Читать онлайн "В одну реку не войдёшь дважды..."

К своим тридцати четырем годам Стася, к сожалению, давно уже поняла, что все мужики… Да нет, вовсе не сволочи. Просто они давно уже вымерли. Как мамонты, например. А те, кто еще остался в этом грешном мире, едва ли могут вообще претендовать на принадлежность к сильному полу…

Нет, она вовсе не была ни озлобленной, ни разочарованной жизнью. Все было прекрасно, и Стася, как это ни странно, совершенно не чувствовала себя несчастной или обиженной судьбой. Наоборот, именно сейчас она, наконец-то, жила нормальной полноценной жизнью, в которой практически не было ни проблем особых, ни горестей, ни разочарований. Все это, к счастью, осталось где-то в далеком - далеком прошлом. Сейчас Стасина жизнь, как ей самой казалось, полностью наладилась. Да, признаться честно, радостей в ней было не слишком много, но даже это ее уже давно не расстраивало. Счастье и боль слишком часто идут рука об руку, и Стася все это тоже сумела оставить в прошлом. Теперь она хотела лишь тишины и покоя. И сейчас ее жизнь тихо и размеренно протекала именно так, как она сама того всегда желала.

Стася была на редкость везучей девушкой. В свои тридцать с хвостиком она без малейших усилий и капиталовложений выглядела лет на десять моложе, - да и чувствовала себя соответственно. На своих ровесниц, обремененных годами, проблемами, семьями и лишним весом, Стася всегда смотрела с сочувствием. Да, у них было то, чего не имела она сама, - но ощущали ли они себя при этом счастливыми?.. Стасе казалось, что едва ли… Она всегда просто физически ощущала их попросту какую-то патологическую зависть, направленную на нее саму, хотя Стасю это очень сильно удивляло.

На ее взгляд, едва ли им стоило ей завидовать. Ведь у них-то как раз было все то, чего она сама давно уже была лишена. А именно, - благополучие, стабильный доход, постоянный мужчина, приходящий по вечерам домой. В то время, как сама Стася порхала по жизни бабочкой, не имеющей ни ценностей, ни привязанностей, ни увлечений. Она просто жила своей жизнью, - сегодня и сейчас, - и наслаждалась полной свободой. От мужчин, в первую очередь. От обязанностей и обязательств, которые всегда следовали рука об руку с увлечениями и отношениями. От чьего-то постоянного недовольства и вмешательства в ее жизнь. От всего.

У нее была ее свобода и независимость. И уж, можете мне поверить, - но для нее на тот момент это было самым важным.

За плечами у Стаси осталось столько, сколько другой хватило бы на несколько жизней. Брак, который из прекрасного как-то сразу вдруг стал неудачным, лишний раз подтверждая всем известное утверждение, что любовь умирает на пороге ЗАГСа. Достаточно сложный развод с мужем - абьюзером, который до свадьбы носил на руках и пылинки сдувал, а получив штамп в паспорте, вдруг решил, что такая жена его абсолютно не устраивает, и ее нужно полностью переделать, согласно его собственным взглядам на жизнь, привычкам и устоям. Но Стася, неожиданно даже для самой себя, оказалась крепким орешком, и поэтому бывший супруг был отправлен проповедовать свои взгляды на жизнь и семью где-нибудь в другом месте.

Увлечения… Да, они были, - и серьезные, и мимолетные, - но почему-то всегда заканчивались одинаково печально… Но Стася об этом тоже никогда не сожалела. Переживала, порой даже страдала, мучилась и плакала, - но никогда ни о чем не жалела. Потому что изначально прекрасно понимала, что все это - не судьба…

А вот судьба… Она упорно обходила ее стороной. Настолько упорно, что Стася давно уже привыкла к подобному положению вещей, и в последнее время вообще не была уверена в том, а хочет ли она, чтобы эта самая судьба ее нашла?..

Боль и радость, как уже упоминалось, близняшки - сестренки. Стася была знакома с ними обеими не понаслышке. А потому и не хотела больше ни того, ни другого.

Годы бежали стремительно. Подрастал сынишка. В свои двенадцать он уже вовсю заглядывался на девочек, и Стасю это забавляло. Наверное, она изначально была не слишком удачной мамашкой, потому что она никогда даже и не пыталась как-то излишне строго воспитывать собственного сына, строить его, наказывать или пытаться подчинить своей воле. Их отношения, скорее, можно было назвать полностью дружескими. Они не мешали друг другу и при этом всегда вполне находили общий язык.

Стася никогда не лезла в его жизни и не пыталась давить на него своим родительским авторитетом, и, наверное, именно поэтому они прекрасно избегали большинства подростковых проблем. При этом Стася даже и не сомневалась в том, что ее поведение, с педагогической точки зрения, было не совсем правильным. Но она действительно никогда не пыталась подавить Димку и чуть ли не с пеленок относилась к нему, как к взрослому и вполне разумному человеку, способному самостоятельно принимать решения и отвечать за свои поступки. Они любили друг друга, вне всякого сомнения, но Стася прекрасно осознавала, что у каждого из них своя жизнь, а потому никогда и не стремилась привязать к себе ребенка нерушимыми путами и поработить его волю.

Да, наверное, правильные отношения между родителями и детьми должны быть совсем иного рода. Согласно общепринятому мнению, дети обязаны слушаться и беспрекословно подчиняться авторитету старших. Разумом Стася все это понимала… Но именно всей этой авторитарности она, в свое время, вдоволь нахлебалась в своей собственной семье, - у нее была очень властная мама, для которой существовало только два мнения: ее и неправильное. И именно поэтому Стася и не желала ничего подобного для своего сына. Димка был для нее по-настоящему близким другом. Несмотря на его пока еще очень юный возраст, Стася была уверена в нем на все сто процентов, а потому доверяла ему, как самой себе. В свои двенадцать лет он был уже вполне сформировавшимся мужчиной со своими твердыми понятиями, и Стася знала, что всегда может рассчитывать на его помощь и поддержку.

Что уж тут поделать, - но Стася всегда была нестандартной мамашей. Она вовсе даже не считала нужным готовить целыми днями по десять блюд, - полезных и необходимых для желудка; в квартире у них частенько царил живописный беспорядок, а Димка не боялся приносить из школы плохие оценки и замечания, потому что прекрасно знал, что ничего ему за это не будет. К счастью, особых проблем в школе у него никогда не было, а наказывать сына за какие-то мелочи Стася попросту не считала нужным. На ее взгляд, всегда вполне достаточно было просто спокойного серьезного разговора на любую проблемную тему, - а в длительных и нудных нравоучениях, с раннего детства знакомых самой Стасе не понаслышке, пользы на самом деле было немного. Дима сам неплохо умел отвечать за свои поступки, был способен держать себя в руках, когда это требовалось, а также, наоборот, мог постоять за себя, если это было необходимо.

Сама Стася, в свое время, выросла в отдраенной до зеркального блеска квартире, где пылинки просто не успевали опуститься на стерилизованную поверхность. Ее ответственная мама бегала в школу, как на работу, решая за своих детей любые, пока еще только намечающиеся проблемы, которых, тем не менее, почему-то все равно никак не становилось меньше. У них дома всегда был готов завтрак, обед и ужин аж из нескольких блюд. Но, как это ни странно, полноценное трехразовое питание не смогло уберечь членов их семьи от заболеваний желудка, а излишняя опека, постоянные нравоучения и даже жестокие наказания не сделали их жизнь благополучной и счастливой.

Поэтому сейчас, в своей семье, Стася не считала нужным целыми днями убиваться на кухне, готовя первое, второе и третье, а также полностью жить жизнью ребенка и контролировать каждый его шаг, напрочь забыв про свои собственные желания и потребности. И, как это ни странно, ее сын был полностью здоров и счастлив. Да и она тоже.

Новую работу Стася нашла совершенно случайно. Просто повезло. Последние пару лет она работала в супермаркете, расположенном неподалеку от ее дома. Особо серьезного восторга эта работа у нее никогда не вызывала, но в том магазине реально был очень хороший коллектив, - а это - огромная редкость в наше время, когда люди вокруг даже и не стремятся вести себя хоть немного вежливо и доброжелательно, - а потому Стася старалась закрывать глаза на многочисленные проблемы и радоваться уже тому, что есть.

Но, к сожалению, с каждым месяцем условия работы в магазине становились все более тяжелыми; зарплата, несмотря на всеобщую инфляцию, почему-то имела странную тенденцию неуклонно понижаться, а вовсе не наоборот, и, в конце концов, Стася постепенно пришла к выводу, что ей необходимо подумать о другой работе.

А вот это, к сожалению, было совсем непросто. У Стаси не было ни нормального образования, ни опыта хоть какой-либо путной работы, ни связей, ни подходящих характеристик. Стася всегда старалась не думать плохо о своих многоуважаемых родителях, - все многочисленные дрязги с ними, как она искренне надеялась, тоже остались в далеком прошлом, - но воспитывали они ее всегда, надо признаться, весьма своеобразно.

У них была обычная среднестатическая не слишком богатая семья. Но все было бы, в принципе, не так уж и плохо, - если бы не странные амбиции родителей в отношении собственной дочери. Наверное, они хотели для нее лучшей судьбы, а потому мечтали выдать ее замуж за богатого человека, - чтобы она жила в достатке, бед не знала и родственников не забывала, помогая им лишней копеечкой…

Стасе с раннего детства упорно внушали, что от женщины в этой жизни требуется только одно: удачно выйти замуж. Ей ни к чему ни хорошее образование, ни успешная работа, - нужен только богатый, а лучше, очень богатый мужик, который будет ее содержать, - а также и ее родителей; зря, что ли, они столько лет угробили на нее!..

Но, к огромному разочарованию Стасиных родственников, никаких особых дивидендов они от дочери получить так и не смогли. Несмотря на довольно яркую и впечатляющую внешность, отыскать хорошего и, главное, щедрого спонсора, готового кормить и одевать саму Стасю, - а также, в дополнение к этому счастью, подбрасывать материальные ценности в фонд помощи ее родительской семье, в благодарность за правильно воспитанную для него женщину, - ей так и не удалось, невзирая на все ее старания, - а точнее, если уж говорить начистоту, невзирая на все старания ее дорогих родственников. У самой Стаси, кстати, - не обладающей грандиозными запросами своих родителей, - потребности вообще были весьма и весьма скромные, - но потенциальные женихи, мужья и любовники не считали себя обязанными удовлетворять даже их. Не говоря уж ни о чем большем.

Сама Стася достаточно рано поняла, что рассчитывать ей особенно не на кого, - так как принц на белом коне ненароком свернул куда-то не туда, - а потому ей необходимо вставать на собственные ноги. И вот тогда-то она очень остро ощутила и недостаток образования, и былое отсутствие каких бы то ни было амбиций. Ее глупая доверчивость, послушание и покорность родителям обратились теперь против нее. Но тогда уже поздно было, как Стасе казалось, думать об университетах. У нее на руках был маленький ребенок, которого элементарно надо было чем-то кормить. А вот она сама, увы, вовсе даже не была матерью - героиней, способной днем работать на нескольких работах, учиться по вечерам и при этом умудряться еще и присматривать за младенцем, от которого с самого рождения отказались и любящий папаша, и заботливые бабули и дедули с обеих сторон. Тогда Стасе было совершенно не до амбиций и стремлений; выжить бы, - вот единственное желание, которое она на тот момент испытывала. Так что о каких-то там образованиях и квалификациях ей пока не приходилось даже и мечтать.

Самое удивительное заключалось в том, что они выжили. Вопреки и назло всем сложившимся обстоятельствам. Стася довольно прочно встала на ноги и мечтать забыла о чудесном сказочном принце, который прискачет за ней на белом коне и вытащит ее из того болота нищеты, в котором она тогда почти утонула. Из болота ей пришлось выбираться самостоятельно. Это было трудно. Но это того стоило.

Сейчас, спустя несколько лет, Стася научилась самостоятельно обеспечивать себя и своего ребенка всем необходимым, - а не ждать подачек от богатых дядей. И, - что самое главное, - ей это понравилось! Стасе приятно было ни от кого не зависеть, ни перед кем не отчитываться и ни от кого не ждать милостей. И ей сейчас было уже совершенно не понятно, как она могла когда-то изо всех сил желать для себя унизительной судьбы содержанки, игрушки в руках богатого мужчины. Теперь она уже даже и мысли не допускала о том, чтобы когда-нибудь еще впредь, хотя бы чисто теоретически, представить себя с протянутой рукой, вымаливающей материальную помощь от людей, которым, по большому счету, нет никакого дела ни до нее самой, ни до ее нужд. И Стася твердо знала теперь одно: даже если она когда-нибудь встретит на своем пути богатого мужчину, способного без труда содержать ее, она все равно будет работать. Может быть, неполный день, возможно, занимаясь чем-нибудь легким и приятным, - если повезет… Но быть безропотной игрушкой в чужих руках она больше точно не желала.

Да, Стася сумела встать на ноги. И она даже довольно неплохо зарабатывала в последние годы, и они с Димкой теперь могли кое-что себе позволить. Но вот только, к сожалению, не имея нормального образования, Стасе никак не удавалось найти такую работу, которая была бы ей по душе. В основном, разумеется, Стася могла претендовать лишь на нечто такое, что не требовало бы от нее особой квалификации и навыков. Например, она могла работать продавцом - кассиром в супермаркете. Завидная профессия, ничего не скажешь, - но что же делать!.. Деньги на жизнь у нее теперь были, но вот только особого удовольствия или удовлетворения подобная работа ей, разумеется, не приносила.

Из-за тяжелых условий Стася сменила уже несколько супермаркетов, - благо, в них всегда существовала текучка. В своем последнем магазине Стася, в принципе, приработалась и как-то умудрилась застрять на целых два года. Но здесь реально был очень хороший коллектив; сотрудники поддерживали друг друга и не воровали, поэтому Стася и подзадержалась среди них… Но только вот условия работы с каждым месяцем становились все хуже; усталость, - и моральная, и физическая, - накапливалась все больше. И сейчас Стася чувствовала, что это уже предел. И ей следует всерьез подумать о какой-нибудь другой сфере деятельности.

Кто когда-нибудь работал в торговле, - в этих самых благословенных супермаркетах, - тот поймет, о чем я сейчас говорю. Есть люди, которые могут здесь приработаться, и они даже не считают свою работу особенно ужасной. А есть те, для кого это безумно тяжело, даже спустя месяцы, а то и годы. Да, Стася была достаточно опытным сотрудником, и ее ценили коллеги; ей светил подъем по карьерной лестнице, поскольку она дополнительно выучилась на старшего кассира, и, рано или поздно, ее им назначили бы. И, скорее всего, это произошло бы в самом ближайшем будущем, потому что Стася вполне устраивала начальство, и ей уже даже предлагали перейти на эту должность в другой магазин. Но Стася отказывалась, - в том числе, и потому, что больше просто не могла всем этим заниматься, а следовательно, не видела для себя в подобных передислокациях никаких перспектив.

К сожалению, Стася и касса, - это было просто несовместимо. Да, она научилась и приработалась, - но на самом деле это ровным счетом ничего не значило. Она просто лютой ненавистью ненавидела толпы людей, проходившие мимо нее за день. Нет, справедливости ради следует заметить, что большинство из них были вполне приличными, вежливыми и добрыми. Но были среди них и такие, кто реально приходил в магазин не столько для того, чтобы совершить покупки, сколько с целью поиздеваться над работающими здесь девчонками, пребывая в полной, просто патологической уверенности в своей полнейшей безнаказанности. Для них бедная девушка, сидящая за кассой, - существо абсолютно бесправное и произведенное на свет исключительно им на потеху. А потому ее можно обижать, обзывать, оскорблять, - а если это чучело посмеет хотя бы бросить гневный взгляд в сторону обидчика, то на нее всегда можно будет пожаловаться начальству, пригрозить немедленным увольнением, написать пакостей в жалобную книгу, устроить скандал еще пуще прежнего, швырнуть не понравившийся товар ей прямо в физиономию, - и еще многое, многое другое!.. А фантазия у уважаемых господ - покупателей всегда была изощренной и неистощимой…

Саму Стасю давно уже не удивляло, что во всех магазинах, - особенно, в супермаркетах, - работают исключительно одни только хамки. Это было вполне обоснованно невыносимыми условиями данного вида деятельности. Потому что только такие люди, - наглые и грубые, - могут здесь выжить и не сойти с ума. Да и издеваться над такой вот хамкой, которая в ответ может запросто послать, куда подальше, - удовольствие весьма сомнительное.

Беда Стаси была в том, что, будучи девушкой с намеком на интеллигентность, она никогда не умела вести себя нагло и вызывающе. Но при этом она воспринимала все слишком близко к сердцу и заводилась с пол-оборота. Когда ее оскорбляли, она просто сразу же теряла контроль над собой; глаза застилала красная пелена, и в голову ударяла жажда убийства…

Про себя она всегда грустно посмеивалась, что вот так, наверное, и можно превратиться в маньячку, днем скромно сидящую за кассой, а по вечерам отправляющуюся выслеживать своих обидчиков…

И, пока дело до этого еще не дошло, Стася решила просто поменять работу. На дворе тогда стоял апрель. В июне у Стаси намечался отпуск, после которого возвращаться в магазин она уже не намеревалась. Она планировала использовать эти две недели для поиска другой работы.

У Стаси имелись кое-какие накопления, благодаря которым они с Димкой могли бы продержаться пару - тройку месяцев, если все обернется не слишком удачно. А потом она была уверена, что сумеет хоть что-нибудь подыскать. Стася на тот момент была готова, в принципе, на что угодно. Лишь бы не сидеть здесь больше за кассой.

Ей казалось, что ужаснее этого уже не может быть ничего.

Разумеется, Стася не скрывала от окружающих, что ищет другую работу. Знакомых у нее было не так уж и много, - а друзей и того меньше, - но она всем сообщила об этом и просила позвонить ей, если кто-нибудь из них услышит о чем-то подходящем. Правда, это она сделала, скорее, ради подстраховки. На самом деле Стася не слишком надеялась на чью-либо помощь, потому что давно уже привыкла рассчитывать только лишь на себя и на свои собственные силы. Но на этот раз она, к счастью для самой себя, ошибалась.

В их магазин частенько заходила девочка, вместе с которой Стася когда-то училась в техникуме. Тогда они с ней не дружили, - и даже вообще не общались, если уж говорить начистоту. Но теперь, узнав друг друга, изредка перебрасывались парой словечек. Стася никогда не спрашивала, где именно Лана работает, но та выглядела вполне благополучной и успешной. Тогда как Стася в последнее время уже начинала казаться самой себе какой-то злобной неудачницей, и это ее очень расстраивало.

Стася как-то мимоходом упомянула при Лане, что собирается в ближайшее время увольняться из магазина. Но она никогда даже и не помышляла серьезно о том, что бывшая одногруппница, не слишком любившая ее в годы совместной учебы, сможет хоть чем-нибудь ей помочь. Пока Лана однажды не спросила ее:

- Стася, а на какую зарплату ты рассчитываешь?..

- Да я даже и не знаю… - пожала плечами Стася. - Здесь у меня выходит чуть больше десяти тысяч. - События происходили примерно в 2011 году. - Но я согласилась бы и на меньшую, лишь бы уйти отсюда!

- Ну, у нас только десять тысяч получается, но, если ты не против… - неуверенно произнесла Лана. - Только ездить далеко, - на другой конец города…

- А что делать-то надо? - тут же ухватилась за эту мысль Стася. - Чем вы занимаетесь?

- Ломбард и ювелирный магазин… - почему-то по-прежнему нерешительно проговорила Лана.

Особенно долго беседовать им было никак, - Стасю и так уже со всех сторон окликали коллеги и просили заняться делом. Но Лана все-таки быстро сумела объяснить ей, что работает в организации, которой принадлежит крупная сеть ломбардов в разных городах. Сама Лана уже несколько лет работала в центральном отделении в их городе; это был довольно большой ювелирный магазин, состоящий из двух отделов, и ломбард. Помимо этого магазина, существовало еще несколько маленьких “точек” в разных районах. Но там, естественно, проходимость была поменьше, - как, правда, и зарплата.

И вот как раз на одну из таких “точек” и требовался сейчас сотрудник.

- Ты там, конечно, будешь не одна, а с охранником, - пояснила Лана. - У нас обучение две недели; оно оплачивается. Правда, чисто символически, всего двести рублей в день, - как говорится, на дорогу, - но все-таки… Да и длится обучение не целый день, а всего часа два - три, - как получится, по обстоятельствам… Тебя всему научат: и как проверять золото, и как пользоваться реактивами, и как документы оформлять… Компьютерные программы у нас простые; если ты хоть немного знаешь компьютер, то быстро освоишь… Когда у тебя выходной?

- Завтра, - ответила Стася.

- Я дам тебе адрес, приезжай, посмотришь… Меня, правда, завтра не будет, у меня тоже выходной… Спросишь Арину. Она тебе все, как следует, объяснит, покажет… Может, тебе и не понравится… Такая работа не всем подходит…

Лана говорила все это как-то не слишком уверенно, но Стася уже только потом поняла причину этой ее нерешительности. Она всерьез опасалась, что, если новая работа по какой-то причине Стасе не понравится, то она потом будет винить в этом ее, Лану, за то, что она ей это предложила. Работа в ломбарде, как оказалось впоследствии, действительно была несколько специфической и подходила далеко не всем и не каждому. Но, честно говоря, на том этапе Стася уже настолько устала от своего нынешнего занятия, что действительно уже была согласна практически на что угодно, лишь бы только уйти из этого магазина. И, хотя эта возможность подвернулась ей достаточно неожиданно, и в данный момент Стася, несмотря ни на что, как-то внутренне еще оказалась не вполне готовой к кардинальным переменам в своей жизни, она решила попробовать.

Особых сомнений у Стаси, правда, изначально не было. Она давно уже решила, что будет увольняться из магазина, и все равно сделала бы это, - не сегодня, так завтра. Просто через пару месяцев у нее был запланирован отпуск, и ей очень жаль было его терять, потому что она безумно устала от своей работы и собиралась хорошенько отдохнуть. Но, в то же время, Стася прекрасно понимала, что, если сейчас упустит эту возможность, то потом подобного шанса может уже попросту не быть.

Поэтому она улучила минутку, когда посетителей в магазине стало чуть поменьше, и сбегала позвонить домой.

- Дима, я хочу с тобой посоветоваться! - сказала Олеся сыну, когда он взял трубку. - Мне предложили другую работу. В ломбарде.

- Соглашайся! - тут же без лишних раздумий проговорил ее ребенок, которому, очевидно, давно уже надоели ее постоянные жалобы на магазин, на покупателей и на тяжелые условия работы.

- Ну, ты так сразу!.. - рассмеялась Стася. Ей не хватало Димкиной решительности. - Нужно сначала хотя бы съездить, посмотреть, что за работа!.. Страшно так вот сразу соглашаться!.. Это же как кота в мешке покупать!..

- Мам, я тебя вообще не понимаю!.. - заявил Стасе ее на редкость разумный и рассудительный двенадцатилетний сын. - Ты же все равно собираешься увольняться из магазина, но не была уверена, сможешь ли ты быстро найти работу?.. А тут тебе ее предлагают! Ну, так и соглашайся!.. Хуже, чем здесь, уже не будет! А не понравится, - найдешь другую! Ты уже написала заявление?..

- Нет, - покачала головой Стася. - У меня завтра выходной, и я хочу сначала съездить туда и посмотреть. Если меня все устроит, я смогу на обратном пути сразу же заехать в магазин и написать заявление!

- А кто тебе предложил эту работу? - поинтересовался Димка.

- Одна девочка, с которой мы вместе учились в техникуме, - пояснила Стася.

- Ты с ней вместе будешь работать?

- Нет. - Стася и сама пока еще не понимала, радует ее это или огорчает. - Как я поняла, у них много точек по всему городу, и на одной из них девочка уволилась. Только ездить придется очень далеко, на другой конец города!

- А что там надо делать? - поинтересовался Димка.

- Как я поняла с ее слов, там ломбард и небольшой ювелирный магазинчик. Я там буду вместе с охранником. График, она сказала, три - один, - то есть, три рабочих дня, один - выходной.

- Ну, так и соглашайся!.. - настойчиво повторил Димка.

- Но я вот еще из-за чего переживаю!.. Если я прямо сейчас перейду, это будет означать, что этим летом я останусь без отпуска, и мы не сможем никуда поехать отдыхать! - привела Стася свой последний аргумент.

- Ну, и что?.. - вполне резонно и спокойно согласился ее, как уже упоминалось, на редкость взрослый и разумный сын. - Новая работа важнее!..

Девчонки, - другие сотрудницы магазина, - которым Стася рассказала о поступившем ей предложении, тоже советовали ей особенно не раздумывать. Коллектив у них здесь реально был очень хороший, но из-за жутких условий труда практически все подумывали о другой работе. Да и сама Стася, честно говоря, на самом деле практически и не сомневалась в том, что ей следует согласиться. Она давно уже готова была уйти отсюда, куда глаза глядят, - а тут все-таки подвернулся интересный вариант, хоть пока и непонятно еще было, насколько он в действительности хорош. Но разум подсказывал Стасе, что стоит, наверное, все-таки посмотреть хоть одним глазком на то, что ей предлагают, чтобы действительно совсем уж не покупать кота в мешке…

Стася реально была согласна практически на все… Но вдруг там ее ждет нечто совсем уж неприемлемое, в сравнении с чем магазин и то покажется раем земным?..

Но в реальности все, на первый взгляд, выглядело вполне цивилизованно. Стася познакомилась с девочками, которые работали в ломбарде, послушала, что они говорят, и убедилась, что, в принципе, обучиться работать с золотом действительно вполне реально. После этого она съездила в свой магазин и написала заявление.

Разумеется, теперь Стасе еще необходимо было отработать положенные ей по закону две недели. Но как раз за это время в выходные можно было пройти курс обучения в самом ломбарде, чтобы потом уже сразу можно было приступать к работе. Обучение, кстати, оказалось совсем не трудным, - хотя, что греха таить, поначалу и страшно было до безумия, и руки дрожали… Но не боги горшки обжигают!.. И уже через две недели Стася была готова работать самостоятельно.

Стасин ломбард располагался прямо на первом этаже жилого дома. Она сидела в малюсенькой комнатке с запирающейся металлической дверью и решеткой на окнах. Охранник находился в небольшом предбаннике между самим ломбардом и входной дверью, - именно здесь располагались и заходившие посетители. Народу обычно бывало немного: всего человек пять - десять в день. И поначалу Стасе, конечно же, было жутковато работать самостоятельно. Она очень боялась ошибиться и принять не золото, потому что за подобную ошибку ей пришлось бы расплачиваться из собственного кармана. Но уже через пару недель она поднавтыкалась и перестала бояться, а через месяц вообще чувствовала себя здесь спокойно и уверенно.

Охранник, - мужчина средних лет, которого звали Коля, - очень помог Стасе на первых порах. Он работал здесь уже давно; знал о целой куче подводных камней, и поначалу давал Стасе немало ценных советов, пока она сама не уяснила все тонкости работы. Он же в первые дни успокаивал особенно нетерпеливых посетителей, недовольных слишком медленной, на их взгляд, работой товароведа, - особенно, поначалу, когда у Стаси еще руки дрожали, и мысли в голове от страха путались. А потом у нее уже все стало получаться, словно само собой, и эта проблема отпала.

Конечно, на самом деле не все было так гладко, как хотелось бы. Случались и конфликты, - да и просто различные неприятные ситуации возникали время от времени. Но при таком количестве посетителей это было для Стаси уже совершенно не страшно, ведь все происходящее виделось ей теперь под призмой ее предыдущей работы. Сидя за кассой в супермаркете, за день, бывало, узнаешь о себе столько нового, что уши вянут, и при этом даже ответить ничего на это не можешь, потому что по нашим чудесным законам покупатель всегда прав.

А здесь, к счастью, была возможность ставить особенно наглых посетителей на место. Был тот же Коля, который, в случае необходимости, попросту выпроваживал их за дверь; кроме того, по внутренним правилам самого ломбарда, Стася имела право не обслуживать людей, которые вели себя нагло, вызывающе, грубо, - или же были, например, пьяными. Также в любой момент можно было вызвать полицию, - если есть хоть малейший намек на опасность или же даже просто неадекватное поведение со стороны посетителей.

В общем, пока в этой новой работе Стасю устраивало все. И она ни разу ни на миг не пожалела о том, что перешла сюда.

Былая работа в супермаркете представлялась ей теперь страшным сном.

Иногда Стася общалась с девчонками, работавшими в соседних магазинчиках. Кто-то из них нравился ей больше, кто-то - меньше, но, в общем и целом, все было нормально. И Стася понемногу начала оттаивать и приходить в себя после того кошмара, в котором провела последние пару лет своей жизни.

Впервые за многие годы Стася была полностью довольна своей работой. К тому же, она, - эта работа, - была совершенно необременительной. При десяти, максимум, посетителях в день, у Стаси оставалось время и отдохнуть, и почитать книжку, и поиграть в компьютер. Да и зарплата, как выяснилось вскоре, оказалась побольше, чем изначально обещала ей Лана. Так что, по большому счету, Стасина жизнь начала постепенно налаживаться. И теперь она уже могла без страха смотреть в завтрашний день, не ожидая от судьбы особых подвохов.

К сожалению, Николая, спустя несколько недель, перевели работать в другую организацию, поближе к дому. Он давно просил об этом, и, наконец-то, такая возможность появилась. Вместо него в Стасин ломбард пришли сразу два новых охранника, работающих по очереди, в графике два - два.

Один из них, Глеб Мартынович, был дяденькой уже довольно пожилым. С ним у Стаси, к счастью, никогда не возникало никаких проблем. Он мог быть в меру разговорчивым, - когда у самой Стаси вдруг появлялось желание поболтать. В то же время, если Стася, например, была занята, - или же просто читала книжку, или играла, - Глеб Мартынович никогда не мешал ей, не навязывался и не отвлекал. Он просто спокойно сидел на своем стуле, не привлекая внимания.

Мартыныч сразу же, с первых же дней, перезнакомился со всеми соседями и подружился с ними. Он был дружелюбным, добрым, отзывчивым и всегда с удовольствием помогал им, если нужно было, например, открыть тяжелую дверь или ввернуть лампочку. Благодаря своей общительности, он без труда находил общий язык с посетителями и, в меру сил, старался помогать Стасе. Работать с ним было одно удовольствие.

А вот со вторым охранником как-то сразу не заладилось. И он с первого же дня стал доставлять Стасе немало проблем.

Он был помоложе Мартыныча, - на вид ему было примерно лет пятьдесят, - а уж подробности Стася не уточняла. Невысокий ростом, худощавый и довольно щуплый, - он со спины легко мог сойти практически за подростка. Но только вот лицо сразу же выдавало и его истинный возраст, и его пагубные привычки. Достаточно было бросить на него один только взгляд, чтобы понять, что этот побитый жизнью и изъеденный молью мужчинка пьет, как не в себя, практически не просыхая. Стася так сразу же и сказала Мартынычу, когда увидела его в первый раз. Но наивный Глеб Мартынович, который был слишком добродушным, дружелюбным и искренне видел во всех окружающих друзей, тут же попытался заверить ее в том, что ей это просто показалось.

Но, увы, тут Стася не ошиблась.

Этого второго охранника звали Александр Александрович Гречкин. Разумеется, он с самого начала принялся настаивать, чтобы Стася обращалась к нему просто по имени и на “ты”. Но она сама прекрасно понимала, что они здесь работают в слишком замкнутом пространстве, - и поэтому стоит сразу же обозначить некоторые границы и не допускать излишней фамильярности. Стася пыталась таким образом избежать грядущие неприятности, которые она уже тогда предчувствовала. Поэтому она всегда и неизменно называла его “Сан Санычем” и на “вы”.

Впрочем, - тут уж ничего нельзя сказать, - но первые пару недель он как-то держался. Наверное, изо всех сил. В эти дни у Стаси к нему пока особых претензий не было. Кроме, разве что, одной. Сан Саныч был ну очень разговорчивый! Он болтал просто без умолку. Целыми днями он без устали рассказывал Стасе о себе, о своей жизни, о жене и о сыне. Вроде бы, ничего плохого в этом не было, - но он совершенно не давал Стасе заниматься своими делами. Он только говорил, говорил и говорил…

Как Стася поняла из рассказов Сан Саныча, в последние годы он нигде подолгу не работал. Правда, об истинных причинах увольнений со своих многочисленных предыдущих работ он тактично помалкивал. Из чего Стася, разумеется, небезосновательно, сделала вывод, что его попросту отовсюду выгоняли за пьянку.

Уже пару недель спустя, Сан Саныч стал приходить на работу с очень большого похмелья. Причем, у Стаси вскоре создалось впечатление, что, выходя на улицу покурить, он также “поправляет здоровье”. Он сам, правда, категорически отрицал это, но как иначе можно было объяснить то, что к вечеру он уже вообще едва держался на ногах?..

Он сам оправдывал это просто очень слабым здоровьем и истощенным организмом.

Стася заметила, что после подобных “перекуров” Сан Саныч становился еще более общительным и разговорчивым. Он целыми днями “веселил” ее, рассказывая ей анекдоты, которые с каждым днем становились все более похабными.

Спустя еще несколько смен, несмотря на все попытки Стаси держать дистанцию, рассуждения Сан Саныча как-то постепенно, словно сами собой, стали переходить на тему того, какая Стася замечательная расчудесная раскрасавица, - вот бы ему такую!.. Да он бы на руках ее носил всю жизнь и пылинки сдувал!..

Стася скептически приподнимала бровь, окидывая взглядом едва держащегося на ногах такого перспективного кавалера…

Нет, надо отдать ему должное, - Сан Саныч никогда не приставал к Стасе, не делал ей никаких неприличных намеков, - кроме подобных вот утверждений. Напротив, время от времени он так же охотно пускался в рассуждения о том, какая у него прекрасная жена, как ему повезло с ней, и как он всю жизнь с ней счастлив…

Стася невольно усмехалась про себя. Еще бы ему не быть с ней счастливым!.. Ведь, как Стася поняла из слов самого Сан Саныча, именно его супруга, торгуя на базаре, в последние годы содержала всю их семью; именно на ее деньги была куплена шикарная трехкомнатная квартира в новом доме с улучшенной планировкой, и именно она так любила и ценила своего мужа за какие-то там заслуги, что почему-то охотно позволяла ему пить и не работать…

Да на такую всепонимающую жену молиться надо было!.. Впрочем, вполне возможно, он это и делал.

Поскольку график у Стаси был три - один, а у охранников - два-два, она изначально подгадала так, чтобы ей два дня работать с Мартынычем, и только один - с Сан Санычем. Она надеялась, что так у него будет меньше шансов что-нибудь учудить непосредственно в ее смену. Но это, к сожалению, не помогло. Охранник с каждой сменой распускался все больше. Вскоре он даже перестал скрывать, что приходит на работу с бутылкой, и Стася, не сталкивавшаяся еще в своей жизни ни с чем подобным, поначалу просто растерялась от такой наглости.

Но, еще пару дней спустя, Сан Санычу и этого стало мало. И он повадился прямо во время перекуров наведываться в ларек, расположенный буквально в двух шагах от ломбарда, где продавали спиртное порциями.

Стася, признаться, оказалась в довольно затруднительном положении и не знала поначалу, как правильно на это реагировать. По-хорошему он понимать не желал. Что ей следовало сделать? Пожаловаться его начальству?.. Наверное, ей так и стоило бы поступить, - но Стасе просто жалко его было, чисто по-человечески, - да и не была она стукачкой по натуре, и ей попросту противно было кляузничать на кого-то… Она просто по-хорошему предлагала ему взять себя в руки и прекратить выпивать на рабочем месте. Но это было бессмысленно.

В общем, как справедливо говорится, дорога в ад вымощена благими намерениями… Стася не решилась сразу же пожаловаться на Сан Саныча, не желая подставлять его и надеясь, что он сам образумится и остановится. А Сан Саныч тем временем, очевидно, прекрасно понимая свою безнаказанность, вообще потерял всякий стыд…

Денег на водку ему жена, похоже, не давала, потому что он постоянно начал клянчить их у Стаси.

- Стась!.. А Стась!.. - целыми днями напролет ныл он, облокотившись на навесной столик под окошком ломбарда. - Дай пять рублей!.. Ну, Ста-а-а-ась!.. Дай пять рублей!.. Ну, Ста-а-а-а-а-ась!.. Ну, дай пять рублей!..

И все это могло продолжаться часами…

Стася одергивала его, временами довольно резко; она говорила ему, что он ей мешает. Сан Саныч кивал, извинялся, садился на свой стул… Для того, чтобы, спустя пять минут, снова повиснуть на окошке с прежней песней.

- Стась!.. Ну, Ста-а-а-а-а-ась!.. Ну, дай пять рублей!..

Иногда у Стаси уже больше не выдерживали нервы, и она давала ему деньги, - чисто для того, чтобы он отвязался от нее и хоть ненадолго оставил ее в покое. Он тут же убегал, довольный и счастливый, опрокидывал стопку в наливайке, а потом снова вешался на ее окошко и начинал ныть:

- Ста-а-ась!.. Ну, Ста-а-а-а-а-ась!.. Ну, дай еще пять рублей!..

Правда, надо отдать ему должное, - деньги он всегда исправно возвращал в следующую же смену. Тут уж Стася ничего не могла сказать. Сан Саныч честно возвращал все, до копейки. Для того, чтобы уже через полчаса начать выклянчивать их обратно…

Ситуация, благодаря такому вот невольному и глупому попустительству со стороны Стаси, сложилась совершенно дурацкая, и, в то же время, как ей казалось тогда, безвыходная. Но Стася реально не знала, как ей следовало себя вести. В смены Мартыныча она постоянно жаловалась ему на Сан Саныча. Да тот и сам теперь уже видел, что представляет из себя его сменщик, потому что живущий поблизости Сан Саныч повадился и в свои выходные приходить к ним в ломбард с бутылкой и настойчиво пытаться их угостить. Признаться честно, к тому времени он надоел Стасе уже просто до коликов. Она все еще никак не решалась сама избавиться от него, но при этом уже почему-то чувствовала, что он здесь долго не проработает.

В принципе, так и получилось.

Однажды к концу дня Сан Саныч напился просто до поросячьего визга. Он нес такую околесицу, что у нормального человека, наверное, просто уши могли бы завянуть от всего этого, - если бы только можно было вообще разобрать смысл его нечленораздельных бредней. В какой-то момент он вышел на улицу, увидел пробегающую мимо собаку, - очевидно, бездомную, - и очень долго передразнивал ее. Пес в долгу не остался, и поэтому они с ним часа два, наверное, лаяли друг на друга, и никто не хотел отступать…

В конце смены Стася уже просто готова была завизжать от ярости. Но даже пытаться что-то говорить человеку, находившемуся в таком состоянии, на тот момент было совершенно бесполезно…

И тогда Стася твердо решила, что, как бы ни было ей жаль “хорошего человека”, но в следующий раз она сразу же позвонит его начальству и попросит его убрать.

Словно предчувствуя что-то, - а вероятнее всего, просто заметив перемены в ее настроении, - следующие несколько смен Сан Саныч вел себя тише воды, ниже травы. Даже придраться было не к чему, при всем желании. Потом понемногу снова начал потихоньку бегать в ларек, - типа, тайком от Стаси. Но пока держал себя в руках и не безобразничал.

До определенного момента.

В то время Сан Саныч вдруг повадился встречать Стасю по утрам с автобуса и, несмотря на ее возражения, провожать по вечерам на остановку, хотя ему надо было совсем в другую сторону. Это преподносилось Стасе следующим образом: мол, видишь, как сильно я тебя люблю; даже встречаю и провожаю каждый день; для твоей сменщицы я этого не делаю!.. В ответ Стася лишь еще более демонстративно обращалась к нему на “вы” и по имени-отчеству, чтобы лишний раз подчеркнуть дистанцию между ними. Сан Саныч делал вид, что смертельно обижается, - аж чуть ли не до слез!.. А Стася каждый день ломала голову над тем, как перенаправить всю эту нелепую ситуацию в нужную сторону. Разумом она прекрасно понимала, что от этого человека надо срочно избавляться, потому что он уже совсем берега попутал… Но все это было так неудобно…

Развязка естественным образом произошла в конце июня.

В тот день Сан Саныч опять уже с самого утра был никакой. Он то плакал, то смеялся, то объяснялся Стасе в любви и клялся в верности навек, то снова принимался клянчить у нее деньги, то травил пошлые анекдоты, то грозился вот прямо сейчас уйти домой… Часам к двенадцати у Стаси уже просто крыша от всего этого начала ехать…

Все это время Стася демонстративно занималась своими делами, отвернувшись от него. Сан Саныч, не переставая, ныл, повиснув на окошке ломбарда. На ногах он уже практически не держался. Несколько раз Стасе просто приходилось одергивать его, говоря, что он ей мешает. Обычно этого хватало на какое-то время, и Сан Саныч успокаивался и умолкал. Но в тот день он, очевидно, был слишком пьяным, чтобы хоть что-то вообще понимать. И поэтому, в ответ на слова Стаси, он тут же начинал канючить еще громче:

- Может, мне вообще уйти?.. А, Стась?.. Может, мне совсем уйти, если я тебе не нужен?.. Ну?.. Так мне уйти?.. Я ведь могу уйти домой!.. А, Ста-а-ась?.. Ну, Ста-а-а-а-ась!.. Ну, дай мне еще пять рублей!.. Ста-а-а-а-а-а-ась!.. А то ведь я уйду!..

И, когда он уже раз в пятидесятый завел эту песню, Стася, наконец, не удержалась.

- А знаете, что, Сан Саныч?.. - сказала вдруг она, поворачиваясь к нему. Ее уже буквально трясло от злости и отвращения. - Если хотите, можете идти!.. Я вас не держу!..

- Так мне уйти?.. - тут же вскинулся он. - Да?.. Мне уйти?..

- Да ради Бога!.. - ответила ему Стася. - Если хотите уйти, - уходите!.. Мне здесь угрожать этим нечего!..

- Ну, тогда я пошел!.. - гордо заявил Сан Саныч, закинул свою сумку на плечо и тут же испарился, - словно это и не он буквально не держался на ногах еще секунду назад.

Признаться честно, Стася никак не думала, что он решится уйти на самом деле. Все-таки, - что ни говори, - но это была его работа, и он получал за нее деньги, хоть и совсем крошечные. У Стаси даже поначалу мелькнула мысль о том, что он просто выйдет на улицу, - чтобы, типа, “попугать” ее, - а потом вернется. Ей не верилось, что у человека может напрочь отсутствовать чувство хоть какой-то ответственности. Они ведь с ним не в детском саду горшки не поделили; он был охранником в ювелирном магазине, где только на витрине было ценностей примерно на четыре миллиона рублей!.. А это не шутки…

Но Сан Саныч не возвращался. Стася вышла из ломбарда на улицу. Она была пустынна…

Недоуменно покачав головой, Стася вернулась назад. Ей все еще никак не верилось до конца, что он действительно мог уйти. Нет, она ни на миг не пожалела о том, что выгнала его, и не была испугана тем, что осталась здесь одна, - просто так, вроде бы, дела не делаются!.. Они оба, якобы, были вполне разумными дееспособными взрослыми людьми, - по крайней мере, в теории. Если ему надоела его работа, - он мог бы просто поставить в известность об этом свое начальство и уволиться. Но уйти?.. С рабочего места, в самый разгар смены?.. У Стаси все это просто в голове никак не укладывалось.

Часа два она сидела в ломбарде одна. Конечно, Стася прекрасно понимала, что ей следовало бы сразу же позвонить оперативному дежурному и сообщить, что она осталась без охраны, но она пока выжидала. Ей просто все еще не верилось, что Сан Саныч не образумится и не вернется, а потому, опять же, ей не хотелось лишний раз подставлять его.

Конечно, Стася прекрасно осознавала, что больше так продолжаться не может, и была намерена серьезно поговорить с Сан Санычем по поводу его недопустимого поведения и предупредить, что в следующий раз она обязательно сообщит обо всем его начальству. Но он так и не вернулся.

Через два часа Стася все-таки набрала номер оперативного дежурного. Дальше тянуть было уже просто некуда.

- Здравствуйте! Это ломбард. - Стася назвала свой адрес. - Дело в том, что у меня ушел охранник!

- Как - ушел?! - ахнул оперативный дежурный.

- Очень просто, - Стася не сумела сдержать нервного смешка при виде его изумления. - Совсем ушел. Еще два часа назад. Я просто не стала сразу звонить вам, потому что еще надеялась, что он одумается и вернется. Но, наверное, больше ждать уже не стоит?..

- А он… - Оперативный дежурный чуть замялся, очевидно, пытаясь подобрать подходящее слово. - Он был адекватен?

- Нет. Совсем неадекватен, - ответила Стася даже с удовольствием. Может быть, она и не стала бы сама заговаривать об этом, но раз уж ее спросили… - Он был пьяным уже с самого утра. Причем, настолько, что вообще лыка не вязал. И, в конце концов, ушел!

- У меня просто в голове не укладывается!.. - аж с ужасом в голосе воскликнул оперативный дежурный. - Как он мог уйти?.. Я сам много лет был охранником в ломбарде и прекрасно понимаю, что это за работа!.. Как он мог вас оставить?!

- А вот так!.. - снова невольно и невесело усмехнулась Стася. - Запросто!.. Честно говоря, он и раньше частенько приходил пьяный. Давно, наверное, нужно было уже позвонить вам и сообщить об этом! Но как-то просто жалко было человека. И вот - результат!..

- Не волнуйтесь, я сейчас пришлю к вам другого охранника! - заверил ее оперативный дежурный. - А с этим мы разберемся!..

- Хорошо, спасибо! - согласилась Стася.

Меньше, чем через час, прибежал взволнованный Мартыныч.

- Что у вас тут случилось? - обеспокоено спросил он. - Где Сан Саныч?.. Оперативный ничего не объяснил мне по телефону; просто попросил подъехать! Сказал, что у вас тут проблемы!

- Сан Саныч ушел, - просто ответила ему Стася.

Мартыныч так и сел, - хорошо еще, что не мимо стула.

- Как - ушел?.. - таким же ошарашенным тоном, как и оперативный дежурный чуть ранее, пробормотал он.

Стася подробно обрисовала ему ситуацию, не упустив ничего.

- Так ты бы хоть не звонила сразу оперативному!.. - расстроился добрый Мартыныч. - Позвонила бы мне; я бы и сам сразу же подъехал!.. Может, он еще придет в себя и одумается, а теперь его, наверное, уволят!..

Стася покачала головой и пояснила:

- А я и так не стала сразу звонить оперативному, а дала ему время одуматься! Глеб Мартыныч, так все равно не могло уже дальше продолжаться! Он в последнее время вообще уже просто не просыхал! Я же и раньше говорила вам, что он сильно пьет, но сейчас это уже перешло все допустимые границы! Как бы то ни было, - я все равно не смогу больше с ним работать!.. У меня здесь не бордель, в конце концов, а ювелирный магазин!

- Да все я понимаю, Стася… - огорченно закивал головой Мартыныч. - Но, может, он сейчас протрезвеет и одумается? Придет к тебе завтра, попросит прощения, а?.. Все-таки, по-хорошему хотелось бы, без обид…

Стасе тоже очень хотелось бы по-хорошему, - именно поэтому она и терпела все выходки Гречкина аж на протяжении нескольких недель. Но больше она не намерена была делать это ни при каких условиях. Правда, если бы Сан Саныч действительно пришел и извинился… Стася не знала сейчас, смогла бы она, в таком случае, продолжать работать с ним или же все-таки нет… Возможно, если бы он взял себя в руки, до первого замечания… По крайней мере, можно было бы четко обозначить ему именно такие условия…

Но Стасе не представилось возможности это сделать. Потому что Сан Санычу, очевидно, даже и в голову не пришло извиниться за свою дикую выходку.

Мартыныч, тем временем, отработал две его смены. Потом - две свои… Сан Саныч за эти дни так и не объявился, - да и слава Богу!.. Оперативный дежурный тоже ничего не упоминал о нем. И, в свою последнюю “законную” смену, Мартыныч сам спросил об этом у оперативного дежурного.

- Я ведь уже шесть дней без выходных работаю… - не слишком решительно напомнил он. - Завтра должна быть не моя смена… Кто будет работать вместо меня?

- Как - кто?.. - похоже, искренне удивился оперативный. В тот день, очевидно, дежурил другой человек, - не тот, с которым сама Стася разговаривала в прошлый раз. - У меня записано, что придет ваш сменщик, Гречкин Александр Александрович!

Мартыныч аж дара речи лишился от изумления. А сама Стася, слышавшая весь этот разговор, вообще чуть со стула не упала.

- Гречкин?.. - ошарашено переспросил Мартыныч. - А он точно придет?..

- Да, точно! - уверенно подтвердил оперативный дежурный. - Ему звонили, и он согласился выйти!

Мартыныч поблагодарил его и повесил трубку, недоуменно глядя на Стасю и хлопая глазами.

- Значит, Сан Саныч придет… - задумчиво пробормотал он.

Поначалу Стася, признаться честно, просто растерялась от неожиданности. После всего, что произошло, она просто никак даже и не думала, что все может вот так обернуться и, типа, вернуться на круги своя. Да ей даже и в голову не приходило, что у Гречкина, после его безобразной выходки, может хватить наглости снова заявиться сюда, как ни в чем не бывало. Но она быстро пришла в себя.

В свое время еще Коля, на прощанье, объяснял Стасе, что, если у нее когда-нибудь возникнут какие-то проблемы с новым охранником, - или даже если он просто по каким-то причинам не будет ее устраивать, - нужно сразу же звонить оперативному дежурному, говорить об этом, и его заменят. Именно это Стася и собиралась сейчас сделать. Более того, - если оперативный дежурный по каким-то своим понятиям не пойдет ей навстречу и все равно будет настаивать на кандидатуре Гречкина, - Стася собиралась связаться со своим начальством и объяснить сложившуюся ситуацию. Она была на все сто процентов уверена в том, что директор ломбарда не потерпит вечно пьяного сотрудника, - да еще и самовольно покинувшего свой пост в самый разгар рабочего дня!..

- Да ладно, Стася!.. - тараторил тем временем добрый Мартыныч, пока она пару секунд переосмысливала все это и решала, что делать. - Не сердись ты на него!.. Пусть работает, если хочет!..

- Только через мой труп!.. - злобно процедила Стася, решительно придвигая к себе телефон. - Здесь он работать больше не будет!..

- Да ладно тебе, не сердись!.. - все еще тщетно пытался уговорить ее Мартыныч. - Может, он уже одумался!..

- Глеб Мартынович, мне все равно, одумался он или нет! - твердо заявила ему Стася. - Я вам уже сказала, что этот человек здесь работать не будет! Если потребуется, - я позвоню своему директору, - но его ноги здесь не будет!..

- Ну, давай я договорюсь с оперативным, чтобы он тогда работал только один день с твоей сменщицей, если ты совсем не хочешь его видеть, а я согласен потом три дня работать с тобой!.. - предпринял последнюю попытку уговорить ее Мартыныч.

- Глеб Мартынович, этот человек нажрался до глюков и запросто ушел с работы в середине дня!.. - жестко проговорила Стася, строго глядя на переминающегося с ноги на ногу охранника. - Где гарантия, что он завтра снова так же не уйдет? Как я вообще могу доверять такому человеку после подобной выходки?.. У меня здесь золота на несколько миллионов! Откуда я знаю, что ему в следующий раз придет в голову в пьяном бреду?..

- Ну, ты, конечно, все правильно говоришь, - развел руками Мартыныч, - просто ругаться не хочется…

- А я и не собираюсь ни с кем ругаться, - спокойно заявила Стася. - Я просто хочу позвонить вашему оперативному дежурному и сказать, что такой охранник меня не устраивает!

- Ну, смотри… - огорчился еще больше Мартыныч. - Хотя, может, ты и права…

Стася знала точно, что она права. Поэтому она без малейших колебаний набрала номер оперативного дежурного и проговорила:

- Здравствуйте! Вы сейчас сказали моему охраннику, что завтра здесь будет работать Гречкин. Я категорически против этого! В свою последнюю смену здесь он попросту напился до невменяемости и ушел с работы средь бела дня! Мне здесь такого охранника больше не надо!

- Извините, я ничего не знал! - принялся оправдываться оперативный дежурный, и, похоже, он говорил действительно искренне. - Мне просто оставили записку, что он завтра выйдет на работу!

- В последнюю смену, когда он здесь работал, он уже утром пришел пьяный, потом добавил в соседней наливайке, а потом вообще попросту ушел, потому что я отказалась одолжить ему еще денег на выпивку! - снова пояснила Стася. - До этого он тоже частенько напивался, но я не жаловалась, - до поры, до времени, - потому что мне просто жаль было человека, и я надеялась, что он возьмет себя в руки! Но после этой его выходки мое руководство просто не может допустить, чтобы он здесь работал! Сами понимаете, у нас здесь ломбард и ювелирный магазин; здесь материальных ценностей на несколько миллионов! Мы не можем допустить, чтобы наши охранники так вели себя!

- Да, да, я вас прекрасно понимаю! - поспешно согласился с ней оперативный дежурный. Может быть, напугался возможных неприятностей, если эта история получит огласку. - Не волнуйтесь, он больше у вас работать не будет! Я просто не знал ситуацию! Но теперь я все понял, и мы сейчас будем решать этот вопрос! Мы с вами еще свяжемся!..

- Спасибо вам большое! - с облегчением в голосе сказала Стася и повесила трубку.

Мартыныч смотрел на нее с восхищением, как на героиню. Сам-то он, как Стася давно уже поняла, был дяденькой очень покладистым, - даже слишком. Он предпочитал лучше со всеми согласиться и смириться, чем спорить и что-то кому-то доказывать, - даже в ущерб самому себе. Сама Стася, кстати, тоже терпеть не могла конфликты и была бы очень рада без них обойтись. Но в данном конкретном случае это было уже попросту невозможно.

Через четверть часа оперативный дежурный перезвонил Мартынычу и попросил его поработать еще пару дней без выходных, пока они не найдут нового охранника ему на смену. И тот, разумеется, согласился.

На какой-то момент Стася, признаться, почувствовала себя очень сильно виноватой перед Глебом Мартыновичем из-за того, что ему теперь придется и дальше работать без выходных. Но тут уж она ничего не могла поделать.

- Вы меня извините, Глеб Мартынович, - сказала ему Стася. - Я понимаю, что невольно подставила вас таким образом! Но, поймите, я не могу допустить, чтобы Гречкин продолжал работать здесь!

- Да я все понимаю, Стася! - миролюбиво кивнул Мартыныч. - Ладно, поработаю я… Мне деньги нужны! Я ведь вполне мог бы и не соглашаться! Я устраивался сюда на график два - два, - так что я вполне мог бы просто отказаться, и пусть бы сами решали свои проблемы, а не за мой счет! Но что мне дома-то просто так сидеть?.. Я уж лучше поработаю!..

Гречкин все-таки объявился в один из Стасиных выходных дней, - он пришел забрать кое-какие оставленные им здесь вещи. Мартыныч попытался было пристыдить его, но Гречкин нагло заявил, что Стася сама во всем виновата, потому что выгнала его. И был таков.

Больше они его, к счастью, никогда не видели.

Еще через несколько дней Мартынычу позвонил оперативный дежурный и сказал, что к ним в ломбард сейчас подъедет новый охранник, который, мол, хочет ознакомиться со своими новыми обязанностями и осмотреть свое рабочее место. Но только вот оперативный дежурный сразу же предупредил Мартыныча, что у этого человека имеется официальная основная работа с трафиком сутки - трое, и здесь он согласен был подрабатывать только один день. Так что у Мартыныча теперь график должен был быть такой же, как и у самой Стаси: три - один.

Если, мол, его это устроит, - то все так и оставят. А если нет, - значит, это будет временный вариант, пока не найдут человека, готового работать два - два.

Мартыныч на радостях был согласен на все.

На пришедшего знакомиться охранника Стася, признаться честно, практически не обратила внимания. Она отметила только чисто машинально про себя, что это был высокий худощавый мужчина, лет сорока с небольшим. Мартыныч долго о чем-то разговаривал с ним, - Стася в это не лезла и занималась своими делами. Уже потом Мартыныч рассказал ей, что его новый сменщик - лицензированный охранник, имеющий, типа, нормальную постоянную работу и просто желающий еще немного подзаработать в свободное время.

Стасе было все равно, - лишь бы этот новый товарищ умел держать себя в руках и не пил на работе.

До той поры Стася всегда полагала, что у нее очень хорошо развита интуиция. Но, тем не менее, она реально почти не обратила внимания на пришедшего познакомиться с ними в тот день человека. Ничего внутри у нее в тот момент не ёкнуло, и при этом у нее даже и мысли не возникло о том, что это случайное знакомство надолго выбьет ее из колеи и приведет, в конце концов, к очередной трагедии.

В тот злополучный день Стася едва удостоила его взглядом и даже и не подумала о том, что ему будет суждено сыграть в ее жизни такую печальную роль.