Читать онлайн "В обнимку с чумой"

В общем и целом, существует две точки зрения на отношение разумного существа и природы, если отбросить аккуратные фразы про то, что мы должны жить в гармонии с окружающей средой. Мнения, конечно же, противоположны.

Одни утверждают, что разум дан нам для того, чтобы мы преобразовали действительность, перековали её. Не важно, в худшую ли сторону изменится Вселенная или в лучшую. Главное, что разумный вид стоит у руля и берёт на себя обязательства Бога.

Другие настаивают на обратном. Каких бы высот мы ни достигли, мы никогда не обуздаем силу природы, и в особенности – космоса. И даже победа над скоростью света, коей является создание Коридоров[1], ни на крупицу не приближает разум во плоти к вселенскому господству. Хотя бы потому, что звёзды светят без всякого нашего участия.

К радости первых и к смеху вторых, была такая цивилизация, которая попыталась бросить вызов самой Вселенной. Она сделала то, что трудно осознать в полной мере: она создала небесный объект – искусственный, пригодный для жизни спутник выжженной планеты! Когда-то не так давно по историческим меркам этот спутник был пойман радарами станций лапидемов. Лапидемы крайне редко находили сокровища соседей по галактике в отрыве от них самих. С кии-стонис[2] космические завоеватели познакомились, когда их сигналы «наткнулись» друг на друга. Геммертов они застали в естественной среде обитания. О вигилонах узнали из уст стонисов. А сколько различных видов было порабощено без остатка… И только эти странные инженеры галактических масштабов затаились неизвестно где, разве что подкидывая лапидемам различные подарки. Адепты Абсолюции[3] принялись дотошно изучать каждую микросхемку их летательных аппаратов; каждое облако энергетических отходов, блуждающих по космосу; каждый домишко в их давно пустой колонии на одной из планет подконтрольной звёздной системы. Без сомнения, они с подобным же усердием будут исследовать этот искусственный спутник. И даже не поймут, что его создатели вымерли уже несколько миллионов циклов[4] назад. И даже их имя было стёрто из истории.

---

Вытянутый, миниатюрный и изящный космический челнок вонзился в атмосферу, как игла проникает под кожу. Тень от звездолёта пробежалась по неряшливым зарослям низеньких растений, после чего растворилась в мутном облаке. Рёв двигателей разнёсся по округе, оповестив колонистов о прибытии важного гостя.

Колония представляла собой классическое поселение лапидемов-исследователей. Если кии-стонис, в полной мере прощупав поверхность планеты дронами, стремились расположиться на ней как можно быстрее и в как можно большем количестве, то лапидемы старались закрепиться на ней основательно, но компактно. Они тоже долгое время изучали искусственный спутник. В частности, они поняли, что этот мир рукотворен, причём это – четвёртый след загадочной цивилизации. Эти следы лапидемы именовали гробницами, потому и назвали спутник «Гробницей-супак», ведь супак – это четыре на имперском. Другой важной вещью, которую лапидемы поняли, оказалось то, что Гробница-супак поглощала практически любые волны, даже самых высоких частот. Поэтому колонию было основать просто необходимо. Оповестили лучших из лучших, собрали, снарядили – и в путь! Всё в строжайшей секретности, чтобы избежать всевозможных сплетен и домыслов, которые вполне способны дойти и до кии-стонис, и до вигилонов. Но, как бы то ни было, два с небольшим клаанга[5] назад колония была основана...

Звездолёт плавно приземлился, нежно опустившись на землю с помощью магнитов на дне корабля, которые быстро меняли полюс и медленно «прилипали» к металлической поверхности. Вся колония наблюдала за этим. В основном это были высокие и массивные существа, все в бирюзово-золотых скафандрах, заливающиеся металлическим отблеском. У всего этого чудного народа были разные шлемы и разные, так сказать, корпуса: кто-то обладал четырьмя руками, а кто-то – рогами и хвостом. Одни, казалось, могли облокотиться на звёздную «карету», а другие – не могли дотянуться и до его крыльев! Сложно было даже представить, что таких разных существ могло роднить хоть что-то… но все они были лапидемами!

Колонисты – в бронированных скафандрах, но без оружия, - внимательно следили за тем, как корабль закрепляется на поверхности планеты, и как шипит воздух, проникая внутрь махины. Было ясно: лапидемы встречают важного гостя. Гигантский, жирный, мускулистый раб с бурой кожей – типичный представитель вида олокков – прикатил трап. Из растворённой двери навстречу колонистам выступила фигура…

Её скафандр по форме напоминал паука. Лицо прикрыто шлемом с маской-респиратором, который был похож на рыцарское забрало. Шея длинная, тонкая и сутулая, но не слишком. При этом видно, что она очень подвижна и сегментирована на мелкие кольца, чтобы дышать и извиваться. Верхняя часть скафандра-туловища походил на головогрудь насекомого. Она прикреплена стержнем-позвоночником к брюху, почти богомольему - плоскому, вытянутому и обладающему тремя парами ног. На кончиках ног - небольшие «наконечники», как на лыжных палках, чтобы можно было сцепляться с поверхностью. Весь скафандр белоснежный, с золотистым обрамлением и слабым свечением на рунных татуировках. Впрочем, были они видны едва, ведь укрывал гостя длинный халат сине-морского цвета. Прибывший лапидем торжественно спустился с трапа. Крупный колонист в шикарном плаще – очевидно, начальник экспедиции – и стоявший возле него напарник преклонили головы. Лапидемы за ними встали на колено или пригнулись, если коленей не было. Амбал-олокк вместе с целой сворой краснокожих рабов и вовсе лёг плашмя перед прибывшим. Тот в ответ скромно кивнул. Ритуал состоялся.

Начальник экспедиции – особенно высокий и массивный в торсе лапидем с угловатыми наплечниками на скафандре и с толстым хвостом позади – поднял могучий головной панцирь так, чтобы все семь его глаз, расположившихся гнёздами в его «забрале», смотрели прямо на гостя:

- Колонисты Гробницы-супак приветствуют первого министра! – зычным басом огласил начальник экспедиции. Поднявшиеся лапидемы приложили руку к груди и произнесли резкое «Хэм-ф!», - Для нас большая честь, что вы решили посетить наш пост, Синономе́сс Ау́р-Глаймери́.

Синономесс слегка прищурил глаза. Если у начальника они располагались в одной, но довольно крупной полости, вырезы для очей на кальциевом панцире самого гостя образовывали узор. Будто бы из-под маски по скулам-стебелькам произрастали два раскрывшихся цветка.

- А для меня большая честь оказаться рядом с пионерами истории, господа-колонисты! – Синономесс произнёс спокойным, высоким и несколько старческим голосом, - Не сочтите за лесть, но в ином я не сомневаюсь! Когда одна лишь мысль об искусственной луне захватывает дух, попытки её покорить восхищают тем более, - гость мечтательно протянул и лукаво переметнул взгляд на прочих колонистов, - А чтобы эти попытки стали успешными, я бы хотел… предложить вам помощь – от имени всей Великой Лапидемской Империи, её Каменного Круга и – что уж греха таить – от своего скромного имени. – Аур-Глаймери коснулся рукой груди и подался вперёд в поклоне, - Надеюсь на то, что смогу свыкнуться с распорядком и принять участие в некоторых экспедициях: наше сотрудничество должно дать свои плоды… К слову, господин начальник, как вас угодно называть?

- Колониальный ди-кард Ха́лаганн Дез-Сеттет к вашим услугам! – гордо представился командир.

Родовой префикс «Дез-» перед именем врезался в слуховые отверстия достопочтенному Аур-Глаймери. Он был несколько ошеломлён тем, что столь значимой экспедицией руководит не «Аур», а «Дез». Всё-таки, доверить столь важное задание стоило тому, у кого в роду уже было сполна мастеров своего дела! И ещё страннее, что Халаганн не выглядел сколь-нибудь смущённым своего происхождения… Но, из тактичности или из уважения, гость не посмел выразить удивление при всех.

- Как будто бы я слышал это имя раньше... – Синономесс перебирал пальцами, пока осматривал окружающие космодром заросли, - В любом случае, рад знакомству. С остальными я тоже, разумеется, проведу небольшую беседу. Или лекцию, или назидание – как вам угодно, но я считаю это необходимым. Мне о-очень важно знать, что вы тут успели найти!

Некоторые особенно активные лапидемы вновь ударили себя рукой в грудь и повторили: «Хэм-ф!». Халаганн сделал несколько шагов ближе к Синономессу, который едва заметно разминал затёкшую от перелёта спину.

- В таком случае, разрешите мне провести небольшую экскурсию по нашей базе.

Министр кивнул:

- Променад не помешает. В чём главный минус таких фамильных скафандров, так это в неудобстве – во сне и на лету, хе-хе. Надо размять ноги, пока мой скромный багаж отправляется на склад.

Два других краснокожих раба с черепом поверх головы начали выносить крупные контейнеры и подавать их олокку, которого пришлось пнуть, чтобы он встал после поклона Синономессу.

Колония, как и было сказано, была классической. Не обычной и не стандартной, а именно что классической. Да, её собирали из присланных заготовок, однако назвать архитектуру и планировку безвкусной было нельзя. Лапидемы будто бы любили крайности – гладкие и округлые формы чередовались с резкими и острыми углами. Халаганн никак не комментировал здания, мимо которых он проходил с Синономессом – капитан в любом случае за свою жизнь повидал десятки подобных поселений. Да и Синономесс – не последний лапидем в Империи и точно знает, как живут колонисты-соплеменники. А жаль, ведь здания были подобраны искусно: две приземистые полукруглые казармы, выглядящие как монолит, с кристаллическим светлым стеклом ближе к вершине; полукруглая же обсерватория, рядом с которой стояла массивная башня маяка (ведь сигналы не доходили до кораблей в верхних слоях атмосферы, и свет был самым простым и верным способом связаться с кораблями в условиях крохотности Гробницы-супак); крестовидные и очень красивые термы со шпилем наверху; массивная лаборатория вместе с громадными контейнерами рядом; компактный, но вытянутый космодром за маяком; генератор, прямо над которым была установлена низкочастотная радиовышка для обеспечения работы бытовых установок… Ну и, конечно же, администрация колонии, а вместе с тем и храм Пресвятой Абсолюции, который носит лаконичное название «Собор». Собор выглядел воистину грандиозно: тонкий и острый шпиль, монументальная колоннада, восходящие к шпилю пирамидальные грани, а на самой макушке – модель родной звёздной системы лапидемов со звездой Кигуртм-Гайа́, «Великий Свет»…

Ну а во время прогулки лорд с ди-кардом разговорились в более дружеской обстановке, стоило им только отойти от расходящихся участников экспедиции.

- Дез-Сеттет, значит, ваша фамилия… - промурчал Аур-Глаймери.

- Так точно. Сам я с Баммойна, там-то мой дед по линии татта и выслужился на дворянство. Хотя, что значит «выслужился»... – громыхнул смехом Халаганн, - Он работал в Министерстве Катаклизмов. Поборол полыхающие леса на северном континенте. В то время ведь мы вели большую войну с Кии-Сайквадом… Страшно даже представить, что бы произошло, если бы главная военная планета на границе с кии-стонис продолжила бы гореть.

- Что ж, это хорошо, что титулы ещё не раздают кому попало, - слегка усмехнулся Синономесс, - Мне нужно убедиться в том, что экспедиция находится в хороших руках, поэтому я и уточнил ваше происхождение. Прошу прощения, если показался грубым, - Халаганн покорно хмыкнул, но и министр не был удовлетворён подобной реакцией. Всё-таки, первое впечатление – залог крепкой связи. Поэтому Аур-Глаймери хихикнул, - Пожалуй, мне следовало догадаться, что вы с Баммойна! Планета военных дезов, шутка ли? Иной раз, одна колония ассоциируется с каким-то социальным явлением, а тут – целое небесное тело.

Дез-Сеттет несколько оживился и возобновил лишь начатый диалог:

- Это верно… Тогда дезы только и были, что военными. Наверное, потому вы и опасались, что сейчас расплодилась свора недостойных этого титула.

- Вы даже не представляете, насколько она огромна, Дез-Сеттет… - проворчал первый министр и слегка всплеснул руками, - Конечно, не всегда мир делился на ауров и безродных. И если на заре нашей Великой Лапидемской титул дворянина выдавали лучшим из лучших, то теперь каждый представитель древнего аурского рода стыдится других чистокровных дворян… Однако возвышение одного сословия всегда бьёт по другим. Дезы возвышаются, но… не процветают, - Синономесс задумчиво уставился вдаль, на тусклое небо спутника.

- Уверяю вас, - колониальный ди-кард повернул закованную в латы шею и кивнул собеседнику, - Гробница-супак в надёжных руках. Колония работает без перебоев, вылазки пару раз в день проходят, жалоб не поступает. Это ли не счастье, Аур-Глаймери?

Приставка «аур» перед фамилией министра была особенно выделена Халаганном. Этот резкий подскок его баса на четверть тона был почти незаметен даже для стороннего лапидема, что уж говорить про другие виды, которые видят во властителях галактики живые статуи?! Тем не менее, Синономесс ощутил эту перемену тона, и начал с нескольким недоумением перебирать в память сказанную им речь. Конечно…

Министр замедлил шаг и лениво всплеснул руками:

- Я назвал вас по фамилии, не так ли? Прошу прощения, господин Сеттет. Главное, сам услышал, что мои опасения напрасны, но допустил такую… лингвистическую оплошность! – его голос приобрёл особую бодрость, чтобы не сбивать лёгкий настрой беседы, - От слова «господин» я часто отвыкаю. В документах его не встретишь, а в моём кругу общения я его почти никогда не слышу, не обессудьте. Так оно и получается: этикет играет против того, кем он придуман!

Халаганн усмехнулся и сам слегка замедлил шаг:

- А мне наоборот привычно, когда называют господином. Пускай в этикете я и слаб, зато силён в дисциплине. Извините, что указал на промах, - ди-кард и министр обменялись поклонами. Настрой разговора стал куда более дружественным, - …Да ну в сторону эти формальности. Право слово, не ожидал видеть кого-то из Каменного Круга в нашем лагере. А уж тем более – беседовать с таким лапидемом, Аур-Глаймери, – восхитился Халаганн. В ответ на это Синономесс несколько фамильярно отмахнулся:

- Будет, будет… Надо ведь развеяться в кои-то веки от всей этой… бюрократической круговерти. Удивительно ещё, что я только этикет забывать начал, а не живой язык! И Звёздный Круг, и секретариат, и ассоциации выветривают из-под кожи воздух, по-иному и не скажешь.

- Значит, правду я говорил, когда предлагал отправлять всех чиновников в паломничество до Кигуртм-Гайи. Не в обиду вам, ваша мудрость, - усмехнулся командир, - А то трудно размышлять о вещах всеимперских, когда весь твой мир ограничивается двумя кабинетами.

- Что уж обижаться на правду? У меня среди секретарей есть приятели – друзьями их назвать язык не повернётся. Жалко их. Регулярно получают письма с признанием в любви Аркадагу. На одно разумное прошение приходится восемь тирад о красоте нашего правителя, о его крепких рогах и гипнотическом голосе… Мерзость. Какому дураку пристало боготворить не Абсолюцию, а её наместника в плотском мире? – согласился министр.

Ди-кард развёл плечи:

- «Боготворить» и «желать» - разные вещи, даже противоположные. Я вижу свой долг в служении лапидемской расе, а значит, я обязан служить тому мосту, что соединяет его и Абсолюцию, нас сотворившую! А желать Аркадага – всё равно, что валять его вблизи, - Халаганн ударил кистью о кисть, - Если ты сам готов опуститься до такого деяния, то ты и не достоин называться лапидемом!

Синономесс почувствовал, что солдатская простота ди-карда меняет русло диалога. Необходимо было перехватить инициативу… но в воздухе всё ещё витала неловкость. В конце концов, не от одного лишь нечистого происхождения командира Аур-Глаймери смутился… Нужно бы и доложить о причине своего беспокойства, но Синономесса несколько мутило от этого. Впрочем, нужно взять себя в руки. Министр отрезал:

- Ой, знаете, есть ведь и другая причина, по которой я прибыл сюда. Она довольно личная.

Халаганн, естественно, заинтересовался:

- Слушаю!

- Вам ведь наверняка доводилось работать с таким… юным лапидемом изящного телосложения? Его звали Коссо́ Аур-Глаймери, он тоже ди-кардом колониальным был.

- Конечно. Насколько мне известно, он участвовал в экспедиции на Гробницу-миффрук… Впрочем, это всё, что я знаю, - приблизился на полшага к министру Халаганн, - Брат, не так ли?

- Да. Брат. И экспедиция на Гробницу-миффрук… была для него последней, - Синономесс сделал паузу, как только почувствовал некоторую дрожь в голосе. Ему показалось, что Халаганн смутился от подобной эмоциональности, оно и ясно... Лапидемам, в конце концов, не положено быть слишком эмоциональными даже по отношению к своим близким, и потому-то Аур-Глаймери с величайшим удовольствием предавался некоторой эмоциональной театральности, - На станции, как оказалось, была рабочая система безопасности, и не успевших спрятаться накрыли ультракороткие волны. Коссо укрыться не успел…

- Мне жаль, Аур-Глаймери. Ужасная смерть…

И даже нарочитое простодушие министра не могло уберечь его разум от тревожащих мыслей… Действительно, хуже смерти для лапидема и не придумаешь. Внутри кальциевых экзоскелетов находятся нежная сеть организмов. Они сильны и образуют друг с другом неразрывную связь. Дают лапидемам разум и душу… Но определённые волны, – на очень высоких частотах и в очень маленьком диапазоне - пройдя сквозь мускулы и панцирь лапидемов, играют злую шутку с этой связью. Органы начнут колебаться и будут раскачиваться всё более жестоким образом, пока резонансные волны не превратят всё внутри оболочки в кашу.

Синономесс, услышав слова поддержки, провёл рукой по напряжённой шее и «смахнул» тревогу:

- Впрочем, глупо было ожидать от Гробницы курорта, не правда ли?.. и всё-таки, только после смерти брата я понял, насколько велика сила, сокрытая в космической пустыне. И я обязан помочь тем, кто осмелится с ней столкнуться!

Халаганн задумчиво вгляделся в лик Синономесса. Что он мог прочитать за респираторной маской на поллица или полуоткрытыми очами? Наверное, не верил намерениям министра. Но ещё мгновение – и его бас вновь раскатился:

- Что ж… Буду рад сотрудничеству, Аур-Глаймери! Завтра мы с боевыми братьями отправимся дальше в джунгли. Наши дроны довольно старенькие и быстро начинают сбоить, но они показали, что неподалёку есть какая-то странная поляна, где даже есть озеро. Если хотите, можете присоединиться.

- Пре-вос-ход-но! - с особенным восторгом сказал Синономесс, - Если этот спутник и вправду искусственный, то в резервуарах может храниться что-нибудь полезное.

- Так точно.

На этой фразе Халаганна дуэт дошёл до больших колонн из кальция – столбовиков. Эти животные обитали по соседству с лапидемами на их родной планете, и их ткани испокон веков использовали в медицинских и строительных целях. Стояли они в отдалении – за барьером, который при необходимости можно было включить, и он бы затянул энергетическим полем колонию. «Экскурсия» на этом была завершена.

- Значит, через пару радиан встретимся в Соборе и созовём всех братьев наших? – уточнил Халаганн.

- Конечно. Мне же нужно знать, с кем я завтра направлюсь в экспедицию.

- Тогда там вас и познакомлю. Парни замечательные и проверенные. Мы с ними ещё не слишком освоили местность, но тем интереснее… А касательно комнаты для ночлега, вам предоставить апартаменты в термах, или же койку в казармах? – без насмешки в голосе, но с издёвкой спросил Халаганн.

Синономесса вопрос несколько застал врасплох:

- Конечно же термы! Мне не нравятся замкнутые пространства… - а после секундной паузы он добавил, - но мовайз[6] с кинофильмами перетащите в казармы: у меня хорошая коллекция, она-то и разнообразит культурный рацион ваших ратных сыновей!

[1] Коридор – пространственно-временное искажение в форме туннеля, возникающее между несколькими достаточно большими плазменными бассейнами материала, известного как «хаггар».

[2] Кии-стонис, геммерты, вигилоны – ключевые и суверенные расы мира «Пограничник», которые будут героями других работ в рамках данного мира.

[3] Абсолюция – объект поклонения практически всех лапидемов, Архитектор судеб целых цивилизаций, единственная высшая сила.

[4] Цикл – здесь: общепринятый в галактике аналог земного года.
[5] Клаанг – общепринятый в галактике аналог земной недели.
[6] Мовайз – телеприбор с кристаллическим экраном.