Читать онлайн
"В СТЕПИ РАЗДОЛЬНОЙ"

ЦИКЛ: ВЕКА, ПРОНЗЕННЫЕ СУДЬБОЙ.

ФАНТАСТИЧЕСКИЙ РАССКАЗ

В СТЕПИ РАЗДОЛЬНОЙ.

Побег трех пожилых венгров и двух молодых афрошведов

с космической Станции, которая доставила большую

европейскую экспедицию в прошлое. О приключениях

русской команды той же экспедиции мною написано

пять книг, которые я скоро опубликую.

Глава 1. На космической Станции.

Кастор, поглаживая свою седую, распушенную в разные стороны бороду, сверлил взглядом высокого двухметрового недоафриканца, сидящего перед ним. По мнению Кастора, старого природного венгра, Ларсон был условный африканец. Во-первых, после многовековой крио консервации он местами утратил свой природный цвет кожи и стал похож на громадного мраморного дога. Во-вторых, он родился в Швеции и считал ее единственной родиной. И вот такое странное создание сидело перед пожилым бородатым венгром на полу малого спортивного зала за легким пластиковым столом. Создание изволило кушать.

– А если я еще больше раскручу этот зал? – спросил Ларсон прожевав очередной кусок бутерброда. – Станция не начнет кувыркаться в космосе?

Кастор окинул взглядом стены спортзала, увешанные различными вариантами шведских стенок. Посмотрел на табло, которое показывало почти половину земной силы тяжести и сполз ближе к центральной оси зала.

– Станции ничего не будет. Здесь спортзалы работают как гироскопы. А вот монитор может покоробить.

Оба посмотрели на стену-монитор, где шла прямая трансляция из каюты другого отсека Станции. Там два андроида, замаскированные под “папу” и “маму”, кормили девочку. Бледной и худой девочке на вид было лет тринадцать, и смотрела она с широкого экрана без тени мысли или чувств во взгляде. Ради нее уже целый час усиленно жевал Ларсон, пытаясь пробудить у девочки аппетит.

– Вы должны сегодня принять окончательное решение. – Кастор внимательно смотрел на собеседника.

– Nous allons brûler au soleil, – возразил ему Ларсон, не отрывая взгляда от экрана, и тут же смутился.

После разморозки Ларсон начал путать французские и английские слова.

– Это пройдет, – успокоил его Кастор. – Нужна практика. Так что ты хотел мне сказать?

– Мы в первый же день сгорим на Солнце, – воспроизвел новый аргумент в споре Афрошвед на понятном венгру языке.

– Я тоже недолюбливаю английский. Мы очень много лет на нем не общались, – Кастор картинно вздохнул. – Но других вариантов у нас с вами нет.

– С английским потерпим, – согласился с ним Ларсон. – А вот в голой степи на Солнце обгорим.

– Я вчера синтезировал несколько мазей. Намажетесь и не сгорите. Тем более приземлимся в средней полосе, а не в Африке, – Кастор говорил не спеша, путаясь в глагольных временах английского языка. – В любом случае, первую неделю все будем лежать в спускаемом аппарате. Вы будете привыкать к Солнцу, а мы к тяжести Земли.

– Вы же умный и опытный биолог. И не уверены в своих мазях?

– Был бы умным, не был бы таким опытным, – Кастор вспомнил старую дежурную шутку астронавтов. – В данном случае нужен целый набор мазей: от загара вам и нам, потом для загара и опять же вам и нам.

Андроиды завершили попытки накормить девочку и утащили ее в душ отмываться. Ларсон дожевал свой бутерброд, открыл банку портера и дал команду роботу - администратору спортзала убраться. Кастор косо и недовольно посмотрел на пиво, но только молча включил на мониторе вместо пустой каюты мрачный фильм о Тимуре-завоевателе.

– Так в девятом веке еще не воюют. Да и ошибок в фильме много, но все равно вам полезно посмотреть, – прокомментировал старик.

– Это ваш венгерский фильм?

– Нет, казахи делали, хотя их предки дважды потерпели поражение и в реальной истории, и в этом фильме. И оба поражения были мирового масштаба!

Убедившись, что афрошвед пусть с неохотой, но начал смотреть фильм, Кастор перебрался в зону невесомости в центре зала и вылетел, как приведение, через люк.

Перед финальной битвой в фильме, когда хромой старец в грозной тишине готовился к вдохновляющей речи, опять с шипением открылся тот же люк, и струя воздуха из коридора втолкнула в зал Тутто. Он всем своим длинным худющим телом прилип к потолку и, как бледный в черных пятнах червь, беспомощно таращился на Ларсона.

– Не страшно? – Нескладный даже в невесомости пятнистый Тутто начал сползать с потолка по шведской стенке.

Увидев искреннее непонимание компаньона, он выразительно обвел длинными пятнистыми руками зал с тренажерами.

– Привкус у мяса странный, но это лучше, чем тюбики сосать, – игнорируя намеки партнера, Ларсон не без вызова заказал роботу еще один бутерброд.

– В этом зале потели и пердели десятки неизвестных нам астронавтов. – Тутто перешел на родной шведский и повторил свой вопрос. – Не страшно здесь жевать?

Робот крутанулся вокруг стола, подбирая разорванные упаковки и освобождая место для второго человека.

– Тех, кто когда-то потели, на Станции уже нет. А вот те, кто не умеет потеть…

Робот принял недосказанную фразу на шведском на свой счет и обиженно уехал в угол к холодильнику. Тутто выключил фильм, в котором со звоном и страшными криками начали биться два степных войска. Уселся напротив партнера и, поймав его блуждающий взгляд, спросил:

– Ты принял решение?

– А есть варианты? – Ларсон откинулся от стола и спросил у робота. – Эммануэль, сколько лет ты можешь меня здесь кормить?

– Такими темпами пять лет и три месяца. Потом нужна поставка с основного морозильника, – мгновенно ответил кибер-администратор, которого эти две дылды назвали Эммануэлем.

– Часть продуктов мы заберем с собой, – поправил расчеты Эммануэля Тутто. – А вот роботов и багаж на Землю не берем.

– Почему? – переспросил кибер-администратор.

– А потому… – Тутто посмотрел на своего габаритного соплеменника с родословной из племен банту. – Мы и есть багаж. Старики сами боятся лететь.

– Они и здесь оставаться боятся. – Ларсон вывел на экран несколько работающих камер в коридорах. – Вот видишь: кто-то расцарапал пластиковую стенку… когтями!

– Мы здесь столько всего насмотрелись… – Робот покрутил окулярами то на одного пятнистого человека, то на другого и добавил на английском. – Всем здесь страшно.

Тутто поежился и оглянулся на запертый люк. Ларсон тоже промолчал и включил на панели все шестнадцать камер больничных боксов. На пятнадцати из них царила тишина и покой, только в шестнадцатом боксе работал робот уборщик.

– Грета поела? – Тутто смахнул на пол крошки со стола.

– Плохо. Ее после туалета купают. Ты закажи Эммануэлю бутерброд, может она с тобой поест. – Ларсон на автомате переключал каналы, просматривая пустые каюты, где еще работали камеры. – А у стариков что?

– Они камеры в своих каютах разбили.

– Из-за нас?

– Не знаю из-за кого. Там все с мясом вырвано.

– Мя-со, – мечтательно произнес Ларсон.

– Рыба! – возразил Эммануэль и поставил поднос с бутербродом из тунца к нему на столик. – Сейчас Грету привезут.

Опять на весь экран наползла каюта. Два заботливых андроида прикатили худенькую девочку и закрепили на ее кресле магнитный поднос. Оба приятеля долго рассматривали не симметричное лицо девчонки с выпученными глазами, как у больного базедовой болезнью. Несмотря на все ухищрения, Грета есть отказалась.

Люк в зале опять открылся, и в него заглянул бородатый Кастор. Одной рукой он упирался в стену коридора, другой придерживал свою бороду, чтобы она не зацепилась за вращающийся зал.

– Договорились? Вылетаем?

– Чем мы вам можем помочь в азиатских степях? – Ларсон упорно не подтверждал свою готовность к побегу на Землю.

– Языками. – Старик опасался, что его затянет в зал. – С мадьярами мы договоримся, а с Русью придется общаться вам. Вы же учили древний скандинавский?

– Мы учили шведский классический. Девятнадцатого века.

– Вам, коренным шведам, не трудно будет переучиться, – хохотнул старик. – Решайте. В полночь улетаем.

Люк закрылся, и Тутто с Ларсоном опять стали рассматривать лицо Греты в надежде увидеть проблеск мысли или какую-нибудь эмоцию.

– А вдруг он ошибся? И мы бросим несчастного ребенка в этом жутком месте?

– Старый опытный биолог поставил неправильный диагноз? Ну, даже если Кастор и ошибся… ты готов рискнуть своей жизнью?

– Я не готов рисковать жизнью всего Старого света. Там еще врачей нет. – Ларсон открыл банку пива.

– Это четвертая, – предупредил Эммануэль.

– Не жадничай. Кому теперь экономить?

– На борту Станции еще много людей в разных состояниях, – ответил робот.

– В разных состояниях, – повторил Ларсон. – Это и страшно.

– За ваш переполненный мочевой пузырь тоже страшно, – не унимался Эммануэль. – Может лопнуть при посадке.

– А сколько лететь?

– Почти двое суток, – ответил Эммануэль и начал убирать мусор под столом за людьми.

– При любом раскладе обоссымся. – Ларсон поднял ноги с пола, чтобы не мешать роботу.

Оба афрошведа замолчали, подыскивая аргументы “за” и “против” для принятия серьезного решения. Трудно было выбрать лучший из двух худших вариантов: спуститься на Землю в раннее азиатское средневековье или оставаться на Станции с замороженными людьми и еще Бог весть чем.

– Здесь чистых мест немного осталось, – в сотый раз Тутто включил агитацию. – Некоторые отсеки сплошняком заросли жуткими соплями.

– Сколько она болталась! – Ларсон похлопал стену зала. – Туда, сюда, обратно! Не одну тысячу лет! Удивительно, что почти все работает! Эта Станция - технологическое чудо!

– Никаких чудес! – заявил из-под стола Эммануэль. – Кропотливый вековой труд роботов.

– И на кого старики бросят такое чудо техники?

– Хотели на ваших земляков, теперь дежурную смену разморозят. – Эммануэль загрузил мусор в утилизатор.

– О! – заинтересовался Ларсон. – Появляются варианты! Кто у нас там дежурит?

– Русские, – с нескрываемым сарказмом ответил робот. – Потому венгры и тянули до последнего.

Андроидные “родители” начали насильно вливать Грете питательную смесь. Тутто и Ларсон отвернулись от экрана.

Опять с шипением в зал заглянул Кастор. Окинул взглядом лицо пучеглазой измученной роботами девчонки.

– Поела? – И не дождавшись ответа, швырнул в зал пару свертков. – Одевайте костюмы, а то засмущаете девушку своими пятнистыми чреслами.

– Мы в шортах.

– Для ваших хозяйств это мини шортики… и почему природа так не справедливо устроена?

– Нормально она устроена, а Грета к этим делам и к нашей раскраске абсолютно равнодушна.

– Значит, все еще хуже, чем я думал.

– Если вы правы, то на континентах может случиться беда! – Ларсон смотрел в выцветшие зрачки венгра.

– Неисправимая беда, – добавил Тутто.

– Размороженные яйца учат старого петуха! – усмехнулся Кастор. – Перед отлетом, когда задраим люки, мы всех еще раз протестируем.

– И спускаемый аппарат?

– И аппарат.

Глава 2. На краю степи.

Земля встретила жестко. Аппарат протащило по траве, пока он не уперся в чахлые деревья в низине. Еще пару часов из закопченной капсулы никто не выходил. Но вот на рассвете зашипели клапаны, выравнивая давление. На сырую траву наконец выползли два рослых афрошведа в облегающих коричневых костюмах. С трудом встав на ноги, долго отливали у невысокой кривой березки.

– Что там? – спросил растрепанный Кастор из люка.

– Степь и ветер, – нехотя ответил Ларсон, щурясь на утреннее Солнце.

– Сильный ветер и холодно, – выдал свою версию Тутто, стряхивая последние капли.

– Холодно! – вяло возмутился Кастор. – Вы еще в прошлом месяце ледышками промороженными были.

– Это не в счет, – поддержал товарища Ларсон. – А здесь прохладная русская весна.

– Во-первых это лето, а во-вторых нет здесь еще русских. В этом веке это степь моих предков, – поправил его венгр и исчез в утробе аппарата.

– Там вода. – Тутто указал на близкий овраг, в который упиралась рощица в низине.

– Надо сходить, проверить.

– Подойдите ко мне. – Кастор вылез наружу. – Я вам климат-контроль в костюмах настрою. Вот мазь. Накладывайте ее толстым слоем на лицо, уши и шею. Кисти не забудьте. А это ваша одежда. Одевайте и берегите ее. Здесь мы вряд ли найдем вам по размеру.

– А тело мазать?

– О душе беспокойтесь, а тело костюм защитит.

Остальные венгры долго возились и кряхтели внутри капсулы. Наконец самый крепкий и моложавый из них выкрикнул:

– Принимай!

Афрошведы с трудом вынули из капсулы упакованного вонючего старичка и долго с подозрением его рассматривали, пока на траву выползали два соплеменника усопшего.

– Он умер? Не перенес полет?

– Наш Стор умер еще на Станции, – ответил крепыш Тор. – Кастор, дай еще таблеток. Давит нестерпимо!

Биолог достал упаковку лекарств, разодрал ее и выдал каждому по таблетке. Афрошведы с сомнением поглядывали на крупные желтые пилюли.

– И вы глотайте, – обратился к пятнистым неграм Кастор. – Помогает тяжесть Земли перебороть.

– Да мы вроде справляемся.

– Счастливчики, – простонал самый старый из венгров по имени Виктор. – Вас бы засунуть в наши тела… вот бы вы офанарели!

– Не надо никуда их засовывать, – вступился за молодых Кастор. – Вот вам фляжки и два пакета. Наберите воды в овраге. Пакеты назад можете тащить по земле.

Они прочные.

– Воду в них набирайте строго отфильтрованную фляжками, – пояснил тщедушный Виктор. – Опускаете их плотно закрытыми даже в самую грязную лужу, и они через стенки воду фильтруют и стерилизуют.

– А еще фляги ночью светятся, – продемонстрировал ему свои знания Тутто.

– Идите. А мы Стора подготовим.

Солнце и ветер сушили степь, укрывая горизонт мутным маревом. Тутто пристроил свой тяжелый пакет к березке и поджидал отставшего дружка. Кастор с трудом встал с амортизационного кресла, которое старики успели вынести из капсулы.

Запыхавшийся Ларсон примостил свой пакет в теньке и протянул старику две фляги.

– Дайте таблетку. Что-то тяжко стало.

– На сегодня последняя для вас. И только потому, что Стора хоронить будем.

– Кремируем?

– Нет, закопаем… глубоко закопаем… вон под тем деревом, – Кастор между словами пил воду из фляжки.

– Как вы смогли кресла вытащить? – удивился обессиленный прогулкой Ларсон.

– Костюмы работают как экзоскилеты. Не почувствовали? – Крепыш Тор протянул афрошведам две лопаты. – Потренируйтесь. В процессе работы костюмы подстроятся под вас.

Приятели посмотрели на странно выгнутые невесть откуда взявшиеся лопаты, вздохнули и пошли копать могилу.

Вечером состоялась церемония. Умученных афрошведов заставили еще разбирать панели в провонявшейся капсуле и складывать их в могилу поверх каких-то приборов. Сложенный хлам присыпали землей, поверх уложили покойника и только потом похоронили. Тор выстругал из дерева крест и вдавил его в свежий холмик. Ночью развели огонь рядом с могилой, подбрасывая в него горючие космические материалы.

– А если найдут? – Ларсон кивнул на холмик.

– Кто в чистом поле будет искать? – удивился Кастор. – Если только русские здесь город построят… Так мы ему крестик бронзовый специально одели. Копать любят язычников. А таких курганов здесь немало.

Ночная степь наполнялась звуками ее невидимых обитателей. Затявкали в овраге шакалы, кто-то заскулил совсем рядом за деревьями.

Кастор хотел дать еще поручение молодым компаньонам, но взглянул на них и вздрогнул. Мазь оказалась с фосфоресцирующим эффектом и превратила лица в жуткую маску с провалами глаз и рта.

– Вы больше этим гелем не мажьтесь. Я вам другой выдам. Очень страшно выглядите, особенно для средневековья.

– А мы не опасны для местных аборигенов?

– Мы нет, а вот они для нас очень опасны.

– Зачем же вы сюда спустились в этот жуткий девятый век?

– Век жуткий, – согласился с Ларсоном Виктор, самый сморщенный среди венгров.

– В этом веке мы прожили большую часть своей жизни, – грустно напомнил всем Кастор.

– Не жили, а болтались на Станции, – уточнил энергичный Тор. – Но мы давно приняли решение вернуться на Землю.

– Ваша Грета нас немного поторопила. – Виктор попытался встать с кресла, покряхтел и остался сидеть.

– Мы годами тренировались. Жили и даже спали в крутящемся спорт зале, – пояснил Тор. – И для этого у нас была веская причина.

– Скоро наши предки уйдут в дальний поход. Почти все мужчины. Свирепые соседи воспользуются этим и перебьют всех гражданских, – Кастор сглотнул ком в горле и продолжил очевидную горькую мысль. – Женщин… детей… стариков.

– Широка степь азиатская… раздольная, но для людей тесная, – невесело обобщил Тор. – Вот мы и хотим предупредить наших предков.

– Что значит предупредить? Когда нас готовили, то категорически запретили давать информацию о будущем.

– Особенно в девятнадцатом веке, – поддержал напарника Тутто.

– А мы и не будем давать информацию “в девятнадцатом веке”, – возразил молодым спорщикам мелкий Виктор. – Мы элементарно до него не доживем.

– Информация в данном случае не поможет, – уверенно заявил Тор, явно продолжая давние разборки. – Надо входить в доверие и внедряться в совет старейшин.

Оба его земляка в этот раз не стали с ним спорить.

– И нам нельзя терять время. Еще недельку на адаптацию и выступаем, – продолжил практически в приказном порядке Тор.

– Куда выступаем?

– Зачем выступаем?

– Навстречу мадьярам и их стадам, – пояснил план товарища Кастор. – Мы приземлились на северном краю степи. Не уверены, что они сюда дойдут.

Глава 3.Встречи в степи.

На третий день перехода по степи решили идти вдоль встреченного широкого лога. Тор объяснил, что лучше наткнуться на более спокойных пастухов у водопоя, чем на агрессивный вооруженный разъезд лучников посреди дикого поля. Костюмы реально взвалили на себя основную тяжесть багажа Ларсона и Тутто. Старики шли налегке. Впереди Тор со странным кнутом, позади всех Виктор с посохом. На следующее утро набрели на удобный спуск к ручью. Тор решительно спустился по этому подобию дороги вниз и перешел по наваленным камням ручей. Чуть дальше, около неглубокой заводи устроили привал.

– Камни кто в ручей уложил?

– Кто ездит, тот и навалил, – ответил Тор между двумя гулкими глотками из фляги.

Тутто подошел с флягой к заводи и замер:

– Здесь щука!

– Большая?

– Не очень. Плавниками играет, будто танцует!

Тор встал на кочку у самого берега ручья, забросил в него свой странный кнут и стал поджидать мечущуюся в заводи рыбу. В какой-то момент он чуть поддернул кистью, кнут взвился и выбросил на траву танцующую щуку весом за два килограмма.

– В обед запечем, – пояснил он Тутто и, заметив еще одну вспугнутую рыбу, незаметным движением воткнул в нее кнут.

Подвесив щуку и толстого вьюна на срезанный прудик, Тор не спеша пошел вдоль ручья, иногда замирая как цапля.

– Что за кнут у него? – допытывался Ларсон у двух стариков, последовавших за товарищем.

– О! Это удивительный инструмент. Как его освоим, охотиться начнем! – мечтательно закатил глаза Кастор.

Тор добыл еще пару щук и решил подниматься вверх, в степь, поскольку дальше ручей и склон лога заросли кустами. Подъем дался трудно. Чуть выше середины силы закончились, и все улеглись на склоне, дыша как астматики. Ларсон, продышавшись. покрутил головой.

– Где Виктор?

– В кустах застрял. Прихватило его.

– И как вы об этом узнали?

– Рация. – Кастор постучал себя по уху.

– Если мы ищем пастухов, то зачем ушли с дороги? – с нотками детской наивности спросил Тутто.

– Мы хотим найти их сами, а не ждать, пока они нас найдут. Понятно?

– Понятно, но поздно. – Тутто ткнул пальцем вверх.

На самом краю лога стоял всадник. Лошадь под ним всхрапнула и отступила.

– Он нас заметил?

– Тихо. Никому не шевелиться, – шепотом скомандовал Тор и выпустил кнут на всю длину.

После не долгого, но мучительного ожидания на склон спустились два тщедушных лучника. Совсем юные и одетые в легкие кожаные куртки, юнцы пялились на огромных шведов с намазанными лицами, не забывая по очереди угрожающе натягивать луки. Сверху за всеми наблюдали уже два всадника. Один из них спросил что-то у юных лучников. Те сбивчиво и долго отвечали.

– Мадьяры! – радостно зашипел Кастор.

– Без резких движений. Пока нечему радоваться, – остудил его Тор.

Затянувшуюся паузу прервал Виктор. Он вылез из кустов позади малолетних аборигенов и радостно что-то выкрикнул всадникам на венгерском. Лучники, вздрогнув, резко развернулись к нему и с испуга всадили две стрелы в грудь. Виктор вскрикнул, споткнулся и кубарем покатился вниз к ручью. Стрелки тоже поскользнулись на крутом откосе и покатились, хватаясь за траву и кустики. Вслед за ними вниз сползли Тор и Кастор. Они осмотрели бесчувственного товарища.

– Стрелы не пробили костюм. – Биолог осторожно ощупывал пострадавшего.

– Он мог повредить позвоночник, – предположил Тор.

Растерянные лучники стояли рядом, но уже никого не брали на прицел своими сломанными луками. Сверху орал на всю компанию всадник.

– Давайте к нам! – призывно махнул рукой растерянным шведам Тор. – С рюкзаками спускайтесь.

– Что он кричит? – Раздерганный Ларсон тащил по траве свой рюкзак не отрывая взгляд от всадника.

– Приказывает всем вернуться к дороге, – отмахнулся от расспросов Тор. – Сейчас сделаем носилки и отнесем Виктора к заводи.

Выбросив пакеты с багажом на траву, из рам рюкзаков скрутили носилки. Вчетвером осторожно переложили на них раненого и понесли его назад, к дороге. Следом пыхтели мелкие лучники под грузом пакетов.

У заводи юнцам поручили поить лошадей, а их старшие соплеменники принялись разбирать трофейный багаж. Венгры колдовали над раненым товарищем, пытаясь привести Виктора в чувство. Неожиданно из степи по дороге с радостным лаем прибежала серая с рыжими проплешинами собака. Она терлась своими облезлыми боками о ноги раздраженных хозяев. Прыгнула в ручей и долго лакала из него воду. Незаметно подошла к компании незнакомцев и от души отряхнула с себя воду и грязь.

– Вот тварь! – возмутился поступком животного Кастор. – Всю инфекцию на нас стрясла!

– Она это специально. Смотри, какие у нее глаза умные и хитрые.

Тутто придерживал любопытную собаку, которая повизгивала и пыталась пролезть к беспомощному Виктору. Вскоре из степи усталый мерин притащил повозку на высоких колесах. С нее слез старый мадьяр, посмотрел на захваченное добро, на лежащего Виктора. Переговорил со старшим всадником и даже обменялся парой фраз с Кастором. Старик задумался и быстро начал давать строгие, беспрекословные распоряжения. Первым делом мелкие шкодные лучники связали руки шведам. Потом распрягли мерина и спустили его к ручью. Остальных лошадей отвели на лужок вдоль ручья. Старшие всадники, прихватив Тора, ушли к деревьям за дровами. В наступившей тишине и спокойствии неожиданно на дальний склон лога вышел волк. Он сел на большую заросшую кочку и стал принюхиваться.

– У этой сучки течка, – авторитетно, как биолог со стажем, заявил Кастор.

– Волк из-за нее на нас не нападет? – Слегка испуганный Тутто прижался к такому же связанному Ларсону.

Кастор посмотрел на возвращающийся с дровами отряд дровосеков:

– На сегодня на всей Земле страшнее человека зверя нет.

– А потом?

– А потом придумают. Мир не без добрых людей.

– Придумают? Белых ходоков?

Кастор посмотрел на двух изрядно потемневших лицами рябых шведов, тесно прильнувших друг к другу и усмехнулся:

– И белых ходоков тоже.

Управившись с обедом, кочевники набрали в курдюки воду и выложили ими дно повозки. Поверх уложили раненого Виктора, рядом пристроили багаж пленных и свои припасы. Двинулись на запад, прочь от злосчастного лога. Виктор в сознание так и не пришел, но начал стонать на каждой кочке. Вскоре горизонт опустел, и бескрайняя ковыльная степь накрыла путешественников. Лишь пугливые птицы взлетали в пустое голубое небо, да осторожные грызуны прятались по норам. На закате вновь откуда-то появился крупный волк. Он не спеша трусил в сторонке, принюхиваясь. Ночью волк принялся подвывать, а облезлая сука тявкать в ответ.

– Пусть, – успокоил попутчиков Кастор. – Значит, страшнее их никого рядом нет.

***

Под жарким Солнцем следующего дня степь совсем опустела. Кастор шел рядом с повозкой, придерживая голову страдальца. Тор по чуть-чуть поил связанных общей веревкой рябых афрошведов. Внезапно старый мадьяр остановил своего мерина и начал всматриваться в пустой горизонт. Виктор затих, и только всхрапывания лошадей и переливчатый свист жаворонка нарушали тишину. Попаданцы озирались, теряясь в догадках. Но вот в степи появились всадники. Лошади навострили уши, а собака ни с того ни с сего вдруг истошно, по волчьи завыла. Кастор склонился над притихшим земляком и начал прощупывать пульс. Потом достал из пакета зеркальце и поднес к его лицу Виктора. Замер. Потерянным взглядом скользнул по траве, по подъезжающим всадникам и дал знак Тору: «Все!».

Старый мадьяр переговорил с приехавшими соплеменниками и заметно сник. Подошел и потрогал тыльной стороной корявой ладони лоб умершего Виктора. Печально покачав головой, пробурчал невнятно своим соплеменникам и развернул телегу влево, почти на обратный курс. Собака еще раз взвыла, и весь караван тронулся в путь.

Каким-то не постижимым образом мадьяры вышли к небольшому урочищу, которое из желтоватой степи перетекало и заполняло собой зеленую пойму неведомой речушки. Лошадей их хозяева спустили к воде, а два юнца принялись рыть широкими ножами могилу убитому ими Виктору.

– Я бы их в эту же яму… – Тор крутил в руке кнут, сжавшийся до маленькой невзрачной плеточки.

– Нельзя. Они могут оказаться предками Виктора… нашего или, к примеру, Орбана. – Кастор отвернулся от землекопов, чтобы не разжигать в себе агрессию.

Тор развязал Ларсона и Тутто под предлогом, что надвигаются сумерки и надо успеть провести церемонию. Афрошведам выдали те же гнутые лопатки и послали углубить могилку.

К началу похорон из поймы вернулись кочевники, оставив внизу своих лошадей. Кастор произнес скорбную речь, старый мадьяр тоже добавил несколько слов. Шведы аккуратно стали присыпать труп.

– Может, все-таки и этих туда же? – Тор прищуренным злобным взглядом посмотрел на самоедского вида кочевников. – Может, они вовсе не наши предки?

– Там осинки растут. Иди сделай крест.

Тор вернулся, когда шведы ровняли могилку. Еще раз недобро зыркнув на мадьяр, которые готовились к поминальной трапезе, он воткнул в холмик осиновый крест. Все опять собрались у могилы с глиняными плошками в руках и скорбно молчали. Неожиданно из перелеска на поляну выскочили два мощных и красивых кобеля. Они замерли, принюхиваясь. Широкие морды с темными пятнами в виде очков выглядели сообразительными и даже умными. Степная замухрышка не устояла перед статью породистых кобелей и выбежала к ним на встречу. Сучка, свернувшись в бублик, взбила хвостом клубы пыли, пытаясь продлить интригу. Два матерых самца ринулись к шавке и с любовной яростью закружились вокруг нее.

Старый мадьяр уже взял в руки кривую палку, но вдруг замер. Шикнул на молодых лучников, собравшихся разжечь поминальный костер. Еще раз прислушался. Возня шумной собачьей свадьбы мешала. Старик пнул свою протекшую интриганку, и она увела двух нетерпеливых кобелей в степь. В лесу послышался звук топора. Старик указал пальцем на двух своих воинов и махнул в сторону звука. Тор поднял руку, мол и я пойду. Старик согласно кивнул. Уже в сумерках разведчики вернулись назад. Взъерошенные степняки бубнели в самое ухо старику. Тор тоже собрал своих в кружок и тихо изложил обстановку. На опушке шатры. Большие. Видимо, какой-то печенежский хан отдыхает. Охраны мало. Скорее всего. остальные воины увели лошадей к реке. Старик негромко крякнул, и два мелких лучника убежали в пойму.

– Правильно. Наших лошадей надо поднимать в степь, – одобрил оперативное решение старого мадьяра Тор.

– Наших? – горько переспросил Кастор.

Тор не ответил, а подсел к мадьярам. По итогам совещания вернулся к своим.

– Решили: старик с молодыми ушлепками отгонят телегу и коней подальше, что бы они нас не выдали… а мы… – Тор кивнул Кастору и шведам. – Пойдем к шатрам.

– Зачем? – Не обрадовался Тутто.

Из далека донесся истошный женский вопль. Степняки вскочили на ноги, но тут же замерли по команде старика.

– Развлекаются с пленными мадьярками, – пояснил недовольным афрошведам Тор. – Еще есть вопросы?

Тутто промолчал. В наступающей темноте трудно было понять выражение его сильно потемневшего лица.

– Сделай им сабли, – приказал Кастору Тор.

– Лучше мечи, – сдавленно от волнения или страха попросил Ларсон.

– В темноте мечи лучше, – согласился Тор. – Только короткие. Вокруг лес.

***

В ночи на поляне высокий костер освещал два шатра. Один большой и украшенный с наружи чучелами орлов. У его входа дежурил стражник. Другой шатер по меньше, либо для жен, либо для прислуги. За шатрами стояли несколько телег. Перед ними сидели связанные женщины под надзором троих надсмотрщиков. Еще четверо слуг занимались костром. Один рубил, остальные носили дрова к костру. По-прежнему ни лошадей, ни охраны рядом не было. Стражник у входа что-то прокурлыкал, и один из надсмотрщиков пнул крайнюю пленницу. Она поднялась. Второй надсмотрщик отцепил ее от общей веревки, и оба потащили несчастную в ханский шатер. Мадьяры хотели немедленно всей толпой броситься через опушку, но Кастор сдержал их, указав на дровосека. Тор, как заправский спецназовец, подкрался к нему и тихо свернул шею. Кастор подхватил топор и продолжил рубить сучья вместо убитого. Остальные мадьяры дождались еще двух слуг и бесшумно завалили их по очереди. Два переодетых лазутчика с дровами пошли к костру. За ними, прячась в темноте, двинулись Тор и два афрошведа в темных костюмах. В тени за кустом Тор дождался третьего кострового и, проткнув его, бережно усадил на землю. Дальше он полез на четвереньках, стараясь не отсвечивать бледным лицом. Из шатра вышли два надсмотрщика невольниц и о чем-то тихо заговорили со стражником у входа. Их разговор и шелест ночного леса покрыл дикий женский рев. Переодетые лазутчики, бросив дрова, накинулись на врагов. К ним на помощь рванули соплеменники. Третий надсмотрщик возле связанных женщин заметался в растерянности, но, заметив набегающего на него Тора, изготовился к бою. Венгр не стал сближаться с наивным дикарем и махнул со свистом своим кнутом. Голова надсмотрщика слетела на испуганных женщин. Тело, шатнувшись, завалилось на бок, заливая все вокруг кровью. В ту же секунду из темноты от тележек вышли два стражника. У входа в шатер лежали растерзанные тела их соратников. В самом шатре возмущенные крики заглушались победными воплями и воем женщин. Оба стражника с саблями в руках побежали к шатру спасать своего хана. Тор даже несколько обиделся, что его не приняли всерьез, и хлестанул каждого пару раз плетью. Связанные пленницы прижались к земле, ожидая своей очереди на расправу.

Тор оглянулся на опушку в поисках афрошведов. Он подумал, что если они подбегут к испуганным женщинам, то у измученных пленниц может случиться разрыв сердца. Но искать негров темной ночью… Наконец он с трудом заметил их под тем же кустом с убитым дровосеком. Шум в шатре начал стихать, из него выбежали две голые в кровавых порезах женщины. Затем вышли мадьяры, запихивая на ходу что-то ценное себе за пазухи. Невольниц никто не торопился освобождать. Тор хотел возмутиться, мол, развяжите несчастных, но тут с топором в руке подошел Кастор. Он отбросил топор и нашарил на теле надсмотрщика добротный тесак.

– Я их освобожу, а ты проверь малый шатер и посмотри, что там охраняли два солдата в полном снаряжении?

– Слово “солдаты” появится позже от слова “сольдо”, – поправил товарища Тор осторожно, обходя испуганных женщин.

Он задержался у окровавленного тела стражника и не удержался, подобрав с земли его саблю.

В малом шатре ни людей, ни интересных вещей не оказалось. Зато из пяти телег одна была низкая и укрыта ковром. Тор саблей располосовал накидку, под которой оказалась железная клеть. Внутри плотненько лежали кожаные мешки.

– Неси топор!

Кастор пару раз неуверенно тюкнул по замкам. Тор нетерпеливо выхватил у него топор и одним махом срубил два замка разом.

– Услышат!

Тор щупал содержимое мешков.

– Монеты! – взвизгнул он – Ханская казна! Зови пастухов и пусть одна из девок заорет.

Кастор бросился к мадьярам. Словами и знаками объяснил: барахло отдайте женщинам, а сами хватайте мешки. Степняки недоверчиво прощупали мешки, крайний даже вскрыли. Кто-то сообразил снять с убитых охранников шлемы и высыпать в них награбленные в шатре побрякушки. Потом быстро нахватали мешки и с освобожденными женщинами пошли сквозь лес к своей повозке. Кастор выбрал мешок полегче и проходя мимо куста дал пинка зашуганным черным великанам. Тор заглянул в шатер, содрогнулся от увиденного, но нашел в себе силы снять дорогой шлем с изувеченного трупа. У телег переждал приступ тошноты и, успокаиваясь, покромсал своим мечом все колеса на телегах. Взвалил прибежавшим афрошведам на плечи по мешку и погнал их вслед за Кастором. Прислушиваясь к ночи, подобрал саблю. Где-то вдалеке ржали кони. Тор выбрал себе мешок и поспешил вдогонку за остальными.

Глава 4.Бой в степи.

Перегруженная телега скрипела в ночи. Недовольно храпели кони, спотыкаясь на кочках. Но спасительница Луна в полной красе выползла из-за леса и осветила степь для беглецов. На рассвете сделали привал. Женщины от усталости повалились навзничь. Мадьяры рассыпали три мешка серебра по своим походным сумкам. Попаданцы собрали рюкзаки, сложили в них остатки своего багажа и сверху присыпали монетами.

– Они нас не бросят? – Тутто с тревогой наблюдал, как степняки распороли четвертый мешок и распихивали его содержимое по сусекам.

– Пока такие богатыри, как вы им очень нужны. Только не прячьтесь днем по кустам. Днем вас издалека видно.

– Вам смешно, а нас не к тому готовили! – возмутился Ларсон.

– С таким кнутом и я бы не боялся, – проскулил Тутто.

– Да, кстати, перенастрой мечи Виктора и Стора на плети. Пусть учатся, – попросил Кастора Тор.

– Думаешь, будет погоня?

– За то, что они сделали с ханом… я думаю, нас и на том свете достанут.

Караван растянулся цепочкой, чтобы не топтать в траве дорожку. Уставшие люди с заморенными лошадьми попытались скрыться от беды. Попаданцы шли в центре цепи за повозкой, на которую усадили двух истерзанных ханом молоденьких мадьярок. Остальные женщины держались за стремена всадников. Старик оглянулся назад и стал нахлестывать мерина. Движение ускорилось.

– Нам бы еще лошадей! – заныл споткнувшийся Кастор.

Тор оглянулся назад и сплюнул на траву:

– Будут тебе лошади. – И побежал к повозке. – Старик, стой! Собирай своих воинов!

После короткого совещания восемь всадников выдвинулись навстречу преследователям. Остановились. Потоптались. Дали залп, за ним второй и галопом вернулись назад. Выстроились перед повозкой и опять дали два залпа по несущейся коннице врага. На этот раз удачно. Отряд из полусотни налетчиков рассеялся, пару лошадей упало. Мадьяры еще раз отступили, оставив четверых попаданцев в чужих шлемах и с жесткими кнутами перед телегой.

– Что-то далеко они убежали! – недовольно крикнул Кастор сквозь нарастающий топот копыт.

– Ребята, спокойно! Будет больно, но не смертельно! – подбодрил растерянных шведов Тор.

Над головой опять пролетели мадьярские стрелы и опять удачно. Налетчики в центре сбавили ход, а два вражеских крыла начали охватывать горстку беглецов.

– Дед вас прикроет! – крикнул боязливым шведам Тор и отбежал влево к передовому всаднику на белом коне.

– Помните, как я вас учил! Берегите голову! – Кастор сместился от повозки вправо.

Дед мадьяр из-за мешков стрельнул в набегавшего печенега. Тот, уворачиваясь от стрелы, свесился с лошади и получил рассекающий удар Ларсона. На Тутто тоже налетел всадник. Губастый верзила, прикрывая голову, в слепую отмахивался от ханского охранника и неожиданно попал вздыбившейся лошади по ногам. Подрубленное несчастное животное рухнуло мордой вперед. Наездник кубарем покатился к повозке, из-под которой вылезла мадьярка и перерезала ему горло.

– Лошадей не бейте! – крикнул Тор, придерживая одной рукой трофейного белого коня в алых пятнах крови погибшего хозяина.

Прореженное левое крыло печенегов стало еще шире обтекать повозку и опасных чужих пастухов и снова попало под залпы мадьяр. Правое крыло решило пренебречь невзрачным седым старичком. Печенеги дали два залпа поверх головы Кастора и с улюлюканьем понеслись в атаку. Неосмотрительное решение стоило им пары отсеченных голов и рук. Кастор приготовился к повторной атаке, но ярость нападавших заметно пошла на убыль. В центре перед двумя громадными неграми топтались в растерянности еще несколько всадников. Тутто и Ларсон мотали своими кнутами, не останавливаясь и не жалея лошадей. Дед пытался выбивать седоков утяжеленными стрелами. Осознав ужас ситуации, печенеги отступили и начали осыпать беглецов стрелами из далека. Пападанцы, получив несколько болезненных ударов, спрятались за повозкой, якобы прикрывая собой женщин. Израсходовав стрелы, печенеги подобрали раненых людей и, бросив покалеченных лошадей, ушли в степь. Тор осмотрелся. Итогом боя было почти полтора десятка убитых чужаков и три живые лошади, которые не захотели тащить по степи трупы своих хозяев. У мадьяров трижды был прострелен дед и ранены оба молодых лучника, а также их лошади. Кастор и Тор склонились над юношами.

– Ты их специально подставил? – наехал на товарища не остывший еще от схватки Тор.

– Я их даже не видел. Наверное, мадьяры убрали этих горе-стрелков подальше от тебя.

– Виноват не я. У них вместо доспехов легкие кожаные куртки.

– Этот уже умирает, – Кастор закончил осмотр молодых лучников, – а тот еще помучается.

Набежали женщины и стали вынимать из пацанов стрелы и промывать водой раны.

– Зря они так, – не одобрил действия мадьярок Тор. – Вот видишь, никакие они не предки Орбана или нашего Виктора.

– Не скажи, не скажи. Без нашего участия, может, они и не пересеклись бы с этими печенегами.

– Не с этими, так с другими. Глупцы и трусы здесь не выживают. – Тор посмотрел на потерянных афрошведов. – Пойду поговорю с войнами.

Посовещавшись, степняки отловили успокоившихся чужих лошадей и собрались попрощаться с умершим дедом. В тишине неожиданно взвыла невесть откуда прибежавшая собака.

– Откинулся милок, – бесцветным тихим голосом констатировал Кастор, имея ввиду то ли деда, то ли молодого лучника.

Тор еще раз поговорил со всадниками и озвучил свое решение своим соратникам:

– Я остаюсь, а вы с Кастором берите женщин и езжайте на повозке.

– Пока мадьяры будут рыть могилы, могут вернуться печенеги.

– Охранники наверняка вернутся. Будут мстить за хана и за соплеменников. Но теперь я буду на коне. Там один из печенегов оказался высоким. Вам его одежду принесут.

– Одежду мертвеца?

Хмурый мадьяр привел норовистого алого коня. Пастухи пытались отмыть от крови трофейного белого жеребца, но только измазали животное. Женщинам выделили двух уцелевших чужих и двух раненых своих лошадей. Пострадавших девиц и еще живого пацана пристроили на повозке.

– Может, все-таки с нами? – с безнадегой в голосе спросил Кастор.

– Нет. Я не откажу себе в удовольствии вырыть этому щенку могилу. – Тор достал из сумки глиняную поделку. – Держи пульт.

– Второй тоже умрет, – подтвердил свой диагноз Кастор, принимая пульт у Тора.

– А это твоя доля мести. Вам надо быстрее уходить.

– А ты? – жалобно простонал Тутто.

– А мне резона нет с вами драпать, – весело и чуть наигранно ответил ему Тор, поправляя стремя трофейного коня. – Вы же меня не слушаете, а эти мадьяры уже подчиняются без лишних слов. Если повезет, и сюда вернется не вся орда, а лишь охранники…

– Что бы хан шел по чужой степи и без орды?

– Все равно останусь. – Тор уже гарцевал на бело-красном жеребце. – Если выживем, то я смогу стать старейшиной племени и уже тогда отговорить мадьяр от рокового тотального похода.

– А если не выживешь?

– Вам, шведам, это не понять. Мы могли стать великой мировой нацией. – Тор, устроившись в седле коня, осмотрел окрестности. – Стать хозяевами этих бескрайних степей. Вклиниться между умирающей Хазарией и нарождающейся Русью.

– Основать свою Великую Венгрию! – поддержал замыслы товарища Кастор.

– А монголы?

Тор огорченно крутанулся в седле и махнул рукой.

– Ждите меня у капсулы. Хорошо замаскируйте ее и ждите до осени. Потом решайте сами.

Глава 5. Схватка.

Повозка повизгивала под тяжестью раненых, мешков с монетами и двух черных шведов. Чужие лошади не слушались женщин и плелись в ночи медленнее впряженного мерина. Ларсон оперся рукой на что-то мягкое, расслабился. Но, поняв, что разлегся на чужой окровавленной одежде, сел прямо.

– Тор умеет биться на лошади?

– Был у нас в спортзале робот-имитатор коня. – чуть рассеяно отвечал встревоженный Кастор. – Сейчас с трудом верится, но Тор в молодости воевал.

– Где?

– В Румынии.

– Так это когда было! Сколько ему лет? – допытывался Тутто.

– Нам всем до хрена лет! Так сходу и не определишь. Тор точно родился раньше меня, но на сегодня биологически моложе он.

– Если говорить без затей, то Тор старше вас, – размышлял над сказанным Ларсон. – Боюсь предположить, что Виктор был самым младшим из вашей компании.

– Нет, Виктор мой ровесник, – вздохнул по усопшему Кастор. – Так получилось. Он был нашим связистом. И пока мы с Тором “ныряли” в гиперсон, Виктор с роботами под руководством Магистора обслуживал Станцию.

– А Магистор это тот самый Стор? И погиб он из-за чудовищ, обитающих на Станции? – С настойчивостью детектива решил расставить все точки над “е” Тутто.

– Не встречали мы на ней никаких чудовищ. Хотя Станция столько лет в космосе, что по законам биологии…

– Как не встречали? – почти в один голос завопили оба афрошведа.

– Вы лично и даже роботы нас запугивали, – продолжил Тутто.

– Мы не запугивали, а уговаривали вас молодых и глупых спуститься с нами на Землю.

– Чего же сами до старости ждали?

– Тоже были глупыми. Выполняли программу наблюдения за миграцией мадьяров. Магистор с кем-то ее разработал, а мы все ее отрабатывали.

– А что-нибудь по ближе к цивилизации не пробовали разработать?

– Хотели, но нам в девятнадцатый век лезть не разрешили. А потом Магистор с Тором загорелись идеей “Великой Венгрии”. – В голосе Кастора слышалась боль неудач. – Надо было всем разом, пока молоды были… а мы по программе…

– Хотели вначале изучить своих предков?

– Да. Потом Станцию надо было передать шведам…

– Мы же…

– Другой команде. Не вам, а натуральным шведам, потомкам викингов из первой экспедиции. Главное, своих размораживали без проблем, а с вашими… и Станцию не бросишь, и годы идут!

– Вот вы от тоски чудовищ для нас и придумали.

– Со скукой мы боролись гиперсном. Естественно, по очереди. Я много раз, Виктор реже… Тор вообще практически не вылазил из сна.

– Обижались на него?

– Нет. Надеюсь, он сейчас скачет на белом коне… такой весь крепкий и счастливый. – Кастор привстал и оглянулся назад в поисках друга. – А на Станции ему было трудно… особенно без женщин.

– А вам?

Старый венгр закатил глаза, вспоминая. Потом посмотрел на наездниц, дремавших на лошадях.

– Ля фамм… фрау, – проговорил он на растяжку, словно принюхиваясь к словам, но потом стряхнул с себя наваждение и неожиданно закончил. – Женщина - это целая Вселенная… для патогенов.

– Есть же устройства для защиты от заражений, – возразил такому повороту мыслей Ларсон.

– Устройства у нас были. Женщин не было, – вздохнул Кастор.

– Намекаете на андроидов? И вы после этого осуждаете любовь человека к человеку? – Тутто взял за руку Ларсона.

– Каждому свое, – философски заключил Кастор. – Наши устройства напрямую воздействовали на специальные отделы мозга…

Глубокой ночью сделали привал. На рассвете мадьярок разбудило настойчивое тявканье. Опять прибежала та самая сучка. Она крутилась вокруг повозки, принюхиваясь и подвывая. Одна из женщин достала из-под седла кусок неаппетитного мяса, понюхала его и бросила собаке.

– Сбежала… значит, дела у Тора плохи, – задумчиво глядя на жующую псину, размышлял вслух Кастор. – По ее следу могут те красавцы кобели привести своих хозяев.

Беглецы, не теряя времени на утренние процедуры, пошли дальше.

– А мы куда едем? – с запоздалым испугом поинтересовался Тутто.

– Мы шли от капсулы на юго-запад. Теперь убегаем на север, практически по прямой от самого леса, – рассуждал Кастор, глядя на восходящее Солнце. – Давайте свернем восточнее, ближе к дому.

– Капсула - это не дом.

– Там похоронен Магистор. Недожил он до нашей экспедиции…

– Если он уже был мертв, то зачем вы так скоропостижно бежали со Станции? – упрекнул венгра Ларсон.

– И Грету бы подготовили, и мать ее могли бы разморозить.

– С разморозкой в вашем боксе возникли проблемы. – Кастор с надеждой смотрел на колышущуюся степную даль. – Я сожалею, что мы разбили вашу большую шведскую семью, но упускать свой последний шанс мы не хотели.

– Диагноз поставили на глазок, без анализов. И с испугу бросили ребенка, – не унимался Ларсон.

– Вы же видели: Грета была не в состоянии вернуться на Землю при любых раскладах. А если бы по итогу нашей возни на Станции было бы зафиксировано заражение, то нас всех заблокировали бы. – Кастор привстал и огляделся. – И такие зеленые просторы мы даже во снах не увидели бы.

– Голая желтая степь. Чего здесь рассматривать? – Ларсон показательно развел свои длиннющие руки и замер. – Тутто, ты поглазастей, посмотри, что там?

Длинный швед встал на застонавшую под ним повозку.

– Всадники! – встревожился он. – Человек шесть скачут!

– Тор, наверное. Нас догоняет.

– Давайте свернем к деревьям, на всякий случай, – предложил Ларсон.

– Давайте свернем, – согласился с ним Кастор. – Там может быть колодец.

***

Вскоре стало видно, что приближаются не мадьяры с Тором, а шесть мстительных охранников хана. Кастор успел докатить повозку к десятку хилых деревьев с мутной лужей в яме по середине. Мерина привязали среди печенежских коней в надежде, что по ним стрелять не будут. Повозку затолкали за кочку, и под нее спрятали раненых девиц и бесчувственного пацана. Остальные тетки разбились на три пары. Каждая отчаянная двойка вооружилась трофейным печенежским луком и щитом. Осторожные охранники теперь сломя голову нападать не собирались, кружили вокруг рощицы и высматривали. Первой выстрелила не по степному крупная и мощная тетка и попала! Напарница тут же прикрыла ее щитом, и обе спрятались за кочкой. Поддержать раненого бойца поспешил соратник, но из-за повозки выскочил Кастор и кнутом рассек неосторожному санитару плечо и бок. Получив в ответ пару стрел в спину, старик со стоном добежал до повозки.

Уложив обоих раненых на траву, охранники вернулись вчетвером и стали кружить на большей дистанции. Неожиданно прятавшаяся собака села и завыла.

– Наши все живы? – всполошился Кастор, нащупал пульс у пацана и облегченно вздохнул. – Значит, мой клиент помер.

Один из кружившихся всадников вдруг натянул лук и выстрелил. Громко вскрикнула женщина, которой стрела впилась в ногу. Собака сорвалась с места, выскочила в степь и со злобным волчьим оскалом бросилась к ближайшей лошади. Лошадь заплясала, пытаясь развернуться к истеричному животному задними копытами. Сообразительная сучка металась у ее передних ног. Один из охранников не пожалел стрелу на агрессивную псину.

– Метко стреляют, – прокомментировал Кастор, глядя на побелевших от страха негров. – Метко… Снимайте с себя одежду.

– И костюм? – Удивленный Ларсон посмотрел на старика, который сам начал снимать свой балахон.

– Вот костюмы мы как раз оставим. Они могут работать как осьминоги! Полностью замаскировать нас.

– А головы?

– А ваши пятнистые головы кого хочешь испугают! Сейчас они вернутся к своему умершему и начнут его… отпевать по-нашему. Мы незаметно располземся по траве. Я спрячу голову под собаку. Вы прикройтесь кочками.

– Они же нас расстреляют! – застонал Тутто.

– Если мы их не убьем, живыми отсюда не выберемся! Посмотри на женщин. Они это селезенками, да и другими органами понимают.

– И я понимаю, – вставил свои пять копеек Ларсон. – Я видел, что мадьяры сделали с ханом. Его охрана не отступится!

– Вот это слова мужчины! – не упустил возможность в такой трагической ситуации подколоть партнеров Кастор. – Их стелы не пробьют наши костюмы.

– А голову?

Старик ничего не ответил, лишь внимательно следил за всадниками.

– Вот они поехали к убитому. Как спешатся, мы двигаемся ползком. Ждем, пока вернутся, и по моему лаю вскакиваем и рубим их.

– Почему вы лаять будете?

– Потому что я там не только английский могу забыть, но и родной венгерский. – Кастор растер пот на грязном лице. – Я женщинам сейчас объясню наш план. Они нас поддержат.

Помолившись, трое печенегов опять вскочили в седло, а четвертый, видимо, родственник погибшего, задержался возле тела. Ситуация складывалась критическая. Выжидать было нельзя: могли заметить, да и робкие черные голубки могли не выдержать и сбежать. Кастор решился. И когда трое подъехавших охранников начали разъезжаться на обход, он залаял и, превозмогая боль в спине, встал на ноги. Черные головы уже метались справа и слева, размахивая кнутами. «Лишь бы меня не задели!» – успел подумать старик и увидел, как ближний к нему воин натягивает тетиву, целясь в Ларсона. Кастор замахнулся, но стрела уже слетела. Ларсон вскрикнул, и только тогда сверкающая тяжелая нить кнута прошла через руки и врезалась в корпус лучника. Ларсон обеими руками держался за бок. Его соперник свисал с седла, заливая кровью траву. Слева неистовствовал душка Тутто, кромсая на куски и всадника, и лошадь. Последний охранник уже был на коне и лихорадочно выцеливал мечущиеся головы колдунов.

– К повозке! Быстро! – заорал по-венгерски Кастор, сам развернулся, чтобы бежать, но получил удар в голову и упал.

Он уже не видел, как вскочили все шесть мадьярок и били из луков по последнему живодеру. Сделав из него ежик, женщины не успокоились. Они подбежали к раненому, и каждая с наслаждением воткнула в его тело нож. Возвращаясь к повозке, они долго и скорбно стояли над нашинкованными конем и убитой собакой.

Кастор очнулся от укола. Его не умело и больно колол Ларсон.

– Тише, тише, – попытался успокоить он афрошведа с громадными трясущимися руками. – Чем меня ударило в голову?

– Стрела в шею. Тетки ее уже достали.

– А чем пахнет?

– Тутто в пылу битвы нарезал кнутом коня. Они его жарят.

– Запекают, – поправил шведа старик. – Покажи, что вколол? Правильно, не перепутал.

Крупная и удачливая лучница подсела к Кастору, осмотрела его рану. Ларсон разорвал пакет и начал перебинтовывать шею старика.

– Мы возьмем повозку, – пахнув костром и кониной, заявила она по-мадьярски. – У нас раненные.

– Мешки тоже заберете?

– Один пересыплем в сумки. Мы возьмем ханские сокровища.

– С нами не пойдете?

– Нет. Ты умрешь, а с этими нам страшно.

– Они же трусливые.

– Поэтому и страшно. Черви из навоза и с такими кнутами!

– Что она говорит? – встревоженно спросил Тутто, которому не понравился тон лучницы.

– Они боятся вас. Говорит, что у вас такие крупные и белые зубы, как у людоедов, – Кастор попытался улыбнуться, но резкая боль прострелила шею еще раз.

– Мы просто такими родились.

– Говорит, между ног себе отрастили, как у добрых коней.

– Ну, это им не грозит.

– Они с женщинами не… любят, – Кастор с трудом подобрал слова на мадьярском.

Лучница вскочила на ноги, что-то затараторила быстро, взволнованно и непонятно. Кастор в конце разобрал, что девчонок мучили хан со своим любовником.

– Видишь, для них ваше равнодушие еще страшнее, – заключил старик, провожая взглядом крупную степнячку. – Ловите лошадей. Меня надо везти домой. Срочно.

Глава 6. Охота.

Кастора довезли до спускаемого аппарата в плохом состоянии. Очнувшись, он попросил раскопать под дубом свой оранжевый медицинский ящик.

– Достаньте зеленую коробочку… распечатайте шприц… – с трудом давал он команды. – Да, из темной ампулы.

Ларсон набрал в шприц темную тягучую субстанцию.

– Нет, нет! Я сам. Ты мне все вены исколешь.

После инъекции Кастору с каждым днем становилось лучше, и вскоре он начал обучать пятнистых, как африканские гиены, шведов выживанию в степи. Как-то Ларсон принес Кастору горячий чай с галетами. Принял пустую кружку, но не ушел.

– Что-то еще?

– Вот, мадьярки вам передали. – Ларсон протянул увесистый серебряный крест.

– Серебро?! – Отшатнулся от подарка старик. – У меня аллергия на этот металл. Только бронзу могу носить.

Кастор погладил свой маленький бронзовый крест.

– Уберите его от меня подальше. Потом кому-нибудь подарим.

Дни шли, Кастор начал ходить и понемногу заниматься вместе со шведами. Тор не возвращался. Надежды на помощь подготовленного к степным приключениям товарища таяли. Обучение случайно залетевших в степь негрошведов пробуксовывало. Все трое понимали безвыходную ситуацию. В ненастную дождливую погоду накатывала депрессия. Как-то старик наблюдал тренировку по фехтованию у подопечных и психанул:

– Кого я обманываю? Вы два неуверенных труса! Вы не выживите среди агрессивных и ловких воинов. – Кастор на минутку замолчал и решился. – Есть у меня средство. Несите опять зеленую коробочку.

– Может, не стоит?

– Вдруг оно вам понадобится!

– Я эту дрянь уже два раза себе ввел. После третьей дозы никакой осиновый крест на могиле не спасет. Вас в первую очередь не спасет.

– Это то самое венгерское?

– Ну не “токайское”! А вам размазням оно просто жизненно необходимо в этом жестоком веке. Подставляйте вены и не спорьте.

Тренировки продолжились уже с большим эффектом. Напарники с самозабвением хлестали засохшие деревья и пеньки в овраге.

– Вот видите, наше средство работает! – Кастор уже начал прогуливаться со шведами.

– Просто мы привыкли к гравитации.

– Допустим, но одной силы мало. Еще нужна ярость. Она редко бывает врожденной. Ярость нужно тренировать! Вы видели дракончиков. Они, когда маленькие, такие потешные и ласковые.

– На Станции водятся драконы?

– На Станции хранятся замороженные яйца драконов.

– Почему же вы, такой опытный биолог, не взяли с собой хотя бы одно яичко?

– Потому что я умный и не хочу становиться опытным. Взять дракончика в эти дикие степи - все равно что младенца в окопы на фронт.

– Боялись, что не выживет?

– Даже если выживет, где его прятать в степи? Как тренировать?

– Ради огнедышащего чудовища…

– Сплошные проблемы! Огнемет к нему приделывай, корми!

– Огнемет понятно, а кормиться он сам не сможет?

– Кормиться дикими животными? – Кастор посмотрел на все еще пятнистых подопечных. – Давайте начнем с вас. Сегодня готовимся, а завтра выступаем на охоту в буш.

– На охоте, в незнакомом буше, потеряемся.

– Я вам рации вживлю.

– Хорошо. Наконец-то дождались. И в какую степь пойдем?

– В степи мы никого не догоним. Пойдем на север. Там должна быть река.

***

Река оказалась “бывшей”. Когда-то она бушевала и размыла широкий лог, теперь же по его тальвегу тек мелкий ручеек, ныряя в редкие старые омуты. Тутто и Ларсон долго пытались колоть рыбу в омутах кнутом, но так ловко, как у Тора, у них не получалось. В итоге, разъяренный Тутто залез в воду и своими ручищами наловил карасей. Удивленному Кастору он пояснил:

– Они утыкаются в дно, типа прячутся, а я их за жабры.

– Рыба же скользкая! Должна вырваться.

– А я жабры им внутрь продавливаю.

– Руки у вас сильные, но надо оружие осваивать. Кнуты длиннее и эффективнее, – упрекнул молодежь Кастор.

Ларсон выпустил свой кнут, подошел к засохшему деревцу и в несколько щелчков разобрал его на дрова.

– Видите, осваиваем. Я лезу купаться, а то костюм провонялся потом.

После купания и рыбного завтрака продолжили охоту. Живности у ручья водилось не мало, но вся она была шустрая.

– Жаль, динозавры уже вымерли. – Тутто за весь день не удалось подобраться ни к одному зверю. – По длинной шее дал, и неделю мясо жуешь!

– Вон полетел потомок динозавра. – Кастор указал на перепуганную цаплю. – Но у диких птиц мяса мало, и оно очень жесткое.

И все-таки повезло! Перед закатом на Ларсона из кустов выбежал кабанчик, и он успел рубануть его кнутом. Кастор начал сразу разделывать добычу, а Тутто полез вверх в поиске выводка. Через какое-то время он шустренько вернулся.

– Разбежались. Волк разогнал. – Заметив недоверие в глазах приятеля, ткнул пальцем в заросли молодой березы. – Вон сидит.

Ларсон с трудом разглядел в зарослях зверя, поднял руку и громко пообещал зверю:

– Nous allons partager avec vous!

– Думаешь, местные волки французский лучше понимают, чем мадьярский?

– Мадьяры за ними охотятся. Волки могут бояться их языка.

– Логично. Тогда неси, делись, коль обещал.

Ларсон отнес в шкуре кабана потроха и обрезь на верх. Тутто тем временем нахлестал дров. Все вместе стали устраиваться на ночь. Вдруг с топотом мимо пробежал крупный заяц.

– Это что было? – изумился Тутто и тут же стеганул кнутом второго ушастого.

– Гонит их кто-то, – догадался Кастор. – Но что они так шумно топают, я не знал.

Тутто привстал и заметил третьего зайца, тоже несущегося чуть выше за кустами. Кнут свистнул и рассек длинноухого пополам.

– Зачем? – расстроился Кастор. – У нас мяса более чем достаточно.

– Так давайте его готовить, а то с голоду мы все в округе перебьем, – резонно предложил Ларсон.

Вдали какой-то шорох постепенно перерастал в шум. Волк, быстро наглотавшись потрохов, ушел в степь. Охотники с хлыстами наготове высматривали, чего испугался матерый зверь. И наконец Тутто воскликнул:

– Это бараны!

Вскоре реально огромное стадо овец с топотом и блеяньем заполонило склон. Упершись в людей, крупные бараны во главе отары свернули к ручью. И уже к разгоревшемуся костру подошли четыре юных пастушка с деревянными саблями вместо посохов. Настороженно поприветствовав Кастора, они уставились, не моргая, на огромных негров. Тем временем, напившиеся овцы укладывались на траву и начинали жевать жвачку. Пастушки разбежались по склону, сгоняя животных в плотное стадо на лугу у ручья. Потом вернулись к незнакомцам, достали из котомок куски сыра и тыковки с напитком. Продемонстрировали свои “тормозки” и попросились переночевать у костра. Кастор от еды отказался, но пригласил детей остаться на ночевку. Старик посолил куски кабанчика и закопал их в углях. Один из пастушков заметил зайцев и, оценив размеры Тутто и Ларсона, предложил запечь еще и эти тушки.

– Вэлком! – не к месту ляпнул Тутто, но юноша понял его интонацию, и вскоре зайчатина оказалась распята на сырых ветках над углями.

Насытившись, вся компания разлеглась вокруг костра. Кастор показал на притихшее стадо и спросил на венгерском:

– Вы сами пасете? Без взрослых?

Самый крупный и наверняка старший из пастухов понял вопрос и ответил:

– Мужи вернулись за своими женами и детьми. Скоро приедут, – посмотрел на двух приятелей и добавил. – Вас ищут.

– Кто нас ищет? Откуда знаете? – Кастор пристально смотрел юнцу в глаза.

– Вся степь знает, – ухмыльнулся пастушок.

– Что он говорит? – всполошился Тутто. – Они мадьяры?

– Говорят, что нет, но меня понимает, – Кастор задумался, но добавил. – За нами охотятся. Люди хана, наверное.

– Не мудрено. Мы слишком приметные в этих степях… днем, – пробурчал Ларсон, устраиваясь на ночь.

Смеркалось. Осоловевшие от сытного ужина юные пастушки дремали. Тутто, прислонившись к Ларсону, посапывал на всю поляну. Кастор ворочался и тихо ругался: не мог удобно устроить свои старые кости. Живот урчал и тоже мешал уснуть. Обозвав себя крепким венгерским словцом, он пошел за дальние кусты…

Глава 7. Черные пантеры степи.

Старик очнулся в своем амортизационном кресле. Не открывая глаз, прислушался. Где-то за деревьями блеяли овцы. Он ощупал себя. Ноги были на месте, но чувствительность потеряли.

– Эй! – хрипло и негромко позвал он. – Пить!

Из-за замаскированного дерном спускаемого аппарата вышел Тутто и расплылся в улыбке на все свои большие белые зубы.

– Вэлком! – радостно воскликнул он, теперь уже в тему. – Потерпите пять минут. Ларсон как раз пошел за водой.

– Что со мной?

– Вас били. Крепко били.

– Дети?

– Нет, их папаши. Они подкрались и напали ночью.

Кастор лежал, переваривая информацию и прислушиваясь к своему организму. Ларсон вернулся с мешком воды и полными флягами. Напоил страдальца.

– Вас тоже били?

– Нет, они хотели оставить это удовольствие родственникам хана.

– И как вы отбились?

– Отбились, – с неохотой, пряча взгляд, ответил Ларсон.

– Кусались?

Тутто и Ларсон переглянулись и пожали плечами.

– Кусались? – настойчиво переспросил Кастор.

– Нет, – дружно ответили шведы.

– Вот и хорошо. И не кусайтесь. Вам теперь нельзя. И с женщинами не надо.

– Они же целая Вселенная микробов и вирусов.

– Они, теперь по сравнению с вами, жалкие галактики.

– Что же вы нам такое вкололи?

Кастор не ответил. Опять начал тщательно прощупывать свои ноги. Вдруг замер и тревожно посмотрел на афрошведов:

– А дети? Что с теми пастушками?

Тутто молча и скорбно обхватил свою голову.

– Они были носителями смертельно опасной для нас информации. – Ларсон закрутил фляжку и ушел за рощу, где блеяли овцы.

***

Старик умирал. Долго и мучительно, часто проваливаясь в беспамятство. Иногда звал Тора. Солнце уже потеряло летнюю яркость. Светило еще высоко и долго, но уже сквозь дымчато-голубое небо. Сухая ранняя осень вот-вот могла сорваться в сырую мерзкую мглу. Тор со своим красно-белым конем не возвращался. Овцы начали вести себя шумно, бараны бузили и явно готовились к случке.

Очнувшийся Кастор долго слушал возню животных. Упрямая и примитивная жизнь продолжалась… а великая венгерская миссия умирала. И эта навязчиво неприятная мысль жгуче резала в груди, сжимая изношенное сердце. Кастор хотел вволю напиться и разогнать мрачные мысли. Вспомнил про рации. Позвал. Пришли оба. Один с едой, другой с водой.

– Есть не могу. Дайте больше пить.

– Вам силы нужны. Зря вы на нас потратили свое зелье.

– Это не зелье. И дело не в нем. Дело в старости. – Кастор печально посмотрел на афрошведов и решил их приободрить. – Сон мне приснился. Тор скачет на своем белом коне во главе мадьярской орды. И что-то кричит мне, но топот сотен копыт заглушает его слова…

Старик прислушался к шуму степи. Напор осеннего ветра иногда заглушался разборками баранов.

– Не боитесь, что их заметят и вас найдут?

Приятели переглянулись и тоже решили приободрить старика.

– Какого зверя лев боится? – со смешком переспросил Тутто.

– Да никакого, кроме львицы. – продолжил шутку Ларсон. – А нам львицы не грозят. Мы черные пантеры степи.

– Это точно. Теперь вы самые страшные чудовища на Земле. – Кастор посмотрел на коричневые в черных пятнах, как у гиен, лица шведов.

– А там? – Тутто тыкнул пальцем в небо.

– На Станции? Если я не ошибся с диагнозом, то ваша Грета вообще беспредельный ужас для всех, – выдохнул старик и от переутомления прикрыл глаза, собираясь с силами. – Ларсон, дай мне мой кнут. Нет, держи его в руке.

Кастор приложил к руке с кнутом глиняный цилиндр. Что-то нажал на нем.

– Все! Он теперь твой.

– Кнут?

– Кнут, меч, лопата… тренируйся. – Старик протянул растрескавшийся цилиндр. – А это пульт. Здесь он мало чем поможет, но все равно берегите его.

– Пульт для Станции? – переспросил Ларсон, изучая шершавую поделку.

– Для Станции… – подтвердил уставший Кастор и заснул.

Ночи стали холодными. Старик мерз под плохо выделанными и завонявшимися овечьими шкурами. Шведы решили затащить его в аппарат.

– Не надо. Хочу видеть небо… звезды. – Кастор говорил тихо с паузами. – Не спорьте со мной. Сил нет. Не ходите в степь... Дождитесь снега. Сделайте лыжи и сани…

– Мы не умеем ходить на лыжах.

– Какой швед не любит быстрой езды на лыжах? – через силу усмехнулся старик. – Идите на север. Найдете любую замершую реку, по ней найдете людей. Они укажут вам, где живут викинги. Идите к своим землякам. Они набирают дружины из всякого сброда… и вас возьмут… в этих местах они Русью зовутся…

– А вы?

– Здесь спрячьте все наши вещи и монеты. Пока земля не промерзла, закопайте.

– А вы?

– Сходите с Русью пару раз к грекам как дружинники... Осмотритесь… Вернетесь, откопаете монеты, закупите местный товар… Тогда можете уйти к теплым морям как купцы.

– А вы?

– А я… а я останусь в наших степях.

Кастор с усилием поднял руку, чтобы прекратить возмущения молодых афрошведов. Дождался, пока они успокоились, и продолжил:

– Когда обустроитесь на южных морях, можете открыть пультом черный ларчик с… – старик сдулся и замолчал.

– С яйцом дракона?

Кастор из последних сил усмехнулся.

– С двумя яйцами. Вам не понять. Дракону нужна самочка… для размножения…

Кастор надолго затих, собираясь с силами. Потом, глядя на двух обескураженных геев, грустно проговорил что-то по-венгерски, помолчал и перевел:

– Добрый конь, сочная трава и глубокая могила. Что еще надо мадьяру, чтобы встретить старость? Так что копайте глубоко и крест осиновый не забудьте.