас с педиатрами. Как водитель «психов», начало горячего времени Коновалов, конечно, знал.
— У наших пациентов, Слон, весна всегда, — ответила ему девушка, протянув руку к своему доктору. О их отношениях судачила вся подстанция, но ясности не было даже у водителя.
Машина неслась по скользким дорогам, отчего иногда казалось, что просто летишь по воздуху. Настроение у Светы было солнечным, вчера сдался очередной экзамен, оставалось всего три, а там и диплом… С бригады она уходить не собиралась: во-первых, ей нравилось работать с Альперовичем, а, во-вторых…
— Приехали, — сообщил им Слон, со скрипом осаживая машину. С улицы послышались какие-то крики, поэтому водитель, едва помещавшийся на свое сидение, полез наружу. Выглядело это для неподготовленного человека страшно — как будто разбуженный медведь выбирается из берлоги. Крики моментально затихли, что говорило о развитом инстинкте самосохранения. Малыш подхватила ящик, выбираясь наружу за своим доктором Витей.
***
Стоило только войти в квартиру с суетящейся женщиной в годах, как Светка напряглась. Она даже поначалу не поняла, что ее взволновало, что задело чуткие рецепторы, но спустя секунду до нее дошло — запах. Почувствовал его и доктор Витя, ругнувшись под нос. Он кивнул Свете, быстро доставшей флаконы и собиравшей систему.
— Как давно у нее это? — поинтересовался Альперович, присаживаясь на заботливо приставленный стул.
— Дня два уже, — сообщила мама девочки. — Сначала обычные месячные были, а потом температура поднялась.
— Что же раньше не вызвали? — спросил доктор, отмечая серьезную кровопотерю. Света уже попала в спавшуюся вену, выставляя систему и готовясь к реанимации. — Трусы ей снимите, — попросил он маму девочки.
— Думали, само пройдет, она же и не говорит ничего, — женщина чувствовала, что все сложно, но с подростками и так не слишком просто, а тут, судя по всему…
— Малыш, выкидыш, чистить надо, — сообщил Альперович, на своем веку видевший уже все. — Давай мне… — продолжать он не стал, уважая своего фельдшера. Светка в пулеметном темпе передала все необходимое, подскочила к окну, помахав водителю. Девушка твердо знала, что он все поймет и так.
— Ка-а-ак выкидыш? — мать ребенка схватилась за сердце, расширенными глазами глядя, как доктор умело лезет внутрь девочки.
— Что тут? — поинтересовался Слон, тяжелой поступью входя в квартиру.
— Длительное маточное, выкидыш, — сообщила ему работавшая Светлана, понимавшая, что шансов немного — могут и не довезти.
Машина неслась к третьей городской, а фельдшер разговаривала с девочкой, не позволяя потерять сознание. Давление ребенка не стабилизировалось, почти отнимая надежду, но медики работали, вырывая у смерти еще одну жизнь. Распугивая водителей, обращая на себя внимание постовых, сразу же останавливавших движение, белый «РАФ» с красной полосой стремился успеть.
— Тринадцатая Марсу, — зачастил Альперович, — выкидыш, везем в третью, пусть встречают.
— Так вы же к дитю ехали? — удивилась дежурившая сегодня Ритуля, девушка мягкая, если не доводить. Обижать девушек доктор Витя не умел, поэтому тринадцатую бригаду старались не по специальности не дергать.
— Дитё успело, — лаконично ответил доктор. — Сексуальная революция, что ты хочешь… И ментов извести, четырнадцать лет все-таки.
— Вас ждут, тринадцатая, — ответила Ритка, сразу же переключившись на другие бригады. А машина летела в надежде успеть.
— Не надо глазки закрывать, — мягко произнесла Света, сердце которой замирало от тревожного предчувствия. — Расскажи, у тебя подружки есть?
— Е-е-есть, — протянула едва дышащая, несмотря на кислород, девочка.
— А какая самая лучшая? Не закрывай глазки, — фельдшер держала этого ребенка, казалось, самой собой. Автомобиль, презрев все правила дорожного движения, влетел на территорию больницы.
— Оксана, — прошептал подросток. — Не могу больше…
— А больше и не надо, — ответил ей доктор, перекладывая вместе с системой на каталку. — Выздоравливай.
Света уселась там, где стояла, пытаясь прикурить дрожащими руками. Альперович обнял ее, прижав к себе. Она действительно была очень маленькой по сравнению с почти двухметровым доктором. Перенервничала, руки дрожали, поэтому доктор Витя отобрал у Малыша сигарету и спички, прикуривая ей. Они смогли, довезли девчонку, которая едва не упорхнула.
— Да, рано начинают, — сообщил ему Коновалов. — Четырнадцать лет… Дети — всё?
— У нее? — понял Виктор, потом подумал и кивнул. — Да, скорее всего. Жалко девчонку.
— Жалко, — всхлипнула Светка, у которой начался откат.
— На вот шоколадку, — выдал ей маленькую плитку доктор Альперович. — Закушай стресс и поедем.
Все проходит, и спустя одну сигарету машина медленно выехала с территории больницы. Смена на этот раз начиналась как-то слишком динамично, впрочем, это ничего не означало. Она могла продолжиться также, а могла и…
— Марс, здесь тринадцатая, мы свободны, — проговорил в рацию Альперович, поглядывая на порозовевшую Малыша. Отношение девушки к нему секретом от врача, конечно же, не было, но вот давать развитие чувствам он опасался.
— Тринадцатая, домой, — откликнулась Ритуля. Машина направилась в сторону подстанции. Значит, новых вызовов для них пока не было. В эфире зазвучали голоса «спецов», везущих кардиогенный шок, и психов, понятно кого перемещавших, а тринадцатая ехала домой.
.
ЛитСовет
Только что
