Читать онлайн
"Постучался в мою дверь"

(Реальная история, имена изменены)

Часть первая

Правду говорят, что лучший сценарист — это жизнь.

Немного о себе: одинокая пенсионерка со следами былой привлекательности. Из-за возраста, который приближается к седьмому десятку, и здоровья, пытаюсь постичь дзен.

Время предновогоднее. Вспоминая прошлое, надеялась, что хоть эти последние месяцы уходящего года обойдутся без неприятных сюрпризов и других бытовых пакостей. То как-то клюнула на удочку телефонных мошенников и чуть не попала в кредитную кабалу на несколько лет. К счастью, в самый последний момент успела опомниться. То пожилая соседка с четвертого этажа, надолго уезжая, не перекроет кран и возникнет протечка, вследствие которой, вода дойдет до моего первого этажа. Пока местная управляшка искала причину, связывалась с этой дамой, прошла неделя и у меня накрыло электропроводку. Еще одна неделя в темноте, где единственным источником электропитания была кухня. Потом траты на ремонт проводки и разгромленная прихожая.

Да, я надеялась прожить эти предновогодние месяцы в спокойной умиротворенной обстановке, постигая дзен, попутно борясь с мелкими бытовыми проблемами. Затем встретить пик смены года наедине с телевизором в сопровождении грохота и свиста фейерверков за окном и с бокалом морковного сока. Угу. Щасс! Наверное, Вселенная решила, что я слишком скучно живу.

Начало предстоящего эмоционального встряса в моей душе положил стук в дверь в середине ноября. Дело было вечером. Подумав, что это соседка, без всякой задней мысли, оторвавшись от компьютерной игры, пошла открывать дверь.

На пороге стоял мужчина приятной наружности среднего возраста. В куртке из камуфляжа, в спортивных штанах и берцах. Полувоенный прикид мало меня удивил из-за специфики поселка, где я живу. Дело обычное.

– Можно у вас попросить открывашку?

– Открывашку? Какую?

– Нет, не открывашку. Штопор!

Пока прикидывала, где у меня лежит штопор, и направляясь в том направлении, мужчина встрепенулся и спросил:

– А я вас где-то видел!

– Ну да, я работала продавцом в магазине у Десятниковой, потом в хлебном.

Мужчина оживился:

– Правда? А я Виктор Овечкин. Вы меня не помните? Я был начальником – называет объект, который курировал.

– Нет. — Иду на кухню, достаю штопор. Решила, что компания мужиков собралась выпить на скамейке у подъезда и им понадобился этот предмет.

Подаю мужчине.

– А я вам никого не напоминаю? — приглаживает короткие светлые волосы.

– Нет.

– Ну, как же, я снимался в известном телесериале. А можно к вам зайти?

Прикидываю в голове, что запускать к себе домой компанию незнакомых людей как-то страшновато.

– Ну, вас наверное, там ждут, – указываю в направлении подъездной двери.

– Да нет, я один! Вот решил выпить, а штопора нет. Спросил у детей, которые там сидели, где его можно достать. Указал на ваши окна: как насчет этой квартиры. Они сказали, что там живет злая бабка, но я решил попробовать. А вы совсем не такая! И не бабка, и не злая, а очень даже красивая.

Слова про бабку, конечно, задели:

– Просто я их гоняю из подъезда, когда устраивают тусовки, шумят и всячески безобразничают.

– Так можно зайти и у вас выпить? — Мужчина был упорно настроен попасть внутрь, при этом посылая флюиды обольстителя. — Какая же вы красивая!

И мое сердце дрогнуло. И подумалось, а почему нет? Не употреблять же человеку вино из горла́ в одиночку на небольшом, но морозе. К тому же, мужчина видный, не алкаш какой-то задрипанный. А вдруг это судьба?

Похоже, не я одна подумала насчет судьбы. После того, как Виктор сбегал на улицу за оставленным там пакетом, вернувшись, разразился целой тирадой, что он удачно постучался и, возможно, это судьба!

– Как вас зовут?

Назвала свое имя.

Снял куртку с нашивкой ведомства, приближенного к специфике нашего поселка. Под ней, почему-то, была надета только майка на мускулистый торс. Это был уж слишком убойный козырь для моей одинокой женской души, и который стал сносить мне голову. Виктор сначала вроде смутился за свой вид, но когда я не удержалась и рукой погладила его плечо:

«О-о, какие мускулы!», спросил:

– Что, не нравятся мускулистые мужчины?

Я возразила:

– Наоборот!

Он опять приободрился, стал прихорашиваться перед зеркалом:

– Я мастер спорта по дзюдо!

Та-ак, ладно, по-моему начинается обыкновенный пикаперский трёп. А, может, и не врет, судя по его комплекции. Немного выше среднего роста, плотный и накачанный. Для моего маленького роста в самый раз: не придется высоко задирать голову, если дело дойдет до поцелуя. Ну, вы поняли, я уже была готова отдаться, но надо было держать себя в руках и хотя бы ближе познакомиться.

Виктор неожиданно меняется в лице и с опаской спрашивает:

– А вы одна, вдруг у вас есть муж?

– Нет, я одна.

– Не замужем?

– Да, в разводе, и давно.

– Ну вот почему такие красивые женщины одиноки?! — задал он риторический вопрос. Я промолчала, чтобы не грести всех мужиков под одну негативную гребенку. Да и профессиональная деформация многолетней работы продавцом в магазине, плюс мой скрытный характер интроверта наложили печать помалкивания во всех острых ситуациях. Больше предпочитаю слушать, если уж кто-то очень старается, например, такие, как Виктор.

Тот снова приободрился и его вовсю несло:

– Я пел в группе Альфа! Знаете эту группу?

– Угу, – очарование момента начало угасать.

Прошли на кухню, я немного прибралась со стола. Пока он доставал из пакета бутылку, поставила один высокий стакан. Думаю, выпьет свое вино и пусть чешет восвояси. Не тут-то было. Возмутился, что один не пьет и потребовал бокалы.

Скрепя суставами, поплелась в комнату, где у меня в стенке в самом верхнем шкафу хранилась подобная дребедень, упакованная для удобства в еще магазинной коробку. Пока до нее добралась, пришлось выгрести с пол десятка других вещей и оставить их неубранными.

Вернулась на кухню, убрала стакан, поставила бокалы. Думаю, черт с тобой, буду понемногу отхлебывать, делая вид, что составляю компанию. И это все под непрерывный трёп, что он снимался в известном детективном сериале, пел в знаменитой в 80-е и 90-е группе. Это меня развеселило и вызвало смех. Выпили на бруденшафт. Сделала небольшой глоток. Вино оказалось так себе, компот компотом. Потом Виктор признался, что бывший бандит, что его дядя держал Ростов. Короче, собрал все в одну кучу, думая таким образом впечатлить даму постбальзаковского возраста.

Помимо этого, все-таки получила информацию, что он военный пенсионер, младше меня на три года (выглядит при этом весьма молодо), остался в этой дыре чтобы заработать побольше денег. Воевал в Таджикистане. Тоже разведен, был дважды женат, есть взрослая дочь. Имеется три квартиры в разных регионах, две машины. Денег, разумеется, куры не клюют. Спросил:

– Ты мне веришь?

– Делю на два.

Усмехнулся.

– А кто твой бывший муж?

Называю фамилию, небольшое звание, когда тот давно служил по контракту и где. Хотела еще перечислить его дальнейшие места службы и работы, но Виктор перескочил на тему о наших с ним взаимоотношениях сейчас.

Успела лишь сказать, что хочу его забыть … Виктор с понимаем перебивает:

– Значит ты его еще любишь. — не дав продолжить: … из-за тех гадостей, которые тот мне причинял, что является полным говном, алкоголиком и патологическим вруном. Но этого не было сказано, и я махнула рукой, потому что меня, как всегда, не слышат. Мужчины, как те тетерева во время токования.

Затем, узнав про моих детей и их возраст, поинтересовался, сколько же мне лет. Я сказала. Внимательно на меня посмотрев, не поверил. Снова разразился потоками комплиментов, какая я красивая. Угу, думаю, нашел красавицу — женщину, которая совсем не ждала подобных гостей, и предстала перед ним в самом затрапезном виде. Апофеозом всего, что было на мне надето в тот вечер, были утепленные, висевшие мешком, штаны оверсайз.

Дальше больше, доливая себе вино, Виктор выдает фразу, при этом внимательно наблюдая за моей реакцией:

– А я знаком со Стасом Михайловым! — Господи! Лучше бы ты этого не говорил!

Я скорчила брезгливую мину:

– Терпеть его не могу!

Виктор понял, что его посыл пикапера пролетел мимо:

– Я тоже его не люблю. Так, – решил он дальше прощупывать почву, – какая песня тебе нравится, ну чтобы уж прямо совсем?

– Да, есть. — Беру смартфон, ищу в своем плей-листе. Натыкаюсь не на ту, но которая очень нравится — Дан Балан «Домой». Включаю. Виктор, кивая головой, оценил, что хороша.

Потом, решила все-таки найти ту самую песню, от которой тащусь: «Дом у восходящего солнца» в исполнении группы Animals. Но натыкаюсь на ее русскую версию Командора. Включаю.

Надо сказать, что алкоголь действует на меня совсем не так, как ожидают некоторые мужчины. Или отключаются внутренние тормоза говорить правду-матку в лицо, или пробуждается стерва, и обычно наступают неприятные моменты для тех, кто решил воспользоваться моей, как они думают, расслабленностью. Иногда это переходит в скандал. Бывший муж подтвердит.

В этот раз доза была мизерная, но уж очень не люблю, когда из меня делают дуру, особенно пытаясь произвести впечатление. Включаю режим умудренной циничной суки (а ведь когда-то была тургеневской девушкой, что с нами жизнь делает?). Ну что, думаю: ок’й, ты решил поиграть со мной? Теперь поиграю я. Предлагаю:

– Может, потанцуем?

Виктор удивился такому резкому повороту событий и с готовностью согласился. Встали с табуреток, совсем не по детски обнялись и на небольшом пятачке кухни стали покачиваться в такт музыки.

Витек стал втирать мне, что он однолюб, никогда не изменяет и очень верный. Вот мне-то на хрена такая информация? Спрашиваю:

– Хочешь честно?

– Ну?

– Мне по барабану.

Это его развеселило, сказал, что я нравлюсь ему еще больше.

Через минуту смотрю, что Витюша поплыл. Отстраняюсь:

– Тише-тише.

Он весь красный немного приходит в себя. В это время заиграла «Скакалка» из «Криминального чтива». Ну, где Ума Турман с Траволтой танцуют твист. Моя одна из любимых композиций. Стала пританцовывать.

Виктор садится на табурет, машет рукой:

– Не, твист не мое, я не Элвис Прэсли. – Смотрит на мои раскачивающиеся бедра.

Когда сажусь на место, он опять заводит шарманку про Альфу. Типа, исполнял там известную песню на стихи Есенина. Просит зайти в соцсеть (кстати, у него не было телефона, сказал, что в ремонте). Нахожу его профиль под ником Виктор Волк, с аватаркой волчьей головы. Подумалось, что для волка у него энергетика не та. (И ошибалась, мне все-таки удалось слегка разбудить зверя, но это будет во второй части). Захожу в плей-лист, включаю эту песню. Тот начинает изображать, как ее поет, иногда давая «петуха». Забавно. Я наблюдаю за этим всем с бесстрастным видом дизайнера-блогера Артемия Лебедева в жюри в шоу «Звезды».

Потом, помню, что целовались, слушали и обсуждали теперь его любимую музыку. В перерывах Виктор, близко приблизив свое лицо к моему, пристально смотрел мне в глаза, говорил, что они очень красивые. Гипнотизировал что ли? Но на меня это мало действовало, дух сопротивления уже давно был в действии. Только иногда думала: использовать ли гостя по прямому назначению и лечь с ним в постель? Вроде, и шанс приключился завязать интимную интрижку за многие годы воздержания, но с другой стороны: бабочки в животе не порхают, была в этот день уставшая, ноги небритые, вдобавок, примитивный подкат ухажера.

Раздражала еще одна деталь: привычка Виктора держать в руке наполненный бокал и им жестикулировать. Один раз он все-таки пролил немного вина себе на штаны.

А дальше вообще началась какая-то дичь. Конечно, я понимаю, что ему хотелось трахнуться, но давать намеки таким способом — полная фигня.

– Я на тебе женюсь! Ты выйдешь за меня замуж? У меня есть дом, будешь там жить, не работать и сидеть дома.

Удивил, я и так не работаю и сижу дома. Только у себя.

– Родим ребенка. А если что, то и твоего заберем с собой!

– Это которому тридцать восемь годиков? — уточняю я.

Он отвлекся от своих маниловских мечтаний, понял, что сморозил глупость:

– Да, я как-то не подумал. — Затем опять завел шарманку про замужество и рождение ребенка. Я предложила в количестве десяти душ. Нет, это слишком много, хватит и одного. И тут его понесло в какую-то не ту строну. Углубившись в себя, стал вещать:

– Вот я верный, никогда не изменяю жене. А ты верная?! Или нет?! Наверное, ты гулящая?!

Вообще, что это было? Спокойно смотрю на Витька и говорю:

– А не пошли бы вы вон, сударь.

Эти слова отрезвили навязчивого и ставшего хамить ухажера.

– Ой, извини, увлекся, вошел в роль. Я же актер.

Ну-ну, думаю, пора заканчивать этот водевиль. И тут начинает играть песня Тины Тернер “The Best”. Услышав знакомые звуки, Витек с самым серьезным видом говорит:

– Тина Тернер? Был с ней знаком, покойницей.

Эт-то пиздец какой-то.

Потом опять вставание на колено и заезженная пластинка о предложении руки и сердца, рождении ребенка. Примерно на двадцатом разе этого сюра выдаю:

– Всё, тебе пора домой.

Гость недоуменно смотрит.

– Пора на выход, – твердо увещеваю я.

– Как так-то? Мы же с тобой танцевали …

Весомый аргумент.

– Тебе пора домой!

– Я не допил вино! — пытается возразить Виктор.

– Допивай, одевайся и иди!

– Я не пью один. Давай с тобой. — Разливает остатки вина по бокалам. — Давай выпьем.

– Я не буду, сам допивай и уходи!

Протягивает мне мой бокал.

– Сейчас я его вылью.

– Нет, не надо. Ну давай выпьем.

Забираю бокал, выливаю вино в раковину. Виктор со страдальческим видом пытается помешать, но не успевает.

– Допивай, или вылью твой.

– Не надо. — подносит бокал к открытому рту, как будто пытается выпить водки. Это меня забавляет, но я терпеливо жду, когда же он опорожнит тару.

Вышла в прихожую, чтобы он понял, что мое гостеприимство закончилось. Последовал за мной, снова заглядывает в глаза.

– Что это на тебя нашло?

– Считаю наш разговор неконструктивным, – с умничала я. Виктор скривился от такого канцеляризма. Хорошо, буду более доходчива:

– Что ты до меня доё...ваешься, как мой бывший?!

Опешив от такой резкой перемены риторики, пробубнил:

– Да-а, наверное, сильно тебя достал твой бывший.

Ушел на кухню снова затрындев, что это неправильно — мы же танцевали, и чего это вдруг, пэ-мэ-эс у меня, что ли?

Та-ак, перешли на женские физиологические особенности, которые меня давно не беспокоят, опять бесит!

– Зачем тогда впустила?

Да, и вправду — зачем?

– По приколу.

Слегка был шокирован. Подошел ко мне и так с пониманием резюмирует:

– А ты себе цену знаешь.

Как прозорливо! Как же его выгнать? Отошел, опять смотрится в зеркало и задумчиво:

– Девки за мной сами бегают.

Угу, и ни одна не догнала.

– Сейчас позвоню в полицию!

Приосанивается:

– Я сам мент!

– Мне по фигу.

Беру смартфон, набираю 112.

– Или ты одеваешься и уходишь, или мне остается нажать только на кнопочку, – показываю экран телефона с поднесенным к сенсору пальцем.

Наконец-то Виктор смиряется, но так просто не сдается:

– Я не могу обуваться стоя, мне надо присесть.

Складывая про себя всех чертей, приношу табуретку в прихожую. За это время надел куртку, приглаживая волосы перед зеркалом через него наблюдает за мной.

– На, надевай ботинки и вали.

Он садится и опять возражает:

– Это не ботинки — это берцы.

– Мне по фигу. Или ты одеваешься или я звоню в полицию.

– Я сам мент.

– Считаю до трех. Раз!

Нехотя начинает обуваться.

Признаться, у нас в поселке и участкового то нет, и моя идея представлялась совершенно гнилой. Но я продолжаю стращать:

– Представь, если к тебе на работу придет бумага из полиции?

– Пр-ф, – фыркает Виктор, – типа, напугала!

Ха, в голову приходит другая идея, вполне действенная.

–Тогда я звоню в военную полицию.

Тыц, напрягся, стал усерднее обуваться. Озвучивая, набираю в поисковике браузера:

– Во-ен-на-я ко-мен-да-ту-ра по-сел-ка … , – блин, такая и правда существует.

Виктор стоит передо мной полностью одетый. Приношу из кухни его пакет, судя по всему с еще одной бутылкой вина. Подаю в руки. Стоит с несчастным видом:

– Может, тебе деньги нужны? — достает из кармана куртки купюры — рублей сто пятьдесят. Грустно на них смотрит и кладет обратно в карман. Открываю дверь. Не торопится уходить, умоляюще глядит на меня. Пытаюсь его подтолкнуть — дохлый номер – такого еле сдвинешь, тем более, моими дамскими силами.

– Можно я к тебе еще приду?

– Когда будешь трезвый.

– Договорились, дашь номер телефона?

– Скину в ВК в твой профиль. Пока. — снова пытаюсь выдворить за дверь. Слегка уступает, перешагивает через порог. Продолжая выталкивать, ворчу:

– Ну, ты и кабан!

Смотрит на меня с полуулыбкой. Закрываю наружную дверь на замок. Затем внутреннюю.

– Пу-фф!

Пошла на кухню помыть бокалы. Убирая бутылку в мусорное ведро, заинтересовалась, что мы там хоть пили? Фу-у, наверное, самое дешевое вино, которое можно найти в минимаркете в нашем микрорайоне. Затем иду готовиться ко сну. Слышу стук в дверь, напрягаюсь. Опять постучали. Думаю, иди ты на хер, я тебя и так с трудом выгнала. Одна за другой хлопнули подъездные двери. Виктор на улице несколько раз прокричал мое имя. Иду на кухню. Не включая свет, наблюдаю за ним. Не дождавшись реакции, тот побрел восвояси.

Позднее, вспоминая его, и связанное с ним приключение, сначала пробирал смех. Потом, анализируя события, предшествующие появлению Виктора в моей квартире, включив писателя, пришла к умозаключению. Может, неверному, но имеющего право быть, и после которого, стало как-то противно.

И так, полураздетый вид под курткой. Две бутылки дешевого вина. Наверняка шел к какой-то бабе на свидание, любительнице выпить, при этом не особо взыскательна, тащится под песни Стаса Михайлова. С моей точки зрения – так себе портретик.

Но что-то пошло не так и Витька обломали. Подумав, что не пропадать же добру, решает выпить вина прямо на улице. Встал вопрос с открыванием. А дальше вы уже знаете, где ему опять не повезло.

Сама же, несколько дней промучившись сомнениями, что зря не воспользовалась предоставленным шансом, бросила Виктору в соцсети заявку в друзья. Он ее принял, но потом так ничего не произошло.

Став постепенно забывать этот забавный момент моей жизни, вознамерилась снова постигать дзен.

(конец первой части)

Часть вторая

Конец декабря. Прибралась в квартире, поставила елочку. Вечер. В фоновом режиме работает телевизор. Занимаюсь косметическими процедурами на лице. Постучали. Подумала, что соседка. По старой русской традиции: дважды наступать на одни и те же грабли, иду открывать дверь. Стоит он. Бля-я, это меня так ошарашило, что еле подбирая слова, запустила Виктора внутрь:

– Ты прямо, как снег. Нет! Как сугроб на голову!

Улыбается.

– Я нашел этот дом!

Ну да, как можно не заблудиться среди пяти панельных пятиэтажек в нашем микрорайоне? Это как в той песне: « о где был я вчера, вот не помню, убей. Помню стены были с обоями».

– Но ведь нашел.

– Да, я с первой смены после отпуска.

– Что делал?

– Да так, пиво пил.

Понятно, бухал. Как потом выясниться, не только это.

Тоном сварливой жены спрашиваю:

– Трезвый?

– Ну, немного выпил. – Виновато пожимает плечами. Затем со словами:

– А ведь ты меня ждала, – одной рукой обхватывает мою шею, притягивает к себе и целует. Все бы ничего, но чувствую, что у меня смещаются позвонки. Освобождаюсь этой хватки, потираю шею:

– Больше так не делай.

Небольшая пауза.

– Чаем угостишь?

– Да, конечно, только что заварила.

Подает мне пакет. Что-то тяжелое.

– Отнеси на кухню. Это для нас.

Подчиняюсь, осторожно ставлю на пол.

Начинает раздеваться. Теперь был одет в зимнюю форму одежды. Под бушлатом камуфляжная футболка, штаны на подтяжках.

– Тапочки есть?

– Для таких, как ты, нет.

Махнув рукой, разувается. Потом достает из кармана бушлата какие-то маленькие свертки:

– Это с WB, есть пакетик, чтобы сложить?

И пакетик имеется. Складывает туда, оставляет на тумбочке прихожей. Потом у него начинается какая-то возня с банковской картой. Попросил положить в нарукавный карман бушлата, а то у него когда-то были сломаны пальцы. Как это произошло? Упал.

Спрашиваю:

– Где будем чай пить? В комнате или на кухне?

– Давай в комнате, посмотрю, как ты живешь.

Ну да. В прошлый раз не разобрался. Заходим в комнату, у меня разложен диван с постельным бельем, покрытым пледом. Надо сказать что в то время в квартире было довольно прохладно. Поспешно его складываю.

– Что, сразу в постель? — недоуменно спрашивает гость.

– Наоборот. Я его сложила. — поправляю плед на спинке дивана. Усаживаюсь. Виктор пристраивается рядом, как и в прошлый раз приближает лицо и смотрит прямо в глаза. Затем отстраняется:

– Мне надо в туалет. Мочевой переполнен.

Хорошо, показываю соответствующее помещение. Включаю там свет. Пока он делает свои дела, возвращаюсь в комнату и пытаюсь вникнуть в происходящее на экране телевизора. Но слух все равно обращен в соседнюю область квартиры. Когда после туалета Виктор направился в ванную и стал там шумно умываться, включив воду во весь напор (представилось, как бешено крутится счетчик), прокомментировал свое отражение в зеркале: «ну и рожа!», подумала: « и почему все женщины так стремятся замуж?». А лицо у него и вправду было слегка помятым. И не удивительно: месяц бухать в отпуске, потом после суточной смены, судя по тем вещам, которые продемонстрировал, обойти все три микрорайона поселка, раскиданных по разным сторонам местности, где-то выпить и прийти после двенадцатичасового шатания ко мне в гости.

Заходит в комнату, становится возле стенки напротив меня и начинает поправляться. Я бесстрастно наблюдаю эту картину. Говорит:

– Отвернись.

Ну да, железная мужская логика.

– Сам отвернись.

Заулыбавшись, приняв теперь уже мою логику, становится ко мне боком, продолжает поправлять штаны.

После этих манипуляций со словами:

– Ну, что, чаем угостишь? – пошли на кухню.

По хозяйски по старой памяти уселся за стол, наклоняется и достает из пакета форменную шапку, передает мне в руки, затем достает бутылку шампанского. Кладу шапку на тумбочку в прихожей, понимая, что вот чай-то он и не собирается пить, если в руках есть емкость с более приятным для него напитком. Следом на стол выкладывается банка с пивом. Основательно подготовился, вот только выпивать с ним я не собиралась. Во-первых: здоровье не позволяет. Во-вторых: в последнее время практически не испытываю удовольствия от алкоголя.

– Давай бокалы.

Ставлю один бокал:

–Я не буду пить! – Похоже, не очень-то и расстроился.

Села рядом напротив Виктора. Направляет на меня бутылку и начинает выкручивать пробку.

– Вот только не надо так делать, – поднимаюсь, ухожу в сторону, – и в окно тоже не надо!

– Хе-хе, что же вы все такие, – ухмыляется гость и продолжает свое дело. От греха подальше выхожу в коридорчик. — Оно выстрелит, если теплое и если так, – начинает трясти бутылку.

Ну, думаю, пришел пиздец моим чистым полам. Вытаскивает из горлышка пробку:

– Ну все, а ты боялась. — Берет бокал, наливает. Конечно же, вино пенится и выплескивается на пол. Говорит:

– Я уберу.

Не слушаю его, влажной тряпочкой протираю лужицы. Виктор возражает:

– Дала бы мне швабру, я бы сам убрал.

Отмахиваюсь от него и понимаю, что настроение катастрофически падает. В душе начинает свербить, что уже не рада гостю. В голове завертелась мысль, как бы его половчее спровадить. Старый номер уже не пройдет, надо придумать что-то новенькое. Главное, выманить его из квартиры.

Сажусь рядом и игриво так предлагаю:

– А давай пойдем к тебе. — При этом, думаю, по дороге сбежать.

Удивился такому неожиданному повороту, согласился:

– Давай, посмотришь как я живу. Одевайся.

Выхожу в прихожую, он идет следом.

Виктор оказывается передо мной. Уперлась взглядом ему в грудь. А подтяжки так и манили, чтобы их оттянуть и отпустить, сделав носителю больно. Но те были слишком слабо натянуты, чтобы произвести ожидаемый эффект. Проделываю с резинками несколько безуспешных манипуляций. Гость снисходительно за этим наблюдает. Я не отступаюсь и вспоминаю из фильмов приемчик нанесения урона противнику — защипнуть и вывернуть соски. Ага, их у Виктора не так-то просто ухватить. И он мне об этом говорит. Я не сдаюсь, раззадориваюсь еще больше. Не нахожу ничего другого, как начать щипать и щекотать его. Оказывается, действенный способ. Дамы, берите на вооружение — никакое дзюдо не устоит. Увертываясь и хихикая Виктор ретируется в комнату.

Так, мой первоначальный план с треском проваливается, Виктор и не думал покидать мою квартиру.

Усаживаюсь на диван придумывать новую уловку. Гость в это время снимает футболку. Сначала смотрится в зеркало на створке шкафа стенки. Затем перемещается к другому более объемному зеркалу, теперь на дверце шкафа-купе, стоящего под углом к первому. Начинает там красоваться, выпячивая мускулы на руках.

Думаю, и почему мне достаются такие мужики? То бывший все любовался своими ногами, теперь этот — своим торсом. Спрашиваю:

– Ты у каждого зеркала будешь красоваться? У меня их много!

Отрывается от отражения, поворачивается ко мне лицом, продолжая демонстрировать полуобнаженное тело.

И тут мне в голову закрадывается мысль от которой по коже пробежали мурашки: мистика какая-то. Ну нет: так не бывает. Вся комплекция и рост гостя соответствовали описанию главного героя из написанных мной книг. И что мне с этим счастьем делать? Ёпти, подарок судьбы? Но кроме этого, я еще начинаю соображать, что передо мной отнюдь не плюшевый мишка, а вполне себе здоровый мужик. Тут же припомнился его захват моей шеи. И вместо бабочек в животе, произошел жим-жим совсем в другом месте. А еще я недавно смотрела один из сериалов про эскортниц и жесть, которая там творилась, поэтому в данной ситуации впечатлительность сыграла со мной злую шутку: я стала бояться Виктора. Отдваться ему совершенно расхотелось. Плюс еще его состояние, которое описывалось выше, вкупе с шампанским, которым тот догнался. Даже, если я лягу с ним в постель, то ожидать полноценного секса вряд ли стоит. Он, может, и успеет получить удовольствие, а для меня это будет только мучением. Потом уснет, развалится на диване, захрапит, а мне придется всю ночь ютиться на разложенном кресле. Такая перспектива вообще не устраивала. Пора его выгонять.

У меня, наверное, был такой ошарашенный вид, что Виктор понял: со мной происходит что-то не то. Поэтому решил заполучить то, что хотел другим способом. И так напрямую:

– Давай трахнемся!

Молчу, в упор смотрю ему в глаза, гоняя свои мысли. Он решает изобразить сердечный приступ. Прикладывает руку к левой стороне груди, и со словами «сердце», падает на диван. Но это было так неубедительно, что я одарила Виктора очередной порцией щекотки, от которой тот вскочил на ноги и устремился в прихожую. За дверь квартиры выгнать не удалось. Он убежал на кухню.

Ухожу в комнату, сажусь на диван. Виктор прется следом с бокалом в руке. Не хватало, чтобы он пролил эту, пахнущую кислятиной, липкую жидкость мне на ковер.

– Отнеси бокал на кухню! — твердо говорю я. Не понял. Повторила несколько раз. Нехотя, с видом, что какая-то блоха здесь раскомандовалась, вышел.

Пришел, ставит стул передо мной, усаживается. Достает из кармана штанов телефон, значительно так демонстрирует:

– Пятая модель. Хочешь посмотреть мои фотки?

Во-первых, из какого десятилетия это старье? Нашел чем впечатлить! Во-вторых, озвучиваю:

– Видела их: детский сад — ясельная группа. — Мои слова задели Виктора. А в соцсети действительно: снимки плохого качества и ракурса, где он в черных очках опять же демонстрирует свой обнаженный торс. И подпись с аудио-треком: терминатор.

От расстройства ли, роняет айфон на пол. Там был ковер, так что – без особых последствий, гаджет лишь разваливается и выпадает батарейка. Прилаживая все на место, Виктор заводит старую пластинку:

– Я на тебе женюсь. Выйдешь за меня?

Блиин. Ну как от него отделаться? Достал уже с этим вопросом. Решаю идти от противного, может, отстанет? Говорю:

– Хорошо, я – согласна. – С недоверием на меня смотрит, - Ну, заходи в госуслуги и подавай заявление. – Смотрит ошарашенным взглядом. Я не унимаюсь, повторяю это снова. Виктор на время зависает, потом виновато выдает:

– Я не умею туда заходить.

Ах, вот оно что, а ты, оказывается, полный валенок в интернете. На хрена тебе вообще айфон? Такси вызывать? Выразилась по поводу умственных способностей «жениха». Психанул, что-то пробурчав, убежал на кухню.

Вернувшись, начинает орать какую-то хрень. В слова не вникала, так как уже это становилось фоновым раздражителем, от которого я по профессиональной привычке успешно абстрагируюсь. Подумав: бедный сосед сверху, обрываю гостя:

- Не ори! В ушах звенит! Я уже пожалела, что впустила тебя.

Замолкает. Снова встает передо мной. Тут на него напал порыв откровенности, и Виктор выдает, что какая-то дама призналась ему, что сидела у него на половом органе из-за денег, и тратил он на нее по сто тысяч в день. Я немного, так сказать, обалдела: а на хрена мне эта информация? Он что, ожидал, что я распла́чусь, со словами: «я не такая!», брошусь ему на шею и отдамся? Наоборот, мысленно похвалила женщину: поимела мужика во всех смыслах, да так, что ему даже пришлось оформлять кредитку.

Не все же такие дуры, как я, которые чувство собственного достоинства ставят выше денег. Знал бы ты дружок, сколько мужиков разного возраста по моей молодости трясло передо мной толстыми бумажниками или скрученными в трубочку купюрами, или предлагали, если что, обращаться к ним. Мне было лишь противно.

Но, оказывается, время откровений не закончилось. Виктор приблизился ко мне, заглядывая в глаза, стал говорить, что не помнит моего мужа (при чем здесь он?), и что не помнит, как меня зовут. Картина называется: приплыли. Что же вы за мужики такие: одна его поимела, так он пришел искать сочувствия к другой, которая, как он думает, менее меркантильная, и скорее всего, все ее поезда давно ушли, и что можно как-нибудь пристроить свой член. Сцуко, как тебя выгнать?

Наверное, в моем взгляде все было написано. Виктор отстраняется, смотрит в сторону зеркала, задумчиво констатирует:

– А ведь на самом деле ты ненавидишь мужиков. Что с тобой могло произойти? — называет несколько причин, и все попадают в точку, особенно первая. Потом вопрошает:

– Ну за что ты нас не любишь?

– Я не люблю пьяных. Я их ненавижу.

Делает виноватое лицо и поддакивает:

– Я их тоже не люблю. — Не замечая при этом противоречия, при котором сам стоит в не совсем трезвом виде.

Потом, видать, решает поменять тактику.

– Поговорим о животных. Вот я недавно котика завел. А у тебя были животные?

– Да, кошка.

– И где она?

Сцуко, что ты все по больному-то?

– Умерла в прошлом году. — Не могу сдержаться: на глаза наворачиваются слезы. Думаю, бля, вот перед ним-то меньше всего хочется расплакаться.

Виктор со словами:

– Ну, что вы все такие? — подсаживается рядом на диван, смотрит сочувствующим взглядом. Хотела вытереть слезы рукой, отдергивает ее от моего лица и серьезно так:

– Зачем глаза руками? — как фокусник выуживает из кармана темный носовой платок, подает мне, – он чистый.

Ну и какого хрена он мне здесь указывает? Мое лицо, чем хочу, тем и вытираю. Снова пытаюсь убрать влагу. Опять не дает этого сделать, держит передо мной платок. Выхватываю и бросаю его обратно. Он подбирает, протягивает. Кидаю платок ему в лицо, И так несколько раз, а его сочувствующий взгляд только бесит. Наконец, быстро изворачиваюсь и рукой протираю слезы под глазами. Делаю глубокий вдох, медленно выдыхаю, приводя себя в норму. Чувствую, что ко мне опять возвращается расчётливая сука.

Виктор пытается положить руку мне на колено, но я отдергиваю ногу: это еще остались рефлексы по старой памяти со времен бывшего. Незадачливый ухажер встает напротив. Теперь я придумываю, как в отместку за свою слабость сделать ему больно. Наверное, мой взгляд в область его паха был таким красноречивым, что он предупредил:

– Только ударь по яйцам!

Хорошо, не буду, да и не дотянусь, а вот по колену в самый раз. Пинаю. От неожиданности Виктора немного отбрасывает назад и он наклоняется вперед, чтобы удержать равновесие. Пеняет мне:

– Ох, что же ты по больному-то колену?

Пинаю еще. На этот раз он держит удар и стоит прямо, в упор глядя на меня. После того как остальные пинки не принесли должного эффекта, оставляю это занятие, досадуя, что на ногах мохнатые чуни с мягкой подошвой.

Виктор тяжело вздыхает и уходит на кухню. Через несколько минут зовет:

– Кисуля, иди сюда.

Упрямо сижу на месте.

– Ну Кисуля, подойди.

Хорошо хоть не Киса, как Воробьянинова. Поднимаюсь, иду на кухню.

– Присаживайся, – Виктор указывает на стул напротив себя, где я сидела раньше.

Скрещиваю руки на груди, располагаюсь. Он снова наклоняется ко мне, смотрит в глаза. Тут не выдерживаю, ладонью шлепаю ему по щеке.

М-м, а взгляд-то изменился: стал жестче. Предупреждает:

– Больше не бей меня по лицу.

Ок, не буду, как-то не хочется быть размазанной по стенке, когда соскребать будет нечего.

Но по колену-то еще можно? Пару раз пинаю, он только насмешливо на мня смотрит. Потом усаживается прямо за стол, и устремив взгляд в окно, начинает опять бахвалиться про свое имущество.

Я его обрываю:

– Знаю, три квартиры и две машины.

Удивленно на меня посмотрел, не ожидая, что я помнила эти подробности с прошлого раза. Возражает:

– Не-ет, две квартиры и одна машина. Вот какую бы ты хотела машину?

Что здесь мелочиться, такая есть у моих родственников, и я со знанием дела выдаю:

– Ниссан Икстрейл.

Удивленно с интересом на меня посмотрел, типа, а ху-ху не хо-хо?

– Нет, у меня Москвич.

– Иди ты со своим Москвичем.

Это его позабавило. Отпивает из бокала шампанского. Я смачиваю горло из стакана, стоящего рядом с кувшином с водой.

Потом Виктор начинает рассказывать про своего дядю — директора крупного завода в Ростове, но он умер. Уточняю, это который город держал? Ну да, но он умер. Многозначительно на меня смотрит. А мне что из этого? Соболезнования выражать? Мало ли у кого умерли родственники. Остаюсь равнодушной.

Ну, если уж настал момент истины продолжаю разоблачения:

– И ни в какой группе ты не пел. Я проверила в интернете — тебя там рядом не стояло.

Встрепенулся:

– И что ты там проверила? Что, не нашла моей фамилии? Я был под псевдонимом.

– Хорошо, в каком составе?

Зависание. Даю подсказку:

– Их было три.

Оживляется:

– В первом же, конечно! Женька Кораблев. Это мой брат. Я иногда подменял его. Это мой брат.

– Но не ты же.

Нехотя соглашается:

– Нет не я.

Потом начинает рассказывать про какую-то бабу, связанную с этим коллективом, то ли жену, то ли подругу этого Женьки, и которая уехала в Америку. Я обрываю Виктора:

– Мне это не интересно.

Замолкает, понимая, что разговор опять не клеится. Сочувственно на него смотрю: вот взяла и сломала мужику систему. Может, он все-таки уйдет? Снова тяжело вздыхает. Находит свою футболку, пытается ее надеть, пальцы не гнуться, решаю помочь. Натягиваю на него. Умилившись, сидит, как ребенок, которого одевает мама. Подумав, что на этом моя миссия закончена, выхожу из кухни, идет следом, задерживается у зеркала прихожей, приглаживает на голове совсем короткие волосы.

Не знаю, что послужило триггером, но стоя в проеме дверей комнаты, обзываю его нехорошим словом. Не тем, что вы подумали, но близким по смыслу, не менее обидным для нормальных мужиков.

И тут началось! Он стал бегать из прихожей в кухню и обратно, материться и орать. Я тоже включилась в этот монолог, послала его на три эротические буквы, он взъярился еще больше, стали переругиваться. Со стороны могло показаться, что это выясняют отношения супруги после многих лет брака. Если бы не то обстоятельство, что видим мы друг друга только второй раз в жизни. А уже такие разборки!

Вы хоть раз пробовали выгнать из квартиры пьяного матерящегося кабана? Нет? А вот мне представился такой случай. Как же он меня достал! Как всё это прекратить?

На ум приходит один метод, проверенный на внучке. Ухожу в комнату, беру смартфон и говорю:

– Сейчас сниму видео с тобой на телефон и отправлю в интернет!

Замолкает, врывается в комнату, подозрительно смотрит как я настраиваю камеру. От греха подальше сажусь в кресло, которое стоит в дальнем углу у окна. Если что, то выковырять меня оттуда будет сложно, вдобавок можно отбиваться ногами, при этом снимая буйного собеседника. Навожу камеру на Виктора.

Набычившись спрашивает:

– Что? Снимаешь?

Я с улыбочкой людоедки киваю головой.

Усаживаясь напротив меня на стул, весь красный, успокоившись, гость начинает угрожать:

– Сейчас разъебашу твой телефон!

– Только попробуй, будешь покупать новый, – ухмыляюсь. Глупенький, даже, если ты разобьешь все гаджеты в моем доме, а их у меня несколько, включая старые, то копии записей попадают аж в два облака. И только я смогу их удалить.

Сообразив, что меня угрозами не проймешь, Виктор поднимается со стула, выходит из комнаты. Направив камеру на него, иду следом. Немного отстаю, и когда в объективе появляется закуток прихожей, застаю только момент, когда гость скрывшись за углом вытягивает оттуда руку и показывает сначала фигу, потом средний палец. Уходит на кухню, с грохотом закрывает дверь. Всё, теперь он в глухой обороне.

Ну нет, я так не играю. Прекращаю запись. Как не хотелось привлекать соседей, другого способа выгнать упертого гостя я уже не видела.

В квартире напротив живет разведенная пара 60+. Бывший муж соседки недавно работал в том же ведомстве, что и Виктор, и наверняка должен его знать. Может, сумеет уговорить бывшего сослуживца уйти по хорошему.

Оставив наружную дверь распахнутой, стучусь в их квартиру. Открывает соседка.

– Лена, помоги мне выгнать мужика.

Та в непонятках:

– Какого мужика?

В это время Виктор, заподозрив неладное, выглядывает за дверь, и понимая, что дело пахнет керосином, решает перехватить инициативу. Появляется перед соседкой во всей своей красе. Вовек не забуду ее глаза, постепенно расширяющиеся до размера пятирублевой монеты, когда перед ней и вправду появляется индивидуум мужского пола. И это из квартиры, как она думала, тихони-затворницы, которая раньше ни в чем подобном замечена не была.

Виктор же, увидев соседку, узнал ее. И опять в своей манере ловеласа и по дурацкой привычке приближать лицо к собеседнику вещал:

– А я вас знаю, я хорошо знаком с вашим мужем, а вы меня не помните? Я Виктор. Не волнуйтесь, это у нас дела семейные. Вот пришел к вашей соседке жениться. Ну, конечно, выпили. А так дела у нас семейные. — потом начал спрашивать про соседа, дома ли тот. Лена стала переводить взгляд то на якобы моего жениха, то на меня.

В это время, находясь как бы в сторонке, немного обалдев от наглости, особенно при словах о том, что мы ОБА выпили, меня внутренне возмутили, я мотаю головой, типа, не верь ему. Говорю:

– Лена, вызывай полицию. — Она снова в непонятках, так как прекрасно знает о ситуации в поселке в этом плане.

А Виктор вовсю старается и что-то ей втирает. И тут я подумала: а чего это я клювом щелкаю. Быстро, не закрывая дверь, метнулась в свою квартиру.

Так: пакет с еще одной бутылкой шампанского. Однако! Это выходит, по бутылке на нос. Единица шампанского за секс со мной?! Так себе, скажу, котировочка!

Кладу в пакет еще не открытую банку с пивом. Вижу его шапку на тумбочке прихожей, засовываю туда же. Хочу сказать, что это весьма ценный предмет у военных. За его потерю фиг отчитаешься перед зампотыла.

Выставляю пакет на площадку. Затем бушлат и берцы. И в этот момент Виктор осознает, что происходит за его спиной, бросается в мою сторону. Я, как в забористом триллере, замечаю этот маневр и понимаю, что не успеваю закрыть наружную дверь, тем более на замок. Зато внутреннюю вполне. Оп-па, подпираю ее ногой и упираюсь спиной о стену.

Надо сказать, что эта преграда только называется дверью – так, средство от сквозняков. Виктор несколько раз ее слегка толкает, она прогибается сверху.

И вот тут я пересралась конкретно. Всё, думаю, если начнет ее вышибать, пришел пиздец и ей, и моей ноге.

Это был третий случай из жизни, когда я была на грани, и когда от меня ничего не зависело. К тому же, никак не могла представить, что окажусь в роли той бабы из ужастика по Стивену Кингу, когда та, трясясь пряталась от мужа за дверью, а тот ломился к ней с топором.

Я хоть и атеист по вероисповеданию, но Слава Богу, у Виктора есть тормоза. И наконец, к нему снизошла стадия принятия.

Чутко вслушиваясь в то, что происходит за дверью, поняла: мой несостоявшийся жених, матерясь, начинает разбирать свои манатки. Подъезд сотрясается громким возмущенным возгласом:

– Где моя шапка?!

– В пакете! — отвечаю.

Опять возня, затем снова:

– А-а, где мои деньги?!

И тут вспоминаю про его пакетик из WB. Быстренько хватаю с тумбочки, на секунду открываю дверь и почти бросаю наружу. Приземляясь, звякнуло что-то стеклянное. У Виктора вырвался крик отчаяния:

- А-а!

Сорри, не хотела причинить вред, закрываю дверь, и как прежде подпираю ногой.

Вдруг приходит подмога откуда не ждали. Это спустилась соседка со второго этажа и тоже начала возмущаться, но по другому поводу:

– Что вы здесь орете?! У меня маленький ребенок!

О, думаю, три бабы — это уже сила. Если не физическая, то психологическая.

Виктор начинает извиняться, и похоже, одеваться. По ходу процесса начинает опять орать, где его деньги, а потом конкретнее — карта?

– У тебя в бушлате в кармане на рукаве! — кричу через дверь.

– А-а, помогите мне найти, – это уже к соседкам. – Но те, похоже, тоже приссали, и отказались к нему подходить.

– Ну есть кто-нибудь из мужиков? — отчаянно вопрошает Виктор.

Кажется, к несчастью для всех, на этот вечер в подъезде из мужчин никого нет.

– Ну найдите в моем телефоне Коляна, пусть он мне вызовет такси.

Очень интересно: оказывается, у Виктора есть некто, который вытаскивает его из щекотливых ситуаций и не в первый раз. Так Виктор еще и рецидивист.

Соседка напротив кричит мне:

–Таня! Да вызови ты ему такси.

Да хоть черта лысого! Лишь бы он ушел.

Но тут нарисовалась еще одна проблема:

– А-а! Где мой телефон!

Ёпти, оставил где-то у меня. Соображаю что делать. Как ни крути, придется покинуть оборонительную позицию и идти искать телефон Виктора. Метнулась на кухню: нет. Бегу в комнату, нахожу на столе, возвращаюсь обратно. Гость, каким-то чутьем поняв, что проход свободен, за это время забегает на кухню. Уже в бушлате и одном берце.

Ути-пути, стоит с видом обиженного ребенка, который пару часов гонялся за главным призом, но так его и не получил. К тому же растерял свои любимые игрушки. Сцуко, как они умудряются быть такими разными?

Подхожу, вкладываю ему в руку телефон, затем начинаю искать его кредитку. Залезаю в карман на левом рукаве. Холодея, не обнаруживаю. Проверяю правый, ф-фу, вот она. Вкладываю под палец поверх телефона.

Удовлетворившись, что все на месте, Виктор собирается уходить, но тут его взгляд упирается на бутылку на столе. Злорадно посмотрев в мою сторону, хватает ее за горло и со словами:

– Фиг тебе! — ковыляет к выходу.

Улыбнуло. Теперь не придется выливать остатки благородного напитка в унитаз, а потом тащить эту дуру на мусорку.

Проводила гостя, подталкиваю за дверь:

– Свободен! — и наконец, закрываюсь на ключ.

Послышался смешок молодой соседки.

Когда ситуация боле менее разрешилась и Виктор продолжил одеваться, услышала, как он разговаривает с каким-то мужчиной. Все-таки, кто-то из мужского населения соблаговолил спуститься.

Под финал выпровоженный гость с комментариями:

– Бляять! Женился! Бляять, зашел на огонек! Да пошла Ты! — нахохлившись, выходит из подъезда.

А мне оставалось только привести нервы в порядок и как-то жить дальше.

Вдруг припомнился случай из далекой юности, как моя маман избавилась от неприятного навязчивого гостя.

Повадился тогда один хрен ходить к нам домой, типа к моему папе, чуть ли не каждый день. Видать, терпение мамы лопнуло и она стала его выгонять. Но тот уперся и сказал, что пришел не к ней, а к ее мужу. За что и получил прямо между глаз каблуком-шпилькой с металлической набойкой от босоножки. Не помню, насколько была тяжелой травма, но того мужика мы больше не видели.

К счастью, у меня под рукой не оказалось такого грозного оружия, (зима же, да и давно предпочитаю низкие каблуки), и оправдывайся потом по классике: «Не виноватая я! Он сам пришел!».

Смех смехом, но как назло, закончились все успокоительные таблетки. Полночи не могла заснуть. Только под утро вспомнила, что в аптечке есть единственная таблетка валидола. Приняв ее, наконец, уснула.

После жесточайшего приступа невралгии и горсти лекарств, встретила Новый год так, как и планировала.

Спро́сите, что с видеозаписью? Я ее удалила. Из двух облак тоже — не люблю портить жизнь людям, если только те сами сильно не попросят, а Виктор просто постучался не в ту дверь.