Читать онлайн "Клуб "Кому за 300""

С тех пор как я стала тенью, я очень боюсь ночи. Так мало света, способного отбрасывать меня! А ведь раньше, в иной, прежней жизни, я любила ночь. Прогулки под луной, разговоры до утра с друзьями за столом, вино и песни под гитару. Сейчас я опасаюсь выходить в ночи разве что совсем недалеко от моего пристанища, пока не прерывается дорожка света от фонаря. Ведь когда я попадаю в неосвещённое место, то теряю себя. Прекращается поток мыслей. Я перестаю чувствовать что-либо, и так продолжается до тех пор, пока не взойдёт солнце, не попадёт на меня свет луны или фонаря.

Тогда я вновь становлюсь собой: живущей по собственной воле тенью, которую не отбрасывает ни одно существо в этом мире. Быть тёмной и плоской – досадная жизнь: по тебе ходят ногами, и хоть бы кто извинился! А как противна грязная земля, промёрзшая или покрытая лужами, снег да лёд! И ты всегда скользишь по этому голым телом. О, да если бы было это настоящее тело! Так, недоразумение какое-то, нечто эфирное, неспособное удержать даже стакана.

Солнце хоть и даёт мне силы, но нещадно палит, причиняя мучения. Так я и мечусь в поисках уголка, где я могу существовать. Впрочем, есть плюсы такого бытия: я не хочу есть, спать, мне не нужна одежда. Хотя иногда, по привычке, и я мастерю себе шляпки из тени лопухов.

– Как же это получилось, сударыня, как Вы стали тенью?

– О, это романтичная и печальная история! Это случилось давно, ещё в благословенные времена Александра Александровича, когда я была молода. Я полюбила одного юношу всем сердцем, всей своей душою! Безумно! Он тоже любил меня. Я всегда была с ним за его спиной и следовала, подобно тени, куда бы он ни шёл, не расставалась с ним, ни мгновения я не проводила без него! Стоило ему отойти на минуту, и я задыхалась от одиночества! Так случилось, что мой любимый умер.

Досадная нелепая смерть, о которой я и говорить не хочу. Неудача, оставившая меня одну. Это было очень тяжело! Я задыхалась от тоски, думала, что моё сердце остановится. С уходом любимого я потеряла смысл своей жизни, видела, как истончаюсь, теряю силы, прекращаю быть собой. Однажды проснулась в сумерках и поняла, что тень. Да, просто тень, которую отбрасывает мой любимый. Я чувствую его, знаю, что не прекратил своё существование, просто его нет в этом мире. Но где-то он есть, чувствую. Само моё существование это подтверждает. Я – тень, которую отбрасывает живущий в другом мире! Не знаю, сколько ещё будет продолжаться моя... Жизнь? Существование? Даже не знаю верного слова. Но думаю, срок моей жизни значительно больше человеческой.

Самая большая тягость моего существования – это одиночество. Потому, узнав о вашем клубе, я с большим трудом поспешила к вам. Я пробиралась в свете фонарей, участки тьмы преодолевала в свете фар проезжавших машин. Мне нужно с кем-то поделиться своей одиночеством. Послушать беседы дружной компании, быть не одной. Открыться простому человеку – это глупость, потому я и хочу быть с вами. Теми, кто правит городом ночью.

– Великолепно! – Зааплодировал Толстый Тролль, председатель клуба. – Мы все рады вам, Тень, и понимаем вашу тоску! Нас всех не понимают, боятся, не интересуются нашими проблемами! Создания ночи сейчас угнетаемы и презираемы. Да в нас даже не верят! Это обидно! Как хорошо, что мы есть друг у друга. Поприветствуйте, друзья! Поприветствуйте Тень-Которую-Никто-Не-Отбрасывает!

Гул аплодисментов, хлопков крыльев и лап был ему ответом: разномастная публика, собравшаяся в клубе для порождений ночи, приветствовала своего нового члена! Кого здесь только не было: вампиры, оборотни, доппельгангеры, полтергейсты – мифические существа на любой вкус! Был даже один тёмный идол Динлинов. Впрочем, о нём никто не помнил уже тысячу лет, он растерял своё могущество, пристрастился к кумысу, скатился до попоек с низшими духами. Он любил рассказывать о временах своего величия, но ему никто не верил, и над ним смеялись даже грибы-оборотни.

– Наша гостья рассказала о себе, – сказал председатель. – Теперь и мы представимся и расскажем немножко о себе. Может быть, кто-то из нас поведает о чём-то новом? С кем-то приключилось что-то интересное?

Первым из завсегдатаев начал дикий на вид оборотень с торчащими во все стороны волосами.

– Нынешние времена не для нас, созданий ночи, но к прошлому нет возврата! – пафосно изрёк оборотень. Он любил возвышенные фразы, странные эпитеты и всеобщее внимание. – Раньше вела нас Луна, и светили нам звёзды, а людишки боялись нас! Да, боялись! Я помню это упоительное чувство ночной охоты! О, только звёзды были выше тебя, а жажда крови наполняла, и стоило закрыть глаза и вдохнуть воздух, и рвался из дикой души вой! Ты чувствуешь дыхание жертв, и не скрыться им от тебя, от твоего острого нюха, от твоего ночного зрения, безупречного слуха! Ты – хозяин, они все – дичь. Это соревнования, где главный приз – жизнь или смерть! Как изменилось время! Да, сейчас в нас даже не верят, и куда уж там бояться!

– Э, да ты заговариваешься! – Выкрикнул доппельгангер Епифаний/Джон (Он был един в двух личностях: злой и доброй, и каждая носило свое имя). – Ты перед новичком красуешься! Уж лучше скажи госпоже Тени, в кого именно ты оборачиваешься, хищник!

Завсегдатаи клуба громко расхохотались, а лохматый оборотень явно смутился:

– Ну, как и все оборотни, я превращаюсь в хищного зверя.

– Да-да, – подтвердил один из леших. – В каком-то роде «хищного». В ежа! В огромного, жирного, я бы даже сказал, гигантского, чудовищного ежа. Посмотрите – масса-то у него о-го-го! За центнер будет такой вот ёжик!

Под громовой хохот и крики смущённый оборотень закивал, замямлил и забился в угол, откуда долго фыркал. Слово взял импозантный, одетый во фрак, вампир с бородкой-эспаньолкой, тонкими усиками. Его манеры были изящны. В длинных тонких пальцах, унизанных перстнями, он держал хрустальный большой бокал с красной жидкостью, должно быть вином. Он посмотрел на старинные карманные часы с цепочкой, заговорил:

– Да-да, наш многоуважаемый ёжик (Оцените шутку, мадам Тень!) говорит правильные вещи: в наше время созданиям ночи уделяют очень мало внимания, и нас перестали бояться. В нас перестали верить, а вера и страх – это источник нашей силы. Вот взять нас, вампиров, – он поклонился своим товарищам: нескольким моложавым господам в тёмных изящных костюмах, которые, несмотря на свежую бледность лица, явно относились к тем, «кому за триста». – Ведь нам важна не столько кровь, сколько жизненная сила. А кровь здесь лишь материальный носитель силы, энергии! Всё дело в том, чью суть ты поглощаешь, кто твоя жертва! Какое её состояние. Много зависит от того, насколько боится или, напротив, жаждет волнующего укуса в ночи романтичная юная особа! – Вампир закатил красные глаза в немом восхищении, его соответствующие друзья-кровососы оживились и сочувственно кивали. – О, это поэзия! Это совсем не то, что у этих живодёров-оборотней: никакой романтики, сплошная гастрономия! Мы же с кровью забираем самую суть человека, его силу, его энергию, его таланты, и это так волнительно! Увы, сейчас в нас не верит никто! А люди, – вампир сделал скорбное лицо, – крайне обмельчали, стали картонными, пластмассовыми! Раньше с соком души – кровью можно было впитать доблесть Рыцаря или скромную добродетель юной Девы, премудрость седого Мудреца или жертвенность Пастыря. Но нынче практически невозможно получить с кровью уникальный талант, добродетель, жизненную или магическую энергию! Зато легко можно заразиться постыдной болезнью и мучиться с ней столетиями!

Вампиры сокрушённо зашуршали в своём углу, один густо покраснел, опустив глаза. Все зааплодировали оратору, многие вздыхали, говорили, что людишки прогнили, и «нонче не то, что давеча». Выходили другие ораторы. Домовой сетовал на беды их племени в типовых хрущёвках, где за бетонными стенами не чувствуешь Силу Земли. Нет печки и даже кутной лавки, за которой можно было бы свить гнездо. Зато в изобилии водятся тараканы и гастарбайтеры.

Водяной сетовал на то, что его родная Каменка ушла в трубу, а помоев в ней больше, чем воды. Проблеме экологии остро сочувствовали все гости клуба, потому его выступление прервалось аплодисментами и криками: «Доколе!» Лепрекон Джон даже зажёг светодиодную лампадку перед висевшим в красном углу портретом Греты Тунберг.

Доппельгангер пространно повествовал о том, как в современном мире тяжело быть двуликой фигурой, воплощающей доброе и злое начало. Ну никак не чувствуешь своей уникальности сверхъестественного мистического создания, когда каждый третий страдает от раздвоений личности или биполярного расстройства. Никто не вспоминает славные времена доктора Джекила и мистера Хайда, но так и норовят дать «Галлоперидол». А от него чакры сохнут!

Прозвенел колокольчик — это Толстый Тролль оповестил об окончании встречи. В окна уже светили первые лучи восходящего солнца, и призраков было почти не видно, а самые чувствительные к свету гости чувствовали беспокойство. Домовые быстро собрали кружки из-под чая, тарелки, вазочки из-под печенья, бокалы с недопитой кровью. Гости начали расходиться. Несколько, впрочем, остались: днём, под личиной людей, они работали в помещении Клуба. Толстый Тролль надел пиджак. Вампиры, сняв свои изящные фраки, оделись в спецовки, взяли инвентарь и пошли мести улицы. Ведьмы отправились свои кабинеты, горгулья села в диспетчерскую. Домовой, грохоча запорами, открыл входную дверь, снял табличку «Закрыто». Доппельгангер положил фонарик в карман спецовки и вышел курить на крыльцо.

Днём клуб становился просто ЖЭК-ом.