Читать онлайн "Фея большого города"

Василиса Лесная ненавидела понедельники. Впрочем, как и любой житель Москвы, вынужденный выползать из уютной квартиры и погружаться в хаос общественного транспорта. Но у Василисы была особая причина для неприязни к началу рабочей недели. По понедельникам ей приходилось обновлять заклинание невидимости для своих крыльев, а это занятие требовало концентрации и сил, которых в шесть утра обычно не хватало.

Она стояла перед зеркалом в своей маленькой квартире, которую снимала в спальном районе Москвы, и разглядывала свое отражение. За спиной мерцали полупрозрачные стрекозиные крылья — ее секрет и огромное неудобство среди людей. Четыре тонких, почти кружевных лепестка с перламутровым отливом подрагивали в такт ее дыханию. Василиса закрыла глаза и начала тихонько напевать древнее заклинание. Ее волосы, обычно светло-каштановые, начали менять оттенок на нежно-розовый — верный признак того, что магия феи активировалась. Еще несколько секунд, и крылья стали постепенно таять, пока не исчезли совсем.

— Вот и отлично, — пробормотала Василиса, открывая глаза.

В зеркале отражалась обычная симпатичная девушка двадцати пяти лет в домашней футболке, ничем не примечательная, если не считать слегка розоватых волос, которые постепенно возвращались к своему естественному цвету.

Квартира Василисы напоминала оранжерею: на каждой поверхности стояли кадки с растениями, подоконники прогибались под тяжестью горшков, а с потолка свисали кашпо с вьющимися растениями. Даже в ванной прижились орхидеи, питающиеся влажным воздухом. Для простого человека такое количество зелени показалось бы чрезмерным, но для феи это была жизненная необходимость. Растения питали ее магию, очищали воздух и создавали иллюзию связи с родным миром.

Привычно полив все растения и позавтракав, фея оделась и отправилась на работу. Василиса любила раннее утро в Москве — то короткое время, когда город еще не проснулся полностью, когда воздух был относительно чист, а улицы почти пусты. В такие моменты даже в каменных джунглях мегаполиса можно было почувствовать дыхание природы, уловить шепот растений, скрытый от человеческого слуха.

Она шла по улице легкими шагами, и ее волосы, сегодня с легким бирюзовым оттенком, мягко колыхались на утреннем ветру. За спиной, невидимые для обычных людей, слегка подрагивали прозрачные крылья. Их мог увидеть только обладатель магических сил, если знал, что куда нужно смотреть. Василиса не могла летать в городе — слишком опасно, слишком много глаз, — но отказаться от крыльев не могла: это было все равно что отрезать часть себя. Приходилось их надежно прятать.

Цветочный магазин «Эдем» располагался на первом этаже старинного дома недалеко от Чистых прудов. Василиса достала ключи с брелоком в виде серебряного листочка и открыла дверь. Легкий звон колокольчика и волна ароматов — сразу десятки цветов «заговорили» с ней, приветствуя хозяйку. Растущие в горшках растения развернули к ней свои листья.

— Доброе утро всем, — улыбнулась Василиса, проводя пальцами по листьям ближайших растений.

— Как вы сегодня?

Цветы ответили ей легким шелестом, который она понимала так же отчетливо, как человеческую речь. Орхидеи жаловались на слишком сухой воздух, розы хвастались новыми бутонами, а фиалки просили больше света.

Василиса сняла куртку, надела фартук с логотипом магазина и принялась за работу. В отличие от обычных флористов, она не просто поливала и подрезала растения — она разговаривала с ними, использовала крупицы своей фейской магии, чтобы поддерживать их здоровье и красоту. Одно легкое прикосновение — и увядающий цветок снова выпрямлялся, наполняясь силой.

Благодаря этому «Эдем» считался лучшим цветочным магазином в районе. Покупателям нравились долго стоящие букеты, крепкие здоровые растения в горшках, а владелица магазина — немолодая женщина по имени Инна Аркадьевна — давно догадывалась, что с Василисой что-то не так, но предпочитала не задавать вопросов, наслаждаясь растущей прибылью.

К открытию магазина все было готово: витрины сияли, цветы благоухали, а специальная магическая пыльца, незаметная для людей, создавала в помещении особое настроение — спокойствие и радость. День начался как обычно: постоянные клиенты, туристы, случайные прохожие. Василиса составляла букеты, стараясь вложить в каждый частичку положительной энергии. Ее волосы постепенно становились ярче, приобретая более насыщенный бирюзовый оттенок — признак хорошего настроения.

Около полудня звякнул дверной колокольчик, и вошел высокий мужчина в строгом сером костюме. Василиса подняла взгляд и на мгновение замерла — он был красив той спокойной, уверенной красотой, которая так редко встречается среди людей. Высокий, темные волосы, четко очерченные скулы, внимательные серые глаза.

— Добрый день, — произнес он, окидывая взглядом магазин.

Его взгляд скользнул по стеллажам, уставленным вазами и коробками для цветочных композиций. Задержался на прозрачных дверях холодильника, где стояли срезанные цветы.

— Мне нужен букет для деловой встречи. Что-то... представительное, но не слишком вычурное.

Он поправил галстук, и в его глазах мелькнула неуверенность, будто он впервые задумался о том, что цветы могут что-то сказать за него.

— Конечно, — Василиса улыбнулась, и ее волосы незаметно приобрели легкий розоватый оттенок.

— Для кого будет букет? Женщина, мужчина?

— Для потенциального партнера, — ответил мужчина, задумчиво потирая подбородок.

— Человек серьезный, ценит элегантность, но не любит излишеств.

Василиса задумалась.

— Вообще-то для презентации проекта. Что-то вроде символического подарка, — добавил мужчина.

Василиса кивнула и принялась составлять композицию, ее пальцы двигались с легкой, почти танцующей грацией. Она выбрала строгие белые, добавила несколько веток эвкалипта, а для акцента вплела в композицию синие.

Пока она работала, посетитель внимательно наблюдал за ней, и Василиса чувствовала его взгляд. Ее волосы, опять немного изменили цвет — к бирюзовому добавилось несколько прядей с фиолетовым оттенком. Она любила свою работу и старалась порадовать клиентов, создавая свои букеты.

— У вас потрясающий цвет волос, — неожиданно сказал мужчина, склонив голову набок.

— Никогда не видел такого оттенка. Ваш парикмахер — волшебник.

Василиса едва не уронила ножницы. Обычно люди не замечали тонких изменений в ее волосах — для этого требовалась либо особая наблюдательность, либо... что-то еще. Она быстро собралась, но кончики ее прядей не сразу впитали яркие цвета обратно.

— Да, — солгала она с улыбкой, стараясь говорить как можно естественнее.

— Экспериментирую с новыми красками. Они... реагируют на температуру.

Максим приподнял бровь.

— Интересно, — протянул он, явно не поверив, но решив не настаивать.

— Меня зовут Максим, кстати, — неожиданно добавил он.

— Василиса, — представилась она, завязывая последнюю ленту.

— Вот, что думаете?

Максим взял букет, медленно повертел его в руках, изучая. Затем его губы тронула улыбка.

— Идеально. Вы словно прочитали мои мысли.

В этот момент Василиса почувствовала, как по ее спине пробежал легкий холодок. Она посмотрела на него пристальнее — а вдруг он тоже не совсем... обычный? Но Максим лишь достал кошелек, и момент прошел.

— Спасибо, — сказала она, и ее волосы снова чуть-чуть поменяли цвет, в них добавилось едва уловимое золотистое мерцание — похвала была приятной.

Он расплатился, и их пальцы на мгновение соприкоснулись. Василиса почувствовала легкое покалывание — обычная реакция ее магии на контакт с человеком, к которому она испытывала симпатию. Волосы стали чуть более розовыми.

— Удачной презентации, — пожелала она.

— Надеюсь, ваш партнер оценит.

Максим улыбнулся, и от этой улыбки в груди Василисы что-то дрогнуло.

— Я уверен, что оценит. И... возможно, я загляну еще. Для следующей презентации.

Когда он ушел, Василиса несколько минут стояла неподвижно, прислушиваясь к своим ощущениям. Что-то в этом человеке затронуло ее глубже, чем следовало. Возможно, его спокойная уверенность. Или тот внимательный взгляд, который видел не только меняющийся цвет ее волос, но и что-то еще...

Она резко тряхнула головой, и несколько искр фейской магии скатились с ее волос.

— Глупости, — прошептала Василиса, но ее крылья за спиной, невидимые для человеческого глаза, тревожно дрогнули.

Весь оставшийся день Василиса работала на автомате, ее пальцы механически подрезали стебли, а мысли упорно возвращались к теплому тембру голоса случайного покупателя. Даже цветы в магазине будто притихли, чувствуя ее смятение. Когда солнце склонилось к закату и пришло время закрывать магазин, Василиса вдруг заметила на столе у кассы небольшой прямоугольник — визитную карточку, которой там не было утром.

«Максим Олегович Соколов, архитектор, бюро «Новые горизонты».

Она провела пальцем по тисненому шрифту, и буквы на мгновение вспыхнули золотистым светом. Не раздумывая, она бережно спрятала карточку в потайной карман своего фартука. Она не могла объяснить, зачем это делает. Может, просто на всякий случай. Или потому что впервые за долгие годы почувствовала что-то, что не поддавалось фейской логике.

За окном зажглись фонари, и их свет, преломляясь в витрине, нарисовал на стене причудливые тени. С минуту понаблюдав за ними, Василиса улыбнулась своим мыслям и поспешила закрыть магазин.

⸰ ❀ ⸰ ❀ ⸰ ♡ ⸰ ❀ ⸰ ❀ ⸰

Дома Василису встретил Оберон — её «кот», а на самом деле мелкий домовой фейри, принявший облик серого пушистого зверя для маскировки. Он сидел на подоконнике, демонстративно вылизывая лапу, но по едва заметному мерцанию кончиков его усов Василиса сразу поняла, что он не в духе.

— Опять задержалась, — проворчал он с преувеличенной обидой.

Его хвост нервно подрагивал, выбивая ритм по деревянному подоконнику.

— Я тут с голоду помираю.

— Ты вполне мог бы сам открыть холодильник, — заметила Василиса, снимая туфли и чувствуя, как приятная прохлада паркета щекочет босые ноги.

— Не притворяйся беспомощным.

Оберон фыркнул, и его пушистые бока раздулись, как у настоящего рассерженного кота. Затем он спрыгнул с подоконника, но вместо обычного кошачьего приземления его лапы лишь слегка коснулись пола, прежде чем он мгновенно материализовался на кухне — маленькая вольность, которую он позволял себе, когда был уверен, что за ним никто не наблюдает.

— И что? — возмущённо продолжил он, усаживаясь перед холодильником с видом оскорблённого аристократа.

— Лапами банку открывать? Это унизительно. Меня, между прочим, приглашали охранять сокровища королевы!

Василиса рассмеялась, и её волосы на мгновение вспыхнули розоватым отсветом. Она потянулась к холодильнику, и дверца открылась с лёгким шелестом — внутри, среди обычных продуктов, стояла небольшая фарфоровая мисочка, прикрытая серебряной крышечкой с крошечными рунами.

— Ну конечно, великий страж сокровищ, — поддразнила она, снимая крышку.

В миске лежали густые сливки, смешанные с каплей нектара «медового дерева» — любимое лакомство Оберона. Аромат тут же разнёсся по кухне, цветочный, сладкий, тягучий, как пахнут цветы на лугу в жару.

Оберон моментально забыл про обиду. Его зрачки расширились, а усы дёрнулись вперёд.

— Ну ладно, прощаю, — буркнул он, уже уткнувшись мордочкой в миску.

Он жадно лакал, его серый хвост распушился от удовольствия. Василиса поставила на плиту медный чайник — подарок от одной феи. Он забулькал почти сразу, будто знал, что хозяйка устала.

Она присела на диванчик у окна, поджав под себя ноги, и устремила взгляд на вечернюю Москву. Сумрак, желтые огни фонарей и неоновые вывески. Где-то там, среди этих огней, был он — Максим Олегович Соколов.

— Кстати, — вдруг сказал Оберон, поднимая голову и облизывая мордочку.

— От тебя пахнет человеком.

Василиса вздрогнула.

— Что?

— Странно… — Оберон прищурился.

Он фыркнул и снова нырнул в миску, оставив Василису наедине с её мыслями.

— У меня сегодня был странный посетитель, — задумчиво произнесла она, обхватив руками теплую чашку. Чайный пар клубился перед ее лицом, на мгновение делая черты размытыми.

— М-м-м? — Оберон оторвался от миски, его усы были в сливках, а на носу болталась капля, которая вот-вот должна была упасть. Он резко дернул головой, и капля исчезла — не успев коснуться пола, растворилась в воздухе с тихим серебристым всполохом.

— Странный в каком смысле? Опасный?

Голос его стал резче, а шерсть на загривке слегка приподнялась.

— Нет, просто... интересный. Человек, но очень наблюдательный. — Василиса провела пальцами по прядке волос, и они на секунду вспыхнули бирюзовым оттенком.

— Заметил изменение цвета моих волос.

Оберон мгновенно напрягся. Его зрачки сузились в тонкие вертикальные полоски, а когти непроизвольно царапнули пол.

— Опасно, — прошипел он.

— Люди не должны замечать таких вещей. Если он начнет задавать вопросы, если заподозрит...

— Не начнет, — перебила его Василиса, но в голосе прозвучала неуверенность, которой она сама не ожидала.

— Я сказала, что это новая краска. Он поверил... наверное.

Последнее слово повисло в воздухе.

Оберон недоверчиво покачал головой. Его хвост нервно подергивался, выбивая по полу невидимый тревожный ритм. Он явно хотел сказать что-то еще — возможно, напомнить о правилах, о рисках, о том, чем заканчиваются подобные «интересные знакомства». Но вместо этого он лишь тяжело вздохнул и вернулся к сливкам, нарочито громко чавкая.

Василиса понимала этот язык — он не одобрял, но спорить не станет. Пока.

Фея вспомнила страницу из старинной книги «Хроники Межмирья» — массивного фолианта в деревянном переплете с серебряными застежками. Эту энциклопедию взаимодействий между миром фей и миром людей она хранила в потайном отделении своего книжного шкафа, заставленного обычными человеческими изданиями. Каждый раз, беря ее в руки, Василиса ощущала легкое покалывание в кончиках пальцев — древние защитные чары, вплетенные в пергаментные страницы, действовали, не смотря на возраст книги.

На одной из первых страниц, под изящной вязью из дубовых и леновых листьев, были напечатаны важные правила. Чернила, которыми они были выведены, переливались то зеленым, то глубоким синим оттенком, в зависимости от того, под каким углом на них смотреть. Текст обрамляла тончайшая рамка из переплетенных ветвей, и, если приглядеться, можно было заметить, как они медленно, почти незаметно шевелятся, словно живые.

«Фея, живущая среди людей, должна помнить о трех главных запретах:

1. Никогда не раскрывать свою истинную сущность.

2. Не использовать магию для причинения вреда смертным.

3. Не вступать в романтические отношения с людьми.»

Последний пункт был выделен особым образом — буквы всегда были красного цвета и слегка мерцали, а на полях кто-то давным-давно нарисовал крошечное предостерегающее изображение: засохший цветок. Василиса всегда задерживала взгляд на этом символе дольше, чем на других.

За свою долгую жизнь — а Василисе было уже почти сто пятьдесят лет, хотя выглядела она на двадцать пять — она никогда не испытывала искушения нарушить эти запреты. Даже третий. Феи и люди были слишком разными существами, с разными жизненными циклами и потребностями. Она видела, как сменяются поколения людей, в то время как ее собственный народ лишь слегка менялся, как деревья с приходом новых сезонов. Кроме того, последствия такого союза были непредсказуемы и потенциально опасны для обоих миров. В «Хрониках» описывались случаи, когда подобные связи приводили к рождению полукровок, не принадлежавших полностью ни к одному из миров, к проклятиям и трагедиям.

Василиса рассеянно смотрела в окно, на первые звезды, вспоминая внимательные серые глаза Максима. Почему-то она была уверена, что он снова появится в магазине. Эта мысль вызвала странное чувство — смесь тревоги и чего-то еще, чего она не могла определить. Ее пальцы непроизвольно коснулись волос, и локон на секунду вспыхнул мягким золотистым светом, прежде чем снова стать обычным каштановым.

За спиной раздалось чавканье. Оберон вылизывал миску с неестественным для обычного кота усердием — его язык на мгновение показался слишком длинным и гибким, а затем снова стал нормальным.

— Ты что-то скрываешь, — заявил он, не отрываясь от сливок, но его уши были напряженно подняты.

— Ничего важного, — ответила Василиса.

Оберон опять многозначительно хмыкнул, и в этом звуке было столько невысказанного недоверия, что Василиса невольно улыбнулась.