Читать онлайн
"Богатырский Турнир"
Когда Пожиратели напали, Рон, Гермиона и Гарри, согласно указанию мистера Уизли, побежали в лес. Пока бежали, испуганная Гермиона поминала Уизли, Чемпионат и себя, свалявшую Гарри. Что ее понесло на это действо, учитывая отношение девушки к квиддичу вообще и подобным забавам в частности, она не понимала. Совершенный мозг искал выход, глаза за ним не поспевали, поэтому встретившаяся на пути мисс Лавгуд была с дороги сметена не сумевшей быстро остановиться кудрявой девушкой. Услышав вскрик, Гермиона остановилась, остановился и мистер Поттер, мозг которого обрабатывал только простые команды — «бежать», «стоять», «ловить снитч» и «бороться со злом». Текущая ситуация не подпадала ни под один из алгоритмов, поэтому Гарри остановил и Рона. Подножкой, от которой представитель рыжего семейства встретился с себе подобным дубом. Эта остановка оказалась роковой для всех четверых, потому что в место стояния прилетела Бомбарда от преследователя, не ожидавшего остановки от своей дичи. Перед глазами все померкло.
— Да, — откашлявшись, заявила Смерть, подавившаяся попкорном. — Более идиотской смерти и придумать сложно.
— Ничего, — меланхолично ответила успевшая проглотить свою порцию Магия. — Они справятся… Что делать будем?
— Малышка увидит — реву будет… — с тоской заявила женщина в черном одеянии, которой полагалось быть мужчиной, но очень уж не хотелось. — И Кошу как раз не позовешь…
— Почему это? — предвкушавшая явления Кощея с Ягой наперевес, ее собеседница удивилась.
— Рожает Яга, — объяснила Смерть. — Они-то взрослые, ну вот, миловались, миловались и домиловались. Так что Яга рожает, Кощей и четыре кладбища бегают вокруг, а у нас лохматики сотоварищи премию Дарвина зарабатывают…
— Тринадцатая увидит — мало никому не будет, — согласно вздохнула Магия. — Предложения?
— Да можно богатырей сунуть… — задумчиво проговорила женщина в черном. — Есть тут у меня богатыри былинные… Ну почти. С былинными же своими супругами… Почти былинными, но весьма боевитыми, зовем?
— Давай попробуем, — по платью Магии побежали перистые облачка в виде першеронов.
Добрыня с Ильей намедни знатно что-то отметили с Горынычем, поэтому куда девался Алешка, не ведали. С трудом открыв глаза, Добрыня вспомнил свое имя, кем он является, и сразу же — что с ним сделает любимая жена. Нрав Настасьи Микулишны был крут, временами поляница казалась страшнее орды басурман, поэтому Добрыня сразу же застонал. Илья понятливо кивнул, протянув сотоварищу чашу, отнятую у басурман в позапрошлом походе, на дне которой что-то плескалось.
Савишна, жена Ильи, оказалась дамой кроткой, с перепою богатыря не трогала и громко не разговаривала, предпочитая спускать пар там, куда не дошел муж, отчего басурмане боялись поляницу даже больше, чем ее мужа. Иногда она брала с собой и Настасью, когда та не била Добрыню, неся глад, мор и много других слов басурманам, ибо женщины оказались, в отличие от богатырей, непьющими. Именно по этой причине богатырей басурмане потом встречали со слезами на глазах. Иногда даже цветами… Ну какие цветы росли, теми и встречали — чертополох, верблюжья колючка…
Милые дамы как раз собирались с духом, надевая доспехи, чтобы пьяных мужей по домам растащить, да Горыныча, богатырей спаивающего, узлом завязать. И вот собирались они, значит, а тут перед ними возьми, да и появись дама виду строгого, в чем-то черном, при этом абсолютно неубиваемая. Савишна проверила три раза, а Настасья была умной, потому только один, зато всем железом, что у нее на себе было.
— Убедила, — кивнула Настасья, грустно глядя за улетающим вдаль копьем. Зная, что оружие хоть кого-нибудь, да найдет, поляница очень грустила, что этого не увидит. — И что? — женщина была очень разговорчивой, потому и начала общение.
— Яга рожает, Кощей занят, а у нас лохматиков убили, — объяснила оказавшаяся Смертью незнакомка. — Тринадцатая на полднике, ежели увидит, знаешь, что будет?
— У-у-у-у-у, — Савишна девочку знала. Эту девочку знали абсолютно все, даже те, кто совсем этого не хотел. — Предлагаешь нам поиграть с ребенком?
— Предлагаю вам и мужьям вашим слиться душами с лохматыми и их друзьями, чтобы, как малышка говорит, всех разбякать, — тактично пояснила Смерть свою мысль. — А как разбякнете, так и оставить можете, сюда вернувшись…
— Интересная мысль, — Настасья в задумчивости раскрошила камень. — А я не против!
— Так и я не против, — Савишна поймала прилетевшее откуда-то окровавленное копье с биркой. На бересте, прицепленной к копью, значилось: «два фрага, и царевый кот». — Даже очень не против, — добавила богатырская жена, понимая, что долине, в которой царский дворец сказочный стоял, грозит наводнение — очень уж Несмеяна кота любила, хотя животина этой любви не разделяла.
— Ура! — порадовалась Смерть. — Мужиков спрашивать будем или сюрприз?
— Давай нас в одно место засунь, — попросила Настасья, кроша следующий камень. — Где души твоих лохматиков обретаются, мы с мужьями поговорим, а там и детьми займемся, али они не дети?
— Сами увидите, — сообщила женщина в черном, и картинка сменилась. Первым завыл предчувствовавший беду Добрыня. Был у него небольшой дар предвидения. Настасья приветливо оскалилась.
— Это не я, оно само, — почти полностью использовал Добрыня стандартный словарный запас богатыря.
— Мы с тобой потом поговорим, — пообещала Настасья и взглянула на души неприкаянные.
Споро разобрав девочек, причем Настасье досталась действительно лохматая, а Савишне — белобрысая, поляницы мужчинам выбора не оставили. Ну вот понравилась ей именно белобрысая и все! Поэтому все четверо быстренько начали сливать с душами вроде бы вполне так взрослых, но, как позже оказалось — сущих детей. Богатырей ожидали сюрпризы, как и жен их, которые требовалось решать безотлагательно, ну а потом проблемы обещали возникнуть у окружающих.
— Вы маги, — объяснила всем четверым Магия.
— А что это такое? — поинтересовалась Савишна.
— Колдунствовать можем, — Настасья была поляницей мало того, что красивой, так еще и умной, — молнии там наслать, еще чего… А ограничения какие?
— Там вокруг все нерусские, потому ограничений никаких, — сделала огромный подарок всем четверым Смерть.
Подарок был настолько большим, что Савишна опасалась за свое лицо — не треснуло бы. Тут отроки и девицы принялись делиться памятью, отчего обычно спокойный Ильюшенька понял, что мало не будет совсем никому. Ибо то, что сотворили с этими, по сути, детьми, безнаказанным остаться не должно. Аналогичного мнения был и с опаской поглядывавший на супружницу Добрыня Никитич, которому всегда не хватало молнии в левой руке, ну или огня какого, чтобы сразу, значит, зажарить.
***
Очнувшись на лесной поляне, ставшей таковой явно после взрыва, Добрыня приподнял лохматую голову, посмотрев вдаль зелеными глазами. Даль не фокусировалась, тогда очнувшийся первым богатырь осмотрел себя, придя в уныние. Неподалеку от него открыла глаза девица жутко лохматая, прям как кикимора, но посмотрела она при этом на Добрыню, отчего внутрях его екнуло. Хоть и выглядела девица на первый взгляд незнакомо, это абсолютно точно была Настасья.
— Как из полона басурманского, — тяжело вздохнул юноша, коим стал русский богатырь. — Да и ты Настенька, некормленая какая-то. Совсем басурмане детей не любят.
— Басурмане же, — объяснила ему супруга. — Пни Илюху, пусть очи отомкнет и планы озвучит, а то в таком виде мы легкая добыча, причем кого угодно.
— Илья, вставай… — осторожно потыкал брата-богатыря Добрыня. Почему к Илье со сна приближаться надо осторожно, он знал. Да что там он — вся дружина, две орды басурманские и какие-то железные не пойми кто, о которых Горыныч зуб сломал.
— Меня?! Будить?! — рассвирепел Муромец, но сразу же сник. Выглядел он не страшным, еще и дерево из земли вырвать не смог, что расстроило богатыря буквально до слез.
— Да… — протянула Савишна. — До школы этой их колдунской всего ничего, а мы выглядим, как дети Кощея, в темницах забытые…
Подумали, значит, жены богатырские, ну и Илья тоже подумал, конечно, и решили, что за десять оставшихся дней форму надо набрать. Поэтому двинулись они к опушке, чтобы транспортное средство позвать, да к Илье всей толпой двинуть. Ибо колдуны местные зелий дюже много напридумывали, а ну как и для этого святого дела у них есть? А тут Добрыня возьми и вспомни, что у того, кем он стал, родственник упитанный, значит, есть пища типа «еда».
Вышли они на опушку, на окружающую действительность внимания особо и не обращая, тут Настасья, в Гермиониной памяти покопавшаяся, палку-то и уронила. И тут откуда ни возьмись явилось перед богатырями, да женами ихними чудо-чудное, да диво-дивное. Автобус называется, потому что так Илья сказал. Взревело оно и ка-а-ак понеслось, как Горыныч после мухоморовки! Ну богатыри жен в охапку схватили, весело, да с присвистом, летая по салону. Так до дома Ильюшиного и домчались.
— А мне понравилось! — заявил Добрыня, на что жена его любимая, только покивала.
— Это что? — поинтересовалась Савишна, дом узревшая.
— Вот такие у басурман дома… — глубокомысленно заявил Муромец двинувшись к образцу пьяной зодческой мысли. — Будьте гостями дорогими! — пригласил он остальных.
— Рональд Билиус Уизли! — раздался визг, напомнивший Соловушку до встречи с Ильей. — Ты что здесь делаешь? Ты же должен…. Гарри? А что вы тут делаете?
— Жрать пришли, — честно ответил рыжий пацан, в котором сидел недовольный своим внешним видом богатырь. — Так что мечи на стол все, что есть, а то братьями отобедаем. Они все равно ни на что больше не годны.
Местная Соловушка от такой постановки вопроса явно озадачилась, потому больше не вопила, а дамы ее приперли к стене вопросами странными, ибо миссис Уизли впервые отвечала на вопрос «как быстро набрать вес?». Обычно дев юных интересовало нечто прямо противоположное. Тогда Настасья решилась объяснить свое видение ситуации, введя рыжую женщину в ступор.
— Мы тощие, силы в нас нет, а у нас полная школа небитых пока еще, — объясняла девушка, которую раздражали собственные патлы, отчего она злилась. — Потому нам надо набрать вес и силу. Как это сделать за десять дней?
— Э-э-э… — ответила ей миссис Уизли, демонстрируя неспособность к обработке информации. Но тут Добрыня нашел мясо, чем дам от допроса и отвлек.
— Я скоро, — сообщила Савишна, отправившись домой, ибо тут было недалеко. Дома у поляницы был невменяемый отец, что ее пока не волновало, а вот еда — да, еда ее очень даже интересовала.
— Угум-мнюм, — ответил зажевавший нечто, внешне напоминающее мясо, Илья.
Настасье процесс разгрызания чьих-то костей совершенно не мешал думать, чем она в данный момент и занималась. Совершенный мозг Гермионы Грейнджер пытался решить задачу, сформулированную поляницей, но пока не преуспел. Девушка и не подозревала, что у невменяемого отца Савишны есть рецепт, о чем та и сообщила, вернувшись, поэтому богатыри с женами отмигрировали на полторы версты, оставив за собой полностью уничтоженные продуктовые запасы семьи Уизли и изображавшую ночную птицу мать семейства. Такого Молли от младшего сына и его друзей совершенно не ожидала. Чуть погодя женщина решила, что так обильно жрущую невестку просто не прокормить, потому к Рона приворожить надо кого-нибудь другого… Например, хомячка, в которого много просто не поместится.
Дойдя до дома в виде фигуры заморской, чем-то басурманскую напоминавшую, Илья улыбнулся, а понявшая, о чем думает муж Савишна только вздохнула. Илья был умным, как для богатыря, но в свободное время думал, в основном, о том же, о чем все богатыри, кроме еды, конечно. Добрыня старался себя вести тихо, особенно когда увидел задумчивость супруги, ибо вошли они в форму, нет ли, но от Настасьи могло и прилететь, чего бы богатырю не хотелось — во-первых, это больно, а во-вторых, перед побратимами неудобно.
.
ЛитСовет
Только что
