Читать онлайн "ПДН. Художник Кошмаров. Дело 1. Чёрный Человек."

Шумерск и в ясный солнечный день не напоминал обетованную землю. Спрятавшись в тени российской глубинки, он медленно, но неотвратимо примерял на себя участь большинства провинциальных городов, откуда так охотно мечтает свалить подальше одна половина его жителей. У второй же — сами намеки на слово «мечтать» давно ограничивали рамки бытовухи.

Серость рутины мгновенно и намертво въедалась во все, к чему только могла прикоснуться: будь то стены новостроек или свеже укатанная асфальтная крошка. Даже зеленеющие деревья и цветущие палисадники не вносили разнообразия в общую палитру. И разве что ночь сгущала краски…

— Слав, а когда мама придет? — отведя взгляд от темного окна на середину комнаты, спросила Соня.

Девочка семи лет, одетая в пижаму, сидела на кровати возле стенки, поджав ноги к груди. Между её подбородком и коленями втиснулся белый плюшевый щенок с голубыми глазками-пуговками. И сейчас они на пару с хозяйкой наблюдали за перемещающимся по комнате фантомом.

Вопрос остановил призрака как раз напротив немногочисленной публики. Тонкая материя заколыхалась, и следом заунывный голос протянул:

-Ууутром…

По крайней мере, воображение тринадцатилетнего подростка и имевшийся в наличие инвентарь из мятой простыни, светодиодного фонарика и начавшихся ломаться голосовых связок были призваны показать младшей сестре, как выглядит самое настоящее привидение. Светошумовое представление сопровождалось хаотичными перемещениями по комнате, раскачиваниями из стороны в сторону и угрожающими нависаниями над зрителями. Только вот всю достоверность картины портил ночник, чей тусклый свет едва разгонял мрак по углам детской, смягчая общий антураж. Во всяком случае, в детском лагере, откуда Слава вернулся несколько дней назад, устраиваемые после отбоя шоу обходились без последнего и выглядели более зрелищно и реалистично.

-А утро скоро? -не унималась девочка.

Подросток стянул с головы простынь и с раздражением посмотрел на сестру.

-Сонь, я тебе уже сто раз повторял: ты уснёшь, а когда проснешься будет утро! Поняла?

-Угу, -кивнула она и, расстроившись, ткнулась носом в мягкую плюшевую макушку.

Спать Соне не хотелось. В теории она уже часа два, как должна тихо и безмятежно посапывать в своей кровати, укрывшись одеялом. На деле же — ночи, которые мама проводила на дежурствах в больнице, превращались для девочки в бессонные. Ведь стоило ей уснуть, и приходили Они. Кошмары, из-за которых Соня часто просыпалась среди ночи в слезах и потом до утра, прижимаясь к плюшевому щенку, не смыкала глаз, прислушиваясь и вздрагивая от каждого шороха. По этой причине с приходом темноты в комнате и включался ночник, что продолжал освещать детскую до самого рассвета.

-Лучше скажи, как тебе моё привидение? -смягчился Слава, переводя тему. -Мы с пацанами в лагере почти каждую ночь так девчонок пугали. Слышала бы ты, как они визжали… -припомнил он, расплываясь в мечтательной улыбке.

-Ну, и дуры, -заключила Соня. -Это же нисколечко не страшно.

Слава прищурился:

-Хочешь сказать, ты совсем не испугалась?

-Ни капельки, -уверенно подтвердила девочка и слегка улыбнулась. -Даже Лаки говорит, что это было смешно.

В доказательство Соня приподняла игрушку. Белый плюшевый щенок улыбался черной ниткой рта и, высунув наружу красный тряпичный язычок, словно передразнивал подростка.

-Ах, так?! -принял вызов Слава и перешёл на шёпот: -А хочешь, расскажу тебе кое-что по-настоящему страшное? -фонарик осветил его лицо снизу, отчего впадины на нем заполнила темнота.

-Не хочу, -поморщилась Соня, отводя взгляд от брата.

-Тогда ложись спать, -безапелляционно отрезал Слава, стягивая с себя простынь и отправляя в полет до соседней кровати.

Эти игры в няньку порядком ему надоели. С гораздо большим удовольствием он сейчас засел бы за компьютер, наверстывая в любимой игрушке три последние недели, проведенные в детском лагере. А вместо этого ему приходиться развлекать младшую сестру, согласно их договору, до полуночи. В противном случае мелкая ябеда сдаст его вернувшейся с дежурства матери, и мало того, что придется выслушивать нудные нотации, что он, как старший брат, должен приглядывать за младшей сестренкой и что-то там про ответственность. Так еще родительница может вовсе отключить интернет в воспитательных целях. И прощайте игрушки с видосиками на ближайшие пару дней. Здравствуй четкий распорядок дня с отбоем в двадцать два ноль-ноль. И где, спрашивается, тогда справедливость?! Почему он не может просто спокойно поиграть на компе. Тем более, что у него сейчас законные летние каникулы.

-Ну, хорошо, -быстро пошла девочка на попятную. -Рассказывай.

Мгновение Слава поколебался. 23:50. Десять минут до конца выполнения условий сделки с его стороны. После этого он сможет без угрызений совести и страха играть всю ночь, и сестра больше не будет его донимать. Разве что, начнётся пожар, землетрясение или любой другой катаклизм, с которым семилетняя девочка не справится самостоятельно.

Обреченно вздохнув, Слава выключил ночник и уселся на полу перед сестрой.

-В черном-черном городе… -начал вещать он нарочитым подобием загробного голоса, который выдавали его связки.

Щелк-щелк. Фонарь погас, погрузив комнату во мрак, и вновь включился.

-На черной-черной улице в черном-черном доме живет черный-черный человек…

Щелк-щелк.

-Черными-черными ночами он ходит по домам и ищет детей, что не спят, а потом… хватает их своей чёрной рукой! -Слава резко вытянул вперед свою руку и схватил сестру за ногу.

Соня взвизгнула. Подросток же рассмеялся.

-Дурак! -рассерженно произнесла девочка.

-Трусишка! -парировал брат.

-Я не струсила, -возразила Соня, прижав к себе покрепче щенка. -Ты просто больно щипаешься.

-Струсила-струсила! -передразнил Слава сестру.

-А вот и нет! -сдвинула брови Соня.

-А вот и да! -произнес брат и выключил фонарь.

Комната в миг погрузилась в темноту. Раздались приглушенная возня и невнятные шорохи, что быстро стихли. Наступила тишина.

-Слав… -осторожно позвала Соня брата. -Включи свет.

Девочка хоть и старалась удержать в себе рвущийся наружу страх, но голос предательски дрогнул. Раздался короткий щелчок, поделивший сгустившийся в спальне мрак пополам. Соня окинула комнату быстрым взглядом. Два шкафа, две кровати, компьютерный стол, полки с книгами и ящик с игрушками — на прежних местах оставалось все. За исключением старшего брата… О последнем напоминал лишь фонарик, распространявший фотоны от подножия кровати.

-Слав, вылезай, -попросила девочка. -Я знаю, что ты под кроватью!

Комната по-прежнему безмолвствовала.

-Ну, Слав, -еле сдерживаясь, чтобы не расплакаться, взмолила Соня. -Это уже не смешно.

Прижав к себе плюшевого щенка ещё крепче, девочка осторожно стала приближаться к краю. Пружины под её незначительным весом слегка проседали и еле слышно поскрипывали. Вот уже одиноко лежащий на полу фонарь попал в её поле зрения. Соня еще немного подалась вперед, осторожно выглядывая за край. В этот момент ей навстречу из-под кровати резко вытянулась рука и попыталась схватить девочку.

Соня взвизгнула и отскочила к стене. С пола по детской разнесся заливистый мальчишеский смех.

-Дурак! Я всё маме расскажу! -пообещала девочка, спешно вытирая выступившие слезы.

-А говорила, не страшно, -голова брата, выглянувшая из-под кровати, сияла победоносной улыбкой. -В этот раз я до тебя даже не дотронулся! Признайся, что ты испугалась!

-Отстань! -Соня поджала коленки к груди, и, демонстративно отвернувшись к окну, твердо добавила: -И вылезай из-под моей кровати!

Посмеиваясь, Слава принялся покидать укрытие, но едва выбравшись наружу по пояс, смех его оборвался.

-Кажется, я застрял… -растерянно произнес подросток.

-Так тебе и надо! -зло пробормотала Соня, скосив взгляд на брата, после чего вновь вернулась к просмотру черноты за занавеской.

Слава ухватился за застеленное одеяло и попытался вытянуть себя из ловушки с его помощью. Однако у него ничего не вышло.

-Сонь, помоги, -попросил он сестру. -Я за что-то зацепился.

-Сам себе помогай! -обиженно произнесла девочка.

Слава вздохнул и опустился на пол, вновь скрываясь из видимости. Следом за ним луч фонаря привел тени в движение, скользнул с обоев на пол и исчез под кроватью. Комнату снова окутало мрачным покрывалом. Снизу раздалась короткая возня, что столь же быстро прекратилась. Опять наступило затишье.

-Можешь даже не надеяться, -стерев остатки слез, сквозь зубы зло процедила Соня. -Больше я на это не куплюсь.

Страх меж тем, опутавшим детскую сумраком, все же приобнял ребенка за плечи.

-Слав, пожалуйста, хватит, -под глазами набухли две новые капельки и сорвались вниз. -Мне страшно, -всхлипнув, наконец, призналась Соня. -Доволен?! А теперь, пожалуйста, вылезай…

В ответ мрачное покрывало заколыхалось. Перебором коготков по ламинату из-под кровати выкатился фонарик, замер у противоположной стены и уставился единственным светодиодным глазом на сжавшуюся в комок девочку.

-Ну, Слав… -взмолилась Соня, близкая к истерике.

Свисающий вниз край одеяла дрогнул. Девочка напряглась, ожидая, что брат сейчас повторит свой глупый розыгрыш. Ткань пододеяльника натянулась, спрессовываясь возмущенными складками. Но вместо мальчишеской руки по одеялу на кровать взобрались четыре длинных черных пальца с пятью фалангами. За ними на свет явилась узкая кисть, а следом костлявое нижнее предплечье до локтя высунулось из-за края. Угольно-черная лапа слепо зашарила по кровати, будто что-то выискивая.

По квартире разнесся пронзительный визг.

***

Очнулся Егор, лёжа на деревянном полу, о чём моментально пожалел. И крашеный дощатый настил здесь абсолютно был ни при чём. Перед глазами, как возле навозной кучи, мельтешили разноцветные мушки. В принципе, и ощущал он себя соответствующе: затекшее тело ныло, в ушах противно звенело, голова раскалывалась. В общем и целом, ничего нового — привычное состояние организма, пожираемоего изнутри раковыми клетками.

Хрустя окаменевшими суставами, будто переламывая себя, Егор с трудом поднялся на ноги. Комната пришла в движение. Он пошатнулся, но удержал равновесие. Бросил взгляд на лежащий у стены матрас, до которого так и не добрался. Проклятые приступы все чаще стали напоминать о себе и заявляться, когда он к ним абсолютно не готов. Как раз один из них и настиг его накануне вечером в подвале.

Егор обернулся. Деревянная дверь за его спиной оказалась закрыта. С альбомного листа, приклеенного в центре массивного полотна, сидя возле нарисованной конуры человеку улыбался разноцветный пятилапый пес. Поверх детского рисунка имелась еще и надпись, выведенная неровными буквами: «АСЕНЬКА».

Сместил взгляд ниже и облегченно выдохнул — навесной замок оказался на месте. Хотя, как он его закрывал, Егор уже не помнил: забвение началось еще на середине лестницы, ведущей наверх к выходу. Видимо, тело уже на автомате выполнило отточенный годами порядок действий.

Резь в ушах усилилась. Будто юный скрипач решил порадовать глуховатую бабулю успехами первого дня занятий в музыкальной школе. Помимо прочих прелестей пробуждения, к нему присоединился настолько же новоиспеченный ударник, решивший для разминки избрать его черепную коробку в качестве барабанной установки. Значит, не показалось…

Егор взглянул на кухонный стол, где истошной мелодией надрывался динамик мобильного. Сам виноват — стоило давно его выключить или перевести на беззвучный. Уже отвык от того, что ему еще кто-то может звонить. Мог бы и выбросить, но тогда за едой и таблетками пришлось бы ходить самому, а это в его планы не вписывалось — были причины лишний раз не показываться на улице…

Взгляд сместился на входную дверь. Стук повторился. Требовательный, настойчивый. Так, наверно, долбиться могут разве что соседи снизу, которых заливают. Вот только откуда тем взяться в одноэтажном деревянном доме?

Входная дверь оказалась ближе, чем телефон. Не спрашивая, кто пожаловал к нему в гости, Егор отодвинул щеколду и поплелся на кухню ко второму раздражителю, пока мерзкие звуки, что выдавал динамик, не добили его раньше глиобластомы. Словно сжалившись над больным, телефон умолк сам, а следом скрипнула входная дверь.

Егор скорректировал вектор движения и прошел мимо заткнувшегося гаджета к водопроводному крану.

-Еще не сдох? -поинтересовался за спиной насмешливый баритон.

-Сдох бы, да ты вот какого-то хера припёрся, -прохрипел Егор, захватив по дороге со столешницы темный пузырек.

Открыв крышку, он высыпал на ладонь горсть белых таблеток. Две полетели в рот, где тут же принялись перемалываться зубами в мелкое крошево. Остальные вернулись в банку. Терпкая горечь обволокла ротовую полость. Впрочем, когда твой череп в любую секунду готов разлететься упавшим на асфальт арбузом, и не такую гадость сожрешь, не поморщившись, лишь бы та поскорее помогла.

Егор повернул кран. Струя воды окатила гору грязной посуды на дне раковины. Взяв из нее первый попавшийся под руку гранёный стакан, он подставил его под струю, наполняя прозрачной жидкостью. В три глотка осушил и принялся наполнять второй раз. Затем отставил тару в сторону и ополоснул лицо. Скоро должно было полегчать.

Устроившись со стаканом за столом, он неспешно стал потягивать холодную воду, смывая изо рта остатки лекарственной горечи. Подтянул к себе гаджет. На экране высветилось текущее время — 02:57. Выходило, что в отключке он пробыл пару часов. А таблетки последний раз принимал перед тем, как спуститься в подвал. В сумме получалось больше восьми. Теперь понятно, почему голова трещала по швам.

Рука скользнула по рубцам на затылке. Сколько там ему отмерили врачи с последней операции? Два-три года? И один из них уже прошел.

Ниже часов отображалась строка с двадцатью пропущенными вызовами. Четыре были подписаны, как Шиза. Оставшиеся шестнадцать принадлежали Владу.

Хозяин, наконец, взглянул на гостя. Круглолицый, розовощекий пухляш с густой пшеничной шевелюрой топтался возле порога и с интересом рассматривал аскетичную обстановку его жилища. Хотя, было бы что рассматривать: помятый матрас на полу; старый шкаф без дверей, на полках которого в кучах тряпья сложно было выделить какой-то предмет гардероба; имелись также кухонный стол, пара стульев, плита и холодильник. Все это богатство умещалось в единственной комнате, представлявшую собой совмещенные кухню и спальню. Удобства в виде деревянного сортира и бани скрывались на заднем дворе. Зато в помещении еще имелась дверь, ведущая в подвал, но и там случайные грабители вряд ли бы отыскали, чем поживиться.

-Ну и бомжатник… -подвел итоги толстячок, закончив осмотр на Егоре. -А я, значит, проезжаю мимо, смотрю, а у тебя свет горит. Дай, думаю, зайду, навещу старого друга. Узнаю, как он…

-Пока ещё жив, -практически не соврал Егор. Таблетки уже начинали действовать — головная боль отступала. В его положении о большем не следовало и мечтать. -А теперь можешь разворачиваться и проваливать нахрен!

-А ты, как я погляжу, с нашей последней встречи стал ещё гостеприимнее… -хмыкнул гость.

-Влад, хорош мне сиськи мять! -пустая болтовня утомляла и раздражала. -Какого хера тебе от меня надо в три часа ночи?

-Ребенок пропал, -в мгновение ока посерьезнел гость.

Егор приложил прохладное стекло к виску и уточнил:

-Давно?

-Часа три, -сверился со своим гаджетом Влад.

-Может, сбежал? -с надеждой предположил Егор.

Пухляш отрицательно помотал головой.

-Обувь и все вещи на месте. В квартире ещё младшая сестра, у девочки истерика. Шиза с ней работает, но пока никаких результатов.

-А родители? -в голосе хозяина промелькнули рычащие ноты.

-Не заводись, -поспешил Влад его успокоить. Уж слишком хорошо он знал друга. -Там мать-одиночка. Работает медсестрой в больнице. Сегодня у нее ночное дежурство.

-Почему детей оставила одних? -пальцы, что непроизвольно сжали стакан, ослабили натиск.

-Старшему пацану тринадцать. Считай, почти взрослый. Да и соседка за ними приглядывала. Говорит, прибежала сразу, как услышала крики. Зашла в квартиру, а там только девчонка сидит на кровати и воет, ничего толком объяснить не может. Позвонила матери. Та примчалась с работы. Все обыскала — пацана не нашла. Вызвала сначала ментов. А потом уже Шизу. Та вроде ее подруга, насколько я понял. Шиза — уже меня. Звоню тебе — ты не отвечаешь. Я и приехал…

-Нахера? -оборвал Егор современную интерпретацию «Репки». Если бы мог, он сейчас вопросительно бы поднял бровь, но на голове, как и на теле растительность отсутствовала напрочь. Хоть какая-то польза от химиотерапии — не нужно теперь ни стричься, ни бриться. -Меня списали, неужели забыл?

-Ты обиженную целочку из себя будешь изображать или поможешь? -Влад взялся за дверную ручку.

От порога за все это время гость отдалился не дальше метра.

-Рюкзак захвати, -кивнул Егор на вешалку рядом со входом. -И в машине подожди. Я скоро… -он поднялся из-за стола и направился в другой конец комнаты к шкафу с одеждой.

Влад стащил с вешалки рюкзак и исчез в дверном проеме. Щелкнул замок. Захотелось плюнуть на все и остаться дома. Довести начатое до конца — исправить ошибку — завалиться на старый, потрепанный жизнью, как и он сам, матрас и уснуть. И, кто знает, может, хоть в этот раз ему повезёт, и он не проснётся.

Но уже дважды за эти сутки он до него так и не добрался…

-Слушай, а ты когда последний раз мылся? -опуская окна в машине, поинтересовался Влад, едва Егор уселся в кресле пассажира. -От тебя несет, как от помойного ведра. Потом химчистку салона придется делать.

-Ты мне так и не ответил, -Егор проигнорировал возмущения толстяка. -Какого чёрта ты приперся за мной, а не вызвонил Иваныча или любого другого из отдела?

-Иваныча в городе нет, -сообщил Влад. -А другие… -он замялся. -Короче, с тех пор, как ты сорвался, у нас многое в отделе изменилось. Но все вопросы к Шизе. Это её инициатива. Меня лишь попросили тебя уговорить и привезти.

Егор хмыкнул. С Владом, а по паспорту Владимиром Самойловым, они были знакомы лет семь. Как раз с того момента, когда молодой и ещё не заплывшего жирком салага появился в их отделе и сразу же был назначен ему в напарники. Влад обладал способностью находить подход к абсолютно любому человеку. Благодаря этому он пользовался большим успехом у женщин, хотя и внешнее сходство с Ди Каприо, пусть и заметно располневшим на бабушкиных пирожках, подкидывало ему плюсов к карме. Егору же он больше напоминал Карлсона за его тягу к сладенькому.

Минут через пятнадцать, проехав несколько спальных районов, Влад свернул с главной дороги и запетлял темными проулками. Свет фар запрыгал по придорожным кустам, клумбам и пустым скамейкам возле подъездов. Судя по состоянию тротуара, коммунальщики сюда даже носа не показывали.

Машина проехала вдоль обшарпанной пятиэтажной панельки и остановилась на подобии парковки рядом с полицейским УАЗиком. Егор покинул автомобиль следом за Владом. Бывший напарник захватил сумку товарища и, доверив сигнализации, своё движимое имущество, направился к подъезду.

Несмотря на ранний час, в некоторых окнах уже горел свет. Особо любопытствующие выглядывали с балконов и вполголоса обменивались друг с другом информацией о происходящем — всё же не каждую ночь у них под окнами собираются полицейские. Да ещё и с собакой.

Два сотрудника в форме сидели на лавочке, что-то негромко обсуждая. У ног одного из них сидела немецкая овчарка. Она первой и обратила внимание на приближающихся к подъезду незнакомцев.

-Да хрен его знает… -долетел до ушей Егора обрывок разговора одного из полицейских. -Меня с Гердой эта ненормальная даже на порог не пустила… -пожаловался он, когда напарник, хлопнув того по плечу, указал ему за спину.

Не успел тот развернуться, как собака, что мирно сидела у его ног и предавалась каким-то своим собачьим размышлениям, предостерегающе зарычала. Влад замедлил шаг и остановился в десятке метров от скамейки, отчего Егор едва не ткнулся ему в спину.

-Мужики, можете убрать собаку, -дрожащим голосом попросил пухляш.

Полицейские озадаченно переглянулись.

-Не бойтесь, не укусит, -приободрил Влада кинолог и на всякий случай скомандовал питомцу: -Герда, нельзя.

Вот только животное и не подумало слушаться, добавив к рычанию недружелюбный оскал.

-Да дело не в этом, -замялся Влад и неуклюже улыбнулся: -У меня просто аллергия… С детства… Сильная…

Егор только удивлённо хмыкнул. Медицина, конечно, не стояла на месте, но с каких пор кинофобию приписали к разделу иммунологии?! Видимо, стоило всё же чаще интересоваться новостями. Или же приятель сейчас попросту сочинял на ходу, маскируя свой страх перед лающими четвероногими мнимой болезнью, чтобы не выглядеть трусом в глазах блюстителей правопорядка. Всё же взрослому мужику как-то не солидно трястись от ужаса при виде блохастого друга человека. Причём, если с людьми Влад находил общий язык легко и непринужденно, то его отношения с собаками были диаметрально противоположны. И животные, будто что-то чувствуя, отвечали тому взаимностью.

Зная эту особенность бывшего напарника, Егор покинул укрытие его спины и шагнул вперёд. Время поджимало. Восход был не за горами. И каждая минута промедления сокращала шансы вернуть ребёнка.

Реакция оказалась предсказуема: страх, отвращение и брезгливость исказили совсем недавно беззаботные лица. Даже псина, что до этого злобно скалилась на Влада, жалобно скуля, попыталась спрятаться за хозяином.

-Мужики, мы и в самом деле торопимся, -взял на себя переговоры Егор. -Уберите собаку.

Как раз в это время из-за спины показалась рука Влада, демонстрирующая ксиву.

-Х-хорошо, -быстро опомнился один из полицейских и, толкнул в бок кинолога, выводя того из прострации.

Сотрудникам органов стоило отдать должное. Возможно, здесь сыграли роль заветные корочки, без труда открывающие многие двери, или же внешность просителя не оставляла другого выбора, тем не менее сориентировались и освободили путь они быстро, отступив к дому и пройдя под балконами к соседнему подъезду. Но ещё больше Егора порадовало то, что не прочёл в их глазах к себе ни жалости, ни сострадания. Может, конечно, ему в спину позже и прилетят эти чувства, но он их уже не увидит.

На первом этаже их ожидала еще одна парочка. Сотрудник в форме что-то записывал за женщиной лет шестидесяти в домашнем халате. Судя по всему, она и была той самой соседкой, присматривающей за детьми. Оба бросили взгляды на вошедших.

-Матерь божья! Господи, помилуй! -пожилая женщина отступила на шаг назад, прижавшись спиной к двери и перекрестилась.

На реакции подобного рода Егор уже насмотрелся, чтобы те ещё могли хоть как-то задевать его подстроившуюся под реалии душевную организацию. Да, он не всегда был таким. Неброская в прошлом внешность позволяла не выделяться в толпе. Теперь же уродство в первую очередь привлекало всеобщее внимание и не вызывало разве что безразличия. Потому он редко покидал свое жилище. А если и была такая необходимость, то предпочитал темное время суток. И при этом всегда надевал длинный плащ с капюшоном, несмотря на несезонное для него время. Пусть лучше уж у виска крутят пальцем, чем смотрят в спину с жалостью и сочувствием.

Сержант, хоть и не осенял себя крестным знамением, но дар речи ненадолго все же потерял. Влад сунул ему под нос свою корочку. Но, кажется, тот даже не обратил на нее внимания, с приоткрытым ртом провожая Егора, пока тот не скрылся в квартире следом за напарником.

Коридор от входа под прямым углом расходился в две стороны. Первый рукав вел прямо на кухню с торчавшим в углу холодильником. Второй заканчивался комнатой со стоящим возле стены шкафом. В центре этого рукава располагалась еще одна дверь, ведущая в небольшую спальню. В нее первым делом и заглянул Влад.

Егор же прошёл у того за спиной, лишь мельком взглянув в комнату. На диване расположилась девушка лет тридцати пяти. Красные от слез глаза, синяки под глазами, сгорбившаяся тонкая фигура, крашеные рыжеватого оттенка волосы, с проросшими корнями мышиного цвета. Она держала на руках ребёнка, и покачивалась, словно желая его убаюкать. Девочка лет шести посасывала палец и периодически всхлипывала, прижимаясь к матери.

Помимо них в комнате было и знакомое лицо — Шиза. Вот только никто Шизой называть ее не осмеливался, а странное прозвище сложилось из аббревиатуры на табличке ее кабинета и специфики её должности: психолог Шишкина З.А.

Переступив порог детской, Егор осмотрелся. Комната размером метра три на пять. Вдоль ближайшей стены стояли две кровати, разделенные друг с другом ступенчатой лесенкой книжных полок. На второй оконный проём намекал, что рассвет уже близко. У дальней стенки выстроились в ряд ящик с игрушками и стол с компьютером, подпираемые с двух сторон шкафчиками для одежды.

Егор вновь вернул взгляд к кроватям. На одной постели лежала скомканная простынь. На второй смятое одеяло, край которого был разодран.

-Хреново выглядишь, -отвлёк мужчину женский голос от двери.

-Так меня и не на свидание приглашали, -Егор взглянул на девушку, морщившую носик.

Но подобную претензию вызывала уже не его внешность, а источаемые им запахи.

-Потому давай без прелюдий, -перешел Егор сразу к делу. -У нас на всё не более получаса. Что будет потом, ты и сама прекрасно знаешь.

Шиза посмотрела в окно и согласно кивнула.

-Слава несколько дней, как вернулся из детского лагеря. Маша сказала… -тут Шиза осеклась и пояснила: -Мама пропавшего…

Егор кивнул, а девушка продолжила.

-Маша сказала, что, в принципе, всем был доволен. Странностей ни до поездки, ни после за ним она не замечала.

-Мог он из лагеря что-то с собой привезти? -предположил Егор.

Шиза пожала плечами.

-Если, что и привёз, то Маша не в курсе. Но чужих вещей вроде не находила.

Егор нахмурился и спустя несколько секунд раздумий спросил:

-Он чего-то боялся?

Тут Шиза смутилась, но под вопросительным взглядом мужчины сразу же сдалась.

-Темноты и замкнутых пространств… До развода с Машей их отец запирал детей в туалете, когда те шумно себя вели и выключал свет.

Кулаки Егора сжались. В образовавшейся на миг тишине скрежетнули зубы, сдерживая рвущееся наружу рычание.

-Я работала со Славой, Егор, -девушка попыталась успокоить мужчину. -И, уверяю тебя, он справился с этими фобиями.

Спустя несколько глубоких вдохов Егор вновь владел собой.

-Любимые игрушки? -холодно уточнил он.

Шиза посмотрела на компьютерный стол.

-Компьютер, да телефон — все его любимые игрушки… В футбол ещё играл.

Егор подошёл к компьютеру и положил левую руку на клавиатуру. Убрал. Следом те же манипуляции проделал с телефоном. Дальше очередь подошла к футбольному мячу.

-Не то, -выдал он свой вердикт. -Должно быть что-то ещё.

-Что вы делаете? -раздался неожиданный вопрос от двери. -Вы вообще собираетесь искать моего сына? Зачем вам понадобились его игрушки? Как они могут помочь с его поисками?

-Маш, поверь, так нужно, -Шиза обернулась к застывшей в дверном проёме девушке -Мы обязательно найдем Славу. Просто нам необходимо уточнить некоторые детали…

-Можете всё забрать, только верните мне сына… Пожалуйста… — девушка прижала к себе дочь покрепче и заплакала.

-Его забрал черный человек, -раздался тонкий голосок.

Взгляды присутствующих сошлись на стиснутом в объятиях матери ребёнке.

-Сонь, можешь нам рассказать об этом чёрном человеке? -осторожно попросила Шиза.

-Мы играли, -всхипнула девочка. -Сначала Слава показывал мне привидение. Но было не страшно. А потом…, -девочка сглотнула, подавив желание разрыдаться. -Потом Слава начал рассказывать про черного человека и залез под кровать. Я говорила, чтобы он вылезал, а он меня не слушал. А потом пришел черный человек и его забрал. Он и меня хотел забрать, но меня спас Лаки.

Шиза переглянулась с Егором, и тот кивнул.

-Лаки? -тут же переспросила девушка. -Кто это?

-Это моя собака, -Соня заворочалась на руках у матери и вытащила на свет плюшевого щенка. -Лаки смелый. Он всегда меня защищает, когда мне страшно.

-Сонечка, а ты можешь попросить Лаки нам помочь найти твоего брата? -спросила Шиза. -Ему сейчас, наверное, тоже страшно.

-А вы вернете Славу? -спросила Соня.

-Обязательно! Специально для этого сюда и пришел этот дядя, -Шиза посторонилась, позволяя девочке разглядеть Егора.

«Идиотка!”-пронеслась оценка умственных способностей психолога в голове. „Мало девочка натерпелась за эту ночь, так сейчас матери опять придется ее успокаивать“.

Мысленно он уже готовил уши к истеричным детским воплям.

-Но ты его не пугайся, -продолжила Шиза. -Он хоть и с виду страшненький и от него не очень приятно пахнет, но внутри, поверь мне, он очень добрый. А внешность у него такая, чтобы даже самые страшные черные человеки его боялись. И он обязательно спасет Славу. Только ему нужна помощь твоего Лаки.

-А я не боюсь, -улыбнулась Соня. -И дядя вовсе не страшный. Он просто грустный и болеет, -заключила девочка, протягивая плюшевого щенка Егору со словами. -Спасите, пожалуйста, Славу.

-Я… Постараюсь, -сухо выдавил из себя он, протягивая руку и забирая игрушку.

-А теперь не будем дяде мешать, -вернула себе инициативу Шиза, сопровождая хозяев обратно в комнату, откуда они пришли.

Стоило тем скрыться, как в детской появился Влад с рюкзаком и закрыл за собой дверь. Егор лишь помотал головой, глядя на напарника. Привычки того за прошедший год ничуть не изменились.

-Ну, что? -поинтересовался он, одновременно работая челюстями, и что-то пережевывая. -Нашел?

-Тебе не стыдно воровать у детей конфеты? -ответил вопросом на вопрос Егор.

-Я должен был заесть стресс, -ничуть не смутился напарник. -Ты же знаешь, что иначе я просто не могу работать. И к тому же… -проглотил он содержимое рта: -Я всё потом возмещу. Ты ж меня знаешь…

-Время! -нетерпеливо напомнил ему Егор, так и не получив от того ни малейшего раскаяния.

Влад послушно замолчал и принялся выкладывать из рюкзака на стол вещи. Набор простых карандашей, альбомный лист и белый плюшевый щенок вскоре занимали место отставленной в сторону клавиатуры. Сам Егор устроился на стуле и выбирал карандаш. Наконец один из набора лег поверх листа. Влад же меж тем достал из того же рюкзака верёвку и привязывал Егора к стулу.

-Готов? -спросил Влад, закончив приготовления.

Егор молча кивнул и стянул с правой руки перчатку. Кожу на конечности покрывал ожог, будто ту оплавили, подобно свечному воску. На фалангах пальцев под оплывшими наслоениями темнели неразборчивыми узорами вытатуированные кольца с заключёнными внутри символами. Но знаки размылись кляксами настолько, что распознать что-то знакомое в них не представлялось возможным.

Карандаш устроился у Егора между пальцев. Черный грифель опустился на белый лист. Левая рука взяла детскую игрушку. Голова опрокинулась назад. Глаза закатились. Белки уставились в натяжной потолок. Влада передернуло.

Сколько раз ему уже доводилось наблюдать подобные картины, но каждый раз холодок пробегал по спине.

Карандаш принялся заштриховывать белоснежную поверхность листа, где-то усиливая нажим, где-то ослабляя. Как из очень медленно работающего принтера, из-под антрацитового стержня неспеша выходили очертания стены с серыми рисунками обоев, девочка, забившаяся в угол с прижатым к груди плюшевым щенком, кровать с откинутым одеялом, конец которого свисал к полу, чёрная тощая конечность, взбирающаяся по нему на кровать, и ее обладатель, скрывающийся в темноте. Черная размытая фигура, в которой с натяжкой можно было распознать человеческие очертания.

С последним штрихом Егор шумно выдохнул. Глаза вернулись к серо-голубому цвету зрачков. Он глубоко вздохнул и закашлялся.

-Как ты? -искренние беспокойство и волнение Влада уместились в двух словах.

-Пока жив, -Егор оказался столь же лаконичен.

Напарник спешно принялся отвязывать его от стула. Еще до того, как путы пали, Егор уже доставал из внутреннего кармана пузырек с таблетками. Две, по обыкновению закинул в рот и разжевал. Горечь привычно обволокла слизистую, отчего он поморщился. Сколько он уже их принимает, а все никак не удается привыкнуть.

Вода в поллитровой бутылке из рюкзака перекочевала к нему в руку. Он быстро расправился с крышкой, и живительная влага потекла в организм.

-Что там? -разобравшись, наконец, с горькой засухой во рту спросил Егор у рассматривающего рисунок Влада.

-Вот, полюбуйся… -Влад положил перед Егором на стол исчерченный лист. -Кажись, эту тварь держали на строгой диете.

Художник взглянул на свой эскиз и вынес вердикт:

-Значит, времени у пацана, действительно, мало.

-Или же его и вовсе уже нет, и ты вытащишь оттуда пускающий слюни овощ, -озвучил Влад то, что Егор знал и без него.

Поднявшись со стула, мужчина подошёл к окну и запахнул шторы.

-У тебя больше нет допуска, -напомнил толстяк.

-Меня здесь официально вообще нет, -не остался в долгу Егор. -И, вообще, я в вашей конторе уже не числюсь.

Влад потупился.

-Извини, у меня не было другого выбора. Ты сорвался…

-Забей, -отмахнулся Егор. -Ты всё сделал правильно. Согласно инструкции. Но сейчас, прошу — или помоги, или не мешай, -Егор протянул руку и выжидающе заглянул в глаза бывшему напарнику.

–Горыныч с меня живьём шкуру спустит, -обреченно вздохнул Влад, вкладывая в протянутую ладонь конец веревки.

-Скажешь, что я угрожал лишить тебя сладкого, -выдал Егор одну из фирменных улыбок, от которых некоторые дети часто начинали плакать и звать маму.

-У тебя десять минут, -напомнил Влад. -Потом я тебя вытаскиваю.

-Помню, -кивнул Егор, привязывая верёвку к батарее, и, проверяя узел на прочность.

Следующим из рюкзака на свет явился поясной ремень и незамедлительно обхватил мужскую талию. Второй конец веревки оказался привязан к карабину на нем, и как и первый узел, также был тщательно испытан на прочность.

Влад в это время сидел на коленях перед кроватью и выводил мелом на полу одному ему ведомые знаки. Закончив с начертательством, он поднялся, скептически осмотрел свои художества, и, видимо, не найдя к чему придраться, обернулся к Егору и осведомился:

-Готов?

Тот взял со стола плюшевого щенка и уверенно кивнул. Напарник сверился со своими часами и ещё раз напомнил:

-Десять минут.

-Открывай уже, -произнес художник.

Влад подошел к выключателю и погасил свет. Комната погрузилась в темноту. Лишь по углам занавешенного окна в комнату просачивались фотоны приближающегося рассвета. Егор улёгся на пол и пополз под кровать.

***

Тени шарахнулись от человека, как от прокаженного. Егор поднялся и огляделся. Темнота для него никогда не являлась помехой. Собственно, и темнотой окружающее пространство назвать было бы неправильным. Как нельзя было дать и точное определение месту, в которое он попал. Вроде и открытое пространство, а вроде и подобие помещения, выглядевшего, что карандашный набросок. Если замереть и всматриваться вперёд, возникали очертания стен. Но стоило лишь сделать шаг, как те на этот же шаг сдвигались дальше. Потому, прежде, чем идти, Егор огляделся и ещё раз проверил веревку. Та надежно держалась карабином к креплению на поясе и дальше уходила в серость, где и растворялась. Впрочем, переживать за ее целостность не стоило, и Егор пошел вперёд.

Невнятные настороженные шепотки закружили хоровод вокруг человека. Клубками змей заворочались тени на периферии зрения. Их голоса шипели и посвистывали, постепенно становясь все разборчивее.

-Чужак… Человек… Пришёл… Пища… Подойди ближе… Еще… Чистая душа… Вкусно…

На какой-то миг Егор скосил взгляд на крупным тёмный сгусток и тут же за это поплатился.

-Останешься здесь навсегда, -раздался довольный смешок прямо над самым ухом.

Егор отмахнулся, но было уже поздно. Изначально взятый ориентир ускользнул из поля зрения.

Первое правило хождения по тёмной изнанке — нельзя терять изначальную цель. Сколько раз ему вбивали это в голову, а всё равно попался, как зелёный первоход. Теперь хоть возвращайся по верёвке назад и начинай заново.

Едва не сплюнув от досады, Егор принялся отыскивать на поясе карабин, как за левый рукав тихонько подергали. Он опустил взгляд, встречаясь глазами со светящейся девочкой. Соня одной рукой держала его ладонь, а второй молча указывала направление.

Егор благодарно кивнул и уверенно пошел по указанному вектору. Эхо его шагов понеслось вперёд. Стены задрожали и пошли волнами, с каждым новым перекатом становясь всё мрачнее, словно стягивая свои силы в единственную точку, к которой и приближался человек.

Наконец, словно собрав необходимое количество темноты, мрак слился в подобие невысокой человеческой фигуры, напоминавшей подростка.

-Зря ты пришёл, -прошипела тень.

-Верни мальчика, -потребовал Егор.

-Мальчишка мой, -возразил мрак и залился звонким детским смехом: -У меня уже его голос. Так что ты опоздал.

-Ты лишь плод воображения маленькой девочки.

-Девочка… -мечтательно, словно облизываясь, прошептала фигура. -Вкусная… За ней я тоже обязательно приду… Позже…

-Верни мальчика, -повторил Егор своё требование и приблизился ещё на пару шагов.

-А не то, что?! -с вызовом бросил мрак.

-Иначе я тебя растворю тебя в тенях, -Егор преодолел оставшееся между ними расстояние и схватил фигуру за горло.

-Ой, поймал! -удивился тот. -Боюсь-боюсь. Сдаюсь-сдаюсь! -пасть расползлась в улыбке.

-Отдай пацана! -зарычал Егор и лишь сильнее сдавил пальцы на горле сущности.

Обожженая рука от плеча засветилась и пошла оранжевыми всполохами.

-Дяденька, отпусти, задушишь, -сиплым детским голоском захрипел мрак.

Егор усилил нажим. Рука запылала ярче, готовая вот-вот вспыхнуть ярким пламенем. Мрак, перебирая в воздухе ногами неожиданно замер, и расхохотался человеку прямо в лицо. А в следующий миг тень рассеялась, и кулак Егора стиснул воздух.

-Упс… -насмешливо раздалось над самым ухом.

Егор резко развернулся, но за спиной никого уже не было. Лишь сгусток мрака скользнул в сторону где-то в уголке глаза, исчезая из видимости. Егор вновь повернул голову, пытаясь поймать того в поле зрения, но попытка вновь не увенчалась успехом.

-Не поймаешь-не поймаешь, -передразнивал закружившийся вокруг него хоровод ускользающих теней постепенно сужаясь.

Закружилась голова. В глазах потемнело. Верх с низом, казалось, не переставая, менялись местами. И Егора пошатнуло. Сердце бешено заколотилось в груди. К горлу подступил ком горькой желчи. А подростковые фигуры, ускоряясь, всё продолжали вертеться в вихре, что практически был готов проглотить человека, посмевшего зайти на их территорию. И через несколько секунд чужеродный элемент оказался полностью поглощен мраком.

Яркая вспышка взрезала тьму и огненным мечом скользнула по мельтешившим перед глазами фигурам. Слух Егора разрезали душераздерающие визги. Сгустки теней разом превратились в мрачную дымку, что поднялась вверх и исчезла, слившись с окружающей серостью. Под ногами человека перекатывался клубок с тлеющей шерстью.

Егор наступил на отросток типа хвоста, отчего клубок завизжал еще противнее. Мужчина нагнулся и, ухватив тварь за шкирку, приподнял на уровень глаз и поморщился от ударившего в нос противного запаха паленой шерсти.

Существо чем-то напоминало то ли здоровую крысу, то ли облезлого кота. Длинный хвост, короткие лапки, что пытались потушить остатки тлеющей шерсти, заканчивались тремя недоразвитыми пальчиками. Бесформенная голова, по бокам которой выпирали зародыши ушных раковин. Вдобавок ко всему, существо, очевидно, было слепо, а на месте глаз только зарождались шишкообразные наросты. И нос только начинал формироваться.

В общем и целом, красотой тварь была на любителя, но никак не Егору с его внешными данными о ней рассуждать. Впрочем, то, что существо не оформилось, для него, несомненно, было хорошим знаком. Значит, мальчишку оно еще не поглотило. А вот то, что у твари уже имелась пасть с мелкими зубками, как и то, что она уже умела говорить - немного напрягало. Придется пацану пройти курс реабилитации. Но молодой организм, в принципе, должен быстро справиться с этим временным недугом. Осталась малость - найти мальчишку и вытащить его отсюда.

-Отпусти,-завизжало в руках существо и попыталось извернуться, чтобы укусить пленителя.

-Не дергайся,-предупредил его Егор, и рука его заметно потеплела.

Существо послушно замерло.

-А вот теперь давай попробуем ещё раз и сначала,-сказал Егор и повторил цель своего визита: -Где мальчишка?

-Обещай, что отпустишь, скажу,-прошипело существо свои условия.

-Неправильный ответ,-по руке, держащей тварь прошел лёгкий всполох.

-Там!-завизжала тварь, указывая недоразвитой ручонкой в темный сгусток.

-Хорошо,-произнес Егор. -Пойдем, проверим, не обманываешь ли ты меня.

Вблизи указанное место напоминало большой вход в нору. Тем не менее Егору пришлось сильно пригнуться, чтобы попасть внутрь и оказаться в пустой детской комнате, которую он недавно покинул, забравшись под кровать. Единственным отличием были всё та же серость и отсутствие красок.

-И где?-осмотрев пустую комнату спросил мужчина.

Существо ткнуло ручкой под кровать и Егору пришлось потрудиться, чтобы достать его оттуда. Подросток забился в дальний угол и лишь мычал, когда тот стал его вытаскивать.

Остальное оказалось делом техники: нацепить на Славу запасной пояс, прихватить его карабином к верёвке и, вручив игрушку младшей сестры, проводить ребёнка до выхода.

Едва подросток исчез за стеной серости, плененное существо вновь оказалось у Егора перед глазами. У него к твари осталось ещё одно незавершённое дельце.

-А теперь верни голос, -потребовал мужчина.

-Моё! -попыталась она возразить. -Ты обещал!

-Разве?! -искренне удивился он, сжимая пальцы на горле существа.

Задыхаясь, она раскрыла пасть, и мужчина, ухватившись за высунутый кончик языка, одним резким движением оторвал его, после чего тот вспыхнул в правой руке и рассыпался серым пеплом, сливаясь с окружающими красками.

***

Влад отмерял последние оставшиеся минуты на часах, когда из-под кровати высунулась детская ручонка. Бросив следить за временем, он схватил маленькую ладошку и потянул на себя. Следом за рукой из-под кровати в полумрачную комнату выбрался подросток.

-Слава?! -уточнил Влад.

В ответ тот промычал что-то невнятное.

«Легко отделался вроде», -подумал толстячок, вслух же спросил: -А где тот дядя, что тебя спас?

Впрочем, повторившееся мычание ситуацию не прояснило, да и, по сути, больше не требовалось. Так как ожидаемый ответ, шипя и сдавленно матерясь, выбирался следом из узкого пространства под кроватью, и спустя полминуты отряхивался от пыли посреди комнаты. А ещё минут через пять незамеченным покинул квартиру с тремя обнимающимися и плачущими от счастья людьми.

-Егор, -окликнула его Шиза, когда они с Владом уже покинули подъезд и направлялись к машине.

Он остановился и обернулся.

-Спасибо, -лицо девушки светилось то ли от улыбки, то ли в первых рассветных лучах.

Егор просто кивнул.

-И тебе, и правда, не мешало бы помыться, -успела добавить она перед тем, как их разделила закрывшаяся дверь подъезда.

А еще минут через двадцать уже дверь его дома отсекала Егора от внешнего мира. Рюкзак занял своё место на вешалке. Не раздеваясь, он прошел к двери, ведущей в подвал. Снял замок и распахнул дверь. Изнутри пахнуло холодом, сыростью и затхлостью. Темнота проема звала к себе лёгкими шорохами. Следом за ними неспешным перебором цепи зазвенел металл. Послышались звуки, напоминавшие недовольное рычание.

Егор сунул руку во внутренний карман плаща и извлек оттуда за шкирку сморщенное существо, напоминавшее большую облезлую крысу. Та забрыкалась в его руках.

-Обешшшал… -прошепелявило существо.

-Не шуми, -попросил Егор и, поморщившись от подступающей головной боли, бросил тварь в темноту.

Закрыл дверь. Вернул замок на место. Подошел к крану и набрал стакан воды. В ладони привычно легли пара белых кругляшей и отправились в рот. Зубы принялись перемалывать их в мелкое крошево. Рот обволокла привычная терпкая горечь.

В дверь за спиной застучали маленькие молоточки.

-Ты обешшшал, обешшшал, -повторяло приглушённое шипение.

Егор прошел к валявшемуся на полу матрасу, скидывая плащ по дороге. Говорят, Бог любит троицу. Может, в третий раз за эти сутки ему все же удастся, наконец, прилечь и нормально поспать. Если, конечно, эта тварь угомится…

Шипение, как по заказу, резко оборвалось, сменившись приглушенным утробным рычанием. Маленький барабанщик ускорил было темп, но раздался короткий взвизг, и все стихло.

Егор рухнул на помятый жизнью, как и он сам, матрас, и провалился в сон.