Читать онлайн "Враг моего врага 3. "Ийон Тихий""

Ну ничего тут такого нет,
Что я не видел в другой войне –
Опять расколотый континент,
А значит, здесь мы ещё в цене.
А на борту нарисован крест,
А я в кармане таскаю свой.
Но вот опять перемена мест,
Чужое небо над головой.

Алькор

Ихеру Симу не удалось догнать эскадру. Корабли исчезли, оставив на прощание радужную занавесь, и бывший адъютант Ена Пирана остался один среди врагов в своей спасательной капсуле. Хорошо, врагам было не до него. Пять крейсеров земного флота разворачивались над Нлакисом на фоне звёзд, один из них занял низкую орбиту и описывал величавый круг над планетой.

Молодой гъдеанин помнил, как поступал с чужими спасательными капсулами адмирал. Погибать, попав немилосердному врагу под горячую руку, остро не хотелось. Судорожно схватившись за рычаги, Ихер Сим устремил капсулу прочь от землян – куда глаза глядят, только подальше. Это был момент паники, за который он позже себя корил. Вражеские корабли исчезли из виду, душенька адъютанта слегка успокоилась, мозги пришли в нормальное состояние… и он понял, что заблудился.

Спасательная капсула – не корабль. Консервная банка с простеньким управлением и небольшими запасами ресурсов – только продержаться, эвакуировавшись с гибнущего корабля, до тех пор, пока свои тебя не подберут. Никакой навигации, никаких опознавательных систем. Никакого оружия, разумеется. Жалкий передатчик. Дохлый двигатель. Никто его не заметил, и некоторое время он был счастлив. Пока не стала заканчиваться еда.

Вначале кончились запасы консервов, и Ихер Сим слегка заволновался. Потом – вода. Он включил передатчик, обшаривая эфир. Где же гъдеанская эскадра? Он думал, что адмирал соберёт силы для ответного удара и вернётся, чтобы разбить землян. Но время шло, а в эфире стояла равнодушная тишина.

А потом стал заканчиваться воздух.

Миг – и корабль уже в десятой доле светового года от того места, где вошёл в прыжок. В мире за это время прошёл месяц, но для тебя – лишь миг. Один вдох, один удар сердца.

Размытые дорожки звёзд вновь стали точками, и Ччайкар Ихстл перевёл взгляд с пульта на своего старшего помощника. Цхтам Шшер сгорбился в кресле. Он дышал тяжело, будто пробежал эту десятую светового года на своих двоих, и никак не мог отдышаться. Лицо бледное, потерявшее краску, словно у сумеречника, хотя Цхтам принадлежит к дневному клану. Повязка на голове промокла от крови.

Ччайкар запустил сканирование эфира. Чисто статистически, хоть когда-то, хоть на кого-то они должны наткнуться!

И они наткнулись на чужой «SOS».

– Кто здесь? – по-хантски спросил Ччайкар, поймав частоту.

– Помогите! – Сдавленный голос, приправленный истерикой. – Я в спасательной капсуле!

Ччайкар невольно засмеялся – с сарказмом и разочарованием.

– Чем мы тебе поможем-то? Мы сами в аварийной ситуации.

– У меня нет воды и еды! И воздух кончается, – в отчаянии добавил собеседник.

Ччайкар покачал головой – тот, конечно, не увидел его жеста. Ладно, «Звезде» терять нечего, а этот потерпевший хотя бы надышится и наестся. И, возможно – он кинул взгляд на Цхтама, – пригодится.

– Сам подойти сможешь? У нас ни одного ускорителя.

Когда Ихер Сим засёк движущуюся меж звёзд точку, его охватила лихорадочная радость. Корабль! Он понёсся к нему, выжимая из слабенького двигателя всё, на что тот способен. Корабль приближался, проявился силуэт. Ихер Сим плохо разбирался в типах кораблей, однако понял: не гъдеанский, но и не земной. Ещё чуть ближе, и сделалось ясно: это вообще не ГС-корабль. Характерное сопло фотонного разгонника, покрытое трещинами. Корпус то ли неправильной формы, то ли так пострадал в бою или ином несчастье, что утратил первоначальные контуры. Приближаясь, Ихер Сим различал новые подробности. Между носовым и кормовым модулем – тонкая неровная перемычка, центральные отсеки выгорели. Обшивка вздулась и потрескалась, целые куски вырваны «с мясом». Потёки металла, следы пламени. Изорванные, словно картон, переборки. Посудине досталось с лихвой.

– Подходи к носовому стыковочному люку, – ожили наушники. – С кормы до нас не доберёшься без вакуумного скафандра.

Неловко дёргая рычаги, Ихер Сим подвёл капсулу вплотную. На бугристой поверхности различались следы краски. Неизвестные буквы, не то иероглифы, ни о чём не говорящие гъдеанину. И красный контур звезды в круге.

Пристыковаться удалось не с первого раза: всё-таки Ихер Сим не был пилотом, а помочь ему не могли. Но наконец капсула поймала стыковочный шлюз. Радостный Ихер Сим, заглушив двигатель, сорвался с места, придерживая дыхательную маску: кислорода уже не хватало на полное обновление атмосферы в капсуле, и последние два дня он экономил, отключив воздухообмен и лишь меняя в маске перекисные патроны. Загремел изъеденный огнём корабельный люк, открываясь, и Ихер Сим почти ввалился в чужой корабль, сдирая маску и с упоением глотая воздух, насыщенный кислородом.

– Добро пожаловать на «Райскую звезду».

Это сказал пожилой шитанн с лицом, покрытым суровыми морщинами, и короткой косой четверного плетения, серой от седины. Ихер Сим уставился на него, пытаясь справиться с головокружением от свежего воздуха. Шитанн?

Он попятился.

– Не убивайте меня! Я не делал ничего дурного.

Он ещё боялся угодить к землянам! А нарвался на шитанн.

– Ну что ты, милый! – Старик улыбнулся. – Конечно же, мы тебя не убьём. Это было бы расточительством. Иди сюда, сладенький.

Жилистая рука взяла его за горло, задирая подбородок, холодные пальцы прошлись по шее, нащупывая вену. Ихер Сим в ужасе зажмурился.

Эта планета не была похожа ни на что, виденное прежде. Венера, Марс, спутники Юпитера, пояс астероидов – куда только не забрасывала Захара его работа. Он вдоволь накатался на внутрисистемных судах, зарабатывая имидж и опыт. Теперь он – впервые в жизни – совершил путешествие на ГС-крейсере. Обманчиво краткое: раз – и там. Крейсер доставил его на орбиту, вниз пришлось спускаться шаттлом. Небесная лодка несла его сквозь атмосферу, сквозь белую вату облаков к оранжевой земле, покрытой сотнями тёмных трещин – пересохших ручьев.

Умеренно холодно: минус десять, минус двадцать… Достаточно тёплых штанов и полушубка. Вот только снега совсем нет. Когда-то на планете журчала вода: без воды траинит не образуется. Где она теперь? Возможно, геолог мог бы подсказать, но Захар не был геологом, да и вопрос этот интересовал его лишь постольку-поскольку. Другие насущные задачи видел он перед собой.

– Захар Маркович, наденьте маску, – напомнил один из сопровождающих.

Он натянул дыхательную маску, подключил патрон. Атмосферное давление здесь приемлемое, состав воздуха благоприятный: азот, метан… Увы, нет кислорода. Была ли здесь жизнь когда-нибудь? Кислород – важное условие для жизни, но не обязательное. В азотно-метановой атмосфере многие организмы прекрасно чувствовали бы себя. Но почему-то планета стерильна. Почему? Этот вопрос тоже не слишком волновал Захара. Так, повод поразмыслить на досуге, которого, скорее всего, не будет.

Ступив на поверхность, Захар взглянул вверх, и у него захватило дух от зелёного свода неба с облаками-клёцками. Такого он не видел нигде. Поразительные краски, которые дарил свет иного солнца, будоражили глаз.

– Захар Маркович, сюда.

Для безжизненной планеты пейзаж был слишком оживлён. Здания с полукруглыми куполами, соединённые переходами; карьер, на дне которого замерли странные, инопланетного производства машины, смахивающие на помесь экскаватора с подъёмным краном. Конуса-терриконы на заднем плане, на переднем – бункеры на рельсах, наполненные неровными розоватыми глыбами. Под навесами, где располагались бункеры, поверхность была усыпана мелкой розовой галькой. Захар снял меховую рукавицу, поднял один из камешков, посмотрел сквозь него, щурясь. Изображение причудливо двоилось и преломлялось. Родохромный траинит. Он сунул камешек в карман.

Огромная территория была огорожена колючей проволокой. Наверняка ещё и под током, подумал Захар. Кое-где виднелись следы штурма периметра: кровавые пятна на этой земле не выцветают, ведь тут нет ни воды, ни бактерий. Захар нахмурился:

– Рудник брали с кровью?

Сопровождающий отрицательно покачал головой:

– Это не наша кровь, Захар Маркович. Мы взяли их базу без потерь. Они пытались отстреливаться, ядовитый газ пустили, но скорее с отчаяния. Кого остановит эта проволока? Наш десант атаковал сверху.

Некоторые секции ограды были явно заменены, причём не так давно. Кто-то всё же штурмовал периметр. Должно быть, шшерцы.

– Значит, у нас потерь нет? – уточнил Захар.

– Всего лишь несколько легко раненных, Захар Маркович. Здесь ведь не военная элита сидела – так себе бойцы, разжиревшие охраннички. От шшерцев рудник в основном прикрывали с орбиты.

Захар кивнул. Без потерь – это хорошо. Он не будет начинать с репрессий.

– Проводите меня в кабинет, – распорядился он. Взгляд его вновь упал на бункеры. – И отрядите людей, пусть возьмут рабочих и начинают загружать челнок траинитом.

– Этот приём называется «Травинка прорастает сквозь скалу», – сказал Аддарекх, закончив показывать выполнение, и, поблагодарив кивком своего партнёра Каггера Шшера, добавил со смешком: – Правда, я не знаю, как вы будете выполнять его в своей броне.

Майор Райт ухмыльнулся.

– Броня не всегда под рукой. Пригодится.

Десантники «Ийона Тихого» – несколько десятков здоровых мужчин – внимали тому, что говорил и показывал Аддарекх. Разбившись на пары, повторяли по мере сил, исправляли свои ошибки с помощью пятерых темнокожих шитанн. Каггер Шшер, Ййу Шшер, Винк Трагг, Шшагил Хот, Зигленк Арранц. И Аддарекх Кенцца, немолодой уже вояка, бывший командир младшего звена, нежданно-негаданно сделавшийся главным над всеми, кто спасся с «Райского грома».

Аддарекх не задавал глупых вопросов и пресекал попытки своих подчиненных. Когда мы вернёмся домой? Сейчас прямо капитан Гржельчик всё бросит и повезёт тебя домой. У «Ийона Тихого» своя боевая задача, и ясно как стекло, что Рай в его маршрут не входит. Скажи спасибо, что тебя вытащили с гъдеанского корабля, не дали пропасть. И смирись с тем, что какое-то время – может, и долгое – ты проведёшь на «Ийоне». Да, это не родной борт, но и не плен. Здесь ты можешь внести свой вклад в победу над Гъде. Неважно, чью.

– В броне можно и без приёмов, – подал язвительный голос один из десантников. – А вот как вы, такие доходяги, воюете даже и с приёмами – диву даюсь.

– Мы не всегда такими были, – мрачно буркнул Аддарекх.

Два месяца назад он был высоким и сильным. Теперь – разве что высоким. Длинный, костлявый дистрофик, которому ещё неделю поэтапно выходить из голодания, если – как популярно объяснила вечно сердитая, даром что такая красавица, докторша фрау Золинген – он не хочет, чтобы кишечник узлом свернулся. Сколько времени потребуется, чтобы вернуть мышечную массу, лучше не загадывать. И сколько крови понадобится, чтобы измученный организм преодолел жажду? Докторша злится, что они пьют кровь – можно подумать, её собственную. Кругом полно землян, от запаха горячей здоровой крови крышу сносит, но лучше и не заикаться. Ни один не даст. Даже донорскую консервированную кровь, которую фрау Золинген выдаёт столь неохотно, словно от сердца отрывает, приходится пить так, чтобы никто не видел, будто занимаешься чем-то постыдным.

Нет, Аддарекх не роптал. Земляне вообще отнеслись к ним лучше, чем можно было ожидать по самым благоприятным прогнозам. Не сторонились, нормально разговаривали, справлялись о самочувствии. Но некоторые вещи их раздражают, и ничего с этим не поделаешь.

– А вот такой приём называется «Снег падает на столб», – продолжил Аддарекх.

– А есть такой приём – «Столб падает на снег»? – поинтересовался всё тот же язвительный Вилис.

Земляне засмеялись. Шитанн поморщился.

– Это не приём. Это когда неподготовленный человек, не умея падать, всё же падает.

Все заржали снова.

– Юморист, – одобрительно хмыкнул Бен Райт.

– «Снег падает на столб». – Аддарекх повёл рукой, останавливая смех. – Смотрите внимательно.

Когда капитан Гржельчик приказал заняться боем со своими десантниками, Аддарекх отнёсся к этому без энтузиазма. Чему учить землян? Они прекрасно подготовлены. Оказалось, есть чему учить и есть чему поучиться. Слишком разные школы. Нежданно-негаданно ему понравилось быть наставником. Не просто сидеть и тупо ждать врага, а делать полезное осмысленное дело. К тому же дело отвлекало от ненужных воспоминаний.

Пока Аддарекх сидел на цепи, у него половина чувств словно выключилась. Наверное, защитная реакция. В ангаре, где Ен Пиран приковал пленных, висела атмосфера жути и боли, и только так можно было выжить и не сойти с ума. Теперь же, в тепле, уюте и безопасности, железный кулак, в котором он держал себя, ослаб. Чувства начали включаться одно за другим и вопить от остаточного ужаса. Днём – туда-сюда: обучение, тренировки, разговоры, процедуры… Фильмы, музыка опять же – земляне знают толк в досуге. А ночью совсем кранты. Чувства, почуяв пустоту, начинали выть, не давая спокойно уснуть.

Докторша накричала на него и обвинила в симуляции. Она вообще постоянно бранилась. Но Аддарекх не обращал внимания. Медблок работает круглосуточно, а значит, и ночью. Раз уж невозможно спать, есть куда пойти. Полюбоваться на фрау Золинген, послушать, как она ругается – красивым, хорошо поставленным голосом…

– Ничего у тебя не выйдет, – сказал ему майор Райт.

– В смысле? – не понял он.

– В смысле, с Кларой, – пояснил тот. – Безнадёга. К ней только ленивый не подкатывал, красивая же баба. Но она всех отшивает.

– Я и не думал на этот счёт.

Конечно, Аддарекх думал о ней как о женщине – глупо было бы не думать о такой красавице, – но чисто теоретически: соблазнять докторшу он действительно не планировал. Даже желания не возникало: организм ещё в себя не пришел. Может быть, когда-нибудь…

– Ага, не думал, – хмыкнул Райт. – Чего тогда по ночам в медблок шастаешь?

– Плохо мне, – проворчал он, – вот и шастаю.

Землянин сочувственно похлопал его по плечу.

– Плохо… Ладно. Как станет хорошо, учти: Клара – барышня строгих правил. Один муж и никаких любовников. Никому не светит. А тебе, вампиру – уж извини, в последнюю очередь. Не любит она вампиров. Почему-то, – добавил он.

Вот это «почему-то» побудило Аддарекха задать вопрос:

– А ты? Ты любишь?

Райт уткнулся отрешённым взглядом куда-то в пространство, словно видел там нечто, не видимое больше никому.

– Я люблю кетреййи, – тихо проговорил он. – Я так её люблю, что себя забываю.

– А она?

Райт помолчал.

– Она сказала, что живёт для шитанн.

Аддарекх кивнул. И неожиданно для себя подбодрил майора:

– Не расстраивайся, Райт. Это так, мы живём для кетреййи, а они для нас. Но женятся все на тех, с кем можно завести детей. У вас с кетреййи могут быть дети. Найди её и попросись в её клан.

Райт скосил на него глаза.

– Войти в райский клан? Отрастить проклятую косичку и поить ваших баб кровью?

Аддарекх пожал плечами.

– Ты ведь так любишь, что готов себя забыть. Или всё-таки не готов?

Тьма отпускала неохотно. В глазах плясали мушки. Но в конце концов Ихеру Симу удалось приподнять голову. Первым, что он увидел, была пластиковая бутылка с водой. Он с трудом дотянулся, приник трясущимися губами к вожделенному источнику влаги. Наверняка он сейчас выглядит не лучше кровососа, в экстазе впившегося в чужое горло. Его передёрнуло.

– Очнулся, сладенький? – Голос старика, почти нежный.

Ихер Сим съёжился.

– Не надо больше, – прошептал он и инстинктивно прикрыл горло ладонями. – Не надо!

– Это, милый, не тебе решать, – усмехнулся старик. – Цхтам, ты как?

Второй шитанн пугал Ихера Сима гораздо больше пожилого. Страшный, окровавленный, с гримасой жажды – таким он впервые увидел Цхтама Шшера, когда старик Ччайкар подтащил его к нему вплотную, и в ужасе забился в цепких руках. Старик лишь засмеялся тогда и коротко полоснул его по горлу лезвием ножа. Кровь побежала, падая капля за каплей, он видел свою кровь на губах шитанн, видел его оскал, неумолимо приближающийся, пока не догадался закрыть глаза. Он зажмурил их крепко, боясь открыть, но не мог не чувствовать холодный рот, сладострастно присосавшийся к его шее. Он содрогался в конвульсиях ужаса и отвращения, а Ччайкар держал его – так, чтобы второму кровососу было удобнее…

Ихер Сим не помнил, чтобы старик пил его кровь. Только тот, второй. Старший помощник Цхтам Шшер, провались он… Он поймал на себе его примеривающийся взгляд и снова всхлипнул:

– Не надо!

– Надо, милый, надо. – Шитанн предвкушающе провел языком по губам.

Он выглядел уже не так страшно, как в первый раз. Два хвоста тёмных волос по бокам головы отмыты от крови, повязка на затылке свежая. Лицо не искажено неукротимым желанием разорвать сосуды и высосать жертву досуха. Но Ихера Сима начинало трясти, едва старпом обращал на него внимание.

– Почему ты меня боишься? – мягко спросил шитанн. – Разве я делаю тебе больно? Разве я оскорбляю тебя или унижаю?

– Нет, – прошептал он.

– Я ранен, – сказал Цхтам. – Я потерял много крови. Мне нужна твоя кровь, милый. Чего ты хочешь взамен? Любви? Доставить тебе удовольствие?

– Нет! – Ихер Сим отшатнулся, ударившись о подлокотник кресла, на котором лежал.

Цхтам негромко засмеялся.

– Поешь бульон и приведи себя в порядок, – приказал старик.

Ихер Сим осторожно поднялся с кресла. Голова кружилась. Есть почти не хотелось, но старик вскрыл и сунул ему в руку саморазогревающуюся консервную банку. Еда всё же принесла улучшение, и у него появились силы дойти до гигиенической кабины.

Когда он вернулся – а куда деваться? – его ждал горячий напиток, сладкий и терпкий. Реттихи. И плитка шоколада впридачу. Шитанн щедро кормили и поили его, и кислорода на «Райской звезде», чьи ресурсы были рассчитаны на сотни человек – завались. Они не били его, не мучили, разговаривали ласково и терпеливо. Если бы только не Цхтам Шшер! Прикосновения его губ не были жестокими, скорее чувственными, но это было ещё ужаснее. У Ихера Сима от них всё переворачивалось внутри.

– Иди сюда, сладкий. Не дрожи так. Чего тут страшного? Ну же, убери руки с шеи и не лепечи глупости. Что ты, как маленький?

Низвержение с вершины в пучину было внезапным и стремительным. Пропала связь с эскадрой Ена Пирана. Прошла пара суток, на протяжении которых гъдеане тщетно пытались наладить связь. На третью ночь на базу напали. Неожиданная атака с неба, вопли и стоны умирающей охраны. Кан Телевер вскочил с постели, натянул штаны, выбежал в коридор, намереваясь организовать оборону. Но было уже поздно. Все коридоры находились в руках чужих солдат в диковинной жёсткой броне, увешанных оружием, которое Кан Телевер и не видел никогда. Где-то кричала женщина. Он дёрнулся, и броненосный монстр, контролирующий коридор, поднял руку с бластером.

– В комнату, – гулко прозвучало по-хантски из-под непрозрачного шлема.

Кан Телевер прежде не считал себя трусом. Но дуло, блестящее отражателями, смотрело прямо ему в лицо. Волосы на голове зашевелились, по спине пробежал мерзкий холодок. Чужой палец лежал на кнопке равнодушно, словно не человек на прицеле, а мишень. Палец слегка изменил положение – может, и не собираясь выстрелить, лишь намекая. Кан Телевер не выдержал. Юркнул обратно в комнату, захлопнул дверь, бросился на кровать и обхватил голову руками.

К нему пришли через час. Стащили с кровати, обшмонали, велели встать в угол. Тщательно обыскали комнату, сгребли всё ценное. С помощью встроенного в броню плазменного резака вскрыли сейф, который Кан Телевер почитал невскрываемым. Всё – с каким-то безразличием, без злобы и азарта, но и без сочувствия.

– Вы кто? – спросил он.

На шшерцев вторгшиеся не походили. Поднятые забрала шлемов открывали черты лица, сходные с кетреййи, но у шшерцев он никогда не видел такой экипировки. Да и язык, на котором они переговаривались между собой, не был шитанн. Кан Телевер, конечно, не говорил на шитанн, но за годы здесь научился его узнавать по длинным согласным и зубодробительным сочетаниям шипящих. Язык же, который он слышал сейчас, был ему совсем незнаком.

Чужак посмотрел на него долгим взглядом, словно сомневаясь, отвечать ли. Всё же ответил:

– Десант с ГС-крейсера «Сайрес Смит», Земля.

Они ушли, не став запирать дверь. Судьба побеждённого их не интересовала. Будет он сидеть у себя или бродить по коридорам – какая разница? Захочет сбежать с базы – скатертью дорога. Куда он без кислорода денется?

Земля. Кан Телевер слыхал, что Земля объявила Нлакис своей территорией, но и не думал придавать этому значение. Какие-то политические игры где-то там, какое отношение они могут иметь к нему? Грызня из-за Нлакиса в Совете координаторов длилась годами, шшерские хозяева планеты пытались выжить гъдеан со своих земель, но безуспешно. Мало ли что там де-юре, де-факто Нлакис принадлежал Гъде. Укреплённая база, прикрытие эскадры Ена Пирана, налаженный транспорт. Так неужели слушать чьи-то заявления? Пусть земляне хоть слюнями брызжут, они не посмеют тронуть гъдеанский рудник, побоятся выставить себя агрессорами перед всей Галактикой.

А они не побоялись и посмели.

Землянин в броне, но без шлема шёл ему навстречу, таща перекинутую через плечо женщину и безмятежно насвистывая. Предвкушает удовольствие, гад. Если бы женщина визжала и вырывалась, Кан Телевер, возможно, не выдержал бы, полез скандалить. Получил бы лазером в глаз или, в лучшем случае, металлической перчаткой в висок. Однако гъдеанка покорно молчала, только свисающие вниз каштановые косы бились о броню в такт шагам.

У перехода в соседний купол он увидел ещё нескольких женщин. Прибрав волосы под шапочки, они отмывали с прозрачного пластика чью-то кровь и мозги. Кану Телеверу стало дурно. Ему было невдомёк, почему этих женщин не тошнит.

– Чего встал? – неприветливо буркнул вооружённый землянин, приглядывавший за уборкой. – Смотри, чтоб тебя самого со стен отмывать не пришлось.

Вздрогнув, он сделал шаг назад.

– Что… что тут было?

– Ваша охрана пыталась сделать вид, будто что-то охраняет. – Он хмыкнул. – Меньше надо мнить о себе. Сдались бы сразу – и живы бы остались, и уборка б не понадобилась.

Звучало это так, словно сожалеет боец главным образом о лишней уборке. Как же, женщины заняты ерундой, вместо того чтобы радовать победителей. Сами по себе убитые мало волновали его.

Кан Телевер поспешил вернуться в свою комнату, где и просидел до вечера, забыв даже о голоде. До еды ли, когда желудок съёживается? А вечером за ним пришли.

– Кан Телевер, – прочитал с экрана электронного органайзера землянин – без брони, в синем комбинезоне, но вооружённый – и посмотрел на него вопросительно.

Он сглотнул и кивнул.

– К директору.

Ещё вчера директором здесь был он.

Стук в дверь разбудил Клару, задремавшую у стола в медблоке. Она подняла сонные глаза на входящего. Опять этот белохвостый вампир.

– Убирайся, Аддарекх!

Он кротко улыбнулся.

– Неужели вы прогоните человека, нуждающегося в помощи?

– Да какой ты человек? – окрысилась она. – Кровосос! – И швырнула в него упаковкой ваты.

Упаковка отскочила от груди вампира, не причинив ему, естественно, никакого вреда. Он сел на кушетку.

– Вы – медик, фрау Золинген. Вы разбираетесь в анатомии и физиологии. Вам лучше всех известно, что я – человек.

– Выкладывай, что тебе надо, Аддарекх, и катись к чёрту! – Она резко встала, подошла к шкафчику и бросила на кушетку рядом с вампиром запаянный пластиковый пакет с кровью. – Это?

Он аккуратно взял пакет.

– Спасибо, фрау Золинген. Вы – добрая фея.

– Я – главврач этой посудины, чёрт тебя побери! А теперь вали отсюда и пей в каком-нибудь другом месте, не порть мне аппетит.

– Вы очень красивая, когда злитесь.

Клара возмущённо вздохнула и скрестила руки на груди. Вампир её бесил. Во-первых и в-основных – тем, что он вампир. Тем, что из-за него и пятерых его товарищей запасы донорской крови тают день ото дня. А вдруг кому-то срочно понадобится переливание крови? Этот запас вовсе не для вампиров предназначен! А что будет, когда они все выпьют?

– Мы скоро придём в норму, – сказал ей Аддарекх. – Поправим здоровье, и кровь будет нужна реже.

Слабое утешение! Всё равно нужна. Бестолковые организмы. Вот уж точно, нет на них благословения Господа.

Во-вторых, проклятый Аддарекх завел привычку всё свободное время торчать в медицинском блоке. Клара терпеть не могла надоедливых симулянтов и с ними не церемонилась. Как правило, хватало пары нагоняев и укола магнезии, чтобы раздолбай заявил, что чувствует себя гораздо лучше, и поспешно покинул медблок. Но с этим вампиром она никак не могла справиться. Кричала на него, откровенно грубила, а ему всё нипочем. И даже не огрызнётся в ответ. Вежливый, зараза. И улыбается. Она ему магнезию колет, а он улыбается.

– Слышишь меня? Пошёл вон!

– Мне плохо, фрау Золинген.

– Ты – чёртов симулянт!

– Померьте мне давление, а?

Сердито фыркнув, она потянулась за тонометром.

Аддарекх прикрыл глаза, наслаждаясь прикосновением тёплых рук. Пусть кричит, пусть ругается, только пусть трогает его своими чудесными мягкими пальчиками. Вчера она хлестнула его ладонью по щеке, но даже такое прикосновение было в удовольствие. Слишком давно его не касалась женская рука. Разве ему много надо? Чувствовать её тепло, её запах, просто находиться рядом, просто смотреть на неё… Просто не оставаться одному…

– Нормальное у тебя давление. Проваливай!

– А может, вы меня послушаете этим… фонендоскопом?

– Я тебе этот фонендоскоп сейчас в задницу запихаю! Ноги в руки, и пошёл!

– У вас глаза, как зелёная трава. А когда вы кричите, они вспыхивают, будто на солнце.

Она вновь шумно вздохнула.

– Аддарекх, если ты не отстанешь, я тебе опять укол сделаю. Специально для симулянтов. Лучше уходи.

– Делайте. – Он послушно лёг на кушетку и спустил штаны, обнажая ягодицы. Костлявые, уколоть-то не во что!

– Аддарекх, ты не понимаешь, что ли? Магнезию твою любимую поставлю.

– Вы врач, вам виднее.

– Ты же знаешь, что это больно!

– Если вы считаете, что так нужно – делайте.

Ну, ничем его не прошибёшь! Клара в сердцах отбросила упаковку одноразовых шприцев.

– Надевай свои штаны обратно. Разлёгся тут!

– А как же укол?

– Обойдёшься без укола.

Она вообще не понимала, как он может сидеть. После всех тех уколов, которые она уже сделала. Против воли в душе шевельнулась жалость. Всё-таки она доктор, а не палач.

– Всё, Аддарекх. Забирай кровь и иди спать, ночь ведь.

– Не могу я спать, – откликнулся он, и в его словах Кларе почудилась горечь. – Мне страшно.

– Прекрати!

– Мне снятся сны, – прошептал он. – О том, что было. Не могу я.

– Дать тебе снотворное?

– Чтоб я ещё и проснуться не смог? – Горький смешок.

– Но нельзя же совсем не спать. – Клара покачала головой.

– Я стараюсь.

– Сколько ты не спал? – внезапно пришло ей в голову.

– Четверо суток.

– А почему сразу не сказал?

– Я вам каждый день об этом говорю, – истерически засмеялся вампир.

А ведь правда. Каждый день и каждую ночь приходит и жалуется. А она списывала на симуляцию.

Клара отсыпала ему таблеток и кинула одеяло:

– Выпей, это седативное. Ложись здесь на кушетке и спи. Начнёшь метаться – разбужу.

Аддарекх завернулся в одеяло, положил пакет с кровью под щёку – как ребёнок любимую игрушку.

– Спасибо, фрау Золинген. Вы такая добрая.

– На здоровье. – Ей было неловко. – Аддарекх… – Она поколебалась. – Извини, что не прислушалась вовремя.

Он уже спал.

– Так с какого же ты корабля, милый? – спросил Ччайкар Ихстл.

Цхтам ушёл в душ, и гъдеанин приободрился. Присутствие старпома подавляло его. Капитан не мог понять, почему. Благодарный Цхтам обращался с молодым человеком куда ласковее и предупредительнее сухого Ччайкара.

Они провели в этой области космоса несколько дней. Ччайкар не хотел уходить, пока доподлинно не выяснит, нет ли здесь людей, которых можно попросить о помощи. Ведь откуда-то же взялся этот Ихер Сим? Но поговорить с ним не получалось. Гъдеанин то пребывал в забытьи, то дрожал и упрашивал его не трогать. Дурачок. Цхтам понемногу приходил в себя, поправлялся, лицо приобрело нормальный цвет. Самое страшное для старпома миновало, смерть отступила благодаря крови гъдеанина. Ччайкар сцедил бы её до капли, если бы это понадобилось для Цхтама, но Цхтам останавливался даже в жажде, давал Симу отдышаться, немного восстановиться. У старпома железная сила воли, а глупый мальчишка не понимает, насколько он ей обязан.

– С какого ты корабля, Сим?

Гъдеанин проглотил кусок шоколада, едва не подавившись, уставился на Ччайкара. Тот подбодрил его поощрительным кивком.

– Я… с эсминца «Белый», господин. С флагмана эскадры Ена Пирана. Мы стояли у Нлакиса, и…

– Что за Нлакис? – перебил Ччайкар. – Где это вообще? И кто такой Ен Пиран?

Ихер Сим вытаращил глаза.

– Вы не знаете Ена Пирана? – Это имя знали все шитанн наперечёт, знали и проклинали; он поверить не мог. А ведь кровосос сказал нечто ещё более невероятное! – Вы не слышали про Нлакис? – Все слышали про Нлакис; он, наверное, издевается.

– Нас тут шестнадцать лет не было, – усмехнулся Ччайкар. – «Райская звезда» ушла в световой прыжок от Шшерского Рая к планете А46-2818-1 на границе нашего сектора. Едва мы вышли из прыжка, нас атаковали корабли неизвестного типа. Мы не знаем, почему, не знаем, что тут у вас вообще происходит.

– «Райская звезда»? – шёпотом переспросил Ихер Сим. Озарение настигало его постепенно. – Экспедиционный корабль, неожиданно появившийся в окрестностях Нлакиса? Тот, что сбросил ускорители и подбил два ГС-эсминца? Это вы?

– Это мы, – сдержанно кивнул капитан. – Давай, парень. Расскажи мне о вашей Вселенной.

Ихеру Симу вдруг пришло в голову, что самое страшное – вовсе не жадные поцелуи Цхтама Шшера, не мушки в глазах от кровопотери. Самое страшное может быть впереди, когда они узнают, что это его адмирал отдал приказ уничтожить «Райскую звезду». Он невольно попятился, отставив чашку с реттихи.

– В-вы меня не убьёте? – Справиться с внезапно одолевшим заиканием не удалось.

Ччайкар прищурился.

– Есть за что? – Гъдеанин испуганно молчал. – Ага, значит, есть. Но ты говори, сладкий, не бойся. Ты спас жизнь Цхтаму. Мы тебя не убьём, даже если ты – наш враг.

Ихер Сим зажмурился и выдавил:

– Идёт война между Раем и Гъде. Уже четыре года. За нлакисские залежи родохромного траинита. Эскадра Ена Пирана блокировала планету. Вы вышли из прыжка прямо в карантинную зону, и адмирал приказал стрелять.

Вот оно как. Пока они были в полёте, за траинит началась война.

– Я был адъютантом адмирала, – добавил съёжившийся гъдеанин. – Вы можете мне не верить, но я просил за вас. Я сказал адмиралу, что это мирный корабль, он не представляет угрозы… Не обязательно расстреливать его, можно просто задержать… Но…

– Но адмирал, как и все адмиралы, не слушает никого, кроме себя, – хмыкнул Ччайкар. – Сядь, Сим, не жмись. Пей свой реттихи.

Даже если гъдеанин врёт, желая себя выгородить, в его жизни мало что изменится. Пока он с ними, они будут холить его и лелеять, поить и кормить до отвала, заботиться о нём. Они не дадут ему умереть, а он – им. А потом… Надо ещё, чтоб было какое-нибудь «потом».

– Объясни мне одну вещь, Сим. Ты говоришь, война у этой планеты… у Нлакиса длится уже четыре года. Как? Как это возможно, если от ближайшей точки – Рая – до Нлакиса шестнадцать лет? Мы лишь сейчас закончили свой путь, а до нас никто не выдвигался к Нлакису.

– Вы совсем ничего не знаете, да? – пробормотал Ихер Сим. – Верно, ГС-корабли появились после того, как вы ушли в прыжок. Корабли, которые не следуют геометрии пространства, а прокалывают его насквозь. Путь из одного уголка Галактики в другой теперь занимает пару часов, не больше. До Нлакиса добрались уже давно. Траинит теперь – стратегическое сырье, из него делают фокусирующие модули ГС-кораблей. Потому-то и началась война.

– Кто побеждает? – осведомился Ччайкар.

Ихер Сим неуютно поёжился.

– Рай проигрывал. Мы уничтожили семнадцать райских ГС-линкоров из восемнадцати. Мы полностью контролировали Нлакис…

Ччайкар и Цхтам, вышедший из гигиенической кабины с полотенцем в руке, переглянулись.

– Ты говоришь в прошедшем времени, – заметил Ччайкар.

– Последний ваш линкор, «Райская молния», привёз на Землю посланника. Рай передал Нлакис Земле. Это выглядело смешно, ведь Нлакис фактически и не принадлежал Раю. Но земляне не думали смеяться. Они разогнали эскадру Ена Пирана и уничтожили три эсминца, в том числе флагман. Я чуть не попал в плен. В общем-то, попал. Но меня отпустили.

– Почему земляне тебя отпустили? – с интересом спросил Цхтам, аккуратно промокая полотенцем влажные волосы. Жуткий шрам на его голове начал затягиваться.

Ихер Сим опустил голову.

– Потому что, когда все бежали с горящего «Белого», я задержался, чтобы снять цепи с пленных шитанн.

– Наверное, для тебя было бы лучше остаться у них в плену, – проговорил Ччайкар. – По крайней мере, знал бы, на каком ты свете. Мог быть уверен, что когда-нибудь вернёшься домой…

Земляне ненавидят шитанн, но вряд ли жестоко обошлись бы с гъдеанином… Стоп. Неувязочка. Земляне, о которых Ччайкар слышал всю свою жизнь, не погладили бы Сима по головке за попытку освободить шитанн. Вернее всего, приковали бы его рядом и разожгли под ним костёр пожарче.

Что-то не так. Рай посылает на Землю дипломата. Впервые за тысячу лет! И его там не подвешивают на солнце, прибитого к доскам, не раздирают на куски. Его предложение выслушивают и принимают.

Новости, рассказанные Ихером Симом, были удивительны. ГС-корабли, война за траинит… Но именно то, что он сказал о землянах, заставило Ччайкара Ихстла осознать: мир изменился.

– Мы заблудились, Сим. У нас нет навигационного оборудования, наш сервер погиб вместе с одним из отсеков. Мы не можем ни рассчитать прыжок, ни воспользоваться квантовой связью. Ты знаешь, в какой стороне земляне? – произнёс он с надеждой. – Хотя бы примерно?

Ихер Сим покачал головой.

– Я был в панике, не думал, куда лечу, лишь бы подальше. Потом, когда стали кончаться ресурсы, беспорядочно кружил по космосу, пока не наткнулся на вас.

Ччайкар негромко вздохнул.

– Что ж, Сим, придется тебе ещё какое-то время пожить вместе с нами. Цхтам, продолжаем поиск. Я начну прогревать главный двигатель, а ты пока можешь заняться нашим дорогим гостем.

Цхтам Шшер со сладкой улыбкой шагнул к гъдеанину, и он, сжав веки, запрокинул голову, открывая горло, испещрённое укусами. Могло быть гораздо хуже. Капитан Ччайкар назвал его гостем, но на самом деле гъдеанин для шитанн – враг, пленник. Они могли бы поступить с ним так же, как Ен Пиран – с теми, кто попадал ему в руки. Имели моральное право. Лучше уж так. Пусть Цхтам Шшер пьёт его кровь, сколько хочет, пусть даже лапает его.

Землянин был коротко стрижен, лет сорока-пятидесяти. Чёрные волосы, зеленоватые глаза, тяжёлый подбородок. Вида не военного: безоружный, невысокий, брюшко над ремнём. Это слегка обнадёжило Кана Телевера. Возможно, с ним удастся договориться.

– Захар Маркович Зальцштадтер, – представился он, не вставая с крутящегося кресла, лишь развернулся в нём вполоборота к вошедшему, положив локоть на боком стоящий стол. Когда-то – ещё вчера – это был стол Кана Телевера. Его кабинет. – Кризисный управляющий группы компаний «Экзокристалл».

– У вас кризис? – не понял Кан Телевер.

– Это у вас кризис, – снисходительно откликнулся землянин.

– У нас не было никакого кризиса, пока вы не появились! – с горечью сказал он.

Против ожиданий, землянин не рассердился. Лишь усмехнулся:

– А теперь он есть. Разруливать будем? Или перестреляем вас всех и начнем всё с нуля?

Голос у него был добрый-добрый, и до Кана Телевера не сразу дошёл смысл слов. А когда дошёл, у него задрожали колени.

– Да вы не волнуйтесь, батенька, – молвил землянин. – Сядьте вон на табуретку. Курить хотите? – Он протянул пачку сигарет.

Кан Телевер отшатнулся.

– Я не употребляю греховного зелья!

– А зря, – заметил землянин, прикуривая от зажигалки. – В кризис, знаете ли, очень помогает.

Кан Телевер сел на указанный табурет, морщась от сигаретного дыма.

– Значит, будем разруливать, – жизнеутверждающе произнёс землянин. – Я надеюсь, у вас нет иллюзий? Нлакис принадлежит Земле, а этот рудник – компании «Экзокристалл».

– Это незаконно, – возразил Кан Телевер. – Может быть, Нлакис и ваш – это дело политиков. Но наша база – собственность Гъде.

– О, иллюзии все же есть. – Кризисный управляющий засмеялся. – Ну, так я вам объясню кое-что о законе и правах. Нлакис – земная территория, он официально передан нам Шшерским Раем. Вашим патронам давно было предложено либо данную территорию покинуть, либо платить налог на добычу. Почему-то правительство Гъде отнеслось к этому предложению без должной серьёзности. Насколько я припоминаю, последний транспорт с траинитом ушёл отсюда на Гъде неделю назад, а налогов как не было, так и нет. Печально, не правда ли? Мы – люди цивилизованные, привыкшие решать любые вопросы миром и справедливым судом. Но ваш адмирал Ен Пиран позволил себе грубость по отношению к нашему крейсеру. Очень, очень недальновидно. Теперь между нами война, господин Кан, и мы действуем по законам войны. Правительство Гъде не захотело отдать нам рудник добром, вот мы его и захватили.

– Мы не знали о войне!

– Это, батенька, ваши проблемы. Ваше правительство на вас наплевало, ваш хвалёный адмирал бросил вас и удрал. Мы могли бы выгнать вас всех с нашей базы и дыхательных масок не дать. Но мы руководствуемся гуманизмом в своих поступках и стремлениях. Мы обеспечим воздухом, водой и едой каждого, кто будет работать, даже если вчера он встретил землян с оружием в руках.

– То есть вы позволите нам продолжать добычу? – уточнил Кан Телевер.

– Разумеется, – кивнул землянин. – С завтрашнего дня добыча траинита должна быть возобновлена. Мне не нравятся простои. Это не в стиле компании.

– На какой процент вы претендуете? – Кан Телевер не вчера родился, понимал, что просто так в жизни ничего хорошего не даётся.

Землянин забавно вздёрнул тёмную бровь.

– Процент? – Он покачал головой. – Ну и ну! Вы, видимо, неправильно поняли ситуацию, господин Кан. Никаких процентов. Вы работаете на нас и только на нас.

– То есть вы будете платить людям жалованье вместо Гъде?

– Ну вы даёте, батенька! – Он рассмеялся. – Конечно же, нет. Жалованье! – фыркнул он. – Мы не собираемся вас нанимать. Вы – пленники, и выбор, который мы вам предоставляем, иные пленники вымаливали бы. Хотите – подыхайте за стенами базы, хотите – работайте за еду.

– Господин Захар…

– Называйте меня «господин Зальцштадтер», – прервал его землянин.

Кан Телевер опустил глаза.

– У вас очень трудная фамилия.

– А вы постарайтесь, батенька. Потренируйтесь.

Гъдеанин скрипнул зубами.

– Господин Зальц-штад-тер. – Землянин одобрительно кивнул. – У нас на базе есть женщины. Инженеры, обслуга…

– Это прекрасно, – прокомментировал землянин.

– Ваши солдаты к ним пристают.

Он покивал.

– Право же, было бы странно, если б они приставали к мужчинам.

– Если вы хотите, чтобы мы на вас работали, – Кан Телевер выдвинул условие, – пусть ваши вояки оставят женщин в покое!

Землянин хмыкнул.

– Вы, господин Кан, можете не работать на нас, коли не желаете. Но, думаю, большинство согласится. И женщины тоже.

– Пожалуйста, оградите их от произвола!

Он отрицательно покачал головой.

– Не будьте идеалистом, батенька. Если бы вы не стали сопротивляться, сдали бы базу без стрельбы, культурно и организованно – вопрос стоял бы иначе. Но десанту пришлось поработать, пролилась кровь, среди них есть раненые. Они заслужили небольшую компенсацию. Я не стану им препятствовать, пока они никого не убивают и не калечат. Когда их сменят охранные предприятия – с теми разговор будет другой.

– Но…

– Вам, в сущности, здорово повезло, господин Кан, что среди десантников нет ни одного убитого. – Голос землянина заледенел. – Случись такое, вы бабами не отделались бы. За каждого я лично приказал бы расстрелять десятерых. Мы, знаете ли, дорожим своими кадрами.

Кан Телевер закусил губу.

– До завтра, господин Кан. Завтра я хочу проснуться от шума машин. Пока добыча стоит, ваши люди только зря тратят кислород. Вы меня поняли? – Землянин ткнул в него горящей сигаретой; хорошо, не прикоснулся.

– Да… господин Зальц-штадтер, – процедил он.

Слова Аддарекха зацепили Бена. Он думал над ними день и ночь. На что он готов ради Эйззы? Бросит ли всё, чтоб уехать за ней?

Поджилки, честно говоря, тряслись. Между Раем и Землёй теперь подписан договор, земляне больше не враги для шитанн. На бумаге – да, но общественное мнение инерционно. Когда ещё вампиров перестанут звать на Земле дьявольскими тварями? Когда ещё в Раю перестанут шарахаться от землян?

Но он бы рискнул. Пусть до желудочной слабости страшно оказаться одному среди вампиров, в темноте сумеречной стороны, он рискнул бы. Эйзза того стоит. Он отыщет её, придёт в её клан и попросит её руки – или как там у них принято? Если кому-то понадобится его кровь – отдаст, чёрт с ним. Лишь бы быть с ней рядом, жить с ней вместе, спать вдвоём, растить детей. Он найдёт работу в Раю. Неужели же он – здоровый, умный – и не найдёт? Надо только выучить язык.

Он обратился к вампиру в столовой.

– Аддарекх, ты можешь научить меня райскому языку?

– Райскому? – переспросил он, сгружая тарелки с подноса на столик. – Нет такого языка, Райт. Есть язык шитанн. Тебе нужен он? Вряд ли ба.

– А у кетреййи свой язык? – полюбопытствовал Бен.

– Нет. – Аддарекх убрал поднос и обстоятельно взялся за суп. – Кетреййи говорят на шитанн.

– А что с их языком?

Вампир скосил глаза от тарелки.

– Ничего. Не было его никогда. Райт, если бы мы их не учили говорить, они бы вообще не разговаривали. Это же кетреййи.

– Ну и что? – Ему стало обидно за кетреййи. – Может, не будь вас, они когда-нибудь свой язык придумали бы.

Аддарекх взглянул на него снисходительно.

– Райт, сколько у тебя мозгов?

– Тебя в карты обыграть хватит, – насупился он.

– А в граммах?

– Ну… килограмм с чем-то. Может, тысяча двести. Или тысяча четыреста.

– А у кетреййи – четыреста. Без тысячи. Вдумайся, Райт. Какие организмы у вас на Земле имеют четыреста граммов мозга?

– Хотите анекдот? – За столик радостно плюхнулся Вилис со своим подносом. – Устроили ханты ярмарку мозгов. Ходят покупатели, смотрят на таблички. «Мозги землянина, 1 килограмм – 100 монет». «Мозги шитанн, 1 килограмм – 200 монет». «Мозги кетреййи, 1 килограмм – 5000 монет». Покупатели возмущаются: мол, почему это мозги кетреййи такие дорогие? А им в ответ: вы представляете, сколько их забить пришлось, чтобы килограмм наковырять?

– Сдристни, – сказал Бен. – Мы тут за дело перетираем. – И снова повернулся к Аддарекху. – Всё-таки, не массой единой жив человек. В коре массы немного, а там, в извилинах, вся логика.

– О! – Вилис вспомнил ещё один анекдот. – Привезли в анатомичку труп строителя-кетреййи, производят вскрытие. Достали мозг, студенты ахают: да там же всего одна извилина! А профессор им: это не извилина, это вмятина от каски.

Аддарекх не засмеялся, а кивнул:

– Примерно так.

– Да ладно, – не поверил Бен. – Почему они тогда так много знают и умеют? Ну, в смысле, для своих мозгов много?

– Потому что мы очень хорошо умеем учить, – ответил шитанн со сдержанной гордостью.

– Так научи, – попросил Бен.

– Не вопрос, научу, раз так хочешь. Только время надо выбрать, чтоб ты на службу не отвлекался.

– А сколько времени потребуется?

– Тебе-то? – Аддарекх окинул его оценивающим взглядом. – С твоими мозгами – дней пять.

Бен присвистнул. Он рассчитывал на стандартный ответ: год, или там полгода… Пять дней! Похоже, шитанн и впрямь хорошо умеют учить.

– А мне? – встрял Вилис.

– А тебе, колючка ты этакая – месяц, – ехидно бросил Аддарекх. – И то акцент останется.

Вилис, оскорблённый в лучших чувствах, наконец убрался – но недалеко, подсел за столик к Винку Траггу и Зигленку Арранцу, дабы осчастливить и их анекдотом-другим, пока не забыл. Вилис в последнее время полюбил общаться с шитанн. Здоровенному улыбчивому блондину вампиры подсознательно доверяли, а когда становилось ясно, что язык у него, как рашпиль, было поздно. Почему он не огребал в лоб – загадка. Может, слишком напоминал кетреййи, и у шитанн рука не поднималась? Последняя теория, которой он вчера грузил вампиров – это якобы общее происхождение слов «шитанн» и «shit». Бен на их месте врезал бы.

– Зачем тебе учить язык? – спросил Аддарекх. – Собрался всё-таки в Рай?

Тот кивнул.

– Да. Я хочу поехать за моей Эйззой. Только я не знаю, как туда попасть.

Аддарекх грустно засмеялся.

– Я вот тоже не знаю! Но когда-нибудь мы, наверное, вернёмся домой. Езжай со мной, я тебе помогу, чем смогу.

Вокруг стояла ночь, но темно не было. Фонари – жёлтые, белые и голубые; прожектора на площади, светящаяся реклама на стенах зданий, подсветка сквериков. Падал пушистый снег, но не было и холодно. Кто-то проследил, чтобы Эйзза тепло оделась, надела шапку, застегнула как следует куртку – гражданскую, женскую, расшитую блестящими бусинами. Наверное, хирра Айцтрана. Айцтрана куда-то её вела, крепко и надёжно держа за руку. Высокий кетреййи из Селдхреди нёс её большую сумку и поддерживал под локоть на ступеньках и порожках. Айцтрана что-то говорила – что-то успокаивающее, – а потом вдруг, на середине фразы, сама начинала плакать. Эйзза не хотела слушать, потому что тот момент, когда она срывалась на слёзы, был ужасен. Девушка машинально переставляла ноги, воспринимая действительность не то как кино, не то как сон, не зная, куда идёт. Хирра Айцтрана знает. Хирра Айцтрана всё уладит. Наверное. Если бы Эйзза могла поверить в это полностью, она была бы спокойна и счастлива. Но она была умной девушкой, а потому очень несчастной. Она чувствовала, что изящная красавица шитанн, украдкой вытирающая слёзы, так же беспомощна перед реальностью, как и она.