Читать онлайн
"Элита"
«Совершенно секретно. Распространению не подлежит.
Проект Код № 759. «Замена».
Рассмотрено и одобрено предложение по замене людей на особо опасных работах, связанных с риском для здоровья, роботами-андроидами. Для сокращения возможных негативных реакций со стороны общества, андроидов приказано сделать внешне полностью соответствующими человеку. Информацию по проекту строго засекретить. Все затраты по проекту на себя берет «Элита». Работы приказано начать с момента подписания данного проекта»
За окном идет дождь. Да, так банально и серо капает кислотно-серной смесью на грешную землю. Отсюда, с высоты двухсотого этажа все кажется мелким, бесцветным и невнятным, как в прочем и жизнь, которую ведет большинство выживших после третьей мировой войны горожан. Но, дождь в этом не виноват. Виноваты сами люди, что было, возомнили себя, почти что Богами и чуть не уничтожили землю атомным, ядерным, нейтронным и еще черт знает каким оружием. После войны все стало иначе. Впрочем, сама система жизненного уклада в целом не пострадала, но понесла некоторые изменения. Одно из них: пеницитарная система. Люди, оставшиеся в живых после многочисленных страданий и многих лет голода, отказались платить налоги, которые ранее шли на содержание полиции и тюрем. Но, преступников нужно было как-то наказывать. Пуля в лоб за малейшее нарушение могла бы стать неплохой альтернативой структурам исполнения наказаний, но, голодные, одичавшие люди придумали нечто получше…
И вправду, зачем пропадать свежему мясу, которое можно переработать и съесть? Тем более такому сладкому и аппетитному как человеческое. И, было решено, что преступники пойдут на прокорм честным людям. Решено это было нами, то есть Элитой. В послевоенное время Элита заменила людям погибшее ранее правительство. Теперь мы не только представляем страну на международной арене, но и решаем бытовые вопросы, например – кому из нарушителей спокойствия быть съеденным сегодня. Для меня это, пожалуй, самое сложное. Я не тиран и не извращенец. Мне сложно убивать людей, но это моя работа.
- Майк! Отвлекись от своих вечных раздумий – принесли меню.
Меню нам приносят ежедневно с нижних этажей, где располагаются клетки для временных заключенных. Обычно оно содержит от 40 до 100 фотографий обнаженных людей сфотографированных со всех сторон. Количество «блюд на выбор» напрямую зависит от количества провинившихся. В последнее время их стало значительно меньше. Преступность пошла на убыль. Никому не хочется оказаться в так называемом «суповом списке».
Я беру меню и начинаю разглядывать содержимое. От голых ляжек и животов уже рябит в глазах. Все это крайне неприятно и вульгарно. Но, среди прочих, мне попадается фотография женщины, которая заставляет меня задержать на себе взгляд. Какая же она красивая! Господи, если ты есть, зачем ты создал такую красоту в нашем несовершенном мире? И что могла сделать ОНА преступного?!
- Ааа, - слышу я одобрительное покряхтывание, поднимая голову, обнаруживаю рядом с собой неприятно пахнущего толстяка Луса, нашего архивариуса - Ты тоже ее заприметил? Хороший выбор! Из красивых женщин всегда получается самый вкусный паштет!
Что?!! Эта тварь хочет ее сожрать? Прямо сегодня, здесь? Ну, нет. Я сделаю все, чтобы выяснить, что она сделала и как ей можно помочь, прежде чем задуматься о ее «съедобности».
- Нет, Луса, мне она не нравится. Слишком худа и, наверное, чем-то болеет, посмотри на синяки под глазами.
- Нет у нее никаких синяков, - с сомнением тянет этот потный толстый боров.
- Есть, есть. Ты посмотри, еще и глаза с желтинкой, наверняка у нее больная печень, а это ведь твое самое любимое лакомство.
Луса теряет интерес к красавице и листает альбом-меню дальше. Да, я выиграл немного времени, но этого, пожалуй, маловато. Теперь мне нужно отдать вместо нее кого-то другого. Того кто уже через несколько часов станет украшением нашего собственного элитарного стола. Мне хотя бы не приходится выбирать еду для бедняков. Там все и так понятно, все пьяницы, наркоманы, шизофреники и прочий сброд идет под нож малобюджетных столовок и мини-маркетов. Для нас же отбирают лучшее.
Я пролистываю еще несколько страниц и натыкаюсь на фото мужчины средних лет, он спортивен, но не слишком накачан, явно здоров и весит килограмм так 70 без костей. Тыкаю Луса носом в фотографию. Жирдяй одобрительно кивает и звонит на кухонный этаж. Через час нам подадут первое блюдо из этого еще далеко не старого человека, который мог бы прожить еще долгую и возможно полезную жизнь. О счастливой я не говорю, в нынешних условиях это слишком сложно.
На кухне у меня есть специальный наблюдатель. Он следит за тем, чтобы к нашему столу подали именно то, что мы выбрали, чтобы никто не подменил и не отравил мясо. Чтобы приговоренный был убит не какими-нибудь химикатами (как повадился делать предыдущий повар), а исключительно посредством перерезания шейной артерии. Это и гуманнее, все же после яда человек еще мучается с пол часа, и эстетичнее (после химикатов мясо чернеет). Сейчас мой соглядатай докладывает мне, что жертву уже доставили в «убивочную» и процесс почти завершен, осталось только слить кровь из уже вскрытых вен. Потом труп отправится в разделочный цех, где с него снимут кожу (она пойдет на дорогую одежду и сумочки), вынут кости на суп, а мясо рассортируют по типу для разных блюд. Весь ливер кроме печени и сердца пойдет на паштеты, а из мозга сделают нечто особенное.. Но об этом я сейчас даже думать не хочу.
-Майк, Луса, приветствую. Скоро ли будет готов обед?
Это пришла Нара. Она очень сильная и властная женщина. Для нее не существует слов «нет», «не могу» и «не умею». Поэтому она считает, что и у других этих слов быть не может. Она – неформальный лидер Элиты. Именно для нее повар оставляет нетронутым сердце. Она не любит жареного мяса, а вот сырое «дамочке с яйцами» вполне по вкусу.
- Через сорок минут принесут бифштексы и пасту. Но ваше блюдо могут подать хоть сейчас. Его и готовить то не нужно, – лебезит перед Нарой толстяк.
Как же это мерзко: его маленькие глазки так и шарят по ее телу, видно как он вспотел, рубашка на спине промокла насквозь. Мелкими шажочками он бегает вокруг Нары и заглядывает, словно мелкая псина, ей в лицо. Отвращение к этому человеку поднимается во мне и подкатывает к горлу приступом тошноты. Я сдерживаю свое бешенство и брезгливость, успокаиваюсь и задаю главной госпоже Элиты вопрос, которого она ждет:
- Чем Вы предпочтете занять себя, пока не принесли еду?
Да, она любит этот вопрос. После обеда ей предстоит решать еще много важных и ответственных дел, но сейчас она может позволить себе расслабиться. Могу это себе позволить и я. И мерзкий свин Луса, и еще четверо членов Элиты, предпочитающих в прочем заниматься своими личными делами подальше отсюда.
Нара устало улыбается и подзывает меня к себе. Я подхожу и опускаюсь перед ней на колени, как обычно. Но она берет меня за подбородок и заставляет встать.
- Сегодня я хочу чего-то особенного, - сообщает она.
Я вопросительно смотрю на нее, Луса аж подпрыгивает от нетерпения, чертов извращенец. Любитель понаблюдать, так бы и выковырнул его гадкие глазенки.. Я опять беру себя в руки.
-Дай мне сегодняшнее меню, - спокойно говорит она, но в голосе ее слышится что-то, что заставляет меня сорваться с места и с риском сломать себе ногу кинуться через всю комнату за иллюстрированным альбомом.
Она пролистывает ламинированные страницы, которые отправятся в архив, как только мы уничтожим всех кто сподобился на них попасть. На одной из них ее глаза распахиваются шире, зрачки расширяются, делая глаза почти черными. Мне становится интересно, что же она там увидела, и я наклоняюсь, чтобы рассмотреть ее выбор. По спине проходит холодок, а пальцы на руках отчего-то сжались в кулак. На фото женщина, которую я пытался спасти от казни утром. Я стискиваю зубы, но мне все же приходится открыть рот: молчание слишком затянулось.
- И что Вы хотите из нее приготовить? - мой голос дрогнул. Очень плохо. Но я не могу справиться с грудной клеткой сжимающей сердце и легкие так, что не вдохнуть.
- Нет, я не собираюсь из нее нечего готовить. Я хочу ее.
Я не знаю что чувствовать, с одной стороны я рад, что мой выбор подтверждается, что моя неожиданная подопечная не станет супом, но о жестокости Нары к женщинам ходят легенды. Выживет ли «объект №14 31.10.2037» после встречи с неформальной главой Элиты?
- Ее сейчас приведут, – деревянным голосом отвечаю я и звоню на этаж с заключенными.
На этаже для заключенных все очень похоже на обычную тюрьму. Только задерживаются здесь ненадолго. Набольшие клетки, где можно только сидеть, лечь уже никак не получится, отгорожены друг от друга только тонкой ширмой, и заключенные могут переговариваться. Хотя обычно такого желания у них не возникает. Всем кто сюда попадает, делают обязательную клизму, чтобы мясо не было испорчено, и промывать внутренности было проще. Поэтому на этаже стоит неприятный запах, не говорю уж о звуках, к которым лучше вообще не прислушиваться. На выходе с этажа стоит кабинка, через которую прогоняют всех, кто удостоился чести попасть на стол элиты. Там их обдают со всех сторон водой из шлангов, под сильным напором, смывая грязь и попутно отбивая будущее мясо. Оттуда людей ведут в «Убивочную» где заканчивается их жизнь.
Заказанную девушку приводят через 3 минуты. Доставляют на скором лифте как особо ценный груз. На ней сейчас только белая тонкая длинная рубашка (такие выдают всем заключенным), и белые тапочки на ногах. Я замечаю, что от нее не пахнет как от других заключенных, наверное, ей еще не успели провести процедуру очищения организма. Волосы распущены по плечам, руки за спиной скованы наручниками, отчего ее грудь выпячена вперед. Я замечаю, что Нара смотрит в нее широко открытыми глазами с приоткрытым ртом. Заворожено рассматривает белую кожу и огромные темные глаза пленницы. Луса откровенно самоудовлетворяется, засунув руку в карман своих широких штанов. Я снова захлебываюсь ненавистью к нему и с трудом удерживаю себя от желания продырявить ему голову пулей выпущенной из моего карманного пистолета.
Нара встает и подходит к заключенной. Снимает с нее наручники. Проводит рукой по спине и волосам.
- Как тебя зовут? - Спрашивает Нара, ее голос тише и глубже чем обычно.
- Тарра Су, - отвечает красавица
- Что ты сделала, Тарра? За что попала в список?
- Я помогла уйти из жизни трем старикам. Они просили меня, и я это сделала. Я не могла смотреть, как они умирают от голода. Я не жалею о том что сделала, - она вскидывает голову, ее шикарные темные волосы рассыпаются по плечам красивыми волнами.
- Но ты знаешь, что у нас запрет на эфтаназию? Значит, ты намеренно шла на преступление, - Нара не спрашивает. Она просто констатирует факт. Некоторое время молчит, а потом, улыбнувшись своим мыслям, обращается к красивой убийце:
- Я считаю, что закон об эфтаназии нам нужно пересмотреть. И не хочу, чтобы ты погибла за то, что помогла людям. Они бы конечно все равно умерли, но ты облегчила их страдания. Сегодня у тебя есть шанс уйти из этого здания живой.
Тарра спокойна, но в ее взгляде мне видится удивление, настороженность и надежда.
- Что я должна сделать?
- Всего лишь быть послушной в течение следующего получаса, - говорит Нара, аккуратно расстегивая пуговицы на рубашке преступницы. Тарра не сопротивляется. Позволяет себя раздеть, спустить со своих плечей тонкую ткань казенного белья, стоит ровно и гордо. Но я замечаю, как трясутся ее пальцы, хотя она делает вид, что ее происходящее вообще не касается. Нара предлагает ей разуться и пройти к дивану стоящему в углу комнаты. Тарра идет по теплому пушистому ковру, аккуратно делая каждый шаг так, будто любое движение отдается болью. Я удивляюсь этому, ведь на вид она совершенно здорова, а бить заключенных никому не позволено. Но когда она качает бедром и ее ягодицы немного вздрагивают при очередном шаге, я забываю обо всем, наблюдая эту волшебную картину. Ее белоснежная кожа, ровная и матовая словно стекло, поражает отсутствием каких бы то ни было родинок, шрамов, синяков, пятен. Я впервые после войны вижу такое совершенство. Брюки моего дорогого костюма становятся мне узки. Кровь отливает от мозга и тут я чувствую оглушительный удар в пах. Меня сгибает пополам, в глазах темнеет, и я падаю на колени. Это Нара напомнила мне мое место. Хотя я и являюсь вторым лицом государства, я всего лишь ее раб. Я не имею права смотреть на женщин не с гастрономической точки зрения.
Когда боль немного отступает, и я возвращаюсь к реальности, в которой действующие лица уже во всю заняты развратом. Красивая пленница лежит на пушистом ковре, раскинув ноги в стороны, Нара жестоко входит в нее почти всей своей рукой. Луса сидя на диване остервенело дергает свой член с явным риском оторвать его от собственного тела. Мне становится мерзко, и новая волна тошноты подступает к горлу. Боль в паху уже ушла настолько, что я могу встать. И я осторожно встаю с колен. Никто не обращает на меня ни малейшего внимания. Я смотрю в лицо женщины, что этим утром чуть не стала пищей для развращенной верхушки этой проклятой страны, на ее лице нет ничего. Нет ни боли, ни отчаяния, ни отвращения, ни радости, НИЧЕГО. И я понимаю, что я должен сделать что-то, чтобы ей не приходилось изображать куклу, я хочу, чтобы она улыбалась и была счастлива. Но я не вижу способов кроме как вытащить свой маленький карманный пистолетик из подмышечной кобуры, взвести курок и выстрелить дважды. Все будто во сне. Мне кажется, что все происходит медленно, что все нереально. Я вижу, как медленно разлетается череп Нары, как капли крови и мозговой ткани разбрызгиваются по стенам и полу, как Луса пытается встать, но на его рубашке в районе сердца расцветает багряная роза и он оседает обратно на диван. Тарра, моя нежданная любовь, моя жизнь, моя смерть. Она лежит в каплях крови и спокойно смотрит на меня, и я понимаю то, что должен был понять с самого начала. То, что мы – Элита тщательно скрывали от простых людей, то, что я не мог не понять. Я ведь заметил ее походку.. ее совершенную кожу… как я мог ТАК ошибиться..Почему у меня не возникло сомнений, что она человек, ведь я знал что..
Я нажимаю на курок еще один раз, и голова Тарры разлетается мелкими осколками во все стороны. Железные детальки ее механического мозга, словно шрапнель, втыкаются в стены, потолок и мое тело. Я роняю пистолет на пол и оседаю вниз, на пушистый грязный ковер, видевший все мои унижения за долгие годы службы Элите. Закрываю лицо руками и начинаю смеяться. Слезы бегут по моим щекам, размывая кровь, сочащуюся из ран, а я продолжаю смеяться, не в силах остановиться. Дверь в комнату распахивается, и я теряю сознание...
...Я сижу на коленях в маленькой клетушке на этаже предварительного заключения. На мне длинная белая рубашка и белые тапочки. Здесь очень холодно и невыносимый запах человеческих экскрементов сводит меня с ума. Несколько часов назад я убил главу Элиты и нашего главного архивариуса из-за андроида. Механической куклы с лицом человека. Жить мне осталось не больше двенадцати часов. За окном идет дождь...
.
ЛитСовет
Только что
