Владимир с самого детства мечтал о высоте, фуражке и форме пилота. Не просто мечтал – грезил! Спал и видел себя за штурвалом, рассекающим небесную гладь, а просыпался – и бегом к учебникам по аэродинамике!
В его воображении ревели турбины, а кончики пальцев чувствовали прохладный металл штурвала. Каждая выпущенная модель самолета становилась предметом его пристального изучения, каждый подвиг летчика – поводом для гордости и стремления к большему. Он поступил в летное училище, где оттачивал свои навыки день за днем, ночь за ночью. Засыпал с теорией полета и просыпался с желанием покорить небо. Казалось, ничто не могло его остановить.
– Володя! Ну, так нельзя! Пожалей мать-то… Год тебя не видела, а ты все не звонишь, не пишешь…
Женщина стояла на кухне, комкая в руках старенький платочек, и слезы блестели в уголках ее потускневших глаз. Сухая, дрожащая рука судорожно сжимала телефонную трубку.
– Ма-ам… Я ведь говорил, не получится. Отпразднуете без меня, ничего страшного.
Юноша хмурился, и в голосе звучала неприкрытая досада. Да, он не был дома больше года. Забросил письма и звонки. Но разве могло это сравниться с тем, что его ждало? Открылся авиаклуб, где он, наконец, сможет взмыть в небо на настоящем самолете. Сама мысль о том, что Володя наконец-то усядется в кабину настоящего самолета, пьянила его юношескую кровь, кружила голову и доставляла отраду, заставляя забыть обо всем на свете. В том числе и о друзьях.