Читать онлайн
"По ступеням обугленным"
Капитан медицинской службы Лера Ивановна Самойлова с удобством устроилась в вертолете, отправлявшемся в госпиталь. Уложив свой чемоданчик, женщина думала о том, что ей все надоело. Достав очередную книжку «для детей», Лера Ивановна вчиталась в текст. Книжки английской писательницы были достаточно популярны и вполне увлекали детей, а взрослые читали их как бред или что-то для разгрузки мозгов. Вот и сейчас она читала последнюю книгу, стараясь задавить внутреннее возмущение. Если вначале это все читать было хоть как-то интересно, то теперь мальчик превратился в дрова, а девочка — в клиническую дуру. Любовь, конечно, зла, но не настолько же… Хмыкнув, доктор перевернула страницу, когда послышался голос весельчака и балагура Сережи Митрошкина, которому она втайне симпатизировала.
— О! Машинка! — воскликнул товарищ старший лейтенант из племени летучих мышей. — Машинка, подбрось до штаба?
— Я до госпиталя, — откликнулся пилот. — Хочешь?
— Не, меня лечить не надо, — усмехнулся Сергей. — Ладно, давай, прокачусь, по дороге спрыгну, — он запрыгнул в вертолет, рефлекторно осматривая внутренности. — Лера Ивановна! Какой человек! Человечище!
— Не хохми, — улыбнулась женщина. — Падай давай.
— Какими судьбами? — тактично поинтересовался старший лейтенант.
— Намотанности разглядывала, — коротко откликнулась офицер медицинской службы.
— Связисты намотали? — понимающе поинтересовался Сергей. — Ну да, эти могут…
— А ты за речку ходил? — спросила Лера, отмечая утомленный вид офицера.
— Да… какая там речка… — устало вздохнул тот. Вертолет, наконец, раскрутил лопасти и пошел на взлет. — Умную книжку читаете? — Митрошкин кивнул на заложенную пальцем книгу.
— Скорее комедия из жизни оленеводов, — хмыкнула женщина. — Хочешь почитать?
— Да вы что! — удивился Сергей. — Я же офицер! Я и читать не умею… — протянул обладатель красного диплома МГУ, законченного экстерном и на спор.
— Ага, — с готовностью кивнула Лера. — А диплом ты на коленке нарисовал.
— Мне его связисты напечатали… — с таинственным видом признался Митрошкин. — За бутылку.
Весело перешучиваясь в чреве гремящего вертолета, они летели по направлению к госпиталю, где Митрошкин хотел проведать раненного товарища, а Лере Ивановне предстояло заниматься ранеными, текущими проблемами и всем, что ждут от военного врача. Когда они снова увидятся, было совершенно неясно. Лера заметила, что Сережа как-то странно поглядывает на нее, но решила об этом не задумываться.
До госпиталя оставалось километров десять, когда бортовая электроника заискрила, страшно закричал пилот, машину подбросило и все исчезло. Лера еще заметила, как Сережа пытался ее спасти — выбросить из потерявшей управление машины, но было уже слишком поздно для всех. Холодная тьма обняла ее, погасив все звуки и чувства.
***
Бой в Отделе Тайн развивался странно. Поначалу Гермиона этого не поняла, только потом до нее дошло, что их жалели. Задачей Пожирателей, по-видимому, было только пророчество, ничего другого они не хотели. Только когда подростки начали использовать заклинания активнее, началось действительное побоище. Гермиона безотчетно прикрывала Гарри, а он лез вперед как придурок.
— Гарри! Гарри! Справа! — крикнула девушка, но пропустила заклятье Долохова, направленное в нее. Стало вдруг очень холодно, Гермиону обуял страх, стиснувший горло, она задохнулась, а потом все погасло. Исчезло и Министерство, и Гарри, и дело Света, и она…
Гарри, увидевший, что Гермиона упала, прыгнул к ней, уже понимая, что девушка больше не встанет, и от какой-то рвущей душу боли принялся рассылать все заклинания, что знал. Чары летели в Пожирателей с утроенной яростью, прошибая щиты, разрезая тела. В бешенстве своем последний Поттер не видел никого и ничего, запулив Пророчеством в Арку Смерти, чем вызвал ярость всех присутствующих. Отступая под градом заклинаний, юноша неловко шагнул на ступеньку, нога подвернулась, и он упал. Голова встретилась с чем-то очень твердым, взрываясь болью; мир завертелся и погас. Перед глазами появилась зеленая поляна и мама, протягивавшая к нему руку. «Мама…», — прошептал Гарри немеющими губами.
Увидев упавшего Поттера, Пожиратели возликовали, Белла воткнула в юношу Аваду, чтобы наверняка, уничтожая тем самым активировавшийся крестраж, что увидели и нападавшие, и оборонявшиеся. Дамблдор взвыл дурным голосом, понимая, что ничего уже не изменить, а Волдеморт просто исчез, унося своих слуг. Только его издевательский смех гремел под сводами Министерства. Бой прошел совсем не так, как планировалось, совсем не так… Сириус Блэк упал на камни, содрогаясь всем телом, ибо крестным он все-таки был, а магия — не человек. Погиб крестник, оставленный в беде своим крестным, стал сквибом и крестный.
Два тела погибших были перенесены на кладбище, а обливиаторы Министерства отправились стирать память Грейнджерам, как это было заведено. О Дурслях не подумал никто, даже Дамблдор, проигравший в этом бою гораздо больше, чем рассчитывал. Деморализованные школьники вернулись в Хогвартс: сегодня они потеряли не только Избранного, но и веру в победу. Волдеморт выиграл, но Белла за Аваду была вознаграждена Круциатусом, как отнявшая удовольствие у своего хозяина, впрочем, подумав, Волдеморт понял, что не все так плохо и активизировался.
А маги бежали из обреченной страны…
***
Сознание возвращалось медленно. Лера пошевелилась, сказала нехорошее слово и открыла глаза. Вокруг была ночь, поэтому, видимо, было достаточно прохладно. С трудом, преодолевая сопротивление одеревеневшего тела, женщина села. Рядом лежало тело молодого парня в очках, а вокруг было кладбище.
— Ма-а-ать! — протянула капитан медицинской службы, отмечая, что голос принадлежит не ей. — Ничего себе у меня предсмертные галлюцинации...
— Твою… и… в… на… к… — матерно, но с дивным акцентом откликнулось тело лежащего парня. — О! Девушка! Девушка, ты кто? — не по-русски поинтересовался юноша.
— Судя по всему, или галлюцинации у нас совместные, или я… хм… Я-то офицер-медик, а ты кто? — на том же языке ответила женщина, прикоснувшись к голове, точнее, к шевелюре.
— А я просто офицер, — ответило тело. — Причем, судя по языку, английский. А с хрена ли?
— Не ругайся, военный, — спокойно ответила… хм… уже девушка. — Сережа, ты ли это?
— Только не говорите мне, что это прекрасное юное создание — сама Лера Ивановна, — уселся на траве юноша. — А где это мы?
— Судя по пейзажу — на кладбище, — просветила его Лера. — Причем мы изменились внешне, что говорит о классных таких галлюцинациях.
— Каких галлюцинациях? — удивился Сергей. — Нет у меня такого, и не было никогда…
— Перед смертью, Сереженька, — начала объяснять ему врач, — трупы видят красочные галлюцинации. На самом деле, мы сейчас испускаем дух в обломках вертолета, а наш мозг демонстрирует нам такие картинки.
— Хм… — задумался бывший уже военный. — А чего у меня тогда не Джелалабад, а Англия? Я и был там, то есть здесь, еще до того, как…
— Ладно, пойдем, людей поищем… — предложила с трудом вставшая на ноги девушка.
— И допросим! — обрадовался Сергей. — Можно ли допросить глюк?
Держась друг за друга, молодые люди встали и медленно двинулись к сторожке, в окне которой горел свет. Остановив примерившегося было ногой Сергея, Лера постучала в дверь, которая распахнулась чуть погодя. Но старый дед, увидев их двоих, захрипел и упал. «Летучий мыш» проверил пульс и скрестил руки — «все».
— Да, — вздохнула Лера. — Дедки от моего вида на тот свет еще не улетали. Пошли внутрь, чего стоять?
— Точно, этот глюк уже не допросишь, наверное, это я страшный, мне и положено… — согласился Сергей, подходя к небольшому зеркалу, стоявшему на столе. — Тощий, но не кошмарный.
Только сейчас, при свете керосинки разглядевшая юношу, Лера прыснула. Она смотрела на парня и смеялась буквально до слез, медленно продвигаясь к зеркалу. Товарищ старший лейтенант замер, не понимая такой реакции юной девушки на свое теловычитание, даже подумал, не обидеться ли.
— Ой, нет! — Лера узрела себя в зеркале. — Ну за что? Что я кому плохого сделала?
— Что случилось, медицина? — отмер Сергей.
— Ты будешь ржать, — тяжело вздохнула же… девушка. — Мы в детской книжке. И если ты своему герою отлично подходишь, то за что меня — непонятно…
— А что за трагедия? — не понял офицер.
— У твоего героя мозгов нет, а у тебя — одна извилина, и та от фуражки, — пояснила Лера. — А я попала в клиническую дуру. Семь книг она была клинической дурой, неспособной применить свои же знания. Ну вот за что?
.
ЛитСовет
Только что
