Читать онлайн
"Глава 4. Встреча"

Тёплый ветерок, предвещавший скорое прибытие лета, обдувал мою обшарпанную голубую олимпийку. Ожидание бегства огоньков на светофоре в сторону зеленых оттенков — одно из самых удручающих занятий за день. Это стояние почти как время в очереди, где из подвижек к кабинету врача только редкий шмыг носом среди чащи мутных голов.

Лишь в редкий час я останавливаюсь на красный свет. Оркестровый ритм, – легкостью в суставах, – так и норовит поддержать меня сделать шаг вперед. Но не сегодня. Насущные дела и планы похитили у меня этот день. Сегодня кто-то зависит от последствий моих поступков и решений, что удручает куда более красного сигнала и какого-либо ожидания. А легкая идея, залетевшая ветром в пустую голову, – «похоронить себя с этим днем и всеми вытекающими» несет в себе болезненный дискомфорт. Бескультурье и невежество – «Ну как он мог умереть именно сегодня? Что на завтра никак не отложить?».

Мою скучающую физиономию настигли неведомые метаморфозы, когда я увидел развязно шагающую фигуру своего бывшего одноклассника, Гоши «Стеклопластика». Прозвала его так наша общая знакомая, Ленка Кожевникова. Однажды она увидела Гошу под солью, (а как гласит его реноме, таким его видели довольно часто) и с языка сами собой слетели слова: «Гоша, да ты ж как стеклопластик!». Знала ли Лена как выглядит стеклопластик – не ясно, но я с ней согласен. Нет более слов и междометий, чтоб точнее описать Гошу. Его неестественно бледная кожа в купе с сильной потливостью делал лицо точь-в-точь, как должен был бы выглядеть стеклопластик, если бы он решил выйти из мира наших фантазий на полки строительных магазинов.

— Привет, Гошан! — откопав в памяти нужные слова крикнул я.

Гоша точно в ускоренном видео кротко испугался, весь напрягся, задубел, сжался в комок материи, а затем вернулся в обычное состояния, расслабился и даже чуть порозовел. И всем видом пытался объяснить прохожим, что его испуг — лишь зрительная иллюзия, а они мол уже себя напридумывали.
Говорят Гошу как-то омоновцы брали, а он тогда был под кислотой, с того момента и шарахается от всех и каждого.

— Hello, tribesman! — с вычурным, но всё равно как-то русским акцентом произнес Гоша. — Ты уж прости, сразу не признал. Ты смотрю причёску сменил?
— Что-то вроде того. Ты каким путями здесь?
— В смысле, «какими»? — Старый знакомый всё ещё сопутствовал своему реноме и явно был не в себе.
— Ну в плане – как дела?
— А, да всё good, братух! Вот, к вам в capital перебрался. Здесь же у вас всё: культура, деньги, бабки, финансы! Успевай только схватить!

Гоша всегда был загадочной сущностью. Пылкой на слова, хваткой до денег и безрассудно живее меня. Он будто всегда знал что делает, при этом ни черта не понимая. И жил всегда так, будто завтра вымысел, а вчера не приговор. Но при этом, явственно осозновал, что выбранный им путь будет витиеват и до омерзения шаток – местами с поджогами, травматами, завываниями мигалок в ночи. И обязательно выведет к всепоглощающему успеху духа и материи. В общем, персона была крайне скользкая и хитрая, а посему меня пугающая.

Парадоксально, но моя бесперспективная натура никогда его не отталкивала, а даже наоборот. Не редко он пытался пригласить меня в долю на проект “полностью легальный”, даже объяснял когда нужно будет соскочить. Я же никогда в его идеи особо не верил, (хоть и всегда спустя время убеждался в своей неправоте) так еще и сам был довольно безынициативен. «Меня звать либо править манифест, либо писать» — слышал он в ответ.

— Давно переехал?
— Не, пару тройку недель. Сейчас хожу осматриваюсь. Тут знаешь, у города аура даже другая. Вдохновение так и прёт, куда не глянь, всюду кто-то, что-то да мутит, что-то подписывает, что-то продаёт. Тут-то я дам душе разгуляться. Люблю я такие виды. Ты то, как сам?
— Пойдёт.
— Куда?
— Хорошо, говорю.
— Хорошо — это хорошо! Я, кстати, профессию свою наконец нашел. Представь, я теперь глава креативной обёртки!
— Упаковщик?
— Да тьфу на тебя, я creativer!
Я вопросительно взглянул на него.
— Ну типа рекламщик, только круче. Моя задача сначала придумать, как мы её называем, PV— ProVision. PV — есть некоторая проблема или же, вернее сказать, некоторое обстоятельство, которое вызывает проблему. Да такую PV, чтоб её суть мог понять только я. А после… — Гоша чуть пригнулся и подхватил меня за руку. — Я должен придумать решение, не менее мудреное, мы его называем wrapper, и сказать всем, что это единственное решение. А как только мы сможем распространить слух о нашем PV, мы покажем всем наш wrapper, но на разработку требуются большие деньги, просим вашей помощи монеткой. Вот и весь фокус! А raise на этом можно — такие доллары, что страшно! Только мы обычно wrapper сначала придумываем, а потом только PV, но это тонкости, сам понимаешь, искусство.
— Это здорово, что работу нашел. — Я чуть качнулся от Гоши в сторону, смущенно смотря в пол, ведь звучало всё это смутно. — Только, честно говоря, не понятная какая-то схема. Проблема то выдуманная, кому сдастся пустое решение на пустую проблему?
— Я всегда знал, что ты башковитый пацан, но не дальновидный. В любом продукте наполнение тебе любой индус фрилансер за пять баксов мигом намутит. Главное — подача! Тут-то и оно, выходим мы, creativer’ы, сразу с готовыми проблемами и решениями, бери какие хочешь и как хочешь наполняй.
— Ну круто, наверное… — вяло мямлил я, так как на меня резко нахлынул страх за людей, которых пустили плавать в одном аквариуме с Гошей.
— Слушай, Ванёк, ты какой-то смурной. Ты встанька ровно, грудь вперед, все остальное назад. Ну сам знаешь. Уверенности, бодрствования, силы!

Сам, Гоша, соответствовал своему новому статус «трудоустроенного», так что и выглядел «по-новому». Чуть длинные, уложенные назад волосы, на которых громоздились большие наушники; его белая футболка была явно на размер меньше, чем нужно; черные классические треники с лампасами; на левом плече висел бежевый шоппер с эмблемой теософского общества. Ну и, конечно, в тапочках.

— Так ты, Гош, поделись, что тебе такой уверенности придаёт. Может тоже грудь колесом станет, — попытался я извлечь из диалога хоть какие-то для себя плюсы (что было для меня неестественно, видимо так сказалось общение с Гошей).
— Не, брат, там, где было — уже surfaced. Но могу кое-что другое предложить. — Тут он начал копаться в своем шоппере.

Гоша встал в позу внушающую уверенность, так стоят мужчины в солидных костюмах на рекламных постерах: ноги на ширине плеч, взгляд ищет мою макушку. Он вытянул правую руку, сжимая в двух пальцах пакетик с таблеткой и произнёс:

— Крайняя разработка ученых трансгуманистов, технологический прорыв в сфере духовного обогащения!
— Что это? — заинтересовался я.
— Адепты трансгуманизма смогли выяснить, что в нашем сознании спрятан некий «порт» для соединения с вселенской «сетью». Эта дверка, оставленная для человечества создателем, имеет возможность открываться. Кто-то в состоянии даже разглядеть, что за ней спрятано. А некоторые уникумы, смогли научиться читать сигналы, исходящие из её щели! За примером далеко ходить не надо. Ты думаешь Эйнштейн в двадцать два года, смог додуматься до теории относительности? Или что Менделееву «приснилась» периодическая таблица? Последний просто так всем сказал, буквально чтоб хоть как-то объяснить свои открытия, но когда люди вдруг поняли, что это нонсенс, так сразу быстренькое придумали, что он всю жизнь над ней корпел. Короче кругом — обман, главное захотеть его увидеть и захотеть обмануться. Это, кстати, один из слоганов нашей компании.
— Ну так, а что за таблетка?
— Ну ты думалку то включай, таблетка позволяет не просто увидеть, что за дверью. С помощью неё, можно натурально выйти в это некоторое пространство.
— И что там?
— Ну точно никто сказать не может. Многие описывают этот опыт, как подключение к общему вселенскому сознанию. Ты чувствуешь единения сразу со всеми мыслями и чувствами людей. Объяснить не получиться, нужно разок увидеть!
— А как такая таблетка оказался у тебя? — не сходилось у меня в голове. Пусть Гоша и хитёр, но его удел простаки и бабушки. Кто мог доверить ему проход ко всему сознанию человечества?
— Так это прототип. Импортный! Из Узбекистана. Мне его один новый знакомый, бизнесмен, и явно один из тех самых «учителей», передал. Сказал у него держать не безопасно, повсюду мол глаза и уши. Во мне он увидел соратника по верховным делам. Подарил эту сумку и вручил таблетку на сохранение, а в залог попросил 50 тысяч баксов.
Мои глаза округлилась от услышанного.
— Но ты не переживай, — заметив мою реакцию, уверял Гоша. — Я сказал, что с собой таких денег не ношу, и дал ему лишь пять тысяч и взял с себя обязательство отдать всю сумму при следующей встрече. Он попросил меня произнести некоторую special клятву, чтоб я не мог его кинуть, и расписку. Ну а после мы разошлись.
— А чего ты тогда мне предлагаешь её?
— Да у меня паспорт просрочен, и я фигу в кармане держал. На меня их магия не сработает. А мне как раз тут новую PV нужно придумать, а одному как-то постигать все тайны страшно.
— Ну раз такое дело, то конечно пошли!

Я не то, чтобы поверил в его рассказ, но меня ужалило жгучее чувство дежавю и впервые я решил довериться Гоше.

— Я живу тут не далеко, пойдём.

На светофоре, наконец, загорелся разрешающий свет, но мы двинулись в обратном направлении.
Пройдя вдоль расцветающего парка, он успел мне рассказать о некоторых его wrapper’ах, но просил не разглашать, так как не на всё уже есть PV. Еще спустя некоторое время, мы скользнули в переулок, зашли в подъезд и поднялись на 5 этаж. Я довольно смутно припоминаю дорогу. В Гоше было что-то пьянящее и чарующее, от чего мой мозг забыл все мало волнующие детали. Помню, что внутри подъезд был зеленый и воняло аммиаком.

Квартира у Гоши была маленькая, узенькая, постсоветская. Ковры, шкафы, пузатый телевизор. Описывая все это одним цветом, я бы сказал выцветший коричневый с вкраплениями красного. Мы уютно расположились на диване и раскинули широко ноги. Гоша вынул пакетик с таблеткой из сумки и положил на стол.

— По половинке или по четвертинке?

В один момент меня покинула вся моя уверенность. Зачем я согласился? Мне вообще это нужно? Я бы прекрасно жил и без знаний всего мира или что там предлагает мне эта пилюля... Да и Гоша не внушает никакой уверенности, тем более что он спрашивает: «по половинке или по четвертинке». Я уже тысячу раз пожалел, что согласился на данную авантюру.

— По половинке, — говорю.

По старой памяти я проглотил даже без воды, но потом понял, что нужно выглядеть более презентабельно и артистично сделал вид, что запил.

— Ну-с, устраиваемся по удобнее, начинаем trip! — с наигранным спокойствием провозгласил Гоша.

На лбу выступил легкий пот, а в кончиках пальцев забегали вспышки маленьками уколами. Возможно, это было легкое волнение, либо же некая эйфория от принятия. Я бросил чуть растерянный взгляд на моего попутчика в поисках поддержки. Гоша лишь довольно ухмыльнулся. Я был поражен его полным самоконтролем.
— Кажется начинается! — сказала его улыбка.

Он был прав, кажется, начиналось. Я заметил, что орнамент на обоях слегка поехал. Больше всего меня завлек ковер (вероятно, персидский): его узор начал переливаться и, — как бы это сказать, — «дышать». Думаю, он уже начинал пытаться сообщить мне какие-то секреты мира, но я показательно его проигнорировал.

Я бегал глазами по комнате: часы, вазы, пепельница, а в ней несколько сигарет Мальборо с желтым фильтром, фарфоровый кот, какая-то шашка висит на стене. Всё выглядело наигранным, фальшивым. Кто-то вдруг решил, что если просто напихать сюда различные сувениры (атрибуты) человеческой жизни, то никто не заметит подвоха. В мой мозг начала проникать едкая паника.

Вдруг Гоша чуть дрогнул и открыл глаза.

— А ты чего тут? Давай тоже подключайся! — Он поднял указательный палец вверх, — там встретимся, я на входе подожду.

Гоша вернулся в прежнее положение и закрыл глаза. Я в шутку решил проверить куда он указывал пальцем, но неожиданно для себя, прямо над ним, я увидел белое свечение. Огонёк тянулся из макушки Гоши, куда-то на потолок.

Я чуть помялся на месте. «А стоит ли?» — спросил голос. Я поднял голову и увидел, что из моей головы тоже исходит это излучение и упирается в дырку на потолке.

— Надо ли тебе все это, Ванюш? — доносилось беспокойство из отверстия.
— Не знаю, — вслух ответил я.
— Да у вас и канал связи слабый. Видать, что подделка. Провод еле держится!
Я промолчал.
— Ну ты смотри сам! Ты не подумай, что я отговариваю. Раз на тебя настроили, значит тебя ждут.
— Кто?
— Как «кто»? Ну они.
— А зачем «они» меня ждут?
— Да что ты заладил: «кто», да «зачем»?! А мне то почем знать? Ну ждут «они», видимо надо «зачем-то», может даже и не надо, но ждут, — рассердился голос.
— Я потерял нить диалога. — Сглотнув и выпрямив спину, я продолжил, — Вы не сочтите меня за невежду, неизвестный господин, я просто любознательный. Видимо мой длинный нос, завёл меня куда не следует. Не просчитал на несколько шагов вперед, вот и оказался в столь нелепой ситуации. Вы поймите, я не хотел вас огорчить.
— Ничего, я всё понимаю, — поддерживал голос.
— Не затруднитесь ли вы мне объяснить все происходящее и как мне лучше следует поступить?
— Ну объяснить не объясню, тут почувствовать надо.
— А как почувствовать?
— Ну, всем телом.
— Да нет, как подступиться.
— Дак ты глазки закрой, все поймешь. Ты если что зови, я буду рядом.

Последовав совету незнакомца, я погрузился во тьму. Сначала я ничего не понял, вполне обычная темнота, за тем исключением, что иногда мерцали некоторые формы различных цветов. Засмотревшись в один из силуэтов, я начала погружаться внутрь этой фигуры и лететь по туннелю вперед. В конце виднелся некий проход округлой формы, который ввел в фиолетовое ничто. И вот я стою посередине фиолетового ничего, совершенно один. Никакого единение с общественным сознанием не ощущаю.

— Ты в буферке, — пояснил голос.
— Вот оно что.
— Ага.
— А это как?
— Как — не знаю. Но знаю, что это для того, чтоб никто лишний не прошел. Пытаются всякие проникнуть куда не надо, потом хрен пойми, как разгребать бардак.
— Ну, видимо, речь про меня?
— Нет, ты не ссы, тебя протолкнем, ну может не зайдешь, так хоть увидишь.
— А извиняюсь, любезнейший, а с чего ко мне такое особенное отношение?
— Так у тебя ж пропуск! — удивленно пояснил голос.
— А-а, вот оно как, — скрывая стыд промямлил я.

Понятное дело, что пропуск видимо предназначался не мне, но и сказать это уже как-то не прилично. Да и Гоша похоже уже во всю там обнимает вечность и постигает тайны мироздания. Я, конечно, не сказать, что завидовал, но неужели я так сильно от Гоши отличаюсь?

— Ты короче на месте стой, я скоро, — сказал он. Я не то чтобы мог двигаться, так и счел это за непринужденный профессиональный каламбур.

Карман джинс в трелях зашевилися, пытаясь мне что-то передать. Всё было очевидно – я ступил за границу, знать о которой мне не дозволено. А значит моя нога вот вот и взорвется в наказание мне. Чуть помусолив эти мысли на языке до меня всё же дошло, что трезвонит телефон. На экране был улыбающийся Зуб, с припиской: “Бедовый. Брать только если при смерти”. Нижняя надпись меня смущала, не мог определить степень своей убитости.

— Алло?
— Привет, Вань, у тебя не будет перехватить пары соток?
— Зуб, скажи честно, ты галлюцинация?
— Ну это как посмотреть.
— Именно так бы и ответила галлюцинация, — шипел я в трубку.
— Да, я галлюцинация вызванная твоим нутром и чувством трансцендентного. Неосознанная часть тебя говорит, чтоб ты перевел мне денег в долг.
— Если ты галлюцинация вызванная моим нутром, то знал бы, что денег у меня нет.
— Ну хоть чуть-чуть?
— Прости, помочь нечем.

Звонок тут же оборвался. А я обратно закрыл глаза.

Далее в глазах, душе и рассказе следует тьма. На вид она будто умеет говорить, просто ей нечего сказать. И в этой черноте уже даже не пляшут слоистые узоры фигур. Где-то вдалеке гудит хромой трамвай и трезвонит телефон. Физиономии из вырезок газет глядят в меня оценивающей иглой, будто сборище уродов ряженых на бал в аду. И вечный шепото, который есть и был всегда, переходящий в ангельские трели и шумный хор многополосных улиц. Слова входили в меня поперек и осколками, различен был лишь угл: “Сговор! Переворот! Смерть Его грядет! И вместо тройки – будет пять! И походы! А лучше Мессия! И падет империя!”. Потом моё лицо с собачьим взглядом говорит:

— Беги! Беги в никуда, выходи на следующей станции и спроси себя: “Я существую?”
— Я не знаю.
— А они существуют
— Я бежал, ровно как ты и сказал, со следующей станции. И видел я совсем нет то! Там тоже самое, никаких перемен, просто седее борода и дряхлее пальцы. Это разве существует?
— Она точно существует

В сгущающейся вокруг меня тьме выстрелила фонарная вспышка, осветившая силуэт мужчины. Гоша, в камуфожной рясе и со шпагою на перевес. Он махнул золотым клинком в мою сторону, и я машинально зажмурил глаза. Открыв их, я увидел всё тот же диван, персидский ковёр, стол, телевизор, пепельницу и шашку на стене. Правда уже они были не настолько фальшивые, сколько просто несуразные.

— Незнакомец, ты тут? Почему меня выкинуло? — спросил я в потолок.
— Фига тебя прикрыло, Ванёк. С кем ты там разговаривал? — вяло спросил меня кто-то голосом Гоши.
Бросив взгляд на товарища, я понял, что это и вправду сказал Гоша. Он открыл один глаз и смотрел на меня.
— Нормальная кислота, да?
— Да, Гошан, башню рвёт на глухо. Ты слышишь, я, наверное, пойду, у меня так-то дела были, пакет один просили передать.
— Ну ты иди-иди. Если что заскакивай, еще найду, — отрезал в еле слышном смехе Гоша и закрыл глаз.

Я быстро обулся и вышел. Подъезд был такой же голубой и так же воняло аммиаком.

— Ну как, понравилось? — произнес голос сверху.

Я обомлел и застыл на месте. Потом со скоростью мухи вылетел наружу и побежал вдаль. Не знаю зачем я бежал, видимо, чтобы забыть, где живет Гоша, и больше к нему никогда не заходить.

Не люблю я неожиданные встречи.