Читать онлайн
"Вы не поверите!"

Если бы Вы решили написать книгу, о чём бы она была? О любви, приключениях? О чём-то невероятном и фантастичном? Я точно знаю, что в моей книге было бы всё это вместе взятое. И была бы она о моей жизни.

1

Родилась я в небольшом красивом городе на берегу реки. Как и во всех маленьких городках новости здесь распространялись со скоростью звука. Всё из-за журналистов… Никогда не любила этих назойливых подлецов! Они, как стервятники, питаются случайно выпавшими из уст сплетниц слухами, превращают пустяк в местечковую сенсацию, выискивают, подглядывают, всюду суют свой нос... Для меня профессионализм "акул пера" оказался роковым.

Ещё в детстве у меня обнаружились необычные способности. Не такие, как у одарённых детей. Моими рисунками не восхищались воспитатели, не гордилась выдающимися музыкальными способностями мама, я не умножала в уме пятизначные числа и не рассуждала с умным видом о смысле бытия. Вообще, я считалась посредственным ребёнком. Но, всё же, мне удавалось поражать окружающих. Они впадали в ступор, замирали с открытыми ртами или убегали в ужасе, когда я… самопроизвольно возгоралась. Это явление называется пирогения или пирокинез. Неофициальные термины. Они не совсем точные, но вполне отражают суть моего "таланта" – производить огонь. Из ниоткуда. Вопреки воле и по непонятным причинам. Лишь намного позже мне помогли научиться контролировать себя. Слишком поздно…

Я натворила немало бед и принесла немало горя. Сожжённые дома – самое безобидное из этого. На моём счету несколько десятков смертей…

Впервые огонь дал о себе знать, когда мне был всего годик. Мама рассказала, что кормила меня детским питанием и решила сама попробовать одну ложечку. Я сделалась жутко недовольной. Начала кричать, бить по столику кулачками, и вдруг они загорелись. Мама даже не поняла, что произошло, в панике накинула на меня полотенце. Сама я даже не испугалась огня, и никаких ожогов не осталось. Только чуть-чуть расплавился столик и почернело полотенце. Спустя время мама подзабыла о случившемся. Но я снова напомнила ей. Уже в возрасте трёх лет. В тот год от нас ушёл… отец. Мне трудно называть этого мужчину так. Ведь он им фактически не являлся. Но мама всё равно не пускала его сесть в такси, куда он уже закинул чемоданы с вещами. Я наблюдала за этим через окно и в какой-то момент испытала новое жгучее разрывающее изнутри чувство. Злость. Мои руки покраснели и вспыхнули. Огонь быстро разросся. Помню, я завизжала. Не от боли, а от понимания, что горю, и должно быть больно. Мама заметила меня, бросилась в дом. К тому моменту вспыхнули шторы, загорелся деревянный карниз. Крепежи подломились, и он при падении одним концом шибанул мне прямо в висок. Дальше помню только маму с диким выражением лица и жуткую головную боль.

Отец уехал. А у меня на виске остался шрам, который я ненавижу.

В первый класс я пошла с радостью. Дома находиться стало тошно: мама после развода ходила как в воду опущенная, иногда тайком плакала. Даже близкий друг, дядя Эд, не мог её взбодрить, хотя очень старался. В стенах школы я находилась больше времени, чем дома. Не подумайте, я очень любила маму, но от её состояния мне становилось грустно и хотелось сбежать.

Поначалу среди одноклассников я чувствовала себя живой. Нравилось наблюдать за их беготнёй на перемене, играми с визгами и смехом. Сама в эти моменты старалась оставаться незамеченной. Получалось.

Вспышки участились. Если они происходили на улице, то я убегала в какую-нибудь подворотню и там уже изо всех детских сил пыталась остановить горение. Доходило до слёз, потому что пламя не слушалось и не подчинялось воле. Я сжимала ладони, трясла руками, била ими по стене, расстраиваясь ещё больше. И огонь становился только сильнее.

Тогда моей главной целью стало научиться управлять им. Я тренировалась на пустыре: сначала заставляла палец загореться, потом пыталась его погасить силой мысли. Удавалось один раз на сотню попыток, что жутко расстраивало. Огонь не подчинялся и уходил так же необъяснимо, как и появлялся. Но постепенно результат улучшился. Теперь, если что-то сильно меня будоражило, и внутри ощущался жар, я зажмуривалась, стискивала зубы, сжимала кулаки и уговаривала себя: "не гори, не гори, не гори. Держись, Лиз, держись, держись!" Как мантра, одни и те же слова. И огонь не выходил за пределы меня.

Моя социальная жизнь стала налаживаться. Я предпринимала осторожные попытки сдружиться с ровесниками, участвовать в играх и забавах, уже не так сильно боялась кого-нибудь или что-нибудь поджечь. Меня стали хвалить учителя, замечать мальчики (даже за волосы дёргали и записочки на уроках передавали). Меня переполняло счастье! Такое простое детское счастье. Казалось, дальше будет только лучше. Но затишье продлилось всего полгода. На большой перемене какой-то старшеклассник решил пошутить: спрятался в коридоре за углом и, когда я проходила мимо, выскочил с криком "бу!". Я успела только взвизгнуть и вскинуть руки перед собой. Мощный огненный поток ударил мальчишке в лицо. Искры фонтаном разлетелись во все стороны и осыпались на пол. Следом упало тело. На обугленном черепе не было ни глаз, ни волос, только два ряда белых зубов. От увиденного меня резко потянуло куда-то, и в темноте я потеряла ощущение реальности.

Полиция опрашивала одноклассников, учителей – всех свидетелей. Никто не мог внятно объяснить, что же произошло. Кто-то говорил о внезапной вспышке света, кто-то о взрыве. Но нашлись те, кто явно видел, как огонь исходил именно из меня. За это и зацепились журналисты. Местные газеты и каналы затрубили о необычной девочке, сжёгшей парня прямо в школе. В спецвыпусках рядом с моей фотографией всегда появлялась фотография погибшего. Каждый раз, видя это, я плакала.

Полиция, к счастью, не поверила в байки про горящую девочку. Дело квалифицировали как: "несчастный случай при взрыве природного газа", и поторопились закрыть. Город успокоился. А я впала в странное тягостное состояние. Не хотелось ничего делать, в школу ходить перестала, отказывалась почти от всей еды, избегала любых контактов с людьми, даже с мамой. Она просто приходила в мою комнату (где я сидела, уставившись в одну точку), ставила на стол тарелку горячей еды, а через два часа уносила холодную, нетронутую. В какой-то момент мамино терпение кончилось, и она повела меня к психологу. Диагноз – посттравматическая депрессия. В девять лет…

Мне приписали антидепрессанты. Но мама не стала их мне давать, потому что считала наркотиками. Вместо этого отпаивала травами, устраивала "весёлые часы" (это когда они втроём с дядей Эдом и клоуном пытались меня развеселить и вовлечь в активные игры) или разговаривала часами, просто сидя рядом.

Спустя месяц я стала возвращаться в нормальное состояние. Начала есть, гулять возле дома, заниматься с репетитором, чтобы наверстать школьную программу. Но в школу так и не вернулась. Точнее, вернулась, но не в эту. Нам пришлось переехать из-за каких-то проблем на маминой работе. Дядя Эд переехал с нами. Кажется, он очень дорожил мамой.

Смена места не пошла на пользу. Я стала замыкаться в себе. В новой школе превратилась в изгоя, снискала славу "странной", даже "сумасшедшей". Всё это не лучшим образом влияло на мою психику. Как результат, я всё чаще самовозгоралась. Мантра уже не помогала. Всё больше людей вокруг становились свидетелями моей сверхспособности. И я снова случайно убила парня…

Единственным выходом оставался побег. Переезд.

Новый город – чистый лист, свежий глоток, проблеск надежды и болезненный оптимизм... Потом снова срыв, проблемы, переезд. И снова надежды. Адский круг. Год за годом. Город за городом. Я росла, не запоминая лиц, названий мест, помня только вспышки, прожигающие моё серое существование.

В очередной раз (в свои восемнадцать) мне просто не хватило духа отправиться вместе с мамой в другой город. И я сбежала. Этим поступком хотела избавить маму от бесконечных неприятностей. А ещё захотела выучиться на психолога, чтобы разобраться в себе и причинах пирогении.

Сама оплатить университет я бы, конечно же, не смогла. Поэтому украла мамины сбережения и продала её антикварное кольцо, которое перед своей смертью ей подарил дядя Эд, а ему – дед в третьем поколении. Ужасный, ужасный поступок, знаю! Но у меня получилось! Я поступила в дешёвый университет и через четыре года выпустилась с дипломом бакалавра психологии. За время обучения многое узнала о мире, людях, себе. Например, что причина пирогении может крыться глубоко в подсознании. Самым радостным открытием стало то, что вспышки можно прекратить, если тренироваться. Впервые за всю жизнь я поверила в себя, поверила в исцеление! Не хватало малого – помощи. Я отчаянно нуждалась в наставнике.

Найти его оказалось непросто даже среди коллег. Некоторые психологи видели во мне реально сумасшедшую, некоторые просто не верили и с насмешкой выставляли вон. Честно, не хотелось им что-то доказывать…

Вскоре мне всё-таки посчастливилось найти немолодого очень опытного психоаналитика – Оливера Блана. Его частный кабинет находился на окраине города. Самое то! Мы быстро нашли общий язык и даже сдружились, чем злостно нарушили кодекс психологов. Я познакомилась с его семьёй, а он иногда наведывался ко мне на съёмную квартиру, больше похожую на скворечник.

Оливер очень скрупулёзно занимался моей проблемой: применял кучу разных методик, проводил тренинги, упражнения, истощив при этом хрестоматию по психологии и мой кошелёк. Но, оказалось, не зря! Я стала меньше бояться своего проклятья. Но потом… снова срыв.

На очередном сеансе Блан захотел испробовать гипноз. Это стало роковой ошибкой. Мы оба не подозревали, что во время гипнотического сна произойдёт разрушение барьеров, которые все эти годы старательно выстраивались моим сознанием. Предчувствуя неладное, я сначала отказывалась, но в итоге доверилась. Психоаналитик уложил меня на кушетку, стал вводить в гипнотический сон. Когда я очнулась, весь кабинет полыхал. Оливер бежал, оставил меня наедине со своей бушующей стихией, которая, впрочем, не причиняла мне вреда. А вот дом уничтожила полностью.

Блан раскрыл полиции мою тайну, чтобы оградиться от обвинений в поджоге и получить немалую страховую выплату. Мне светил срок и огромный штраф. К счастью, слова психоаналитика ничем не подтвердились (как иначе?), а специалисты не смогли выяснить, каким именно образом я произвела поджог, и почему дом из кирпича сгорел так быстро и дотла, ведь следов горючего обнаружено не было.

Так я в очередной раз убедилась в силе и непредсказуемости своего пламени. И в том, что никому нельзя доверять…

О пожаре снова узнал весь город. Что удивительно, всплыли несколько подобных историй и в других городах. Горящую девочку воскресили в новостях и газетах, она стала обрастать пугающими особенностями. Кто-то писал, что у неё… то есть, у меня, красного цвета глаза и шершавая, как головка у спички, кожа. Поджигательницу красиво называли "созданием Ада" и даже поговаривали о начале Апокалипсиса. Мне было бы плевать на названия и всеобщую помешанность, если бы из-за этого передо мной не стали закрываться абсолютно все двери. Когда меня узнавали, то передумывали пускать на квартиру, меня сторонились и обвиняли во всех пожарах в городе!

В итоге, с небольшим чемоданом вещей я оказалась на улице, под дождём. Ночь только начиналась. Отличная возможность подумать…

Мысли слились воедино, сердце заполнила тоска. Я превратилась в маленькую беззащитную девочку, одну во всём мире. Рядом никого, кто бы мне помог. Я вглядывалась в темноту, и она медленно становилась гуще, плотнее и холоднее. Чёрное горе распростёрло свою мрачность и показало ответ на все мои проблемы. Промокшая насквозь, я оставила чемодан и побрела к мосту. Подойдя к перилам, нагнулась и заплаканными глазами взглянула на тёмную подвижную реку внизу. В ней я увидела то, что обещало прекратить мои метания. Я поверила. Перелезла через ограждение и замерла на уступке, отчаянно наслаждаясь тем, как ветер высушивает мои слёзы.

За спиной кто-то заговорил:

- Вы действительно решили сделать это?

Я побоялась обернуться.

- Не знаю, хватит ли смелости… Но, вообще, собираюсь.

Голос продолжил:

- Уверяю, не стоит. У меня есть предложение, от которого вы не сможете отказаться. Заинтересованы?

- Не очень, но готова выслушать что угодно, если поможете перелезть обратно.

Я с опаской обернулась, но на мосту уже никого не было. Мой взгляд упал на глянцевито блестящие от дождя чёрные камни мостовой, на которых белым прямоугольником будто светился конверт. Я не могла больше думать ни о чём, кроме этого конверта. Пришлось перелезть обратно через перила, испытывая вместе с интересом ещё и мелкую злость, что мне так хитро помешали покончить с собой.

Крепко встав на ноги, я наклонилась к намокшему конверту и посмотрела на него так, словно уже могла прочесть содержимое. Потом дрогнувшей рукой подняла его и вернулась к чемодану.

Вскрыв конверт под фонарём, стала читать расплывающиеся строчки:

"Уважаемая Мелиза! В свете сложившейся прискорбной ситуации, я, Фрэнк Тайтл, осмелюсь предложить Вам вступить в нашу Организацию под названием "Тайтл Компани" (сокращённо "Ортак"), занимающуюся содержанием, обучением и адаптацией людей со сверхспособностями. Смею заверить, моё письмо преследует весьма серьёзные цели. Мы отнесёмся с уважением и пониманием к Вам и Вашему таланту. Более подробную информацию сможете получить по указанному ниже адресу. Надеюсь, моё предложение заинтересовало Вас, и в скором времени мы познакомимся лично.

P.S. В связи с повышенной секретностью, прошу уничтожить письмо после прочтения и ни при каких обстоятельствах не разглашать данные, указанные в нём.

Глава "Тайтл Компани", Фрэнк Тайтл".

Далее следовал адрес, который впечатался в мою память мгновенно. После, буквы, как волшебные, быстро расплылись от капель дождя. Я оторвала взгляд от мокрого листа и задумчиво посмотрела вдаль. Передо мной встал выбор: пойти в странную секретную организацию, в которой знают о таких, как я, или остаться непринятой окружающими бездомной с плохой репутацией и без средств к существованию. Что я выбрала – догадаться не сложно.

На рассвете (еле досидела остаток ночи под козырьком какого-то дома) отправилась разыскивать "Тайтл Компани".

Приземистое и будто врывшееся в землю широкое здание своей простотой и бесфантазийностью напоминало строение государственного назначения: серое, неприветливое, с маленькими окошечками в строгие ряды. Одну из стен облепил густой красный плющ, видимо, служивший элементом декора, что выглядело крайне неуместно. Больше в строении не было ничего примечательного, оно казалось безликим, как невзрачный человек, черты которого не вспомнишь, как ни старайся. Логично, ведь внутри здания находится засекреченная организация.

Каменного Квазимодо отвержено защищал грозный чёрный забор с толстыми прутьями. От забора начинался ухоженный изумрудно-голубой газон, хаотично усаженный тоненькими свечеобразные деревцами такого же цвета. Ровнейшее травяное сукно на квадраты делили тропинки, выложенные мелкой плиткой, а в каждом углу располагались маленькие фонарики. Мило. И, опять же, не сочетается с серой глыбой, именуемой зданием (хотя больше подходит словно "коробка").

Как только я подошла к забору, где-то хрипло залаяла большая собака, и тут же появился охранник. Не дав назваться и сообщить, что пригласил меня сюда сам мистер Тайтл, мужчина в чёрном вежливо поздоровался:

- Доброе утро. Вас ждут. Проходите, пожалуйста.

Ворота с причудливым электронным замком беззвучно отворились, и я несмело ступила на сакральную территорию. Осматриваясь, пошла к главному входу, не сопровождаемая никем, словно мне уже доверяли.

Помедлив и пропустив один вздох, постучалась в дверь. Гулкий звук отдался в груди, запустив сердце в ускоренном темпе. Мне открыли, улыбнулись и указали рукой на длинный белый коридор, по которому, подгоняемая волнением, я спешно зашагала.

Впереди ждала ещё одна, последняя дверь, открыв которую, я навсегда изменила свою жизнь!

Огромное белое помещение кишело людьми! Мужчины и женщины в чёрных строгих костюмах сновали туда-сюда и совершенно не замечали меня, как будто гости здесь – обычное явление. А я, мокрая, разбитая, уставшая, в коротеньком платьишке, с грязными от дождевой воды волосами и забрызганным чемоданом, открыв рот, наблюдала за всеобщей суетой. Прямо перед моим носом быстро, как птица, скользнула девушка с чёрной папочкой в руках; вдалеке сбились в небольшую стайку несколько парней в одинаковых костюмах, с одинаковыми стрижками и выражениями лиц – их словно клонировали. Люди перемещались и перемешивались, как молекулы в нагретой жидкости. Слежение за ними неминуемо вызывало у меня головокружение. Стряхнув оцепенение, я попыталась попросить о помощи, но безрезультатно. Тогда пальцы сами вспыхнули. Пламя начало разрастаться, подниматься всё выше и выше. Я раскинула руки и раздражённо произнесла:

- Мне нужен мистер Тайтл! Отведите меня к нему!

Тут же неизвестно откуда возник высокий широкоплечий парень. Держась поодаль, он окинул скучным взглядом столбы огня и натянуто улыбнулся.

- Следуй за мной, – велел мягким тоном, и, ловко схватив чемодан, ринулся вперёд, а я бросилась следом, судорожно пытаясь погасить непослушный огонь.

Мы довольно долго шли по коридору, похожему на узкую трубу со всякими тёмными ответвлениями и поворотами. Показалось, что пол наклонён, и мы постепенно спускаемся.

Цвет стен резко сменился с белого на тёмно-синий, и провожатый пояснил:

- Кончилась Белая зона – зона клерков.

Я кивнула, притворившись, что поняла.

- По тебе заметно, что ты новенькая, – буркнул он и обернулся лишь на мгновение, но я успела уловить во взгляде превосходство. – Хотя не все новенькие устраивают представление прямо с порога.

Мне стало стыдно и неприятно, но я постаралась этого не выдать.

Мы шли очень долго, и я начала подозревать, что меня просто дурят, водя по кругу.

- Когда мы, наконец, дойдём?

Провожатый не удостоил ответом. Вместо этого подозрительно уточнил:

- Тебя точно пригласил сам мистер Тайтл?

- Мне передали его письмо и…

- А, всё понятно! Его излюбленный приёмчик: якобы так ты сама принимаешь окончательное решение и не испытываешь никакого давления. Хитро, правда?

Я согласилась, а сама всё думала, что ждёт впереди?

- Ты не волнуйся! – успокоил мистер Провожатый. – Как тебя зовут?

- Мелиза. Лиз. А куда мы идём, могу поинтересоваться?

- Можешь.

Пояснений не последовало. Вдруг я заметила, что мы стоим в тупике. Так и знала! Парень просто поиздевался! Возмущение быстро поднялось волной, готовое выплеснуться наружу, но тут он нажал невидимую кнопку, и стена с шипением разъехалась надвое. Моему удивлённому взору открылся тёмно-синий с золотым зал, в конце которого в ярком свете окна вырисовывались три силуэта. Провожатый бухнул чемодан на ковровую дорожку, приблизился к моему уху и негромко сказал финальное, как я поняла, напутствие:

- Учись правильно задавать вопросы, тогда будешь получать правильные ответы. Удачи!

Двери за спиной с тем же шипением закрылись, я очутилась в полной тишине. Забыв о пожитках, пошагала вперёд, стараясь в синей полутьме рассмотреть всё, что можно.

На потолке с фризами висело несколько хрустальных люстр с зеркальными вставками, в декоративных арках в стенах стояли фигурки лошадей, висели небольшие картины. Тёмно-синие шелковистые обои поблёскивали завитками, а пол был укрыт ковром с этническими узорами. Засмотревшись, я чуть не упёрлась прямо в стол, за которым меня ждали незнакомцы. Подняв голову, увидела их пытливые взгляды. "Какая странная компания" – подумала первым делом. Седовласый картинный старик в кругленьких очках, в сером твидовом пиджаке в "ёлочку", с длинной шеей, обвязанной на английский манер красным платочком, сложив руки, стоял, чинно выпрямившись и чуть вскинув усато-бородатое по-аристократичному худое лицо. Рядом, покачиваясь, как от ветра, с трудом подчиняясь царящей официальности и сдерживая улыбку радости, стоял молодой рыжеволосый парень в аляпистой рубашке. Лицо его было щедро осыпано веснушками, а волосы так ярко подсвечивались, что просто горели! Этим он понравился мне с первого взгляда. Можно сказать, почувствовала в нём что-то родное. Собой он, как факелом, поджигал синее унылое пространство вокруг и оживлял его.

Третьим был мальчик лет пяти. Он смирно стоял меж двух взрослых – серым и рыжим – и был ненамного выше уровня столешницы дубового стола. Он смотрел на меня широко раскрытыми светлыми глазами с густыми ресничками, как у девочки. Едва заметные бровки, словно от удивления, взлетели к линии взъерошенных волос. Личико без единой мимической морщинки и ровной молочно-белой кожей сияло здоровым румянцем. На носу проглядывались веснушки. Ручки малыш держал за спиной, выставив напоказ блестящий значок-герб, приколотый на лацкан кукольно-детского зелёного костюмчика.

- Мелиза, доброе утро! – первым заговорил старик и, протянув обе руки, быстро вышел из-за стола мне навстречу. – Я Альфред Фокс. Мы ждём вас всю ночь!

Я робко протянула руку. Старик нежно, но крепко, обхватил её и потряс, добродушно улыбаясь. Признаюсь, меня приятно удивило такое тёплое приветствие. Рыжий парень, дав волю эмоциям, вскинул руку и весело произнёс: "Привет! Я Саймон с моста", на что я только растерянно улыбнулась. Растерянность зашкалила, когда маленький мальчик, тоже выйдя из-за стола, подошёл и как истинный джентльмен поцеловал мне руку. А после, своим ещё по-детски звонким голосом, чётко и уверенно представился:

- Фрэнк Тайтл, руководитель Организации "Тайтл Компани", сокращённо "Ортак". Это я просил вас к нам присоединиться.

Кажется, на моём лице выразилась крайняя степень недоумения, потому что мальчик, улыбнувшись, продолжил:

- Очевидно, вы очень удивлены моему возрасту…

Ещё бы! Я превратилась в статую: стояла, онемев, и только пялилась на него, не веря в ту взрослость, с какой он изъясняется.

- Ну извините! – не очень тактично выпалила вместо ответа.

- Вы быстро привыкните ко всему необычному, – кивнул Фрэнк и вернулся за стол.

Он предложил мне работу в "Ортаке". И жильё прямо в этом здании. Я опешила, ведь отнюдь не считала себя тем кадром, который может заинтересовать засекреченную Организацию. Но всё оказалось немного иначе. "Тайтл Компани" обязана отыскивать людей со сверхспособностями по всему миру и занимать их благоугодным делом. Именно "обязана". Так понимаю, правительством, хотя это слово в разговоре не употреблялось ни в каком виде.

- Времена, когда супермен летал сам по себе и своевольно уничтожал преступников, закончились, – усмехнулся рыжий Саймон. – Теперь каждая сверх-единица должна быть прикреплена к какому-то министерству, ведомству, агентству и бла-бла-бла.

Он покрутил кистью, закатив глаза. Я смотрела сквозь него и думала: "Неужели Супермен – не вымышленный герой?".

- Мы возьмём на себя ваше содержание и развитие, – продолжил пояснять старик Фокс. – В штате есть все необходимые специалисты. Высшего класса, прошу заметить!

Он гордо приподнял голову.

- В Организации действуют системы поощрения и штрафов, есть строгие правила и свой чёткий распорядок. – Слово вернулось к главному малышу. – Всё подробно будет расписано в пунктах договора. Я лишь хочу, – ожил он, отступив от делового языка, – чтобы вы, уважаемая Мелиза, согласились быть частью нашей команды.

Он мило улыбнулся.

Так прошло моё первое знакомство с главными членами Организации.

Мне сразу же выделили удобную милую комнатку по соседству с "важными" людьми. Она располагалась на втором этаже (над зоной клерков) и была с окном, к которому я кинулась, чтобы распахнуть и вдохнуть ветер перемен.

Тут стоит приостановиться и подробнее рассказать о внутреннем устройстве здания "Ортака".

Оно состояло из двух надземных и двух подземных этажей. Мне не показалось тогда, что белый коридор шёл под уклон. Он действительно вёл под землю, просто я не поняла этого. Первый подземный этаж включал в себя медстационар и несколько медицинских помещений (Бордовая зона), столовую и холодильные склады (Оранжевая зона) и, самое важное, – кабинет Фрэнка Тайтла и банкетный зал (Синяя с золотым зона). Здесь же находились жилые комнаты особых сотрудников, высших должностей.

Второй подземный этаж состоял из складов, экзаменационного зала и Фиолетовой зоны, как мне пояснили, – зоны для новичков и неадаптированных (иными словами – опасных) членов Организации.

Первый наземный этаж (Белая зона) звался "деловым". Он являлась своего рода прикрытием на случай появления внезапных нежеланных гостей или "чужих". Мало ли какой невидимка или местный чиновник решат заглянуть… А тут просто фирма, занимающаяся оптовыми поставками товаров из Китая.

Ещё для защиты конфиденциальности использовались длинные запутанные коридоры, со всевозможными ответвлениями, иногда ведущими в тупик. Настоящий лабиринт! Все тайны "Ортака" не знали даже старожилы, к тому же, раз в несколько лет план здания менялся. Вот это я понимаю Секретная Организация!

Мне оказали подозрительно неоправданную честь жить на "элитном" втором наземном этаже, из-за чего я снискала немилость у одной личности, о которой расскажу позже. Эта личность, а ещё знакомые мне Саймон, мистер Фокс и сам Тайтл жили здесь же. Была ещё одна комнатка, о которой мне ничего не рассказали.

Вся задняя территория огораживалась высоким глухим забором и густой растительностью, за которыми простирался лес, а дальше – непролазная пустошь. В заборе находился неприметный запасной выход на волю, который день и ночь охранялся двумя охранниками и использовался только жителями "Ортака" и только на выход.

Моя комната оказалась особенной. Мебель и окно в ней были из нетоксичных природных материалов, потолок высокий, полы и дверь огнеупорные, повсюду пожарные датчики. Никаких легковоспламеняющихся предметов. Чистая, уютная, в ней пахло свежестью, а на прикроватной тумбочке стояли фрукты и стакан апельсинового сока. Светлые тона – это то, что я любила, домашний уют – то, в чём нуждалась.

После знакомства с окрестностями я присела на стул у стены, повертела головой и улыбнулась от уха до уха. Мой новый дом! Дождливая осенняя ночь сменилась солнечным тёплым днём. Теперь я в безопасности. Мне многое предстоит узнать, многое сделать, и это здорово!

Все вновь прибывшие обязательно проходили медосмотр, инструктаж и собеседование с менеджером по кадрам (кажется, так его называли); по сути, с психологом более узкой специализации. В ожидании встречи я разобрала чемодан, развесила одежду, поставила мамину фотографию на прикроватную тумбочку и с удовольствием приняла ванну, смыв следы прошлой жизни.

Через час меня пригласили в кабинет кадровика, под землю. Очень строгий грузный мужчина с пронзительными голубыми глазами и пугающе длинными пальцами записал моё имя, дату рождения, семейное положение, расспросил о некоторых обстоятельствах прошлой жизни. Как только дело дошло до разговора о моём "даре", я начала заметно нервничать. По венам потекла горячая волна, кончики пальцев засветились ярко-оранжевым, готовые вспыхнуть, как спички. Психолог, заметив изменения, не изменил тактику поведения и холодным тоном методично продолжил расспрашивать дальше.

- Я сейчас очень волнуюсь, – поделилась с надеждой на что-то. – У меня был сложный месяц… год… Должна вас предупредить, что иногда не в состоянии контролировать себя и свою способность.

Психолог с безразличием во взгляде ответил:

- Мне не привыкать к выходкам новичков. Ваша проблема именно в том, что вы не умеете контролировать эмоции: легко возбуждаетесь и долго успокаиваетесь. Моё предварительное заключение, – он заглянул в папку с результатами тестов, – невротичность, эмоциональная лабильность, усиленная затяжной депрессией. Вам ведь знакомы эти термины?

Я кивнула поникшей головой.

- В сочетании с акцентуированным характером, ваша способность смертельно опасна, причём для всех. Удивительно, как вы до сих пор не сожгли весь город.

В его словах слышался упрёк, и моя надежда остаться в "Ортаке" таяла на глазах. Ведь если менеджер по персоналу сочтёт новичка профнепригодным, его ни за что не зачислят в штат, и тогда – да здравствует старая мучительная жизнь и былая неприкаянность! Этого-то я и боялась больше всего – возвращения на мостовую…

- Из положительного, что я почерпнул из интервью и тестов, – вы перспективны. В вас сильно желание подчинить себе сверхспособность из-за страха за жизни окружающих. А это основа ещё одной положительной черты характера – альтруистичности, граничащей с самоотверженностью. К тому же, у вас имеется хорошая психологическая база, что упростит работу вашего будущего личного психоаналитика.

От всего сказанного глаза мои обнадёженно раскрылись, а робкая улыбка просочилась сквозь разочарование. Психолог продолжил, не отрывая глаз от досье, заведённое на меня:

- Даю вам, Мелиза, испытательный срок в три месяца при условии обязательного посещения сеансов штатного психоаналитика Перла Гейтса – опытного специалиста и моего товарища. Но помните: успех будет зависеть от вашего стремления.

Я вскинула лицо и расплылась в сияющей улыбке счастья, хотя мой позитив ни на миллиметр не проник в толщу льда вокруг психолога.

- Будьте уверены, за этим дело не станет!

Я поднялась с кресла и уже собралась уходить, как вдруг решилась задать самый важный вопрос:

- Как вы считаете, у меня есть шанс остаться здесь?

Мужчина выдержал паузу и со слегка оттаявшим взглядом ответил:

- Такие, как вы, нам пригодятся. Учитесь самоконтролю. Обживайтесь, знакомьтесь с коллегами. Это поможет быстрее адаптироваться.

Слава богу! Легко, как бабочка из банки, я выпорхнула из кабинета.

Далее по плану следовало оформление бумаг. В трудовом договоре одним из пунктов было неразглашение любой информации, связанной с "Ортаком".

- Организации не существует, – деловито пояснил работник Белой зоны, напротив которого я сидела, – и для предотвращения любой, даже случайной утечки информации, работникам запрещены телефонные разговоры, встречи и любые другие личные контакты с людьми за пределами Организации.

Я глянула на него широко распахнутыми глазами. Он подумал, что я в недоумении, и решил сообщить:

- Ещё можно отказаться.

Но отступать некуда, с самого начала было понятно. Просто подумала, что ничего не теряю, ведь ни друзей, ни родственников, кроме покинутой мамы, у меня нет. Я поставила скромную подпись в уголке каждого листа и немного успокоилась. Дело сделано! Отныне я – стажёр Организации "Тайтл Компани"!

Обязанности работника в договоре описывались довольно размыто из-за индивидуальности способностей и секретности. Не думаю, что при случае с таким договором можно пойти в суд.

В договоре нашлись приятные пункты. Например, о зарплате отличного размера или том, что теперь я на полном содержании у Организации. Многоразовое питание, комфортабельная комната (последующее улучшение жилищных условий зависит от трудовых успехов), и всё базово необходимое – за счёт "Ортака". Свою зарплату могу тратить на дополнительные приятные мелочи: украшения, экзотическую еду, модную одежду или что-то ещё. Существовали каталоги, по которым можно всё это заказать, а штатные снабженцы привезут. Прелестно! Что ещё скажешь. Вот только с развлечениями проблема, их по каталогу не купишь. Но Организация компенсировала упущение ежемесячными корпоративными "балами".

В медкабинете мне измерили давление, сняли кардиограмму, сделали рентген, взяли кровь на анализ, даже взвесили и измерили рост. Под пытливым взглядом немолодого врача чувствовала себя подопытной. Он смотрел так, словно вот-вот прекратит обычный осмотр и незаметно усыпит меня, чтобы вскрыть черепную коробку и извлечь мозг для исследования. Медработников я боялась с детства. Думала, что если они узнают о моей способности, то непременно посадят в клетку. В школе даже стандартные медосмотры повергали в ужас, и я просто сбегала.

Отвернувшись, доктор стал подготавливать что-то. Белая сутулая спина и локти вздрагивали. В какой-то момент это показалось подозрительным... Подавив испуг, я тихо, но деловито, спросила:

- Доктор, почему возникает мой огонь?

Скучным, как кипельно белая материя медицинского халата голосом, доктор произнёс:

- Чудо. Как вам такое объяснение?

- Нет, такое объяснение не устроит...

Он обернулся с полуулыбкой, которая мне внезапно понравилась. Морщинистое лицо украсилось ещё и потеплевшим взглядом.

- Мелиза, в организации живут около полусотни людей со сверхъестественными способностями, различными по силе и проявлению, и каждый хотел бы услышать объяснение своей аномалии. …От меня, как представителя медицины. Но я не знаю, в чём причина чуда. Скажу вам, что белый фосфор на открытом воздухе самовозгорается – это научный факт. А вот Благодатный огонь в Иерусалиме возникает по непонятным причинам… – Он подошёл и положил на столик рядом со мной страшный наполненный шприц (всё-таки собрался меня усыпить?) и посмотрел пронзительно. – Поверьте, вам важнее знать другое.

Я застыла, подозрительно покосившись на шприц.

- Как огонь контролировать?

- Именно. О вас говорили ещё до вашего прихода в "Ортак". Могу представить, каково вам жилось среди обычных людей.

Меня захватили призраки прошлого. Липкими болотно-серыми склизкими щупальцами. Я передёрнула плечами. Доктор улыбнулся, ваткой протёр моё плечо и взялся за шприц. Я изо всех сил напряглась и даже задержала дыхание. В ушах забили барабаны, кровь отхлынула от головы, и она тут же закружилась. Как только враждебный металл проткнул кожу, я не успела вздрогнуть, как стеклянный цилиндр шприца лопнул, а содержимое брызнуло во все стороны. У доктора загорелся рукав халата, и он судорожно замахал рукой. Я запаниковала, но не знала, что предпринять.

Слава богу, всё закончилось безобидно. Старик уставился на меня, а я на него.

- Простите-простите!

- Теперь обязательно повесим в кабинете огнетушитель!

Я с запозданием нервно хохотнула. Доктор глянул на осколки, и поразился: на белой плитке поблёскивали несколько капель затвердевшего металла.

- Невероятно! – воскликнул он. – Вы расплавили сталь!

Я подняла брови.

- Расплавила? Сталь?

Но он будто не услышал.

- Вы способны производить настолько высокую температуру?

- Я... я не знаю...

На какое-то время старик замер, нагнувшись, потом поднял голову и спокойно проговорил:

- Прививку мне вам всё равно придётся сделать. На этот раз постарайтесь отреагировать спокойнее, прошу...

Вот так, без всяких специальных опытов я узнала кое-что о силе своего огня. Но вопросов стало ещё больше, как и страха, ведь не уметь управлять столь мощными способностями очень опасно!

Инструктаж оказался предсказуемо скучным. Мы вдвоём со старым-старым дедушкой-инструктором сидели в аудитории, рассчитанной мест на сто, и порой плохо понимали друг друга из-за эха, рассеивающего слова (или из-за глухоты инструктора). Передо мной на столе лежала стопка буклетов по пожарной безопасности, правилам поведения в экстремальных ситуациях, был даже журнал (видимо для детей) с названием: "Что делать, если твой друг попал в беду". Всё, что я усвоила из лекции – звонить нужно по специальным номерам (пожар ли, землетрясение, конец ли света) и не болтать лишнего ни при каких обстоятельствах. Я прекрасно понимала, что в мире, где живут уникальные люди, может случиться что угодно, и действовать нужно чётко по предписаниям. Но это не сподвигло меня убрать руку от подбородка и прочитать всю эту макулатуру. Какая же я, оказывается, безответственная!