Читать онлайн "Смешной или страшный"

«Лондон — Париж

Голуби вверх, блики крыш,

Старый бульвар

И на деревьях пожар»[1], — напевал себе под передний бампер новенький Пежо, только что выехавший с завода и впервые оказавшись в большом мире.

Он медленно ехал по улицам, постоянно вертя авто регистратором в разные стороны.

— Эй, мелюзга, уступи дорогу взрослым! — вдруг пробасил у него за спиной огромный самосвал.

Оглянувшись, Пежо показалось, что та махина достаёт своим корытом аж до облаков.

— Да-да, пожалуйста, — испуганно пискнул он, и отъехав на обочину, замигал аварийными огнями.

— Вот так-то, — самодовольно хмыкнул самосвал и поехал дальше.

— Мелюзга? Я? — задумался Пежо и стал внимательно себя рассматривать в зеркалах. — Вполне обычный, — спустя время сделал он вывод. — Это просто Самосвал был слишком огромным, как великан, — а я — нормальный, как все. И даже красивый, — полюбовался он в зеркала на свои бока, переливающиеся на солнце всеми цветами радуги. — Я не просто нормальный, я — самый красивый автомобиль в городе, сделал вывод Пежо и бибикнув, поехал дальше.

«„Place Pigalle, о, Париж!

Oui, monsieur, noblesse oblige

Place Pigalle, о, Париж!

Oui, monsieur, положение обязывает»

И теперь знаменитый певец

Не дождётся опять приглашенья

Чтоб поехать в Париж наконец

И воздать за свои прегрешенья

Пусть придурки в научной тюрьме

Ту же жижу разводят пожиже

А у барда не то на уме

Он найдёт, чем заняться в Париже

Vis-à-vis, rendezvous

Не зови меня в Москву,

Vis-à-vis, rendezvous

Не зови меня в Москву»[2], — напевал Пежо проезжая по пляс Пигаль и сворачивая на Монмартр.

— Хи.

–Хи-хи.

— Хи-хи-хи, — услышал наш Пежо и опасливо оглянулся.

— Девочки, посмотрите, какой он смешной, хи-хи, — сказала розовая в цветочек машинка, а присмотревшись к её логотипу, наш Пежо понял, что перед ним Ситроен.

— Да-да, — поддакнула ей точно такая же машинка, но золотистого цвета. — Он такой мелкий, толстый…

— Не толстый, а даже горбатый, — подала голос третья точно такая же машинка, но салатового цвета.

— Хи-хи, — хихикнула первая машинка, — он так смешно смущается. Правда, девочки? — сказала она и резко дала газу.

Её подружки, хихикнув на прощанье, тут же рванули следом за ней.

— Я смешной, толстый и горбатый? — обиженно буркнул он и остановившись у обочины вновь стал рассматривать себя. — Ну да, точно горбатый… И как я раньше этого не заметил… Они такие красивые, стройные, а я… Как они вообще обратили на меня внимание? Эх, жизнь моя — жестянка, — вздохнул Пежо и направился в сторону набережной.

«Под мостом Берси

Сидящий философ

Два музыканта, несколько зевак

И тысячи людей

Под небом Парижа

Будут петь до вечера

Гимн народа, влюбленного

В свой старый город»[3], — мурлыкал он, когда мимо него пронеслась какая-то машина.

«Вжих!» — раздалось резко справа, от чего малыш Пежо аж присел, затих и зажмурился.

Машина резко затормозила, а потом, задним ходом, медленно подъехала к Пежо.

— Малыш, я тебя напугал? — услышал Пежо тихий, спокойный голос и мигнул одной фарой.

— Н-нет, — робко ответил он и посмотрел на остановившийся рядом с ним спортивный чёрный автомобиль, бока которого сияли на солнце и по форме он напоминал каплю.

От осознания того, что он такой маленький и горбатый, стоит рядом с такой великолепной машиной, его форсунки жалобно скрипнули и на лобовое стекло потоком полилась вода.

— Что с тобой? — участливо спросил его спортивный автомобиль.

— Н-ничего… Просто я такой… А Вы такой…

— И какой ты? — хмыкнул спортивный автомобиль.

— Смешной, маленький и горбатый.

— А какой я?

— А Вы… Вы… — у Пежо перехватило дыхание от восхищения, и он не смог произнести больше ни слова.

— Ну, во-первых, я не «Вы», а Бугатти, — сказал спортивный автомобиль. — А, во-вторых, ты — не смешной и не горбатый, ты — симпатичный, красивый маленький автомобиль. И ты должен гордиться этим.

— Но…

— Никаких «но»! — строго оборвал его Бугатти. — Кто вообще сказал тебе такую глупость, что ты смешной и горбатый?

— Тут пронеслась стайка Ситроенов…

— Ну, девчонки, ну, я им… — заворчал спортивный автомобиль.

— А Вы их знаете? — удивился Пежо.

— Полагаю, что да. Это же были розовая, золотая и салатовая? Я прав?

— Д-да…

— Тогда я их знаю. Ну, я им!.. — сердито рыкнув мотором, Бугатти резко сорвался с места и за пару секунд исчез из поля видимости Пежо.

— Ух ты! — только и смог выдохнуть тот.

Немного придя в себя и вновь поверив в то, что он самый лучший автомобиль в мире, Пежо тронулся с места и решил посетить центр города.

«О! Париж, Париж, Париж,

Мы пели тебе без передышки.

О! Париж, Париж, Париж

О твоем обаянии мы все сказали …

Ни один город в мире не обладает твоей привлекательностью.

Это правда,

Но я говорю тебе это не поэтому

я тебя так люблю! …

Что я нахожу в тебе

То, что я снова вижу на твоем небе,

Что вызывает у меня трепет,

Лучше, чем дворцы твоих королей

— это маленькое гнездышко,

Простое и милое,

Где я всему научился.

О! Париж, Париж, Париж,

мой старый добрый Париж!»[4] — напевал малыш Пежо радостно подпрыгивая на кочках и «лежачих полицейских» и не глядя по сторонам.

— Совсем озверели! — вдруг раздался скрипучий, неприятный голос. — Смотри, куда едешь!

— Кто это? — резко затормозив, стал озираться по сторонам Пежо и не увидев ни одного автомобиля. — Кто это говорит?

— Я говорю, — вновь раздался тот голос и только тогда малыш догадался посмотреть на дорогу.

— В-ворона?! — удивился он и от неожиданности даже засигналил.

— А ну, не повышай на меня голос! — прокаркала Ворона.

— Я и не думал…

— Тогда, что это было?!

— Удивление. Я никогда раньше не видел говорящую ворону.

— А говорящие автомобили… А, ладно… — махнула она крылом. — Но впредь, будь осторожнее, смотри куда едешь, — каркнула она.

И уже приготовилась взлететь, но её остановил Пежо.

— А хочешь, я тебя подвезу? — спросил он.

— Прям так и подвезёшь? — удивилась Ворона.

— Подвезу. Куда тебе?

— Мне в Лувр, пожалуйста, — сказала Ворона и уселась на крышу автомобиля.

— Щ-ще-щекотно! — засмеялся тот, когда её когти начали царапать его крышу. — Залетай в салон, — сказал он и приоткрыл окно, чтобы ворона могла залететь внутрь.

Кога она уселась на переднее пассажирское сиденье, малыш Пежо закрыл окно и тронулся с места.

«Но в той же улыбке

Мы снова совершаем простую и приятную поездку

С наших первых свиданий…

На набережных Старого Парижа

Вдоль Сены

Счастье улыбается

На набережных Старого Парижа

Любовь гуляет

В поисках гнезда

Старый букинист

Прекрасный флорист

Как мы тебя любим

Живая поэма!»[5] — запел он, выруливая на набережную Сены.

Ворона сначала удивилась, а потом включилась и стала ему подпевать.

Так, весело и непринуждённо, они доехали до места назначения. Вороне не хотелось уходить, но она видела, как её подружки кружат рядом с Лувром и поняла, что надо прощаться.

— Ну, мне пора, — прокаркала она и Пежо открыл окно, чтобы та смогла улететь. — А ты больше так не гоняй, а то знаешь, как страшно, когда на тебя несётся такой большой автомобиль?

— Хорошо, не буду, — извиняющимся тоном ответил он.

— Вот и ладушки, — кивнула ворона. — Ну, пока!.. — каркнула она и вылетела в окно.

— Пока… — вздохнул Пежо и медленно-медленно поехал сам не зная куда. — Я что, и правда страшный? — бормотал он. — И что же во мне страшного? Кто-то говорит, что я смешной, кто-то, что я страшный, кто-то, что я маленький, кто-то, что я большой… Так какой же я? — задумался он и остановился.

— Ты — это ты, — вдруг услышал он в ответ. — Ты не большой и не маленький, ты не смешной и не страшный, ты — это ты.

Повернувшись, он увидел ярко-красный кабриолет, на капоте которого красовалась гарцующая лошадь.

— Я это понял, как только оказался здесь, в Париже, — ответил на его взгляд незнакомец. — Мне, как иностранцу, было сложно привыкнуть к местным реалиям, надо мной многие смеялись из-за того, что я что-то не знал или не понимал, и я готов бы уже сдаться, но потом подумал, что «неужели я хуже их всех? Конечно, нет! В чём-то я их даже и лучше», и это помогло мне поверить в себя и понять, что если ты сам в себя не веришь, то и никто в тебя не поверит. Поэтому, малыш, не грусти. Ты такой, какой есть и для себя ты самый лучший. А те, кто говорит иное или завидуют или у них просто плохое настроение.

— Спасибо Вам, — хлюпнул форсунками Пежо и на его лобовое стекло вновь полилась вода. — А то мне сегодня столько всего все наговорили, что я запутался…

— Запомни, что ты — самый лучший, — подмигнул ему Феррари, — и как только слышишь о себе что-то плохое — сразу вспоминай об этом.

— Спасибо, — Пежо прижался боком к Феррари, — я запомню.

— Ты молодец, — похвалил его Феррари, — но, к сожалению, мне уже пора…

— До свидания, — замигал ему вслед фарами Пежо.

Когда Феррари скрылся за горизонтом, Пежо увидел, что солнце краем диска уже касается горизонта и задумался о ночлеге. Он долго катался по старому городу и остановился только возле библиотеки Мазарини, поняв, что ехать дальше у него просто нет сил.

«В большом и радостном Париже

Мне снятся травы, облака,

И дальше смех, и тени ближе»[6], — бормотал, засыпая малыш Пежо.

________________________________________

[1] «Лондон-Париж», исп. Иракли

[2] «Баллада о парижских похождениях А.Дулова», исп. Татьяна и Сергей Никитины

[3] «Под небом Парижа» исп. Ив Монтан

[4] «Mon vieux Paris» исп. Морис Шевалье

[5] «На набережных старого Парижа» исп. Жан Саблон

[6] «В Париже» исп. Тамара Гвердцители