Читать онлайн
"Звезда. Подъём"

Нет никакого желания выползать из кровати, так что я несколько дней бессмысленно лежу в постели. От предложения того демона, по имени Дэймон, отказался: не думаю, что он правда может мне помочь, да и демонам я не доверяю, честно говоря. Мариам вовсю готовится к Новому году, заставляет меня праздновать с ним, а я вообще не горю желанием, еле вылезая из постели из-за своей подавленности. Тем не менее иногда у него выходит заставить меня переодеться и помочь ему с какими-то делами. Работаю над улучшением мира, снося церкви Кая, чтобы уничтожить остатки его злополучной веры, создаю новые растения, а в один момент понимаю, что могу попасть в другой мир, что, однако совсем не радует, хотя раньше я бы скакал до потолка от счастья, ликовал, как никогда раньше.

Незнакомый мир отличается высоким уровнем прогресса: летающими машинами, высотными зданиями и, что удивительно, объединением прогресса и растений в большинстве случаев: кафе, где вместо столов используются огромные цветы, здания, состоящие примерно на две трети из деревьев и других растений, зарядные станции, вырабатывающие энергию за счёт фотосинтеза из-за связи с растительной материей... В общем, мир странный, но, возможно, здесь мне смогут помочь если не с подавленным состоянием, то хотя бы с больным глазом.

По пути мимо парикмахерской замечаю в витрине своё отражение. Алые волосы длинные, но лохматые, неухоженные, сплошная морока для меня сейчас. И именно поэтому я захожу внутрь.

Что удивительно, нет никакой таблички с прейскурантом, никаких электронных объявлений или записок с ценами. Другие заходящие со мной жители города не спешат заплатить, так что я стою в дверном проёме и смотрю, как они все усаживаются в кресло для стрижки, покраски, мелирования, ухода за цветком в волосах, прежде чем уйти через некоторое время, так и не заплатив. Видимо, заметив, наконец, меня, ко мне подходит юноша, работающий в парикмахерской и интересуется с улыбкой:

— Что-нибудь выбрали?

Внутри меня поднимается паника, хочется крикнуть по привычке: "Не улыбайся мне так и уходи поскорее, иначе он точно тебя убьёт!", однако я вовремя одёргиваю себя. Астер, спокойно. Рори мёртв. Больше не существует. Он больше ни тебе, ни кому-то другому ничего плохого не сделает. Не паникуй.

И именно поэтому я всё же выдавливаю из себя с трудом усталую улыбку и выдыхаю:

— Прошу прощения, сколько стоит у вас стрижка?

— Что делает? — с недоумением интересуется мой собеседник, глядя на меня с недоумением. — Диковинное слово. Вы иностранец?

— Вроде того, — не менее озадаченно отвечаю я, пытаясь затем объяснить:

— Стоит. Ну, я имею в виду, сколько нужно заплатить, какая у вас валюта? Даже так непонятно... Ну обмен, что и сколько вы берёте за смену причёски?

— Нисколько, — с недоумением поясняет парикмахер, качая головой. — Почему мы вообще должны что-то брать за свою работу, если так никто не делает? Продуктовые склады поставляют нам любые продукты на выбор, но в разумных количествах, мы здесь стрижём людей, как им нравится, ателье и склады одежды обеспечивают нас необходимым для жизни и праздников количеством одежды и так далее. Не понимаю, зачем брать что-то у других, если все живут на взаимной работе друг для друга. А у вас не так?

— Немного другая система, — вздыхаю я, немного завидуя, что кто-то оказался в таком утопическом месте. — В таком случае не могли бы вы постричь меня на свой вкус?

— Конечно, как вам будет угодно, — улыбается он, провожая меня к свободному креслу, усаживая и накрывая тканью. — Просто стрижка? Может, покраску какую-то хотите, мелирование? Хотя у вас итак волосы очень красивые, конечно.

— Полагаюсь на ваш вкус, — выдыхаю я, не слишком уверенный, что именно хочу. В любом случае, выйдет либо очень хорошо, либо настолько плохо, что я об этом пожалею, так что попытка не пытка, стоит дать ему шанс.

И тогда мастер кивает и принимается за работу. Я смотрю, как алые пряди волос опадают на пол и на ткань, укрывающую меня, однако не спешу посмотреть в зеркало, чтобы увидеть, как я выгляжу: хочу увидеть готовый результат, никаких полумер.

В какой-то момент парикмахер заканчивает, довольно замечая, пока стряхивает и сметает с пола в итоге мои волосы:

— Вам стоит посмотреть, что получилось. Выглядите настолько прекрасно, что я позвал бы вас на свидание, не будь вы моим клиентом.

Мне кажется немного странной отчего-то эта фраза, так что я решаю проигнорировать её, переводя взгляд с него на зеркало. Мне действительно нравится то, что я вижу в отражении, хоть это и кажется немного непривычным. Наверное, мне бы больше подошли волосы подлиннее, пусть и так выглядит довольно хорошо.

— Спасибо, вышло просто замечательно, — сдержанно благодарю его я, прежде чем подняться с места. — Не подскажете, как добраться до ближайшей больницы или какой-то частной клиники? Сами видите, что у меня с глазом, надеюсь получить шанс на хоть какую-то помощь с этим.

Юноша качает головой сочувственно, прежде чем кивнуть задумчиво, беря лист бумаги:

— Неподалёку есть одна хорошая клиника. Я сейчас нарисую карту, как вам дойти отсюда, и напишу инструкцию на всякий случай. Обязательно приходите ещё, когда волосы отрастут.

— Я обдумаю ваше приглашение, — соглашаюсь я, пусть и не уверен до конца, хочу ли снова прийти в этот мир. У меня нет моральных сил даже чтобы толком оценить причёску, что уж говорить о повторном походе в парикмахерскую?

Отправляюсь по нужному адресу в клинику, позволяю врачам осмотреть меня и, к своему счастью, слышу, что могу получить помощь с глазом. Про пострадавшее из-за Рори ухо даже не спрашиваю: знаю, что придётся повредить барабанную перепонку, чтобы извлечь вросшие в неё слуховые косточки, а это точно будет больно, так как работа ювелирная, прокалывать придётся, как тогда, когда я получил эту травму. И отчего-то такой боли я боюсь.

Позволяю отвести меня в кабинет, использовать какие-то мази и зелья на мой глаз, прежде чем в один момент понимаю: я снова вижу всё нормально. Ощущение настолько хорошо, что должно быть почти головокружительным, но я радуюсь слабо, покидая больницу. Наконец-то я могу видеть всё нормально, но какой в этом смысл, если я не хочу видеть ничего?

Бреду по улице неизвестного мира, пока в один момент на глаза мне не попадается тот самый демон, который предлагал мне сделку несколько дней назад. Он здесь живёт? Или караулит меня, чтобы предложить сделку снова?

— Нравится жить в безрадостном мире? — слабо усмехается он, отчего я чувствую лёгкую волну раздражения, отвечая на его вопрос:

— Как будто такое может кому-то нравится. Глупый вопрос.

— Но ты так отказываешься, словно для тебя какой-то кайф быть страдальцем, — посмеивается в ладонь Дэймон, прежде чем снова хитро посмотреть на меня. — Или я предложил плохие условия? Да, твоя душа половину жизни будет принадлежать организации, придётся на них работать, но ты мало того что избавишься от негативных чувств, так ещё и получишь официальное трудоустройство с зарплатой. Мне кажется, это достаточно заманчиво, не находишь?

Я смотрю на него внимательно, не зная, что ответить. У меня ещё не поехала крыша, чтобы я начал доверять демонам, но его предложение и правда звучит заманчиво, так и хочется просто взять и согласиться на его условия. И мне не хватает выдержки, я не могу ответить "нет". Тоскливое чувство в душе с каждым разом кажется всё более невыносимым.

Точно зная о моих внутренних метаниях, Дэймон протягивает руку, и я понимаю её, больше не сомневаясь ни секунды. Не ощущаю ничего, но знаю точно, что моя душа теперь наладится у него во власти. А после рукопожатия он не спешит отпустить мою руку, телепортируя нас обоих в другой мир, к огромному солидному зданию со множеством стеклянных окон.

— Добро пожаловать в Корпорацию Межмирового Порядка, — поясняет он, продолжая вести меня за собой в здание. — Осматривайся, я всё объясню тебе по пути.

Мы проходим мимо сотрудников, работающих за столиками над отчётами, мимо множества плакатов с мотивационными речами немного перегибающими палку с патетикой, а также мимо каких-то графиков и схем, связанных, очевидно, с рабочими моментами Корпорации.

— Так я теперь офисный планктон? — шутливо уточняю у демона, на что он качает головой, честно отвечая:

— На самом деле нет. Ты работаешь в организации в качестве Устранителя, так что в офисе можешь вообще не появляться, если желания не возникнет. Я занимаюсь вербовкой таких, как ты, и я определённо увидел в тебе потенциал. Устранители занимаются уничтожением тех, кто может нарушить ход прописанной в Корпорации истории или пойти против неё.

— Проще говоря, ты взял меня сюда убивать неугодных? — хмурясь, уточняю я, на что он кивает, даже не пытаясь солгать или уйти от вопроса. — А раньше, до того, как я согласился, ты это сказать не мог?

— Тогда бы ты точно не согласился, — резонно замечает он, а мне уже хочется схватить с чего-нибудь стола карандаш и воткнуть ему в глаз. Долбаный ублюдок, как будто мне мало было убийств в Эфларе, словно не хватает того, что я всё ещё отвечаю за смерть и катастрофы своего мира. Мне итак непросто убивать жителей, в создании которых я когда-то участвовал, ради поддержания баланса, а здесь ещё и жители других миров.

Он словно и не замечает мои испепеляющие взгляды, вместо этого замечая, уже провожая меня на выход:

— Ну всё, не дуйся, в тебе есть эта способность убивать других, я вижу, ты справишься, со временем станет легче. Да и твоей глубокой апатии нет, чувствуешь? Наслаждайся счастливой жизнью, пока не позвонят и не отправят работать в другой мир, проводи время с лучшим другом, делай лучше свой мир. Ты разве не этого хотел?

А я молчу, не зная, что ответить. И правда ведь хотел этого, но как будто бы не чувствую себя счастливым, получив желанное. Словно понимаю в глубине души, что жаждал чего-то иного.

Но всё равно не спорю, отправляюсь домой, в свой мир, чтобы просто продолжать жить дальше. В какой-то степени Дэймон прав, а значит нет смысла упускать возможность. Со мной Мариам, значит всё действительно не зря. Пусть и ощущается смутно, что мне плевать на Эфлару на самом деле, ведь я согласился стать демиургом только ради друзей. Которые, кстати, мало того, что не друзья мне больше, так ещё и мертвы.

И вот в итоге день ото дня я провожу время с Мариамом, продумывая вместе с ним изменения для мира, стараюсь сделать всё лучше, пусть и не всегда выходит. Благодаря другу я чувствую себя вполне себе счастливым, вот только новая работа омрачает жизнь, я постепенно понимаю, что меня тяготит должность Устранителя. Кроме этого мне приходится убивать мужчин, женщин, стариков и детей разного возраста, а иногда даже целые семьи или компании друзей, коллег, родственников... Сам себя ненавижу за то, что делаю, именно поэтому прихожу в один день к зданию Корпорации и вылавливаю возле него Дэймона, чтобы сказать:

— Я увольняюсь. Верни мне мои душу и апатию, я собираюсь покончить с этим. У меня нет больше никакого желания заниматься этим делом.

— Странно, у тебя же хорошо получается, — задумчиво хмыкает он, отчего я чувствую, что начинаю закипать. — Впрочем, я всё равно не могу тебя отпустить: Корпорация не позволит.

— Так мне нужно идти за своей душой к ним? — уточняю я, полный решимости получить своё увольнение, однако слышу с его стороны раздражённый ответ:

— Нет, она у меня. Однако Корпорация тебя уволить просто не позволит, а собой и своими близкими ради тебя я рисковать не собираюсь. Так что придётся потерпеть. Говорю же, ты привыкаешь.

— Привыкну? — я не могу сдержать презрительное фырканье. — Будто к такому вообще можно когда-нибудь привыкнуть.

— Ну знаешь, ты особо не отличался эмпатией, когда убивал своих бывших друзей в попытках спасти себя, — насмешливо отзывается он.

Терпение подходит к концу. Я хватаю его за рубашку и толкаю к стене, с силой вжимая в неё лопатками и гневно выдыхая:

— Да что ты вообще знаешь обо мне? И с чего бы это "спасти себя"? Я действовал ради лучшего друга, если ты ещё не понял.

— Тогда зачем мстил этому Рори, причиняя боль через себя? — продолжает насмехаться демон, глядя на меня немного свысока. — Мог просто убить сразу, чтобы он не тронул того твоего друга, но вместо этого издевался, оставлял порезы, вдавливал стекло поглубже... Ты ненавидел его за то, что он делал с тобой, Астер. В первую очередь ты хотел спасти себя от него, а уж потом всех остальных.

— Заткнись! — я не хочу его слышать. Не желаю, чтобы он продолжал говорить правду, которую я всегда хоронил в глубине своей души.

Однако Дэймон не успокаивается, продолжает издеваться, глядя на меня с издёвкой, побуждая ответить хоть что-то более весомое:

— Боишься правды, Астер? Давай начистоту: ты до сих пор жив не ради Мариама или ответственности перед Эфларой. Ты продолжаешь жить ради себя, всё ещё надеешься что-то найти или увидеть, стать, наконец, счастливым, и начать спокойную мирную жизнь. Ты спасал себя, сметая с пути всех тех, кто был готов тобой пожертвовать. А что касается твоего лучшего друга... Знаешь, иногда мне кажется, что ты и друга в нём до конца не видишь. Да, были когда-то в прошлом, но сейчас он ничего не мог сделать для тебя, даже боялся. Чего стоит дружба, где один опасается другого, где другой следует за желаниями первого, наплевав на свои? Вы ведь уже не друзья, Астер. Просто цепляетесь друг за друга, потому что вам это удобно.

— Да закрой ты, наконец, рот! — психую я, крепче сжимая его рубашку, прежде чем оттолкнуть демона в сторону, спеша вернуться в Эфлару.

Он не прав. Я не спасал себя, я же даже жить не хочу. Я действительно дружу с Мариамом, а не общаюсь по инерции, а то, что мы уже не так близки, как раньше, и он не всегда оказывается рядом, когда нужен, что мы занимаемся миром, на который мне плевать, это ничего не доказывает. Все демоны лжецы и обманщики.

Тем более, кроме Мариама, у меня нет друзей. Если даже он не мой друг, то получается, что я один против всех.

Стоит мне оказаться в Эфларе, как я со всех ног спешу к Окено домой, а когда тот открывает дверь, бросаюсь ему на шею, крепко обнимая и прижимая друга к себе. Он обнимает меня в ответ, однако смотрит обеспокоенно, осторожно уточняя:

— У тебя всё хорошо? Не помню, чтобы ты раньше так делал.

— Да, всё в порядке, — только и могу выдохнуть в тот момент я. — Просто очень рад, что ты мой друг.

С того дня время продолжает идти, я продолжаю работать над улучшением мира и общаться с Мариамом, писать какие-то записи в канал. К сожалению, моя работа раскрывается для наблюдателей из ффо, но с этим ничего не поделать. Главное не показывать слабость, у всех всё будет хорошо, если я смогу вовремя держать язык за зубами дальше.

Убийства невинных, однако, всё так же тяготят. Вот и теперь, когда передо мной оказывается маленький мальчик, явно надеющийся, что я веду его домой, к семье, внутри меня бушует шторм. Шаг за шагом, я веду его в сторону обрыва, зная, что его семья уже никогда его не отыщет: сегодня он умрёт. Стараюсь упираться ногами в землю, сопротивляться и не вредить этому ребёнку, но тело не слушается, пока душа у Дэймона. Мне хочется кричать, проклинать Дэймона, но даже это не выходит.

— Дяденька, у вас рука дрожит. Вы замёрзли? — уточняет у меня ребёнок, а мне хочется взвыть.

Пробую сказать ему: "Убегай, я тебе не помогу" или хотя бы "Беги от меня", но с губ не срывается ни звука. Глаза слезятся, пока я пытаюсь хоть как-то предупредить его словами, но ничего не выходит, поэтому я просто выдыхаю, когда слезинка стекает по щеке:

— Да. Холодно сегодня.

Мальчик смотрит на меня немного обеспокоенно, прежде чем со смешком заметить:

— Мама всегда говорит, что нужно носить перчатки в холодную погоду. А вы, дяденька, растяпа и плакса. У вас так сильно руки от холода болят? Папа говорит, что мужчины сильные, они не плачут, когда им больно.

"Дурак твой отец, но сейчас даже это неважно," — приходит мне в голову, но я молчу, продолжая вести его на верную гибель. Чем это заслужил ребёнок? Всего лишь тем, что его история отличается от написанной кем-то?

Обрыв приближается, и мальчишка смотрит на меня с удивлением, только сейчас понимая, что ничего хорошего дальше не случится. Наконец-то он понимает, что нужно бежать, однако, как ни стараюсь, я не могу разжать пальцы, сжимающие его руку, продолжаю тащить к обрыву.

— Дяденька, не надо! — почти плачет он, а я и сам его едва вижу из-за застилающих глаза слёз, когда выдыхаю:

— Прости. Я тоже этого не хочу.

Маленькое тельце с криком летит вниз, в пропасть, а я ощущаю, как дрожат и трясутся конечности. Прячу лицо в ладонях, всё ещё не желая поверить в произошедшее, но вынужденный снова и снова прокручивать в голове детский предсмертный вопль. Мой новый ночной кошмар, что присоединится к старым.

Нет желания вставать, однако я всё равно заставляю себя сделать это, чтобы вернуться к Мариаму, чтобы продолжать помогать ему с миром, чтобы всё было не зря. Возможно, если я сделаю жизнь других таких же детей лучше, смогу простить себе эту смерть. Пусть и понимаю в глубине души, что это самообман.

Так и проходит время с Мариамом и работой, пока в один день мне в голову не приходит идея выбраться в мир, где была сделана моя стрижка и где мне вылечили глаз. Так я хотя бы смогу отвлечься в незнакомой атмосфере, не видеть ненавистные уже стены, небо, землю, всё. Я отдал слишком много своего времени миру, который доставлял мне только страдания, который, по сути, никогда не был моим. Странное чувство: будто я на своём месте, но в то же время не на своём, и всё было бы в порядке, если бы обстоятельства были другими.

Захожу в какое-то случайное кафе, заказываю чай и пирожные, собираюсь провести время, не думая о том, что происходит в моей жизни. За соседним столиком скоро устраивается незнакомый мне, но, кажется, вполне симпатичный парень — мне немного сложно судить о таких вещах. Подмигивает мне, смотрит, кажется, кокетливо, будто бы всем своим видом приглашает пересесть к нему, однако я не спешу, только со смешком пишу об этом на канал, чтобы получить неожиданно комментарий в ответ. Надо же, тот ангел, который возмущался в прошлый раз, что я в них не верю. Его ещё Серафим зовут, кажется. И что написал? "Флиртуй в ответ"? Бессмысленный совет, вообще не понимаю его логику, если честно.

Именно поэтому моментально набираю ответ:

"Это чтобы он растерялся от неожиданности и съебался?"

"тут не предугадаешь..." — отвечает он, а я качаю головой. Когда вообще случалось такое, чтобы флирт отпугивал потенциальных ухажёров? Хотя ладно, в моём случае это вполне закономерно, я не то чтобы прям красивый парень.

Переписываюсь с ним дальше, с удивлением замечая, что наш диалог не заканчивается, как в прошлый раз, но перетекает в намёк с его стороны, что с тем парнем всё понятно. Разумеется, теперь уже понятно, вот только мне это не нужно. Я вообще не чувствую никакого романтического влечения со смерти Лерии, что, однако, совершенно не могу объяснить.

Переписка продолжается, и в итоге мы общими усилиями решаем, что от парня пора бежать, раз ничего серьёзного с ним я не планирую, а Серафим шутит, чтобы я отправлялся к нему. Мотивирует это тем, что я мог бы выпить с ним чаю и пообщаться с ним, а не с "какими-то непонятными флиртующими личностями". Как будто что-то сильно меняется, кроме того, что в его случае личность не флиртующая. Однако я всё равно соглашаюсь. Всё равно никаких планов на вечер у меня нет.