Читать онлайн "Портрет примирения (Фанф по книге "Янтарь рассеивает тьму")"

***

Люциан.

*Мгновение после того, как бог войны растворился, выйдя на свет после тюремных лабиринтов.*

Ища выход из застенков тюрьмы клана Ночи, я задумался о том, насколько сильно моё тёмное начало на самом деле сентиментально, хотя и не хочет признавать и показывать этого.

Ещё когда он узнал, что его дядя рисует мой портрет, он так странно посмотрел, словно хотел завладеть им, как одержимый, и ни секунды не смог бы прожить без него.

Когда я позировал, я думал, что Каин захочет увидеть рисунок, но чтобы настолько помешаться на нём, чтобы ставить ловушку прямо в бесконечных лабиринтах тюрьмы бывшего клана Ночи — это уже странно.

— Ты настолько хотел, чтобы я был всегда у тебя на глазах, что стащил незаконченный портрет у своего дяди? Хоть бы дал ему дорисовать его!

Каин фыркнул в ответ на мой вопрос и возмущение.

— Он в цвете! И он дорисован, а всё, что Фельсифул говорит, надо делить на два.

Каин скрестил руки на груди и возмущённо смотрел на меня. И снова я заметил схожую черту с Фельсифулом. Он тоже возмущался и всё переиначивал на свой лад, как и Кай в моих снах. У моего тёмного начала довольно много качеств от своей родни и бывшего сосуда жизни, хоть родня Кая и не знала о существовании Каина долгие годы. Нужно помирить их. Мне совершенно всё равно, какое недопонимание возникло между Фельсифулом и его племянником. Они должны нормально общаться, пусть учатся идти на уступки, в том числе и родне. Да и мне так будет спокойнее, я наконец буду видеть Каина счастливым по всем параметрам, а не только от нашего с ним общения.

— Ты не ответил на вопрос, и не строй из себя обиженного. В данном случае виноваты вы оба: ты стащил первый раз, он второй. Но мне интересно другое. Ты бы хотел, чтобы я всегда был рядом? Потому повесил картину в личных покоях? Смотрел на неё, когда был один?

Каин немного отвёл взгляд и сглотнул, выдав своё волнение. Я и так чувствовал, что его эмоции пошатнулись, но если эта глыба льда внешне показывает свои эмоции, то он, наконец, начинает меняться не только для меня.

Каин протянул руку к волосам и снова заправил короткие чёрные волосы назад.

— Ладно… Да, хотел. Мы всегда заняты разными делами, и мне тебя недостаёт. Хоть я и чувствую твою энергию и эмоции, всё равно не хватает твоего… тепла.

От его слов я даже раскрыл рот… Он определённо изменился! Когда я видел во снах Кая, тот имел лишь схожие движения или черты лица. Такие слова он позволял себе только наедине с Элеонорой. А в остальное время был так же груб, как и Каин совсем недавно. Сейчас он совершенно другой! Каин даже с Хаски ведёт себя куда дружелюбнее. Это мне… очень нравится.

— А эти твои боги… Как же они любят отвлекать моё светлое начало от отдыха и забирать тебя от меня всеми возможными способами. Иногда мне кажется, что до этого они притворялись самостоятельными и ответственными. А сейчас, когда ты появился, решили резко впасть в детство. Ненавижу их. Чтоб им их покровители так же докучали, — гневно сверлит глазами землю под ногами мой, как его назвал бы Эриас, демон. Я немного улыбаюсь, но потом снова возвращаю на лицо серьезное выражение. Все же он остаётся собой.

— Так ты ревнуешь, потому и хочешь, чтобы я был весь твой. Я даже не заметил, как ты относишься к моей работе. Да, ты высказывал недовольства и даже ехидство, но я думал, это относиться только к богам и их покровителям, а не ко мне… Это даже… мило!

Я вздёргиваю голову выше и прохожу мимо Каина, задев его волосами, на которых его любимый аромат, и невесомо касаюсь ладонью его сложенных в замке рук.

Он издал нервный вдох и начал рычать от моих действий, но этот звук не несёт в себе злобы или недовольства, а наоборот показывает, что мне удалось добиться желаемого и раззадорить тёмное начало.

— Ничего я не ревную. Я понимаю, что это твоя работа и ты должен уделять им внимание и управлять ими. Просто я… скучаю…

Улыбка на половину моего лица не застает себя долго ждать.

— Хорошо, я сейчас же перенесу твои вещи в свои покои, а пока в твоих будет идти ремонт по замене оформления, мы поживём в моих покоях. Согласен?

Вместо ответа на мои губы напал холодный вихрь из чёрного тумана, и мы перенеслись в наш замок.

Каин никогда не отличался терпением, а в процессе перемещения я почувствовал, как его вихрь проникает в такие места моего перемещения, что становится трудно контролировать перенос.

Когда мы со стороны моих покоев врезаемся в стену, разделяющую наши покои, я слышу треск камня, Каин прижал меня к стене, и я чувствую некую боль в спине. Его губы с силой нестерпимого желания вращаются в мои и начинают бешеный танец холода и жгучего солнца. Я не отстаю от его действий, но когда он решает подключить язык, я не выдерживаю, издавая стон. Да и нет никаких сил, так как его рука совершенно бессовестно сжимает в своей ладони мое уже порядком возбужденное достоинство. Мои руки ложатся в отместку на его эрекцию, и он повторяет за мной стон, выгибаясь в спине и прижимая меня сильнее. А вторая рука ложится на его горло, очередная большим пальцем заметно выпадающее адамово яблоко.

— Я так понял, это значит «да»? — с победой улыбкой заявляю я, смотря на Каина полными любви глазами и с бесконтрольным желанием быстрее снять с него всю одежду. Я хотел переместить положение и поменять наши роли, но он не дал мне этого внимания, вжимая меня в стену сильнее и кладя вторую руку на мою шею, сжимая горло сзади.

— Ты мой! И я всегда буду твоим. Хочу быть в тебе всегда и никогда не разделяться. Сейчас я покажу тебе, насколько сильно я хочу, чтобы ты думал только обо мне всегда, даже когда правишь этими божками.

Каин сдержал свое слово, и его губы снова обрушились на мои уже покусанные уста. Я думал его поправить и сказать, что он ошибся, когда сказал «в тебе», но, зная его испорченную натуру, не думаю, что там было место ошибке.

Его рука развязывает мой халат и залезает с неким остервенением под резинку штанов. Я издаю громкий рык, когда чувствую холод его руки на моей обжигающей плоти. Я повторяю за ним, и мы начинаем действия одновременно, издавая стоны, кажется, на весь замок, но меня это совершенно не волнует. Моё нутро горит ярким пламенем от желания ощутить Каина в себе.

Но когда он так мучает меня, я не могу сдерживаться.

На мгновение отстраняя руки от любимого, я в мгновение ока избавляюсь от одежды и предстаю перед Каином полностью голым.

На мне еще виднеются следы нашей прошлой любви, которую застал Хаски, но их я уже не чувствую. Вместо этого появляется дикое желание получить новые и… оставить на нем свежие отметины.

Это желание настолько неконтролируемое, что я не сдерживаюсь и кусаю Каина за шею, оставляя красные капли на его коже в доказательство того, как сильно я хочу его.

Он протяжно стонет, когда моя рука начинает болезненно массировать его член, и тот вдавливает моё горло и голову в стену, переходя своими укусами на мою ключицу и тело. Каждый его укус отдает конвульсией в мой орган, и я чувствую, как он становиться еще твёрже.

— А сейчас пришло время для сладкого…

Каин становится на колени. И его сладкие холодные губы касаются моей головки, слизывая каплю с ее верхушки. Я на мгновение перестаю дышать, и моя духовная сила чуть ли не выливается через край, когда он начинает с остервенением сосать мой член. Его чёрные когти оставляют след на моей пятой точке, и я понимаю, что в следующие недели мне не удастся сесть.

Он сжимает мои ягодицы и продолжает отводить языком мой ствол, втягивая его в себя губами. Я прерывисто дышу и закрываю глаза, стараясь контролировать себя. Но у меня ничего не получается, особенно становиться не в силах, когда его палец проникает внутрь меня, а вторая рука помогает доставлять его рту удовольствие, сжимая меня там…

— Каин, черт… Аааххх. Я сейчас кончу…

Я перестаю держаться за шкаф и перевожу руки на его голову и шею, царапая их кожу и чуть надавливая, стараясь проникнуть внутрь как можно глубже. А когда он ускоряет движения, делая массаж, я не выдерживаю и, чувствуя, как огонь внутри меня переливается за края, начинаю слабеть, ощущая, что все мое тело светиться и горит волнами, расходясь повсюду. Я выгибаюсь в спине и кончаю с диким криком и рыком в горло моему любимому.

— Какой же ты все же вкусный… — заставляя меня улыбаться еще шире, говорит Каин, слизывая остатки спермы с все еще подрагивающего органа. Я не могу успокоить свое дыхание, но оно самостоятельно останавливается, когда черные одежды Каина испаряются и я вижу плод своего труда, когда его возбужденный и чуть покрасневший орган представляется перед моим взором. Он, с силой сжимая меня, видимо, от перевозбуждения, переворачивает лицом к стене, лишая возможности видеть его, но я не упускаю ее и, с силой впечатываясь в стену, выпускаю излишки энергии, которые остались от оргазма, и направляю их на стену, разделяющую наши комнаты.

У Каина есть большое зеркало во весь рост, в котором будет видно наше соединение…

Заметив, как стена снова разрушилась, Каин не удержал смешок.

— А я говорил, что не стоит надеяться, — и с этими словами его рот с укусами обрушивается на мой позвоночник. Таким образом, оставляя все мое тело полностью истерзанным его безумно сексуальным ртом и зубами. Нужно будет непременно отомстить. Я издаю громкий стон, когда его нетерпеливый орган входит в меня. И в комнате начинает раздеваться эхо от наших шлаков и стонов. — А знаешь, идея с переездом мне нравится все больше. Надо еще убрать шторы. Тогда звук будет еще лучше. Ох, черт… Как же хорошо…

На последних словах я сдавил его орган своими мышцами, и он закрыл глаза, начиная вколачиваться в меня со всей своей мощью.

Он просит меня ослабить тиски и не имитировать вибрации, но я не слушаюсь, так как просто не могу. Все мое тело снова начинает пульсировать, и, переведя одну руку за его спину, я сжимаю его пятую точку, оставляя гематомы, а вторая рука ложиться на мой член, начиная сжимать его и поглаживать вверх-вниз.

В конце концов комната Каина переживает глобальные изменения. Мы сломали кровать моего любимого, так как я не рассчитал силы, когда в порыве своего второго оргазма кончил на нее менее сильным потоком, чем в первый раз, и сломал перекладину, надавив на нее рукой. А Каин оставил на мне еще несколько гематом и укусов, изливаясь внутри меня своей семейной жидкостью. От этого ощущения я не удержался и возбудился снова. В третий раз Каин доставил мне удовольствие, лаская и спереди, и сзади. В третий раз пострадал уже стол, так как Каин выкрикивал ненавистные слова в сторону богов, когда вколачивал в меня свой орган и излился снова.

— Никогда такого не было, чтобы я практически безостановочно кончал дважды за один раз. Всегда были перерывы дольше пары секунд. Видимо… Я действительно ревную… Это ты виноват!

Я смотрю на него с ошарашенным выражением лица, широко раскрыв рот в виде буквы «о». Я даже вспомнить не мог, когда вообще давал ему повод для ревности. Он же постоянно следил за мной, и я никогда не подпускал к себе кого-то близко. Это даже как-то нечестно…

— Не было такого! Я даже ни с кем близко не общался! Где я вообще тут виноват вдруг стал?

— Твоё добродушие и милота, а еще эта отзывчивость и вечное желание всем помочь, вот зачем ты оттирал художества Фельсифула. Да, он твоя будущая родня, но мог спокойно просто пригрозить ему наказанием и всё. Ничего бы не случилось с тем забором. Я бы вообще этого забора просто коснулся, и нет вообще проблемы. А еще виновато моё желание постоянно касаться тебя, обнимать и целоваться… и…

— Достаточно, я понял… Ну ты и собственник… Совершенно не ожидал от тебя, учитывая, что тебе принадлежит и так весь город и твоя родня — боги и владыки мира мертвых, по сути, ты еще и принц мира мертвых, а тебе всё мало.

Каин щурится на меня, смотря с подозрением, и переворачивается на бок.

Мы заняли мою кровать, так как ложе Любвеобильного тёмного начала сломано и не подлежит к использованию. Каин проводит рукой по моему голому торсу, и его прикосновения ощущается как легкий холодок для заживления ран и царапин от укусов во время нашего соития.

— Да, мне мало. Но ты прекрасно знаешь, что я бы мог с легкостью отказаться от всего этого ради одного единственного блондина с ослепительными глазами, которые очень красиво сияют в момент его оргазма. Готов подвергнуть себя нескончаемым пыткам, лишь бы постоянно видеть этот блеск и знать, что ты всегда будешь рядом, чтобы я мог тебя коснуться. Рядом с тобой я всегда чувствую себя в сто раз лучше и… более полноценно…

От его слов моё сердце защемило. Он вроде и сказал как всегда пошлость, но с другой стороны, его слова гораздо лучше банального «Я люблю тебя и не хочу ни с кем делить».

Я остановил его ласки и, подняв голову, коснулся тёплыми губами его холодных в молчаливой благодарности за такие милые слова. Но на этом поощрения, конечно, не закончатся.