Читать онлайн "И пусть падают звёзды"

В далёкие времена, когда под Небесами правила великая династия Мин, поздним вечером в старом и славном уезде Чжэньюань[1] по украшенному красными лентами и фонарями двору поместья рода Линь разносился аромат смолосемянника – мелких белых цветов кустарника, напоминающий запах сирени. Над ним возвышались отцветшие недоступные магнолии, позволяющие в ранний весенний период наслаждаться разве что красотой белых и розовых атласных бутонов, но не касаться их. Покрылись фиолетовыми листьями вишни, а красный клён позеленел. Заканчивался сезон Цинмин[2] .

Две семьи, два знатных и влиятельных в Гуйчжоу рода ждали окончания празднования дня поминовения предков[3] , дабы наконец исполнить старый обет и соединить молодые сердца.

Все последние дни от рассвета до глубокой ночи слуги не знали покоя, готовя разнообразные редкие угощения, разнося по комнатам и кладовым подарки жениха и украшая поместье невесты вырезанными из красной бумаги символами удачи и счастья и, кроме того, никому незаметными оберегающими знаками.

Невеста была кроткой, красивой и воспитанной самым должным образом. Вплоть до совершеннолетия не покидала она дома, и находясь в затворничестве, изучала полагающееся для её обучения «Наставление женщинам» и «Женский „Лунь юй“», [4] ко дню свадьбы украдкой вышивала и расписывала воском одежду, а также молилась богам и духам. Никогда не знала она мужской любви и ласки и не встречала постороннего. Род её отца среди прочих имел в своих книгах имя Линь Чжань Цюня – легендарного воина. Люди считали, что женой его была небожительница Юэ Хэн, оттого все дочери их были прекрасны.

Род жениха же носил в себе кровь легендарного усмирителя драконов Ле Фэня, и потому всякий его потомок с малого возраста призывался на тайную службу императору. Не находилось того, кто мог бы поведать, в чём же она состояла, но любой – от крестьянина до вельможи – без страха клялся, что все мужчины семьи Су были могущественными заклинателями.

— Жених едет! Жених! — бежал от ворот старый и верный слуга. Все сразу же высыпали на узкую улицу.

С другой её стороны по перекинувшемуся через глубокую реку белокаменному мосту верхом на гнедом коне под знаменем своего дома ехал молодой заклинатель – третий сын рода Су, обещанный невесте и её семье, будучи ещё младенцем.

Высокий, широкоплечий и статный воин, не так давно вернувшийся из монгольских земель с победой. Красное свадебное одеяние сменило привычное для магических практик, длинные волосы аккуратно уложены в причёску и украшены заколкой из золота и яшмы, красный бант повязан через плечо. Уверенная осанка и выверенные, обдуманные движения. Вместе со старшим братом и соучеником одолел он варварское племя, воины которого, по рассказам людей сведущих, похожи были на образин с перепонками меж пальцев, и дышали жабрами. Сей дикий народ вот уже десятки лет мучил людей на северной границе. Поговаривали и то, что племенем тем правил беспощадный демон, что насылал болезни и своим проклятием убил гуна тех мест.

Наградой же за победу молодому заклинателю, носящему имя Су Хэ, стало богатое поместье в горах провинции Юньнань[5] , с прилегающими деревнями и плодородными плантациями чая, достойными его славы. И вот, снискав любовь народа и своего правителя, отныне был готов он исполнить и этот долг.

Спрыгнув с коня, Су Хэ поспешил приветствовать родителей невесты: склонился перед отцом и испросил благословение у её старшей и родной матери. Когда громогласные хлопушки замолкли, господин дома произнёс:

— В далёкое лето с отцом твоим подавляли мы мятеж. Тогда, перед могилой названного нашего брата, поклялись мы объединить рода, дабы защитить Поднебесную. И сегодня его третий сын здесь, а значит, боги и предки слышат наши молитвы. Прошу, войди в дом, отныне сын ты и мне тоже.

Поклонившись ниже прежнего, Су Хэ переступил порог главных ворот. Гости много праздновали и не умолкали даже самой поздней ночью. Жениха проводили в покои, где сидящей на усыпанном монетами и орехами ложе он впервые встретил свою суженную.

Девушка казалась ему хрупкой и тихой. Лицо невесты скрывал красный свадебный веер, а на голове по традиции её народа отблеском свечей, словно истинные солнце и перевёрнутый месяц, возглашал о богатстве и скрывал от злых духов тяжёлый серебряный убор[6] .

Сколь ни желал проявить свою силу, Су Хэ робел. Если б дали ему выбор подойти к наречённой супруге либо же вновь оказаться на поле брани, чтоб сразиться с десятком чудовищ, он выбрал бы быть ими поверженным. Су Хэ наизусть мог повторить тексты магических трактатов, владел тайными техниками и начертаниями защитных и атакующих знаков. Сражал врагов мечом и стрелами, завидно держался в седле… Но как быть мужем он не знал, и что значило бы иметь под своим покровительством жену – ему тоже никто не поведал.

Видя, как невеста его в смущении сжимает в руке платок, воин решился.

— Не бойся меня, — тихо, дабы не испугать своим напором, и вместе с тем делая ей навстречу шаг, произнёс Су Хэ. — Я зла тебе не причиню. Пусть никогда прежде меня ты не видела, но я твой муж и следую заветам предков. Ранее оберегаема была ты отцом и братьями, отныне же оберегать тебя и твою семью стану я.

Он помедлил, дожидаясь ответа супруги, и та, поднявшись, позволила отвести веер от своего лица.

Точно так, как ему казалось, она была хрупкой и ростом мужчине по грудь. Словно изящный нефритовый цветок, по велению богов распустившийся в мире смертных. Лунная бледность лица и изящные движения рук, похожие на прохладный ручеёк, огибающий горные острые камни. В её кротком взгляде отражалась пугливость и доброта, а освобождённые от сковывающего драгоценного металла, подобные чёрному жемчугу локоны рассыпались по покатым плечам. Хрупкость и нежность, драгоценное сокровище, что скрывают на небесах боги и императоры во дворцах.

Хотя молодой заклинатель старался казаться невозмутимым, его руки и взгляд выдавали волнение. До сего дня он не знал этой девушки и лишь слышал о красоте женщин дома Линь. Её матерью была темнокожая наложница из народа мяо, и потому Су Хэ с охотой поверил в старую легенду о Линь Чжань Цюне, что священными клятвами сочетался с небожительницей Юэ Хэн.

Трепет сменился тревогой. Что, если единственно, чем она одарена – это красота? И не станет ли женское обольщение для него проклятьем и позором, стоит девушке лишь узнать постыдную о нём правду? Ведь с ней он должен связать свою судьбу в этой, а возможно, и в следующей жизни…

На утро же, чуть забрезжил свет, молодые и их свита отправились в дорогу. На улице ждал караван из запряжённых в повозки коней и несущих на своих горбах тяжёлые мешки верблюдов.

Путь предстоял не близкий и непростой. Вскоре их взору должны были открыться затопленные и покрытые туманом рельефные зелёные горы, богатые свежие леса, рисовые и кукурузные поля с вспахивающими их гигантскими серыми волами, чистые реки и спрятанные в пещерах лечебные источники.

Имя Линь Вань Си не переставало сходить с уст Су Хэ. Он желал показать драгоценной своей супруге всё, чего она была лишена ранее. С замиранием сердца и трепетом в мыслях он ждал, когда в очередной раз её учтивость, грациозность и скромность сменятся искренним удивлением и вместе с тем восхищением родными для них краями, что Су Хэ наблюдал сызмальства, но Линь Вань Си не видела никогда.

Молодой супруг был с ней нежен, внимателен и заботлив. Потому Линь Вань Си пугалась его всё меньше и уже не сторонилась. Так день за днём росла их любовь. Вначале кроткие взгляды, и позже в холодные пасмурные вечера согревающие, как пламя печи постоялого дома или лесного костра, объятья.

Со временем природа Гуйчжоу сменилась не менее насыщенной, встречающей чужеземцев голубым ясным небом и белоснежными кучевыми облаками, что плыли неспешно, и обманчиво предлагали дотянуться до них рукой.

Горы у деревни, к которой они шли, окольцовывали ровные ряды чайных кустов. Крестьяне работали. У отремонтированного поместья выстроились слуги, дабы встретить новых господ.

Но не успели они войти в ворота, как за спиной услышали жалобный старческий голос:

— Господин, — умоляла старуха, — не откажи мне в чашке риса. Нет у меня никого. Муж давно сгинул, дочери все в новых семьях, а сыновья, отправившись усмирять у побережий Сюй Хая[7] , да и не знаю, живы ли.

— Господин мой, — обратилась к Су Хэ и Линь Вань Си, — дозволь приказать слугам накормить её.

— Доброе у тебя сердце, — с обожанием смотрел Су Хэ на прекрасную лицом и сердцем жену. — Что ж, старуха, просишь риса – так войди, поклонись защитнику и предкам этого дома, и тогда возьми хоть целую свинью.

Старуха в ответ криво улыбнулась.

— Как я, недостойная, могу войти, господин? Пусть лучше кто из слуг подаст мне чашку за порог.

— Принесите, — не сводя пристального взгляда с попрошайки, недобро улыбнулся Су Хэ, и когда веление его было исполнено, взял пиалу сам. — Возьми, — предложил он старухе ещё горячий, с горкой наложенный белый рис.

— Поставь у ворот. Я и возьму.

— Зачем же дальше продолжать, если и ты, и я знаем истинные наши обличия? — усмехнулся Су Хэ и бросил в старуху пылающую огнём чашку риса.

Для Линь Вань Си, как и всякого наблюдавшего, поступок господина стал неожиданностью. Она обомлела. Но опомнившись, в следующее мгновение старухи уже не увидела. А ранее стоявших у ворот слуг обнаружила без движения лежащими на земле и своими телами, источающими, будто разливающийся дёготь, инь, образующими для злого духа переправу.

Между уцелевшими стремительно замелькала тень, угрожающе приближаясь.

И Су Хэ, с головой покрывши себя землёй и камнями, исчез здесь и появился уже перед тенью, сбивая ту с прямого пути.

Тень отклонилась, но, сделав небольшой крюк, вновь направилась к комнатам, возле которых, не в силах совладать с оцепенением, ожидала ужасающей своей участи Линь Вань Си.

Опасаясь в этот раз не успеть, Су Хэ подчинил себе воду, до краёв наполнявшую огромную глиняную вазу, служившую пожарным котлом. И сбросил её на голову смертоносной тени.

Наконец, та остановилась. И вместо изнеможённой болезнями и голодом глубокой старухи все увидели восхитительной красоты молодого мужчину, которого, судя по одежде, можно было принять за средней руки чиновника. И пусть лицом он был красив, демоническую его сущность обнажали, будто у жаждущего человеческого мяса хищника, взгляд и оскаленные, словно пики, острые зубы. Голос же его по-прежнему оставался старушечьим:

— Как узнал я, что ступил ты на принадлежащие Владыке земли, поспешил сюда. Отдай по доброй воле украденное у моего брата, и клянусь тебе, что не разрушу этого дома и не убью твою жену.

Окинув возлюбленную тревожным взглядом, Су Хэ осознал, насколько была поражена никогда прежде не видевшая сражений Линь Вань Си. Это он, Су Хэ, с детства учился быть воином, и лишь ему привычным было повстречать демона.

Он быстро подошёл к ней и взял за руку, дабы успокоить. Пальцы Линь Вань Си были холодны, подобно тому, как если бы стояла она на ночном морозе.

Качнувшись, она прижалась к мужу. Демон же со злобой усмехнулся:

— Императорский заклинатель, предатель священных законов и вор, отныне у тебя есть что отнять, и боль твоя от потери сравнится с той, что испытал Владыка юга.

Су Хэ был готов к новому бою, потому спрятал Линь Вань Си за спиной. Но дорогу к ним демону преградила яркая вспышка. Время остановилось.

— Не принадлежит Владыке то, о чём говоришь ты. — раздался голос выходящего из дома старшего брата Су Хэ – Су Фа Цзуня. Невысокого, ещё довольно молодого и подтянутого воина и заклинателя.

— Трус. — искривилась акулья улыбка демона. — И потому всё это время от меня скрывался. Радуйтесь, сегодня не убью вас, но клянусь вернуться. — Во дворе его больше не оказалось.

Однако, напоминанием о нём остались неподвижно лежавшие слуги, безвинно уснувшие вечным сном. Эту ночь Линь Вань Си о них скорбела, вместе с ней скорбел и Су Хэ.

К ним вошёл Су Фа Цзунь.

— В доме теперь множество оберегающих знаков. Жену и слуг они смогут защитить.

— Тех же, кто погиб напрасно, — дополнил Су Хэ, — я велю похоронить с почестями и верну долг их семьям.

Когда же вновь остались они наедине, Линь Вань Си полными слёз глазами смотрела на мужа. Вопреки словам его брата, отныне не чувствовала она себя защищенной. И тщетным было стараться её переубедить.

Днями она молчала, а в ночи не могла уснуть, не будь рядом с ней супруга. Уснувши же подле него, просыпалась каждую ночь в кошмарах. Сам же Су Хэ потерял всякие желания и размышлял лишь о том, как помочь бы горячо любимой супруге.

Для того пригласил он Линь Вань Си в сад, где зацвёл красными щётками каллистемон и появились плоды пока ещё кислой сливы, а через перекладины беседки перекинулись пушистые побеги бугенвиллии, загадочным, почти магическим образом выкрасившей некоторые свои листья в розовый, сиреневый и тёмно-фиолетовый цвета. Су Хэ показал ей и цветы-колокольчики, нежными лиловыми бутонами свисающие с высокой папоротниковой пальмы.

— Меня не учили любить, — тихо произнёс Су Хэ, — тебя же не учили себя отстоять. Ты одарила меня своей искренностью, и я узнал, каково быть любимым. Так позволь показать тебе то скрытое, что ты можешь.

Бутоны колокольчиков падали, будто редкие капли дождя в ясную весеннюю погоду. Су Хэ вытянул из-за пояса два мужских веера и, раскрыв их, встал под деревом.

Очередной цветок сорвался, и Су Хэ, словно лёгкое дуновение ветерка, поднялся в воздух. Шагнул, будто по невидимой лестнице, и поймал цветок на лету.

В отличии от демонов, магия её мужа была призвана не губить, а служить защитой для людей Поднебесной. Оттого Линь Вань Си наблюдала завороженно. Когда же она приняла бутон, поднесённый ей Су Хэ, то смогла разглядеть его лучше. Мягкие лепестки скрывали хрупкие нити сердцевины. Точно так, как и она, цветок был хрупок, но девушка умела быть осторожной.

Следом Су Хэ подвёл под дерево и Линь Вань Си, раскрыв один веер для неё. Плавным движением направил её руки в сторону нового сорвавшегося цветка, а за ним и к следующему. С волнением Линь Вань Си смотрела на то, как они кружат, прежде чем достигнуть земли или веера, и потому не заметила, что уже какое-то время ловила цветы сама.

Дни сменяли друг друга, унося былое. Их дом постепенно оживал и вернулся к прежнему укладу жизни.

В этот день Линь Вань Си по обыкновению своему нанесла узоры из воска на ткань и вместе со служанками понесла её в красильню. Отрез был предназначен в подарок, что прилежная дочь от всего сердца желала отправить родителям – заверение в том, что она счастлива.

Но работу их прервал шум, донёсшийся из-за настила с соломой и дровами, что хранились для вскипания воды и краски – другие слуги бранились. А после, мужчины вывели на свет долговязого слугу, что обычно занимался на кухне тяжёлой работой, и поставили того перед госпожой на колени.

— Следил за госпожой! — обвиняла его одна из служанок. — Негодяй! Преступно восхищался Вашей красотой.

— Не верьте, госпожа, — взмолился слуга. Был он хоть не стар, но всё же плох собой. — Не совершал я дурного. А был лишь для работы послан моим господином.

— Если и так, то послан был, — продолжила служанка, — чтоб работу свою выполнить, не для чего другого!

Не принимал слуга и этих обвинений.

— Спросите! Спросите господина…

Последний же, услышав громкие крики, в красильню прибыл сам. К нему и подбежала обвинительница.

— Совершил он непростительное преступление… — начала она, но тут же была господином перебита.

— Отпустите его. — коротко приказал Су Хэ.

В недоумении слуги приказание исполнили.

— Долго ты заставил себя ждать. — произнёс он, глядя на своего слугу. — Когда успокоишь свой дух? И, усмирив гнев, отправишься к границам подобающего тебе нижнего мира?

— Ты господин этого дома. — выпрямившись, ответил слуга. — Но не всего, что есть в нём. — Взгляд его из просящего стал холодным и хищным, словно у прежнего демона. Вот только голос был не старческим, не грубым, а принадлежал молодому мужчине, чья речь была плавной, будто рождён он, чтоб слагать стихи и читать поэмы. — Отдай мне принадлежащее.

Су Хэ видел, что Линь Вань Си в этот раз, хоть и была испугана, но стояла на ногах твёрдо, не желая посрамить славу своего мужа.

— Дам тебе немного времени, — ехидно улыбнулся демон. — И вскоре приду вновь. Потому, не закрывай ворота. — С малой победой, он покинул тело бедного слуги.

В главном зале, скрытые от посторонних ушей и глаз, остались Су Фа Цзунь, Су Хэ и Линь Вань Си.

— Разреши мне позаботиться о том слуге, — упрашивала она мужа.

— Не жалей его. — приказал невестке Су Фа Цзунь. — Он предатель, прельстившийся сладкими речами демона и стёрший с дверей кровь петуха, и после – дозволивший собою завладеть. Но тело его слабо не меньше жизненной энергии. Не жалей. И поступи как со всяким предателем: брось кости его собакам.

Но напор брата остановил Су Хэ:

— Для защиты семьи и преданных мне людей я должен отдать Владыке принадлежащее. — Со всей печалью вновь смотрел он на дорогую ему Линь Вань Си, словно запоминал её черты.

— Бессмысленный и нечестный обмен затеял! — укорил его Су Фа Цзунь. — Когда поймёшь уже демонов природу? Верни принадлежащее ему, и изведёт он всех. Погибнет дом твой и вся семья, а нам заново предстоит его пленить, но какой ценой? Не вручай врагу оружие. — Тон его был строг, а в глазах пылала праведная ярость.

— Позволь обдумать, — просил Су Хэ. — Клянусь, что не приму невзвешенных решений. Оставь меня разъясниться с супругой.

В сердце Линь Вань Си с прежней силой отозвалась усыплённая тревога. Сделав шаг к брату, Су Фа Цзунь возложил руки ему на плечи.

— Не забудь, что не только муж ты счастливый, но и Поднебесной герой. Твоя судьба – чтить свято клятвы и следовать долгу. Вручены жизни тебе не только здесь живущих, но и всех людей южной земли.

— Помню.

— Тогда сегодня же казни того предателя. — вспомнил Су Фа Цзунь о пойманном слуге.

— Я изгоню его. — обещал Су Хэ.

— Если станешь каждого врага щадить, то будем мы повержены. — С силой сжал он плечи непослушного брата, но вскоре отпустил и вышел прочь.

Су Хэ же, проводив разгневанного брата виноватым взглядом, протянул ладонь Линь Вань Си. И когда та с готовностью её приняла, повёл жену в часть дома, что для всех была запретной.

— Секрет этот семья хранит пять лет. — открывая на двери одной из комнат головоломку, поведал он. — От отца получил его и я.

Вместе вошли они в тёмную и прохладную комнату, посреди которой стоял единственно лишь гроб.

Высокий, длинный – предназначенный взрослому человеку, вырезанный из священного сандалового дерева, и тяжёлая крышка которого была запечатана монастырскими талисманами.

— Входили сюда я, мой брат и слуга, оберегающий тело от тления. — Он снял первый талисман, выведенный на жёлтой бумаге красной тушью. — Всюду он следовал за мной. И в сражении, и в день свадьбы. Страшишься ли ты того, что сейчас увидишь?

— Нет, если ты со мной.

— Потому как ещё не ведаешь. — с печалью произнёс Су Хэ, взяв лицо любимой в тёплые ладони. И, поцеловав её в лоб, наклонился гробу, чтобы сдвинуть крышку.

Внутри лежал смертельно бледный юноша. И казалось, почил он не так давно, быть может, от какой болезни.

Несмотря на страх, Линь Вань Си лишь на минуту отвела глаза. И вновь посмотрев на покойного, спросила:

— Этого ли юношу жаждет вернуть Владыка юга? Брат он ему? Или не знает он покоя оттого, что собственное тело его не погребено?

— Не его, моё.

Слова Су Хэ прогремели для Линь Вань Си подобно первому грому. Невозможно. Неужто стала женой она покойному? Худое лицо цвета самого дорогого белого мрамора, внешностью годился он Су Хэ в младшие братья и был ниже его ростом. Волосы его были с заботой уложены, а одежды богатого господина чистыми. Аромат розовой воды гласил о том, что тело его омыли.

Не смеётся ли Су Хэ? Не страшная ли это шутка? Или, может быть, не верит он преданности жены? Вот же её возлюбленный супруг, стоит с нею рядом. Того же юношу она не знает.

— Родился я и рос болезненным. — поведал Су Хэ. — Магия и меч мне давались нелегко. В то время, как сражались мои братья, я мог лишь со стыдом наблюдать их ранения и победы. Тогда отец сказал мне, что не быть мне более его позором. И потому, вернувшись из Хунань[8] привёз тело, что перед собою видишь. Я стал здоров и вместе с тем сильнее всякого из моей семьи. Однако же вместе с тем и проклят. Отныне все сны мои о том, как хозяин его, именуемый Владыкой юга, отнимает сие тело, снова делая своим. Я же, как прежде, становлюсь немощным и больным. Скажи мне, моя любимая супруга, приняла бы ты меня, будто я нездоров, не так силён и красив? Ответь ты «да», в тот же миг отказался бы я от своего проклятия и дара, и быть может, тем самым уберёг нас от мести А Цзы Мо Дэ, чья инь способна поглотить свет самой яркой ян.

Не сдерживая слёз, Линь Вань Си обняла мужа: до глубины души ей было жаль доброго человека, по несправедливости обречённого в этой жизни на мучения.

— Прости, — винился Су Хэ, — что не смогу быть тебе достойным мужем. Но прими мою клятву. Пусть падут с неба звезды, тебе я буду предан сердцем. И если ты со мной, я всё преодолею.

На это жена лишь крепче стиснула объятья.

— И я клянусь.

Опустилась ночная тьма. Линь Вань Си ожидала мужа в спальне.

В дверь вошёл молодой господин семьи Су в истинном своём обличии. Кожа гладкая и бледная, свидетельствующая о благородности происхождения и глубокой его болезни. Чуть светлее обычного волосы, а глаза цвета тёмного янтаря. На лице же отражались мука и смертельная усталость. В ладони сжал он родовой нефритовый амулет, что полагался ему по праву и придавал стойкости.

Линь Вань Си поспешила к нему и позволила на себя опереться. Так добрались они до ложа.

Её сердце сжалось. Не могла она поверить в то, что отныне таков её супруг. Но также не могла и себя разубедить. Су Хэ же не смотрел на жену. От горя ли, а может быть, и от стыда. Всегда улыбчивый и полный сил, теперь нуждался он в том, чтобы поднесла она ему воды.

Вновь луна сменялась дневным светом, а Линь Вань Си всякий день сидела подле супруга и молилась богам и духам родных мест. Со временем Су Хэ окреп. Но в глазах жены, ему казалось, прежней любви он уже не видел. Для неё стал он чуждым. Либо нет? Иль, быть может, сам Су Хэ все дни её сторонился?

Когда же, закончив медитацию, наблюдал он за палящими лучами солнца, проступавшими меж ветвей, дающих прохладу, увидел Су Хэ торопящуюся к нему Линь Вань Си. Перед собой держала она письмо, и тогда он понял, что в жизнь их ворвалась беда.

Печальное известие принёс старый друг, с кем Су Хэ сражался плечом к плечу. Отец Линь Вань Си слёг и просил дочь и зятя вернуться, дабы видеть их в последний раз.

Когда впервые ехали они под небом Юньнани, оно казалось им прекрасным. Теперь же возвращались они с горем, и его яркий свет их не щадил.

Крытая повозка покачивалась, спеша по накатанной дороге. Су Хэ не отпускал руки Линь Вань Си, и нежные пальцы её были вновь холодными.

За стеной повозки послышался старческий голос:

— Рождённому в год змеи не сыскать счастья в год тигра. Брак его будет проклят, а жизнь недолгой.

Раздались звуки битвы. Один за другим падали сопровождавшие их воины, и лишь Су Фа Цзунь продолжал защищать находившихся в повозке брата и невестку.

Предательское родное тело не слушалось, самым главным врагом для Су Хэ сейчас было оно. Стоило ему поднять руку для начертания в воздухе магического знака, та тут же безвольно падала. За годы практики взрастил он внутреннюю энергию настолько, что немощное от долгой смерти тело не могло выдержать и малого заклинания. В глазах стало темно.

Птицы, разбуженные пока ещё слабыми рассветными лучами, спрятавшись в густых зелёных шапках деревьев, признавались в любви длинными переливами. Одиноко прозвучала чья-то короткая песня. И вновь сменилась гомоном. Последовал пронзительный щебет.

Линь Вань Си поднялась на постели, но комната оказалась не её. В покои вошли слуги, предлагая душистую воду и изысканные фрукты. Эти люди ей тоже были незнакомы.

— Чей это дом? — пролепетала Линь Вань Си.

Слуги не ответили, а только оставили принесённое, и тут же удалились.

Повисла напряжённая тишина. Дверь снова сдвинулась. На сей раз в комнату вошёл мужчина.

Одет он был в изысканные одежды из чёрного шёлка, расшитого замысловатыми узорами, мерцающими на свету. Движения его были грациозными и уверенными, подчёркивающими мастерство и внутреннюю силу. Мужчина подошёл ближе. Родное лицо оттеняли небрежно распущенные волосы. Линь Вань Си без ошибки смогла описать его черты, настолько были они ею изучены. С этим лицом она впервые встретила Су Хэ.

Девушка бросилась к мужу, но замерла. Глаза, ранее наполненные обожанием и теплом, отныне смотрели безразлично, противореча распростёртым для неё объятьям. Тёмное могущество, сдерживаемое оковами тленного тела.

Она в ужасе отшатнулась.

— Отчего меня ты так страшишься? — спросил мужчина, и голос его был тем же, что у покойного слуги. — Разве ты меня не знаешь?

— Назови своё имя, — попросила Линь Вань Си. — Мне нужно знать, в чьём доме я пленница.

Скривив уголки тонких губ, мужчина прошёл несколько шагов вдоль комнаты.

— Не стану тебя обманывать и зла не причиню. Наречён я южным Владыкой – демон, что родился в гордом царстве Дали[9] и был названным братом его правителя.

— Где же мой муж? Прошу, не мучь его и позволь увидеть. — умоляла Линь Вань Си.

— Ты всё же называешь его мужем? Он жив, и знаю, что возвратился домой.

— Прошу, отпусти меня, мне нужно к отцу.

— И на это я отвечу правдой. Отец твой в добром здравии.

— Для чего же запер ты меня в покоях? — голос Линь Вань Си оставался тихим, еле слышным. — Не вернул ли господин мой тебе тело?

— Почему же меня сторонишься? — Владыка направился к Линь Вань Си, но та в испуге отступила. — Разве не родное для тебя это тело? — демон замедлил шаг, но продолжил идти. — Не познала ли ты его?

На это девушка, устыдившись, в смятении отвернулась.

— Не познала. — усмехнулся демон. И наконец остановился. — Не позволил бы заклинатель осквернить жену свою телу демона. И не дал бы продолжить ему род. Оттого клятв вы не скрепляли. И ни я, ни он тебе не мужья. Потому вольна ты будешь выбирать.

Линь Вань Си всё также прятала взгляд. Демон же, напротив, не стыдясь, её рассматривал.

— Это место принадлежит тебе. — произнес Владыка. — Желаешь – будет похож он на родительский дом или на тот, в коем до сего дня жила ты. А захочешь – станет новым или останется прежним, как видишь его сейчас.

— Когда позволишь мне уйти? — чуть слышно, с надеждой и страхом, спросила Линь Вань Си.

— Когда явится за тобой твой муж.

Несмотря на тепло нежной весны, в душе поселился холод. И лишь спустя пять длинных дней, наполненных тоской, пленница Владыки юга впервые решилась покинуть свою темницу. Потому приказал он устроить в её честь празднество.

Собрались в главном зале почётные гости, а кроме них искусные музыканты и танцовщицы, и подливающие напитки, и разносящие яства многочисленные слуги.

— Кто бы на юге не слышал о демоне с именем А Цзы Мо Дэ? — вопрошал под звуки гуцинь странствующий поэт. — Коего не способны удержать обрушенные скалистые своды Небесных врат Тяньмэншань…[10]

Линь Вань Си же его не слушала. Опустив прекрасное лицо своё, была погружена она в печали. Но вдруг заметила, как, поднося новое блюдо сидящему рядом гостю, служанка замерла, словно окаменела, а затем, будто сломанная, повернула голову и, выпрямившись, так и продолжила идти. Заставив тем Линь Вань Си задрожать в испуге.

— Пугливая мышь, — в который раз за эти дни смеялся А Цзы Мо Дэ. И мановением руки приказал всем выйти.

Мираж развеялся, и вместо прежних гостей, музыкантов, поэтов и слуг из зала выходили деревянные куклы без лиц. И напоминанием о том, что были они людьми, служила лишь одежда.

— Ты задашь мне два вопроса, — утвердил А Цзы Мо Дэ, — и клянусь ответить, не солгав.

— Навредишь ли моему ты мужу? — сразу же спросила Линь Вань Си.

— Буду знать, когда придёт он.

Тогда задумалась она над вторым вопросом. И чуть позже спросила:

— Как победить тебя?

В ответ же демон поднялся и с силой опрокинул свой стол:

— Дал я кров тебе и эту еду. Был с тобою обходителен. Но какой монетой платишь ты? — Видя оцепенение своей гостьи, А Цзы Мо Дэ степенно зашагал по ступеням вниз, отделявшим его место от остальных.

Когда демон опустился на пол перед ней, Линь Вань Си огляделась, ища спасения, но его не находила. Её прекрасное лицо осунулось, а былая краска исчезла.

— Украв в храме бога дождя и правды коня цвета жемчужного серебра, — поведал А Цзы Мо Дэ, — с гривой из перьев феникса, я устремился преодолеть Небесные врата. Но был сброшен трёхглавым синим великаном и подлым кабаном[11] . Смертельно раненный, не смог я более скрываться, и тогда Подлинный правитель девяти небес[12] ниспослал мне страшнейшее из всех возможных наказаний, лишив меня части. И тело моё отдав тому, кто не смог бы оценить всех вложенных в него стараний…

— Прошу, не мсти моему супругу. Обокрал тебя его отец, — с горячим сердцем желала Линь Вань Си донести до демона правду.

Он же потянулся к напуганной девушке и взял её руку, не спросив.

— На реках Сычуань[13] встречал белых я и пепельных цапель[14] . В то время как белые ходили по воде, выискивая рыбу, пепельные же стояли на берегу у края, неподвижно свой улов дожидаясь. — Накрыв тонкую кисть второй ладонью, демон сдался: — Я сам вложил оружие в твою руку. И потому расскажу. Но пригодится ли тебе сие знание?

Он слабо поманил Линь Вань Си. И когда та в нерешительности привстала, наклонился к ней, чтоб прошептать на ухо. Его слова не услышали даже колонны и стены, никто, кроме единственной души. После чего оставил её в одиночестве.

Если бы позволил он задать ещё один вопрос, Линь Вань Си спросила бы: «Правда ли?». Но обманув хотя бы в одном из первых, не солгал бы он и в этом?

Птицы, утомлённые предлетним зноем, редко щебетали. Опадали розовые листья бугенвиллии. Наступил двадцатый день пятого месяца. И А Цзы Мо Дэ пожелал проводить Линь Вань Си в свои сады.

Озёра с чистой водой, заселенные карпами, прощающиеся с весной цветы… Средь прочих деревьев увидела она и облетающую пальму, на коей крепились ещё лиловые колокольчики.

— Господин, — просила Линь Вань Си, — дозволь взять мне твой веер.

Из подлинного любопытства, а может и от праздной скуки, наблюдал демон за плавными движениями девушки, что раскрыла веер и поймала первый цветок. Было ли что-то похожее в его жизни? За долгие годы борьбы, жестокой тьмы и одинокого страдания не помнил он и часа спокойствия. А потому, поддавшись порыву, демон приобнял всего на пару мгновений занявшую его мысли пленницу и повёл её запястье.

Хоть лицом похож он был на Су Хэ, но тепла возлюбленного Линь Вань Си не ощутила. Позади стоял всецело чуждый ей мужчина. Демон же, ощутив, как, отзываясь, предавало его тело, долгие годы находившееся в плену заклинателя, прикрыл глаза, чтобы сбросить наваждение. И, втянув с силой воздух, произнёс:

— Здесь вы бессильны.

Линь Вань Си, увидев приближающихся Су Хэ и Су Фа Цзуня, бросилась к мужу. Демон её удерживать не стал.

— Всё же его ты выбираешь? — с мимолётной горечью отозвался А Цзы Мо Дэ.

И из земли, где только что ступала её нога, шипами ввысь взрывалась демонская ци.

Тщетно старался отбить атаку Су Фа Цзунь: порывы ветра разбивались, едва коснувшись инь.

— Зачем тратишь силы? — обратился демон к старшему из братьев. — Ты прилежный ученик, но многому обязан научиться. Внешняя ци этого места поглотит твою внутреннюю. Неужто не ощутил ты, как к тебе она не добра и негармонична?

Су Хэ же бежал жене навстречу, желая закрыть собой и готовясь принять удар.

Но чем ближе шипы подбирались к заклинателю, тем меньше становились. Демон в бессилии засмеялся.

— Сколь ни желай я, тебе вреда причинить не смогу. Теперь знаю, что и с вернувшимся ко мне телом над силою своей я более не властен. Что ж, идите и будьте счастливы. Мы сразимся в будущем, и уже не здесь. — А Цзы Мо Дэ наблюдал за Линь Вань Си, пугливо прячущейся за спиной слабого мужа. — Чего же ты так пуглива? Одной тебе известно, что принесёт мне погибель. И что я жду её.

— Если желаешь сразиться, — ответил за неё Су Хэ, — я останусь. Линь Вань Си же с моим братом вернётся домой.

— И ты с ними возвращайся, — смеялся демон. — Всем влюблённым время нужно, чтоб начать любить с таким непостижимым обожаньем, в котором не представить себя без другого. Только так боль ваша от потери станет нестерпима. Тогда мы и встретимся.

— Я перед тобой. Мсти же мне. — Сделал шаг вперёд Су Хэ.

— Есть предательство, что страшнее смерти, — не согласился А Цзы Мо Дэ. — Брата, друга иль жены. Такая смерть больней тысячекратно. Первым тебя, своего господина, предал слуга, следом же предал и принесший письмо моё друг. Как желал я, чтоб теперь моими дарами соблазнилась и твоя жена! А последним стал служить бы мне твой брат. Ответь, прекрасная дева, — вновь спрашивал он Линь Вань Си, — зачем тебе немощный муж?

— Всякую ночь у его постели, — смиренно отвечала Линь Вань Си, — молилась я духом и богам о здравии любимого мной мужа. Пусть слаб он телом, но силён душой. Никогда меня он бы не обидел. Так зачем мне выбирать иного?

В отчаянии А Цзы Мо Дэ смеялся:

— Я же красив, но душою мёртв. Ибо демон? Но скажи мне, разве в дни, что мы были вместе, оскорбил тебя я иль обидел? Пусть речи мои не искренни, в больших преступлениях меня не обвиняй.

— Хоть мстил ты за свою потерю, — сказал Су Хэ, — и всё же не тем людям. Себя ты просишь в том не винить, что вопреки своим желаниям родился демоном. Отчего же тогда мстил моей жене? В чём вина её, раз грех это мой и моей семьи?

— Кому же мстить мне? Уж не Подлинному ли владыке?

— Ты и брат твой, — тихо добавила Линь Вань Си, — погубили множество людей.

— Слуга ваш сам позволил мне в него вселиться. Должен ли я нести груз вины за тщеславие его?

— Важно не то, родился ли ты демоном. — сказал Су Фа Цзунь. — А только то, что демоном выбираешь быть.

— Если и так, ты и брат твой загубили множество демонов. — вернул ему А Цзы Мо Дэ. — Потому властен питать я к вам ту же ненависть, что и вы ко мне. А ты, юный Су Хэ, неужто не был терзаем мыслью, что жена твоя вот уже несколько дней живёт в покоях другого мужчины? Рядом с телом, в кое влюблена была. Думаешь, она по-прежнему чиста?

— Нас желаешь ты рассорить. — оборвал его Су Хэ.

— Речи демона могут быть лживы, но также и правдивы. — возразил А Цзы Мо Дэ.

Су Хэ же обернулся к Линь Вань Си.

— Я в тебе не усомнюсь.

— Тогда идите, — повторил демон, — И будьте счастливы.

Но он не ждал, что Су Хэ, встав вдруг на колени, Владыке юга поклонится.

— Прости меня за то, что долгие годы пребывал в твоём я теле.

— Много ли может возразить неразумное дитя? — снедаемый собственным уже тщеславием, оскалился злорадный демон.

— Хоть лишил тебя тела Подлинный владыка, а привёз его мне мой отец, сам же я боялся возвратить себе данный природой образ – символ слабости моей и разочарования моих предков.

— Иди, и пусть тебя я не прощу, мстить тоже я не стану. Я был наказан лишь за то, что демоном родился, и вновь за то, что себе посмел вернуть своё. И справедливое наказание мне в том, что печать, наложенная на это тело, вскоре разорвёт его на тысячу частей. И участь моя будет той хуже, нежели оставался я бесплотным духом. Смерть предпочту вечным своим скитаниям.

— Клянусь, — обещал ему Су Хэ, — что найду возможность освободить тебя от этой участи.

— Так поспеши, и тогда поверь мне, пусть разверзнется земля, ты будешь счастлив. До того же времени на пути моём не попадайся.

~ 。~

Меняются сезоны, и ветви деревьев покрывают цветы. В повести же сей скромный автор рассказать хотел одно: верить либо нет, быть добрым или злым, мстить врагу иль становиться другом – выбор подчас тяжёлый. Но если знаешь, что путь твой верен, падут хоть звёзды, иль поглотит три мира разверзнувшаяся земля – пусть он останется непреклонным. Сам же ты лишь к лучшему меняйся.

Посвящаю мужу.

Александра Сутямова.

— Конец —

Дорогие мои! Приглашаю вас прочесть другие мои книги в жанре азиатское фэнтези.

— Мой цикл «Сказания Пинхэн», первый том которого — «Нефритовый Тигр» был издан в 2023 году издательством АСТ;

— Роман «Проклятый мастер Гуэй», ставший победителем конкурса «Азиатская симфония» в номинации «Сянься» и был издан ЭКСМО-Фридом в 2025 году;

— Роман «Моя возлюбленная шпионка» и другие...

Кроме того, у меня имеются романы и в других жанрах: «Чёрно-белый фамильяр» (бытовое фэнтези) и другие, а также книги под псевдонимом Андреа Штерн: «Ты станешь моим другом!» (young adult), «Я встречу тебя в Сети» и «Измена. Как я не заметила раньше?» (современный любовный роман 16 и 18+), «Я (не) буду покорной» (эротика, 18+), «Крёстная мать квартала Дей-Санти» (криминальная драма, 18+) и другие. Буду рада вас видеть!

...

Глоссарий

А Цзы Мо Дэ (阿兹莫德 Ā zī mò dé) — демон. Данное имя не является традиционным для китайской культуры и используется в контексте создания персонажей с мистической и тёмной составляющей. Его значением можно считать отсутствие или отрицание добродетели и общепринятой морали.

Су Хэ (苏禾 Sū Hé) — заклинатель и герой Поднебесной. Фамилия Су (苏 Sū) является одной из распространённых в Китае. И вместе с иероглифом 禾 (Hé) – «злак» имеет значение «гармоничного пробуждения» или «пробудившейся природы». Говорит о мягком и жизнерадостном характере, а также связи его носителя с традициями. Имя было выбрано для того, чтобы показать контраст между сущностью персонажа и его судьбой.

Линь Вань Си (林婉兮 Lín Wǎnxī) — его жена. Общее значение имени вместе с фамилией Линь (林) – «нежная, как лесной шёпот», тактичная, грациозная, поэтичная. Её именем я хотела подчеркнуть её утончённость и связь с традициями.

Чжань Цюн (战穹 Zhàn Qióng) — легендарный воин, предок рода Линь. 战 (Zhàn) – сражение. 穹 (Qióng) – небосвод. «Воин небес» - несокрушимая сила и возвышение идеалов. Смелый, амбициозный, сильный духом философ.

Юэ Хэн (月蘅 Yuè Héng) — небожительница, его жена. 月 (Yuè) – «луна», 蘅 (Héng) – название ароматного растения. Общее значение имени – «лунная трава» или «благоухание под луной». Задумчивая, созерцательная, с виду хрупкая, но с внутренней силой, утончённая и аристократичная.

Ле Фэн (冽锋Liè Fēng) — предок Су Хэ, усмиритель драконов. 冽 (Liè) – пронизывающий холод, символизирующий собой чистоту, непоколебимость и почти беспощадную ярость. 锋 (Fēng) в значении «острие» или «лезвие», символизирующий остроту ума и качества лидера. Расчётливый, решительный, непоколебимый.

Су Фа Цзунь (苏法尊 Sū Fǎ Zūn) — старший брат Су Хэ. «Пробудившийся в законе Благословенный». Значение его имени говорит о глубокой духовной связи. Почтенный, мудрый наставник. 苏 (Sū) – пробудившийся, 法 (Fǎ) – закон, 尊 (Zūn) – почтенный, уважаемый. Для читателя имя данного персонажа должно быть связано не столько с его личными убеждениями, сколько с его статусом.

...

[1] Чжэньюань (镇远) — с 1498 года является уездом в составе Цяньдуннань-Мяо-Дунского автономного округа на юго-западе Китая, в провинции Гуйчжоу (贵州).

[2]Цинмин (清明) — один из малых сезонов китайского календаря. Его период приходится на 5.04 – 20.04. Отличается ясностью неба и началом роста всех растений.

[3] Имеется в виду праздник Цинмин (清明节), в который китайцы традиционно посещают могилы предков и совершают ритуалы поминовения. А также путешествуют, поскольку в современном Китае на праздник приходится 3 дня государственных выходных

[4] «Наставление женщинам» 女诫, автор Бань Чжао 班昭, и «Женский „Лунь юй“» 女论语, автор 宋若莘 Сунь Жосинь. Обе эти книги входят в «Женское четверокнижие» или «Четверокнижие для женщин» 女四书 – собрание классических текстов (1624 год) традиционного женского образования в Китае для воспитания в них добродетельных и мудрых жён и матерей. Также в него входят «Наставления для внутренних покоев» 内训, автор императрица Сюй 徐皇后 (1362–1407), жена императора Чжу Ди, и «Краткие записи об образцах для женщин» 女范捷录, автор Лю Ши 刘氏.

[5] Провинция Юньнань (云南) — провинция на юго-западе Китая, граничащая с современными Лаосом и Мьянмой.

[6] Имеется в виду праздничный серебряный головной убор народа мяо (группа народов в южном Китае) в виде массивной короны, украшенной шпильками, булавками, цепями, гребнями и изображением солнца в перевёрнутом полумесяце. Также чуть выше описана предсвадебная традиция «тайного вышивания», характерная для некоторых мяо.

[7] Сюй Хай — предводитель торгово-пиратской группировки. Имеется в виду столкновение, произошедшее в 1566 году.

[8] Хунань – провинция на юго-востоке Китая, на южном берегу Янцзы. Известна своими «Небесными воротами».

[9] Дали – государство на юге Китая, на территории современной провинции Юньнань. 937–1253 гг.

[10] Речь идёт о государственном лесном парке в провинции Хунань и главной его достопримечательности – пещере Тяньмэн (Небесные ворота). Мифы гласят, что эта пещера является воротами в мир богов.

[11] Отсылка к Чжу Бацзе — кабану, являвшемуся спутником монаха Сюань Цзана и Царя обезьян Сунь Укуна в романе «Путешествие на Запад». И даосскому божеству Инь Цзяо из романа «Путешествие на запад» У Чэнъэня и «Посвящение в боги» Сюй Чжунлиня, изображающемуся в виде (иногда синего) великана с тремя туловищами, парами рук и головами.

[12] Подлинный царь [правитель] девяти небес — Цзю-тянь чжэнь-ван, также известный как Юань-шитянь-ван — персонаж китайской мифологии и космологии, правитель девяти сфер, находящихся друг над другом и составляющих небо.

[13] Провинция Сычуань – юго-центральная провинция, граничащая с Тибетом. Те, кто читал мой цикл «Сказаний Пинхэн» (первый том издан в 2023 г.), знают, что она является прототипом для Страны Восточных ветров, а Юньнань – для Государства Западного солнца. Также Сычуань фигурирует в моём
романе «Проклятый мастер Гуэй» (издан в 2025 г.). Подробнее о них и о Китае в целом, как и о моих путешествиях я рассказываю в своей группе ВКонтакте.

[14] Речь о 白鹭 и 苍鹭. Данное различие в их поведении и методе рыбной ловли описано из моих личных наблюдений.