Читать онлайн "Автоном"

Вот же сукин сын, говорил на пару дней, а я здесь уже третью неделю, и что-то вокруг меня сгущаются тучи да так стремительно, что думаю, скоро мне придётся валить отсюда, так как подозреваю, что завалят. Другого исхода не вижу.

Три недели в логове настоящих отморозков, которым убить человека, как в носу поковыряться. Три недели я выдаю себя за одного из высших чинов международной экстремистской организации. Должность, конечно, впечатляющая, но мне приходится не сладко, так как нырнул в работу совершенно не подготовленный, и сейчас вывожу всю движуху чисто на импровизации. Пока это получается, но не факт, что протяну долго.

Это не первое моё погружение в бандитский мир, полный опасности и блуждающей совсем рядом смерти. Я агент-информатор частного разведывательного агентства. Но это меня не делает неприкасаемым. Я тот, с которым расправа будет крайне жестокая, в случае если меня раскроют.

Если на других заданиях под прикрытием у меня было время ознакомиться с материалами, касающимися дела, то в этот раз времени просто не было. И как на зло, не подготовленный попал к таким волкам.

Сам виноват, нужно было отказываться и не вестись на трёп куратора. А так уши развесил и слушал этого гада Виктора. Вот же зараза. Хотя. На моём веку ни разу их информация, инструкции не совпадали с действительностью. Всегда какие-то недоробтки, косяки, все операции вывозятся только на актёрском мастерстве, уверенности и стальных яйцах.

Какой нормальный, адекватный человек захочет вписаться в какую-нибудь шайку бандюков, стать их другом, втереться в доверие, а затем в один прекрасный момент сдать их всех с потрохами. Думаю, таких людей совсем мало. Да плюс к тому же смертность среди информаторов, коллег по цеху, очень большая. Точнее даже не смертность, а исчезновение. Словно они где-то растворяются. Был агент и пропал, как в воду канул. Предполагаю, это даже не в переносном смысле.

Все почему? Да потому, что много недоработок, неточностей, всякой дезы, ну и человеческий фактор. Дал слабину, потерял бдительность, уверенность и всё, пропал.

Вот и я сейчас на гране охрененного шухера. Четыре вооружённых отморозка смотрят на меня с большим недоверием. Постоянно пялятся с пренебрежением, без уважения. Хотя, казалось бы, я высший чин, но не тут-то было. У этих засранцев так же, как и у обычных работяг на заводе, начальство недолюбливают. Вот и прилип я неизвестно на какое время, и вообще, удастся ли мне теперь выбраться из этого дерьм.

Эх, а всего лишь три недели назад я отдыхал на берегу широкой реки, с прекрасной девушкой, вдали от города. Наслаждался так называемым отпуском, в который меня отправил сам Виктор, сказав: «Отдыхай, Лёня, сколько захочешь. Заслужил!»

Ещё бы я не заслужил. После последнего внедрения в банду торговцев «солями» заработал ножевое ранение и схлопотал две пули в пузо, правда, из травмата, но все же далеко не приятно.

Нож воткнули в меня ребята из антинаркотического движения. Методы у них, конечно, радикальные, и я их понимаю, сам против этой заразы. Но на тот момент я был в банде под прикрытием, а ребятам откуда знать, что я свой. Да и сказать им не мог по понятным причинам, вот и схлопотал.

Две резиновые пули словил пузом от малолеток из конкурентной группировки. Малыши отхватили тогда люлей знатных, но и так сказать наших, парочку подстрелили. Одним из них был я.

Зато после этого в банде у меня появился авторитет, но ненадолго. Благодаря мне и моей инфе, всю банду повязали, и запаковали люди в масках, меня вместе с ними, но только вот с одной разницей — меня выпустили через шесть часов, а остальные в дальнейшем поехали по этапу в места не столь отдалённые.

За проделанную работу — в отпуск. Виктор заплатил обещанное, но вот с отпуском наколол меня.

Валяюсь с девушкой на шезлонгах на огромном заякоренном плоту, посреди широкой реки. Кайфуем, попивая квас собственного производства, и ничего нас не тревожит вот уже неделю. Но рокот мощного двигателя заставляет вылезти из полудремоты и лениво посмотреть на источник шума.

Охрененно огромный, яркий и быстрый катер приближался к нашему райскому местечку. Я сразу понял, что это за мной, но вот только не понятно, с хорошими намерениями или не очень.

Сразу же в голове стал прикидывать, где могла произойти утечка. Не то чтобы я пессимист, но нужно быть... Постараться быть готовым, как можно к большим вариантам развития.

Параллельно с мыслями в голове, рукой потянулся к пистолету в сумке. «Значит, Катьку толкаю в воду, а сам отстреливаюсь до конца, если конечно они не раздавят катером. Хотя навряд ли» — подумалось мне, и я сжал рукоять «Пистолета Лебедева».

— Какой красивый катер, — констатировала моя подруга, что я и без неё видел.

— Это вообще-то катер, чтобы по морям гонять. Надо быть полным идиотом, чтобы на такой махине выходить на реку, — сказал я, незаметно переместив пистолет поближе к себе.

Катер промчался рядом с нами, подняв приличную волну. Можно было подумать, что местные развлекаются, но я не строил иллюзий. Понятно, что местные жители на таких не рассекают, да и откуда у них такие деньги?

На борту катера, который едва смог развернуться, я заметил до щемящей боли в груди того самого человека, которого сейчас не хотел видеть никак.

Виктор махал рукой, а я понимал, что мой отпуск подходит к концу.

Уже сидя в небольшом домике на берегу реки, мы разговаривали, а Катя гуляла возле воды, так как не для её ушей то, о чём мы беседуем.

— Как тебе удаётся клеить таких молодых девах?

— Да я в общем-то не старый.

— Тридцать пять тебе, а ей от силы двадцать два, — чётко отгадал возраст Кати Виктор.

— Ты просто заскочил? Или хочешь тоже отдохнуть в тихом месте? — посмотрел в глаза собеседнику.

Виктор замолчал, став серьёзным, видимо обдумывая слова, которые хочет изложить.

— Тут такое дело, дружище, короче требуется твоё участие и как можно быстрей.

— Излагай, — не сдержав раздражения, поморщился я.

— Группа экстремистов «Республика А», так они себя называют, захватила трёх заложников и как они утверждают, отрубят им головы, если не будут выполнены их условия в течение трёх недель.

— Какие требования?

— Они хотят, чтобы несколько высокопоставленных чиновников, точнее трое, сложили свои полномочия, и свалили вместе со своими командами.

— Ну, а заложники, каким боком к этим перцам?

— Оо, самым, что ни на есть близким. Заложники — это отпрыски тех самых больших членов, которых просят покинуть посты. Две девчонки одногодки, такого же возраста, как и твоя пассия, — кивнул в сторону Кати, — и один парнишка семнадцати лет от роду. Все как один были похищены прямо из ночных клубов, в прошлую субботу.

Тихо, без какого-либо шума, просто зашли в клубы, а оттуда не вышли, и это при том, что они не дружат между собой. Представляешь, сколько было задействовано людей в похищении?

— Догадываюсь. Но я то причём, я немного по другой специфике, я не сыщик и искать их не буду.

— Тебе и не надо. Наш агент А6, давным-давно в организации «Республика А». Скажу так, что он добился не малых высот на поприще экстремизма. Так вот, от него недавно поступили сведения, что к нам в страну движется сам Чернокнижник.

— Ох ты твою мать, а это, что за тип?

— А этот тип курирует группировки «Республики А» в нашем регионе. Скажу тебе сразу, Чернокнижник не рисуется нигде, команды отдаёт только по интернету либо через кого-то. Сам никогда не приезжает, его никто не видел, и не знают даже как он выглядит. Для справки: ФСБ за ним охотится вот уже почти шесть лет и все безрезультатно.

— Хм. Бывает. Но только вот до сих пор не понимаю, зачем тебе я?

— Короче, Чернокнижника нам слил А6, ребята из «Т» отдела благополучно взяли его при подъезде. Теперь он в наших казематах. Мы его кое о чём спросили и вот что выяснили…

— Подожди, ты говоришь, что этот Чернокнижник никуда не выезжает, а тут он вдруг решил прогуляться?

— Слушай дальше. Одна из ячеек «Республики А» слетела с катушек. Перестали подчиняться приказам и все дела взяли в свои руки, не уведомив главарей. Именно их, слетевшей ячейки, была инициатива похитить трёх отпрысков высоко стоящих членов. А сам Чернокнижник покинул своё тихое место, чтобы поговорить с ребятами из ячейки, но мы его перехватили, и теперь вместо него поедешь ты, — ошарашил меня Виктор.

***

Подготовился, если так можно это назвать, быстро, очень быстро. Приблизительно из меня слепили что-то похожее на Чернокнижника. Я успел его немного рассмотреть, находясь в отдельной комнате и смотря на него через одностороннее зеркало, как в голливудских фильмах. Успел даже перенять несколько его жестов.

Хотя Виктор утверждал, что Чернокнижника никто из группы не видел ни разу. Уж слишком он был осторожен. И не зря, как по мне.

Короче, костюм, как у него, туфли, рубашка, очки, его мобильный, правда перепрошитый нашими спецами, документы, ключи и ещё несколько фишек — сошлись во мне. Теперь я Чернокнижник, а по поддельному паспорту Сергей Сергеевич Чижов.

***

Ребята из «Республики А» приняли своего босса, то есть меня, не совсем радушно, точнее, совсем не радушно. Я сразу же попал под подозрение, и это понятно, так как ребята своего главного никогда не видели.

Чернокнижник сдал нам все конспиративные квартиры и дом, которые находились в городе и не далеко от него. Я же думал, раз экстремисты отказались слушать приказы главного, то по логике, должны были найти себе уютное место, о котором никто кроме них не знал бы.

Но оказалось, что эти непокорные придурки поселились в одном из конспиративных домов за чертой города. А когда я постучался к ним в дверь, эти олени долго не открывали, но когда открыли, в их глазах читалось удивление, хотя и стучал особым кодом, как должен был стучать Чернокнижник.

Меня пригласили внутрь дома, и тут же приставили к виску пистолет. С последовавшим идиотским вопросом:

— Ты кто?

Я слегка презрительно улыбнулся. Думаю, так бы и поступил Чернокнижник.

— Если я знаю, где находится конспиративный дом и все квартиры, а также знаю кодовый стук, то как вы думаете, кто я?

Задав вопрос, осмотрел всех четырёх недоносков, острым, колючим взглядом. Те стали переглядываться, а тот, что приставил к моей голове пистолет, после взгляда на него, робко убрал, запихнув ствол за пояс спереди.

— Смотри, хозяйство не отстрели, — сказал я, проходя в комнату. — Будут ещё вопросы? — плюхнувшись в кресло, спросил строго, посмотрев на присутствующих.

Тот, кто стоял ко мне ближе всех, среднего роста, пухленький с неказистой рыжей бородкой. Его звали Андрей, по сведениям Чернокнижника.

За Андреем сразу находился, чуть худее, но тоже пухленький Леха. В отличие от Андрюхи, этот был забит татуировками, хотя это его не красило совсем.

Тот, кто приставлял к моей голове пистолет, стоял у двери. Выше среднего, с отлично развитыми мышцами — Валера. Но вот за ним стоял самый невзрачный, низкого роста и худощавый Саня. Именно Санек привлёк моё внимание. Так как вот такие как он, неказистые, неприметные, рвутся к власти и любят быть в центре внимания. Не все конечно, но Санек похоже из тех. Подтверждение чему я сразу получил.

— А тебе кто-то предлагал присесть? — спросил Саня, обходя здоровяка, направляясь ко мне.

Мне не нужно было дальше раздумывать, теперь точно уверен в том, что этот шклявотный — главарь взбунтовавшейся группы.

— Почему ты так со мной разговариваешь? Я главный и вы должны подчиняться мне! — уверенно заявил я, не моргнув глазом.

— А как мы можем знать, что ты именно тот, за кого себя выдаёшь? — прищурившись, спросил дрыщенок. — Встань. А ты держи его на прицеле. Если он не тот, за кого себя выдаёт, сразу пристрели его.

Здоровяк исполнил просьбу худышки, картинно выдернув пистолет и направив на меня.

— Э-э, ну вы вообще что-ль охренели?

— Помолчи. Сами виноваты. Руководите откуда-то из-за границы, попивая пивко, не клятый не мятый. А мы откуда знаем, как наш главный выглядит? Мы его ни разу не видели. По этому будь добр заткнись и не дергайся.

— Эх, ну хорошо. Проверяйте, — поднялся я, отведя руки в стороны.

— Обыщи, — приказал Саня пухлику Лехе.

Тот сразу же кинулся лапать меня. Через какое-то время извлек из моих карманов: телефон, бумажник и ключ от машины. С этим всем добром повернулся к Сане.

— Вот и всё.

— А ты чего хотел увидеть? Жучки, — хохотнул я.

У троих на лицах читалось сомнение продолжать ли в том же духе или остановиться, но вот только не у Александра. Он точно знал, что нужно продолжать.

Рассмотрев мой телефон, перерыв бумажник, уставился на меня.

— Что дальше, Александр? — спросил я, стоя перед бандой недоумков.

— А дальше мы проверим тебе ещё глубже.

— Ну давай, — снова поднял руки по сторонам.

— Мне нужны твои часы.

Часы на левом запястье моей руки принадлежали Чернокнижнику, по этому я не переживал.

Без суеты расстегнул кожаный ремешок часов и передал их мелкому прыщу. Тот лишь мимолётно посмотрел на них и откинул в сторону на кресло. Затем схватил мою левую ладонь и развернул внутренней частью запястья вверх.

Вот тут его лицо изменилось не на шутку. Читалась растерянность, неловкость, смущение. Я же наблюдал с интересом, предполагая, как он будет себя вести дальше.

Тут Сашек удивил меня и всех присутствующих. Он наслюнявил свой указательный палец и стал неистово тереть по внутренней части моего запястья.

Дело в том, что у Чернокнижника, под ремешком часов, прямо на запясьте, находилась миниатюрная татуировка в виде треугольника с точкой внутри. Мне, конечно же, сделали такую же, только не настоящую, но которая продержится на моей коже почти два месяца. Конечно же Сашке не удалось её стереть даже применив свои слюни.

Глист отступил назад, оставив мою руку в покое. Теперь он не знал, что делать, лишь только бегал взглядом по комнате. Я его понимал, теперь то он теряет свой авторитет перед представителями экстремистской братии.

Но на моё удивление, которое ни в коем случае не показал физически, Александр выдал тираду.

— Я убедился в том, что ты настоящий Чернокнижник, наш куратор, босс и тому подобное. Но хочу заявить, что мы решили, — он обвёл рукой всю банду, — действовать сами, автономно.

Сразу вспомнилась наша иерархия в разведывательном агентстве. Все те, кто задействован во внедрениях в банды, группировки и тому подобное, именуются «Автономами», сокращённо «А» и числовая приставка, которая указывает, какой ты по счёту. Я, к примеру, «А3». Сколько у нас по численности в агентстве? Хрен его знает. Есть так же отдел «Т» — это «Торпеды», агенты действия, типа спецназа. Отдел «К» — кураторы. Отдел «П» — планировщики. Короче, дохрена всяких отделов, которые работают чисто на нас, на автономов.

— Почему вы решили действовать автономно? — спросил я, снова усевшись в кресло. — Вас что-то не устраивает?

Едва Саша хотел что-то сказать, как я перебил его:

— Валерий, если ты собрался стрелять, то стреляй, а если нет, то убери пистолет, — обратился я к здоровяку.

Тот посмотрел на Александра, дрыщавый едва заметно кивнул. Валера убрал пистолет, снова сунув его поближе к хозяйству.

— Слушаю вас внимательно, Александр!

Немного потупив, главарь бунтарей начал:

— Мы пришли к мнению, что нам, нескольким группам, нужно взять всё в свои руки, так как от вас толку мало. Мы просто просиживаем штаны, а нам нужно двигаться, делать всё то, что диктует наша идеология.

— А ты, я так понимаю, главарь этой группы?

— Да, они меня выбрали, проголосовав.

— Это понятно. И я не против того, чтобы вы действовали сами, преследуя идеологические взгляды. Это хорошо... Но вот вопрос к тебе: где ты будешь брать деньги на финансирование крупных операций по сбросу режима?

— Ну, это... — стал нервничать Саня.

— А я тебе скажу — нигде. Так как все операции, от мала до велика, финансирую я. А ко мне деньги поступают от заинтересованных в нашем деле людей. Вы решили отколоться, значит, я прекращаю все потоки финансов вам. Вы отдадите оружие, купленное за мои деньги. Отдадите весь транспорт, который я вам дал. И сегодня же съезжайте с этого дома, и вам будет запрещено появляться в любой из конспиративных квартир. Как тебе это, командир?

Саня растерялся, стал перетаптываться на месте, как провинившийся ребёнок.

— А что если мы откажемся отдавать оружие и квартиры? — вякнул толстячек Леха.

— Если вы откажетесь, ― терпеливо начал я, ― то во-первых, вы лишаетесь нашего покровительства, а во-вторых, приедут ребята, которые смогут у вас всё забрать, то, что принадлежит мне, ну и, конечно же, возьмут с вас проценты, которые будут высчитываться в боевом эквиваленте, и чем старше по званию, тем процент больше, — пристально посмотрел на Александра.

Тот как-то скукожился, понимая, что именно ему достанутся все прелести.

— Послушай, мы устали бездействовать. Нас распирает от энергии, нам нужны серьёзные дела, а не мелочь, от которой мало толку, а вы нас держите без дела, — сказал дрыщавый, а остальные, как болванчики, стали кивать.

— Согласен, что вам даются не серьёзные дела, но здесь дело в том, что вас ребята все это время проверяли, наблюдали, чтобы убедиться в том, стоит ли вам доверять серьёзные операции. Ну а вы всё обосрали. Поэтому, с сегодняшнего дня вы сами по себе, и как обговаривалось чуть ранее, сдаёте всё, что принадлежит мне. Раз решили самостоятельно, значит, самостоятельно и посмотрим, насколько вас хватит. Мой прогноз — ненадолго. Вы учитывайте то, что спецслужбы работают и уже ищут тех, кого вы похитили. А похитили вы детишек серьёзных людей, — поднялся я, намереваясь уйти. — Вас вычислят или даже думаю, вас перестреляют всех, даже не будут в плен брать. И это всего лишь дело времени. А часики тикают.

Шел к выходу неспешно, надеялся на то, что эти болваны что-то предпримут. Уже возле двери остановился, поворачиваясь к присутствующим, пристально посмотрел на них. Группа придурков уставилась на меня и периодически между собой переглядывалась, но никто не проронил ни слова. Это плохо. Мне нужно, чтобы они захотели, чтобы я остался. На этот случай у меня подготовлена речь, после которой они захотят видеть меня в своих рядах.

Но мне не пришлось ничего говорить, так как Саня взял слово:

— Подождите Чернокнижник. У меня есть к вам предложение.

— Это интересно. Слушаю, ― с внутренним облегчением сказал я.

— Я хотел бы... Мы хотели бы предложить вам позволить довести эту операцию до конца, а вы заодно посмотрите, как у нас всё получается, на что мы способны и как раз выясните, стоит ли нам доверять серьёзные дела, большие, значимые или нет. Реально устали от бездействия.

«А этот Саша не такой уж и болван. Сказал точно то, что я хотел им предложить, а он сам додумался до этого».

Я всеми силами изобразил задумчивый вид, типа обдумываю и взвешиваю. Где-то через минуту сказал:

— Хорошо, я пойду на это. Через какое время вы завершите операцию?

— Мы дали им на раздумье три недели, через три недели, если они не осуществят наши требования, то мы прилюдно казним пленных, — выдал Александр.

— Три недели. Это многовато. У меня куча дел.

― Раньше никак, им нужно время чтоб осуществить наши требования. Мы же понимаем, что не так все быстро делается. Заодно помаринуем их как следуект.

― Хрен с ним, ― задумчиво сказал я, ― короче так. Я остаюсь с вами в роли наблюдателя. Считайте это дело экзаменом. Я смотрю, не влезаю, со всем справляетесь сами, от меня лишь финансовая поддержка. Как вам такой расклад?

Экстремисты стали снова переглядываться между собой. И тут же Александр изрек:

— Мы докажем, что на многое способны. Вы в нас не разочаруетесь.

— Посмотрим, посмотрим.

Все шло, как мне нужно было. Теперь я в их банде. Осталось выяснить то, что меня интересовало больше всего, и на этом можно будет ставить точку.

— А где вы держите пленных?

— Так в подвале. Здесь под домом ещё целое здание, — сказал Александр, указывая куда-то в сторону.

— Пойдем, посмотрим!?

Мы вдвоём с дрыщавым спустились по довольно крутой лестнице, достаточно глубоко. Железная дверь подвала, как бы намекала на то, что за ней нет картошки в мешках и бабушкиной закпорки в банках. Да и судя по всему, именно это сооружение было изначально предусмотрено для того, чтобы здесь держать пленных.

Скрипнув, тяжёлая дверь открылась. Я не ошибся. Здесь все стены были в звукоизоляции, а в дальнем углу, довольно большого помещения, притаилась девушка на старом матрасе, разложенном прямо на бетонном полу.

Худощавая девочка, скрючившись калачиком, словно загнанная дворняга, лежала на матрасе, скованная по рукам и ногам, а на глазах плотная повязка, через которую навряд ли что увидишь.

Даже мне, видавшему всякое, стало жаль её. Но тут же возник вопрос. Я осмотрелся по сторонам, но кроме девчонки здесь никого не было.

— А где остальные? — спросил я, уставившись на деваху.

***

Вот всегда знал, что не стоит недооценивать людей. Как оказалось, этот мелкий упырь Саша, глава взбунтовавшихся экстремистов, сделал умный и неожиданный шаг. Разделив свою группу на несколько частей, он отправил с ними и остальных двух пленников. Где они находились, даже он не знал. Так же, как утверждал дрыщавый, ни одна из разделившихся групп не знала о месте пребывания остальных.

Это было сделано специально, на случай, если одну из групп вычислят и схватят. Умно, ничего не скажешь. Так же я выяснил, что группы объединятся только в назначенное время, чтобы произвести казнь отпрысков высоких чинуш, в случае, если те откажутся исполнить их требования.

Задачка усложнилась многократно. Я то предполагал, что это будет лёгкое задание. Но как говорится, человек предполагает, а Бог располагает.

С того дня потянулись долгие часы ожидания, перетекающие в дни, в компании отмороженных наглухо ублюдков.

Я уже дважды ошибся. В первый — недооценив умственные способности этих дятлов, ну а второй — когда подумал, что это всего лишь шайка недоносков, возомнивших из себя невесть что.

По поступившей мне информации, я понял, что и группе ошибался, ошибался в каждом из них. Валера, тот, кто самый крепкий из группы, тот, кто тыкал стволом мне в голову, — бывший профессиональный боец на голых кулаках. Так же состоял в одной из молодёжных группировок, которая кашмарила город. Затем пошёл дальше и стал экстремистом.

Леха и Андрюха, толстячки, на первый взгляд совершенно безобидные, но не тут-то было. Леха отлично прошарен в подрывных работах, то есть понимает, чего и сколько положить, и что с чем скрутить, чтобы получился большой бабах.

Андрюха служил в полиции. Но из-за зверских издевательств над задержанными его уволили с позором.

А вот самый опасный, самый что ни на есть ублюдок — это тот самый дрыщавый, мелкий Саня. За его неказистым внешним видом скрывается настоящий маньяк-убийца, на счёте которого несколько загубленных человеческих жизней, а точнее, шесть, и четырём из них он отрубил головы топором.

Его почти посадили, но из-за недостаточного количества улик и внезапно замолчавшего, а затем и вовсе пропавшего единственного свидетеля ужасных деяний Александра, он был выпущен на волю. А уже через год маньячело примкнуло к стае экстремистов, под названием «Республика А».

Столько ублюдков на квадратный метр я никогда в жизни не видел. И мне приходится с ними жить, мириться, общаться, есть за одним столом.

С того первого, как я сюда прибыл...

Ах да. Забыл рассказать, как я получаю информацию из агентства. Мобильный телефон не причём. У меня его сразу отобрали, так как закон один — не пользоваться телефонами. Его отключили и поместили в специальный контейнер, в который сигналу трудно пробиться. Лишь раз в день Александр выходил в магазин и, по всей видимости, связывался с остальными членами группировки.

Так вот, моя связь поддерживалась не традиционным способом, о котором мало кто знал, так как разработан этот способ был в нашем агентстве. И выглядел он так: я в определённое время появлялся в окне своей комнаты на втором этаже, которую мне любезно выделили экстремисты, надевал очки, якобы для зрения, но тут существовала одна хитрость. На очках, с правой стороны, на самой дужке, находилась скрытая кнопка, при нажатии на которую очки активизировались.

Где-то далеко, напротив окна, зависал дрон, которого невозможно было увидеть человеческим глазом, так же как и экстремистским. Дрон посылал специальные лучи, которые образовывали текст на внутренней части стекла очков, который я благополучно считывал, получая информацию.

А вот отсылать инфу от меня было забавно. Просто шёпотом произносить слова, а камеры дрона считывают шевеление моих губ, а специальная программа преобразовывала мой шёпот в текст. Вот и вся система.

Ах да, датчик под кожей показывал агентству моё точное место нахождения. По этому система была рабочей, но были и недостатки, хотя в целом всё проходило гладко.

Правда, один раз получился казус. На третий день пребывания в группе экстремистов я вышел на связь с нашими агентами посредством очков и дрона. Передал им информацию, а они мне ― досье на каждого из четверых.

Так вот, стою я возле окна и пялюсь куда-то вдаль, нашептывая текст себе под нос. Я даже не услышал, как в мою комнату вошёл этот гадкий дрыщ Александр. Лишь услышал его мерзкий голос:

— А что это ты делаешь? — сразу же кинулся к окну, что-то высматривая, но, понятное дело, ничего не увидел.

Затем посмотрел на меня, обратил внимание на руки:

— Это что?

Я спокойно протянул ему книгу, которую держал в руках.

— Библия? — изумился придурок, уставившись на книгу из книг.

— Как видишь, — так же спокойно забрал её из его рук.

Удивлению Александра не было предела. Он лишь хмыкнул, когда выходил из комнаты, а мне вспомнилась фраза из знаменитого советского фильма: «Штирлиц никогда не был так близок к провалу».

Но в дальнейшем я всё же очутился на грани провала, да так близко, что ближе некуда.

Дело было вот как:

Пребывая полторы недели в логове экстремистов, я даже привык к этим демонам, и мне уже не казалось, что каждый из них настоящий отморозок, который способен на всякое дерьмо. Мы общались, ели, пили за одним столом, обсуждали обычные темы, то что происходит в мире, футбол, бокс, даже шутили и прикалывались друг над другом.

Такая себе компания выехавшая за город и просто наслаждающаяся отдыхом. Волей-неволей стал привязываться к этим, хотя и подлецам, но в большей степени нормальным ребятам. Лишь единственное отрезвляло меня — это то, что в подвале сидит до смерти испуганная девушка, ожидающая жестокой казни, если её родители не примут решения.

После очередной связи с агентами через коптер я не получил никаких ответов, лишь то, что нужно ждать, а они работают над делом. Расстроенный, спустился со второго этажа в большую кухню, где проводили большую часть времени. Меня беспокоили вопросы: «Почему наши агенты медлят? Неужели за это время не получается вычислить остальные две ячейки с экстремистами и пленными? Чего они тянут? Или может быть, не такие простые эти козлы из «Республики А»?»

Два толстячка рубились в игру на приставке, уставившись в экран огромного телевизора. Здоровяк чистил свой пистолет. Главаря не было. Видимо, пошёл связываться со своими коллегами. А вот мои чего ждут? Неужели так сложно проследить за ним, а дальше дело техники: если он поддерживает связь с остальными группами, то вычислить их довольно просто — техника позволяет. Отследить всех остальных, а потом разом накрыть. Или существует что-то, чего мне не говорят.

С этими мыслями уселся на диван с чашкой чая и наблюдал, как толстячки тешатся, играя в стрелялку, перемешивая игру отборным матом.

Не успел допить свой чай, как в дом вошёл главарь этих придурков — Александр, с увесистым пакетом в руке и... пьяный в сопли, что вызвало у меня крайнее удивление. Эти оболтусы что-что, а вот никогда не пили при мне, и насколько я знаю, в группе, под командованием Чернокнижника, вообще запрещалось употроеблять алкоголь.

Раз Саня пьяный, это значит, что что-то идёт не так. Что подтвердилось сразу же, как только он открыл свой рот. Выругавшись громким матом, Александр уселся на диван рядом со мной. Как-то совсем недоброжелательно посмотрел на меня, ухмыльнулся и стал доставать содержимое пакета, где кроме водки и закуски ничего не было.

Выставив на небольшой журнальный столик две бутылки и хлеб с колбасой, пошатываясь, ушёл на кухню, а оттуда вернулся с чашкой. В которую тут же налил приличную дозу алкоголя. Осушив залпом, поморщился, затем откусил кусок колбасы. Откинувшись на спинку дивана, стал неистово пережёвывать колбасу, плямкая и чавкая, как та ещё свинья.

— Что-то случилось? — не выдержав ужасного чавканья, спросил я.

Но Саня не спешил отвечать мне, тщательно пережёвывая содержимое рта. Громко сглотнув, уставился на меня.

— Послушай, Чернокнижник. Мы договорились, что ты будешь наблюдателем и не будешь влезать в наши дела. А мы в свою очередь должны доказать тебе, что мы чего-то стоим. Что не напрасно занялись тем, чем нам нравится заниматься, а именно уничтожением тех ублюдков, которые находятся наверху и управляют нами. Так что давай придерживаться того, о чём мы договорились.

— Это понятно, но в нашем договоре было и то, что я вам буду помогать финансово. Вот поэтому я и спросил, может быть, нужна помощь.

— Ничего нам не надо. Просто наблюдай. А наблюдать будешь за чем.

С этими словами главарь группы поднялся. Взял со стола нож. Пальцем попробовал его на остроту. Как-то совсем зловеще улыбнулся. Осмотрел всех в комнате. Остановил свой взгляд на здоровяке Валере.

— Валерчик, пойдёшь со мной, придержишь ту курицу малолетнюю, а я ей пальчик отчекрыжу, — снова улыбнулся Александр, но улыбка совсем не предвещала чего-то хорошего. А я понимал, что он совсем не шутит.

— Чернокнижник, пойдём посмотришь, как работают настоящие профессионалы своего дела, — обратился ко мне дрыщ с маньячным выражением лица.

В этот момент я растерялся и лишь пожал плечами, то ли соглашаюсь, то ли не зная, что делать, но все оценили это как жест безразличия, что было, как нельзя кстати. Саня с Валерчиком направились к входу в подвал. Дрыщара держал в правой руке нож, да так небрежно, как будто он шёл намазать масло на хлеб, а не резать палец девчонке. Может быть, он блефовал, как говорят в зарубежных фильмах, но мне совсем так не казалось. Я хаотично искал разрешение проблемы. Эта задачка застала меня врасплох. Я шёл за Валерой, Саня впереди, а за мной следом плелись два толстячка, которые очевидно тоже захотели посмотреть, на то, блефует ли Саня или нет.

Что же мне делать? Остановить Саню. Ввяжутся все остальные, и тогда миссия провалена, да и мне не поздоровиться, они то вооружены, а я нет. Попытаться переубедить его, отговорить, но это может быть расценено как слабость с моей стороны, нужно только мотивировать серьёзными доводами, которых на данный момент в моей черепушке совсем не было. Остаться равнодушным и спокойно смотреть, как они издеваются над девушкой? Это самый простой вариант, тут ко мне никто не подкопается, даже если это какая-то проверка.

Все, решено, жду развития, но никуда не вмешиваюсь. В конце концов, он то ей лишь палец отрежет, не убьёт же, а пальцем то можно пожертвовать ради миссии, тем более не своим.

Мы спустились в подвал. Зловеще скрипнула дверь. Девушка на грязном матрасе поднялась, пытаясь что-то сказать, но получилось одно мычание, так как залепленный скотчем рот не давал ей что-либо сказать.

Мы встали возле девушки. Её стало трясти, как от лихорадки. Дрыщавый главарь просматривал то на девушку, то на нож. Я же внутренне приготовился к тому, что сейчас стану свидетелем кровавой картины, и мне нужно быть собранным.

Но тут Саня обратился к толстячкам:

— Кто-нибудь, притащите маски, и приготовьте телефон, сейчас будем снимать шок-контент. Хотя, стойте, никаких масок. Пусть знает своих палачей в лицо.

После его слов девушка стала трястись ещё больше прежнего. Группа стала переглядываться между собой, очевидно не понимая, что затеял главарь.

Саня подошёл к девушке вплотную и несколько секунд смотрел на неё с маньяческой улыбкой на некрасивом лице. Затем сорвал скотч со рта, причиняя боль девушке, а на губах у неё появилась кровь. Так же сорвал повязку с глаз, но пленница оставалась стоять с закрытыми глазами.

— Прошу вас, отпустите, я вас не видела и не выдам, только отпустите, — умоляла она дрожащим голосом.

— Открой глаза! — рявкнул тот, схватив её за горло.

Девушка разрыдалась, но глаза не открывала.

— Открой, тварь! — брызжил слюной главарь.

Медленно она открыла глаза, слёзы катились по щекам, а первобытный страх застыл на лице.

— Смотри на меня. Смотри на всех, кто здесь. Если твой отец не сделает то, что мы ему говорим, то мы будем последним, что ты увидишь в своей жизни.

Девушка ещё сильнее разрыдалась. Саня отпустил её горло.

— Сейчас мы снимем не большое, но эпичное видео, специально для твоего отца. Сделаем это красиво, с крупными планами.

Тут же подошёл к толстячку Лехе и шепнул ему на ухо. Правда, я без труда услышал, что он ему сказал.

— Снимай меня со спины, — были его слова.

Ссытся дрыщавый светиться на камеру. Значит, не совсем отмороженный.

Леха достал телефон, настроил видео и стал снимать по сигналу главного. Тот подошёл к девчонке. Схватил за руку и стал подносить нож. Девушка сначала с немым ужасом смотрела на это всё, а затем стала трепыхаться, насколько хватало сил в истощённом теле и насколько ей позволяли путы, надёжно сковывающие её.

Тут я не выдержал. Хотя думал, что без проблем смогу пережить этот момент, но нет.

— А если она умрёт от разрыва сердца, что тогда? — как можно спокойнее, не громко, но достаточно слышно, спросил я.

Саня остановился, посмотрел на меня. Тут же понял, что его лицо попало на камеру телефона. Главарь выругался. Скомандовал Лехе, чтобы тот прекратил снимать, и тут же удалил запись.

С ножом в руке направился ко мне.

— Послушай, ты забыл, что только наблюдаешь? Мне твои подсказки не нужны. Ничего с ней не будет. Переживёт он.

Снова вернулся к девушке, по ходу крикнув:

— Дубль два.

Леха сразу же включил телефон, выставив его перед собой. Но только он прикоснулся к руке пленницы, я снова влез в это абсурд.

— Она истощена, сильно напугана, стресс, в котором она находится несколько недель, может сыграть плохую шутку с её сердцем и с нами со всеми. Если она загнётся от болевого шока, то мы потеряем козырь. Подумай, если есть чем!

Саня махнул рукой, Леха тут же перестал снимать, опустив телефон. Все уставились на меня. Дрыщ снова подошёл ко мне.

— Послушай, Чернокнижник. Не лез бы ты в наши дела. Ещё слово и я за себя не ручаюсь.

— Ты борзоту свою поубавь. Ты разговариваешь не со своими щенками, а с главным. Так что будь повежливее.

— А то, что ты сделаешь? А? Ты здесь один, а нас вон сколько. Не хочешь присоединиться к девке — молчи.

— Ты просто подумай! — как можно убедительнее сказал я.

— Вот ты не угомонный. Наставь ему пистолет в ногу. Если скажет хоть слово ― прострели, — обратился главарь к здоровяку.

Тот послушно вытянул пистолет и направил ствол на мою левую ногу. По спине пробежали мурашки страха. Что-то ситуация вообще не в какие рамки не влезала. Понятное дело, я замолчал, превратившись в наблюдателя.

Саня снова подошёл к девушке. Та скукожилась, закрыв глаза.

— А вы знаете, он прав. Палец отрезать ей не будем, мало ли чего. Крякнёт ещё.

Я незаметно выдохнул, но чувствовал, что на этом он не остановится. Но вот что его воспаленный мозг придумал?

— Вот что мы сделаем, — продолжил дрыщ. — Снимай!

Леха включил запись. Саня, ловко орудуя ножом, срезал с девушки одежду, а затем и нижнее бельё. Нашему взору открылась прекрасная фигура, трясущаяся, грязная, но прекрасная.

Краем глаза увидел, как Леха облизнул губы. Моя фантазия тут же заиграла тёмными красками, так как я представил, что они сейчас могут с ней сделать.

Такое я терпеть уже не мог. Моё чувство справедливости взыграло во мне огромной волной, даже не волной, а цунами. То, что произошло дальше, было чисто наработанными рефлексами.

Валера, отвлечённый на красивое тело девушки, понятное дело, потерял бдительность. Левой рукой отвожу руку с пистолетом в сторону, одновременно правой рукой, растопырив указательный и большой палец, бью в горло так называемой «вилкой» . Затем быстро вырываю пистолет из ослабевшей руки Валеры. Ну а потом стреляю в потолок, оглушив всех в комнате и себя тоже. Отхожу в угол, чтобы контролировать всех.

Крикнул, но понял, что меня сейчас никто не слышит, да и я сам себя не слышал — звенело в ушах знатно. Но все четверо подняли руки, только Валера одну, так как вторую держался за горло.

Немного выждал, пока слух придёт в норму, затем сказал:

— Ублюдки сраные, вы что творите? Я не допущу, чтобы вы издевались над пленной. Все выходим, оставляем девушку в покое, а мне с вами есть о чём поговорить.

Под направленным на них пистолетом, дружная компания вышла из подвала.

Через какое-то время мы расположились в гостиной. Я ствол не прятал, но и старался не наводить ни на кого, для этого сел на приличном удалении от всех, чтобы было время отреагировать в случае чего. Хрен его знает, что у них в голове.

С недовольными лицами экстремисты уставились на меня. По взглядам было понятно, что они готовы меня разорвать, особенно это читалось в глазах самого худого из всех.

— Только что я вам показал, что вы все говно. Как вам доверять серьёзные дела, если вы не можете следовать намеченному, собственному плану? Как вам доверять, если я смог вас остановить. А мог бы перестрелять вас, как вшивых собак. И вы что-то хотите мне показать? По-моему, вы достаточно показали, чтобы сделать определённые выводы. Вы ни на что не годитесь.

Четвёрка бравых затравленно переглядывалась. Я же топил дальше:

— Находясь в своей берлоге и узнав о вашем бунте, я хотел было отдать приказ о вашей ликвидации, но почему-то передумал. Решил посмотреть лично, что же вас так не устраивает. И вот только прибыл к вам, как тут же понял, что совершил ошибку. Нужно было не колебаться, а сразу вас в утиль. Таких ушлёпков, как вы, я не хочу видеть в нашей организации. Но есть выход...

— Какой? — вдруг спросил толстячок Андрей, который я думал и говорить то не может.

— Очень простой. Я проведу ликвидацию сам, незамедлительно.

С этими словами вскинул пистолет и прицелился в самого несносного ублюдка из всей отвратительной компании, в дрыща, возомнившего из себя как минимум Наполеона.

Видимо, мои слова и действия были чрезвычайно убедительными, так как я увидел, как этот засранец обосрался, что не мог даже сказать и слова.

Я конечно же не убийца и ещё ни разу не убивал человека. Избивал до полу-смерти, было, но чтобы убивать — нет. И сейчас, собственно, не собирался, но вот желание это сделать переполняло меня.

Четыре выстрела, и всей операции хана. Я лишь спасу одну девушку, которая в подвале, а остальным пленникам скорей всего хана.

Где находятся остальные заложники мы не знаем. Если эти придурки завалились в конспиративный дом, о которой мы знали, то остальные две группы оказались умнее и растворились где-то в городе, только одному Богу известно где.

А может быть, пошло всё к такой-то матери? Взять грех на душу, но завалить этих ублюдков?

— Стой, стой, стой! — завопил вдруг Сашка, смотря в темный тоннель ствола пистолета. — Не горячись, Чернокнижник. Мы все имеем право на ошибку. Ну не убивать же нас за это?

— Ошибки? Да это не ошибки, это парад косяков, которым нет оправдания, — жёг я по полной, почувствовав власть над ними.

— Стой. Но должен же быть выход из этой ситуации. Мы готовы принять любой расклад. Мы просим прощения и полностью подчиняемся тебе, — лепетал главарь-неудачник, как провинившийся школьник.

Я замолчал, но пистолет не опустил.

— Тут нужно подумать, как всё исправить. Но чтобы думалось мне хорошо, вы сейчас сдаёте своё оружие, а то мало ли что у вас там в бошках творится. И давайте без глупостей. Это ваш последний шанс.

Два толстячка и сам главарь, по очереди подходили и оставляли пистолеты на журнальном столике, а затем возвращались на прежнее место, как оболтусы с поникшими головами.

Мне пришла одна идея, но очень рискованная. Так сказать, иду ва-банк.

— Ладно, есть одно решение. Ты сейчас же выходишь на связь с остальными участниками этого цирка, — обратился к Сане. — Надеюсь, ты это сделаешь?

— Да, смогу, но зачем?

— Казнь переносится на сегодня. Именно сегодня мы отрубим головы всем тем, кого вы захватили.

Вся группа не ожидала такого поворота и застыла, разинув рты.

Я же спокойно продолжал:

— Надеюсь, из вас кто-то сможет отрубить голову без колебаний? Или с этим тоже возникнут проблемы?

— Я смогу! — довольно уверенно заявил пухлик Андрей.

— Точно сможешь?

— Конечно. Я с самого детства курам и уткам головы рубил.

— Уткам? Курам? Ты понимаешь, что это совсем не куры и не утки?

— Да похер. Справлюсь.

Его ответ, конечно же, поразил меня, и самое страшное в этом то, что поверил ему. Думал, что первым отзовется именно Александр, так-как у него богатый опыт вы этом деле. Но тут Андрей. Удивил меня конечно.

― Если у него не получится, то я помогу, ― тут же отозвался Саня.

Нет, с этими ублюдками нужно заканчивать.

— Отлично, значит, Саня, давай всех сюда и покончим с этим. Задолбало это ожидание.

— Но мы не добьёмся того, что желали, даже убив их всех, — вдруг сказал дрыщавый.

— Это уже не важно. Мы покажем, что с нами шутить не стоит. Сколько тебе времени нужно, чтобы организовать прибытие всех к нам?

— Полтора — два часа.

— Вот и хорошо. Занимайся. А я пойду отдохну и помолюсь за хороший исход затеянного.

Экстремисты переглянулись, очевидно, не понимая моих последних слов. Я же сгреб их пистолеты и направился в свою комнату, оставив этих недоумков с открытыми ртами. Поднимаясь в комнату, краем глаза увидел, как главарь собрал вокруг себя группу и что-то стал им говорить. Что именно, я, конечно же, не слышал. Да и как-то совсем не интересно было.

Уже будучи в комнате, подставил спинку стула под ручку двери — теперь её не открыть без моего вмешательства. Разложил на кровати оружие группировки и в очередной раз понял, что имею дело с профанами.

У каждого из них были совершенно разные пистолеты. Тот, что я забрал у Валеры — итальянская Беретта. У Сани — Вальтер, у Андрюхи — австрийский Глок, а у Лехи — старенький ТТ — Тульский Токарев. Это же надо такое? Как вот так можно? Они ещё хотят серьёзные дела.

В случае чего они даже не смогут поменяться магазинами между собой. Да что там говорить, у них даже патроны разного калибра.

Взяв в руку библию, я подошёл к окну. Натянул на нос очки, провёл пальцем по сенсорной кнопке, тем самым активировав их. Уже через секунду на внутренней стороне стекол очков я увидел то, что мне нужно, а именно красную точку, а это значило, что дежурный дрон на месте, и это очень хорошо.

Загорелась красно-зелёная лампочка, отобразившись в очках, а это значило, что на той стороне оператор ждёт сообщения. Я не заставил долго их ждать и стал почти беззвучно шевелить губами, что на той стороне преобразовывалось в нормальные чёткие слова. Что поделать, ИИ технологии, сейчас без них никуда.

Я рассказал, точнее, нашептал то, что сегодня наступает день «икс». Глава направился за остальными членами группировки. Нужно ожидать прибытия всей группы в целом, и тогда брать их. Но мне нужно оружие, которое сможет остановить от десяти до 15 человек. Я ожидал, в тех двух группах тоже по четыре человека. И знал, что ячейка состоит из 15 человек.

На что мне был ответ в виде текста:

«Приняли. Через двадцать минут спецоборудование будет доставлено. Не выходи из связи».

Да я и не собирался, только вот не представлял, что они мне могут прислать, чтобы я справился с такой толпой ублюдков.

Прождав двадцать тяжёлых минут, я метался по комнате, всё размышляя и прокручивая варианты предстоящего события. Больше всего боялся я того, что стану свидетелем убийства трёх невинных молодых людей. Мне нужно всеми силами и всеми возможностями остановить этих монстров, которые затеяли казнь.

Я остановился посреди комнаты и посмотрел наверх, не на потолок, а туда, где по мнению людей находится Всевышний. Я редко с ним разговариваю. Скорее, пару раз разговаривал, но сейчас нужна была его помощь, очень при очень, и я об этом попросил его, взамен пообещав, что брошу курить раз и навсегда.

Только я попросил у бога помощи, мне сразу стало как-то легче, даже мандраж исчез. Тут же в очках появился текст, в котором предлагалось мне забрать посылку. С чем я был чрезвычайно согласен и поспешил открыть окно.

Где-то очень высоко завис довольно большой коптер, который на тонком прочном шнуре спустил к моему окну небольшую коробку, тем самым вводя меня в заблуждение, так как в такую коробку даже не поместится нормальный, убойный пистолет. Хотя тут мне пистолет бесполезен.

Но когда я принял посылку и вскрыл её, то был приятно удивлён и рад тому, что увидел. Такого я точно не ожидал, но тут же моя радость сменилась на злость и беспокойство, так как новый текст на линзах очков гласил:

«Чернокнижник сбежал во время перевозки. Возможно, он уже добрался до того города, где ты сейчас. Большая опасность. Эвакуируйся, используя посылку. По возможности забери девчонку, хоть кого-то спасём.»

Вот же твою мать. Вот же болваны. Ну как так можно? Как можно было упустить такую фигуру из своих рук? Теперь всё становится ещё опасней, чем было, да и непредсказуемей. Нужно, как можно быстрей заканчивать с этим всем. Но эвакуация отменяется, я либо выйду со всеми, либо нет. Так и передал тем недотёпам, которые наблюдают сейчас за мной через дрон.

Больше не став ничего слушать от колег, снял очки, извлёк из коробочки два небольших тубуса, не длиннее обычной сигареты и толщиной как три обычные шариковые ручки. Сунул их в карманы, но потом вытянул и распихал в разные места, но так, чтобы было легко и быстро достать. На дне коробки было ещё кое-что — металлический пятак, замаскированный под монету. Но на самом деле — это ни что иное, как трекер, довольно мощный, несмотря на свои размеры. Защищён от глушителей, а сигнал пробивается через толстые стены.

То оружие, что забрал у отморозков, разобрал и раскидал по всем углам комнаты, лишь только оставил тот самый, который забрал у Валеры. Сунув оружие за пояс сзади, спустился вниз.

Трое оставшихся горе-экстремистов сидели в гостиной, молча, спокойно, уткнувшись в экран огромного телевизора, где транслировался какой-то фильм. Эти сидели, как приличные семьянины, только кто из них мамочка с папочкой и малышом — не понятно. Улыбнулся своим внезапным мыслям. Валера на меня посмотрел с нескрываемым злом. Да и два кабанчика тоже, по всей видимости, не очень любили меня. Да и хрен с ними, я же не девчонка, чтобы любить меня. Идут на хер, ублюдки.

Я разместился в гостиной, сел в кресло, чтобы хорошо видеть троих киноманов и входную дверь. Пистолет давил в поясницу, но я не обращал внимания. Лучше, когда он давит, нежели когда его нет.

У меня сейчас преимущество перед этими тремя — они безоружны, но вот сколько ещё прибудет — это вопрос, конечно, интересный. Сто пудово будут все вооружены, сколько бы их ни было.

Но самое неприятное из всего то, что настоящий Чернокнижник сбежал и может связаться с ячейкой, а именно с дрыщом Саней, и тогда всему жопа. А он это сделает, на счёт этого даже не стоит строить иллюзии. Теперь жизни всех участников этого смертельного шапито в руках Всевышнего.

Время неумолимо ускользало, вместе с моими шансами выйти победителем из этой передряги. Прошло полтора часа с того момента, как я разместил зад в этом кресле, но ничего за это время не произошло. Всякие мысли поганые лезли в голову, выстраиваясь в очередь.

Спустя ещё почти час дверь отворилась, и в дом вошёл невысокий, среднего телосложения, с относительно короткой стрижкой, парень лет двадцати. Он выглядел неприметно и одет был в серую одежду, что совсем не привлекало внимания к её обладателю.

Вот это я понимаю, молодец, мысленно похвалил его за правильную маскировку.

— Че как? — спросил гость, осматривая комнату, в которой мы находились.

Кабанчик Леха хотел что-то сказать, но я его перебил, так как включил режим главного над всеми, а почему бы и нет, моя роль это позволяет.

— У нас всё нормально. Вас где черти носят?

Парнишка уставился на меня. Я понимал, что он знает, кто я такой, дрыщ наверняка рассказал обо мне.

— Мы здесь, я пришёл разведать, что да как?

— Убедился, что тут ФСБ нету?

Тот как-то нервно кивнул на мой вопрос.

— Тогда давайте сюда, а то вы пока придёте, так действительно СБшники приедут.

Парень снова кивнул и удалился, закрыв за собой дверь.

Ещё через пять минут в дом зашёл незнакомец. Среднего роста, но с длинными обсосанными патлами, который больше походил на какого-то гавносортного музыканта, нежели на экстремиста. Хотя может быть, это часть маскировки, и это было забавно.

В течение ещё десяти минут в дом вошли три человека, двое из которых внесли четвёртого под руки. Со стороны казалось, что компания друзей перебрала где-то в пьянке и вернулась домой. А на самом деле, тот, кто был якобы пьяный, был заложником. Видимо, что-то вкололи ему, чтобы не барахтался и не скулил.

Молодцы. Вот эта группа работает намного лучше, чем мои бестолочи. Хм, «мои бестолочи».

Я всё ждал, что вот-вот зайдёт дрыщавый, но его не было. Тогда пришлось командовать мне.

— Несите этого вниз в подвал. Леха вам поможет, — кивнул я в сторону толстячка.

Тот послушно встал и направился вниз, уводя за собой пришедших и того, которого они волокли.

— Убедись, что надёжно привяжете его, только подальше от девки. Глаза и рот заклейте, чтобы ничего не видел и не говорил, — сказал я приказным тоном.

— Зачем? — вдруг подал голос крепыш Валера.

— В смысле?

— Так их сегодня убьём. Зачем закрывать глаза?

Те, кто спускался в подвал, остановились и уставились на меня, не понимая, чего ожидать.

— Чего вы замерзли? Идите, времени мало, — гаркнул я.

Те послушно продолжили путь. Я же посмотрел испепеляющим взглядом на Валеру.

— Всё очень просто, Валерчик. С такими бакланами, как вы, можно ожидать чего угодно. Даже то, что они сбегут. И вот, чтобы избежать такой возможности, лучше перестраховаться. Понимаешь?

Здоровяк хотел что-то возразить, но не успел, так как в дом постучались. Крепышу пришлось идти открывать дверь. Тут же в комнату вошёл мужчина лет сорока. Окинул нас взглядом, чему-то кивнул и, не суетясь, вышел.

Но уже через пару минут дверь снова открылась, и в дом вошли трое, которые несли на плечах свернутый ковёр, но я тут же догадался, что это вовсе не ковёр.

Небрежно кинули ношу на пол. Тот, которому сорок лет, плюс-минус, зашёл последним, закрыв входную дверь.

— Зачем вы ковёр приволокли? — задал вопрос Валера.

Вошедшие переглянулись, небрежно развернули его, а внутри, как и ожидалось, была связанная по рукам и ногам, молодая девчонка. Но по всей видимости, Валера не ожидал такого и был сильно удивлён, когда из ковра выкатилась белокурая девчонка. Третья пленница.

Теперь всё сошлось, теперь все в одном месте. Можно вызывать подкрепление. Нужно заканчивать этот цирк. Но вот мелкого ублюдка до сих пор нет. Где же этот дрыщ шарахается? Тот мудак нужен здесь.

— Куда её? — спросил один из гостей, уставившись на меня.

— Туда, куда и всех остальных, в подвал! — сказал я, указав направление подвала. — Спускайтесь ко всем остальным, мы скоро присоединимся.

— Они что, девку замотали в ковёр? — спросил удивлённый Валера. — Это же гениально, — словно сделав открытие века, произнёс здоровяк.

Теперь вообще не оставалось сомнений в этой группировке. Вот же идиот Чернокнижник, набрал чёрт знает кого.

Братья-экстремисты, подхватив девчонку, понесли вниз. Она не шевелилась и не подавала никаких признаков жизни.

— Эй, она хотя бы жива? — спросил я, сильно усомнившись в том, что получу положительный ответ.

Носильщики остановились. Спустили девчонку на пол. Тот, что был по старше, влепил девахе такую сильную подщёчку, что подумалось,

как бы голова не оторвалась. Но голова осталась на месте, пока ещё, а вот девушка стала мычать что-то через заклеенный скотчем рот.

— Жива, — улыбнулся старшак, с таким лицом, как будто и сам не ожидал такого.

Они продолжили свой путь. Я же остался в комнате, дожидаться главного. Как только он появится, сразу же подаю сигнал и заканчиваем.

Но прошло ещё сорок минут, но Сани не было. Из подвала вышли ребята.

— Чернокнижник, нам нужна ваша помощь, — обратился один из безумцев ко мне.

— Что случилось? — властным голосом спросил я.

— Спуститесь в подвал и посмотрите, так ли всё мы устроили или что-то изменить для лучшей картинки?

— Для какой картинки?

— Ну, чтобы смотрелось в кадре хорошо, — объяснил мне помощник экстремистского оператора.

— Да мне откуда знать, какая картинка будет лучше, я тебе что Спилберг.

— Давайте все же спустимся, нам важно ваше мнение, — вежливо предложил собеседник, словно предложил мне сходить на свидание.

Я какого-то хрена согласился, хотя мне совсем не хотелось спускаться и смотреть на испуганных, несчастных пленных. Хотелось закончить с этим всем, вернуться домой и залечь в кровать на несколько дней безвылазно, а ещё лучше — не самому, а с моей подругой. Хотя, она наверняка уже позабыла обо мне. Да и ладно — это дело наживное, главное закончить с этим беспределом.

Я спустился в подвал. Тот, кто меня вызвал, учтиво открыл скрипучую, тяжёлую дверь передо мной, как перед каким-то высшим чином, коим я по сути и являлся для этих всех, кто тут присутствует. Вот только одного гада не хватает. Как только появится, сразу жму на монетку, а группа захвата из «Торпед» врывается и понеслось. Только вот все вновь прибывшие наверняка с оружием, и жертв не избежать в любом случае. Так могут запросто и меня подстрелить и пленных. Вот же твою мать, нахрен оно мне надо, моя работа — инфу передавать, а не ввязываться во всякую срань.

Как только передо мной распахнулась дверь и я вошёл внутрь обширного помещения подвала, тут же остолбенел, так как увидел то, чего совсем не ожидал.

Каждый из трёх пленников были раздеты догола и подвешены за руки верёвками к потолку. Я только сейчас разглядел ролики на потолке, на которые были накинуты верёвки. На головах подвешенных надеты мешки.

— Как вам экспозиция? — с наслаждением и улыбкой спросил тот, что привёл меня сюда.

— В общем-то отлично всё, — сказал то, что пришло на ум, завороженно смотря на тела пленников.

— Снимать будем с той и вот с этой стороны, одна камера — крупный план, вторая — общий, — разъяснял молодой человек нюансы операторской работы. — А вот тут мы им отрубим головы, — указал на три пенька, стоящих напротив каждого из пленных.

— Как будете рубить, всем одновременно? — спросил я.

— Конечно. Так будет эпичнее, вам не кажется, Чернокнижник?

— Мне кажется, что не получится заснять двумя камерами крутую казнь всех троих. Лучше это сделать по очереди. Так будет эпичнее на мой взгляд.

Молодой человек задумался на секунду, уткнув пальцы в подбородок и рассматривая территорию подвала. Пока он размышлял, я осмотрелся по сторонам. Все, находящиеся в комнате, смотрели на нас. Всего десять человек, не считая трёх пленников. Все, так сказать, на месте. Не хватает Вити и того чмошника Саши. А может быть и хрен с ними? Подать сигнал и пусть пакуют тех, кто есть. Главное — освободить заложников, которые от страха почти умерли.

— Да, вы правы, — продолжил экстремист-оператор. — Давайте так и сделаем.

— Согласен с вами. Тогда давайте приступим? — сказал я, обращаясь ко всем.

— Но подождите. Главного группы нет. Нужно его дождаться, — сказал Леха.

«Ну как хотите», — подумал я и сунул руку в карман, где лежала монета-сигналка. Я стоял спиной к двери, и это была моя ошибка. А хотя я бы ничего и не смог бы сделать. Вот чего-чего, а вот этого не смог предугадать.

— Фух, успел, — послышался голос за спиной, на который я тут же обернулся. В дверях стоял Саня, главарь всех этих обормотов, и тыкал мне ствол пистолета прямо в лоб.

— Эй, ты чего? — спросил я, как можно спокойнее. — Если не хочешь, чтобы я тут командовал, так и скажи. Я выйду.

— О-о-о-о, нет, как раз ты и останешься тут надолго, и думаю, послужишь разогревом для главного действа. Руки подними вверх, — как-то совсем спокойно сказал Саня.

Я поднял руки вверх, так и не успев дотянуться до монеты и нажать на неё. Конечно же, я понимал, что произошло. Чернокнижник. Настоящий Чернокнижник приехал и встретился с Саней или позвонил ему. Вот чего я боялся, на то и нарвался. Не успел ребят вытянуть, спасти, но…

— Познакомьтесь. Чернокнижник, — вдруг крикнул дрыщ, от чего я аж подпрыгнул на месте. — Правда вот Чернокнижник-то фейковый, не настоящий, пустышка, подстава, фантик. И знаете что? Вот именно он ответит по всей строгости. Мы его четвертуем, а эти ублюдки, — указал на голых отпрысков чинуш, которые тряслись от страха, — будут смотреть на то, как мы расправимся с ним, а потом они примеряют на себе лицо смерти, — театрально заявил Саня с улыбкой маньяка.

У него явно не всё дома.

— Заберите у него пистолет и разденьте, — скомандовал дрыщ. И уже через секунду ко мне тянулись руки нескольких крепких ребят.

— Э-э-э, стойте! — что есть мочи заорал я. — Вы что не видите, что этот упырь хочет свергнуть меня. Меня, Чернокнижника! — с этими словами я ударил себя кулаком в левую часть груди, где, во внутреннем кармане пиджака, лежала ампула. Для эффективности я ещё раз ударил в ту же сторону. — Я создал всё, я вас создал, а вы меня хотите свергнуть? Кто же вас будет финансировать?

— Не слушайте его, он самозванец, — рявкнул Саня, подходя ко мне ближе.

— Тогда где настоящий, раз ты утверждаешь, что я не тот, за кого себя выдаю? — задал я вполне резонный вопрос.

Все посмотрели на Саню, ну а тот на секунду потерял самообладание, не зная, что ответить. Этого времени мне хватило, чтобы ладонью переломить вторую ампулу, находящуюся в кармане штанов.

— Эй, стой ровно. Какого дергаешься. Пистолет достал быстро, — кричал дрыщ.

Но на его слова мне уже было все равно: плевать, насрать, да и сейчас всем станет не до споров и вообще любых разговоров. В глазах стало темнеть. Последнее, что я услышал — это оглушительный выстрел и жжение где-то в области левого бока, а затем увидел обволакивающую мглу

***

Первые проблески света пробились сквозь плотную мглу. Ещё через какое-то время становилось все светлее. Я поморщился, так как свет был невыносим.

— Убери, ему же не нравится, — послышался знакомый голос, но как-то отдалённо и глухо, что я не мог разобрать, кому он принадлежит.

После этих слов свет исчез. Но и мглы тоже не было, только красные круги перед глазами.

— Леня, ты меня слышишь? — послышался шёпот прямо возле моего уха.

Отвечать мне совсем не хотелось, я лишь едва кивнул, соображая, кто же это разговаривает со мной.

— Ты молодец! Хотя тебе не нужно было это делать, но ты молодец.

Я снова кивнул, соглашаясь с голосом. Лишь чуть спустя я сообразил, что это голос Виктора, моего куратора. Я медленно открыл глаза. Голова очень болела, вся комната вдруг поплыла, а стены стали танцевать замысловатые танцы. Волной нахлынуло воспоминание о том, что произошло в подвале.

— Где заложники? — едва смог выдавить из себя слова, смотря в ту сторону, где вместо чёткого человека я видел размытую фигуру.

— Они в безопасности. Живы, здоровы. Сейчас тоже в больнице, отходят от всего.

— А ублюдки где? Ликвидировали?

— Нет. Отдали их кому надо.

— Жаль. Нужно было прибить этих мразей. Не люди они.

— С ними поступят должным образом. Это уже не наше дело. Все, что от нас зависело — мы сделали, и даже больше. Так что отдыхай и ни о чём не беспокойся.

Тут Виктор был прав. После газа Н-016, который я выпустил из ампул, придется долго отходить, но это лучший способ, нежели группа захвата, которая могла всех перебить.

***

Чуть позже, когда отошёл от обезболивающих уколов, выяснилось, что я схлопотал две пули, которые выпустил в меня дрыщ Саня. Тот придурок даже стрелять нормально не смог. Пули не задели никаких важных органов и прошли на вылет, а вот пройдя сквозь меня, срубили одного из экстремистов. Им оказался пухленький Леха, который жаждил отрубить голову беззащитной девчонке. Вот Лехе совсем не повезло, он был убит собственным главарём.

После выпущенного мною газа, как бы это ни звучало, в течение нескольких секунд все находящиеся в подвале вырубились, как один. Только вот тот ублюдок успел выстрелить. Видимо, сообразил сука, что происходит, хотя как у него получилось, ума не приложу, так как газ Н-016 мгновенно отупляет мозг, парализует и потом усыпляет. Видимо, у того критина не было даже мозга, чтобы на него воздействовать.

Это была опасная игра для меня и мне с трудом но удалось выйти из нее, а как будет дальше – посмотрим.