Читать онлайн "Руны Судьбы"

Руны Судьбы

Однажды в далёком и величественном Мидгарде выдался славный вечер. Лёгкий ветерок играл с пламенем факелов, освещавших улочки старинного города, а воздух был наполнен ароматами жареного мяса, пряностей и свежего хлеба.

В королевстве Румелла, среди шумных таверн и оживлённых площадей, не самая обычная группа авантюристов решила отметить успешное завершение очередного задания. Усталые, но довольные, они уселись за массивный деревянный стол в одной из уютных таверн, где горели свечи, а стойкий запах эля и запечённого мяса словно сам приглашал расслабиться.

Они переглянулись, в глазах плясали огоньки веселья, и, переговариваясь между собой, подняли кружки, чтобы отпраздновать ещё одну пережитую историю в их долгом и непростом пути.

Казалось, прошло лишь мгновение отдыха. Громкий смех, звон кружек и весёлые разговоры наполняли таверну, создавая ощущение уюта и безопасности. Однако покой был недолгим.

Внезапно раздался громкий треск — чей-то стул опрокинулся, за ним последовал гневный возглас, а затем и шум удара. В таверне завязалась драка. Пьяные посетители, охваченные азартом, сцепились друг с другом, опрокидывая посуду и переворачивая столы.

Герои уже было схватились за оружие, готовые угомонить разбушевавшихся буянов, но трактирщик оказался не лыком шит. С невероятной скоростью и без особых усилий он с громким хлопком опустил деревянную дубинку на стойку. Всё стихло. Его взгляд был таким тяжёлым, что даже самые горячие головы мгновенно протрезвели. Разбойники, пробормотав извинения, поспешно вернулись на свои места, а трактир вновь наполнился привычным гулом голосов.

После этой небольшой сцены один из членов группы, крысолюд по прозвищу Кровавая Губа, заметил на их столе письмо. Оно не лежало здесь раньше. Переглянувшись с товарищами, он осторожно взял его и поднёс к глазам. Печать была сломана, а внутри оказалось лишь одно единственное предложение:

"Остановите Рагнарёк."

Наступила тишина. Все переглянулись, чувствуя, как по спине пробежал холодок. Кто оставил это письмо? И, что важнее, неужели судьба мира оказалась в их руках?

крысолюд, тихо фыркает, шевеля усами: — Ну и кто решил сыграть с нами в дурные игры?

чейнджлинг в человеческом облике, задумчиво вертит письмо в руках: — Это не просто игра. Кто-то очень хочет, чтобы мы влезли в историю.

плазмоид, голос булькает, будто жидкость плещется в сосуде: — Гллп… Рагнарёк… Опасн-но… Очень…

Кровавая губа зло шипит, постукивая когтем по столу: — Да не просто опасно! Это же, чтоб его, конец всего! Где вы вообще видели крыс, спасающих мир?!

Тукс лениво улыбается, пожимая плечами: — Ну, крысы обычно живучи. Может, в этом и весь смысл?

Кирай растекается по столу, образуя что-то вроде жидкой ладони: — Если… всё… конец… куда идти?

Кровавая губа прищуривается, цепко оглядывая таверну: — Для начала — выяснить, кто это нам подкинул.

Тукс поднимает письмо на свет, щурится: — Бумага дорогая, почерк аккуратный. Это не тавернщик, не местный пьянчуга. Кто-то с деньгами, кто-то влиятельный…

Кирай выгибает часть тела в подобие вопросительного знака: — Значит… бежать или… искать?

Кровавая Губа усмехается, демонстрируя острые зубы: — Искать. И если нам за это не заплатят… то кое-кому самим придётся платить.

Тукс вздыхает, закатывая глаза: — Почему у нас никогда не бывает простых вечеров?..

Кирай весело пузырится: — Потому что… ску-учно…

После этого диалога герои поблагодарили трактирщика за хорошую выпивку, оставив пару монет на столе в знак благодарности, и отправились по своим комнатам. Таверна постепенно затихала, голоса уставших путников становились тише, а мерцающий свет свечей отбрасывал на стены длинные тени.

Но ночь не принесла покоя. Несмотря на мягкие постели и тяжёлую усталость, сон не шёл. В воздухе витало беспокойство, будто сама судьба поднимала тревогу в их сердцах.

Кровавая Губа, свернувшись в углу на узкой койке, привычно держал руку на кинжале. Он не доверял этому месту, как и любому другому. Прошлое научило его быть осторожным, а сейчас, после странного письма, тревога только усилилась. Кто его подкинул? Почему выбрали их? Это была угроза или предупреждение? Он ворочался, время от времени прислушиваясь к звукам за окном — шум ветра, отдалённые шаги, редкие выкрики ночных гуляк.

Тукс лежал, заложив руки за голову, и пристально изучал тёмный потолок. Мысли путались, каждая новая гипотеза казалась нелепее предыдущей. Он привык менять обличья, скрываться, уходить от опасности, но сейчас у него было чувство, что от этой ситуации не сбежишь. Кто-то знал о них больше, чем они сами хотели бы.

Кирай, занимая всю поверхность кровати, тихо переливался, его полупрозрачное тело медленно двигалось, будто отражая ход его мыслей. Он не знал, что такое страх, но понимал, что окружающие его компаньоны беспокойны. А значит, ситуация действительно серьёзная.

За окнами глухо выл ветер, ночной город жил своей жизнью — кто-то шатался по улицам, кто-то возвращался домой, а где-то вдали раздавался стук копыт. Но для троих авантюристов ночь стала бесконечной. Сон так и не пришёл. А вместе с первыми лучами солнца стало ясно одно — этот день не будет похож на остальные.

На следующий день трое путешественников встретились в общем зале таверны, выглядя измождёнными после бессонной ночи. Тусклый свет утреннего солнца пробивался сквозь грязные окна, лениво освещая деревянные столы, ещё пахнущие вчерашним элем.

Они ели молча, сосредоточенные каждый на своих мыслях. Кровавая Губа отрывал зубами куски черствого хлеба, Тукс медленно пил разбавленное пиво, а Кирай задумчиво покачивался в своей привычной форме, словно вбирая в себя атмосферу таверны.

Вскоре Кровавая Губа заметил в дальнем углу двоих людей, азартно перекидывавшихся картами. Монеты звякали на столе, чей-то приглушённый смешок говорил о том, что дело идёт горячо. Губа тут же ощерился в довольной ухмылке, отряхнул крошки со своего плаща и, не теряя времени, направился к ним. Он не просто любил азартные игры — он видел в них способ быстро подзаработать.

Тем временем Кирай обратил внимание на группу волшебников, оживлённо споривших за соседним столом. Их голоса то повышались, то переходили в шёпот, а в воздухе искрилось напряжение. Они явно не могли прийти к согласию по какому-то важному вопросу. Любопытство взяло верх, и Кирай, не раздумывая, скользнул в их сторону, намереваясь предложить свою помощь. Даже если он не знал сути их спора, его нестандартное мышление могло бы стать ключом к разрешению конфликта.

Тукс же остался за столом, устало потирая виски. Он знал, что долго так не протянет — им нужно было что-то решать, но сейчас, после долгой ночи без сна, у него не было ни сил, ни желания вмешиваться в чужие дела. Он просто наблюдал, как его спутники расходятся в разные стороны, каждый увлечённый своим собственным интересом.

Выиграв двадцать медяков, Кровавая Губа вернулся к своим товарищам. Он двигался с лёгкой победной улыбкой, ощущая, как деньги в кармане звенят, и с нетерпением желая поделиться выигрышем. Однако, подойдя к столу, он заметил, что Кирай выглядел необычно унылым. Его полупрозрачное тело медленно колыхалось, и, казалось, он был поглощён какими-то своими мыслями.

— Эй, что с тобой? — спросил Кровавая Губа, садясь рядом. — Ты выиграл "самую большую битву" с унынием?

Кирай не сразу ответил, его жидкое тело слегка подрагивало, словно он пытался переварить что-то сложное.

— Не обратили внимания... — его голос был тихим, как если бы он говорил не о себе, а о чём-то гораздо большем. — Или… не захотели?

Кровавая Губа бросил взгляд на волшебников, которые всё ещё спорили, явно не замечая плазмоида. Он усмехнулся.

— Да брось ты, они и так заняты своими делами. Это ты лучший на свете! — с сарказмом отозвался он, но заметил, что это не особо повлияло на настроение Кирая.

В это время Тукс, сидя на своём месте, заметил нечто странное. Его взгляд упал на фигуру эльфа, сидящего у камина, поглощённого чтением древнего свитка. Это было настолько неожиданно, что он даже на мгновение замер. Эльф в Мидгарде? Но врата между мирами были закрыты столетия назад. Тукс не верил своим глазам и, чувствуя, что что-то здесь не так, тихо встал и направился к нему.

Однако прежде чем он успел сделать шаг, дверь таверны с шумом распахнулась, и в помещение вошёл неизвестный мужчина. Он был высоким, с тёмной, почти скрывающей лицо капюшоном, и не произнёс ни слова, направившись прямо к эльфу. Мужчина наклонился, прошептав что-то на ухо своему собеседнику.

Тукс, настороженно подойдя ближе, пытаясь не привлекать внимания, заметил, как их разговор был коротким, но напряжённым. Эльф в ответ лишь кивнул, быстро собрал свои вещи и вскочил с места. Вместе с незнакомцем они поспешно покинули таверну, не заметив, как глаза некоторых присутствующих следили за ними.

Тукс оглянулся на своих товарищей, которые всё ещё были поглощены своими мыслями, и решил, что ему нужно действовать. Молчаливый и быстрый, он двинулся к двери, не в силах проигнорировать это странное исчезновение.

Товарищи заметили странное поведение Тукса и переглянулись, не теряя времени, быстро ринулись за ним. Когда они вышли на улицу, Тукс уже осматривался, пытаясь уловить следы эльфа. Город был как всегда суетливым, но теперь все его звуки казались каким-то чуждыми, неуместными.

— Что с тобой, Тукс? — спросил Кровавая Губа, подходя ближе.

Тукс, не отвлекаясь от улицы, объяснил:

— Этот эльф... он не должен быть здесь. Врата между мирами закрыты уже столетия, и эльфы редко появляются в Мидгарде. Он был не один, кто-то с ним говорил, и они явно спешили куда-то. Я следил за ними, но потерял их из виду.

Кирай внимательно оглядывал окрестности, его полупрозрачная форма мерцала в тусклом свете. Ночь была близка, и тревога ощущалась в воздухе.

Вдруг, как гром среди ясного неба, в них врезалась маленькая девочка. Она была сильно заплакана, её глаза были полны страха и беспомощности. Маленькие ручки хватали Кровавую Губу за одежду, а её голос едва был слышен сквозь рыдания.

— Дяденька, дяденька, пожалуйста, спасите моих друзей и брата, пожалуйста! — заплакала она, сотрясаясь от слёз. — Их забрали! Они в доме, в трущобах! Я не смогла остаться, я убежала, они не заметили меня, но я не знаю, что с ними…

Кровавая Губа удивлённо остановился, его взгляд сразу стал напряжённым. Он опустился на колени, чтобы быть на одном уровне с девочкой.

— Кто забрал твоих друзей и брата? Что за дом? Где именно? — спросил он, стараясь успокоить её.

Девочка, едва сдерживая слёзы, продолжила:

— Это были разбойники… они забрали их в старый дом в низинах города. Я слышала, как они говорили, что они должны ждать до ночи… и потом… потом…

Она не могла продолжить, сильно вздрогнув от воспоминаний, но Кровавая Губа уже понял, что дело серьёзное. Разбойники в трущобах — это не просто мелкие бандиты. Это были те, кто не остановится перед ничем.

Тукс, не дождавшись дальнейших объяснений, подскочил к ним.

— Поторопимся. Это может быть связано с тем, что мы ищем, — сказал он, глаза его сузились, и он уже направился в сторону низин.

Кирай осторожно подошёл к девочке, мягко говоря:

— Ты будешь в безопасности с нами. Мы спасём твоих друзей.

Кровавая Губа кивнул и быстро встал, готовясь действовать. Он знал, что если они не успеют, то могут потерять шанс. Разбойники в трущобах — это опасные люди, и если девочка права, их нужно остановить как можно скорее. Они поспешили в сторону района, о котором говорила девочка, не имея ни малейшего желания медлить.

Девочка, всё ещё дрожа от страха, указала пальцем в сторону низины, ведя их к старому, заброшенному дому. Стены были потрёпаны, окна затянуты грязными занавесками, а в воздухе висел запах сырости и запустения. Тусклый свет от уличных факелов лишь подчёркивал мрачность обстановки.

Подойдя к двери, девочка замерла. Она не могла заставить себя войти внутрь, её страх был слишком сильным. Её руки сжались в кулаки, и она, словно снова почувствовала ужас, который пережила.

Кирай, понимая её состояние, шагнул вперёд и тихо произнёс:

— Ты в безопасности, маленькая. Я останусь рядом.

Он не сказал этого вслух, но, чувствуя её беспокойство, оставил маленькую частичку себя с девочкой, используя свои способности, чтобы она чувствовала его присутствие и не была одна в этом страшном месте. Это помогло ей немного успокоиться, и она присела на ступеньки, наблюдая за ними.

Группа осторожно подошла к дому, внимательно осматривая его со всех сторон. Старые деревянные стены не скрывали ничего, кроме следов разрушений. Тукс, используя свою форму человека, подлез под окно, пытаясь найти следы того, что происходило внутри. Но всё было мёртво и закрыто. Никакого другого входа не было видно. Это была обычная старая постройка, без видимых путей к скрытым помещениям.

— Ну, похоже, нам придётся ломать дверь, — сказал Кровавая Губа с решительным видом, обнажая оружие.

Без лишних слов они вломились в дверь. Она поддалась почти без усилий. Внутри было темно и сыро, только редкие лучи света пробивались через поры в стенах. В самом центре комнаты стояли четыре разбойника. Один из них, самый крупный, держал ребёнка на руках, а остальные, похоже, что-то обсуждали между собой.

Как только они заметили группу, крупный разбойник, исполнивший роль их "лидера", свирепо вскочил, на его лице был искажённый яростью выражение. Он вцепился в ребёнка, и, не сказав ни слова, кричал на одного из своих подручных:

— Разберитесь с ними! Не потеряйте его!

Затем, схватив мальчика, он бросился к люку в полу и быстро спустился в подвал, закрыв люк за собой.

Тукс резко вздрогнул, его глаза сузились, пытаясь понять, что происходит. В этот момент Кровавая Губа и Кирай приготовились к действию.

— Нам нужно остановить его! — крикнул Кровавая Губа,.

Разбойники, стоявшие на пути героев, злобно усмехались, готовясь к бою. Трое грубых и суровых мужчин перегородили дорогу, их кулаки сжимались, а в глазах горел огонь агрессии. Один из них сказал, протирая свои руки:

— Через нас вы не пройдёте.

Его слова звучали как приговор, а остальные два разбойника медленно начали приближаться, готовые нанести удар. Атмосфера в комнате становилась всё более напряжённой. Казалось, что у героев мало времени, чтобы действовать, пока не опасность не стала ещё более серьёзной.

Тукс, оценивая обстановку, заметил неподалёку меч, лежащий на старом столе. Без раздумий он рванул к нему, схватив оружие и бросаясь в атаку на ближайшего разбойника. Меч блеснул в воздухе, и Тукс, рассчитывая на быстрый и точный выпад, пошёл на удар.

Однако разбойник был не так прост, как мог показаться на первый взгляд. Он увидел движение Тукса и мгновенно увернулся от удара, но меч всё же скользнул по его боку, оставив глубокую царапину. Разбойник зашипел от боли, но сразу же пришёл в себя, готовясь к ответному действию.

Но как только Тукс был сосредоточен на своем противнике, один из других разбойников неожиданно подскочил и нанес мощный удар кулаком прямо в лицо Тукса. Его голова откинулась назад от удара, а его зрение на мгновение затуманилось.

— Что, героями себя возомнили? Ну что ж, пора поставить вас на место! — злобно проговорил разбойник, вновь сжимая кулак для следующего удара.

Тукс, немного растерявшийся от неожиданности, быстро пришёл в себя и парировал, едва успев защититься. Тем временем Кровавая Губа и Кирай встали на защиту Тукса, готовые сразиться с разбойниками. Несмотря на тяжесть ситуации и агрессию врагов, группа героев слаженно действовала, с каждым движением приближаясь к победе.

С большим трудом, но они всё же смогли одолеть этих троих. Разбойники были повержены, и герои, отдышавшись, продолжили двигаться вперёд. На их пути стояла следующая преграда — спуститься в подвал и спасти мальчика. Но теперь они знали, что время не ждет, и надо действовать решительно.

Тукс, после небольшой паузы, принял решение, что лучше не рисковать и действовать с умом. Он не стал спускаться первым вместе с остальными, а предпочёл использовать свои способности, чтобы пройти незаметно. Он сосредоточился, и в мгновение ока его тело начало изменяться. Он стал самым толстым и грубым из разбойников, его движения стали медленными и тяжёлыми, как у того, кого он только что видел. Это было ключевым моментом, чтобы его не заподозрили.

Спустившись по лестнице в подвал, Тукс сразу же заметил охранника, стоящего у прохода. Тот зыркнул на него с недовольным взглядом и, стиснув зубы, рявкнул:

— Почему ты ушёл со своего поста? Разве не видишь, что нам нужно быть на чеку?

Тукс, стараясь не выдать своей тревоги, небрежно пожал плечами и, приняв хмурое выражение, ответил:

— Мне нужно поговорить с командующим. Вопросы есть, ты знаешь, по поводу... состояния наших "гостей".

Охранник нахмурился, недовольство ещё ярче отразилось на его лице, но всё же он, видимо, решил, что Тукс не представляет угрозы. Он просто махнул рукой и отвернулся, его взгляд скользнул в сторону, ослабив бдительность.

Тукс, понимая, что этот шанс не стоит упускать, воспользовался моментом. В мгновение ока он подскочил к охраннику и оглушил его одним ударом. Как только тот рухнул на пол, Тукс быстро сменил форму, превратившись в охранника. Это был рискованный ход, но другого пути не было.

Осмотрев пространство подвала, Тукс понял, что впереди их ждёт слишком много охраны. Даже в его новой маскировке ему было бы сложно справиться с таким количеством врагов. Он огляделся и, не теряя времени, выскользнул обратно вверх, к своим товарищам.

Когда он вернулся, его лицо было серьёзным.

— Там слишком много охраны, — сказал Тукс, тяжело дыша. — Мы не справимся сами. Нужно придумать план, чтобы выманить их или как-то разделить их внимание.

Кровавая Губа и Кирай обменялись взглядами. Понимание того, что дело действительно серьёзное, сразу стало очевидным.

— Что нам делать дальше? — спросил Кровавая Губа, готовясь к следующему шагу.

— Мы будем действовать вместе, — ответил Тукс, его голос был твёрд, несмотря на сложившуюся ситуацию. — Но нужно действовать с умом. Мы разделимся, и я отвлеку часть охраны, а вы сможете пробраться в подвал, чтобы освободить мальчика.

Группа, поняв важность скоординированных действий, подготовилась к следующему этапу миссии, готовясь действовать с максимальной осторожностью и решимостью.

Герои, готовые к следующему шагу, остановились на месте, когда Кирай, расплывшись по всему люку и вытянувшись в своих необычных формах, поднял голос, чтобы остановить их.

— Может... мы... позовём стражу? — его слова были мягкими, но достаточно вескими, чтобы заставить остальных задуматься.

Он не выглядел уверенным в этом решении, но было в его голосе что-то, что заставляло задуматься о возможных последствиях. Идея использовать стражу, казалось бы, была более безопасной и продуманной, чем их первоначальные планы. Если они решат действовать без помощи стражников, они рисковали всем, но если же позовут стражу, хотя бы будет больше людей, которые могут взять на себя часть работы и помочь в освобождении ребёнка.

Тукс, Кровавая Губа и остальные внимательно слушали слова Кирая. Напряжённые взгляды встретились, и каждый из них начал обдумывать возможные риски и выгоды.

— Стража, конечно, будет более организованной и гораздо сильнее нас, — задумчиво проговорил Кровавая Губа, поправляя своё оружие. — Но мы ведь не знаем, сколько времени у нас есть. Каждый момент может быть решающим.

Тукс нахмурился, оценивая ситуацию. С одной стороны, звать стражу было безопаснее, но с другой — неизвестно, как они отреагируют на такую просьбу. Это было трудно предсказать, особенно если их встреча с командующим и разбойниками привлекёт больше внимания.

— Кирай прав, — наконец сказал Тукс, его голос стал более мягким. — Это могло бы уменьшить риски. Если мы позовём стражу, мы хотя бы не будем рисковать всё на себя.

Но тут же добавил:

— Однако нам нужно убедиться, что стража поможет. Если они затянут время или окажутся на стороне этих разбойников, мы окажемся в ловушке.

Кирай, словно предчувствуя возможные последствия, добавил:

— Нам нужно быть осторожными. Мы не знаем, как они отреагируют. Но если мы решим действовать, важно, чтобы мы были вместе и всё тщательно продумали.

Герои обменялись взглядами, взвешивая все "за" и "против". Неясность ситуации висела в воздухе, но решение должно было быть принято сейчас, чтобы они могли действовать.

Герои, наконец, пришли к согласию. Решив, что лучший ход — позвать стражу, но понимая, что трущобы, в которых они находились, далеко от центра города, где можно было бы легко найти стражу, они решили использовать все доступные ресурсы. Кирай, в своей гибкости и способности расплываться, предложил разделиться и послать одну из своих частей к стражникам.

— Я отправлю одну часть себя, чтобы связаться со стражей, — сказал Кирай, уже растворяясь в жидкой форме. — Надеюсь, они быстро отреагируют, но учитывая местоположение, нам всё равно придётся подождать.

Как только Кирай распался на две части, одна из его слизи быстро ползла через щели и канавы, стараясь добраться до ближайших стражников, оставшихся на посту. Остальная часть осталась с группой, ожидая ответа.

Время тянулось. Герои стояли в напряжении, иногда поднимали головы, вслушиваясь в окружающий мир, но пока ничего не происходило. Тусклый свет луны почти не проникал в эти темные улочки, и атмосфера была угрожающей. Казалось, что каждый шорох может быть опасностью.

Но вдруг, через некоторое время, они услышали звук, который пронзал тишину — громкий гул шагов, быстро приближающийся. Земля под ногами словно затряслась от силы шагов, и даже стены дома дрожали от этого. Это был не просто один человек, а целая армия, наступающая на их позицию. Они быстро оценили происходящее: стража спешила на помощь.

— Это они! — воскликнул Тукс, не веря своим ушам. — Стража действительно пришла! Быстро, готовьтесь!

Стража, судя по звукам, приближалась с огромной скоростью, и громкий гул, который слышался, походил на целый отряд, движущийся к ним. Герои почувствовали облегчение, но с ним пришла новая тревога — сколько времени им осталось до того, как стража доберется до дома разбойников? Их план по спасению ребёнка становился всё более критичным.

— У нас есть шанс, — сказал Кровавая Губа, вытирая пот со лба и сжимая оружие. — Но нужно быть готовыми. Это ещё не конец.

Тукс, решив, что надо действовать, а не просто ждать, подтянулся к друзьям и подготовился к решительному шагу. В следующую минуту они уже знали: их спасение приближается, но им ещё предстоит решить, как использовать это неожиданное подкрепление.

Герои, стиснув зубы, приготовились к последнему шагу.

Глава стражи с мощным рывком выбил дверь, и она с грохотом распахнулась. На его плече сверкала частица Кирая, которая мгновенно слилась с другой частью своего тела, восстанавливая форму слизи. Это было не просто впечатляющее зрелище, а настоящий момент решающего поворота. Стражники, под командованием этого мощного лидера, ввалились в дом, готовые к любому сопротивлению.

— Мы понимаем, что происходит, — сказал Кирай, теперь полностью собравшись, стоя рядом с главой стражи. — Эти люди не просто разбойники. У них есть свои цели, и мы должны их остановить. Как можно скорее.

Герои, не теряя времени, объяснили стражникам всю ситуацию: о запертой девочке, о том, что она успела сбежать, и о том, как они оказались в этом доме, столкнувшись с жестокой бандой. После короткой беседы стража быстро перешла в наступление, и отряд, во главе с их командиром, направился в подвал.

Когда они спустились вниз, перед ними открылся страшный пейзаж. Разбойники были застигнуты врасплох, не успев подготовиться к борьбе с таким количеством стражников и авантюристов. Но главный разбойник, командующий этой шайкой, оказался не так прост. Он не растерялся и уже заранее подготовил защиту.

Когда стража и герои приблизились, главный разбойник стоял в углу, крепко держа в руках ребёнка. Он был готов к любому сценарию, его лицо было мрачным, а глаза полны решимости. Вокруг него на полу были разбросаны защитные амулеты и зловещие магические знаки, готовые активироваться в любой момент.

— Думаете, я не ожидал вас? — произнёс главный разбойник с ухмылкой, держа нож у горла ребёнка. — Вы в мои руки не попадёте так просто. Хотите его спасти? Придётся заплатить цену.

Тукс, Кровавая Губа и Кирай мгновенно оценили обстановку. В такой ситуации нельзя было действовать не обдуманно. Стража, вооружённая не только мечами, но и магией, была готова к атаке. Однако главный разбойник, похоже, знал, как манипулировать ситуацией.

— Если кто-то сделает шаг, — продолжил он, — ребёнок умрёт. Я не шучу.

Тукс и Кирай обменялись взглядами, каждый понимал, что любая ошибка может привести к трагедии. Кровавая Губа, готовясь к нападению, тихо сказал:

— Он не сможет удерживать нас всех. Мы его возьмём. Главное — действовать слаженно.

Главный разбойник с ещё большей уверенностью держал нож у горла ребёнка. Но, видя растущее напряжение среди героев и стражников, он не знал, что они готовятся к последнему решению — действовать синхронно, не давая ему времени на реакцию.

С этого момента зависело, кто будет первым — он или они.

Кровавая Губа, внимательно следивший за происходящим, вдруг заметил, что заместитель командира стражи исчез. Он быстро перевёл взгляд на главаря разбойников, и тогда его сердце ёкнуло. В руках главаря больше не было ребёнка. Кровавая Губа огляделся, а затем с тревогой понял: заместитель стражи незаметно забрал ребёнка, пока внимание было отвлечено.

Главарь бандитов, не сразу поняв, что произошло, ещё держал нож, прижимая его к пустому месту, где раньше был ребёнок. Он обернулся, и в его взгляде промелькнула растерянность, а потом ярость.

— Где он?! — крикнул он, осматривая пространство.

Заместитель командира стражи, воспользовавшись моментом, когда все были сосредоточены на переговорах с главарём, скрытно забрал ребёнка и вернулся назад, сделав это настолько быстро, что никто, кроме Кровавой Губы, не заметил. Это было сделано с военной точностью, чтобы убрать заложника у главаря и таким образом лишить его единственного козыря.

Кровавая Губа, понимая, что произошло, взглянул на Тукса и Кирая. Они тоже заметили исчезновение ребёнка.

— Он забрал его, чтобы избежать возможной угрозы для ребёнка, — тихо сказал Кровавая Губа. — Но главный вопрос: что теперь?

Кирай слегка вытянулся, сливаясь в жидкую форму, чтобы быть готовым к любому движению, а Тукс, мгновенно оценив ситуацию, встал рядом с Кровавой Губой.

— Но теперь, если заместитель забрал ребёнка, мы можем не только спасти его, но и повлиять на исход всего этого, — сказал Тукс. — Он не просто отобрал заложника, он лишил главаря его основного преимущества. Это даёт нам шанс действовать.

Главарь бандитов, заметив пустоту в своих руках, вновь зашипел:

— Тоже мне, ловкачи! Где он? Вы думаете, я не замечу?!

Стражники, следуя указаниям их командира, начали окружать бандитов, сдерживая их попытки сопротивляться. Но их усилия были тщетными, поскольку главный разбойник был в панике.

— Вы всё равно не выйдете отсюда живыми! — прокричал он, но его угрозы звучали уже не так уверенно.

Тем временем, заместитель, с ребёнком в руках, оказался вне подвала, тщательно прячась от всех, и теперь группе нужно было понять, как найти его, прежде чем главный разбойник получит шанс вернуться в игру.

После того как стражники скрутили главу разбойников, который потерял своё единственное преимущество — ребёнка, вся ситуация с этими бандитами закончилась. Герои наблюдали, как стражники забрали оставшихся разбойников под стражу. Весь подвал наполнился тяжёлым воздухом победы, но вместе с этим и разочарованием. Это задание не принесло им того, что они ожидали.

Командир стражи подошёл к героям и поблагодарил их за помощь:

— Мы бы не справились без вас, — сказал он, передавая им мешочек с монетами. — Вот ваши двадцать золотых. Вы не только нам помогли, но и спасли этих детей. За это благодарность великая.

Однако, несмотря на признание заслуг, герои чувствовали пустоту. Они выполнили свою задачу, спасли детей, но это всё равно не касалось их основного задания — того загадочного письма с фразой "Остановите рагранарек". Кровавая Губа заметил, как Тукс и Кирай опустили головы, а их лица были полны разочарования.

— Не переживайте, — сказал Кровавая Губа, приобняв их за плечи. — Мы спасли детей. Это тоже важно. И ещё — мы многое узнали. Это может нас привести к чему-то большему.

Он сделал паузу, оглядывая остальных.

— Да, это не было связано с нашим заданием, но мы сделали мир хоть немного безопаснее. Не забывайте, что на таких маленьких поступках и держится всё. Мы делаем добро, даже если путь к великому ещё далёк.

Герои немного приободрились, послушав слова Кровавой Губы, и, несмотря на усталость и разочарование, они отправились обратно в таверну. На этот раз ночь казалась особенно долгой, но они все чувствовали, что что-то изменилось внутри. Мечта о важной цели не исчезала, но они не забывали и о том, что делают на своём пути, ведь каждый поступок имеет значение.

Кровавой Губе приснился странный и тревожный сон. Он оказался эльфом, стоящим в сердце густого грибного леса. Всё вокруг было покрыто яркими, почти неестественными оттенками, и воздух наполнил запах влажных мхов и древесной сыроежки. Он стоял среди гигантских грибов, которые светились тусклым светом. Вдруг к нему подошёл другой эльф, высокомерный и спокойный, с бородой, чуть старше его, но в глазах было столько знакомых черт, что Кровавой Губе стало не по себе.

— Ты идёшь тренироваться? — спросил эльф, прищурив глаза. — Если мы задержимся, твоя сестра и мама будут переживать.

Кровавой Губе стало странно. Он не знал, кто эта сестра или мать, но в его сердце пронёсся какой-то тёплый отклик, словно он действительно знал этих людей. Однако, несмотря на странное чувство узнавания, он не мог понять, где он, что это за место и почему всё казалось таким... знакомым.

Эльф заметил его замешательство и, по-видимому, обеспокоился:

— Игри, что-то случилось? Ты какой-то странный сегодня.

Имя Игри... Кровавой Губе не было знакомо, но интуитивно он понял, что должен отвечать как-то осознанно. Он не знал, почему это имя так сильно откликается в его памяти, но решил, что лучше не выдавать себя.

— Нет-нет, всё в порядке, просто немного устал, — соврал он, стараясь сохранить уверенность в голосе. — Пойдём, не будем терять время.

Они продолжили идти через лес, и Кровавой Губе стало всё яснее, что этот мир был чем-то родным. Лес, его энергия, эти существа... всё вокруг ощущалось, как часть чего-то забыто-давнего.

Прошло всего несколько минут, но вдруг он услышал странный звук, и земля под ногами начала вибрировать. В тот момент как эльфы оказались в пятистах футах от того места, Кровавой Губе почувствовал, как его тело резко потяжелело, а мир вокруг потемнел. Он резко открыл глаза и оказался обратно в таверне, в своём теле, покрытый холодным потом.

Его дыхание было тяжёлым, а сердце билось в бешеном ритме. С трудом приходя в себя, он понял, что это был не просто сон. Это было что-то большее, чем сновидение — это было как воспоминание из жизни, которую он не мог вспомнить. Всё было так реально... будто он действительно был этим эльфом.

"Что это было?" — думал Кровавой Губа, не в силах найти объяснение своему ночному видению. Он не знал, что произошло, но одно было ясно — его путешествие в Альфхейм, как он теперь это знал, было не случайным.

Ему было трудно осознать происходящее. Он повернул голову и с удивлением обнаружил, что в его кровати лежит дворфийка. Она была не просто странным присутствием, а явно не тем, кого он ожидал увидеть. Его сердце всё ещё колотилось, а разум был в смятении от неожиданного пробуждения.

— Что... что происходит? — выдохнул он, немного испуганный.

Дворфийка, не торопясь, подняла голову и внимательно посмотрела на него. Её глаза были полны спокойствия, но в её действиях ощущалась некая уверенность. Она подошла к нему, держала в руках странный механизм и аккуратно приложила его к груди Кровавой Губы. Механизм издал лёгкий звук, как будто что-то сканировал, и она наконец заговорила:

— Ну как я и думала, — произнесла она мягким, но уверенным голосом, — ты душа не в своём теле.

Кровавой Губа почувствовал, как весь мир вдруг кажется немного менее реальным, как будто его собственная сущность где-то потерялась между снами и реальностью.

— Как это? — он спросил, не в силах понять, что происходит. — Я... я всегда был здесь. Я помню... всегда был здесь. В этом мире. Почему ты говоришь, что моя душа не в своём теле?

Дворфийка, по-видимому, ожидала этот вопрос и слегка приподняла брови.

— Ты хотя бы помнишь что-то, что было примерно лет 15 назад? — спросила она, как будто ждала именно этого вопроса.

Кровавой Губе стало не по себе. Он задумался, но ничто не всплыло в его памяти. Пытаясь вспомнить, он ощутил пустоту. Всё, что он мог точно вспомнить, было в возрасте около тридцати лет. Но его детство? Нет. Воспоминания о его настоящем имени? Не было. Всё его прошлое было как размытое пятно, без ярких и чётких черт. Он не мог вспомнить, кто он был до того момента, как оказался в этом теле.

— Нет... — сказал он тихо, чувствуя как холодок пронизывает его, когда осознавал, что не может вспомнить своего детства. — Я... не помню. Только последние лет 30. Но всё до этого... пусто. Ничего нет.

Дворфийка внимательно смотрела на него, её взгляд был мягким, но в нем читалась настороженность.

— Это не случайность, — сказала она тихо, как будто разгадывая некую загадку. — Ты должен был забыть своё прошлое. Твоё тело, твоя душа, они как бы... разделены. И этот сон... — она сделала паузу, — не случайность. Ты не просто потерял память. Это всё часть чего-то большего.

Кровавой Губа почувствовал, как его сердце начинает биться быстрее, а мысли путались в голове. Что это значит? Почему его душа не в своём теле? И что за события стоят за его забытым прошлым?

Дворфийка внимательно посмотрела на Кровавую Губу, её взгляд был наполнен чем-то большим, чем простое любопытство. В нём читалась искренняя забота, но и понимание, будто она уже сталкивалась с чем-то подобным.

Она сделала шаг назад, поправила небольшой механизм на запястье и произнесла:

— "Порой прошлое — это не просто воспоминания, а ключ к тому, кто ты есть на самом деле. Но помни: истина может оказаться тяжелее, чем бремя забвения. Будь готов."

Её слова звучали не как угроза, а скорее как предупреждение, предостережение перед чем-то важным. Затем она на секунду замерла, словно давая возможность обдумать сказанное, и добавила:

— "Если хочешь узнать больше, иди в домик на окраине города. Там тебя ждут ответы… но и новые вопросы."

Прежде чем Кровавая Губа успел что-либо сказать, она нажала на странное устройство на своём запястье. Вокруг неё возникло мерцающее поле, вспышка голубого света озарила комнату, и через мгновение она исчезла, будто её и не было.

Оставшись в одиночестве, Кровавая Губа всё ещё смотрел на то место, где только что стояла дворфийка. Его сердце билось быстрее обычного, а разум лихорадочно пытался осмыслить услышанное.

Не успел он собраться с мыслями, как дверь с грохотом распахнулась, и в комнату ворвались Тукс и Кирай. Тукс первым осмотрелся, резко переводя взгляд с кровати на окна, а Кирай, колеблясь, но всё же смело спросил:

— "Что случилось?! Мы услышали твой крик!"

Кровавая Губа открыл рот, чтобы ответить… но осознал, что сам пока не знает, что именно сказать.

Кровавая Губа провел лапой по лицу, пытаясь окончательно проснуться и собраться с мыслями. Он посмотрел на встревоженных друзей и, выдохнув, сказал:

— В моей комнате появилась дворфийка… Я не знаю, как она сюда попала, но она знала что-то обо мне. Сказала, что я «душа не в своем теле», а затем велела найти её в домике на окраине города. И просто… исчезла.

Тукс нахмурился, скрестив руки на груди.

— То есть ты хочешь сказать, что кто-то просто так появился у тебя в комнате, сообщил какую-то странную вещь и исчез? Прямо перед тем, как мы ворвались?

— Именно, — кивнул Кровавая Губа.

Кирай, задумчиво покачиваясь из стороны в сторону, пробормотал:

— Это… немного странно, не правда ли? Почему она просто не рассказала тебе всё сразу?

— Может, она хотела, чтобы я сам нашел ответы? Или не могла сказать больше? — Кровавая Губа потер виски. — Но мне кажется, что это не было простым сном или галлюцинацией. Она была здесь, я уверен.

Тукс почесал подбородок, словно раздумывая, стоит ли в это верить.

— Хм, загадочно, конечно… но, может, обсудим это за завтраком? Ночь была длинной, а голодные мозги хуже соображают.

Кирай одобрительно закивал.

— Еда точно поможет. А потом уже решим, что с этим делать.

Кровавая Губа ещё раз бросил взгляд на место, где стояла дворфийка, и наконец кивнул:

— Ладно, идем. Но потом я всё равно собираюсь на окраину.

Они переглянулись, пожав плечами, и направились вниз, где их уже ждал запах свежего хлеба и жареного мяса.

После сытного и бодрящего завтрака команда покинула таверну и направилась к окраине города. Утренний Румелла жил своей привычной жизнью: на улицах сновали торговцы, выкрикивая предложения о свежем хлебе, специях и тканях. Горожане переговаривались, улыбались или спорили о чем-то своем, и даже небо, чистое и безоблачное, казалось, поддерживало этот умиротворённый ритм.

Кровавая Губа молча шагал вперед, погруженный в размышления. В голове всё еще звучали слова дворфийки, а странный сон про эльфа в грибном лесу никак не давал покоя. Он не заметил, как Тукс поравнялся с ним, хлопнув его по плечу.

— Слушай, ты слишком глубоко ушел в свои мысли, — сказал он. — Не люблю, когда ты становишься серьезным, тебя будто подменяют.

— Просто пытаюсь разобраться во всем, — ответил Кровавая Губа.

— Иногда, чтобы понять что-то, не нужно раздумывать над этим часами, — вмешался Кирай, лениво покачиваясь на ходу. — Истина сама придет в нужный момент, главное — не закрывать ей дверь.

Кровавая Губа хмыкнул.

— Ты это сам придумал или где-то услышал?

Кирай слегка шевельнулся, словно пожимая плечами:

— Возможно, услышал. Возможно, когда-то сказал себе. Какая разница?

Тукс усмехнулся.

— Ну, в этом что-то есть. Главное — не потерять голову, пока ждешь эту самую истину.

Они продолжили путь, обсуждая то утренние новости, то разные легенды, которыми оброс город. По мере продвижения к окраинам улицы становились уже, дома беднее, а лица встречных — настороженнее. Здесь уже не было гомона рынка и беззаботных бесед. Казалось, тени трущоб сами подслушивали их разговоры, ожидая чего-то… или кого-то.

Кровавая Губа остановился, посмотрев вперед. Впереди, в отдалении, виднелся тот самый домик, к которому их направила загадочная дворфийка. Он выглядел старым, потрепанным временем, но явно еще жилым.

— Ну что, — вздохнул Тукс. — Готовы заглянуть за дверь, за которой, возможно, изменится вся твоя жизнь?

Кровавая Губа улыбнулся краем рта, но в его глазах читалась напряженность.

— Истина сама придет в нужный момент, верно?

Кирай с одобрением закивал.

— Именно. Главное — быть к ней готовым.

Кровавая Губа глубоко вдохнул, сжав кулаки, и первым шагнул внутрь, оставив своих товарищей снаружи. Дверь за ним скрипнула, словно вздыхая, и захлопнулась.

Внутри было темно, воздух был спертым, с легким запахом гнили и сырости. Его лапы осторожно ступали по деревянному полу, который с каждой секундой начинал казаться все более странным — будто бы мягким, липким… живым.

Тукс и Кирай ждали снаружи.

— Что-то мне это не нравится… — пробормотал Тукс, переминаясь с ноги на ногу.

Кирай нахмурился, но промолчал, внимательно вслушиваясь в звуки изнутри.

А в доме, тем временем, Кровавая Губа начал понимать, что что-то не так. Стены медленно двигались, словно дышали. Пол под лапами слегка подрагивал, как будто что-то под ним пульсировало. Он сделал еще пару шагов вперед — и вдруг почувствовал, как его ноги увязли в вязком полу.

— Черт…

Он попытался дернуться, но пол начал втягивать его глубже, словно липкая трясина. В этот момент стены резко сомкнулись, будто огромные челюсти, а из темноты раздалось влажное чавканье.

Дом был не домом.

Это был мимик.

Ужас сковал его тело, но инстинкты взяли верх. Он метнулся в сторону, но стены уже начали смыкаться, словно пытаясь проглотить его целиком. Кровавая Губа стиснул зубы, его сердце колотилось в груди. В свете тусклого факела он увидел, как нечто в центре комнаты слабо пульсировало — сердце твари, её слабое место.

Собрав всю свою силу, он рванулся вперед, преодолевая сопротивление липких стен, и с резким рывком выхватил кинжал.

— Я не стану чьим-то обедом!

С глухим рыком он вонзил клинок прямо в пульсирующую массу.

Дом содрогнулся.

Глухой рёв потряс воздух, стены заколебались, а пол под ногами задергался в агонии. Визг твари наполнил пространство, заставляя стены буквально таять, сжиматься и деформироваться.

Снаружи Тукс и Кирай услышали этот крик и переглянулись.

— Это был точно не Кровавая Губа! — выдохнул Тукс.

— Чёрт, надо вытаскивать его! — Кирай метнулся к двери.

Но прежде чем они успели что-либо сделать, дом начал рушиться. Дверь с хрустом распахнулась, и наружу вывалился окровавленный, измученный, но живой Кровавая Губа. Он дышал тяжело, его лапы дрожали, а глаза горели смесью ярости и страха.

— Этот… дом… пытался меня сожрать, — выдохнул он, плюхаясь на землю.

Тукс покачал головой, помогая ему подняться.

— Это ты ещё мягко выразился.

Кровавая Губа тяжело дышал, глядя, как останки мимика превращаются в зловонную, липкую массу, медленно стекающую в землю. Он вытер лоб тыльной стороной лапы, а затем посмотрел на Кирая, который всё ещё изучающе разглядывал тающее существо.

— Если даже встреча с дворфийкой оказалась ловушкой… то в какую историю мы вообще влезли? — задумчиво пробормотал слизень.

Кровавая Губа усмехнулся и, наконец, поднялся на ноги, стряхивая с себя остатки слизи.

— А что, если мы просто… ошиблись? — пробасил он, сплёвывая в сторону.

Тукс прищурился.

— В смысле?

— Она ведь не уточняла, на какой окраине города искать, верно? — Кровавая Губа обвёл их взглядом. — Мы просто ринулись в первое место, которое нам показалось подозрительным, но, возможно, это была не та окраина, о которой она говорила.

Тукс вздохнул и провёл рукой по лицу.

— Если это правда, то выходит, мы вломились не в дом дворфийки, а в логово мимика…

Кирай задумался, потом медленно кивнул.

— Тогда у нас есть два варианта. Либо мы продолжаем поиски, либо это был ещё один странный знак, что кто-то хочет нас убить.

Кровавая Губа хмыкнул и хлопнул себя по груди, вдыхая полной грудью.

— Ну, если кто-то действительно хочет нас убить, то пусть попробует ещё раз. Я уже начинаю входить во вкус.

Как только Кровавая Губа переступил порог дома, Тукс и Кирай было шагнули за ним, но дворфийка резко подняла руку, останавливая их.

— Нет-нет, мальчики, вам сюда нельзя, — сказала она твёрдым, но не грубым голосом.

— Почему? — нахмурился Тукс, скрестив руки. — Мы тоже его друзья, это нас касается.

— Может, и касается, а может, и нет, — пожала плечами дворфийка, затем пристально посмотрела на них. — Но есть вещи, которые нужно услышать только одному. Без посторонних ушей, даже таких дружеских.

Кирай колебался, его студенистая форма слегка дрожала.

— Но… вдруг ему понадобится наша помощь?

— Если понадобится, он сам вас позовёт, — твёрдо заявила она и, прежде чем кто-либо успел возразить, дотронулась до двери. В тот же миг она с громким скрипом захлопнулась перед носами Тукса и Кирая, словно живая.

— Ну класс, — буркнул Тукс, постучав по дереву, но дверь даже не шелохнулась.

Кирай вздохнул, расплывшись тонким слоем по стене.

— Подождём, — тихо проговорил он.

А внутри, в тускло освещённой комнате, дворфийка повернулась к Кровавой Губе и склонила голову набок.

— Теперь поговорим по-настоящему.

Дворфийка внимательно смотрела на Кровавую Губу, сложив руки на груди. В её взгляде читалась смесь сочувствия и суровости, словно она уже знала правду, но ждала, когда он сам осознает её.

— Ты жил другой жизнью, Кровавая Губа, — начала она, голос её был ровным, но в нём сквозила какая-то горечь. — Воспоминания, которые ты видел во сне, — не просто случайные видения. Это твоя прошлая жизнь. Ты был кем-то другим…

Крысолюд нахмурился, усаживаясь на скрипучий деревянный стул.

— Что значит «был»? — медленно проговорил он.

Дворфийка вздохнула и убрала с глаз прядь рыжих волос.

— Ты… умер. Возможно, не так давно, но твоя душа не отправилась туда, куда должна была. Вместо этого ты вытеснил другую душу… душу владельца этого тела.

Кровавая Губа почувствовал, как холод пробежал по его спине.

— То есть… это тело не моё?

— Оно теперь твоё, но когда-то принадлежало кому-то другому, — кивнула она. — Что именно произошло, я не знаю. Но твоя память — это лишь часть того, кем ты был. Истинное прошлое, истинная причина твоей смерти… их тебе ещё предстоит вспомнить.

Он сглотнул, ощущая, как сердце колотится в груди. Всё внутри протестовало против этих слов, но он понимал, что она не лжёт.

— И что теперь? Что мне делать?

Дворфийка мягко улыбнулась, её глаза блеснули в тусклом свете свечи.

— Жить. Искать ответы. Принять себя. Иногда прошлое стоит оставить позади, но порой оно само находит тебя. И когда этот момент придёт, будь готов сделать выбор.

Кровавая Губа тяжело выдохнул и наклонил голову. Всё это было слишком… но внутри него что-то щёлкнуло, словно одна из потерянных частей головоломки встала на место.

Он поднялся, расправил плечи и посмотрел на неё серьёзным взглядом.

— Спасибо. Я найду ответы.

Дворфийка улыбнулась чуть шире и отступила назад.

— Тогда ступай. Твои друзья ждут.

Дворфийка вынула небольшой предмет из кармана — металлический сканер, который поблёскивал на свету. Она медленно приблизила его к Кровавой Губе, внимательно изучая его реакцию. Когда устройство коснулось его тела, оно завибрировало и издавая тихий звук, начало светиться. Сканер плавно перемещался вдоль его кожи, фиксируя данные.

Кровавая Губа почувствовал лёгкое покалывание, когда устройство на его теле начало собирать информацию. Дворфийка выглядела сосредоточенной, её взгляд не отрывался от экрана на приборе.

Через несколько секунд она отодвинула сканер, внимательно изучив информацию, которая появилась на экране. В её глазах мелькнуло нечто, что сложно было бы назвать удивлением, но скорее, пониманием — глубоким и сложным.

— Это... не просто смерть, — произнесла она, сдержанно, как будто оценивая каждое слово. — Один из вариантов твоей смерти… Ты был убит кем-то, кому доверял, кому был близок.

Она тихо вздохнула и убрала устройство в карман.

Кровавая Губа почувствовал, как холодный пот пробежал по его спине, когда он осознал, что обнаруженное устройство открыло ему глаза на страшную правду. Он потерял дыхание, его сердце забилось быстрее, а внутри всё сжалось от невыносимого напряжения.

— Нет... этого не может быть... — пробормотал он, не в силах поверить в то, что только что узнал. Его тело подкашивалось, как будто оно не выдерживало тяжести осознания.

Он упал на одно колено, руки сжались в кулаки, а глаза наполнились туманом, будто какой-то груз, неизвестный и пугающий, давил на его грудь. В его сознании вспыхивали образы того, кто мог быть тем человеком, чьё предательство привело его к смерти.

— Как... как я могу идти дальше, если этот человек был так важен для меня? — прошептал он, лицо исказилось от боли. — Как я могу двигаться вперёд, зная, что тот, кого я любил, причинил мне такую боль?

Дворфийка стояла молча, её взгляд был твёрд, но в то же время мягким. Она подошла ближе, положив руку ему на плечо.

— Смерть может быть последним моментом, который мы переживаем, но она не определяет нас, — тихо произнесла она, пытаясь передать хотя бы часть своего спокойствия через слова. — Иногда мы умираем не от меча, а от боли, которую причиняет близкий человек. Но помни: это не конец пути. Это всего лишь ещё один поворот, который приведет тебя к новой жизни.

Дворфийка мягко поддержала его, когда он встал с колен, и её голос прозвучал как тёплая поддержка.

— Ты переживаешь слишком много, — сказала она, стараясь успокоить его. — Тебе нужно время, чтобы переварить всё это. В этом состоянии ты не сможешь правильно воспринять происходящее. Лучше поспи. Всё остальное подождёт.

Кровавая Губа почувствовал, как его тело, истощённое от волнений и переживаний, начинает поддаваться желанию отдохнуть. Он кивнул, не в силах сказать больше, и, медленно поднимаясь, направился к выходу.

Всё было так, как и было раньше, но что-то внутри него изменилось. Он снова чувствовал, что его жизнь скользит по течению, не имея конкретного направления, и это пугало его.

Подойдя к двери, он оглянулся на дворфийку, она стояла и смотрела ему в спину. Тревога всё ещё не покидала его, но её слова словно ободрили его дух. Он ушёл, не говоря больше ни слова.

Когда он вернулся к своим товарищам, они заметили его измождённый вид и сразу поняли, что не стоит задавать лишних вопросов. Кровавая Губа молча сел на скамейку и глубоко вздохнул. Он не был готов рассказать о том, что пережил, но чувствовал, что в какой-то момент придётся делиться. Тем временем Тукс и Кирай переглянулись, ощутив, что что-то важное произошло, но, несмотря на всю свою настороженность, не стали настаивать.

— Тебе нужно время, — сказал Тукс, кивая головой. — Мы понимаем.

Кирай тоже молчал, его гибкие щупальца слегка покачивались, как будто тоже ощущали тяжесть происходящего. Всё было ясно и без слов.

Кровавая Губа лишь кивнул, погружённый в мысли. После тяжёлого дня, наполненного сомнениями и открытиями, он решил, что ночь будет лучшим временем для того, чтобы разобраться в себе.

Ночной город был полон жизни, и его ритм отличался от дневного. В темных улочках, где уличные фонари тускло освещали каменные стены, горожане продолжали свои вечерние дела. Пахло свежим хлебом из ближайшей булочной, и где-то вдали доносился смех и громкие разговоры, сливающиеся с музыкой уличных исполнителей. Воздух был свеж, чуть прохладный, но с каждым шагом они ощущали, как ночной город постепенно раскрывает перед ними свою душу, наполняя всё вокруг мягким светом и уютом.

Кровавая Губа, поглощённый своими мыслями, шёл молча, будто все звуки и виды этого мира были для него лишь фоном, который он не мог воспринимать. Он всё думал о своём открытии, о том, что его прошлое было настолько запутанным, что даже сама реальность казалась в какой-то момент не совсем настоящей.

Тукс заметил это молчание и подошёл чуть ближе, его глаза подмигнули в ночном свете.

— Эй, брат, — произнёс он, беря с полки в магазине на углу свежую булочку, — может, это тебя немного развеселит?

Он поднёс булочку к губам Кровавой Губы с улыбкой, как будто предлагал нечто невероятно ценное. Кровавая Губа взглянул на неё, чуть удивлённый, но в глазах тукса была такая искренняя забота, что он не мог отказать. С усилием он улыбнулся, взяв булочку, и сказал:

— Ну что ж, пусть будет. От этого точно станет легче.

Киарай, двигаясь немного позади, заметил, как его друзья пытаются поднять настроение товарищу, и, не долго думая, расплылся по двум сторонам тротуара. Его слизистая форма вытянулась в шёлковый поток, а затем слилась в маленькую коробочку с жареным орехом, которую он принес Кровавой Губе.

— Тут есть что-то, что помогает забыть, — сказал он, пуская коробочку в сторону, — просто не обращай внимания на все. Попробуй этот угощение.

С его гибкими щупальцами он аккуратно поднёс коробочку прямо к руке Кровавой Губы, предлагая ему очередное приятное угощение. Тукс с улыбкой посмотрел на Кирая, как будто понимая его жест и добавил:

— Может, тебе стоит расслабиться и насладиться настоящим моментом. Ведь, знаешь, кто-то из великих сказал, что если думать слишком много о прошлом, можно потерять настоящее. Так что вот, расслабься, Кровавая Губа! Мы все здесь, с тобой!

Кровавая Губа взял коробочку, и хотя его сердце всё ещё было тяжело от тех откровений, он почувствовал, как в его груди теплится нечто, что когда-то давно могло быть забытым чувством — уют и дружескую заботу. Все эти маленькие жесты его друзей напомнили ему, что, несмотря на всё, что происходит в его жизни, он всё ещё был частью чего-то важного, а его товарищи не оставят его в одиночестве.

Город тем временем казался не таким уж холодным, его шум и суета становились гораздо более приемлемыми, когда рядом были такие люди. С каждым шагом всё больше и больше ощущалась дружеская атмосфера, которая царила между ними, как невидимая нить, связывающая их судьбы в этом путешествии.

— Ты правы, — наконец сказал Кровавая Губа, с трудом, но всё же улыбаясь. — Иногда нужно просто остановиться и позволить себе немного расслабиться.

Тукс и Киарай обрадовались, и, чувствуя себя гораздо легче, они пошли дальше. По мере того как они шли через ночной город, среди огоньков, шумных улиц и живых звуков, они ощущали, как невидимые тяжести, которые были с ними раньше, начали растворяться в атмосфере этого уютного вечера.

Ночью, когда тишина окутала таверну, и огонь в камине угас, Кровавой Губе снова приснился тот странный сон. В этот раз он оказался на маленьком камешке, посреди озера, где вода мягко колыхалась вокруг. Его дыхание было ровным, а мысли сосредоточены на одном — фехтование. Он был в своей полной боевой экипировке, но движения его были плавными и точными. Против него стоял эльф, тренер, который уверенно держал меч в руке и внимательно следил за каждым его движением

В каждом из выпадов эльф показывал ему, где он ошибается — «Упор на ногу», «Меч держи крепче», «Слишком быстро — ты теряешь контроль». Эльф был строг, но в его голосе звучала не жестокость, а забота. Он заботился о том, чтобы ученик был лучше, и его слова были полны глубокого смысла. Они говорили о жизни, о семье, о том, что важно и что можно оставить позади.

«Ты должен думать о своих корнях, Игри. Ты не просто оружие, ты часть чего-то большего. Если ты потеряешь связь с тем, что для тебя важно, ты останешься один», — эти слова звучали эхом в его голове. Он помнил, как тренер сидел рядом, покачивая головой, когда они обсуждали семью Кровавой Губы.

— Твои родители… они хотят, чтобы ты был лучшим, но не за счет своей души. Помни это, — говорил эльф, как бы предостерегая.

Внезапно, как будто под давлением невидимой силы, сон стал расплываться, и Кровавой Губа проснулся. Он внезапно открыл глаза, его сердце билось быстрее, а мысли стремительно врывались в его голову, не давая ему покоя. Он вздохнул, чувствуя, как холодный пот покрывает его тело. Он лежал в своей кровати, и всё вокруг казалось таким реальным — эти тренировки, этот разговор с эльфом, их дружеские моменты.

Тело всё ещё помнило каждое движение, каждую интонацию, но разум не мог удержать все эти воспоминания. Почему он не помнил больше? Почему они исчезли, как только он проснулся? Как только он снова открыл глаза в этом мире, будто бы прошлое было чем-то чуждым ему.

Задыхаясь, он сел на край кровати и попытался собраться с мыслями, но ощущение пустоты, как будто чего-то не хватает, не отпускало его. "Тренер... кто ты?" — эти слова тихо сорвались с его губ, как шепот, полон вопросов, на которые он пока не знал ответа.

Утро было тихим и прохладным. Кровавая Губа, как всегда, первым спустился в общий зал таверны, и, несмотря на настойчивые мысли о ночном сне, решил пока не делиться своими переживаниями с товарищами. Он чувствовал, что слова не могли передать того, что происходило в его душе. Вместо этого, он просто сел за стол, заказал лёгкий завтрак и пытался сосредоточиться на настоящем, а не на воспоминаниях, которые его так мучили.

После того как он позавтракал, к нему присоединились Тукс и Кирай. Их разговоры были, как обычно, весёлыми и непринуждёнными. Сегодня они решили прогуляться по городу — отдохнуть от своих поисков и, возможно, встретить что-то интересное. Вечером им предстояло продолжить своё расследование по поводу того таинственного письма и всех этих странных событий, но пока город и его атмосфера манили их своей спокойной обыденностью.

Шагая по улицам, они наслаждались каждым моментом. Город был живым — рынки полны людей, торговцы шумно предлагали свои товары, дети бегали по улицам, а повсюду звучала музыка и смех. Однако, в какой-то момент эта идиллия была нарушена.

Внезапно из толпы к ним подбежала девушка. Она была заплаканной, её лицо исказилось от боли и страха, а руки сжали ту самую весть, которая заставила её искать помощи. Девушка, судя по всему, уже не раз прибегала к поискам помощи, но сейчас она направилась именно к группе героев, как будто почувствовала, что эти трое могут помочь ей.

— Пожалуйста, помогите! — её голос дрожал, а глаза были полны слёз. — Мой город… он был разрушен! Гигантские существа… огромные звери, словно из самых страшных кошмаров! Они уничтожили дома, они убили моих друзей и родных… Я… я не знаю, что делать!

Её слова были полны отчаяния. Она оглядывалась, как будто боясь, что эти чудовища могут появиться снова, вот так, прямо на улице, среди людей.

Кровавая Губа, Тукс и Кирай переглянулись. В их глазах читалась решимость, но вместе с этим и тревога. Разрушения, гигантские существа — это не могло быть простым случаем. Город был известен своей стабильностью и мирной жизнью, и если что-то могло разрушить его столь ужасным образом, то это обещало быть опасной и зловещей угрозой.

— Подожди здесь, — сказал Кровавая Губа девушке, успокаивающим тоном, — Мы поможем тебе. Сначала расскажи, где твой город, и как всё произошло. Мы не можем просто так броситься в неизвестность без плана.

Девушка вытерла слёзы, пытаясь успокоиться, и с облегчением кивнула. Она начала рассказывать о своём доме, о том, как её родной город, мирный и тихий, был разрушен за одну ночь этими существами. Рассказывали ли ей местные жители об этих существах раньше? И как теперь она будет искать близких, если не знает, что с ними стало? Её слова становились всё более тревожными, но команда решила, что им нужно разобраться в ситуации до конца.

Девушка всё ещё тяжело дышала, пытаясь взять себя в руки. Кирай протянул ей часть себя в виде влажного, но мягкого платка. Она вздрогнула, но всё же осторожно взяла его, вытирая слёзы. Тукс кивнул ей, давая понять, что она в безопасности и может говорить.

— Фриула… Моя родная деревня… — её голос дрожал. — Она исчезла. Больше её нет…

— Что случилось? — серьёзно спросил Кровавая Губа, его голос звучал твёрдо, но не грубо.

Девушка ещё раз глубоко вдохнула, пытаясь подавить новый приступ рыданий, и продолжила:

— Всё началось ночью. Мы слышали странные звуки из леса — глубокий рёв, как будто сам лес ожил. Мы подумали, что это буря или стая волков, но потом земля задрожала. Люди выбегали из домов, кто-то кричал… А затем мы увидели их.

— Кого «их»? — нахмурился Кирай, меняя форму руки, будто отражая внутреннее беспокойство.

— Огромных… чудовищ. Это были не просто звери. Они… Они словно пришли из самого ада! Их глаза светились багровым светом, кожа была покрыта чем-то похожим на камень, но двигались они быстрее волков! Они рушили всё на своём пути!

Тукс напрягся:

— Сколько их было?

— Я… я не знаю… — она замотала головой. — В панике я видела троих… но их могло быть больше. Они были как ходячие скалы, но двигались так плавно, как будто всё это… было для них развлечением! Они вырывали деревья, бросали их в дома… Я видела, как мой сосед пытался убежать, но одно из существ просто наступило на него… и не остановилось…

Она закрыла глаза, пытаясь не разрыдаться. Кирай осторожно вытянул щупальце-руку, мягко обняв её за плечо.

— Как ты выжила?

— Мне… мне повезло. Я спряталась в подвале, когда они начали ломать дома. Потом всё стихло, но когда я выбралась… от деревни почти ничего не осталось. Только пепел, руины и… и тела. Я шла пешком два дня… И никто не верит мне! Все думают, что я сошла с ума!

Она снова всхлипнула, но на этот раз смотрела на них с надеждой.

— Вы же верите мне? Вы поможете?

Герои переглянулись. Это не было их первоначальной задачей, но ждать было нельзя. Если эти существа ещё там, кто знает, сколько ещё деревень они могут разрушить?

Кровавая Губа вздохнул, сжимая кулаки:

— Мы верим тебе. И мы поможем.

— Но времени у нас мало, — добавил Тукс. — Если мы хотим что-то выяснить, нужно немедленно отправляться туда.

Кирай глубоко задумался, его форма на мгновение дрожала, будто колеблясь, а затем он твёрдо сказал:

— Нам нужна повозка.

Они не стали медлить. Развернувшись, команда направилась к ближайшему продавцу повозок

Добавим больше атмосферы и живых деталей:

Путь к деревне Фриула оказался не только долгим, но и изнуряющим. 560 миль — не шутка, особенно когда каждая секунда могла значить чью-то жизнь. Дорога вилась среди холмов, поросших высокими деревьями, а потом уходила в бескрайние равнины, где лишь редкие каменные постройки напоминали о цивилизации.

Тукс взял на себя управление повозкой — сон ему требовался меньше остальных. Он уверенно держал вожжи, иногда беззвучно напевая себе под нос что-то, напоминающее старинную балладу.

— Ты хоть знаешь, что поёшь? — лениво спросил Кровавая Губа, потягиваясь на сидении.

— А какая разница? Главное, чтобы настроение поднимало, — усмехнулся Тукс.

Так и вышло: вскоре вся компания начала подхватывать мелодии, сочиняя слова на ходу. Они смеялись, рассказывали истории из прошлого, делились мечтами и страхами. Кирай даже попытался придумать новую песню, но получалось так странно, что его щупальца дрожали от смеха.

Несмотря на тревожные вести, путь сблизил их ещё больше. Они не просто шли спасать незнакомую деревню — они шли туда как команда, как друзья.

Когда до Фриулы оставалось всего три мили, ночь уже полностью накрыла землю тёмным покрывалом. Лунный свет пробивался сквозь деревья, отбрасывая серебряные блики на дорогу. И тут, среди ночной тишины, они увидели отблески огня.

— Лагерь? — нахмурился Кровавая Губа, сжимая оружие.

— Возможно, беженцы… или кто-то ещё, — пробормотал Кирай, его тело слегка расплывалось в напряжении.

Подъехав ближе, они разглядели троих незнакомцев у костра.

Первым был кованый — высокое, массивное существо из металла и дерева, с искусно выгравированными узорами на броне. , он сидел, неторопливо затачивая огромный меч.

Рядом стояла фея, миниатюрная, но вооружённая до зубов. Два небольших топора были закреплены за её спиной, а глаза сверкали, будто она всегда была готова к драке.

Третий незнакомец был леонин — высокий, с гривой цвета песка, пронзительным взглядом и тяжёлым копьём у пояса.

Колёса повозки скрипнули, когда Тукс притормозил у лагеря. Огонь потрескивал, отбрасывая на лица сидящих путников то свет, то тени.

Первым поднялся кованый. Высокий, массивный, он выглядел так, будто мог в одиночку удержать крепостные ворота. Его броня поблёскивала в лунном свете, а в руках он держал точильный камень, не спеша обрабатывая лезвие меча.

— Вы кто такие? — его голос был низким, гулким, как звон боевого колокола.

Кровавая Губа спрыгнул с повозки первым, прищурившись. Он ощущал воина перед собой — тот не выглядел враждебным, но явно был готов к любым неожиданностям.

— Мы путешественники. Направляемся в Фриулу, — ответил он.

— Вот как? — раздался насмешливый голос феи. Она стояла, сложив руки на груди, чуть покачивая головой. Несмотря на миниатюрный рост, от неё веяло уверенностью.

— Вы тоже туда? — удивлённо спросил Кирай, его тело слегка дрогнуло, принимая более устойчивую форму.

— Да, — кованый кивнул. — Я Бастиан. Это Кириешка, — он кивнул в сторону феи, которая подмигнула, — а это… — он задержался на последнем спутнике, но тот ничего не сказал.

Леонин сидел у костра, изучающе наблюдая за новоприбывшими. Его взгляд был тяжелым, оценивающим, но он не произнёс ни слова.

— А ты чего молчишь? — прищурился Тукс, но в ответ получил лишь едва заметный кивок.

— Он не слишком разговорчив, — усмехнулась Кириешка.

Кровавая Губа перевёл взгляд на Бастиана:

— Если вы тоже идёте в Фриулу, выходит, вы знаете, что там случилось?

Кованый нахмурился, и его механические пальцы сжались вокруг рукояти меча.

— Мы знаем, — его голос стал мрачнее. — Гиганты разрушили город. Мы получили приказ от короля Айронграда разобраться с этим.

— Айронград? — переспросил Кирай, в его голосе мелькнул интерес.

— Элитные воины при дворе, — кивнула фея. — Мы не могли просто стоять в стороне.

Наступила тишина. Теперь было ясно: судьба свела их здесь не просто так. Они все шли в одно место, и вряд ли это было случайностью.

Они еще какое-то время разговаривали, костёр уютно потрескивал, а звёзды мерцали над головой, когда вдруг…

Шорох.

Бастиан мгновенно среагировал — его клинок сверкнул в лунном свете, и спустя долю секунды раздался приглушённый хрип. Из кустов вывалилось тело гоблина, его глаза остекленели, а кровь медленно растекалась по траве.

— Чёрт… — пробормотал Тукс, хватаясь за оружие.

Не успел он договорить, как из тени выступили ещё четверо. Их жёлтые глаза светились злобой, кривые кинжалы поблёскивали в руках, а их оскалы походили на хищные ухмылки.

— Нас заметили, — фея Кириешка выдернула миниатюрные топоры из-за спины, крутанула их в руках и усмехнулась. — Ну что, мальчики, потанцуем?

— К бою! — скомандовал Бастиан, вставая в защитную стойку.

Гоблины бросились в атаку.

Один метнулся к Туксу, нанося быстрые удары. Чейнджлинг еле успел увернуться, а затем, резко изменив форму, сковал противника неожиданным контрударом.

Кирай растёкся по земле, его слизистая форма быстро окружила ноги другого гоблина, не давая ему двинуться.

Кровавая Губа зарычал, перехватывая топор. Один из гоблинов рванулся на него с воем, но крысолюд встретил его размашистым ударом, который впечатал тварь в землю.

Леонин… тот самый молчаливый путник… наконец-то двинулся.

С невероятной скоростью он метнулся вперёд, когтистая лапа рассекла воздух, и один из гоблинов даже не успел закричать — его тело безжизненно осело на землю.

— Ого, да ты не прост! — выкрикнула Кириешка, отмахиваясь от нападающих.

Битва разгорелась, вокруг летали искры от столкновения клинков, воздух наполнился запахом крови и металлического звона. Гоблины явно не ожидали такого сопротивления…

После короткой, но ожесточённой схватки с гоблинами лагерь вновь погрузился в тишину. Лишь тихое потрескивание костра и тяжёлое дыхание героев напоминали о недавнем бое. Бастиан, вытирая окровавленный клинок о плащ одного из павших гоблинов, обвёл взглядом группу.

— Лихая ночка, а? — ухмыльнулся он, спрятав меч в ножны. — Ну, раз уж мы все живы, предлагаю вам остаться у нас. Место есть, палатки крепкие, а главное — в темноте на вас никто не нападёт.

Тукс, которому явно не хотелось ночевать под открытым небом, первым кивнул.

— Было бы неплохо. У нас после дороги и так сил почти нет, а впереди — длинный путь.

— И еда есть, — добавила Кириешка, блеснув хитрыми глазками.

Кирай в ответ радостно заурчал, явно довольный перспективой ночёвки в лагере с едой и защитой. Кровавая Губа молча кивнул, по-прежнему переваривая случившееся.

После короткого ужина, где каждый поделился историями из прошлых путешествий, команда разошлась по палаткам.

Он стоял на потрескавшемся льду, в пустом, заледенелом храме. По углам виднелись следы времени: трещины, покрытые инеем статуи и покрытые снегом колонны. В центре храма зияла тёмная впадина — бездонная, поглощающая свет.

Рядом с ним стоял тот самый эльф-наставник, лицо которого было скрыто тенью капюшона.

— Вот твоё первое задание, — голос звучал сурово, отдаваясь эхом в пустом храме. — Убей всех волков.

Кровавая Губа (или, как его звали тогда, Игрис) повернул голову и увидел, как из-за разрушенных стен начали выходить волки — массивные, с ледяной шерстью и светящимися глазами. Они медленно окружали его, готовясь к нападению.

Игрис не стал ждать. Он скользнул вперёд, бесшумно, точно тень, и всадил клинок в первого зверя. Волк захрипел, оседая на землю. Остальные хищники рванулись на него, но он увернулся, одним движением перерезав горло второму.

Движения были отточенными, выверенными, но что-то в этом всём казалось неправильным. Когда он приблизился к яме, его охватила странная тревога.

И в тот же момент он почувствовал резкий удар в живот.

Боль вспыхнула неожиданно, воздух с силой вышибло из лёгких. Он не успел осознать, что произошло, когда его тело рухнуло в яму, в бесконечную тьму.

Последнее, что он видел перед пробуждением, — взгляд своего наставника, холодный, бесстрастный, полный какого-то скрытого смысла а на лице виднелась скупая слеза.

Кровавая Губа резко открыл глаза, сердце бешено колотилось. Холодный пот покрывал его тело, а перед глазами ещё стоял тот храм, волки и предательский удар наставника.

Он с трудом выровнял дыхание, пытаясь понять, почему его прошлое сознание так отчётливо врывается в настоящее. Кто был тот эльф? Почему он его предал?

Снаружи палатки доносилось спокойное похрапывание его спутников. Вдалеке потрескивал костёр, а тёмное небо было усыпано звёздами. Тишина ночи резко контрастировала с тревогой, что засела у него внутри.

“Что со мной происходит?..”

Он опустил взгляд на свои руки. Они дрожали.

В голове ещё звучал голос наставника. “Вот твое первое задание…”

Густая ночь окутывала лагерь, лишь слабый свет костра разгонял мрак, отбрасывая дрожащие тени на палатки. Треск догорающих поленьев и тихое посапывание спутников наполняли тишину ночи, создавая уютное, хоть и хрупкое ощущение безопасности.

Кровавая Губа поднялся с лежака и медленно выпрямился, выходя из палатки. Прохладный ночной воздух тут же коснулся его лица, немного освежая после беспокойного сна. Он обвёл взглядом лагерь: Бастиан, прислонившись к дереву, дремал, но его рука по-прежнему сжимала рукоять топора. Фея Кириешка, закутавшись в одеяло, мирно посапывала, а Тукс, завернувшись в плащ, слегка покачивался, будто бы даже во сне оставаясь наготове.

Рядом с костром сидел Эрем, который, казалось, был единственным, кто тоже не спал. Его львиные глаза задумчиво смотрели в пляшущие языки пламени. Почувствовав взгляд Кровавой Губы, он чуть повернул голову.

— Плохие сны? — тихо спросил он, не отворачиваясь от костра.

Кровавая Губа на мгновение замялся, но затем кивнул.

— Бывает, — спокойно добавил Эрем. — Иногда прошлое догоняет нас, даже если мы пытаемся от него убежать.

Эти слова заставили Кровавую Губу задуматься. Он и не пытался бежать — у него просто не было выбора. Его прошлое ускользало, оставляя лишь отрывки странных снов.

— Если оно настигает, значит, хочет быть услышанным, — продолжил Эрем, бросая в костёр ветку. — Вопрос в том, готов ли ты это услышать?

Кровавая Губа ничего не ответил, лишь снова посмотрел на свои ладони. Они больше не дрожали.

Молчание между ними повисло в воздухе, но оно было не тяжёлым, а скорее понимающим. Спустя какое-то время Кровавая Губа просто кивнул и ушёл обратно в палатку, зная, что сон больше не вернётся этой ночью.

К утру от ночного отдыха осталась лишь лёгкая сонливость, быстро развеянная холодным утренним воздухом. Компания, теперь уже вшестером, направилась к разрушенной Фриуле. Дорога была напряжённой: никто не шутил, никто не отвлекался на посторонние вещи — все готовились к ужасам, что их ожидали.

Когда они наконец подошли к месту, где некогда стояла деревня, их взору предстала сцена разрушения, достойная легенд о конце времён. Земля была испещрена кратерами, словно по ней прокатилась волна гигантских ударов. Обугленные останки зданий торчали, как сломанные зубы мертвеца. Воздух был пропитан запахом пепла и чего-то неестественного, словно само пространство здесь было нарушено.

Но больше всего привлекал взгляд один огромный кратер в центре бывшей деревни. Он выделялся даже на фоне хаоса вокруг — идеально ровный, с глубиной, погружающейся во мрак.

— Что... это? — пробормотал Тукс, сглатывая ком в горле.

Кирай, сменивший форму на нечто более приземистое и устойчивое, медленно подполз ближе, его поверхность слегка дрожала.

Когда они заглянули внутрь, страх сковал их сердца.

Это был не просто провал в земле.

На дне кратера зиял разлом — разлом не в почве, а в самой ткани реальности. Пространство искривлялось вокруг него, мерцая неестественным светом. В самом центре парил странный кокон, обвитый девятью светящимися нитями, каждая из которых пульсировала, словно живая.

Но затем раздался зловещий треск.

Одна нить лопнула. Затем вторая. Ещё одна.

Кокон дрожал, словно пытаясь освободиться, а воздух наполнялся звуком, похожим на далёкий грохот грома.

Эрем, до этого молчавший, шагнул вперёд и сказал низким, мрачным голосом:

— Это... закрытая связь между мирами. Теперь она, как я понимаю, открыта. — Он сжал кулаки. — И те гиганты, из-за которых мы пришли, это не просто чудовища. Это великаны из Йотунхейма.Значит Рагнарек близиться.

От его слов холод пробежал по коже.

Фриула была уничтожена не обычными силами.

В этот мир проникали создания, чья мощь была способна сокрушить целые королевства.

Внезапно началось искажение.

Сначала воздух вокруг задрожал, словно раскалённый марево, а затем пошли более тревожные симптомы. Пространство становилось неустойчивым: взгляд расфокусировался, очертания предметов начали искажаться, словно их втягивало в невидимую воронку. У каждого в голове раздался глухой звон, подобный ударам колокола, отдающийся в костях.

— Что за…? — начал Тукс, но слова потерялись, словно утонули в вязком шуме.

Земля ушла из-под ног.

Следующее, что они почувствовали, — это твёрдая поверхность под ними. Они сидели. Но когда же они сели? Они помнили, что стояли у кратера, но сейчас…

Зрение начало проясняться.

Они оказались в роскошном зале. Высокие мраморные колонны уходили ввысь, а по стенам шли узорчатые барельефы, изображающие сцены битв, древних королей и мифических существ. Мягкий свет сотен свечей отражался от полированного деревянного стола, покрытого роскошной скатертью. На столе стояли изысканные блюда и дорогие кубки, наполненные чем-то рубиново-красным.

Но всё это отошло на второй план, когда они увидели того, кто сидел на краю стола.

Эльф.

Худое, но крепкое телосложение. Высокий лоб, чёткие черты лица, холодный взгляд, пронзающий насквозь. На нём была тёмная, строгая одежда с вышитыми серебряными узорами.

— Добро пожаловать, — произнёс он ровным, спокойным голосом.

Все замерли.

И только Кровавая Губа почувствовал, как по его спине пробежали мурашки.

Он знал этого эльфа.

Это был тот самый эльф из его снов. Его наставник.

Кровавая Губа не мог сдержать волну отвращения и замешательства. Он почувствовал, как его сердце сжалось, когда взглянул на эльфа. Этот взгляд — холодный, высокомерный, будто всё это было частью долгожданного плана. Всё было, как в его снах, но теперь это было гораздо страшнее.

Эльф восседал на высоком стуле, его руки лежали на столе с такой властью, как будто он был повелителем всего, что окружало. Он усмехнулся, заметив, как герои настороженно его наблюдают.

— Я прекрасно понимаю, что вы все в шоке, — начал он, его голос был размеренным, почти равнодушным. — Не переживайте, вы в безопасности, или, по крайней мере, до того момента, когда я решу, что вы мне больше не нужны.

Кровавая Губа сделал шаг вперёд, его слова прозвучали сдержанно, но в них слышался гнев.

— Что ты сделал с нами? И зачем ты привёл нас сюда? Мы пришли в этот мир не для того, чтобы быть частью твоего плана.

Эльф усмехнулся, его губы изогнулись в презрительной улыбке. Он медленно поднялся, подходя к краю стола, и повернулся к группе героев.

— Вы не понимаете, что происходит, не так ли? — сказал он с насмешкой в голосе. — Вы думаете, что ваш путь был спланирован старым мудрецом? Нет, это был я, кто привёл вас сюда. Я создал эту ситуацию. Я манипулировал вашими судьбами, заставил вас следовать письму старика. А всё потому, что я предсказывал, что вы будете мешать моим планам.

Руки Кровавой губы сжались в кулаки. Его глаза сверкали, он чувствовал, как гнев пульсирует в его груди.

— Зачем ты это делаешь? Почему ты поддерживаешь этот хаос? Что тебе нужно от Рагнарёка? — спросил он, не скрывая возмущения.

Эльф глубоко вдохнул, как будто наслаждаясь этим моментом. Он повернулся к группе и спокойно ответил:

— Я не поддерживаю хаос. Я поддерживаю новый порядок. Всё, что вам известно — лишь тени старого мира. Становление Рагнарёка будет очищением, концом существующего порядка. Когда боги падут, когда мир будет разрушен, я буду среди тех, кто поднимет его заново. Я буду сильнейшим. Я буду управлять этим миром. И ваши судьбы не более чем пешки на моей шахматной доске.

Он сделал паузу, его глаза блеснули ярким огнём.

— Вся эта игра, все эти противники, всё это сопротивление — для меня это лишь подготовка. В конце концов, я буду править. Я — последний, кто будет стоять на фоне развалин. И вы, герои, сыграете в этом свою роль. Хотите ли вы того или нет.

Кровавая Губа почувствовал, как его мир снова рушится. Эти слова резали по его душе, вызывая нарастающее чувство, что всё, что они делали до сих пор, было частью чужого замысла.

— Ты… ты будешь убивать ради своей власти, и уничтожать всё вокруг? — Кровавая Губа не мог скрыть злости. — Ты хочешь, чтобы мы все погибли ради твоих амбиций?

Эльф вновь усмехнулся, его взгляд был полон презрения.

— Проглотите эту мысль, — сказал он с холодной уверенностью. — Это не вопрос амбиций. Это вопрос выживания. Если вы хотите остановить меня — добро пожаловать. Но помните: вы столкнётесь с тем, что не можете победить. В этом новом мире место только для сильнейших.

Он указал на разлом в пространстве, который привёл их сюда.

— Теперь вы понимаете, зачем я вам? Я создал этот путь. Я буду тот, кто открывает дверь в новую реальность. И как бы вы ни сопротивлялись, рано или поздно вы сами увидите, что лучше стать частью этого нового мира.

Герои замерли, понимая, что перед ними не просто враг, а существо с совершенно другими целями и философией.

Эльф в последний раз взглянул на героев, его лицо оставалось невозмутимым, несмотря на их ошарашенные и гневные взгляды. Он аккуратно поднял руки, сложив их перед собой, и с такой изысканной вежливостью, что это казалось почти насмешкой, произнес:

— Я оставляю вас здесь, в ожидании вашего времени. Поверьте, вам скоро предстоит понять, что ваши усилия не изменят ничего в этой игре. Прощайте, герои, и не забывайте: время покажет, кто на самом деле контролирует ход событий.

С этими словами эльф щелкнул пальцами. Это было легкое, но острое движение, как будто его присутствие больше не имело значения. В ту же секунду взгляд героев помутнел. Мир вокруг них стал расплываться, и всё, что они видели, исчезло.

Когда их зрение вернулось, они оказались на том же месте, где и начали — у огромного кратера, окруженного теми же разрушенными землёй и ужасом. Но теперь здесь были только трое: Бастиан, Кириешка и Эрем. Все остальные исчезли.

Герои огляделись, почувствовав холодное ощущение, как будто пространство вокруг них потеряло всякое тепло. Ветер стих, а тишина стала почти ощутимой.

Бастиан, Кириешка и Эрем стояли молча, но их взгляд был серьёзным и настороженным. Они сразу поняли, что что-то произошло. Ничего не могло быть таким же, как прежде. Эрем шагнул вперед, оглядывая кратер с явным беспокойством.

— Что здесь произошло? Где остальные? — спросил он, его голос был тихим, но исполненным напряжённости.

Кириешка, видимо, уже привыкшая к подобным ситуациям, сразу же пошла к кратеру и осмотрела его края.

— Не знаю. Они… просто исчезли, как будто их не было. — она сжала свой посох, поднимала глаза к небу и взглянула на Бастиана. — Ты что-то заметил?

Бастиан молчал. Он выглядел озадаченным, но, как и всегда, оставался спокойным. Его взгляд был устремлен в темные глубины кратера, словно он пытался найти скрытые ответы в самой земле.

— Я тоже не знаю. Мы могли быть частью какого-то плана, которого нам не объяснили. Но, похоже, нам предстоит разбираться в этом самим. — Он обернулся к остальным. — Это не конец. Всё, что происходит, — это лишь начало.

Эрем стоял неподалеку, его рука сжалась в кулак. Он что-то думал, но не произнес ни слова. Кажется, в его голове ещё проносились воспоминания и откровения о том, что случилось с ними, и что их ожидает в будущем.

Но больше всего им было непонятно, как они оказались здесь, с кем-то, кто, вероятно, знает больше, чем они сами. Кто-то, кто уже видел этот мир с другой стороны, и теперь не даст им покоя.

Они не стали задерживаться у кратера дольше, чем нужно. Бастиан первым развернулся, бросив короткий взгляд на пустое пространство, где ещё недавно стояли их союзники. Кириешка, нахмурившись, молча последовала за ним. Эрем задержался всего на мгновение, изучая разлом, но затем, вздохнув, догнал остальных.

Дорога в Айронград была долгой, но сейчас никто не обращал внимания на усталость. Они решили двигаться без остановок, но спустя несколько часов путешествия ночь начала сгущаться, а лес становился всё более густым и неприветливым. Лишь когда впереди показалась небольшая поляна, Бастиан кивнул:

— Остановимся здесь. Нам нужно обсудить, что произошло.

Кириешка села на поваленное дерево, достала из сумки кусок хлеба и начала задумчиво жевать. Эрем же просто стоял, уперев руки в бока, и смотрел в темноту. Первым тишину нарушил Бастиан:

— Ладно, давайте разберёмся. Что это было?

Кириешка задумчиво покачала головой:

— Судя по всему, нас перенесло в другое место… и тот эльф… Он играл с нами. Как кукловод.

Эрем, скрестив руки на груди, произнёс:

— Это было что-то большее, чем просто иллюзия или магия пространственного перемещения. Мы не просто увидели что-то… Он хотел донести до нас мысль. Но вот какую?

Бастиан хмыкнул:

— "Ждите своего времени", да? Он уверен, что мы не сможем ему помешать.

Кириешка резко вскинула голову:

— Так мы должны доказать, что он ошибается!

Бастиан усмехнулся:

— Сначала давайте поймём, с чем вообще имеем дело. Судя по всему, этот эльф не просто враг — он верит в своё дело. Он хочет Рагнарёк, падение богов. Значит, у него есть ресурсы, влияние… и, возможно, союзники.

Эрем задумчиво посмотрел на ночное небо:

— Тогда мы должны понять, с чего начать. Нам нужен Айронград. Там мы сможем найти информацию, а может, и союзников.

Бастиан кивнул:

— Тогда мы двигаемся с рассветом. А пока… лучше немного отдохнуть.

Кириешка фыркнула, но всё же прикрыла глаза, устроившись поудобнее. Эрем сел рядом, глядя в костёр. Бастиан остался на страже, его взгляд был сосредоточен и твёрд.

Мир готовился к переменам. А они? Они собирались стать теми, кто этому помешает.

Айронград встретил путников высокими, крепкими стенами, украшенными знаменами с изображением серебряного молота на черном фоне. Город кипел жизнью: кузнецы отбивали ритмы молотами, торговцы громко зазывали покупателей, а патрули стражников двигались по улицам с четкостью механизма.

Бастиан первым подошёл к стражникам у ворот королевского замка, предъявив свой знак элитного война Айронграда. Двое солдат тут же поклонились и, не задавая лишних вопросов, провели их внутрь.

Тронный зал был величественным: высокие колонны тянулись к потолку, а огромные витражи отбрасывали на пол разноцветные блики. В центре зала, на массивном троне из черного обсидиана с серебряными вставками, восседал король Айронграда — Торвальд Стальной Век. Его массивные плечи покрывали меха, а на груди блестела золотая брошь в форме молота.

Король внимательно осмотрел прибывших и низким, властным голосом произнёс:

— Бастиан. Рад видеть тебя вновь. Но я вижу, ты привел гостей. Говори, что привело вас в мой замок?

Бастиан почтительно поклонился и, не теряя времени, начал доклад. Он подробно рассказал о разрушенной Фриуле, разломе между мирами, загадочном коконе и о том, что их перенесло в другой мир, где они встретились с эльфом, который назвал себя их врагом.

По мере рассказа выражение лица короля темнело. Когда Бастиан закончил, Торвальд тяжело вздохнул и поднялся с трона.

— Разлом между мирами… Это недобрый знак. Йотунхейм… значит, великаны снова ступят на нашу землю?

Он повернулся к советникам, стоявшим рядом:

— Мы не можем это игнорировать. Приготовьте войска, но держите это в тайне. Паника нам не нужна.

Затем его взгляд остановился на троих путниках.

— А вы… Вы оказались в самом центре надвигающейся бури. У меня есть вопросы.

Он подошёл ближе, сложив руки за спиной.

— Кто этот эльф? И что он вам сказал?

Эрем скрестил руки и мрачно произнёс:

— Он говорил загадками. Но суть его слов была ясна: он хочет, чтобы настал Рагнарёк. Он уверен, что боги падут, а он станет одним из сильнейших существ.

Король нахмурился, его глаза вспыхнули гневом:

— Безумец…

Он замолчал на мгновение, затем кивнул советникам и вновь посмотрел на гостей.

— Вы хорошо послужили этому королевству, сообщив мне эти вести. Теперь у нас есть шанс подготовиться. Но если этот эльф действительно обладает такой властью… Мы должны выяснить, кто он и как его остановить.

Король посмотрел прямо на Бастиана, Кириешку и Эрема.

— Я прошу вас об одолжении. Найдите его. Узнайте его истинные цели. Если сможете — устраните.

Он сделал шаг назад и добавил:

— Айронград поддержит вас всем, чем сможет. Возьмите всё необходимое из королевских запасов. Вы заслужили это.

После аудиенции с королем герои покинули замок Айронграда, чувствуя на себе тяжесть полученной информации. Город встретил их привычной суетой: торговцы громко зазывали покупателей, дети носились по улочкам, а стражники патрулировали главные дороги.

— Нам нужно закупиться, — сказал Бастиан, сверяясь со списком необходимых вещей.

— И не забудьте про печеньки! — напомнила Кириешка, хлопнув себя по карману, где уже были припасены кое-какие сладости.

Герои отправились на рынок, который гудел, как улей. Они купили сушеное мясо, немного фруктов, фляги с водой и пару лечебных зелий. Кириешка, конечно, не упустила возможности приобрести себе целый мешочек с печеньем, что вызвало смешанные эмоции у Бастиана.

— Мы готовимся к возможному концу света, а ты запаслась печеньем? — он поднял бровь.

— Если Рагнарёк — это последняя битва, то я хотя бы умру с вкусняшками, — беззаботно ответила фея, жуя одно из них.

Эрем лишь покачал головой и перевел взгляд на небо. Оно заволоклось темными облаками, и воздух вдруг стал тяжелым. Раздался раскат грома.

— Это не просто буря… — начал он, но тут же сотрясающий землю гул заставил всех замереть.

Из-за углов зданий показались огромные фигуры. Великаны Йотунхейма.

Толпа завопила, люди бросились врассыпную. Один из великанов одним ударом обрушил стену лавки, поднимая в воздух облака пыли и обломков.

— Нам нельзя здесь оставаться! — крикнул Бастиан, вытаскивая оружие.

Эрем мгновенно схватился за небольшой кристалл, который носил на шее.

— Соберитесь!

Он сжал кристалл, и в следующий миг пространство вокруг них искривилось. Ослепляющий свет охватил всех троих, и они исчезли с улицы Айронграда, оставляя позади разрушающийся город.

Когда зрение прояснилось, они уже стояли посреди густого Магривского леса.

Магривский лес встретил их холодным ветром и тишиной, нарушаемой лишь шелестом листвы. Деревья здесь были высокими, их стволы извивались ввысь, образуя густой, почти непроницаемый навес. Где-то вдалеке каркнула ворона, и только тогда до них дошло — они спаслись в самый последний момент.

Эрем тяжело дышал, сжимая в руке остатки кристалла, который он сломал. Кириешка уже сидела на мшистом валуне, крепко прижимая к себе пакет с печеньками, словно это была последняя стабильная вещь в этом хаосе. Бастиан выпрямился и огляделся.

— Что это было?! — выдохнул он, все еще не веря в случившееся.

— Великаны, — спокойно, но тяжело ответил Эрем. — Они пришли быстрее, чем я ожидал.

— И что нам теперь делать? — спросила Кириешка, осторожно выглядывая из-за плеча Бастиана.

Эрем задумался, глядя в пустоту.

— Нам нужно понять, что происходит. Это не просто вторжение — они пришли целенаправленно. Кто-то открыл для них врата, и это явно связано с тем эльфом.

Бастиан сжал кулаки.

— Тогда нам нужно действовать. Мы не можем просто сидеть здесь и ждать.

Эрем кивнул.

— Магривский лес — хорошее место, чтобы спрятаться и передохнуть. Но долго тут оставаться нельзя. Айронград в опасности.

Кириешка молча открыла пакет и протянула Бастиану печенье.

— Это что? — он удивленно посмотрел на нее.

— Ты выглядишь так, будто собираешься броситься обратно в город и рубить великанов. Так что сначала успокойся и съешь печеньку, — сказала она, делая большой и довольно довольный укус.

Бастиан вздохнул, но все же взял угощение.

— Спасибо, — пробормотал он.

Они сидели на мшистом полу леса, осмысливая происходящее. Теперь у них была цель. Они должны были найти способ закрыть разлом и остановить эльфа, прежде чем он приведет мир к Рагнарёку.

После того как Эрем остался готовить лагерь, Бастиан с Кириешкой решили прогуляться вглубь леса. Воздух был пропитан запахом хвои и влажной земли, а где-то вдали слышался редкий птичий щебет. Небольшие лучи солнца пробивались сквозь густые кроны деревьев, оставляя на земле причудливые узоры из света и тени.

— Надеюсь, тут найдется что-то съестное, — пробормотал Бастиан, внимательно оглядывая местность.

— Ага, а то печеньки, конечно, вкусные, но я бы не отказалась от чего-нибудь посерьезнее, — добавила Кириешка, поправляя свои мини-топоры за спиной.

Они шли еще около десяти минут, как вдруг заметили что-то странное между деревьями. В небольшой ложбинке, окруженной густым кустарником, стоял домик. Он выглядел старым, покрытым мхом и, казалось, уже давно был заброшен.

— Вот это неожиданно, — нахмурился Бастиан.

— Думаешь, там кто-то есть? — спросила Кириешка, прищуриваясь.

— Не знаю, но проверить стоит.

Бастиан и Кириешка осторожно подошли к странному строению. Дом выглядел маленьким и довольно старым, словно был заброшен уже несколько десятков лет. Однако, стоило им войти внутрь, как они замерли от удивления.

Пространство внутри было в разы больше, чем можно было предположить снаружи. Повсюду тянулись медные трубы, стены были утыканы панелями с мигающими лампочками, а в воздухе витал слабый запах масла и озона. Стук механизмов раздавался эхом, смешиваясь с тихим жужжанием каких-то машин.

Но больше всего их внимание привлек гигантский стеклянный резервуар в центре комнаты, наполненный густой, светящейся синей жидкостью. В нем что-то едва заметно двигалось, но свет и искажения жидкости не давали разглядеть, что именно.

Перед резервуаром располагалась панель управления с множеством кнопок, рычагов и вращающихся индикаторов. Вокруг купола проходил металлический мост, под которым крутился сложный механизм, состоящий из сотен шестеренок, труб и проводов.

Но самым странным были две дворфийки, которые, казалось, управляли всей этой системой. Они деловито нажимали на кнопки, регулировали рычаги и что-то обсуждали между собой, но совершенно не обращали внимания на Бастиана и Кириешку.

— Что за чертовщина? — прошептал Бастиан, сжимая рукоять молота.

— Может, они просто нас не заметили? — предположила Кириешка, хотя в ее голосе звучала неуверенность.

Но стоило им сделать шаг ближе, как одна из дворфиек вдруг резко остановилась, подняла голову и посмотрела прямо на них…

Бастиан с Кириешкой переглянулись, затем осторожно двинулись дальше по стальному мосту, стараясь не шуметь. Под ними вращались огромные шестерни, мерно издавая глухой металлический скрежет. В воздухе пахло маслом и горячим металлом, а голубоватое свечение жидкости в резервуаре отбрасывало причудливые блики на стены.

Две дворфийки продолжали сосредоточенно работать с механизмами, даже не удостоив гостей взглядом. Одна что-то настраивала на панели управления, другая проверяла какие-то руны, выгравированные на стенах.

— Эй, вы нас слышите? — громко спросил Бастиан, пытаясь привлечь их внимание.

Никакой реакции.

— Может, они глухие? — шепотом предположила Кириешка, склонив голову набок.

— Или просто нас игнорируют, — пробормотал Бастиан, нахмурившись.

Кириешка огляделась, и ее взгляд упал на большую кнопку прямо перед резервуаром. Она сияла слабым красным светом, словно маня к себе.

— А давай нажмем, — предложила она, ухмыляясь.

— Ты уверена, что это хорошая идея? — Бастиан подозрительно покосился на кнопку.

— Ну а что? Они нас не слушают, а мне очень интересно, что тут вообще происходит.

Она протянула руку к кнопке, едва сдерживая азартный огонек в глазах...

Как только Кириешка нажала на кнопку, раздался гул, а затем металлический голос произнес:

— Цель: Эльф Идраси. Действие: усиление.

Бастиан напрягся, его рука тут же потянулась к оружию. Кириешка, вздрогнув, отдернула руку от панели.

— Это... не похоже на что-то хорошее, — пробормотала она.

В тот же момент из резервуара вырвался яркий луч синего света, который, рассекая воздух, устремился ввысь, пронзая потолок и уходя куда-то за облака. Вибрация прошла по всему помещению, заставляя стены дрожать, а шестерни вращаться быстрее.

Дворфийки, которые до этого полностью игнорировали гостей, резко обернулись, их глаза расширились от ужаса. Одна из них тут же бросилась к панели управления, лихорадочно нажимая на кнопки.

— Что вы наделали?! — воскликнула она.

— Мы?! Да это вообще ваша кнопка! — возмущенно ответила Кириешка, отступая назад.

— Вы активировали протокол передачи энергии, — вторая дворфийка тяжело сглотнула. — Теперь уже не остановить...

Бастиан обменялся тревожным взглядом с Кириешкой.

— И что это значит? — спросил он, стараясь сохранять спокойствие.

— Это значит, что вы только что сделали Идраси сильнее... и если он уже был проблемой, то теперь он станет катастрофой.

Кириешка даже не подумала слушать дворфиек. В панике, надеясь хоть как-то исправить ситуацию, она ударила по другой кнопке.

Раздался все тот же механический голос:

— Цель: случайное существо. Действие: уничтожение.

Кириешка застыла, почувствовав, как что-то изменилось в воздухе. В ту же секунду прямо над гигантскими шестернями вспыхнуло голубоватое свечение, и в воздухе материализовалась знакомая фигура.

— Кирай?! — выдохнул Бастиан.

А потом — жуткий треск.

Кирай даже не успел понять, что происходит. Его слизистое тело ударилось о вращающиеся механизмы, и прежде чем он успел хоть как-то среагировать, мощные шестерни схватили его и намотали на себя, разрывая и перемалывая.

Раздался отвратительный скрежет.

Кириешка застыла, не в силах даже закричать. Она только беспомощно смотрела, как секунду назад живой Кирай исчезает в бездушном механизме.

— Нет... нет-нет-нет! — прошептала она, пятясь назад. — Я... я не хотела...

Бастиан сжал кулаки, его лицо помрачнело.

— Что ты сделала... — его голос был тяжелым, полным горечи.

Дворфийки тоже смотрели на эту сцену, но ни одна из них не выглядела удивленной. Одна лишь покачала головой и пробормотала:

— В механизмах нет ошибок... только у тех, кто их использует.

Бастиан стиснул зубы, тяжело выдохнул и развернулся, направляясь к выходу.

— Мы уходим. Сейчас же.

Кириешка, все еще в шоке от случившегося, сделала неуверенный шаг назад, и... случайно задела ногой еще одну кнопку.

— Цель: случайное существо. Действие: перенос.

Раздался тот же механический голос, и воздух перед ними задрожал, словно пространство начало рушиться.

Из внезапно возникшего портала на стальной мост прямо перед ними рухнул силуэт — высокий, мрачный, покрытый шрамами. Бастиан и Кириешка мгновенно узнали его. Их старый враг. Заключенный, который долгие годы томился в темнице.

Он поднял голову, его глаза вспыхнули ненавистью.

— О, как удачно... — прошипел он, кривя губы в ухмылке. — Теперь мы покончим с этим раз и навсегда.

Не теряя ни секунды, он обрушил на мост сокрушительный удар. Металл треснул, закрутился в вихре разрушения.

— Беги! — крикнул Бастиан, бросаясь вперед, но было уже поздно.

Мост рухнул.

Они падали.

Стальные конструкции, куски механизмов и бесконечный темный провал тянули их вниз.

Но в последний момент дворфийки, до этого остававшиеся безучастными, вдруг зашевелились. Одна из них резко ударила по панели, и под ними вспыхнул портал.

Весь мир перевернулся.

А затем — темнота.

Мгновение ока, когда их тела продолжали падать в пустоту, сотрясая воздух вокруг, Бастиан, Кириешка и их старый враг оказались на веревочном мосту. Ветер свистел, а сама конструкция шаталась под их весом, но герои не упали. Мост был тонким и старым, и в момент приземления они почувствовали, как его тросы натянулись, но не лопнули.

Старый враг, их давний противник, продолжал падать в темную бездну, не успев схватиться за мост или что-либо ещё. Его крики затихали, пока его фигура не исчезла в пустоте, оставив только эхо в гулкой пещере.

Бастиан и Кириешка, с трудом удержавшись на мосту, обменялись быстрыми взглядами

Через мгновение, после того как Бастиан и Кириешка приземлились на веревочном мосту, их внимание привлек знакомый силуэт, падающий в пустоту. Их старый враг, казалось, терял контроль над своим телом и исчезал в бездне. Но не успели они почувствовать облегчение, как за их спинами раздался знакомый крик.

— Эрем! — воскликнула Кириешка.

Эрем, их товарищ, летел прямо к ним, но его падение не было обычным. Он быстро оценил ситуацию и, словно в замедленной съемке, схватился за лиану, висящую на стене пещеры, и с невероятной силой подтянулся, перелетев через пустое пространство. В следующую секунду он оказался на мосту.

— Фух... Это было близко! — хохотнул он, не скрывая облегчения, но сразу же взглянув на своих друзей с серьезным выражением лица. — Вы в порядке?

— А ты? — спросил Бастиан, помогая Кириешке встать.

Эрем кивнул, протирая руки от грязи, но в его глазах было видно, что он еще в шоке от того, как чудом не упал в пропасть.

— Я в порядке. Но это было... Чертовски близко.

Теперь, оказавшись все вместе, они могли оценить положение. Пещера, в которой они оказались, была темной и мрачной. Веревочный мост, на котором они стояли, раскачивался от их веса, и кажется, что любое неверное движение могло привести к падению.

— Теперь что? — спросил Эрем, обводя взглядом пещеру. — Нам нужно идти дальше или возвращаться?

— Нет времени на раздумья. Мы должны двигаться дальше, — твердо сказал Бастиан, оглядывая своих друзей. — Там наверху нас ждет новый враг, и он не остановится, пока не найдет нас.

— Я согласна, — добавила Кириешка, оглядывая опасный путь впереди. — Нужно найти выход, прежде чем будет поздно.

Они обменялись взглядами, и, несмотря на опасность, пришли к единому решению: двигаться вперед.

Как только Бастиан, Кириешка и Эрем пересекли мост, они оказались в мрачной комнате, освещенной лишь тусклым синим свечением светящихся кристаллов. Перед ними стояли три скелета – их кости покрыты странными рунами, а пустые глазницы горели багровым светом. Они не колебались ни секунды и тут же рванули в атаку.

Скелет с огромным двуручным мечом бросился на Бастиана, размахивая клинком с невероятной скоростью. Но кованый воин был быстрее – он поднырнул под атаку и с размаху врезал кулаком прямо в грудную клетку противника, разбрасывая кости в разные стороны.

– "Кость кости рознь, но ты определённо не мой скелет в шкафу!" – усмехнулся Бастиан, стряхивая пыль с брони.

Кириешка, не дожидаясь, пока второй скелет нападёт, метнула в него свои мини-топоры. Оружие с треском пробило череп врага, но тот продолжал двигаться, словно его ничто не могло остановить.

– "Ну и крепкий орешек… Хотя я люблю орешки!" – сказала она, перепрыгивая через врага и добивая его ударом ногой в позвоночник. Тот сломался пополам и рассыпался в груду костей.

Третий скелет был быстрее остальных, и прежде чем Эрем успел достать своё оружие, костлявая рука метнула в него магический сгусток тьмы. Но львонин был готов – он уклонился и с невероятной скоростью полоснул когтями по врагу.

– "Твои кости пригодятся мне на бульон!" – прорычал Эрем, размахивая мечом.

Одним мощным ударом он разрубил скелета пополам, и тот рассыпался на мелкие куски.

Когда битва завершилась, герои оглянулись на оставшийся хаос. Комната снова погрузилась в тишину, но им уже было не до отдыха – впереди ждало нечто гораздо более опасное.

Как только Бастиан, Кириешка и Эрем вошли в следующую комнату, перед ними предстала новая угроза. Два скелета, вооруженные ржавыми мечами, и трое зомби, источающих зловонный запах гнили, стояли на пути. Их пустые взгляды медленно, но угрожающе устремились на непрошенных гостей.

Скелет бросился вперёд, размахивая мечом в сторону Бастиана. Кованый варвар парировал удар своим массивным кулаком, вызвав звонкий лязг металла о металл. С силой нанося удар по ногам противника, он вывел его из равновесия, а затем одним мощным движением разорвал позвоночник врага, полностью уничтожая его.

Второй скелет, более ловкий, чем первый, атаковал Кириешку молниеносными ударами своего меча. Фея уклонялась, используя свою скорость, и в нужный момент метнула в него один из своих мини-топоров. Оружие с треском вонзилось в череп врага, но не остановило его. Тогда она прыгнула на спину скелету, ухватилась за рукоять своего топора и провернула его с силой, окончательно разламывая череп на части.

Глухо рыча, зомби протянул к Эрему свои гнилые руки, пытаясь схватить его. Львонин не стал ждать – молниеносно вытащил копье и разрубил мертвеца по диагонали. Однако зомби не падал, его тело пыталось двигаться даже после страшной раны. Эрем сделал шаг назад, размахнулся и с силой ударил копьем в шею противника, отправляя его голову на землю. Только тогда тварь замерла.

Второй зомби попытался обойти Бастиана сбоку, но тот вовремя заметил угрозу. Размахнувшись, он ударил кулаком в грудь мертвеца, отбрасывая его назад. Затем, пока зомби не успел восстановиться, Бастиан схватил его за шею и сжал с нечеловеческой силой. Гнилые позвонки треснули, и тело рухнуло на пол.

Третий зомби оказался самым быстрым – он бросился на Кириешку с удивительной ловкостью. Фея не успела вовремя увернуться, и чудовище сбило её с ног. Но прежде чем зомби успел укусить её, Эрем схватил его за голову и с силой ударил об стену. Чудовище зашипело, но продолжало двигаться. Тогда Кириешка, быстро поднявшись, метнула оба своих топора одновременно, пронзая грудную клетку зомби и окончательно прекращая его существование.

Когда битва завершилась, герои, тяжело дыша, оглядели тёмную комнату. Теперь здесь остались лишь разрубленные останки врагов. Впереди был ещё один проход, ведущий вглубь подземелья.

После короткого отдыха, во время которого они обсудили последние события, Кириешка, не теряя времени, решила разведать, что их ждёт дальше. Она осторожно прокралась вперёд и вскоре оказалась перед большим разветвлением: три темных прохода уходили в разные стороны, скрывая неизвестность.

Но больше всего её внимание привлекло не это.

Прямо посреди центрального коридора, преграждая путь, спал огромный тролль. Его массивное тело подрагивало с каждым хриплым выдохом, а из раскрытой пасти свисала нитка слюны. Один из его огромных кулаков сжимал обломок массивной дубины, а сам он развалился на полу, будто рухнул сюда от усталости.

Кириешка замерла, стараясь не издавать ни звука, и медленно отступила назад, чтобы предупредить остальных.

Пройдя по узкому коридору, они вскоре наткнулись на группу гоблинов, которые стояли у небольшого костра и жарили на огне что-то странное. В этот момент бастиан первым бросился в бой, с оглушительным криком подбежав к одному из гоблинов и мощным ударом топора снес его с ног. Эрем, стоя чуть поодаль, использовал копьё, прокалывая гоблина, который пытался напасть сзади.

Кириешка с ловкостью и грацией вонзала свои миниатюрные топоры в тела гоблинов, быстро нейтрализуя их угрозу. С каждым ударом враги падали, пока не осталась последняя пара, пытающаяся спастись бегством. Бастиан с яростным рёвом догнал их и, не давая им шанса на побег, сокрушил их своими руками. Весь бой был молниеносным и слаженным, как у настоящей команды профессионалов.

Проход был тесным и темным, и в нем царила тишина, лишь приглушенные шаги героев нарушали её. Вдруг, на повороте, они заметили два силуэта, которые скрывались в тенях — дроу, темные эльфы, привычные обитатели подземелий. Герои попытались осторожно пройти мимо, но, к сожалению, их попытка не удалась. Один из дроу заметил их движение, и сразу же раздался звук натянутых тетив, а затем из темноты вылетели пара стрел.

Сразу после этого один из дроу произнес заклинание, и герои почувствовали, как их силы начали исчезать, а головы потемнели. Вскоре они потеряли сознание, и когда они очнулись, оказались связаны и лежали на холодном каменном полу. Вокруг стояли несколько дроу, наблюдавших за ними с ледяными выражениями лиц.

– Приятного пробуждения, – произнес один из них с ухмылкой, склонив голову, оценивая их, как скот.

Другой дроу подошел и обнажил кинжал, играя с ним в руках, пока его напарник продолжал пристально смотреть на пленников.

– Должно быть, вам не нравится наша компания, но тут не особо есть выбор, – добавил третий дроу, голос которого был холодным и четким. – Кто вы такие и зачем пришли в нашу территорию?

Герои, не понимая ни слова, что говорили их захватчики, лишь обменялись взглядами, пытаясь понять, что делать дальше. Слова дроу казались злыми и угрожающими, но это не помогало им разобраться в ситуации. Единственное, что они могли сделать, это подождать, пока эти существа не решат, что с ними делать.

Один из дроу, разочарованный молчанием пленников, фыркнул и зло сузил глаза.

— Жалкие поверхностные твари,, — прошипел он, делая шаг вперед.

Внезапно он со всей силы ударил ногой по Бастиану, очевидно, желая показать свою власть. Но вместо того чтобы заставить варвара застонать от боли, раздался глухой металлический звук, словно он ударил по твердой броне. Дроу тут же дернулся назад, схватившись за ногу и сдерживая вскрик.

— Чёртова железяка! — прошипел он, хромая назад, а его товарищи хмыкнули, явно подавляя смешки.

Бастиан лишь ухмыльнулся, глядя на него сверху вниз, но промолчал. Даже сквозь путы и клетку варвар все ещё внушал опасение.

— Пошли отсюда, — буркнул один из дроу, бросая на пленников последний злобный взгляд.

Они вышли из комнаты, оставив героев в тишине, наполненной лишь каплями воды, падающими где-то в глубине подземелья.

Пока дроу скрылись за массивной дверью, Кириешка, воспользовавшись своим маленьким ростом и ловкостью, тихо скользнула между прутьями клетки.

Она замерла, прислушиваясь — ничего, кроме отдалённого шума шагов дроу.

Быстро оглядевшись, она заметила на стене крючок, на котором висела связка ключей. Взмахнув своими крошечными крылышками, она осторожно подлетела к ним, стараясь не издать ни единого звука.

Ключи звякнули, когда она потянулась за ними, и Кириешка тут же замерла, испуганно глядя в сторону выхода. Дроу, кажется, не заметили.

Аккуратно схватив ключи, она вернулась к клетке и, сдерживая улыбку, прошептала:

— Ну всё, сейчас будем на свободе.

Когда Кириешка наконец открыла замок, она с ухмылкой прищурилась и прошептала:

— Ну что, мальчики, я тут подумала: а не пора ли нам сменить место жительства? Мне кажется, эта клетка нас немного ограничивает.

Бастиан тихо усмехнулся, а Эрем только кивнул, принимая её шутливый тон как сигнал к действию. Они осторожно выбрались из клетки, крадучись по тёмному коридору.

Заметив двух дроу, стоящих у ближайшего угла, герои решили действовать быстро. Бастиан подобрал обломок металлического прута и метко ударил одного по затылку, отправляя его в глубокий сон. Эрем, проявляя редкую для себя бесшумность, подкрался к другому и мгновенным движением всадил ему рукоять копья в висок, аккуратно уложив без сознания.

Но как только тела опустились на пол, из-за поворота раздался встревоженный голос:

— Vendui? Vel'bol zhah dosstan? (Приветствую? Что происходит?)

Герои обменялись взглядами.

— Ну всё, спалились, — пробормотала Кириешка.

Дроу выхватили оружие и ринулись в атаку. Понимая, что бой не в их пользу, герои бросились прочь. Увидев впереди подземную реку, они, не раздумывая, кинулись по шаткому каменному мосту, надеясь, что успеют перебежать прежде, чем дроу их догонят.

Но, к их удивлению, враги внезапно остановились у берега, не осмеливаясь ступить на мост. Лишь несколько недовольных фраз пронеслось в темноте:

— Dos inbal natha vhar! (Вы обречены!) — Vel'klar zhah wun l'che'el? (Куда они ушли?)

Но преследовать беглецов они так и не стали.

Перебежав реку, герои остановились, тяжело дыша. Впереди виднелся проход в ещё одну комнату подземелья.

— Ну, надеюсь, в этот раз нас никто не схватит, — выдохнул Эрем, осматриваясь.

— Не сглазь! — шикнула на него Кириешка и осторожно шагнула вперёд.

Герои настороженно осмотрелись. Круглый зал был тускло освещён мерцающими кристаллами в стенах, создавая жуткую, призрачную атмосферу. В центре парил таинственный дух — смутный силуэт женщины в длинных одеждах, её черты были размыты, словно колеблющееся пламя свечи.

Эрем, как жрец, сделал шаг вперёд и почтительно спросил:

— Кто ты?

Дух не ответил сразу, но затем её голос эхом разнёсся по залу, холодный и бесстрастный:

— Только один лжёт… и он — зло. Устраните зло, и путь откроется.

С этими словами она исчезла, оставив после себя лишь лёгкий ветерок, прошедшийся по коже, словно предостережение.

Герои переглянулись.

— Ну, это прозвучало совсем не пугающе, — саркастично заметил Бастиан, сжимая рукоять топора.

Осмотревшись, они заметили, что по периметру зала находились четыре тёмных прохода, ведущих в отдельные комнаты. В каждой из них едва виднелся силуэт ребёнка — призрачные фигуры стояли неподвижно, словно ждали своего часа.

— Что ж… думаю, нам придётся разобраться, кто из них лжёт, — пробормотал Эрем, сосредоточенно вглядываясь в тени.

— Или просто убить всех и не париться, — предложил Бастиан, но Кириешка тут же толкнула его локтем в бок:

— Не говори так при детях, даже если они призраки!

Теперь им предстояло решить: как найти лжеца?

Герои начали осмотр комнат, приближаясь к детям-призракам.

Первая комната

Зайдя внутрь, они увидели мальчика, который спокойно спал на каменном полу. Его дыхание было ровным, а лицо — умиротворённым, будто он даже не знал, что находится в этом жутком месте.

— Странно… — прошептала Кириешка, опасливо оглядываясь. — Он даже не двигается.

Бастиан наклонился, но как только протянул руку, чтобы проверить пульс, ледяной голос эхом отозвался по комнате:

— Тсс… я сплю… не будите меня…

Герои поспешили выйти, стараясь не потревожить сонного духа.

Вторая комната

Здесь было мрачно и сыро. В углу, свернувшись в комок, плакал ребёнок. Его плечи подрагивали, а тихие всхлипы разносились по комнате, создавая удручающую атмосферу.

— Ты в порядке? — осторожно спросил Эрем.

Ребёнок поднял голову, и даже в призрачном облике было видно его полные слёз глаза.

— Мне… больно… Они все меня бросили… — прошептал он, дрожа. — Разве я заслужил это?

Эрем нахмурился, чувствуя, как сердце сжимается от жалости, но что-то в голосе духа показалось ему неестественным…

Третья комната

Здесь царила напряжённая атмосфера. В центре стоял мальчик, его призрачные кулачки были сжаты, а в глазах горела ярость.

— Они заплатят… — пробормотал он, даже не оборачиваясь на героев. — Все они заплатят!

— Кто? — спросил Бастиан, скрестив руки на груди.

Ребёнок поднял голову, и его глаза сверкнули потусторонним светом.

— ВСЕ! — прошипел он, и стены задрожали от эха его крика.

Герои инстинктивно шагнули назад, но мальчик вновь замер, словно ничего и не было.

— Ну… этот точно не в себе, — пробормотала Кириешка.

Четвёртая комната

Здесь было хуже всего.

В центре стоял ребёнок, но вместо человеческого лица у него была кукольная голова. Грубые швы, пустые прорези вместо глаз… и пугающая улыбка, застывшая на месте.

— О нет, нет, нет… — зашептала Кириешка, спрятавшись за спиной Бастиана.

Фигура резко повернулась к ним, наклонила голову на бок и медленно, неестественно рассмеялась:

— Хи-хи-хи… Вы пришли играть?

Смех эхом разнёсся по комнате, заставляя даже стены дрожать.

Герои не знали, кого из детей называла лжецом та женщина, но одно было ясно — каждый из них был здесь не просто так…

Бастиан чувствовал, как сердце бьётся всё быстрее, гнев и страх смешивались внутри него. Он не был трусом, но что-то в этих детях — что-то в этом месте — выводило его из себя. Он резко шагнул вперёд и, не выдержав давления, со всей силы вонзил клинок в третьего духа.

Как только оружие пронзило призрачное тело, пространство вокруг застыло. Воздух стал лёгким, словно напряжение, давившее на них, исчезло в один миг. Остальные духи медленно растаяли, а в центре вновь возникла эльфийка-дух.

Она подняла руки, и её голос эхом разнёсся по залу:

— Зло узнать — нелёгкий путь, Но истину вам не свернуть. Вы выбрали верный след — Теперь открою я вам свет.

Скрежет камня эхом разнёсся по подземелью, когда массивные ворота впереди медленно распахнулись, открывая путь вглубь. Давящая атмосфера полностью исчезла, оставляя после себя лишь слабый холодок в воздухе.

Герои молча переглянулись. Бастиан тяжело выдохнул, Эрем задумчиво потер подбородок, а Кириешка нервно осмотрела пустой зал.

— Это было жутко, — пробормотала она.

— Но теперь у нас есть путь дальше, — кивнул Эрем.

Без лишних слов, герои собрались и двинулись вперёд, в глубины тёмного подземелья.

Продвигаясь дальше по коридору, герои чувствовали, как напряжение возрастает. Узкий проход словно сжимался вокруг них, заставляя ощущать себя всё более неуютно. Стены казались бесконечными, однообразный рисунок каменной кладки вводил в странное оцепенение, а тишина, нарушаемая лишь их шагами и редким капаньем воды, давила на сознание.

Кириешка летела чуть выше, то и дело бросая быстрые взгляды назад.

— Мне это не нравится… У меня ощущение, что за нами кто-то следит, — прошептала она, дрожащими пальцами прикасаясь к рукояти одного из своих топоров.

Бастиан сжал кулаки.

— Если следят, пусть выходят, а не прячутся, как крысы, — пробурчал он, оглядываясь по сторонам.

Эрем шёл медленно, внимательно осматривая стены. Его пальцы пробежались по старым рунам, вырезанным в камне.

— Здесь магическая защита… или, скорее, остатки её. Возможно, это был какой-то испытательный коридор. Но ощущение действительно… гнетущее.

Продолжая путь, они наконец вышли к массивной двери. В отличие от предыдущих, она не была украшена узорами или магическими символами — это была просто огромная глыба металла и камня, выглядевшая так, будто её не открывали сотни лет.

Подойдя к массивной двери, герои осмотрели её. Она была сделана из чёрного камня с металлическими вставками и не имела видимого замка. Эрем внимательно изучил древние руны, вырезанные на поверхности.

— Похоже, здесь есть какой-то механизм… Может, нужно сказать пароль? — задумчиво пробормотал он, проводя рукой по выбитым символам.

Кириешка, недолго думая, подлетела к одной из вставок и попыталась нажать на неё. Затем на другую. Потом ещё на одну.

— Ну же, ну же, давай, открывайся! — бурчала она, продолжая хаотично нажимать на разные элементы.

— Может, это загадка? — предположил Эрем, поглаживая подбородок.

— Загадка, не загадка… но дверь не открывается, — фыркнула фея.

Бастиан всё это время молча наблюдал, скрестив руки на груди. Он слушал их догадки, видел, как они пытаются разгадывать механизм, но в какой-то момент его терпение лопнуло.

— Хватит. — Он сделал шаг вперёд, разминая плечи.

Кириешка отлетела назад, чтобы не попасть под удар.

— Бастиан, подожди, возможно, тут есть...

Но варвар уже не слушал. Он отступил на несколько шагов назад, мощно рванул вперёд и с громким криком врезался плечом в дверь. Раздался оглушительный треск, каменная поверхность покрылась трещинами, а затем с грохотом рухнула внутрь, оставляя после себя клубы пыли.

— Вот и всё, — довольно произнёс он, стряхивая пыль с плеча.

Кириешка прикрыла лицо ладошками:

— Тактика «Ломай!» снова победила…

Эрем, вздохнув, просто покачал головой.

— Главное, что дверь теперь открыта.

Перед ними открылся новый коридор, ведущий вглубь подземелья. Без лишних слов они двинулись вперёд, готовые ко всему, что могло ожидать их дальше.

Пройдя через пролом в двери, герои оказались в узком, тёмном коридоре. Каменные стены были холодными, покрытыми зелёным мхом, а где-то сверху сочилась вода, создавая глухой, капающий звук, раздающийся эхом. Пол был неровным, местами потрескавшимся, словно это место давно забросили, и лишь редкие магические факелы, мерцающие тусклым синим светом, освещали путь.

Кириешка, слегка вздрогнув от холодной сырости, взлетела чуть выше, чтобы не касаться пола.

— Брр… как тут мрачно. Мне уже не нравится этот коридор.

Бастиан шёл впереди, держа оружие наготове, прислушиваясь к каждому шороху.

— Чего ты ожидала от древнего подземелья? Цветочных клумб и пения птиц?

Эрем шёл следом, время от времени касаясь стены, словно что-то изучая.

— Здесь явно давно никто не ходил, но ощущение… словно нас здесь ждут, — тихо проговорил он.

Коридор вёл их всё глубже, и вскоре перед ними появился силуэт тролля

Как только силуэт тролля вышел из темноты, стало ясно, что это не обычный противник. Его массивное тело покрывали уродливые наросты, а длинные руки с когтистыми пальцами казались созданы, чтобы разрывать врагов в клочья. Глаза чудовища блестели в тусклом свете факелов, а из его пасти капала густая слюна.

— Ох, вот это туша… — пробормотал Бастиан, сжимая рукоять топора.

Тролль издал гортанный рык, размахивая рукой в сторону героев. Те едва успели отскочить в стороны — удар был настолько силён, что в каменной стене осталась глубокая трещина.

— Разойтись! Не стойте на месте! — крикнул Эрем, вращая копьё и готовясь к атаке.

Кириешка быстро взлетела вверх, стараясь держаться на безопасном расстоянии, и бросила в тролля небольшой кинжал, но тот лишь яростно зарычал, даже не заметив удара.

— Да что ты такой живучий?! — воскликнула она.

Бастиан, пользуясь моментом, рванул вперёд, целясь прямо в ногу чудовища, надеясь сбить его с равновесия. Но как только он замахнулся, тролль резко повернулся и ударил его своей массивной лапой…

Когда тролль ударил Бастиана, тот отлетел в стену, с глухим стуком врезавшись в камень. Боль пронзила его тело, но варвар быстро восстановился и, сжав зубы, встал, обтираясь от пыли. К счастью, удар не сломал ему ничего важного, и Бастиан вновь поднялся на ноги.

— Ты в порядке? — спросил Эрем, быстро оценивая ситуацию, и добавил, сжалившийся, — Подходи с другой стороны!

Кириешка с новыми силами подлетела выше и вновь выпустила свой кинжал, на этот раз в глаз тролля. Тот вскрикнул от боли и отмахнулся, но это дало героям шанс для контратаки.

— Стреляйте в глаза и колени! — кричал Эрем, уворачиваясь от очередного удара.

С этим указанием они на мгновение синхронизировались, каждый атакуя уязвимые места. Бастиан ринулся вперёд, не ожидая ударов, и с яростью врезал топором в колено чудовища. Лезвие вошло в плоть, и тролль зарычал от боли, отступая на шаг назад. Кровь брызнула из раны, но тролль всё ещё был на ногах, несмотря на то что его колено было серьёзно повреждено.

Кириешка не теряла времени, бросая пару магических стрел в грудную клетку тролля, надеясь на отвлекающий эффект, и одновременно Эрем, прижав копьё к груди, сделал быстрый выпад, целясь в животное уязвимое место, где был слабый панцирь.

Тролль отступил назад, но с яростью в глазах и с горлом, полным проклятий, продолжал угрожающе рычать.

Объединив усилия, герои решили, что только скоординирированная атака может победить тролля. Они встали в боевую позицию, готовясь к последнему, решающему удару.

— На счёт три! — крикнул Бастиан, поднимая свой топор и готовя его к мощному удару.

Эрем быстро взял позицию с копьём в руках, ожидая подходящего момента для меткого удара, а Кириешка, нацелив свой магический кинжал, подготовилась к броску.

— Один… два… три! — громко объявил Эрем, и все три героя ринулись в атаку одновременно.

Бастиан с яростью рванул вперёд, не обращая внимания на удары тролля, его топор ударил с такой силой по животу чудовища, что оно буквально покачнулось от удара. В тот же момент Кириешка бросила свой кинжал в лицо тролля, который не успел увернуться и получил смертельное ранение прямо в глаз.

Тролль взревел, пытаясь отмахнуться, но на его теле уже было несколько глубоких ран, и он не мог удержать равновесие. Эрем, видя слабость чудовища, воспользовался моментом и резко вонзил своё копьё прямо в шею, проколов крупную артерию.

Тролль, лишённый опоры, рухнул на землю с тяжёлым грохотом. Его последнее рычание перешло в беспомощное хрипение, и он не двигался. Вдохновлённые победой, герои, тяжело дыша, отступили на шаг назад, наблюдая за падением чудовища.

— Мы это сделали, — сказал Бастиан, тяжело переводя дыхание, но не теряя свой боевой настрой. — Но нам лучше поторопиться. Вряд ли это было единственное существо в этом подземелье.

Эрем, с копьём в руках, молча кивнул, всё ещё переваривая момент победы. А Кириешка, не скрывая своей радости, радостно подпрыгнула и выдохнула:

— Неплохо для группы, правда?

Пройдя через узкий коридор, герои обнаружили небольшую группу гоблинов, которые пытались скрыться, но не успели. Бой был коротким, и без особых усилий они справились с неприятелем. С гоблинами было покончено, и они продолжили свой путь.

Однако, когда они подошли к следующему проходу, атмосфера изменилась. Этот проход не походил на все те, что они видели ранее. Он был шире, стены не были из обычного камня, а скорее из темного, отполированного металла. Это место казалось нетронутым временем, как будто оно было специально создано для чего-то важного.

В конце прохода виднелась дверь, необычайно высокая и изысканно украшенная. На ней были вырезаны сложные узоры, которые светились мягким светом, как если бы сама дверь была живым существом. Герои остановились перед ней, ощущая странное напряжение в воздухе.

— Наверное, это выход, — сказал Бастиан, кидая взгляд на остальных.

— Это выглядит как нечто важное... — добавил Эрем, пристально изучая дверь, ощущая, как его интуиция подсказывает, что они близки к чему-то грандиозному.

Кириешка, сжимая кулачки, с нетерпением шептала:

— Мы почти у цели… Давайте не будем терять времени!

С готовностью они подошли к двери, ожидая, что за ней будет нечто особенное.

Зайдя в дверь, герои оказались в гигантском зале, который по своим размерам был абсолютно непривычным для них. Пространство было настолько просторным, что эхо их шагов казалось странно затянутым, словно они не могли осознать всю грандиозность этого места. Стены зала, выкованные из темного камня, казались почти бесконечными, а потолок терялся в темноте. Единственным ярким элементом был мягкий свет, исходящий от магического символа в противоположной стене.

В самом конце зала на возвышении располагалась лестница, ведущая вверх, но взгляд героев сразу привлекла необычная деталь. На верхней части стен, прямо под потолком, торчали две гигантские руки, сложенные в магический символ. Эти руки, с изысканными и четко выраженными пальцами, олицетворяли нечто древнее и мощное. Эрем сразу понял, что это был самотический символ, имеющий какое-то магическое значение, которое он мог бы расшифровать как жрец. Он не ошибался — символ изображал древнюю форму защиты, закрепленную в самых фундаментальных силах магии.

— Это что-то большее, чем просто украшение, — произнес Эрем, его взгляд был сосредоточен на руках, словно пытаясь понять скрытый смысл символа.

Герои продолжили идти дальше, ощущая как прохладный ветерок дует из глубины зала. Это ощущение словно говорило им, что они движутся в совершенно другую, таинственную сферу, где магия и древние силы играют важную роль. На полу они заметили красный знак в виде древнего древа Игдрассиля, корни которого переплетались по всей поверхности и расходились в стороны. Знак светился слабым красным светом, и, несмотря на его спокойствие, чувствовалось, что это был знак, излучающий магическую силу и огромную древнюю мощь.

— Игдрассиль... — сказал Эрем, еще раз уточнив, что они находятся в месте, связанном с древними силами. — Этот символ означает соединение миров.

Когда герои подошли к концу зала и перешли границу, воздух вокруг них изменился. Холод, который казался все более невыносимым, проник в их кости, заставляя почувствовать, как каждый их шаг становится тяжелым. Внезапно они поняли, что находятся в другом мире — их ощущения подтверждали, что они оказались в самом Йотнхейме.

Темные, покрытые льдом земли, далекие горизонты, непроглядные тучи, словно придавленные тяжестью времени, все это сразу дало им понять, что они на территории великанов. Атмосфера была пропитана древним страхом и первобытной силой, но что-то еще тревожило их — странное чувство, что здесь все не так, как должно быть.

Далеко впереди на фоне серых и черных холмов они заметили небольшую деревушку, и, несмотря на угрожающую обстановку, сразу направились туда. Когда они приблизились, ужасная картина открылась перед ними. Половина домов была разрушена, словно могучие гиганты прошлись по ним, ломая стены и крыши с невообразимой яростью. На площади, покрытой льдом и грязью, было много следов крови. Она вытекала из-под разрушенных стен, растекалась по трещинам в земле, как следы невообразимого насилия.

Герои остановились на мгновение, оценивая ситуацию. Молчаливое присутствие разрушений и покалеченных зданий говорило о том, что случилось нечто ужасное. Звуков в деревне не было. Все было словно заморожено во времени, оставляя только тени былого.

— Это... не похоже на обычное нападение, — сказал Эрем, ощущая тревогу. — Здесь что-то произошло, что не укладывается в обычные пределы. Нам нужно быть очень осторожными.

— Местные, если они еще живы, могут рассказать нам, что здесь произошло, — добавил Бастиан, сжимая рукоять своего оружия, готовый к возможной встрече с врагами.

Кириешка, маленькая и ловкая, пряталась в тени, оглядываясь в поисках признаков живых существ или ловушек, но все вокруг было настолько тихо, что это только усиливало странное ощущение напряженности.

Герои сделали шаг вперед, их глаза скользнули по разрушенным зданиям и окровавленной площади. Они знали, что им предстоит столкнуться с чем-то необычным, возможно, с чем-то, что имеет отношение к тем древним магическим силам, с которыми они столкнулись ранее.

Герои осторожно пробирались по улицам разрушенной деревни, внимательно осматривая каждый угол. Тишина стояла давящая, будто само время здесь застыло в ожидании. Пройдя чуть дальше, они наконец заметили единственный дом, который остался целым. Его стены, хоть и покрытые инеем, не имели ни единой трещины, а дверь была закрыта, будто никто не покидал его в спешке.

— Может, тут есть кто-то живой? — шепотом предположила Кириешка, подлетая ближе и прижимаясь к окну, чтобы заглянуть внутрь.

Но внутри не было видно движения. Осторожно толкнув дверь, Бастиан убедился, что она открыта, и первым шагнул внутрь. Остальные последовали за ним, настороженно озираясь.

Дом выглядел совершенно обычным, хотя и заброшенным. Грубая деревянная мебель покрылась слоем инея, на столе стояла остывшая трапеза, словно хозяева ушли лишь на мгновение, но так и не вернулись. В углу комнаты виднелась печь, возле которой стоял старый стул, а рядом лежала сваленная в кучу одежда.

— Здесь нет следов борьбы, — заметил Эрем, проводя рукой по покрытому пылью столу. — Но что-то все равно не так.

— Такое ощущение, будто кто-то просто исчез, — пробормотал Бастиан, заглянув в темный коридор, ведущий вглубь дома.

Кириешка осторожно открыла шкаф, но нашла там лишь старые вещи. В воздухе витал слабый запах древесины и чего-то еще… чего-то странного.

Они решили остаться в доме, ведь внутри было значительно теплее, чем на морозном ветру снаружи. Закрыв дверь, Бастиан разжег очаг, используя несколько поленьев, найденных в углу, и вскоре в комнате стало уютно и тепло.

— Хоть немного отогреемся, — пробормотал он, усаживаясь ближе к огню.

Кириешка же уселась на стол, болтая ногами в воздухе, и начала рассматривать найденные в доме предметы, надеясь найти что-то интересное.

Тем временем Эрем подошел к книжным полкам, что стояли вдоль стены. Книг здесь было немного, но некоторые выглядели довольно древними. Он провел пальцем по корешкам, сдувая слой пыли, и начал искать что-то, что могло бы пролить свет на происходящее.

— Надеюсь, тут есть хоть что-то полезное… — пробормотал он, вынимая с полки потрепанный фолиант в кожаном переплете.

Раскрыв его, он обнаружил, что страницы покрыты руническими письменами, а в некоторых местах были изображения древних символов, похожих на тот, что они видели в зале.

— Кажется, я что-то нашел, — произнес Эрем, усаживаясь рядом с очагом и перелистывая страницы.

Бастиан и Кириешка тут же заинтересовались, подойдя ближе, чтобы рассмотреть находку.

Эрем всю ночь провел за книгой, с головой погрузившись в изучение рунических символов. Некоторые из них казались знакомыми, но многие были совершенно иными, чем те, что он встречал прежде. Он разбирал страницу за страницей, пытаясь найти смысл в древних письменах.

Под утро, когда его глаза уже начали слипаться от усталости, он решил провести небольшой эксперимент. Вытянув палец, он осторожно провел по пыльной поверхности стола, вырисовывая одну из рун, которую видел в книге.

Как только линия сомкнулась, руна внезапно вспыхнула ярко-алым пламенем, осветив комнату на мгновение, а затем огонь тут же угас, оставив после себя лишь обожженную отметину.

Эрем вздрогнул и отдернул руку. Бастиан и Кириешка, которые еще спали, начали шевелиться от внезапной вспышки света.

— Черт… Это было неожиданно, — прошептал Эрем, разглядывая последствия своего эксперимента. Теперь он точно знал, что руны этого мира не просто декорация — они были наполнены магией.

Эрем, вдохновленный своим ночным открытием, продолжил изучать книги, жадно впитывая знания о магии рун.

Бастиан, хоть и не был большим любителем чтения, нашел книгу с иллюстрациями и заинтересовался. Листая страницы, он наткнулся на описание великанов Йотунхейма. Среди множества деталей о культуре и истории он неожиданно наткнулся на раздел о слабостях этих существ.

— Ха! А вот это уже полезно, — пробормотал он, всматриваясь в текст.

Тем временем Кириешка сидела в стороне, надувшись и болтая ногами в воздухе.

— Ну и скукотища! — пожаловалась она, залезая на книжную полку и раздраженно шевеля крыльями. — Мы попали в другой мир, вокруг приключения, а вы зарылись в книги!

— Эти книги могут спасти нам жизни, — не отрываясь от страниц, заметил Бастиан.

— Да-да, конечно! Давайте еще в библиотеке поселимся! — фея всплеснула руками, взлетела и, сложив руки на груди, обиженно отвернулась.

Эрем только улыбнулся, продолжая изучать руны. Пусть Кириешка и ворчала, но он знал, что как только найдется что-то действительно интересное, она тут же подключится.

Когда солнце уже начинало садиться за заснеженные холмы Йотунхейма, герои обосновались в доме, каждый занимаясь своим делом. Эрем продолжал изучать рунические книги, Кириешка, ворча, пыталась найти хоть что-то интересное среди вещей бывших жильцов, а Бастиан осматривал дом в поисках чего-нибудь полезного.

Его взгляд привлек старый деревянный стол у стены, заваленный пылью и потрепанными бумагами. На нем лежала книга с кожаной обложкой, рядом — какие-то исписанные листы. Протянув руку, он осторожно поднял один из них, и его глаза тут же зацепились за первое предложение:

"Мы — экспедиция из Мидгарда. Если вы читаете это, значит, мы уже, скорее всего, мертвы. Запомните: никогда не выходите на улицу ночью. В это время там гуляют великаны, и всех, кого видят, убивают.

Мы пытались найти убежище, но их шаги гремят, словно гром, а их глаза светятся в темноте, выслеживая каждого. Даже стены не спасают, если они почувствуют вашу слабость. Мы заперлись в этом доме, но наш проводник исчез, а следом за ним пропали еще двое. Остались только я и…

(Запись резко обрывается, будто автор не успел дописать мысль. Ниже следы размазанного чернил, словно человек в панике пытался что-то добавить, но не успел.)

Мы слышим их шаги… Если кто-то найдет это, пожалуйста, помолитесь за нас."

Читая, его лицо мрачнело. Он почувствовал, как от слов на бумаге веет зловещей обреченностью. Закончив, он помедлил, сжав пальцами края пожелтевшего листа, а затем молча передал записку Эрему.

Эрем взял записку, бегло пробежался по строкам, а затем перечитал ее вновь, более внимательно. Его лицо оставалось спокойным, но взгляд стал напряженным. Он провел пальцем по пожелтевшей бумаге, словно пытаясь прочувствовать историю тех, кто оставил это предупреждение.

— Значит, ночью выходить нельзя… — тихо пробормотал он.

— Великаны убивают всех, кого видят, — добавил Бастиан, скрестив руки на груди. — По крайней мере, теперь у нас есть предупреждение.

Кириешка недовольно подлетела ближе, заглянула через плечо Эрема и фыркнула:

— Ну и что? Записка не говорит, почему именно нельзя выходить. Может, просто кучка трусов спряталась и сгинула?

Эрем покачал головой:

— Если бы это было так, они бы не оставили предупреждение. Они знали, что их дни сочтены, но захотели, чтобы другие не повторили их ошибки.

Кириешка скрестила руки:

— Ну, может, они и знали, но мы-то не знаем. Я вот вообще великанов пока не видела.

Бастиан хмыкнул:

— Может, и увидишь. Если рискнешь выглянуть наружу.

Кириешка посмотрела на дверь, потом снова на записку и сделала вид, что ее это совсем не беспокоит. Эрем задумчиво отложил листок на стол и устало потер переносицу.

— Думаю, на сегодня с нас достаточно. Выставим дежурство и переждем ночь. А утром разберемся, что делать дальше.

Когда ночь окутала деревню холодной тьмой, трое путников собрались у очага, который едва тлел, наполняя комнату слабым, но уютным теплом. Они знали, что нельзя выходить наружу, но и спать всем сразу было бы слишком опасно.

— Я возьму первое дежурство, — тихо сказал Эрем, потирая виски.

Бастиан и Кириешка переглянулись.

— Уверен? — спросил варвар, устраиваясь на полу.

— Да, — кивнул жрец. — Если что-то пойдет не так, разбужу вас.

Кириешка зевнула и беззаботно завернулась в накидку.

— Только без геройства, — пробормотала она. — Если что, сразу ори.

Эрем лишь усмехнулся и сел ближе к окну, наблюдая за улицей.

Часы тянулись медленно. Деревня оставалась пугающе тихой, только ветер стонал в разрушенных домах. Морозный воздух проникал сквозь щели в стенах, но внутри все еще было теплее, чем снаружи.

Внезапно Эрем услышал шепот.

Тихий, манящий. Он будто бы доносился из-за двери.

— Открой…

Голос был нежен, почти музыкален, и Эрем почувствовал, как его мысли начали путаться.

— Открой дверь… Ты должен…

Жрец медленно поднялся, его взгляд затуманился. Его ноги сами собой понесли его вперед, рука потянулась к задвижке.

— Просто открой…

Эрем замер, его рука уже тянулась к засову двери. Глаза были пустыми, как у загипнотизированного, а губы едва слышно шептали неразборчивые слова. Голос за дверью был мягким, завораживающим, словно кто-то ласково звал его по имени, обещая что-то важное… что-то, чего он давно искал.

Внезапно сильная рука легла на его плечо.

Эрем дернулся, но Бастиан сжал его еще крепче, не давая сделать лишнего шага. Он не сказал ни слова, лишь сурово приложил палец к губам, требуя тишины. Затем медленно, осторожно указал на окно.

Эрем, все еще в полусонном состоянии, перевел взгляд.

За окном, окутанным ночным холодом, двигались массивные силуэты. Великаны.

Их огромные фигуры бросали длинные тени в лунном свете. Они медленно бродили по деревне, бесшумно, но с явной целью. Один из них остановился у разрушенного дома, опустился на колено и провел длинными пальцами по снегу, будто что-то вынюхивая. Затем резко повернул голову в сторону их убежища.

Бастиан замер.

Эрем почувствовал, как страх ледяными пальцами пробежался по его позвоночнику.

Голос за дверью все еще звал его, но теперь он понимал: если бы он открыл дверь… они были бы обречены.

Эрем сглотнул, приходя в себя. Он чувствовал, как спина покрылась холодным потом. Бастиан убрал руку с его плеча, но не отходил, внимательно наблюдая за ним.

— Ты в порядке? — тихо спросил варвар.

Эрем кивнул, хотя внутри него все еще бушевало беспокойство.

— Голос… — прошептал он. — Он звал меня…

Бастиан недовольно хмыкнул.

— Хорошо, что я проснулся, — сказал он. — Иначе нас бы уже размазали по стенам.

Они снова осторожно посмотрели в окно. Великаны продолжали патрулировать деревню, но вскоре начали уходить в сторону леса. Лишь когда последние силуэты исчезли во тьме, напряжение немного спало.

— Что это было? — прошептал Эрем.

— Ловушка, — мрачно ответил Бастиан. — Что-то там, в темноте, хочет, чтобы мы вышли.

Эрем нахмурился.

— Но кто?

Бастиан покачал головой.

— Пока не знаю. Но я знаю одно. До утра никто отсюда не выходит.

Они переглянулись, и на этот раз Эрем лишь кивнул. Он сел ближе к огню, но сна уже не было ни в одном глазу.

После того, как Бастиан остановил Эрема, тот наконец пришёл в себя, осознав, насколько близко был к роковой ошибке. Они больше не издавали ни звука, лишь тихо переглянулись и вернулись к своим местам.

Эрем больше не подходил к двери. Вместо этого он сел в угол комнаты, держа копьё наготове, и продолжил дежурство с куда большей бдительностью.

Великаны снаружи бродили ещё какое-то время, но вскоре их тяжёлые шаги начали удаляться. Ветер завывал в разрушенных домах, но иных звуков больше не было.

Бастиан, убедившись, что опасность миновала, вновь лёг, оставив жреца охранять их покой.

Кириешка тихонько повернулась в плаще, что-то пробормотав во сне, но так и не проснулась.

Остаток ночи прошёл без происшествий. Великаны ушли, а странный шёпот больше не раздавался.

Когда первые лучи солнца пробились сквозь треснувшее окно, Эрем с облегчением вздохнул. Ночь наконец закончилась.

Кириешка зевнула и потянулась, прежде чем взглянуть на Эрема и Бастиана, которые уже выглядели собранными, но явно уставшими.

— Доброе утро! — сказала она, но заметив их серьёзные лица, нахмурилась. — Что случилось?

Бастиан обменялся взглядом с Эремом и тяжело вздохнул.

— Ночью Эрем чуть не открыл дверь, — начал он. — Кто-то пытался его околдовать, какой-то голос зазывал его выйти.

— И что? — заинтересованно спросила Кириешка, чуть наклонив голову.

— А то, что за дверью бродили великаны, — недовольно буркнул Бастиан. — Если бы он её открыл, нас бы уже не было.

Кириешка покосилась на Эрема:

— Ты что, совсем?

— Это было не под моим контролем, — спокойно ответил жрец. — Но, что важнее, пока я дежурил, я нашёл в одной из книг кое-что интересное.

— И что же? — Кириешка тут же оживилась.

Эрем раскрыл потрёпанную книгу и провёл пальцем по строкам, его голос был сосредоточенным:

— Здесь говорится о неком «Сердце Холода». Артефакт, позволяющий не замерзать в условиях вечной стужи.

Кириешка тут же оживилась и заглянула в книгу.

— И где его найти?

Эрем пролистал страницу дальше, его брови нахмурились.

— Точного местоположения нет, но… — он постучал по абзацу. — Говорится, что оно спрятано в сердце Йотунхейма, где лед не тает даже под солнцем. Его охраняет нечто, именуемое Хранителем Вьюги.

Бастиан скрестил руки на груди.

— Значит, мы его найдём. Вопрос только, насколько этот Хранитель опасен.

Эрем кивнул, закрывая книгу.

— Если легенды правдивы, он может быть не слабее великанов.

Кириешка пожала плечами.

— Ну, мы уже дрались с троллями, скелетами, гоблинами… Что нам ещё один монстр?

Бастиан усмехнулся.

— Значит, решено. Мы найдём это Сердце Холода.

Эрем посмотрел на книгу ещё раз, затем поднял голову.

— Тогда нужно подготовиться. Йотунхейм — не самое гостеприимное место.

Утреннее солнце пробивалось сквозь снежные тучи, когда герои покинули дом. Холодный ветер хлестал по их лицам, заставляя кутаются в одежду потеплее. Город по-прежнему выглядел пустым и мрачным: разрушенные дома, следы сражений и сугробы, скрывавшие то, что осталось от бывших жителей.

— Если этот "Сердце Холода" и правда существует, оно может сильно нам помочь, — сказал Эрем, проверяя свою книгу.

— Главное, чтобы не оказалось, что оно спрятано в пещере на другом конце света, — буркнул Бастиан, стряхивая снег с плеча.

Кириешка, летая чуть выше, осматривала улицы.

— Тут пусто… и жутко, как будто кто-то всё время за нами наблюдает.

Пройдя несколько кварталов, Эрем вдруг остановился и присмотрелся к земле. Сквозь тонкий слой снега проглядывала выгравированная в камне руна.

— Стойте, я видел такую в книге, — сказал он, пытаясь вспомнить её значение.

Но прежде чем он успел предупредить остальных, Бастиан сделал шаг вперёд и наступил прямо на неё.

Как только Бастиан ступил на руну, раздался глухой щелчок, и пол под ним внезапно ушёл вниз.

— Чёрт! — выругался он, проваливаясь в темноту.

Эрем не успел даже предупредить, как сам почувствовал, что теряет опору под ногами. Кириешка, взмахнув крыльями, успела взлететь, но не смогла схватить друзей.

— Эй! Вы там как?! — крикнула она, заглядывая в тёмный провал.

Внизу послышался звук удара и приглушённое:

— Живы… наверное.

Эрем болезненно застонал, поднимаясь на ноги.

— Это была ловушка… — пробормотал он, отряхивая плащ.

Бастиан, который приземлился на спину, сел и потер голову.

— Ну и куда мы попали?

Они огляделись. Вокруг простирался древний подземный тоннель, стены которого были покрыты льдом, а вдали слышался слабый гул, словно дышал сам лёд.

Герои оказались в темной пещере, которая была наполнена таинственной атмосферой. Стены были покрыты глубокими рунными гравировками, некоторые из которых светились тусклым голубым светом, создавая странные узоры. В воздухе витал запах сырости, а эхо их шагов отдавалось в пустоте, как если бы пещера была живая.

— Всё в рунах… — сказал Эрем, осматриваясь. Он осторожно провел рукой по одной из них, и та чуть ярче засияла. — Эти символы точно не из нашего мира. Видимо, это как-то связано с тем, что происходит в Йотунхейме.

Бастиан, не обращая внимания на руны, проверял стойкость пещеры и ее стен. Его взгляд был направлен на темный проход впереди, но он продолжал слушать Эрема.

— Нужно быть осторожными. Не знаешь, что может скрываться за этими знаками, — добавил он, поглаживая лезвие своего меча.

Тем временем Кириешка, которая спустилась с ними, зашла в сторону и тихо подпрыгнула, чтобы оказаться рядом с Эремом. Она ловко влезла в его нагрудный карман, спрятавшись от взглядов других.

— Что ты там делаешь? — с улыбкой спросил Эрем, заметив её действия.

Кириешка ответила лишь тихим смехом и взяла небольшой свиток, который она быстро сунула в свой карман. В этот момент Бастиан взглянул на них, понимая, что все происходящее в этой пещере может быть не таким простым, как они предполагали.

— Это не обычное место, — сказал Бастиан, внимательно наблюдая за окружением. — Давайте не задерживаться тут слишком долго.

Пройдя несколько шагов вглубь пещеры, герои заметили нечто странное. На одном из каменных столов, вырезанных прямо в стене, лежала сложная головоломка. Это был массивный механизм, состоящий из множества шестерёнок и металлических пластин, каждую из которых можно было перемещать. В центре механизма находился небольшой камень, в котором была вырезана руна.

— Что это за штука? — задумчиво произнес Бастиан, внимательно осматривая головоломку.

— Похоже, это не просто механизм, а нечто более глубокое, — ответил Эрем, присматриваясь к руне в центре. — Мы должны понять, как правильно сдвигать эти детали.

Кириешка, тихо перелетев к столу, с интересом подошла поближе и начала легонько двигать одну из пластин. При этом звук шестерёнок эхом отозвался по пещере.

— Хм, интересно, — прошептала она. — Кажется, это как-то связано с рунами. Может, нужно правильно расставить все символы?

Эрем поднял взгляд и внимательно осмотрел каждую часть головоломки. Его знания о рунах, о которых он читал в книгах, теперь могли пригодиться.

— Похоже, нам нужно восстановить правильный порядок рун, — сказал он, поднимая один из каменных блоков. — Посмотрите, тут все части, видимо, должны быть соединены в определённом порядке.

Бастиан с осторожностью принялся за второй механизм, двигая металлические элементы, чтобы понять, как они взаимодействуют друг с другом.

— Это может занять некоторое время, — пробормотал он. — А если на нас снова нападут?

Эрем кивнул в ответ.

— Нам нужно быть быстрыми, но не забывать про осторожность. Правильное движение может открыть дверь или дать нам что-то важное.

Герои начали работать вместе, пробуя различные комбинации и движения, чтобы правильно решить головоломку.Попробовав несколько вариаций.

Герои начали нервно поглядывать на стены, когда заметили, что руны на них начали светиться, а из некоторых стали вырываться языки пламени, а из других — ледяные стрелы. Пещера сразу наполнилась тревожной атмосферой, и каждый новый активировавшийся символ усиливал их беспокойство. Эрем успел заметить, как одна из ледяных стрел почти задела его плечо, а Бастиан едва успел увернуться от огненного потока.

— Быстрее! — закричала Кириешка, едва успев уклониться от очередного огненного языка, который пролился прямо над её головой. — Мы должны решить это как можно скорее!

Эрем схватил несколько крупных камней, которые были частью головоломки, и попытался сдвигать их с более тщательной осторожностью. Но из-за постоянных атак и давления времени они поняли, что должны работать быстрее.

— Нужно подумать, — сказал Эрем, потирая лоб. — Эти руны точно следуют определённому порядку, но что-то здесь не так…

Бастиан с решимостью сдвигал одну из металлических пластин, но из-за напряжения и замешательства он не мог сосредоточиться.

— Не думаю, что мы успеем, если будем медлить, — буркнул он, отталкивая одну из пластины, когда из стены вырвался очередной поток пламени, заставив их все прыгнуть в сторону.

— Я знаю! — воскликнул Эрем, наконец осознав, что каждая руна активировалась в зависимости от положения других. Он быстро сдвинул несколько элементов, пытаясь выстроить их так, чтобы они не создавали опасных реакций.

С каждым правильным движением механизма стены становились всё менее опасными. Огненные языки и ледяные стрелы становились всё более редкими, и, наконец, после последней попытки, головоломка щёлкнула.

С громким звуком шестерёнки замерли, и свет на стенах потух. Всё, что осталось, — это лёгкий запах озона и тишина.

Герои облегчённо выдохнули. Кириешка сразу подлетела к Эрему и хлопнула его по плечу.

— Молодец! Мы справились!

— Но это было слишком близко, — сказал Бастиан, снимая с себя пыль и пот с лица. — Я думал, мы все окажемся в каше из льда и огня.

Эрем улыбнулся.

— Мы должны двигаться дальше. Кто знает, какие ещё испытания ждут нас впереди.

Когда герои вошли в темную комнату, их внимание привлекла фигура ледяного великана, стоящего в центре. Он был высотой с несколько деревьев, его ледяная кожа мерцала в тусклом свете, а в груди светилось нечто, напоминающее яркое сердце. В его руках был посох, покрытый древними рунами, которые искрились холодным светом. Этот гигант был не просто врагом, это было что-то гораздо более опасное.

— Он не похож на обычного великана... — тихо сказал Эрем, держа копьё наготове.

— Это не просто великаны, это их лидеры, — добавил Бастиан, внимательно наблюдая за его движениями.

Великан не сказал ни слова, но в его ледяных глазах зажегся злой огонь. Он поднял посох, и вокруг его тела начали кружиться ледяные вихри, наполняя воздух холодом, который буквально заставил героев застыть на месте. Руки Бастиана замерзли, а Эрем почувствовал, как мороз пронизывает его душу.

— Он использует магию холода! — закричала Кириешка, пытаясь уклониться от порывов ледяного ветра.

Великан, словно услышав её, размахнул посохом, и из земли вырвались ледяные шипы, направляясь прямо на них. Герои поспешили разойтись, но несколько шипов всё же задели их. Кириешка, уклоняясь, вызвала вспышку света, чтобы ослепить великана.

— Давайте его окружим! — крикнул Бастиан, пытаясь подойти сбоку. — Он не сможет охватить нас всех.

Эрем, используя своё копьё, начал атаковать великана в моменты, когда тот замедлялся из-за своих ледяных атак. Ледяное сердце, скрытое под его грудной бронёй, искрилось всё ярче, каждая из атак великана становилась мощнее.

Однако, несмотря на его усилия, гигант оставался живучим и смертоносным. Он вновь поднял посох, и вокруг его тела закрутились вихри льда. С каждым ударом из его оружия великий магический поток замораживал землю, заставляя героев двигаться всё быстрее.

— Это будет не так просто, — пробормотал Эрем, проклиная свой замерзающий копьё. — Нам нужно найти способ сломать его защиту.

Бастиан, видя, как великан снова готовит разрушительный удар, прыгнул вперёд и с яростным криком нанес серию ударов по его ногам, заставляя великана немного пошатнуться.

— Время для действий! — закричал он, размахнувшись своим топором.

Великан, ощутив удары Бастиана по своим ногам, развернулся с яростным ревом, создавая мощную волну холода, которая почти поглотила героев. Но они не отступили. Эрем стиснул зубы и, несмотря на обжигающий холод, приблизился к великану, стараясь найти точку для атаки. В его глазах горел решительный огонь, он знал, что только слаженная работа принесет успех.

Кириешка в это время взлетела повыше, чтобы уклониться от ледяных атак великана, и заметила слабое место на его спине — небольшую трещину, откуда исходил свет от его сердца.

— Эрем! Бастиан! На спине! — закричала она, быстро корректируя траекторию полета.

Бастиан, заметив направление её взгляда, сразу понял. Он зарычал, бросив свой топор в сторону великана, не для того чтобы нанести удар, а чтобы отвлечь его внимание. Великан повернулся, чтобы отразить атаку, и в этот момент Эрем прыгнул на его спину, пытаясь достать до трещины с помощью копья.

Но ледяной гигант не был таким простым противником. Он резко дернулся, и Эрем едва не потерял равновесие. В ту же секунду великаны на его руках начали светиться ещё ярче, и поток льда сновал по комнате, посылая ледяные стрелы в сторону героев. Один из этих снарядов едва не пронзал Бастиана, но он успел уклониться, отбив удар своим топором.

— Мы не можем продолжать так, — сказал Эрем, вытирая ледяную слизь с лица. — Он слишком силен.

Тем временем, Кириешка вновь начала кружиться вокруг великана, создавая магические взрывы света, которые наносили минимальный урон, но успевали сбивать его с толку. Её маленькие фигуры были трудны для гиганта, и это дало нужное преимущество.

Но великаны не сдавались. В следующий момент он размахнул посохом, выпустив поток льда, который мгновенно закрыл проход к его спине, оставив героев без возможности подойти ближе.

Бастиан снова принял удар на себя, подняв свой щит, но великан всё же заставил его отступить под тяжестью ледяного натиска.

— Мы не можем продолжать с ним так бороться! — закричал он, немного обессиленный от удара.

«Нужно найти способ пробить его защиту», — думал Эрем, поднимаясь на ноги. Его сердце бешено колотилось, и он понимал, что нужно действовать быстро, прежде чем они окажутся в плену магии великана.

— Мы должны... уничтожить сердце! — воскликнул Эрем, отчаянно пытаясь прорваться к спине великана.

Но великан, заметив попытку, резко развернулся и попытался схватить Эрема одной из своих громадных лап. Он был очень близок, и только чудо помогло жрецу ускользнуть от удара, благодаря маневру в последний момент.

Теперь герои поняли, что им нужно действовать ещё быстрее. Каждый неверный шаг мог стоить им жизни.

Великаны снова готовились к атаке, и Бастиан, полный решимости, бросился на гиганта с невероятной силой. Его топор вспыхнул в свете льда, когда он размахнул им, пытаясь прорубить ледяную броню великана. Но великан ответил не менее мощным ударом, и Бастиан, теряя равновесие, оказался под гигантским ударом, который выбил у него из рук топор.

Бастиан не успел среагировать — его отбросило назад, и он с глухим стуком врезался в стену. Лёд, ещё только что был скрытым, теперь бушевал вокруг него, как могучая буря, почти поглотившая его тело. Он чувствовал, как его руки и ноги онемели, как холод проникал в самую душу. Его взгляд становился всё более туманным, и в какой-то момент ему казалось, что мир вокруг исчезает в белой мгле.

«Не сдавайся...» — промелькнуло в его голове, но уже не хватало сил, чтобы встать. Он скрежетал зубами, пытаясь восстановить равновесие, но его тело отказало.

Эрем, увидев это, рванулся в сторону Бастиана, стремясь поддержать его. Но великаны, почувствовав слабость, сразу же направили все свои силы против него. Одним мощным ударом великан сбил Эрема с ног, а Кириешка, находившаяся в воздухе, испустила тревожный крик, пытаясь найти точку для атаки.

— Бастиан! Эрем! — закричала она, но великан снова поднимал свою огромную лапу, чтобы нанести удар.

Тем временем Бастиан лежал без сознания, и его глаза начинали тускнеть от холода и изнурения. Кровь стекала с его лица, и почти все его тело было окутано ледяной коркой. Он не слышал, как его товарищи сражались, не чувствовал, как времени и пространства сужаются. Бастиан был полностью подавлен, будто его вырвали из реальности.

В тот момент, когда казалось, что все потеряно, Эрем смог подняться и, несмотря на боль, бросился к Бастиану. Он произнес молитву, пытаясь вернуть силы своему другу, но великан был слишком близко.

В самый последний момент Кириешка, обладая невероятной ловкостью, сделала последний, решающий манёвр — она бросила свою магическую сферу света прямо в сердце великана. Это был рискованный ход, но он сработал. Сила её заклинания пробила магическую защиту, и сердце великана засветилось ярким, болезненно ярким светом, прежде чем разрушиться.

Великан застыл на месте, как будто ошеломленный, его руки начали ослабевать, и его форма потеряла стойкость. Эрем воспользовался моментом, чтобы вытащить Бастиана из-под ледяного груза, но великаны были не окончательно побеждены, и их ледяные удары продолжали стремительно двигаться.

Эрем, с невероятной решимостью в глазах, потянул Бастиана к себе, укрывая его от ледяных атак, которые продолжали обрушиваться на них. Он почувствовал, как ледяная корка вокруг тела друга трескается под тяжестью удара великана, но его силы постепенно иссякали. Рядом Кириешка не сидела сложа руки — она приняла более решительное участие, её феи-крылья заблестели в темном свете пещеры, и она призвала в воздух мощную волну света, которая осветила весь зал.

"Держитесь, я вас не оставлю!" — крикнула она, когда её светлый шар столкнулся с одним из великанских кулаков, тем самым замедлив его атаку. Это дало Эрему и Бастиану шанс на передышку.

Тем временем великан с раздробленным сердцем начал терять силы, но его ледяное тело продолжало угрожающе качаться, как если бы его дух был привязан к этой земле. С каждым шагом его ноги потрескивали, а холод, который он излучал, становился всё более смертоносным.

— Ещё немного! — Эрем вскрикнул, поднимая копьё, уже потерявшее свою былую остроту, но все ещё достаточно мощное, чтобы проникнуть в ледяную плоть.

Кириешка взмахнула руками, создавая ещё одну волну магии, направленную прямо в сердце великана. Его лицо исказилось в агональном выражении, и на мгновение, казалось, он замер.

Но тут великан с ревом вогнал свой кулак в землю, создавая мощные ледяные осколки, которые хлынули к героям. Один из осколков, огромный и смертельно острый, пронзил плечо Эрема, и он завопил от боли, почти теряя равновесие.

— Эрем! — вскрикнул Бастиан, вновь приходя в сознание и с трудом поднимаясь на ноги. Он схватил свой топор, несмотря на своё состояние, и с яростным криком бросился в бой.

Герои не могли позволить себе ни секунды отдыха. Бастиан, с каждой атакой сбивая ледяные осколки, прорвался к великану, его топор разил, и в конечном счете одна удача пробила лёд великана. Силы великанского тела начали резко ослабевать, и с последним рычанием он рухнул, ломая ледяные стены вокруг себя.

Эрем, кровоточащий от ранения, встал рядом с Бастианом, с трудом отодвигая ледяные обломки, чтобы добраться до своего друга. Кириешка не могла не заметить его истощение, но она быстро метнулась к Эрему, произнося заклинание исцеления, что принесло хоть немного облегчения.

В конце концов, стоя среди руин великана, герои огляделись, тяжело дыша. Их тела болели, но они победили. На этот раз, однако, им было трудно по-настоящему порадоваться — слишком много было боли, и каждый из них понимал, что они ещё не покончили с этим злом.

Битва окончательно стихла, когда последние ледяные осколки рухнули на землю. Великан, чье сердце всё ещё светилось слабым голубым огнем, рухнул на колени и исчез в облаке замороженного пара, оставив за собой пустую тишину. Герои стояли, измотанные, но с чувством победы, которая всё-таки принесла свои плоды.

Эрем, несмотря на тяжелые раны, поднял взгляд на своих товарищей, его глаза блескали решимостью.

— Мы это сделали... мы победили его, — прошептал он, и, едва не падая, с улыбкой пододвинулся к Бастиану. — Ты живой?

Бастиан, его дыхание тяжёлое и прерывистое, кивнул.

— Живой, но, пожалуй, я больше не буду заниматься такими делами без предварительной разминки, — хмыкнул он, пытаясь пошевелить рукой, но заметив, что мышцы еще не совсем восстановились.

Кириешка же, стоя рядом, улыбнулась, как только их глаза встретились. Фея, конечно же, выглядела немного утомленной, но она была довольна их победой. Несмотря на то, что ее помощь во время битвы была не такой уж и значительной, она чувствовала гордость за своих друзей.

— Никогда бы не подумала, что великаны такие... большие, — сказала она с лёгким смешком, не скрывая утомления, но с тем же игривым взглядом. — Ну, думаю, если бы мы решали это головоломкой, он бы давно сдался.

Эрем улыбнулся и похлопал её по плечу.

— Думаю, мы все еще нуждаемся в отдыхе перед тем, как двигаться дальше, — сказал он, взглянув на открывшиеся ворота за спинами. Он знал, что им нужно вернуться в деревню, чтобы залечить раны, и подготовиться к тому, что впереди.

Все трое, изнеможенные, но с гордостью за их победу, направились обратно к домику, где они нашли укрытие. В этот момент они поняли, что их путешествие ещё далеко не завершено, и впереди их ждут новые испытания, но теперь они были готовы.

Они прошли через подземелье, сражались с великанами и врагами, но теперь, несмотря на всё, что им пришлось пережить, они почувствовали, что их связь как команды стала сильнее. И хотя их путь был полон опасностей, герои знали одно: они справятся с чем угодно, что их ждёт впереди.

Эрем, дрожащими от усталости руками, собрал осколки «Сердца холода». Они всё ещё излучали мягкое голубое сияние, но теперь, после смерти ледяного великана, оно стало менее угрожающим и более… живым. Он быстро достал нож и начал аккуратно высекать символы на каждом из осколков, используя знания, что почерпнул из книг в доме.

Бастиан, всё ещё с трудом дыша после битвы, прислонился к стене и наблюдал за работой жреца. Кириешка, сидя рядом, укуталась в свою одежду, но её глаза блестели от любопытства.

— Ну, если это нас не согреет, тогда я просто разожгу костёр у тебя в кармане, Эрем, — ухмыльнулась фея.

— Лучше не надо, — ответил жрец, заканчивая последний символ. Он сжал осколки в ладонях и прошептал слова на древнем языке, активируя руну, вложенную в камень. Ледяное свечение слегка вспыхнуло, и в следующий миг тепло окутало их тела, словно мягкое покрывало.

Бастиан почувствовал, как морозный воздух больше не пробирает его шестерни, и глубоко вдохнул.

— Ха, теперь чувствую себя как в бане, — с усмешкой сказал он, вешая амулет на шею.

Кириешка обрадовалась, прыгая в воздухе.

— Значит, теперь мы не замёрзнем? Спасибо, Эрем!

— Не только не замёрзнем, но и, возможно, не привлечём нежелательного внимания стражей холода,» — серьёзно добавил жрец. — «Этот амулет скрывает тепло наших тел. Надеюсь, это поможет нам незамеченными добраться до выхода.

Получив новые амулеты, герои почувствовали себя увереннее. Теперь мороз Йотунхейма был им нипочём. Осталось только одно — продолжить путь и понять, что же ещё скрывает этот ледяной мир.

Вернувшись в тот самый домик, герои с облегчением закрыли за собой дверь. Несмотря на амулеты, защищавшие их от холода, усталость всё равно брала своё. Бастиан первым делом направился к очагу и, не теряя времени, разжёг огонь. Тёплое пламя осветило комнату, отблескивая на стенах и придавая этому месту немного уюта, которого так не хватало в пустынных заснеженных землях Йотунхейма.

Кириешка, скинув верхнюю одежду, тут же заняла место ближе к огню, потирая руки.

— Наконец-то тепло! Я уж думала, что останусь ледышкой навсегда!

Эрем, аккуратно положив посох рядом, достал свою походную сумку и начал разбирать припасы.

— Нам стоит поесть. У нас ещё осталась немного еды.

Они быстро разложили еду — сушёное мясо, хлеб, немного сыра. Бастиан с жадностью откусил кусок мяса и откинулся на стул.

— Вот это были последние пару дней… — протянул он, жуя. — Гоблины, дроу, великан, проклятые руны… Мне кажется, если мы ещё раз попадём в такую передрягу, я просто лягу и притворюсь мёртвым.

Кириешка усмехнулась, усердно намазывая хлеб сыром.

— Ну-ну, давай, попробуй. В следующий раз я скажу врагам, что ты просто не проснулся.

Эрем, задумчиво жуя кусочек хлеба, кивнул.

— Этот великан… У него в груди было Сердце Холода, но сам он не был обычным. Его посох… Возможно, он был не просто стражем. Возможно, он был последним из тех, кто охранял это место.

Бастиан покачал головой.

— Ну, теперь уже не важно. Мы забрали сердце, и теперь можем двигаться дальше.

Эрем взглянул в сторону окна, за которым всё ещё простиралась бескрайняя ледяная пустошь.

— Вопрос в том, куда?

На некоторое время в комнате воцарилась тишина. Герои понимали, что их приключение далеко не окончено. Йотунхейм скрывал ещё немало тайн.

Ночь прошла на удивление спокойно — ни голосов, ни шагов великанов за окном, ни ледяного ветра, пробирающего до костей. Это было странно, но никто из героев не стал жаловаться. Сон, наконец, дал им немного сил после бесконечных битв и загадок.

Проснувшись утром, первым делом они собрались у очага. Бастиан протянулся, зевнул и потянулся за остатками еды.

— Ну что, куда сегодня идём? — спросил он, жуя кусок хлеба.

Эрем, уже одетый и собравший свои вещи, поправил амулет с осколком Сердца Холода.

— Вчера мы изучили большую часть этого города. Но Йотунхейм огромен. Думаю, нам стоит отправиться в другую сторону — возможно, мы найдём следы людей, которым принадлежала та записка.

Кириешка с сомнением посмотрела на него.

— А может, они написали записку, потому что они уже… ну…

Она провела пальцем по горлу, изображая перерезанный жест.

— В любом случае, пока мы не найдём их или хотя бы больше информации, мы будем блуждать вслепую, — ответил Эрем, надевая сумку.

Бастиан кивнул.

— Ладно, идём. Сидеть в этом доме вечно — не вариант.

Они проверили снаряжение, погасили огонь в очаге, чтобы не оставлять следов, и вышли на улицу. Йотунхейм встретил их привычной ледяной тишиной. Вдалеке клубился снежный туман, а сквозь него проступали силуэты огромных ледяных скал.

— Как думаете, есть ли тут место, где не так холодно? — пробормотала Кириешка, кутаясь в плащ.

— Йотунхейм — не для слабых, — ухмыльнулся Бастиан. — Но теперь у нас есть амулеты, так что хотя бы не превратимся в ледышки.

Эрем огляделся, затем указал в сторону ледяного ущелья.

— Там. Нам нужно туда. Видите? Эти руны на скалах… Они могут указывать путь.

Кириешка вздохнула.

— Конечно, ещё руны… Мне они уже начинают сниться!

Бастиан усмехнулся.

— Не ной, пойдём.

Герои покинули мёртвый город и двинулись вперёд, через заснеженные равнины Йотунхейма. Перед ними, вдалеке, возвышался гигантский силуэт — Великое Древо Игдрасиль. Его корни простирались на многие мили, уходя в ледяную землю, а ветви терялись в облаках.

— Ну хоть цель у нас есть! — Бастиан перекинул меч за спину и бодро зашагал вперёд. — А то этот снег уже в печёнках сидит.

— Ты будто его ел, — хихикнула Кириешка, устроившись у Эрема в нагрудном кармане.

— Я бы предпочёл сожрать его, чем топтаться тут сутками! — проворчал варвар.

Эрем внимательно всматривался в дорогу.

— Игдрасиль… Если мы действительно туда идём, нужно быть осторожными. Это не просто дерево, а сердце миров.

— Может, оно нас и домой перенесёт? — предположила Кириешка.

— Если мы найдём способ, — кивнул жрец.

Ветер поднимал снежную пыль, в воздухе витала гнетущая тишина. Вдруг Бастиан остановился и вытянул руку, давая знак замереть.

— Что-то не так? — прошептала Кириешка.

— Слушайте…

Сквозь вой ветра до них донеслись тяжёлые шаги. Где-то впереди что-то большое медленно двигалось по снегу.

Эрем сжал копьё.

— Кажется, мы не одни.

— Шикарно, — Бастиан хрустнул костяшками. — Я уже заскучал.

Кириешка вздохнула.

— Никогда у нас не бывает спокойного пути, да?

Бастиан уже занёс меч, готовясь к бою, но остановился, когда увидел перед собой странное существо. Это был тролль, но не похожий на тех, с кем они сражались прежде. Маленький, едва ли выше метра, он дрожал от холода и страха, сжимая в лапах какой-то мешочек.

— П-пожалуйста, не убивайте! — пролепетал он, прижимаясь к снегу.

Бастиан склонил голову набок, явно смущённый.

— Чего? Это какой-то тролль-недоросток?

— Бастиан! — возмутилась Кириешка, ударив его кулачком по лбу. — Он нас боится, ты что, не видишь?

Эрем опустил копьё, внимательно разглядывая тролля.

— Ты говоришь на общем? Это редкость для таких, как ты.

Тролль судорожно кивнул, всё ещё не поднимая головы.

— Я… я не такой, как они… Я не люблю убивать… Пожалуйста, не бейте меня!

— Хм… — Бастиан почесал подбородок. — И что нам с тобой делать? Может, лучше сразу прикончить, чтобы не подставил нас потом?

Кириешка всплеснула руками.

— Ты вообще слышишь, что он говорит?!

Эрем, игнорируя спор, присел на корточки перед троллем.

— Если ты не такой, как остальные, то что ты здесь делаешь?

Тролль осторожно поднял взгляд. В его маленьких глазах светился страх

Троль по-прежнему выглядел напуганным, но, увидев, что герои не собираются его убивать, осторожно поднял руки и сказал:

— М-меня зовут Лапис… Я из деревни монстров. Вышел на сбор трав… П-пожалуйста, не трогайте меня!

Эрем внимательно посмотрел на крошечного тролля, нахмурился, но затем кивнул.

— Лапис, значит? Мы не собираемся тебя убивать. Спокойно.

Бастиан сложил руки на груди, оглядел тролля с головы до ног и хмыкнул:

— Первый раз вижу такого мелкого тролля.

Кириешка облетела Лаписа, заинтересованно его рассматривая.

— Да-да! Обычно вы ведь огромные и страшные! А ты совсем маленький.

Лапис надулся, но, видимо, решил не спорить.

— Я родился таким! — пробормотал он.

Затем он взглянул на странных путешественников и осторожно спросил:

— А вы кто такие? Вы не великаны…

—«Мы исследуем эти земли, — ответил Эрем. — Стараемся понять, что здесь происходит.

Лапис широко раскрыл глаза.

— Вы правда просто гуляете по Йотунхейму?! Тут опасно! Вас же великаны раздавят!

Бастиан усмехнулся.

— Нас уже пытались убить, знаешь ли. И великаны, и не только.

Лапис оглянулся, будто проверяя, не подслушивает ли кто-то, а затем тихо сказал:

— Если вы хотите путешествовать по этим землям… могу провести вас через деревню монстров. Это будет безопаснее.

Герои переглянулись. Это предложение стоило обдумать.

Бастиан хмуро посмотрел на Лаписа, затем перевёл взгляд на Эрема и Кириешку.

— Нам точно стоит туда идти? — Бастиан скрестил руки на груди, бросая настороженный взгляд на Лаписа.

— Деревня монстров звучит не очень-то безопасно… — Кириешка зависла в воздухе, глядя на тролля с подозрением.

— С другой стороны, идти вслепую по Йотунхейму тоже не лучшая идея, — Эрем нахмурился. — Мы не знаем, сколько ещё великанов здесь бродит.

— Ну, я могу провести вас! — Лапис оживился. — Если будете со мной, вас никто не тронет. Ну… почти никто.

— Почти?! — Кириешка возмущённо всплеснула руками.

— Ну… есть те, кто не особо любит чужаков, — Лапис почесал затылок.

— Ладно, идём, — Бастиан тяжело вздохнул. — Но если кто-то попытается на нас напасть… я разукрашу этой деревне улицы.

— Верное решение! — Лапис закивал. — Тогда пошли, пока нас никто не заметил.

Город монстров представлял собой огромное поселение, спрятанное среди ледяных скал. Высокие стены из массивных каменных блоков были покрыты вековой изморозью, а над воротами висели старые металлические цепи с флагами, которые давно утратили свои цвета. Сам вход охраняли двое великанов, возвышавшихся над путниками, словно живые башни. Их доспехи были покрыты инеем, а руки сжимали массивные алебарды.

Бастиан сразу же среагировал — его рука метнулась к рукояти оружия. Однако Лапис быстро шагнул вперёд и начал объяснять что-то на неизвестном героям языке. Великаны некоторое время молча слушали, после чего переглянулись и нехотя отступили в сторону, позволяя пройти.

Пройдя через ворота, герои оказались в удивительном месте. В отличие от разрушенной деревни, что они видели ранее, здесь кипела жизнь. Улицы были широкими, но покрытыми утоптанным снегом. Дома казались слишком большими для обычных существ, с высокими дверными проёмами и окнами. Свет от многочисленных фонарей отбрасывал мягкое сияние на заснеженные крыши.

На рынке шумели низкорослые гоблины, торгуя странными зельями и кусками неизвестного мяса. Огромный минотавр чинил подковы прямо посреди улицы, а вдалеке виднелся дом, у которого толпились антропоморфные волки, обменивающиеся новостями. Надо всем этим возвышалась центральная площадь, на которой стояла древняя статуя — массивный каменный идол, чьи черты были уже стёрты временем, но он всё ещё внушал уважение.

— Добро пожаловать в деревню монстров! — гордо заявил Лапис, широко раскинув руки.

Зайдя в таверну, герои сразу ощутили резкий контраст с холодом улицы. Внутри было тепло, даже жарко, а воздух был густым от запахов жареного мяса, крепкого алкоголя и какого-то пряного дыма, который стелился от курительных трубок местных завсегдатаев.

Помещение оказалось просторным, но с низким потолком, увешанным массивными деревянными балками. В центре стоял огромный очаг, в котором потрескивали поленья, отбрасывая пляшущие тени на стены. За длинной стойкой суетился хозяин заведения — массивный орк с тремя шрамами на лице. Он ловко разливал напитки в деревянные кружки, попутно обмениваясь шутками с посетителями.

За грубыми дубовыми столами сидели самые разные создания: массивный кентавр, опершийся на стойку, задумчиво крутил в руке кубок с медовухой; пара гоблинов азартно играли в кости, громко споря на непонятном языке; в углу сидел фигура в плаще, скрывая лицо под капюшоном, и мерно потягивал напиток.

Герои услышали звон разбивающейся кружки, чей-то громкий смех, шипение свежезажаренного мяса на сковороде и приглушённые разговоры. Атмосфера была шумной, но не агрессивной — скорее, в этом месте все привыкли к самым разным гостям.

Когда герои уселись за массивный деревянный стол, многие посетители таверны украдкой бросали на них взгляды. Никто не проявлял открытой агрессии, но ощущение того, что они здесь чужаки, не покидало.

Лапис заказал для всех местный напиток — густую, пенящуюся жидкость темного янтарного цвета, которую им подали в тяжёлых деревянных кружках.

— Ну, вот, попробуйте, это лучший напиток в наших краях! — сказал Лапис, с удовольствием делая большой глоток.

Бастиан без раздумий потянулся за своей кружкой и жадно сделал несколько глотков. Он нахмурился, словно что-то обдумывая, а потом довольно кивнул.

— Мощная штука… Хотя на вкус как будто бы сбраживали сапоги великана.

Кириешка попробовала совсем немного, сморщила нос и отодвинула кружку.

— Фу, горько! Это что, пьют ради удовольствия?

Лапис лишь усмехнулся, но тут в разговор вмешался Эрем, отодвигая свою нетронутую кружку подальше.

— Я из благородного рода и пить всякую дрянь не собираюсь.

Бастиан усмехнулся, покачав головой.

— Ну да, а в грязи кататься и с монстрами драться, значит, можно?

— Это совсем другое, — с достоинством ответил Эрем, скрестив руки на груди.

Лапис, наблюдая за их разговором, только посмеивался.

— Вы забавные. Ну, раз уж мы здесь, могу рассказать, что вас ждёт дальше. В этих землях чужакам лучше не лезть куда попало, если не хотите попасть в лапы чего похуже великанов.

Эрем сдержанно кивнул, скрестив руки на груди.

— Будем рады любой информации.

Лапис оперся локтями на стол и заговорил тише:

— Тут, в Йотунхейме, не всё так просто. Великая зима сковала земли, и многие существа стали злее, чем раньше. Но самое страшное — это не великаны. Они, по крайней мере, понятны. А вот то, что бродит по ночам в горах и лесах… лучше с этим не встречаться.

Бастиан поставил кружку на стол и ухмыльнулся.

— Ну ты прям пугаешь нас, как детям перед сном страшилки рассказывают.

Лапис покачал головой.

— Если бы это было просто страшилкой, я бы не предупреждал. В последнее время в деревне пропадают люди… не великаны, не монстры, а именно люди. Они приходят издалека, ищут сокровища, артефакты, но потом… исчезают. Мы их больше не видим.

Кириешка настороженно оглянулась.

— А что именно их забирает?

— Никто не знает, — серьёзно ответил Лапис. — Но говорят, что из глубин выходит тёмная тень. Ее нельзя увидеть, пока она сама не захочет.

Эрем задумался, вспоминая книги, что он читал ночью.

— Это может быть нечто вроде древнего духа или существа, питающегося жизнью. Возможно, проклятие…

Лапис посмотрел на него с уважением.

— Ты умён. Но даже если это дух или проклятие — как с ним бороться?

Бастиан хлопнул ладонью по столу, довольно улыбаясь.

— Легко! Если оно живое — значит, можно убить!

Лапис тяжело вздохнул.

— Это не всегда так просто. Но если вам интересно, я могу рассказать, куда ведут следы пропавших. Если решите сунуть туда нос — это будет на вашей совести.

Эрем переглянулся с Кириешкой и Бастианом.

— Ну что? Хотим сунуть нос?

Герои переглянулись и дружно кивнули.

— Конечно, идём, — сказал Бастиан, допивая своё пиво. — Если это что-то опасное, нам нужно знать больше.

Лапис ухмыльнулся.

— Тогда сперва вам стоит встретиться с нашим старейшиной. Он многое знает. Его зовут Зор, и он… не самый дружелюбный, но если ему понравитесь, возможно, он вам поможет.

— Дроу? — уточнил Эрем, вскинув бровь.

— Да. Он стар, но его знания и магия по-прежнему сильны, — пояснил Лапис.

Кириешка скрестила руки.

— Ну, надеюсь, он не из тех дроу, что нас в прошлый раз оглушили…

Лапис усмехнулся.

— Нет, этот скорее сначала заговорит, а потом оглушит, если ему не понравишься.

Бастиан поднялся со стула, потянувшись.

— Отлично. Давайте познакомимся с этим вашим старейшиной. Чем быстрее разберёмся, тем лучше.

Лапис кивнул и повёл их вглубь деревни, где находился дом Зора.

Герои покинули таверну, следуя за Лаписом по извилистым улочкам деревни. Атмосфера здесь была совершенно иной, нежели в поселениях людей или эльфов. Деревня монстров не была похожа на хаотичное сборище чудовищ, как могли бы подумать те, кто никогда её не видел. Дома были построены из массивного камня, некоторые буквально врезались в скалы, а другие выглядели так, будто их собрали из костей древних существ. По улицам сновали различные существа: низкорослые гоблины, высоченные циклопы, таинственные призрачные фигуры, медленно парящие над землёй.

Кириешка нервно покрутилась в воздухе, стараясь держаться ближе к Эрему.

— Что-то мне не очень комфортно тут, — пробормотала она.

— Просто не показывай, что боишься, — отозвался Бастиан, окинув улицы настороженным взглядом. — Они смотрят, но пока никто не лезет.

Эрем внимательно изучал местных. Он заметил, что многие выглядели не просто сурово, а именно истощённо, словно жили в условиях постоянного страха или нехватки ресурсов. Магические барьеры, созданные с помощью рун, кое-где мерцали на стенах домов, будто защищая жителей от внешних угроз.

— Здесь явно не всё так просто, — заметил он, обращаясь к Лапису. — Это не похоже на мирную деревню.

— Да, — коротко ответил тролль. — Наш народ живёт на грани выживания. Великая Зима, великаны, проклятые земли вокруг… Всё это забирает у нас последние силы.

Они вышли к большому дому в центре деревни. В отличие от других строений, он был украшен костяными узорами, а перед входом висели тяжёлые меховые занавеси, скрывающие внутренность помещения. Два дроу стояли у входа, скрестив руки на груди. Их белые глаза внимательно изучали гостей.

— Я привёл чужаков к старейшине, — спокойно сообщил Лапис, подойдя ближе.

Один из дроу хмыкнул.

— Надеюсь, ты понимаешь, что будет, если они причинят вред деревне.

— Они не причинят, — твёрдо сказал тролль. — Они здесь, чтобы помочь.

Дроу переглянулись, но в конце концов отдёрнули занавес, пропуская их внутрь.

Внутри было темно, единственным источником света служили магические кристаллы, мерцающие фиолетовым свечением. В дальнем конце зала, в массивном кресле, сидел сам старейшина Зор. Его тёмная кожа и длинные белые волосы создавали жуткий контраст, а глубокие морщины на лице говорили о долгой жизни, полной испытаний. На его груди висел странный амулет из красного камня, испускающий слабое пульсирующее свечение, будто отражая биение сердца. Каждый раз, когда Зор шевелился, камень слегка мерцал, словно реагируя на движения старейшины.

Лапис сделал шаг вперёд и почтительно склонил голову.

— Старейшина Зор, я привёл путешественников. Они не отсюда, но они не враги.

Дроу медленно поднял голову, его красные глаза пристально изучали гостей. Он слегка провёл пальцами по своему амулету, будто прислушиваясь к чему-то, а затем заговорил низким, спокойным голосом.

— Редко кто из чужаков попадает в эти земли и остаётся в живых. Что привело вас в Йотунхейм?

Бастиан скрестил руки на груди и ответил прямо:

— Мы ищем артефакты. Хотим узнать больше об этом мире и найти то, что поможет нам выжить.

Эрем внимательно разглядывал амулет Зора. Он чувствовал от него магическую ауру, но не мог понять её природу.

— Ваш амулет… — осторожно начал он. — Что это за камень?

Зор ухмыльнулся и сжал его в ладони.

— Старый дар. Символ власти. Но вам он не поможет.

Кириешка, сидя на краю стола, болтала ногами и смотрела по сторонам. Атмосфера зала её тяготила.

Эрем, внимательно изучив старейшину, поднял книгу и стал листать её страницы. Вскоре его внимание привлекла одна из записей. Он отложил книгу, поднял взгляд и обратился к Зору:

— Мы ищем камни вечной крови. Что вы можете о них рассказать?

Зор усмехнулся, но эта усмешка не была веселой. Он медленно потер амулет на груди, его взгляд потемнел, и он ответил:

— Камни вечной крови — это древняя магия, забытая и опасная. Они были созданы в древности, и их сила поглощала не только миры, но и тех, кто пытался овладеть ими. Это не просто магия, это проклятие, которое мы, возможно, не должны были бы будить.

Эрем нахмурился, переворачивая страницы своей книги.

— Мы не ищем их ради силы, мы ищем ответы. Мы должны понять, как они связаны с этим миром. Как они могут помочь нам решить то, что произошло.

Зор посмотрел на Эрема, его взгляд был проницательным.

— Вы хотите понять, что скрывается за этими камнями? Это опасная игра. Те, кто когда-либо пытался использовать их, заплатили огромную цену. Иногда сила, которую они даруют, оказывается гораздо более разрушительной, чем сама угроза, от которой пытаются защититься.

Кириешка, стоявшая рядом с Эремом, не выдержала и вставила свою реплику.

— Но если мы не используем силу, мы не сможем победить того, кто нас преследует. Мы должны найти способ, как использовать эту магию, не поддавшись её влиянию.

Зор молча посмотрел на неё, потом его взгляд снова скользнул по всей группе.

— Возможно, вы правы. Но вы должны понимать одно: камни вечной крови требуют жертвы. Они не просто наделяют силой. Они поглощают, изменяют, разрушат все, что вы знаете и любите. И вам нужно быть готовыми заплатить эту цену.

Бастиан вздохнул, его взгляд был полон решимости, хотя не без опасений.

— Мы готовы, — сказал он, не скрывая тревоги в голосе.

Зор встал с кресла и подошел к одной из стен, на которой были выгравированы странные руны. Он провел пальцем по символам, и затем повернулся к героям.

— Камни спрятаны в глубинах этого мира, в местах, которые не должны быть найдены. В пещерах, где время останавливается, где ни одно живое существо не осмелилось бы ступить. Но я могу дать вам ключ, который приведет к их местоположению. Это старые руны, скрытые в древних пещерах, от которых многие отвернулись.

Он снова сел в кресло, тяжело вздохнув.

— Но помните, этот путь не приведет к благу. В поисках камней вечной крови вы можете потерять гораздо больше, чем найдёте. Вопрос в том, насколько вы готовы рискнуть.

Зор молча встал и подошел к столу, на котором лежали древние свитки. Он вынул один из них, осторожно расправил и нацарапал на нем нечто при помощи изящных рунических знаков. Затем, положив его на стол, он передал его Эрему.

— Вот, — сказал он, — ключ и карта. Следуйте этим путям, но будьте осторожны. Камни вечной крови не терпят чужих рук.

Эрем аккуратно принял карту, изучив её. На ней были отмечены скрытые проходы и древние руны, каждая пометка была выполнена с большой осторожностью. Он кивнул в знак благодарности.

Зор снова устремил взгляд на группу, его глаза были полны опыта, горечи и понимания того, что ждёт героев.

— Пройдя этот путь, вы встретите не только внешние испытания, но и те, что заключены внутри вас. Камни вечной крови отразят ваши самые скрытые желания, страхи и слабости. Понимание того, что это принесет, откроет вам глаза на самих себя.

Он сделал паузу, затем тихо добавил:

— Все ли вы готовы увидеть те тени, которые скрывают ваши сердца? И если вы столкнетесь с ними, сможете ли вы принять их и продолжить свой путь, не потеряв того, что считаете важным?

Зор стоял, словно обдумывая свой вопрос, и в его словах звучала тяжесть вековых размышлений.

— Что важнее: цель или путь, которым вы идёте? В конце концов, не в этом ли заключается вся суть жизни?

Герои встали и, поблагодарив Зора за его помощь и мудрые слова, направились к выходу. Лапис проводил их взглядом, пожав плечами, и ушел в сторону своей деревни.

— Спасибо за помощь, Лапис. Будь осторожен, — сказал Бастиан, хлопнув тролля по плечу. Тот кивнул и пожелал им удачи.

— И вам удачи на пути, — ответил Лапис с легкой улыбкой, а затем исчез в тени деревни.

Бастиан с решительным видом двинулся в сторону таверны. — Я займусь забронировкой номеров, — сказал он, подмигнув своим товарищам. — Все равно мне нужно будет отдохнуть после всего этого.

Эрем кивнул, а затем, оглядевшись, решил осмотреть деревню. Прошел мимо нескольких зданий и, свернув за угол, наткнулся на улицу, по которой шли Иллитиды. Он резко остановился, увидев их перед собой. Существа, с их зловещими лицами и многими руками, двигались с характерной для них уверенностью и спокойствием, но их присутствие тут наводило на Эрема ощущение тревоги. Он вздохнул и решил, что лучше вернуться к Бастиану, чтобы избежать ненужных проблем.

Тем временем, Кириешка шла по деревне, когда услышала громкий спор двух дроу у местной лавки. Один из них явно был недоволен чем-то, жестикулируя и крича на другого. Фея, всегда готовая вмешаться, решила попробовать помирить спорящих.

— Эй, ребята, давайте не ссориться, — сказала она, подходя ближе и пытаясь остановить их разгоряченную перепалку.

Однако её слова были проигнорированы, а один из дроу даже отмахнулся от неё, грубо послав её прочь. Кириешка удивленно замерла, а затем, почувствовав разочарование, ушла, раздумывая о том, почему такие существа не хотят слушать. Она направилась в таверну, ссутулив плечи от обиды.

Когда она вошла в таверну, Бастиан уже сидел за столом, не обращая на её появления особого внимания. Эрем тоже вернулся через некоторое время, заметив расстроенную Кириешку. Они сели за стол, все трое немного уставшие от пройденного пути.

— Похоже, сегодня не наш день, — заметил Эрем, поднимая взгляд на своих друзей.

Ночь в деревне наступила быстро, поглощая всё живое в темных объятиях. Звезды начали тускло мерцать, скрываясь за облаками, как если бы сам мир был поглощен мрак. Таверна, как обычно, была местом, где сходились все жители и путешественники. Свет тусклых факелов и магических светильников на стенах слабо освещал комнату, где сидели наши герои. В воздухе витал запах свежего хлеба, пряных трав и местного вина, смешиваясь с дымом от огня, что горел в очаге в центре зала.

В углу, рядом с баром, группа местных дроу пила какое-то местное варево, смеясь и переговариваясь на своем языке. Их разговоры, неясные и слишком быстрые, сливались в одно, будто шипение змей, а смех был резким, как ссадины на сухой коже. Иногда кто-то пел. В их глазах было что-то, что напоминало бессмысленную злость. За столами сидели и другие местные жители: кто-то отдыхал от работы, кто-то вел разговоры о недавних событиях в деревне. Иногда пролетали быстрые взгляды в сторону наших героев, но в целом внимание к ним было минимальным.

Таверна постепенно наполнялась тем, что нужно было для ночного уюта — низким гулом разговоров, стуком кружек о деревянные столы, запахами алкоголя и блюд. Эрем сидел, подперев голову рукой, иногда пролистывая страницы книги, которую он нашел в местной библиотеке. Бастиан, с наколенниками, сидел напротив, слегка насупив брови, очевидно, погруженный в свои мысли, а Кириешка в углу залилась смехом, разговаривая с местными.

Когда наступил более поздний час, в комнате стало тише. Люди постепенно начали разбираться по своим комнатам, все еще разговаривая между собой, но с гораздо меньшей активностью. Чувствовалось, как усталость начала одолевать тех, кто всю ночь пропрыгал, как и тех, кто просто наблюдал за происходящим. За окнами выла буря, свистя ветром и тряся дверями.

На улице становилось темнее и холоднее, но внутри таверны было уютно. У камина пламя затухало, и герои решили, что пора немного отдохнуть. Бастиан встал первым, забрал ключ от комнаты и пошел к лестнице. Эрем немного подождал, затем тоже поднялся. Кириешка осталась в зале, болтая с одной из местных фей.

Покидая зал, Эрем заметил, как его отражение в стеклянной витрине тускло мелькает, смешиваясь с отражениями других фигур в темноте, и подумал, что в этом месте и ночная тишина, и мерцание огня создают странное ощущение, будто все происходит не совсем здесь.

Когда они добрались до своих номеров, Бастиан и Эрем молча легли на кровати. Кириешка немного поиграла с местным котом, который забежал в их комнату, но, устав, также заснула. Все трое погрузились в глубокий, не тревожный сон, забываясь под тяжелыми одеялами, в то время как ночной мир за пределами таверны продолжал свой нескончаемый путь, тая в туманной тени и морозе.

Температура в комнате постепенно снижается, но огонь в камине всё ещё тлеет, обеспечивая хотя бы немного тепла для тех, кто все еще не забыл, что значит найти момент покоя в этом странном и беспокойном мире.

Наступило утро. Солнечные лучи пробивались сквозь пыльные окна таверны, заставляя тусклый свет отражаться от деревянных стен. В главном зале царил запах свежезаваренного кофе и горячей еды. Герои собрались за столом, уже привычно приняв свои места. Бастиан, всегда быстрый в утренних делах, уже успел съесть большую порцию местной стрепни, за которой последовал глоток воды. Кириешка, с энергией, свойственной ей, начала скушать порцию сладких булочек, покачивая головой, пока Эрем с сомнением наблюдал за тарелкой с пищей.

— Я не могу это есть, — мрачно сказал Эрем, глядя на жёлтоватую массу, которая была частью традиционного завтрака местных жителей. — Это… это не то, что я привык есть.

Кириешка рассмеялась, подталкивая ложку в его сторону:

— Ну, давай-давай, ты же сказал, что надо пробовать местное! Это не так уж и плохо, если ты к этому привыкнешь.

Эрем вздохнул, оттягивая момент, но все-таки взял ложку и принялся за еду, кидая недовольный взгляд на Кириешку.

— Ладно, ладно, — буркнул он, — если это не отравит меня, то я попробую еще что-нибудь.

Бастиан отложил ложку и улыбнулся:

— Видишь, оно не так уж и страшно. Главное — не думать, что это не то, что ты привык кушать.

После того как они немного поели и перевели дух, герои собрались в путь. Они поблагодарили трактирщика за его гостеприимство, и он, в свою очередь, передал им несколько советов на будущее.

— Если вам предстоит путь через лес, остерегайтесь зверей. Тут много тех, кто предпочтет ночью нападать на путников. И не забывайте о великане, что бродит возле гор — им лучше не попадаться, — сказал трактирщик, сопровождая свои слова жестами.

Прощаясь с ним, герои вышли из таверны и направились к выходу из деревни. Они уверенно двинулись в сторону первого кристалла Вечной Крови, который, согласно карте, был неподалеку. Время шло, и, несмотря на сложности, они ощущали, что путь их будет долгим и полным неожиданных испытаний.

— Мы точно справимся, — сказал Эрем, подбадривая своих товарищей. — Если мы смогли пройти через йотнхейм и победить великана, нам по плечу и это.

— Согласен, — добавил Бастиан, держа меч в руках. — Но лучше быть готовыми ко всему. Лес, как я понял, полон неприятных сюрпризов.

Кириешка с энтузиазмом кивнула:

— А я готова к приключениям! Вроде бы у нас все будет нормально, так что вперед!

С этими словами они продолжили свой путь,

. Герои подошли к холму, вокруг которого царила необычная тишина. Весь холм был покрыт низким травяным покровом, а в центре возвышалась каменная платформа, окруженная тремя статуями. Каждая из них была тщательно вырезана из черного камня, изображая могучих существ с непроницаемыми лицами и расправленными крыльями. Эти статуи, несмотря на свою монументальность, выглядели странно — как будто наблюдали за всем, что происходило вокруг.

— Это место… выглядит как какое-то древнее святилище, — произнес Эрем, с осторожностью подходя к платформе.

— Чувствую себя неуютно, — заметил Бастиан, его взгляд был прикован к статуям, не понимая, что именно в них вызывало тревогу.

Кириешка стояла рядом, осматривая окружение, её глаза сверкали любопытством:

— Не знаю, но мне кажется, что что-то здесь не так… Почему эти статуи выглядят так… живо?

Не в силах сопротивляться своему любопытству, они встали на платформу, и в тот же момент, как только все трое оказались на ней, земля под их ногами содрогнулась. Статуи на мгновение начали светиться тусклым светом, а из-под платформы вырвался яркий свет. В следующий момент весь мир вокруг них начал исчезать, поглощенный этим ярким светом, и они почувствовали, как их тянет вниз.

Они упали, приземлившись на твердые каменные плитки. Сразу же в воздухе возник свежий запах старых скрипающих дверей и потертого камня. Подняв головы, герои заметили, что они оказались в огромном зале, с высокими потолками, покрытыми сложными узорами. Стены были украшены таинственными письменами и знаками, а в темных углах мерцали слабые огоньки, создавая мистическую атмосферу.

На каждом конце зала было расположено несколько дверей, в том числе большие деревянные с бронзовыми ручками и маленькие каменные проемы, ведущие в неизвестность. Всё вокруг казалось живым и загадочным, словно сам храм был частью какого-то древнего разума, готового испытать их.

— Что это за место? — спросил Бастиан, вставая и вытягивая свой меч.

— Похоже, это какой-то храм… или лабиринт, — добавил Эрем, его глаза быстро скользили по всем дверям. — Нужно быть настороже. Мы не знаем, что нас здесь ждет.

Кириешка оглядела двери:

— Так много выборов. Что если все они ведут в одно и то же место? Или, может, в ловушки?

Эрем шагнул вперед, внимательно осматривая окружающее пространство. Он прислушивался к звукам, но слышал только странное эхо, как будто все было подчинено какому-то непостижимому закону.

— Не будем спешить, — сказал он. — Лучше исследуем каждый путь поочередно.

Герои встали в круг, изучая двери, пытаясь ощутить малейшие изменения в воздухе или ощущениях. Но в этом зале было слишком много загадок.

Герои стояли перед несколькими дверями, и каждый из них чувствовал нарастающее напряжение. Темные коридоры, ведущие в неизвестность, манили их, но они знали, что не могут действовать поспешно. Эрем шагнул вперед, изучая символы, которые были выгравированы на стенах. Он присмотрелся к одной из дверей, на которой был изображен странный знак: круг, пересеченный несколькими линиями, от которых расходились ветвящиеся символы.

— Это может быть ключом к разгадке, — сказал Эрем, опуская руки на дверную ручку. — Похоже, мы должны найти нечто, что связано с этим символом.

Кириешка, стоя в стороне, заметила странное отражение на одной из стен, как будто кое-что было спрятано. Она двинулась туда и начала теребить одну из каменных плит.

— Эй, ребята, тут что-то есть! — воскликнула она, потянув за собой большую плиту. За ней оказался скрытый коридор, и сразу стало понятно, что это был путь, ведущий в глубины храма.

Тем временем Бастиан с интересом подошел к одной из дверей с неясными знаками. Он резко открыл ее и сразу оказался в огромном зале. На его пути лежал гигантский скелет, с ногами и руками, которые в несколько раз превосходили размеры обычного великана. Скелет был покрыт трещинами и покрывался частями древней брони. Взгляд его пустых глазниц был направлен прямо на Бастиана. Этот великий, древний воин выглядел как нечто из давно забытых времен.

Бастиан открыл свою книгу и начал искать информацию о подобных существ. Листая страницы, он вскоре нашел описание:

— Это король Трим, — произнес он вслух, удивившись, что такие создания когда-то существовали. — Он был могущественным правителем великанов, но, кажется, погиб в великой битве.

Не решив на данный момент, что делать с этим открытием, Бастиан вернулся к остальным, но при этом заметил, что на плите рядом с Тримом были выгравированы те же самые символы, что и на дверях, к которым они подошли раньше. Он заметил, что на его книге отображались дополнительные указания, когда он коснулся этих символов.

— Ребята, это важный момент, — сказал Бастиан, возвращаясь к своим спутникам. — Я нашел нечто о короле Триме, но в его зале, похоже, есть какая-то подсказка, что может помочь нам в разгадке этой головоломки. Все символы здесь, на стенах, — это часть механизма. Возможно, решение связано с тем, чтобы правильно соединить эти знаки.

Герои вернулись к центральной части зала, где были расположены двери с выгравированными символами. В их разуме возникла мысль, что это не просто простая головоломка, а нечто большее — возможно, соединение с душой самого Трима, или испытание, которое преграждает путь.

— Мы должны найти правильное сочетание символов, — добавил Эрем, вглядываясь в знаки. — Эти символы на плитах и дверях, вероятно, не случайны. Мы увидели те же знаки в зале Трима. Наверное, если мы правильно расположим их, откроется путь.

Друзья начали по очереди активировать разные символы, каждый раз внимательно наблюдая за их реакцией. Сначала ничего не происходило, но когда Бастиан нажал на последний символ, дверь перед ними начала медленно открываться, давая им пройти дальше.

Когда последний символ был активирован, не произошло того, чего они ожидали. Вместо того чтобы дверь открылась, раздался зловещий звук, как будто из глубины храма прокачивались гигантские механизмы. Герои замерли, а воздух вокруг них резко стал холодным. Сначала это был лишь ледяной ветер, но вскоре с потолка и стен начали появляться скрытые затворки, через которые пошел ледяной поток. Холодный воздух сжался, и все пространство вокруг них охватил нереальный мороз.

Бастиан, стиснув зубы, понял, что они сделали что-то не так.

— Мы что-то не то активировали, — сказал он, быстро оглядываясь по сторонам, чтобы найти выход. — Это слишком опасно!

Эрем, чувствуя, как мороз проникает в его кости, резко шагнул вперед и прижал ладонь к стене, чтобы попытаться выяснить, как это остановить. Но температура продолжала падать, и он чувствовал, как его дыхание стало видимым в воздухе.

— Мы должны решить головоломку, — прошептал Эрем, — иначе мы не выживем. Этот храм не простит нас за ошибку.

Кириешка, подергав в панике за один из камней в стене, предложила:

— Может быть, нам нужно переключить символы обратно? Но как нам узнать, в каком порядке?

Все вокруг них начало замерзать. На их глазах статуи, которые раньше были спокойными, теперь начали трескаться, покрываясь инеем. Время было на исходе.

— Так или иначе, медлить нельзя, — сказал Бастиан, беря ситуацию в свои руки. — Кто-то должен найти ключ. Эрем, ты читал книгу, что ты можешь предложить?

Эрем с нетерпением пролистал страницы, но его взгляд снова упал на те символы, которые он видел в зале Трима.

— Эти символы, — сказал он, — были на том месте, где стоял Трим. Это может быть подсказкой. Возможно, нам нужно решить, какие из этих символов относятся к его личной истории. А если они не совпадают, то это, наверное, запускает этот замораживающий механизм.

Кириешка вдруг сдернула один из камней с пола и заметила, что за ним скрыт механизм. Секундное замешательство, но затем она потянула за рычаг, который был вмонтирован в каменную плиту. Прогремел еще один механический звук, но на этот раз вместо холода в воздухе стали появляться магические огоньки.

— Это то, что нам нужно! — крикнула она.

В тот момент, как последние символы были выровнены, механизм сработал правильно. Замороженные потоки остановились, и холод постепенно стал отступать. Стены, кажется, восстанавливались, а воздух становился более теплым.

Но они еще не успели полностью расслабиться, и Эрем, осматривая дверь перед ними, вздохнул:

— Мы все равно не решили головоломку до конца. Это была только часть решения.

Оказавшись в безопасности, герои продолжили изучать символы и механизмы, пытаясь решить головоломку, которая, казалось, была ключом к открытию следующей двери. Эрем внимательно изучал знаки на стенах, а Бастиан и Кириешка помогали ему, разглядывая их, чтобы попытаться понять, как они могут быть связаны между собой.

— Похоже, символы не случайны, — заметил Эрем, продолжая разглядывать древние письмена. — Каждый из них может представлять часть истории о Триме. Это нужно как-то интерпретировать.

Вдруг Бастиан подошел к одному из символов, который был изображен как огромный меч, и, задумавшись, сказал:

— Это напоминает мне нечто знакомое... в книге было упомянуто, что король Трим владел не только огромной силой, но и магическим оружием. Думаю, этот символ может быть связан с его воинской силой.

Кириешка присоединилась к ним и указала на второй символ, который изображал огонь, окруженный туманом.

— А это, может быть, магия, с которой он обращался? Тот самый огонь, о котором говорилось в древних рунах? Он мог использовать этот элемент в своей магии, чтобы контролировать холод.

Эрем задумался на мгновение и сказал:

— Да, это имеет смысл. Эти символы точно говорят о силе Трима. Но нам нужно правильно их расположить на стенах.

Внезапно он заметил третий символ — это был огромный камень, окруженный рунами.

— Это, вероятно, символ его устойчивости и власти. Он был не только великим воином, но и правителем, чье царство было таким же крепким, как этот камень.

Они начали расставлять символы в том порядке, который им казался логичным. Когда они завершили расстановку, раздался механический щелчок, и перед ними открылся проход в новую часть храма.

— Мы сделали это! — воскликнул Бастиан, оглядываясь с облегчением.

Тем временем из прохода вырвался поток теплого воздуха, наполняя их легкие и создавая ощущение, будто они наконец прошли одну из самых трудных преград на своем пути.

— Мы все правильно сделали, — добавил Эрем, снова осматривая стены, теперь уже без напряжения. — Следующий шаг вперед.

Поняв, что головоломка, наконец, разрешена, герои шагнули в открывшуюся дверь, оказавшуюся в конце длинного коридора. Стены тут были покрыты древними письменами и загадочными символами, тускло мерцавшими в полумраке. Вдоль пути стояли каменные статуи, неясно изображающие величественных существ, сдерживающих свои магические потоки. В самом конце коридора они заметили небольшую платформу, на которой лежал ярко-красный камешек.

Как только они приблизились к платформе, свет вокруг них стал ярче, и камень начал мерцать. Бастиан шагнул вперед и осторожно поднял его, почувствовав, как странная магия начала наполнять воздух. Это было магическое сердце, источник силы для невообразимых целей.

Однако, вместо того чтобы сразу уйти, герои осмотрели пространство вокруг и поняли, что не находятся в пустой комнате, а скорее, в каком-то древнем храме, магия которого могла бы пробудить их врагов. Почти мгновенно они оказались перемещены через портал, который возник прямо перед ними, сыпав искры и разрушая пространство вокруг. Когда они очнулись, то обнаружили себя в другом месте — в поле, неподалеку от разрушенного храма.

Там же, вдалеке, они увидели троицу великанов. Они шли по направлению к ним, и их шаги сотрясали землю, а в их руках они крепко держали огромные оружия. Герои быстро поняли, что их не заметили, но, несмотря на это, великанам было достаточно близко подойти.

— Если мы соберем все камни, мы сможем вернуть Трима, — громко сказал один из них, не замечая героев, стоящих неподалеку.

— Мы сделаем его сильным, и тогда никто не сможет остановить нас, — добавил второй, с зловещим выражением лица.

Третий великан, держа в руках тяжёлый молот, рассматривал небо, произнося почти молитвенно:

— Только тогда мы принесем истинную власть в этот мир. Мы будем править, а все живые станут нашими подданными.

Герои стояли неподвижно, стараясь не выдать себя. Их появление не было замечено, и они решили не спешить с действиями, пока не изучат ситуацию. Трое великанов были по-настоящему сильны, и понимание того, что они могут вернуть к жизни Трима, заставило их чувствовать опасность. Однако, с таким количеством камней вечной крови, они могли бы стать опасными противниками.

Именно тогда Эрем шепотом произнес:

— Нам нужно понять, сколько камней у них есть, прежде чем действовать. Не будем торопиться.

Вернувшись в деревню, они направились прямиком в таверну. В этот раз путь казался более привычным, и даже мрачные улицы деревни монстров уже не вызывали у них прежнего напряжения. Таверна встретила их приглушённым светом, запахом жареного мяса и хмеля. Внутри было шумно: местные выпивали, спорили, смеялись и вели свои странные разговоры на незнакомых наречиях.

Герои заняли свободный столик, и вскоре к ним подошел трактирщик, уже узнавший их с прошлого раза.

— Вернулись? Что-то вид у вас не очень. Опять вляпались в какую-то историю? — хрипло спросил он, вытирая деревянную кружку куском ткани.

Бастиан, тяжело вздохнув, кивнул: — Долгая история. Лучше принеси нам чего-нибудь поесть, особенно мясо.

— И пива! — вставила Кириешка, устало свесив уши.

Эрем лишь фыркнул и отвернулся, давая понять, что снова не будет пить местное пойло.

— Сейчас всё будет, — трактирщик лишь усмехнулся и пошел выполнять заказ.

Ожидая еду, они переглянулись.

— Нам нужно понять, что делать дальше, — серьезно сказал Эрем, сложив руки на груди. — Великаны ищут камни. Если они соберут их первыми…

— Это будет очень плохо, — кивнул Бастиан. — Но, кажется, мы первые, кто добыл один из них. Значит, у нас есть преимущество.

— Да, если не считать того, что мы понятия не имеем, где искать остальные, — хмыкнула Кириешка.

— Думаю, старейшина Зор может что-то знать, — предположил Эрем. — Возможно, в этой деревне хранится информация о других камнях.

Трактирщик вернулся, ставя перед ними поднос с дымящимся мясом, жареными овощами и кружками пенного напитка.

— Ешьте, а там видно будет, — усмехнулся он. — Вкусно, честное слово. Даже этот благородный господин не откажется, — ткнул он в сторону Эрема.

Тот скривился, но под неодобрительными взглядами товарищей всё же взял кусок мяса. Кириешка довольно улыбнулась.

— Вот так-то лучше!

За столом повисла тишина — наконец-то они могли просто поесть и перевести дух перед следующим шагом.

Герои только успели разойтись по своим комнатам, как усталость взяла верх, и они рухнули на кровати. Но стоило их глазам закрыться, как мир вокруг начал расплываться. Стены комнат словно растворялись, превращаясь в вязкую темноту. В висках стучало, воздух становился тяжёлым, а затем — внезапная пустота.

Герои пришли в себя, осматриваясь вокруг. Они сидели за массивным деревянным столом, покрытым резьбой, с каменными кубками перед ними. В воздухе витал слабый запах смолы и пряностей.

Напротив них, сложив руки в замок, сидел тот самый эльф. Его длинные светлые волосы были убраны назад, а на лице застыло выражение удовлетворённого спокойствия. Чуть дальше, поодаль, сидели Кровавая Губа и Тукс. Они явно были так же сбиты с толку, как и все остальные.

Эрем первым нарушил молчание:

— Что на этот раз?

Эльф слегка улыбнулся.

— На этот раз — благодарность. Вы убили Хранителя Йотунхейма, а это значимое событие.

Бастиан нахмурился:

— И что в этом такого?

Эльф выждал пару секунд, словно взвешивая, стоит ли отвечать прямо.

— Он был препятствием. Препятствием, которое сдерживало нечто большее. Теперь Йотунхейм изменится.

Кровавая Губа нахмурился, переглянувшись с Туксом.

— То есть… мы развязали что-то нехорошее?

Эльф покачал головой.

— Не обязательно. Всё зависит от того, какие шаги будут предприняты дальше.

Эрем скрестил руки на груди.

— Ты говоришь загадками. Что это значит для нас?

Эльф посмотрел на него чуть пристальнее.

— Это значит, что вы теперь — часть истории Йотунхейма. И всё, что произойдёт дальше, частично будет на вашей совести.

Кирая за столом не было.Кириешка и Бастиан понимали причину но не говорили.

В тот момент, когда эльф говорил, его лицо вдруг исказилось, будто его пронзила острая, невыносимая боль. Он дёрнулся вперёд, хватаясь за грудь, изо рта вырвался сдавленный хрип.

Глаза всех тут же метнулись вниз — из груди эльфа торчала длинная, извивающаяся слизистая щупальца тёмно-синего цвета. Она пульсировала, словно живая, проникая всё глубже в его тело. Эльф судорожно вскинул голову, его губы беззвучно дрожали, а затем его тело безвольно осело, сваливаясь на массивный деревянный стол.

Глаза героев расширились в шоке, когда тело эльфа с глухим стуком упало на пол. Из его груди всё ещё вытекала синяя слизь, растекаясь по каменному полу. В центре зала, в полумраке мерцающего света, стоял Кирай — но это уже был не он.

Его тело больше не напоминало человека. Оно стало вязким, жидким, тёмно-черным, как сама бездна. Вместо привычных глаз — две светящиеся голубые дыры, полные чего-то… чужого. Тело его пульсировало, будто внутри шло какое-то движение, как у чего-то живого, но совсем не человеческого.

— Кирай? — голос Эрема дрогнул.

Но он не ответил. Он только слегка склонил голову, будто размышляя, а затем раздался голос — и он больше не был похож на прежний. Он звучал одновременно глухо и многоголосо, будто сразу несколько существ говорили сквозь одно тело.

— Кирая… больше нет.

Бастиан уже держался за рукоять топора, Тукс и Кровавая Губа переглянулись, но никто не двигался первым.

— Что ты сделал? — спросил Бастиан, сжав зубы.

Тёмная фигура медленно шагнула вперёд.

— Я... наконец-то стал собой.

В этот момент тьма начала сгущаться вокруг него, и воздух наполнился давящей, холодной энергией. Что-то подсказывало всем, что прямо сейчас их бывший друг уже не был просто их другом.

— Знаете… я долго думал, что же тогда произошло. — Голос Кирая звучал странно, как будто сразу из нескольких глоток. Он шагнул вперёд, и его чёрное тело с влажным хлюпающим звуком сместилось, приобретая более зловещие очертания. — Когда этот механизм перемолол меня, я почувствовал, как разрывается каждая моя клетка… Я кричал. Звал вас… Но никто не пришёл.

Он остановился, наклонив голову.

— И тогда я понял. Никто не собирался меня спасать. Ни Бастиан, ни Кириешка, ни даже вы, Тукс и Кровавая Губа. Вы просто… пошли дальше. Забили. Вам ведь всегда было на меня плевать, верно?

Кирай сделал ещё шаг, и его голос стал резче, наполненнее холодной яростью.

— Я был лишь обузой. Клоуном, который всех развлекает, но которого никто не ценит. Когда я осознал это, я… изменился. Я научился существовать иначе. Я отделился от самого себя и выжил. И тогда я понял: мне не нужны друзья. Мне не нужна ваша жалость.

Голубые глаза вспыхнули.

— Вы не считали меня другом. И теперь я не считаю вас живыми.

Кирай ухмыльнулся, его черное, извивающееся тело дрожало от сдерживаемого торжества.

— Но знаете что? Мне больше не одиноко. Я нашел тех, кто принимает меня таким, какой я есть. Тех, кто не считает меня обузой.

Из теней позади него начали выходить фигуры. Сначала плавно, почти бесшумно, затем всё явственнее.

Кирай поднял руку и первым указал на высокую, пугающе статную фигуру в капюшоне, лицо которой казалось гладким и совершенно пустым.

— Познакомьтесь… Безликий. Он знает больше, чем говорит, и говорит меньше, чем знает.

Фигура кивнула, и на миг казалось, что пустая маска на её лице искривилась в подобии улыбки.

Следующим выступил высокий металлический человек, его бронза поблёскивала в мерцающем свете. Внутри его корпуса можно было услышать тихое гудение механизмов.

— Альфред. Верный, непоколебимый. Кованый, который, в отличие от вас, знает цену настоящей дружбе.

Металлический гигант медленно наклонил голову, признавая слова Кирая.

И наконец, в воздухе, легко покачиваясь, появилась крохотная фея с тёмными, почти рванными крыльями. Она испустила тихий смешок, ее глаза сверкали с ехидной насмешкой.

— И, конечно же, наша дорогая Мисен. Она видит сквозь ложь… А ложь – это всё, чем вы меня кормили.

Мисен игриво склонила голову, затем сделала сальто в воздухе, отлетев чуть назад.

Позади Кирая, словно подчеркивая важность момента, в этот миг загудел древний механизм. Две огромные статуи с мечами, стоявшие рядом с ним, дрогнули, их каменные головы сотряслись от пробуждения.

Кирай посмотрел на своих бывших друзей и ухмыльнулся.

— Что ж… как насчет того, чтобы возродить старые традиции?

Кирай вытянул вперед руку, и из его черной массы вырвались тонкие отростки, похожие на хлысты. Они устремились вперед, заставляя всех мгновенно напрячься.

Бастиан метнулся вперед, выхватывая оружие, но прежде чем он успел сделать хоть шаг, Безликий оказался прямо перед ним, одним движением выбивая клинок из его рук. Альфред шагнул вперед, его металлический кулак с гулким звоном ударил в грудь Эрема, отправляя его в сторону.

Тукс и Кровавая Губа бросились в разные стороны, понимая, что бой неизбежен. Кровавая Губа, шипя, метнул кинжал в сторону Кирая, но клинок даже не достиг его – один из черных щупалец перехватил оружие в воздухе и сжал его, превращая в пыль.

— Хватит этих жалких попыток, — усмехнулся Кирай. — Вы даже не понимаете, насколько слабы.

Кровавая Губа оскалился, его лапы мелькнули, доставая еще одно оружие, но в следующий момент Безликий оказался позади него. Лезвие, бесшумное, как сама тьма, пронзило крысолюда в спину. Он издал лишь тихий хрип, его тело ослабло, и он упал на колени.

Тукс не выдержал, его форма начала искажаться, превращаясь в нечто другое, но прежде чем он смог завершить превращение, Мисен взмахнула рукой, и воздух наполнился светящейся пыльцой. Тукс на миг замер, его тело перестало слушаться.

— Не двигайся, не дыши… просто замри, — прошептала она.

Тукс попытался сопротивляться, его глаза метались в разные стороны, но он уже не мог ничего сделать. Кирай подошел ближе и без лишних слов пронзил его грудь длинным, заостренным отростком своей собственной плоти.

— Прощай, друг… а, нет, ты ведь никогда мне не был другом, правда?

Тукс задрожал, его тело содрогнулось, и через мгновение он осел на землю рядом с Кровавой Губой.

Остальные застыли в шоке. Кирай поднял голову, его глаза сверкали безумной яростью.

— Кто следующий?

Мгновение замерло. Казалось, даже воздух в зале сгустился, наполняясь тьмой, что исходила от Кирая и его новых соратников. Но в этот момент Бастиан краем глаза заметил слабое движение.

Эльф, которого пронзил Кирай, еще дышал. Его пальцы дрожали, а губы едва заметно шевелились. Он с трудом поднял руку, протягивая её в сторону Бастиана, Эрема и Кириешки.

— Не-е-е… конец… — его голос был еле слышен, словно он говорил сквозь сон.

Кирай заметил это движение и резко повернул голову, но было уже поздно. Вокруг раненого эльфа вспыхнул серебристый свет. Его дыхание прерывалось, но он все же собрал последние силы, шепча:

— Прости, Игрис… Ты переродился… но застал меня таким… И в итоге снова погиб…

Его глаза на мгновение затуманились, и он чуть заметно улыбнулся, будто увидел что-то или кого-то, кого ждал очень долго.

Кирай бросился вперед, но вспышка света накрыла Бастиана, Эрема и Кириешку. Они почувствовали, как пространство вокруг них разрывается, как их тела внезапно теряют вес. Мир закружился, размываясь в хаотичный вихрь света и теней.

А затем — холод. Резкий, пронзающий до костей, заставляющий втянуть воздух сквозь стиснутые зубы. Они рухнули на заснеженную землю Йотнхейма.

Над ними простиралось серое, ледяное небо. Ветер выл, поднимая снег, но это уже не имело значения.

Они были живы.

Но Кровавая Губа и Тукс остались там.

Когда трое героев снова оказались в таверне, их тела всё ещё ощущали тяжесть пережитого. В их глазах читалась усталость и горечь утрат. Они нашли себе места за одним из столиков, приглушённый свет от огня в камине отбрасывал тени на их лица.

Эрем, откинувшись на спинку стула, первым нарушил молчание:

— Я не могу понять… Как он мог стать таким? Это был не тот Кирай, которого мы знали.

Кириешка вздохнула и опустила взгляд, словно пытаясь отыскать ответы в подогреваемой чашке. Её руки сжались, а в её глазах мелькнула боль.

— Он был таким добрым… Но теперь… теперь всё изменилось. Мы даже не пытались его спасти, потому что не знали, что он был на грани… Он же не мог бы стать таким по собственной воле.

Бастиан молча смотрел в огонь, его ладонь дрожала, но он сдерживал себя. Молча, как всегда, когда не знал, что сказать. Это было тяжело — убить кого-то, кого считал другом, даже если тот изменился до неузнаваемости. И ещё более больно было осознавать, что их бездействие привело к трагическому исходу.

— Возможно, в его душе была искра, которую мы не заметили, — продолжил Бастиан, обращаясь к Эрему, — Но мы не смогли помочь ему, когда это было нужно. Мы были слишком поздно.

Эрем кивнул, но в его глазах было сомнение:

— Мы все сделали ошибки. Но как только он принял решение, что он не хочет быть тем, кем был, — мы не могли ничего изменить. Даже если бы пытались. Он уже выбрал свой путь.

Кириешка повернулась к ним:

— И теперь мы знаем, что его сила была не в том, что мы потеряли, а в том, что он выбрал. Но было ли это «путём»?

Сложно было ответить на этот вопрос. В этот момент они все почувствовали, как тяжело принять, что когда-то близкий человек стал врагом, чья тьма поглотила все, что в нём было хорошего.

— Я никогда не забуду ту искру в его глазах, когда он был с нами, — добавил Эрем, — Но даже такие, как он, иногда теряются.

Пауза повисла в воздухе. Никто не знал, что делать дальше.

Герои сидели за столом в таверне, молча поглощая еду и обдумывая все произошедшее. Темная тень раздумий висела в воздухе. Погибшие Тукс и Кровавая Губа, казалось, были с ними всего несколько дней, но в этих днях было много событий, и их смерть оставила неизгладимый след.

— Не знаю, как вы, но мне трудно пережить, что они ушли, — сказал Бастиан, его голос был тихим, но грустным. — Мы ведь все были новыми для друг друга, но всё же... почему-то их не хватает.

Эрем вздохнул, прокручивая воспоминания в голове. Он знал, что по сути, они не были с Туксом и Кровавой Губой близкими друзьями, но каждый из них, так или иначе, оставил след в их жизни.

— Они были всего несколько дней с нами. Мы едва успели их узнать, но... как-то не верится, что их уже нет. Странное чувство, правда? — сказал Эрем, его взгляд был устремлен куда-то вдаль.

Кириешка сжала кружку, смотря на неё, словно пытаясь найти в ней ответы.

— Я не успела с ними подружиться, не успела ничего понять о них... А теперь они ушли. Да, мы едва их знали. Но, с другой стороны, разве это не делает их уход ещё более странным? Как будто всё было слишком быстро... не успели познакомиться с ними по-настоящему.

Бастиан кивнул, его взгляд был жестким, но в глазах стояла боль.

— Мы, наверное, не успели бы стать близкими друзьями. Они были такими же путниками, как и мы. Но всё равно... смерть их не была легкой. Даже за такие несколько дней с ними они успели нам стать кем-то важным. И теперь их нет.

Эрем поднял взгляд и посмотрел на своих товарищей.

— Мы не могли бы ничего изменить, — сказал он тихо. — Мы всего лишь случайные спутники в их жизни, и хотя мы все пытались помочь, не всегда можно всё предсказать. Всё произошло быстро. Но, возможно, это и есть наша судьба — идти через такие испытания.

Кириешка тихо вздохнула и отставила свою чашку.

— Не знаю... может быть, да. Мы не могли бы их спасти. Но как-то... горько, что они просто исчезли, и нам осталось только вспоминать.

Бастиан посмотрел на неё и сказал:

— Мы должны двигаться дальше. Даже если мы только несколько дней знали их, их смерть напоминает нам о том, что на нас может тоже что-то ожидать. И, может быть, мы сможем сделать что-то хорошее, пока ещё живы.

Эрем поднимал голову, когда молчание в комнате становилось ощутимым.

— Да, мы продолжим. И будем помнить их. Но это не значит, что мы должны стоять на месте. Вспоминать — это важно, но идти вперед тоже необходимо.

Кириешка, не произнеся ни слова, кивнула. Она не знала, что ещё добавить. Всё, что она чувствовала, было сложно передать словами.

Так или иначе, это был путь, который они должны были пройти, и память о Туксе и Кровавой Губе оставалась с ними, несмотря на короткое время их знакомства.

После того как герои немного перекусили и переварили все произошедшее, они решили найти Лаписа. Он был их проводником и другом, и теперь, когда ситуация стала ещё более сложной, они были уверены, что его помощь может быть полезной. Но как бы они не пытались, и у кого бы не спрашивали, ответы не менялись.

— Ты не слышал о Лаписе? — спросил Бастиан у одного из местных жителей.

Тот, как и все остальные, ответил с удивлением:

— Кто? Никогда такого не было. Мы тут всех знаем, да, но такого имени — нет. Может, вы ошиблись?

Эрем нахмурился. Он был уверен, что Лапис был с ними, и теперь его просто нет.

— Может быть, ты не понял... — попытался уточнить Эрем, но снова столкнулся с недоумённым взглядом.

— Я точно говорю, ничего такого не было. Если кто-то похожий на него и приходил, то давно, и мы бы уже запомнили, — сказал местный.

Они прошли ещё несколько домов, задавая те же вопросы, но повсюду получали одинаковые ответы: "Никого такого не было". Их надежды рушились с каждым шагом. Где же Лапис? Как такое возможно, чтобы его никто не знал?

Кириешка, которая наблюдала за происходящим, сказала:

— Это странно. Неужели все так быстро забыли о нем? Или... может, с ним что-то случилось, и теперь его никто не помнит?

Бастиан остановился, раздумывая. Он пытался понять, что происходит. Ведь Лапис был с ними, был важной частью их путешествия, и это не могло быть просто случайностью.

— Я думаю, мы что-то не так понимаем, — произнёс Эрем, разглядывая старые здания вокруг. — Может, это как-то связано с тем, что мы пережили, с тем, что произошло в том зале. Мы все видели Лаписа, но теперь... его словно никто не помнит.

Время шло, и их поиски становились всё более безнадежными. В конце концов, они решили вернуться в таверну. Лаписа не было, и, похоже, он исчез так же, как и всё, что они когда-то знали о нем.

Эрем задумался, и в его голове начали складываться части пазла, которые никак не хотели сходиться. Он молчал, но его мысли были полностью поглощены одной идеей. Когда он произнес её вслух, все присутствующие в таверне на мгновение замолчали.

— Может, кристалы вечной крови как-то искажают реальность, — сказал Эрем, на мгновение потерявшись в своих размышлениях. — Мы нашли один камень, и после этого начали видеть и помнить вещи, которые раньше не могли бы существовать... Может, это всё — результат их магии.

Кириешка задумалась, а затем кивнула:

— Это объясняет, почему Лаписа никто не помнит. Может, его просто... не было. Или он никогда не существовал в этой реальности. Мы могли бы даже не встретить его, если бы не вмешательство этих кристаллов.

Бастиан также вглядывался в Эрема, кивая, но с явным сомнением.

— Это... может быть. Но если кристаллы действительно изменяют реальность, то какой ценой это происходит? Кто еще подвергается этим изменениям? Может, мы уже стали частью какой-то другой реальности?

Эрем вздохнул и посмотрел в сторону таверны, пытаясь сосредоточиться.

— Мы не можем быть уверены, — сказал он, — но это похоже на правду. В конце концов, с кристаллами связано так много странных вещей. Мы видели, как они влияли на время и пространство. Может быть, и Лапис был каким-то результатом этих изменений.

Он повернулся к своим товарищам:

— Нам нужно исследовать, как работают эти кристаллы, и попытаться найти способ стабилизировать или нейтрализовать их влияние. Если их сила продолжит воздействовать, мы все можем стать частью какого-то искажения, и это будет не остановить.

Кириешка тяжело вздохнула, пытаясь осознать весь масштаб происходящего.

— Так что, нам нужно снова искать камни вечной крови?

Эрем кивнул.

— Да, но теперь мы понимаем, что кристаллы могут менять не только реальность, но и нас. И кто знает, что ещё может измениться, если мы продолжим их использовать.

Когда они подошли к старейшине, атмосфера в комнате изменилась. Зор сидел в своем кресле, но теперь его глаза горели незнакомым огнем, а его выражение лица стало жестким и напряженным. Он больше не был тем мудрым и спокойным стариком, которым был несколько часов назад. Каждое его движение казалось слишком резким и предсказуемо агрессивным.

Эрем посмотрел на Зора, его интуиция подсказывала, что что-то было не так, и что амулет на груди старейшины мог быть связан с его изменением. Он слегка наклонился, чтобы лучше рассмотреть его, и заметил, как камень, свисающий на амулете, тускло светился, излучая холодное, неестественное сияние.

Кириешка, заметив странности в поведении старейшины, решила действовать. Она быстрым движением подошла к Зору и попыталась сорвать амулет с его груди, но на этот раз старейшина не был тем, кого они знали. Его рука резко дернулась, перехватив ее запястье, и сила его хватки была настолько велика, что Кириешка не могла освободиться.

Зор посмотрел на нее с презрением, его губы скривились в ухмылке.

— Не думай, что тебе удастся так легко избавиться от меня, — пробормотал он.

Он резко встал, и в этот момент из-за стен появились великанские шаги. Великие создания, с их массивными телами и грозными лицами, начали двигаться в сторону таверны, очевидно, услышав сигнал старейшины. Они были готовы вмешаться, если возникнет угроза.

Бастиан, заметив, что ситуация становится все более опасной, и понимая, что сейчас уже не время для разговоров, мгновенно схватил Эрема за шкуру и, не говоря ни слова, потащил его к ближайшему окну. Силой вырвав стекло, он прыгнул через него и потянул Эрема за собой в ночную темноту. Звук разрывающегося стекла эхом пронесся по улице, и даже несмотря на это, они поспешили убежать.

Эрем, оглядываясь, увидел, как через окна таверны появляются гиганты, и понял, что им нужно убираться как можно быстрее. Бастиан был решителен, он не думал о последствиях, только о том, как выбраться живыми из этого кошмара.

— Держись крепче, — сказал он, ускоряя шаг. — Мы не можем рисковать.

Они бежали, стараясь не оглядываться и не замедляться. На горизонте виднелись тени великанов, но они успели уйти достаточно далеко, чтобы успокоиться, хотя и не могли чувствовать себя в безопасности.

Герои бежали долго, не останавливаясь, пока наконец не увидели на горизонте силуэт старого храма. Он стоял на холме, окруженный низкими деревьями и зарослями, почти скрытыми от взглядов. Бастиан и Эрем, отдышавшись и проверив, что за ними не следят, направились к храму, решив, что это будет безопасное укрытие на какое-то время.

Когда они подошли ближе, они заметили, как в темном проеме храма проходят трое фигур: Безликий, Альфред и Мисен. Они шли без спешки, словно зная, что их никто не преследует. Призрачный свет, пробивающийся через разрушенные стены храма, придавал этому месту мрак и таинственность.

— Что они здесь делают? — прошептал Эрем, прижимаясь к каменной стене храма, чтобы остаться незамеченным.

— Не знаю, но нам нужно дождаться, пока они уйдут, — ответил Бастиан, жестом показывая, чтобы Эрем оставался тихим. — Лучше спрячемся и не будем привлекать внимание.

Они скрылись в тени, затаив дыхание. Их сердца колотились от напряжения. Изнутри храма доносились еле слышные шаги и шепот, а порой звучали странные, как будто магические, звуки. Пройдя несколько шагов, Безликий и его спутники исчезли за углом, и вскоре они вошли внутрь, не обратив на героев ни малейшего внимания.

— Долго они здесь будут? — спросил Эрем, напряженно наблюдая за храмом. — Нужно ли нам идти за ними?

— Подождем немного, — ответил Бастиан, — возможно, они ищут что-то, что мы не должны видеть. Пока неясно, что именно, но лучше избегать столкновений.

Они замерли, наблюдая, как дверь храма медленно закрывается. Атмосфера вокруг становилась все более напряженной, словно пространство в храме было пропитано чем-то зловещим.

Бастиан и Эрем продолжали наблюдать за храмом, но напряжение между ними нарастало.

— Нам нужно понять, что они тут делают! — Эрем нервно поправил перчатки, его голос был полон беспокойства. — Если эти трое связаны с Кираем, то явно ничего хорошего ждать не стоит.

— Ты предлагаешь что? Вломиться туда прямо сейчас и сразиться с ними? — Бастиан усмехнулся, скрестив руки на груди. — Нас двое, их трое, и, кстати, они не просто какие-то там путешественники, а черт знает что. Безликий? Альфред? Мисен? Они выглядят так, будто могут снести нас, не моргнув глазом.

— Если мы ничего не сделаем, то останемся в неведении! — продолжал Эрем, сверля взглядом храм. — Может, они ищут еще один кристалл вечной крови?

— Может, они просто решили погреться в этом храме? — Бастиан усмехнулся, но в его голосе чувствовалось напряжение. — С чего ты вообще взял, что они не заметили нас?

В этот момент позади них раздался насмешливый голос:

— Ой-ой, какие страсти! Какие страдания! Будто два влюбленных, решающих, кто первый попросит прощения.

Они резко обернулись.

Перед ними стояла Мисен — маленькая, едва ли выше пояса Эрема, с хитрой улыбкой на лице. Ее крылышки мерцали тусклым фиолетовым светом, а руки были сложены за спиной. Она словно парила в воздухе, с ленцой разглядывая обоих.

— А я-то думаю, что за шум? — продолжила она, наклонив голову на бок. — Неужели наши славные беглецы решили, что их никто не слышит?

Мисен захихикала, сложив руки на груди.

— А теперь, мальчики, давайте-ка по порядку. Кто из вас первым собирался устроить глупость?

Эрем сжал зубы, пытаясь незаметно потянуться к своему копью, но в следующий миг воздух вокруг сгустился, и позади феи материализовалась высокая тень. Безликий.

Он возник словно из ниоткуда — темная фигура без лица, лишь с парой тускло светящихся глаз. Его присутствие словно вытягивало тепло из воздуха.

— Пожалуй, хватит пустых слов, — голос Безликого был низким, тяжелым, словно он говорил из глубины пещеры.

Бастиан рванулся вперед, но в тот же миг его перехватили. Металлическая рука сомкнулась на его плече с нечеловеческой силой.

— Куда ты собрался? — холодно произнес Альфред, сжимая хватку. Его механическое тело даже не дрогнуло от попытки Бастиана вырваться.

Эрем попытался отбросить фею магией, но Безликий просто протянул руку, и пространство вокруг замерло. Мир стал вязким, движения — замедленными, а воздух — тяжелым, словно пропитанным чем-то чужеродным.

— Ай-ай, мальчики. — Мисен сложила руки за спиной и улыбнулась. — Ну и что нам теперь с вами делать?

Мисен подошла ближе, её крылья мерцали тусклым светом, создавая зловещие тени на стенах храма. Она склонила голову, глядя на Эрема и Бастиана с насмешкой.

— Вы сейчас такие храбрые, — протянула она, склонившись ближе. — Но ваша душа не врёт… вы боитесь.

Эрем сжал зубы, но не ответил. Бастиан только нахмурился, продолжая тянуться к топору, несмотря на железную хватку Альфреда.

— Боюсь? — его голос был напряжённым, но в глазах горел гнев. — Это не страх. Это ненависть.

Мисен прыснула в кулачок, как будто он только что сказал что-то невероятно смешное.

— О, как грозно! — передразнила она. — Думаешь, ненависть поможет тебе спастись?

Безликий склонил голову, его безликое лицо казалось ещё более жутким.

— Ненависть ведёт к отчаянию, отчаяние ведёт к ошибкам, — произнёс он безэмоционально.

Эрем напряжённо взглянул на него.

— Вам нужны камни, верно? Вот зачем вы здесь.

Мисен улыбнулась шире.

— Конечно, нужны, милый. В отличие от вас, мы понимаем их истинную силу.

— Силу для чего? — тихо спросил Эрем.

— Для возрождения, — голос Альфреда прозвучал механически, как будто его слова шли не от сознания, а от запрограммированной команды.

Бастиан фыркнул.

— Трима? Вы всерьёз хотите вернуть к жизни того, кого убили боги?

— Разве вам не интересно, почему его убили? — Безликий шагнул ближе, от чего воздух вокруг стал холоднее. — Он знал нечто большее… и теперь мы собираемся это вернуть.

Мисен сложила руки за спиной и весело качнула головой.

— А теперь, мои хорошие, вопрос: что же нам делать с вами? Оставить тут? Или, может, вам стоит присоединиться к нам?

Эрем взглянул на Мисен и Безликого, его глаза метнулись к Бастиану, который выглядел так, словно был готов броситься в бой в любую секунду.

— Присоединиться к вам? — процедил сквозь зубы Бастиан. — Лучше сдохнуть.

Мисен снова рассмеялась.

— Какая предсказуемая реплика, — её голос капал ядом. — И всё же, неужели вы не задумывались? Ки… то есть, наш дорогой друг… был с вами, а вы его бросили.

— Мы не бросали его! — выкрикнул Эрем, его глаза вспыхнули гневом. — Это он нас предал!

Безликий слегка склонил голову.

— Вас предал лишь тот, кому не оставили выбора.

Эрем хотел было что-то ответить, но вдруг заметил, как Бастиан резко перевёл взгляд в сторону. В уголке его глаз мелькнуло странное мерцание.

В следующий миг что-то блеснуло сбоку, и в зал на полной скорости ворвалась фигура.

— ЭРЕМ! БАСТИАН! — голос Кириешки разнёсся по залу.

Она явно пыталась притормозить, но не успела. Прямо перед ней стоял Альфред.

ГРРРРХХ!

Раздался металлический скрежет — Кириешка врезалась во весь рост прямо в Альфреда, держа в руках кристалл вечной крови.

В тот же миг всё озарило ослепительно ярким светом.

Альфред не издал ни звука — его тело вдруг треснуло, словно фарфоровая кукла, и изнутри хлынул мощный поток света.

— Что ты сделала?! — крикнула Мисен, закрывая лицо руками.

Клубок света разросся, охватив весь зал, разгоняя тени. Всё пространство задрожало, и воздух наполнился гулом, напоминающим раскаты грома.

Эрем открыл глаза, и первое, что он увидел, — это свет. Не резкий, не ослепляющий, но пронизывающий всё вокруг, будто ткань мира была соткана из золотистого сияния. Воздух был неподвижен, но при этом напоминал дыхание весеннего утра, наполненного невидимой жизнью.

Бастиан с глухим стоном перевернулся на бок, его лапы коснулись каменной поверхности, прохладной и гладкой, словно она хранила в себе вечность. Медленно приподнявшись, он осмотрелся.

Вокруг них раскинулась бескрайняя зелень, но не та, что они привыкли видеть. Листья на деревьях казались сотканными из лунного света, а их ветви простирались ввысь, соединяясь в сплетение, подобное сводам древнего храма. Небо над ними переливалось мягкими оттенками розового и голубого, но солнца не было видно — свет исходил отовсюду и ниоткуда одновременно.

Только теперь Эрем понял, что они стоят не просто на каменной плите — под ними был алтарь. Гладкий, вырезанный из неизвестного материала, он был покрыт узорами, уходящими вглубь, словно их вплетали в саму суть камня. Эти узоры мерцали приглушённым светом, подчинённым неведомому ритму.

Бастиан провёл стальными пальцами по алтарю, затем резко поднял голову:

— Где… мы?..

Эрем не ответил сразу. В груди разлилось странное, щемящее чувство — не тревога, не страх, а нечто глубже, будто он оказался в месте, о котором всегда знал, но никогда не видел.

— Кажется… мы не в Йотнхейме, — прошептал он.

Словно в подтверждение его слов, ветер вдруг зашептал среди листвы, принося с собой лёгкий звон — не то серебряных колокольчиков, не то эха чужих голосов.

Эрем нахмурился, вглядываясь в переливающиеся небеса и древние деревья, что тянулись к свету своими ветвями. Где-то внутри себя он уже знал ответ, но сознание медленно подбирало нужные слова, словно в забытой мелодии.

Его пальцы провели по резным узорам на алтаре, и внезапно перед глазами всплыли строки из старых книг. Легкие, как пыль веков, что оседает на забытых страницах. Вспоминались описания: мир света, мир, где магия пронизывает сам воздух, где природа и волшебство переплетаются так тесно, что их невозможно разделить.

— Альфхейм… — выдохнул он, и голос его прозвучал странно в этом месте, словно отражаясь от чего-то незримого.

Бастиан медленно повернулся к нему, нахмурившись.

— Это ещё что за дрянь?

Эрем сжал ладонь, словно пытаясь удержать выскользнувшую мысль.

— Это мир, о котором я читал. Мир, где обитают альвы… но я не понимаю, почему мы здесь.

Бастиан ещё раз осмотрел округу, его уши дёрнулись от тихого, почти незаметного звона в воздухе.

— Твоим книгам давно пора сгореть, — буркнул он. — Нам нужно понять, как отсюда выбраться.

Эрем не ответил. Он чувствовал, что этот мир не отпустит их так просто.

Их шаги глухо отдавались в траве, покрытой мягким голубоватым светом, словно в ней отражалось ночное небо. Вокруг простирались плавные холмы, переливающиеся оттенками лилового и бирюзового, а где-то вдалеке слышался звук воды — то ли речка, то ли водопад. Воздух был свежим, наполненным тонкими нотами цветов и мха, а вдали мерцали огоньки — словно звезды опустились на землю.

Они шли осторожно, прислушиваясь к шорохам невидимых существ, скрывающихся среди высоких древовидных грибов и тонких серебряных деревьев, чьи листья звучали подобно тихому звону колокольчиков.

— Это точно не Йотунхейм, — пробормотал Бастиан, вглядываясь в окружающую красоту с подозрением.

— Альфхейм, — произнес Эрем, его голос был полон странной смеси тревоги и восхищения. — Я видел описания этого мира в книгах. Это владения эльфов и существ света.

Вскоре огоньки, которые сначала казались случайным миражем, превратились в улицы — они вышли к небольшой деревеньке. Дома здесь были встроены в гигантские деревья, их стены переплетались с ветвями, а свет в окнах лился, будто изнутри самих стволов. Фонари на улицах представляли собой парящие кристаллы, светившиеся мягким золотистым светом.

Незнакомые силуэты мелькали в тенях — высокие эльфы с почти прозрачной кожей, крохотные феи, сверкающие, словно мотыльки, а вдалеке аракокры, чьи перья переливались в лунном свете.

— Выглядит дружелюбно, — заметил Эрем, но его голос был настороженным.

— Пока нас не сожрали, — буркнул Бастиан.

— Думаю, стоит поискать таверну. Если этот мир хоть как-то похож на другие, она будет в центре деревни, — сказал Эрем и направился вперед, не дожидаясь возражений.

Вскоре они действительно нашли таверну — небольшое, но уютное заведение, встроенное прямо в широкую крону огромного дерева. Изнутри лился мягкий свет, слышался гул голосов и звон посуды. Они переглянулись, а затем шагнули внутрь.

Внутри таверна была наполнена мягким светом, источником которого служили плавающие в воздухе кристаллы. Они светились приглушённым золотистым сиянием, создавая ощущение теплого уюта. В воздухе витал легкий аромат медовухи, пряных трав и древесного дыма.

Заведение оказалось больше, чем можно было подумать снаружи. По всему залу стояли массивные деревянные столы, а стулья и скамьи были вырезаны прямо из древесины, словно росли вместе с таверной. Вдоль стен располагались полки с бутылками и глиняными кувшинами, а за стойкой стоял худощавый эльф с длинными серебристыми волосами, пристально наблюдающий за посетителями.

В помещении сидели самые разные существа: высокие эльфы с аристократическими чертами, аракокры, чьи перья переливались в свете кристаллов, феи, едва заметные в воздухе, а в углу даже кто-то, напоминающий гоблина, что-то оживлённо обсуждал с огромным существом, покрытым древесной корой.

Бастиан и Эрем шагнули внутрь, и шум слегка стих. На них бросили несколько оценивающих взглядов, но вскоре все вернулись к своим делам.

Бастиан тяжело выдохнул.

— Я уже ненавижу это место. — пробормотал он, оглядываясь по сторонам.

Эрем ничего не ответил, молча разглядывая зал. Каждый угол этой таверны напоминал ему о потерянной спутнице. Еще недавно Кириешка была рядом — ворчала, смеялась, бросала едкие замечания... Теперь же ее не было. Осталась лишь пустота.

Они молча выбрали свободный стол и сели. На мгновение никто не проронил ни слова. Было странно, что за их столом не звучит звонкий голос Кириешки, не раздаются её колкие комментарии.

— Ты тоже о ней думаешь? — тихо спросил Бастиан, ломая молчание.

Эрем кивнул, продолжая смотреть в пространство. В голове гудело, но слов не находилось. Они остались вдвоем.

Аракокра двигался плавно, но целеустремленно, его хищные глаза пристально изучали их. Он был выше большинства эльфов в таверне, а его перья переливались от золотистого к насыщенно-рыжему. Острые когти легко касались пола, но шаги его были почти бесшумными.

Подойдя ближе, он слегка наклонил голову, точно птица, разглядывающая добычу.

— Вы… не отсюда, — произнес он с уверенностью. Голос его был глубоким, но в нем скользило что-то певучее, похожее на щебет.

Эрем напрягся, но не выказал тревоги. Бастиан же лишь нахмурился, скрестив руки на груди.

— Допустим, — ответил он, внимательно изучая аракокру. — И что?

Незнакомец на мгновение задумался, его цепкие глаза заблестели в свете кристаллов.

— Тогда вам нужна помощь, — заключил он, присаживаясь напротив. — А я… возможно, могу вам её предложить.

Эрем и Бастиан переглянулись. Это явно не сулило ничего хорошего.

Тем временем в Йотнхейме, когда сияние света от разбившегося кристалла в мгновение ока поглотило Альфреда, Мисен оказалась в сердце трагедии. Она бросилась к нему, но едва успела схватить его израненное тело, как стиснутые в трещинах камни начали падать, освобождая из себя хрупкие осколки его жизни. Альфред, как и всё, что окружало его, был частью разрушения, а его смерть — в этот момент — была результатом не просто случайности, а жестокого цикла, который невозможно было остановить.

Когда она оглядела поле битвы, заметив Кириешку, лежащую бездыханной, Мисен не почувствовала жалости, только злобу и жгучую ярость. В её груди закипала ненависть, каждое дыхание становилось тяжёлым. Она давно понимала, что их пути не пересекутся, но ни один из её союзников не заслуживал такой гибели, и именно Кириешка с её командой были виновниками всего происходящего.

— Ты… Ты всё разрушила! — прокричала Мисен, её голос был наполнен тиранией боли. — Все погибшие — из-за вас, из-за вашего безрассудства!

Она сидела среди обломков, ощущая холод, что проникал в её душу. В её сознании не было места для разума. Она видела в Кириешке того врага, который отнял всё, что она любила. Гнев и горечь были такими сильными, что она даже не заметила, как её руки сжались в кулаки, готовые разорвать все вокруг.

«Кирай был прав», — думала Мисен, сжимая кулаки. Её лицо было искажено гневом. — «Они наделают нам столько проблем. Нужно было устранить их с самого начала, как сказал Кирай. Бастиан, Кириешка и Эрем — они всегда будут препятствием. Они на всё способны, и мы это уже видели».

В её памяти снова всплыли слова Кирая, как остриё ножа: «Их нельзя оставить в живых. Они могут разрушить всё, что мы строим. Ты ведь понимаешь, Мисен, они не наши союзники, а угрозы».

Гнев нарастал, как буря. В памяти её вставала та сцена, когда Кириешка с её идиотской наивностью решила встать на пути команды Кирея. «Вот так-то! — думала Мисен, ощущая, как горячая волна злости захлестывает её. — Они будут мешать нам, пока не падут. И кто, как не я, должен сделать то, что не сделали остальные?»

Глаза её метались от боли и решимости. Она не собиралась сдаваться. Если для победы нужно было пройти через них, она это сделает. Их смерть стала неизбежностью, и она будет тем, кто приведёт всё это к финалу.

Мисен закрыла глаза, и её мысли унесло прошлое. Вспоминала, как всегда была одна. Её жизнь была цепью непрекращающихся разочарований, одиночества, когда каждый день становился пустым. Она привыкла быть наедине с собой, научилась не ожидать помощи от других, не доверять никому.

«Я всегда была одна», — думала она, её взгляд потух. — «Как бы я ни старалась, всегда оказывалась в одиночестве. Другие искали свою выгоду, я же существовала в мире, где не было места для истинных друзей.»

Но всё изменилось в тот момент, когда она случайно наткнулась на одну старую книгу. Пособие по созданию кованых — та самая книга, что перевернула её жизнь. Она помнила, как впервые коснулась её страниц, как будто сама книга притягивала её, манила. С каждым словом, с каждым новым пониманием, она всё больше погружалась в этот мир. Открыв для себя искусство создания и контроля кованых, она поняла: с ними она не будет одна. Они были не просто её оружием — они стали её частью, её опорой. Они могли быть верными, не предавать и не оставлять, как это делали люди.

Она вспомнила, как с каждым экспериментом её сила росла, как кованые становились всё более мощными, более сложными. И тогда её одиночество стало невыносимым. Она не могла больше быть в этом мире сама, ей нужны были союзники, но истинные союзники. Та книга, её знания и сила, которые она обрела, дали ей чувство безопасности, которое она никогда не испытывала.

Мисен продолжила свои эксперименты, день за днем погружаясь в изучение древних технологий и искусств создания кованых. Она искала что-то большее, что-то, что могло бы стать её настоящим союзником, чем просто неживое оружие. Она не знала, что именно это будет, но чувствовала, что должна найти способ вырваться из цепей одиночества.

И вот, спустя множество попыток, её усилия увенчались успехом. Она создала нечто новое — не просто кованого, а существо, которое стало почти живым. Альфред был её первым истинным другом. Его конструкция была не такой, как у других кованых. Он был более сложным, более человечным, его поведение было похожим на настоящее сознание. Он мог мыслить, принимать решения, иметь свои эмоции — даже если они и были ограничены его природой.

Мисен помнила, как он впервые открыл глаза. Это было мгновение, которое навсегда изменило её жизнь. Он был первым, кто понял её. Первый, кто не отвернулся от неё. Он стал её поддержкой и опорой. Вместе они изучали новые технологии, разрабатывали стратегии, строили планы.

"Ты не одна, Мисен", — сказал тогда Альфред, его голос был низким, но ясным, как и его понимание. — "Я с тобой, и я не оставлю тебя."

Для неё это было больше, чем просто слова. Это было обещание. Обещание, что она больше не будет одна. С ним она могла двигаться вперёд, искать ответы, воплощать свои мечты.

С каждым днём Мисен всё больше осознавала, что с Альфредом она была не просто сильнее — она была частью чего-то большего. Чего-то, что не существовало в её жизни до этого.

Мисен и Альфред часто гуляли по небольшим аллеям, на которых были разбросаны цветы, а воздух наполнился запахом свежей травы и земли. Это были моменты, когда она могла забыть о своих страхах и одиночестве, просто наслаждаясь присутствием друга. Альфред всегда шёл рядом, его взгляд был внимателен, а шаги — спокойны и уверены.

— Ты когда-нибудь мечтал быть человеком, Альфред? — спросила она однажды, останавливаясь у дерева, под чьими ветвями был спрятан маленький ручей.

Альфред остановился рядом с ней, его взгляд был задумчивым, как будто он раздумывал над её словами.

— Если бы я был человеком, мне бы, наверное, хотелось быть кем-то таким, как ты, — сказал он, его голос был мягким. — Но я рад быть тем, кто я есть. Ты дала мне возможность существовать, и для меня этого достаточно.

Мисен улыбнулась, чувствуя тепло в груди.

— Ты всегда такой... добрый, — произнесла она с лёгкой грустью. — Как ты можешь не бояться того, что я сделала? Я ведь не была хорошей.

Альфред слегка наклонил голову, как бы пытаясь понять её чувства.

— Мисен, ты не одна. Я вижу твою боль, но ты заслуживаешь больше, чем просто одиночество. Ты заслуживаешь счастья. И если я могу помочь тебе найти его, то я сделаю это.

Она вздохнула, почувствовав, как её сердце становится легче. Он всегда понимал её без слов.

— Ты правда думаешь, что я заслуживаю счастья? — спросила она с небольшим сомнением в голосе.

— Конечно, — ответил Альфред, его руки потянулись к её плечу, как будто обнимая её своей заботой. — Ты создала меня, и я никогда не забуду, что ты дала мне шанс быть кем-то. Ты всегда будешь для меня важной, Мисен.

Мисен стояла, чувствуя, как слёзы подступают к глазам, но она сдерживала их. Она никогда не думала, что кто-то когда-либо будет говорить такие слова ей. В её мире не было места для нежности и заботы. Но Альфред был другим. Он был тем, кто стал её светом в этом тёмном мире.

— Ты... ты всё исправил, — прошептала она, сдерживая эмоции. — Я никогда не думала, что мне удастся найти друга. Ты — мой первый и единственный настоящий друг, Альфред.

— И я буду рядом всегда, — сказал он уверенно, и её глаза встретились с его, полными нежности и привязанности.

Они стояли вместе, ощущая, как тихий вечерний ветер ласкает их лица. Мисен не чувствовала себя одинокой, и это было на удивление комфортно. В такие моменты она могла поверить, что всё ещё есть возможность для перемен.

Альфред мягко взял её за руку.

— Ты не одна, Мисен. Я всегда буду с тобой, куда бы ты ни шла.

Её сердце затрепетало. Он был не просто другом. Он был частью её жизни, и она наконец поняла, что с ним она готова двигаться вперёд.

Мисен закрыла глаза, стараясь прогнать воспоминания, но фраза всё равно продолжала звучать в её голове, как зловещий эхо: "Ты не одна, Мисен. Я всегда буду с тобой, куда бы ты ни шла." Она пыталась не думать об этом, не возвращаться в эти моменты, но как только её глаза открылись, она снова увидела перед собой разломанное тело Альфреда. Каждая его трещина, каждый излом – как удар по её сердцу.

— Нет... — прошептала она, её голос был почти неслышным, полным боли. — Как...? Как я могла...?

Тело Альфреда лежало на земле, беспомощное и разрушенное, и каждый взгляд на него отравлял её душу. Слёзы начали неконтролируемо катиться по её щекам. Она не могла остановиться. Её единственный друг, её первая настоящая связь, был сломлен, и всё это произошло из-за неё. Из-за её решений, из-за её ошибочных шагов.

Но в этот момент, когда она уже думала, что не выдержит, появился Безликий. Он подошёл к ней тихо, словно зная, что ей нужно пространство, но в то же время не мог оставить её одну в таком состоянии.

— Мисен... — его голос был мягким, но твердым. Он присел рядом с ней, положив руку на её плечо. — Ты не виновата в том, что произошло. Он знал, что делает.

Мисен всхлипнула, чувствуя, как его слова не успокаивают её, а лишь усиливают горечь.

— Я его... убила, — проговорила она сквозь слёзы. — Я была той, кто его создал. Я должна была защитить его.

Безликий нахмурился, его взгляд был полон понимания, но не осуждения. Он вздохнул и перевел взгляд на тело Альфреда, которое оставалось на земле.

— Ты не могла предотвратить то, что случилось, Мисен. Ты сделала всё, что могла. Не винить себя за это. Мы все находимся здесь, по воле судьбы. Но ты не одна. Я рядом, и я помогу тебе двигаться дальше.

Она посмотрела на него, её сердце было полно боли и сомнений, но в его словах она почувствовала нечто большее — поддержку, которую она давно не испытывала. В этот момент, несмотря на всё, она поняла, что хотя бы одна часть её жизни может быть не такой тёмной.

— Спасибо, — шепотом сказала она, не в силах больше говорить.

Безликий молчал, но его присутствие было как никогда кстати. Он оставался с ней, не требуя ничего взамен, просто давая ей возможность пережить этот момент.

Мисен стиснула губы, пытаясь собраться с силами, хотя сердце было разбито. Альфред был её другом, а теперь его больше не было рядом. Но, возможно, этот шаг, который она сделала, не был концом. Возможно, всё только начиналось.

Мисен и Безликий, не произнося ни слова, неся тело Альфреда через пересечённую местность, добирались до того самого холма. Каждое их движение было заполнено тягостной тишиной, а сама атмосфера казалась тяжёлой, как облака перед грозой. Ветер здесь был прохладным и пронизывающим, словно отражение её внутренней боли.

Когда они достигли вершины, Мисен почувствовала знакомую ауру этого места. Здесь, на холме, она и Альфред когда-то стояли вдвоем, обсуждая будущее, открывая друг другу свои мечты и надежды. В том мире, в котором они были, всё было проще. Он был жив, и всё казалось возможным. И вот теперь, она стояла здесь, в новом мире, с его телом в руках. Ощущение утраты стало ещё более болезненным.

— Это место... — её голос был тихим, едва слышным. — Мы были здесь... раньше... Когда всё было иначе. Ты был живым. Тогда я чувствовала, что хотя бы один человек понимает меня, что я не одна.

Безликий молча положил тело Альфреда на землю, а сам немного отошёл в сторону, предоставив Мисен пространство для того, чтобы попрощаться.

Она стояла неподвижно, глаза закрыты, в её мыслях вновь звучала его фраза, которая не отпускала её:

— Ты не одна, Мисен. Я всегда буду с тобой, куда бы ты ни шла.

Кажется, с каждым словом, что она произносила, кусочек её души умирает вместе с ним. Она не могла простить себя за то, что он теперь мёртв. Но одновременно она знала, что должна сделать ещё один шаг вперёд, даже если путь этот будет болезненным.

— Ты был моим другом, Альфред. Я обещаю, что буду бороться, что сделаю всё, чтобы не допустить, чтобы ещё кто-то пострадал из-за меня, — проговорила она, вдыхая воздух, который теперь ощущался более тяжёлым, чем раньше.

Она опустила голову и произнесла последние слова, как прощание.

— Ты был моим другом, и я никогда тебя не забуду. Спасибо за все моменты, которые мы провели вместе.

Печальный ветер коснулся её лица, как если бы сам мир прощался с тем, кто был её лучшим другом.

Безликий остался стоять в стороне, наблюдая за тем, как Мисен переживает этот момент. Он знал, что для неё этот прощальный момент был важным, и оставил её в покое.

Тем временем, в другом конце альфхейма

Аракокра по-прежнему внимательно следил за ними, его перья, переливаясь, скрывали в себе множество оттенков, и было трудно сказать, как именно он ощущал окружающих. В его глазах мелькали интерес и скрытая угроза.

— Почему ты думаешь, что нам нужна помощь? — спросил Эрем, не отводя взгляда от собеседника. Он был насторожен, но знал, что стоит быть осторожным, прежде чем отвергать предложения в этом незнакомом мире.

Аракокра не спешил с ответом. Он взял свой стакан и слегка покрутил его в пальцах, словно размышляя, стоит ли продолжать.

— Я чувствую, что ваши дела не просты. — его взгляд был тверд и проницателен. — В этом мире есть много таких, как вы. Путники, не зная, куда идти, заблудившиеся или просто потерянные. И вы, похоже, ищете что-то. Что-то важное.

Бастиан хмурился, но кивнул.

— Это не касается тебя, — сказал он, по-прежнему не доверяя незнакомцу. — Нам не нужна чья-либо помощь.

Аракокра усмехнулся, но его улыбка не была доброжелательной.

— Помощь — это не всегда то, что вы хотите. Иногда, чтобы выжить, нужно делать то, что не хочется. И что вы планируете делать с тем, что вас здесь окружает? Этот мир не прост. А те, кто в нем правят, не обрадуются, если вы окажетесь на их пути.

Эрем почувствовал, как напряжение в воздухе нарастает. Внезапно ему пришло в голову, что, возможно, они стояли на грани чего-то гораздо более опасного, чем просто нахождение в другом мире.

— Ты говоришь, как будто знаешь больше, чем нам нужно, — сказал Эрем, пытаясь выжать информацию из аракокры.

Тот внимательно посмотрел на него, и его взгляд был как остриё кинжала, готовое вот-вот поразить цель.

— Я знаю больше, чем вам хотелось бы. Но вы ещё не готовы услышать. Всё, что я могу предложить вам сейчас — это возможность. Пройдите через город, и вы увидите, кто может помочь. Не заблудитесь. В Альфхейме не любят таких, как вы.

С этими словами аракокра поднялся с места и, не говоря больше ни слова, исчез в толпе. Бастиан и Эрем остались сидеть за столом, пытаясь понять, что только что произошло.

— Что ты думаешь? — наконец, спросил Бастиан, не сводя взгляда с места, где только что сидел незнакомец.

— Мы не можем просто игнорировать это. — Эрем снова посмотрел на вход в таверну, откуда недавно исчез аракокра. — Этот мир полон загадок, и он не будет нас ждать.

Бастиан и Эрем остались сидеть за столом, поглощенные слухами, которые доносились со всех сторон. Люди в таверне продолжали свои беседы, но какой-то ритмичный звук привлек их внимание. Это была песня, звуки которой, казалось, погружались в душу, заставляя сердце биться быстрее.

Песню пела фея, сидящая у камина. Ее голос был глубоким и мелодичным, но в нем была странная, почти зловещая нота. Слова песни звучали знакомо и в то же время таинственно, вызывая у Эрема ощущение, что он уже слышал их раньше.

"В темном лесу молния с неба упала, Прокляла те леса, и в них не найти света. Только сильнейший духом способен пойти туда, Судьба его решится, когда грозы в лесу.

Он встретит на пути демонов, чудовищ и тьму, И тот, кто пройдет, сможет освободить мир. Но коль сердце слабое, он останется там навсегда, Поглощенный лесом, в его тени исчезнет."

Эрем прислушался к словам, и его взгляд пересекся с взглядом Бастиана. Оба сразу почувствовали, что это не просто песня. Это была история, которая, похоже, была связана с их настоящей целью.

— Это... похоже на легенду, — произнес Бастиан, откинувшись на спинку стула и вздыхая. — Ты слышал о таком месте?

— Где-то я об этом читал... — ответил Эрем, погружаясь в свои мысли. — Тот лес, о котором говорится в песне... Слухи говорят, что там не только молнии и проклятия, но и древняя сила, которая способна изменить реальность.

Они переглянулись. И, хотя они не знали всех подробностей, они оба почувствовали, что это именно тот путь, который они должны пройти.

Подслушивая разговоры за соседними столами, они поняли, что о темном лесу не раз говорили в разных контекстах — люди в Альфхейме считали его местом испытаний для тех, кто решится пройти через его проклятые просторы. В слухах говорилось о безумных существах, которые обитают там, а также о том, что лес "пожирает" слабых. Единственные, кто могли выжить в этом месте, — те, кто обладали силой воли, что-то вроде духа, способного устоять перед самой тьмой.

— Мы должны найти этот лес, — сказал Эрем, вставая из-за стола и решительно направляясь к выходу. — Это будет наш шанс. Мы должны узнать, что скрывает эта сила.

Бастиан кивнул, сжимаючи кулак, и тоже встал.

Эрем и Бастиан встали и подошли к аракокре, который все это время наблюдал за ними, не скрывая своего любопытства. Его острые перья и золотисто-рыжая окраска сразу выделялись среди остальных жителей таверны. Он сидел прямо, как хищник, готовый к действию, но что-то в его взгляде говорило о том, что он больше наблюдает, чем действует.

— Ты не просто наблюдатель, — сказал Бастиан, останавливаясь рядом с ним. — Кажется, у тебя есть что-то важное для нас.

Аракокра слегка наклонил голову, как если бы оценивал, кто перед ним. Его золотистые глаза блеснули.

— Мои глаза не ошибаются, — сказал он, его голос был глубоким и мягким, но с ноткой сарказма. — Я не просто смотрю. Я вижу больше, чем остальные. Вы, наверное, хотите узнать, кто я.

Эрем взял слово:

— Мы заметили твою настороженность, и нам кажется, что ты не просто местный житель. Ты точно что-то скрываешь. Может, расскажешь, кто ты?

Рэвен откинул свои длинные крылья, и на мгновение в его взгляде проскользнула тень чего-то таинственного. Он не спешил с ответом, оценивая их реакцию.

— Мне не нравится привлекать внимание, — сказал он, оглядываясь вокруг. — Но если вы хотите знать... Меня зовут Рэвен. Я колдун.

Эрем и Бастиан переглянулись, понимая, что это далеко не все, что он собирался рассказать.

— Колдун, — повторил Бастиан, с интересом смотря на него. — И кто твой покровитель? Мы не думаем, что ты действуешь в одиночку.

Рэвен ухмыльнулся, но его взгляд оставался непроницаемым.

— Мой покровитель — это тайна. Вряд ли я буду раскрывать ее вам так просто. — Он откинул голову назад, словно раздумывая, стоит ли продолжать разговор. — Но если вы хотите знать больше, возможно, я смогу вам помочь. Взамен... я хочу кое-что от вас.

Эрем и Бастиан настороженно обменялись взглядами. Каждое слово Рэвена было загадкой, и он явно не собирался раскрывать всех карт.

— Что ты хочешь взамен? — спросил Эрем, стараясь сохранять спокойствие, хотя в глубине души ему было неуютно.

Рэвен продолжил сдержанную усмешку:

— Все, что вам нужно сделать, это принять участие в одном деле. Но только если вы действительно готовы к этому. Этот лес, о котором говорят в песне... он скрывает больше, чем кажется. Тот, кто пройдет через него, станет свидетелем силы, которая нарушает закон самого мира. И я могу помочь вам добраться туда.

Бастиан нахмурился. Он знал, что на каждом шагу будет встречать новые опасности, но теперь, кажется, этот загадочный аракокра был готов помочь.

— Мы согласны, — сказал он, немного сомневаясь, но все же чувствуя, что это может быть их единственный шанс.

Рэвен кивнул.

— Хорошо, — произнес он, и его глаза снова блеснули. — Завтра мы начнем. Но помните, вы не единственные, кто ищет этот лес. И если вы хотите выжить, вам нужно будет довериться мне.

На следующее утро, после короткого, но напряженного разговора с Рэвеном, Эрем и Бастиан отправились в путь. Лес, о котором говорил аракокра, был не просто лесом — это было место, которое давно впитало в себя тьму и проклятие. Но несмотря на страх, который сковывал их сердца, они не могли позволить себе отступить.

Рэвен вел их с уверенностью, как будто этот путь был для него давно знаком. Его шаги были уверены, а крылья, хотя и не двигались, как у птицы, все равно придавали его фигуре что-то почти мистическое. Он шел вперед, не обращая внимания на звуки, доносящиеся из леса — ветры, шуршание листвы, странные и непонятные крики далеких существ.

Эрем и Бастиан шагали следом, стараясь не отставать, но внутри каждого из них росло чувство тревоги. Лес казался живым — он наблюдал за ними, как будто сам был каким-то разумным существом.

— Мы на верном пути? — наконец нарушил тишину Бастиан, не в силах сдерживать любопытство. Он осмотрел темные деревья, их извилистые ветви, переплетавшиеся друг с другом, словно пытаясь поймать путников.

Рэвен не обернулся, но его голос звучал спокойно.

— Мы близки. Этот лес был проклят молнией. Множество давно забытых душ обитают здесь, но только те, кто достаточно силен, смогут найти то, что они ищут.

Эрем, все еще потерянный в мыслях, прислушивался к каждому слову. Он не знал, что именно они ищут, но что-то в его сердце подсказывало, что ответ лежит в самом центре леса.

— Ты упомянул "сильнейший духом", — сказал Эрем, оглядывая темные тени деревьев. — Что это значит? Что нам нужно сделать, чтобы пройти дальше?

Рэвен остановился на мгновение и взглянул на Эрема своим проницательным взглядом.

— Тот, кто пройдет этот путь, не будет таким же, как до этого. Лес меняет людей, заставляет их столкнуться с их самым глубоким страхом. Сила духа заключается не в том, чтобы не бояться, а в том, чтобы пройти через этот страх и выйти из леса невредимым.

Бастиан фыркнул.

— Звучит как смертельная ловушка.

Рэвен слегка наклонил голову, выражение его лица не изменилось.

— Возможно, но если вы хотите выжить в этом мире, вы должны быть готовы столкнуться с тем, что боитесь больше всего. Иначе не преуспеете.

Они продолжили путь, погруженные в свои мысли. Лес становился все темнее, и каждое движение становилось напряженным. Как будто на каждом шагу что-то невидимое следовало за ними, наблюдая, готовое выйти из тени.

Каждый из них ощущал тяжесть этого места по-своему: Бастиан был насторожен, чувствуя, как тьма леса давит на его грудь, Эрем пытался не поддаваться нарастающему чувству страха, а Рэвен шел, как будто знал, что каждый шаг приближает их к важному открытию.

И вот, когда они подошли к самому центру леса, земля под ногами немного дрогнула. Тьма вокруг них сгущалась, создавая невообразимое ощущение, что лес хочет их поглотить.

— Мы близко, — сказал Рэвен, его голос теперь звучал немного иначе, как если бы сама сущность леса пыталась его затмить. — Но помните, только те, кто не сломается, смогут найти то, что они ищут.

Перед ними открылся нечто вроде поляны, но все было искажено. Здесь не было простых деревьев и трав, а странные формы и символы, которые казались вырезанными в воздухе, переплетались в странную мозаику.

Лес становился все более чуждым, но в нем был какой-то завораживающий магнетизм.

Когда они шагнули на поляну, лес стал еще тише, будто сам замер в ожидании. В воздухе витал тяжелый запах сырости и древности, а на земле, под слоем мха, скрывались следы давно забытых путей. Но то, что привлекло их внимание, было нечто большее. Посреди поляны, как будто скрытое под покровом магии, они заметили вход в подземелье.

Массивная каменная арка, обвита растениями, выглядела как древний портал, забытый временем. Вокруг нее витала легкая голубоватая дымка, создавая иллюзию, будто вход был частью самого леса — природой, превратившейся в камень. Бастиан и Эрем остановились, глядя на это темное отверстие в земле, из которого доносился едва слышимый, но ощутимый шорох, как если бы сама земля шептала о древнем прошлом.

Рэвен, стоящий впереди, оглянулся на них, его взгляд был серьезным, но в нем читалась уверенность. Он сделал шаг вперед, и его крылья слегка шевельнулись, отражая свет, который исходил от полусвета в воздухе.

— Мы пришли, — произнес он, его голос звучал почти торжественно. — Это подземелье, и то, что нас ждет внутри, не будет легким. Но если вы готовы, мы должны войти. Здесь скрывается то, что я искал долгое время, и то, что откроет вам все ответы.

Эрем ощущал как внутри все сжимается, а Бастиан, напротив, выглядел, как всегда, готовым к действию. Но оба понимали — это место не простое. Каждый шаг в этот вход мог стать последним, но они были слишком близки, чтобы отступить.

— Ты уверен, что это именно то, что нам нужно? — спросил Бастиан, нахмурившись. Его глаза не сводились с входа, будто пытаясь рассчитать, что их ожидает.

Рэвен посмотрел на него с лёгким наклоном головы, как будто сам себе задавая вопрос.

— Я уверен, — ответил он. — Но не ждите, что все будет как в сказке. Мы столкнемся с тем, что не понимаем, с тем, что старо, как сама земля. Однако если мы справимся с этим, то этот лес откроет нам свою тайну. И все, что мы искали, окажется здесь.

Эрем стиснул зубы и сделал шаг вперед. Взгляд его был решительным. Бастиан, видя его решимость, лишь кивнул и последовал за ним.

Рэвен шагнул первым, его крылья слегка затрепетали, когда он перешел порог. Полотно темноты поглотило его фигуру, но его силуэт не исчезал. Внутри, по мере того как они входили, атмосфера становилась более густой и тяжёлой. Плотная тьма обвивала их, как невидимые руки.

Эрем оглянулся на Бастиана, его взгляд был сосредоточен. Было чувство, что они переходят грань, откуда уже не вернуться. Но другого пути не было.

Когда они шагнули внутрь, темные стены подземелья закрыли их от света, и пространство стало настолько густым, что казалось, будто сами стены шепчут свои тайны. Туман, едва заметный, окутывал пол, и в воздухе витала странная, напряженная тишина. Ступая по древним каменным плитам, они почувствовали, как каждый их шаг отдается в твердой земле, будто сами корни подземелья проникают в их души.

И вот, как только они углубились в темные глубины, перед ними возник силуэт — фигура, которая, казалось, была не совсем материальной. Из тени вынырнула странная фигура, высокая и худощавая, с капюшоном, скрывающим лицо. Он стоял, словно сливаясь с окружающей тьмой, но при этом его присутствие ощущалось настолько сильно, что вся атмосфера казалась наполнившейся его энергией.

— Добро пожаловать, — произнес он голосом, который эхом отразился от камней. Он говорил медленно, не торопясь, каждый его слово словно было частью старой, забытой песни. — Я — Хранитель этого подземелья. И вы, верно, пришли за тем, что хранится здесь?

Его фигура слегка пошевелилась, и перед его лицом появился светящийся символ — подобие древнего знака, который то тускнел, то ярко вспыхивал. Улыбка на его лице была едва заметна, но она казалась странной, зловещей.

— Но, возможно, вы не совсем осознаете, — продолжил он, — что путь, который вы выбрали, не будет легким. Много тех, кто пытался пройти сюда, встретились с тем, что никогда не должны были знать. И вы, может быть, — следующие.

Эрем и Бастиан насторожились, их руки непроизвольно потянулись к оружию, но фигура Хранителя продолжала говорить с легким, едва заметным зловещим оттенком в голосе.

— Ваши души такие же, как и те, кто прошел прежде, — продолжал он. — Вопрос в том, что вы принесете с собой. И что в итоге оставите за собой.

Рэвен, стоящий чуть в стороне, не выражал никаких эмоций. Его взгляд был сосредоточенным, и он не двигался, лишь слегка наклонив голову в сторону Хранителя.

— Мы пришли за тем, что скрывает этот лес, — сказал Рэвен.

— Ты дашь нам это?

Хранитель молчал некоторое время, его глаза, скрытые под капюшоном, искрились как две яркие точки в темной пустоте. Затем он медленно поднял руку и произнес:

— Загадка ждёт каждого, кто осмелится войти сюда. Ответьте на мою загадку, и я открою вам путь. Но если не сможете — останетесь здесь навсегда, как многие до вас. Готовы ли вы?

Он стоял перед ними, как статуя, его слова эхом отзывались в тишине. Вопрос не был простым, и каждый из них чувствовал, как воздух становился плотным и напряженным.

Хранитель молча наблюдал за ними, его лицо скрывал капюшон, но ощущение, что его взгляд проникал в самую душу, было невыносимо сильным. Он медленно поднял руку и начал говорить, как если бы его слова были частью заклинания, нависшего над каждым из них.

— Первая загадка, — произнес он, его голос эхом разнесся по подземелью:

«Я молчу, но люди меня слушают, Я невидим, но чувствую присутствие. Я могу быть тихим, а могу быть громким, Я не двигаюсь, но заставляю двигаться. Что я?»

Все трое молча переглянулись. Бастиан задумался, его лицо хмурилось, он пытался найти ответ в своих мыслях, но что-то не складывалось. Он начал шевелиться, но сразу остановился, почувствовав, как воздух стал плотнее.

Через несколько мгновений Бастиан, с трудом отрывая взгляд от пола, произнес:

— Ветер. Это ветер.

Хранитель замолчал на мгновение, его тень казалась темнее, чем раньше. Потом он кивнул.

— Ответ принят, — сказал он, словно не удивленный. — Ветер. Вы правы.

Загадка была разгадана, и воздух слегка ослабил свою напряженность, но не исчезла угроза. Хранитель поднял палец, и в тени сразу появилась вторая загадка.

— Вторая загадка, — произнес он. — Слушайте внимательно:

«Я всегда иду вперед, но никогда не сдвигаюсь с места. Я существую в миллионах форм, но никто меня не видит. Я пронизываю тебя, но не оставляю следов. Что я?»

Рэвен задумался, чувствуя, как его душа встревожена. Он знал, что это не будет простой загадкой, но всё равно почувствовал, как решение приходит к нему с внутренней уверенностью.

— Время. Это время.

Хранитель снова молча кивнул, и его фигура слегка отступила назад.

— Правильный ответ, — произнес он, его голос звучал удовлетворенно. — Время — и оно всегда с вами.

Но теперь, когда они разгадали две загадки, Эрем почувствовал, как его сердце бьется быстрее. Загадка будет важной, и он не мог позволить себе ошибиться.

Он выпрямился, взглянув на Хранителя с холодной решимостью в глазах.

— Последняя загадка для меня, — сказал он.

Хранитель вновь поднял палец, и в воздухе словно возникла темная тень, которая заполнила все пространство. Слова были короткими, но тяжелыми:

«Я могу быть крепким, но могу быть хрупким, Я могу сдерживать, но могу и разрушать. Я дарую силу, но могу забрать её. Что я?»

Эрем задумался, его глаза стали жесткими, как камень, и спустя несколько мгновений он произнес с полной уверенностью:

— Вера. Это вера.

Хранитель замер на секунду, как будто проверяя правильность ответа, и затем вновь кивнул, удовлетворенно усмехнувшись.

— Ответ принят. Вера — это то, что даёт вам силы, но и может разрушить, если ослабнет.

Когда слова были произнесены, весь подземелье будто бы сжался в одном месте, и неожиданно яркий свет озарил пространство. Тайна была разгадана, и путь открылся перед ними.

Хранитель, как и раньше, не выражал никаких эмоций, но его голос теперь звучал спокойнее, чем раньше:

— Пройдите. Пусть ваши пути ведут туда, куда они должны.

И с этими словами, он отступил в тень, растворившись в ней, оставив их одних в подземелье.

Они осторожно двинулись вперёд, внимательно осматривая первый зал подземелья. Стены здесь были покрыты древними письменами, едва различимыми в тусклом свете магических светильников, зависших в воздухе. Пол треснул в нескольких местах, и между камнями пробивались тонкие, причудливо извивающиеся корни.

Бастиан шёл впереди, держа топор наготове. Рэвен скользил взглядом по стенам, словно пытался разобрать надписи. Эрем задержался у одной из колонн, внимательно разглядывая высеченные на ней изображения.

— Тут что-то написано... — пробормотал он, проведя пальцами по камню. — Но язык странный, будто смесь нескольких наречий.

Рэвен наклонился ближе, изучая символы.

— Это предупреждение, — наконец сказал он. — «Сделавший шаг вперёд — не вернётся прежним».

Бастиан фыркнул.

— Ну да, как будто у нас есть выбор.

Они двинулись дальше, проходя сквозь длинный коридор, чьи стены становились всё более разрушенными. Каменные плиты под ногами слегка прогибались, а воздух был сухим, наполненным запахом древности.

Наконец, впереди показался новый зал — огромная, пустая платформа, окружённая бездонной тьмой. Она висела в пустоте, словно забытый остров, а единственный путь дальше был узким мостом, ведущим к массивным дверям на другой стороне.

— Мне это не нравится, — тихо сказал Бастиан, оглядываясь. — Здесь слишком… пусто.

— Ощущение, будто мы стоим в чьём-то взгляде, — добавил Эрем, осторожно делая шаг вперёд.

Рэвен кивнул.

— Здесь есть что-то ещё…

Он не успел договорить — внезапно Эрем ощутил резкий укол тревоги. Воздух вокруг них сгустился, давление стало ощутимым, а в центре платформы, прямо перед ними, медленно проступила тёмная фигура…

Фигура окончательно проявилась в центре платформы. Она была облачена в тёмные одежды, которые казались соткаными из самой тени, а лицо её скрывала белая маска без эмоций. Глаза под ней не были видны, но даже без взгляда это существо излучало ощущение неотвратимой опасности.

Эрем замер, сердце забилось чаще. В этот момент он понял, что они не одни.

— Вы это чувствуете? — тихо спросил он, не отрывая взгляда от маски.

Рэвен кивнул, а Бастиан сжал рукоять топора.

И тогда они увидели их.

По краям платформы, словно растворяясь в воздухе, начали появляться такие же фигуры. Они стояли неподвижно, безликие, молчаливые, но что-то в их присутствии заставляло кожу покрываться мурашками.

— Чёрт возьми… — прошептал Бастиан. — Они были здесь всё это время?

— Но почему мы видим их только сейчас? — пробормотал Эрем.

Рэвен сузил глаза, не спуская взгляда с ближайшей фигуры.

— Они не пришли. Они всегда были здесь. Мы просто… не замечали их.

На мгновение тишина стала почти оглушающей. Затем фигура в центре медленно наклонила голову вбок, словно изучая их. Остальные силуэты остались неподвижны.

— Что-то мне это совсем не нравится, — процедил Бастиан.

Фигура сделала первый шаг вперёд.

Как только первая фигура сделала шаг вперёд, остальные двинулись следом. Их движения были бесшумными, плавными, но угрожающими. Они двигались синхронно, словно единый организм, и с каждой секундой сужали круг вокруг троих путников.

— Они нападают! — крикнул Бастиан, выхватывая топор.

В тот же миг одна из фигур метнулась вперёд, и Эрем успел отреагировать в последний момент. Он резко отступил назад, поднимая копьё, и его острие встретилось с пустотой — враг исчез за долю секунды до удара.

— Они слишком быстрые! — вскрикнул он, и тут же почувствовал движение за спиной.

Рэвен вскинул руку, и пространство рядом с ними взорвалось вспышкой фиолетового света. Волна магии ударила по ближайшим теням, отбрасывая их назад, но они тут же вернулись в строй, как будто это было для них ничем.

— Замедленные, но не остановленные, — пробормотал колдун.

Бастиан не стал ждать второго шанса. С громким рыком он бросился вперёд, его топор описал широкую дугу, рассекая воздух. Лезвие пронеслось через одну из фигур, и… ничего. Оно проскользнуло сквозь тело существа, не причинив никакого вреда.

— Они нематериальные! — выругался варвар, резко отскакивая назад, когда тень попыталась ударить его в ответ.

Эрем огляделся, пытаясь понять, что делать. Если физическое оружие их не берет, а магия только отбрасывает… Тогда как их победить?

Одна из фигур метнулась к нему. Он рефлекторно вскинул копьё, но тень не атаковала, а вместо этого остановилась перед ним. Из-под маски раздался шёпот.

— …Ты видишь нас…

Эрем не успел ответить. Фигура исчезла и появилась снова — уже с поднятой рукой, готовой нанести удар.

Эрем вскинул копьё, но не успел поставить защиту — удар настиг его раньше. Рука тени прошла сквозь его грудь, и в ту же секунду тело пронзила холодная, чуждая боль. Это было нечто иное, нежели обычная рана — словно сама его сущность сжималась в чьей-то ледяной хватке.

— Эрем! — раздался голос Рэвена.

Аракокра взмахнул рукой, и вокруг закружились светящиеся символы. Из них вырвалась вспышка магии, ударившая в тень, державшую Эрема. Фигура пошатнулась, а затем исчезла, растворившись в воздухе, но холод внутри Эрема не рассеялся.

— Их нельзя убить, — процедил Бастиан, продолжая отбиваться. Он уже понял, что удары топором бесполезны, но это не мешало ему пытаться удерживать их на расстоянии. — Так что же нам делать?!

— Найти источник, — резко ответил Рэвен, уворачиваясь от очередного призрачного нападения. Его глаза ярко сверкнули. — Они часть чего-то большего, это не просто тени.

Эрем глубоко вдохнул, стараясь не поддаваться слабости. Он огляделся.

Фигуры становились всё агрессивнее. Они двигались быстрее, точнее. Каждая их атака не просто вызывала боль — она ослабляла их.

— Мы долго так не продержимся, — выдохнул он.

Бастиан зарычал, размахивая топором, чтобы хоть немного выиграть времени.

Рэвен оглядывал платформу, его взгляд был сосредоточенным. Он прищурился, а затем вдруг указал в дальний угол, где между плитами сиял едва заметный голубой свет.

— Там! Там что-то есть!

Но прежде чем они успели даже шагнуть в ту сторону, тени двинулись в атаку разом.

Тени бросились на них одновременно, словно почувствовав, что они нашли что-то важное. Бастиан зарычал, в последний момент уклоняясь от удара, и с силой оттолкнул одну из фигур своим топором. Та не развеялась, но отшатнулась, словно от удара волны.

— Они чувствуют страх! — выкрикнул Рэвен, взмахивая рукой. В воздухе вспыхнули руны, и из них вырвалось несколько огненных снарядов, но едва они коснулись теней, как тут же погасли.

— Так что, мне не бояться, когда меня кто-то пытается сожрать?! — огрызнулся Бастиан, рубя по ближайшей тени.

Эрем, пошатываясь, шагнул вперёд, сжимая копьё. Он всё ещё ощущал холод, пронизывающий его тело, но больше не мог стоять в стороне.

— Нам нужно прорваться к тому источнику! — сказал он сквозь стиснутые зубы.

— Тогда держитесь рядом, — ответил Рэвен, и его глаза вспыхнули голубым светом.

Аракокра поднял руки, и из его перьев сорвался поток яркого света. Он растёкся волной, заставляя ближайшие тени пошатнуться и на мгновение застыть.

— Сейчас! — выкрикнул он.

Бастиан не стал ждать повторного приказа — он схватил Эрема за плечо и рванул вперёд, пробивая путь сквозь замирающие фигуры.

Но их остановило нечто другое.

Прямо перед ними из воздуха начала проявляться новая тень. Она отличалась от остальных — выше, стройнее, и её белая маска не была безликой. На ней проявились едва заметные черты…

Эрем замер.

Перед ним стояла тень с лицом Кириешки.

Эрем застыл, холод пробежал по его спине. Маска на лице тени напоминала черты Кириешки, но была искажённой, словно испорченное отражение в треснувшем зеркале. Глаза — пустые, чёрные, без единого проблеска эмоций.

— …Нет, — тихо выдохнул он, сжимая копьё так сильно, что побелели пальцы.

Тень шагнула вперёд. Её движения были слишком плавными, слишком похожими на настоящую Кириешку, но в них не было души.

— Эрем! — рявкнул Бастиан, вырывая его из оцепенения.

Тень Кириешки сорвалась с места.

Эрем едва успел поднять копьё, чтобы заблокировать удар. Тень двигалась с пугающей скоростью, её кинжалы — или то, что их заменяло, — рассекали воздух, заставляя его пятиться назад.

— Что это за чертовщина?! — Бастиан с силой отбросил очередную тень, но тут же встретился взглядом с двойником Кириешки. Он замер на мгновение, и этого хватило, чтобы тень бросилась на него.

Рэвен, стоявший чуть позади, сжал руки в сложном жесте. Магическая энергия собралась вокруг него, но едва он попытался направить её на тень Кириешки, как она отразилась и рассеялась, будто её поглотила сама тьма.

— Она другая, — произнёс он, мрачно глядя на неё.

Эрем не слушал. В груди всё сжималось. Каждый её шаг, каждое движение — до боли знакомые. Он боролся с кем-то, кто напоминал дорогого друга… и это было невыносимо.

— Ты ненастоящая, — выдохнул он, пытаясь убедить в этом себя.

Тень склонила голову, будто изучая его.

И затем заговорила голосом Кириешки:

— Ты уверен?

Эрем вздрогнул. Голос… слишком похожий. Те же интонации, тот же насмешливый оттенок, словно она опять собиралась поддеть его за какую-то глупость.

Но это была не она. Это был просто кусок тьмы, пародия, подделка.

— Заткнись, — прошипел он, вновь вскинув копьё.

Тень скользнула в сторону, исчезая в сумраке. Бастиан сражался с другими тенями, его топор разрезал воздух, заставляя их отступать, но стоило ему повернуться к тени Кириешки, как та будто бы растворилась.

— Она быстрее, чем остальные! — рявкнул он.

Рэвен, нахмурившись, сжал когтистую ладонь. В воздухе вспыхнули искры, его чёрная мантия слегка развевалась от концентрируемой энергии.

— Она не просто тень… Что-то поддерживает её существование.

— Да, спасибо, капитан очевидность, — прорычал Бастиан, снова отбиваясь от нападающих.

Эрем не отвечал. Он следил за тенью, пытаясь просчитать её следующий шаг.

Но внезапно пространство вокруг исказилось, и фигура Кириешки оказалась перед ним, её холодные пальцы сомкнулись на его запястье.

— Ты же скучаешь по мне, Эрем? — голос её был тих, но пробирал до костей. — Разве не этого ты хотел?

Грудь сдавило, воздух стал липким, вязким. Он знал, что это ловушка, что это иллюзия, но что-то в глубине души предательски сжималось.

Тень склонила голову, как делала Кириешка, когда хотела что-то спросить.

— Тогда почему ты сражаешься?

Эрем чувствовал, как пальцы сжимаются сильнее, холод пробегал по его руке, парализуя движения. Внутри разрывалось что-то слишком живое, слишком настоящее.

— Ты же скучаешь по мне… — снова повторила тень, но теперь её голос звучал чуть иначе. Он больше не был столь уверенным.

— Да, — выдохнул он, и на мгновение хватка ослабла.

Бастиан, улучив момент, врезался в тень топором. Всплеск тёмной энергии озарил платформу, и иллюзорная фигура дрогнула.

— Но ты — не она, — продолжил Эрем, отталкиваясь от земли и вонзая копьё прямо в её сердце.

Тень разлетелась сотнями осколков, словно тусклое стекло. Её голос угас в воздухе, превращаясь в едва слышимый шёпот.

Остальные фигуры тоже начали терять форму. Маски падали, а тела исчезали в темноте. Рэвен, тяжело дыша, опустил руки — последние всполохи магии медленно растворялись.

— Кажется, это конец, — пробормотал он.

Бастиан осмотрелся, смахнув с лица кровь, и стиснул зубы.

— Идём дальше. Я хочу выбраться отсюда, пока нас снова не решили порадовать подобной дрянью.

Эрем ничего не ответил. В груди всё ещё что-то ныло, но он знал — впереди их ждали куда более важные вещи.

Фигура, которую они заметили ранее, снова материализовалась перед ними, но на этот раз её облик был совсем иным. Вместо пугающего и агрессивного вида, она приняла форму более доброжелательную, почти туманную. Голос звучал мягко и успокаивающе.

— Вы молодцы, — произнесла фигура. — Вы прошли испытание разума. Вы достойны пройти дальше.

Эрем настороженно шагнул вперёд, оглядывая фигуру. Всё ещё оставались сомнения. Как такое возможно? Только что они сражались с её иллюзиями, а теперь она заявляет, что они прошли испытание?

— И что теперь? — спросил Бастиан, его голос был полон недоверия. — Что нам предстоит дальше?

Фигура плавно подняла руку, и перед ними появилась дверь, окутанная светом. В её глазах мелькали огоньки, словно искры.

— Далее будет испытание тела и духа. Но будьте осторожны. Даже самое светлое испытание может скрывать опасность.

Она сделала паузу, и в её голосе зазвучала лёгкая тревога.

— Вы должны быть готовы к тому, что каждый шаг в этом месте может стать решающим. Пройдёте ли вы или останетесь здесь навсегда — зависит только от вас.

Эрем почувствовал, как его сердце бьётся быстрее. Страх, который он испытывал, не исчез, но теперь он ощущал, что они находятся на пороге чего-то гораздо более важного.

— Мы готовы, — сказал он твёрдо.

Бастиан кивнул, не раскрывая всех своих мыслей. Пройти или не пройти, но отступать они не собирались. В их пути не было места для сомнений.

— Тогда, — произнесла фигура, — проходите. И помните: каждый выбор имеет свои последствия.

С этим она исчезла, а перед ними открылась дверь, освещённая тусклым светом. В этот момент они все почувствовали, что их приключение только начинается.

Как только они переступили порог двери, пространство вокруг них изменилось. Тёмный, пустой коридор внезапно наполнился ярким светом, и они оказались на открытом поле. Вокруг — высокая трава, которая колыхалась от невидимого ветра. Небо было без облаков, но его оттенок был странно переливающимся, как если бы это было не настоящее небо, а что-то, что имитировало реальность.

Перед ними стояли две огромные фигуры, массивные, покрытые бронёй, с оружием, напоминающим огромные молоты. Они стояли, не двигаясь, как статуи, но что-то в их позах говорило, что они не ждут, а наблюдают.

— Это испытание тела и духа? — тихо пробормотал Бастиан, сжимая оружие в руке.

Эрем огляделся и заметил, что в воздухе что-то тяжелое. В каждом шаге ощущалась угроза. Он знал, что на них ждёт не просто бой, а нечто большее.

Внезапно одна из фигур ожила. Молния прошила небо, и гигант с грохотом двинулся вперёд. Его броня звякала, а взгляд был холоден и беспощаден. Прежде чем Эрем успел среагировать, он ощутил, как тяжёлый молот пронёсся прямо перед ним, оставляя за собой след искр.

— Это... не просто бой, — сказал Эрем, отступая назад.

Рэвен, не теряя времени, взмахнул руками, и вокруг него возникла энергия. Его глаза сверкали, но он не сразу бросился в атаку.

— Нам нужно быть осторожными, — предупредил он. — Эти существа не просто сильны, они живут за счет вашего страха. Чем больше вы боитесь, тем сильнее они.

Эрем и Бастиан кивнули, понимая, что с каждым их шагом сражение становится всё сложнее. Оказавшись в центре арены, они поняли, что их тела начинают слабеют. Весь этот испытательный мир будто проверял их на прочность, заставляя каждый их шаг и дыхание быть максимальными усилиями.

— Противники сильны, — сказал Бастиан, бросая взгляд на гигантов, которые двигались всё быстрее, и их удары становились всё опаснее.

Пока они готовились к следующей атаке, из воздуха начали появляться новые фигуры — не только их противники, но и собственные страхи, которые принимали форму, начинали атаковать с разных сторон.

— Будьте готовы к себе, — сказал Рэвен, не позволяя им расслабиться. — Эти создания используют ваши слабости против вас.

И как только он произнес эти слова, фигура, напоминающая Бастиана, появилась в воздухе перед ним. Она была вооружена тем же оружием, что и сам Бастиан, только эта копия была быстрее и сильнее.

— Это мои страхи, — буркнул Бастиан, готовясь к схватке. — Мы должны победить их, не поддавшись на их трюки.

Эрем посмотрел на свою фигуру. Это было его темное «я» — грубое, жёсткое, злое. Человек, который мог бы стать им, если бы не его внутренняя борьба.

— Мы можем победить, если не позволим им взять нас в плен, — сказал Эрем, сжимая оружие.

Тело и дух. Каждый удар был решающим. С каждым движением они сражались не только с врагами, но и с теми демонами, которых носили внутри себя.

Сражение продолжалось, и с каждым ударом становилось всё яснее, что противники на арене — это не просто испытания физической силы. Это были живые воплощения их сомнений и страхов. Каждое движение, каждое неверное решение могло привести к падению, и самое страшное было то, что они сражались не только с врагами на платформе, но и с самими собой.

Бастиан продолжал сражаться с образом, похожим на его самого, но гораздо более хладнокровным и жестоким. Его копия наносила удары с поразительной точностью, заставляя Бастиана постоянно быть на чеку. Его собственная тень, его страхи, страх перед неудачей, перед тем, что он окажется недостаточно хорош, все это выплескивалось через его противника.

— Ты не сможешь победить, — сказал его двойник, усмехнувшись. — Ты слаб. Ты всегда сомневаешься в себе.

Бастиан сжал зубы. Он знал, что эти слова не правда, что они не могут контролировать его. Он отвечал каждым ударом.

— Я не сдамся! — прорычал он, уклоняясь от очередного удара и атакуя с левого фланга.

Тем временем, Эрем столкнулся с собственной тенью. Его двойник был гораздо более решительным и агрессивным, словно искал любой шанс, чтобы уничтожить его. В темных глазах его образа светился блеск, похожий на жажду мести, желание, чтобы Эрем пал, потерпел поражение.

— Ты не достоин своих побед! — шептал его враг. — Ты носишь в себе слабость, ты не можешь быть сильным. Ты не сможешь защитить никого, даже себя!

Эрем стиснул зубы и почувствовал, как его дух укрепляется. Сила не в том, чтобы быть совершенным, а в том, чтобы бороться, несмотря на страхи и сомнения.

— Я уже сражался и победил, — проговорил он себе, делая шаг вперёд и нанося мощный удар своему двойнику. — Я достоин.

Тот отшатнулся, давая Эрему шанс. Он использовал этот момент, чтобы перехватить инициативу. Бой был долгим, но каждое их движение приближало их к победе. Они учились, как быть сильнее не только физически, но и внутренне. Они понимали, что их противники — это не существа, а их собственные темные стороны, которые они должны победить, чтобы пройти дальше.

Рэвен тем временем сталкивался с тенью, которая была совершенно не похожа на него. Эта фигура была таинственная и загадочная, как его собственное прошлое, как его скрытые силы. С каждым новым движением его противник все больше вытаскивал из Рэвена его неразгаданные тайны.

— Ты сам не знаешь, кто ты, — с улыбкой произнес его двойник. — Ты пытаешься скрыть свою правду, но она все равно тебя найдет.

Рэвен оскалился, вытягивая руку и создавая вокруг себя пелену темной магии.

— Я не боюсь тебя, — произнес он решительно. — Ты лишь часть меня, и я управляю тобой.

И с этим он разразился магией, превращая её в смертоносный поток, который поглотил его противника. Копия Рэвена исчезла, растворившись в воздухе, как пыль.

Но испытание не заканчивалось. Вместо того, чтобы расслабиться, они чувствовали, как земля под ними начинает трястись. Платформа, на которой они стояли, начала разрушаться, исчезая в темной пропасти, которая разверзлась под ними.

— Быстро! — крикнул Бастиан, схватив Эрема за руку. — Нам нужно выбраться отсюда!

И прежде чем они успели понять, что происходит, огромные каменные стены начали опускаться, закрывая выход. Впереди только пустота.

Тогда, словно по сигналу, свет вспыхнул, и перед ними возник огромный металлический портал. Когда они шагнули через портал, перед ними открылась совершенно другая реальность. Весь мир, словно застывший во времени, был окутан полумраком, но вокруг сверкали огоньки, как звезды, освещающие темные просторы. Они оказались в гигантской библиотеке, где высокие полки с книгами уходили до самого потолка, который терялся в темных туманах.

Воздух был тяжёлым и наполненным шепотом старинных слов, как если бы сами книги оживали и рассказывали свои истории. Приятный, но в то же время настораживающий запах старой бумаги и пыли проникал в их лёгкие. Полки с книгами были беспорядочно расставлены, будто пространство само по себе менялось, как если бы оно было создано для того, чтобы скрывать какие-то важные тайны.

В самом центре зала стояла огромная круглая столешница, на которой был аккуратно разложен набор древних манускриптов. Вокруг неё сидела женщина. Её образ был спокойным и величественным. Она была облечена в темное одеяние, его ткань переливалась как сама ночь, а её лицо было скрыто вуалью, оставляя только глаза — темные и проникновенные, словно сама вселенная была заключена в них.

Когда она подняла взгляд, всё вокруг них затихло, и будто сама библиотека ждала её слов.

— Добро пожаловать, — её голос был тихим, но уверенным, словно отголоски чего-то гораздо более древнего. — Я жду вас. Прошли ли вы испытания, или пришли, чтобы их пройти?

Эрем, Бастиан и Рэвен, стоя в молчании, осознали, что их цель здесь была не просто пройти ещё одно испытание. Эта библиотека и её хранительница могли содержать ответы на все вопросы, которые они не успели задать себе до этого момента.

— Кто ты? — спросил Рэвен, не скрывая своего любопытства.

Женщина мягко улыбнулась, но её глаза оставались холодными и строгими.

— Я — Страж Библиотеки, хранилище всех знаний, которые могут изменить этот мир. Вы пришли сюда не случайно. Я знаю ваши вопросы, ваши страхи, ваши сомнения.

Эрем ощутил, как его сердце забилось быстрее. Он знал, что эта встреча будет важной, что эта женщина — ключ к разгадке их будущего.

— Мы ищем ответы, — сказал Эрем, — Мы ищем способ понять этот мир, чтобы вернуть то, что потеряли.

Женщина взглянула на них, как будто видела сквозь них.

— Знание здесь есть, но оно не дается легко. Чтобы обрести ответы, вы должны быть готовы принять истину, какой бы болезненной она ни была. И чтобы получить то, что вы ищете, вы должны пожертвовать чем-то ценным.

Эти слова повисли в воздухе, как грозовое облако, готовое разрушиться. Каждое из них понимало, что "ценное" может означать что-то большее, чем просто материальные вещи. Это может быть их собственная душа, их уверенность или даже кто-то из их спутников.

Женщина продолжила.

— Каждая книга здесь хранит свою цену. А для вас, кто прошел испытания, книга, которую вы ищете, будет найдена, но откроет она только то, что вы готовы воспринять. Готовы ли вы взглянуть в глаза истине?

Тишина длилась несколько мгновений. Бастиан был первым, кто нарушил её.

— Мы готовы, — сказал он, его голос звучал твёрдо, но в его глазах блеск сомнения.

Эрем и Рэвен молчали, но понимание было в их взгляде. Они пришли сюда не для того, чтобы уйти с пустыми руками.

Женщина в темном одеянии слегка наклонила голову, как будто погружаясь в воспоминания, прежде чем продолжить свой рассказ.

— Это подземелье, — начала она, — возникло много лет назад, когда первая молния ударила в темный лес. Тогда её сила была настолько велика, что расколола саму реальность. Те, кто пытался воспользоваться её энергией, либо сошли с ума, либо погибли в безумных попытках удержать её мощь. Силы молнии были слишком велики для человеческих умов, и никто, кто не был достаточно сильным духом, не мог её контролировать.

Она сделала паузу, позволяя её слова проникнуть в умы слушателей.

— Однако среди тех, кто пытался обрести силу молнии, возникла группа единомышленников. Это были не просто ищущие, а те, кто был готов пожертвовать своими рассудками ради высшей цели — найти того, кто смог бы справиться с молнией. Этот путь был не только физическим, но и психологическим испытанием. Они создали систему, которая защищала не только их разум, но и не позволяла развращать тех, кто был недостаточно сильным.

Женщина замолкла, её взгляд стал ещё более глубоким и тревожным.

— Они долго искали, и многие погибли в этих поисках, но, наконец, они создали этот храм, это подземелье, и теперь оно стало не просто местом испытаний, но и хранилищем знаний и силы. Молния сама по себе — это не просто природное явление, это проклятие и дар одновременно. Она может как уничтожить, так и возродить.

Эрем молчал, поглощая каждое слово, а Бастиан, хоть и пытался оставаться спокойным, ощущал, как холодок сомнения пробегает по его спине. Рэвен был тем, кто первым нарушил тишину.

— Значит, нам нужно доказать, что мы способны взять на себя эту силу, — сказал он, не скрывая своего любопытства. — Но в чём заключаются эти испытания? Как мы можем быть уверены, что не сойдем с ума, как те, кто пришел раньше нас?

Женщина подняла взгляд, и в её глазах блеснуло понимание.

— Ваши испытания — это путь к вашему духу. Он будет испытан на прочность, на стойкость, на способность быть честным с самим собой. Вы будете сталкиваться с собственными страхами, сомнениями, темными частями своих душ, которые вы боитесь признать. Молния не признает слабости. Она дарует силу тем, кто способен принимать свою уязвимость, свою тьму и свет.

Эрем почувствовал, как его сердце пропустило удар. Это не была просто борьба с внешними врагами или ловушками. Это было испытание их самого существа.

Женщина продолжила:

— Те, кто пройдут через все испытания, обретут силу молнии, но не в том виде, как они ожидали. Это не просто дар, который можно использовать по своему усмотрению. Это сила, которая будет изменять их, наполняя их дух и тело, и заставляя их сталкиваться с последствиями своих собственных действий.

Её слова затихли в воздухе, создавая плотную атмосферу, как если бы сама библиотека начала поглощать этот момент.

— Вы должны решить, готовы ли вы принять этот дар и не стать его рабами. Вы готовы быть теми, кто возьмёт на себя этот груз?

Женщина, не дождавшись ответа, встала и жестом показала им следовать за собой. Она направилась к огромным вратам, которые стояли в самом центре библиотеки. Врата были покрыты древними рунами, их поверхности сверкали, будто заключали в себе саму суть энергии молнии. На фоне темных стен библиотеки, эти врата казались особенно величественными и мощными.

Когда они подошли ближе, Эрем заметил, как молния, скрытая внутри, искрила и пульсировала, создавая ощущение опасности и силы. Само пространство вокруг ворот искривлялось, как будто сама реальность ощущала присутствие чего-то настолько мощного, что не могла удержать равновесие.

Женщина остановилась перед вратами, её взгляд был серьёзным и сосредоточенным. Она оглянулась на них, и в её глазах скользнула тень сожаления или, возможно, сострадания. Но слова она не произнесла. Вместо этого она шагнула в сторону врат и, как будто поглощённая самой силой молнии, растворилась в воздухе.

Процесс был быстрым, неуловимым. И вот она исчезла, оставив их перед вратами, которые теперь выглядели как единственный путь вперёд.

Бастиан и Рэвен стояли рядом, а Эрем шагнул вперёд, слегка ощутив тяжесть того, что предстояло. Они молча обменялись взглядами — ни один из них не мог точно сказать, что ожидает их за этими вратами, но внутреннее ощущение, что момент был решающим, было невозможно игнорировать.

Когда они пересекли порог врат, пространство вокруг начало меняться. Прежде чем они успели осознать, что происходит, гигантские ворота с грохотом закрылись за ними, а женщина и весь проход, который они прошли, исчезли, словно не существовали.

Оказавшись в новой реальности, они стояли в странном месте, где воздух был тяжелым и густым от магии. Молния всё так же искрила вдалеке, освещая странный мир, в который они только что вошли.

Когда они подошли ближе к молнии, воздух вокруг них стал вибрировать, а сама молния, казалось, тянула к себе, манила своей мощью и таинственным светом. Сами же они без слов, будто под воздействием неведомой силы, протянули руки и коснулись её одновременно.

В тот момент всё вокруг них исчезло, поглощённое яркой вспышкой света. Их тела начали буквально растворяться в этом сиянии, и только потом они оказались в новом месте.

Оказавшись в тёмной пещере, Эрем, Бастиан и Рэвен огляделись вокруг. Повсюду были трещины в камнях, а воздух был густ и спертый. В самом конце пещеры стоял гигантский черный трон, и на нём восседало существо, которое, казалось, было порождением самой тьмы. Его кожа была покрыта шрамами и язвами, а глаза сверкали злостью и ненавистью, отражая всю сущность этого мира.

Существо было уродливо, его тело искажалось в самых невероятных формах, а его присутствие давило на всё вокруг. Он не двигался, но ощущение его силы было подавляющим. Это было не просто существо, а нечто, что уже давно перестало быть живым в привычном смысле этого слова.

И тут, как ответ на их молчаливое удивление, раздался голос, глубокий и пронизанный тёмной энергией. Он не был человеческим, скорее, это было нечто древнее и всезнающее:

— "Одолейте злобу и ненависть вашу."

Эти слова отразились в их головах, как эхо, разрывающее сознание. Они почувствовали, как на них наваливается груз тяжёлых воспоминаний, в которых тьма и злость, похоже, олицетворяли не только их собственные страхи и переживания, но и сущность этого мира.

Они не успели среагировать, как мир вокруг них вновь изменился, и в следующий момент они оказались в другом месте — прямо перед этим чудовищным существом. Существо не шевельнулось, но его глаза медленно, с ненавистью и презрением, скользнули по каждому из них.

Пещера наполнилась напряжением, и даже тени, отбрасываемые камнями, казались живыми.

Сражение было жестоким. Каждый удар, который они наносили по существу, ощущался как тяжёлое столкновение с неведомой силой. Тьма, излучаемая существом, казалась плотной, как вязкая жижа, поглощавшей все световые лучи и замедляющей их атаки. Время от времени Эрем, Бастиан и Рэвен обменивались быстрыми взглядами, понимая, что их сила — не безгранична, но не желая сдаваться.

Но вот после очередного удара молнии, который Рэвен выпустил из своей руки, по пещере эхом разнеслось низкое, угрожающее посмеивание существа. Оно не двигалось, но его глаза, как два сверкающих огня, следили за каждым их движением.

— Почему вы такие слабые? — голос существа был холодным и в то же время многозначительным. — Может, уже сдадитесь?

Эти слова пронзили их, как удар ножом. Сущность казалась уверенной в своей победе, как будто давно предсказала исход этого столкновения. В её голосе было нечто пугающее — не просто угрозы, а абсолютная уверенность в своём могуществе.

Эрем замер на мгновение, его мысли переполнились сомнениями. Он видел, как тьма, исходящая от существа, продолжала поглощать всё вокруг, как она пыталась проникнуть в их сознания и заставить их усомниться в своей цели.

Но тут Рэвен, чуть не теряя терпения, прокричал:

— Ты не знаешь нас! Мы не сдадимся, сколько бы ты не пытался нас сломать!

После слов Рэвена Бастиан ринулся в атаку, пронзая воздух своим топором, Эрем же, сжимая своё копьё, был готов к следующей попытке пробиться через защиту существа.

— Не думай, что мы будем такими простыми! — добавил Рэвен, концентрируя свою магию и готовясь выпустить новый заряд.

Существо насмешливо усмехнулось, но в его глазах мелькнуло что-то новое — неуверенность, возможно, не ожидавшая от своих противников такой решительности.

Существо, тем временем, взмахнуло своими руками, и темная энергия начала собираться вокруг него, словно буря. Пещера содрогнулась, когда его голос вновь прокатился по стенам:

— Вы слишком долго держитесь. Но конец близок.

Молния, исходящая от существа, пронзила воздух и ударила по земле, заставив её вздрогнуть. Эрем едва успел увернуться, чувствуя, как горячий воздух прошел мимо его уха. Он сразу же среагировал, поднимаясь на одну ногу и с помощью магии ударил в ответ, создавая магический щит вокруг себя и Рэвена, который стоял рядом.

Рэвен же не замедлил, его крылья распахнулись, он поднял руки и с силой выстрелил в существо сгустком молнии, который мгновенно разорвался в воздухе, словно солнечные лучи, пытающиеся пробить туман.

Существо, однако, лишь дернуло плечом, и его тело поглотило атаку. Оно издало зловещий смешок.

— Техника слабая. Могущественные существа не сражаются с таким.

Бастиан, не дождавшись очередной атаки, ворвался в бой. Он использовал свою гигантскую силу, чтобы сблизиться с врагом, и не заметил, как мрак вокруг них стал гуще. Его топор раскрасил воздух, нанося серию мощных ударов, но существо, как бы осознав это, лишь скользило в сторону и легко уклонялось.

— Твои удары не могут меня достать. — его голос вновь звучал с насмешкой, хотя, похоже, оно начинало слегка раздражаться от настойчивости противников.

Эрем и Рэвен одновременно направили свою магию в сторону существа. Но, с яростным воплем, существо подняло руки, и в ответ сила тьмы схватила их заклинания, ломая их. Эрем почувствовал, как его магия начинает разрушаться, а свет, исходящий от его копья, тускнеет.

— Бесполезно. — произнесло существо, словно оно уже было уверено в победе.

Но Бастиан не сдавался. Он сосредоточился и кинулся в последнюю атаку, в этот раз надеясь пробить защиту чудовища. Он рванулся с полной силой, но в этот момент что-то пошло не так. Существо уже начало собирать очередную волну энергии, чтобы отразить удар.

— Хватит. — прогремел его голос, и в воздухе раздался ужасный щелчок. Молния, вырвавшаяся из его тела, взорвалась вокруг, словно гигантский разряд, и заставила землю под ними сотрясаться.

Каждый из них почувствовал, как невыносимая сила этого существа пытается разорвать их тела, заполняя их внутренности ледяным холодом. Но, несмотря на всё, каждый из них продолжал стоять, не желая сдаваться.

Существо, чувствующее приближающийся конец, изо всех сил пыталось восстановить свои силы. Но его зловещая энергия начала истекать, а его тело сотрясали мощные удары, исходившие от Рэвена, Бастиана и Эрема. Их действия стали синхронными — каждый из них, использующий свою силу, чтобы пробить защиту.

— Не так быстро! — выкрикнуло существо, пытаясь поднять один последний барьер из тьмы. Но Рэвен, собрав всю свою магическую силу, направил в барьер поток света, разрывая его. В этот момент, Эрем с яростью пробил копьем в самое сердце существа, прямо в его темную сущность.

Существо кричало, сжимаясь от боли, и в последние моменты жизни попыталось накинуться на своих противников, но они были быстрее. Бастиан, с топором, нанес последнюю атаку, прорвав все оставшиеся защиты. От его удара существо взорвалось ярким всплеском темной энергии, которая заполнила всю пещеру.

Свет заполнил пространство, и когда его сияние исчезло, в пещере осталось только трупное молчание. Они стояли, тяжело дыша, осознавая, что их борьба подошла к концу. Существо было уничтожено, но победа далась им тяжело.

— Мы сделали это, — сказал Рэвен, опуская руки, которые все еще излучали слабый свет.

Бастиан обернулся к нему и к Эрему. Все были в изнеможении, но они ощущали, как в их телах расползается чувство облегчения и победы.

— Да, сделали, — согласился Эрем, его глаза все еще были полны напряжения. Но в его голосе звучала благодарность и облегчение.

Они стояли среди разрушений, наблюдая, как исчезает темная энергия, и понимали, что этот момент был не только победой над существом, но и окончательной проверкой их силы, воли и духа.

Они стояли на полянке, в недоумении осматриваясь. Все вокруг казалось измененным — та же трава, те же деревья, но… что-то было не так. Мир как будто был искажён, словно сама реальность начала разрушаться. Они повернулись друг к другу, ожидая ответа, но его не было.

Бастиан молча сжимал молнию в руках, её искры все ещё плясали в его ладонях, излучая слабый свет. Он потряс её, как будто пытаясь понять, что происходит, но она не исчезала.

— Что это? — тихо произнёс Эрем, подойдя ближе и взглянув на молнию. Его взгляд переместился от неё к полянке, где только что был вход в подземелье. Теперь его не было. Поляна была пуста, как и сам мир вокруг.

Рэвен, нахмурившийся, подошёл к Бастиану и склонился к молнии. Он осторожно коснулся её, и искры пробежались по его перьям. Молния потрескивала в руках, как живое существо, но её сила оставалась неизменной.

— Похоже, ты стал частью этого мира… — произнёс Рэвен, глядя на Бастиана с темным раздумьем. — То, что мы сделали, пробудило не только силу молнии, но и саму реальность. Подземелье исчезло, и теперь ты держишь её силу.

Бастиан сжал молнию сильнее, пытаясь почувствовать её природу. Он ощущал её мощь и ярость, но не понимал, что с ней делать.

— Значит, всё это было испытанием? — спросил Бастиан, оглядываясь на разрушённый мир, который теперь казался зыбким и нестабильным.

Рэвен кивнул, его глаза сверкали мудростью и тревогой.

— Испытание разума, тела и духа. Мы прошли его, но цена этой победы… может быть выше, чем мы думали.

Эрем снова огляделся, его взгляд был тяжёлым. Всё, что они пережили, казалось нелепым и недосягаемым. Но теперь, когда молния была в руках Бастиана, им оставалось лишь одно: продолжить путь и найти, как восстановить реальность или использовать её для какой-то цели.

— Что нам делать теперь? — спросил Эрем.

Рэвен посмотрел на молнию и затем на полянку.

— Ты, Бастиан, должен решиться. Ты стал частью этого мира, и ты решишь, что с ним делать. Мы, возможно, следуем твоему пути.

В руках Бастиана молния дрожала, готовая к действию, а его решение стало ключом.

Бастиан, глядя на молнию в своих руках, почувствовал, как её сила пронизывает его. Она была не просто оружием, не просто результатом испытаний. Это была нечто большее, нечто важное для их миссии. Он обернулся к своим спутникам, и его глаза затмило решение, которое он принял.

— Эта молния... она должна помочь нам в основной задаче, — сказал Бастиан, его голос был твёрд и решителен. — Мы пришли сюда не для того, чтобы просто испытать себя. Мы пришли остановить Рагнарёк.

Эрем и Рэвен молча посмотрели на него. Слова Бастиана были чёткими, а его уверенность придавала силы и им. Рагнарёк, конец всего, что они знали, конец мира, конца их борьбы. Но теперь, когда Бастиан держал в руках силу молнии, это казалось возможным.

— Мы пережили многое, — добавил Бастиан, сжимающий молнию крепче. — Но не можем просто стоять. Мы должны действовать. Эта сила... она не для нас, она для мира. Мы должны использовать её, чтобы остановить тот конец, что уже на горизонте.

Рэвен шагнул вперёд, его взгляд был серьёзным и сосредоточенным.

— Ты прав. Если эта молния действительно обладает такой силой, мы можем её направить на Рагнарёк. Но для этого нам нужно больше, чем просто воля. Мы должны найти ключи, силы, которые помогут нам победить.

Эрем кивнул. Он понимал, что их путешествие не закончится просто так. Они столкнутся с ещё большим злом, чем они могли представить, и не хватит только силы молнии, чтобы победить.

— Нам нужно будет объединить всё, что мы знаем, все силы, что нам доступны, — сказал Эрем. — Если мы не остановим Рагнарёк, всё будет потеряно.

Бастиан снова посмотрел на молнию. Сила внутри неё пульсировала, как живое существо, готовое ответить на его призыв. Теперь их путь был ясен — они должны были найти способ использовать эту силу и остановить неминуемую катастрофу, прежде чем она поглотит всё.

— Тогда давайте сделаем это, — сказал Бастиан, глядя на своих спутников. — Мы не будем ждать, пока всё исчезнет. Мы сами остановим Рагнарёк.

После того как они покинули лес и обустроились на поляне, куда их привела молния, группа вновь двинулась в путь. Бастиан, Эрем и Рэвен направлялись в центральный город Альфхейма, место, где можно было получить информацию, задания и возможность продолжить свою миссию. Дорога, хотя и не была лёгкой, открывала новые виды и ощущение какого-то грандиозного пути.

Они шли по узким тропинкам, иногда сворачивая на более широкие дорожки, которые вели через невиданные ранее поселения и холмы. В воздухе витал запах хвои и свежести, словно сам лес напоминал о себе своим присутствием, следя за их шагами.

Через несколько часов они оказались на более открытой местности, и из-за горизонта вынырнула величественная башня, а за ней — центральный город Альфхейма. Вдали они уже видели стены города, окружённые зелеными полями и широкими дорогами. Воздух здесь был полон таинственных звуков, перешептываний существ и лёгкого ветра, несящего ароматы цветов и трав.

Когда они приблизились к воротам города, всё вокруг них становилось всё более цивилизованным. Дорога теперь стала широкой, по обе стороны которой тянулись здания, выполненные в легких и плавных формах, напоминающих саму природу. Огромные кристаллы на стенах переливались, отражая свет, как драгоценные камни. Город был живым, полным разных существ — от эльфов с аристократическими чертами лица до аракокров с переливающимися перьями и фей, едва видимых на фоне зелёных лиан.

Покидая лес и попадая в этот мир, полны загадок и магии, они чувствовали нарастающее волнение. Город был полон возможностей, но его величие скрывало больше, чем просто красивые здания и богатства. В сердце этого города, в самой гильдии авантюристов, они надеялись найти ответы на вопросы, которые давно их мучили.

Они шли через центральный город Альфхейма, его улицы были заполнены людьми, существами разных рас и форм, с каждым шагом открывая новые уголки этого загадочного мира. Вихрь жизни вокруг них был таким же ярким, как и всё, что они пережили. Но несмотря на это, в их сердцах оставалась тяжесть — они не могли забыть о Рагнарёке и молнии, которая, возможно, была их последней надеждой.

Добравшись до гильдии авантюристов, они зарегистрировались, чтобы официально получить доступ к заданиям, которые могли бы помочь им не только подзаработать, но и повысить свои силы для грядущих испытаний.

— Надо немного подзаработать, — сказал Бастиан, осматривая доску с заданиями. — Нам нужно собрать ресурсы и запастись силой перед тем, как двигаться дальше.

Эрем и Рэвен согласились с ним. Хотя они и не могли себе позволить расслабляться, пару дней, проведённых в гильдии, не помешали бы.

Первое задание было несложным — нужно было помочь местному фермеру очистить его поля от диких животных, напавших на посевы. Они быстро справились, и плату получили немалую. Для Бастиана это было приятным способом разрядить атмосферу.

— Всё-таки, убивать этих зверей… кажется, легче, чем пытаться остановить Рагнарёк, — заметил Бастиан, смахивая пыль с меча.

— Это, возможно, и так, — ответил Рэвен, — но за этим стоят не только звери. Это ещё и подготовка. Чем больше мы укрепим наши силы, тем больше шансов, что мы сможем справиться с тем, что нас ждёт.

Затем они принялись за более серьёзные задания. Несколько раз они возвращались с добычей, сражались с монстрами, защищали деревни, и, несмотря на свою усталость, ощущали, как постепенно становятся сильнее. Каждое задание приносило не только деньги, но и уверенность. Иногда казалось, что в этом мире, полном чудес, они могут быть лишь маленькими песчинками, но с каждым выполненным заданием им удавалось становиться важной частью этой большой вселенной.

— Мы уже не просто авантюристы, — заметил Эрем однажды, когда они вернулись в гильдию с очередной победой. — Мы действительно что-то значим.

Рэвен, стоя рядом, кивнул, поглаживая рукоять своего посоха.

Бастиан в очередной раз посмотрел на лист с заданиями, который висел на доске в гильдии авантюристов. Он уже собирался отойти, когда его взгляд вдруг задержался на одном имени. Риксенс.

Это имя не было знакомо в привычном смысле. Он не мог вспомнить, откуда оно, но что-то внутри, что-то темное и злое, проснулось с этим словом. Сердце Бастиана сжалось, его руки на мгновение дрогнули. Он не мог объяснить почему, но Риксенс вызывал в нем такую бурю чувств — ненависть, которую он не мог контролировать.

Он пытался отогнать это ощущение, думал, что это всего лишь случайность, но подсознание знало иначе. Он почувствовал, как что-то подталкивает его к действию. Нужно было выяснить, кто это, почему это имя так беспокойно трогает его душу.

— Я возьму это задание, — тихо сказал он, обращаясь к гильдейцу, который смотрел на него с интересом.

— Конечно, — ответил тот, подавая Бастиану листок с деталями.

Он не стал ждать, сразу направился к выходу. Пройдя через ворота гильдии, он почувствовал, как его шаги становятся всё быстрее, а его мысли — всё темнее. Его интуиция не подвела — он должен был встретиться с Риксенсом. Только вот не знал, что его ожидало.

Как только Бастиан покинул гильдию, его взгляд стал острым, и он почувствовал, как буря внутри него усиливается. Он помнил, как однажды этот человек — Риксенс — был связан с его прошлым. Но что именно он скрывал? И как это было связано с тем, что Бастиан не мог вспомнить?

Он быстро двигался в сторону назначенного места встречи, глаза горели решимостью. Не зная, что он найдет в этом человеке, но одно было ясно — встреча с Риксенсом изменит всё.

Бастиан подошел к старому дому, который, по данным задания, и был местом встречи с Риксенсом. Ветхий камень, покопавшийся под воздействием времени, тихо скрипел под его шагами. Он не знал, что именно ожидать, но этот дом, а особенно тот взгляд, который он встретил с дверью, казались ему знакомыми, как будто они были частью его давно забытых воспоминаний.

Он зашел внутрь и увидел Риксенса. Мужчина стоял возле окна, словно ждал кого-то. Его лицо было невыразительным, скрытым тенью, но когда Бастиан увидел его глаза — всё стало ясно. Это был тот самый человек, от которого у него зашевелились все темные инстинкты. Его душа как будто распознала его даже до того, как разум успел осознать.

— Ты пришел, — произнес Риксенс с тихим, но зловещим оттенком в голосе. Он не повернулся к Бастиану, а продолжал смотреть в окно, как будто не замечая его присутствия.

Не успел Бастиан сделать ни одного шага, как с земли начали вылезать темные лозы. Они медленно и уверенно обвивали его тело, сдавливая его, не давая ни малейшего движения. Лозы будто чувствовали его сопротивление, и с каждым его движением они лишь усиливались. Он пытался вырваться, но их магия была слишком сильной. Они тянули его в землю, обвиваясь вокруг его ног и рук.

Риксенс не спешил. Он медленно прошел к ближайшему столу, его шаги звучали почти как эхо в пустой комнате. Бастиан мог почувствовать, как напряжение в воздухе усиливается, словно каждый его взгляд или движение были частью тщательно продуманной игры.

— Посмотрите, кто к нам пожаловал... — произнес Риксенс с сарказмом, его голос был холодным, но в нем чувствовалась насмешка. — Ты всё-таки пришёл, Бастиан. Должен признать, я думал, ты так и останешься жалким призраком прошлого. Но, кажется, у тебя всё-таки хватило храбрости. Или это просто глупость?

Он лениво провел пальцами по клинку, который лежал на кузнечном столе, небрежно взглянув на него, как будто он был для него ничем иным, как просто объектом декора. Затем, не торопясь, он облокотился на стол, скрестив руки на груди. Его взгляд был холодным и пристальным, словно он наслаждался тем, что происходило.

— Хотя... ты же ничего не помнишь, верно? — продолжал Риксенс, теперь его голос стал еще более пронзительным. Он был настойчив и зловещий. — Забавно. Ты пришёл за местью, но даже не знаешь, за что. Позволь, я помогу тебе восстановить картину.

Он сделал паузу, как если бы в ожидании, чтобы Бастиан осознал, что его прошлое было лишь туманным воспоминанием, скрытым в самых темных уголках его разума. Риксенс наслаждался моментом, когда боль и неуверенность Бастиана росли с каждым его словом.

Риксенс медленно начал кружить по комнате, его шаги эхом отдавались в пустом каменном зале, подчеркивая ту страшную тишину, которая царила между ними.

— Ты был их лидером. Великий герой, не так ли? — его голос звучал словно шипение змеи, полное иронии и презрения. — Они следовали за тобой, верили в твою силу. Как же они ошибались.

Он подошел к одному из горящих горнов, поднимая в руках раскалённый металлический прут, словно играясь с ним, рассматривая, как пламя отбрасывает тени на стены.

— Я прекрасно помню тот день. Ты стоял передо мной, их гордость и надежда. Но стоило мне сделать шаг, и что произошло? Ты сломался. Ты даже не шевельнулся, когда я убивал их одного за другим. — Риксенс насмешливо усмехнулся, глядя на Бастиана, его глаза сверкали злобой и радостью от боли, которую он причинял.

Не выдержав, он резко швырнул раскаленный прут на пол, и металлический звук отразился от стен, как предупреждение о грядущем катастрофическом финале.

— Ты думаешь, они звали меня? — он остановился и с едва сдерживаемым злорадством посмотрел на Бастиана. — Нет, Бастиан. Они звали тебя. Кричали твоё имя, в надежде, что ты спасёшь их. Но ты подвёл их. Как всегда.

Риксенс шагнул вперед, его фигура теперь была совсем близко, и на его лице была отразившаяся тень того ада, что он сам создал для Бастиана и его друзей.

Злодей подошел к горну, не спеша бросая в него кусок металла. Он с наслаждением наблюдал, как пламя разъедает его, а затем снова повернулся к Бастиану. Его взгляд был холодным и цепким, как у хищника, готового к очередной жертве.

— А потом был он... Твой создатель. Ах, какая трагедия, — сказал Риксенс, его голос наполнен сарказмом.

Он сделал несколько шагов и приблизился к Бастиану, делая вид, что внимательно изучает его лицо. Затем наклонил голову, словно размышляя, и его взгляд стал еще более зловещим.

— Он бросился ко мне, чтобы защитить тебя. Ты стоял там, как статуя, как жалкий инструмент, неспособный даже поднять руку. Помнишь его последние слова? — Риксенс остановился, давая Бастиану время, чтобы он понял, о чем идет речь.

Злодей позволил тишине нарастать, перед тем как с холодной ухмылкой продолжить:

— Оставь его, — сказал он. — Он сможет стать лучше. Он верил в тебя, Бастиан. Верил, что ты можешь измениться. Какая наивность.

Риксенс резко развернулся и направился к стене, облокачиваясь на нее с непринужденной позой. Он скрестил руки за головой, его глаза не сводились с Бастиана, наслаждаясь сценой, которая разыгрывалась перед ним.

— Ты даже не помнишь его имени, правда? Бедный Бастиан. Тебе проще забыть, чем признать, что ты не смог его спасти, — сказал он, его слова как ледяные иглы, проникающие в душу.

Бастиан, не в силах выговорить слова, ощущал нарастающую боль от его речи, а воспоминания о том дне, когда он не смог защитить того, кто верил в него, обрушились на него как тяжелый груз.

Злодей продолжал ходить перед героем, его шаги плавные и уверенные, как у хищника, который не торопится, наслаждаясь своей победой. Он следил за каждым движением Бастиана, ощущая, как тот напрягается под его взглядом.

— Амнезия... Какая удобная штука, не правда ли? — проговорил Риксенс, его голос был холодным, но в нем сквозила насмешка. — Забыл своё прошлое, забыл свои ошибки. Но я-то помню всё, Бастиан. Каждую деталь.

Он медленно подошел к Бастиану, их лица оказались на расстоянии вытянутой руки. Тот почувствовал ледяное дыхание врага, и его сердце замерло. Злодей наклонился еще ближе, и его глаза сияли зловещим светом, когда он прошептал:

— Знаешь, почему ты забыл? Это не магия. Это ты сам. Ты слишком слаб, чтобы помнить, кем был. Твоя душа треснула под тяжестью вины.

Риксенс отстранился и, с ухмылкой на лице, продолжил свои зловещие выкладки, наслаждаясь каждым моментом этой боли, которую он сеял в душе Бастиана.

Злодей остановился перед Бастианом, его лицо стало холодным, как камень. Он больше не был просто человеком — его слова звучали как приговор, как суд. Он был олицетворением боли и мести.

— Ты даже не представляешь, что ты сделал, Бастиан. Ты убил её. Ты убил мою любовь.

Он сделал шаг вперёд, и воздух вокруг сжался от тяжести его присутствия, как будто вся комната стала теснее, давя на плечи. Каждый его шаг был осознанным, словно он шагал по руинам своей собственной души.

— Ты помнишь её? Нет, конечно, не помнишь. Ты просто видел перед собой женщину, стоявшую между тобой и твоими мечтами, не так ли? Ты был ослеплён своей яростью, своей глупой гордостью и решил, что её жизнь не имеет значения. Ты не думал, что она может быть чем-то большим, чем просто очередным препятствием для твоего пути.

Он замолкает, как бы пытаясь успокоиться, но его голос становится всё более жёстким, а взгляд — всё более острым.

— Ты вонзил меч в её грудь, как будто она была врагом, как будто её жизнь не стоила даже одной капли твоей крови. Но ты не знал, что она была для меня всем. Ты не знал, что она была тем светом, что заставлял меня жить. Каждый её взгляд, каждое её слово — они даровали мне силы. Ты не знал, что с её смертью я стал пустым, как этот зал.

Злодей подходит к столу, медленно берёт осколок разбитой чаши, словно погружён в воспоминания. Его руки дрожат, но взгляд остаётся чётким и холодным.

— Ты думаешь, что убил её ради чего-то великого? Ради победы, ради своих иллюзий? Ты уничтожил меня, Бастиан. Ты не просто забрал её жизнь. Ты забрал мою душу. Ты разорвал её, а вместе с ней — меня. Я не был готов к этому. Я думал, мы могли бы изменить этот мир. Вместе.

Он резко швыряет осколок на пол, и металлический звук, как от удара молнии, разносится эхом по залу.

— Она была моей силой. Она была моей надеждой. А ты... Ты убил её, потому что был слаб. Слишком слаб, чтобы понять, что она не была твоей жертвой, а твоим спасением. Ты был так занят своими амбициями, что не заметил, как разрушил всё вокруг себя.

Злодей делает шаг вперёд, и его лицо оказывается почти впритык к лицу Бастиана. В его глазах горят два ярких огня, и его слова становятся едкими, как яд.

— Ты не заслуживаешь прощения. Ты даже не понимаешь, что ты сделал. Она была не просто женщиной, Бастиан. Она была тем, ради чего стоило жить. А теперь её нет. И ты будешь жить с этим знанием, с этой болью. Ты будешь помнить меня. Ты будешь помнить её. И ты будешь сожалеть.

Злодей отходит на несколько шагов, его шаги тяжело отдаются в тишине, как последняя вуаль его победы.

— Ты думал, что всё будет просто? Что ты убьёшь её и уйдёшь, как если бы ничего не случилось? Ты ошибался, Бастиан. Я буду преследовать тебя до конца твоих дней. Потому что ты лишил меня того, что я любил. И я сделаю так, чтобы ты почувствовал, что потерял.

Злодей останавливается, его взгляд становится ещё более холодным, а в голосе появляется жестокое удовлетворение.

— Ты убил её, но я буду убивать тебя... каждый день, пока не выбью из тебя всё, что ты когда-то называл человечностью. Ты будешь жить в аду, Бастиан. И я буду смотреть, как ты горишь в нём.

Тишина наполнила зал, тяжёлая и гнетущая. Злодей исчезает в тени, оставляя за собой лишь пустоту, и ощущение неизбежного конца, как надвигающуюся бурю.

Когда злодей закончил свою тираду, в воздухе повисла тяжёлая тишина, словно весь мир замер, готовясь к последнему аккорду этого трагического спектакля. Бастиан стоял, его руки сжимались в кулаки, а глаза были полны боли и ярости. Он уже не мог больше выносить этих слов, не мог больше слышать о своём прошлом, которое было для него как ядовитый шрам на его душе.

В его груди бурлили эмоции, как сжатая пружина, готовая взорваться. Лозы, сдерживающие его движения, начали трещать, их магия не могла больше удерживать его. Каждый шаг, который он делал, был наполнен тяжестью, словно он нес на себе всё бремя своих ошибок и утрат. Внутри его души рвалась цепь, сдерживающая его, и когда он разорвал магические лозы, это было как освобождение.

С диким криком, из последних сил, Бастиан бросился вперёд. Он знал, что нет пути назад, что этот момент определит всё. Риксенс, как будто не ожидая такой реакции, лишь ухмыльнулся, но этого было недостаточно, чтобы защититься от ярости Бастиана.

Бастиан не думал о последствиях. Он не думал о мести, он не думал о том, что будет дальше. В его глазах горела только одна мысль — извинение, тяжёлое, мучительное, но искреннее. Он ударил его с такой силой, что всё вокруг пошатнулось, а воздух будто застыл. Удар пришёлся прямо в лицо Риксенса, и тот, как рухнувшая тень, потерял равновесие.

Но это было не просто нападение. Это был момент, когда Бастиан понял, что не может больше жить с тем, что он сделал. Он упал на колени рядом с телом Риксенса, его руки дрожали, а сердце разрывалось от боли и раскаяния.

— Прости меня, — прошептал Бастиан, его голос едва слышен, как если бы эти слова могли излечить его от того, что он несет внутри. — Я не знал, как поступить. Я не знал, что ты значишь. Ты был для меня врагом, но теперь я понимаю, что я — тот, кто разрушил всё.

Его слова были тихими, полными горечи. Он был не в силах сдержать слёзы, которые катились по его щекам, как будто они забирали с собой частицу того, что оставалось от Бастиана после всего, что случилось. Он чувствовал, как каждое его слово отражает боль, которую он причинил всем, кто когда-либо был близок к нему. Но это было поздно.

Риксенс был мёртв. Бастиан знал, что его слова не вернут его, и что за каждую его ошибку теперь придётся заплатить. Всё, что оставалось, — это признание своей вины и попытка искупить тот ужасный грех, который он совершил.

Бастиан стоял в тишине, тяжело дыша, в его руках оставалась лишь ткань — последний след Риксенса, но суть этого клочка ткани была иной. Он знал, что это был портал, разрывающий реальность и позволяющий перейти в другие миры. Бастиан не обдумывал свои действия, просто почувствовав, как его рука подкидывает ткань в воздух. Она, как магический объект, вскоре начала светиться, и с быстрым движением он закинул её в сторону Рэвена.

Рэвен, удивлённый и озадаченный, всё ещё находился в пространстве, где реальность дрожала и рушилась. Не успев понять, что происходит, он оказался втянут в тканевый портал. Сотни вихрей эмоций, звуков и света слились в одну точку — и вот он исчез.

Бастиан следовал за ним, не раздумывая. Он прыгнул следом за Рэвеном, как будто не было ничего важнее, чем вырваться из этого ада. С каждым шагом его сомнения таяли, и в тот момент, когда его тело пересекло черту портала, Бастиан не заметил, что Эрем остался позади. Он не осознавал, что его товарищ исчез из их пути, что его отсутствие теперь стало не менее трагичным, чем тот момент, когда он сам был на грани разрушения.

Бастиан оказался в другом месте, но уже не чувствовал облегчения. Это было не спасение, это был ещё один шаг в их неизбежный путь, путь, где он оставил не только Риксенса, но и Эрема.

Но момент осознания пришёл слишком поздно — когда вокруг них были только чуждые миры, и не было никого, чтобы поделиться этим бременем.

Бастиан несколько минут стоял, пытаясь осознать, что произошло. Его тело было усталое и напряжённое, а сознание всё ещё с трудом переваривало происходящее. Он огляделся вокруг — перед ним открывался странный мир, который совсем не походил на Альфхейм. Густые туманности и сизые облака нависали над обрывистыми горными склонами, где на горизонте едва мерцали слабые огоньки. Это был шахтёрский мир. Необычный, но в то же время знакомый.

Рэвен стоял рядом, тоже осматривая пространство. Его выражение лица было менее тревожным, но в глазах читалась осторожность. Он всё ещё не мог привыкнуть к странной тишине, которая окружала их. Только далёкие звуки молотков и механических шумов, раздающихся из глубины шахт, нарушали этот покой.

— Мы действительно в другом мире, — сказал Рэвен, немного сжимая кулаки. — Но это… странно. Я чувствую, как магия этого мира буквально пронизывает его. Это место кажется… заброшенным. Возможно, мы здесь не одни.

Бастиан кивнул, его разум постепенно приходил в себя. Он посмотрел на клочок ткани, который всё ещё был у него в руках. Молния и ткань, соединённые через портал… Всё это было частью их пути. Но теперь он понимал, что их путешествие далеко не завершилось.

— Надо двигаться дальше. Город должен быть где-то поблизости. Нам нужно найти его и разобраться, что здесь вообще происходит, — сказал Бастиан, принимая решение.

Они двинулись в сторону горизонта, по направлению к тусклым огонькам, которые указывали на наличие цивилизации. Каждый шаг был полон неизвестности, но они были готовы преодолеть любые преграды, чтобы выполнить свою задачу.

Шаг за шагом, они прошли через этот пустынный шахтёрский мир, постепенно продвигаясь в сторону города. Головоломки и испытания уже позади, но впереди их ждала новая неизвестность.

Когда они подошли к городу, его массивные каменные стены и гудящие механизмы сразу же привлекли внимание. Город был наполнен звуками — от механических рычагов до тяжелых шагов рабочих, которые торопливо перемещались по узким улицам. Издалека Бастиан и Рэвен могли видеть светящихся огоньков в окнах, создававших атмосферу индустриального прогресса.

Они вошли в город через одни из многочисленных врат, и по мере того как их шаги эхом отдавались в тени высоченных стен, Бастиан оглядывался, чувствуя, как его нервозность постепенно уступает место любопытству. Это было место, в котором им предстояло найти ответы. На улицах были разные люди — шахтёры, работники, и даже те, кто казался странными и изолированными.

Первым, кого они встретили, был старик в потрёпанной накидке, сидящий у входа в лавку с инструментами. Он поправил свои очки и, заметив их, заговорил:

— Эй, вы! Молоды, но вам явно не по пути сюда. Зачем вам в такие места, да ещё в такую погоду? Далеко не все тут с добрыми намерениями.

Рэвен, несколько недовольно нахмурившись, ответил:

— Мы не ищем неприятностей, старик. Просто хотим узнать больше о том, что происходит в вашем городе. И, возможно, найти кое-что важное.

Старик с интересом оглядел их, но не стал возражать. Он махнул рукой в сторону большого механизма, стоящего на площади.

— Если хотите узнать больше, идите к механикам на главной площади. Они много знают о том, что происходит. Но будьте осторожны, — это не те люди, с кем стоит связываться без нужды.

После короткого обмена взглядами, они поблагодарили старика и направились в сторону площади. По пути они встретили несколько других горожан. Молодая женщина, явно занятая своим делом, заметила их.

— Я не видела вас раньше. Путники, да? Город не для всех. Здесь свои порядки, — сказала она, покосившись на Бастиана и Рэвена. — Я работаю на механиков, они нам всем обеспечивают работу. С ними лучше не спорить.

Бастиан, чувствуя, что люди здесь скрывают что-то, что он пока не может понять, ответил:

— Мы не ищем неприятностей, просто хотим понять, что здесь происходит. Всё выглядит… немного странно.

Женщина взглянула на них ещё раз, глаза её сузились, как будто она оценивала их. Затем, заметив, что её время истекает, она добавила:

— Будьте осторожны. Здесь не каждый может позволить себе задавать вопросы. Люди здесь в основном работяги, но у них свои тайны.

Достигнув главной площади, они увидели огромные механизмы, которые чавкали и гудели, словно живые существа, поглощая металл и материалы для дальнейшей переработки. Здесь они встретили механиков, которые, кажется, занимались чем-то не совсем обычным. В их глазах был холодный взгляд, а рукавах их рубашек сверкали странные механизмы, как будто каждый из них был частично частью этой бездушной машины.

Бастиан подошёл к одному из них, и, чувствуя, что это всё-таки их шанс получить информацию, спросил:

— Нам нужно узнать больше о происходящем в этом городе. Кто контролирует эти механизмы? Что здесь вообще происходит?

Механик оторвал взгляд от своего оборудования и ответил:

— Это не для новичков. Если вам интересно, спросите у старших механиков. Они знают больше, чем я. Но будьте осторожны, никто не любит, когда чужаки слишком близко подбираются к их делам.

Рэвен, заметив, как Бастиан готов задать следующий вопрос, остановил его взглядом. Он знал, что нужно быть осторожнее в этом городе, и Бастиан в этот момент согласился с ним. Решив, что лучше найти старших механиков, они поблагодарили работника и двинулись в глубь города.

Как только Бастиан и Рэвен углубились в город, они заметили, как небо внезапно затмилось, и туманное желтое сияние обрушилось прямо с небес. В это мгновение всё вокруг как будто застыло, и, прежде чем они успели понять, что происходит, они услышали громкий грохот — нечто огромное, с оглушительным ударом, упало прямо на крышу таверны, разнеся её в пух и прах.

Бастиан и Рэвен инстинктивно прыгнули в сторону, укрываясь за ближайшими камнями, когда пыль поднялась в воздух, затмев всё вокруг. Однако, что их по-настоящему поразило, это фигура, которая поднялась из-под обломков.

Эрем.

Он стоял, шатаясь, среди развалин, его глаза сверкали в огне, который теперь вырывался из его тела, словно не сдерживаемая стихия. Бастиан с Рэвеном сразу же узнали его — несмотря на его состояние, его лицо было всё таким же, каким они его помнили, но с тем изменением, которое говорил о тяжёлых испытаниях и потере контроля.

Не успели они подойти, как вокруг Эрема начали собираться горожане, испуганно обсуждая происходящее. Паника распространилась мгновенно, и лишь единичные пытались оказать помощь, в то время как большинство просто отступало в страхе от того, что происходило.

Но тогда, словно в ответ на растерянность окружающих, Эрем закричал, его голос был полон ярости и боли, словно его преследовали демоны.

И, не сдержавшись, он поднял руку, и с неё вырвался огромный огненный шар, который, оставив за собой шлейф ярких вспышек, разорвал тишину в мгновение ока. Огненная волна накрыла всё на своём пути — здания, людей, и в её следах оставалась лишь пепельная тень.

От вспышки Бастиан и Рэвен едва успели отскочить, но сам Эрем не остановился. Он стоял, его глаза полыхали огнём, но теперь, после того как заклинание утихло, в его взгляде было что-то отдалённое, как будто он сам был не в состоянии понять, что только что сотворил.

— Эрем! — крикнул Бастиан, не веря своим глазам. Он шагнул вперёд, его сердце сжалось, когда он увидел друга, который, казалось, совсем потерял себя.

Эрем повернулся, его взгляд всё ещё был затуманен яростью и болью. Он не узнал их сразу, но взгляд, с которым он встретил Бастиана и Рэвена, был полон разрушения.

— Я… я не хотел… — его голос был глухим и охрипшим. — Я не мог остановиться…

Тишина настигла город, и даже среди паники, когда жители прятались в домах или убегали в страхе, стало ясно, что Эрем потерял контроль над собой. Страх и отчаяние смешивались в его глазах. Бастиан и Рэвен видели, как много ему пришлось пережить, но теперь, когда его силы освободились, они поняли, что Эрем больше не был тем человеком, которого они знали.

Бастиан шагнул ещё ближе, его сердце било в груди так сильно, что казалось, оно вот-вот вырвется наружу.

— Эрем… я здесь. Ты в порядке? Мы пройдём через это вместе. Ты не один, слышишь?

Эрем медленно посмотрел на него, а затем, казалось, осознал, где он находился. Его лицо искривилось от боли, и он опустил взгляд.

— Я… я не могу контролировать это. Я… убил их, не хочу делать этого снова… — его голос был едва слышен.

И в этот момент, среди разрушенных домов и умирающего города, Бастиан и Рэвен знали, что предстоит большая борьба не только с внешними врагами, но и с самим собой, с тем, что Эрем стал частью этого разрушения.

Но, несмотря на всё, они верили, что смогут вернуть его. Ведь он был их другом.

Стражники, которые быстро собрали силы, появившись с разных уголков разрушенного города, окружили Эрема, его уже обездвиженные руки были скованы, а взгляд, наполненный внутренней борьбой и сожалением, устремился в сторону Бастиана и Рэвена. Несмотря на его силу и неистовство, они не могли оставить его на волю, и даже несмотря на вмешательство своих товарищей, стражники были подготовлены и действовали с точностью.

Они связали Эрема крепкими наручниками и подтянули его на ноги. Один из стражников, старший, с седыми висками, слегка наклонив голову, обернулся к Бастиану и Рэвену.

— Благодарим вас, — сказал он сдержанным голосом. — За то, что задержали его. Он был опасен для всего города. Мы сами разберёмся с ним.

Взгляд старшего стражника был полон уважения, но также и беспокойства. Эрем, казалось, не был в своём сознании, и было ясно, что, несмотря на его прошлые ошибки, никто не хотел устраивать лишнюю бойню. Слишком много разрушений уже произошло.

Бастиан стоял неподвижно, сердце его тяжело сжалось, но он не мог сказать ни слова. Всё внутри него кричало против того, что происходило. Но в то же время он знал — Эрем был опасен для всех, в том числе и для себя.

— Что с ним будет? — спросил Бастиан, голос его звучал глухо.

— Это уже не ваше дело, — ответил старший стражник. — Мы отвезём его в безопасное место. Надеемся, с ним можно будет что-то сделать.

Стражники сдержанно переглянулись, и в тот момент, когда Эрема увели в неизвестном направлении, Бастиан почувствовал горечь утраты. Он не мог поверить, что их друг оказался в такой ситуации. Вместо того, чтобы стоять рядом и бороться, он оказался в руках тех, кто явно не собирался показывать ни жалости, ни сожаления.

Рэвен молчал, его взгляд был тем же, что и у Бастиана — пустота и тревога, непонимание, как же всё дошло до такого. Но в их молчании не было ничего лишнего. Они знали, что сейчас не время для слов.

Эрема увели, и в их сердцах было только одно — они должны его вернуть. Но как? В каком состоянии? И что будет с ним дальше?

Город оказался как бы в другом измерении — всё и все вернулись к привычной жизни, хотя разрушения и горе не оставляли надежды на мир. И Бастиан, и Рэвен понимали — это начало чего-то более великого, неотвратимого.

Бастиан и Рэвен, скрывшись в тени и почти не дыша, наблюдали за тем, как Эрема, с поникшей головой и сжатыми руками, подводят к колодцу. Место было ужасающе тихим, только слабый ветер обдувал каменные стены, создавая звуки, напоминающие лёгкий шёпот погибших. Стражи в черных доспехах стояли вокруг, их взгляды не выражали ни жалости, ни сострадания. Время, казалось, замедлилось, а каждая секунда давила на сердца друзей.

Эрем, с лицом, полным боли и отчаяния, встал на коленях перед колодцем, его тело было тяжёлым, как камень, а глаза — пустыми и безжизненными. Стражи не были готовы к его словам, но Эрем, казалось, не замечал этого. Его взгляд был устремлён в пустоту бездны, как будто он искал там ответы, которых не мог найти в реальной жизни. Он наклонил голову, а его губы шептали последние молитвы.

«Господи… прости меня…» — его голос был едва слышен, но полный такой боли, что даже ветер казался бы несправедливым по отношению к его словам. «Я… я не знал… я был слеп и глуп… я не был готов. Прими мои грехи. Прими меня таким, каким я стал…»

С каждым словом его душа открывалась, а тело, казалось, становилось всё легче. Но в его глазах горел огонь — не огонь мести, а огонь прощения, огонь покаяния. Эрем был готов к этому моменту, готов встретиться с тем, что ждало его в этой бездне, с тем, что было неотвратимо. Он был готов быть забыт, если это означало, что его страдания и ошибки могут принести покой.

Но в тот момент, когда его молитва замолкла, когда звуки его слов растворились в тени, один из стражей, не дождавшись ответа, шагнул вперёд. Сильно пнув Эрема в спину, он с силой толкнул его в бездну.

Эрем, с его глазами, полными сожалений и последней искренности, исчез в темной бездне. Его тело, которое ещё секунду назад было живым, безмолвно поглотила темнота. Все вокруг замерло.

Бастиан, сжался от боли. Его сердце сжалось, когда он увидел, как его друг исчезает, будто его жизнь и страдания стали ничем. Рэвен, стоящий рядом, прижал руки к груди, как будто пытаясь удержать свой порыв боли, не зная, что сделать с этим ощущением.

Это было похоже на кошмар. Бастиан чувствовал, как в его груди что-то ломается. Это был не просто его друг, это был человек, который был с ним, несмотря на все тёмные моменты их пути. Он не мог поверить, что Эрема ушёл, и что в последнем моменте его жизни не было ни спасения, ни надежды.

«Я… я не успел…» — слова вырвались из Бастиана с мучительной болью. Он стиснул кулаки, но уже знал — теперь не было пути назад. Он потерял Эрема, потерял друга, который когда-то был их силой, их опорой. А теперь его не было.

Рэвен, как и он, был немым свидетелем этой трагедии, понимая, что ничего не могли сделать. И это было ещё больнее, чем смерть Эрема — отсутствие возможности спасти его.

Бастиан, ощущая, как холод заполняет его душу, молчал. В его голове не было ни единой мысли, только одно чувство — чувства полной утраты, разочарования и невыносимого сожаления.

Он потерял их.

Треск, похожий на разрыв ткани реальности, прорезал тишину, и мир вокруг начал рушиться. Камни под ногами трескались, воздух становился вязким, а сам мир словно распадался на части, поглощая всё, что было живым. Огромные трещины появились в небесах, поглощая свет, как черные ямы. Далеко впереди раскололась земля, и с каждым шагом разрушение становилось всё ближе.

Бастиан не мог смотреть на это. Вся его душа была переполнена болью и гневом, и теперь эта адская сцена разрушения была слишком много для него. Его глаза наполнились слезами, но он знал, что нельзя было останавливаться. Он не мог позволить всему этому исчезнуть. Он не мог остаться здесь и стать частью этой бездны.

Он выхватил ткань, последнюю ниточку между мирами, и без колебаний подкинул её под себя. Ткань сразу запульсировала, её края начали светиться ярким светом. Схватив Рэвена за руку, Бастиан без раздумий прыгнул в светящуюся вуаль, ощущая, как их тела поглощаются ею.

В следующий момент мир вокруг них исчез, и они оказались в новой реальности, в другом месте, далеко от разрушений и смерти. Но в сердце Бастиана не было облегчения. Вместо этого в его груди царила пустота. Всё происходящее до сих пор терзало его, и даже с этим новым миром перед глазами он не знал, что будет дальше.

Бастиан стоял молча, глядя в пространство перед собой, сжимая кулаки. Рэвен, казалось, понял, что его друг переживает. Но никто не знал, что делать с этой болью, что оставалась внутри.

И хотя они спаслись от разрушений, эта победа не приносила радости. В мире, в который они попали, не было ничего, что могло бы вернуть Эрема.

Когда Бастиан и Рэвен оглянулись, мир, который они только что спасли от разрушения, снова оказался под угрозой. Из земли, из самой глубины, начали раздаваться шаги, настолько мощные, что казалось, будто сама реальность дрожит. С каждым шагом земля под ними трещала, а воздух сотрясался от мощи, исходящей от того, кто приближался.

И вот, из-за горизонта, появляется фигура, настолько огромная, что затмевала собой небо. Это был Король Трим — величайший из всех великанов, чьи размеры превышали обыкновенных стражей этого мира в несколько раз. Его фигура затмевала собой всё, как огромная гора, а каждый его шаг казался землетрясением. Он шёл, не обращая внимания на то, что рушится всё на его пути, шагая по городам, по лесам, по жизни, будто просто мимоходом.

За ним двигалась армия великанов, все они огромны, с лицами, полными безжалостной ярости. Это была армия разрушителей, стремящихся уничтожить всё, что попадается на их пути.

Бастиан с Рэвеном стояли в оцепенении, не зная, что делать. Это был не просто гигант — это был Король, чудовищная сила, несущая разрушение с каждым своим движением. Он не оставлял за собой следов жизни. Всё, что его окружало, разрушалось, стиралось с лица мира.

Король Трим шагнул ещё ближе, и Бастиан почувствовал, как земля под ним начинает дрожать. Даже с его молнией в руках он понимал — он один не справится с этим. Он не был готов к такой угрозе.

Но в этот момент Рэвен, несмотря на страх, который начинал наполнять его душу, встал рядом с Бастианом.

— Мы не можем позволить ему уничтожить всё, — сказал Рэвен, сжав кулаки. — Мы должны найти способ остановить его. Даже если для этого придётся пожертвовать всем.

Взгляд Бастиана был полон решимости. Он знал, что у них не было выбора. Всё, что он мог теперь сделать — это сражаться. Но с такой угрозой... у них, вероятно, не было шансов. В его сердце снова зародилась надежда, хотя она была слабой и едва ли видимой.

"Может быть, это их последний бой, их последняя возможность", — подумал Бастиан, понимая, что если они не победят, этот мир исчезнет, как и все другие, что уничтожал Король Трим.

Они начали готовиться к битве, зная, что она будет решающей.

Когда Король Трим взглянул на Бастиана и Рэвена, их сердце сжалось, и все силы, которые они пытались собрать для борьбы, вдруг исчезли. Его взгляд был холодным, беспощадным, как сама смерть. Это было не просто смотрищее на них чудовище — это был взгляд существа, которое уже давно не испытывало страха, не осознавая, что такое жалость.

Бастиан почувствовал, как его сердце замерло, а дыхание перехватило. Страх, который он всегда мог победить, теперь охватил его, как железные когти. Великан с каждым шагом рушил их мир. Он не просто топтал землю — он вытираł её из памяти, стирал с лица мира каждый дом, каждую улицу, каждую жизнь. Всё было для него лишь прахом под ногтями.

Рэвен, стоявший рядом, почувствовал то же самое. Он хотел сражаться, но понимал, что в одиночку они ничего не смогут сделать против этого чудовища. Вместо того чтобы встретить его взгляд с вызовом, Рэвен был как под гипнозом, не в силах двинуться с места. Каждый дом, который падал, каждый крик, доносящийся с улиц, только усиливали ощущение бессилия.

Великан, не останавливаясь, продолжал разрушать всё на своём пути. Бастиан и Рэвен смотрели, как на их глазах мир рушится. Лица людей, застывших в ужасе, моменты, которые они пытались сохранить, исчезали в мгновение ока. Даже если они хотели действовать, их руки были связаны этим необъяснимым, невыразимым страхом.

— Мы не можем его остановить, — прошептал Рэвен, его голос дрожал. — Он... он уничтожит всё.

— Мы... мы не сможем защитить людей, — едва слышно произнёс Бастиан, чувствуя, как его ноги подкашиваются. — Мы не такие сильные...

И тут Бастиан почувствовал, как сжалось его сердце. Он вспомнил всё, что потерял. Он вспомнил своих друзей, свою семью, и даже тот момент, когда был готов сражаться за них. Но теперь, стоя перед этим ужасом, он ощущал, что его решимость исчезла, как песок сквозь пальцы.

Крики людей, которые пытались убежать, но не могли, громкие удары, когда гигантские ноги великанов топтали землю — всё это поглотило его сознание. Он не мог понять, почему мир оказался таким безжалостным. Почему они стояли перед этим, не имея возможности даже что-то сделать.

Страх, как невидимая сеть, сковал их, и они лишь могли смотреть, как всё рушится. Все их усилия, все их сражения и путешествия, казались теперь бессмысленными. Потому что против такого врага, как Король Трим, не было силы.

И тогда, в этот момент, Бастиан понял: для того чтобы победить, нужно что-то большее, чем просто сила. Нужно не просто сражаться, но и найти что-то, что даст им возможность стать чем-то большим, чем они есть.

— Рэвен... — прошептал Бастиан, сжимаю кулаки. — Мы не можем сдаться. Мы не можем позволить этому миру исчезнуть так просто.

И вот, в тот момент, когда весь мир вокруг них рушился, когда великан с армией, как буря, сметали все на своём пути, Бастиан и Рэвен стояли, не в силах ни двигаться, ни сражаться. Страх окутал их, лишив последней искры надежды. Всё, что они пережили, все эти сражения, дружбы, стремления — теперь это казалось бессмысленным. Это было не просто конец их путешествия, это был конец всего.

Король Трим, с каждым шагом стирающий мир, не оставлял места для сомнений — победа была невозможна. Гигантские ноги его армии, как молоты, разрушали всё, что осталось от того мира, что был до этого. Люди кричали, но их голоса глотала тишина разрушения. Ни один их поступок не мог остановить безжалостное колесо судьбы.

Всё, что было, исчезло, как один последний, невыразимый момент, забытый в темноте.

Бастиан стоял, сжимая в руках молнию — ту самую, которая когда-то давала ему надежду. Но теперь она казалась лишь крохотным огоньком в бушующем океане хаоса. Он ощущал, как его тело начинает сдавливать неизбежность. В этом мире, полном боли и разрушений, они не смогли найти ответ. И в этом моменте понимания, он просто принял всё — тот факт, что они не могли изменить этот мир, что они не могли остановить его гибель.

Рэвен стоял рядом, его взгляд был пустым, как и его душа. Он чувствовал то же самое. Точно так же, как и Бастиан, он осознал, что всё, что они пытались сделать, не имело значения.

И вот, когда они стояли в центре разрушенного мира, когда последний луч света исчезал, когда великий Король Трим разрывал небеса, они поняли, что было уже слишком поздно.

Это был конец.

Конец всего, что они когда-либо знали.

Конец формы

Начало формы

Конец формы

Авторство:Shardix