Читать онлайн
"Обидеть каждый норовит"
Гермиону в школе не любили. Ее и дома-то, положа руку на сердце, не особо… Но в школе не любили особенно. Девочка из кожи вон лезла, чтобы доказать, что она правильная, ориентируясь по книгам. Этому, конечно, была причина, но не то, что говорить, Гермиона даже думать об этой причине не хотела — очень страшно было девочке. Возможно, ее родители совсем не хотели запугать ребенка, но случилось то, что случилось… Итак, девочку, не стеснявшуюся докладывать о проступках, не любили. И вот настал день, когда из-за ее «правдивости» одну девочку и двоих мальчиков подвергли буквально изуверскому, по их мнению, наказанию — лишили карманных денег.
— Надо наказать заучку! — выкрикнула плачущая девочка, копившая на красивые заколки. — Чтобы ей было плохо!
— Да чтоб она сдохла вообще! — поддержал ее мальчик, лишенный ежедневного лакомства.
— Я слышал, что у брата кого-то топили в унитазе… — задумчиво проговорил третий наказанный родителями. Брат у него учился в колледже, и порядки там были довольно жестокими.
— А если поймают? — тихо спросила подруга плачущей, думая о том, что ее родители могут и ремнем, хоть это уже не принято.
— Не поймают, — уверенно проговорил тот, чей брат учился в колледже.
Так и решили. Дождавшись, пока «заучка» войдет в туалет, чуть погодя туда вломились и заговорщики, напав на Гермиону прямо в процессе, чем ее совершенно ошеломили, а затем, удерживая, начали засовывать головой именно туда. Поняв, что ее хотят убить, задыхающаяся девочка почувствовала сильную боль в груди, и все исчезло. Она стояла на лесной полянке, а напротив нее обнаружилась какая-то женщина в черном.
— Угораздило же тебя, — вздохнула эта женщина, протягивая руку попятившейся Гермионе. В этот самый миг на полянке появился и державшийся за голову мальчик, на что женщина в черном очень неприлично выругалась. Вслед за мальчиком, совсем рядом с Гермионой появилась какая-то девочка, чуть ли не первоклашка.
— Как же так… Так не может быть! — закричала малышка, расплакавшись. — Они пожалеют! Все! — и исчезла.
— Хана этому миру, — задумчиво произнесла женщина, одетая в какой-то черный плащ. — Тринадцатую обидели… Точно хана… Ну что, избранные, пошли?
***
Яге было скучно, просто очень скучно. Кощей куда-то умотал, навки разбежались, русалка заморская ушла в декрет, бес ее знает, от кого. Только и оставалось сидеть да слушать, как переваривает очередного залетного басурманина Горыныч. Обычно при этом процессе он комментировал избранными фразами, что послушать было иногда интересно.
— Права человека, права человека… — пробурчала средняя голова. — Мог бы ноги и сам обрить.
— У него нормы морали, — хихикнула левая. — Эй, правая, что он там вещал?
— То, чем, согласно нормам морали, наделен каждый живущий в мире просто в силу того, что он — человек, — сообщила правая голова, хвостом поправляя воображаемые очки. — Дискриминация, между прочим! Вот мы — живущий, но не человек, так теперь что, мы уже и правами не наделены?
— Вот точно! Именно это слово, — поддакнула левая голова, — мог бы и повкуснее быть, между прочим.
— А еще вот это: как правило, люди не хотят причинять зла другим, — припомнила средняя, и все три головы жизнерадостно заржали. Улыбнулась и Яга, вспомнив придурка.
Дураков стало как-то поменьше, или вымерли, или в заморские земли на нерест отправились, отчего легендарной славянской нечисти было скучно. Хотелось сотворить чего-нибудь, но ничего не творилось. Легендарная нечисть уже задумалась о том, чтобы пойти спать, да Баюна послушать, когда и случилось это чудо — перед ней оказалась девочка лет шести на вид в сияющих одеждах. Это была хорошо известная всем Тринадцатая — шаловливая демиуржка, поэтому она была очень милой, во-первых, и невкусной, во-вторых.
— Тетя Яга, а тетя Яга, — начала малышка, явно задумав какую-то пакость. Пакости нечисть любила, можно сказать, что это было ее призванием. — А хочешь развлечься?
— Уже интересно, — спать резко перехотелось. — Ну-ка, расскажи, что задумала?
— Там… ну, в одном мире, они уморили тех, из которых я получилась… — с лица девочки сбежала улыбка, и она тихо всхлипнула. Эту историю Яга знала, ибо истинная любовь была чудом чудным и дивом дивным. — Хочешь девочкой стать, а? И всем отомстить!
— Так ты говоришь, обоих уморили? — поинтересовалась в ответ легендарная представительница мифологии. — А в мальчишку кого, Горыныча?
— В мальчика… А кто тебе не противен будет? — поинтересовался милый ребенок, на что Яга только вздохнула. Конечно же, малышка очень хотела воссоздать породившую ее пару.
— Да кого угодно, хоть Добрыню, — пошутила представительница славянской нечисти, не подумав о последствиях своей шутки.
— Хорошо, — кивнула девочка, беря Ягу за руку, а потом что-то вспомнила. — Ой… Только надо, чтобы тебя кто-то местный послал…
— Я им пошлю! — проворчала легендарная… ну и ведьма тоже. — Я сама кого хочешь пошлю.
— Ну тетя Яга, ну пожа-а-а-алуйста, ну что, тебе жалко, что ли? — глядя в умильное лицо ребенка, Яга почувствовала приближение знаменитого «вя-я-я-я», поэтому решила сразу добровольно на все согласиться, потому что все равно придется же. Оказавшись вместе с девочкой на лесной полянке между миров, мифологическая нечисть огляделась. Неподалеку обнаружилась скептически на нее смотревшая женщина в синих одеждах.
— Ну тетя Магия, ну пожа-алуйста! — увидев слезы на глазах Тринадцатой, Яга малодушно зажмурилась.
— Ну хорошо… — что такое «Вя» Тринадцатой, знали все. — Надеюсь, сестра меня за это не побьет, — вздохнула женщина и кивнула Яге. — Благословляю тебя! — картинка мигнула.
***
Сколько Гарри себя помнил — его не любили. Били, кормили по остаточному принципу. Такие умные слова мальчик прочитал в библиотеке, где прятался от Дадли и его дружков. Книги стали его единственными друзьями, несмотря на то что читать Гарри было сложно — перед глазами плыло, только потом он догадался, что очки ему не подходят, но где взять те, которые подходят и от которых не болит голова, мальчик не знал. Тем не менее, единственным местом, где можно спрятаться, была библиотека, а в библиотеке надо читать, а то выгонят. И он читал…
Основная опасность таилась по дороге домой, ну и дома, конечно, если Гарри был не в своем чулане. Чулан был не только его единственным домом — это была его крепость, где можно было не опасаться тычков, ударов, где он чувствовал себя в безопасности. Главное было добраться так, чтобы не встретиться с дружками Дадли. Сам-то кузен был труслив, но вот Ник и Пит — это были настоящие бандиты, а у Ника в кармане лежал нож, это Гарри знал абсолютно точно. И хотя им всем было по десять — банда Дадли была очень страшной.
— Надо шрамоголовому надавать, — задумчиво произнес Ник. — Давно мы его не лупили.
— А если ему одежду изрезать, то дома огребет так, что ходить не сможет, — радостно улыбаясь, сообщил Дад.
— Не сможет ходить — пропустит школу и огребет еще и там, — Ник за что-то не любил кузена Дадли, поэтому радовался любой возможности сделать тому гадость.
— Дад в засаде, — распланировал доселе молчавший Пит. — Ты отсекаешь от школы, а я от улицы, согласны?
Этот день стал самым кошмарным в жизни Гарри. Увидев Пита, мальчик метнулся к школе, но там его ждал поигрывавший палкой Ник. Тогда Гарри рванул по кратчайшему пути к дому и почти добежал, когда сильный удар сбил мальчика с ног. Покатившись кубарем по камням, Гарри ударился виском о что-то железное, возможно, это был элемент ограды. Все померкло, и в следующее мгновение мальчик ощутил себя стоящим на какой-то поляне, где была женщина в черном и какая-то плачущая девочка.
— Эй, ты! — пнул тело Дадли. Ему внезапно стало страшно. Рядом оказался Пит, наклонившийся к очкастому.
— Не дышит, — констатировал малолетний бандит. — Валим, быстро!
— Он сдох? — дрожащим голосом поинтересовался Дадли, и, увидев кивок, со всех ног бросился домой, а Питер постарался удалить их следы, выкинув крепкие палки подальше, что его не спасло бы.
Дадли прибежал домой, запершись в своей комнате. До мальчика дошло, что он убил человека. От этого было очень страшно. Не от самого факта, а… Дадли боялся тюрьмы, которая точно светила ему за убийство. Он даже не подумал о том, что сотворил, тем самым заслужив свою судьбу.
***
Появившегося перед ним ребенка славный богатырь Добрыня Никитич, мучавшийся с бодуна, сразу и не распознал. Давеча с Муромцем они что-то то ли праздновали, то ли опохмелялись, потому голова нещадно болела, а от одежды, как оказалось, девочки, было неприятно глазам, но в следующее мгновение что-то случилось и, хотя соображать голова не начала, что для нее было нормой, боль прошла.
— Волшебное создание, — констатировал Добрыня. — Зачем явилась?
— Ну, тебе же скучно, — заметила Тринадцатая, — а я хочу тебе развлечение предложить… Ну, или шалость…
— Развлечение — это хорошо, — глубокомысленно заметил богатырь, припомнив, как недавно с басурманами развлеклись, сильно обогатив словарный запас.
— Тут в другом мире мальчика убили, а он хороший, — сообщила ему маленькая девочка. — А все остальные плохие, и еще девочку надо будет защитить, когда они в волшебную школу поедут.
— Отрок — колдун? — поинтересовался русский богатырь, которому иногда молнии в левой руке не хватало. В правой-то была палица… — То есть защитить девицу, потом скажешь, какую, и… И что?
— И все, — ответила Тринадцатая, а потом добавила самые милые сердцу Добрыни слова: — Дело не на Руси будет, поэтому можно все. Только ты и девочка должны выжить, все остальные меня не интересуют.
Это был просто царский подарок. Не на Руси, в окружении то ли немцев, то ли басурман и — без ограничений. От избытка чувств богатырь расцеловал смутившуюся девочку. Очень ему понравилась такая постановка задачи. Поставив ребенка на место, богатырь приготовился.
— Ты очнешься в теле мальчика сразу после того, как его… — Тринадцатая всхлипнула. — До школы будет год… ну да ты разберёшься, да?
— Еще бы, — Добрыня улыбался так, что, казалось, кожа треснет. — Давай, вселяй! — в следующее мгновение картинка мигнула.
— Никогда не думала, что скажу такое, но мне жалко Британию, — заметила появившаяся женщина в черном. — Особенно магическую.
— Ну те-е-етя Смерть… — протянула малышка, будучи немедленно поглаженной.
— Ладно, доставай попкорн, поглядим, — предложила Смерть. — Хоть не так скучно будет.
Тринадцатая открыла проекцию мира, создав удобную скамеечку и три больших стакана с попкорном, пояснив в ответ на удивленный взгляд женщины в черном:
— Ну тете Магии же тоже интересно…
.
ЛитСовет
Только что
