Читать онлайн
"Криминальные сны"

Криминальные сны

Автор: Михаил Туруновский

Запоздалая весна наконец разродилась первым холодным мартовским дождём. Городские тротуары, сбросив с себя останки заиндевелого снега, мгновенно зачернели долгожданным асфальтом. Вдоль проезжей части зажурчали потоки мутной воды, которая сквозь решётки ливневой канализации с клокотанием уносилась прямиком под землю.

Было утро. Следователь городского управления следственного комитета майор Андрей Сабиров ехал на своём автомобиле в здание судебно-медицинской экспертизы.

Где-то на полпути он угодил в протяжённую автомобильную пробку.

Надёжно застряв в длинной веренице машин, он позволил себе немного расслабиться и, закрыв глаза, откинул голову на подголовник сидения.

С некоторых пор, поселившаяся в его доме бессонница, опять навязала ему на всю ночь свою компанию. А, как только наступило утро, грубо вытолкала за пределы собственной квартиры с ощущением ноющей головной боли.

И только теперь, оказавшись в городской пробке, сидя в мягком водительском кресле, он неожиданно провалился в долгожданную мягкую пустоту и мгновенно уснул.

Однако вскоре его нечаянный крепкий сон прервал отвратительно резкий гудок стоявшего за ним автомобиля. Его нетерпеливый владелец, возмущённо что-то кричал, жестикулировал руками и, судя по всему, требовал от Андрея немедленно прийти в себя. Сабиров резко открыл глаза, а затем несколько раз подряд встряхнул головой, отгоняя остатки былой дремоты.

Привычным поворотом ключа он сразу завёл двигатель и медленно покатился в плотном автомобильном потоке, сковавшем всю проезжую часть улицы.

Майору на тот момент было тридцать восемь лет. За пятнадцать лет неустанной службы в органах он успел снискать себе неизменное уважение сослуживцев, а также славу самого дотошного в делах «следока».

Фанатичная привязанность к работе фактически лишила его права на семью и личную жизнь. Закоренелый холостяк слишком мало обращал внимания на собственные нужды. Питался в основном в кафе и разных забегаловках быстрого обслуживания. По городу всегда передвигался только на личном автомобиле или же использовал служебный транспорт в случае поломки своего железного коня.

Всё это заметно прибавило ему массы собственного тела. И некогда стройный молодой следователь, в итоге быстро превратился в матёрого мужика крепкого телосложения с заметным намёком на избыточный вес. А глубокие залысины, на месте былых кудрей, внешне добавили ему ещё несколько годков, отчего он стал выглядеть немного старше своих лет.

Однако эти обстоятельства никак не сказались на его жизненном темпераменте, и он, по-прежнему, целыми днями носился по городу, посвящая работе над бумагами лишь свои вечера, которые чаще всего плавно перетекали в ночь.

В обращении с людьми он старался быть корректным и на его округлившемся, к тому времени лице, надёжно закрепилась подкупающе добрая улыбка. Именно с таким выражением лица он, как правило, легко выходил из любой щекотливой ситуации, надёжно маскируя своё отношение к происходящим событиям.

С трудом выбравшись из автомобильной пробки, Андрей резко прибавил газу, стараясь наверстать упущенное время, но всё же немного опоздал к назначенному часу.

Двор судебно-медицинской экспертизы был покрыт сплошной тонкой коркой ещё не растаявшего льда и по периметру завален осевшими до земли почерневшими сугробами.

Андрей вышел из машины и, осторожно ступая по скользким бугоркам, подошёл к двери и остановился.

Глубоко вдохнув, он набрал, как можно больше свежего воздуха, а затем резко распахнул дверь и словно пловец нырнул внутрь помещения.

Несмотря на многолетний стаж работы в органах, он так и не сумел побороть в себе чувство брезгливости по отношению к трупам и отвращение к запахам формалина, карболки и прочих медицинских препаратов.

Стараясь не делать глубоких вдохов, он быстро преодолел длинный мрачный коридор и, постучав для приличия, почти ворвался в помещение ординаторской.

Эксперт патологоанатом, работавший в это время за своим письменным столом, сразу поднял голову и с улыбкой посмотрел на своего гостя.

- А-а, Андрюша! Привет! Жду тебя. Заходи, дорогой! - встретил его своим мягким добродушным голосом Николаич, самый старый работник этого заведения, который всегда питал к Сабирову искреннюю, почти отеческую симпатию.

За сорок с лишним лет своей работы в судебной экспертизе, этот худощавый, невысокий, всегда приветливый и просто добродушный по складу своего характера мужчина, давно привык к необычным условиям своей профессии. Неунывающий весельчак в возрасте уже немного за семьдесят, при случае очень любил подшутить над своими коллегами и, в особенности, над полицейскими.

Вечно загруженные многочисленными делами, они легко попадались на его бесконечные розыгрыши, что доставляло ему немало удовольствия и помогало быстро снять ненужное рабочее напряжение.

- Ты знаешь, там секционная переполнена сегодня, — обратился он сходу к Андрею. - Мне на вскрытие сейчас тело прямо сюда привезут. Так что мы в процессе, так сказать, всё обсудим. Ты не против? – добавил он тоном, не оставлявшим никакого сомнения в честности его слов, и хитро прищурился одним глазом, наблюдая исподтишка за реакцией своего гостя.

Майор заметно смутился и в поиске ответа начал беспомощно оглядываться по сторонам, словно искал для себя убежище в этом небольшом кабинете.

Выдержав достаточную, чтобы получить личное удовольствие паузу, старик наконец растянулся в улыбке и поднялся из-за стола.

- Ну, ладно, ладно. Шучу я! Какое вскрытие в ординаторской? Что ты, ей-богу?! Будто в первый раз у меня!

- Да ну тебя, Николаич! – облегчённо выдохнул Сабиров и отмахнулся рукой даже не собираясь оправдываться. – И так башка с самого утра чумная, так ты ещё тут со своими вечными шуточками!

- Ну, всё, всё! Не обижайся, дружище, — подошёл к нему доктор и по-братски обнял за плечо. – Кстати, а чего это ты с самого утра такой разбитый? Не нравишься ты мне. Если не хочешь в ближайшем обозримом будущем стать моим «клиентом», то немедленно начинай следить за собой. Пора, мой друг, пора! Тебе сколько уже? К сороковнику уже подбираешься? Андрей виновато пожал плечами и кивнул головой в ответ.

- Ну, вот! – продолжил эксперт. – Самое время для раннего инсульта. Режима никакого. Питаешься, чем попало. Спишь плохо. Я угадал?

- Угадал, угадал, — согласился с ним Андрей и машинально потёр пальцами виски.

- Так. Всё понятно. Пошли! – скомандовал Николаич и аккуратно потянул майора за плечо, увлекая за собой.

- Это куда ещё? – слегка оторопел Андрей.

- У меня стол один пока свободен. Там тихо, тихо, – ласково пояснил Николаич. - Никто не шумит. Правда прохладно. Но ничего. Дам тебе тёплый плед. Гарантирую, что сон будет просто мертвецкий! Выспишься от души!

- Ты опять за своё? – понял, что снова попался на хитрую уловку неугомонного шутника, Андрей и улыбаясь, замотал головой. – Ты это… Хватит голову мне тут морочить. Лучше заключение гони! Надеюсь готово?

- Эх, Андрюша! Ну, когда вы все наконец поймёте, что без здорового чувства юмора в этом мире жить просто противопоказано! Конечно готово! Вон оно, на столе сверху лежит твоё заключение. Всё, как ты и предполагал. Труп криминальный. Однозначно, отравление сильнодействующим препаратом. Я там всё подробно описал.

Эксперт кивнул в сторону своего рабочего стола, а сам направился в угол кабинета, где на небольшом столике располагался электрический чайник.

- Давай ка мы с тобой кофейку бабахнем, а? – предложил Николаич и снова едва заметно покосился на Сабирова.

Заметив лёгкое смятение майора, старый шутник снова не удержался и ввернул свою очередную чёрную шуточку.

- Кофе у меня фирменный! Ты ещё такого не пробовал. С формалинчиком! Свежий, заметь. Только вчера банку открыл.

- Тьфу ты, чёрт проклятый! – откровенно выругался Андрей. – Хочешь, чтобы меня прямо здесь в кабинете вывернуло?

- Ой, какие мы нежные! – расхохотался доктор, очень довольный финалом своей шутки. – Я действительно тебе хороший кофе предлагаю.

- Ну, понеслось! – начал потихоньку закипать Андрей. – Ты опять про формалин свой что ли?

- Да, нет! Я в том смысле, что кофе у меня в самом деле отличный, попробуй!

- Нет уж! Спасибо! Не хватало мне, чтоб у меня ещё и на кофе стойкое отвращение из-за тебя появилось! Давай свою писульку и я помчался отсюда!

- Ну, ладно, ладно. Не обижайся! Вот видишь, ты уже и проснулся. Кстати, если у тебя со сном действительно появилась проблема, могу познакомить с одним хорошим знакомым. Опытный врач, невропатолог. Давно занимается проблемами сна. Говорит, что пробует сейчас какую-то экспериментальную методику. Утверждает, что результаты просто потрясающие.

- Потрясающие! – ворчливо повторил слова эксперта Андрей. – Что, что, а потрясать своими заявлениями вы врачи действительно умеете.

- Нет, Андрюш, я серьёзно. Очень хороший специалист. А со сном, брат, лучше не шутить. Здоровье враз пойдёт вразнос. И оглянуться не успеешь, как кучу проблем потом получишь.

- Не знаю, не знаю, – начал аккуратно отбиваться от предложения Андрей, который с детства боялся не только любого вмешательства в свой организм, но и самого вида белых медицинских халатов. - Подумаю в общем. Хотя проблемка похоже в самом деле появилась. Но сейчас не об этом. Короче, спасибо за предложенное угощение, давай заключение и я помчался. – деловито заключил майор.

- Ну, как знаешь, – пожал плечами Николаич, и поднял со стола лист бумаги, упакованный в полиэтиленовый файл, а затем, будто раздумывая о чём-то, неожиданно спросил. – Слушай, Андрей! У меня к тебе ещё один важный разговор есть. Сильно торопишься или есть ещё пара минуток?

- Если серьёзный, то разумеется. Говори конечно! – тут же согласился Сабиров, принимая заключение из рук эксперта.

- Тут дело такое..., — немного замялся Николаич, подбирая нужные слова. – Не поверишь, но впервые в своей жизни не знаю, что делать. Точнее, что фиксировать в заключениях.

- Как это?

- А, вот так. С недавних пор в городе начали появляться очень странные трупы. Все они, умершие во сне. Внешне никаких признаков насильственной смерти, а вот при вскрытии обнаруживаются очень странные вещи. Иными словами, их внутренние органы имеют характерные повреждения, словно получены они были в прямых контактах. Причинённые увечья фиксируются так же на костях вплоть до трещин и переломов. При этом на коже и мягких тканях никаких следов не наблюдается. Мистика какая-то! – развёл руками Николаич и умолк.

На мгновение в комнате зависла молчаливая пауза. В ходе рассказа Сабиров внимательно наблюдал за экспертом, который действительно имел очень серьёзный и даже растерянный вид, чем снова немало удивил Андрея. Однако следователь, не смотря ни на что, был по-прежнему уверен в том, что это всего лишь очередной мастерский розыгрыш старого весельчака.

- Николаич! Ты снова начинаешь, да? - хитро прищурился Андрей.

- В смысле? - без малейшего намёка на улыбку отреагировал эксперт.

- Ну, опять хохмишь, да?

- Так ты думаешь, что я шучу, что ли?!

- А, что? Нет разве?

- Конечно нет! Я абсолютно серьёзно тебе сейчас говорю.

- Серьёзно?! – слега, повысив тон, растянулся в улыбке Андрей. – Всё! Хорош! Завязывай, Николаич! У тебя от раза к разу сказки всё интереснее конечно становятся, но мне работать надо.

- Ну, да. Вот, и ты не веришь! И никто не поверит! - заметно обиделся эксперт.

Уже разворачиваясь в сторону двери, Сабиров ещё раз на прощание глянул на старика, и всё ещё уверенный в том, что мастерски увернулся от очередного розыгрыша, ухмыльнулся и помахал ему рукой.

- Бывай, Николаич! Спасибо за работу и бесплатный заряд юмора, так сказать!

Андрей ужом выскользнул из ординаторской и, как всегда, не мешкая покинул здание экспертизы.

Выйдя на улицу, он сделал жадный глоток свежего воздуха и вскоре запрыгнул в свой автомобиль. Разгребая колёсами почерневший талый снег, он вырулил со двора, и с рёвом умчался по своим служебным делам, быстро забыв о странной шутке старого эксперта.

Однако, спустя три дня, Николаич напомнил о себе сам.

Была первая половина дня, когда на мобильнике Андрея раздался вызов. Сабиров как раз только освободился после утреннего совещания у шефа.

- Андрей, доброе утро! Это я, Николаич, – представился эксперт. Голос его был заметно взволнован. О том, что произошло нечто важное, Сабиров понял сразу, как только услышал вместо привычного Андрюша, своё полное имя.

- Привет, Николаич! Что стряслось? – поинтересовался в ответ майор.

- Нужно чтобы ты срочно приехал! Сможешь прямо сейчас?

- Прямо сейчас? – задумчиво переспросил следователь, пытаясь прокрутить в своей памяти план на день. Но вместо этого завис, словно компьютер, не в силах быстро собраться с мыслями.

- Алло, Андрей! Ты меня слышишь? Приезжай срочно ко мне! Это очень важно! - почти прокричал на противоположной стороне линии Николаич.

Повышенный тон эксперта мгновенно отрезвил Сабирова и он, слегка вздрогнув, ответил: «Да, да. Слышу. В течение часа буду. Хорошо.»

- Жду! – коротко отрезал Николаич, и сам прервал связь.

Не позднее, чем через час, майор был уже в здании судебно-медицинской экспертизы.

Не давая лишних разъяснений, Николаич, как обычно, обнял Сабирова за плечо и потянул за собой к выходу из кабинета.

- Куда идём, если не секрет? – осторожно поинтересовался Андрей, хотя и так было понятно, что его ведут в «трупорезку», как он сам это называл.

- Туда, туда, дорогой, – подтвердил догадку эксперт, на ходу читая его мысли – Сейчас сам всё увидишь!

В секционной на прозекторском столе на животе, лицом вниз, лежал раздетый свежий труп. Николаич подвёл Андрея вплотную к столу и начал свой рассказ.

- Как видишь, мужчина средних лет. Умер сегодня ночью в своей постели не просыпаясь. То есть во сне. Родственники умершего, которые проживают совместно с ним это подтверждают. Никаких видимых повреждений на теле не обнаружено. Ни ссадин, ни малейших царапин.

- Так. И что? – начал постепенно входить в тему Сабиров.

- А, то, дорогой ты мой, что у мужчины этого абсолютно характерный перелом шейного позвонка! – торжествующе объявил эксперт. – Характерный для повешения, между прочим! А следов удушения никаких при этом нет. Можешь убедиться сам! Вот, пожалуйста смотри! – добавил он и внимательно уставился на следователя.

- Погоди, погоди! – начал вникать Андрей. – Такого не может быть! Этому должно быть какое-то объяснение. Прости! Я сегодня немного не в форме. Туговато соображаю. Бессонница вконец одолела, кажется. Но тут что-то не так. Погоди! А что, если ему просто свернули шею? – наконец высказал он своё предположение.

- Не-а! – очень спокойно парировал Николаич. – Во-первых, в этом случае ломается совсем другой позвонок. Во-вторых, чтобы так красиво сломать живому человеку шею нужно быть либо профессиональным киллером, либо опытным вертобраневрологом. Его домашние к этим категориям, сам понимаешь, не относятся. И, в-третьих, …, - не закончил эксперт и повернулся к Андрею. – Так! Помоги-ка мне его аккуратно на спину перевернуть.

Предложение патологоанатома мгновенно вызвало у Сабирова приступ отвращения и он, превозмогая своё внутренне сопротивление прикоснулся к мёртвому телу где-то в районе колен и вместе с Николаичем развернул труп лицом вверх.

Обратив внимание на побледневшее лицо следователя, эксперт тут же выдал свой любимый монолог.

- Господи! – воскликнул он. – Да что же вы их так боитесь? Это же всего лишь костюм!

- Какой костюм? – всё ещё продолжая ощущать характерную дурноту, переспросил Андрей.

- Ну вот чем, скажи ты мне, отличается он сейчас от нас с тобой? Молчишь? А я тебе скажу. Человеческое тело, наполненное душой – это человек, а вот оставленное им после смерти тело – это всего лишь его костюм! Заметь, чем дольше мы его носим, этот самый костюмчик, тем сильнее он ветшает. Разве не так?

Сабиров снова на мгновение завис, переваривая полученное объяснение, но затем с удивлением переспросил.

- Ты что же это, Николаич, выходит веришь в то, что у человека душа есть?

- А как тут не верить? И в бога я тоже верю. Только не нарисованного на картине. Другого какого-то. Абстрактного, что ли? Понимаешь? Ну, да ладно. – резко прервал он своё философское объяснение, и вернулся к сути вопроса. – Теперь посмотри на его язык. Видишь, как он вывалился? Такое случается только при удушении в петле! А на шее ни царапинки! А должна быть триангуляционная борозда! Синяя такая полоска вокруг шеи. Каково? Что скажешь теперь?

В ответ в комнате повисла немая тишина, которую Андрей вскоре нарушил сам.

- Ты абсолютно уверен в своих заключениях? – только и сумел выдавить он из себя, продолжая пялиться на загадочный труп.

- Абсолютно! Или гоните меня отсюда в шею! – немного возбуждённо заявил Николаич и гордо задрал вверх подбородок.

- Чертовщина какая-то! – еле слышно вымолвил Андрей, и перевёл взгляд на эксперта.

- Ага! А, я что тебе в прошлый раз говорил? Не верил? Вот. Смотри теперь сам. Только скажи, что мне с этим делать? Если я всё как есть опишу, в это же никто не поверит. Совсем скажут с катушек съехал Николаич на старости лет! На пенсию старику пора, скажут! Разве не так?!

- Да. Согласен. Дребедень какая-то, – поддержал его Андрей и снова принялся растирать пальцами свои тугие виски.

- Так, так. Всё понятно. Сколько дней уже не спишь? – уверенно, как подобает врачу, поинтересовался Николаич.

- Точно не считал. По-моему, вторая неделя пошла, – признался наконец Сабиров и устало уронил веки.

- Красавец! Нечего сказать! Пошли со мной! – решительно скомандовал эксперт и повёл Андрея обратно в ординаторскую, где усадил на стул.

Там он набрал чей-то телефонный номер и, по-дружески, обратился к тому, что был на противоположном конце провода.

- Саша, привет! Узнал? Ну, да. Это я. Как дела говоришь? Нормально. Весь в работе, как говорится. Слушай! У меня к тебе дело срочное! Нужно одного нашего сотрудника на ноги поднять. Да. Профиль твой. Не спит вторую неделю. Нет, нет. Абсолютно свой, не подведёт, не волнуйся. Гарантирую. Хорошо. Даю твой адрес. Спасибо! Если что, я твой должник! Что говоришь? Не дай Бог? А-а! Ну, да! Прости, дружище! – рассмеялся он, заканчивая короткий диалог.

- Это обо мне, как я понимаю? – решил подтвердить свою догадку Андрей, тяжело отрывая взгляд от пола.

- О тебе, о тебе! О ком же ещё!

- Нет, спасибо, конечно, за проявленную заботу, Николаич, но давай я сам как-нибудь справлюсь без этих ваших шаманских штучек, – категорически отверг помощь Андрей и медленно поднялся со стула.

- Ну, как знаешь, – разочарованно развёл руками Николаич. – Мужчина ты взрослый, принуждать тебя никто не будет. На всякий случай на-ка вот тебе телефончик. Зовут его Александр Петрович. Будет совсем невмоготу, двигай к нему хоть ползком. Иначе потом поздно будет! - авторитетно заявил эксперт и протянул Сабирову бумажный стикер с номером телефона и адресом. – А то, что сегодня здесь увидел, давай обсудим, когда в норму придёшь. Хорошо? Вот, и ладушки! Только не тяни! Прошу тебя.

Наступивший понедельник, открыл счёт уже третьей недели, когда вместо здорового сна Сабиров проводил ночи в тяжёлой полусознательной дремоте. Отсутствие здорового сна начало сказываться на его работоспособности. Усталость теперь наступала гораздо быстрее, чем обычно, а работа над документами требовала всё больше времени из-за невозможности сосредоточится. Ему, то и дело, приходилось возвращаться к началу текста, так как дойдя до конца абзаца он понимал, что не уловил сути написанного раньше.

Планировать рабочий день тоже становилось всё сложнее. Андрей постоянно что-то забывал и тогда приходилось разворачиваться в пути или браться за то, что было упущено вчера.

Домой Сабиров вернулся ближе к десяти.

По дороге он купил несколько гамбургеров, которые вместе с большой кружкой чёрного чая составили в этот вечер весь его скромный холостяцкий ужин.

Испытывая, скорее изнеможённость, а не просто сильную усталость, он кое-как запихнул в себя разогретые в микроволновке бутерброды и повалился на кровать в надежде уснуть.

Однако сон, словно забыл к нему дорогу и, по-прежнему, упорно не хотел к нему возвращаться.

Мысли о работе вперемешку с какими-то бытовыми мелочами непрерывно барражировали в его голове, не давая возможности отключиться. А популярные методы в духе пересчёта стада овец давно доказали ему свою бесполезность.

Время от времени, Андрей вставал с постели и выходил на балкон, чтобы подышать свежим воздухом, а затем снова ложился в надежде уснуть, но всё было напрасно. Не сомкнув глаз до самого утра, он поднялся с постели, как обычно, под звон будильника в шесть тридцать, и отправился бриться в ванную комнату. Там, заглянув в зеркало, он ужаснулся своим лилово красным, опухшим глазам. А затем долго умывался холодной водой надеясь, что болезненный отёк сойдёт, но это не помогло. В отражении зеркала на него, по-прежнему, смотрел больной человек, измученный хронической бессонницей.

Заваренная на завтрак двойная порция кофе, которая должна была вернуть ему хоть какой-то признак бодрости, также не принесла ожидаемого эффекта. Его мысли постоянно путались в голове, не позволяя сосредоточиться и это раздражало его всё сильнее.

Когда же Сабиров спустился вниз с восьмого этажа своей многоэтажки, он почти сразу почувствовал, как его голову, словно кованым обручем, опоясала тупая головная боль.

Несмотря на это, он упрямо сел за руль и, выезжая со двора, едва не столкнулся с проезжающей по главной дороге машиной.

От неизвестного ему водителя Андрей мужественно выслушал в свой адрес шквал нецензурных, но всё же справедливых обвинений, а после того, как возбуждение немного улеглось, предельно осторожно поехал на службу.

Войдя в здание, он вяло поздоровался с дежурным, который при виде вошедшего в здание майора, не сумел сдержать своего удивления. Прапорщик непроизвольно раскрыл рот и затем ещё долго провожал Андрея своим сочувствующим взглядом.

Судя по всему он решил, что следователь накануне основательно загулял и явился на работу с большого похмелья.

Войдя в кабинет, Сабиров почти упал в своё рабочее кресло. Думать о работе не было никаких сил. Мысли словно провалились в некую бездонную пустоту без всяких шансов вернуть их оттуда.

И только теперь, осознав до конца полную безвыходность своего положения, он достал тот самый бумажный стикер, который вручил ему Николаич и набрал, указанный в нём, номер телефона.

Вскоре на противоположном конце послышался приятный мужской голос, который представился доктором Суздальцевым. Андрей вкратце сообщил ему о своей проблеме и о том, где он получил этот номер.

Встречу решено было не откладывать, и уже через два часа Сабиров удобно расположился в мягком и необыкновенно уютном кресле в рабочем кабинете врача.

Александр Петрович оказался мужчиной средних лет, немного за пятьдесят. Среднего телосложения, высокий шатен с проницательными голубыми глазами.

Доктор сразу произвёл на Сабирова очень приятное впечатление. И дело было не только в его безупречных манерах и тактичности поведения. Он принадлежал к тому редкому типу людей, которые без труда могли очень быстро расположить к себе практически любого человека, даже не успев сказать ему ни слова.

Александр Петрович всем своим существом излучал какую-то необъяснимую симпатию и располагал к безусловному доверию.

- Итак, начнём? – с лёгкой улыбкой на лице обратился к Андрею доктор, дождавшись, когда тот закончит озираться по сторонам. Всё это время Сабиров легко выдавал волнение своим поведением, что было вполне естественным для любого пациента.

– Расскажите, как давно это у вас это началось?

- Точно не помню, но думаю, что около двух недель или чуть больше, – слегка прикрыл глаза Сабиров, пытаясь мысленно восстановить картину своего недуга.

- Какие-то стрессовые ситуации накануне были?

- Стрессовые? – слегка ухмыльнулся в ответ Андрей. – Да у меня вся служба сплошное стрессовое состояние!

- Понимаю. Но может быть что-то ещё? На личном плане, например. Может что-то интимное. Вы не стесняйтесь, рассказывайте, пожалуйста. Важно всё до мелочей.

- Интимное, интимное…, — словно раздумывая повторил Андрей за доктором. – Так ведь и интим мой тоже весь в работе.

- Понятно, – кивнул доктор и сделал какую-то запись в своём блокноте. – Ни семьи, ни детей. Половые связи беспорядочные и не частые. Так?

- Можно сказать, что да, – пожал плечами следователь и ещё глубже погрузился в кресло.

Суздальцев сделал ещё какие-то записи, отложил блокнот в сторону и внимательно посмотрел Андрею в глаза.

- Скажите, я могу вам доверять? – спокойно, но очень серьёзно обратился он к Сабирову.

- Смотря что вы имеете в виду? Если, как врачу, то, пожалуй, да. Правда сам не знаю почему, – слегка ухмыльнулся Андрей и даже удивился своей внезапной откровенности.

- Что ж, благодарю! Приятно слышать, не скрою. Но я в данном случае не совсем об этом. Точнее, совсем не об этом. Скажите, Николаич предупреждал вас о том, что я использую новаторский метод лечения?

- Да. Что-то говорил, кажется.

- Дело в том, что эта методика пока официально нигде не зарегистрирована и находится в стадии апробирования, что ли… В связи с этим мне хотелось бы иметь от вас какие-то личные гарантии или, точнее сказать, согласие на его использование. Вы понимаете?

- Кажется, да. Не волнуйтесь. Жаловаться в минздрав я в любом случае не пойду, а полиция, считайте, итак уже у вас. Тем более, что к вам меня прислал наш общий друг. Так что никаких проблем, доктор! Делайте то, что считаете нужным.

- Ну что ж, отлично! Думаю, судорожными расстройствами вы не страдаете, так как служите в полиции. Ведь так?

- Разумеется. Со здоровьем всё в порядке. Правда за исключением вот этой проблемы теперь, – вздохнул Сабиров и беспомощно развёл руками.

- Ничего, ничего. Уверен, что мы с этим справимся. Пойдёмте, — пригласил его за собой доктор, поднявшись из-за рабочего стола.

Суздальцев привёл Андрея в соседнюю комнату, где стояла обычная медицинская кушетка. Рядом с ней на специальной подставке располагался какой-то лабораторный прибор в жёстком пластиковом кофре размером с большой дорожный чемодан.

- Это экспериментальный аппарат электронного сна, – словно угадав вопрос пациента, пояснил доктор. – Именно с его помощью мы и будем лечиться. Ложитесь поудобнее, по возможности расслабьтесь и постарайтесь ни о чём не думать. Я одену вам на голову эту сетку с датчиками и подключу к аппарату. Под воздействием токов специальной модуляции и определённой частоты вы быстро уснёте, а когда проснётесь мы продолжим нашу беседу. Хорошо? Располагайтесь.

Сабиров внимательно выслушал доктора и даже успел достаточно хорошо рассмотреть сетку с виду ничем не отличавшуюся от той, что используют при снятии энцефалограммы.

Он улёгся на вполне удобную кушетку и положил голову на плотную и очень необычную подушку, которая видимо была специально сделана для того, чтобы датчики не давили на область затылка.

Когда все приготовления были завершены, доктор убедился, что Андрея ничего не беспокоит и приступил к процедуре.

Было слышно, как щёлкнул тумблер, и комната мгновенно наполнилась еле слышным тонким писком, который вскоре начал плавно менять свою тональность. Андрею даже показалось, что он услышал некую мелодию, очень необычную и красивую. Затем его разум словно затуманился и Сабиров медленно погрузился во что-то мягкое и тёплое. Света вокруг не было совсем. Только сплошная абсолютная темнота.

Постепенно ощущение тепла прошло, и Андрей полностью перестал ощущать себя в собственном теле. Недавнее чувство тяжести и сдавленности исчезло. Вместо этого появилось странное, совершенно незнакомое ощущение лёгкости, которое очень удивило его.

Андрею вдруг показалось, что он неподвижно повис в пространстве. И стоило ему пошевелиться, как он тут же полетел куда-то, постоянно меняя направление, всё быстрее и быстрее. «Стоп! – от испуга скомандовал он сам себе и мгновенно замер всё в той же невесомости, — Чёрт! А ведь этим похоже, можно управлять! – догадался Андрей и начал мысленно задавать скорость и направление движения своему «бестелесному телу».

Всё это походило на занятие по управлению, только не воздушным судном, а самим собой в абсолютно свободном пространстве.

В результате Андрей очень быстро освоился с появившимися способностями, и в состоянии подобном лёгкому покачиванию на волнах, окончательно расслабился, получая от этого несказанное удовольствие.

Сколько по времени длился этот сеанс сообщить после пробуждения Сабиров не мог. По возникшим у него ощущениям он провёл там не меньше часа, а то и больше. Поэтому, когда доктор рассказал ему о пяти минутах, Андрей был немало удивлён.

- Ну, что? Как ощущения? Голова не кружится? – поинтересовался Суздальцев, внимательно рассматривая своего пациента, когда тот медленно поднимался с кушетки.

- Да. Есть немного, – признался Андрей. – И ощущение тяжести во всём теле опять вернулось. А там так хорошо было! А вот голова, вы знаете, действительно намного легче стала! Будто из неё лишнюю воду откачали. Ту, которая все последние дни у меня там бултыхалась.

- Отлично! Всё именно так и должно быть! Немного посидите и резко не вставайте, пожалуйста, – попросил доктор. – А завтра снова ко мне. Вам утром удобно будет? Часиков в девять?

- Да. Вполне, – подтвердил майор, пока доктор снимал сетку с его головы.

- Тогда я вас записываю. Не опаздывайте, пожалуйста. И ещё. Если сегодня ночью не удастся уснуть, что скорее всего, постарайтесь просто вспомнить это новое состояние, о котором вы мне рассказали. И главное, не нервничайте и не расстраивайтесь по поводу отсутствия сна! Всё восстановится в ближайшее время. Процесс идёт именно так, как нужно. Поверьте мне!

Уснуть этой ночью Андрею действительно не удалось. Вспомнить, как советовал доктор, возникшее в электронном сне состояние, оказалось не самой простой задачей. Вновь налетевший поток самых разных мыслей упорно мешал ему это сделать.

Поэтому Сабирову пришлось приложить немало усилий над собой, чтобы хоть немного расслабить тело и наконец зацепиться за короткий обрывок воспоминания о, тех самых, лёгких покачиваниях на волнах.

В результате Андрей сумел ненадолго погрузиться в некий транс, который нельзя было назвать полноценным сном, но на утро он почувствовал себя гораздо лучше.

После лёгкого завтрака Сабиров сразу отправился в офис к Суздальцеву, который тот арендовал в одном из помещений бывшего заводоуправления, специально переделанного под коммерческие помещения.

- Ну, как наши дела? – приветливо поинтересовался Александр Петрович, когда Андрей вошёл к нему в офис.

- Спасибо! Поспать действительно не удалось, но определённый прогресс есть. – Не скрывая оптимизма, сходу доложил Сабиров.

- Вот и отлично! Я так и думал. Ну, что? Продолжим?

Андрей одобрительно кивнул в ответ и на этот раз сам, без специального приглашения, прошёл в комнату. Там в ожидании нового сеанса он сразу уселся на кушетку и руками расправил волосы, готовясь одеть на голову сетку с датчиками.

Погружение в электронный сон произошло, как и в прошлый раз, по уже знакомому сценарию. Андрей снова ощутил волшебную лёгкость, но в этот раз он решил расширить границы новых возможностей, чтобы научиться летать. В результате он попеременно, то устремлялся в головокружительные пике, то словно взмывал в высь, а затем спокойно парил в необъятном пространстве.

Когда сеанс завершился, он ощутил сначала заметное расслабление в мышцах тела, а следом эмоциональное равновесие, о котором он практически забыл в последние годы своей бесконечной напряжённой работы.

Андрей уже собирался рассказать об этом доктору, но тот опередил его своим вопросом, словно знал заранее, что хотел сообщить ему пациент.

- Послушайте! Вы когда в отпуске были в последний раз?

- Года два или три тому назад, – пытаясь вспомнить хотя бы приблизительную дату, пожал плечами Андрей.

- Я так и думал. Вы себя просто загнали. Это же очевидно. А, что делают с загнанными лошадьми? Правильно. Их пристреливают. Вот вы себя уже почти и пристрелили. Понимаете? Поэтому, чтобы наши сеансы были более эффективными, я советовал бы вам немедленно уйти в отпуск. Хотя бы дней на десять. Это возможно?

Услышав предложение доктора, Андрей хотел сначала привычно возразить. Мол, что вы, что вы! У меня столько дел висит не закрытых. Какой там отпуск?! Он даже набрал воздух и уже открыл рот, чтобы выдать свою стандартную заготовку, но поймав на себе ироничный взгляд Суздальцева, моментально заткнулся.

- Вот, и правильно, – улыбнулся Александр Петрович, будто выслушал всё, что собирался сказать ему майор. – Дуйте-ка вы к своему начальству и немедленно просите отпуск! Иначе они вас просто потеряют. И это не преувеличение, поверьте! А сегодня ночью продолжаем самостоятельно летать. Понятно?

В ответ Андрей усмехнулся, покачал головой, а потом добавил.

- Ну вы даёте, доктор! Чёрт, а с вами приятно работать! Ничего не могу обещать, но постараюсь.

- Вот, и отлично! Тогда завтра жду вас в это же время.

Решение уйти в отпуск далось Сабирову совсем не просто. Весь день он искал разного рода оправдания для того, что суметь отказаться от глупой, как ему казалось, затеи. Однако ближе к окончанию рабочего дня он неожиданно для самого себя, закрыл все текущие дела в сейфе и отправился к начальству.

- Разрешите, товарищ полковник? – обратился он к своему шефу, входя в кабинет.

Начальник следственного комитета полковник Рязанов Олег Георгиевич в это время молча стоял у окна. На стук в дверь он обернулся и, увидев Сабирова, устало ответил: «Конечно, Андрей, заходи».

- Я по личному, Олег Георгиевич, – начал немного не уверенно Сабиров, так как с личными просьбами обращаться к начальству ему ещё не приходилось.

- Вот как? – удивился полковник. – Что-то случилось?

- Не то, чтобы случилось, но … - начал подбирать слова майор.

- Ну ты говори, как есть. Не стесняйся, Андрей! Что ты, ей-богу! Как будто первый день знакомы.

- Мне бы в отпуск дней на десять, товарищ полковник. Не то, чтобы хочу, просто врач советует.

- Врач, говоришь? А, что случилось?

- Да, бессонница вконец замучила. Пришлось по совету эксперта нашего, Николаича, обратиться к специалисту. А тот говорит, что для эффективности лечения нужен отпуск. Правда сам не понимаю, что я там делать буду?

- Ах, вот в чём дело? – улыбнулся полковник. – А я-то думаю… Представь себе! Мне же тут докладывают, что Сабиров с красными глазами, будто с хронического похмелья ходит. А я им говорю, что быть такого не может! Вот ведь, черти! — покачал головой Рязанов. - А, ты знаешь, видок у тебя и в самом деле не очень. Напомни, что у тебя сейчас на руках? Хотя, подожди. Давай так. Всё, что терпит, пока в сейф! А, что горит передавай Герасимову и с завтрашнего дня дуй на десять дней. Я сейчас распоряжусь.

Когда Андрей закончил передавать Дела, за окном уже стемнело. Майор вышел из здания управления, медленно огляделся по сторонам, будто впервые увидев перед собой окружающие дома, а затем сел за руль, но поехал не домой.

Выехав на городскую набережную, он вышел из машины и решил немного пройтись.

Ещё холодный и влажный мартовский воздух сразу подействовал отрезвляюще.

Под ногами в свете уличных фонарей поблёскивали небольшие лужицы, а за серой лентой, ещё скованной льдом реки, горели огни, перекинувшегося на противоположный берег, города.

Сабиров молча брёл вдоль гранитного парапета набережной. Странное состояние пустоты вдруг овладело его сознанием. «Отпуск? И что мне теперь с ним делать? Отсыпаться? Так ведь, если бы! – мысленно рассуждал он на ходу».

Одинокая дворняга, пробегавшая ему навстречу, вывернув на ходу голову, внимательно осмотрела его, и побежала дальше.

«Вот. Даже у неё есть какие-то дела! – подумал Сабиров, провожая её взглядом, — Один я теперь не понятно, за чем, и не понятно куда!»

Потратив на прогулку с философскими размышлениями около получаса, Андрей отправился домой и провёл ночь уже в глубокой дрёме, что безусловно придало ему хорошую порцию оптимизма наступившим утром.

По окончании четвёртого сеанса, на которые Сабиров продолжал ездить ежедневно, к нему наконец-то начал возвращаться сон. Ещё короткий, не более часа, но уже по-настоящему крепкий. Поэтому к концу недели в пятницу, когда он появился в офисе Суздальцева, доктор даже не стал расспрашивать своего пациента о его состоянии.

- Вижу, вижу! – не скрывая удовольствия, улыбнулся он. – Как я и обещал, динамика у вас более, чем положительная! Скажу, по правде, я надеялся выйти на ваш сон только на следующей неделе. Что ж, не скрою, очень рад этому обстоятельству! Поэтому сегодня продолжаем, как обычно, а на выходные делаем перерыв до понедельника. Не забываем медитировать, вспоминая свои прошлые состояния. Летаем, раскачиваемся и так далее. Это понятно, я думаю. А теперь прошу к нашему "чудо аппарату"!

Андрей вместе с доктором вошёл в комнату и через десять минут погрузился уже в знакомое ему, абсолютно тёмное, бесконечное пространство. Он даже начал маневрировать в нём, пытаясь найти новое положения для расслабления, как неожиданно, эту густую темноту по горизонтали пронзил острый и очень яркий луч света, похожий на молнию.

Он зафиксировался в пространстве и вскоре задрожал словно тронутая струна. Его амплитуда начала быстро увеличиваться, пока не раздался мощный электрический разряд, озаривший окружающее пространство необыкновенно ярким светом. И если бы это происходило наяву, то Андрей наверняка мгновенно зажмурил бы глаза от такой ослепительной вспышки.

Прежняя темнота исчезла и Сабиров смог осторожно осмотреться по сторонам. С удивлением он обнаружил, что стоит посреди огромного поля, усыпанного белым пушистым снегом. Чуть вдалеке Андрей заметил очень большое дерево. И как только он решил направиться в его сторону, то моментально оказался прямо под его раскидистой кроной.

Он поднял вверх голову и увидел мощные ветви векового дуба, которые также были осыпаны лёгким свежевыпавшим снегом.

Сабиров опустил взгляд вниз и обратил внимание на узкую, словно протоптанную дорожку, которая уходила куда-то вдаль. Он осторожно ступил на неё, но к удивлению своему, не почувствовал под ногами привычного утоптанного наста, а вместо этого сразу помчался по ней вперёд с неимоверной скоростью.

Вскоре яркий белый свет померк, и Андрей увидел вокруг себя бушующий океан. По небу неслись огромные чёрные тучи, которые почти цеплялись за мачту корабля, на палубе которого он очутился.

Сабиров крепко схватился за штурвал, оказавшийся прямо перед ним, и резко повернул его вправо, пытаясь вскочить на гигантскую волну, налетевшую с правого борта.

«Главное не подставить волне борт! – одновременно пронеслось откуда-то из далёкого детства, где летние каникулы он обычно проводил вместе с дедом на реке».

Сабиров даже успел разглядеть худое лицо старика и его слегка прищуренные глаза, как картинка перед глазами сначала задрожала, а потом мгновенно исчезла, вернув его в привычную темноту.

- Андрей! С вами всё в порядке? – услышал он будто издалека взволнованный голос доктора. – Вы меня слышите, Андрей?

Сабиров тяжело открыл глаза и, медленно фокусируя зрение, осмотрелся по сторонам. - Что это было?

- Что? Что было? Вы что-то видели? – продолжал волноваться Суздальцев. – Как вы себя чувствуете? С вами всё в порядке?

- Пожалуй, что да, – медленно произнёс Андрей и осторожно пошевелил головой. – Чёрт! Если это был сон, то лучше сразу сдайте меня в психушку. Точнее, это конечно же был сон, но он был настолько ясным, что я теперь даже не понимаю в чём разница. Хотя да! Здесь нельзя перемещаться так же быстро, как там. Это потрясающе доктор!

Пока Суздальцев снимал с сетку с его головы, Сабиров максимально подробно рассказал ему обо всём, что с ним только что произошло.

- Потрясающе! – воскликнул доктор, дослушав рассказ. – Это просто невероятно! Но, если бы вы знали, как я испугался! Дело в том, что буквально через минуту, как вы погрузились в электронный сон, произошёл какой-то дикий скачок напряжения. Я слышал, как затрещал чайник, включенный в розетку. Он похоже сгорел к чёртовой матери, ну да чёрт с ним! Главное индикатор! Вот этот.

Александр Петрович пальцем показал на традиционный стрелочный индикатор, раскрашенный в три разных цвета. Левый крайний сектор был выкрашен в зелёный цвет, центральный в жёлтый, а крайний правый в ярко-красный.

- Обычно, когда аппарат работает, стрелка всегда находится в зелёном секторе. Дальше она никогда не заходила. После же скачка напряжения стрелка мгновенно перескочила в жёлтый, а ваши глазные яблоки начали судорожно шевелиться, словно вы осматриваетесь по сторонам, находясь в опасности. Я, разумеется, тут же выключил аппарат, но просыпались вы дольше, чем обычно. Всё это, разумеется, очень меня напугало.

Минут через десять, Андрей окончательно пришёл в себя и по ощущениям чувствовал себя гораздо лучше, чем до начала сеанса. Его голова стала абсолютно ясной и лёгкой.

- Скажите, Александр Петрович, а для чего вообще обозначены эти сектора на индикаторе? Если ваш прибор всегда работал в зелёном, то для чего тогда нужны остальные? – поинтересовался Андрей.

Суздальцев заметно смутился, услышав вопрос майора, и ответил не сразу, очевидно подбирая нужные слова.

- Думаю, что водить за нос мне вас не стоит. Поэтому расскажу всё, как есть, а вы уж сами решайте, что со мной делать, – начал доктор, явно рассчитывая на снисхождение со стороны со своего пациента и закона, который он был призван защищать. – Дело в том, что аппарат этот оказался у меня практически случайно. В конце восьмидесятых, когда я был ещё аспирантом на кафедре, мой научный руководитель проводил эксперимент с этим самым прибором. Программа была закрытой и никого постороннего к ней не допускали. Заведующий нашей кафедрой профессор Хазин работал с аппаратом сам. Но, знаете, как бывает? Зайдёшь раз, другой, увидишь что-то, а потом вдруг начинаешь понимать, что тут к чему. Вот так вприглядку, можно сказать, я кое-чему и научился. Понял, как и для чего можно использовать это устройство. Скажу вам честно. Здесь ещё достаточно много всевозможных переключателей и каких-то регуляторов, о которых мне ничего не известно, но я их не трогаю. «Не навреди!» - основной закон медицины. Понимаете? То, что вы мне сегодня рассказали, безусловно, расширяет границы работы прибора, но как этим пользоваться я не знаю.

- Понимаю, – обдумывая на ходу рассказ доктора, произнёс Андрей. – Кстати, Вы можете мне объяснить, как этот аппарат оказался у вас? - Разумеется. Я его не воровал, поверьте! В девяностые начался страшный бардак! Программу закрыли, а прибор, разработчики, кажется, должны были приехать и забрать сами, но не приехали. В результате он пылился в лаборатории больше двадцати лет. Стоял себе в углу, заваленный различным барахлом и всё. Помог ремонт, который затеяли пару лет тому назад. Начали разбирать вещи и тогда я наткнулся на него. О его предназначении, кроме меня, уже никто понятия не имел. Вот тогда я и решил попробовать его в деле и на свой страх и риск провёл несколько сеансов с сотрудниками, страдающими от бессонницы. Ведь это всё, что я знаю о возможностях прибора. Эффект оказался положительным в ста процентах случаев. И тогда я решил практиковать его применение. Разумеется, незаконно, но с пользой для пациентов. Вот такая история.

- Да. Любопытно. Даже очень! – покачал головой Сабиров. – Но вы не волнуйтесь! Никому докладывать я не буду. Сначала нужно во всём разобраться. Да, и мне на ноги нужно встать, как говориться! – засмеялся он, глядя на взволнованного доктора. – Поэтому, если вы не против, давайте продолжим сеансы в режиме уже нашей с вами секретности.

- Что ж, спасибо за понимание! Приятно иметь дело с адекватным человеком! – заметно успокоился Суздальцев.

- Я вам больше скажу, Александр Петрович! – решил продолжить майор, но доктор неожиданно его прервал.

- Стоп! Прошу прощения! Давайте отныне: просто Александр или Саша! – перебил его Суздальцев и в знак дружбы протянул Андрею свою раскрытую ладонь для рукопожатия.

- Хорошо! Я не против, – согласился с улыбкой Сабиров и пожал руку доктору. – Мало того. Я готов стать вашим подопытным и продолжить эксперимент в этом вашем жёлтом секторе! – азартно заявил он.

Суздальцев от неожиданности сначала оторопел, а затем начал нервно чесать лоб.

- Скажу вам откровенно. Мне тоже теперь этого очень хотелось бы, но риск в этом всё же есть. Причём абсолютно конкретный. Вы понимаете? Даже несмотря на ваше благополучное возвращение, так сказать, и хорошее самочувствие.

- Не просто хорошее, а прекрасное! По крайней мере, по моим личным ощущениям! – поправил его Андрей. – А учитывая, что профессия моя сама по себе предусматривает риск, то я безусловно согласен стать вашим подопытным. – рассмеялся он.

- Всё это замечательно! Вот только как настроить аппарат на работу в жёлтом секторе я понятия не имею, – виновато пожал плечами доктор. - Не устраивать же ради этого очередное короткое замыкание в сети!

- Не беда. Разберёмся. Я, конечно, не специалист в области электроники, но что-то мне подсказывает, что раз существуют эти сектора, значит есть и способ настроить аппарат для работы в них. Кстати! – воскликнул он, сообразив на ходу, — Есть у меня один умный человечек в этой области. Вы не против, если я привезу его завтра к вам и попрошу аккуратно покрутить его настройки? Какое-нибудь более-менее логичное объяснение придумаете сами. Хорошо?

Суздальцев не сразу, но всё же осторожным кивком дал своё согласие. Хотя по его лицу было видно, что он был не в восторге от подобного предложения и всё ещё находился в лёгком замешательстве.

На такой оптимистичной ноте Андрей почти, по-дружески, распрощался с доктором и покинул его офис.

Почувствовав себя заметно лучше, Сабиров несколько раз за день порывался набрать рабочий номер своего отдела, чтобы узнать о состоянии накануне переданных им дел.

Теперь, когда его голова наконец освободилась от тяжёлого груза, ностальгия по любимой работе всё настойчивей стучалась в его дверь. Поэтому Андрею пришлось приложить немало усилий над собой, чтобы не сорваться и довести до полного окончания курс лечения.

Чтобы не впасть в соблазн, он отправился в спортзал и там намеренно довёл себя почти до полного физического изнеможения силовыми упражнениями у станков и боксёрской груши.

Утром Сабиров появился у доктора в компании с мужчиной, которого он представил Олегом.

- Это отличный электронщик! - добавил Андрей, провожая своего знакомого в комнату, где находилось загадочное изобретение неизвестного автора.

Осмотрев сначала снаружи, Олег попросил разрешения вынуть устройство из жёсткого кофра и вынес его из комнаты туда, где был хороший дневной свет.

Инженер долго крутил его в руках, внимательно изучая со всех сторон. Наблюдавший со стороны доктор, заметно волновался, будто боялся, что аппарат выскользнет из рук специалиста, но от замечаний всё же воздержался.

- Схемы, как мне рассказали, на этот агрегат у вас нет? – обратился он наконец к Суздальцеву

- Увы! Потерялась, к сожалению, – соврал доктор и слегка покосился на Андрея.

- Понятно, – кивнул Олег. – В общем, что я могу тут сказать. Не имея схемы, вскрывать его здесь я смысла не вижу. Если хотите, могу забрать его к себе в институт. Нужны лабораторные приборы, чтобы разобраться что к чему.

Услышав предложение инженера, Суздальцев мгновенно отреагировал своим категорическим отказом и нервно замотал головой.

- В таком случае могу лишь предположить, что устройство способно работать в нескольких режимах. Как мне кажется, судя по условным обозначениям, вот этот переключатель меняет те самые режимы работы. И их, судя по всему, три. - указал рукой Олег на лицевую панель прибора.

- Ну, что я говорил? – вмешался радостно Андрей. - Голова, а?!

Олег слегка покосился на Сабирова и, с улыбкой приняв комплимент в свой адрес, продолжил.

- Ясно. Судя по всему угадал. Тогда в чём проблема? Щёлкайте себе на здоровье, да и всё.

- Вы уверены? – переспросил его Суздальцев. – Тогда вы не против, если мы в вашем присутствии это попробуем сделать?

- Да, ради бога, пожалуйста, – пожав плечами, подтвердил инженер.

Получив символическое разрешение, Александр включил питание прибора и немного нерешительно повернул переключатель вправо, как показал ему Олег. Однако, несмотря на это, стрелка прибора, по-прежнему, продолжала находиться в зелёном секторе.

- Странно. Очень странно! – недоумевал Олег, внимательно разглядывая приборную доску. – У меня такое впечатление, что здесь защитная блокировка предусмотрена. Чтобы вы случайно не переключили, видимо. Вот этот тумблер тоже имеет три положения и его предназначение мне непонятно. Вы позволите?

И не дождавшись разрешения, Олег сначала быстро вернул всё в начальное положение, затем пере щёлкнул непонятный ему тумблер и снова перевёл переключатель в среднее положение. Стрелка индикатора мгновенно метнулась вправо и застыла в жёлтом секторе.

- Ай, да Олегин! Ай, да голова! – воскликнул Андрей и, по-дружески, обнял его за плечи.

- Да, ладно. Ерунда какая! То же мне, проблему нашёл! – окончательно расплылся в улыбке, очень довольный собой электронщик. - А, что за аппарат, если не секрет? Каково его предназначение?

- Экспериментальный, Олежа! Будешь много знать скоро состаришься! – рассмеялся в ответ Сабиров и похлопал его по плечу.

- Понятно, — слегка разочарованно пожал плечами инженер. - Похоже всё? Могу ехать? – спросил он, догадываясь, что дальнейшие расспросы не уместны.

- Точно! Давай, дружище! С меня причитается! – пообещал на прощание Андрей и проводил специалиста до двери.

- Надо же! Так просто? – удивился новому открытию Суздальцев, когда электронщик скрылся за дверью.

- Всё гениальное просто! – воскликнул Андрей и в нетерпении потёр руки. – Ну, что, доктор, продолжим?

Александр видимо хотел ещё раз предупредить Сабирова об опасности эксперимента, но тот перебил его, едва доктор открыл рот.

- Теряем время! Я готов!

Терзая себя вполне обоснованными опасениями, Суздальцев всё же закрепил сетку на голове Андрея и начал новую фазу эксперимента.

В режим жёлтого сектора, как они назвали его теперь, доктор перевёл аппарат не сразу, а постепенно, выждав небольшую паузу. Несмотря на данное им согласие он до последнего момента сомневался в правильности своего решения. Однако любопытность, присущая любому исследователю всё же взяла верх и Александр Петрович наконец с характерным щелчком повернул ручку переключателя вправо.

Стрелка мгновенно метнулась в жёлтый сектор, а Суздальцев напряжённо замер, внимательно вглядываясь в лицо своего пациента.

В этот раз Андрей снова оказался посреди бескрайнего поля, но уже засеянного пшеницей. Высокие золотые колосья на мягком спокойном ветру медленно ложились то в одну, то в другую сторону, напоминая собой волнение воды в океане.

Сабирову захотелось заглянуть дальше, за край этого огромного поля и он сразу поднялся высоко над ним, а затем мгновенно перелетел, оказавшись во дворе старого дедовского дома, который стоял на берегу реки.

Андрей хотел войти в дом, но почему-то обернулся и в лучах восходящего солнца заметил силуэт мужчины, стоявшего на корме большой деревянной рыбацкой лодки, которая медленно приближалась к берегу.

Через мгновение Андрей оказался у самой кромки воды. Поверхность реки была спокойной и гладкой, как стекло.

Стоявший в лодке мужчина обернулся и посмотрел на Андрея. Его лицо показалось ему знакомым, но вспомнить кто это был, он не смог. Мужчина надменно улыбался, показывая свои жёлтые кривые зубы, и держал в руках металлическую консервную банку с червями.

Глядя Андрею в глаза, он молча вытянул руку над поверхностью воды и перевернул её вниз. Поднимая мелкие брызги, черви друг за другом попадали в воду. А сквозь лёгкую дымку, расстелившуюся над рекой, грациозно выплыл белый лебедь и распахнув крылья, поднялся над её поверхностью.

Огромная птица стремительно набросилась на стоящего в лодке, отвратительного с виду мужика и ударом крыла сбила его в воду. Но упав, тот не пошёл ко дну, а мгновенно испарился, оставив после себя лишь пустую консервную банку.

Андрей, наблюдая за этой картиной, вдруг на мгновение вспомнил того, кто стоял на корме, но в тот же миг изображение задрожало и вскоре исчезло, сменившись полной темнотой.

Оказалось, что именно в этот момент, доктор решил прервать волнительный для него эксперимент и повернул переключатель в начальное положение.

- Что? Что в этот раз? Как вы себя чувствуете? – сгорая от нетерпения, бросился с расспросами Александр, как только Сабиров очнулся. Андрей широко раскрыл глаза и глядя в потолок медленно произнёс.

- Видение или сон? Не знаю, как точно назвать, но это было потрясающе. Живая сказка или что-то в этом духе.

- Головная боль, нарушение зрения, ничего не беспокоит? – всё ещё продолжал волноваться доктор.

- Что вы?! Так хорошо, как сейчас, мне ещё никогда не было. Просто до странности спокойно, хотя был там один непонятный эпизод.

И Андрей снова в мельчайших подробностях рассказал Суздальцеву о своём новом видении.

- Потрясающе! - вытаращил глаза доктор, дослушав пациента до конца. - Вы понимаете, что это значит?

Александр вскочил со стула, и возбуждённо начал ходить по комнате.

- Ваш дед играл какую-то ключевую роль в вашей детской жизни? Я прав?

- Ну, да. Наверное, — задумчиво протянул в ответ Андрей. - Он был мне за отца. Своего родного я не застал.

- Так и есть! Отлично! - продолжил возбуждаться доктор. - И наверняка из жизни его унесла какая-то трагедия. Так?

- Совершенно точно! Его убили на реке. Он инспектором рыбнадзора был. Кстати, убийцу тогда так и не нашли. Как говорится: «Как в воду канул».

- Ну, конечно. Это же очевидно!

- Простите, не понял. - удивился Андрей. - Как вы об этом догадались? Из этого моего сна или видения?

- Конечно! Мало того, дорогой вы мой человек, я с большой уверенностью могу теперь утверждать, что в органы вы пошли работать именно по этой причине. Подсознательно вы искали убийцу, когда принимали решение о выборе профессии, так как хотели отомстить за деда. Кстати тот, кого вы видели на корме лодки, с огромной степенью вероятности, им как раз и является!

- Стойте! Я же узнал его! Это был…, это был… Чёрт! Ну я же узнал его там, а теперь не могу вспомнить его лица!

- Не расстраивайтесь, дружище! Это обычное явление для сна, — поспешил успокоить его Суздальцев. - Главное в другом! Этот аппарат не только устраняет бессонницу! Он делает то, чего лучшие психотерапевты добиваются за десятки сеансов. А тут за одну минуту! Вы понимаете? Это ваш инсайт! Теперь вы совершенно здоровы. Я психику имею в виду. Ваша скрытая психологическая проблема ликвидирована и вы снова обрели защиту, которая заложена в вас самих. Поздравляю! – воскликнул Александр и протянул Андрею руку.

Потом он долго её тряс, находясь в явной эйфории, а Сабиров с удивлением смотрел на него, понимая из сказанного не более половины.

Выйдя от доктора, майор действительно ощутил необыкновенный прилив сил, который уже требовал от него немедленного выхода. Поэтому он, не раздумывая, сразу направился в спортзал. Там, не менее часа, он отчаянно дубасил по боксёрской груше, словно хотел окончательно добить покидающую его хворь.

Затем хорошенько пропарив в сауне свои мышцы, он отправился домой, где тут же свалился замертво и проспал с шести часов вечера до самого утра ни разу не проснувшись.

Утром, после освежающего душа Андрей заглянул в холодильник, убедился в том, что тот абсолютно пуст, и отправился в ближайшее кафе, где наконец-то плотно и с удовольствием позавтракал.

Затем он позвонил Суздальцеву, попросил перенести их последний сеанс на вечер, а сам поехал на службу, не в силах больше бороться со своим искушением.

Его появление в отделе было встречено с большой радостью. Это придало Андрею ещё больше моральных сил, и он быстро погрузился с головой в свою привычную рабочую атмосферу.

В офис к доктору Сабиров приехал с опозданием на час, разумеется по служебным причинам.

Александр с пониманием отнёсся к этому, и выговаривать ему не стал. Зато следующее предложение майора повергло его в ужас.

- Саша! – начал Андрей почти за панибратски. – А, что, если нам заглянуть в красный сектор, а?

Услышав эти слова, Суздальцев раскрыл рот, но подобрать нужных слов сразу не сумел.

Сабиров тут же воспользовался этим обстоятельством и быстро продолжил.

- То, что происходит в первых двух секторах, мы уже знаем и в эффективности этого устройства уже убедились на моём примере. Кстати, спал я сегодня как младенец, между прочим, – уточнил он вскользь. - Так вот. Я подумал. Раз есть красный сектор, значит он тоже для чего-то предназначен! Но для чего?

- Нет, ну ты реально безбашенный человек, прости за откровенность, конечно! - наконец разозлился Суздальцев, глотая воздух широко раскрытым ртом. – Интересно, и много у вас там таких?

- Полно! Но самый безбашенный среди них – это я! – отшутился в ответ майор.

- Это заметно, – с горькой иронией согласился доктор. – Ты хоть понимаешь, что речь идёт о твоей голове? Ни о чьей-то там абстрактной башке, а именно о твоей собственной! И то, что произойдёт после воздействия в красном секторе никто не знает! И я, в том числе, между прочим!

- Понимаю, – тут же согласился Андрей, словно заранее знал, что ответит ему Суздальцев на его предложение. - Кстати, всё время забываю спросить! А где этот ваш руководитель сейчас? Ну, тот самый, который с этим аппаратом раньше работал. Он наверняка должен знать, что к чему?

В ответ Александр сложил ладони и многозначительно поднял глаза вверх, как бы провожая взглядом на небеса, своего бывшего наставника.

- Ну, да. Я, в общем-то, так и предполагал, – кивнул Андрей, в ответ на небольшую репризу доктора. - Оттуда на допрос уже не вызовешь, – немного мрачно пошутил он. – И, тем не менее, я уверен, что именно в красном секторе скрывается что-то очень важное!

- Нет! Даже не проси! – занял глухую оборону Суздальцев и скрестил перед собой руки. Он нервно заходил по комнате, а затем резко остановился и почти набросился на майора.

– А, если ты не проснёшься или крыша у тебя поедет от этого воздействия? Что мне тогда делать? На нары отправляться?! Говорят, у вас там не важно кормят! А я, знаете ли, гурман по жизни. Очень люблю вкусно и красиво поесть!

- Саша! Александр Петрович, чёрт тебя дери! Я ведь всё равно не успокоюсь и не отстану. Характер у меня такой. Ты совершенно напрасно кипятишься и тратишь наше общее время. Весь риск я беру на себя! Я должен… Нет! Просто обязан знать, что там! – и Андрей пальцем указал в сторону комнаты, где находился аппарат.

Суздальцев принялся нервно растирать пальцы рук, пытаясь найти выход из крайне опасной для него ситуации. Но Сабиров снова опередил его своим предложением.

- Так. Я всё придумал. Если я двигаю кони в твоём офисе, то это конечно криминал! Не станешь же ты расчленять мой труп прямо в кабинете на кушетке, чтобы потом вынести незаметно.

- Тьфу, ты, придурок несчастный! – не выдержал доктор, видимо живописно представив, описанную Андреем картину.

- Спокойно! Резать мы никого не будем. Этим Николаич пусть занимается. А мы сейчас спокойно возьмём этот чемоданчик, и поедем ко мне. Если что-то пойдёт не так, ты просто заберёшь прибор и спокойно уедешь. Главное, только пальчиками там у меня не насори.

- Нет! Определённо сумасшедший! – развёл руками доктор и отвернулся, уставившись в стену кабинета.

На мгновение он замер на месте, а затем резко развернулся и воскликнул.

- Слушай! Меня только что осенило! А что, если этот жёлтый сектор на тебя так подействовал, а? - попытался съязвить Суздальцев. – Это я в том смысле, что крышу твою уже начало сносить, а?

- Может. Не буду спорить, — легко поддержал тон беседы Андрей. - Но я всегда был именно таким. Короче говоря, собирайся и поехали. Напрасно теряем время! Я всё равно не отстану! – не оставляя шансов на возражение, твёрдо заявил Сабиров.

На этот раз Суздальцев лишь беспомощно покачал головой, глубоко вздохнул и бурча что-то неразборчивое себе под нос, направился в комнату готовить аппарат к транспортировке.

Всю дорогу, пока они добирались до его холостяцкого логова, Александр пытался придумывать самые разные доводы, чтобы отговорить майора от явной авантюры, но тот был непреклонен.

Сабиров в свою очередь, чтобы быть уверенным в том, что доктор его не обманет и действительно переключит аппарат в красный сектор, уже дома, напротив кровати установил видео камеру. Это было сделано для того, чтобы потом он имел возможность лично убедиться в чистоте эксперимента.

- Если, что, не забудь камеру тоже с собой забрать! – предупредил он напоследок, когда Александр уже заканчивал крепить сетку на его голове. – Иначе весь криминал будет именно там зафиксирован.

На что доктор в очередной раз громко сплюнул и очень недовольно пробурчал себе что-то ругательное под нос.

- Ладно, ладно. Не дрейфь, Саша! А теперь поехали! – скомандовал Андрей, давая понять, что обратной дороги нет.

Проделав уже знакомые манипуляции, доктор замер в нерешительности перед тем, как снять блокировку и повернуть заветный переключатель в крайнее правое положение.

Суздальцев прекрасно отдавал себе отчёт в том, на какой риск он шёл в этот момент. Однако настойчивость майора, или всё тоже неумолимое научное любопытство самого Александра Петровича в итоге снова совладали с его осторожностью.

Дрожащей рукой он повернул переключатель вправо до характерного щелчка и зажмурил от страха глаза.

В это время Андрей сначала, как обычно, провалился в беспросветную пустоту. Его недолгое нахождение в жёлтом секторе не позволило сформировать очередную картину видения. Яркий луч, резко оборвался, не успев задрожать, и Андрей словно полетел с обрыва вниз, не имея возможности остановить своё падение.

Произошедшее далее напоминало возвращение в сознание после обморока.

Сначала Сабиров ясно услышал звуки живой природы и почувствовал запах леса. Он медленно открыл глаза. Окутавшая его глубокая пелена, словно туман, медленно рассеялась и Сабиров понял, что находится где-то за городом. Он осторожно поднялся на ноги и осмотрелся вокруг. Вскоре ему удалось разглядеть железнодорожную платформу, которая проглядывалась сквозь редкую посадку деревьев и кустарника.

Лучи весеннего солнца беспощадно добивали остатки почерневших сугробов снега.

Под ногами кое-где ещё журчали тонкие извилистые ручьи, а в небе радостно порхая, пели птицы.

Андрей вдохнул полной грудью и почувствовал, как ароматный весенний воздух до краёв наполнил его лёгкие. Мир, окружавший его, казался абсолютно реальным.

Чтобы убедиться в этом, майор даже подошёл к ближайшему дереву и осторожно потрогал его ствол, а затем ещё голые ветки, растущих рядом кустарников. Всё казалось абсолютно живым и совершенно естественным.

Сабиров услышал приближающиеся голоса и, обернувшись на звук, увидел людей. Они гуськом шли в сторону платформы по узкой кромке дороги, которая уже освободилась от снега.

« - Скорее всего садоводы, - подумал майор, - Не усидели таки дома, и при первой же возможности, помчались на свои участки и теперь возвращаются домой».

Осторожно ступая, по едва просохшей грунтовке, Андрей направился вслед за ними и вскоре поднялся на обычную бетонную платформу, где уже несколько десятков человек ожидали прибытия загородной электрички.

Сабиров решил рассмотреть их поближе, и стараясь не привлекать к себе внимания, не спеша начал прохаживаться вдоль железнодорожного полотна.

Люди, стоявшие в ожидании поезда также выглядели вполне естественно. Одни, сощурившись, подставляли свои лица весеннему солнцу, другие, явно по-соседски, оживлённо беседовали друг с другом.

Приблизительно в середине платформы он вдруг заметил знакомое лицо. Это была пожилая женщина, проходившая свидетелем по делу, которое находилось у него в разработке.

Последний раз он вызывал её к себе для дачи дополнительных показаний буквально накануне и категорически рекомендовал ей воздержаться от дальних поездок, особенно в одиночку.

Он уже сделал шаг в её сторону, когда раздался резкий и громкий сигнал приближающегося поезда, и платформа мгновенно пришла в движение.

Люди начали подходить ближе к краю, готовясь к посадке в вагоны.

Дальнейшее произошло прямо на глазах у Андрея в считанные секунды.

Его свидетельница так же выдвинулась вперёд и была уже в метре от края платформы, когда начавшая плавно тормозить электричка почти поравнялась с ней.

Откуда выскочил тот неизвестный мужчина Сабиров даже не понял. Андрей заметил лишь, мелькнувшую перед его глазами спину. Незнакомец словно ветер промелькнул между ним и женщиной. А мгновением позже он увидел её падающей с платформы прямо под колёса поезда.

Всё случилось так быстро, что машинист электрички применил экстренное торможение лишь в самый последний момент, когда это не имело уже никакого смысла. Состав, с характерным скрежетом, пролетел остаток платформы и остановился на своём обычном месте.

Затем раздался раздирающий женский вопль, который тут же был подхвачен сразу с нескольких сторон. Ставшие свидетелями этого падения пассажирки, обхватив свои головы руками, в ужасе отпрянули назад.

На их крик мгновенно обернулись все остальные, стоявшие на платформе, и начали сходиться к месту трагедии. Никому из них не могло прийти даже в голову, что фактически на их глазах, только что был убит человек.

Через головы людей, которые суетились вокруг него, Андрей начал быстро искать глазами спину преступника.

Вскоре знакомая куртка тёмно-коричневого цвета мелькнула в паре десятков метров от него.

Пользуясь возникшим замешательством, мужчина беспрепятственно, не оглядываясь назад, очень быстрым шагом удалялся в сторону лестницы, стремясь скорее покинуть платформу.

Андрей, расталкивая локтями зевак, тут же ринулся за ним, чтобы задержать преступника по горячим следам.

- Стоять! Это полиция! – выкрикнул он набегу, когда мужчина уже сбегал по ступенькам вниз.

Видимо от неожиданности, преступник машинально обернулся назад и, не заметив наледи, поскользнулся и полетел на землю.

Сабиров быстро догнал его и сходу набросился на незнакомца пытаясь заломить ему руки назад. Однако тот оказался слишком силён физически и сумев вывернуться, скинул майора со своей спины.

Между ними завязалась серьёзная потасовка, в ходе которой Сабиров несколько раз, на считанные доли секунд, сумел запечатлеть в своей памяти его лицо.

Первым, что запомнилось тогда майору, были округлённые от возбуждения глаза и совершенно безумная улыбка мужчины средних лет. На его лице читался неподдельный восторг от только что совершённого убийства. Никогда раньше Андрею не приходилось видеть подобную радость на лице преступника в момент его задержания.

Неизвестно, чем бы закончилось это противостояние, но Суздальцев, заметивший признаки крайнего возбуждения у своего подопытного, решил немедленно остановить эксперимент и поочерёдно перемещая переключатель в обратную сторону, вывел стрелку прибора в зелёный сектор, а затем полностью отключил аппарат.

Когда Андрей очнулся в собственной квартире и осмотрелся по сторонам, первым, что он произнёс было: «Ну, какого чёрта!»

- Не понял? – откровенно опешил Александр и уставился на своего пациента, пытаясь внимательно разглядеть его зрачки.

- Зачем ты меня отключил, мать твою! Я же его почти взял! – с досадой выкрикнул Андрей, уже собираясь вскочить с постели.

- Стоп! Ни с места! - мгновенно отреагировал доктор. – Да, стой же ты! Провода ведь порвёшь сейчас! – возмущённо пояснил он, хватаясь руками за сетку на голове майора и одновременно укладывая его на место.

- Твою ж мать! - не унимался Андрей, пока Суздальцев аккуратно демонтировал датчики с его головы. - Я его почти скрутил уже!

- Спокойно! – уверенно осадил его доктор. – Ты отчётливо сознаёшь, где ты сейчас находишься?

Этот вопрос подействовал на Сабирова немного отрезвляюще, и он ещё раз, осмотрев свою комнату, наконец умолк.

- Чёрт! Что это было? – задал сам себе вопрос Андрей и вопросительно посмотрел на Суздальцева.

- Что? Что было-то? Может наконец расскажешь мне, что произошло? – не в силах сдержать своего нетерпения, повысил голос доктор.

- Не знаю! – начал немного сбивчиво майор, жестикулируя руками. – Это как…, это как… В общем там всё по-настоящему! И запахи, и звуки. Абсолютно всё!. Я чувствовал себя там таким же живым, как и здесь! Представляешь?

Затем Андрей в мельчайших подробностях рассказал Суздальцеву о том, что с ним произошло за это, как снова оказалось, короткое время.

- То есть ты уверен в том, что это не было сном или галлюцинацией? – очень настороженно переспросил доктор, продолжая ещё внимательней рассматривать майора в надежде уловить хоть какой-то признак неадекватности в его поведении или рассказе.

- Да, говорю же тебе, что нет! Это не было сном! – раздражённо парировал его подозрение Андрей. – Это была реальность! Параллельная или какая-то ещё я не знаю. Но абсолютная, это точно!

Поставив таким образом точку в своём рассказе, Сабиров решил подняться с кровати и резко вскочил на ноги. Не простояв и секунды, он громко ойкнул и свалился обратно.

- Твою ж мать! – воскликнул он от неожиданности, и схватился руками за правое колено. – Это что ещё такое?

- Что? Что случилось? – мгновенно насторожился доктор.

- Не знаю. С ногой, точнее с коленом что-то. Ни встать, ни дотронуться. Очень больно! Будто коленом сильно ударился. У меня такое в юности на катке было. Нога не гнулась тогда больше недели после удара об лёд, – пояснил Андрей и скривился от боли, ощупывая коленную чашечку.

- А, ну покажи! Давай, давай! Я всё же врач, хоть и не травматолог, но тоже кое-что в этом понимаю.

Суздальцев, сначала не трогая колено, внимательно осмотрел ногу, а затем аккуратно начал пальпировать сустав.

- Чёрт! Как больно-то! – всё громче реагировал Андрей на каждое очередное нажатие.

- Удивительно! Внешне никаких признаков удара. Ни гематом, ни царапин и даже покраснений нет. А ты орёшь как резанный, будто у тебя мениск травмирован! – удивился Александр и вопросительно уставился на Сабирова.

Не дождавшись от него объяснений, Суздальцев ещё раз внимательно осмотрел колено и добавил.

- Хотя отёчность, кажется, действительно появляется. Пока небольшая, но мне кажется что она увеличивается.

- Говорю же боль адская! – немного обиделся Андрей. – Что я, врать что ли буду?

- Понимаю, что нет. Но ложился ты на кровать совершенно целый и здоровый, а после сеанса вдруг калекой стал. Должно же быть этому какое-то объяснение! Не мог же ты эту травму во сне получить?

Последняя фраза доктора, словно ударила майора по голове, и он будто оглушённый, завис на некоторое время, уставившись в одну точку прямо перед собой.

- Эй! Что с тобой, Андрей? Ты в порядке? – начал испуганно теребить его за плечо Суздальцев, когда заметил странную реакцию майора на свои слова.

- Во сне! – еле слышно прошептал себе под нос Сабиров, медленно отводя взгляд от стены. – Ну, конечно. Не может быть!

- Что во сне? Прекрати наконец говорить загадками! Выкладывай отчего ты вдруг в этот ступор вдруг вошёл? Ты, как никак, под моим руководством подвергаешься воздействию этого аппарата, и я обязан знать обо всё, что с тобой происходит!

- Само собой. Погоди! – слегка остудил его пыл Андрей, и затем не спеша продолжил. - Ты понимаешь? Я перед тем, как к тебе на лечение попасть, у Николаича был. По службе. Заключение о вскрытии забрать нужно было срочно. Так вот, он мне в тот день сказки очередные рассказывал про «жмуриков» своих. Ей-богу, я думал он шутит, как всегда. А вот теперь мне совершенно не смешно! – всё ещё продолжая что-то прокручивать в своей голове, сбивчиво начал объяснять Андрей. – Он сказал, что в городе появились странные трупы. По крайней мере было уже несколько похожих случаев. Людей находят умершими в своих постелях, как бы во сне, а повреждения у них абсолютно криминального характера, но без внешних проявлений. Вот, как у меня сейчас. Неужели такое возможно?

- То есть ты хочешь сказать, что ударил ногу там во время драки, а боль ощутил уже здесь?

- А какие ещё могут быть варианты? В пылу схватки можно сразу и не заметить, что ударился обо что-то. Только потом, через какое-то время появляется боль, синяк или отёк. Со мной такое бывало, причём ни раз.

- Хорошо. С этим не могу не согласиться. Безусловно, такое часто бывает. Шок и подобные ему состояния тормозят на время нервные и физиологические процессы. Но не во сне же, чёрт побери!

- Вот и я говорю! Ерунда какая-то! – растерянно подтвердил Андрей. – Значит так. Давай отложим наши рассуждения до завтра. Если моя безумная версия верна, то завтра у Николаича опять появится «спящий мертвец».

- Кто-о-о? - недоверчиво протянул Суздальцев, всё больше подозревая наличие странных изменений в сознании майора.

- Это не я, это Николаич их так прозвал. – быстро пояснил Андрей, прекрасно сознавая, что выглядит сейчас абсолютно ненормальным. – Вот только мне теперь что с этой ногой-то делать? – озабоченно кивнул он на своё колено, и упёрся руками в край кровати, собираясь снова подняться на ноги.

- Ну, если совсем невмоготу, то поехали в травмпункт. Я бы снимок сделал, если уж на то пошло.

- Хорошо. Поехали. Хотя я жуть как не люблю все эти больнички! Но для чистоты эксперимента давай так и поступим, – постарался пошутить Андрей.

Превозмогая боль он кое-как поднялся с дивана и попробовал сделать несколько неуверенных шагов по квартире, не в сосотянии согнуть загадочно повреждённую ногу.

- Собирайся. Я отвезу, – сухо предложил Суздальцев. - Кстати, что ты будешь врачу рассказывать? – пакуя аппарат обратно в чемодан, поинтересовался он. – Надеюсь ты не собираешься сообщать ему об этом устройстве, и вообще обо всём, что тут происходит?

- Само собой! Тебе тоже, кстати, не советую сейчас распространяться об этом в своих научных кругах. Что-то мне подсказывает, что мы на пороге большого кипиша стоим.

- Господи! Только этого мне хватало! – закачал головой Александр. – Ну, и поделом мне! Нечего лезть куда попало!

- Ой, не плачьте, доктор! Мы вам медаль дадим! А может даже орден! Посмертно! – мрачно пошутил Сабиров и рассмеялся. – Ну, давай! Поехали, Саша! Нужно срочно с этой ногой что-то делать.

В травматологическом пункте городской больницы Андрей провёл не меньше двух часов, прежде чем дежурный врач подтвердил ему диагноз. К тому времени колено действительно серьёзно распухло, по-прежнему, не выдавая никаких внешних признаков повреждения в виде синяков или царапин.

- Что могу сказать? – начал доктор, оглашая свой приговор. – Судя по снимку, коленная чашечка цела и это нас с вами, безусловно, радует! Однако общий характер картины, если не вдаваться в ненужные вам подробности, говорит о том, что коленом своим рубанулись вы прилично. Отёчность здесь сама за себя говорит. Вот только одно в толк не возьму, как у вас это получилось? При таком ударе избежать гематомы просто невозможно! Тут синячище должен быть ого-го какой!

- Как говориться, уметь надо! – попробовал отшутиться Сабиров. – У нас на службе и не такое бывает, – подчеркнул он собственный статус, желая побыстрее завершить ненужные расспросы.

- Ну, да. Понимаю, – кивнул врач. – Но всё равно очень странно! Кстати, как оформлять будем? Как служебное?

- Нет. Не стоит. Мне завтра всё равно кровь из носу в отделе нужно быть, – отказался Андрей. – Только лишние объяснительные писать придётся. Вы лучше расскажите мне, как её быстрее в строй вернуть! – опять пошутил он, желая окончательно разрядить обстановку.

Получив медицинские назначения, Сабиров кое-как доковылял с негнущимся коленом до автомобильной стоянки, где его дожидался Суздальцев. Андрей решил лишний раз не светить его рядом с собой и потому на приём к врачу заходил сам.

Александр привёз майора обратно и помог ему подняться в квартиру. Там доктор сделал, загадочно пострадавшему, холодный компресс и наложил фиксирующую повязку.

- Всё! Теперь полный покой нужен, – заключил он в итоге.

- Окей, док! Спасибо! – старясь улыбаться как можно шире, поблагодарил его Андрей. – Страна вас не забудет, и я, в том числе! Завтра всё наверняка прояснится. Я практически уверен. Хотя, если мои предположения верны, то ничем хорошим это нам не грозит! – всё в той же манере чёрного юмора напутствовал он уже уходящего от него Суздальцева, а сам спустя некоторое время, провалился в глубокий исцеляющий сон.

На утро отёк немного спал и боль, казалось, слегка притупилась. Это обрадовало Андрея, но передвигаться полноценно он всё равно ещё не мог. Однако, главный сюрприз его ждал чуть позже, после завтрака, когда он попытался сесть за руль своего автомобиля.

Повреждённое колено даже не думало сгибаться, напоминая о себе не только отёком, но и вернувшейся резкой болью. В результате вытянутая вперёд нога просто не позволяла ему занять водительское место.

«Вот так сюрприз! – подумал Андрей, топчась у водительской двери. - Что делать? Не такси же вызывать? Как я без машины-то обойдусь? Не-е-т! Так дело не пойдёт. Нужно срочно что-то придумать!»

Решение пришло, как всегда, неожиданно. Пользуясь тем, что коробка передач в его машине была автоматическая, и для управления достаточно было иметь хотя бы одну здоровую ногу, Андрей просунул вперёд негнущуюся правую и совершив немалое усилие, забросил её на соседнее правое кресло.

Раскорячившись таким образом, на водительском сиденье, он нащупал левой ногой обе педали и понял, что управлять в такой невероятной позе очень неудобно, но в принципе возможно.

После недолгой тренировки, он кое-как приноровился к такому управлению, завёл двигатель и медленно выкатился за пределы двора.

На одном из перекрёстков водитель, поравнявшейся с ним машины, случайно бросил взгляд в его сторону. Было видно, что тот обратил внимание на странную позу Андрея, а когда разглядел и понял в чём дело, то с недоумением уставился на него, видимо пытаясь понять смысл подобной эквилибристики.

Сабиров отметил это и во время сделал для себя полезный вывод.

Подъехав к управлению, он не стал въезжать во двор управления, а припарковал машину рядом в соседнем дворе. Привлекать внимания сослуживцев и особенно начальства теперь ему хотелось меньше всего.

Потратив немало усилий и спортивной сноровки, Андрей вылез из машины и немного забрасывая вперёд негнущуюся правую ногу, вприпрыжку зашагал на службу.

По мере приближения к своему рабочему кабинету, воспоминания о вчерашнем сеансе всё отчётливее начинали всплывать в его памяти, причём в мельчайших подробностях.

Оказавшись за своим рабочим столом, Сабиров сразу набрал телефонный номер проходившей по делу свидетельницы, но та не ответила на его вызов. Это сильно насторожило Андрея, и он уже собирался позвонить Николаичу, но потом решил ещё немного подождать и сделать звонок после утреннего совещания. Однако эксперт опередил его сам.

Поставленный на вибрацию телефон, зажужжал в кармане следователя, когда традиционный утренний нагоняй от шефа уже близился к концу.

Чтобы не раздражать начальство, Андрей быстро достал телефон и на вытянутой руке опустил его под стол, чтобы рассмотреть номер вызывавшего абонента. Звонившим был Николаич. Сердце с удвоенной силой застучало в груди Сабирова, предчувствуя нехорошую весть.

- Так, Андрей! Что там у тебя? – раздражённо окликнул его полковник Рязанов. – Что ты прячешься там как школьник?! Если что-то срочное, то выйди и поговори. – предложил он, а затем продолжил свой прерванный монолог.

Неуклюже вытаскивая из-за стола свою негнущуюся ногу, Сабиров создал вокруг себя небольшой переполох, а затем стараясь не смотреть в сторону начальства, кое-как, вприпрыжку выбрался в коридор. Там он заново набрал номер судмедэксперта и замер в ожидании.

- Да, Андрей! Спасибо, что перезвонил! – откликнулся на вызов Николаич. – Слушай! Тут такое дело… Хорошо бы тебе ко мне подъехать, причём срочно!

В этот момент Сабиров всё уже понял и поэтому сам начал излагать за Николаича суть происшествия.

- Женщина пенсионного возраста в районе шестидесяти. Худощавая, рост метр шестьдесят пять. Одета в болониевое длинное пальто тёмно-серого цвета, – мрачно перечислил он приметы своей свидетельницы.

На противоположном конце в ответ возникла небольшая заминка, мновенно подтвердившая его догадку.

- Откуда ты знаешь? – удивился эксперт.

- Знаю. Могу ещё добавить, что повреждение внутренних органов такое, будто её сбил поезд или большой грузовик.

- Так. Жду тебя. Срочно! – воскликнул окончательно ошарашенный Николаич, и резко прервал разговор.

Эксперт встретил Сабирова при входе, когда вышел на улицу, чтобы немного успокоиться и подышать свежим воздухом. К тому времени, подъехавший Андрей уже выбрался из своего автомобиля и неуклюже шагал в его сторону.

Озабоченный собственной проблемой, Николаич сразу даже не обратил внимания на странную походку майора. Не задавая лишних вопросов, он повёл Андрея в секционную, чтобы продемонстрировать очередной загадочный труп.

На столе действительно лежала та самая свидетельница по его делу, момент смерти которой Андрей накануне зафиксировал сам.

- Да, это она. – сухо подтвердил он, и повернулся к Николаичу, чтобы не рассматривать в деталях вскрытое тело.

- Внутренние повреждения колоссальные! – начал немного взволнованно пояснять эксперт. - Такое может быть только в результате сильного удара большой плоскостью. Действительно, либо сбита поездом, либо грузовым автомобилем. При этом снова обнаружена родственниками дома в собственной постели. Опять вечером сама легла, а утром не проснулась. Внешне никаких признаков. Ни синяков, ни ссадин. А внутри просто отбивная! Поразительно! Кстати, откуда ты знаешь, что её сбили?

- Сам видел, – мрачно пояснил Андрей.

- То есть, как видел?

- А вот так. Своими собственными глазами, как тебя сейчас!

- Это что, юмор теперь такой, да? – слегка повысил голос Николаич, вот-вот готовый обидится на неуместную шутку.

- Да, какой уж там розыгрыш! Ладно. Пошли к тебе. Тут всё понятно. Не знаю, как это объяснить, но попробую.

Только в кабинете, когда Андрей, неуклюже усаживаясь на стул, вытянул вперёд свою правую ногу, Николаич обратил на это внимание.

- А это что?

- А это всё из той же оперы, – расплывчато пояснил майор и затем в деталях описал события, произошедшие с ним под воздействием аппарата.

Всё время, пока Андрей излагал суть своей невероятной истории, Николаич внимательно следил за каждым его жестом, пытаясь понять, шутит рассказчик или действительно доносит до него нечто непостижимое человеческому разуму.

Когда Сабиров закончил, старый эксперт прищурился одним глазом и, стараясь не попасть впросак, задал очень короткий и, по сути, универсальный вопрос.

- И-и?

- Что, и-и? – недовольно передразнил Андрей, глядя на старого хитреца. – Всё ещё думаешь, что разыгрываю, да? Боишься на мою уловку попасться?

- А, что, нет? – всё так же осторожно продолжил прощупывать тему Николаич.

- Вот ведь, старый хрыч! Говорю же тебе, что так оно и было! Не веришь, позвони Суздальцеву! Тебе он подтвердит, я думаю. Хотя мы договорились пока держать всё это между нами.

Не сводя глаз с Сабирова, эксперт медленно и молча откинулся на спинку собственного кресла, продолжая переваривать абсолютно невероятный рассказ.

- Вопрос теперь в том, докладывать начальству или нет? – не обращая внимания на вполне оправданные сомнения Николаича, продолжил Андрей. – Если начать всё это рассказывать, то однозначно на комиссию к психу отправят! К тому же Александра автоматически под монастырь подведём. Эксперимент-то незаконный! А не доложить, значит должностное преступление совершить. Замкнутый круг какой-то!

- Так может всё-таки лучше доложить? – предложил наконец Николаич, давая понять, что поверил рассказу Сабирова.

- По логике, конечно, лучше поступить именно так. В конце концов, Александра мы с тобой сообща как-нибудь отмажем, я думаю. Вот только есть ещё один крайне неприятный аспект в этом деле. Не догадываешься какой?

- Нет. Поясни, – откровенно признался Николаич.

- Всё дело в том, что всё, что находится за гранью нашего с тобой понимания, мгновенно попадёт в сферу интересов совсем другого ведомства. Догадываешься какого?

Эксперт слегка округлил глаза и, продолжая переваривать информацию, кивнул в знак согласия.

- Вот, то-то, и оно, – слегка понизил голос Андрей, словно уже заподозрил наличие «прослушки» в его кабинете. – Как они распорядятся судьбой таких свидетелей как мы, никому не известно. Понимаешь? Не ликвидируют конечно! По крайней мере, я на это надеюсь. А вот изолировать запросто могут. А оно нам нужно?

- Да-а-а… - протянул в ответ Николаич и почесал макушку головы. – Ох, и вляпались мы, ребята!

- Ага! По самое не хочу! – подтвердил майор.

На некоторое время в кабинете воцарилась тишина. Было понятно, что оба думают об одном и том же.

- В общем, моё мнение такое. Кипишь поднимать пока не надо. Попробуем сначала сами в этом деле разобраться, а там посмотрим. Прийти с повинной всегда успеем. А там, глядишь, и срок нам скоротают, – наконец усмехнулся Андрей.

- Тьфу на тебя! – встрепенулся от услышанных слов Николаич.

- Да, ладно, ладно! Шучу же я! Ну, чего ты, старина?! Сам же всегда говоришь, что без здорового чувства юмора в этом мире жить просто противопоказано!

- Ишь, ты умник какой! Это смотря без какого юмора! Вот у меня, к примеру, всегда светлый и жизнеутверждающий! А у вас ментов вечно чёрный!

- Ага. В самую точку! Никто не расскажет о жизни так как патологоанатом! – рассмеялся Андрей, явно довольный своим оборотом. – Ладно. Короче, делаем так. Сегодня вечерком забиваем стрелку в «Пивном погребке» и втроём с Суздальцевым обсуждаем все детали дальнейших действий. Кое-какие соображения по этому вопросу у меня, кажется, уже есть. Точное время согласуем чуть позже.

С этими словами Андрей, кряхтя поднялся со стула и уже собирался уходить.

- Эй, постой! – опомнился вдруг Николаич. – А мне-то что писать в заключении теперь?

- Хороший вопрос, – слегка задумался майор. – А напиши-ка ты что-то наподобие: бифштекс или отбивная! — и не дожидаясь, пока старик отправит его в самые дальние уголки русской души, используя все уникальные возможности родной словестности, быстро исправился. - Инфаркта! Я конечно хотел сказать, инфаркта. Женщина она шустрая была. Серьёзными болезнями вряд ли страдала.

- Так зачем инфаркт тогда? – удивился эксперт.

- А затем, что я представлю это начальству, как результат регулярного запугивания моей свидетельницы. Скажу, что она накануне пожаловалась мне на поступающие ей угрозы. То есть подозреваемые, хотя там и дураку понятно, что это виновные, довели её до сердечного приступа. Доказать невозможно конечно, но моральную ответственность за искажение действительности с нас с тобой это частично снимет. Понимаешь? Её ведь в самом деле убили!

- Хорошо, – согласился эксперт. – Надеюсь ты сознаёшь всю полноту…

- Понимаю, понимаю! – улыбаясь, перебил его Андрей. – Братская могила! Ты меня знаешь!

Майор на прощание махнул рукой крайне озадаченному Николаичу и будто пританцовывая, выскочил из кабинета.

Вечером того же дня, собранная Сабировым компания, засела в небольшом ресторанчике под названием «Пивной погребок», который расположился в полуподвале старинного здания в историческом центре города.

Андрей очень любил это место за оригинальный дизайн интерьера и уютную атмосферу. Вытянутый в длину, с широкой сводчатой кладкой из калёного бурого кирпича кабачок, был со вкусом украшен различными предметами старины и художественными гравюрами на тему средневековых городских легенд. Слегка приглушённый свет с акцентами на элементах декора очень удачно дополнял общую композицию. А массивные столы и кресла из морёного дуба придавали интерьеру особую сюрреалистичность, погружая гостей заведения в атмосферу глубокой старины и романтизма.

Заговорщики, как окрестил их компанию Николаич, разместились в самом дальнем конце зала. Там за поворотом в девяносто градусов располагался небольшой приватный закуток, которые завсегдатаи кабачка прозвали «аппендицитом».

Андрей часто бывал здесь и всегда старался расположиться именно здесь, где без посторонних глаз и ушей всегда можно было обсудить самые щекотливые вопросы.

Мужчины заказали бочкового пива, варёных креветок и жаркое по-домашнему в глиняных горшочках.

Обсудив, в качестве вступления к разговору, несколько запоздалую весну, и осушив по бокалу холодного пенистого напитка, они плавно перешли к делу.

Первым, как всегда, с юморком, начал Андрей, слегка коверкая свою речь под вождя пролетарской революции.

- Итак, господа-товарищи! Что мы имеем на сегодняшний день?

Тут майор немного осёкся, оглядел собеседников и, пожалев их нервную систему, решил не пытать их своими чёрными шуточками, и перешёл к делу.

- Короче! Некто, используя неизвестный пока науке способ, убивает людей в момент их нахождения в состоянии сна. Как он это делает нам доподлинно неизвестно. Однако, полагаясь на наш небольшой собственный опыт, мы можем предположить, что он использует аппарат, подобный тому, что оказался в распоряжении Александра Петровича. На мой взгляд, это наиболее объяснимое предположение.

- Согласен, – подключился к разговору Суздальцев. – Иного варианта я даже предположить не могу.

- Отлично! – кивнул Андрей. – А теперь попробуйте, уважаемые господа учёные мужи, растолковать мне обычному следователю, просто на пальцах, как это вообще возможно?

- Ну, ты хватил, Андрюша! - наконец вмешался в беседу Николаич. – Да нам тут сразу можно было бы Нобелевку вручить, если б мы объяснили этот феномен. Лично я, как физиолог, однозначно заявил бы, что такое невозможно.

- А вот я торопиться не стал бы, – перебил его Суздальцев. – Мозг человека абсолютно не изучен. Тема сновидений загадочна и противоречива. Я тоже все эти дни мучаюсь тем же вопросом и пока не нахожу существенной зацепки, чтобы объяснить то, что происходит. Однако вот, что я вспомнил. Кажется, ещё в семидесятые проводился любопытный эксперимент. На глазах у испытуемого монету раскалили докрасна, а затем ловко подменили её и приложили к его руке вместо горячей эту холодную. И, чтобы вы думали? На коже мужчины появился ожог от холодной монеты! О чём это нам говорит? А говорит это о той самой неизвестной нам связи мыслительных и физиологических процессов. Если мозг испытуемого сумел убедить его тело в том, что оно якобы подверглось воздействию высокой температуры, то почему бы нам не принять за версию, что в нашем случае произошло тоже самое? То есть мозг убедил во сне тело, что оно подвергается физическому воздействию и оно отреагировало адекватно?

- Однако! – воскликнул Николаич. – Смелая версия, Саша!

- Ты в самом деле думашь, что это принципиально возможно? – удивился Андрей.

- Почему бы нет? Я же только что привёл вам пример, – пожал плечами Суздальцев. - Мало того, это ещё не все мои соображения. Эксперимент, начатый в восьмидесятые, однозначно не мог проводиться на базе одного единственного изделия. Для достоверности исследований нужна статистика. Пусть небольшая, но обязательно нужна. А для этого нужно несколько подобных изделий и объектов испытания, соответственно.

- То есть ты считаешь, что был второй аппарат? – переспросил Андрей.

- Возможно и третий, и четвёртый, но это уже не дай бог, конечно! – подтвердил Александр.

- Хорошо, – продолжил Сабиров. – Какова вероятность того, что подобное устройство разрабатывали сразу несколько разных учреждений?

- Ну, здесь однозначно тоже ничего заявить нельзя, – размышляя на ходу, заявил Суздальцев. – Аппарат уникальный. Никакой серийностью и близко не пахнет. Поэтому думаю, что разрабатывалось устройство в каком-то одном, скорее всего, закрытом институте.

- Да… Так я, и думал, – немного огорчённо согласился Андрей. – Это усложняет дело.

- Что ты имеешь в виду? – попросил уточнить Николаич.

- Чтобы найти преступника, нужно найти этот второй аппарат. Поэтому наиболее логичным, на мой взгляд решением, кажется выход на его разработчика.

- Найти институт или лабораторию, где его создавали? – догадался Суздальцев.

- Да. Именно так! Другого пути пока не вижу, – подтвердил Андрей. - Эх, если бы сохранилась хоть какая-то документация от этого прибора!

- Ничего себе задачка! – воскликнул Александр. – Таких институтов в те годы десятки, если не сотни были! Тем более, что устройство это имеет отношение, как к физиологии, так и к электронике.

- Вот это и хорошо! – обрадовался майор. – Это существенно сужает круг нашего поиска! Теперь остаётся определить, кто в те годы работал на стыке этих направлений! К тому же, какой смысл везти устройство за тридевять земель для испытания? Значит разрабатывали, наверняка где-то поблизости. Если вообще не в нашем городе? Что у нас мало предприятий что ли?

- Да, да. В этом что-то есть, – осторожно согласился Николаич. – Многие предприятия и институты теперь закрыты, но должна же где-то быть информация о них. Кто работал, над чем работал. Даже если тема закрытая, направление исследовательской деятельности института всё равно может дать нам подсказку.

- Саша, ты сможешь взять на себя такую работу? – подхватил рассуждения эксперта Андрей.

- Я бы с удовольствием, да каким образом? Через поисковик в интернете? Абсолютно не реально, – закачал отрицательно головой Суздальцев. – Тут скорее по твоей линии возможность открывается. Я думаю, что в архиве искать нужно.

- Запрос имеешь в виду? – догадался майор. – Для этого основание нужно иметь. К тому же, если исследование было засекреченным, то и в архиве гриф будет соответствующий. Нам бы сейчас выяснить, кто принципиально тогда мог над этим работать, а потом попробовать и бывших сотрудников найти.

Словно обдумывая ответ на последний вопрос, все трое молча пригубили бокалы и принялись поглощать крупные аппетитные креветки, запивая их пивом.

В течение вечера тема поиска разработчика поднималась неоднократно, но к конкретному решению им прийти тогда так и не удалось. Закончив ужин горячим из глиняных горшочков, они разъехались по домам, напоследок ещё раз условившись крепко держать язык за зубами.

Между тем как только опухоль с ушибленного колена сошла, Андрей твёрдо решил продолжить начатый эксперимент с воздействием в красном секторе.

Вечером после службы он приехал в офис к Суздальцеву, где тот ждал его, согласно их договорённости.

Александр заметно нервничал, но отговаривать Андрея не стал, видимо прекрасно сознавая бесполезность такой затеи.

- Ты уверен, что снова окажешься в том же месте? - поинтересовался Суздальцев, монтируя сетку с датчиками на голову Сабирова.

- Очень на это надеюсь. Платформа эта у меня просто из головы не идёт с тех пор. - сознался майор.

- Понимаю. Всё может получиться, конечно. Хотя гарантии никакой нет, - заключил Александр. - Ладно. Готово, поехали!

Как и прежде Андрей миновал беспросветную тьму, преодолел крутое падение, а затем вновь оказался рядом с грунтовой дорогой, ведущей к остановочной платформе электрички.

В отличие от прошлого явления, людей, спешащих на поезд, видно не было.

« - Видимо все уже там, — подумал он», и направился к железнодорожному полотну, где вскоре обнаружил абсолютно пустую платформу.

Вокруг не было ни души. Лишь беззаботные птицы радостно кружили, в подёрнутом лёгкой дымкой, весеннем небе и наперебой щебетали что-то на своём птичьем языке.

Андрей прошёлся несколько раз по бетонным плитам из начала в конец платформы. Затем спустился по лестнице и остановился у того места, где в прошлый раз завязалась его схватка с преступником.

Майор внимательно осмотрел место и вскоре нашёл вероятного виновника своей травмы. Это был торчащий из земли булыжник, на который он видимо наткнулся коленом, когда вместе с незнакомцем падал на землю.

Сабиров несколько раз аккуратно пнул ногой овальный камень, будто проверяя его на прочность, а затем вернулся на платформу и присел на лавку.

Андрей подставил лицо ласковым лучам весеннего солнца и закрыл глаза. И если бы Суздальцев не остановил в это время сеанс, то Сабиров наверняка завис бы в этом одиноком, безмятежном трансе.

- Никак не могу понять, — начал Андрей, когда они с Александром присели за журнальным столиком выпить по чашечке кофе. – Куда делись люди? Ведь я опять оказался в этом месте? Уехали на электричке?

- Возможно. Почему бы нет? – согласился Суздальцев. – Хотя люди уже не главное. Ведь твоей свидетельницы уже нет. А место это в твоём мозгу скорее всего сохранилось, как эпизод с максимальным возбуждением твоей психики. По сути это уже статичная картинка. Мне почему-то кажется, если тебя снова подключить сейчас, ты наверняка попадёшь туда же. По крайней мере, это абсолютно не исключено. Другое дело, почему ты оказался там тогда, в первый раз? И оказался ведь не просто так, а стал свидетелем убийства своего свидетеля!

- Ну, если следовать твоей логике, – продолжил его мысль Сабиров. – То причиной может стать тот факт, что буквально накануне сеанса эта женщина была у меня в отделе и я беседовал с ней. Причём на интуитивном уровне я ощущал, что ей грозит реальная опасность! Я за неё очень опасался, понимаешь?

- Возможно, возможно, – дважды повторил Александр, обдумывая слова майора. – То есть ты хочешь сказать, что думал о ней накануне и потому увидел её в своём сне?

- Ну, да! Получается, так!– заметно оживился Андрей и хлебнул кофе из чашки.

- А, если представить всё наоборот?

- Как это?

- А вот так! – улыбаясь, азартно сверкнул глазами Суздальцев. - Что, если не она оказалась в твоём сне, а ты в её? Это она думала весь день о поездке на дачу, и о твоём запрете делать это. Потому ты и оказался в этом её сне!

- Ну, тогда получается, что я стал свидетелем совершенно случайно!

- Именно так! И эта версия нравится мне гораздо больше!

- Не понимаю почему? – удивился Сабиров.

- Не могу пока объяснить почему, но чувствую, что дело обстоит именно так! – резюмировал доктор. - Хотя, я думаю что, любой из нас замечал, что во сне мы чаще всего видим то, о чём думали накануне. Незадолго до сна или в течение всего дня.

На этом они закончили свой разговор и Андрей вскоре покинул офис доктора, не подозревая, что тема эта вскоре получит своё продолжение.

Безлюдная платформа, стала появляться и дальше, сеанс за сеансом, когда Сабиров, казалось уже перестал о ней думать или вспоминать.

Поэтому Суздальцев выдвинул новую оригинальную гипотезу.

- Ты знаешь, — начал, рассуждать доктор. – Я теперь одного в толк не возьму! Почему ты всё время на этой проклятой платформе оказываешься? Почему ты оказался там в первый раз, мы возможно узнали. Но теперь совсем другое дело! События эти давно прошли и связанное с ним возбуждение тоже. Где твои новые переживания и собственные сны? Не можешь ведь ты постоянно видеть одно и тоже.

- Чёрт! А ведь и в самом деле! – воскликнул Андрей. - Интересная мысль, хочу тебе сказать! Дома, по ночам я действительно вижу обычные сумбурные сны, а тут…

- А тут одно и то же. Причём, будто специально, – подхватил Александр. – Такое ощущение, что нам транслируют эту картинку, словно записанный ролик. Эдакая динамическая заставка. Понимаешь?

- Кажется, да! – задумался майор.

- Мне кажется, что этот некто, который работает на втором приборе, поставил такую защиту. Закрыл нам доступ в этот портал, что ли?

- Любопытно. По крайней мере, звучит вполне логично. – согласился Андрей. – Тем более, что женщины, в чей сон я тогда попал уже нет в живых. А может потому вокруг и нет никого, что это портал уже мёртвого человека?

- Отличная мысль! — поддержал его доктор.

- Но всё это останется лишь предположением, пока мы не найдём второй прибор вместе с его обладателем. Чем я сейчас и займусь, – подвёл Андрей итог их разговору и собрался уходить.

- Ну, что ж! До встречи, как я понимаю? – уже в дверях протянул ему на прощание руку Суздальцев.

- Само собой. Надеюсь ненадолго, – кивнул головой Сабиров. – Буду держать в курсе! Пока!

Между тем, уже через две недели после убийства свидетельницы, Николаич опять ошарашил их известием о новом трупе. Характер повреждений внутренних органов, поступившего к нему мужчины, снова рисовал всю ту же фантастическую картину убийства во сне.

Для того, чтобы обсудить свои дальнейшие действия, они собрались в офисе Суздальцева.

Старый опытный эксперт, опасаясь последствий, начал настаивать на том, чтобы довести эту информацию до начальства. Но майор, то ли интуитивно, то ли из-за присущего ему здорового авантюризма, по-прежнему, не хотел это делать. Однако аргументировал свой отказ иначе.

- Нет, нет. Ещё рано. Нам нужно ухватиться за их след и прийти с фактами, а не фантазиями. Сейчас нам однозначно не поверят и точно запишут в дураки! – твёрдо заявил он. – Нужно искать институт. Другой версии у меня пока нет.

Новых предложений по поиску следа преступников у остальных заговорщиков также не оказалось, и они снова разошлись практически ни с чем.

Между тем направление, обозначенное Сабировым, всё глубже заводило их в тупик. Возможности собрать информацию о закрытых научных институтах и, тем более о сферах их деятельности, у них не было. Не имея на руках официальной бумаги, обращаться по этому поводу в архивы, было просто бесполезным. В открытых же источниках такой информации, разумеется, тоже не было.

Это обстоятельство с каждым днём всё больше огорчало Андрея, который вполне резонно опасался появления очередной жертвы.

Но самым ужасным было то, что никаких свежих идей в его голове больше не возникало.

В таких случаях Сабиров всегда становился очень замкнутым и раздражительным, и несмотря на устоявшийся образ шутника, мог неожиданно сорваться на собственных сослуживцах или вовсе не знакомых людях.

Приблизительно так произошло и в это раз. Как обычно, вечером после работы Андрей заехал в круглосуточный супермаркет, чтобы выбрать себе что-нибудь на ужин.

Настроение у него было отвратительным, потому что единственным виновником тупикового положения, в котором он оказался вместе со своей командой, майор считал именно себя.

Вяло перебирая упаковки с какими-то полуфабрикатами, он даже не услышал, как к нему обратилась работницы магазина. Она подъехала с корзиной к прилавку и Сабиров мешал ей выложить товар.

- Мужчина, в стороночку отойдите, пожалуйста, - попросила она, но Андрей не услышал её.

- Мужчина, я к вам обращаюсь! — повторила продавщица, но ответа снова не получила.

Тогда женщина не выдержала и, возмущённо повысила голос.

- Послушайте, мужчина, вы глухой что ли?!

Ответ Андрея, который наконец-то услышал не совсем корректное обращение в свой адрес, оказался излишне эмоциональным, громким и даже грубым.

- Псих ненормальный! – с обидой выпалила женщина ему в ответ и, развернувшись, покатила тележку к другому прилавку.

Вдогонку ей Андрей не произнёс ни слова, и открыв рот, застыл на месте.

Фраза, брошенная работницей магазина оказалась вовсе не оскорбительной, а скорее ключевой в этот момент.

- Псих ненормальный… - задумчиво повторил Андрей сначала вслух, а затем несколько раз про себя. – Конечно псих! Как же я раньше то не додумался! - мысленно воскликнул он и широко улыбнулся.

Заметившая это работница магазина, только покачала головой и тихо пробурчала себе под нос: «Точно псих!»

Сабиров же, достав из холодильного прилавка первую попавшуюся под руки пачку замороженных пельменей, быстро направился на кассу пробивать покупку, а затем почти выбежал из магазина, на ходу составляя новый план действий.

В эту ночь он долго не мог уснуть, снова и снова прокручивая в голове неожиданно возникшую версию. В результате ночь он провёл, скорее, в ожидании утра, нежели крепкого сна.

Едва дождавшись начала рабочего дня, он первым делом отправился к начальству и доложил, что в деле, скоропостижно умершей свидетельницы, появился след некоего психа, который якобы, как раз и угрожал ей накануне. На этом основании он достаточно быстро получил разрешение на проведение специальных следственных мероприятий, и сразу отправился в псих диспансер.

Теперь его задачей было получить доступ к закрытым историям болезней этого особого заведения.

Административное здание старой больницы, которая была открыта более ста лет назад, напоминало собой скорее музейные апартаменты, чем традиционную психушку. Здесь не слышались жуткие крики душевнобольных людей. Грозные санитары не водили по коридорам пациентов в смирительных рубашках. В здании царили тишина и покой, а кабинет главврача, заставленный книжными шкафами с громоздкими фолиантами, ещё глубже погрузил майора в историческое прошлое этого заведения.

Галанин Илья Игоревич, главный врач больницы встретил его в своём кабинете, сидя за рабочим столом. Мужчина крупного телосложения в возрасте слегка за шестьдесят, с такими же крупными чертами лица и глубокими залысинами на голове сразу произвёл впечатление типичного администратора. Даже несмотря на то, что его глаза прятались за очками в крупной роговой оправе с сильно тонированными стёклами, Андрей мгновенно почувствовал на себе цепкий взгляд настоящего профессионала.

- Добрый день! Присаживайтесь, прошу вас. Чем обязан вашему ведомству? Как я догадываюсь, речь идёт о какой-то нештатной ситуации? – поинтересовался врач и буквально впился в Сабирова, отчего тому показалось, что он попал на врачебный приём, а не прибыл по служебным вопросам.

Поэтому, чтобы не впасть в традиционный ступор, который часто происходил с ним при виде докторов, Андрей на всякий случай выбрал стул, стоявший вполоборота к врачу и сразу перешёл к делу.

- Мне нужен доступ к картотеке ваших больных. Дело очень серьёзное. Мы разыскиваем мужчину средних лет, предположительно страдающего психическим расстройством и подозреваемого в совершении убийства.

- Да-а-а… - с пониманием протянул главврач, услышав цель визита следователя. – Запрос у вас действительно не простой. То, о чём вы просите, находиться под защитой врачебной тайны. Надеюсь, соответствующие бумаги у вас при себе? Вы ведь понимаете, что это информация закрытого характера?

- Разумеется, – мгновенно парировал Андрей и выложил на стол врача документ.

- Что ж, хорошо. – согласился доктор, после того, как внимательно ознакомился с его текстом. – Сейчас я вызову нашего специалиста, который даст вам необходимую консультацию и проводит в наш архив.

Главврач поднял трубку служебного телефона и вызвал к себе некоего Петра Петровича.

Во время этого короткого диалога Андрей искоса поглядывал на администратора, и успел заметить, что доктор немного нервничал. Создавалось впечатление, что он очень не хотел допускать следователя до собственного архива.

Между тем, в дверь скоро постучали и в кабинет вошёл высокий красивый шатен с шикарными кудрявыми волосами. Одет он был не совсем традиционно в халат светло голубого цвета, видимо под цвет своих глаз. На вид ему было около сорока лет. И, если бы Сабиров встретил его на улице, то скорее принял бы за артиста, чем за врача.

Главврач представил его доктором Краевским, заведующим какого-то отделения и быстро дал ему соответствующие указания.

По дороге в архив врач попытался расспросить майора о том, что привело его к ним. Но когда не получил должного ответа, заметно то ли обиделся, то ли рассердился.

Придя на место, он сухо дал работнице архива указание предоставить учётные карточки на мужчин больных шизофренией и сразу удалился.

Сабирова усадили за отдельный стол и в течение десяти минут вынесли ему сразу несколько вытянутых картотечных ящичков.

- Это, что? Так много у нас больных шизофренией? – не сдержал удивления Андрей.

В ответ архивариус молча пожала плечами и вернулась за свой рабочий стол.

«-А не разговорчивый тут коллективчик, похоже! - отметил про себя майор и подвинул ближе к себе первый попавшийся ящик».

Как обычно, по негласному «закону подлости», нужный ему портрет, не появлялся очень долго. Андрей даже почувствовал, что у него начало рябить в глазах от этих мужских фотографий, которые стали казаться ему похожими друг на друга. Однако, когда портрет с характерно выпученными глазами и слегка перекошенным ртом, словно выскочил перед ним из последней ячейки, у Сабирова практически не было сомнений, что это был именно тот, кого он разыскивал.

- Так. Вот он! – почти выкрикнул он, подзывая таким образом работницу архива к себе.

Всё так же молча, женщина подошла к следователю, заглянула в картотеку, а потом вызвала по телефону доктора, который накануне сопровождал Андрея в архив.

- Так, так, – начал Краевский, листая карточку пациента. – Что ж, поздравляю вас! – натянуто улыбнулся он и поднял глаза на следователя. – Дело в том, что этого пациента мы сами не можем найти вот уже несколько лет. Это Сергей Викторович Сухарин тридцати восьми лет. По месту прописки он не проживает. По крайней мере так утверждает его сестра. Поэтому могу лишь сообщить вам его личные данные и адрес якобы проживания.

- И на том спасибо, доктор! – спокойно поблагодарил врача Сабиров. – А поиск пропавших людей – это как раз наш профиль. Кстати, а почему вы его искали. Я ведь правильно понял, что вы его искали?

- Ну, как вам сказать… - в нерешительности застыл врач.

- Говорите, как есть. Бумага, соответствующая, у меня имеется, как вы понимаете.

- Да, да. Конечно. Просто, как бы вам объяснить поточнее. У нас не принято подставлять своих коллег, так сказать. Врачебное братство, круговая порука. В общем выпустили этого больного практически по ошибке, - заявил доктор и виновато сложил на животе руки.

- Вот как? А это уже интересно! — сразу оживился Андрей.

- Ну вот видите! Вы уже и криминал какой-то заподозрили. А суть лишь в медицинской ошибке, на самом деле. Вот вы, к слову, в своей работе никогда не ошибаетесь? Между прочим, пресса так не думает и частенько выдаёт статьи о судебных ошибках.

Андрей вынужден был взять паузу в разговоре, так как слова доктора были абсолютно справедливы, и он не нашёлся сразу, что ему ответить.

- Понимаю, – продолжил затем Сабиров. – И критика ваша в наш адрес тоже не лишена объективности. Однако, предо мной не стоит задача наказывать, виновного в ошибке врача. Мне нужно получить максимум информации о вашем пациенте и обстоятельствах его преждевременной выписки, как я теперь понимаю.

- Хорошо. Я понял, – кивнул в ответ доктор Краевский. – Извольте. Сухарин этот, пациент, то есть, говоря словами обывателя, псих конченный. При этом очень хитрый и изобретательный. У него незаурядные творческие наклонности, но применяет он их не в музыке и не в живописи. Садизм – его главное увлечение. Он любит причинять боль другим и буквально изобретает для этого каждый раз новые способы.

- И как же такой человек мог оказаться за пределами этой клиники?

- Дело в том, что наклонности его хорошо скрыты. В обычной обстановке вы даже не заметите его затаившуюся агрессию.

- А его глаза и вообще вся физиономия? Да по нему, по-моему, сразу видно кто он!

- Не скажите. С виду, конечно, можно заметить характерные черты человека, страдающего психическим расстройством. Однако в жизни он больше похож на эмоционального ребёнка, который радуется пустяковым вещам. Вы скорее пожалеете его и предложите ему свою помощь при первом знакомстве, нежели заподозрите в нём опасность.

- Да-а-а… Весело у вас здесь! – пошутил Сабиров и машинально почесал свой затылок.

- Работа у нас такая, – тут же парировал врач. – Хотя у вас, как я слышал, тоже скучать не приходится?

- Что есть, то есть! – с улыбкой подтвердил Андрей. – И всё-таки! Как случилось, что он оказался на свободе? Ой, простите! Выписался, в смысле?

- Его лечащий врач дал соответствующее заключение на комиссии. Я, разумеется, усомнился, но у нас такой порядок. Лечащий берёт всю ответственность на себя.

- Понятно. А можно сейчас с этим врачом поговорить? – заметно оживился Сабиров, почувствовав, что начал цепляться за живую нить.

- Увы. Антон Валентинович ушёл от нас.

- Куда? Не можете сказать?

- Как не могу? Конечно. Туда, где большинство. – с грустью констатировал доктор и закатил глаза вверх.

- То есть, как? – мгновенно напрягся Андрей. – Когда, где, при каких обстоятельствах?

- Нет, нет. Тут нет никакого криминала. Не волнуйтесь, пожалуйста. Доктор Скворцов скончался в своей постели от инфаркта, не приходя в сознание.

- Во сне?

- Да. Как вы догадались?

- Чёрт! – не сдержался Сабиров и ударил кулаком по столу. - Простите, не сдержался!

- Ничего, ничего, – с профессиональным спокойствием отреагировал Краевский. – Я вас понимаю. Нужно давать выход своим эмоциям.

- Слушайте! А почему вы тогда так упорно выгораживали этого умершего врача? Не проще было сразу мне рассказать обо всём? – раздражённо спросил майор.

Упрёк, высказанный следователем в его адрес, доктор так же принял с достоинством, хотя по всему было заметно, что тема разговора начинает его напрягать.

- Как бы там ни было, но поверьте, что никакого злого умысла с моей стороны не было. Просто не хотелось очернять память коллеги и бросать тень на заведение. Не более, – выкрутился Краевский. – У вас что-то ещё ко мне есть или… У меня скоро консультативный приём начинается.

- Пока, пожалуй, нет, но ваши более подробные объяснения мне наверняка скоро понадобятся в официальной форме. Я вызову вас к себе повесткой, – специально решил надавить следователь в надежде вывести собеседника из состояния равновесия.

- Как угодно! Всегда в вашем распоряжении! – внешне легко отшутился врач.

Закончив на этом беседу, которая почти перешла в допрос, Андрей зафиксировал у себя в блокноте информацию о пациенте и его лечащем враче, и поблагодарив доктора за оказанную помощь, сразу отправился по месту прописки Сухарина.

Дом, где должен был проживать подозреваемый, находился на самой окраине города, в бывшей рабочей слободе.

Это было старое, трёхэтажное строение, с деревянными перекрытиями между этажами. Глядя на эти убогие хибары у Андрея всегда возникало острое желание скорее разрушить их вместе с многочисленными притонами, которые, чаще всего обживались именно там.

По мрачному обшарпанному коридору, давно не видевшего ремонта, он поднялся на последний этаж и остановился у окрашенной коричневой краской, рассохшейся двери. В воздухе витали очень неприятные запахи несвежей пищи вперемешку с застарелой сыростью.

Андрей несколько раз нажал на чёрную кнопку электрического звонка, и убедившись, что он не работает, постучал кулаком в дверь.

Вскоре за ней послышались шаркающие шаги и хриплый женский голос настороженно спросил: «Кто там?!»

- Следователь Сабиров, следственный комитет – представился он, демонстрируя служебное удостоверение в дверной глазок.

В ответ на его слова дверь слегка приоткрылась, обнажив натянутую металлическую цепочку, и в щели появилось лицо женщины, имевшей такие же нездоровые черты, как у её брата.

- Чего надо? — сипло, с ярко выраженным недовольством спросила она. - Нет его тут! Сто раз говорила! Ходят тут всякие! Нет его! Не живёт он тут и всё! — сообщила она и потянула дверь на себя.

- Постойте, постойте! Вы о ком сейчас? Кто ходит? Откройте дверь, пожалуйста! – попробовал остановить её Андрей, но в ответ женщина резко захлопнула её перед его носом и мгновенно затихла.

Сабиров беспомощно огляделся по сторонам и начал снова стучать в дверь.

- Не откроет она вам больше, — послышался голос очень пожилой женщины из приоткрывшейся соседней двери – Ненормальная она. Вся семейка у них чокнутая!

- Простите! Вы тут проживаете? – сразу обернулся к ней Андрей.

- Да. Почитай всю жизнь тут промаялась, — сообщила старуха.

- Скажите, она одна здесь проживает?

- Живёт одна. Из дома почти не выходит. Какая-то женщина приносит ей продукты время от времени.

- А брат её? Бывает он здесь?

- Боже упаси! Давно этого идиота не видно! Всех кошек дворовых, сволочь такая, искалечил и передушил.

- Вы уверены?

- В чём? Что это он кошек мучил?

- Нет. Что не приходит сюда?

- Конечно. Она его сама не пускает. Серёга её, свою сестру родную, чуть на тот свет не отправил. Давно уже это было. Да-а! Он потом в психушке ещё лежал. Приходил сюда один раз как-то. Верка его даже на порог не пустила. Такой вой подняла! Весь дом сбежался. Она же само того… С приветом, да ещё с каким! Я же говорю, что чокнутая семейка то!

- Понятно. Спасибо большое! – поблагодарил соседку Андрей и направился по перекошенным деревянным ступеням вниз.

Выскочив из мрачного, пропахшего старостью подъезда, Сабиров, как обычно, вдохнул полной грудью, осмотрелся по сторонам и направился к машине.

Сев за руль, он не завёл автомобиль сразу, а откинув голову на подголовник водительского кресла, прикрыл глаза и постарался немного успокоиться.

Долгожданное, волнительное ощущение прорыва из глухой осады уже начинало наполнять его изнутри.

- Есть, есть! Наконец-то! – ликовал он, понимая, что взял наконец-то верный след.

Следующим шагом, который Андрей намеревался совершить, было посещение семьи, очень странно умершего врача.

Однако закончить неотложные дела в тот день ему удалось только ближе к вечеру.

В том, что доктор Скворцов не просто умер, а был убит, Сабиров не сомневался ни секунды.

Перед выходом из управления, Андрей набрал его домашний номер со служебного телефона, и вскоре на противоположном конце ему ответил очень нежный женский голос.

- Алло. Слушаю вас.

- Добрый вечер! Вас беспокоит следователь следственного комитета Майор Сабиров, – представился Андрей.

- Следователь? – удивилась женщина. – Не понимаю по какому поводу?

- Это касается гибели Скворцова Антона Валентиновича. Вы, простите, кем ему приходитесь?

- Что значит гибели? Тоша умер во сне, а я его вдова. Не понимаю, что вам нужно?

- Вы всё поймёте, уверяю вас. Если вы не против, давайте не будем откладывать наш разговор на завтра. Можно я сейчас к вам подъеду?

- Пожалуйста. Можете приезжать. Я никуда не собираюсь уходить, — растерянно подтвердила женщина, - Тем более, что уже достаточно поздно.

- Отлично. Спасибо. В пределах получаса я буду у вас.

Андрей положил трубку и сразу отправился по адресу.

Вдова Скворцова похоже ждала его, сидя под дверью. Стоило Сабирову подойти к двери, как её тут же приоткрыла очень приятная, интеллигентной внешности женщина в возрасте около пятидесяти лет и вопросительно уставилась на него.

Андрей привычным жестом предъявил служебное удостоверение и попросил разрешения войти. Вдова была заметно взволнована и поэтому майор для начала постарался её немного отвлечь.

- Я, конечно, дико извиняюсь, — попытался он сходу заслужить её доверие своей очаровательной, открытой улыбкой, — Весь день на службе, знаете ли. Чашечкой кофе или хотя бы крепкого чёрного чая не угостите?

- Конечно. Проходите, пожалуйста, указала она рукой на дверь в кухню, которая хорошо просматривалась из прихожей квартиры, — Могу предложить молотый, но придётся немного подождать, пока сварю. Я только зерновой пью. Растворимый не люблю. И Тоша тоже не любил, – словно забыв о личности визитёра, вполне гостеприимно предложила хозяйка.

- Спасибо! А то знаете, голова уже кругом идёт. За окном темнеет, а дела всё не заканчиваются, – пожаловался он вдове, в сущности, не соврав ей ни единым словом. - Кстати я, кажется, не спросил, как к вам обращаться?

- Анастасия Павловна – представилась женщина. – Так с каким вы ко мне делом? – поинтересовалась она, заполняя кофемолку продолговатыми тёмно-коричневыми зёрнами, – И, что значит погибшего? Я, ей-богу не понимаю, о чём это вы?

Андрей присел на первый попавшийся под руку табурет и слегка прокашлявшись начал непростой для него разговор. Открыть вдове все карты он, разумеется, не мог и потому пришлось импровизировать на ходу. Пока вдова молола кофе, майор успел придумать более-менее внятное вступление и начал сразу, как только кофемолка прекратила безжалостно резать его слух.

- Дело в том, что мы сейчас расследуем одно очень непростое дело. Суть в том, что банда преступников, назовём её так, устраняет неугодных ей людей очень нетрадиционным способом. И у нас есть некоторые основания полагать, что ваш муж был в числе пострадавших.

От неожиданности женщина едва не просыпала кофе мимо бронзовой турки, которая стояла на столе рядом с плитой.

- Как? Вы действительно полагаете, что Тошу убили?

Её руки задрожали, но она всё же сумела поставить кофеварку на огонь и тяжело опусилась на соседний стул.

- Так. Спокойно! – воскликнул Андрей, когда понял, что начал слишком круто. – Пока мы ничего не утверждаем. Это только предположение! Понимаете? Я сейчас для того к вам и приехал, чтобы выяснить все обстоятельства.

- Да, да. Я понимаю. – откликнулась она и растеряно захлопала ресницами.

Анастасия Павловна осмотрелась вокруг себя, будто впервые, увидела собственную кухню, а затем остановила вопросительный взгляд на следователе.

- Вот и отлично! И кофе у вас наверняка очень вкусный! Я уже по запаху чувствую! – попытался немного отвлечь её Сабиров и снова широко улыбнулся.

- Спасибо, – всё с той же растерянной интонацией в голосе, тихо поблагодарила Анна Павловна и поднявшись, аккуратно помешала в турке ароматный напиток.

- Скажите, — осторожно поинтересовался Андрей, — У вашего мужа были враги? Не какие-то бытовые, вроде неудобных соседей, а настоящие. Завистники, например. Те кому он помешал устроить карьеру или что-то в этом духе?

- У кого? У Тоши? Нет, что вы! Он и мухи никогда не обидел. Пациенты его любили. Он очень любил свою работу. И на работе его очень уважали.

Затем вдова в подробностях рассказала об их первом свидании, затяжном, но очень трогательном романе и в целом счастливой семейной жизни. Правда оказалось, что детей у супругов не было и всю свою жизнь они посвятили друг другу.

За время этого подробного рассказа Андрей успел с удовольствием выпить две чашечки действительно очень хорошего кофе и даже закусить предложенным ему печеньем.

- Отличный кофе и очень полезный рассказ! – похвалил женщину Андрей, вызывая традиционным приёмом ещё большее расположение к себе, а затем продолжил. – Есть у меня к вам ещё один небольшой вопросик. Скажите, а материально вы хорошо были обеспечены?

Было заметно, что вопрос застал её врасплох. Анна Павловна заметно смутилась и даже опустила глаза в пол.

- Вы имеете в виду ту дачу, которую мы купили незадолго до его смерти?

- Да, именно её, – сходу соврал Андрей, хотя понятия не имел ни о какой покупке.

- Конечно я могла бы вам сказать, что мы копили на неё всю жизнь, да что теперь… На зарплату честного врача, каким был Тоша, конечно, не разживёшься, не говоря уже о таких крупных приобретениях. Однако, Антон Валентинович ничего не крал, уверяю вас! Два года тому назад он получил большой гонорар за участие в какой-то новой разработке. Я точно не знаю о чём шла речь, но он как-то сказал, что этот аппарат перевернёт весь мир!

Андрея мгновенно бросило в жар от услышанных слов, и на его лбу выступили крупные капли пота. Не в силах произнести ни слова, он жестом остановил рассказ вдовы и сглотнув вязкую слюну, почти выдавил из себя.

- Вы сказали аппарата? Какого аппарата? Расскажите здесь подробнее, пожалуйста!

- Я бы с удовольствием, но Тоша так мало говорил со мной о работе. Я только слышала, что шла уникальная разработка, а потом испытания какого-то прибора. А вот в чём его смысл он никогда не рассказывал. Только пришёл однажды, положил на стол здоровенную пачку денег и произнёс вот эту фразу. А потом добавил, что вот теперь мы можем смело осуществить свою мечту. Это он про дачу. Вы знаете, мы так мечтали о ней!

На глазах женщины мгновенно навернулись слёзы и она прикрыла лицо руками.

Андрей быстро поднялся со стула, наполнил под краном стакан холодной водой и протянул его вдове.

- Спасибо! – тихо прошептала она сквозь слёзы. - Простите, ради бога! Нахлынуло как-то сразу. Я теперь на эту дачу без него вообще ездить не могу. Хочу продать теперь. Мне одной она ни к чему.

Когда женщина немного успокоилась, Андрей решил аккуратно продолжить свои расспросы.

- А тех, с кем он работал по этой теме вы никогда не видели?

- Нет. Никогда. — ответила она, вытирая платком заплаканные глаза.

- Тогда может быть он говорил о ком-то? Называл их имена, должности?

- Не припомню. Он вообще о своих коллегах никогда ничего не рассказывал и домой к себе не приглашал. Хотя… Он говорил, про какого-то электронщика, называл его гением. Да вот пожалуй и всё. Ах, да, постойте! Он по телефону несколько раз из дома с ним говорил. Толи Сан Санычем, то ли Петром Петровичем называл. Двойное такое имя отчество, понимаете?

- Так, так, понимаю. А после того, как он получил этот гонорар, с этим Сан Санычем, или как его там, больше не созванивался?

- Нет. Он на эту тему больше ничего не говорил. Он вообще об этом аппарате ничего в подробностях не рассказывал. Тема закрытая, сказал, но скоро о ней все узнают. Я ещё пошутила тогда и спросила, мол памятник тебе за это поставят? Он рассмеялся и добавил, что наверняка! – она на мгновение умолкла, а потом с горечью добавила, опустив голову. - Вот и поставили. Только совсем не тот.

Андрей с сочувствием покачал головой и выдержал небольшую паузу.

- А в командировки он какие-нибудь выезжал тогда?

- Да. В последнее время довольно часто. Особенно в последнее время. Правда были они очень короткими. Иногда всего на день или два. Я ещё спросила его как-то: куда он постоянно ездит? Ведь он всю жизнь в этой больнице проработал. Какие могут быть командировки у простого врача? А он ответил, что всё это связано с работой по новой программе.

- Выходит, что работа эта шла не только в их больнице?

- Не знаю. Всё может быть. – уже спокойно добавила она, скомкав влажный носовой платок в руке.

Более удачного окончания рабочего дня Андрей не мог себе и представить. Всю дорогу, пока он ехал от вдовы врача к себе домой, в его голове выстраивалась вполне логичная картина испытаний прибора ни где-нибудь, а именно в психиатрической больнице. А частые отлучки Скворцова из дома вполне могли говорить о том, что его пытались втянуть в криминальную схему от которой он видимо отказался, когда понял с чем имеет дело. Не исключено, что врач собирался заявить о намерениях преступников и тогда сам стал их жертвой.

Теперь Сабирову предстояло выяснить степень участия в этом эксперименте администратора больницы и его вероятного подельника Петра Петровича Краевского. Ну, и конечно же роль самого убитого врача, чтобы понять причину, по которой его устранили.

Личность самого гениального разработчика устройства оставалась для него по прежнему недосягаемой, но образ высокоинтеллектуальной банды вырисовывался перед ним всё отчётливее, а картины их преступлений становились для него всё более реалистичными.

Однако эйфория от нежданного успеха прошла достаточно быстро. Безупречно изображённая схема профессионального сговора некоего изобретателя с врачами психиатрами очень скоро упёрлась в непробиваемую стену закрытой во всех отношениях больницы.

Сабиров, разумеется, доложил начальству о подозрительной смерти лечащего врача, пациент которого, проходил в его деле подозреваемым. Однако этого было катастрофически мало для того, чтобы начать полномасштабную проверку деятельности её руководителя.

Поэтому получив пару привычных рекомендаций в духе «копай в том же направлении», он покинул кабинет полковника Рязанова практически ни с чем.

За окном было солнечное майское утро. Сквозь открытую форточку окна струился сладковатый весенний аромат и слышалось бойкое щебетание птиц.

Сабиров провёл за рабочим столом не больше часа, сложил рабочие бумаги обратно в папку и убрал её в сейф. Размышления о «Деле спящих мертвецов» не давали ему возможности работать над остальными делами.

Андрей решил немного проветрится и вышел во внутренний двор управления, где располагалась летняя курилка. Как правило, здесь всегда можно было застать кого-нибудь из сослуживцев и просто поболтать о чём-нибудь, чтобы отвлечься от собственных мыслей.

В этот раз крытая беседка была явно переполнена людьми и судя по оживлению, царившей в ней, происходило там нечто любопытное.

Сабиров подошёл практически незамеченным и стал наблюдать.

В это время два старослужащих капитана на потеху зрителям подначивали молодого лейтенанта, недавно поступившего к ним на службу.

- А чего ты возмущаешься, Вовчик? Дело тебе досталось ответственное. Не каждому так повезёт в самом начале карьеры! – с трудом сдерживая улыбку, наставлял его один из них.

- Издеваетесь, да? – всё больше закипал от возмущения раскрасневшийся стажёр.

- Почему издеваемся? – поддержал коллегу второй. – Дело, я бы сказал, даже почётное! Вот если бы тебя отправили искать, украденные во дворе, женские панталоны, то тогда да… А тут, защита животных, фактически, получается! Оглянуться не успеешь, как комиссаром Катаном станешь!

Курилка дружно взорвалась одобрительным хохотом, от чего молодой сотрудник побагровел до ушей.

- А, ну вас всех! – резко поднялся с места лейтенант и, махнув рукой, быстрыми шагами направился в здание управления.

- Ты, это… Не стесняйся, если что… Чем можем, всегда поможем! Дело то непростое! Тут подход особый нужен! – пошутил ему вслед капитан.

- Вот-вот! – подключился второй. – Ты язык кошачий сначала изучи. А то, как ты их на допросе протоколировать-то будешь?

После этих слов двор управления мгновенно наполнился здоровым мужским хохотом и короткими шуточками вдогон уже убегающему стажёру.

- Привет, мужики! Что случилось? – с лёгкой улыбочкой на лице влился наконец в коллектив Сабиров. – Вы чего тут ржёте как лошади?

- Да, ты начала не слышал, Андрей! – икая от смеха, начал объяснять юморной капитан. – Ты этого новенького в первый раз, наверное, видишь. Ох, и смешной парень! Похоже в детстве Конан Дойла начитался, а потом с юрфака прямиком к нам. Короче романтика из его светлой головы просто валом прёт!

- А, тут бабка одна просто достала всех своим котами! – подключился второй. – Уже до прокуратуры, старая добралась! Вот и повесили в результате это кошачье дело на молодого. А тот в штыки! Мол, я воров сюда пришёл ловить, а не котов по чердакам! Вот мы его слегка и раззадорили.

Как только очередная волна смеха утихла, Сабиров, всё ещё не предавая особого значения рассказу, решил всё же вскользь уточнить обстоятельства дела.

- Каких ещё котов? Они что там, совсем свихнулись, что ли? Дел и так невпроворот!

- Так и мы о том же! Но приказ, есть приказ! Сказали найти «котомучителя», значит ищи! Такая твоя служба.

- «Котомучителя»? Что это значит? – мгновенно изменился в лице Андрей, предчувствуя очередной неожиданный сюрприз.

- Да, чёрт его знает! – снова подключился второй капитан. – Бабка эта утверждает, что с некоторых пор во дворе их многоэтажки кто-то котов уличных начал калечить. Кому ухо, кому хвост, а кому и даже лапу отрежет. Дело не хорошее, конечно, но этим участковый должен заниматься. А бабка прёт, как танк и всё тут. Вы следственный комитет, значит вы и расследовать должны! Достала, короче говоря, всех!

- Так! Где он…, в каком отделе, то есть? Зовут его как? – напрягся всем телом Андрей, уже готовый бежать вслед за лейтенантом.

- Ты, чего, Андрюх? На фига он тебе? – удивился первый.

- Давай, давай! Без объяснений пока! – слегка заикаясь осадил шутника майор.

- Да, пожалуйста! – развёл руками капитан. – У Свиридова он в отделе. Фамилию не запомнил ещё. Мы вообще его Вовчиком пока называем.

- Ага! Да только теперь, похоже, «Комиссаром Катаном» будет! – добавил второй, запустив очередную шумную волну одобрительного смеха среди сослуживцев.

Забыв даже поблагодарить коллегу, Андрей мгновенно развернулся и быстрыми шагами направился обратно в здание.

- О, как, мужики! Мы тут хаханьки с вами разводим, а дело оказывается с перспективой! Видали как Сабирыч с места рванул?! Теперь, похоже, с лейтенантом на перегонки котов гонять будут!

Курилка снова взорвалась почти истерическим хохотом и тем самым окончательно переполнила чашу терпения начальства. В открытом окне заместителя начальника управления появилось недовольное лицо хозяина кабинета.

- Так! Я не понял! Что за цирк у нас там творится? – выкрикнул он, глядя из окна вниз. – У кого-то слишком мало работы? Сейчас всем добавлю!

Услышав грозное предупреждение, весь состав курилки мгновенно соскочил с лавок и в считанные секунды разбежался по своим служебным кабинетам, оставив после себя лишь лёгкое сизое марево сигаретного дыма от наспех придавленных окурков.

Выяснив в деталях обстоятельства «кошачьего дела», как уже окрестили его сотрудники, Андрей направился прямиком к Рязанову с просьбой передать это дело ему.

Для того чтобы иметь возможность заниматься своим расследованием, как можно более официально, Андрей решил построить его вокруг убийства свидетельницы, а главным подозреваемым сделать Сухарина.

Несмотря на то, что в действительности было именно так, сообщить об этом начальству Сабиров не мог. Поэтому теперь ему оставалось лишь собирать вокруг него как можно больше косвенных дел и приобщать их к основному.

- Шутишь? – с удивлением воспринял его просьбу начальник, когда Андрей почти вломился к нему в кабинет. – На кой чёрт тебе эта ерунда сдалась?

- Да, не ерунда это, товарищ полковник! – немного возбуждённо парировал Сабиров. – Дорожка-то опять к моему психу, похоже, стелется. Соседка по подъезду, где он раньше проживал вместе с сестрой, рассказывала о подобных изуверствах. Почерк, как говорится, на лицо.

- Ну, так уж и почерк! – улыбнулся полковник. – Хотя, не могу с тобой не согласиться. Но имей в виду, если не найдёшь садиста, то бабушка эта тебе всю плешь проест! Помяни моё слово. Сам не рад будешь! Ох, и дотошная! – покачал головой Рязанов, не снимая улыбки с лица. – Добро! Забирай и приобщай, – добавил он в итоге.

К отработке следа Сухарина в «Кошачьем деле» Андрей приступил в тот же день. Заранее зная всё, что расскажет ему участковый, он решил не тратить времени зря, и начал сразу с главных «внештатных осведомителей».

Во двор многоквартирного девятиэтажного дома Сабиров подъехал ближе к пяти вечера, когда основная масса жильцов обычно возвращается с работы. Он прекрасно знал, что именно в это время самые любопытные и всезнающие старушки обычно выходят на исходные позиции и занимают свои места на деревянных дворовых лавочках.

Чтобы не нарваться на главного инициатора «Кошачьего дела», которая наверняка устроила бы показательный скандал, Сабиров решил скрыть свою принадлежность к следственным органам.

Подойдя к первому по счёту подъезду, где уже обосновались несколько пенсионерок зрелого возраста, он вежливо поздоровался с ними и представился не следователем, а работником миграционной службы. Ловким движением руки Андрей продемонстрировал им только гербовый оттиск на своём служебном удостоверении и сразу перешёл к делу.

- Помощь мне ваша нужна, уважаемые гражданочки! – как обычно, с непринуждённой улыбкой на лице, начал он своё обращение. – Не подскажите мне, много ли квартирантов обитает в вашем милом доме?

- Вот, те раз! – мгновенно прищурилась, вероятно самая мнительная из старушек. – С каких это пор миграционная служба стала квартирантами интересоваться? Ладно налоговая. А вам то, что за дело?

- А дело такое, уважаемая гражданочка, что эти самые нелегальные мигранты часто снимают квартиры у наших законопослушных граждан. – выдал заготовку Андрей. – На рабочих местах поймать их очень трудно. Уж больно быстро они бегают. А вот по месту жительства выходит в самый раз.

- Вечно ты, Николавна, со своими подозрениями ко всем лезешь! – неожиданно заступилась за Сабирова её соседка, — Не видишь, должностное лицо это, а не аферист какой-то! Раз интересуется, значит надо!

- Да, поди разбери нынче кто из них аферист, а кто нет! Все они на одно лицо! –пробурчала в ответ недоверчивая старушка и с подозрением зыркнула на майора.

- Ой, да не слушайте вы её товарищ инспектор, — отмахнулась заступница. – Я вам сейчас сама всё расскажу.

Затем на память в мельчайших подробностях, с указанием номеров подъездов и квартир она изложила Андрею длиннющий список жильцов, которые проживают в их доме по найму жилой площади. Из всех перечисленных квартирантов Сабирова заинтересовали трое одиноких мужчин. Поэтому он сразу достал фотографию Сухарина и подсунул её старушкам для опознания.

- А вот этого среди ваших холостяков случайно нет?

Дружно сомкнув свои головы над фотоснимком, они долго спорили между собой, но затем вынесли неутешительный для Андрея вердикт.

- Нет. Такого у нас нет. Этот страшный какой-то и одет чёрт те знает как! – ответили они почти хором. – Наши все приличные. Один, правда, нелюдимый очень. Всё время в тёмных очках ходит. Но одет всегда чисто. Не то, что этот! – с презрением добавила одна из них.

Тень сомнения мгновенно промелькнула в сознании Андрея, и он тут же попросил уточнить номер квартиры этого неразговорчивого жильца.

- А работает он где, случайно не знаете? – поинтересовался он напоследок.

- Точно не скажу… - задумчиво протянула та, что оказалась соседкой по подъезду. – Но мне кажется, что он доктор. Несколько раз видела, как за ним машина наподобие скорой приезжала. А вот врач он или фельдшер не знаю.

Сабиров поблагодарил разговорчивых старушек и размышляя на ходу, отправился по указанному адресу. Словно собака, взявшая нужный след, он уже не мог остановиться и вопреки здравому смыслу, решил всё-таки проверить возникшую версию немедленно.

На звонок и последующий стук в дверь Андрею никто не ответил. Некоторое время он ещё постоял под дверью, чутко прислушиваясь к происходящему с противоположной стороны, а потом понурив голову, не спеша спустился по лестнице.

Выйдя во двор многоэтажки майор ещё раз осмотрелся по сторонам, а затем направился к своей машине. Подойдя к водительской двери, он машинально обернулся и посмотрел на занавешенное окно в третьем этаже. Туда, где находилась предполагаемая берлога Сухарина.

Это удивительная способность оборачиваться на пристальный взгляд, упавший на него со стороны, не раз выручала Андрея в опасных ситуациях. Однако в этот раз он никого не заметил. Но ему всё же показалось, что занавеска слегка дёрнулась, но потом снова неподвижно замерла.

Сабиров ещё некоторое время понаблюдал за окном, и больше не заметив ничего подозрительного, сел в машину.

Остаток дня Андрей провёл в управлении, периодически, мысленно возвращаясь, к делу, которое теперь стало для него основным.

Выставлять наблюдение за квартирой подозреваемого он не стал, решив использовать компетенцию участкового. Однако по прошествии недели инспектор доложил, что ни утром, ни вечером застать жильца ему так и не удалось. Это ещё больше насторожило Сабирова и одновременно укрепило его подозрения.

Было уже за полдень, когда Андрей решил отправиться на обед в кафе «Узбекская кухня». Там он заказал овощной салат и лагман.

Он любил это место и по возможности всегда старался пообедать именно там.

Правда на этот раз, заказанные им блюда, оказались последними из его воспоминаний того дня.

Монотонный тонкий писк будто тайком прокрался в его сознание и заставил приоткрыть глаза.

Белое молоко, нависшего над ним потолка, плавно сползало на окружающие предметы, которые всё ещё оставались вне фокуса его зрения.

Тело будто налитое свинцом, казалось раздавленным и прижатым к кровати.

«Пик, пик, пик…» назойливо пищал кардиограф, в такт которому периодически вздыхал аппарат искусственного дыхания.

Затем послышался неясный отдалённый шум, в котором Сабиров начал различать человеческие голоса.

- Майор, вы меня слышите? – наконец разборчиво прозвучал уверенный мужской голос.

Андрей попытался что-то произнести в ответ, но неимоверно тяжёлая челюсть оказалась совершенно неповоротливой, и он лишь одобрительно моргнул такими же тяжёлыми веками.

- Так, хорошо! – констатировал мужской голос и начал давать кому-то указания, но разобрать их смысла Сабиров ещё не мог.

Под монотонную речь врача он снова будто провалился в глубокий и тягучий сон.

Когда Андрей очнулся в следующий раз, он смог разглядеть очертания палаты интенсивной терапии, где находился вторые сутки.

- Что со мной? – хрипло, но достаточно внятно произнёс он и попытался сглотнуть пересушенным горлом вязкую слюну.

Вскоре Андрей услышал быстрые шаги, а затем увидел склонившееся над ним лицо медицинской сестры.

- Доброе утро! – мило улыбнулась в ответ девушка и тут же добавила, — Хотя на самом деле сейчас глубокий вечер. Но для вас, можно сказать, что это утро!

- Что случилось? – снова прохрипел Сабиров, осторожно ощупывая руками простынь на больничной кровати.

- Спокойно! Всё в порядке! – невозмутимым тоном откликнулась девушка. – Вы в центральной городской больнице. Вот уже и доктор к вам идёт, — добавила она, уступая место врачу.

- Ну, что, майор? Как себя чувствуем? Однако, напугали же вы нас, голубчик! Ничего рассказать нам не можете из того, что с вами произошло? - обратился к нему подошедший врач. - Понимаю, что у вас самого сейчас к нам вопросов значительно больше, но всё же попытайтесь мне рассказать о ваших последних воспоминаниях!

- Пить, очень хочется пить! - снова прохрипел Андрей.

- Машенька, дайте майору выпить воды. Только немного, — предупредил медсестру доктор. - Итак! Что вы помните? – снова повторил он свой вопрос.

Смысл вопроса дошёл до Андрея не сразу. Словно выплывая по водной глади из утреннего тумана, его мысли начали постепенно выстраиваться в привычную цепочку того, что именуется сознанием. Теперь Сабиров уже более-менее адекватно оценивал своё положение, но вспомнить причину, по которой он оказался на больничной койке всё ещё не мог.

- Хорошо, – одобрительно кивнул врач, оценив состояние пациента. – Сейчас это сделать непросто, но всё же, попробуйте рассказать мне о том, какие картины возможно встают сейчас перед вашими глазами?

Андрей послушно опустил веки и постарался сосредоточиться на собственных мыслях. Не сразу, но он всё же сумел выхватить из памяти несколько коротких эпизодов своего последнего посещения кафе. Сумбурно, в несколько слов он описал их доктору, а чуть позже сумел даже вспомнить его название.

- Ну, вот! Это уже что-то! – удовлетворённый пусть и малым, но всё же результатом, констатировал врач. – Я расскажу об этом вашим коллегам и на сегодня пока всё. Теперь отдыхать, спать и приходить в себя. Дальше всё будет хорошо.

Некоторое время Андрей пытался заставить себя вспомнить что-нибудь ещё, но ослабленный организм очень быстро вернул его в состояние сна.

Доктор же, покинув палату, где находился Сабиров, передал суть их разговора коллегам майора, которые всё это время находились в коридоре. Кроме того он категорически запретил сотрудникам органов общение с пострадавшим, чем немало огорчил их.

- И не просите! В лучшем случае послезавтра и то без всяких гарантий, - авторитетно заявил он.

О том, что с ним произошло, Андрей тоже узнал только через день от прибывшего к нему майора Серёгина из отдела собственной безопасности.

- Ты вышел из кафе и не дойдя пару шагов до собственной машины, потерял сознание и упал рядом с водительской дверью, — сообщил он ему. - Прохожие сразу вызвали скорую, которая со слов официантки, приехала очень быстро и забрала тебя. А вот потом начинается самое интересное! – слегка прищурил он правый глаз, не скрывая своего профессионального азарта. – Минут через пятнадцать, со слов всё той же работницы кафе, за тобой подъехала ещё одна скорая! Не обнаружив тебя на месте, врачи сначала очень громко возмущались, говорили о ложном вызове. А когда узнали, что скорая уже приезжала, сначала разинули от удивления рты, а потом ушли в машину и громко ругались там по рации, скорее всего со своим диспетчером. Можно было бы предположить, что диспетчер скорой что-то напутал и отправил сразу две бригады, если бы не одно, но… Мы сверили по времени, и получилось, что скорая, которая тебя забрала, ехала до больницы больше часа, тогда как ей понадобилось бы для этого не больше десяти минут. Больница находится совсем рядом. Пробки в это время на том отрезке дороги не было. Мы это тоже проверили.

Услышав действительно очень странный рассказ, Андрей открыл рот и хотел, что-то сказать, но капитан жестом остановил его и продолжил рассказ дальше.

- Погоди! Это ещё не всё! Гос номер той самой загадочной скорой попал на камеру наблюдения в приёмном отделении и мы его разумеется тоже проверили. Оказалось, что эти номера были сняты, или точнее украдены, с кареты скорой помощи месяц назад. Мало того, оказалось, что это уже не первый случай исчезновения номеров в различных филиалах службы городской неотложки.

Капитан сделал небольшую паузу, перевёл дыхание и качнув головой добавил.

- И наконец последнее! Бланки сопроводительных документов, которые оставил в больнице врач твоей скорой оказались поддельными. И вот теперь финиш! – торжественно объявил он и откинулся на спинку стула, на котором всё это время сидел рядом с кроватью.

- Это что же получается? Меня просто похитили? – удивился Андрей.

- Выходит, что так, – подтвердил его догадку Серёгин. – Но вот, что странно! У тебя в крови нашли препарат, который является сильнодействующим психотропным средством. То, что «угостили» им тебя именно в «Узбечке» сомневаться не приходится. Эксперты говорят, что дозировка была хоть и большой, но не смертельной. То есть им нужно было просто отключить тебя на время. Однако препарат этот вступил во взаимодействие с каким-то другим, который ты похоже принял накануне. В результате, когда тебя привезли в больницу, ты уже практически находился в коме. Ты в самом деле что-то сам принимал?

- Да. У меня накануне было серьёзное повреждение коленного сустава и мне выписали противовоспалительное или что-то в этом духе.

- Ну, да. Врачи так и предположили. Другими словами, убивать тебя не собирались, но что они делали с тобой целый час пока является загадкой. Никаких подозрительных следов на твоём теле не обнаружено. Ты в самом деле ничего не помнишь?

Услышав последний вопрос, Андрей с обидой дёрнул подбородком и перевёл взгляд на сотрудника не самого дружественного ему отдела.

- Брось, капитан! Какой мне смысл сейчас от тебя что-то скрывать? Я из последнего кроме тарелки лагмана ничего вспомнить не могу! Да, и ту смутно. И вообще, голова пока не совсем своя, что ли.

- Да, да! Конечно! – сразу попытался успокоить его Серёгин и понимающе кивнул. – Ладно. На сегодня всё тогда. Отдыхай, Андрей. Как только что-то вспомнишь, то сразу…

- Само собой, – оборвал его Сабиров и слегка наклонил голову на бок, давая понять, что устал от их беседы.

После ухода ОСБ шника Андрей приложил максимум усилий, чтобы восстановить в памяти последние события.

Версия о том, что его отравил кто-то из работников кафе ему совершенно не нравилась.

По крупицам воспоминаний он наконец вышел на эпизод, когда на противоположном конце зала двое неизвестных затеяли между собой свару, готовую вот-вот перейти в драку.

Андрей поднялся тогда с места, и даже пошёл к ним, чтобы разнять, но заводила конфликта успокоился сам и быстро ретировался.

Этого времени было вполне достаточно, чтобы быстро добавить ему что-то в тарелку, которая стояла на столе. Об этом он сообщил Серёгину на следующий день. Восстановить же в памяти ещё что-то существенное ему так и не удалось.

Через неделю, почувствовав себя значительно лучше, он просто сбежал из больницы, за что получил потом показательный нагоняй от начальства, но всё же приступил к работе.

В тот же вечер Андрей организовал встречу «Клуба заговорщиков» в своём любимом пивном ресторане.

Он с жадностью выпил почти залпом кружку холодного пива, а затем в подробностях рассказал Николаичу и Суздальцеву обо всём, что с ним произошло.

- Чувствует моё сердце, что у этой истории будет продолжение, причём не самое лучшее! – в сердцах воскликнул, расстроенный рассказом Суздальцев. – Пока мы не узнаем о манипуляциях, которые они с тобой проводили целый час, тебе нужно быть предельно внимательными к своему здоровью! Ты, кстати, как себя чувствуешь? Головные боли или галлюцинации не беспокоят?

- Нет. Здесь всё в прядке. – успокоил его Сабиров. – А вот о том, что они со мной вытворяли, хотелось бы узнать подробно и в ближайшее время.

- Что думаешь дальше делать? – присоединился к беседе Николаич, который всё это время слушал молча и очень внимательно.

- Пока не знаю, так как не понимаю мотивации этого поступка. Если бы хотели отравить, то сделали бы это легко. А тут… - пожал плечами Андрей. – Завтра навещу этого загадочного жильца в чёрных очках. Похоже, что тень всё же оттуда падает. Тем более, что соседка про какую-то медицинскую машину, которая за ним приезжает, рассказывала. Кое-что начинает сходиться по-моему.

- Согласен, – утвердительно кивнул эксперт. – Действительно сходится. Кстати, не хотел тебя расстраивать, но пока ты в больнице лежал, у нас опять один «спящий» появился.

- Чёрт! Кто? – заметно расстроился Андрей.

- На сей раз бизнесмен из числа перспективных, говорят. Думаю, проверить неплохо бы. Может, мешал кому-то? Ну, конкуренция и всё такое, сам понимаешь.

- Само собой, Николаич. Ты мне более подробную информацию о нём скинь, пожалуйста, на мобильник потом. А сейчас давайте просто пивка попьём и поболтаем о чём-нибудь.! Ей-богу, соскучился! – улыбнуться Сабиров и поднял со стола свеженалитую кружку.

В течение нескольких дней Андрей собрал всю необходимую информацию о погибшем бизнесмене и версия о недобросовестной конкуренции тут же стала для него основной.

Сабиров зафиксировал сразу несколько эпизодов из жизни убитого, согласно которым можно было предположить, что у него было достаточно врагов. И в принципе любой из них мог желать его устранения именно на почве конкуренции.

Дело логично начало принимать оборот, связанный с чередой заказных убийств. Андрей был уверен в этом и потому не стал тратить времени на поиск подобных следов в предыдущих случаях появления «спящих мертвецов», а решил отработать до конца версию с Сухариным.

Выставленное круглосуточное наблюдение, очень быстро принесло свои плоды. На этот раз, и подозрительный жилец, и автомобиль с надписью «Медицинская помощь» на дверях, наконец были замечены ночью.

Мужчина вышел из дома в тёмных очках, несмотря на то, что было уже за полночь. Он быстро запрыгнул в служебный фургон, который ожидал его у подъезда с заведённым двигателем и сразу уехал. Обратно он вернулся около пяти утра и больше свою квартиру не покидал.

Следующие три дня подозреваемый никуда не выходил. Кроме того, что показалось особенно странным наблюдавшим за ним сотрудникам, вечером и ночью в его квартире никогда не горел яркий свет. Лишь слабый отсвет, предположительно настольной лампы, едва пробивался сквозь занавешенные шторы.

Андрею сразу представились сумасшедшие вытаращенные глаза Сухарина и, сопоставив оба факта, он предположил, что тот страдал ещё и светобоязнью.

Операцию по задержанию психа решили объединить с захватом автомобиля преступников.

Около одиннадцати вечера, Сабиров и двое оперативников, чтобы не привлекать случайное внимание, поочерёдно вошли в подъезд. Двое других сотрудников, которые отвечали за задержание автомобиля, остались ждать в машине на небольшой автостоянке рядом с домом. Двое молодых оперов расположились на лестничной клетке второго этажа, а Андрей в это время поднялся на два этажа выше. Таким образом они заранее отрезали Сухарину путь от возможного побега, как вверх, так и вниз.

Ближе к полуночи на площадке второго этажа раздался характерный щелчок дверного замка и какой-то пожилой мужчина, выйдя из своей квартиры, сразу заметил дежуривших там оперативников.

- А вы ещё кто такие? - раздался хриплый голос старика, которому посреди ночи вдруг приспичило вынести мусорное ведро. - Стоят тут, понимаешь, харкаются! А, ну пошли отсюда! Нечего тут стоять, алкаши проклятые! Пройти и то не дают! - почти закричал дед. Все предпринятые накануне меры предосторожности, были моментально сорваны одной банальной случайностью.

Одновременно, со двора донёсся звук подъезжавшего автомобиля.

- Всё! Ждать больше нечего! - крикнул своим помощникам Сабиров и сбежав на площадку третьего этажа начал стучать кулаком в дверь. - Откройте! Это следственный комитет.

Вполне ожидаемо, дверь с обратной стороны никто открывать не спешил и тогда майор приказал её ломать.

Двое физически крепких ребят с грохотом вынесли хрупкую деревянную дверь и ворвались внутрь. Андрей вбежал за ними следом.

В квартире было тихо и темно.

Один из оперов быстро нащупал на стене коридора выключатель и несколько раз щёлкнул им. Однако свет не загорелся. Тогда Сабиров зажёг фонарь на своём мобильнике, и направил его свет в глубину зала однокомнатной квартиры.

Её жилец в это время уже находился у окна. Слабый луч света едва выхватил его лицо, но Сабиров, тем не менее, узнал те самые страшные выпученные глаза и перекошенный дикой улыбкой рот. Без сомнения это был тот, кто ему нужен.

Сухарин вскочил на подоконник и на мгновение застыл в свете фонаря, словно жук приколотый иголкой к листу гербария. Оперативники уже бросились в его сторону, но тот резко развернулся и, дёрнув на себя заранее приоткрытую створку окна, сиганул вниз.

- Чёрт! У нас там никого нет! - воскликнул Андрей.

- Думаешь уйдёт? - усомнился один из оперов. - С третьего то этажа?! Небось ноги себе уже переломал, придурок.

- За ним! - уже на бегу скомандовал Сабиров, подворачивая ноги на неудобных ступенях лестничного марша.

Как назло подъезд, где находилась квартира, располагался в самой середине вытянутой многоэтажки. Поэтому, чтобы обежать дом с двух противоположных сторон, полицейским понадобилось ещё не меньше двух минут. В результате ничего кроме помятой земли и сломанных кустов под окнами квартиры обнаружить им не удалось.

Не лучше обстояли дела и с захватом автомобиля. Всё тот же ворчливый дед продолжил свою гневную тираду выходя из подъезда, чем подал невольный сигнал тревоги остановившейся «буханке» с красными крестами на дверях.

Осознав опасность, водитель машины резко сорвался с места и быстро умчался со двора.

Немного запоздалая погоня и объявленный перехват, тоже не дали результата.

Позже это натолкнуло Андрея на мысль, что у преступников где-то поблизости была, так называемая лёжка. Гараж или бокс, в котором они очень быстро спрятались от розыска.

Так или иначе, но операция по задержанию главного подозреваемого оказалась проваленной, а след Сухарина снова оборвался на неопределённое время.

Домой Сабиров вернулся глубоко за полночь.

Он снова терзал себя щемящим чувством собственной вины и подолгу не мог успокоиться. А когда лёг спать, то предсказуемо долго не мог уснуть.

Лишь под утро, физическая усталость наконец взяла верх над эмоциональным возбуждением и он наконец заснул.

Картина сна в этот раз была настолько реалистичной, словно он погрузился в него под воздействием аппарата, который работал в режиме красного сектора.

На этот раз он оказался в городском парке. Было раннее утро и ещё редкие солнечные лучи едва пробивались сквозь плотную листву раскидистых крон деревьев.

Обойдя территорию, где находились детские аттракционы, он вышел в зону для тихого спокойного отдыха. Там за плотно засаженными кустарниками находились парковые беседки и лавочки.

Пройдясь немного по безлюдной аллее, он присел на одну из них и просто решил послушать утреннее пение птиц, ежеминутно прираставшее новыми мелодичными голосами.

Постепенно погрузившись в расслабленное состояние близкое к медитации, он даже не услышал за спиной шелест травы, когда преступник подкрадывался к нему всё ближе.

Лишь грубый шорох раздвинутых кустов подействовал на него отрезвляюще, но было уже поздно.

Узкая удавка мгновенно скользнула по его шее, и сразу глубоко врезалась в горло, лишая возможности дышать.

Андрей инстинктивно потянулся через голову руками назад, и сумел ухватить нападавшего за локти. Затем рывком, словно в борцовском приёме, он вывернулся всем телом набок и потянул нападавшего за собой.

Не ожидавший такого манёвра налётчик оступился, стоя на неровной земле, и на миг ослабил натяжение удавки. Это сразу позволило Сабирову быстро высвободиться из петли и набросится на преступника.

Между ними прямо на газоне мгновенно завязалась борьба.

Киллер был физически крепок и очень увёртлив. Поэтому Андрею пришлось потратить немало сил, чтобы перевернуть его на спину и прижать руки к земле.

Как и тогда на железнодорожной платформе он снова увидел лицо того, кто сумел уйти от него прошлой ночью. Ярко малиновые глаза Сухарина были снова выпучены до предела, а его кривая улыбка оголяла редкие кривые зубы.

Несмотря на то, что он был уже фактически повержен, Сухарин всем своим видом выражал истинное ликование. Он вдруг громко и надрывно захохотал, чем привёл Андрея в секундное замешательство и позволил преступнику воспользоваться его ошибкой и выдернуть правую руку.

Через мгновение жгучая боль пробежалась по плечу майора и он почувствовал, как горячая кровь хлынула из глубокой резаной раны.

Андрей вскочил на ноги и, сделав несколько шагов назад, другой рукой попытался зажать обширный порез.

От резкой и обильной кровопотери Сабиров почувствовал головокружение и мышечную слабость, но всё же сумел набраться сил, и снова двинулся на преступника, давая понять, что готов бороться до конца.

Последнее, что он вспомнил затем, был расплывающийся силуэт Сухарина, который вприпрыжку убегал по аллее парка, широко размахивая руками, словно птица.

В чувства Андрея привёл звук собственного будильника и он резко открыл глаза.

Первая же попытка пошевелиться мгновенно отдалась жгучей болью в левом плече и он, действительно, словно при сильной кровопотере почувствовал сильную мышечную слабость и головокружение.

Прошло не меньше пяти минут, прежде чем он окончательно пришёл в себя и смог подняться с кровати.

Андрей сразу направился в ванную комнату и подошёл к зеркалу, осматривая собственную шею. Однако характерной полосы на коже он не обнаружил, но его горло действительно болело так, словно его накануне пытались задушить удавкой.

Приняв душ, он заварил себе большую кружку чая и потом долго пил его мелкими глотками.

На службу Сабиров выехал немного позже обычного. Уже в дороге он решил изменить свой маршрут и предупредив телефонным звонком своего коллегу по кабинету, что будет позже, развернул машину и помчался к Николаичу.

Эксперт, как раз, только закончил вскрытие и встретил Андрея в коридоре, когда тот подходил к его кабинету.

- Привет! Ты чего такой замороченный? - удивился Николаич, успев разглядеть в тусклом свете коридора его действительно напряжённое лицо.

Войдя в кабинет, майор тут же подставил для осмотра свою шею и добавил.

- Глянь, пожалуйста! Ничего там не видишь?

Николаич сначала с недоумением покосился на Андрея, подозревая традиционный розыгрыш, но затем всё же выполнил его просьбу.

- И, что я должен там увидеть? Шея как шея. Выбрита плохо. У тебя денег нет на нормальную бритву что ли? Хочешь, скальпель подарю. Как раз только после вскрытия. Ещё острый! Всего-то один раз использовался. Погоди, где он тут у меня?

- Не, Николаич! Ты не понял. Я не шучу. Сегодня ночью, во сне Сухарин меня пытался задушить удавкой, а когда я смог увернуться, между нами завязалась борьба. Так он, сволочь такая, меня ножом, очень острым, по левой руке полоснул так, что я от быстрой кровопотери чуть сознание не потерял. Представляешь?

Эксперт мгновенно изменился в лице и ещё раз, предельно внимательно осмотрел шею Андрея, а потом попросил оголить руку.

- Ой! Больно же! - прикрикнул майор, когда Николаич начал пальпировать место предполагаемой раны.

- Да… Типичная для нашего случая картина! - сделал заключение эксперт. - Внешне никаких повреждений, а под кожей, похоже и гематома и разрушение тканей имеется.

- Спасибо, успокоил! - кивнул Андрей. - Что дальше делать-то будем? У тебя как сейчас со временем?

- А, что?

- К Саше ехать нужно. По дороге появилась у меня одна мыслишка.

- Нет, сейчас точно не могу. Извини. Очень много плановых сегодня.

- Ладно. Понимаю. Тогда я сам.

- Извини, Андрюш, но сейчас точно никак! - уже в дверях бросил напоследок Николаич убегающему майору. - Держите меня в курсе, если что!

Суздальцева в офисе Андрей не застал и созвонившись, договорился о встрече сразу после обеда.

За это время Сабиров успел сделать кое-какие неотложные дела и в назначенный час снова приехал к Александру.

Практически с порога он начал подробный рассказ о ночном нападении, а когда закончил, то сразу обратил внимание на растерянный взгляд доктора. Суздальцев даже слегка приоткрыл рот, явно, не зная, что сказать. Поэтому Андрей не стал дожидаться пока тот придёт в себя и почти сходу предложил.

- Мне кажется, что нужно подключать Олега. Без него использовать ваш аппарат на все сто процентов мы не сможем. Преступники безусловно осведомлены о его возможностях гораздо лучше. И пока мы не узнаем об устройстве всё, мы будем в опасности. Я, пока, больше остальных, но это лишь вопрос времени.

- Да, да, я всё понимаю, — наконец включился в разговор доктор. - Раз ты доверяешь этому человеку, то я тоже не вижу другого выхода.

- Отлично! - обрадовался Андрей. - Тогда у меня есть ещё кое-какие соображения. Как ты считаешь, зачем они выкрали меня из кафе?

Суздальцев немного задумался, а потом сделал предположение.

- Мне кажется, они каким-то образом сняли показания коры твоего головного мозга или чего-то ещё, а затем создали, скажем, «матрицу твоего сна». Это, в свою очередь, позволило им затем проникнуть в твой сон и осуществить там нападение. Иного объяснения я не вижу.

- Вот! И у меня те же мысли! - воскликнул Сабиров. - Меня постоянно не покидало ощущение, что мы упускаем что-то очень важное. И сегодня утром меня наконец осенило! Аппарат аппаратом, как говорится. Но, как они проникают в сны своих жертв? Мы ведь даже ни разу об этом не задумались, по-настоящему. После того, что со мной произошло, я понял, что для этого обязательно нужен предварительный контакт с жертвой, чтобы создать эту самую матрицу.

- Логично!

- А раз так, то все они должны были предварительно побывать в их руках. Так же, как и я.

- Секундочку! - остановил его Александр. - А почему они просто не убили их сразу? И тебя они тоже куда-то увозили, но не убили почему-то.

Услышав вопрос, Андрей сделал кислую физиономию и снисходительно посмотрел на Суздальцева.

- Ну, Саш! Ты меня огорчаешь! Тут, как раз, всё очень просто. Традиционное убийство - это криминал, вышка, если поймают. А убийство во сне - это пока из области фантастики! Никаких внешних проявлений. Всё шито-крыто. Ведь умирают они ни где-то, а лёжа в своих постелях. Если бы Саныч не обратил внимание на эту странность, то…

- Ой, прости! - замахал руками доктор. - Конечно! Ты меня своим известием просто с порога ошарашил, вот я и притормозил немного. Надеюсь, ты уже проверил эту свою версию?

- Ещё нет. Не успел пока. Но я ни секунды не сомневаюсь, что это было именно так.

Через несколько дней Сабиров действительно узнал, что накануне перед гибелью его свидетельницу прямо с улицы забирала бригада скорой помощи. Ей стало плохо на остановке автобуса, откуда врачи затем подвезли её почему-то ближе к дому, а не в больницу.

- А пока нас должна волновать именно техническая сторона дела, — уверенно заявил Андрей. - Иначе я не знаю, что ещё придумает в ближайшее время этот псих и, как мне вообще теперь спать?

- Да, вопрос конечно интересный, — задумался Суздальцев и закатил глаза куда-то в потолок.

- Ну, ты пока размышляй, Саш, а беру устройство и еду к Олегу.

В ответ Александр пожал плечами и немного растеряно кивнул в сторону комнаты, где стоял аппарат.

- Хорошо, забирай. Только…

- Само собой, — не дал ему договорить Андрей, — Форма секретности строжайшая! - подмигнул он и быстро прошмыгнул за дверь.

Олег подсел к Сабирову в машину, когда тот вызвал его звонком на стоянку около института.

Там он подробно ввёл инженера в курс дела, чем сразу ошарашил его.

- Ну, вы даёте ребята! - воскликнул он, выслушав Сабирова до конца. - Если твой рассказ хотя бы отчасти правдоподобен, то я, как говорится, в шоке!

- Спокойно, Олегин! Всё так и есть, но ты не бойся. Я твоя защита. Правда до тех пор, пока эти сонные налётчики меня не грохнут! - мрачно пошутил он.

- Хорошо. Я всё понял. Сколько у меня времени на то, чтобы разобраться в этом устройстве? - спросил он, но тут же сообразил, — А-а! Ну, да! Они же опять за тобой ночью придут. Ладно. Нужно этот "чудо аппарат" ко мне в лабораторию привезти. Дома без приборов я ничего не смогу сделать.

- Уже, — коротко сообщил Андрей.

- Что уже? - не понял его Олег.

- В багажнике лежит. Забирай! - усмехнулся Сабиров и вышел из машины, чтобы передать устройство инженеру.

Наступления ночи Сабиров ждал, словно неминуемой атаки врага. То, что преступники предпримут новую попытку нападения, он практически не сомневался.

Андрей долго не решался лечь спать, пытаясь выработать хоть какой-то план противостояния и тогда его посетила мысль или точнее, возникшая в разговоре версия о том, почему мы видим те или иные сны.

Предположение Суздальцева о том, что сны являются продолжением наших дневных переживаний снова показалась ему правдоподобной и Сабиров решил попытаться запрограммировать свой будущий сон.

Для этого он решил представить себе наиболее неподходящее для нападения место. Такое, где преступник был бы виден, как на ладони.

Первым, что пришло ему в голову, оказался стадион на котором ему приходилось бывать минимум один раз в год, когда они всем управлением сдавали спортивные нормативы.

Андрей посчитал, что находясь на поле или беговой дорожке, он будет иметь отличный обзор и не позволит нападавшему приблизиться к нему незаметно.

Прежде, чем лечь спать он долго просматривал видеоролики с изображениями стадионов, а потом закрыв глаза пытался мысленно воспроизводить их в своей голове.

Погрузившись в сон, сначала он видел какие-то бессвязные картины, а уже под утро действительно оказался на стадионе. Правда выглядел он не совсем обычно, хотя в целом напоминал ему знакомое место.

С виду стадион казался чуть большим в размерах, но его трибуны были в половину ниже.

В то время, когда Андрей начал внимательней рассмотреть окружающее пространство, картина его реалистичного сна неожиданно вздрогнула и Сабирову послышался лёгкий треск. Больше всего это напомнило ему короткую помеху, которая обычно возникает в телевизоре.

Андрей осмотрелся вокруг и убедился, что на спортивной арене он был в полном одиночестве.

Болельщиков или отдыхающих спортсменов он также не заметил.

Это сразу насторожило его и, чтобы не стоять на месте Андрей решил размяться. Не спеша, он побежал по беговой дорожке, делая время от времени знакомые упражнения в движении.

Майор уже собирался закончить разминку и остановившись наклонился всем телом, пытаясь достать руками до земли, как в тот же миг услышал свист пролетевшего над ним какого-то предмета, а затем в нескольких шагах от себя увидел воткнувшееся в землю спортивное копьё.

Андрей сначала инстинктивно присел, а затем резко развернулся и заметил спину человека, убегавшего от него в сторону лестницы, которая вела на трибуны.

Без сомнения, это снова был Сухарин.

Словно с низкого бегового старта, Сабиров ринулся изо всех сил в погоню за преступником.

«Ночной киллер», как прозвал его Андрей, не оглядываясь, добежал до нижних рядов кресел и помчался вокруг спортивной арены.

Тогда Сабиров решил перехватить преступника и побежал к противоположному выходу. Однако Сухарин быстро раскусил замысел майора и, вприпрыжку, рванул вверх прямо по сидениям и спинкам кресел.

В результате, к тому моменту, когда Андрей оказался наверху, «ночного киллера» он там уже не обнаружил.

Спустя некоторое время, Сабиров вновь заметил странную помеху, которая длилась не больше двух секунд.

После пробуждения майор некоторое время не мог понять, где находится.

А когда сознание вернулось к нему окончательно, Андрей решил обязательно сообщить об этом новом наблюдении Олегу и Суздальцеву, а потом отправился умываться.

После утренней планёрки у шефа, Сабиров решил немного подышать свежим воздухом и вышел в городской парк, который находился недалеко от управления. Там он быстро нашёл лавку, где Сухарин пытался накинуть ему удавку на шею, и присел на неё, чтобы поразмыслить.

В своём активе в тот момент следователь имел только три зацепки.

Установленную личность нападавшего, который бесследно исчез в результате неудачного задержания. Угнанную карету скорой помощи, которая всё ещё находилась в розыске. А так же главного врача псих диспансера, который после знакомства, вселил в него подозрения на уровне профессиональной интуиции.

Где искать теперь своего «ночного киллера» майор не имел теперь ни малейшего представления, хотя его личность уже была объявлена в розыск.

Администратор больницы оставался фигурой неприкосновенной, так как Андрей не имел ни малейшего, даже косвенного доказательства его причастности к этим преступлениям.

Ощущение тупика опять начало портить ему рабочий настрой и вселять неуверенность в себе.

Была отличная солнечная погода. На ветках деревьев весело щебетали птицы. Сабиров запрокинул голову назад и закрыл глаза. Это позволило ему ненадолго отвлечься от своих тяжёлых мыслей.

Когда его голова немного просветлела, он вернулся в управление и занялся другими делами, которые давно не терпели отсрочки.

Звонок от Олега потревожил Андрея, когда он закончил обедать и собирался выйти на улицу.

- Привет, Пинкертон! - пошутил инженер, приветствуя своего старого друга. - Как спалось? Кошмары не мучили?

- Привет! - радостно отозвался Сабиров. - Неужели накопал уже что-то?

- Так уж и накопал! - ухмыльнулся на противоположной стороне Олег. - Почти всю ночь возился, между прочим, да сегодня ещё полдня, — заметил он.

- И какой результат? Говори, не стесняйся! - поддержал Андрей дружеский тон разговора.

- В общем, что я могу сказать. О внутреннем устройстве аппарата рассказать пока ничего не могу. Там всё очень сложно. А вот, что касается нашей проблемы, то, кое-что у меня появилось.

- Серьёзно?! — с нетерпением воскликнул майор.

- Вполне!

- Ай, да Олежа! Ай, да голова! - обрадовался Сабиров. - Можешь сегодня показать?

- Конечно. Вечером ближе к семи устроит?

- Само собой! Как скажешь. Сейчас всё в твоих руках!

- Тогда у доктора твоего встречаемся? Кстати, компьютер или ноутбук, надеюсь, у него есть?

- Обижаешь! Чтоб учёный в наше время, да…

- Ну, ладно, ладно. Я так. На всякий случай поинтересовался, — перебил Олег. - Тогда до встречи!

Услышав о свежей новости, Суздальцев обрадовался так же, как и Андрей и оставшуюся часть дня провёл в томительном ожидании.

Ровно в семь часов вечера в его офисе собралась вся команда.

Было видно, что все сгорали от нетерпения, ожидая не просто рассказ, а демонстрацию каких-то новых возможностей аппарата, которую готовил Олег.

Для этого он подключил ноутбук Александра к аппарату через небольшое самодельное устройство, разместившееся в пластмассовом корпусе дорожной мыльницы, перевязанной обычной синей изо лентой.

Затем он загрузил ещё какую-то программу в компьютер и напоследок внимательно осмотрел все соединения.

- Итак! - торжественно начал инженер. - На данном устройстве я обнаружил несколько любопытных разъёмов. Не буду вдаваться в ненужные подробности, но скажу, что некоторые из них предназначены для того, чтобы снимать с них сигнал, а другие наоборот, чтобы подавать. Кстати сигнальчик, я вам скажу, у вашего монстра тот ещё! Ну очень сложный.

В этот момент он поднял глаза и посмотрев на своих слушателей, понял, что из сказанного они не поняли ровным счётом ничего.

- Хорошо. Перехожу к демонстрации, — объявил наконец Олег и включил прибор.

На экране монитора мгновенно зажглось несколько десятков тонких зелёных полос, которые побежали по нему, словно показания кардиографа, рисуя единичные импульсы различной величины и формы.

- Что это? - не выдержал Суздальцев. - Показания с датчиков сетки?

- Они самые. Полюбуйтесь! - подтвердил его догадку инженер.

- Ой, как здорово! - воскликнул радостно доктор.

- Спокойно! Это ещё цветочки, — добавил Олег и осмотрелся вокруг. - Ну, что? Кого подключать будем?

- Кого, кого? Николаича, конечно! - сходу предложил Андрей.

- А чего это сразу меня? - удивился эксперт. - Я вообще-то сам препарировать привык, а не наоборот.

- Ничего, ничего. Потерпишь! Заодно узнаешь, каково другим на твоём столе бывает! - мгновенно ввернул шуточку майор.

Николаич в ответ лишь покачал головой, улыбнулся, кряхтя, улёгся на кушетку и закрыл глаза.

Когда сетка была окончательно смонтирована на его голове, Олег снова включил аппарат и все присутствующие сразу увидели, как бегущие полосы мгновенно заскакали по экрану сотнями зигзагов.

- А теперь начинаем работать в секторах, — объявил инженер и начал последовательно переводить аппарат сначала в зелёный, потом в жёлтый и, наконец, в красный сектор.

При этом каждый раз на экране монитора были хорошо видны изменения в показаниях датчиков сетки.

- Ну, и теперь самое главное! - заявил Олег и кликнул мышкой по одной из кнопок, изображённых на экране.

В тот же миг в нижней части экрана мгновенно пробежала ярко-жёлтая полоса, а затем появилось окно с надписью «Сохранить».

- Всё. Можно отключаться, — заявил инженер и последовательно вернул все переключатели в начальное положение.

Проснувшийся Николаич, долго и восторженно искал подходящие слова, чтобы описать свой необычный сон и небывалую бодрость после пробуждения, но так и не успел высказаться до конца.

- Так! И что дальше? - почти хором перебили его Андрей с Александром, обращаясь к инженеру. - Что всё это значит?

- Минуточку, господа! - ухмыльнулся Олег и, отключив сетку, запустил что-то в программе, после чего на мониторе снова возникла картинка бегущих показаний датчиков.

- Потрясающе! - воскликнул Суздальцев. - Если я правильно понял, это записанные данные сна Николаича?

- Именно! - очень довольный собой, подтвердил догадку доктора Олег. - Записали и сохранили.

- Ну, ты даешь, Олежа! - хлопнул его, по-дружески, по плечу Андрей. - Что я вам говорил? Ну голова ведь, а?

Собравшиеся дружно поаплодировали новому члену команды, на что инженер манерно раскланялся, широко расплываясь в улыбке.

- Слушайте, — вдруг словно опомнился Александр, — А запустить эту запись в эфир, так сказать, возможно?

- Вы имеете в виду с помощью аппарата? - попросил уточнить Олег.

- Да, да. Именно!

- Пока точно сказать не могу, но есть у него ещё один режим, предназначение которого мне пока непонятно, честно говоря. Не исключено, что оно связано именно с этой возможностью. Но для этого мне нужно ещё время, как вы сами понимаете.

- Конечно, разумеется! - согласился с ним Суздальцев.

- Кроме того, мне хотелось бы разобраться, как следует, со структурой этого сложного сигнала, - добавил инженер. - Сколько у меня на это есть времени?

- Да, нисколько! - отрезал Андрей. - Каждая ночь теперь становится их шансом для нападения на меня. В прошлом сне ночью на стадионе копьём заколоть пытались, представляешь?!

- О, господи! - воскликнул от неожиданности Николаич. - Дикость какая-то!

- А почему на стадионе? - удивился Суздальцев.

- Просто я перед сном усиленно о стадионе думал. Посчитал, что там всегда буду на виду и им сложнее ко мне подобраться будет, — объяснил майор.

- Ну, тогда уж лучше сразу в пустыню! - пошутил Николаич.

- А, что? Неплохая мысль, между прочим, — поддержал его Александр. - Раз уж наша теория работает, то сегодня представляй пустыню. Там в самом деле, кроме песка на сотни километров ничего нет.

- Только это… Водички побольше прихватить не забудь! - не удержался от традиционной шуточки Николаич.

- Ну, конечно! Вам бы только хаханьки! - всплеснул руками Андрей. - За вами этот псих не носится же.

- Ну, извини, Андрюш! Работа у тебя такая, — многозначительно развёл руками эксперт.

Уже собираясь уходить, Сабиров вспомнил о странных помехах, которые увидел в последнем сне.

- Любопытно! - заметил Александр.

- Очень хорошо, что сказал, — добавил Олег. - Есть у меня одна догадка как раз по этому поводу, но нужно всё проверить сначала.

Перед отъездом Олег ещё раз попросил в подробностях пересказать ему всё, что было связано с появлением помехи, и затем сразу уехал.

Прежде, чем лечь в постель, Сабиров снова больше часа провёл за просмотром видеороликов о самых знаменитых пустынях мира и затем ещё долго представлял себя идущим по высоким барханам.

Как и в прошлый раз, видение пустыни возникло не сразу. Бесконечные жёлтые пески появились в череде коротких несвязанных снов.

Ноги Андрея утопали в вязком сыпучем песке, отчего идти было очень трудно. Попытаться установить хоть какое-то направление конечно можно было по солнцу, но это не имело для него никакого значения. Куда идти ему было совершенно безразлично. Поэтому он просто повернулся к солнцу спиной, чтобы оно хотя бы не слепило ему глаза.

Увидев впереди очень высокий бархан, Сабиров направился в его сторону и постепенно приспосабливаясь к ходьбе по песку, забрался на его вершину.

Там он решил передохнуть и, сложив, по-турецки, ноги, осторожно уселся на его разогретую поверхность и начал всматриваться вдаль.

Сначала Андрей решил, что это мираж, когда увидел облако пыли, которое явно приближалось к нему. Однако вскоре ему удалось разглядеть настоящего живого верблюда, который мчался в его сторону подгоняемый своим седоком.

Было видно, как тот активно управлял своим кораблём пустыни, размахивая руками и что-то крича.

- Чёрт! - выругался Андрей, когда наконец увидел знакомое лицо.

Сухарин сидел на спине животного в спортивном костюме и нещадно бил животное какой-то палкой.

Верблюд достаточно быстро преодолел подъём и помчался по вершине бархана прямо на Андрея.

Пытаться убежать от него не было никакого смысла и майор сначала решил попробовать остановить верблюда, а затем стащить с него «ночного киллера». Но сделать это оказалось практически невозможным.

Верблюд был слишком высоким и к тому же возбуждённым до крайности.

В попытках уцепиться за удила, Сабиров каждый раз лишь отлетал в сторону, падая на горячий песок. Перед его глазами, словно в лихорадке мелькала грубая шерсть животного, которая была окрашена в грязно багровый цвет от пропитавшей её крови. А сидевший верхом на верблюде Сухарин, бешено смеясь, продолжал избивать животное заострённой палкой, добавляя ему одновременно боли и ярости.

Верблюд громко хрипел и, брызгая слюной, снова и снова, отчаянно набрасывался на Андрея с явным намерением затоптать его своими длинными тяжёлыми ногами.

Промахнувшись, он пробегал немного вперёд, а затем развернувшись, снова начинал свою яростную атаку.

Борьба в вязком песке отнимала очень много сил и Андрей быстро почувствовал физическую усталость. Однако сдаться было для него равносильно гибели и он упорно продолжал уворачиваться от очередных наскоков, падая в горячий песок.

Неизвестно чем закончилось бы это противостояние, но в какой-то момент Сабиров услышал очень резкий, отвратительный писк в своей голове, который продлился не более двух секунд. Но боль, которую он вызвал, заставила его инстинктивно заткнуть уши ладонями и согнуться всем телом.

Когда он поднял голову, Сухарин, который тоже вынужден был остановить своего верблюда, так же зажал голову руками и скорчил на лице ещё более жуткую гримасу.

Затем картина сна опять, как и в прошлый раз, исказилась короткой помехой, после чего нападавший на него «ночной киллер» исчез вместе со своим четвероногим зверем.

Проснувшись, Сабиров машинально потёр рукой ушибленные части тела, оставшиеся ему в напоминание о ночной схватке с верблюдом.

После завтрака он сразу созвонился с Олегом и по дороге на службу встретился с ним около института, где подробно рассказал о новом очень странном наблюдении.

- Есть! - воскликнул инженер, едва дослушав рассказ Андрея. - Значит нашёл. Это точно она!

- Кто? - откровенно не понял майор. - Ты о ком?

- Частота! Несущая, понимаешь? Хотя, тебе это ни о чём не говорит, — махнул инженер рукой. - Если в двух словах, то на этой частоте как бы держится вся остальная конструкция.

- Предположим. И, что дальше?

- Ты говоришь, что было очень неприятно, так?

- Мягко сказано. Я бы сказал ещё и жутко больно!

- Вот. И это я только в резонанс с ней ненадолго попал. А если, увеличить её амплитуду кратно? - азартно блеснул глазами Олег.

- Хорошо. И, что тогда? Ты говори как-то понятнее, что ли!

- Я не могу пока утверждать, но у меня такое ощущение, что безумная башка твоего киллера в этом случае просто разорвётся на части.

- Ого! - раскрыл от удивления рот Андрей. - Ты серьёзно?

- Вполне. Но есть одно, но.

- Какое?

- Вместе с его башкой разорвётся и твоя тоже.

- Здрасьте, приехали! - мгновенно потух взглядом Сабиров.

- Спокойно, Пинкертон! Не всё ещё потеряно, — протяжно зевнул Олег, прикрывая ладонью рот. - Я тут ночью придумал кое-что. Сегодня вечером попробуем.

- Ну, ты голова, Олежа! - похлопал его по плечу Андрей. - Расскажешь, что именно? - Вечером, друг мой, всё вечером. А пока мне на работу бежать пора. Или ты мне повестку выпишешь, чтобы шеф не наезжал?

- Ладно, ладно, остряк нашёлся! - усмехнулся майор, провожая взглядом убегающего товарища. - Вечером, так вечером.

За окном было уже темно, когда Сабиров привёз инженера в офис к Суздальцеву. Николаич в этот раз приехать не смог, о чём не только сожалел, но и долго извинялся по телефону.

Пока Олег подключал аппарат и ещё, какой-то, вновь собранный блок к компьютеру, Александр успел заварить для всех кофе и даже выложить в небольшую вазу распакованную пачку печенья.

- Вот спасибочки! - откровенно обрадовался Андрей, который в этот раз за неотложными делами остался без обеда.

Жадно поглощая угощение доктора, он уселся напротив стола и приготовился вникать в новости, которые Олег обещал ему утром.

- Значит так, — начал инженер, внимательно оглядев своих слушателей. - Помните, в прошлый раз мы записали и сохранили сон нашего Николаича?

- Да, конечно, — согласились хором Андрей с Александром.

- Так вот. Сегодня мне удалось создать симуляцию этого сна. Иными словами, с помощью вот этого небольшого устройства, я подключил компьютер вот к этому разъёму, — показал он рукой, - И запустил в него запись сна.

- Не понял, повтори? - перестал жевать Сабиров и тупо уставился на Олега.

- Понимаю, сразу врубиться тяжело, - кивнул инженер. - Иными словами, если тот, кто с помощью аппарата на другой стороне попытается войти в сон Николаича, он попадёт не в его матрицу сна, а в записанную ранее симуляцию. Если он будет иметь такую матрицу, разумеется.

- Потрясающе! - всплеснул руками Суздальцев. - И вы уверены в этом?

- Вот смотрите, - показал на экран монитора инженер. - Как видим, графики спокойны. Теперь я запускаю симуляцию и, пожалуйста, картинка оживает!

- Так! - сообразил наконец Андрей, - Это что же получается? Если создать мою матрицу, то её так же подвесить здесь можно?

- Давай зачётку! - улыбнулся в ответ Олег.

- Нет, ну надо же, до чего умные люди встречаются среди нас! - воскликнул шутя Сабиров, делая очередной комплимент в адрес товарища.

- Ну, а теперь самое главное! - поднял палец вверх Олег. - Помнишь свои последние наблюдения о которых ты мне рассказывал? - снова обратился он к Андрею.

- Это когда по мозгам ударило? Я Саше уже тоже рассказал, кстати.

- Да, да. Именно. Так вот. Если полиция не против, то сегодня мы сможем провести эксперимент с этим твоим психом.

Майор от неожиданности набрал воздух полной грудью и покосился на Суздальцева, не зная, что сказать.

- Ну, и задачку ты мне задал, Олежа! Я вообще-то не прокурор и тем более, не судья, чтобы такие решения выносить, - ответил он немного поразмыслив. — Но…

- Но, учитывая, что этого зависит твоя жизнь…, — перебил его Олег.

- Я тоже за! - следом коротко поддержал Суздальцев и, словно при голосовании, поднял правую руку.

Сабиров пожал плечами, затем встал и немного прошёлся по комнате, всё ещё принимая нелёгкое для себя решение.

- Ну, раз другого выхода нет, давайте попробуем, - наконец согласился он. - Ну, что? Пишем мой сон?

Действуя в отработанном ранее алгоритме, Олег сначала записал сон Сабирова, а затем, образ созданной матрицы сна, как и обещал, загрузил через компьютер в аппарат.

- Так. И что теперь? - поинтересовался доктор, внимательно наблюдая за действиями инженера.

- А теперь ждём, - ответил Олег. - Как только на том конце снова решат войти в его сон, я думаю вот здесь должен появиться непродолжительный всплеск, - снова показал он рукой на монитор. - Андрей рассказывал, что у него будто рябило перед глазами. Я практически уверен, что это помеха, которая появляется в момент синхронизации снов через устройство.

- Я так понимаю, что мы теперь всю ночь сюда пялиться будем? — кивнул головой на монитор Андрей.

- Только если сам очень хочешь, - улыбнулся Олег. - Всё продуманно. Программа сама предупредит нас об этом. А пока можем отдыхать.

Александр воспринял последнюю фразу в качестве пожелания повторить кофе и сразу направился наполнять чайник водой.

- Так может я пока за гамбургерами сгоняю? - предложил Андрей, у которого всё громче урчало в животе. - Раньше двенадцати они всё равно не начнут.

- Ну, если тебе не трудно, то я тоже перекусил бы, — согласился Олег, к которому, снова подняв руку, присоединился и Суздальцев.

За импровизированным ужином они просидели до начала первого, пока сон по очереди не сморил их сидящими на диване.

Сигнал тревоги в виде тонкого противного писка, который выдал компьютер, прозвучал почти в три часа.

Андрей, по привычке, первым раскрыл глаза и тут же разбудил остальных.

- Что, уже? - протирая глаза вернулся за компьютер Олег и начал внимательно рассматривать на мониторе бегущие изоэлектрические линии. - Ну, что ж. А теперь, судя по всему, пора, - очень серьёзно добавил он и начал плавно поворачивать регулятор на небольшом самодельном устройстве в пластмассовом корпусе, который ближе к краям был наспех перевязан обычной синей изо лентой. - Вижу, вижу. Отлично! - спокойно констатировал он последствия своей манипуляции. - Всё! - наконец заключил он и вернул регулятор в начальное положение.

В тот же момент все следившие за монитором увидели ту самую помеху, о которой говорил накануне инженер и начали пальцами показывать на экран.

- Вон, вон она! - закричали хором Андрей с Александром, словно увидели долгожданную мишень для охоты.

- Она, дорогая, она, — спокойно согласился с ними Олег. - Похоже отключились. Всё. Теперь можно по домам, баиньки. Сегодня они точно не рискнут больше подключаться.

- Уверен? - осторожно переспросил Андрей.

- Ну стопроцентную гарантию сам знаешь кто даёт? - пожал плечами инженер.

- Это ты про страховой полис, конечно? - усмехнулся майор.

- А про кого ж ещё? - тоже ухмыльнулся Олег, выключая аппарат и компьютер. - Правда завтра и все последующие ночи не забывайте включать всё это и загружать матрицу сна Андрея, - добавил он обращаясь к Суздальцеву, - Пока только так мы сможем защитить его во сне.

- Да, да, конечно, - подтвердил Александр кивая головой и на всякий случай в присутствии инженера повторил с приборами все необходимые для этого манипуляции.

Вернувшись домой Андрей уснул, едва добравшись до постели. Усталость и пришедшее на смену опасности спокойствие, продержали его в постели гораздо дольше обычного. В результате Сабиров проспал на службу, потратив на сон лишних два часа и, даже не позавтракав, почти выбежал из квартиры.

Правда планёрку в это утро шеф не проводил и на отсутствие майора в кабинете никто не обратил внимание, полагая, что он, как обычно, где-то носится по делам.

Звонок Николаича застал Сабирова в машине, как раз в тот момент, когда он собирался отъехать от управления.

- Андрей, привет! - начал возбуждённо эксперт. - Не поверишь, кого к нам только что привезли!

Рука Сабирова мгновенно застыла вместе с ключом в замке зажигания.

- Судя по фотографии, которую ты нам показывал, это никто иной, как твой псих! - почти выкрикнул в трубку Николаич.

- Так, так. Понял, - сухо отреагировал на известие майор, одновременно прокручивая в голове с бешеной скоростью возникшую ситуацию.

- Не понял! - заметно расстроился эксперт. - Ты, что, уже в курсе?

- В курсе? - задумчиво повторил за ним Сабиров, но быстро опомнился, - Нет. Не важно, короче! Ты его уже вскрывал?

- Да, нет ещё. Как опознал, сразу тебе набрал. Что случилось-то?

- Ничего. Всё нормально. Как закончишь вскрытие, сообщи. Я подъеду сразу, как только смогу, - пообещал Андрей и чтобы быстрее прекратить неудобный разговор, тут же добавил, - Извини, Николаич! Дело срочное. Больше говорить не могу. Всё. Звони. Жду! - и сам прервал связь.

Обескураженный странной реакцией майора, эксперт с удивлением посмотрел на свой мобильник, словно только что разговаривал именно с ним, а не с абонентом на другом конце, потом пожал плечами и отправился в секционную.

Сабиров примчался в судмедэкспертизу вскоре после звонка Николаича, который встретил его с нескрываемым интересом в глазах. Старый шутник даже заготовил традиционный розыгрыш в духе, что клиент убежал, пока он говорил с ним по телефону. Но когда понял, что шутка теперь не уместна, просто спросил.

- Что случилось-то? Может, объяснишь наконец?

В ответ на его просьбу, Андрей только попросил показать ему труп, не спеша давать какие-то объяснения.

Когда Николаич сам отбросил белую простыню с лица покойника, майор наконец впервые увидел того, кто уже трижды покушался на него во сне.

Лицо Сухарина было искривлено страшной гримасой, выдававшей неимоверную боль, которую он видимо испытал перед смертью.

- Что у него, инсульт? - поинтересовался майор, продолжая рассматривать лицо бывшего садиста.

- Точнее, обширное кровоизлияние в мозг, - лаконично ответил эксперт всё ещё ожидая объяснений.

- Ладно, закрывай. Пошли, - махнул рукой майор и первым направился на выход из секционной.

Только вернувшись в кабинет, Андрей подробно изложил Николаичу обо всём, что произошло прошлой ночью.

- Ну, дела, ребята! - мягко присел в кресло эксперт, который весь рассказ выслушал стоя. - Ты представляешь, какую штуку Олег придумал?

- Само собой. Хотя главное не это. Точнее не Сухарин этот. Его можно списать на необходимую самооборону, тем более, что так оно и есть.

- Да? А, что тогда?

- Главное, чтобы тот, кто по ту сторону от нас, не додумался сделать то же самое.

- Эх ты, чёрт! А я и не подумал об этом сразу! - хлопнул себя по лбу Николаич. - Что делать будем, Андрей? Дело всё более странный, мягко говоря, оборот принимает.

- Если б я знал?! - вполголоса ответил майор, опустив голову в пол. - Но и отступать тоже нельзя! Сейчас мы карты, как говорится, раскрыть не можем. С юридической точки зрения нарушений нам хватит не только для того, чтобы работы лишиться. Надеюсь, ты это понимаешь. Но это между нами. Остальных давай тревожить не будем. Нам только паники теперь не хватало!

- Да, да, конечно, — живо согласился эксперт. - Ох, и втянул же я тебя, старый дурак, в переделку. Мне то, что? Я уже пенсионер. А вот тебе ещё служить и служить!

- Ладно, ладно! Прекращай! - мгновенно осёк его Сабиров. - Я тоже не девочка, знал на что подписываюсь. Кстати! А где его нашли?

- Сухарина? - не успел переключиться в разговоре Николаич.

- Ну, да. Кого ещё-то?

- Прямо в центре города, представляешь? В арке старого дома.

- Понятно. Значит свидетелей нет. Заехали, выложили на землю и уехали. Никто ничего увидеть не мог. Не думаю, что в это время кто-то в эту арку входил, - покачал головой майор, - Молодцы, ничего не скажешь, —добавил Андрей и тут же запнулся. - Хотя постой. А вот из дома напротив запросто кто-то мог увидеть машину. Время позднее. Шум машины мог кого-то разбудить. Нужно проверить. Нужно обязательно проверить! А вдруг!

Ещё раз заручившись поддержкой Николаича довести дело до конца, майор забрал результаты вскрытия Сухарина и сразу направился в управление. Там он дал задание оперативникам опросить жильцов дома напротив арки, и доложил начальству о смерти фигуранта своего дела.

Появление кареты медицинской помощи в арке дома ночью вскоре действительно подтвердила пожилая женщина, страдающая плохим сном. Она действительно среагировала на шум за окном и увидела, как автомобиль въезжал и выезжал оттуда ориентировочно около четырёх часов утра, но разглядеть там кого-то, разумеется, не смогла.

Андрею долго пришлось убеждать своего шефа, прежде чем ему официально удалось привлечь врачей психдиспансера в качестве подозреваемых. И как только Рязанов дал добро на то, чтобы взять их в разработку, майор первым решил допросить главврача.

Однако каково было его удивление и ликование, когда майор узнал, что его новые фигуранты по делу уехали в отпуск уже на следующий день после гибели Сухарина.

Это сразу подкрепило его версию о сговоре врачей. Однако вместо того, чтобы немедленно подать их в розыск и задержать, майор решил установить за ними наблюдение сразу по их возвращении. Таким образом он рассчитывал собрать хоть какие-то улики или хотя бы зацепки.

Две недели, в течение которых Суздальцев в интересах безопасности каждый вечер через компьютер загружал в аппарат образ сна Андрея, пробежали безрезультатно.

За это время в руки Николаича не попал ни один из новых «спящих мертвецов», что тоже явилось для следователя очередным подтверждением вины администратора и врача диспансера.

Первым из отпуска вернулся главврач.

Илья Петрович вёл себя абсолютно спокойно и не вызывал никаких подозрений. Уже через два дня после возвращения из отпуска он вышел на работу и вёл вполне традиционный образ жизни.

Спустя ещё неделю Сабиров получил совершенно неожиданное известие о том, что Краевский уволился из больницы, не возвращаясь на работу.

Это мгновенно поломало всю выстроенную им накануне картину. Представлявшийся тандем из двух врачей убийц, во главе с администратором больницы распался в одночасье.

Тогда майору не оставалось больше ничего кроме, как вызвать Галанина к себе в управление на допрос и в личной беседе постараться выяснить степень его причастности к убийствам во сне.

Илья Игоревич прибыл на допрос без опозданий и входил в кабинет Сабирова размеренной спокойной походкой, подчёркивая всем видом свой административный статус.

Он молча, одним кивком головы отреагировал на приглашение сесть на стул, расположенный около рабочего стола следователя и, слегка откинувшись назад, принял вполне расслабленную позу.

- Пожалуй начнём. - начал беседу Сабиров, мысленноо восхищаясь необыкновенной выдержкой своего подозреваемого. - Вас не удивляет почему я пригласил вас к себе?- задал он, казалось, очень простой и традиционный в таких случаях вопрос.

Это было его любимым началом допроса, после которого Андрей почти безошибочно мог угадать степень причастности человека к тому или иному событию. В этот момент ему даже не нужны были их ответы. Он просто внимательно наблюдал за моторикой собеседника, которая почти безошибочно выдавала или отрицала его вину.

Вот и в этот раз, несмотря на профессиональную выдержку и скрытые затемнёнными очками глаза, от майора не смог ускользнуть очень мелкий, едва заметный жест. Мизинец на правой руке, которой Галанин облокотился о край его рабочего стола, резко дёрнулся, выдавая хорошо скрытое внутренне напряжение.

« - Всё таки есть, Илья Игоревич, есть нам что скрывать! — отметил про себя Андрей, выстраивая тактику дальнейшей беседы.»

Он потянул ещё немного времени, делая вид, что копошится в бумагах, а затем, получив от доктора отрицательный ответ, продолжил.

- Хорошо. Вы можете что-то рассказать следствию о гибели доктора Скворцова?

Вопрос безусловно застал Галанина врасплох, и он снова совершил ошибку, стараясь максимально подавить в себе возникшие эмоции и, как показалось Сабирову, среагировал на вопрос слишком холодно.

- Убийства? Вот как? На сколько мне известно, Антон Валентинович умер естественной, а ненасильственной смертью. — ответил он предельно спокойно.

- Да, я читал заключение экспертизы, но у следствия появились новые данные.

- Можно узнать какие и вообще при чём здесь я? Вы в чём-то меня обвиняете?

- Пока нет. В настоящий момент вы проходите в качестве свидетеля по делу об убийстве. - соврал ему Андрей, - Но в любой момент можете быть переквалифицированы в соучастника, например.

- Вот как? — наконец не выдержал и слегка вспылил Илья Игоревич. - В таком случае, насколько мне известно, я имею право на защиту!

- Разумеется. Если вам есть что скрывать, то я даже посоветую вам поскорее найти адвоката. А, если нет, то мы можем просто побеседовать.

В этот момент даже за тонированными линзами врача Андрей почувствовал на себе очень пристальный и тяжёлый взгляд. Илья Игоревич молчал, явно пытаясь нащупать тактику своего дальнейшего поведения.

« - А я вас в прошлый раз недооценил, любезный! Тогда вы мне показались куда проще, - думал Галанин, совершенно обескураженный поведением следователя.»

Для того, чтобы совладать со своими эмоциями, Галанину понадобилось чуть меньше минуты.

Илья Игоревич слегка выпрямился на стуле, выражая свою готовность к деловому разговору.

- Хорошо. О насильственной гибели Скворцова я слышу впервые. Чем ещё я могу вам помочь?

- Возможно, — согласился с ним Сабиров. - Тогда может быть расскажете мне о засекреченных экспериментах, которые происходили в девяностые годы в вашей больнице?

Хлынувшая в лицо доктора кровь мгновенно всё сказала сама за себя, но Галанин предпочёл всё отрицать, стараясь держаться как можно увереннее.

- Послушайте…, как к вам правильно нужно обращаться?

- Можно следователь, товарищ следователь, - уточнил Сабиров.

- Так вот, товарищ следователь. Если у вас есть какие-то бумаги, подтверждающие то, о чём вы мне сейчас говорите, то предъявите их, пожалуйста. Если же это какие-то безумные домыслы, то не морочьте мне голову! Никаких секретных экспериментов на территории вверенного мне диспансера никогда не производилось и не производится! Заявляю вам это официально!

- Об устройстве под кодовым номером…, хотя об этом пока нельзя вслух, - снова улыбаясь соврал майор, — Тоже ничего не расскажете?

- Каким ещё кодовым номером? Совершенно не понимаю о чём вы говорите? - всё с той показной непогрешимостью парировал доктор и показательно отвернул голову в сторону, делая вид, что глубоко обижен.

- Допустим, — согласился Сабиров. — А доктор Краевский может быть в курсе тех испытаний?

- Господи! - манерно воскликнул Илья Игоревич, скрестив на груди руки. - А Пётр Петрович вам чем не угодил?

- И всё же?

- Нет, и ещё раз нет! Повторяю вам, что никаких экспериментов мы не проводили!

- Тогда может быть скажете, с чем связано его поспешное увольнение? Он ведь даже из отпуска не вернулся, на сколько мне известно.

- Вы что, за нами следили?

- Простите, Илья Игоревич, но вопросы здесь задаю я, — улыбнулся Андрей.

- Да. Он уволился неожиданно, по семейным обстоятельствам и я, как администратор, по закону не мог ему отказать.

- И где он находится сейчас можете сообщить?

- Где-то в Краснодарском крае. Он оттуда родом и там у него престарелая мать, на сколько я знаю. Точнее можете узнать в отделе кадров. Я такую информацию в голове не храню. Слишком много дел, знаете ли! — подчеркнул он, намекая на желание поскорей окончить диалог.

- Что ж. В таком случае пока у меня больше нет к вам вопросов, — медленно, почти по слогам произнёс Андрей, делая запись в протоколе.

- Так я могу идти? — сразу поинтересовался Илья Игоревич.

- Разумеется, но сначала распишитесь вот здесь в протоколе. Расписку о не выезде я брать с вас не буду, а просто попрошу не покидать город до моего разрешения. Я вижу, что вы человек солидный и глупостей совершать не будете.

Кабинет следователя Галанин покинул заметно быстрее, чем входил, на что майор также обратил внимание.

Своим допросом Сабиров остался очень доволен. С одной стороны он доподлинно убедился в причастности администратора к тёмным делам, которые творились в его клинике. А с другой всё же сумел заставить пошатнуться, казалось непробиваемую стену маститого психиатра, что добавило ему баллов в копилку своего профессионального честолюбия.

Вместе с тем, после побега Краевского степень причастности к преступлениям главного врача оценить ему было по-прежнему трудно. Но в том, что Галанин, тем или иным образом, был замешан в преступлениях Андрей практически не сомневался. Однако больше его теперь интересовала личность сбежавшего врача.

В эти дни Сабиров всё чаще ловил себя на мысли, что не может дать себе логичный ответ на вопрос о мотивации поведения его подозреваемых в последнее время.

Своим срочным отъездом в отпуск они, казалось, нарочно наводили подозрение на самих себя, а невозвращение Краевского мгновенно возводило его в ранг главного подозреваемого. И всё это при том, что никаких прямых улик у следствия на них не было и вряд ли могло быть. И об этом они тоже наверняка догадывались.

Но как бы там ни было, Сабиров решил бросить все силы на поиски беглеца, чтобы лично задать ему свои наболевшие вопросы.

В тот же день он оформил запрос в следственный комитет по Краснодарскому краю и стал дожидаться ответа.

Вечером ему позвонил Олег и обрадовал новым известием. Он сообщил, что доработал программу, в которой предусмотрел надёжную блокировку постороннего входа в образ его сна и теперь Андрей может спать спокойно, а Суздальцеву не нужно будет производить ежедневную манипуляцию для защиты его от нападения.

Кроме того, он натолкнул Сабирова на мысль о том, что среди преступников нет профессионального электронщика или программиста, и уж тем более создателя этого аппарата, и они действуют по одной чётко отработанной схеме, не пытаясь проникнуть в другие тайны устройства.

Андрей отложил на время это наблюдение и решил сосредоточится на поиске нового подозреваемого.

Ждать долго ему не пришлось. Уже вечером его ошеломило известие о новом убийстве.

- Как это произошло? - с порога начал Сабиров, входя в кабинет к Николаичу. - То есть, я хотел сказать на что это похоже?

- А чего это ты так раздухарился? - удивился эксперт, глядя на возбуждённого майора. - Ты думал, что псих этот твой незаменимым был?

- Да, понимаю я всё! - отчаянно махнул рукой Андрей. - Неожиданно всё произошло как-то. Да и не укладывается кое-что в мою картину.

- Понимаю. Поэтому присядь и успокойся. Кофейку хочешь?

Сабиров мгновенно запнулся на полуслове и округлил глаза, но Николаич понял ход его мыслей и тут же пояснил.

- Никакого формалина! Что я, не понимаю что ли? Какие сейчас шуточки?!

Андрей выдохнул полной грудью и почти рухнул на стул.

- Итак, - начал эксперт. - Доставлен труп мужчины средних лет. Найден в собственном автомобиле на обочине дороги. По итогам вскрытия могу сказать, что физически он здоров. А вот судя по характеру внутреннего повреждения, явившегося причиной смерти, он получил очень сильный удар в печень. Не ножом, а рукой, либо тупым предметом. Ну ты понимаешь, что удар во сне я имею в виду.

- В печень... - начал вслух размышлять майор. - Значит красиво бил, профессионально.

- Можно сказать и так. Попадание, как говорится в самое яблочко, не касательное.

- Выходит, что, появился новый исполнитель? Причём либо рецидивист, либо спортсмен, - сделал тут же вывод Андрей и будто в поиске поддержки своей версии посмотрел на Николаича.

- Тебе видней, Андрюш! - пожал плечами врач.

- Само собой, - задумчиво согласился майор и вдруг неожиданно добавил, - А может быть и врач.

- Врач? С чего это вдруг?

- Да, так. Появилась одна странная мыслишка.

Версия о новом убийце в лице врача мгновенно зацепила его. Сбежавший на родину Краевский, разумеется как нельзя лучше, подходил теперь по его мнению на должность нового «ночного киллера». Но с другой стороны, его психологический портрет, пусть и короткий, который он успел себе составить, никак не складывался с образом хладнокровного убийцы. Тем более, обладающего такими спортивными данными.

«А, что если бил не кулаком, а чем-то твёрдым? Палкой, например. Ведь куда нужно бить он должен знать прекрасно. И почему вдруг начал убивать сам? Не смог вовремя найти замену Сухарину и тогда пришлось самому? Почему бы и нет? Деньги уже получил, срок назначен, деваться некуда… Всё может быть!»

Размышления следователя неожиданно прервал Николаич, который усиленно молотил чайной ложкой по своей фарфоровой кружке, размешивая в ней сахар.

- Кстати! Совсем забыл тебе сказать! - обратился он к Андрею, громко потянув в себя ещё очень горячий напиток. - У меня есть подозрение, что его связывали.

- То есть? - удивился майор, мгновенно вернувшись к беседе…

- На запястьях я обнаружил следы, похожие на сдавливание от широкой повязки. Мне кажется, что его связывали, но очень грамотно. Так, чтобы следов не оставить.

- Так, так, так. А вот это уже интересно! - моментально завёлся майор. - То есть возможно, что на этот раз, его просто схватили, подключили к аппарату, совершили нападение во сне, а затем труп вернули в машину. С чего это вдруг такое изменение в тактике? Нужно проследить весь его путь и восстановить картину последнего дня. Чёрт! Как бы это дело к себе забрать, не вызывая лишних подозрений. А то Рязанов и так уже косится, по-моему.

Сабиров ненадолго задумался, а потом предложил.

- Слушай, Николаич! А ты можешь в заключении написать, что смерть наступила от сильного удара в печень, а? Тем более, что доля правды в этом есть!

Эксперт сделал большой глоток из кружки и одобрительно кивнул головой.

- Мне так даже легче будет!

- Отлично! Значит труп уже официально криминальный будет. Остаётся только придумать, как его к себе примотать.

- Ох, и жадный же ты до трупов мужик, Андрюша! - не удержался от шутки старый балагур.

- Ладно. Я помчался решать, - пропустил колкость старого шутника мимо ушей Сабиров и быстро выскочил из кабинета, оставив Николаича в одиночестве допивать свой ароматный утренний кофе без всяких намёков на формалин и прочие медицинские гадости.

По дороге в управление майор успел немного остыть и в итоге решил не вешать на себя ещё одно лишнее дело. Разумно полагая, что оно в любом случае окажется у кого-то из его коллег, Андрей решил просто держать его под собственным контролем.

Через несколько дней он действительно узнал, что потерпевший тогда возвращался в свой загородный дом уже за полночь. По словам жены, он сообщил ей звонком, что задерживается, и попросил не ждать и ложиться спать. А рано утром его обнаружили сотрудники дорожно-патрульной службы, сидящим за рулём своей машины на обочине дороги, но уже мёртвым.

Таким образом, версия Андрея о том, что на этот раз убивали жертву, подключив непосредственно к аппарату, а не входя в его сон через матрицу сна, практически подтвердилась. Тем более, что Олег так же согласился с тем, что принципиально возможно подключить к устройству сразу жертву и убийцу.

Меньше чем через неделю Андрей получил ответ на запрос о местонахождении врача от своих коллег из Краснодарского края, в котором сообщалось, что к своей матери Пётр Петрович действительно приезжал, но затем убыл в неизвестном направлении. Мать доктора, которая находится под присмотром сиделки, никаких пояснений сотрудникам дать не смогла по причине старческого слабоумия.

Сообщение очень расстроило Сабирова. Единственной зацепкой в деле теперь оставался лишь главврач психдиспансера, подобраться к которому у майора не было пока никакой возможности, а степень его участия в преступлениях становилась всё более непонятной.

Через три дня Николаич снова сообщил об очередной жертве. Как и в прошлый раз, это был мужчина, убитый ударом в печень. На этот раз эксперту удалось обнаружить следы явной борьбы в виде ссадин и царапин. А следы от перевязывания на запястьях рук теперь выглядели намного убедительней.

Сабиров воспринял это, как подтверждение тому, что Краевский является организатором банды и сразу разослал по нему ориентировки для срочного задержания.

Тревожные дни сменяли друг друга, мучая майора постоянным ожиданием очередной печальной новости от Николаича с одной стороны, и желанным известием о поимке Краевского с другой. Однако ни та, ни другая к нему не спешили, словно испытывали терпение следователя на прочность.

Когда же Сабиров наконец-то дождался одной из них, то она буквально ввела его в ступор.

От коллег из Краснодарского края он получил срочное сообщение о том, что было обнаружено тело разыскиваемого им доктора без видимых следов насилия. Найден он был случайно местным жителем за пределами городской черты в лесопосадке. К моменту прибытия медицинской бригады Краевский был без сознания, а в клинике, куда был срочно доставлен, был введён в медикаментозную кому сразу после операции. Как и предполагалось, у него была сильно повреждена печень и он чудом не скончался от внутреннего кровотечения.

Картина организованных врачами убийств, которая ещё совсем недавно полностью устраивала майора, рассыпалась в одночасье и Сабиров снова оказался у разбитого корыта.

Не в силах больше оставаться на месте, он выпросил у начальства срочную командировку и в тот же день вылетел в Краснодар, где щедрая южная земля встретила его не только обилием солнца и тепла.

Оказалось, что причиной едва несостоявшейся смерти Краевского действительно послужил всё тот же удар в печень. Однако на этот раз он был осуществлён в реальном, а не в каком-то параллельном измерении.

В полном недоумении от случившегося, но тем не менее, очень внимательно Сабиров изучил отчёты лечащих врачей и затем поднялся в отделение, где находился пострадавший.

Больничный запах, слегка приглушённый свет и характерный для послеоперационной палаты шум приборов сразу напомнили ему о своём недавнем пребывании в клинике после отравления.

Майор едва заметно передёрнул нервно плечами и подошёл к постели.

С момента их последней встречи доктор сильно изменился. Андрей даже не сразу узнал его в лицо. Неимоверно бледный, с глубоко впавшими глазницами и выпирающими скулами он был похож скорее на труп, чем на живого человека.

Сабиров долго стоял у кровати, рассматривая того, кто был самым главным его подозреваемым на протяжении последних трёх недель. Он пытался интуитивно угадать роль этого человека в крайне не простом и откровенно запутанном деле. В такие минуты майор всегда входил в состояние небольшого транса, полностью отключаясь от внешнего мира. Поэтому, когда за спиной послышался незнакомый мужской голос, Андрей даже слегка вздрогнул и резко обернулся назад.

- Добрый день! — поздоровался с ним врач, одетый в традиционный белый халат, - Так это вы у нас командировочный, который по Петькину душу прилетели?

- Петькину? — переспросил майор, сразу не сообразив о ком идёт речь.

- Ну, да. Петра Петровича Краевского. — пояснил врач.

- Ах, да! Конечно. — кивнул головой Сабиров, - Вы знаете, я просто привык называть его доктором Краевским. Имя отчество даже как-то не отложилось в голове.

- Понимаю. Бывает, — улыбнулся в ответ незнакомец и тут же представился. - А я в таком случае доктор Красных. Однокашник вот этого самого Петьки, которого вы доктором Краевским привыкли называть.

- Вот как? Серьёзно? — обрадовался нежданной удаче майор, - В одном институте значит учились?

- Было дело! Все шесть лет! — гордо подтвердил Красных. - Правда ординатуру потом в разных клиниках проходили. Я вот хирургом стал, а Пётр в анестезиологи пошёл.

- То есть как? Вы сказали он анестезиологом стал? — округлил от удивления глаза Андрей.

- Ну, да. А, что тут удивительного?

- Вы ничего не путаете?

- Нет, конечно. А в чём дело собственно? — насторожился врач.

- А дело в том, что Пётр ваш в нашем городе в психиатрическом диспансере работал.

- Да, ладно! Кто? Краевский? — ухмыльнулся врач, - Вот так повороты судьбы! Любопытно, что же это его заставило так резко специальность поменять?

- А вы как думаете?

- Трудно конечно что-либо предположить… - почесал затылок Красных, - Хотя первое, что приходит в голову, так это серьёзная неприятность на работе.

- В смысле?

- Как вам сказать… - засмущался врач от собственных предположений, - Возможно, совершил врачебную ошибку? Попросили потом уйти из клиники, чтобы тень не бросать. Плюс к тому профессиональная неуверенность могла появится по типу психологической травмы. Вот и решил специальность сменить.

- Любопытно, - покачал головой Андрей и машинально перевёл взгляд на пострадавшего. — Может быть, может быть. Вот уж действительно не знаешь, где найдёшь!

- Прошу прощения, коллега! Раньше подойти никак не мог! — присоединился к ним ещё один доктор, который широко распахнув дверь, быстро вошёл в палату.

Он представился заведующим отделением и сходу сообщил, что пообщаться с пациентом ближайшее время вряд ли получится.

- Состояние сами видите какое, - добавил он, обратившись к Сабирову, - Кома — вещь непредсказуемая. Так что вы явно поторопились со своим приездом, товарищ следователь.

Майор понимающе кивнул в ответ, задал врачу ещё несколько незначительных вопросов, и затем покинул палату вместе со всеми.

Известие о том, что Краевский является анестезиологом по своей первой специальности круто поменяло весь его расклад и помогло получить ответы на вопросы, которые больше всего не давали ему покоя.

Теперь становилось совершенно очевидным, что доктор Краевский без сомнения был членом банды и отвечал в ней за наркоз, который вводился жертвам перед подключением их к аппарату.

Сабиров так же догадался, что после гибели Сухарина главарю банды удалось привлечь к делу то ли спортсмена, то ли рецидивиста с коронным смертельным ударом. А когда Краевский по какой-то причине отказался от своего дальнейшего участия, то этот самый киллер почему-то нанёс ему удар наяву, а не во сне.

«- Не выдержали нервишки во время спора? Очень может быть. Выходит очередной психопат? Снова бывший пациент больницы? — размышлял на ходу Андрей, пока пешком возвращался в гостиницу. - Так вот почему они сменили почерк и начали грубо захватывать людей, а не усыплять их! Краевский отказался от сотрудничества и они, ликвидировав его, банально оказались без анестезиолога. А подписать другого врача на такое дело — это не психа уговорить».

Следующая встреча с бывшим членом банды у Сабирова произошла на следующий день после обеда. Вдоволь нагулявшись по городу, он немного раньше прибыл в больницу и вынужден был не меньше получаса дожидаться врачей на посту дежурной медсестры.

Он, как обычно, пофлиртовал с молодой симпатичной девушкой, а когда в коридоре появился доктор Красных, то вошёл в палату вслед за ним. К тому времени Краевский находился в сознании уже больше трёх часов, но с виду казался дремлющим.

Эта встреча носила для Сабирова скорее формальный характер. О месте бывшего анестезиолога в банде он уже имел полное представление. А на то, что Краевский быстро пойдёт на сотрудничество со следствием он не рассчитывал, даже несмотря попытку его физического устранения.

Майор прекрасно понимал, что никакой доказательной базы у него на тот момент не было. Скорее всего об этом догадывался и фигурант его дела. Поэтому никакого резона идти на чистосердечное признание у Краевского не было.

В этом Андрей убедился очень быстро. Доктор сразу сделал вид, что не узнаёт своего посетителя, хотя по его глазам Сабирову показалось, что он был узнан. О нападавшем Краевский так же рассказывать не спешил, отрицательно качнув головой на вопрос о том, помнит ли он, что с ним случилось накануне.

Поэтому затягивать допрос Андрей не стал и, покинув больницу, в тот же вечер вылетел обратно домой.

Неожиданный оборот дела придал ему свежих сил, и сразу по возвращению Сабиров приступил к поиску нового киллера, пришедшего на смену Сухарину.

Неудачное покушение на бывшего члена банды заставило злоумышленников залечь на дно, и за время отсутствия майора в городе ни одного нового «спящего мертвеца» у Николаича не появилось, что немало порадовало Андрея.

А когда рано утром он прибыл к себе на службу, то сначала не поверил собственным глазам и воспринял происходящее в качестве сюрприза.

Галанин ожидал его на проходной, где в самом углу специально для посетителей был установлен диван, обитый, искусственной кожей, которая от времени успела заметно растрескаться.

Взгляд главврача был растерянным, а сам он выглядел испуганным. Завидев майора уже в дверях, он тут же вскочил с места и быстро направился ему на встречу, словно боялся упустить.

- Добрый день, товарищ следователь! — не скрывая своего волнения, обратился он к Андрею. - Я хочу сделать очень важное заявление!

Сначала Сабиров откровенно удивился этой встрече и неожиданным намерениям администратора больницы, но затем быстро догадался, что известие о покушении на Краевского каким-то образом уже успело до него дойти.

- Добрый день, Илья Игоревич! — поздоровался в ответ Андрей. - Не скрою, рад вас видеть и уж тем более с таким намерением. Подождите здесь немного. Я выпишу вам пропуск, и затем вас проводят ко мне.

Через пятнадцать минут Галанин сидел в кабинете Сабирова на стуле напротив и нервно растирал пальцы рук.

- Даже не знаю с чего начать? — произнёс врач, нервно озираясь по сторонам, будто ждал нападения из-за спины. - Меня тоже могут убить в любую минуту!

- Вот как? Откуда такая уверенность? — сделал Андрей вид, что не догадывается о том, что привело упрямого администратора к нему.

- Да, да. Поверьте, я не шучу! Следующим за Краевским буду я!

- Так вы уже в курсе?

- Разумеется. Мне уже сообщили.

- Кто, если не секрет?

Услышав вопрос, Галанин заёрзал на стуле, подбирая нужные слова, но затем решил больше не юлить, а говорить всё начистоту.

- Дело в том, что у Петра была любовница в клинике. Медсестра. Она постоянно находилась с ним на связи и на днях сообщила, что на Краевского было совершено покушение.

- Ну и ну, Илья Игоревич! — закачал головой Сабиров. - А коллективчик то у вас в клинике тот ещё подобрался! Бандиты, любовники! Да ещё плюс к тому, загадочно умирающие врачи!

Галанин виновато опустил голову, помолчал немного и наконец заговорил, не поднимая глаз.

- Эксперимент был начат ещё в конце восьмидесятых. Это была уникальная разработка одного очень талантливого учёного. Бородин Пал Палыч его звали. Он был уникальным специалистом, который владел очень обширными знаниями сразу в нескольких областях науки. Физиология, психология и, представьте себе, электроника на самом высшем её уровне. Таких больше нет. По крайней мере, мне о них ничего не известно.

Галанин запнулся, огляделся по сторонам и тяжело сглотнув, попросил воды.

Осушив залпом почти целый стакан, он попросил прощения и снова продолжил.

- Эксперимент был закрытым, и все материалы по нему шли под грифом «Совершенно секретно». Я расписку давал без срока давности, вы понимаете? Я не имел права вам об этом рассказывать! Но теперь…

- Не волнуйтесь, Илья Игоревич! — поспешил успокоить его Сабиров, желая ещё больше расположить Галанина к себе. - Я всё понимаю.

- Спасибо! Я прекрасно сознаю, что в ваших глазах я наверняка выгляжу злодеем, но это, поверьте, совсем не так, - постарался убедить в своей откровенности доктор и для убедительности сложил руки на своей груди. - Итак, я продолжу. Эксперимент проходил в целом очень хорошо, и мы начали выходить на потрясающие результаты! Психиатрия очень деликатная наука. Здесь добиться каких-то существенных результатов, тем более, за короткий срок, очень сложно или, точнее, почти не возможно. А здесь! Мы начали поднимать, как говорится, таких больных! И тут, как назло, приходит эта перестройка с её бардаком! В общем, тему закрыли, эксперимент прекратили.

- Скажите, а какое отношение имели к эксперименту лично вы? — спросил майор, не сводя глаз с врача и пытаясь отследить его малейшие движения.

- Я администратор. Я просто обязан знать обо всём, что происходит в моей клинике. Разумеется, я знал обо всех этапах эксперимента, но непосредственного участия в работе не принимал. Больше знакомился с отчётами, хотя иногда наблюдал за ходом работы.

- А кто непосредственно работал с аппаратом и пациентами?

В ответ Галанин тяжело вздохнул и произнёс:

- Краевский и Скворцов.

- Так, так, так… Очень любопытно! Скворцов скоропостижно умирает, а Краевского кто-то пытается убить. Так кто же он этот третий?

- Поверьте, не я! — тут же вскинул вверх руки Галанин.

- Но ведь должен быть кто-то третий! Тот, кто стоит за всем этим. Кстати, а где сейчас сам изобретатель?

- Бородин? Пал Палыч умер.

- Та-а-к. И он тоже! Дайте, попробую угадать! Скоропостижная смерть во сне.

- Откуда вы знаете? — изумился доктор.

- В том то и дело, что доподлинно не знаю. Но что-то подсказывает, что дело было именно так. Так же, как со Скворцовым и многими другими.

На время в кабинете повисла молчаливая пауза. Сабиров перестал наблюдать за реакциями допрашиваемого и целиком погрузился в размышления.

- Кстати, а зачем вы тогда так экстренно рванули в отпуска? Я имею ввиду вас и Краевского? Вы узнали тогда о смерти Сухарина?

- Нет. Понятия не имел! — закачал отрицательно головой Галанин. — Я получил записку с угрозой. Пётр тоже. Нам угрожали расправой над нашими близкими. Мы восприняли это серьёзно, потому что они показательно убили мою собаку. Пётр тогда сказал, что мы не имеем права рисковать своими родными и лучше пока уехать.

- То есть фактически вас к отъезду Пётр подтолкнул?

- Даже не знаю, как сказать в данном случае, - заметно растерялся Галанин и вытер салфеткой свой вспотевший лоб. — Получается, что он. А где находился тот глубоко больной человек с тех пор, как Антон Валентинович его по ошибке выписал, я понятия не имел! — вернулся вдруг к началу разговора Илья Игоревич.

- Вы полагаете по ошибке, а не по умыслу?

- Ну что вы! Вы намекаете на взятку? Это исключено. Анатолий был необыкновенно порядочным человеком. Он на такое никогда бы не пошёл. Да и кому было просить за того больного? Мало того, скоропостижная Толина смерть, скорее всего, и была связана именно с этой ошибкой.

- В смысле?

- Ну, переживал он очень сильно. Вот сердце и не выдержало.

- Да, да. Сердце не выдержало, — повторил слова врача Андрей. - И почему-то именно во сне. Нет. Тут что-то другое.

Майор откинулся на спинку кресла и уставился в потолок, словно пытался именно там найти ответ.

- Скажите, а кроме этих двоих никто не мог иметь доступа к устройству?

- Нет. Исключено. У нас в клинике с этим всё очень строго обстоит.

- Ну да. В курсе уже. Кстати! — вдруг оживился Андрей. - А как у вас аппарат остался после завершения эксперимента?

- Вот тут загадка. Сам не пойму. По документам я всё оформил на возврат, как положено. Но тут умирает его создатель и о нас будто все забывают. Хотя чему тут удивляться? Вспомните, что тогда творилось? Я до сих пор не пойму, как мы вообще выжили в том бардаке и анархии!

- А вот это уже интересно! Похоже, создателя банально убили, чтобы завладеть его изобретением?

- Убили? — удивился Галанин. — Но Бородин умер во сне. Просто не проснулся!

- Да, да. Просто не проснулся, - повторил слова доктора Сабиров и сделал какую-то запись в своём блокноте.

- Скажите, я могу теперь рассчитывать на вашу защиту? — осторожно поинтересовался доктор, стараясь заглянуть Андрею в глаза.

- Защиту, защиту, - задумчиво повторил майор, пытаясь найти правильный ответ на вполне резонный вопрос доктора. — Не хочу вас пугать, но дело, над которым я работаю, является не совсем обычным. Даже если я спрячу вас в камере, это не будет являться абсолютной гарантией вашей безопасности.

Услышав слово «камера», Галанин резко содрогнулся и мгновенно поменялся в лице. Андрей успел это заметить и сразу поспешил успокоить перепуганного врача.

- Нет, нет! Вы меня не правильно поняли! Сажать я вас не собираюсь. Но и приставить к вам охранника я тоже не могу. Единственное, чем я могу вам помочь, так это только советом. Старайтесь не появляться в переполненных людьми и, наоборот, в безлюдных местах. По возможности ходите с кем-то. Например вместе с женой. Не открывайте дверь квартиры незнакомцам. Если почувствуете явную угрозу, сразу звоните мне. Вот вам мой номер телефона.

И Андрей быстро написал на клочке бумаги номер своего сотового телефона.

Кабинет Галанин покидал заметно подавленным. Его спина сразу приобрела характерную сутулость, а голова склонилась вниз, словно стала намного тяжелее.

Доктор уже был в дверях, когда Сабиров его окрикнул.

- Стойте! Прошу прощения! — добавил Андрей и, выйдя из-за стола, сам подошёл к нему. — Скажите! А не было ли в последнее время среди ваших пациентов спортсменов? Меня интересуют каратисты и прочие единоборщики.

- Не могу вам ответить однозначно, - слегка воспрянул духом врач. — Нужно с лечащими поговорить. Вам это срочно?

- Да. Как можно скорее!

- Хорошо. Тогда я в клинику? — словно попросил разрешения Галанин.

- Конечно. И не бойтесь вы так! Исходя из того, что вы мне рассказали, убивать вас этому третьему резона нет. Конечно, если вы рассказали мне всё?

- Всё, поверьте!

- Тогда идите спокойно и постарайтесь выполнить мою просьбу, как можно скорее.

Чтобы ответить на поставленный Сабировым вопрос, Галанину понадобилось всего несколько часов. Уже вечером на руках у Андрея был список из восьми спортсменов, которые находились под наблюдением или проходили лечение в псих диспансере.

Трое из них выпали сразу, так как находились в местах лишения свободы. А вот с оставшимися пятью Сабирову пришлось разбираться самому, объезжая самые известные в городе спортивные клубы.

Тот, на кого пало основное подозрение, был в оставшемся списке четвёртым.

Андрей приехал в клуб восточных единоборств вечером, когда тренировки подходили к концу.

В зале, находившемся в старом, давно обветшавшем здании, видимо, была проблема с вентиляцией. Поэтому воздух был густо пропитан запахом мужского пота, несмотря на то, что здесь был всего один тренировочный ринг. Около него он сразу нашёл хозяев клуба, которые наблюдали за ходом тренировочного боя.

Увидев удостоверение майора, прерываться они не стали и просто попросили дождаться окончания спаринга.

Когда бой закончился, они сделали его короткий разбор и только потом подошли к Сабирову.

Потратить много времени на разговор с ними Андрею не пришлось. Он быстро понял, что разговорить их вряд ли удастся. В этом клубе, как нигде, ощущался принцип круговой поруки, и наставники, словно ужи, ускользали от всех его вопросов.

Чутьё, конечно, подсказывало следователю, что им было что скрывать, но вывести на откровение этих видавших виды людей было практически не возможно.

Андрей уже возвращался на выход, шагая по узкому тёмному коридору, когда его очень тихо окликнули.

- Эй, майор! Я знаю, кто тебе нужен!

Сабиров сразу остановился и обернулся на голос. Это был невысокий, худощавого телосложения мужчина. Его лица в полумраке коридора он не разглядел. Скорее всего именно этого и добивался тот, кто решил сделать ему сообщение.

- У нас не принято сдавать своих, - продолжил он всё так же тихо. — Вам поэтому никто ничего не скажет. Но мне он не свой! Он не спортсмен!

- Вот как? А кто же он?

- Не знаю. Скорее психопат. Но не спортсмен точно! Эта гнида лишила меня не только поездки на Европу, но и всей будущей спортивной карьеры. В спаринге мразь меня чуть не угробил. Ударчик у него свой фирменный есть. Бьёт всегда в печень, сволочь! И обязательно в контакте, когда понимает, что проигрывает. Кучу ребят молодых покалечил, гад! Его за это сначала из клуба, а потом и из лиги выгнали. Поэтому совесть моя чиста будет, если я вам покажу на него. Только без допроса. Подписывать ничего не буду.

- Идёт. Я всё понял. Кто он?

- Мусатов Альберт.

- Любопытно! Меня ориентировали совсем на другого спортсмена из вашего клуба. Где его найти?

- А уж это вам виднее. Я его лет пять как не видел. Но судя по всему, вам именно он нужен.

- Понял. Лет ему сколько?

- Теперь под сороковник. Точнее не скажу. Ладно. Я пошёл. Удачи, майор!

С этими словами незнакомец юркнул, видимо, в заранее открытую дверь и пропал из виду.

Андрей не стал пытаться его догнать. Он вышел из помещения клуба и сразу уехал домой. Там, за холостяцким ужином, он ещё раз проанализировал рассказ неизвестного ему спортсмена и на следующий день решил приступить к поиску нового подозреваемого.

Рабочее утро встретило Сабирова неприятным для него известием.

Срочная телеграмма, лежавшая на его столе, сообщала, что доктор Краевский скончался в больнице от возникших осложнений. Анестезиолог и психиатр всё же сумел унести с собой имена своих подельников, и единственной зацепкой в деле теперь оставался спортсмен-каратист.

В первую очередь Андрей решил попробовать отыскать его следы в клинике Галанина и не ошибся. Оказалось, что он действительно проходил у них лечение, но никаких данных о его отношению к большому спорту у них не было.

- Это и не удивительно, - заметил Сабиров, сидя в кабинете глав врача. — На тот момент из лиги Мусатов был уже исключён, и афишировать свои прошлые грешки ему было не резон. Кстати, как он к вам попал?

- Судя по истории болезни, он проходил у нас психиатрическое освидетельствование и был признан больным.

- Освидетельствование? То есть по нашему профилю сначала проходил? — мгновенно напрягся Андрей. — Так, так. Очень интересно! А кто заключение комиссии подписывал, можно узнать? Точнее, Скворцов там есть?

- Конечно. Но там есть подписи и других врачей.

- А кто был его лечащим врачом?

Галанин ответил не сразу. Его лоб мгновенно покрылся влажной испариной, и тяжело проглотив слюну, он почти выдавил из себя: «- Скворцов».

- О том, кто выписывал его из клиники я думаю спрашивать уже смысла нет, - откинувшись на спинку стула, заключил майор.

Илья Игоревич лишь осторожно кивнул головой и привычно вытер лоб носовым платком.

- Стоп! — словно опомнился Андрей и слегка подскочил на стуле. — Как это возможно? Выходит, что Скворцов заранее навербовал армию безбашенных исполнителей, а потом отправился в мир иной? А тот, кто остался здесь, теперь пользуется его агентурой? Так что ли? Скажите мне, как врач! Может ли кто-то, помимо лечащего врача, иметь на больных такое же влияние или являться для них таким же авторитетом?

- Мало вероятно, и то при условии, что этот второй тоже будет являться специалистом в психиатрии.

Услышав ответ, Андрей очень внимательно посмотрел на своего собеседника, от чего тот сильно покраснел и снова потянулся рукой за платком.

- Надеюсь, вы меня хотя бы не подозреваете, тем более, что…

- Спокойно, доктор! — перебил его майор. — Мы с вами уже миновали эту стадию, - улыбнулся он как можно более дружелюбно. - Мне теперь от вас только эта третья кандидатура нужна. Тот, кто стоит за всем этим!

Галанин серьёзно задумался, а затем буквально ошарашил Сабирова своим ответом.

- А давайте попробуем узнать это у возлюбленной Краевского!

Предложение врача одновременно восхитило и вызвало чувство профессионального стыда у бывалого сыщика. Сабиров, зацепившись за самые сильные концы, вдруг упустил одну очень важную ниточку, которая действительно могла привести его к главарю банды.

- Ведь она наверняка знала, с кем общался Сергей, или слышала от него какие-то имена, - добавил Галанин.

Молодая, очень симпатичная медсестра по имени Вера появилась в кабинете администратора очень скоро. Выглядела она вполне спокойной. Известие о смерти её любовника, судя по всему, дойти до неё ещё не успело.

Илья Игоревич представил ей своего гостя, от чего девушка мгновенно покраснела, что было абсолютно нормальным для обычного человека, который неожиданно предстал перед полицейским.

- Вы не волнуйтесь, пожалуйста! — как можно учтивее начал Андрей и улыбнулся своей очаровательной улыбкой. — У меня к вам всего пара вопросов относительно доктора Краевского.

Услышав слова майора, медсестричка виновато глянула на своего начальника, а затем опустила глаза в пол, ожидая неудобных для неё вопросов.

- Скажите, Вера! С кем дружил ваш.., - Андрей чуть не сказал «любовник», но вовремя исправился и добавил: - Друг?

- Вы Петра Петровича имеете в виду? — наконец совладала со своим волнением девушка и подняла глаза.

- Да, да. Его, - подтвердил майор.

- Ну, Петя общительный человек. У него много разных знакомых.

- Я понимаю. Меня интересуют самые близкие. Или просто имена тех, с кем он чаще всего общался по телефону, например.

Вера задумалась, а затем произнесла несколько имён, среди которых прозвучала странная кличка «Птица».

- Птица? — сразу остановил её Андрей. — Это кто?

- Не знаю. Он часто с ним разговаривал. Я подумала, что друг детства или что-то в этом роде. Уж больно по-детски звучит. Кстати, Петя любит всем клички раздавать, - улыбнулась она, и, видимо вспомнив прозвище своего шефа, машинально посмотрела в его сторону.

- Возможно. Очень может быть. Что ж, хорошо. Если это всё, что вы можете сообщить, то большое вам спасибо! — поблагодарил её майор. — Если мне понадобится узнать что-то ещё, как я смогу вас быстро разыскать?

В ответ девушка опять смутилась, очевидно, приняв вопрос Андрея за намёк на знакомство.

Сабиров это понял и снова широко улыбнулся, добавив: «- Это сугубо в служебных целях».

Когда медсестра, оставив контактный номер своего телефона, покинула кабинет главврача, Андрей вместе с Галаниным по записи ещё раз перебрали все названные ею имена.

Среди частых контактёров значилось ещё несколько сотрудников клиники, которых Сабиров выделил отдельно, чтобы позже пригласить для беседы в первую очередь, а сам отправился в управление подбивать накопившиеся долги по менее значимым делам. Конкретного плана о том, как теперь найти бывшего спортсмена, у него всё ещё не было.

В тот же вечер Сабиров обзвонил своих подельников, и ближе к семи вечера все они традиционно собрались в пивном ресторане.

Николаич порадовал Андрея сообщением об отсутствии новых случаев появления «спящих мертвецов». Суздальцев так же рассказал, что аппарат не фиксировал каких-либо попыток постороннего вмешательства. Зато всех ошарашил Олег, который пришёл в кабачок с небольшим опозданием.

- Всем привет! — немного запыхавшись, поздоровался он и с облегчением уселся на тяжёлый дубовый стул.

Его глаза были наполнены нескрываемым азартом. Поэтому Сабиров сразу догадался, что инженер пришёл не с пустыми руками.

- Ну, давай, выкладывай! Вижу, что есть хорошая новость, - обратился к нему Андрей.

- Есть. И ещё какая! — потирая руки, начал Олег. — Всё дело в том, что мы имеем дело по сути с радиосигналом, только очень необычным. Поэтому вопрос пеленга устройства, которое он излучает, мне постоянно не давал покоя. Слишком слабый он и сложный. Но на всякий хитрый замок, как говорится, всегда существует своя отмычка!

На лице инженера появилась широченная улыбка, а сам он важно откинулся на спинку стула, подчёркивая тем самым значимость своего сообщения.

- Ну не тяни, ради бога! — начал подгонять его Андрей, прекрасно зная привычку своего друга растягивать подобное удовольствие. — Я так понимаю, что твоя светлая голова сумела найти эту самую отмычку?

- Да. Представьте себе, получилось! — наконец торжественно объявил во всеуслышание гений электроники. — Я сделал генератор, который возбуждает аппарат своим внешним воздействием. Таким образом, теперь я могу фиксировать его место нахождение даже в нерабочем состоянии, правда, пока на небольшом расстоянии.

- На каком? Точнее можешь сказать? — сгорал от нетерпения Сабиров.

- Если речь идёт о стандартных ситуациях, когда аппарат работает в обычном доме, а не в бункере каком-нибудь, то метрах в ста поймаю наверняка.

- То есть фактически во дворе, - заметно разочаровался Андрей. — К сожалению, это мало что даёт пока. Не можем же мы объехать все дома в городе.

- Понимаю, - согласился Олег. — А вот если аппарат будет находиться в автомобиле, то дальность значительно увеличится.

- На сколько? — снова оживился майор.

- Думаю, метрах в пятистах мы его засечём.

- А вот это уже кое-что! Хотя пока тоже ещё маловато.

- Ну, брат! Это ещё только начало, - немного обиделся Олег, но его тут же поддержал Николаич.

- А мне кажется, это уже шанс. Мы ведь знаем, что они ездят на машине неотложки. Что, если они будут проезжать мимо кого-то из нас?

- Тогда всем нам понадобятся такие устройства. Я правильно понимаю? — подключился к разговору Суздальцев.

- Правильно, - кивнул головой Олег. — Правда, для того, чтобы сделать столько генераторов, мне понадобится время, - почесал он затылок.

- Сколько? — сразу поинтересовался Андрей, почувствовав пусть и небольшой, но всё же шанс напасть на след преступников.

- Ну… за пару недель, наверное, справлюсь, - ответил инженер.

- Тогда давай так, - предложил в ответ Сабиров. — Сразу, как только делаешь очередной прибор, не ждёшь всей партии, а тут же предаёшь кому-то из нас. Хорошо?

Олег кивнул головой в знак согласия и наконец пригубил свою кружку.

- Отлично! — заключил Андрей. — Надеюсь, он при тебе?

- Да. В сумке лежит, - подтвердил инженер, взглядом указывая под стол.

- Я могу его уже забрать?

- Валяй! Он твой!

- Молодец, Олежа! Мужики, давайте за нашего гения, а! — поднял бокал Андрей.

Все дружно поддержали его тост, гулко чокнувшись пивными бокалами над центром стола, после чего дружеская вечеринка плавно перешла к вопросам отвлечённым от их общего дела.

Уже начиная со следующего утра, Андрей начал возить новое изобретение друга в своём автомобиле.

Завидев на дороге карету неотложки, Сабиров теперь каждый раз пытался приблизиться к ней как можно ближе, чтобы услышать заветный писк небольшого прибора, похожего на сотовый телефон, и увидеть загоревшуюся красную лампочку на его корпусе.

Так прошло несколько дней, пока он однажды, действительно, на очень короткое время не зафиксировал сработку устройства. Андрей даже не успел заметить, проезжавший в потоке автомобиль, который на перекрёстке видимо свернул направо и быстро удалился.

Это заметно придало ему оптимизма и начиная с того момента он старался подольше покататься по вечерним городским улицам, возвращаясь домой уже за полночь.

Во время одной из таких поездок он случайно зашёл в продуктовый магазин, чтобы купить там себе что-нибудь на ужин. Уже стоя у кассы он заметил, как медсестра Вера вошла в торговый зал видимо тоже за покупками.

Андрей дождался её у выхода и заговорил с ней первым.

- Добрый вечер, Вера! Вы меня помните?

Девушка слегка прищурила глаза так, как это обычно делают люди страдающие близорукостью, а когда хорошо разглядела его лицо, кивнула в ответ головой.

- Здравствуйте! Да, я вас помню. Вы тот самый полицейский, который приходил к нам в клинику после гибели Петра.

На удивление, Вера сказала об этом достаточно спокойно, словно речь шла о каком-то постороннем для неё человеке.

- Простите! Мы можем с вами немного побеседовать? — вежливо поинтересовался Андрей. — Погода сегодня хорошая. Может пройдёмся немного?

Получив согласие, Сабиров быстро забросил на заднее кресло автомобиля свой предстоящий ужин и затем отправился на прогулку.

- Скажите,- начал разговор Андрей. — На сколько близки вы были с Краевским?

- Вас интересую интимные подробности? — немного резковато отреагировала Вера.

- Да нет. Их мы можем опустить, - мгновенно парировал майор. - Давайте я переспрошу. Вы любили его?

- Кого? — удивилась медсестра. — Это Петра-то? Что вы! У него таких, как я поди ещё дюжина была! Это не тот человек с которым можно было говорить о любви. С ним просто было весело, вот и всё. Но мне безусловно жаль его. Я даже поплакала, когда узнала о его смерти.

- Понимаю, - согласился с ней Андрей и в который раз отметил про себя, что отношение к жизни и смерти у медработников было особенное. Не такое, как у обычных людей.

- А рассказать мне что-нибудь о вашем главвраче вы не могли бы? Меня в частности интересуют его взаимоотношения с Краевским, - продолжил он.

- С нашим «Бармалеем»? — усмехнулась Вера в ответ.

- «Бармалеем?» Это Пётр его так прозвал? — догадался Андрей.

- Он, конечно!

- А почему именно «Бармалей»? Звучит как-то по бандитски!

- Нет. Что вы. Какой он бандит?! Просто вид у него при подчинённых всегда очень строгий. Наверное, по этому. А об их отношениях я вряд ли могу что-то рассказать вам. Единственное, мне всегда казалось, что Пётр имел на него какое-то влияние. Это многие замечали.

- Боялся?

- Не знаю. Может быть.

- Любопытно. А другие Петра боялись?

- Нет. Что вы! Краевский был общительным и старался поддерживать со всеми хотя бы хорошие отношения, если не получалось завязать дружеские.

- А что в плане денег? Как относился к деньгам?

- О-о! Вот тут в самую точку! Что, что, а деньги Петя любил. Наверное, это было единственным, к чему он испытывал полное благоговение.

- То есть за деньги мог сделать всё, что угодно?

- Не скажу точно, что всё, но многое — это точно!

- А вы не допускаете, что вашего «Бармалея» с Краевским связывали какие-то денежные обязательства?

- Почему нет? Запросто. Пётр старался из всего получить личную выгоду. Хотя, несмотря ни на что, он ещё и очень осторожным был.

- А если бы речь пошла об очень больших деньгах, он пошёл бы на риск?

- Думаю, да. Но до определённого момента. Он не был, как говорится, без тормозов.

- Да, да. Всё сходится, - озвучил свои мысли Андрей.

- Что сходится? — удивилась Вера.

- Да так. Ничего, - быстро опомнился майор и посмотрел на часы.

- Ой, вы знаете? Мне тоже пора уже домой бежать! — воспользовалась удобным моментом девушка и остановилась.

- Что ж. Тогда спасибо за то, что смогли уделить мне время! — поблагодарил её Андрей и вскоре распрощался с симпатичной медсестрой.

Ничего не подозревая, Сабиров сел в машину и через пару минут догнал Веру, которая шагала по тротуару. Он слегка повернул голову в её сторону, провожая девушку взглядом, как в тот же миг услышал тревожный сигнал, который издал новый генератор Олега.

Одновременно по встречной полосе мимо него спокойно прокатилась карета скорой помощи, которая явно не торопилась на вызов.

Нарушая все правила движения, Сабиров резко затормозил, а затем с оглушительным визгом тормозов развернулся в обратную сторону и помчался вдогонку за автомобилем предполагаемых преступников.

Его манёвр не остался ими не замеченным, и они так же, превышая все скоростные ограничения, сразу прибавили скорости.

Не известно, чем закончилась бы эта начавшаяся погоня, если бы не вечерний рейд ГИБДД, который проходил в эти часы на улицах города.

Сразу два экипажа патрульных машин, не понимая, в чём дело, ринулись на задержание злостного нарушителя, а именно Андрея. Останавливать машину врачей им даже не пришло в голову.

Прижатый вскоре к обочине, Сабиров выскочил из своей машины им навстречу с вытаращенными глазами и громкой тирадой нецензурной брани. Он даже забыл сначала достать из кармана своё служебное удостоверение, за что едва не поплатился большими неприятностями.

Возмущённый капитан уже полез в кобуру, видя до крайности возбуждённое лицо мужчины, но Андрей наконец опомнился и, развернув удостоверение, представился инспекторам и объяснил причину своего поведения.

Объявленный по рации перехват машины скорой помощи в этот вечер не принёс результата. Очевидно, преступники успели к тому времени добраться до места своей стоянки или предусмотрительно спрятались в одном из глухих дворов.

Как бы там ни было, но Сабиров теперь был абсолютно уверен в работоспособности нового устройства с одной стороны, и в том, что преступники всё ещё находятся в городе.

Однако значения тому, что он встретил их рядом с медсестрой, Андрей сразу не придал.

Его осенило лишь утром, когда проснувшись, он автоматически начал прокручивать в голове последние события.

Сабиров тут же достал блокнот, куда записал номер Веры и набрал его.

Девушка ответила не сразу, что заставило его поволноваться. Но когда на противоположном конце прозвучало традиционное «Алло», майор почувствовал, как его мышцы расслабились, и он сумел полной грудью набрать воздух.

- Слава богу! С вами всё в порядке? — сходу поинтересовался он.

- Доброе утро! А кто это? — не поняла Вера.

- Ах, да. Простите! Это Андрей. То есть майор Сабиров. Мы вчера с вами вечером встретились в магазине.

- А-а?! А я-то думаю, кого интересует моя прошедшая ночь? — пошутила девушка.

- Да, понимаю, что звучит странно, но вам может грозить реальная опасность!

- Вы это серьёзно? — мгновенно сменила тон Вера.

- Абсолютно. Нам нужно встретиться и как можно скорее. А пока, выходя из дома и по дороге на работу опасайтесь машин скорой помощи и не подходите к ним близко. Так же старайтесь держаться людных мест. Вы меня поняли?

На той стороне воцарилось немое молчание. Некоторое время девушка явно пыталась осмыслить слова следователя.

- Вера, вы меня слышите? — поинтересовался Андрей.

- Да, да. Конечно, - наконец подтвердила она. — Я поняла. Хотя…

- Ничего не бойтесь и делайте то, что я сказал. Где мы можем встретиться? Хотя, постойте. Диктуйте мне свой адрес. Я сейчас подъеду за вами.

Оставив недоеденный завтрак на столе, Андрей быстро оделся и выскочил из дома.

Уже через пол часа девушка сидела в его машине, где Сабиров ещё раз повторил свои наставления, в общих чертах сообщил о банде убийц, которую он ищет, а затем повёз её в клинику.

Всю дорогу майор по зеркалам пытался высмотреть карету неотложки, которая могла следовать за ними, но преследования не заметил.

На прощание майор, неожиданно для самого себя, вдруг предложил Вере встретить её после работы. В ответ она очень внимательно посмотрела ему в глаза, потом слегка улыбнулась и повторила фразу, сказанную им в кабинете Галанина: «- Это тоже сугубо в служебных целях?»

Андрей мгновенно залился багровой краской, словно мальчишка, и от смущения сразу даже не нашёлся, что ей ответить.

Заметив это, медсестра весело засмеялась и, бросив на прощание: «-Ну, попробуйте!», вышла из машины, а затем, словно дефилируя по подиуму, манерно зашагала в сторону проходной.

Впервые за много лет старый холостяк вдруг ощутил некий внутренний прилив, от которого на мгновение закружилась голова и быстро забилось сердце. Краски летнего утра вдруг показались ему необычно яркими и насыщенными, а в воздухе он почувствовал давно забытые ароматы свежести и ещё чего-то неизвестного, но необыкновенно приятного.

Мысли о работе напрочь вылетели из его головы, пока он добирался в утренних пробках до своего управления. Вместо этого он, сам не отдавая себе трезвого отчёта, уже строил планы на будущую встречу с девушкой, которая вероломно ворвалась в его холостяцкую обитель.

Зато, стоило ему переступить порог своего кабинета, как он тут же получил порцию отрезвляющего душа.

По сообщению постовой службы ближе к утру в одном из ночных клубов был задержан мужчина, по внешнему виду похожий на разыскиваемого им спортсмена.

Более того, при задержании он нанёс одному из охранников травмирующий удар в печень, что косвенно подтверждало его личность. Документов при мужчине не было, а сам он находился в состоянии наркотического опьянения.

Оставив все дела, Андрей сразу отправился по месту задержания дебошира. К моменту приезда, преступник уже вышел из под действия наркотика и, судя по всему, начал испытывать состояние ломки.

Без сомнения, это был тот, кто ему нужен. Правда, по сравнению с фотографией из больничной карточки выглядел он теперь куда хуже.

На вопросы Мусатов отвечать отказывался и только зверем смотрел исподлобья на окружающих. И если бы не стальные наручники на его руках, он наверняка снова ввязался бы в драку.

Сабиров сел за стол рядом с дознавателем и начал внимательно рассматривать задержанного.

- Чего уставился?! — огрызнулся бывший спортсмен. — Да! Хреново мне!

Андрей выдержал паузу в надежде, что Мусатов скажет что-то ещё, но тот лишь замотал головой и тупо уставился в пол.

- А ты «Птицу» попроси. Он тебе принесёт. Хочешь, дам телефон? Можешь сам ему позвонить?

В ответ Альберт резко подбросил голову вверх и оскалился словно зверь.

- А-а! Ты хитрый, да? Птицу поймать решил! Птицу.., - замотал головой Мусатов. — Ежа тебе в штаны, а не птицу! Понял?

- Ну, чего ж так грубо? — спокойно отреагировал майор. — Тебе же шернуться надо. Я вижу. Ты мне «Птицу», а я врачей попрошу, чтобы тебе помогли.

- Хрен тебе, а не птица, понял? — хрипло заревел в ответ преступник. — Всё равно не достанешь его. И всем кто его поймать захочет, всем кранты! Он всех достанет! А вы его никогда! В камеру. В камеру меня ведите! Плохо мне!

- Хорошо, капитан, - обратился Андрей к дознавателю. — Уводите его. Сейчас от него толку точно не будет.

Когда бывшего спортсмена увели Сабиров попросил особо присматривать за ним до перевода в следственный изолятор, и затем сразу уехал.

«- Загадочная «Птица», по глупой случайности, снова лишилась своего исполнителя и для того, чтобы ввести в игру нового, ему наверняка понадобится время, - рассуждал майор, но последующие события снова сложились совсем по другому сценарию.

Вечером того же дня Мусатова в состоянии тяжелейшей ломки под охраной полиции перевели в наркологическое отделение городской больницы. Судя по всему, наркотик, на котором держал его главарь банды, являлся сильнодействующим препаратом синтетического происхождения. Чтобы стабилизировать состояние больного, врачи ввели ему дозу, после чего Мусатов уснул.

На следующий день, утром, санитарка, подошедшая к его кровати, нашла его уже мёртвым.

Саныч, который лично проводил вскрытие трупа сообщил Андрею, что картина смерти выглядит так, словно ему ввели смертельную дозу наркотика.

- Чёрт, чёрт! — не унимался майор в кабинете своего старшего товарища. — Ну как это возможно, ты мне скажи? Не сам же он к аппарату подключился и уколол его!

- А почему бы и нет? — неожиданно предположил патологоанатом. — Ты у Олежи своего спросить не хочешь? Может, и в самом деле это возможно?

Сабиров сначала с удивлением уставился на вечного шутника, но когда понял, что никакой иронией в его предположении и не пахло, бросился набирать номер инженера.

В коротком разговоре Олег действительно рассказал, что прибор можно просто подключить через таймер, и по окончании заданного времени он просто отключится сам.

- Если не принимать во внимание определённый риск такого мероприятия, то любой, в принципе, может это сделать, - добавил он в конце.

Андрей долго не мог успокоиться, понимая, что загадочная «Птица» снова обыграла его в их многоходовой партии, самостоятельно ликвидировав своего подельника, когда тот стал для него слишком опасен.

Мало того, теперь он оставался в абсолютной тени и выглядел абсолютно неуязвимым.

Кое-как собравшись с мыслями и совладав со своими нервами, уже вечером он решил позвонить Вере, чтобы пригласить её куда-нибудь поужинать.

К его удивлению, девушка согласилась достаточно быстро, чему Андрей обрадовался и испугался одновременно. Ухаживать за женщинами он совершенно не умел.

Вера поняла это, видимо, давно. Поэтому с первых же минут их свидания быстро взяла инициативу в свои руки.

Она сама выбрала небольшой, но вполне уютный ресторанчик и даже заказ к вечернему столу сделала сама.

Двух с половиной часов им хватило вполне, чтобы узнать главное друг о друге.

Оказалось, что Вера уже год как жила самостоятельно в своей однокомнатной квартире, которая досталась ей в наследство от деда.

Андрей долго мялся в нерешительности, стоя у её подъезда, пока девушка сама не положила ему руки на плечи.

Всё, что произошло потом, старый холостяк пытался вспомнить в деталях рано утром, лёжа рядом с ней на раскладном диване. И в эти минуты невозможно было понять, кто пел громче: птицы за окном или его, одичавшая в одиночестве, и, наконец, воспрявшая душа.

Расставаться после завтрака ему было несказанно тяжело. Впервые за многие годы любимая работа вдруг ушла глубоко на задний план, а прямо перед собой он видел теперь лишь лицо любимой женщины.

Поняв это, Вера наградила его обнадёживающим поцелуем, давая понять, что испытывает к нему похожие чувства, и даже слегка потрепала его рукой по макушке головы на прощание.

Начиная с этого дня их свидания повторялись почти регулярно. Андрей был счастлив, как мальчишка, и старался являться к любимой при первой возможности и обязательно с букетом свежих цветов.

За безоблачностью своего нежданного романа он даже немного охладел к своему последнему расследованию, тем более, что дело «Спящих мертвецов» лишилось к тому времени всех имевшихся нитей.

Где-то в глубине души он уже почти смирился с безысходностью ситуации и теперь уповал лишь на случайность, которая произошла там, где он её совсем не ждал.

В один из вечеров Вера решила показать ему свой фотоальбом.

Андрей с интересом рассматривал её детские фотографии, делал смешные замечания, пока не остановился на большом групповом снимке танцевального коллектива, в котором Вера принимала участие вплоть до окончания школы.

- «Феникс», - прочитал его название Андрей. — Интересно. Откуда такое название?

- Не знаю, - пожала плечами Вера. — Наш руководитель любил всякие легенды. Наверное, та, что была про птицу Феникс, что возродилась из пепла, ему нравилась больше остальных! — засмеялась она.

Сабиров ещё некоторое время с любопытством разглядывал фотографию, а потом неожиданно застыл словно в оцепенении.

- Ну конечно. Птица. Из пепла. А все уверены, что..! — вскочил он с дивана и побежал в коридор.

- Андрюш! Ты куда? Что случилось? — в полном недоумении бросилась догонять его Вера.

- Я скоро! Прости! Это по работе. Сейчас не могу! — скороговоркой пояснил он, наспех надевая на ноги туфли. — Я скоро! — бросил он на прощание, сбегая по лестнице вниз.

А через пол часа Сабиров мчался уже вверх совсем по другой подъездной лестнице и остановился у двери погибшего доктора Скворцова.

Перед выездом он даже забыл позвонить его вдове, но та, на удачу, оказалась в это время дома.

- Здравствуйте! — с удивлением встретила его в дверях Анастасия Павловна. — Что-то случилось? Вы такой возбуждённый!

- Пока не знаю, - восстанавливая немного сбитое дыхание, ответил Андрей. — Можно мне войти?

- Конечно, конечно. Пожалуйста, - учтиво согласилась вдова и раскрыла дверь, пропуская гостя внутрь.

- Скажите! Где похоронен ваш муж? — сходу начал майор.

- Где похоронен Тоша? — переспросила Анастасия Павловна, явно не понимая к чему клонит следователь.

- Да. На каком кладбище?

- Тошин прах покоится в городском колумбарии. Третья аллея, ряд четвёртый…

- То есть его кремировали? — не дал ей договорить Андрей.

- Ну да. А какое это имеет значение?

- Чёрт! Огромное! Простите, - тут же осёкся майор, едва сдерживая своё возбуждение. — Кажется, открылись новые обстоятельства в деле вашего мужа. Что конкретно пока сказать не могу.

Анастасия Павловна раскрыла от удивления рот и замерла на месте.

- Скажите, у вас есть какие-нибудь личные вещи вашего мужа. Было бы здорово, если бы осталось что-то из одежды, - продолжил Сабиров.

- Из одежды? - размышляя на ходу, повторила женщина и развернувшись, медленно, пошла в комнату.

Андрей слышал, как раскрылся со скрипом плательный шкаф, а ещё через некоторое время вдова вышла к нему, держа в руках пиджак от мужского костюма.

- Вот. Это Тошин любимый был. Я не смогла его отдать, - с грустью пояснила она.

- Отлично! — воскликнул майор. — Я могу его забрать? Это нужно для следствия. Обещаю, что со временем я вам верну его! — тут же заверил он, увидев сомнение в глазах женщины.

- Ну хорошо. Если для следствия.., - вяло подтвердила Анастасия Павловна, нерешительно, передавая бывшую вещь своего мужа в руки Андрея.

На удачу майора пиджак не подвергался чистке, и эксперты быстро нашли на нём множество биологического материала для проведения ДНК-экспертизы.

На получение разрешения для вскрытия урны много времени так же не понадобилось, и вскоре Сабиров получил официальное подтверждение своей новой версии.

Согласно полученному документу значилось, что в урне вместо праха Скворцова находилась смесь биологического происхождения, вероятнее всего от нескольких человек. Останков самого доктора там обнаружено не было.

- Так вот ты какая птица на самом деле?! Ай, да Тоша! Феникс, воскресший из пепла! — воскликнул Андрей, прочитав до конца заключение. — Ну теперь тебя я точно найду и усажу в клетку!

Когда на следующий день Сабиров отправился в городской крематорий, чтобы найти тех, кто помог Скворцову имитировать его смерть, он уже практически не сомневался, что все следы его сообщников будут подчищены, и не ошибся в этом.

Двое из находившихся в тот день в рабочей смене, вскоре скончались, как и ожидалось, во сне. Поэтому тратить время на допрос остальных работников Андрей не стал, прекрасно понимая, что нужные ему люди были уже мертвы.

Прошла ещё одна неделя. Объявленный всероссийский розыск, не давал результата, и Сабиров уже решил, что «Птица» упорхнула из приготовленной ей клетки, сбежав за рубеж.

Однако исход дела вскоре решил случай и последнее изобретение Олега, которое теперь было в распоряжении у каждого из его друзей.

Рабочий день давно закончился. Августовский вечер уже выдавал приближение осени своей прохладой и всё активнее наступающими на летний день закатами.

Андрей больше не просиживал на службе эти неповторимые по своей красоте вечера и теперь старался разделить каждый из них со своей возлюбленной.

Крепко обнявшись, они медленно брели вдоль набережной, любуясь нерукотворными творениями мастера, расписавшего небо широкими пурпурными мазками.

Сдавшийся с потрохами бывший закоренелый холостяк, ещё никогда в жизни не был так счастлив. Его жизнь неожиданно приобрела для него совершенно новый смысл, заполнив любовью к женщине, так долго пустовавшие закрома его души.

Звонок телефона прозвучал как всегда не вовремя, когда влюблённая пара уже почти объединилась в поцелуе, стоя у парапета набережной.

- Прости! Нужно ответить! Это может быть со службы, — извинился Андрей и полез рукой в карман. — Слушаю, - ответил он на звонок, который судя по появившемуся на дисплее номеру, его удивил.

Затем он очень внимательно выслушал того, кто был на противоположном конце и сделав очень серьёзное выражение лица переспросил: «- Это точно, Саша? Ошибки быть не может?»

Получив ответ, он утвердительно кивнул головой и добавил: «- Хорошо. Еду. Никуда оттуда не уходи. Просто сиди в машине и наблюдай.»

- Что случилось? — заметно заволновалась Вера.

- Прости, малыш! Нужно срочно ехать. Это очень важно! Я подброшу тебя до остановки.

- Ты приедешь сегодня?

- Постараюсь, но ничего не обещаю, - ответил он на ходу, увлекая Веру за собой.

С Суздальцевым Андрей встретился во дворе одной из городских коробок.

Оказалось, что Александр, который приехал в гости к своим старым друзьям, заруливая на автостоянку, услышал звуковой сигнал прибора, который сообщал, что в радиусе его действия находится нужный им аппарат.

Осторожный доктор не стал предпринимать попыток найти автомобиль самостоятельно, а сразу позвонил Сабирову, за что получил от него устную похвалу.

- Молодец, Саш! Всё правильно сделал! Эх, если б ещё знать в какой машине он находится? Что-то кареты скорой я не вижу. Значит аппарат в одной из этих легковушек. Странно. Меняет тактику или решил всё-таки бежать?

Оглядев стоянку, он позвонил по какому-то дежурному номеру и вызвал группу для наблюдения. Подъехавшим сотрудникам, он переслал на смартфоны фотографию Скворцова для опознания, а сам поехал в отдел оформлять документы на арест воскресшего доктора.

Андрей решил, не привлекая внимания, выследить его, когда тот должен был вернуться к своей машине. Однако просидевшие в засаде до обеда следующего дня оперативники, никого похожего на Скворцова не заметили. Устройство же Олега по прежнему фиксировало нахождение аппарата на стоянке.

- Чёрт! Заметил похоже! Не нужно мне было на своей машине подъезжать! — сокрушался майор о своей ошибке. — Делать нечего. Теперь будем искать хозяев машин, - объяснил он Суздальцеву, который так же всю ночь провёл в своём автомобиле, фиксируя сигнал устройства обнаружения.

Нужный им автомобиль был обнаружен только ближе к вечеру. Подержанный Фольксваген серого цвета оказался угнанным в соседнем регионе несколько дней тому назад. Номера, висевшие на нём, так же были украденными.

Чемодан, точь-в-точь как тот, что был в лаборатории у Суздальцева, лежал в багажнике. Андрей бережно достал его и переложил к себе в машину, после чего оставил угнанный транспорт экспертам.

Ближе к обеду следующего дня на его столе уже лежало заключение, что согласно ДНК-экспертизе в автомобиле были найдены волосы, принадлежавшие доктору Скворцову.

Андрей немедленно объявил его перехват по городу, надеясь, что тот ещё не успел покинуть его пределы, и стал дожидаться результата.

Домой к Вере он приехал ближе к вечеру, но ещё не поздно. Он хотел повидаться с любимой девушкой и сообщить ей лично, что останется в отделе на всю ночь. Предчувствие скорой развязки не давало ему покоя.

Сабиров, уже привычно, поднялся по лестнице на третий этаж и подошёл к её двери. Он уже собирался нажать на кнопку звонка, как заметил, что дверь была не закрыта.

- Вер! Ты почему дверь открытой держишь? Ты меня в окно увидела что ли? — крикнул он, входя с порога, но ответа не услышал. — Вера! Ты где?

Майор, не снимая обуви, стараясь аккуратно ступать по чистому полу, вошёл в комнату и увидел девушку на диване, лёжащей на спине. Её голова беспомощно и как-то неестественно была повёрнута набок, а отброшенная в сторону рука свисала почти до пола.

- Вера! — закричал Андрей и бросился к ней.

Сначала он попытался разбудить её и слегка похлопал по щекам, но девушка не реагировала. Тогда он быстро нащупал пульс на шее и вздохнул с облегчением.

- Живая! Слава богу!

Андрей обнял её за плечи и приподнял немного вверх. Пытаясь привести Веру в чувства, майор начал трясти её тело.

- Вера! Просыпайся! Что с тобой!

Но девушка не отвечала, очевидно находясь без сознания.

Сабиров наконец достал из кармана телефон и уже собирался набрать номер неотложки, но звонок с неизвестного номера его опередил. Андрей хотел сбросить вызов, но молниеносно передумал и принял его.

Незнакомый мужской голос с абсолютно ровной интонацией заговорил сразу.

- Не пытайся скинуть вызов, если хочешь, чтобы она выжила. Она отравлена.

- Что? Кто это?

- А я думал, ты сообразительнее, - с издёвкой продолжил неизвестный. — Верни мне мой аппарат, и она останется жива. Только думай быстро, майор. У тебя в распоряжении не больше двух часов, а сделать предстоит не мало.

- Скворцов? Это ты? — догадался наконец Андрей.

- Какая разница? Ты не о том сейчас думаешь. А время, между прочим, идёт, и его становится всё меньше.

- Чёрт! Сволочь! Я всё равно тебя достану.

- Конечно, - вызывающе спокойно продолжил бывший врач. — Ну, а пока всё с точностью до наоборот. Итак, перестань истереть и делай, что я скажу. Я жду тебя на стоянке у соседнего супермаркета. Это рядом. Я подойду к тебе сам. На своей машине ты вывезешь меня вместе с моим аппаратом за город в безопасное для меня место. Там ты получишь антидот, без которого она умрёт через два часа. Хотя теперь уже меньше. Всё предельно просто. Торопись, - закончил Скворцов и резко оборвал связь.

Мысли бешено закружились в голове следователя. Не доверять словам изощрённого преступника у него оснований не было. Тогда нужное решение пришло словно откуда-то извне.

Первый звонок он сделал Санычу и в трёх словах изложил ему суть. Обескураженный эксперт сначала тоже начал чертыхаться, но когда Андрей напомнил ему о времени, то сумел собраться с мыслями и подтвердил, что такое возможно. Сабиров быстро продиктовал ему адрес Веры, на который Саныч выехал сразу, вызвав такси.

Сам же майор созвонился с Суздальцевым и попросил срочно собраться и спуститься к выходу из подъезда.

Уже забрав Александра из дома, он по пути рассказал ему обо всём, что произошло в последний час, и поделился с ним своим планом.

На стоянке супермаркета они оказались приблизительно спустя сорок минут после окончания разговора Сабирова со Скворцовым.

Необоснованно большая задержка вызвала беспокойство у Антона Валентиновича, и прежде чем подойти к машине, он сделал ещё один звонок.

- Дорога от её квартиры занимает не больше пяти минут, - начал он сразу, как только Андрей ответил на вызов. - Надеюсь ты не на столько глуп, чтобы всё испортить своими ментовскими штучками?

- Правда? Я тоже надеюсь, - ответил в том же ключе майор. — Твой аппарат уже в «вещдоках» - соврал он. - Оттуда не достать. Поэтому мы отдадим тебе наш. Другого варианта нет.

- Хорошо, - согласился Скворцов и прервал разговор.

Видимо изучая обстановку вокруг, он выждал ещё около десяти минут, а затем действительно направился к автомобилю. Андрей заметил его сразу, как только Скворцов оказался в поле его зрения.

Это был ничем не примечательный мужчина среднего телосложения и такого же, чуть выше среднего, роста. Одет он был в повседневную одежду: джинсы, футболка, лёгкая летняя ветровка поверх неё и кроссовки на ногах. Разглядеть его внимательнее в наступившей темноте Андрей сразу не смог. Кроме того, чёрная бейсболка с длинным, надвинутым на глаза козырьком, полностью закрывала верхнюю половину его лица.

Имея такие данные и манеру одеваться подобный мужчина всегда мог легко затеряться даже не в толпе, а просто на городских улицах.

Скворцов приблизился к автомобилю справа от водителя и, разглядев на заднем сидении силуэт ещё одного мужчины, резко развернулся и попытался бежать.

Андрей нагнал его быстро и легко повалил на землю.

- Ты делаешь большую ошибку, майор! Теперь она умрёт! — сквозь зубы прошипел бывший врач.

- Это мы ещё посмотрим, кто умрёт первым, - уверенно ответил Сабиров, поднимая его с земли.

Заломив руки за спину, он надел на него наручники и буквально запихнул скрюченное тело на заднее сидение, а сам сел рядом.

- Саша, поехали! — скомандовал он Суздальцеву, который к тому времени уже пересел за руль.

Минут через пятнадцать, предварительно завязав ему глаза, они завели Скворцова в лабораторию к Александру. Туда же они занесли и второй аппарат.

- Что вы делаете? — заметно испугался Антон Валентинович и стал нервозно осматриваться по сторонам. Андрей снял с его глаз повязку и затолкал в комнату, где стояла кушетка.

От резкого света Скворцов сощурил свои, и без того узкие глаза, отчего сразу стал похож на шакала. Его узкое лицо и оттопыренные уши только сильнее подчёркивали возникшую у Сабирова ассоциацию. Андрей громко чертыхнулся и сплюнул на пол.

- Ты представляешь, Саша! — обратился он к Суздальцеву. - И вот этот урод когда-то был врачом!

В ответ Александр лишь покачал головой и вышел за оставленным при входе чемоданом. А когда он вернулся в комнату, то Скворцов занервничал ещё сильнее, видя, как Суздальцев начал подготавливать некогда принадлежавший ему аппарат к работе.

- Что это? Вы мне соврали? Это же мой аппарат. Что вы задумали? — с заметной дрожью в голосе попытался снова добиться объяснений Скворцов.

- Как что? Не понимаешь всё ещё? — с трудом сдерживая себя от гнева, ответил вопросом на вопрос Андрей. — Ничего. Сейчас всё узнаешь, мразь!

Он быстро повалил Скворцова на кушетку и наручниками пристегнул его руки к металлическим ножкам. Затем кожаными ремнями он зафиксировал его ноги и помог Суздальцеву одеть сетку ему на голову.

- Какого чёрта вы делаете? — начал психовать Антон Валентинович и мотая головой в разные стороны, попытался разорвать провода.

- Лежи и не дёргайся, сволочь! — грубо приказал ему Андрей.

Вторым ремнём через лоб он прикрепил его голову к кушетке, а затем сам лёг рядом с ним на пол.

Пока Скворцов стонал от бессилия и что-то бормотал себе под нос, Александр подключил ко второму аппарату Сабирова и вскоре доложил: - Всё готово! Начинаем?

- Поехали, Саша! — подтвердил Андрей и закрыл глаза.

Два аппарата заработали одновременно, унося подключенных к ним мужчин в параллельную реальность сна.

Сначала Сабиров видел лишь разрозненные и непонятные ему картины. Но по мере того, как фрагментов становилось всё больше и больше, Андрей начал улавливать скрытый смысл чужого сна. Он понял, что стал свидетелем этапа записи матрицы сна бывшего доктора Скворцова и с любопытством наблюдал за происходящим.

«- Толя, когда ты приедешь в следующий раз? — увидел он сначала молодую женщину, а затем маленького мальчика, выглянувшего из-за её спины. — Володечка будет очень скучать. И я тоже! — сообщила она и повисла на шее Тоши.»

«- Так вот в какие командировки ездил наш «самый честный доктор!» — догадался Андрей.»

Затем его взору предстал добротно отстроенный особняк где-то на окраине города в зелёной лесополосе и майор понял, что это был дом, где Скворцов проживал свою вторую, параллельную жизнь.

«- Сколько же оплаченных приговоров ты успел осуществить за эти годы, чтобы отстроить вот эти хоромы? Сколько невинных жизней ты хладнокровно оборвал с помощью изобретения, которое должно было служить людям, а не твоим корыстным замыслам? — успел подумать Сабиров, прежде чем оказался на крыше высотного здания.»

Когда картина стала абсолютно чёткой, майор быстро осмотрелся вокруг. Перед ним простиралась бесконечная панорама крыш очень большого города. Здания стояли достаточно близко друг к другу, так что хорошо разогнавшись, можно было перепрыгнуть с одной крыши на другую.

Судя по освещению, это было предрассветное время. И в этих сумерках силуэт Скворцова он заметил не сразу. Бывший доктор был от него на расстоянии двух зданий и явно пытался убежать.

Андрей, не задумываясь, бросился за ним в погоню. Однако Анатолий Валентинович оказался хорошим прыгуном и достаточно легко преодолевал очередные разрывы между соседними крышами. Поэтому догнать его быстро Сабирову не удалось.

В какой-то момент, появившееся над горизонтом солнце резко и больно ударило обоим по глазам, и ослеплённые мужчины замерли на своих местах, находясь по разным сторонам теперь уже одной и той же крыши.

Щурясь и прикрывая глаза вытянутой вперёд рукой, Сабиров приблизился к Скворцову, который на этот раз не решился на очередной прыжок. Теперь он по звериному озирался по сторонам, стоя почти на самом краю плоской крыши.

Сабиров выдержал дистанцию в несколько шагов и достал свой штатный пистолет.

- А теперь антидот! Где он? Надеюсь, ты понимаешь, что здесь я могу убить тебя без всяких последствий для самого себя? — обратился он к тому, кто стал для него заклятым врагом.

Анатолий Валентинович инстинктивно попятился назад и, сделав неуверенный шаг, едва не сорвался вниз. Он мгновенно расставил руки в стороны, что быстро помогло ему восстановить равновесие и отойти от смертельно опасного края.

- Ты этого не сделаешь. Я врач, я психиатр, я разбираюсь в людях. Нет, ты не выстрелишь! — оголил он свои зубы, растягивая узкие губы в омерзительной улыбке.

- Антидот, мразь! — неожиданно громко выкрикнул Андрей и направил пистолет прямо в лицо Скворцову так, что тот отчётливо сумел разглядеть его холодное дуло. — На счёт три я стреляю!

- Давай, давай! — продолжая злобно ухмыляться попробовал поёрничать Скворцов, но в этот самый миг раздался оглушительный выстрел и он ясно услышал свист пули, пролетевшей прямо около его уха.

От неожиданности Анатолий Валентинович, словно ударенный током, передёрнулся всем телом и в панике выкрикнул своё неожиданное признание: «- Нет! Нет никакого антидота!»

- Врешь! — снова крикнул Андрей, пытаясь то ли дожать, то ли убедиться в правдивости его слов.

- Я не анестезиолог, идиот! Я психиатр. Подумай сам! Нужен мне был бы тогда этот бабник Краевский! Это просто хорошая доза снотворного. Часа на три или четыре, не больше!».

Сабиров медленно опустил пистолет, не сводя глаз с бывшего доктора.

Скворцов, панически боясь собственной смерти, вибрировал всем телом. Глаза его были влажными, а губы тряслись словно в лихорадке.

Андрей, много раз видевший в людях этот почти животный страх, теперь был практически уверен, что Сковрцов сказал ему правду. Он сделал несколько шагов назад и закрыл глаза. Это был условный знак для Суздальцева. На энцефалограмме Александр сразу зафиксировал снижение зрительной активности и быстро отключил Сабирова от аппарата.

- Ну что? Что там? — набросился с вопросами Александр, как только Андрей окончательно пришёл в себя.

- Всё нормально. Антидот — это блеф! — сообщил майор, растирая пальцами рук виски. — Она под сильным снотворным.

- Ты ему веришь?

- Уверен, что не врёт. Он жутко боится своей смерти. Я помог ему слегка взглянуть на неё. В эти минуты, такие как он, всегда говорят правду. Теперь нужно решать, что с ним делать, - кивнул он головой в сторону, всё ещё подключенного к аппарату, Скворцова.

По растерянному выражению лица Александра, Андрей догадался, что тот заподозрил его в желании расправиться с чудовищем прямо в его лаборатории.

- Надеюсь, ты не собираешься поступить с ним, как с Сухариным? — осторожно поинтересовался Суздальцев.

- Ты знаешь, Саш? Очень хотелось бы! Ей богу, рука не дрогнула бы. Я в какой-то момент даже думал именно так поступить. Но потом решил, что мы всё-таки не бандиты.

- И что тогда? Суд? Но ведь он расскажет об аппарате!

- Расскажет, говоришь? Не исключено. Вот только кто ему поверит? Где его свидетели? Сам посуди! Единственный его подельник убит по его же приказу. Главврач однозначно не захочет об этом говорить. Это вообще может обернуться для него чистым обвинением в итоге. Поэтому пусть говорит. Хотя он не дурак и прекрасно понимает, что если будет настаивать, то легко окажется там, где работал до недавнего времени. К тому же рассказ об использовании аппарата в качестве орудия для убийств повлечёт за собой уйму новых признаний. Нет. Он не самоубийца! Поэтому всё. Отключай эту сволочь! Сейчас я у него «чистосердечное» брать буду.

Пока Суздальцев возился с пойманным преступником, Андрей позвонил Санычу и сообщил ему о снотворном. Тот, в свою очередь, обрадовал его известием о том, что Вера находится в больнице под присмотром врачей и уже начала приходить в себя.

После вывода из сна Скворцов действительно ломался не долго. После того, как майор предложил ему на выбор: смерть во сне или запротоколированное признание, он ожидаемо выбрал второе.

В результате под диктовку Андрея на бумагу лег рассказ бывшего доктора о том, как он вместе с коллегой за деньги клал и выписывал больных, а почувствовав опасность уголовного преследования, имитировал собственную смерть.

Так же Скворцову пришлось признать вину в убийстве своего подельника доктора Краевского, который якобы вымогал у него деньги.

Посетив вечером Веру в больнице, Андрей отправился в лабораторию к Суздальцеву, где собралась вся его команда. Там майор подробно рассказал Санычу и Олегу обо всём, что произошло прошлой ночью.

Теперь им предстояло принять очень важное решение. А именно, что делать дальше с двумя чемоданами, которые теперь стояли у всех на виду посреди комнаты.

Больше всех заметно переживал Александр. Было понятно, что он всё ещё надеялся сохранить изобретение для своих медицинских целей. Однако Андрей был непреклонен.

- Я понимаю, Саша, о чём ты сейчас думаешь, - начал он этот, очень непростой для него разговор. — Аппарат действительно уникален для твоих целей. Мало того, он помог мне самому очень быстро избавиться от собственной проблемы. Но оставляя его в твоих руках, мы подвергаем не только тебя, но и себя неоправданному риску.

- То есть ты не доверяешь мне? — мгновенно залился бордовой краской Суздальцев.

- Ну, что ты! Ни в коем случае! Конечно доверяю! — тут же поспешил успокоить его Андрей.

- Тогда в чём дело? Не понимаю!

- А дело в том, что аппарат этот, во-первых, становится уликой. Что если кто-то всерьёз заинтересуется возможным рассказом Скворцова? Я не знаю где и как, но это может случиться и аппарат в итоге могут найти у тебя. Поэтому возникает опасность того, что аппарат может попасть в поле зрения куда более серьёзных служб. И вот тогда, мужики, нам всем точно не поздоровится. А хуже всего то, что мы не знаем в каких целях его захотят использовать дальше. Вы понимаете всю серьёзность этой темы?

В комнате повисла громовая тишина, которую первым нарушил Саныч.

- Значит так, - начал он слегка прокашлявшись. — Как врач я крайне сожалею о потере этого изобретения, но так же не могу не согласится с доводами Андрея. Короче говоря я голосую за.

Олег ещё колебался некоторое время с решением, но затем тоже поддержал решение об уничтожении обоих устройств.

- Если так, тогда что вы хотите услышать от меня? — всё же заметно расстроился Суздальцев, пожал плечами, но в итоге тоже поднял руку.

Уже через час оба аппарата, предварительно изрядно побитые молотком, оказались в большом костре, который участники группы Сабирова разожгли на поляне за городом.

И только едкий дым от сгорающих радиодеталей и плавящихся монтажных плат был доказательством тому, что в этом костре завершало свою жизнь изобретение, как это часто случается, опередившее назначенное ему для рождения время.