Читать онлайн
"Падение Икара"

15 час. 30 мин. 10 июля 2024 г.

военный аэродром ВКС РФ в окрестностях Саратова,

-«Товарищи офицеры!» - скомандовал полковник и находившиеся в классе службы офицеры, вскочили.

Генерал от двери неторопливо окинул взглядом лётчиков и прошёл к кафедре. Махнул рукой, и повторил «Товарищи офицеры!». За ним шёл незнакомый средних лет мужчина в новом, не обмятом камуфляже, сидевшем на нём как, седло на корове. Сутулый и плешивый, с очками в толстой оправе, он выглядел как типичный учёный, затерявшийся в военной форме. Его лицо, покрытое лёгкой испариной, выдавало нервное напряжение, а руки, сжимающие папку с документами, слегка дрожали.

-«У всех, после того как вас включили в группу по испытанию новой особой модернизации Су-34, есть допуск к секретной информации. Поэтому не стану лишний раз повторять, что всё услышанное вами, за пределы этих стен выйти не должно!»

Лётчики переглянулись. Все трое были людьми опытными: два капитана и подполковник и такое предисловие восприняли как должное, но пожалуй, излишнее.

-«Времени на раскачку у нас нет. Завтра вы примете своих новых «Утят» и поймёте, почему вас откомандировали сюда одних, без штурманов. Да, теперь это специальная модификация на одного пилота, а роль штурмана, будут играть компьютерные мозги, о которых вам поведает господин профессор» - генерал кивнул на штатского в камуфляже.

Капитан Благовский, сидящий в первом ряду, был высоким мужчиной с коротко стриженными тёмными волосами и проницательным взглядом. Его правильное, красивое лицо, с выбритыми до синевы скулами, выдавало усталость, но в глазах горел огонёк азарта.

-«Не стану тянуть кота сами знаете за что! - генерал отличался своеобразным юмором, что все лётчики знали, - ни для кого не секрет, что у хохлов коррупция! Она, как цирроз у алкоголика разъедает печень, отравила всё их государство!»

-«Ну да, - мелькнула крамольная мысль в голове Благовского, - то-то у нас, после того как Шойгу, из под удара Дед вывел, начались посадки в Министерстве. Но это конечно не то! Кужугетович ни чего не знал… Коррупция, это только у хохлов!» - он ни чем не выдал своих мыслей, а потупившись, уселся поудобней, откинувшись на спинку стула и заложив ногу на ногу.

Интерьер класса службы был наверное типичным для военных учреждений России: стены, выкрашенные в серый цвет, с патриотическими плакатами, ряды столов, и большая карта мира на стене. На потолке горели люминесцентные лампы, заполняя комнату холодным, тревожным светом. В углу стоял старый проектор, а на столе перед генералом лежала стопка каких то тетрадей, наверняка забытых тут прошлой группой занимавшихся офицеров.

-«Но судя по всему, они, наконец, спиздили больше чем могут переварить!» - в голосе генерала почувствовалось торжество, - есть достоверная информация, что хохлы выпустили на чёрный оружейный рынок четыре британских ПЗРК «Starstreak» и несколько польских ПЗРК «Piorun». И через третьи-четвёртые руки, это добро недавно оказалось у исламистов. И если раньше фанатики-фундаменталисты в Европе резали аборигенов ножами на улицах или давили машинами на рождественских ярмарках, то теперь у них появилась возможность приземлить на взлёте или посадке Boeing и Airbus в Шарль-де-Голль или Хитроу. Это уже совершенно другой уровень терроризма. Сами можете оценить, какая волна дерьма пойдёт.»

Генерал сделал многозначительную паузу, словно давая присутствующим оценить всю важность ситуации, а потом продолжил.

-«В Вашингтоне и Брюсселе, сидят вовсе не дураки и тоже это понимают! А ещё больше понимают, что если станет известен источник утечки оружия, а это не проблема, военная помощь Украине схлопнется с оглушительным треском! И в ближайшее время несколько высокопоставленных функционеров НАТО приедут нахлобучивать своих хохлятских протеже. Вот сюда, - генерал ткнул пальцем в висевшую на стене большую карту.

-«Военный городок рядом в пригороде Буска. Золочевский район Львовской области. Ваша задача – накрыть этот гадюшник!»

Лётчики сдержанно зашумели, но никто не решался спорить. Первым не выдержал ком.полка.

-«Товарищ генерал! Но это же не реально! Даже если лететь с Крыма, это почти 800 км. по вражеской территории!»

-«Так…» - протянул, набычившись, генерал, и словно собираясь с силами, опёрся руками о небольшую кафедру за которой стоял.

-«Подождите, товарищ генерал, давайте дальше лучше я» - тронул его за плечо плешивый, до этого внимательно наблюдавший за пилотами.

-«Валяйте, профессор…» - выдохнул генерал, освобождая место гражданскому, а сам присел за стол правее доски с картой.

-«Итак, товарищи лётчики, я знаю, о чём вы все сейчас подумали!» - человек в камуфляже, неторопливо вышел к висевшей на стене карте, окинул её пристальным взглядом. Потом так же внимательно посмотрел на офицеров сивевших за столами и нервно потёр плохо выбритый подбородок. Он взял со стола карандаш, повертел его в руках, словно какую-то диковинную игрушку и ткнул им в карту, а за окном класса службы солнце медленно клонилось к закату, окрашивая небо в оранжевые и розовые тона. Ветер, гуляющий по аэродрому, приносил с собой запах топлива и металла, смешанный с ароматом степных трав. Где-то вдалеке слышался рёв двигателей и гул садящихся и взлетающих самолётов.

-«Да, на днях, вас перебазируют на аэродром в Саки. Работать будете оттуда. Примерно 870 км. по прямой до объекта, но как вы понимаете, по прямой вам не лететь. Значит, действовать придётся на пределе дальности…»

-«Но ведь это…- не выдержал комеска Симонов, один из трёх пилотов, самый старший.

-«Прошу не перебивать меня, Станислав Иванович, - осадил его плешивый, - и наберитесь терпения, товарищ подполковник!»

Подполковник Симонов, не ожидавший, что профессор знает его настолько хорошо, нервно оглянулся на других лётчиков и замолчал.

-«Как только вы взлетите, - профессор вновь ткнул карандашом в карту, указав на запад Крымского полуострова, - вас тут же возьмут на сопровождение самолёты AWACS с базы у Бухареста. И несомненно, когда вы пересечёте линию побережья в районе Одессы или Очакова Boeing E-3 Sentry, наведёт на вас сидящие в засаде с выключенными РЛС зенитные ракетные комплексы противника. Но нашим расчётам это будут несколько «Бук-М1» и С-300ПС/ПМУ, а так же, несомненно, к охоте на вас активно подключатся поставленные за эти два года в Украину американский ЗРК Patriot, американо-норвежский ЗРК NASAMS и немецкий IRIS-T SLM. Уже в глубине Украинской территории, если вы попытаетесь идти низом, вас будут ожидать весь спектр имеющихся у них мобильных и переносных ЗРК. Место в районе цели, представляется мне, будет перекрыто особо плотно, потому что нашим некогда «партнёрам», неприятности не нужны. Вы это хотели нам озвучить, товарищ Симонов?»

Оказалось что профессор, разбирается в деталях операции получше некоторых бывалых авиаторов и офицеры только молча переглядывались. Всё выглядело донельзя уныло.

-«Да, товарищи. Расклад ясен. Шансов у вас никаких. Абсолютно! Билет в один конец, да ещё без возможности выполнить боевую задачу! Но вы, думая так, глубоко заблуждаетесь!» - плешивый, довольно щурясь близорукими глазами, окинул взглядом офицеров, выдерживая паузу. Оглянулся на генерала, сидевшего слева от карты, тот кивнул.

-«Вы взлетите, доберётесь до цели, разнесёте объект в пыль и вернётесь невредимыми! Вижу на ваших лицах недоверие… Что же, товарищи, я не виню вас. А теперь о самом важном и интересном! Ваши истребители-бомбардировщики, оборудованы новейшей системой защиты «Туман». Вдаваться в теоретические и технические подробности, не вижу смысла. Система полностью автоматическая, но на всякий случай с возможностью дублировать её включение пилотом вручную».

Офицеры во главе с командиром группы, полковником Мальцевым, недоверчиво загудели, а лицо генерала довольно сморщилось, так что он стал похож на кота, нажравшегося сметаны.

-«Недоверие ваше, товарищи офицеры, мне понятно и оно полностью оправдано. А что может лучше вас убедить, чем реальный опыт? Итак, завтра с утра, у вас первый боевой вылет! Да, да, я не оговорился. Да, вы взлетите тут, с аэродрома в окрестностях Саратова и вылет будет боевым. Противниками вашими будут стоящие на боевом дежурстве в области «Буки» и С-400, а по нижнему горизонту «Панцири». И не обольщайтесь! На ваших самолётах через несколько минут после взлёта отключится аппаратура системы «Пароль» и ПВОшники, будут в полной уверенности в том что засекли чужаков. Да, товарищи, со всеми выходящими отсюда последствиями для вас! А что бы вы не сомневались в моих словах, я пожалуй сяду завтра в кабину одного из «Утят» вместе с одним из вас…

23 ч. 20 мин. 12 июля 2024 г.

Военный аэродром ВКС РФ в окрестностях Саратова.

Интерьер офицерской гостиницы, где разместились лётчики, был скромным, но уютным. Стены были выкрашены в светло-бежевый цвет, а на полу лежал потертый ковёр с геометрическим узором. В углу комнаты стояли односпальные кровати с серыми одеялами, а между ними — небольшие деревянные столики с лампой под зелёным абажуром. На стене висели часы с тикающим механизмом, отсчитывающие минуты до утреннего вылета. За открытым окном, затянутым тюлевой занавеской, слышался шелест деревьев, растущих вдоль аэродрома. Ветер, гуляющий по степи, приносил с собой запах полыни, нагретой за день земли и асфальта. Идиллию портила только постоянно, с подвыванием брешущая собака, где то у столовой.

-«Что Колька, не спится?» - спросил шёпотом комэска, приподнявшись на локте и всматриваясь в темноту в сторону кровати капитана Благовского.

-«Уснёшь тут… Калганов как только на подушку упал, захрапел как аэродромный дизель. Да и… знаешь, Стас, неспокойно на душе что то» - ответил капитан. Он лежал, откинув одеяло, заложив руки за голову уставившись в тёмный потолок офицерского гостиничного номера.

За два дня группа «Икар» провела в воздухе времени больше чем на земле. В первый день просто облетали по полной программе новые машины, напутствуемые генералом, изрёкшим: «Новый самолёт, как новая женщина! Вроде всё то же самое что с прежней, ан нет! Тут не трогай, там не целуй! Свои заморочки!»

А сегодня с утра после взлёта начался обещанный танец с бубном. Плешивый профессор не обманул и кряхтя влез в кабину «Икара – 7» подполковника Симонова. После набора высоты мигнув пару раз индикатор системы «Пароль» потух, и во рту Благовского враз стало сухо как на каменке финской сауны, на даче у тестя. А по хребту наоборот потекла холодком противная дрожь. Он знал фиксированные частоты связи местных ПВОшников и щёлкнув пару раз тумблером услышал паническую какафонию криков. Понять их можно. В зоне их ответственности, неожиданно появилась группа чужих самолётов. На третий год «не войны» можно было ожидать чего угодно, но ждали, беспилотников, а не боевые самолёты. А тут такое…

Потом… включилась система БКО и заныли, вызывая чувство схожее с зубной болью, датчики системы предупреждения об облучении. А потом пошли сигналы о пусках ракет и это был уже полный пиздец. По крайней мере, у Андрюхи Благовского наверняка прибавилось на висках седины и оставалось только молиться на действенность «Хибины» на оконечностях крыльев. Мгновения, сливающиеся в секунды и борьба со страстным желанием дёрнуть за ручку катапульты.

Но раз за разом казалось что в последний момент, темнело в глазах, опутывало лёгкое головокружения и «Утёнок» капитана вдруг оказывался в стороне от ракеты, которая вот-вот должна была подловить штурмовик на вираже или догнать по прямой. В нескольких километрах. И этих километров уже было достаточно, что бы уйти от казалось бы неминуемой смерти.

На брифинге вечером присутствовали какие то шишки из ПВО сектора, на которых лица не было. Они не понимали, что произошло и как так вышло, что не удалось сбить эти странные самолёты-нарушители. Плешивый профессор был прав. Они выполнят задание. Они уцелеют. Они вернутся с победой. Но пилотам уже было насрать на всё и хотелось только лечь и закрыть глаза. А потом пришёл отходняк. С желанием до дрожи, выжрать грамм триста, а то и больше. И невозможностью этого сделать. Завтра перелёт в Крым и на боевое…

За дверью, чуть слышны приглушённые голоса и звуки шагов. Охрана. Не понять то ли охраняет их троих, то ли боятся что сбегут.

-«Что скажешь, Стас? Справимся?» - спросил Благовский, ещё раз провернувший в голове, столь богатый на события день.

Подполковник не ответил, но Николай чувствовал что тот не спит, он уже приподнялся на локте и хотел было повторить вопрос.

-«Вот и мне, Коля, муторно…, - ответил комеска.

-«И дело тут не в мудрёной аппаратуре этого плешивого. Хотя тоже… Чем сложнее оборудование тем выше вероятность что оно выйдет из строя. Я его, как вернулись с вылета, пытался расспросить о принципе работы этого «Тумана», так он ответил, что мол, нечего голову забивать. Оно может и так, но сам посуди… - скрипнули пружины матраца, подполковник сел на кровати.

-«Наша цель, этот военный городок – стационарная. Какой резон отправлять на штурмовку наши «Сушки»? Намного проще и эффективней накрыть цель ракетами с «Искандеров» или поднять с Энгельса «Медведей» и «Белых лебедей» с крылатыми ракетами. Но посылают нас!»

-«Слушай, а ведь и правда! - тоже сел на кровати Благовский, - мне как то и в голову не пришло! Они разнесут тот городишко и камня на камне не оставят! А они «Утят» посылают!»

-«Воооот Коля! Тут то и попахивает говнецом! – понизил голос Симонов, - экспериментальная модель бла-бла-бла… Так мыслю, что очень хочется кому государственную премию и учёное звание, кому орденок и очередную звезду на погон. А для этого нужна проверка этого самого «Тумана» в боевых условиях! И что бы с шумным результатом! Вот и мотай на ус… Ладно, давай спать. Завтра вылет рано утром».

-«И вот ещё… - после небольшой паузы добавил комеска, - как бы это поточнее сказать, ну не по сердцу мне наши позывные, вот.»

-«А что такое?» - удивился капитан.

-«Ты что, Колька, знаешь про Икара?»

-«Ну… что то из мифологии, то ли римской, то ли греческой.»

-«Икар - в древнегреческой мифологии, сын мастера Дедала. Они с отцом решили свалить с Крита, где не нашли общего языка с местным царём. Не знаю, почему уж они не могли уплыть, но решили улететь. Дедал сделал для себя и сына крылья, скреплённые воском. Отец просил Икара: «Не поднимайся слишком высоко; солнце растопит воск. Не лети слишком низко; морская вода попадёт на перья, и они намокнут». Но уже во время перелёта в Икар увлёкся полётом, забыл наставление отца и поднялся очень высоко, подлетев слишком близко к Солнцу. Лучи Солнца растопили воск, Икар упал. Утонул в море…»

-«Вот бля…» - прошептал чуть слышно Благовский, суеверный как и многие пилоты.

-«И я про то» - ответил подполковник.

Они помолчали.

-«Всё Стас, ложимся. Вон Калган наверное уже третий сон видит.» - капитан поправил подушку, укрылся одеялом, стараясь забыть о греческих легендах. Засыпая, он успел подумать, что и их, пожалуй, со званием и орденом тоже не обнесут.

14 ч. 30 мин. 15 июля 2024 года

Республика Украина, где то на востоке Львовской области.

Странности начались рано утром, сразу на предполётном инструктаже. Не было указания соблюдать радиомолчание. И даже требовали демонстративные доклады о ходе полёта. После взлёта дали указание набирать высоту в 8.000 – 9.000 и идти в этом горизонте почти до самой цели. Самая золотая середина… мечта зенитчика! А в районе Каменец-Подольского предписывалось опуститься до 2.500-3.000, не иначе, что б порадовать расчёты ПЗРК всех мастей. Маршрут тоже был интересный, словно специально рассчитанный на максимальную огласку. Вдоль границы с Приднестровьем и Молдовой. И за 40 км. до цели, предстоял сброс новейших УПАБ-1500Б по три которых, нес на подвеске каждый «Утёнок». И развернувшись неторопливо двигать на аэродром базирования Дополняли их для обороны, две Р-73 на каждый борт и одну Х-31, что бы омрачить жизнь РЛС хохлов и их НАТОвских помощников.

«Икар – 3 к вылету готов!»

«Икар – 5 к вылету готов!»

«Икар – 7 к вылету готов!»

Как и ожидалось, их засекли почти сразу после взлёта. А первые пуски по звену штурмовиков, пошли у Одессы. Благовский усмехнулся, представляя, как вытянулись лица у ПВОшников. Отличная цель, на которую навела сидящих в засаде ракетчиков РЛС, скорее всего украинская модель 36Д6 14-ой радиотехнической бригады ПВО Украины, на подлёте к побережью, вдруг померкла на радаре и вновь появилась в стороне, а выпущенные ракеты стали рыскать потеряв цель и упали. В довершении всего, «Икар-3» капитана Калганова, пролетая побережье поблагодарил за внимание засветившуюся как новогоднюю ёлку РЛС где то в районе Дачного, своей противорадиолокационный Х-31П, практически не оставляя ей шансов.

Дальше так и летели со всё возрастающей агрессией со стороны системы Украинского ПВО. Перестали уже сохранять систему засады ЗРК, включив на полную мощность свои радиолокаторы, заставляя сходить с ума БКО. Мудрёная аппаратура проекта «Туман», ради которой пришлось отказаться от штурмана, засекала приближающуюся ракету, следовал громкий щелчок, казавшийся Николаю идущим откуда-то из глубин мозга, головокружение, секундная темнота в глазах и полёт продолжался, но уже изрядно в тороне, слева или справа от прежнего курса. В какой-то момент БКО стал выдавать по два сигнала от приближающихся ракет, но пока аппаратура справлялась. Судя по всему, у противника, паника нарастала. По крайней мере, уже не выключались РЛС врага. Все три «Икара» расстались со своими Х-31 уже к середине маршрута, где предписывалось снизиться до чёртовых 3000 метров.

Чуть более 30 минут полёта до цели, летели неуловимо. Но ещё более стремительно, неслись мысли в голове капитана Благовского. Постоянно всплывал в мозгу, памяти ночной разговор с комеска. Похоже, цель операции и правда, оказалась полной туфтой. Неизвестно, действительно ли в том военном городке что они должны были штурмовать, собрались военные из НАТО, но сейчас над всей Украиной надсадно и заполошно выли сигналы «Воздушной тревоги». Вряд ли высокопоставленные военные, которым суждено было стать целью налёта, будут ждать их «Утят» озабочено почёсывая затылки. Скорее всего, успеют спуститься в бомбоубежище, а ещё более вероятно, их просто посадят по машинам и вывезут за оставшееся время из городка.

Нет, конечно, уже то что звено российских штурмовиков, которые раньше опасались не то что пересекать ЛБС, а и находиться рядом, опасаясь попасть под удар ПВО, пересекло половину Украины, было немалым ударом по самомнению ВСУ и её спонсоров. Не нужно было являться военным гением, что бы понять, аппаратура обнаружения целей их Су-34, через спутники, активно делилась сейчас ценными результатами разведки со всеми ВКС России. И Благовский понимал, наверняка, сегодня вместе с ними на взлёт вырулили самолёты дальней бомбардировочной авиации, которые неминуемо отработают по выявленным целям своими «Калибрами» и «Х-101» А это уже серьёзно. А это могло уже, вкупе с самим фактом, что штурмовики России делали в небе Украины всё что хотели, вызвать перелом в ходе затянувшегося конфликта. Вот только их троих, пилотов «Икаров» играли втёмную, рассказав занятную байку о проданных хохлами исламистам ПЗРК и негодующих союзниках. Нет, в том, что шишки из ВСУ активно из под полы, приторговывали оружием по всему миру, у капитана, пожалуй, сомнений не было. Но как то на душе становилось гадостно, и чем ближе был рубеж атаки, тем больше.

Уже за несколько минут до входа в зону пуска ракет, оказалось, облажались метеорологи, дававшие по маршруту и над целью всего лишь лёгкую облачность. Впереди ждал звено российских штурмовиков грозовой фронт. И хуже всего был вполне ожидаемый вылет украинских истребителей на перехват. В глубине своей территории, ближе к западной границе, эти гады осмелели и могли не бояться, что их собьёт наше ПВО. На инструктаже, ещё в Саратове этот вариант рассматривался как самый проблемный. Если на приближение ракеты c инфракрасной и радиолокационная системой самонаведения, БКО и «Туман» справлялись, то от штатного пушечного вооружения оставалось только маневрирование. Предписывалось отслеживать приближение самолёт противника до расстояния действенного выстрела из их пушек. И при достижении 1000 метров, что являлось пределом действенного огня из 30мм. пушек МиГ-29 и Су-27 ВВС Украины и наверняка имеющихся уже у них F-16 с 20 мм. M61 Vulcan, следовало активно маневрировать и использовать «Туман» в режиме ручного включения.

Захотелось увидеть изумлённое лицо пилота F-16, когда российский штурмовик, который вот-вот должен был оказаться в прицеле, вдруг исчезнет и неожиданно окажется в нескольких сотнях метров в стороне. А что за его штурвалом, наверняка сидит Джон, Стив или какой то Гельмут, а не доучившийся как следует Грицко, капитан не сомневался. Благовский потянулся к стакану с апельсиновым соком и припал к трубочке, жадно всосал чуть терпкий, кисловатый сок. И ухмыльнувшись, по привычке глянув в сторону. Наверное, труднее всего было привыкнуть к отсутствию в кабине штурмана, последнее время, старлея Димки Замятина, с которым можно было всегда переброситься словом-другим.

«Икар! Входит в грозовой фронт! После достижения дистанции пуска ракет, наносим удар самостоятельно и ложимся на обратный курс и по возможности валим перехватчики!» - раздался в шлемофоне голос комеска.

Сизо-багровые клубящиеся на высоте примерно в 10.000 тучи, то и дело озарявшиеся росчерками молний, они должны были пройти по нижней границе. Грозовой фронт, как и всё в этот день, были какими-то странными. Не затягивающие весь горизонт, а словно накрывший тёмной шапкой сравнительно небольшой участок местности. В обозримом горизонте слева и справа видны, били границы этого очага непогоды. Их «Утята» являли собой тип боевого самолёта, способного выполнять задачи в любых метеорологических условиях, включая сложные погодные явления, так что гроза проблемой не была…. А вот истребители хохлов…

Они нырнули в грозу, когда остались буквально считанные секунды до расчётного времени пуска ракет. Стремительная скорость перехватчика, съела эти секунды быстрее, чем дома у Николая, его французский бульдог Портос, глотает протянутый ему кусочек мяса. Капитан, не сводя взгляда с приборной панели уже тянул руку к тумблеру. Но тут, ослепительный, мощнейший разряд атмосферного электричества оглушил, и лишил зрения. Благовский всё же нажал на сброс УПАБ-1500Б и почувствовал, как избавившейся от большей части боевой нагрузки штурмовик стремительно набирает высоту. А ещё его непривычно трясёт и болтает. Почувствовал, но видеть ничего не мог. Перед глазами пульсировало белое, вызывающее режущую боль, пятно – результат вспышки молнии.

Где то на грани восприятия, он услышал казавшийся пронзительным воплем сигнал БКО – один из поднятых на перехват МиГов или чёрт ещё знает что, взял его на прицел. Капитан судорожно дёрнул штурвал влево и понял, что дела плохи. Не то что бы самолёт совсем не слушался, но делал это как невнятно и с задержкой, словно, как и его пилот потерял ориентацию.

-«Блядь! Блядь! Блядь!» - закричал Благовский тяня штурвал на себя, с ужасом понимая, что «Сушка» перестаёт реагировать. Прежде ровный рёв его газотурбинных двигателей, то и дело становился похожим на кашель, сопровождавшийся рывками всего самолёта. Штурмовик начал заваливаться налево в крен, а перед глазами по-прежнему мелькали яркие блики, через которые чуть начала проступать знакомая панель управления. Хуже всего, летели мгновения, а ставшего уже привычным щелчка, свидетельствующего о срабатывании «Тумана» и следовавшего за ним краткого головокружения не было. Сквозь кашляющий гул двигателя уже слышался писк датчика… истребитель выпустил по нему ракеты и скорее всего уже на подходе к дальности работы по цели из пушек.

Снизу, из-под панели, потянулась в кабину струйка противного, воняющего горящей изоляцией дыма. Николай что-то нечленораздельно вопя и пытаясь выровнять самолёт, правой рукой потянулся к кнопке принудительной активации системы «Туман» и нажал. Второй раз. Третий. Результата не было. «Это пиздец!» - мелькнуло в мозгу, а он всё давил и давил чёртову кнопку.

Ракета Р-27Р пущенная с украинского МиГ-29 взорвалась рядом с двигателями «Утёнка» за доли секунды до того как «Туман» всё же сработал.

16 ч. 20 мин. 15 июля 1944 года

Львовское направление

Ближние тылы группы армий «Северная Украина»

Капитан Родин, командир разведгруппы дивизионной разведки 11-го стрелкового корпуса 38 общевойсковой армии в составе 1 Украинского фронта, опершись рукой на ствол поваленного дерева, привстал всматриваясь в небо, прикрыв рукой глаза от слепящего солнца сказал: -«А может всё же наш?»

-« Ні, німець! Точно тобі кажу!» - ответил старшина Зрибняк, коренастый средних лет мужчиной с грубыми чертами лица, запорожскими усами и пронзительными голубыми глазами, вытирая рукавом маскхалата пот, заливающий из под каски глаза. Как всегда волнуясь, он переходил на родной украинский.

Разведчики проводили взглядами объятый огнём незнакомый самолёт, пронёсшийся высоко над головами, только что неожиданно появившийся со стороны солнца с сильным грохотом.

Они вновь было нырнули под покров высоких кустов бузины, как дюжий старшина положил командиру руку на плечо, кивая головой вверх:

-« А ось зараз і дізнаємося! Що за соколик!»

Высоко среди облаков качался белый купол парашюта.

-«Микола! Ты это у меня брось! – нервно возразил ему капитан, так же, не спуская глаз с неба, - не до этого нам сейчас! У нас своё дело, разведданные в штаб доставить! Вечером линию фронта переходить, а нам ещё часа два идти.

-«Так хрін з ним якщо то німець. Прийде і його час! А якщо ти правий був і це наш льотчик? Він же до фріців потрапить! Треба виручати, командир!»

А ведь прав Зрибняк, подумал капитан, провожая взглядом спускающийся всё ниже парашют. Да и вроде не далеко приземлиться должен!

-«Добро! Бери Зайца и Башкатова и дуйте за ним! Осторожней там, а вдруг немец?! Тогда сам знаешь, что делать!»

Старшина хищно ощерился: «Знаю, товарищ командир, не пальцем деланый! Мы мигом! Одна нога здесь, друга там!»

Родин кивнул. Разведка пленных не берёт!

Капитан Благовский сам не понимал, как уцелел. И только то, что качался сейчас он на стропах под куполом парашюта, говорило, что он успел всё же на рефлексах дёрнуть рычаг активации катапульты. Глаза, в которые словно бросили горсть мелкого песка, уже немного восстановили зрение, хотя и приходилось щуриться от противной рези.

Николай опустил голову пытаясь рассмотреть, куда предстоит приземляться и только сейчас поразился всей нереальности картины внизу. От чёртовой грозы и следа не осталось! Но слышался чуть приглушённый грохот, в котором искушённый уже пилот сразу признал то стихающую, то усиливающуюся артиллерийскую канонаду. Судя по солнцу уже начинавшемуся клониться в закату, грохотало на востоке. Оттуда над зеленеющим лесом и видневшимися сверху вдалеке домами какого-то городка или большого села, поднимался жирный, чёрный дым многочисленных пожаров.

В который раз за день, Благовский выматерился, помянув в заковыристых выражениях развратных, дешёвых шлюх, и их половые органы. Несколько минут назад, он отбомбился на Западной Украине, а сейчас опускался на парашюте практически на ЛБС, которая должна была находится километрах в девятистах, а то и больше! Как это случилось, в голове совершенно не укладывалось! Хотя… если этот блядский комплекс «Туман» мог менять положение штурмовика за мгновение на несколько сотен метров, может и тут не обошлось без этой штуковины?! Не…вряд ли! Чертовщина какая то!

Если что-то пошло через задницу, то идёт через задницу уже всё! Главное начать! Как Благовский не старался стравливать стропы что бы сесть на более-менее ровном месте, его угораздило попасть на какое то дерево. Запутаться там. И потом отстегнув карабины ремней, избавившись от кресла, он не удержался и сшибая мелкие ветки полетел вниз, сильно приложившись коленом о какую то корягу на земле.

Сейчас Николай сидел под деревом, то ли вязом, то ли тополем, никогда он не был силён в ботанике, поглаживал стреляющее болью колено и с тоской задрав голову пытался разглядеть высоко в листве ящик с НАЗ где среди прочего остались и лекарства.

-«Что же за блядство такое?!» - прошептал капитан, пытаясь встать, опираясь на ствол дерева и тут же застонал от боль в ноге. Он отстегнул ремешок, стянув с головы, и отбросил в кусты шлем.

Плен…неужели всё таки плен… Вот ведь!!! Капитан опять опустился на землю и сел у злощастного дерева прижавшись к нему спиной.

Смерти он не боялся. Относился философски. Каждому рождённому, суждено умереть! Но душу скрутила тоска… Вспомнилась жена Маринка, дети… И ещё, Благовский, до спазмов в живот боялся боли. С детства. И ничего с собой поделать не мог. Хотя почему, мог, он всегда мог держать этот страх под контролем, но сейчас страх начал овладевать мужчиной. Как холод от земли, по теле, всё выше разливалась противная мелкая дрожь, начавшая выступать холодным потом на спине и выдавать себя тремором рук.

Хохлы лётчиков если и брали в плен, то уж точно не меняли, как простую пехтуру или мазуту. Слишком дорого и долго обучать военного лётчика, а в штурмовики без проблем загонят мобика или вообще зека с зоны. А чаще всего лётчиков хохлы кончали там же где и брали. И далеко не сразу. Отыгрываясь за бессилие остановить постоянные бомбёжки и обстрелы. Причём делали это с самой садистской жестокостью.

Полбеды – оказаться сбитым в глубоком тылу. Там шанс уцелеть был. Тыловики не такие кровожадные, как те кто на передовой ежедневно терял друзей и соратников. Убивал сам и постоянно ждал смерти, был к ней готов.

А ты, Благовский, неким дьявольским образом оказался в самой глубокой заднице! На самой, будь она не ладна, линии боевого соприкосновения!

Погоди…. А я ведь, в этой самой… как её, в «серой зоне»! Нужно собрать яйца в кулак, прекратить ныть и хромать на восток. Может повезти наткнуться на своих.

Капитан вновь поднялся, сдерживая стон, попробовал опереться на ногу и поморщился. Но боль вроде как стала поменьше, наверное, просто ушиб, а не перелом. Он сориентировался по солнцу почти уже скрывшемуся за верхушками деревьев и припадая на больную ногу, пошатываясь от дерева к дереву, двинулся в сторону канонады.

Далеко уйти не получилось. Позади и откуда-то сбоку раздались неразборчивые голоса, треск кустов. Благовский замер, стиснув зубы подавил стон и неловко упал за ближайший ствол, трясущимися руками выхватывая из нагрудной кобуры штатного «Стечкина».

Кто?! Наши или хохлы? А может наёмники? Но тоже, хрен редьки не слаще!

-« Гей, де ти там? Якщо німець, то Хенде Хох! Війна капут! Здавайся! Якщо наш, то все одно виходь з піднятими руками!» - раздалось метрах в десяти из кустарника.

Николай похолодел и лихорадочно передёрнул затвор АПС. Блядство!!! Хохлы! Да ещё издеваются! Мрази бандеровские, под немцев косят! Он слышал, что у некоторых ВСУшников считалось особым шиком где то надыбать немецкую каску времён Второй Мировой и позировать в ней с засученными рукавами с немецким MG-42. Наверное мрази из «Азова» или какого-то блядского «Кракена»!

-« Ну де ти там? Виходь! Шнеллер!!!» - вновь раздалось из кустов.

-«Ага, шас бля!!! Выйду! Обожди минутку!» - выкрикнул капитан не высовываясь из-за и дерева, поняв что его обнаружили.

Кроме АПС в разгрузке были ещё две гранаты, ребристую чугунную рубашку одной из которых он и сжал в руке. Успокойся! Живым им сдаваться нельзя, ты же понимаешь… Так… вдох, выдох… вдох, выдох… Летит в сторону кольцо, хлопок и граната брошена в кусты где уже кто то шумно продирается в его сторону. Взрыв! Крики! Благовский неумело перекатился чуть не взвыв от боли в колене и выпустив половину магазина «Стечкина», опять спрятался за ствол. Ну а теперь вторая граната для себя! Николай достал вторую лимонку, но не успел вырвать чеку, как на его навалились сверху, а потом сильный удар вырубил сознание.

Родину хотелось орать в голос! Вот оно надо ему было?! Он проклял тот миг, когда они со старшиной увидели тот парашют в небе! Как же так?! Что за кромешная глупость, а капитан?!

Позади, послышались шаги. Капитан обернулся. У раскидистого дуба потупив глаза, переминался сержант Башкатов.

-«Как там старшина?» - спросил Родин, хотя на пятом году войны, уже и сам знал ответ.

-«Кончился Микола, товарищ капитан…» - чуть слышно, прошептал Башкатов и тут же уже обычным голосом зачастил.

-«Ведь там как было… Когда этот летун на русском ответил, старшина из за дерева вышел, думал наш… а том ему гранату почти под ноги… а потом ещё стрелял, две пули попали..»

-«М-м-м….застонал капитан, опустив голову и прикрыв глаза ладонями. Боль в сердце была даже сильней, чем физическая, когда фриц-снайпер прострелил ему ногу полгода назад. Они с Миколой Зрябняком были более чем друзья, почти братья!

-«Мы ж договорились, что он ему крикнет, а мы с Зайцем со стороны обойдём. А он как по русски ответил, так старшина и подумал… русский мол. Кто ж его знал, что он, тот гад, власовцем окажется?! Это мы только потом как его скрутили, разобрались. Флаг их трёхцветный, царский, на куртке и вообще» - продолжал оправдываться сержант.

Капитан поднял голову и сержант Башкатов отпрянул. Он слишком хорошо знал, что когда голубые глаза Родина, кажутся двумя льдинками прихорошенными снегом, лучше держаться подальше?

-«Где он?» - выдавил сквозь стиснутые зубы капитан.

-«Кто?» - спросил обескураженный разведчик.

-«Хуй в пальто! Лётчик тот где?!» - заорал командир.

-«Там… Там… Заяц его охраняет! Я думал вы о старшине, так ребята сейчас могилу копают…

Мир капитана Благовского рухнул и разбился вдребезги! Он убил человека… Он убивал раньше. Он убил многих. Его ракеты и бомбы отправили к Бандере наверняка не один десяток его последователей, но вот так, как сегодня… Такого не было. А ещё к разбитому колену, судя по всему, прибавилась сломанная челюсть и подбитый глаз. Правым глазом он почти не видел, а опухшая и саднящая челюсть позволяла издавать только какие то нечленораздельные звуки, каждый из которых отдавался дергающей болью во все зубы нижней челюсти справа. И судя по всему, зубов тоже поубавилось.

Вот попал, так попал! Но самым сильным чувством после страха и досады, было изумление. Бойцы, в каком то странном с виду, зелёном камуфляже, которые начистили ему лицо и крепко связали содрав разгрузку, как то не очень походили на ВСУшников. Да и вообще, казались каким-то архаичным сбродом в старых касках, времён СССР и чуть ли не Великой Отечественной. У одного из солдат он увидел, кто бы мог подумать, прям глазам не верилось, – немецкий МР-40, а у второго похожий на Мосинку карабин.

Но самое главное – на том самом камуфляже незнакомцев, не было ни шевронов с трезубом, ни с жовто-блакитным украинским флагом. И в свою очередь, на пилотке одного солдата, вот ведь архаизм, капитан заметил красную звёздочку, как и у ещё двоих на их старых касках. Да и ни слова по украински, он больше не слышал. Говорили на русском, да ещё и ввёртывали такие выражения, поглядывая на него, что сомнений, что это родной язык с детства, не оставалось. Какой то, блядь, театр абсурда!

Кто они, этот вопрос занимал капитана больше всего. Он слышал, что Луганские и Донецкие поначалу, с 2014 года, пока не пошла помощь из России воевали и с автоматами и с винтовками ещё времён Второй Мировой, да и сейчас в тыловых подразделениях, на блокпостах, военный, к примеру, с ППС. Но тут то ЛБС! Откуда тут взялись эта шушера одетая и вооружённая чёрти как!? А может… Может, им лётчикам с неба и не видно, как всё хуёво там, внизу, на земле. И всё на самом деле не так, как из телевизора Соловьёв, Скобеева и Конашенков вещают?!

Одно точно! Это не ВСУшники! Тех Николай насмотрелся на Ютубе. Обмундированы и вооружены они теперь, в основном, по самому последнему западному образцу, а не в старые советские каски. К тому же, бандеровцы люто ненавидят всё советское и уж точно не станут щеголять с красными звёздочками на пилотках! Нет! Точно не хохлы! Это многое меняет! Многое но не всё… Он же убил их человека… И насколько он уже понял, не простого человека. Но тот же сам виноват! Совсем то ли мудак, орать по хохлятски, да ещё коверкая с издёвкой немецкий, все эти «Хенде хох! и «Капут»! Пусть разберутся! Он же не хотел! Да и что они себе позволяют! Он капитан ВКС России, в отличии он этого мутного сброда! Измордовали! Хотя в горячке боя, наверное, и правильно! Зато не дали подорвать себя гранатой. Глядишь и выкарабкаюсь! Благовский у которого уже начали затекать крепко связанные за спиной руки, все более нестерпимо дёргала зубной болью сломанная челюсть и ныло злополучное колено, завозился и закрутил головой по сторонам.

Вдруг он заметил, что стоявший невдалеке и хмуро поглядывавший на него военный с карабином, подобрался, поправил на карабин на кого то глядя за спину капитана. Николая кряхтя попробовал повернуться, но средних лет, крепко сбитый, коротко стриженный мужчина, с каким то почерневшим, словно закопчённым лицом и страшными голубыми глазами, обошёл его и стал перед капитаном. Он был одет в такой же зелёный камуфляж, на голове старая, мятая пилотка, тоже с красной звёздочкой, а на поясном ремне висела кобура, в которой Благовский с трудом, но узнал кобуру «ТТ». Наверняка офицер. Ну вот, сейчас и пришло время объясниться. Но подняв голову и встретившись взором с ледяными глазами незнакомца, все мысли спутались. В глазах была смерть!

Капитан Родин, с трудом сдерживая ненависть, окинул взглядом пленного лётчика. Лет тридцать пять, скорее худощавый, но холёный, сытый. Это сразу бросалось в глаза, несмотря на разбитое лицо с заплывшим глазом. Короткие, наверное ранее аккуратно зачёсанные назад, а теперь растрепанные и перепачканные темно-русые волосы. Отметил незнакомую, тёмно-синюю, перемазанную в крови, форму в виде куртки с молнией без погон. Внимательно осмотрел на левом плече нашитый полукруг с власовским, трёхцветный шевроном, а под ним другой шеврон с раскинувшим крылья царским двуглавым орлом и надписью «Россия». Спереди, на правой груди, какие то крылышки, а под ними на клапане кармана вышито «Вооружённые силы России», а справа на другом кармане «Благовский Н.И.»

«Су-у-у-ка» - протянул офицер сквозь зубы чуть слышно и присел на корточки, рядом с лётчиком, который инстинктивно отпрянул. Он чувствовал как горячая волна ненависти того и гляди ударит в голову. Родин схватил пленного за воротник и резко дёрнул в стороны, распахивая молнию куртки, потом рванул выглянувшее нижнее бельё белого цвета, раздирая ворот. На шее лётчика, на плетёной цепочке, блеснувшей золотом, весел православный крестик, большой с полпальца наверное. Последние сомнения оставили Родина!

Сам он был убеждённый большевик, ступивший в ВКП(б) ещё в ту студёную сталинградскую зиму, когда его, контуженного вытащил из полу заваленного подвала, здоровенный бугай в ватнике - сержант Зрибняк. Война заставляет на многое взглянуть иными глазами. Религия – несомненное зло и опиум для народа. Но старший лейтенант, а потом и капитан, Иван Родин, старался не замечать как его разведчики украдкой крестятся и шепчут полузабытые слова молитв. Когда накрывает миномётным огнём и кажется, что вот следующая мина, точно угодит в из окоп или воронку, в которой они прячутся, пусть лучше вспоминают бабкины молитвы, чем вскакивают и бегут в панике! Да, товарищ Сталин говорил, что реакционное духовенство не вполне ещё ликвидировано, до войны, стало быть, не успели… Но дайте срок, свернём шею Гитлеру и до попов доберёмся! Но ни один советский солдат, никогда не оденет эти буржуйские золотые цацки с крестом! Тварь! Предатель! Враг!

Капитан Родин оттолкнул связанного пленника, который завалился на спину и принялся неразборчиво что то выкрикивать. Но на Ивана опустилась багровая пелена. Он вырвал у охранявшего пленного лётчика рядового Зайца, карабин и повернулся к связанному власовцу.

-«Ннннааааа!!! – приклад карабина взмыл и со страшной силой опустился в лицо пленника, потом ещё и ещё раз – за Миколу! Я с ним со Сталинграда! Он мне родней брата родного! Нннааа, сука! Получи мразь фашистская!»

Окружившие их, но стоявшие в стороне разведчики смотрели на расправу молча, лишь некоторые морщились и отводили глаза.

Задыхаясь, Родин отступил на шаг и не глядя, кинул карабин обратно Зайцу. Тот поймал оружие, брезгливо глянул на перемазанный кровью приклад, молча нарвав в пригоршню лесную траву, стал оттирать приклад. Капитан пошёл прочь.

-«Командир, - окликнул его сержант Башкатов, - а с этим что делать?» Он кивнул на судорожно дергающееся и хрипящее тело пилота.

-«В жопу его поцелуй!» - прохрипел Родин, не оглядываясь.

Сержант пожал плечами, вытащил из-за голенища сапога финку и шагнул к пленнику…

Через десять минут, разведчики построились на поляне, где только пятна крови на мятой траве напоминали о свершившейся мести предателю.

-«Слушай мою команду! Через десять минут выходим! Ты Заяц и ты Башкатов, обшманайте труп власовца, все документы и куртку его заберите и вообще всё то найдёте. И пистолет его, чудной такой… Не видал я таких раньше. Тоже заберите! Передадим куда следует, пускай там разбираются! И место отметьте, где Миколу прикопали! Потом как в наступление пойдём, найдём и перезахороним как героя!

17 ч. 20 мин. 20 августа 1944 год.

окрестности Сандомира

расположение 13-й общевойсковой армии 1-го Украинского фронта.

Майор Володин, командир роты дивизионной разведки 11 стрелкового корпуса, поправил портупею, фуражку, одёрнул гимнастерку и решительно постучал в массивную двустворчатую дверь.

-«Входи!» - послышалось через неплотно прикрытые двери.

-«Разрешите войти, товарищ полковник?»

Не молодой уже хозяин этого временного кабинета, начальник управление контрразведки «Смерш» 13-ой общевойсковой армии, полковник Рущук, стоял у окна, с папиросой.

Кабинет полковника был небольшим, но уютным. Стены, здания постройки конца XIX века были массивными как у равелина крепостного каземате. Ободранные гобелены стен, с портретами каких-то вельможных панов наверное ещё времён Станислава Лещинского. На массивном, добротном столе, лежали стопки документов, чернильница и несколько карандашей. В углу комнаты стоял старый книжный шкаф с отломанной дверцей, а на полу лежал потёртый ковёр, который когда-то был ярким, но теперь то ли выцвел от времени, то ли был затоптан и изгваздан до такой безобразной степени. Воздух в кабинете был наполнен запахом табака и старой бумаги, а из открытой форточки доносился шум далёкой канонады.

-«Входи, входи Максим. Я тебя с обеда жду!» - полковник бросил окурок в открытую форточку и сильно прихрамывая, опираясь на трость пошёл навстречу майору. Это был высокий, крепкий ещё мужчина с седыми волосами и усталыми серыми, словно запавшими глазами. Его лицо, покрытое морщинами, выдавало усталость, и затянувшееся недомогание. Но в глазах читалась свойственная сильным духом людям, твёрдость и решимость. Офицеры давно и хорошо знали друг друга и без лишних глаз, вполне моги обходится без чинов.

-«Как нога, Константин Митрофанович?» - участливо по интересовался майор, пожав руку командира и присаживаясь на кончик стула.

-«Нога? А что ей теперь?! Отрезать нашим коновалам не позволил, значит всё срастётся, а мясо новое нарастёт! Ну, мне зубы не заговаривай! Ты Максим сюда приехал не чтоб о моей ноге справится!?»

Полковник покряхтывая уселся за стол, напротив Володина, потом некоторое время пытался пристроить раненую ногу, и наконец, пристально взглянул на собеседника.

Майор откашлялся, положил перед собой на стол свёрток в коричневой, грубой бумаге, расстегнул планшетку и достал несколько листов бумаги.

-«У меня вот такая странная история приключилась, уже давненько, но всё не до того было, товарищ полковник, вот только сейчас к вам выбрался. Помните, 15 июля немцы отбили наступление наших 38-й и 60-й армии и с утра 15 июля провели контрудар двумя танковыми дивизиями из района Плугов?»

Рущук кивнул, начало операции на Львовском направлении действительно сначала как то не задалось.

-«Мои разведчики получили задание вскрыть планы противника и ушли в рейд по его ближним тылам, - продолжал майор, - возглавлял разведгруппу капитан Родин, вы его должны помнить…»

Полковник на мгновение прищурился вспоминая и вновь кивнул, пододвинул к себе пачку «Герцеговины-Флор», неторопливо закурил, слушая собеседника. Лицо его на которое падал свет из окна, казалось задумчивым, а в глазах читалось напряжение.

-«Задание они выполнили, перехватили вестового от немецких танкистов в штаб, но на обратном пути, уже ближе к передовой вот такая у них занятная история приключилась…»

Пока майор рассказывал полковник, сначала слушавший его в пол уха, к середине этого импровизированного доклада, весь обратился во внимание.

-«…а когда переходили линию фронта, уже на нейтралке, в темноте, наткнулись всё ж таки на немцев. И не просто на пехоту, а тоже на разведчиков, они у нас языка выкрали, лейтенанта сапёрного и к своим тянули. Завязалась свалка, бились накоротке ножами и лопатками сапёрными, гранатами и пистолетами. Отбили мои парни того лейтенанта, хоть и потеряли двоих разведчиков, но фрицы накрыли нас потом миномётами… Адова ночь была. Так вот вышло, что тот пистолет мудрёный этого лётчика власовского, на нашем разведчике остался, том что погиб. И часы его тоже. Родин вещи с того лётчика между несколькими разведчиками распределил, словно чувствовал, что быть беде. Так что, вот часть вещей осталось. А часть пропало.» - майор стал разматывать бумажный сверток не переставая говорить, на столе перед полковником оказалась тёмно-синяя куртка и небольшая книжечка с кожаной краской обложкой.

-«Мы потом пытались было, после того как фронт вперёд пошёл найти на той нейтралке что то, да уже невозможно оказалось! Там же артиллерия РВГК сначала отработала, а потом два танковых корпуса в наступление шли. Всё перепахано… Но разведчики мои, по памяти нарисовали и часы те и пистолет.»

Майор пододвинул к полковнику листы, которые до этого достал из планшетки. Полковник Рущук тем временем рассматривал куртку убитого пилота, то выворачивая на изнанку, то ногтем пальца пытаясь поддеть трехцветный власовский шеврон. Такая форма, её цвет и покрой были обоим офицерам в новинку. Но полковника больше всего удивила книжечка, оказавшаяся занятный аналогом удостоверения личности, жаль только уцелела одна страница с фотографией и та опалённая по краям.

-«Капитан Благовский значит, - произнёс полковник, всматриваясь в лицо офицера в незнакомой форме на фотографии, - породистая морда! Сразу видно не наш!

-«Так, что там твои разведчики пишут? – пододвинул он к себе бумаги привезённые дивизионным разведчиком. Рущук внимательно вчитался в рапорта, а майор Володин, застыл в ожидании, на некоторое время воцарилась тишина.

-«А вот это, очень интересно! – полковник ткнул карандашом в неровные строчки внизу одного их листков.

-«Твой капитан пишет, что этот Благовский истерил по поводу «хохлов» и «бандеровцев» когда его вязали. Что то новенькое! У них конечно никогда особой дружбы меж собой не было. И Бандера с Мельником и Власов со своими ублюдками одному хозяину служат. Объединяет их исключительно ненависть к нашему Советскому государству! А видишь, не иначе, кошка чёрная меж ними пробежала, чуют гады что Гитлеру немного осталось. Похоже, начали грызться меж собой. Очень интересная информация… да… похоже очень поторопились твои парни этого предателя в расход пустить.

Полковник задумался, глядя куда-то в окно и постукивая карандашом по столу. За окном виднелся двор штаба, где то и дело пробегали солдаты занимались повседневными делами. Где-то вдалеке слышался гул моторов и крики командиров. Воздух был наполнен запахом пыли и дыма, а на горизонте что-то горело, поднимались клубы чёрного дыма.

-«Я вот что хочу спросить, Константин Митрофанович,- понизил голос майор и оглянулся по сторонам, хотя в кабинете они были одни, - я думал там, у Власова, несколько тысяч предателей, которые руки в нашей крови замарали и которым обратной дороги нет. Вот что, у них теперь и авиация своя? Не ожидал! Да ещё и с формой своей мудрёной, да сами же видите…»

Полковник, вновь потянулся к папиросной пачке, покрутил её в руках, но тут же отбросил на край стола. Он нагнулся к Володину пристально глядя ему в глаза.

-«Да Максим! Теперь, стало быть есть! У нас была информация, что немцы ещё в 1943-ем формировали русской восточную авиационную группу. Но дело у них шло не шатко не валко. Больше всего за это ратовал некто Мальцев Виктор Иваночич, некогда полковник наших ВВС. Он сам перебежал к немцам, теперь старается, Иуда, вовсю! Там у них кое-кто из ещё беляков эмигрантов отметился, но есть и бывшие советские граждане. Более тебе скажу, даже орденоносцы и Герои Советского Союза к Власову переметнулись! Но это строго между нами! Ты понял, Максим?»

Майор подавленно молчал не поднимая глаз: «Вот сволочи!» только и смог он сказать.

-«Товарищ полковник! Нужно всю эту информацию передать в Москву, в Кремль, до Верховного довести!» - воспрял он неожиданно.

Рущук с кряхтением поднялся и припадая на раненую ногу, опираясь на трость прошёл, провожаемый нетерпеливым взглядом разведчика к окну. Глянул во двор, потом закрыл форточку, повернулся к собеседнику и опёрся на подоконник.

-«Мы не первый день друг друга знаем, Максим! А на войне недели и месяцы, что годы в мирной жизни… Вот скажи мне, майор, ты в нашу победу веришь?!»

Володин аж поперхнулся от неожиданности.

-«Да какие сомнения могут быть, Константин Митрофанович?! Красная армия уже к границе вышла, погоним фашистов до самого Берлина и гвоздь в крышку их гроба заколотим! А Гитлера будем возить по всей стране в клетке и советским людям показывать, как сбесившегося хищника!» - почти прокричал он с придыханием.

-«И стало быть, никакой Власов нам не помеха? И без этого мудрёного нового пистолета мы фашистов осилим?» - кивнул полковник в сторону лежащих на столе листков и лётной куртки с трёхцветными нашивками.

Обескураженный майор закивал головой: -«Но ведь, товарищ полковник…

-«Ты сколько раз на своего Родина представления на Героя писал?» - перебил его Рущук.

-«Так это… два раза… Один раз в дивизии завернули, а второй раз на уровне армии. Уж очень, капитан, на язык не сдержан. Всё норовит правду – матку в глаза выдать! И с особистами вечно на ножах! И чуть не разжаловать его полгода назад хотели. Я сколько раз ему говорил… Но разведчик, каких поискать и то вряд ли найдёшь!!!»

-«Вот! Если я твоим бумагам по этому случаю ход дам, то к бабке не ходи, наверняка найдутся охочие взять за горло капитана Родина. Скажут что специально порешил того власовца, а нужно было столь ценный источник через линию фронта тянуть! А ты знаешь, как это бывает! И за меньшее под трибунал попадают! Все его грехи припомнят… И хорошо если в штрафники попадёт, а не перед расстрельной командой встанет. Был человек, и нет человека!»

-«А ведь может и так статься…» - пробормотал, потупившись, майор.

-«Давай-ка так! Пиши на своего разведчика ещё представление к Герою и на его ребят, что в тот рейд ходили, на ордена, сам реши какие. Я со своей стороны поддержу, да посодействую. Что касается информации о склоках между Власовым и ОУНовцами, я, до кого нужно доведу, не раскрывая источника. Всё понял, Максим?»

-«Так точно, товарищ полковник! Спасибо Товарищ полковник!» - вскочил со стула Володин обуреваемый самыми противоречивыми чувствами.

Проводив разведчика, полковник Рущук вновь внимательно перечитал рапорта, осмотрел, стараясь получше запомнить рисунки. Долго, в задумчивости перебирал в руках ткань куртки убитого лётчика-предателя. В глазах полковника читалась тревога. Как знать. Возможно информация, которую он сейчас держит в руках, может изменить ход войны. А может это пустышка, которую сейчас ни доказать ни опровергнуть.

Потом он громко крикнул в оставшуюся приоткрытой дверь: «Кулиев!»

Татарин-ординарец заглянул в кабинет.

-«Звали, товарища полковник?!»

Ординарец был предан как собака, и предан лично ему, Рущуку, а не Советской Родине или товарищу Сталину.

-«Добудь мне полканистры бензина. Чем быстрее, тем лучше!»

Татарин закивал так, что казалась пилотка слетит с лысой головы и метнулся исполнять приказ.

-«Во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь» - прошептал полковник, неожиданно пришедшие на ум, подзабытые за годы Совдепии, слова царя Соломона, - сожгу всё и будь что будет!»

20 час 15 мин. 15 июля 2024 года

Крым, восточная окраина пгт Новофёдоровка

аэродром Саки ВКС России.

-«Как это так?! Не знаете где самолёт? Ты в своём уме, полковник?! Ваши спутники, которые должны были вести всё звено от и до… как могли его потерять? Ты у меня отправишься ротным Красногоровку штурмовать! Толку от вас, с вашими спутниками?!» - генерал в раздражении бросил трубку ЗАС связи на базу и засопел исподлобья глядя на профессора.

-«Ну, Яков Соломонович, ты мне что скажешь? Как такое могло случиться? Ты мне что втирал про неуязвимость? Про то что вы там аппаратуру самоуничтожения установили на самый крайний случай? Я бы понял, если «Икара -5» сбили и он упал у хохлов! Хуёво, но вполне ожидаемо, что бы ты там мне не втирал! Но как так может быть, что бы штурмовик просто пропал с радаров и со спутника его перестал засекать? А если окажется, что его хохлы посадили, система самоуничтожения не сработала и вся твоя мудрёная система «Туман» завтра окажется на их F-16, которые наведаются в Москву?

Ты хоть понимаешь, чем это чревато?»

Профессор выглядел не особо, но со всех сил старался делать хорошую мину при плохой игре.

-«Но кто же мог просчитать все варианты?! Утром ваша метеорологическая служба давала самый оптимальный для операции прогноз по Западу Украины! А по словам «Икара-3» и «Икара-7» их угораздило чуть ли не в ураган!»

-«А-а-а-а… Стало быть это «мои» метеорологи во всём виноваты? Ты не виляй! Куда делся «Утёнок» Благовского? Ну не может потеряться самолёт, на проводку которого были брошены большая часть радиотехнических войск ВКС России на западе страны!»

-«Ну…я предупреждал вас, что аппаратура ещё не полностью протестирована и опробована во всех режимах, но вы продолжали меня торопить!» - развёл трясущимися руками профессор, вытирая испарину грязным носовым платком.

-«Так! У меня доклад через пятнадцать минут по видеосвязи с Самим! Что говорить? Да не трясись ты! Смотреть противно!»

-«Э-э-э… Как что говорить? Операция прошла успешно. Заданная цель поражена! Ну… есть потери. Один самолёт.»

-«Что один самолёт?! Где один самолёт?! Не юли! По глазам вижу, что ты что-то знаешь!» - навис над профессором генерал.

-«Э-э-э…ну…. Вы слышали о Филадельфийском эксперименте?» - профессор вжался в стену и затравленно глянул на генерала снизу вверх.

-«Какой ещё эксперимент?! Эксперимент, это по вашей научной части, мне и без них есть чем заниматься!»

Профессор снял и тут же вновь одел очки, он с тоской глянул в окно за которым опускались сумерки.

-«Дело в том, что это не наш эксперимент. Но проект «Туман» основывается на его выкладках… Хорошо, хорошо, не давите на меня! Слушайте…

Ещё в 1943 году американские учёные проводили исследования по проводили опыты по использованию размагничивания корабля, мы, физики, называем это «дегауссизацией». Это позволило бы сделать военные корабли и транспорты необнаруживаемыми, практически невидимыми для появившихся незадолго до того магнитных взрывателей мин и торпед. В октябре 1943 года на базе ВМФ США в Филадельфии, был проведён полевой эксперимент, с эсминцем «Элдридж». Он должен был путем генерации мощных электромагнитных полей, при правильной конфигурации, вызвать огибание эсминца свето- и радиоволнами. Но произошёл незапланированный скачок напряжения и «Элдридж» исчез в клубах зеленоватого тумана, а потом материализовался в 320 км. от места эксперимента, в порту Норфорка. При этом, из всего экипажа в 181 человек вернулись назад невредимыми только 21. Из остальных, 27 человек вросли в корпус корабля, 13 умерли от облучения, поражения электрическим током и от страха.

Эксперимент признали неудачным, его результаты засекретили. Он практически превратился в легенду и по мотивам той истории в 80-е даже кино в США сняли. Может, вы тот фильм смотрели?»

-«Том и Джери, я смотрел! Случаем тоже по мотивам, какого то эксперимента сняли?» - едко спросил генерал.

-«А вот зря вы ёрничаете, товарищ генерал! Кстати, Президент которому вам сейчас нудно будет докладывать, в теме источника наших разработок. Российской разведке удалось в конце 90-х, получить доступ к документам 1943 года и у нас в стране почти двадцать лет велись работы по их анализу и переосмыслению!»

-«Ну да! Переосмыслили, как я вижу! Ты, Яков Соломонович, наконец, можешь мне толком объяснить, куда делся мой самолёт? Если бы он переместился хоть на 300 км. или ещё дальше, то его бы засекли за считанные секунды!»

-«Тут такое дело… Как бы вам попроще объяснить…»

-«Ну, ты тоже, за дурака то меня не держи! Как есть, так и говори!»

-«Дело в том, что при срабатывании аппаратуры «Тумана» происходит не только… э-э-э… телепортация объекта, на котором она установлена, то есть самолёта, на несколько сотен метров в пространстве, но и на доли секунды во времени. Система «Туман» запитана от бортовой сети, через преобразователь тока, мощность которого сравнительно не велика… Но когда звено попало в грозовой фронт, судя по всему «Икар-5» поразил заряд атмосферного электричества. А это уже несопоставимые мощности! Ведь напряжение молнии варьируется от десятков миллионов до миллиарда вольт. А сила тока в пределах от десятков тысяч до полумиллиона ампер».

-«Ииии?» - вопросительно протянул генерал, сверля учёного взглядом.

-«Ииии… я не знаю. Но если разряд атмосферного электричества по нелепой случайности, совпал со срабатыванием «Тумана»… «Икара» больше нет в нашем времени и пространстве!»

-«Блядство какое… - прошептал поражённый военный, - ебать я хотел вас и ваши «нелепые случайности»! И где сейчас Благовский?!»

-«Понятия не имею!» - признался профессор.

23 час 00 мин. 15 июля 2024 года

Крым, восточная окраина пгт Новофёдоровка

аэродром Саки ВКС России.

Полковник откупорил бутылку, взболтнул её и разлил ледяную водку по четырём стаканам. Чуть помедлил, вздохнул и положил на один из них горбушку ржаного хлеба. Калганов с Симановым переглянулись, взяли стаканы.

-«Ну… произнёс он и вопросительно глянул на комеска, - помянем Николая! Хороший мужик был! Жена с двумя детьми остались, вдовой и сиротами.

-«Давай… Не чокаясь, батя! – сказал подполковник, - хуже нет, вот так вот, без вести пропавшим оказаться! А может он и вовсе живой… А?!»

19 ч. 30 мин. 25 августа 1944 года

окрестности Перемышля

расположение 11-го стрелкового корпуса 38 общевойсковой армии в составе 1 Украинского фронта

Лампа-«коптилка», сделанная из гильзы немецкого зенитного снаряда тускло освещала стены подвала и осунувшиеся лица разведчиков. Они сдвинули кружки на импровизированном столе из поставленных друг на друга пустых снарядных ящиках. Капитан Родин разлил без остатка по кружкам спирт.

-«Ну, товарищи, помянем Миколу! Сороковины сегодня! Пал ты, брат, от руки предателя нашей Советской Родины! Отомстили за тебя и дальше мстить будем, пока руки оружие могут держать! И… давайте за Победу!!!