Читать онлайн "Желание сильнее страха"

Глава 1

В роскошном ресторане на крыше отеля, где окна отражали закатный свет, Джейхун Арслан нервно перебирал пальцами край бокала. Ему было 45, но в этот момент он чувствовал себя подростком — таким же потерянным и взволнованным.

Эсра появилась легко, словно скользнула в зал. 18-летняя, с длинными светлыми волосами и глазами, в которых отражалась бесконечная наивность и дерзость молодости. Она шла уверенно, но в её взгляде было что-то — вызов миру и интерес к этому мужчине, который был старше её почти вдвое.

— Джейхун-бей, вы хотели поговорить, — произнесла она мягко, с акцентом, в котором угадывались уроки французского.

Он тяжело вздохнул.

— Эсра… Я не могу начать с красивых слов. Прежде чем сказать, что хочу на тебе жениться… я обязан рассказать всю правду.

Она подняла брови.

— Правда пугает только тех, у кого есть что скрывать. У вас есть?

— Есть. — Он посмотрел ей прямо в глаза. — Я разведен. У меня взрослая дочь… и… сын. Сын от женщины, которая когда-то работала у меня в доме.

Эсра замерла, её пальцы слегка дрогнули, но она не отвела взгляд.

— Сын?

— Да. Я обеспечил её жильём на окраине города, чтобы никто не узнал… Но я не могу больше лгать.

Эсра опустила глаза на бокал воды. Несколько секунд она молчала, словно взвешивая каждое слово. Потом тихо сказала:

— Если вы хотите быть со мной, то я хочу одного: признавайте своего сына. Заботьтесь о нём так же, как будете заботиться обо мне.

Джейхун почувствовал странную смесь стыда и облегчения.

— Я сделаю всё, что ты попросишь.

Она посмотрела на него. В её глазах не было страха.

— Тогда я согласна.

На следующий день в доме её родителей вспыхнула буря.

— Ты сошла с ума? — воскликнула мать, сжимая руки. — Ему 45! Он старше твоего отца!

— И что? — Эсра спокойно поправила волосы. — Я его люблю.

— Ты не понимаешь, что тебя ждёт, — вмешался отец, профессор музыки, строгий и сдержанный человек. — Мы мечтали, что ты выйдешь за своего ровесника, за образованного человека…

— Он образованный. Он мужчина, не мальчишка, — холодно ответила она. — И если вы не благословите меня, я всё равно выйду за него.

Мать закрыла лицо руками, но спорить дальше было бесполезно. Эсра была упряма.

Джейхун едет на окраину города, в дом, где живёт женщина с его сыном. Он собирается сказать ей, что теперь будет официально признавать ребёнка. Но что-то в её взгляде тревожит его — будто она не отпустит его так легко.

Вечерний город шумел, но в ресторане на крыше всё замерло. Джейхун сидел напротив Эсры, его лицо было серьёзным.

— Эсра… — он чуть хрипло произнёс её имя, словно боялся реакции. — Сын… он недавно родился. Ему всего три месяца. Его мать назвала его Шахином.

Эсра на секунду задумалась, потом её губы тронула мягкая, тёплая улыбка.

— Шахин… красивое имя. — Она склонила голову чуть вбок. — Знаете, я всегда думала, что если у меня когда-то будет сын, я назову его Алпер.

— Алпер… — повторил Джейхун, будто пробуя слово на вкус. — Красивое имя.

— У нас с вами ещё будет сын, Джейхун-бей, — сказала она с лёгкой игривой уверенностью, и в её глазах зажёгся странный блеск — юношеский, мечтательный, но в то же время взрослый.

Телефонный звонок прозвучал неожиданно даже для него самого. Он набрал номер Нежды — той самой женщины, которая родила от него сына.

— Нежда… мне нужно поговорить, — сказал он ровным тоном.

— Конечно! — её голос сразу стал радостным. — Ты хочешь… ты хочешь приехать?

Она думала, что этот звонок — знак. Что он наконец понял, кто его настоящая семья.

Нежда открыла дверь. Её глаза горели, на руках она держала маленького Шахина.

— Джейхун! — воскликнула она, словно всё это время ждала, что он вернётся. — Сын скучал по тебе…

— Нежда, — он сразу перешёл к делу, — я хочу, чтобы ты знала: я принимаю сына. Я буду заботиться о Шахине, как положено.

На её лице мелькнула тень разочарования.

— А обо мне? — её голос дрогнул. — Ты примешь только его? Я думала…

— Мы с тобой… — он вздохнул, избегая её взгляда, — у нас не было любви, Нежда. Но я никогда не откажусь от своего сына.

Слёзы блеснули в её глазах.

— Значит, всё? Ты нашёл кого-то другого?

Джейхун замер. Врать было бессмысленно.

— Да.

Нежда резко отвернулась.

— И эта… девчонка будет матерью твоих детей?

Он не ответил. Ответ был очевиден.

В доме Нежды запах детского масла смешивался с горечью её слёз. Джейхун держал сына на руках — маленький мальчик улыбался, словно не чувствуя напряжения между взрослыми.

— Нежда, — его голос стал твёрдым, — я хочу, чтобы у сына было имя, которое я выберу. Шахин — хорошее имя, но… я хочу, чтобы его звали Алпер.

Нежда вспыхнула.

— Алпер? Ты хочешь забрать у меня даже имя моего ребёнка? Шахин — это имя моего деда!

— Алпер звучит сильнее, — хладнокровно ответил Джейхун. — Это имя будущего лидера, настоящего мужчины.

— Для тебя он сын только тогда, когда носит твоё имя? — её голос дрогнул от боли. — Это мой ребёнок, я его родила, я ночами не сплю рядом с ним!

— Нежда, — его тон стал холоднее, — если ты не согласишься, я не смогу дать ему ту жизнь, которую он заслуживает.

Она вскинула голову, не веря своим ушам.

— Ты шантажируешь меня?

— Я хочу, чтобы он носил имя Алпер. Это решено.

Слёзы обожгли её щёки. Она знала: если сейчас пойдёт на конфликт, он может забрать ребёнка через суд, у него есть деньги и связи.

— Хорошо… — сказала она едва слышно. — Пусть будет Алпер…

В тот же вечер Джейхун сам подал документы, и имя Шахина сменили на Алпер.

Эсра сидела на мягком кресле в своей комнате, когда Джейхун рассказал ей новость.

— Я поменял имя сына, — сказал он спокойно. — Теперь его зовут Алпер.

Она удивлённо распахнула глаза.

— Алпер? Но я ведь хотела так назвать своего будущего сына… Ты знал это.

Джейхун слегка усмехнулся, в его голосе звучала уверенность:

— Ну и что? Когда у тебя родится сын, ты выберешь для него другое имя. У нас будет ещё много имён на выбор.

Эсра нахмурилась.

— Но… мне казалось, что это имя особенное.

— Оно всё ещё особенное, — ответил он, глядя ей в глаза. — Теперь оно принадлежит моему сыну. Нашим детям мы дадим свои имена.

Эсра замолчала, в её сердце промелькнула лёгкая ревность к малышу, которого она ещё ни разу не видела.

Позже вечером Эсра сидела у рояля, играя тихие мелодии. Её мама вошла в комнату.

— Дочка, ты сама знаешь, что этот человек слишком взрослый для тебя. У него уже есть дети от других женщин, — мягко сказала она. — Зачем тебе всё это?

Эсра улыбнулась слабо:

— Мама, я знаю, что делаю. Но, если честно… иногда мне кажется, что его прошлое слишком тесно вплетается в моё будущее.

Эсра и Джейхун поженились вопреки всем, многие ждали что они будут несчастливы и скоро разведутся .Но наоборот они были счастливы. Джейхун очень любил Эсру и делал все чтоб она была счастлива. Вскоре у них родились дочки одна за другой.

Когда старшей дочери исполнилось десять, Эсра устроила в доме большую вечеринку. Среди приглашённых были известные бизнесмены, актёры, музыканты. За день до праздника Эсра сказала Джейхуну:

— Джейхун… — она сказала это мягко, но уверенно. — Я хочу, чтобы твой сын был с нами завтра.

Он посмотрел на неё внимательно.

— Эсра, до вечеринки осталось меньше суток. Нежда не любит неожиданных звонков…

— Ты мужчина, которого я люблю. Ты отец моих детей. Но я хочу, чтобы завтра мы были одной семьёй. Дети должны знать друг друга, иначе они вырастут чужими.

Джейхун вздохнул. Он привык, что Эсра умеет убеждать без лишнего давления.

— Ты уверена?

— Уверена, — кивнула она. — Завтра Алпер должен быть здесь.

Вечером Джейхун набрал номер Нежды.

— Нежда, завтра день рождения моей дочери. Я хочу, чтобы Алпер пришёл.

На другом конце повисла пауза.

— Ты серьёзно? — её голос дрогнул. — Ты вспоминаешь о сыне только тогда, когда хочешь блеснуть перед своей новой женой?

— Это не так. Я хочу, чтобы мои дети знали друг друга.

— За один день до праздника? Думаешь, я брошу всё и приведу его? — в её словах звучала злость.

— Да. Я хочу, чтобы он был частью семьи, — жёстко сказал Джейхун.

После минуты тишины Нежда согласилась, но в её голосе прозвучало холодное:

— Ладно. Но не думай, что я стану делать вид, будто у тебя идеальная жизнь.

Эсра сидела у кровати дочери, которая уснула, мечтая о завтрашнем дне. Она прошептала Джейхуну:

— Представляю, как девочки удивятся, когда увидят брата.

— Надеюсь, всё пройдёт мирно, — сказал он, но внутри его что-то тревожило.

Нежда растила Алпера с чувством глубокой обиды на Джейхуна и его новую семью. Она часто говорила сыну:

— Они украли у нас твоего отца. Если бы не эта девчонка, ты бы рос в богатом доме, как принц.

Мальчик рос, слыша эти слова, и с каждым годом внутри него копилась ненависть к семье отца. Даже когда Джейхун приходил — с игрушками, подарками, иногда играл с ним во дворе — Алпер смотрел на него холодно.

— Папа, а почему ты не живёшь с нами? — однажды спросил он.

Джейхун опустил глаза, не зная, как ответить.

— Потому что взрослые иногда совершают ошибки. Но я всегда буду твоим отцом.

Нежда смотрела на эту сцену, скрестив руки на груди, и внутри неё росла злость. Она не хотела, чтобы Джейхун чувствовал себя хозяином даже здесь, в её доме.

Несколько раз она пыталась вернуть его внимание, соблазнить его — ведь знала, что он мужчина, который ценит женскую красоту.

— Мы могли бы быть вместе, — однажды сказала она, осторожно касаясь его руки. — Вспомни, как всё было…

Он резко отстранился.

— Нежда, не смей. Между нами ничего нет. Я обеспечиваю тебя, потому что ты мать моего сына, и только.

— Только? — в её глазах блеснули слёзы и злость. — Ты живёшь с этой девочкой, а меня оставил на окраине.

— Это твой выбор — видеть себя жертвой, — холодно ответил он. — Не пытайся разрушить то, что у нас с Эсрой.

С тех пор Нежда решила: если не получится вернуть Джейхуна, она хотя бы сделает так, чтобы его идеальная жизнь трещала по швам.

Нежда сказала сыну:

— Завтра ты увидишь их. Девочек, которых он любит больше тебя. Помни, кто твой настоящий враг.

Алпер сжал кулаки. Ему было уже 11, он был смышленым и гордым мальчиком.

— Я не буду с ними играть, — сказал он. — Мне не нужна их семья.

— Вот и правильно, сынок, — Нежда обняла его, но в её глазах горела злоба.

Алпер сидел в машине рядом с Неждой, хмурый и настороженный.

— Помни, сынок, — говорила она, — они не твои друзья. Эта женщина — твоя мачеха, она будет злой, а её девочки будут смеяться над тобой. Держись гордо.

Алпер молча кивнул. В его воображении нарисовался дом с холодными взглядами и насмешками.

Но реальность оказалась совсем другой. Когда они вошли, Эсра в длинном кремовом платье наклонилась к мальчику и тепло улыбнулась:

— Ты, наверное, Алпер. Я так рада, что ты пришёл.

Её голос был мягким, как музыка, которую она играла на рояле. Алпер растерялся. Это не была злая мачеха, о которой рассказывала мама.

Сёстры — старшая и младшая — тут же подбежали к нему:

— Ты наш брат? Настоящий? — глаза девочек сияли от восторга.

— Пойдём, мы покажем тебе торт! Он огромный!

Алпер растаял. Он не ожидал такой искренней радости.

Эсра всё время была рядом с детьми. Она заботилась не только о своих девочках, но и о нём — спрашивала, что он любит, подала ему самый большой кусок торта.

— Вот тебе подарок, Алпер, — сказала она, вручая ему красиво упакованную коробку. — Сегодня праздник для всех детей.

Внутри был набор для сборки модели самолёта — то, что мальчик мечтал получить. Алпер не смог скрыть улыбку.

Весь вечер он провёл с сёстрами, играя в саду. К концу праздника его взгляд на Эсру изменился. Она не казалась врагом. Более того, он чувствовал к ней уважение и даже тепло.

Когда Нежда забирала Алпера, он неожиданно сказал ей:

— Мама… Эсра хорошая. И сёстры тоже. Они не злые.

Нежда нахмурилась.

— Не забывай, кто твоя настоящая семья, — её голос был холоден. — Они просто притворяются, чтобы понравиться тебе.

Но в сердце Алпера впервые зародились сомнения: может быть, мама ошибается?

Вечеринка стала началом новой семьи. Алпер остался у них на неделю — по просьбе сестёр и настоянию Эсры. Эти дни стали для него открытием. Эсра готовила вкусную еду, играла с ними, учила девочек и Алпера играть на пианино и говорить французские фразы. Мальчик оказался одарённым — схватывал всё на лету.

Так прошли четыре года счастья. Алпер часто бывал у них: они вместе ходили в кино, на концерты, выезжали за город. Казалось, он стал частью их семьи.

Пятнадцатилетие Алпера стало событием, которого ждали все. Эсра готовилась к празднику как к большому торжеству: она заказала живую музыку, изысканный ужин и устроила в саду фотозону, украшенную сотнями огней.

— Это твой день, Алпер, — сказала она, целуя его в щёку. — Сегодня мы празднуем не только твой день рождения, но и то, каким замечательным парнем ты стал.

Девочки были взволнованы не меньше, они готовили сюрприз для брата: разучили с мамой французскую песню, которую споют перед гостями. Джейхун гордился сыном, словно тот был его продолжением.

Гости собрались — известные бизнесмены, артисты, друзья семьи. Алпер выглядел счастливым: подарки, музыка, поздравления. Эсра сияла — она устроила идеальный праздник.

Но когда все подняли бокалы, к микрофону неожиданно вышла Нежда. В её глазах блестела ревнивая ярость.

— Ну что ж, — начала она с натянутой улыбкой, — сегодня я тоже хочу сказать несколько слов.

— Я смотрю, здесь все восхищаются нашей «прекрасной хозяйкой», — произнесла Нежда с сарказмом. — Но кто-нибудь знает, кто она на самом деле?

Зал замер.

— Эта девочка, — Нежда указала на Эсру, — забрала у моего сына отца! Разве это не правда, Джейхун? Разве ты не оставил меня одну с младенцем ради неё?

Гости начали переглядываться. Кто-то усмехнулся, кто-то опустил глаза.

— Она играет из себя ангела, — продолжала Нежда, — а на самом деле разрушила чужую семью. И теперь хочет быть «идеальной мачехой» для Алпера?

Эсра застыла. Улыбка исчезла с её лица, щеки порозовели от стыда. Она пыталась что-то сказать, но слова застряли в горле.

— Всё это её роскошь, — Нежда махнула рукой на дом, — куплена ценой чужих слёз!

В зале воцарилась напряжённая тишина. Несколько женщин шептались, кто-то пытался скрыть усмешку. Эсра стояла бледная, её руки дрожали.

Алпер был ошеломлён. Он бросил взгляд на мать, потом на Эсру — ту самую женщину, которая за эти годы стала ему близка.

— Мама, хватит! — резко сказал он.

Нежда повернулась к нему, удивлённая.

— Что?

— Ты не имеешь права так говорить о ней! Она сделала для меня больше, чем ты думаешь.

Эти слова пронзили воздух. Гости зашептались ещё громче. Джейхун шагнул вперёд, выхватил микрофон из рук Нежды.

— Довольно, Нежда. Ты унижаешь не её, а себя.

Эсра не выдержала — тихо вышла из зала. Девочки бросились за ней. В её глазах стояли слёзы.

— Почему… почему она так со мной? — шептала она, сидя в своей комнате.

Джейхун вошёл, обнял её.

— Потому что она завидует. Но ты — моя жена. И я не позволю никому унижать тебя.

После того скандального вечера, когда Нежда сорвала праздник в честь пятнадцатилетия Алпера, семьи окончательно разошлись. Эсра, оскорблённая и униженная перед гостями, твёрдо сказала Джейхуну:

— Я больше не хочу видеть её в нашем доме. И мальчика тоже. Пусть он знает, что я не против его, но его мать отравляет всё, чего касается.

Джейхун пытался объяснить, что Алпер не виноват, что он любит сына, но Эсра стояла на своём. С того дня мальчик перестал приезжать к ним. Однако Джейхун по-прежнему заботился о сыне: оплачивал школу, спортивные секции, путешествия, покупал дорогие книги и даже персональные уроки французского.

Алпер рос умным и амбициозным. Он сохранил добрую память о тех трёх годах счастья с сёстрами и Эсрой, но в глубине души понимал, что его мать не даст ему вернуться в тот дом.

Когда Алперу исполнилось восемнадцать, он поступил в один из лучших университетов Франции. Джейхун гордился сыном — он был отличником, прекрасно говорил на французском, который когда-то начал учить вместе с Эсрой и её дочерьми.

— Я всегда знал, что ты особенный, — сказал Джейхун, провожая его в Париж. — Делай то, что любишь, и мир будет у твоих ног.

Алпер уехал во Францию, где учился с необыкновенным усердием. Он был талантлив и целеустремлён, среди студентов выделялся не только знаниями, но и харизмой. Девушки часто обращали на него внимание — в нём было что-то от отца: уверенность, прямой взгляд и сила характера.

После университета Алпер вернулся на родину, чтобы отдать долг армии. Этот год закалил его — он стал ещё более решительным, самостоятельным. Вернувшись, он почти не задержался дома: по контракту его ждали во Франции — уже не студентом, а молодым специалистом.

В Париже он быстро построил успешную карьеру, заняв место в престижной компании. Он был не только профессионалом, но и любимцем женщин — на приёмах и вечеринках его окружали красивые француженки, модели, актрисы. Однако в глубине души он оставался тем мальчиком, который когда-то играл в саду с сёстрами. Иногда он вспоминал Эсру — её добрый взгляд, уроки музыки, запах домашнего хлеба, который она пекла для них. В один холодный вечер, когда Париж окутал пронизывающий ветер, Алпер сидел в своей квартире на шестом этаже, просматривая рабочие документы. Внезапно телефон зазвонил. Звонок был из родного города. Он снял трубку, и голос старого друга семьи произнёс то, что Алпер никогда не хотел услышать:

— Алпер… прими мои соболезнования. Твой отец… Джейхун-бей умер сегодня ночью.

Мир на секунду перестал существовать. Слова ударили по нему, как ледяной нож. Он не смог сразу ответить — лишь закрыл глаза и выдохнул.

— Когда похороны? — наконец спросил он.

— Завтра утром.

Алпер бросился к компьютеру, чтобы купить билет на ближайший рейс. Но погода в ту ночь была беспощадна: сильная метель парализовала перелёты, аэропорты закрыли, рейсы один за другим отменялись. Система холодно выдала: “Нет доступных вылетов.”

Он сидел перед экраном, сжимая кулаки так сильно, что побелели костяшки. Его сердце разрывалось от бессилия. Самолёт приземлился ранним утром. Город встретил его холодным ветром и запахом мокрого асфальта. Алпер снял машину в аэропорту и направился туда, где прошло его детство.

Он уже не был тем мальчиком, которого Эсра когда-то встречала с улыбкой. Теперь он — высокий, уверенный мужчина с глазами, в которых светилась сталь и опыт. Его карьера во Франции сделала его независимым, сильным и даже немного жестоким к себе и другим.

Но когда он увидел знакомые улицы, сердце болезненно сжалось. Он помнил каждую мелочь: как они катались на велосипедах с сёстрами, как Эсра пекла пирог по воскресеньям и как он тайком смотрел на неё, пытаясь запомнить каждое движение её рук. Едва самолёт коснулся земли родного города, в душе Алпера ожили старые, болезненные воспоминания. Он помнил своё детство рядом с Эсрой — и ту ненависть, которая кипела в нём, когда отец прикасался к ней, целовал её на его глазах. В его тогдашнем юном сердце это вызывало странную боль, смешанную с ревностью и тоской. Он не понимал, почему ему хотелось, чтобы она смотрела только на него, говорила только с ним.

С годами это чувство не исчезло — наоборот, стало сильнее. Ни одна женщина не могла сравниться с Эсрой. Даже когда он встречался с красивыми француженками, моделей и актрисы — перед его глазами всплывала она. Её взгляд, её смех, её мягкие руки. Он представлял её рядом с собой, и это мучило его.

Ни одного дня за эти восемнадцать лет он не прожил без мысли о ней. Эта страсть была запретной, невозможной, но от этого только острее. Он пытался забыть её в работе, в романах, в шумных парижских вечеринках — но каждый вечер, оставшись один, видел в своём воображении её глаза.

Сейчас, когда отца больше нет, он ощущал странное облегчение, смешанное с болью. Та преграда, что разделяла их, исчезла. Но могла ли Эсра посмотреть на него иначе? Для неё он всё ещё сын Джейхуна, мальчик из прошлого. Но для себя он был уже другим — взрослым мужчиной, готовым идти за своей мечтой до конца.

Алпер приехал не только проститься с прошлым, но и встретиться лицом к лицу с женщиной, которую любил всю жизнь.

В юности Алпер понимал, что он не такой, как другие подростки. Его не интересовали кино, вечеринки или концерты, на которые ходили его ровесники. Его интересовала только она — Эсра. Он жадно ловил её голос, наблюдал за каждым её движением, за тем, как она поправляет волосы, как смеётся, как её платье мягко обтекает фигуру.

В его двенадцать лет эти чувства были непонятны и мучительны. Он хотел быть ближе к ней, ощущать её рядом, чувствовать тепло её рук, запах её духов. Он мечтал однажды вцепиться в её губы, чтобы хоть на миг ощутить ту близость, о которой не смел даже говорить. Но вместо этого он молча страдал, видя, как отец целует её, как она принадлежит не ему, а мужчине, которого он ненавидел за это.

Эсра была для него запретным плодом, единственной женщиной, которая действительно имела значение.

Сейчас, возвращаясь домой после многих лет, он чувствовал, что стал другим. Перед ним больше нет преград. Отец умер, прошлое закрыто. И в его сердце осталась только одна цель — получить Эсру.

Не как мальчик, который робко заглядывает в её глаза, а как взрослый мужчина, который знает, чего хочет.

Он вернётся не за наследством, не за воспоминаниями — он вернётся, чтобы утолить страсть, которая сжигала его 18 лет. По прибытию в родной город Алпер первым делом отправился в цветочный магазин — купить белые лилии для могилы отца. Он стоял в очереди, задумавшись, когда дверь магазина распахнулась, и вбежала девушка в светлом пальто, с дыханием, сбившимся от спешки.

— Простите, — обратилась она к продавщице и украдкой взглянула на Алпера, — можно я возьму букет без очереди? Я очень спешу, через двадцать минут начинается концерт моей подруги.

Алпер поднял на неё глаза. Она была моложе его, с живыми карими глазами и лёгкой улыбкой. Он не привык уступать, но почему-то сейчас это показалось правильным.

— Берите, — сказал он спокойно. — Концерт — это важнее.

Она благодарно улыбнулась. Через несколько минут, выходя из магазина с букетом роз, девушка обернулась.

— Вы, кажется, на машине? — спросила она. — Может, подбросите до филармонии? Такси я всё равно не дождусь.

Алпер на секунду задумался, но кивнул:

— Садитесь, я всё равно в ту сторону.

В машине разговор завязался легко. Девушку звали Лейла. Она оказалась дочерью известного бизнесмена, который был когда-то главным конкурентом Джейхуна Арслана.

— Арслан… — повторила она его фамилию, когда он представился. — Вы… сын того самого Джейхуна Арслана?

Алпер чуть нахмурился.

— Да.

— Как странно. Мой отец часто говорил, что Арсланы — это его вечные соперники. Но… — она улыбнулась, — вы мне кажетесь совсем не похожим на бизнесмена старой закалки.

— И я им не хочу быть, — ответил Алпер.

Когда они доехали до филармонии, Лейла неожиданно сказала:

— Может, встретимся снова? Вы какой-то… необычный.

Он посмотрел на неё и улыбнулся впервые за много дней.

— Завтра. У того же цветочного магазина, в это же время.

На следующий день после приезда Алпер отправился на кладбище. Могила отца была покрыта свежими цветами. Он держал в руках белые лилии, которые купил накануне. Едва он приблизился, услышал тихие рыдания.

Эсра стояла на коленях перед памятником Джейхуна. Ветер развевал её светлые волосы, лицо было заплаканным. Она не заметила его сразу, но когда обернулась, взгляд её застыл.

— Алпер… — её голос дрогнул, будто она не верила своим глазам.

Он шагнул к ней, ничего не сказал, просто обнял её, прижав к себе, и поцеловал в лоб. Эсра разрыдалась сильнее, чувствуя, как в этом молчании есть всё: боль, прощение и что-то ещё, невыразимое словами.

— Папа гордился тобой, — наконец сказала она сквозь слёзы.

Алпер молча положил лилии на могилу.

После кладбища он отвёз Эсру домой. Дом, где прошло его детство, был тем же, но каким-то пустым без отца. Эсра встретила его на пороге — уже спокойная, собранная. Девочки — его сестры — радостно бросились к нему, выросшие, красивые, и он почувствовал, что эти годы разлуки оставили в нём пустоту.

За ужином разговор зашёл о компании отца. Джейхун завещал всё Эсре, но она, научившись управлять делами мужа в последние годы его болезни, понимала, что одной не справиться.

— Алпер, — тихо сказала она, когда они остались вдвоём в кабинете, — это твоё наследие так же, как и моё. Джейхун хотел бы, чтобы ты продолжил его дело.

— Ты уверена? — спросил он. — Это непросто.

— Я знаю, что ты справишься, — Эсра посмотрела на него долгим взглядом, в котором читалась не только уверенность, но и что-то личное, потаённое.

Алпер понял, что она доверяет ему больше, чем кому бы то ни было. И это давало ему силу.

На третий день после похорон Джейхуна дом снова наполнился людьми — родные, партнёры по бизнесу, старые друзья пришли выразить уважение памяти ушедшего. После ужина Эсра собрала всех в гостиной. Она была спокойна и уверена, как всегда, когда принимала важные решения.

— Друзья, — начала она, — я хочу сказать вам всем то, что решила ещё при жизни Джейхуна. Теперь, когда его нет, я не буду держаться за компанию. Это не моё призвание. Я выполнила свой долг рядом с мужем, пока он болел, но я не хочу тратить оставшиеся годы на борьбу за рынок и сделки.

Она сделала паузу и посмотрела на Алпера, а потом на дочерей.

— Я отдаю компанию детям. Пусть они решают её будущее. Алпер будет управлять бизнесом. А я… — Эсра улыбнулась, впервые за эти дни, — я ухожу на пенсию. Я хочу путешествовать, танцевать, ходить на вечеринки с подругами. Джейхун всегда мечтал, чтобы я жила легко, а не жертвовала собой.

Сёстры встретили её решение с восторгом. Алпер же молча смотрел на неё. В его взгляде была гордость, но и что-то ещё — странная ревность к её новой, свободной жизни.

Позже, когда гости разошлись, Алпер зашёл в кабинет отца. Эсра сидела у камина с бокалом вина.

— Ты уверена, что хочешь отойти от дел? — спросил он.

— Более чем, — она посмотрела на него, чуть прищурившись. — Я слишком много лет провела в тени бизнеса. Теперь хочу быть собой.

Алпер подошёл ближе.

— А я думал, ты не сможешь без этого дома… без всего, что было у вас с отцом.

Эсра опустила взгляд.

— Этот дом будет жить, пока живы вы, дети. Но я должна отпустить прошлое.

Он смотрел на неё, и воспоминания о детстве, о той запретной страсти снова захлестнули его. Он чувствовал, что хочет сказать ей правду — о том, что она была его первой и единственной любовью.

Эсра сдержала своё слово. Она отошла от дел, передав компанию детям, и переехала на уютную дачу за городом. Дом был окружён соснами, с большим садом, где она любила пить утренний кофе и встречать рассветы. Иногда к ней приезжали подруги, они устраивали вечера с вином, смеялись, словно Эсра снова стала той беззаботной девушкой из прошлого.

Тем временем Алпер быстро вошёл в роль нового главы компании. Он оказался не только решительным, но и необычайно талантливым управленцем. Бизнес, который после болезни отца был на грани стагнации, под его руководством начал расти и расширяться. Он встречался с Лейлой — дочерью давнего конкурента Джейхуна, — и даже думал, что, возможно, эта девушка могла бы стать частью его жизни.

Но в душе Алпера не угасало другое желание — страсть, которой он жил 18 лет. Эсра, её улыбка, её голос, её шаги по дому — всё это продолжало преследовать его во снах. Теперь, когда она стала свободной, когда рядом нет отца, ничто не мешало ему исполнить то, о чём он мечтал столько лет.

Он вынашивал коварный план.

Алпер понимал, что просто признаться Эсре в чувствах — значит навсегда потерять её доверие. Она видела в нём мальчика, которого растила как сына. Но он больше не был мальчиком. Он был взрослым мужчиной, решительным, готовым идти на крайности, чтобы получить то, чего хочет.

Эсра даже не подозревала, что каждая их встреча, каждый её невинный взгляд разжигает его желание ещё сильнее. Алпер приехал к Эсре на дачу в холодный осенний вечер. Дом был тих, в камине потрескивали дрова. Она встретила его с улыбкой, но в её взгляде была тревога.

— Алпер, — начала она, едва они остались наедине, — я слышала слухи о твоих отношениях с Лейлой. Это серьёзно?

Он посмотрел на неё с холодной усмешкой:

— А тебе какое дело?

— Какое? — Эсра вспыхнула. — Ты управляешь компанией Арсланов. Если ты собираешься строить бизнес с дочерью нашего главного конкурента, тебе придётся узаконить эти отношения. Это не игра, Алпер! Компания не выдержит сплетен и интриг!

Он шагнул к ней ближе, его глаза потемнели.

— Ты думаешь, что имеешь право вмешиваться в мою жизнь только потому, что была женой моего отца?

Эсра побледнела.

— Я забочусь о тебе. О компании. О том, что строил Джейхун…

— ДЖЕЙХУН, — перебил он резко. Когда ты прекратишь говорить о нем?

— Алпер… — её голос дрогнул.

Он шагнул ещё ближе, его дыхание обжигало её лицо.

— Ты хочешь, чтобы я женился на Лейле? Чтобы я жил, как тебе удобно? — он ухватил её за запястья.

Эсра попыталась отстраниться, но он не отпустил.

— Алпер, ты не понимаешь, что говоришь.

Он ничего уже не говорил а приближался более опасно

Она замерла, словно время остановилось. Её губы приоткрылись, но слова не находили выхода. Он вцепился в её плечи, притянул ближе, и их дыхания смешались в одном порыве. Эсра резко оттолкнула его и влепила пощёчину, которая отозвалась глухим ударом в тишине комнаты.

— Ты сошёл с ума! — прошептала она, но голос её дрожал.

Алпер не отступил. Он шагнул вперёд, прижал её к стене, его рука скользнула по её спине, чувствуя каждое очертание её тела. Его взгляд был полон огня и ярости, но и боли.

— Ты даже не понимаешь, как я ждал этого момента… — сказал он низким, хриплым голосом.

Он наклонился, их губы столкнулись в поцелуе, полном не только страсти, но и 18 лет сдерживаемого отчаяния. Эсра попыталась сопротивляться, но внутри всё смешалось — страх, гнев, воспоминания. Он держал её так, будто боялся потерять, и она впервые почувствовала, что этот мальчик вырос в мужчину, которому невозможно приказывать.

Она оттолкнула его снова, тяжело дыша, и отступила на шаг. Её руки дрожали. Он шагнул к ней ещё раз, но в этот раз остановился в полушаге, давая ей выбор. В комнате стояла такая тишина, что было слышно, как стучит их сердце.

Эсра стояла, тяжело дыша, чувствуя, как её сердце бешено колотится. Этот взгляд Алпера — глубокий, взрослый, опасный — сбил её с толку. На мгновение она словно перестала видеть в нём того мальчика, которого когда-то учила играть на пианино. Перед ней стоял мужчина, слишком уверенный и слишком близкий.

— Этого… — её голос сорвался, она с трудом подобрала слова. — Этого больше никогда не должно повториться.

Она схватила пальто с кресла и вышла из дома, даже не взглянув на него. Села в машину, руки дрожали на руле, но она всё равно поехала. Её охватила паника — не столько от его слов, сколько от того, что где-то глубоко внутри она почувствовала эту же больную, запретную тягу.

Алпер остался стоять у окна, глядя, как её машина исчезает за воротами.

Он не пытался остановить её. Он уже принял решение: он не отступит.

«Ты думаешь, что сможешь спрятаться за свои принципы? — мысленно говорил он, глядя на пустую дорогу. — Но я знаю, что ты почувствовала только что . Я вытащу это наружу. Хоть силой, хоть нежностью, но ты станешь моей.»

Эсра вернулась в свой городской дом поздно вечером. Она пыталась отвлечься, звонила подругам, планировала очередное путешествие, но мысли о взгляде Алпера, о том, как дрожали её колени, не давали покоя.

— Это всё из-за горя, — убеждала она себя. — Он переживает смерть отца, он запутался. Это пройдёт.

Но глубоко в душе она знала: это не просто слова и не просто порыв. В его глазах была правда, от которой ей страшно.

Алпер же действовал спокойно и хладнокровно.

Он продолжал работать в компании, встречался с Лейлой, но внутри жил только одним: как снова приблизиться к Эсре. Он ждал момента, когда она не сможет оттолкнуть его.

Вечер был тихим, город утопал в огнях. Эсра сидела в своей просторной гостиной, попивая вино и пытаясь читать книгу, но мысли всё равно возвращались к Алперу. Его взгляд, его слова — они прожигали её изнутри.

Вдруг раздался звонок в дверь. Она подошла и увидела его — высокий, уверенный, в тёмном пальто.

— Алпер? Что ты здесь делаешь?

— Нам нужно поговорить, — ответил он без лишних слов, проходя внутрь.

— Я не хочу… — начала она, но он перебил:

— Это не о тебе и не обо мне. Это о компании.

Разговор быстро перерос в спор.

— Ты ведёшь себя так, будто имеешь право вмешиваться в мою жизнь, — резко сказал Алпер. — Я взрослый мужчина. И Лейла — моё личное дело.

— Твоё личное дело? — Эсра скрестила руки на груди. — Алпер, ты понимаешь, что твои решения влияют на всё, что строил твой отец? Компания — это не игра. И да, я вмешиваюсь, потому что я… — она осеклась, почувствовав, что готова сказать лишнее.

— Потому что что? — Он шагнул ближе, его голос стал ниже. — Потому что боишься меня?

— Бояться тебя? — она нервно усмехнулась. — Ты мне в сыновья годишься, Алпер! Ты понимаешь это?

Он на мгновение замер, а потом усмехнулся, но в его взгляде был огонь.

— Правда? Ты говоришь мне о возрасте? А разве ты не выходила замуж за моего отца, который тебе в отцы годился?

Эсра замерла.

— Это… это другое.

— Чем это другое? — Он подошёл почти вплотную, так что она почувствовала его дыхание. — Если ты могла любить того, кто старше тебя на 20 лет, почему не можешь полюбить того, кто младше?

— Потому что это… неправильно! — голос её сорвался, она отступила, но он не дал ей уйти. Эсра резко отступила к стене, чувствуя, что сердце колотится так сильно, что она едва дышит.

— Алпер, остановись, — её голос дрожал. — Мы не можем… ты не понимаешь, что делаешь.

— Я понимаю всё лучше, чем ты думаешь, — он шагнул к ней ближе. — Восемнадцать лет я жил этим чувством. Каждый день я хотел сказать тебе, как ты нужна мне.

— Перестань! — Эсра попыталась оттолкнуть его, но он поймал её руку.

— Ты хочешь, чтобы я женился на Лейле? — его глаза метали искры. — Чтобы я жил как удобная картинка для компании? Думаешь, я не вижу, что ты сама не можешь спокойно на меня смотреть?

— Ты ошибаешься, — прошептала она, но голос сорвался.

— Нет. Не ошибаюсь. — Его рука упёрлась в стену рядом с её плечом, другая легла на её талию. — Скажи, что ты никогда не думала обо мне иначе, что ни разу не чувствовала того, что чувствуешь сейчас. Скажи!

Эсра закрыла глаза, но молчание выдало её.

Алпер наклонился, их дыхания смешались. Он смотрел на её губы, и это было уже не просто желание — это была битва с годами запретов.

— Ты боишься не меня, — сказал он тихо, почти шёпотом, — ты боишься себя.

Эсра вдруг собралась с силами, оттолкнула его и прошептала:

— Уходи. Сейчас же. Алпер остановился у двери, но не спешил уходить. Он обернулся, глядя на неё так, что Эсра почувствовала, как что-то дрогнуло глубоко внутри. Его голос стал тихим, но каждое слово резало воздух.

— Эсра, — сказал он, делая шаг назад к ней, — или ты впустишь меня в своё сердце, или ты будешь страдать так же, как страдал я все эти годы.

Она попыталась возразить, но он поднял руку, словно запрещая ей перебивать.

— Я видел, как ты жила с моим отцом, — продолжил он. — Видел, как ты улыбалась ему. И знаешь, что я чувствовал каждый раз? Словно у меня вырывали душу. Восемнадцать лет я глотал эти чувства. Но больше не буду.

Эсра молчала, сжимая пальцы так сильно, что побелели костяшки.

— Однажды, — сказал Алпер, медленно приближаясь к двери, — ты сама позовёшь меня к себе. И в тот день я приду. Я буду ждать.

Он развернулся и ушёл, оставив её одну посреди комнаты. Эсра опустилась на диван, чувствуя, как внутри всё смешалось — страх, гнев, боль и странное, почти запретное волнение.

После того вечера в квартире Эсры Алпер действовал хладнокровно. Он понял, что прямое давление может лишь оттолкнуть её. Вместо этого он выбрал другой путь — ревность.

Он продолжал встречаться с Лейлой, дочерью давнего конкурента его отца. На публике они выглядели идеальной парой — молодые, красивые, успешные. Алпер словно нарочно выставлял напоказ их отношения: фотографии на яхте, ужины в дорогих ресторанах, поездки на море.

На одном снимке, который попал в социальные сети, Лейла счастливо улыбалась, обнимая его за шею, а Алпер держал её за талию, глядя в камеру так, будто всё в его жизни идеально.

Сначала она сказала себе, что это глупо — волноваться из-за того, с кем он встречается. «Он взрослый мужчина, и я ему не мать, чтобы указывать». Но в глубине души она чувствовала боль, похожую на ревность. Каждое новое фото словно напоминало ей о том, что он становится недосягаемым, что кто-то другой получает его внимание и его взгляды.

Однажды вечером, сидя на террасе своего загородного дома, она поймала себя на том, что долго смотрит на экран телефона, рассматривая фото Алпера и Лейлы.

— Что со мной не так? — прошептала она.

Алпер прекрасно знал, что делает.

Он ждал её реакции, ждал, когда эта ревность пробудит в ней то, что она боится признать. Он был уверен: однажды она сама захочет его видеть.

План Алпера сработал. Эсра действительно начала чувствовать то, что не позволяла себе никогда раньше — ревность. Каждая новая фотография с Лейлой была как удар в сердце. Она злилась, но не показывала виду. Даже когда оставалась одна, позволяла себе лишь тихие истерики — рвала ненужные бумаги, сжимала телефон так, что белели пальцы.

Но в один из таких вечеров она посмотрела на себя в зеркало — всё та же Эсра. Белокурая, утончённая, в свои 48 выглядела на 40, а её глаза по-прежнему светились той силой, которая когда-то покорила Джейхуна и светское общество.

— Ты забыл, кто я, Алпер? — прошептала она, глядя на своё отражение. — Я не какая-то девчонка, которую можно свести с ума ревностью.

Она подняла подбородок и холодно улыбнулась.

— Не я, Алпер, а ты будешь дальше страдать. Ты объявил войну не той женщине. Это тебе дорого обойдётся. Мой восход будет как цунами — я разнесу всё на своём пути. А ты навсегда останешься тем мальчишкой, который держался за мою юбку.

Эсра решила действовать. Она больше не собиралась быть жертвой чужой игры.

Её план был прост: вернуть власть над ситуацией и над самим Алпером.

Вечерний зал отеля был наполнен светом хрустальных люстр и запахом дорогих духов. Благотворительный вечер, организованный элитой города, собрал самых влиятельных людей — бизнесменов, политиков, артистов.

Когда Эсра вошла, разговоры в зале на секунду стихли. Она была в платье черного цвета, облегающем её фигуру, с открытыми плечами. Её светлые волосы, собранные в элегантную причёску, подчёркивали утончённые черты лица. Она снова выглядела той самой Эсрой — богиней подиума и жемчужиной светского общества, от которой невозможно отвести взгляд.

Мужчины вокруг словно ожили — её окружили комплименты, бокалы шампанского, лёгкие беседы. Она улыбалась, но внутри чувствовала, как её кровь кипит от одной мысли: «Смотри, Алпер. Вот кто я. Ты не победишь меня.»

И вдруг зал будто потяжелел от напряжения — Алпер вошёл. Высокий, уверенный, в чёрном смокинге, с лёгкой тенью улыбки. Его взгляд сразу нашёл её среди толпы. Она сделала вид, что не заметила его.

Он подошёл к бару, лениво попивая виски, но его глаза не отпускали её. Каждый раз, когда один из мужчин слегка касался её руки или что-то шептал на ухо, челюсть Алпера напрягалась.

Через полчаса он не выдержал. Подошёл.

— Ты сегодня… выглядишь опасно, — произнёс он, вставая рядом.

— Разве? — её голос был холоден. — Просто решила напомнить, что у меня есть своя жизнь.

— Это я вижу. — Его взгляд был тяжелым, прожигающим. — Но, Эсра, ты играешь с огнём.

Она повернулась к нему, её глаза сверкнули вызовом.

— Ошибаешься, Алпер. Не я играю, а ты. Только в мои игры ты не умеешь выигрывать. Французский модельер Жан-Люк, известный своей харизмой и смелыми манерами, с самого начала вечера не скрывал восхищения Эсрой. Его комплименты звучали дерзко, но с тонкой галантностью, которой так славились французы. Когда заиграла медленная музыка, он позволил себе мягко взять её за талию, слегка склоняясь к её уху.

— Эсра, вы — воплощение совершенства, — прошептал он с лёгким акцентом. — Позвольте мне показать вам кое-что в соседнем зале, я подготовил там сюрприз.

Эсра улыбнулась. Она не собиралась переходить черту, но этот интересный, уверенный мужчина давал ей возможность напомнить Алперу: она не его собственность.

Она позволила Жан-Люку отвести себя в соседнюю комнату, оставив зал за спиной.

Алпер наблюдал за этим, и его гнев закипал с каждой секундой.

Он сжал бокал так сильно, что стекло треснуло и порезало его ладонь. Он даже не почувствовал боли — внутри всё кипело. «Ты решила играть со мной, Эсра? Ты думаешь, я позволю кому-то прикасаться к тебе?»

Сдерживать себя было невозможно. Он почти вырвал дверь в соседнюю комнату и вошёл.

— Эсра, — его голос прозвучал жёстко, почти хрипло. — Нам нужно поговорить. Сейчас.

Жан-Люк поднял брови, но Эсра мгновенно поняла, что спорить с Алпером в таком состоянии опасно.

— Простите, Жан-Люк, — сказала она, сохраняя улыбку, — мы продолжим позже.

Алпер взял её за локоть — не грубо, но так, что она почувствовала его силу — и вывел из комнаты. Они вышли на пустой балкон, где городские огни мерцали внизу.

— Что ты себе позволяешь? — Эсра вырвала руку. — Ты не имеешь права устраивать сцены!

Алпер шагнул к ней, в его глазах сверкал огонь. — Он держал тебя за талию, Эсра. Он смотрел на тебя, как будто ты его.

А что тебя это волнует? — её голос дрожал, но она старалась звучать уверенно.

Эсра стояла ровно, плечи расправлены, глаза — холодные, как клинки.

Алпер впился взглядом в её лицо. По ладони стекала тонкая линия крови от разбитого бокала; он не замечал.

— Алпер, ты забыл, кто я? — слова вышли тихо, но били точнее крика. Я Эсра. Та, которая даже имя тебе дала. Не твой отец. Не твоя мать. Я. Тебя отец признал благодаря мне. Ты всего добился потому, что я захотела, чтобы тебя не похоронили на окраине вместе с чужими тайнами. Иначе ты бы не отличался от мальчишек с твоего двора.

Она шагнула ближе; от её духов у него пересохло в горле.

— Я могу задавить тебя как жука, если захочу. Ты решил устроить мне бунт? — она усмехнулась, но в голосе сталь. — В миг отправлю тебя туда, откуда ты вышел.

Балкон будто сузился. Внизу музыка, свет, смех. Здесь — буря.

— Да, — прошептал он. — Ты дала мне имя. Ты заставила его признать меня. Ты научила меня языку, музыке… себе. Ты думаешь, этим ты меня держишь? Нет. Этим ты меня создала. И теперь то, что ты построила, пришло за тобой.

Он разжал пальцы, отступил… и оставил на перилах крошечный след крови — как метку.

Эсра быстро покинула вечеринку, даже не попрощавшись с большинством гостей. Взгляд её был отрешённым, губы плотно сжаты, а шаг — уверенным, почти гневным. Выйдя на улицу, она села в машину и, не раздумывая, направилась домой. В салоне звучала тихая музыка, но она её не слышала — мысли гудели громче любого радио. Эсра доехала до дома на предельной скорости. Руки дрожали, когда она глушила мотор, а сердце колотилось так, будто хотело вырваться наружу. Она знала — Альпер едет за ней. Он не скрывался, не прятал ни шагов, ни взгляда. Сегодня в его глазах не было ни теплоты, ни той обычной ироничной мягкости. Они горели иначе — решимостью, холодной злостью… почти жаждой. Пока машина неслась по ночному шоссе, Эсра напряжённо смотрела вперёд, но в мыслях была далеко — в его глазах, в том, как он смотрел на неё в последний час. Там было всё: боль, предательство, ревность… и что-то гораздо опаснее — одержимость.

Она знала, что он не просто едет за ней — он жаждет объяснений, жаждет правды, которую сам себе уже, возможно, придумал. Он хочет её всю, без остатка, без тайн, без права на отказ. И это пугало. Но ещё больше пугало другое: ей было не всё равно. От этой опасной, пугающей страсти ей становилось жарко. Она чувствовала, как в груди поднимается волнение, как дыхание становится прерывистым. Она тоже чего-то ждала от этой встречи. Хотела ли она его успокоить? Или остановить? Или… сдаться?

«Я должна говорить спокойно… держать себя в руках», — убеждала она себя, но в глубине души знала: если он подойдёт слишком близко — всё рухнет.

Он ехал за своим. Не за ней — за тем, что, по его мнению, принадлежало ему. И она знала: сегодня он не остановится. Сегодня он должен получить то, зачем приехал. Даже если для этого придётся разрушить всё, что было между ними.

Эсра едва успела закрыть за собой дверь, как услышала быстрые шаги за спиной. Алпер вошёл без приглашения, глаза его сверкали злостью, но в глубине была боль.

— Ну давай, унижай меня дальше, Эсра, — резко сказал он, бросая пальто на стул. — Расскажи ещё раз, как ты всё для меня сделала, а я — неблагодарный. Покажи себя настоящую. Сегодня ты вела себя как настоящая злая мачеха.

Он вдруг усмехнулся, но смех был горьким.

— Какая ты настоящая, Эсра? Та, которую я знал в двенадцать лет? Или та, что сегодня смотрела на меня, как на чужого?

Эсра тяжело вздохнула, не выдерживая его взгляда.

— Альпер… Извини. Я не хотела… но ты перешёл все границы. Мне нужно было поставить тебя на место.

— Границы? — он шагнул к ней, и его голос стал тише, но резче. И где моя граница? Ты её определяешь? Вам, людям из вашего «высшего сорта», можно всё? Можно переходить границы, потому что вы привыкли, что мир у ваших ног? А мне нужно указывать, кто я, где моё место?

Эсра попыталась что-то ответить, но он продолжил, не давая ей вставить слово:

— Ты думаешь, что я всё ещё тот мальчишка, который смотрел на тебя снизу вверх? Нет, Эсра.

Эсра с трудом удерживала себя в руках.

— Альпер, что ты хочешь от меня? Почему ты так ненавидишь меня? Что я тебе сделала? Ты думаешь, я отняла у тебя отца?

Алпер усмехнулся, но в его усмешке была боль.

— Отец? — он резко шагнул ближе. — Ты думаешь, мне нужен был он? Мне на него… наплевать.

Он говорил тихо, но каждое слово звучало как удар.

— Ты была для него всем. Ты — его драгоценность, его свет. Я рос, глядя на тебя, ненавидя и… желая тебя.

Эсра вздрогнула, словно эти слова ударили её в самое сердце.

— Ты не понимаешь, о чём говоришь.

— Понимаю, — его глаза сверкнули. Я хотел не его. Я хотел тебя. Всегда.

Эсра отступила, прижимая руки к груди.

— Замолчи, Альпер. Это безумие.

— Безумие? — он усмехнулся. — Может быть. Но оно — правда. И ты это знаешь.

Алпер не дал ей договорить. Он подошёл так близко, что между ними не осталось ни воздуха, ни слов. Его глаза горели решимостью и страстью, накопленной годами.

— Хватит отрицать, Эсра, — прошептал он и внезапно прижал её к себе, его губы жадно накрыли её губы.

Она сначала попыталась оттолкнуть его, но руки предательски ослабли. Внутри будто что-то оборвалось — все эти годы, все запреты, все слова «нельзя» рассыпались в пыль. Эсра ответила на его поцелуй, ощущая, как с каждой секундой теряет контроль.

Алпер подхватил её на руки и повёл в спальню. Он был напористым, но нежным, словно боялся, что это сон, который исчезнет. Эсра больше не сопротивлялась. В эту ночь она забыла обо всём: о возрасте, о прошлом, о том, кто они друг другу.

Они занимались любовью всю ночь — страстно, жадно, будто отыгрывая все годы молчаливой боли и несбывшихся желаний.

Утро заливало комнату мягким золотистым светом. Эсра открыла глаза и на секунду не поняла, где находится, но потом почувствовала рядом тепло его тела. Алпер смотрел на неё — его взгляд был не таким дерзким, как ночью, а мягким, почти детским.

— Ты красивая даже во сне, — сказал он, проводя пальцами по её щеке.

Она хотела что-то ответить, но не успела. Алпер накрыл её губы поцелуями, сначала нежными, а потом всё более страстными. Эсра попыталась удержать этот момент, но сдалась — снова и снова.

Всё началось заново, как в первый раз. Алпер был неутомим, словно хотел наверстать все годы, когда не мог даже прикоснуться к ней. Эсра чувствовала себя живой, как никогда.

Когда они наконец замерли в объятиях, он прижал её к себе и тихо сказал:

— Теперь ты моя. Слышишь? Ты можешь бороться, отрицать, но от этой ночи ты не уйдёшь.

Эсра закрыла глаза, не находя слов. Алпер лежал рядом с ней, глядя на её лицо так, будто боялся, что она исчезнет. Он провёл пальцами по её плечу, по шее, задержался на ключице и тихо сказал:

— Эсра, ты даже не понимаешь, что для меня значишь. С тех пор, как мне было двенадцать, я… дышал тобой. Каждый день, каждую ночь.

Эсра напряглась, но он продолжил, не давая ей отвернуться:

— Я занимался любовью с тобой в мыслях, во сне. Когда был с другими женщинами, я видел только тебя. Ты была моей одержимостью, моим наказанием и моей мечтой.

Он наклонился ближе, почти шепча:

— Но то, какая ты на самом деле… в тысячу раз лучше. Божественная.

Её дыхание сбилось. Эсра попыталась что-то сказать, но слова застряли в горле. Он смотрел на неё с таким смешением страсти и боли, что она вдруг поняла — это не просто игра, не каприз и не мимолётное влечение.

— Ты — всё, что я когда-либо хотел, — закончил он и поцеловал её так, словно хотел запомнить каждую секунду.

Несмотря на все запреты, разговоры за спиной и косые взгляды общества, Алпер сделал предложение Эсре.

— «Ты моя мечта, Эсра. Я ждал этого всю жизнь.»

Эсра колебалась, понимая, что их брак вызовет скандал, но страсть и чувство, которое она уже не могла отрицать, победили. Они поженились.