Читать онлайн "Чудовище"

Под истошные крики, Сэмюэль наспех собрал все, что успел, поднял меч, горящий желтым пламенем, и побрел вперед - прямо во тьму. Опираясь о стену, разрезая тьму светом от меча, следопыт старался шевелить ногами как можно быстрее, но сил оставалось не так много.

Завывания ветра усиливались по мере шага. Звук отскакивал от стен с таким свистом, будто сама погода угрожала: «Выйдешь - умрешь». Спустя еще минуту завиделся дневной свет, а воздух резко обжег лицо холодом.

Сэмюэля это не останавливало. Природа жестока, но шанс выжить снаружи все же оставался выше, чем если остаться здесь с той тварью и гарантировать судьбу хуже смерти. В конце-концов, лучше было замерзнуть, чем стать растерзанным.

Как только ноги пересекли выход из пещеры, угрозы природы перешли к действию. Ветер наносил удары по лицу с полной силой, а холод проникал прямо под черные от крови доспехи. Первым же делом следопыт поскользнулся и упал. Он воткнул меч в снег, чтобы опереться на него, но тем самым затушил пламя и отчистил лезвие меча от густой крови.

Сэмюэль решил: перво-наперво найти убежище, а затем, восстановившись, добить тварь. Проковыляв с сотню метров, силы окончательно покидали его. Ноги предательски подкосились, с грохотом обрушив корпус на землю. Инстинктивно свернувшись клубком, опытный рыцарь-следопыт, командир охотников на чудовищ, впервые за очень долгое время чувствовал себя жертвой: очень паршивой и загнанной в угол овцой. Снег медленно хоронил тело, было возможности даже пошевелиться. То самое бессилие перед высшими силами, коей является природа, либо Бог.

Веки медленно опустились, будто занавес в конце представления. Шум бури смягчился до успокаивающе легкого ветра, напевающего колыбельную, а его грубые удары стихли до чего-то иного, став местами напоминать усыпляющее покачивание в руках матери. Глубокая дремота охватила Сэмюэля, как вдруг по телу прошел прилив тепла, такого горячего, будто его пытались заживо сжечь. Рука машинально потянулась снять застежку на доспехах, но неловко промахнулась. Жар усиливался, а рука продолжала предательски промахиваться снова и снова.

***

Вскрикнув, следопыт рывком приподнялся и обнаружил себя в мягкой постели. На его ногах было тяжелое одеяло, а прямо напротив, в другом конце комнаты, стоял камин, загруженный трещащими дровами. Дотронувшись ладонью до груди, Сэмюэль выдохнул и стал приходить в чувства.

Непогода все еще завывала, будто хотела добраться до своей жертвы, которой как-то удалось ускользнуть в последний момент. От гнева, она стучала в окно со всей силой. Для Сэмюэля дребезжащие стекла означали, что непогода пусть еще и бушует, но уже где-то там - снаружи.

Успокоившись, что сейчас ничего не угрожает, взгляд прошелся по комнате: у камина громоздился платяной шкаф, стояло два стула, рядом с ним, в углу комнаты, стоял небольшой круглый столик, на котором лежали различные инструменты для сбора и толчения трав, они хранились в закрытых банках тут же на столе и на высоком стеллаже в паре шагов от стола, две кровати находились неподалеку друг от друга, рядом с ними несколько шкафчиков для утвари и прочих вещей, а также всего два окна по разные стороны двери.

По привычке Сэмюэль потянулся за мечом у кровати, но того там не было. Тогда его взгляд еще раз пробежался по дому. Все его снаряжение лежало у камина в дальнем конце. Следопыт настороженно поднялся и медленно направился в сторону оружия, но не успел сделать и трех шагов, как входная дверь неожиданно распахнулась.

Холод проник в дом, смакуя свой триумф над следопытом, как голодная гиена над трупом. Но как только он добрался до ног следопыта - дверь тут же закрылась, снова отрезав непогоду от следопыта. С улицы вошла грузная фигура, одетая в теплую шубу из кролика, с кожаными перчатками на руках. На голове был громоздкий капюшон с мехом лисы, а лицо укутано шарфом. Исподлобья смотрели два темных зрачка, отдавая чем-то зловещим. Оставив дрова на полу у камина, фигурка развернулась в комнату.

- Проснулся? - неожиданно раздался женский голос.

- Д-Да...

Когда капюшон и шарф были сняты, на молодом женском лице обнажились красные щеки, небольшие розовые губы, аккуратный нос и изумрудно-зеленые глаза. Завязанные в хвост русые волосы ослепительно плясали в свете камина, словно лучи солнца на воде. Она с трудом повесила все в шкаф, оставшись стоять в красном кафтане, подчеркивающим ее элегантную талию, и перчатках на руках. Незнакомка села на один из стульев и, потирая руки, потянулась к огню.

- Чего стоишь? - неуютно улыбнулась красавица, - Присаживайся, я обычно не кусаюсь. Обычно...

- Кто Вы? Как я сюда попал?

- Не помнишь, что ли? Сэм... Надеюсь, могу тебя так называть. - она неловко ухмыльнулась, - Так вот, Сэм... Ты не сам сюда пришел - это я тебя привела сюда - помогла добраться.

Сэмюэль помялся, он ничего из этого не помнил.

- Ведь можно на «ты»? Ох… И раз ты ничего не помнишь... Меня зовут Лана. - Лана привстала со стула, сделала неуклюжий реверанс и села назад.

- Лана... - он потер щетину на подбородке, ее поведение показалось вызывающим, они толком не знакомы, а уже общались на «ты», - Как долго я здесь?

- С самого утра. Нашла тебя, чуть ли не замерзшего насмерть.

Сэм неуверенно подошел к камину и встал рядом, изучая новую знакомую. Ее кожа была очень бледной, а руки тряслись. Если она не соврала, то у чудовища так же был целый день, чтобы укрыться.

- А ты здесь совсем один, Сэм?

- Да... А что?

- Не хочу показаться навязчивой… Может, ты видел маленькую девочку? - Лана подскочила к следопыту, - Мою девочку? Ей десять лет всего, она совсем маленькая! Ее зовут Розой!

На мгновение повисла гнетущая тишина.

- Прошу тебя, скажи мне! - изумрудные глаза Ланы покраснели от плача, - Она никогда не пропадает на так долго. А тут еще и ты появился... Только не лги мне!

Сэмюэль ужаснулся. На его плечи обрушились невыносимого веса бремя и настороженность, под которым следопыт рухнул на ближайший стул.

- Мне нужно продолжить охоту. Здесь завелось опасное чудовище, которое угрожает всему живому.

- Какое чудовище? Медведь? В округе ведь никого нет, кроме нас… Ну и животных, конечно. Но она знает, как вести себя с ними, она хорошо обучена, да и далеко раньше не уходила.

- Я пришел за опасной тварью! И без того потерян целый день. Мне Нужно выследить ее, она могла сбежать. - спокойным голосом продолжал Сэм, словно не обращая внимания на тревоги Ланы.

- Отсюда не выйти просто так. - расплакалась Лана, сжимая кулаки от бессилия и падая на стул, - Моя Роза… Найди ее… Прошу тебя!

- Что значит: «Не выйти»? Что это за место!?

- Это место сокрыто от внешнего мира. - она украдкой бросила взгляд на доспехи охотника, отмеченные гербом с горящим мечом, - Магией... Древней магией...

Лана объяснила, что скалы по несколько метров высотой, окружающие это место, появились когда-то давно из-за мощного ведьмовского заклятия. Сэмюэлю тут же стало не по себе. Теперь буря бушевала не где-то снаружи, а прямо внутри него самого. Память о том, как ведьмы убивали людей, в том числе и его предков, была болезненным выжжена на душе следопыта клеймом, сияющим ярче, чем камин, перед которым сидел следопыт. Он не забыл, и это с ним навсегда. Единственное, что действительно утешало его душу, так это другие воспоминания, а именно - огонь, заживо очищающий коварных бестий до корочки.

Он с откровенным ехидством спросил:

- И где же сейчас эти ведьмы?

- Мертвы. Все до единой. - она положила руки себе на колени, - Магия настолько сильна, что держится даже сквозь века.

- А вы, с дочерью?

- Последние узники этой темницы. Здесь жили не только колдуньи, а еще и обычные люди. - выражение ее лица сменилось удивление, - Прямо бок-о-бок с ними, представляешь?

Следопыт решил, что они могут друг другу помочь: Лана хотела найти дочь, а Сэмюэль - убить чудовище. Она должна была отлично ориентироваться на местности, что очень облегчило бы ему охоту, а также у нее дома можно укрыться. Время было не на их стороне.

- Решено! - Сэмюэль рывком поднялся на ноги, - Ты спасла мне жизнь, я твой должник. Я найду девочку! Начну поиски утром, а ты должна будешь мне помочь. Мне нужно знать о каждом месте, где можно затаиться. Каждом разрушенном доме, медвежьей берлоге, пещере, даже яме для отходов, что когда-либо здесь были. Та тварь, с которой мы столкнулись… Она очень опасна. Ты, твоя дочь, я и даже звери - все в опасности.

- Как быть… Розелла всю ночь будет где-то там? С монстром?

- Если она хорошо знает местность, а противостоять животным обучена, то у нее есть преимущество.

Временное преимущество.

- Отправляемся на рассвете, с первыми лучами.

Охотник захватил свое снаряжение и направился назад к кровати. Поставил меч у кровати, лег на бок, чтобы видеть Лану, и погрузился в мысли.

Мать Розеллы осталась сидеть на месте, судя по всему нашептывая какую-то молитву. Она нервно, почти истерично, гладила свои колени. Видно, что она изо всех сил пыталась держаться, не впадая в панику.

Глядя на это, Сэмюэль попытался вспомнить, как он попал сюда. Что было до всего этого? Отряд во главе с ним двинулся по следам чудовища, в расселине охотникам пришлось вступить в бой, многие погибли, но им удалось ранить монстра. По итогу к свету вышел лишь он, а снаружи все же поджидали снег, холод и бессилие…

***

- Просыпайся! Нам пора.

Сэм открыл глаза и увидел стоящую над ним Лану, уже собравшуюся и готовую отправляться в путь. За окном начало светать, а буря стихла.

Наспех поев, они уже выдвинулись к первому и ближайшему месту. И уже через пару часов были там.

Разрушенные дома, заброшенный колодец, пустые стойла и ямы для отходов. Когда-то давно здесь кипела жизнь, а потом что-то случилось. Охотник не сомневался, что именно из-за ведьм это место перестало не просто жить, а существовать. Он осмотрел все постройки, одну за одной, приказав Лане оставаться пусть и в стороне, все же неподалеку от него. Здесь было много следов: от зайцев до волков. Правда, не было нужных - следов чудовища. Конечно, буря могла замести следы, но уйти отсюда в ее разгар было смертельно опасно даже чудовища, особенно в его изможденном состоянии. Значит, его здесь не было.

Когда следопыт вышел из последнего жилища, мать девочки исчезла. Пройдя по ее следам, он вышел к покосившимся деревянным памятникам на холме. Могилы на местном кладбище. Лана стояла у одного из таких памятников, опустив руки и скрестив ладони на животе.

- Девочки здесь не было. И чудовища тоже. - заявил охотник, убирая меч в ножны.

- Что теперь? - Лана переминалась с ноги на ногу, - Что мы будем делать?

- У нас всего четыре дня, чтобы найти ее. Еще один уже прошел. - Сэм показал рукой в сторону заходящего Солнца.

- Почему три?

- Первые три дня самые важные в поиске пропавших... Или выслеживании чудовищ. В нашем случае, это невероятно важные три дня, два из которых позади. А охотиться ночью - самоубийство. Завтра утром мы обязательно продолжим поиски.

- Охотиться? Мы же ищем мою дочь! - недоумевала женщина. - Она не какая-то там дичь!

Сэмюэлю стало не по себе.

- И там, и там, нужно выслеживать. Просто исход разный.

После этих слов охотник зашагал в сторону дома.

Когда солнце село, Сэм и Лана вернулись домой. По пути назад они не проронили друг другу ни слова, но собрали несколько кроликов из расставленных Ланой ловушек.

Мать Розеллы приготовила ужин, используя свои травы и мясо кролика, а после все так же уселась у камина, что-то тихо причитая. Когда следопыт лег в кровать, он задал вопрос, который весь день вертелся у него на уме:

-Могила.Чья она?

Лана откликнулась не сразу. По инерции она продолжала шептать молитву себе под нос, а когда, наконец, закончила, то холодным тоном ответила:

- Моего мужа.

- Что случилось?

- То же, что и со всеми… - ее голос отдавал отчаянием, а на лице проступила горечь.

- А что случилось со всеми?

Лана обернулась на Сэмюэля и с леденяще бледным лицом произнесла:

- Чума.

Это была плата. Она всегда бралась за ведьмовские магию и колдовство, но и всегда происходила за счет обычных людей, которым не посчастливилось оказаться рядом. Чем мощнее чары, тем больше плата. И одна из самых страшных - чума.

- Хватит на сегодня разговоров. - Лана обернулась к камину и тихо зашмыгала носом. Наигранно покашливая, она пыталась скрыть плач, выдав тот за простуду.

Охотник молча отвернулся. Сэмюэль почувствовал вину, но не знал какие слова стоило подобрать. Он решил, что по утру они отправятся искать медведей, которые были для чудовища всего лишь добычей, а их берлоги - идеальными укрытиями. Тварь ранена и могла отправиться туда, чтобы сожрать спящих хозяев и восстановиться.

Под треск камина, охотник подтянул одеяло выше и свернулся клубком. Но даже так все равно чувствовался холод, обволакивающий тело. Пошевелиться не получалось.Медленно, словно врачеватель покойнику, бессилие опустиловекиСэма...

***

Успокаивающее завывание ветра за окном превратилось в разрушительный шум бури. Рука вновь и вновь скользила к застежкам на доспехах, но не могла ухватиться за них.

- Кто Вы? - насторожился женский голос.

Перед ним стояла грузная фигура, одетая в теплую шубу с капюшоном, а лицо было замотано шарфом. Незнакомка помогла подняться, стряхнула прилипший снег с доспехов и поинтересовалась:

- Вы не видели здесь маленькую девочку? - пыталась она перекричать бурю.

- Я - Сэм. Охотник на… на чу… - пытался выдавить из себя Сэм.

- Что? Ничего не слышно! Меня зовут Лана, я живу неподалеку! Пойдем со мной! - подбадривал женский голос, сквозь собственную неуверенность.

Сэм и незнакомка шли рука под руку. Их путь был неблизким и опасно неуклюжим. Спотыкаясь и падая, они то и дело поднимались, опираясь друг на друга. Через какое-то время, которое тянулось целую вечность, им удалось добраться до одиноко стоящего дома. Лана открыла дверь и впустила охотника. Тот сразу же упал на пол.

- Мне нужно раздеть Вас, Сэм! Иначе Вы замерзнете!

- Можно на ты. - засмеялся в бреду охотник.

Лана переодела следопыта и уложила в постель.

- Чья это одежка?

- Моего мужа… - замешкалась Лана, - Тебе нужно отдохнуть.

Она нежно поцеловала его в лоб, проверяя жар, а затем отошла, и стала переворачивать дрова в камине. Когда она закончила, подошла к двери, окинула взглядом охотника на чудовищ и вышла наружу, прямо в бурю.

***

- Сэм, вставай! Уже светает.

Утром Лана умоляла найти ее дочь. Мать невыносимо горевала, но следопыту это даже играло на руку - не задавала лишних вопросов. Он оставил ее, заверив, что сделает все возможное, а сам отправился на охоту.

Погода была такой же спокойной, как и вчера, благодаря чему Сэм весь день отчаянно искал следы чудовища. Прочесывал территорию вдоль скалистого барьера, надеясь найти следы слизи на нем, но это было безрезультатно: здесь были только снег, голые скалы в несколько метров высотой и совсем немного живности - в виде пушистых кролей.

Когда начало смеркаться, следопыт оказался в трех сотнях метров от расселины, через которую пришел. Перед глазами невольно всплыла сцена, как его людей убивали: вопли, оторванные и летящие в разные стороны конечности, кровь, брызгающая по всей пещере, ее металлический запах, который был таким сильным, что становилось тяжело дышать. В ушах зазвенело от криков и стонов, а легкие сжались под чудовищной вонью.

Следопыт облокотился на дерево. Надо было собраться. Он - охотник на чудовищ, а не их добыча. Простояв с несколько минут, отдышавшись, Сэм пришел в себя, после чего направился ко входу. Его подпитывала жажда мести за товарищей. Если раньше это было делом чести - защитить свой дом и людей, то теперь - это еще и личное. Его подчиненных, его братьев по оружию, забили, словно скот на забое. Он этого так не оставит.

В следующее мгновение, он, неожиданно для самого себя, поскользнулся и упал. Странно, откуда здесь, посреди почти поля, взялся лед? Расчистив снег, следопыт увидел, что находится над замерзшей и уже почерневшей лужей крови. И крови здесь было немало.

Наконец, был взят след - кровь вела в противоположной стороне от расселины. Солнце смеркалось, но Сэмюэль решил рискнуть, пойдя по следу. Сейчас существо могло быть уязвимо, как никогда.

Следопыт отправился по тропе из замерзшей крови: явные следы борьбы, ветки сломаны, а кровавый след разделился на два параллельных. Первый - небольшие брызги, кровь летела во все стороны - была задета артерия и жертва пыталась убежать. Второй - сплошная и прижатая темно-алая дорога - уже бездыханное тело волокли по земле в обратном направлении.

Крови было даже больше, чем показалось изначально. Настоящее месиво. След был глубоким - худшие догадки подтверждались - это была туша медведя. Если чудовище успело его поглотить, то уже восстановило силы.

Солнце опустилось за скалы, тени начали сгущаться. Следопыт достал меч и провел по нему рукой. Вдоль лезвия зажглось желтое пламя, разгоняя тьму вокруг. Через пару сотен метров, свет клинка выхватил пригорок с разоренной медвежьей берлогой.

- Надеюсь, ты еще там... - яро выдавил следопыт сквозь зубы.

Внутри стояла ужасная вонь, одной рукой даже пришлось закрыть нос. Следопыт подошел поближе и заглянул внутрь. Эта была просторнее, чем обычная медвежья берлога, словно кто-то раскопал и расширил ее, чтобы уместиться. В свете огня что-то блеснуло и Сэм вздрогнул. В тот момент под ногами раздался треск, а еще через миг Сэмюэль лежал посреди звериных останков и костей. Он облокотился на стену и попытался встать, но тут же его рука соскользнула обо что-то теплое и мокрое. Испугавшись, он выхватил меч и, не глядя, сделал колющий удар. Свет потух, а последнее что глазам удалось выхватить в суматохе - тень медведя. Сделав в кромешной тьме еще несколько ударов, Сэм замер. Абсолютную тишину нарушало лишь его неровное дыхание. Следопыт достал меч, снова зажег пламя, и в его свете осмотрелся по сторонам: на полу берлоги валялись кости животных, он и наполовину обглоданный труп медведя. Опоздал.

Он осмотрел останки и выяснил, что тварь была здесь не так давно - лишь пару часов назад. Это чудовище редко опускается до того, чтобы так грубо пожирать плоть, из чего следует, что была тварь в ужасном состоянии. Правда, сейчас это ничего не значило. Сэм встал и попытался вылезти, но не смог: застывшая кровь образовала ледяную корку на довольно крутом подъеме, из-за чего следопыт постоянно соскальзывал. Он попробовал разбить лед, а меч лишь глухо отскакивал отдавая дрожью в рукояти.

Решив, что лучше не привлекать внимания, охотник на монстров снова оказался в западне. Ножом Сэм ловко освежевал ту часть медведя, которая еще была цела, накрылся шкурой, словно одеялом, расположился ближе к выходу, где холодный воздух больше всего перебивал отвратительный запах, и уставился на пустые глазницы медведя. Из глубин его черепа вновь смотрело нечто зловещее. Может, даже сама смерть приглядывалась к следопыту с интересом, ведь ему уже удалось избежать ее объятий. Но ему стоило быть на чеку - смерть никогда не прощала такие игры.

***

Снова вопли, брызгающая кровь, разбросанные конечности, внутренние органы и дерьмо с блевотиной. Сэм и два новобранца - Михаил и Даниэль - стали отступать в туннели, освящая путь желтым огнем. Остальные рыцари-следопыты остались позади, под командованием упитанного Генри.

- Капитан, что нам делать? Куда нам идти? - обратился Даниэль к Сэмюэлю.

- Нам необходимо выбраться и позвать подкрепление, мы не справимся здесь сами! - заверял Михаил.

- Успокойтесь! Видите себя тише!

Неожиданно, за поворотом они наткнулись на напуганную девочку лет десяти, одетую в небольшую шубу.

***

Солнечный свет осветил медвежью берлогу алым, отражаясь от застывшей крови.

Сэм видел Розу в той самой пещере, через которую лежал путь сюда. На всякий случай, но нужно вернуться и осмотреть место. Ведь монстр мог сделать то же самое, чтобы запутать следы.

Следопыт сбросил с себя импровизированное одеяло, после чего позаимствовал несколько костей из тела, кое-как отколов их мечом. Было чертовски холодно, но сегодня погода благоволила. Теплые лучи солнца грели охотника, а через какое-то время под ними размяк и лед. Это позволило пробить его костями.. Осталось подождать, когда солнце начнет садиться, чтобы закрепить самодельные ступени на вновь затвердевшем льду.

Сэм снова накинул одеяло и прокручивал в своей голове события, которые произошли перед тем, как его нашла Лана. Резня, после которой он остался один. Его долг - остановить чудовище, а ему одному это не по силе, как бы он ни желал обратного. Она нужна ему, а потому нужно найти хоть какие-то следы ее дочери.

Когда пришло время, следопыт перебросил часть снаряжения наверх и, рывком запрыгнув по костям, поднялся сам. Солнце садилось, вот-вот стемнеет. Нужно было быстро возвращаться в убежище, ведь чудовище к тому моменту восстановилось и могло начать свою охоту на уцелевшего человека. Сэмюэль побежал в сторону хижины, держа меч в руке. Ему не хотелось, чтобы его застали врасплох.

Лана грела руки у огня, внутри ее пробирал ужас. Она чувствовала, случилось что-то плохое. Сначала исчезла дочь, а теперь пропал и единственный человек, который мог ей помочь в ее поисках. Значит, чудовище живо, а может даже и смогло прикончить охотника, если его еще не прикончило это место. Она не хотела битвы, но если ей придется - она будет сражаться за Розу и себя.

Ее раздумья прервал шум за дверью. Приближающиеся шаги, а затем стук. Лана вздрогнула и выхватила раскаленную кочергу из камина.

- Это Сэм! Открой сейчас же!

Следопыт услышал, как отпирается засов и тут же влетел внутрь, закрыл за собой дверь и подпер тумбой, после чего стянул с кроватей простыни и накинул на окна. В спешке он даже не обращал внимания на расспросы.

- Туши огонь!

- Что?

- Туши огонь! - повторил Сэмюэль.

- Зачем? Я не понимаю, ведь мы замерзнем без него.

Сэм взял в руки чан с водой и вылил содержимое в камин. В хижине сразу же стало темно и тихо. Лишь неровное дыхание людей нарушало тишину внутри дома.

В темноте Сэм на ощупь нашел Лану, после чего они оба сели на пол.

- Я опоздал... - оправдался следопыт.

Лана истерично зарыдала.

- Роза?.. Моя Роза?

- Нет! Тише! Ее следы я еще не нашел, но появилась зацепка. Утром я обязательно пойду ее искать. Я про чудовище! Оно исцелилось.

-Чудовище? Она ведь там совсем одна!

- Я понимаю, только мертвыми мы ей не поможем! Ночь - его время. Нам нужно подождать. - утверждал следопыт.

Лана согласилась, при условии, что они выдвинутся с первыми же лучами. До утра они так и не сомкнули глаз, сидя в полной тишине и вслушиваясь в звуки снаружи. На их благо, в эту ночь все прошло спокойно.

-Затишье перед бурей, - посчитал Сэм.

Пятый день. Самые важные часы для поиска девочки давно прошли. Самое тяжелое еще впереди - следопыт уже знал, что Розы нет в живых. А что до Ланы, то она, как и любая любящая мать, до последнего пыталась верить в лучшее, пусть уже и сама начала теряла надежду. Как только первые лучи показались, они сразу же отправились в дорогу. Обоим было не по себе.

Дойдя до пещеры, Сэму снова стало не по себе. Он сделал несколько неровных вдохов и сказал:

- Останься у входа.

- Жизнь моей дочери в опасности! Даже не обсуждается! Я иду с тобой!

Следопыт украдкой кивнул. Навряд ли ему бы удалось переубедить ее, а так хоть не будет паясничать. Достав из ножен меч, он провел по нему рукой и зажег желтое пламя. Лана тут же вздрогнула от испуга.

- Этот огонь безопасен для обычных людей. Он не причинит нам вреда, - доказал следопыт, прикоснувшись ладонью к пылающему лезвию.

Проходя по расселине, на Сэма обрушились все те события, которые ему пришлось здесь пережить: глухие звоны мечей, бьющихся о камень, а также мольбы помощи, крики умирающих и взвизги чудовища, отдававшиеся эхом в памяти.

Ноги стали подкашиваться.

- Ты как? - поинтересовалась Лана, - Все хорошо?

- Да… - замялся Сэмюэль, облокотившись на стену, - Да... Все хорошо. Идем дальше!

Пройдя с десяток метров вперед, они свернули за поворот и увидели на стенах застывшую кровь. На полу были беспорядочно разбросаны разорванные человеческие органы. Настоящая кровавая баня. Были различимы два типа крови, что здесь пролилось: темно-алая, свернувшаяся, и угольно-черная, другая. Лана оперлась спиной к стене и медленно сползла на пол. Ее глаза были на мокром месте, а дыхание участилось.

- Тела пропали. Это недобрый знак, - он обернулся к Лане, - Останься, а дальше я сам. Там очень опасно.

- Но… Если она... - ее губы тряслись, - Я должна это увидеть.

- Но если девочка жива, ей еще потребуется мать. Останься!

Стало так тихо, что казалось, будто само время остановилось. Обдумав слова следопыта, женщина неуверенно кивнула. Ей явно хотелось возразить, но она не нашла в себе смелости.

Направив меч перед собой, ловкими и осторожными шагами Сэм направился вперед. Глаза напряженно исследовали мрак, который мог до последнего скрывать в себе опасность. Чем дальше следопыт заходил во тьму, тем сильнее на него начинали давить события того дня, не вовремя всплывающие в сознании, от чего страх сжимал кулаком его сердце. В нос ударила ужасная вонь. С каждым шагом ноги будто начинали сопротивляться, не желая двигаться дальше. Нарастала паранойя, казалось, что кто-то следит за ним. Наконец, следопыт вступил на что-то склизкое. Это был вздутый кишечник. Скорее всего, он когда-то был частью рыцаря Генри. Только он мог так вредно и много питаться. Вот жирдяя и уделали, как свинью на убое, когда он пытался предательски убежать с воплями о пощаде. Как он только до рыцаря дослужился? А здесь уже лежали внутренности, когда-то принадлежавшие остальным. Совсем зеленые ребята, которых назначили под командование Сэмюэлю из-за нехватки рыцарей. Глупая затея магистров, повлекшая глупую и ужасную смерть для всех этих парней. Кругом также валялось различное снаряжение, от рюкзаков с палатками до частей экипировки. Из оружия здесь только меч и пара копий, но что еще важнее - ни единого тела. Также здесь не было прохода, через который все они пришли сюда. Хотя Сэм отчетливо помнил, что он должен был быть именно здесь.

Следопыт остановился и с облегчением выдохнул: никого. Сразу за этим настигло осознание, что все это очень плохой знак - даже хуже, чем изглоданная туша медведя. Теперь ситуация изменилась, ведь тварь никогда не стала бы есть человеческие тела, да еще и настолько окоченевшие. А это значит, что теперь она не одна. Обстановка значительно накалилась.

Следопыт проверил место: где раньше был проход, теперь находилась скала. Темная магия. По нелепой случайности, во время погони, они попали сюда через брешь, которая уже исчезла. Сэм подобрал оставшиеся копья и меч, а затем вернулся к скорбящей матери. Она сидела все там же, осматривая последствия резни и очень неубедительно пыталась сдерживать эмоции.

- Она мертва, так ведь?

Сэмюэль на мгновение замялся, поставил руки на пояс и все же нашел в себе мужество ответить:

-Вероятно. Но тел и следов нет, так что она еще может быть жива.

Лана уставилась на пятна крови на полу. Ее взгляд привлекало угольно-черное.

- Лана, нам нужно возвращаться и подготовиться. Битва неизбежна. Так или иначе, но мы найдем твою дочь, когда все закончится. - заверил следопыт, - Ты нужна мне!

Она сидела неподвижно и вряд ли смогла бы добраться домой. Сэм помог ей подняться, взял под плечо и аккуратно повел домой. Лана очень замедляла следопыта, это еще больше усложняло их положение. а Сэм отчетливо понимал, что скорбь матери могла погубить их всех, но сейчас он не мог ее бросить.

Возвращение домой произошло уже далеко за полдень. Сэм оставил Лану горевать в доме, а сам, до наступления ночи, готовился к обороне. Ров за такое время не вырыть, а вот заточить несколько копий, а потом еще и соорудить пару ежей, оставив те прямо перед окнами, вполне возможно. Да, такие копья менее надежны, чем те, которые удалось забрать в пещере, при этом их не так жалко и всегда можно сделать больше. Только для этого нужно больше времени.

Самым тяжелым в подготовке было убедить Лану взяться за оружие. Но, даже когда удалось, обращалась она с ним очень неумело. Сэму пришлось показать ей пару базовых приемов с мечом, чтобы она смогла за себя постоять, когда начнется битва. Помощник никудышный, но лучше, чем ничего. Сейчас их жизни еще сильнее зависели друг от друга.

Когда наступила ночь, они закрыли окна, накинули на них простыни. В качестве источника света оставили гореть лишь одну старую свечу, долгое время до этого валявшуюся где-то на одной из полок. Кровати и стол же перевернули и поставили, чтобы использовать как укрытия, зажавшись в углу, чтобы твари не напали в спину. А платяной шкаф опрокинули на бок, тем самым заблокировав дверь. Лана прижалась к стене, приобняла подмышкой копье и с пустым взглядом потирала руки в перчатках. Сэмюэль же был максимально сосредоточен, пытаясь вслушиваться во все, что происходило снаружи. Без камина холодно, но это лишь начало. Впереди у них была долгая и холодная ночь. Спустя время Лана уснула и следопыт остался на дежурстве в одиночку. Трудно сказать как долго все было тихо и спокойно, может часа полтора, а может три, но вскоре снаружи стали раздаваться странные звуки. Было похоже, будто что-то быстро волочилось по снегу.

Оно явилось.

Следопыт аккуратно растолкал Лану и приложил указательный палец к своему рту, а затем указал им же в направлении двери. Деревянные стены заскрипели под сильнейшим давлением, окна стали громко трещать, готовясь в любой момент лопнуть и извергнуть осколки стекла. Что-то обвило дом и теперь неторопливо, даже хладнокровно, сжимало и душило его, как змея мышь. Раздался глухой и тихий, подобный гулу ветра, взвизг. Ежи все же задели тварь. Сэм поднял копье и замер в боевой готовности. Лана же замерла в смятении, потирая затекшие в перчатках руки и пристально следя за охотником. Еще с минуту дом ныл под натиском ужасной силы, но все же выстоял .Глубокие трещины пробежали по стеклам, от чего теперь больше напоминали небрежную мозаику.

И также неожиданно все стихло. Нарушало покой лишь прерывистое дыхание людей внутри дома. Сэмюэль знал, что монстр испытывал их. Он мог бы с легкостью ворваться и попытаться захватить их врасплох, устроить бойню, как в пещере. По какой-то причине не делал этого? Не могло это быть из-за ран? Нет, скорее не хотел. У него было много времени на восстановление. Тогда почему он не хотело этого?

Раздумья пришлось прервать, когда дверь попытались открыть. Кто-то попытался медленно провернуть ручку, но попасть внутрь не получилось. Затем раздалась серия ударов по двери, а когда и это не сработало, снаружи последовал беззаботный детский голос:

- Мама!

- Роза?..

- Боюсь, это не так... – следопыт побледнел.

- Мама, открой дверь! Мне страшно!

Хоть стук в дверь и яростно усилился, голос девочки продолжал с той же безмятежной интонацией. Лана быстро поднялась на ноги - она не собиралась подвергать дочку еще большей опасности.

-Лана, это не твоя дочь! - охотник схватил ее за руку.

- Откуда тебе знать? Тела же не было! Ты сам говорил, что она еще может быть жива!

Мать девочки ловко выкрутилась, быстро перелезла через стол и подбежала к двери. Рука невольно потянулась к замкам и щеколде, но замерла в сантиметре от этого места. Это ее дочь -ее Роза! Почему она медлит?

- Дочь...Милая...Подойди к окну, дай мне на тебя посмотреть... - выдавила из себя Лана сквозь волнение.

- Мама, мне страшно!

- Подойди к окну, прошу тебя.

Лана взяла свечу и приоткрыла занавеску под неодобрительные возгласы следопыта. Он пытался ее остановить, но разве кто-то или что-то могло остановить надеющуюся, пытающуюся спасти своего ребенка, мать? Вновь вырвавшись, она подбежала к окну.

Рассмотреть что-то за трещинами было тяжело. По началу там не было ничего, кроме черной пустоты, а затем из нее вынырнул маленький и аккуратный силуэт. Когда он приблизился, стало очевидно, что по ту сторону действительно находится девочка - это была Розелла. Видно лишь половину ее лица: бледная кожа, тело явно истощено, глаза ее смотрели пустым взглядом, в сумраке зрачки казались даже беспроглядными, а на детской шубе виднелись следы застывшей черной крови. Придерживаясь рукой за воротник, она молча смотрела через окно.

- Милая, ты ранена?

- Нет, мама... А ты? Ты не ранена? - лицо девочки оставалось таким же незаинтересованным, как и голос.

- Нет... А почему ты...

- Впусти меня, матушка! Нам нужно поговорить! - лицо девочки искривилось в жуткой, неестественной и, в то же время, неуклюжей улыбке, - Ты в опасности!

- Спроси ее что-нибудь! Что-нибудь, что знаете только вы вдвоем. Что-то старое, что легко забытьи тяжело или невозможно вспомнить! - следопыт снова взял Лану за руку, уже в этот раз вырваться из хватки не получилось. - Спроси ее!

Мать смотрела на дочь и пыталась что-нибудь придумать, но мысли вертелись так быстро, что не удавалось ухватиться ни за одну из них. Она помнила все, знала Розу, а сейчас испугалась, как никогда .Она боялась того, что могла не узнать собственную дочь, боялась того, что это в целом будет не ее дочь. Содрогнувшись от этой мысли, она застыла. Разве такое возможно? Вот же ее девочка, стояла прямо перед ней, а разделяла их всего лишь обычная дверь.

- Розелла...Ответь мне на вопрос и я впущу тебя! - Лана сглотнула, глубоко вдохнула и спокойно спросила, - Как меня зовут?

- Это глупый вопрос! - негодовал следопыт, - Спроси что-то еще! Например...

-Заткнись! - обрезала Лана.

Сэмюэль опешил и отпустил руку.

- Мама... Ведь твое имя - мама! - улыбка не сходила с лица девочки, - Правда, если ты хочешь, чтобы я сказала твое настоящее имя, то хорошо.

На мгновение вновь повисла тишина. Пока внутри дома ждали ответы, девочка снаружи, не моргая, смотрела прямо внутрь и пыталась вспомнить ответ.

- Тебя зовут Лана.

По щекам Ланы стали спускаться две небольшие каплица изумрудные глаза снова покраснели. Слезы облегчающего знания и глубокой утраты.

- Ты не моя дочь.

Девочка за окном поменялась в лице, на нем снова читалось безразличие: улыбка пропала, взгляд ушел куда-то в сторону.

- Верно. Твоя девочка уже давно мертва. Но причина тому -не я. Открой дверь... Мы поговорим!

- Тогда что случилось с моей дочерью?

- Не слушай чудовище, - Сэмюэль вновь попытался оттащить Лану от окна, - Оно скажет что угодно, лишь бы...

- Не трогай меня!

Мать, не без труда, вырвалась и подбежала к двери, став быстро открывать замки и засов.

- Лана! Остановись! - упрашивал следопыт.

- Меня зовут Ламия. - отрезала она.

Как только был открыт последний засов - дверь распахнулась от мощного удара, откинув шкаф на середину комнаты. Холодный воздух тут же заполнил дом, погасив единственную свечу. Воцарилась тьма. Лишь слабый лунный свет попадал вовнутрь через открытую настежь дверь. Снег вновь заскрипел, что-то снова заползало. И вот через мгновение на пороге показалась Роза. Вернее существо, которое использовало то, что осталось от некогда Розы.

Это был подобник. В церкви их прозвали так из-за способности использовать человеческие тела, словно марионетки. Подобники напоминали огромных темно-коричневого слизней: слизь стекала по однородным туловищам без каких-либо конечностей, первая половина тела достигала в ширину туловище взрослого человека, но ближе ко второму концу становилась тоньше и к хвосту больше походила на червя. На нижней части туловища располагались присоски, похожие на те, что имеются на щупальцах осьминога. На голове, если ее так можно назвать, капюшон, как у кобры, но ни глаз, ни ушей, только лишь огромная круглая пасть, откуда торчали полутораметровые в длину и четверть метра в диаметре щупальца. Они выходили откуда-то из-за острых зубов в несколько рядов, внедрялись внутрь останков жертвы и обвивали их изнутри, через них существо частично поглощало внутренние органы, после чего могло втянуться в образовавшуюся полость, сокращая свое тело до достаточного размера. Благодаря этим же щупальцам, чудовище и "оживляло» тела, как человек пальцами «оживлял» тряпичные куклы. Конкретно эта особь - Матерь выводка. Главная тварь из гнезда. На памяти самого Сэма - это был самый большой подобник, который когда-либо встречался охотникам: в обычном состоянии они обычно достигали около трех метров в длину, но тело этой особи тянулось как минимум на пять, уходя прямо в уличную тьму.

От Розы же осталось немного: половина головы одним глазами туловище без одного плеча и руки, ноги тоже отсутствовали, вместо них торчала темно-серая склизкая масса. Девочку словно выкрали с мясницкого стола в самый разгар разделки. Существу это даже было на руку: ноги бы лишь мешали громадине оживить куклу для этого представления. На местах отсутствовавшей плоти выглядывали те самые «пальцы», выходящие из ран и обвивавшиеся вдоль тела, они походили на вздутые вены и зияющие нервы. Это выглядело нелепо, учитывая аномальные размеры Матери.

Рот девочки открылся, теперь оттуда раздался утробный и в то же время спокойный женский голос:

-Ламия. Дорогая, Ламия. Я очень сочувствую твоей утрате. - чудовище запнулось, увидев следопыта, неторопливо оглядело его с ног до головы и продолжило, - Ведь я тоже была матерью, как и ты, пока они не лишили нас этого. – пальцем единственной руки девочка указала в сторону Сэма.

Ламия упала на колени перед существом:

-Что с моей дочерью? Что случилось? Ты убило его?

-Нет. Уже было сказано, что это сделано не мной. Посмотри... - рука девочки нежно провела по подбородку Ланы, а затем подняла ее голову на себя, - Разве такие раны способен оставить кто-то вроде меня?

- Не понимаю...

- Такие раны способны оставить только другие чудовища! - Матерь вновь показала пальцем на Сэмюэля, - Только их варварские орудия оставляют такие ровные надрезы.

Сэмюэль рефлекторно потянулся к мечу.

- Они убили твое дитя! Он убил твое дитя!

- Что? - Ламия не хотела верить услышанному.

Сэмюэль попятился в угол комнаты с виноватым видом.

- Лана...

- Ламия! - возразила горевавшая мать.

- Я все объясню! Прошу! Не верь лживым речам отродья! Ни единому слову!

- Умоляю тебя, охотник. Единственное лживое чудовище здесь -это ты... - встряла девочка, - Я предлагаю суд - честный суд. - девочка вновь повернулась к матери, - Я уже вернула свое. Вернула своих детей. - она указала за свою спину, где стоял еще один, подобник, наткнувшийся ранее на ежа, - Теперь пришло время вернуть твое. А как закончишь...Мы разберемся с этим варваром.

На лице девочке скривилась зловещая улыбка. Затем, словно сгорая от предвкушения, Матерь задрожала и продолжила:

- Мы будем резать его, рвать и выжигать!

Пустой взгляд Ламии был направлен куда-то далеко за пределы этого места, будто сейчас она была не здесь.

- Я дам тебе... - чудище наигранно приложило указательный палец к подбородку, - Неделю?.. Да. Одну неделю.

После этих слов хвост слизняка извился и потянулся назад. Девочка, словно игрушка в руке ребенка, последовала за ним и вскоре скрылась в беспроглядной тьме, из которой явилась.

Давление чувствовалось в каждом вздохе и выдохе. Сэмюэль застыл в ожидании, вцепившись в рукоять клинка. Ламия смотрела в пустоту, в которую сгинула Роза:

- Лжец… - ее глаза налились болью, злобой и принятием, - Это ты… Ты - настоящее чудовище!

Ламия же неторопливо и вальяжно сняла одну перчатку, обнажив ладонь, на внутренней стороне которой была вырезана и уже давно изрубцованная магическая руна. Охотник узнал руну. Древняя и очень сильная руна контроля, подчиняющая волю человека. Он обнажил клинок и сделал рывок в сторону ведьмы, но та среагировала раньше. Ведьма указала руной в сторону охотника, все его тело перестало слушаться, а горло сдавило так, что дышать было почти невозможно. Сама Ламия хитро улыбнулась:

- Древняя магия. Наше фамильное наследие! - издевалась она, - Передавалась от матери к… - она сглотнула, - к дочери. На протяжении многих веков использовалась в нашем ковене.

Она повернулась к следопыту. Злорадствующая улыбка сошла, вновь вернув ее лицу нежное выражение, и, пытаясь сдерживать ярость, Лана спросила:

- Это была случайность? Или?.. Как это случилось?

Сэм почувствовал, что его горло свободно. Он быстро сделал несколько глубоких вдохов, как утопающий, выбравшийся на берег, а затем заговорил:

- Мне жаль. Мне правда жаль, что погибла девочка… - выражение его лица начало меняться, а тон грубеть, - Но я не жалею, что погибла чертова ведьма! Я избавил этот мир от одной черной души, и избавлю от еще одной!

- Она ведь была всего лишь ребенком… - Лана вытерла щеки, - А я наивной дурой - думала, что смогу жить обычной жизнью...

- А сколько людей, сколько детей убили вы? После всего, вашему черному роду никогда не будет спокойной жизни! Мы будем мстить!

- Как и сказало существо, ты вернешь то… - Ламия сняла вторую перчатку и сделала шаг в сторону Сэма, неторопливо сняла пояс и расстегнула пуговицы на кафтане, а еще через шаг также неторопливо и играючи скинула с себя одежду, - Что принадлежит мне...

Ламия стояла перед Сэмом совершенно обнаженная: по всему ее телу, прямо на бархатной коже, были грубо вырезаны злые руны, значение многих из которых не знал даже Сэм, но могли знать только ведьма и сам Дьявол, что их придумал.

- Вернешь мне дитя. - вновь зловеще улыбнулась Ламия.

Ее глаза вспыхнули, а в воздухе стал чувствоваться запах серы. Неожиданно, дом начал жить своей жизнью: входная дверь захлопнулась, а огонь в камине самостоятельно разгорелся.

Ламия нежно обняла Сэма, прикосновения отдавали жаром на его коже. Ее губы нежно опустились, а затем с силой впились в его шею. Она принялась раздевать следопыта.

Охотник пытался сопротивляться, сдвинуться с места, но все было тщетно. И вот, Сэмюэль уже лежал на холодном полу, а все что согревало - отвратительная ведьма, которой удалось очаровать его. В изумрудных глазах Ламии теперь горели ярость и страсть. Хоть при виде нее кровь жилах закипала, он до последнего старался не думать о происходящем, и всячески пытался отвлечься. Сэмюэль не мог позволить победить ей: снова и снова думал о доме, о семье, погибшей по вине таких же ведьм. Увидев, как следопыт пытался витать в облаках, Ламия гневалась еще больше и страстно целовала его, прикусывая губы, либо царапая торс своими удлинившимися ногтями, больше ставшими походить на птичьи когти. Таким образом она то и дело возвращала его внимание к себе, пробуждала от мыслей, как ведро холодной воды ото сна. Когда Сэмюэль уже был на пределе, сознание покинуло его.

Сначала ему показалось, что он впал в беспамятство или вовсе умер. Это успокаивало его, ведь обволакивающая все вокруг пустота была для него бальзамом, унимающим гноящуюся рану. Впервые за эти дни ему стало по-настоящему хорошо. Наконец, он мог отдохнуть. Теперь все было не важно…

***

Неожиданно, тьму разогнало желтое пламя, исходящее от меча. Следопыт снова стоял в злосчастных туннелях, а перед ним его братья по оружию - Михаил и Даниэль. Все трое удивленно смотрели на Розеллу. Она стояла с поднятыми ладонями, над которыми парила небольшая сфера света, освещавшая белым светом небольшое пространство перед девочкой.

- Колдовство?! - Даниэль впал в ступор.

- Это же лишь дитя! - вступился Михаил.

- Оно может быть в сговоре с чудовищем! Нам надо уходить!

Пока два новобранца спорили, звуки борьбы из туннелей позади затихали. Чудовище почти закончило бойню и могло в любую минуту отправиться за целившими прямо по горячим следам.

Сэмюэль раздумывал, уставившись на ведьму. Пусть с виду это и была маленькая девочка, но он знал, какое зло магия несет в себе: в памяти были свежи бедствия, которые устраивали ведьмы. Как люди, семьи и даже поселения, гибли из-за чумы, пожаров и прочих невзгод, что навлекли нечистые. Так погибла и его семья. Командир закрыл глаза, замахнулся клинком и встал перед выбором. Позади все стихло, что означало одно - времени больше нет. Нужно решение!

Сэмюэль сжал рукоять оружия. Его было не провести этим детским обликом. Зло - это зло. А он дал клятву истреблять любые его проявления.

Меч с размахом опустился вниз.

Михаил в последний момент ринулся в сторону ведьмы и меч вонзился в его плоть. Теплая кровь брызнула во все стороны. Вскрикнув от боли, новобранец бездыханно повис на лезвии. Его тело было разрублено от плеча до живота. Его губы навсегда застыли в попытке что-то сказать, но выпустили из себя лишь алую струю, после чего душа покинула тело.

- Что?.. - Даниэль направил меч на капитана, - Капитан! Вы убили его!

- Идиот! - раздражился Сэм. - Он сам прыгнул!

Испуганная Розелла попыталась убежать, но Даниэль нагнал ее и схватил за руку.

- Где выход!? - закричал он.

Сам того не заметив, Дэниэль поднес меч с желтым пламенем к ноге девочки. Розелла вскрикнула от боли и заплакала.

- Тише!.. - зашипел капитан, доставая меч из бездыханного тела Михаила.

- Говори! - Даниэль тряс Розу за плечи, - Где выход?!

- Мы сами найдем выход! Заткнись, пока тварь нас не услышала! - тихо приказал Сэм.

- Не подходите! - завопил новобранец, неуверенно направляя лезвие в сторону Сэмюэля - Мы уходим!

- Не делай этого…

Даниэль подтянул меч и сделал колющий удар. Командир ловко парировал, после чего контратаковал, отрубив запястье с оружием. Новобранец упал на колени и истошно закричал.

Это точно привлекло чудовище. Нужно было убираться, но что с маленькой ведьмой? Это всего лишь ребенок… Не ребенок - зло под личиной ребенка! А Сэмэюль был тем, кто искоренял зло… Но только она знала, где выход. Он не мог рисковать, хоть хотел и был обязан по долгу убить ее. Бледное, напуганное лицо Розы замерло в ожидании.

- Пойдешь со мной. - Сэмюэль грубо схватил ребенка за плечо, - Живо веди к выходу!

Не сразу, но ведьма побежала в направлении, из которого пришла. Следопыт последовал за ней. Дэниэль все также истошно кричал и проклинал командира. Значит, еще было время найти выход. Через пару поворотов Роза остановилась и развернулась к Сэму. По выражению ее лица стало ясно, ведьма преодолела страх и что-то затеяла.

- Ты отсюда не уйдешь! - радостно заявила она.

Неожиданно, сразу за этими словами, заклинание, произнесенное на неизвестном языке, отбросило следопыта в стену. Розелла не стала убегать. Наоборот, она вспомнила уроки матери, и испуг окончательно сменился азартом. Подойдя ближе, девочка занесла руки над охотником и начала произносить запретные слова.

Сэмюэль ударился головой, и с того момента все стало как в тумане, но он отчетливо понимал одно - маленькая ведьма решила убить его. На ощупь ухватившись за рукоять меча, упавшего рядом, рука, не дожидаясь, когда ведьма закончит начатое, рефлекторно нанесла два удара. Первый удар разрезал ведьму пополам от плеча до бедра, но даже так она продолжала стоять на ногах. Она даже еще раз попыталась использовать заклинание, но вторым ударом ей отсекло ноги от тела. Черная, словно уголь, кровь забрызгала все вокруг. Несмотря на серьезные раны, колдунья все еще оставалась жива, но быстро захлебывалась в собственной темной крови. Сейчас единственным выходом для капитана было использовать Дэниэля и ведьму как приманки, чтобы отступить.

Все тело набилось ватой, как после интенсивной тренировки: ноги еле держали тело, а руки тряслись. Взгляд бегло прошелся в поисках чего-то полезного.

Под истошные крики девочки и новобранца, Сэмюэль наспех собрал все, что успел, поднял меч, горящий желтым пламенем, и побрел вперед - прямо во тьму. Опираясь о стену, разрезая тьму светом от меча, следопыт старался шевелить ногами как можно быстрее, но сил оставалось не так много. Всего спустя минуту в конце стал виден дневной свет, а воздух стал холодом обжигать лицо…

***

Его лицо обжигал вовсе не ледяной воздух, а искры, отскакивавшие от пламени. Сэмюэль валялся на полу в доме Ламии, очень близко к камину. Ощущения не из приятных, пусть и не оставляло ожогов.

Сэм вернулся к своим мыслям. Он помнил это. Помнил и знал с самого начала, но не хотел признаваться ни Лане, ни тем более себе.

На грудь что-то давило, и она ужасно болела, словно ее проткнуло несколько ножей одновременно. Подняв взгляд, Сэм увидел Ламию: одетая как обычно, она, как и ни в чем не бывало, сидела на стуле, вытянув ноги, и, используя грудь Сэма, как подножие. В ее руках были спицы, и она что-то увлеченно вязала.

- Милый, ты проснулся? - радовалась она, ставя ноги на пол, - Ты сегодня так долго и сладко спал, что мне не хотелось тебя будить. Вставай, работы у тебя скопилось много, со всем надо управиться до ночи!

Охотник приподнялся и увидел за полуоткрытой рубашкой круглый магический знак, вырезанный прямо на его торсе. Именно этот символ вызывал столь болезненные ощущения. Значит, Ламия не просто царапала его в порывах, а проклинала, превращая в безвольного раба.

- Что всё это значит? - поинтересовался Сэм.

Ламия рассмеялась.

- Я почти с самого начала понимала, что моя Роза мертва. Просто не хотела верить. И наивно думала, что она умерла не от твоих рук. - на ее лице блистала широкая улыбка при взгляде на грудь Сэма, - Черт, вы - охотники - такие неженки! Так, о чем я? Ах, да! Убить ребенка!? Вы себя превзошли!

- Я не понимаю… Тебе весело? Ты же потеряла родную дочь?

Хоть ее широкая улыбка сошла до скромной ухмылки, она продолжила с той же дерзостью:

- Это место скрывалось веками. Когда-то люди действительно жили здесь бок-о-бок с ведьмами и колдунами. - она развела руками, - Хочешь верь, Сэм, хочешь нет, но Розеллу я родила от любимого мужчины. Без принуждения с его или тем более с моей стороны. - Ламия сделала паузу, задумавшись о чем-то. Для нее явно было болезненно перебирать те воспоминания, - Так вот как-то раз сюда зашли вы - охотники на нечисть, убийцы чудовищ, ведьм, но чаще - здравого смысла. Была битва, но мы победили, пусть и большой ценой. А вы, крысы, помимо того, что пришли убить всех, так еще и чуму извне принесли за собой! Многие из тех людей, кто жил здесь, умерли, а те немногие, кому удалось выжить - в ужасе бежали. Мой муж, я и Роза остались, но спустя время чума забрала и его... - В ее горле встал ком. Она демонстративно откашлялась, сделала глубокий вдох и продолжила, - Спустя время я нашла способ скрыть это место от внешнего мира. Правда, большинство мох сил уходит на поддержание заклятья и ничего с этим поделать нельзя. Я надеялась, что нам получится спокойно жить здесь, без всего этого вашего дерьма с крестовыми походами и прочим бредом. Но ты, Сэм! - в ее голосе послышалось извращенное восхищение, - Сэм, именно ты доказал мне, что я очень долго и очень сильно ошибалась! Вы вовсе не крысы, а тараканы! Всегда найдете брешь, через которую влезете и устроите хаос!

Слова Ламии застигли Сэма врасплох и оставили в недоумении. Когда он собирался ответить, Ламия отложила спицы и призналась:

- Как мать, любящая своего ребенка, я, безусловно, испытываю горечь потери. Но я прощаю тебя. Все это теперь в прошлом.

Она оперлась на стул и привстала перед охотником. Так был виден ее округлый живот. Ламия была беременна, а по срокам больше было похоже на несколько месяцев. Как долго Сэмюэль находился в забвении? Разве существо не давало всего лишь неделю?

- Ведь у нас будет с тобой будет ребенок. Я так взволнована!

- Чего?! - воскликнул следопыт.

- Милый, ты не рад?

Сэм не мог подобрать слова, ему показалось, что он хотел возразить, когда быстро сообразил, что он не может.

- К-конечно... я-я... рад…

Ведьма была удовлетворена ответом. Сделав несколько шагов в сторону, Ламия напомнила, что у Сэма еще много работы: нужно вернуть все на свои места в доме, починить дверь и шкаф, нарубить дров и приготовить ужин на троих, ведь теперь Ламия ест за двоих.

- Кстати, по поводу твоего... - ведьма указала пальцем на грудь Сэма и сделала им круг в воздухе. - Как ты заметил, ты не можешь мне даже возразить. О попытке навредить мне или ребенку речи не идет. Теперь тебе придется выслушивать меня и потакать. В общем - раб. Но, если тебе легче, можешь считать, что ты просто взял меня в жены. Хотя, скорее это я взяла тебя в мужья. От тебя же первого шага не дождешься... Ну и мужики пошли!

Дом ведьмы вновь залился коварным смехом. В этот момент охотник снова стал добычей, как тогда на выходе из пещеры. Следующие пять дней, включая этот, Сэмюэль занимался работой по дому, под издевки и язвительные комментарии Ламии. Каждый день, с раннего утра и до глубокой ночи, ведьма наслаждалась, мучая своего раба. Скидывая объедки на пол, она под улыбку приказывала убирать их, а когда все было отдраено до блеска, она вновь скидывала со стола другие. Магией она специально способствовала быстрому сгоранию дров в камине, посылая собственную пешку нарубить еще, на морозе и без одежды. А когда ночь опускалась на округу, его голову поневоле забивали чувство вины мысли о смерти Розы. Правильно ли это было? Была ли маленькая ведьма угрозой или Сэм ни чем не лучше? Его ли это терзания или навязанные магией? Не так уж и важно, ведь он такое же чудовище.

Четыре дня подряд ехидная улыбка не сходила с лица Ламии, а Сэм даже не мог желать ей зла из-за символа на груди. Как только в голове следопыта появлялись мысли и желания, направленные на борьбу с ведьмой, то практически сразу же они улетучивались, оставляя лишь чувство вины и жажду послушания, даже во вред себе. Четыре дня подряд живот ведьмы становился больше прямо на глазах.

***

На пятый день живот Ламии округлился и увеличился, как на девятом месяце беременности. Ближе к вечеру отошли воды, а позже, уже этой же ночью, Сэму пришлось принимать роды под командованием ведьмы. Как же он хотел… Нет, он вовсе не хотел, чтобы что-то пошло не так!

Спустя шесть часов, в шесть утра шестого дня, Сэмюэль обернул ребенка в простыню и, даже не посмотрев на пол ребенка, отдал ведьме. Громкий плач неприятно резал перепонки, но уставшая ведьма будто не воспринимала это, а даже наоборот - выглядела по-настоящему счастливой, качая ребенка в руках.

- Это чудо... - сказала она, сдерживая плач. - Рождение детей так прекрасно.

Еще через полчаса, когда ребенок уснул, Лана надела на него вязанную шапочку, а после продолжила аккуратно покачивать его на руках, крепко обнимая. Шепотом она ласково спросила у раба:

- Хочешь подержать?

Сэм украдкой кивнул, после чего осторожно взял ребенка. Разве у него есть выбор?

- Это наш ребенок. - с улыбкой отметила Лана, - Понимаешь? Наш: мой и твой.

Сэм крепче сжал простыню в руке. Казалось, что в этот миг время остановилось. При взгляде на ребенка на душе становилось спокойно, а на лице проступала улыбка.

- У тебя есть дети? Где-то там, в мире? - с нежностью обратилась Лана. - Можешь говорить, как есть, но навредить нам не сможешь.

Дети - Родители - Семья. Перед глазами охотника вновь встала смерть родных людей. Дыхание участилось, а в горле пересохло. Заметив это, Лана взяла Сэмюэля за руку:

- Расскажи...

Голову Сэма наводнила свобода. Наконец, он почувствовал ясность и растущую, просачивающуюся изнутри злобу. Проглотив слюну сквозь ком в горле, он все же ответил:

- Не важно, были ли у меня дети. Когда-то у меня была семья. Больше ее нет. - он украдкой повернулся на Лану, - Из-за таких как ты... - затем его взгляд упал на ребенка, - Из-за таких как вы! Из-за ведьм, колдунов и прочих, что не от мира сего. Все вы - порождения нечестивой магии и зла.

- Да, во многих из нас… Во многих из нас есть немало плохого. В ком-то больше, а в ком-то меньше. В нас есть и злоба с гневом, есть тщеславие, жадность, многим из нас не занимать коварства. Но это есть и в вас, людях. Точно так и не все из нас чудовища. Есть и важное отличие от вас, людей.

- Что же? - ухмыльнулся охотник, - То, что мы всех вас убьем?

- Все мы просто пытаемся выжить. И знаешь, от кого мы сбегаем? От вас. От природы неукротимая ненависть и жестокость к тому, что нельзя понять - только лишь ваш, людской, порок. Все эти геноциды…. Вы даже войны постоянно развязываете между собой! - Лана посмотрела на ухмыляющегося следопыта, затем на ребенка, и ухмыльнулась сама, - Хочешь легко докажу? Этот ребенок чист и невинен. Он не причинил никому зла. Вот только это девочка, которая унаследует все магические силы от меня и будет ведьмой в будущем.

Охотник смолчал. На его лице застыла ненависть в вперемешку с бессилием. Ему хотелось прикончить обеих, правда, навредить все равно не мог. Сэм вернул малышку матери, уставился на горящий камин и погрузился в свои мысли.

- Видишь? Ненависть так и бурлит в тебе. И так со всеми вами, людьми. - сказала она, закрывая глаза.

- А с чего ей не быть? Ты сделала это со мной! У меня не было выбора! Это дитя такое же грешное, как и ты. - отвечал охотник, не отводя глаз от огня.

- Все уже в прошлом. Что было, то было. Вы не умеете прощать. Первым же делом, когда кто-то оступился, вы ведете его на плаху, сжигаете, топите… Вот только никогда не выслушиваете… - нежно утверждала Лана. - Сэм, не все из нас чудовища, хоть среди нас их и предостаточно.

Следопыт также пристально смотрел в камин. Не став отвечать, он лишь смотрел в одну точку, в надежде, что когда все чудовища, ведьмы и колдуны будут убиты, людская боль и ненависть погаснут, подобно пламени без дров под ним.

- Агат. - сквозь сон проговорила Лана, - Означает «счастье». - засыпая, неловко улыбнулась она, - Агата... Мы не дадим тебя в обиду.

После этих слов ведьма уснула с улыбкой на лице. Сэм увидел на шапочке имя «Агата», а потом продолжил наблюдать за камином с пустой и, в то же время, свободной головой. И, когда все дрова сгорели, он незаметно погрузился в сон, вслед за Ламией и Агатой.

***

Проснувшись с первыми лучами, Сэм с наслаждением лицезрел новый день. В душе он прекрасно понимал, что совсем скоро, уже завтра, он умрет: Ламия передаст его подобникам на растерзание, тело осквернят мерзкими щупальцами, чтобы использовать, словно тряпичную куклу, а через тело осквернят и душу.

Ближе к полудню проснулись Ламия и Агата. Несколько часов ведьма что-то обдумывала, поглядывая, то на Сэма, то на Агату, пока все же не спросила:

- И каков план?

- План? - Сэм приободрился, - Ты хочешь сказать, что…

- Все эти дни во мне боролись мысли за и против. Я не отдам тебя им. - перебила Лана, - Только ты знаешь, как победить, а когда тебя не станет - они возьмутся за нас. Сама я слаба, чтобы защитить дочку. Почти все мои силы уходят на барьер, и я не могу этого изменить.

- Но… Не понимаю…

- Да, знаю... Я же говорила тебе, что в нас много плохо, в том числе коварства. Я не доверяю той твари и не собираюсь так рисковать.

- Подобник. Их называют подобниками. Из-за их…

- «Способностей»? - дополнила ведьма.

Следопыт украдкой кивнул.

- Их будет с дюжину. Матерь выводка смогла убить почти столько же рыцарей-следопытов, некоторые из которых были опытными охотниками. А мы же имеем дело не только с самой здоровой тварью из них, так еще и с ее выводком. Они пока вряд ли окрепли, но это не значит, что в окружение взять не смогут. - предупредил Сэмюэль.

- И что нам делать? Как быть?

Охотник объяснил ведьме, что у подобников есть слабое место - это сама Матерь выводка. Если она умрет, то в тот же момент умрут и они. Неизвестно как, но потомство связано со своей матерью. Отряд Сэмюэля уже делал так при зачистке гнезд: убив матерь выводка, они истребили всех тварей в гнездах. Подобники с поросячьим визгом падали на землю. Замертво.

- Есть еще кое-что, что я тебе не говорил… За нами должны были отправить второй отряд охотников через дня четыре, если от моего отряда не будет вестей. Застава как раз примерно в пяти-шести днях пути. Они могут найти, а могут и не найти нас. Если бы ты сняла барьер, то это бы нам помогло.

- Хотелось бы, но не могу. Все не так просто. Он действует, пока жива хотя бы одна ведьма с рунами, а единственная ведьма с ними - я. Пока жива - барьер будет стоять и отнимать большую часть моих сил.

Лана приказала Сэмюэлю приступить к подготовке. Весь тот день оказался для него таким тяжелым, что невольно возникло ощущение, будто все пять дней под полным подчинением ведьме были отпуском. Ему пришлось заготовить много деревянных копий, чтобы соорудить из них больше ежей и обставить ими весь периметр дома. После заточки всего оружия, он потренировал ослабевшую Лану: он снова показал ей приемы с мечом, показав, как аккуратно зажигать желтое пламя, обжигающее всех не-людей.

В перерывах Лана кормила Сэмюэля, не забывая и ухаживать за ребенком. Вместе они болтали и даже неуверенно шутили на различные темы. Ведьму интересовал его мир - за стенами, а его заинтересовал ее мир - внутри этих стен. В тот раз они смогли забыться, а где-то в глубине Сэму показалось, что, возможно, при других обстоятельствах, даже после всего произошедшего, они могли бы стать настоящей семьей. Только ли его это мысли или очередное внушение?

***

Вот и прошла обещанная неделя. Выспаться в заключительный день удалось лишь маленькой Агате, в то время, как ее мать, а тем более отец, были насторожены до предела.

Изначально предполагалось, что существа заглянули бы, как только время прошло чуть за полночь, но их не было ни через час, ни через два, ни на рассвете. Тогда стало понятно, что скорее всего подобники наблюдали и решили играть в долгую игру, выматывая жертв перед столкновением. Только стоило задремать - они тут же объявились и застали врасплох. Выхода нет - нужно было играть по их коварным правилам.

Сэмюэль еще раз проверил свои доспехи, оружие и укрепления вокруг дома. Он делал обход каждые полчаса после рассвета, пытаясь разглядеть движение среди заснеженных деревьев. Именно здесь, в этом доме, им предстояло дать последний бой монстрам, что использовали человеческие тела, словно марионеток. Шансы были невелики: потрепанная временем хижина, ослабленная родами и заклятием ведьма и утомленный подготовкой охотник на чудовищ. Лана предложила попробовать сбежать из дома, укрыться где-то еще, возможно, ей бы хватило сил на это, однако Сэм знал, что их нагонят, а если битва будет на открытом месте - шансов уже не будет совсем. Деваться некуда, этот дом и слаженная работа оставались единственной надеждой на выживание.

Ведьма сидела у камина и качала в руках дочь, тихо и мелодично что-то напевая на неизвестном языке. Скорее всего, это была колыбельная, смысл которой так и остался сокрыт от Сэмюэля. Рядом с Ланой, прислоненным к камину, стояло начищенное и заточенное оружие. Сэмюэль еще раз проверил его и только после этого сел за стол.

- Ты нервничаешь. - устало подметила ведьма.

- Нет. - Сэм наклонился, облокотился локтями на коленки, и ладонями закрыл лицо, - Нам надо убедиться, что все в порядке. Важно ничего не забыть, - Он нервно застучал ногой, - Один такой подобник способен убить с дюжину взрослых и обученных мужей. А я даже не уверен, что подкрепление найдет нас или успеет прийти. - Следопыт поднял взгляд на ведьму, - Мы сами по себе. Нервничаю ли я? Я в ужасе.

Лана с осторожностью взглянула на него и сказала:

- Сэм, ты точно не в себе. Вздремни, а я посторожу.

- Слишком опасно.

- Я настаиваю. Слышишь?

Она медленно встала и подошла к кровати, аккуратно положив Агату. Затем вернулась, и неуклюже надела ножны на пояс, взяла копье и поставила его древком вверх перед собой.

- Я справлюсь.

Сэм с горечью вздохнул и подошел к ней. Ее изумрудно-зеленые глаза были переполнены решительностью, вот только все остальное тело выдавало неуклюжесть, раскрывая неподготовленность.

- Это все хорошо… - Охотник неловко улыбнулся, глядя ей в глаза, - Но, ножны должны быть крепко закреплены.

Он перевернул копье, а затем рукой скользнул к ножнам и туго их затянул. От неожиданности ведьма вскрикнула. Они оба обернулись на младенца в другом конце дома, застыв в ожидании. Агата не проснулась, а они оба выдохнули и продолжили.

- Доверься мне, Сэм! Я справлюсь. Если что - сразу же разбужу тебя. Тебе действительно надо отдохнуть.

Следопыт еще раз оглянулся на спящую девочку, а после украдкой кивнул.

Когда Лана вышла наружу, Сэм вернулся на место у камина, оставил рядом оружие, подвинул второй стул напротив себя, закинул ноги и задремал под треск пламени.

***

Раздался детский смешок. Сэмюэль поднялся на ноги и рефлекторно поднял меч. Разрубив лезвием воздух, он еще раз окинул взглядом дом в поисках опасности. Когда стало понятно, что все чисто, он убрал меч в ножны и еще раз осмотрел дом: уже смеркалось, в камине тлели угли, девочка сладко спала, а ведьма так и не вернулась в дом. Следопыт подобрал копье и рывком подбежал к двери и, негодуя, выглянул в окно.

Перед домом, метрах в тридцати, стояло двенадцать человеческих фигур, почти все из которых были вооружены мечами и копьями охотников. Это были они - подобники, надевшие на себя, то, что когда-то было живыми людьми. Весь отряд теперь был во главе с Розеллой. Михаил, Дэниэль, и даже останки жиртреста Генри, разбухшие еще больше под пещерной влагой, покорно стояли и смотрели вперед, прямо на дом. Бледные, словно снег, они всем своим видом говорили Сэму, что ждет его, Лану и Агату в случае провала - судьба хуже смерти.

Лана была снаружи, в паре метров от двери, рядом с заграждениями из копий. Она медленно пятилась к дому. Следопыт выскочил наружу и поравнялся:

- Вот и момент истины, ведьма.

Лана выглядела испуганной: ее движения были рваные и резкие, а глаза бегали из стороны в сторону. Все это выдавало ее нервозность. Губы на бледном лице ведьмы задрожали:

- У нас всего один шанс, охотник. Не забудь подыграть мне.

Тень от заходящего солнца стала надвигаться прямо к дому. А за тенью, словно морской мусор на волнах, на своей ноге двинулись и подобники. Они выстроились треугольником, во главе угла которого стояла самая большая тварь, принявшая на себя личину Розы. Когда они достаточно приблизились, стало заметно, что некоторые из них ходят на ногах кукол, а не ползают на своей.

Все подобники, кроме Матери выводка, остановились в метрах семи от дома. Последняя же продолжила стремительно приближаться. Ее нога быстро растягивалась и сокращалась, достигая в максимальной длине с десяток метров.

- Суд! Честный суд! - радостно возгласила половина девочки, свисающей со слизняка, - Наконец-то! Но почему же он с оружием и в доспехах? Неужели, ты задумала предательски воткнуть мне нож в спину, мама?

Следопыт молча наблюдал за происходящим.

- Ни в коем случае… Если ты сама не задумала обвести меня. Видишь ли, мне нужны гарантии.

- Какая низость! Разве я могу так поступить? Я что, похожу на человека? - возразила кукла девочки.

- Как я могу доверять той, кто использует тело моей дочери, мою плоть и кровь, словно детскую игрушку? - продолжила ведьма. - Освободи мою дочь от своей скверны! Сейчас же! А взамен - возьми его!

- Хорошо. - произнесла Роза.

В эту же секунду щупальца, обвивающие тело, сняли его с себя, словно перчатку. Бездыханная Розелла упала в снег, получив долгожданный покой, а Матерь выводка предстала во всем своем мерзком виде: приподнявшись, она достигала стала в высоту два с четвертью метра, вонючая слизь обильно стекала на землю, ее капюшон накрыл следопыта тенью, а из под-него торчали несколько рядов гниющих, но все еще острых зубов. Сэму стало ясна слабость Матери выводка, которую сама же только что и выдала - она ослеплена легкой добычей.

- Твой ход. - хором произнесли остальные твари, - Отдай нам охотника!

Ламия бросила строгий взгляд на Сэмюэля, подняла когтистую ладонь с руной и приказала выбросить оружие из рук. Следопыт незамедлительно повиновался. Он наклонился и сложил оружие перед собой, а когда поднялся назад, заметил, что два или три подобника, ранее стоявших за Матерью, исчезли.

Огромный слизняк подтянулся в сторону Сэмюэля и начал медленно обхватывать его своими «пальцами» и размазывать мерзкую слизь по всему его телу. Лана тут же выбросила копье и достала меч, провела по нему рукой и зажгла желтое пламя. От волнения, ведьма сделала все небрежно. Вскрикнув от обжигающей боли, она все же нанесла удар и отрубила все щупальца монстру, но сама скрючилась от боли, поджимая руку.

Охотник тут же почувствовал, как к нему полностью вернулась свобода воли, когда ожог очистил плоть Ланы от руны.. Обернувшись, он заметил, что те самые пропавшие подобники Даниэля, Михаила и Генри обошли его с флангов и уже готовились нападать.

Ужасный вой раздался из ртов марионеток. Такой громкий и протяжный, что казалось, перепонки в любой момент лопнут. Марионетка Генри нависла прямо над следопытом. Успев сдвинуть ежа на себя, и уклонившись в сторону, охотник тем самым насадил тварь на самодельные копья. Черная кровь облила Сэма и он замешкал, когда к нему подобралась другая марионетка.

Сэм сделал перекат и в последний момент и увернулся от меча куклы Михаила, а доспехи приняли удар на себя. Еще немного - верная смерть. Охотник подобрал копье и проткнул подобника Дэниэля, наступающего с противоположной стороны от Михаила. Даже не смотря на это, тварь продолжила двигаться прямо к Сэму, все больше нанизывая себя на копье, только лишь ради того, чтобы нанести ответный удар.

В последний момент Лана отдернула Сэма, спасся того от смерти, но сама не заметила, как Матерь подобралась к ней сзади. Тварь обхватила ее, словно питон свою добычу, и начал сдавливать.

- Сейчас! - истошно завопила ведьма.

Раздался хруст. Этот звук Сэмюэль уже давно знал - хруст костей. На этот раз - костей Ланы.

- Сдохни! Сдохни, чудовище! - вопили голоса вокруг ведьмы и следопыта.

Сейчас или никогда - Сэм отпустил копье и выхватил меч из ножен на земле. Сверкнуло желтое пламя, ив этот же момент подобник Генри захватил следопыта сзади. Воспользовавшись этим, Михаил нанес разрубающий удар по Сэмюэлю. Острая боль придала Сэму сил вырваться, и он тут же принялся кромсать Матерь выводка, обрушивая на нее сокрушительные удары. Дэниэль попытался заблокировать удар, но мечи столкнулись с такой мощью, что лезвия обоих обломились под рукоять.

Снова раздался визг, после которого абсолютно все упали на землю. Сэм закричал от головной боли, а с ушных раковин стекали небольшие струи крови. Шум довольно быстро стих. Он и подобники лежали на земле, но в отличие от Сэма - твари лежали замертво.

Охотник оглянулся и увидел, что остальные существа были всего в нескольких шагах от них, а некоторые висели на ежах, когда испустили дух. Еще бы немного и на их месте был он сам. Хотя нет, его бы ждала судьба гораздо хуже.

Туша Матери скукожилась и упала с ведьмы. Все кости Ланы были перемолотыми, вместо рук болталась кожа, а на ногах были открытые переломы, из которых очень быстро вытекала угольная кровь, смешиваясь с такой же черной кровью Матери в одну большую лужу. Половина ее черепа была продавлена, из глазницы вытек глаз. Вторым глазом она повернулась на Сэмюэля и судорожно моргала.

Держась одной рукой за живот, следопыт сел на колено перед ведьмой. Изумрудный глаз в последний раз налился скорбью, болью и кровью. Не думая, Сэм сжал рукоять меча в руке и поднял над Ламией.

- Сэм… - выдавила переломанная Лана, выкашливая кровь, - Агата...

Обломанное лезвие тут же опустилось ей на грудь, проткнув сердце. Издав последний вздох, ведьма наконец скончалась. А Сэм мог быть уверен, что освободился от оков.

Где-то вдалеке со всех сторон раздался ужасный грохот, будто обрушилась гора. Шум несколько раз разлетелся эхом по окрестностям, а потом столь же быстро вокруг поднялась каменная пыль. Значит, стена все же рухнула. Из-за образовавшегося осадка на улице стало еще темнее и холоднее

Следопыт достал из Ланы рукоять меча, поднял с земли второй, не сломанный меч, и ,опираясь на него, пошел в сторону дома, чтобы не умереть от холода. Через несколько шагов, сквозь звон в ушах, стал слышен детский плач. Медленно идя на него, Сэмюэль терпел адскую боль. Казалось, прошла целая вечность, прежде, чем Сэм оказался на пороге. Облокотившись на дверь, он услышал, как что-то громко капает на пол. Это была его кровь. Очень много крови. Только сейчас следопыт заметил, что все это время удерживал свои внутренности в руке, не давая им разлететься в разные стороны. Сэмюэль сделал пару шагов в сторону кровати и тут же упал на пол. Жизнь покидала его, но он не сдавался. Когда удалось доползти до кровати, то рывком, из последних сил, охотник приподнялся и взял плачущую Агату в руки, после чего упал на пол, чуть не потеряв сознание от боли.

Увидев лицо отца, девочка немного успокоилась и даже улыбнулась. Она унаследовала прекрасные изумрудные глаза матери. Нет, то были не прекрасные глаза Ланы, то были омерзительные глаза Ламии. Такие же проклято-зеленые.

Следопыт крепко сжал сломанный меч в руке. Сэм знал, что уже не уйдет от сюда. А значит, он должен забрать с собой всякое злое, которое может. Ради семьи, что когда-то погибла по вине этого зла, ради клятвы, что он когда-то дал, ради себя, которому пришлось страдать здесь. Он был готов выполнить долг, был готов убить ведьму до того, как она сотворила зло. А был ли он готов убить собственную дочь?

Стало очень холодно. На улице поднялся ветер и холодный воздух проникал внутрь через раскрытую дверь, словно шагая по кровавому следу, как по ковровой дорожке. Агата снова расплакалась. Ей тоже стало холодно. Неожиданно для себя Сэмюэль задался вопросом: ребенок мог быть в безопасности только с матерью или только в утробе матери?

- Агат… Значит… Счастье… - в бреду рассмеялся рыцарь, глядя на вязаную шапочку.

Сделав свой выбор, охотник расстегнул застежки на доспехах, скинув нагрудник. Выдохнув, он поднял надломанное лезвие и воткнул его себе прямо в зияющую рану, раскрыв ее еще шире. Находясь в агонии, Сэм ни раз выругался от ужасной боли, но сумел обернуть собственный кишечник поверх пеленок, а затем засунул дочку так глубоко в брюшную полость, как только смог. Так он выиграет ей хоть немного времени. Плач Агаты быстро затих, ей стало тепло и она была в безопасности.

Тогда, как сам Сэм понимал, что замерзал насмерть, холод проник прямо под черные от крови одежды. Рыцарь уже не впервые чувствовал себя жертвой: очень паршивой и загнанной в угол овцой: тело медленно утопало в луже собственной, черной от быстрого загустения, крови. Он не мог даже что-либо сказать на прощание. То самое бессилие перед высшей силой, коей является Бог. Веки стали медленно опускаться, будто занавес в конце представления. Ветер снаружи смягчился до успокаивающего бриза, напевающего колыбельную. Он чувствовал, будто находится в убаюкивающих руках матери.

Через какое-то время глубокая дремота охватила Сэмюэля. В последний момент, прямо перед тем, как заснуть навсегда, он увидел свет факела за окном. За ним послышались голоса. Наконец, облепленная снегом фигура ворвалась внутрь и остановилась напротив Сэмюэля. В свете факела эмблема горящего меча расплылась на доспехах незнакомца вечной тьмой в глазах Сэма.