Читать онлайн "Мы не умели прощать"

Глава 1.

Наступал вечер. В небе сгустились свинцовые тучи — казалось, вот-вот хлынет ливень и смоет всё живое с лица земли. Спортивная машина цвета мокрого асфальта стремительно неслась по трассе в сторону города.

— Миша, зачем ты останавливаешься? — красивая брюнетка на переднем сиденье недовольно сморщила нос. — Тебе вечно не сидится, спасатель.

Михаил Воронцов бросил на неё быстрый взгляд, но промолчал и плавно притормозил у обочины.

У дороги стояла группа ребят — трое парней и четыре девушки. Одна из девушек опиралась на кривую палку, как на посох.

— Что, ребята, заблудились? — Михаил опустил стекло и оглядел их.

— Да нет, не совсем, — ответил невысокий темноволосый парень. — Подруга ногу подвернула. Нам бы в город. Не подбросите?

Михаил посмотрел на салон:

— Всех не уместим, сами видите. Но пострадавшую довезу.

Он повернулся к пассажирке:

— Лен, пересядь назад. Девушке будет неудобно забираться.

— Я? Назад? — Лена возмущённо подняла брови. — С какой стати?

Он молча открыл дверь и коротко бросил:

— Лена.

Она фыркнула, но пересела.

— Мы её одну не отпустим, — вмешался тот же парень. — Мало ли что.

— Ну, тогда давайте меняться, — усмехнулся Михаил. — Я вам свою, вы мне свою.

— Миша, что за шутки, — пробурчала Лена с заднего сиденья.

— Сева, спокойно, — вмешалась девушка с палкой. Голос у неё был тихий, но твёрдый. — Я поеду. Всё будет в порядке.

Михаил мельком взглянул на неё. Рыжая, бледная, глаза...

Вот это глаза. Разные? — проскочила мысль. Как у ведьмы.

Он поймал себя на том, что таращится, и отвернулся.

Сева помог девушке забраться в машину.

— Ян, лучше сразу в больницу, — сказал он. — Рентген точно нужен. Я на связи, как только доберусь до зарядки.

— Ну что, девушка, едем в больницу, — пробормотал Миша и выжал газ. Машина рванула по вечерней трассе.

— Какая ещё больница? Я думала, ты отвезёшь меня в аэропорт, — капризно сказала Лена сзади.

Михаил повернул голову:

— В аэропорт? Встречать Винченцо? Это что-то новенькое.

Он хмыкнул:

— Нет уж, такси — как договаривались. Довезу до шоссе, а дальше сама.

Он добавил скорости.

— Вы меня лучше высадите, — сказала рыжая. — Не хочу мешать.

Голос у неё был хрипловатый, низкий.

Снова всплыло: ведьма. Не иначе.

Он взглянул на попутчицу внимательнее.

Молодая. Лет двадцать пять, не больше.

Рыжеватые волнистые волосы собраны в небрежный пучок, пряди выбиваются и цепляются за шею.

Пухлые губы сжаты от боли. Лицо бледное, веснушки проступили ещё ярче. И глаза.

— У тебя глаза разные, — сказал он вдруг, сам не зная зачем. И тут же смутился.

— Разные, — кивнула она. — Один карий, другой зелёный. Что поделать.

— Красиво, — ответил Миша. — Необычно.

Глава 2.

Домой Михаил добрался поздно вечером. Устало рухнул на диван, стянул кожаную куртку, потянулся.

Какой странный день, — подумал Воронцов.

В больнице он сразу начал командовать, как на стройке: надавил на медперсонал, чтобы девушке побыстрее сделали рентген, устроил её в нормальную палату, даже дозвонился до её брата.

Яна пыталась протестовать, но боль нарастала, и она сдалась, оставив всё в его руках.

Вскоре явились ребята во главе с тем самым Севой. Яна, уже лежавшая в палате, посмотрела на Воронцова своими колдовскими глазами и спокойно сказала:

— Спасибо вам, Михаил Антонович. Вы мне очень помогли. Но теперь вам не нужно со мной нянчиться.

Михаил Антонович?.. — переспросил он про себя. Что за ерунда — как будто мне полтинник.

Он даже почувствовал себя уязвлённым.

Какая всё же странная девушка… — проскользнуло в голове.

Интересно, этот Сева ей кто? — мысль всплыла сама собой. Он тут же прогнал её. - Впрочем, неважно. Какая мне разница.

Михаил плеснул себе виски из начатой бутылки.

— Надо спать. Завтра с утра дел невпроворот.

Яна лежала в темноте, но сон не шёл. — Ну и денёк сегодня... — она попыталась устроиться поудобнее, но мешала нога в шине. Хорошо, что с ней был этот Михаил, — подумала она. — А то бы до сих пор сидела в приёмном покое. Он моментально взял дело в свои руки — и всё заработало, как часы. Михаил Антонович направо и налево раздавал указания, и его действительно слушались.

— Опыт руководящей работы, — подмигнул он, когда она удивлённо спросила, как ему удаётся так ловко отдавать приказы. — Я у себя на стройке и не такое видал. — А вы на стройке работаете? — вопросительно взглянула на него Яна. — В некотором роде. Я инженер-строитель, руковожу процессом.

Поздно вечером её соседка по палате, баба Нюра, спросила: — Этот командир — жених твой, что ли? — Нет, что вы. Мы только сегодня познакомились. Он мне помог доехать до больницы. — Так смотри, не зевай. Мужик видный. Да и ты ему приглянулась — видела я, как он на тебя зыркал.

Яна только отмахнулась. Мужик он и в самом деле видный... — вдруг подумалось ей. Высокий, плечистый. Слегка растрепанные волосы придавали ему хулиганский вид. И руки — сильные, надёжные. Яна всегда обращала внимание на руки. В такого запросто можно влюбиться, — промелькнула откуда-то мысль. Ладно, не до любви сейчас. Тут бы курсовую сдать. И зачем я только согласилась на этот дурацкий поход… — с досадой подумала Яна и закрыла глаза.

Воронцов проспал. Он вынырнул из вязкого сна, посмотрел на часы: — Чёрт, как поздно... — подумал он, потянулся, резко вскочил и направился в ванную.

Стоя под прохладным душем, вспомнил сон. Снилась Яна. Кажется, они целовались.

— Не может быть. Даже не думай. Эта девчонка не для тебя, — промелькнуло у него в голове.

После душа, быстро одевшись и глотнув чашку эспрессо, он спустился в подземный гараж. Уже сидя в машине, помедлив минуту, он позвонил: — Аллочка, я сегодня задержусь. Перенеси все встречи.

Выруливая по направлению к больнице, Михаил подумал: — Зачем ты это делаешь?

— Мамочка, а когда ты придёшь домой? — девочка лет четырёх неуклюже забралась на кровать и села рядом с Яной.

Худой, высокий подросток поставил на пол небольшую сумку и нахмурился: — Вечно этот Севка тебя сбивает на глупости. Кто ходит в апреле в лес?

— Ладно, Жень, бабуля уже прочитала мне нотацию, хоть ты не начинай, — улыбнулась Яна. — Хорошо, что с ногой ничего серьёзного. Через неделю буду дома. А пока тебе придётся быть хорошей девочкой, — сказала она и поцеловала малышку в лоб.

В дверь заглянул Михаил с бумажным стаканчиком в руках: — Можно?

Он чуть запнулся, увидев Яну с ребёнком, но тут же продолжил: — Не знал, что у тебя гости. Что это за чудо?

— Это Тая, моя дочь, — сказала Яна мягко. — Смотри, солнышко, это тот дядя, который вчера отвёз маму в больницу.

Малышка смущённо улыбнулась.

— А это мой брат Женя. Женя, это Михаил Антонович.

Парень слегка хмурясь пожал руку.

Михаил поставил стаканчик на столик: — Ну что ж, больная вроде в порядке. Не буду мешать.

Он посмотрел на Таю: — А ты давай, лечи маму, — подмигнул он и вышел.

Михаил задумчиво рассматривал проект нового жилого комплекса. — Неплохо, — пробурчал он. — Но нет изюминки.

Он начал листать дальше, потирая лоб.

— Говорят, ты красавиц подбираешь у обочины, — в кабинет Воронцова вошёл коренастый шатен с карими глазами.

— Здорово, Артём. Ты о чём?

— Ну как же. Ленка всё Светлане рассказала, во всех подробностях. Рыцарь без страха и упрёка спас принцессу. Кстати, Ленка обиделась.

— Вот и хорошо. Сделает паузу, перестанет мне звонить. Она, между прочим, замужем и за настоящим миллионером. А я ей — так, для развлечения, — Михаил шутливо подмигнул другу.

— А ты будто против таких развлечений, — хохотнул Артём. — А что спасённая? Симпатичная?

— Да так, девушка как девушка, — сдержанно ответил Миша. Почему-то не хотелось обсуждать Яну с Артёмом. — Ладно, не об этом. Я тебя не для того звал. Что с твоим проектом? Когда сдашь? Звягинцев мне уже мозг съел — ты же знаешь деда.

Яна со вздохом отодвинула тарелку с ужином. Больничная еда была безвкусной. Время ещё не позднее, но баба Нюра уже спала, тихо похрапывая. Было скучно, и ныла нога.

Взгляд девушки упал на бумажный стаканчик, который утром принёс Воронцов. Этот мужчина так стремительно ворвался в её жизнь и нарушил хрупкий покой, что Яна вдруг почувствовала тревожное волнение.

— Классный дядька, — сказал о нём Женя. — Не выделывается. Хоть и старый.

Яна улыбнулась. Старый — это точно не про него. Сколько ему может быть? Тридцать пять? Не больше. А как красив… Особенно глаза — голубые, умные.

Она задумалась — и вздрогнула, услышав тихий стук в дверь.

— Можно? — осторожно заглянул Воронцов. Увидев спящую бабу Нюру, кивнул Яне: — Выйди на минутку.

В коридоре Яна удивлённо посмотрела на него:

— Время визитов давно закончилось. Как вы сюда попали?

— Умею нажимать на нужные рычаги, — с усмешкой ответил Михаил.

— Вы что, взятку дали?

— Фу, как некрасиво — взятка. Просто девочка в регистратуре не устояла перед моим обаянием, — озорно улыбнулся он. — Присядем?

Он кивнул на стоявшие у стены стулья. Они сели.

— Ну что, рассказывай, — сказал он.

— Что рассказывать?

— Как нога? Что врачи говорят?

— Придётся побыть здесь как минимум неделю. Кстати, спасибо. Оказывается, меня хотели сразу домой отправить. А вы оказались очень убедительным.

— Убеждать я умею, — уверенно сказал Воронцов. — И слушай... Хватит уже «выкать». Мне от этого как-то не по себе.

Яна улыбнулась:

— Хорошо. И как мне... тебя называть?

— Миша подойдёт. У тебя славная дочка. Сколько ей?

— Четыре.

— А тебе?

— Двадцать четыре, — ответила Яна.

— Такая молодая... — мысленно остановил себя Михаил. — Миша, тормози...

К ним подошла медсестра и строго сказала:

— Мужчина, давайте-ка на выход. Время посещений давно прошло.

Она раздражённо пошла дальше, бормоча под нос:

— И кто их всех пускает...

Яна и Михаил переглянулись и тихо засмеялись.

— Что ж, тогда я пошёл. Выздоравливай, — сказал он.

Он наклонился, будто хотел поцеловать её, но передумал. Только провёл пальцем по щеке. Яна пристально посмотрела, кивнула — и пошла в палату.

Уже лёжа в кровати, она дотронулась до щеки. Казалось, она до сих пор горела от его прикосновения.

— Миша... — улыбнулась девушка.

Какой там Миша... Настоящий Михаил Антонович...

Яна устроилась поудобнее и задремала.

Злой и невыспавшийся Воронцов сердито нажимал на кнопки кофеварки, упорно не желающей налить ему утренний кофе. — А пошло оно всё... — обречённо подумал он и сгреб со стола связку ключей. — На работе выпью.

Всю ночь он старательно пытался не думать о Яне. Безрезультатно. Он отчаянно хотел понять, каким мог быть несостоявшийся поцелуй. Стоя рядом с ней, он почувствовал такое острое желание, что даже испугался.

Что же в ней так притягивает? — думал он. — Она совсем не в моём вкусе. Но тут же отдёрнул себя: — Не ври, Воронцов.

Даже в бесформенной футболке и спортивных брюках она была красавицей. Миниатюрная, хрупкая, но с такой фигуркой — захочешь, а не забудешь.

Нет, только не влюбляться, — подумал он и помотал головой, словно пытаясь избавиться от наваждения. Больше всего на свете Михаил боялся серьёзных отношений. Он никогда не позволял себе полюбить — и сейчас испугался, что Яна нарушит его удобную жизнь.

— Да нет, какая там любовь. Глупости всё это…

Миша взял мобильный и открыл список контактов.

— Мне просто нужно отвлечься. Вот отличный вариант.

— Алиса, солнышко, какие планы на вечер? Ах, твой благоверный в командировке? Значит, ты свободна. Ну и прекрасно — в девять у меня.

Уже в который раз Яна тщетно пыталась вникнуть в текст. Сева утром принёс ей ноутбук и конспекты — мол, пора бы и приступить к курсовой. Но мысли разбегались.

— Неужели он больше не придёт? — мелькнула мысль. — А впрочем, пусть не приходит. Да и зачем ему это?

Яна решительно открыла учебник.

— Что ж твой командир? Где его черти носят? — спросила баба Нюра.

— Какой командир? — Яна подняла голову.

— Да тот самый, голубоглазый, — хмыкнула женщина. — Только не говори, что не знаешь, о ком я.

— Так он и не должен приходить. Он тогда мне помог — и всё.

— Ну-ну, помог и всё... — баба Нюра снисходительно усмехнулась. — Попомни мои слова — он ещё объявится.

— Вряд ли, — покачала головой Яна и снова взялась за книгу, но так и не прочла ни строчки.

Яна открыла окно и вдохнула свежий, морозный воздух. Был апрель, и по ночам ещё подмораживало. Она поёжилась, но окно не закрыла.

Сегодня утром выписали бабу Нюру, и Яна наслаждалась одиночеством.

В дверь тихо постучали.

— Не помешаю? — в палату вошёл Воронцов.

— Что, и сегодня не взятка? — Яна отошла от окна.

— И сегодня — сила обаяния. Шину сняли? — Миша кивнул на ногу.

— Сняли. Послезавтра выписывают.

— Мне знающие люди сказали: тут есть балкон. Может, выйдем?

— Можно, — Яна накинула кофту и осторожно захромала к двери.

Они стояли рядом и слушали вечерний город: гудели машины, визжали тормоза, выла полицейская сирена, неподалёку кто-то смеялся.

Воронцов закурил. Огонь зажигалки на минуту осветил его худое лицо, чуть кривоватый нос, слегка растрёпанные тёмно-русые волосы.

У Яны сжалось что-то внутри.

— Скучаешь по дочке? — хрипловато спросил Воронцов.

— Ужасно. Мы ещё никогда не расставались.

— А где её отец?

— Отец? Он живёт в Италии. Учится в консерватории.

— Ну и дурак, — просто сказал Михаил. Он выкинул окурок и, наклонившись к девушке, тихо сказал:

— Знаешь, я так хочу тебя поцеловать...

И легко, словно спрашивая разрешения, прикоснулся к её губам — а затем, вздохнув, поцеловал её по-настоящему.

Не раздумывая, Яна поцеловала его в ответ, но тут же отстранилась.

— Нет? — прошептал он.

— Нет, — слегка задыхаясь, ответила девушка.

— Почему?

— Я не целуюсь с незнакомцами.

— А я — незнакомец? — улыбнулся Михаил.

— Пока да.

— Ну что ж, тогда давай знакомиться. — Михаил Антонович Воронцов, 33 года, инженер-строитель, не женат.

— Яна Лазарева. Танцовщица. Будем знакомы, — она протянула ему руку.

— Будем знакомы, Яна Лазарева.

Он взял её ладошку в свои ладони и осторожно поцеловал.

Воронцов снова посмотрел на часы. — Ну и скучища... — раздражённо подумал он.

Эта свалившаяся на его голову командировка казалась совсем некстати. Хотя... если подумать, смена обстановки ему сейчас точно не повредит.

— Свалим отсюда? — пришло сообщение от Артёма. Заседание тянулось бесконечно. Михаил глянул на друга и кивнул. Но, честно говоря, идти куда-то вечером ему совсем не хотелось. Как и все последние дни, мысли Михаила снова и снова возвращались к Яне. Этот поцелуй, казалось, переменил его жизнь.

Глава 3.

В день её выписки он примчался в больницу, боясь, что она уже ушла. Яна сидела на кровати и держала на коленях небольшую спортивную сумку.

— Привет, — немного запыхавшись, сказал он. — Рада покинуть эту гостеприимную обитель? За тобой кто-то приедет?

— Сева внизу ищет такси. Нам надо торопиться — сегодня я должна показать свою курсовую преподу.

— Давай подвезу, — вдруг сказал Михаил и подумал про себя: Что ты делаешь? У тебя же встреча с подрядчиком через полчаса.

— Это правда необязательно... — только начала Яна, как в палату ввалился Сева.

— Ян, они дерут такие деньги — это кошмар! У меня не хватает. У тебя есть хоть что-то?.. — Тут он увидел Михаила и запнулся: — Здрасте... Да это ж наш герой! Вот это встреча. — Яна, моё предложение остаётся в силе. Могу подвезти, куда надо.

Яна вопросительно посмотрела на Севу: — Что скажешь, Сева? Михаил может нас подбросить.

Сева обрадованно сказал: — Конечно! Спасибо! Вы прям архангел Михаил — снова нас спасаете.

— Сева, не паясничай, — только и смогла сказать Яна.

— Тогда, если тебе удобно...— обернулась она к Воронцову. Нам нужно в Институт культуры. Знаешь, где это? — Найду, — сказал Миша. — Давайте тогда — на выход. Ты ничего не забыла? — Он оглянулся в поисках забытых вещей.

Машина у Миши была большая и новая — просторный салон, удобные кожаные сиденья.

Яна подумала, что эта машина ему очень подходит.

Сева на переднем сиденье присвистнул:

— Вот это да! Рэндж Ровер. Класс! А тогда была другая... Я тоже так хочу. Где столько зарабатывают? Миша лишь усмехнулся и промолчал.

Яна смотрела, как он ведёт машину. Правая рука легко держала руль, в левой — сигарета. Из-под закатанных рукавов рубашки виднелась татуировка на левом предплечье с внутренней стороны — какие-то латинские буквы. Интересно, что там написано…

Пиджак небрежно лежал рядом с Яной на заднем сиденье. Она незаметно прикоснулась к рукаву. Ей совсем не хотелось расставаться с Воронцовым.

Это какой-то сюжет из глупой мелодрамы, — подумала она. Влюбиться в мужчину, спасшего тебя на дороге...

Она даже слышала голос бабушки: «Яночка, ну это же такая безвкусица... Яна улыбнулась.

Машина остановилась. Сева вышел и помог Яне:

— Ну, спасибо ещё раз. Вы нас выручили, — сказал он.

Яна улыбнулась и кивнула:

— Спасибо. Счастливо оставаться.

Миша отсалютовал:

— Удачи. Береги ногу. Сел в машину, включил зажигание — и уехал.

Глава 4.

В голове слегка шумело. Воронцов допил виски и кивнул бармену: — Ещё один.

Рядом что-то бубнил Артём. Михаил с трудом вслушался: — Миха, смотри, какие девчонки, блондиночка нам машет!

— Симпатичные… Но я пас, Артём. А ты иди — пока Светки нет.

— Что с тобой, Миш?

— Да сам не знаю, — Миша пожал плечами.

— Никуда не ходишь, даже к Крис на вечеринку не заглянул. Стареешь, Воронцов.

Артём хлопнул его по плечу: — Хватит хандрить! Давай-ка зажжём, как раньше.

Миша задумчиво посмотрел на друга, на девушек — и решительно сказал: — Ты прав. Пойдём познакомимся.

— Лазарева, очнись! Ау, земля вызывает воздух... — Сева махнул рукой перед её глазами. — Что с тобой происходит?

Они сидели в читальном зале, обложившись книгами и конспектами. Старенький ноутбук Яны помаргивал, давая понять, что скоро сядет батарея.

— Сев, у меня больше нет сил. К тому же ноутбук вот-вот сядет. Может, пойдём домой? — умоляюще протянула она.

— Ну ты даёшь. Кому всё это нужно — мне или тебе?

— Да знаю я, знаю, — раздражённо сказала Яна. — Всё равно, я ухожу. Ты со мной или у тебя очередное свидание? — она многозначительно округлила глаза. — Как будто я не знаю, почему ты тут со мной торчишь — ждёшь, пока твоя Дашка выйдет.

— Всё-то ты замечаешь, подруга, — дурашливо протянул Сева. — Едь сама, у меня тут дела-делишки.

Троллейбус был набит под завязку. Яна с трудом нашла место и села — нога ещё болела, о танцах пока и речи быть не могло.

Как минимум неделю, а то и две… — всплыли в памяти слова врача.

— Столько дел, а ты думаешь о ерунде... — раздражённо пробормотала она. — Ну поцеловал — и поцеловал. Подумаешь, конец света. Да он, наверное, каждый день кого-то целует, а ты вообразила себе невесть что.

После их последней встречи прошло уже больше недели. Воронцов подвёз их до института — и исчез.

Сначала девушка ждала его, невольно высматривая машину возле входа. Но сейчас решила больше не ждать.

Она достала мобильный и позвонила: — Привет, ба. Я уже подъезжаю к дому. В магазин нужно? Творожки для Таюши купить? Хорошо, скоро буду.

Яна спрятала телефон в карман, уткнулась в окно и подумала: - Больше не жду. Всё.

Глава 5.

Нетерпеливо постукивая пальцами по рулю, Михаил сидел в машине возле Института культуры.

Ещё вчера, вернувшись домой, ему казалось, что всё прошло и жизнь вернулась в прежнюю колею. Но утром, сев в машину, он неожиданно поехал прямиком сюда.

— Ну и что я сижу как дурак? — подумал он. — Надо хотя бы в секретариате выяснить, где она учится...

Он вышел из машины — и вдруг увидел Яну, выходящую быстрым шагом из здания.

Она посмотрела по сторонам и выскочила на дорогу, едва увернувшись от машины, вылетевшей из ниоткуда.

— Эй, девушка! Ты что, снова хочешь попасть в больницу? — услышала она знакомый голос.

Яна удивлённо взглянула на Михаила:

— Что ты тут делаешь?

— Что, не ожидала? — Михаил улыбнулся и подмигнул. — А я тут как тут. Куда это ты так бежишь, не разбирая дороги? Может, подвезти?

Девушка колебалась:

— Мне нужно в садик за дочкой. Если тебя не затруднит…

— Не затруднит, — Миша открыл перед ней дверь и сел за руль.

Ехали молча. Миша курил, приоткрыв окно. Яна сидела рядом, рассеянно вертя в руках мобильный. Казалось, она хотела что-то спросить — но не решалась.

— Давай, спрашивай, куда я пропал, — вдруг сказал Воронцов.

Яна посмотрела ему в глаза:

— И куда?

— Был в командировке. Спал с другими женщинами. Пытался выбросить тебя из головы.

— Выбросил?

— Нет. Думаю… ты ведьма. Я — заколдован, — он произнёс это без тени иронии, просто, почти обречённо.

— Вряд ли... — тихо сказала Яна. — Я точно не ведьма. И ты — не похож на заколдованного.

— Не переживайте вы так, Яночка. У Таи просто поднялась температура. Сейчас ей уже лучше, но пусть завтра побудет дома.

Яна взяла дочку на руки и подошла к машине. Она опустила девочку на землю и сказала:

— А теперь ножками, солнышко. Маме тяжело.

Девочка восторженно спросила:

— Мама, мы что, поедем на этой машине? А этот дядя — это такси?

— Нет, Таечка, этот дядя — мой друг. Помнишь, ты уже видела его, когда приходила ко мне в больницу?

Малышка неопределённо пожала плечами и сказала:

— Я — Таечка. А ты кто?

Михаил присел рядом с девочкой и сказал:

— Меня зовут Миша. Хочешь прокатиться на машине?

Яна жила недалеко от садика, в старой девятиэтажке. Немного смущаясь, она сказала:

— Ты не обидишься, если я тебя не приглашу в гости? Всё это как-то неожиданно... — она неопределённо махнула рукой.

Воронцов засмеялся:

— Неожиданно — точно сказано. Я и сам не ожидал. Я всё понимаю. Да и мне нужно появиться на работе. Но ты должна мне номер телефона, — он протянул ей свой мобильный.

Яна вбила номер. Потом, поколебавшись, приподнялась на носочки, поцеловала его в щёку и прошептала:

— Спасибо за помощь.

И скрылась с малышкой за дверью подъезда.

Михаил устало откинулся на спинку кресла. За окном было темно.

Недавно Алла заглянула в кабинет и сказала:

— Миш, я ухожу. Не забудь пойти домой.

— Спасибо, Аллочка. Ещё кто-то остался или все разошлись?

— Кроме тебя — никого. До завтра.

Домой не хотелось. В «Таймлесс», где обычно проводила время его компания, — тем более.

Он закрыл кабинет и вышел из здания. Минуту помедлил, затем сел за руль и решительно выехал на дорогу.

-Да, дед точно обрадуется.

Глава 6.

Сергей Васильевич Звягинцев, дед Миши, жил за городом. Участок достался ему от дальних родственников, и он выстроил на нём настоящую усадьбу — с домом в деревенском стиле и небольшим садом. Рядом было озеро, где он оборудовал частный пляж.

Несколько лет назад Звягинцев отошёл от дел и поселился здесь. А до этого Миша использовал дом для своих шикарных вечеринок. И именно оттуда они возвращались с Леной, когда он встретил Яну, — подумал Михаил.

Из всей семьи только дед был для Миши родным человеком. Ему было всего семь, когда родители развелись. Тогда мать привезла его к деду.

Тем вечером они громко разговаривали, почти кричали. А потом она ушла, сказав на прощанье:

— Не вздумай его баловать, а то сядет тебе на шею. Такой же пропащий, как и его папаша.

Вскоре мать удачно вышла замуж. Сейчас её муж — большой чин в полиции. Да и тогда он уже был немалым человеком в органах.

Для деда брак дочери был настоящей удачей. В своё время Сергей Звягинцев был известным криминальным авторитетом, и такой зять был для него находкой.

Отчим Мишу не любил — и Миша платил ему той же монетой. Мать старалась убирать сына с глаз долой, чтобы не мешал. А после рождения второго сына и вовсе позабыла о старшем.

Дед Звягинцев стал для Михаила и отцом, и матерью. Воспитанием он не занимался. Всегда говорил: — Ты, Миша, не собака — что ж тебя воспитывать. Живи как хочешь, только не попадайся.

И Воронцов жил как хотел. В деньгах дед не отказывал — считал, что надо перебеситься, и Миша бесился как мог.

Воронцов слегка поёжился. Вдруг вспомнилась одна старая история.

— Тьфу ты. Лезут в голову всякие глупости. Было — и быльём поросло. К счастью, я выкарабкался, — мелькнула мысль.

Воронцов добрался до деда уже поздним вечером. — Чёртовы пробки, — беззлобно подумал он.

Он посигналил перед воротами, но дверь не открыли. Миша вышел из машины и громко постучал:

— Эй, Вадик, открывай — это я!

Ворота бесшумно разъехались. Вадик кивнул и сказал:

— Извини, Миш, задремал.

— Дед дома? — кивнул Михаил.

— В гостиной, — коротко сказал Вадик.

— Как он? Сердце не беспокоило?

— Всё путём. Как новенький.

Сергей Васильевич с книгой сидел в большом удобном кресле. После выхода на пенсию он пристрастился к чтению и читал всё подряд.

— Привет, дед. Что у тебя сегодня? Судя по размеру — «Война и мир».

— Не угадал, — Сергей Васильевич снял очки и удивлённо посмотрел на внука. Что это тебя принесло на ночь глядя? Тебе разве завтра на объект не надо?

— Надо. Но я успею. Что, не рад меня видеть?

— Рад, конечно, — дед встал и пожал внуку руку. — Ужинать будешь?

— Не откажусь. И выпить дай.

— Ты что — опять? Ты бы не пил, а то, неровён час, снова накатит, — недовольно пробормотал старик.

— Брось, дед. Я давно в запое не был. Всё нормально, — Миша махнул рукой и прошёл в столовую.

— И всё же ты сам не свой, парень, — дед слегка хлопнул Михаила по колену. — Может, расскажешь?

Миша закурил:

— Не знаю, что и сказать. Думаю, я влюбился.

Сергей Васильевич закашлялся:

— Да ну? Это интересно. И кто она?

— Она из тех, кому нужны отношения. Вот это и проблема. Где я — и где отношения...

— Всем женщинам нужны отношения, — Звягинцев помедлил, — ну, кроме тех замужних шлюх, с которыми ты спишь.

Миша рассмеялся:

— Отношения у них с мужьями. А от меня им нужны только развлечения. В этом-то и смысл.

— И кто она, эта девушка? Где ты с ней познакомился?

— Да вот, представь — подобрал её тут, на дороге, пару недель назад. Она ногу сломала, довёз до больницы... А там — понеслось. Девушка совсем молоденькая, дочка у неё. В общем, проблема.

— Ну и какая же тут проблема? — дед с интересом посмотрел на внука.

— Я. — Миша взглянул на деда. — Ты ж знаешь, как меня порой заносит. Зачем ей такие виражи?

— Ну знаешь ли... Надо только захотеть — и не занесёт, — Сергей Васильевич упрямо сжал губы. Ты только что сказал, что с алкоголем всё нормально. Так что если она тебе нравится — рискуй. Не всё же с замужними бабами развлекаться. Пора подумать и о своей семье.

— А кем девушка работает?

— Она хореограф. Вернее, ещё студентка.

— Это что такое? Танцовщица, что ли?

— Ну, можно и так сказать. Преподаватель, постановщик танца. Ведёт танцевальные кружки.

— Ну вот — и откроешь ей школу. Пусть работает. Хорошая профессия. Всё, Миша, я спать. Да и ты ложись — и водку не трогай.

Он забрал бутылку со стола и поставил её в шкаф.

Яна в очередной раз посмотрела на часы:

— Все словно сговорились сегодня... Мне уже давно пора выходить.

Но Тая залила новый костюмчик молоком и долго не хотела переодеваться, а Женька заперся в ванной и просидел там полчаса. Девушка уже была готова вытащить брата из ванной — и тут ожил мобильный.

«Проверяю, твой ли это номер». — Сообщение от Михаила Воронцова.

Девушка сразу ответила:

— Обижаете, Михаил Антонович.

— Опять Антонович? Чувствую себя дряхлым дедом.

— Теперь ясно — это не Михаил Антонович, а Мишка из 3-Б.

— Когда увидимся?

Яна замялась:

— Думаешь, стоит?

— Уверен. Когда? Скажи время и место.

— Сегодня я учусь, а вечером работаю.

— Заберу с работы. Куда и когда приехать?

— Школа танцев «В движении», на проспекте Мира. Заканчиваю в восемь вечера.

— Ясно. В восемь увидимся.

Яна застыла, держа в руках мобильный. Ей было немного страшно — словно она шагнула с обрыва.

— Всё будет хорошо. Не бойся, — сказала она себе и позвала дочку: — Таюша, скорее, нам пора!

Глава 7.

— Ребята, на сегодня всё, — Яна захлопала в ладоши. — Всем спасибо, вы молодцы.

Дети засобирались, громко переговариваясь. Яна работала здесь второй год: нравились ученики, начальство, и платили неплохо. Спасибо Севе — это он привёл её сюда.

Она взглянула на часы — было четверть девятого. Девушка не спешила, будто боялась предстоящей встречи. Сняла футболку, натянула чистую. Лосины решила не переодевать — ещё подумает, что я для него стараюсь. Он просто подвезёт меня домой, поболтаем — и ничего больше.

Яна подхватила рюкзак и вышла. Миша стоял у входа, облокотившись на перила, и курил.

— Давно ждёшь? — В восемь был тут. — Извини. — Ничего. Рад тебя видеть, — он наклонился и поцеловал её сначала в щёку, а потом в губы.

Яна слегка отстранилась: — Мы собирались встретиться, а не целоваться. — Одно другому не мешает, — усмехнулся Воронцов. — Но ты права. Не будем спешить. Прыгай в машину.

Ехали молча. Михаил сосредоточенно вёл машину, Яна смотрела в окно. Первым заговорил Воронцов:

— Нравится тебе тут работать? — Да. Хорошая школа, славные дети. И начальство не злое. — Как же ты добираешься домой? — Чаще всего на троллейбусе. — Так поздно? — Ну, это ещё не поздно. Бывает, и позже заканчиваю. — Не опасно? — Нормально. К тому же Севка со мной тут работает. Бывает, что едем вместе. — Севка?! — Миша посмотрел на девушку. — А он тебе кто, твой Севка? — Друг детства. Ещё в детский сад вместе ходили. — Ага. В детский сад, — буркнул Воронцов.

Припарковавшись возле подъезда, Михаил повернулся к девушке: — У тебя есть немного времени? Может, прогуляемся? — Минуту. Напишу Женьке, что задержусь.

Они молча шли между домами. Апрель почти закончился, но весна всё не приходила. Яна слегка поёжилась. — Замёрзла? — спросил Воронцов. — Может, зайдём в кафе? Смотри, там ещё открыто. — Давай, — Яна поплотнее запахнула тонкую, не по погоде курточку.

Они сели за столик у окна. — Тебе что? Чай? — Принесите нам, пожалуйста, один чай и эспрессо. — Эспрессо вечером? — удивилась Яна. — Эспрессо — всегда, — усмехнулся Воронцов.

— Расскажи мне о себе, — попросил Михаил, когда им подали напитки. — Почему ты хочешь учить танцам? Обычно все хотят стать знаменитыми, а не учить детишек.

— Моя бабушка мечтала, что я стану примой, как и она когда-то. А мне нравится учить людей двигаться. Дай человеку почувствовать своё тело — и он начнёт верить в себя. Особенно ребёнок, — Яна улыбнулась. — В общем, не спрашивай меня об этом, а то я могу говорить часами.— А ты чем занимаешься? — спросила Яна. — Я инженер-строитель. — А что они делают? — В основном ругаются с прорабами и рабочими на стройке, — засмеялся он. — И почему ты им стал? — Не знаю. Дед у меня владелец строительной фирмы. Притащил меня в институт, чтобы я не просто так прожигал его деньги. — Значит, ты мажор? — Мажор, — он усмехнулся. — Но с дипломом. — Купил диплом? — Сам получил. Но понадобилась встряска. — И что же случилось? — Мой друг умер от передоза у нас на глазах. — Как ужасно... Значит, ты пробовал наркотики? — испуганно спросила девушка. — Я много чего пробовал в своей жизни. Но ты не бойся, — он накрыл её руку своей. — Я не такой уж оболтус, как ты могла бы подумать.

— Теперь я спрошу, — Михаил посмотрел на девушку. — Почему отец Таи не с вами?

— Обычная история, — сказала Яна. — Мы были слишком молоды. Глеб — подающий надежды скрипач, ему прочили большое будущее. Он уехал в Италию, строить карьеру. — А с дочерью он общается? — Не часто. Пару раз в год. Но всё это в прошлом, я ни о чём не жалею. Мы справляемся. Воронцов ничего не сказал, только взял её руку в свои, подержал немного, а потом поцеловал ладонь.

— Тебе, наверное, надо идти? — спросил он. — Да, — засобиралась Яна. — Таюше пора спать.

Возле подъезда Миша прижал Яну к себе и, внимательно посмотрев ей в глаза, сказал: — Ты должна мне настоящее свидание. Внеси меня в свой календарь. Он нехотя отпустил её и поцеловал в щёку.

— Договорились, — Яна слегка сжала ему руку и вошла в подъезд.

В задумчивости она поднималась по лестнице. Щёки горели, и она приложила к ним ладони. Свидание... Кажется, она действительно хочет пойти с ним на свидание.

Глава 8.

— Ян, глянь, опять твой герой тебя ждёт. Настырный оказался. Что у вас с ним? — Неужели Снежная королева растаяла? — Сева с любопытством посмотрел на подругу. — Какая ещё королева, Сев... Что за глупости? — А вот и не глупости. Ты же после Глеба всех парней отшивала, а этот, смотри — настырный.

— Сев, мне тогда только парней и не хватало, — хмыкнула Яна. — По-моему, этот Воронцов — ходячая проблема, — задумчиво протянул Сева. И уже серьёзно спросил: — Что у тебя с ним общего, Ян? Я не могу понять. Он совсем не твой человек... — Не знаю, — задумчиво сказала девушка. — Он меня смешит. Знаешь, — она посмотрела на Севу, — с ним я могу быть беззаботной. Это так прекрасно... — она не договорила.

— И у него есть автомобиль, и мы это любим, — повеселев, подмигнул Сева. — Как ты думаешь, меня он тоже подвезёт? — Уверена, что да. Пойдём уже.

Михаил наблюдал, как Яна и Сева выходят. «Опять этот Сева. “Мой лучший друг, мы знаем друг друга с детства”» — обернулся для Воронцова головной болью. Сева следовал за Яной как тень, и Миша ревновал.

— Здорово, — Сева протянул ему руку. — Подкинешь и меня? Нам с Янкой по дороге. — Садись, чего уж там. Такси “Михаил Воронцов” домчит с ветерком, куда захотите.

Всю дорогу Сева болтал без умолку, Яна смеялась, а Михаил думал о том, что обещанного свидания так и не состоялось. Хотя с Яной в последнее время он виделся часто. Они вместе забирали Таю из сада и шли в магазин за покупками. Играли с девочкой на детской площадке. А недавно он купил малышке трёхколёсный велосипед и бежал за ней, боясь, как бы она не упала.

В его машине появились странные вещи: плюшевый медвежонок, спортивная сумка Яны, пластмассовая чашка с розовым зайцем. Иногда, наблюдая, как Яна кормит девочку, разговаривает с ней или утешает, Воронцова охватывало удивительное спокойствие — и какая-то нега.

Машина остановилась у подъезда. Яна чувствовала себя немного виноватой — сегодня Сева был совсем некстати, но так уж вышло.

— Может, зайдёшь на ужин? — неожиданно вырвалось у неё. — Бабушка уже накрыла на стол, все ждут меня. — У вас ужин по расписанию? — недоверчиво поднял брови Михаил. — Представь себе — если есть возможность, то ужинаем мы вместе. И по расписанию, — улыбнулась девушка. — Пойдём. Моя бабуля отлично готовит, порция домашней еды тебе будет кстати.

Подниматься пришлось пешком — лифт не работал. — Хорошо, что ты не на девятом живёшь, — слегка задыхаясь, пробормотал Миша. — Спорт — это здоровье, — учтите это, Михаил Антонович, — с лёгкой улыбкой сказала Яна.

Дверь открыл Женя. Он немного удивлённо посмотрел на Михаила. — Женя, ты же помнишь Михаила Антоновича? — Здорово, Женя, — Миша пожал мальчику руку.

Яна заглянула на кухню: — Бабуля, у нас гость. Можешь поставить ещё одну тарелку? — Севочка, это ты? — послышался женский голос. — Ба, это не Сева.

Из кухни показалась невысокая, худая женщина лет семидесяти пяти. Она озадаченно посмотрела на Мишу. — Михаил Воронцов, — представился он. — Бабуль, это Михаил Антонович. Он тогда помог мне добраться до больницы, — спешно добавила Яна.

Из комнаты выскочила Таечка и восторженно закричала: — Миша, привет! Смотри, у меня грязные руки, потому что я нарисовала цветы на кровати!

Следом за девочкой, прихрамывая, вышел пожилой мужчина в очках. — Бабуля, дедушка, познакомьтесь — это Михаил Воронцов, — представила всех Яна. — Моя бабушка — Анна Петровна, а дедушка — Павел Григорьевич.

«А Яна, оказывается, не всё рассказывает дедушке с бабушкой», — мысленно усмехнулся Воронцов. «Обо мне они точно не знали.»

Первым пришёл в себя Павел Григорьевич: он протянул Михаилу руку и сказал: — Мы вам очень благодарны, молодой человек. Вы спасли нашу девочку. — Да ну что вы, — смутившись, пожал плечами Михаил. — Каждый бы помог. За столом было шумно. Анна Петровна разливала суп из дымящейся супницы, Яна и Женя шутливо препирались за место, Павел Григорьевич кормил Таечку, сидевшую у него на коленях. «Как в кино», — подумал Михаил и украдкой оглядел комнату: обеденный стол, покрытый скатертью, старый диван, на стенах — картины и фотографии. Много книг и ещё больше пластинок. И главное — граммофон. Настоящий граммофон.

— Неужели этот аппарат ещё работает? — удивился Михаил. — Ещё как, — Павел Григорьевич с гордостью погладил машину.

За чаем Анна Петровна сдержанно проговорила: — Расскажите о себе, Михаил. Откуда вы? Чем занимаются ваши родители? «Ну началось», — подумал Миша и вежливо ответил: — Родился тут. Родители давно в разводе, где отец — толком не знаю. У матери другая семья, а я вырос с дедом. Он бизнесмен, владелец фирмы “Звягинцев и партнёры”. Работаю у него — инженер-строитель. — Звягинцев? — удивлённо переспросил дед. — Не Сергей ли Звягинцев? — Да, Сергей Васильевич Звягинцев. А вы с ним знакомы? — Знавал когда-то, — неопределённо сказал Павел Григорьевич. — Я в прошлом шил костюмы для определённых господ. Тогда-то и познакомились.

— А вы портной? — удивился Михаил. — Я художник по костюмам. Но тогда были сложные времена, приходилось крутиться. — Понимаю. А как дед? Не обижал вас? — Платил вовремя. А всё остальное меня не касалось.

— Надо же — внук самого Звягинцева, — удивлённо сказал Павел Григорьевич, когда за Михаилом закрылась дверь. — Помнишь, Аннушка, то громкое дело об убийстве бизнесмена с семьёй? Тогда Звягинцева чуть не посадили. Но у него же зять был в органах. Я так боялся шить для него и его подельников... Но деньги были нужны. Анна Петровна посмотрела на Яну: — Что у тебя с ним? — Бабушка, мы просто общаемся. — Но ты познакомила его с Таей, — укоризненно сказала Анна Петровна. Яна промолчала. - У тебя теперь есть дочь, Яна. Ты отвечаешь не только за себя. — Женщина раздражённо переставила чашку.

— Бабушка, я не понимаю — что не так? Миша — состоявшийся мужчина, инженер, не беден. Что тебя смущает? — Дело не в деньгах, а в человеке. Он старше, и главное, у вас нет ничего общего. Анна Петровна посмотрела на мужа. — Глупости всё это, ба, — вдруг подал голос Женя. — По-моему, он нормальный. — У тебя любой забулдыга нормальный, — сказал дед. — А Михаил... Что ж, может, он и неплохой человек, но в нём есть что-то жёсткое. Бабушка права. — Деда, и ты туда же... — Яна обняла дедушку. — Вам просто нужно узнать его получше.

Глава 9.

«Всё прошло лучше, чем я думал», — Воронцов сел в машину и закурил. Как правило, он избегал семейных собраний. Все посиделки в доме матери заканчивались скандалом. В последний раз он напился вдрызг и разругался с отчимом. Дошло бы до драки, но дед помешал. Но в доме Яны он, кажется, впервые увидел, что семья может быть не только бременем, но и поддержкой.

«Надо запить эти волны любви», — с усмешкой подумал он и достал мобильный. — Артемыч, здорово. Ты где? В “Таймлесс”? Вот и отлично. Еду.

— То есть Михаил Воронцов попал? — Артём засмеялся. — Значит вот почему ты пропал. Нашёл себе новую цыпочку? Михаил поморщился: — Полегче, дружище. Никаких цыпочек. Я ухаживаю за девушкой. Сегодня даже познакомился с её семьёй. Теперь приглашу на свидание. Артём недоверчиво глянул на него: — Ты шутишь? Какое ещё свидание? — Я догадывался, что ты придурок, — рассмеялся Миша. —Ты что, не знаешь, что такое свидание? — Как будто ты знаешь, — уставился на него Артём. — Всегда бывает первый раз, — задумчиво сказал Воронцов. — То есть ты даже не переспал с девочкой? — Даже толком не поцеловал, — вздохнул Миша. — Ну и ну, — Артём удивлённо посмотрел на друга. — Чем же она тебя приворожила? Познакомь. — Я и сам не знаю, что она со мной сделала, — посерьёзнел Миша. — Всё это... отношения, семья — слишком серьёзно. Но с ней по-другому не получится. — Может, ну его? Брось, пока не поздно. Посмотри на меня со Светкой — в один прекрасный день мы друг друга убьём. — Не сравнивай. Твоя Светка — ты сам знаешь кто. А Яна — это другое дело. Совсем другое дело.

- Как тебе удалось затащить его на семейный ужин? — удивлённо спросил Сева, - Воронцов и Анна Петровна за одним столом — хотел бы я это видеть! — Надо было и тебя позвать, — шутливо толкнула его Яна. — Э нет. Я вообще-то жить ещё хочу. Он бы меня с балкона сбросил. Ты разве не видишь, как он ревнует? — Сева подмигнул. — Что, Анна Петровна разбила его в пух и прах? — А ты как думал? Бабушка сразу выложила всё: старше тебя, грубоват, не нашего круга... — Яна вздохнула. — И, честно, она в чём-то права. — А тут ещё, — добавила она после паузы, — выяснилось, что у Миши дед был замешан в криминале. — Да ну? И что теперь? — Не знаю... но дедуля точно будет копать. Вчера звонил кому-то. — Настоящий детектив, — присвистнул Сева. — Хоть топор с собой носи. — Не смешно, Севка, — тихо сказала Яна. — Кажется, я в него влюбляюсь.

- Яна, ты точно собираешься пойти? — Анна Петровна настороженно посмотрела на внучку. — Даже после того, что дедушка вчера выяснил? — Бабуль, я не сужу людей по их прошлому. К тому же, мы ничего страшного не узнали, — мягко ответила Яна.

Она стояла у зеркала и пыталась собрать волосы в пучок. Непослушные пряди всё время выскальзывали, и она, в конце концов, решила оставить всё как есть. — Как я выгляжу, солнышко? — спросила Яна у дочки. Малышка подняла вверх большой палец: — Вот так!

Яна ещё раз окинула себя взглядом в зеркале и порадовалась: наконец-то потеплело, и можно было сменить джинсы и куртки на платья и туфли.

Сегодня утром Миша прислал ей сообщение: «Ты должна мне свидание. Как насчёт ужина?»

Сердце у неё защемило от страха и предвкушения. «Свидание…» «Что мне надеть?» — мелькнула непрошеная мысль. Слегка дрожащими пальцами она написала ответ: «Сегодня в 9. Жди возле подъезда.»

Он уже докуривал вторую сигарету, когда увидел выходящую из подъезда девушку. Платье светло-оливкового цвета красиво облегало фигуру, юбка-клёш чуть ниже колен, на ногах — светлые балетки. Бежевый плащ был расстёгнут. Пряди волос, как всегда, выбивались из высокой причёски — и в этой случайной небрежности было нечто обескураживающе женственное. «Девушка-весна», — подумал Михаил. Он не мог отвести глаз и пялился, как мальчишка.

— Я подходяще одета? Ты не сказал, куда мы идём. — Ты потрясающая, — придя в себя, проговорил Воронцов. — Ты тоже ничего, — оглядела его Яна. — Хоть сейчас на подиум. — Ну уж нет, модные дома обойдутся без меня.

Небольшой ресторан сразу понравился Яне. — Тут совсем не людно. И очень уютно. — Да, сюда не так просто попасть — только по записи или «для своих». — А ты как попал? — улыбнулась Яна. — Как всегда, благодаря моему невероятному обаянию, — пошутил Михаил. — Знаю лично хозяина. Вот такое я важное лицо.

Они сделали заказ. Наступила короткая пауза, и Миша спросил, прервав молчание: — Что думают обо мне твои дедушка с бабушкой? — Что ты мне не пара. Дед что-то разузнал о тебе, — Яна посмотрела ему в глаза. — Оказывается, ты был настоящий возмутитель спокойствия. Наркотики, драки, приводы в милицию… — Вот это да, — Миша покачал головой. — Сплетни не утихают даже спустя столько лет. Он чуть помолчал. — Да, были разные истории… Но в итоге я со всем завязал. Встал на путь истинный. Наверное, — подмигнул он и усмехнулся. — Так что да, отчасти твои бабушка с дедушкой правы. Я тебе не пара. Яна дотронулась до его руки: — Не злись на них. Они просто боятся за меня. — Я и не злюсь, — он сжал её пальцы. — Я понимаю. Мы слишком разные.- Он приложил её ладонь к щеке. Но ты мне очень нравишься. — Я не силён в отношениях. Более того, у меня никогда в жизни не было ничего серьёзного. Но я буду стараться.

Взявшись за руки, они вышли из ресторана. Пахло весной и бензином. Они медленно шли по ночной улице, не разбирая дороги. Михаил притянул Яну к себе и едва слышно вздохнул. Потом, словно решившись, сказал: — Хочешь познакомиться с моей компанией? — Ты с ними договаривался? — Нет. Но они всегда в «Таймлесс» вечерами. Тут недалеко. — Что это за место? — Клуб. Можно выпить и потанцевать. — Ты танцуешь? — Яна недоверчиво рассмеялась. — Не могу себе представить. — Да я звезда танцпола, — пошутил Миша. — Ну а если серьёзно — танцор я никудышный. Но люблю покуролесить.

В клубе было шумно и многолюдно. Яна никогда прежде не бывала в подобных местах — не было ни времени, ни денег. Они медленно продвигались, лавируя между танцующими, и казалось, Михаил знал здесь каждого: жал руки мужчинам, целовал женщин, обменивался короткими репликами. Наконец они подошли к компании, расположившейся в одной из VIP-зон.

Высокая блондинка лет тридцати в эффектном синем платье и золотистых босоножках на шпильке с живым интересом оглядела Яну.

— Кристина, — представилась она, подходя ближе. — А ты кто, прекрасное создание?

— Яна, — немного растерянно ответила девушка и пожала протянутую руку.

— Ян, это Крис, моя подруга. Мы знакомы ещё с института, — сказал Михаил.

— Вы тоже инженер? — удивлённо переспросила Яна.

— Боже, нет, — Кристина рассмеялась. — Я занимаюсь рекламой. И давай на «ты», ладно?

— А это Артём, мой лучший друг, мы знакомы с детства, — продолжил Михаил.

Невысокий, коренастый шатен с тёплым взглядом шутливо взял под козырёк и слегка поклонился.

— Это Андрей, муж Крис, — высокий мужчина лет сорока с проницательным взглядом кивнул Яне. — А это Света, жена Артёма.

Яна невольно окинула взглядом полноватую блондинку в слишком узком платье. Та с нескрываемым интересом разглядывала её.

— Ну Миша, ты как всегда — коллекционируешь красавиц, — протянула Света. И, помедлив, добавила: — Ах да, Лена тоже сегодня здесь. Одна. Она смотрела на Михаила из-под полуприкрытых век и многозначительно улыбалась.

Михаил метнул в её сторону холодный взгляд, но промолчал. Артём что-то зло прошептал жене на ухо.

Яна чувствовала себя странно, словно заглянула в чьё-то окно и невольно стала свидетелем чужой жизни. Но музыка хорошая, — подумала она и, собравшись, спросила:

— Миш, будет странно, если я пойду потанцую? Вы все сидите...

— Конечно нет, — улыбнулся он. — Эй, Крис! Кажется, у тебя наконец появилась компания на танцполе.

— Слава богу, — воскликнула Кристина. — Я обожаю танцевать, но эти зануды всё портят!

Михаил с замиранием сердца смотрел, как танцует Яна. Он боялся пошевелиться — как будто малейшее движение могло разрушить волшебство.

— Миш, ты влюбился, — подошёл Артём и протянул ему стопку водки.

Михаил молча выпил.

— Похоже на то, друг мой... похоже на то.

— Да бросьте вы, — усмехнулась Света. — Миша и влюбился... Пройдёт пара недель — и он забудет, как её зовут. Она же совсем девчонка. Кажется, ты стареешь, Воронцов. Седина в бороду — бес в ребро, так ведь говорят?

— По-моему, тебе хватит бухать, дорогая, — зло бросил Артём.

В машине стояла тишина. Яну разморило от коктейлей, она откинулась на спинку сиденья и, прикрыв глаза, устало вздохнула.

— Как тебе мои друзья? — немного запнувшись, спросил Михаил.

— Симпатичные, — ответила она после небольшой паузы. — Особенно Кристина… Она всегда такая?

— Сумасшедшая? — усмехнулся он. — Сегодня ещё тихая. При муже старается вести себя прилично.

— Ничего себе «прилично», — засмеялась Яна. — Артём тоже приятный. А вот его жена…

— Да… Света та ещё стерва, — хмыкнул Воронцов.

Михаил припарковался у дома. — Пойдём, я провожу тебя до подъезда.

Они шли, держась за руки, потом остановились и, как по команде, посмотрели друг на друга. — Поцелуй меня, — попросил он. Яна поцеловала его в щёку. — В губы, — сказал он, глядя на неё, потом медленно приблизился, давая ей время отстраниться. Но она не сделала этого.

Он коснулся её губ осторожно, почти невесомо — словно пробуя их на вкус. Губы были мягкими, тёплыми, он чувствовал их податливость и лёгкое ответное движение. Яна вздохнула, её пальцы крепче сжали его ладонь.

Он прижал её ближе, чувствуя, как она отвечает. Одной рукой он обнимал её за талию, другой медленно скользнул под платье и сжал её бедро. Она не отстранилась. Её дыхание участилось, поцелуи становились всё глубже, жаднее. Он слышал, как сбивается её дыхание, чувствовал, как её тело поддаётся его прикосновениям, как напрягаются мышцы под его пальцами.

Его рука медленно скользнула выше по бедру, но в этот момент Яна внезапно замерла и с усилием отстранилась. Она чувствовала, что легко могла бы поддаться, но знала, что ещё слишком рано. — Миша… — голос у неё был немного охрипшим, дыхание — сбивчивым. Он остановился, тяжело дыша, глядя ей в глаза. — Я слишком обнаглел, да? — тихо выдохнул он. — Есть немного, — улыбнулась она, погладила его по лицу и легко коснулась губ.

Михаил кивнул, пытаясь справиться с тем бешеным желанием, которое она в нём разбудила. — Ох, что же мне с тобой делать… — прошептал он, всё ещё стараясь успокоиться. Яна рассмеялась. — Не торопиться. Нам нужно узнать друг друга. — Значит, ты хочешь мучить меня подольше? — Кто знает? — её улыбка стала лукавой.

Он покачал головой, но тоже улыбнулся. — Ладно, иди. А то бабушка с дедушкой подумают, что я тебя похитил. Она кивнула, снова погладила его губы и, уже заходя в подъезд, тихо сказала: — Спокойной ночи, Миш.

Глава 10.

Яна медленно поднималась по лестнице — ей нужно было прийти в себя. Сердце стучало, губы горели от поцелуев. Её испугала сила этой страсти. Нужно было решать: дать Мише шанс или закончить, пока всё не зашло слишком далеко. Яна знала, Михаил искренен, но понимала, что в чём-то бабушка права: он не вписывался в тот мир, в котором она видела Яну. Безопаснее было бы всё закончить, ещё не начав, — но, кажется, Яна этого не хотела.

В читальном зале было шумно. К счастью, первой пары не было — преподаватель опаздывал, а Яна радовалась неожиданной передышке. Она снова коснулась губ: казалось, они до сих пор горят после вчерашних поцелуев.

— С тобой что-то не так, — послышался голос Даши. — Вот твой кофе. Она поставила бумажный стаканчик на стол. — Без молока? — жалобно протянула Яна. — Гадость какая. — Бери, что дают. Главное — бесплатно, — весело подмигнула подруга. — Так что с тобой, колись. — Вчера я была на свидании, — созналась Яна. — Ты?— Даша уставилась на неё и громко повторила: На свидании? — Тише ты! Ты ещё по радио объяви, — Яна дёрнула её за руку. — А что, идея. Такое событие нужно осветить в прессе. Твоё последнее свидание было... Когда? Да никогда. Ну разве что с Илюшкой. Хотя, можно ли это назвать свиданием? Кто он? — Человек. Мужчина, — усмехнулась Яна. — Ну, ясно, что не медведь, — фыркнула Даша. — Подожди... Это он? Тот, что тебя из леса вывез? Сева мне что-то рассказывал — вроде как он к тебе клеится. Но я тогда всё пропустила. Так это он? — Он. Миша, — кивнула Яна. — И? — Даша сложила руки на груди. — Рассказывай, я жду. — Да что рассказывать... Были в ресторане, потом в клубе. Он познакомил меня со своими друзьями и отвёз домой. — Дальше?! — Даша с нетерпением застучала пальцами по столу. — Потом он меня поцеловал... и я его тоже, — призналась Яна, смущённо опустив глаза. — Даш, мне кажется, я влюбилась. Он такой... Даша посмотрела на неё внимательно. — Давно пора тебе влюбиться. Хватит жить прошлым. Но расскажи, кто он? Какой он? — Красивый. Взрослый. С ним так легко... Кажется, он может решить всё на свете. С ним я могу быть слабой. А я уже и забыла, как это — позволить себе быть слабой. — Почему-то мне кажется, что у всего этого есть «но», — тихо сказала подруга. — К сожалению, — вздохнула Яна, — оно всегда есть. У нас с ним так мало общего: разница в возрасте, разные жизни... Тая. Бабушке он не нравится. Столько всего. — Яна, тебе нужно перестать бояться и всё взвешивать. Кто знает — может, это и есть твой человек. — Даша обняла подругу за плечи. — Рискни. Возможно, это будет лучшее решение в твоей жизни.

Артем, не неси чушь, я серьёзно, — Михаил налил себе кофе и сел за стол. Ночью он почти не спал, снова и снова вспоминая поцелуй с Яной, и сейчас был готов убить за чашку крепкого кофе.

— То есть ты серьёзно спрашиваешь меня, куда сводить ребёнка? Ты? Мне кажется, моего друга подменили пришельцы. Кто ты, загадочное существо? — загоготал Артём.

— Да пошёл ты, — Миша начал злиться. — Хочу повести Яну с дочкой в парк, или в цирк, или... ну, не знаю. Ты же отец — подскажи, куда водят детей?

— Ладно, не рыдай, — смилостивился Артём. — Своди их в парк «Сказка», отличное место.

Яна не могла сдержать улыбки, наблюдая, как Таечка и Миша, сидя на карусели, проносились мимо неё, смеясь и размахивая руками. Девочка визжала от восторга, Миша что-то выкрикивал, изображая лётчика-асса. Он не знал усталости — был готов кататься часами, кормить лам, глазеть на сурков и снова нестись к каруселям.

Парк «Сказка» был словно из старого советского фильма: деревянные скамейки, разноцветные киоски с сахарной ватой, леденцы на палочках, музыка, сладкий запах веселья.

— Мама, я хочу ещё! — Тая слезла с карусели и потянула Мишу обратно. — Ещё круг!

— Ещё? — Миша картинно приложил ладонь ко лбу. — Да у меня уже голова кругом, капитан Тая!

Яна рассмеялась. Впервые за долгое время она почувствовала лёгкость. Всё казалось удивительно правильным: их трое, парк и весна.

К вечеру небо потемнело, и над парком зажглись гирлянды. Они устало сидели на скамейке, праздник постепенно растворялся в вечернем воздухе.

— Пора, — наконец сказала Яна, посмотрев на часы. — Бабушка ждёт нас к ужину.

— Ма-а-а... — девочка жалобно прижалась к ней. — Я хочу кушать тут. Купим пиццу? Ну пожалуйста.

— Мамочка, — добавил Миша с невинным видом. — И правда. Пицца бы не помешала. Я ужасно голоден. Разрешишь покормить водителя?

— Вы сговорились, — вздохнула Яна, но улыбнулась.

Пиццу ели в кафе у парка. Тая совсем расшалилась и никак не хотела уходить. Но стоило им сесть в машину, как она сразу задремала. Яна смотрела в окно, уносясь мыслями куда-то вдаль. Миша украдкой наблюдал за ней: лицо расслабленное, глаза полуприкрыты. Казалось, она тоже не спешит возвращаться в реальность.

Он откашлялся, решаясь:

— Яна... Ты не подумай ничего такого... но, может, вы с Таей переночуете у меня? Это ближе, и просто будет удобно.

Яна молчала. Потом медленно кивнула:

— Только не строй иллюзий. Я сплю с дочкой. Без обсуждений.

— Обещаю быть паинькой, — серьёзно сказал он и, улыбнувшись, добавил: — Хотя соблазн велик.

Квартира Воронцова находилась в одном из элитных домов — с охраной, подземным паркингом и системой пропусков. Зеркальные лифты и безупречно чистые коридоры — Яна с любопытством осмотрелась. Миша открыл дверь:

— Добро пожаловать в мою скромную обитель.

— Ничего себе, скромная, — присвистнула Яна. — Да это же настоящие хоромы.

— Да ладно, не преувеличивай. Хотя... жильём я доволен, врать не буду.

— Откуда такая классная квартира?

— Дед подарил. Ты не представляешь, какой скандал закатила мама. Она хотела отдать её своему золотому Санечке, — Миша помрачнел. — Но дед сказал своё веское слово, и я перестал скитаться по съёмным углам.

— Ну что, пойдём на экскурсию? — Михаил подхватил Таю на руки.

Девочка доверчиво прижалась к нему и сказала:

— Да, на экскурсию.

Тая уснула быстро. Яна ещё раз осмотрела гостевую: удобная кровать, встроенный шкаф, письменный стол. Мебель добротная, отделка — качественная. Точно работал дизайнер, — подумала она. Девушка вышла из комнаты и заглянула в просторную спальню. Большая кровать пустовала. Наверное, он в гостиной.

Гостиная тоже была просторной и объединялась с кухней, напичканной современной техникой. Телевизор на стене беззвучно мерцал — шёл какой-то боевик. На журнальном столике — бутылка виски и стакан. Миша в футболке и домашних штанах спал на диване. Балконная дверь была приоткрыта, оттуда тянуло ночной прохладой. Воронцов слегка поёжился во сне, но не проснулся. Яна закрыла дверь, укрыла его пледом, погладила по щеке и поцеловала.

Нетерпеливо постукивая пальцами по столу, Михаил взглянул на часы. Кристина опаздывала — впрочем, как всегда. Он уже сто лет не общался с Крис: водоворот светской жизни не давал ей вынырнуть на поверхность.

Наконец она стремительно влетела в ресторан, заметила его и поспешила к столику.

— Ты уже сделал заказ?

— Жду тебя. Я же не знаю, на какой диете ты сегодня.

— Ну и отлично, сейчас я всё организую. Кстати, Лена тоже скоро подойдёт, — она задорно подмигнула. — Ты же помнишь Лену?

— Кристина, зачем ты её позвала? Мне не нужна головная боль.

— Да ну, всё будет отлично. Она тебя не съест.

— Ну что, рассказывай, — сказала Кристина. — Говорят, ты стал почтенным отцом семейства?

— Пока нет, но я бы хотел.

— Миш, ты меня удивляешь. Ты уверен? Артём что-то упоминал, но я не поверила.

— Знаешь, Крис, кажется, я влюбился. В неё и в её дочку. Это странное чувство... — задумчиво протянул он, — но приятное. Вчера они ночевали у меня.

Кристина засмеялась:

— Ну наконец-то! Значит, тебе удалось затащить её в постель? А то ещё немного — и я бы решила, что тебя пора вычёркивать из списка крутых парней.

— Можешь вычёркивать, — покачал головой Миша. — Ничего не было. Но я не хочу её торопить. Ей нужно время, и я подожду столько, сколько потребуется.

Кристина удивлённо подняла брови, но не успела ничего сказать — к столику подходила Лена в узких джинсах и модной блузе с откровенным декольте. Сумочка и шарфик от Hermès завершали образ.

— Всем привет, — она села рядом с Мишей, уверенно положила руку ему на колено. — Пропал совсем. Не соскучился?

Она поцеловала его в губы и удовлетворённо откинулась на спинку стула.

Михаил мягко отстранился, не ответив на поцелуй:

— А ты цветёшь. Как там твой Винченцо?

— Отлично. Вчера я предложила ему развестись, — Лена многозначительно подмигнула. — Имей в виду, может быть, скоро я стану свободной женщиной.

— Замужней ты безопаснее — сухо сказал Михаил и решительно поднялся. — Что ж, милые дамы, я должен вас оставить. Дел невпроворот. Развлекайтесь.

Миша вышел из ресторана. «Надеюсь, Лена не станет проблемой», — подумал он. До появления Яны он часто проводил время с Леной: она была красива, раскованна, знала, чего хотела, не любила мужа и была немного влюблена в него — Михаила. Трудно было поверить, что Лена действительно готова развестись и отказаться от своей шикарной жизни, но в жизни бывает всякое.

Мысли снова вернулись к утру предыдущего дня. Он проснулся оттого, что кто-то тянул его за руку и приговаривал:

— Миша, а где твоя еда? Я хочу есть, а еды нет!

Воронцов приоткрыл глаза и увидел Таечку, сидевшую на полу рядом с диваном. На кухне Яна удивлённо смотрела на полупустую бутылку водки — видимо, она добралась до его бара.

— Это ты ешь на завтрак? — показала она на бутылку. — У тебя тут целый ликёро-водочный завод.

— Запасы на случай ядерной зимы, — Миша потянулся, потёр лицо ладонями и сказал: — Сейчас организую нам отличный завтрак. Как насчёт блинчиков? Тут рядом есть неплохая блинная.

Потом они завтракали на залитой солнцем кухне, и он смотрел, как Яна накрывает на стол, варит кофе в турке, кормит малышку, ест сама, слизывая с губ каплю мёда. После завтрака они вместе убрали на кухне, и он отвёз Яну с Таей домой. Наверное, подумал он, это утро было самым счастливым в его жизни: нежность затопила всё его существо.

Глава 11.

Было жарко. Воронцов вышел из машины, надеясь, что на улице будет хоть немного прохладнее.

— Чёртов кондиционер! И именно сегодня ему нужно было сломаться, — недовольно подумал он. Стоя у машины, он наблюдал за Яной. Девушка стояла у входа в институт вместе с группой студентов и оживлённо беседовала с коренастым парнем. Тот слегка приобнял её, и Миша поморщился с неудовольствием.

«А ты, оказывается, настоящий Отелло, Воронцов», — саркастически отметил он про себя. Яна обернулась, увидела Михаила, махнула ему рукой, сказала что-то своему собеседнику, попрощалась с остальными и направилась к машине.

— У меня тут как в парилке — кондиционер сломался.

— Откроем окна, — сказала Яна и счастливо рассмеялась. — Всё, сессия закончилась! Сегодня сдала последний экзамен.

Михаил рассмеялся вместе с ней:

— Ну что ж, это надо отметить. Поехали есть мороженое!

— Да, мороженое! — радостно захлопала в ладоши Яна.

— Да ты просто вылитая Таюша, — смеясь, поцеловал он девушку, — такая же малышка.

Они сели в машину. Яна включила радио, откинулась на сиденье и посмотрела на Мишу. «Как же хорошо», — пронеслось у неё в голове.

Кафе на набережной было переполнено — с трудом удалось найти место в углу, под большим красным зонтом. Миша с нежностью наблюдал, как Яна с удовольствием ест карамельное мороженое. Сам он, как всегда, заказал эспрессо.

— Воронцов, ты не любишь мороженое? — девушка удивлённо округлила глаза. — Попробуй моё.

Она протянула ложечку к его губам. Он, не отводя взгляда, слизнул с неё каплю мороженого и сказал:

— Это — люблю.

Яна слегка покраснела, но взгляда не отвела. Правда, мороженое больше не предлагала.

Уже в машине Яна сказала:

— Послезавтра у нас на факультете вечеринка в честь окончания сессии. В актовом зале, прямо в институте. Будут и преподы, и студенты, и все желающие. Придёшь? — с надеждой спросила она.

— Приду, — ответил он. — Обязательно.

Михаил раздражённо косился на часы — вечеринка уже давно началась, а он всё ещё не добрался до города. Утром ему пришлось ехать на объект, где всё пошло наперекосяк: не подвезли материалы, заболел прораб, а экскаваторщик ушёл в запой. А теперь ещё и авария — всё стоит. Час назад он звонил Яне и пообещал, что приедет позже.

— Чёрт, ну что за невезуха, — отчаянно ударил он по рулю.

На въезде в город он остановился на заправке и попытался привести себя в порядок: умылся, слегка смочил волосы, смахнул строительную пыль с джинсов и кроссовок.

— Ну, что есть — то есть, — обречённо пробормотал он.

Войдя в актовый зал, Миша начал протискиваться сквозь веселящуюся толпу в надежде отыскать Яну.

— Послушай, — обратился он к светловолосой девушке, — ты не знаешь, где найти Яну Лазареву?

— Янку? — девушка на мгновение задумалась. — Кажется, я видела её с Илюшкой Быковым. Поищи в аудиториях.

Михаил с растущим отчаянием двинулся обратно, заглядывая в пустые аудитории по пути. Никого. И здесь никого. Что за чёрт!

Он снова набрал Яну, но её телефон был отключён. Михаил замер посреди пустого коридора, пытаясь справиться с нахлынувшими злобой и ревностью.

Тяжело выдохнув, он пошёл обратно и, вернувшись в зал, сразу увидел Яну — она стояла с Севой и высокой черноволосой девушкой, державшей скрипичный футляр.

— Миша! — Яна увидела его и, улыбаясь, подбежала. — У меня сел телефон, зарядки нет. Я боялась, что ты меня не найдёшь.

Воронцова охватило жгучее облегчение — он крепко обнял её и поцеловал в макушку, вдыхая знакомый запах.

— Я тут уже обыскался, даже заглядывал в аудитории.

— Да ну, что мне там делать! Пойдём, — она потянула его к столам с угощением. — Ты, наверное, голоден? Давай найдём тебе что-нибудь съедобное.

Высокая брюнетка со скрипкой оказалась девушкой Севы. Миша, стоя немного поодаль, слушал, как ребята обсуждали прошедшие экзамены и будущие планы. К ним подходили и отходили другие студенты. Какая-то девушка увлекла Яну на танцпол, остальные встали в круг и что-то кричали. Было шумно и весело.

К Михаилу подошёл тот самый крепыш, с которым Яна говорила пару дней назад. Он протянул руку:

— Я Илья. А вы, значит, тот самый Янкин ухажёр?

Парень с лёгкой насмешкой окинул Михаила взглядом.

— Михаил Воронцов, — представился Миша, — тот самый ухажёр.

— Ну что ж, повезло вам, — сказал Илья, цепко глядя на него. — Мне вот не повезло.

Он немного постоял, а потом направился к кругу, где танцевала Яна с подругой.

— Извини, что мы тебя так нагрузили, — сказала девушка. Миша развёз по домам человек десять, а теперь вёз уже саму Яну.

— Да ладно, — усмехнулся он. — Такси Михаил Воронцов к вашим услугам. Но мы работаем не бесплатно — исключительно за поцелуи.

— И сколько поцелуев я тебе должна? — лукаво спросила Яна.

Он посмотрел на её губы:

— Не сосчитать.

— Мамочка, а у Миши очень старенький дедушка? — с интересом спросила Тая.

Яна достала из шкафа небольшую дорожную сумку и задумалась. Нет, много брать не будем — только самое необходимое на пару дней, — решила она.

— А там будет собачка? Или живой зайчик? — с восторгом захлопала в ладоши Тая. — Ты разрешишь мне погладить живого зайчика?

Девочка нетерпеливо тянула Яну за руку.

— Малышка, погоди, дай мне собраться, — умоляюще сказала Яна. — Уже завтра ты всё узнаешь.

После долгих уговоров Яна всё же согласилась познакомиться с Сергеем Звягинцевым. Миша давно звал её за город к деду, но Яне казалось, что ещё слишком рано.

Вчера вечером, когда все пили чай за большим столом в гостиной, этот вопрос снова всплыл.

— Яна, давай съездим к моему деду. Там отличный участок, яблоневый сад, за домом озеро и пляж. Тая сможет подышать свежим воздухом.

Анна Павловна недовольно сдвинула очки на лоб.

— Вы действительно считаете это хорошей идеей, Михаил?

— Самой что ни на есть, — совершенно серьёзно ответил Воронцов.

Между ним и Анной Павловной установилась холодная полувражда. Она считала его варваром, едва ли обтёсанным цивилизацией; он же любил её дразнить, притворяясь ещё более грубым и невоспитанным, чем был на самом деле. Он знал, что музыка и театр для него — тёмный лес, но в архитектуре разбирался всерьёз.

С Павлом Григорьевичем у Миши завязывалась деловая дружба, а Женька был просто в восторге с тех пор, как они пошептались на кухне и Женя вышел оттуда красный как рак, но явно довольный. Теперь он часто спрашивал, не хочет ли Яна выйти замуж за Воронцова.

— Янка, выходи за него! Он просто реальный чел, лучше ты не найдёшь!

Яна только отмахивалась:

— Ну уж нет. Только не замуж.

Ей казалось, что их отношения развиваются слишком стремительно, словно она несётся в поезде без тормозов. Воронцов завоёвывал её с напором бульдозера, и она уже не хотела сопротивляться.

Утро выдалось дождливым. Свинцовые облака закрывали небо, дворники едва справлялись с потоками воды. Миша глянул в зеркало — его девочки мирно спали, и сердце его затопила нежность.

— Когда это ты стал таким сентиментальным, Воронцов? — усмехнулся он про себя.

Ещё вчера он не был уверен, что поездка состоится.

— Я считаю эту затею неправильной, — резко сказала Анна Павловна и посмотрела на мужа.

Павел Григорьевич слегка стушевался, но, взглянув на Яну, ответил:

— Я думаю, это решать Яночке. Нам не стоит вмешиваться.

Воронцов едва сдерживал злость: ещё бы голосование устроили!

А сегодня, глядя, как Яна и Тая дремлют на заднем сиденье, он впервые за долгое время ощущал себя по-настоящему счастливым.

Миша снова вспомнил вчерашнюю сцену. Когда страсти немного улеглись, Яна проводила его до машины.

— Извини их, они не со зла. Просто сильно за меня переживают.

— Думаю, я их понимаю. Но я не привык к такой опеке. Тебя это не утомляет? У тебя уже дочь, а ты отпрашиваешься у бабушки.

Яна повернулась к нему, тихо положила руку ему на грудь и поцеловала в щёку:

— Постарайся не злиться. Я не могу иначе — меня так воспитали. Если мы семья, мы должны обсуждать и принимать решения вместе.

—Хорошо, постараюсь понять. Хотя мне это сложно. Я не привык ни перед кем отчитываться, — он обнял Яну и поцеловал.

Поцелуй становился всё более страстным, он почти перестал себя контролировать.

Яна тихо отстранилась:

— Не здесь. Потерпи ещё немного, — прерывистым шёпотом прошептала она.

Миша, тяжело дыша, провёл ладонью по лицу:

— Ладно. Я поехал. Завтра в восемь жду вас под домом. Не заставляйте меня волноваться.

Вечер был тёплый и тихий, пахло жимолостью, стрекот сверчков приглушал шелест листвы, вдали были слышны отголоски музыки. Миша лениво сидел на веранде, уже потянулся за сигаретой, но передумал. Плеснул в стакан виски и выпил, вспоминая сегодняшний день.

Яна сразу нашла общий язык с дедом, а уж тот в лепёшку разбился, чтобы произвести впечатление на его девочек. — Дед, ты поосторожнее, не влюбись, — усмехнулся Миша. — А я уже влюбился, разве можно устоять перед такими красавицами, — подмигнул старик.

К обеду дождь перестал, выглянуло солнце, озарило беседку под яблонями, кроличьи клетки в углу двора и маленькое озеро за домом. День засверкал, как будто и не было утренней непогоды. Обед решили устроить на улице: Яна накрывала на стол, дед возился с шашлыком, Тая кормила кроликов капустными листьями. После обеда малышка закапризничала, и Яна увела её в дом.

— Вот что я тебе скажу, парень, — с напором сказал Звягинцев, — я вечером уеду в город, чтоб не смущать её. Дед кивнул на дом: — Смотри не прозевай девочку, таких нечасто встретишь, — он погрозил внуку пальцем и ушёл собираться.

— Почему Сергей Васильевич уехал? — Яна вышла на веранду и, облокотившись на перила, встала напротив Михаила. — Чтобы не мешать, — Миша мягко притянул Яну к себе. Она уже приняла душ. Волосы чуть влажные, слегка вились на концах. Лёгкая майка, короткие шорты — всё выглядело просто, но он не мог отвести взгляда. — Ты меня соблазняешь? Она усмехнулась и подошла ближе: — Разве это нужно?

Михаил сжал её бёдра, уткнулся лбом в живот: — Я уже давно пропал. Молча они вошли в дом: Яна — впереди, он — следом, словно боялся, что она может исчезнуть.

Возле спальни он обнял её сзади. Несколько мгновений они стояли молча, потом повернулись друг к другу. Яна коснулась его лица и провела пальцами по губам. — У тебя губы дрожат, — прошептала она. — У меня всё дрожит. Ты сводишь меня с ума, — проговорил он. Яна положила ладони ему на грудь — сердце билось быстро. Она не спеша поцеловала его. Миша обнял её, прижал к себе. Поцелуй становился глубже. Наконец он оторвался от её губ, взял её за руку и повёл в спальню. Бережно уложив её на кровать, он тихо сказал: — Я хочу тебя как сумасшедший. Но если ты скажешь «нет», я остановлюсь. Она посмотрела ему в глаза. — Не останавливайся.

Глава 12.

Михаил проснулся в полседьмого. Осторожно выбрался из постели, стараясь не разбудить Яну. Дом еле слышно постанывал, где-то шуршал дедов кот Пират — наверное, принёс очередную мышь. Постояв пару минут в коридоре, он тихо, аккуратно, стараясь не скрипнуть дверью, вышел во двор. Было прохладно, похоже, ночью шёл дождь. Миша прикурил сигарету и затянулся. Прошлая ночь выбила его из колеи. Яна была нежной, податливой, страстной, дарила себя без оглядки. Казалось, ничто не могло удивить его, но Яна была как шкатулка с секретом — сколько ни открывай, дна не увидишь.

— А что, если я облажаюсь и не удержу её? — мелькнула тревожная мысль. Михаил покачал головой, словно стряхивая наваждение. — Нет, после этой ночи он не может её потерять.

Скрипнула дверь, и на крыльцо выскочила сияющая Тая. — А я уже проснулась, видишь? — защебетала девочка. — А почему мама спит в твоей комнате? Вы теперь женитесь? — Пока не женимся, — со смехом ответил Воронцов. — Но это отличная идея! Думаешь, мама согласится? Малышка задумалась: — Я её уговорю, чтобы мы надели принцессные платья. Миша ловко подхватил Таечку на руки, легонько подбросил вверх и понёс в дом: — Давай-ка мы разбудим маму и расскажем ей о нашем замечательном плане.

После прохладного утра потеплело, мягкий ветерок шевелил ветки яблони. Тая всё утро играла с кроликами, а Яна с Мишей лениво сидели на веранде. Он притянул её к себе и уткнулся в макушку.

— Знаешь, я ведь не шучу. Выходи за меня, — прошептал он.

Яна удивлённо посмотрела на него. — Миш… ты понимаешь, как это звучит? — Она не смеялась, не злилась — просто смотрела внимательно, будто пыталась прочитать его мысли.

— Нам нужно узнать друг друга лучше.

— А разве мы не узнали? — Он поцеловал её в шею и с усмешкой добавил: — Хотя я, если честно, не против узнать тебя ещё ближе.

Яна мягко отстранилась и, полушутливо сдвинув брови, сказала: — Ну-ка, убери руки. А то соседи увидят.

— Какие соседи? Мы тут одни. Знаешь что? У меня есть план: мы приедем сюда вдвоём и будем купаться голыми в озере. Кстати, об озере — давай я вас покатаю в лодке.

Михаил поднялся и позвал Таю: — Пойдём, красавица, я покажу вам с мамой озеро, да и на лодочке прокатимся.

Вечером из города вернулся Сергей Васильевич.

— Что, уже едете? — громогласно осведомился он.

— Да, Сергей Васильевич, нам пора, — Яна благодарно взглянула на старика. — Спасибо вам за гостеприимство, у вас чудесный дом. А озеро — какое красивое.

— Приезжайте ещё. Даже без Мишки — буду рад, — он обнял девушку, а потом добавил:

— Дай-ка мне минутку, я украду у тебя своего внука.

— Конечно.

Звягинцев отозвал Михаила в сторону: — Ну что, сладилось дело? — заговорщически подмигнул он.

— Это что-то новое. С каких это пор ты следишь за моей личной жизнью? — удивлённо покачал головой Миша.

— С тех самых, как она у тебя появилась. Вот это настоящая личная жизнь, а не те твои… — Звягинцев махнул рукой. — Если ты напортачишь, я тебя выпорю, так и знай.

— Не каркай, дед. Мне самому страшно. Может, мне на ней жениться, а?

— Ну ты даёшь. Недавно ты не знал, как зовут твоих девиц, а сейчас — жениться. Но, будь я помоложе, я бы её не упустил. Это да.

Уставшие и разомлевшие от солнца, они вернулись в город, когда уже стемнело. Уложив Таю спать, Яна проводила Воронцова к машине. Он обнял её — и казалось, не хотел отпускать.

— Завтра я за тобой заеду, и мы поедем ко мне, — твёрдо сказал он.

Она посмотрела на него и только кивнула. Они оба знали: после вчерашней ночи всё стало подругому.

Яна до сих пор чувствовала его прикосновения, его тепло и страсть, и сейчас, стоя рядом, ощущая его близость, впервые за долгое время ничего не хотела менять.

Стараясь не шуметь, Яна открыла дверь и тихо проскользнула на кухню, положила в чашку чайный пакетик, включила чайник. Слегка вздрогнула, услышав бабушкин голос: — Раз уж ты не спишь, давай поговорим. Яна села и спокойно сказала: — Поговорим, бабуля.

— Я считаю, ты поступаешь опрометчиво, впуская в свою жизнь такого человека, как Михаил. И ладно бы только в свою — ты рискуешь жизнью дочери, — голос Анны Петровны дрогнул.

— Ты преувеличиваешь, бабуль. Я ничем не рискую. Миша — прекрасный человек, но ты не даёшь ему шанса.

— Бывают такие люди, которым просто нельзя давать шанс.

— Почему ты считаешь его именно таким человеком? — удивлённо спросила Яна.

— Я знаю людей, малышка. Михаил, может, и не плохой, но в нём есть что-то... разрушающее. Такие мужчины часто делают несчастными и себя, и тех, кто рядом. А ты не заслуживаешь нового разочарования.

Яна обняла бабушку, прижалась к ней и прошептала: — Не бойся, всё будет хорошо. Что бы ни случилось со мной или с ним — я знаю: главное в моей жизни — это семья. Но я решила быть с ним. Не мешай мне и не беспокойся. Я всё обдумала и правда верю, что поступаю правильно.

В дверь настойчиво звонили. — Кого несёт в такую рань? — раздражённо подумал Воронцов. Он торопился, и непрошенный гость был совсем некстати.

— Мама? — удивился Михаил. — Что ты здесь делаешь?

Елена Сергеевна Звягинцева решительно вошла, слегка оттолкнув сына в сторону. Это была высокая, ухоженная женщина лет за пятьдесят, в дорогом костюме и удобных кожаных туфлях. В аккуратно уложенных волосах поблёскивала седина. Две пары голубых глаз встретились с одинаково упрямым выражением, словно состязаясь.

— Михаил, что это значит? Ты знакомишь деда с одной из твоих девиц, а меня даже не ставишь в известность! — Мама, может, тебе водички? — Михаил покачал головой. — С каких пор тебя интересуют мои подруги? — Ты проводишь с ней выходные, везешь к деду... Это же не просто подруга. Или опять одна из твоих пустышек? — Мама, следи за словами, — зло сказал Михаил. — Если у тебя всё, то позволь, мне пора выходить.

— Ну уж нет, Михаил, ты меня выслушаешь, — Елена Сергеевна постучала кулаком по столу.

— Твой дед сошёл с ума, если он думает, что я позволю оставить Сашу без наследства только потому, что ты нашёл себе непонятно кого!

— Я сто раз предлагал отказаться от наследства! — Михаил зло бросил. — Плевать мне на это! Забирай что хочешь. Убеди деда — и я подпишу любую бумагу. Всё, семейная идиллия окончена. Я могу идти, дорогая матушка?

Михаил открыл дверь и вышел, ожидая, когда за ним последует Елена Сергеевна.

— Знаешь, мама, хотел бы я понять, что он тебе сделал, раз ты так ненавидишь меня.

Елена Сергеевна отвела взгляд и молча зашла в лифт.

Яна быстрым шагом вышла из школы и оглянулась. Миша раздражённо говорил по телефону, но, увидев её, резко попрощался. — Наконец-то. Я уже полчаса тут жду, — сказал он с какой-то горечью. — Что-то случилось? — Яна озабоченно посмотрела на любимого. — Да так… разное. На работе творится что-то непонятное. Да ещё и… — он не договорил, махнул рукой. — Но ничего. Разберусь. Поехали скорее.

Машина мчала по ночному городу. Воронцов нетерпеливо жал на газ, разгоняясь всё быстрее. — Что-то всё же случилось. Расскажи, — Яна вновь посмотрела на него. Он взял её руку и поцеловал: — Неважно. Сейчас всё пройдёт. Главное — скорее доехать домой.

Держась за руки, они поднимались в лифте. Нетерпение витало в воздухе. Войдя в квартиру, Миша выдохнул: — Ну наконец-то. — Он прижал девушку к себе. — Я целый день мечтал об этом моменте. Яна нежно погладила его по лицу и прошептала: — Я тоже очень скучала. Поцелуй меня.

Миша легко коснулся её губ, покрыл поцелуями лицо и шею, снова поцеловал в губы — теряя голову сам и заставляя её забыть обо всём.

— Расскажи, что случилось, — Яна, укрытая лёгкой простынёй, посмотрела на лежащего рядом Воронцова. — Что-то на работе? Михаил лёг на спину и проговорил: — Утром меня навестила мать. Наши с ней встречи всегда портят мне настроение. — Почему ты с ней не ладишь? — спросила Яна, прижавшись к нему. — Вообще-то, это она не ладит со мной, — криво усмехнулся Михаил. — Ладно, забудь. Не хочу об этом говорить. — А ты не хочешь познакомить меня с родителями и братом? — продолжала Яна. — Честно говоря, нет. Отчим меня не выносит, мать — еле терпит. Главное, дед тебя знает, а остальное — неважно. Сейчас не будем о них. Лучше займёмся делом. Он снова поцеловал любимую.

— Миша, проснись, — Яна нежно поцеловала Воронцова. Михаил с трудом открыл глаза. — Что случилось? Почему? — Мне надо домой. Может, вызвать такси? — Сколько времени? Давай ещё поспим, а утром я тебя отвезу, — сонно пробормотал он. — Нельзя. Таюша испугается, если меня не будет. — Дай мне пять минут… Я приду в себя.

Он поднялся и натянул джинсы. — Где моя футболка? Ты её не видела? — Миша, давай я поеду на такси. Зачем тебе меня везти? — Ну уж нет. Не хочу, чтобы ты ехала на такси в такое время.

В машине Яна задремала. Воронцов остановился у подъезда и долго смотрел на спящую девушку, не решаясь разбудить. Её волосы разметались по плечам, ноги — едва прикрытые шортами — вытянуты, одну руку она положила под голову, другая лежала на коленях. Он мог бы смотреть на неё вечно.

Внутри росло тревожное ощущение: это всего лишь сон. Слишком хороший, чтобы быть правдой. Пересилив себя, он дотронулся до её щеки и тихо сказал: — Просыпайся, красавица. Приехали.

Глава 13.

Мобильный настойчиво вибрировал. Яна попыталась достать его из сумки, но мешала Таечка, удобно устроившаяся у неё на руках. — Солнышко, слезь с ручек, мне надо найти телефон. — Яна осторожно опустила дочку на землю. — Я устала... — недовольно пробурчала малышка. — Сейчас, сейчас... — Яна порылась в сумке, но, как всегда, телефон провалился под подкладку. — Посиди пока здесь, — попросила она, указывая на скамейку. — Я быстро. На дисплее высветился незнакомый номер. — Кто бы это?.. — пробормотала Яна, нахмурившись. — Яна, привет, это Кристина. Помнишь меня? — раздался в трубке энергичный голос. — Конечно, — Яна сразу узнала подругу Михаила. — Завтра у меня день рождения. Хочу пригласить тебя лично. Буду рада видеть вас с Мишей. — Спасибо за приглашение... — Яна замялась. — Но там ведь будут твои друзья, а я… На заднем фоне послышался шум, Кристина кому-то отдавала указания. — Глупости. Ты же Мишина подруга, так что я тебя жду. Не увиливай. Связь оборвалась. Яна осталась стоять, держа телефон в руке. Она всё ещё смотрела на экран — будто не до конца веря в произошедшее.

— Вот это да, — Яна с восхищением разглядывала великолепный дом, возле которого остановился Михаил. — Это дом Кристины? — Точнее, Андрея, — усмехнулся Воронцов. — Кристина в жизни ещё ничего не заработала, кроме неприятностей. Но с Андреем ей повезло. — Разве она не любит мужа? — удивлённо спросила Яна. — Они показались мне отличной парой. — Ну почему же, любит... Но его деньги — чуть больше, — с усмешкой сказал Михаил. — Не бери в голову. Пойдём лучше, поздравим хозяйку праздника.

Держась за руки, они вошли в открытые ворота. Во дворе было не меньше полусотни гостей. Между ними бесшумно сновали официанты с подносами, раздавался приятный джаз, в глубине участка голубел бассейн, на возвышении работал диджей.

Михаил увидел Кристину и начал уверенно продвигаться к ней, пожимая руки знакомым мужчинам и целуя женщин. Яну он представлял всем как свою девушку.

— С днём рождения, — Яна протянула Кристине аккуратно завернутую коробочку. — Миша сказал, ты собираешь необычные чашки. Такой, скорее всего, у тебя ещё нет. — Чудесно, спасибо, ребята! — Кристина взмахнула рукой. — Развлекайтесь. Но мне нужно на минутку украсть твоего любимого. — Андрюша! — Кристина подозвала мужа. — Покажи Яночке всё тут, а мне надо перекинуться парой слов с Мишкой.

— Я звонила тебе вчера сто раз! Почему не перезвонил? — в досаде бросила она. — Занят был. Что за паника? — Михаил расслабленно улыбнулся, закуривая. — Я понял, ты позвала Лену. И что? — А то, что она на полном серьёзе разводится с Винченцо и сейчас в активном поиске. Михаил хмыкнул: — Ты серьёзно? Да даже моей годовой зарплаты не хватит на её недельный шопинг в Милане. Это тебе стоит беспокоиться — держи Андрюшу покрепче. — Как знаешь. Моё дело — предупредить. — Кристина задумчиво взглянула на оживлённо беседующих Яну и Андрея. — Смотри-ка, никогда не думала, что у них найдётся что-то общее. — Ну... музыка точно. Твой Андрей же фанат классики, а Яна — меломанка. Там вся семья такая: музыка, искусство, театр... Иногда я чувствую себя варваром, — с грустью признался Воронцов. — Да уж... Попал ты, друг мой, — протянула Кристина и направилась обратно к гостям.

Музыка становилась всё громче, танцы — откровеннее. У бассейна громко кричала женщина, послышались пьяные голоса. Яна тревожно обвела взглядом двор — Михаила нигде не было. Она не видела его уже как минимум полчаса и стояла одна, боясь уйти.

Яна в который раз набрала его номер. — Телефон вне зоны доступа, — сообщил бездушный голос.

Усталость и обида накатывали с новой силой. «Зачем он так много пил?» — раздражённо подумала Яна. Впервые она видела Михаила таким: он пил почти не переставая. Или… не только пил?

Оглядевшись в поисках места поспокойнее, она вошла в дом и села на роскошный диван в гостиной. На стене висела картина — по словам Андрея, настоящий Шишкин. Андрей оказался интересным собеседником: увлекался классикой, собирал старинные ноты. Они разговорились, и не заметили, как к ним подошёл Михаил. Он смотрел на них тяжёлым, странным взглядом. У Яны по спине пробежал холодок.

— Что, не нашла Мишку? — Яна вздрогнула от неожиданности. Рядом стояла Света, с бокалом в руке, покачиваясь на высоких каблуках. На ней было обтягивающее короткое платье, не слишком ей идущее. «Почему она всегда носит платья, которые ей не к лицу и не ко времени?» — машинально подумала Яна. — Нет, — коротко ответила она. — Не нашла. — Пойдём, покажу, — Света кивнула и направилась к выходу.

На крыльце они увидели Воронцова с эффектной брюнеткой — Яна сразу узнала ту самую Лену из машины. Женщина обняла Михаила, потом поцеловала. Он ответил, но тут же отстранился и что-то сказал. Лена покачала головой и снова поцеловала его.

Яна застыла, не в силах отвести взгляд. Сердце забилось так сильно, что она едва дышала. — Такой он и есть, Мишка. Кобель, — съехидничала Света.

Яна резко развернулась и побежала в дом. Очнулась она уже на большой кухне, наполненной запахами еды и бликами стали.

— Ого, ты откуда тут взялась? — услышала она голос и обернулась. Из-за открытой дверцы холодильника выглянул парень. — Илюша? Что ты тут делаешь? — Яна была поражена. — Мы с Саней тут диджеи. А ты что — гостья? — присвистнул Илья. — Скоро совсем зазнаешься со своим папиком. Это его вечеринка, что ли? — Илюш, что ты несёшь? Какой ещё папик? — обиженно сказала Яна. — Да этот... На крутой тачке. С тобой не нашей вечеринке был. Притворяется простым, а на самом деле — мажор и хлыщ. — Илья, ты его не знаешь. Не хочу это слушать. — Ладно-ладно, — Илья примирительно обнял её, закружил и рассмеялся. — Классно выглядишь. Как там ваши? Бабуля Анюточка как? — Скучает по тебе. Ты совсем пропал. — Передай, что скоро загляну. И поцелуй её вот так, — Илья смачно чмокнул Яну в щёку.

— Что тут происходит?! — раздался злой голос у двери. Михаил стоял на пороге, лицо побелело от ярости. Он покачивался, как будто с трудом держался на ногах. — Трогательная встреча, не правда ли?

— Миша… — Яна подошла ближе, осторожно коснувшись его руки. Но он будто её не слышал.

Михаил ринулся к Илье. — Эй, мужик, ты чего? Мы просто говорили! — попятился Илья, но Воронцов толкнул его — тот отлетел и ударился о шкаф.

— Миша, остановись! — закричала Яна. — Ты меня пугаешь!

В кухню вбежал Артём. — Ты что, с ума сошёл?! — крикнул он, вставая между Михаилом и Ильёй. — Очнись! Тут Яна! Ты хочешь её напугать?

Что-то мелькнуло в глазах Воронцова. Он обмяк, растерянно посмотрел на Яну. — Пойдём. Тебе надо протрезветь, — твёрдо сказал Артём. Михаил глухо выдохнул и кивнул.

Яна бросила взгляд на Илью, слабо кивнула: — Никому ни слова… Пожалуйста.

В комнате стояла гнетущая тишина. Яна смотрела на Михаила, сидевшего на краю кровати. Он только что вышел из душа, волосы ещё влажные, и, казалось, понемногу приходил в себя. Робко взглянув на девушку, он прошептал:

— Ещё раз прошу прощения. Просто… на меня накатила какая-то волна.

— Накатила? — Яна едва сдерживалась. — Когда именно? Когда ты бросил меня среди незнакомых людей и начал пить? Или когда целовался со своей подружкой? Или когда чуть не набросился на Илью?

— Илью? — Михаил раздражённо посмотрел на неё. — А какого чёрта он вообще там делал, твой Илья?

— Он диджей, Миш. Его пригласила твоя подруга. Что ты себе вообразил? — Яна резко вздохнула. — Сегодня я увидела нового Михаила Воронцова. И он мне не понравился.

Михаил взъерошил волосы, замер, а потом тихо произнёс:

— Я… приревновал. Сильно. К Андрею. А потом ещё этот Илья. Я сам не понял, что на меня нашло.

— Почему? — Яна села рядом. — Я ведь не давала тебе повода. — Она заглянула ему в глаза.

— Не знаю, Ян… Вы с Андреем выглядели… ну, ты и он... такие… — Он замолчал, подбирая слова. — Иногда, когда твоя бабушка спрашивает меня о Париже, Амстердаме, Лондоне… я чувствую себя самозванцем. Если я расскажу ей, в каких именно местах я там бывал — боюсь, она просто выгонит меня из дома.

Он невесело улыбнулся.

— Миша, я тебя люблю. Понимаешь? — тихо сказала Яна. — Несмотря на то, что ты не слушаешь Баха. — Она помолчала. — У тебя не было повода ревновать. Она помолчала. — А у меня был? Он опустил глаза.

— Нет. Поверь мне. Лена — это совсем несерьёзно. — Он нерешительно обнял Яну, прижался лбом к её лбу. — Ты мне веришь?

Яна взглянула на него внимательно, вздохнула.

— Верю. Но умоляю, никогда больше не сомневайся во мне. И не устраивай таких сцен. Хорошо?

Она встала.

— И что теперь? Ты сможешь меня отвезти?

— Да, я в порядке. Поехали ко мне?

— Нет. Сейчас я хочу только домой.

Он хотел было возразить, но Яна покачала головой:

— Не сегодня.

Михаил слабо улыбнулся, подошёл ближе, обнял её.

— Но между нами… мир?

— Мир, — сказала Яна и тоже улыбнулась.

Глава 14.

Занятие уже подходило к концу. Яна показывала детям новые движения, но мысли всё время возвращались к вечеринке у Кристины. Михаил несколько раз просил прощения, был настороженно ласков, вёл себя сдержанно. Казалось, между ними всё наладилось. Но иногда Яна ловила себя на вопросе: а уверена ли она в этом?

— Янка, сейчас ты сильно удивишься! — Сева влетел в зал. Несколько учениц с удивлением обернулись.

— Потише, Сев, ты что, — Яна всплеснула руками. — Ещё детей напугаешь.

Сева понизил голос: — Говорят, Глеб вернулся.

— Как вернулся? — Яна нахмурилась. — Я ничего не знала.

— Похоже, насовсем. Лидия Ивановна вроде бы намекнула моей маме, что его подставили.

— Подставили? — Яна скептически прищурилась. — Ну что ж, вернулся — так вернулся. Захочет — объявится, — сказала она равнодушно.

— Ты лучше предупреди своего Отелло, — Сева усмехнулся. — А то, если он уже Илюху приревновал, представляешь, что будет, когда Глеба увидит.

— Да-а… — протянула Яна. — Глеб — это не Илюшка. Тут ты прав. Скажу ему как-нибудь. Пока, правда, и говорить особо не о чем.

— Да ты что! Глеб же — отец Таи…

— Ну и что? — Яна пожала плечами.

— Не знаю… — Сева пожал плечами в ответ. — Смотри сама, а то, гляди, Воронцов его экскаватором переедет и в бетон зальёт.

— Дурак ты, — рассмеялась Яна.

Телефон звонил без остановки. Михаил с трудом открыл глаза и огляделся. Он лежал полуодетый на диване в гостиной. — Зачем я так напился… — простонал он.

Сцены вчерашнего вечера всплывали, словно в тумане. День рождения Аллочки, турбаза, где работал её муж. Кажется, была баня… и симпатичная подруга Аллы. Миша потер лицо: «Надеюсь, мы только целовались», — мелькнула тревожная мысль. Потом кто-то затолкал его в такси…

Телефон снова завибрировал.

— Дед, привет… — прохрипел Михаил.

— Миш, мне Степаныч звонил. Ты что, в пробке застрял, что ли? — голос деда гремел, как колокол.

— Я дома. Перепил вчера… у Аллы был день рождения. Сейчас сам его наберу, пусть не поднимает кипиш.

— Миш, что с тобой? Говорят, ты пить начал. Что происходит? Имей в виду: если из-за этого потеряешь Яну… — голос Звягинцева становился всё жёстче.

— Причём тут Яна? — раздражённо нахмурился Михаил. — Всё, хватит болтать. Степаныч ждёт. — Он резко отключился.

После вечеринки у Кристины всё усложнилось. Порой ему казалось, что всё хорошо, но тогда он ловил на себе её задумчивый взгляд — такой, будто она прикидывала: уйти или остаться? И тогда он срывался. Начал снова пить. А пару дней назад и вовсе… позвонил Алисе. Идиот. Михаила передёрнуло. Хорошо хоть Лене не позвонил.

Он встал и поплёлся в душ. Надо прийти в себя — Степаныч ждёт.

— Михаил Антонович, что-то мне не нравится этот бетон. Застывает плохо, ну чисто кисель, а не бетон, — Иван Степанович, прораб на объекте «Северный, 13», нервно закурил.

Миша прикрыл глаза — голова всё ещё болела. — Не мельтеши, Степаныч. Что по документам? Лабораторию вызывали?

— Документы в порядке. Светлана оформляла, подпись твоя. Лабораторию вызвали, ждём. Намешали, вроде, правильно. Но ты сам проверь — что и как. Только учти: с таким бетоном я работать не стану.

— Ладно, сегодняшний простой я тебе спущу. Но завтра чтоб всё шло по плану. Где я вам другой бетон возьму? Мы и так из сметы вываливаемся, а тут ещё это. Да и сроки горят. Добавьте присадки, прогрейте площадку — выкручивайтесь. Завтра заливайте. Хоть из шланга, но заливайте.

Уже сидя в машине, Михаил достал телефон, нашёл в списке номер Яны и написал:

— Ты на работе? Думаю, нам надо поговорить.

Наступал вечер, но жара всё ещё держалась. Жаркий июль перетёк в не менее жаркий август.

Михаил ждал Яну у танцевальной школы и с удивлением смотрел на людей, которые предпочитали душный зал прогулке по набережной или кружке холодного пива.

Наконец двери распахнулись, и распаренные люди потянулись навстречу лёгкому ветерку. Яны всё не было. Миша с досадой закурил.

— Что она тянет? Не хочет разговаривать?.. — пробормотал он, но тут же одёрнул себя: — Стоп. Не накручивай. Спокойствие.

Из дверей наконец вышла Яна. Она шла к нему лёгкой походкой, на ходу собирая волосы в высокий хвост. На ней был короткий сарафан, открывавший тонкие руки и ровные плечи. Вся она была свежей — словно умытая утренней росой. Веснушки, напитавшиеся солнцем, проступали ярко.

У Михаила сжалось сердце от нахлынувшего счастья. Досада, злость, тревога — всё смыло, словно горной водой.

— Привет, — просто сказала она. — Извини, что задержалась. Хотела привести себя в порядок после тренировки.

Он не ответил. Только притянул её к себе и поцеловал.

— Главное — ты пришла, — хрипло сказал он. — Есть хочешь? Зайдём?

Он кивнул в сторону ближайшего кафе.

— Чаю бы выпила, но есть не хочу. Зайдём, если хочешь.

Кафе было почти пустым. Казалось, жара выгнала всех из города. Они выбрали столик под тентом, официант принёс чай и эспрессо. Миша молча курил, глядя на закат.

Молчание становилось всё тяжелее.

— О чём ты хотел поговорить? — наконец нарушила тишину Яна.

— О нас.

Она подперла лицо руками:

— О нас? Значит, тебе есть что сказать?

— А тебе? — Михаил потушил сигарету и внимательно посмотрел на девушку. — Есть ли тебе что сказать? Потому что ты молчишь, а я не понимаю, что мне делать.

— Ты прав, — кивнула Яна. — После той вечеринки у Кристины я спросила себя: тот ли ты человек, которого стоит впустить в мою жизнь. В нашу с Таей жизнь.

Михаил побледнел. Хотел что-то сказать, но передумал.

— Я люблю тебя. И Тая тоже. Но одной любви недостаточно, — продолжила Яна. — Мне не нужна драма. Мне нужно уважение. И поддержка.

— Послушай, — начал он, — я обещаю: это больше не повторится...

Яна мягко накрыла его руку своей:

— Не обещай. Давай просто будем жить дальше. Время покажет.

Михаил сжал её руки, прислонился к ним лбом и, выдохнув, тихо сказал:

— Будем жить дальше.

Глава 15.

— Значит, у нашей Анны Петровны завтра день рождения? — лениво поднявшись на локоть, Миша посмотрел на лежавшую рядом Яну. Лёгкий ветерок шевелил штору, с балкона доносились звуки ночного города.

— Да. Знаешь, впервые за последние пять лет бабуля решила отметить. — Яна встала, подошла к балкону и вдохнула прохладный ночной воздух. — Тебя она тоже пригласила. Имей в виду.

В соседней комнате заворочалась Таечка. Яна накинула лёгкий халатик.

— Пойду посмотрю, что снится нашей принцессе.

Михаил откинулся на подушку, закинул руки за голову и довольно вздохнул. Сегодня его девочки снова остались у него. В торговом центре рядом с домом они купили комплект постельного белья с забавными зайцами и маленький детский столик со стульчиком. Потом малышка взяла его за палец и повела между рядами игрушек, важно рассказывая, что бы ей хотелось.

Сегодня он снова предложил Яне переехать к нему. Она, как всегда, промолчала.

С трудом открыв дверь подъезда, досадливо пнув вечно неработающий лифт, Михаил стал подниматься по лестнице, держа в одной руке коробку с тортом, а в другой — большой букет. «Яна, конечно, говорила, что бабуле подарки не нужны... Но торт точно не помешает», — думал он.

Дверь открыл раздражённый Женька и буркнул:

— Ничему не удивляйся. У нас тут сюрприз.

Ничего не понимая, Михаил прошёл в комнату:

— Анна Петровна, позвольте поздравить вас с днём рождения…

Он осёкся. На диване сидел молодой светловолосый человек лет двадцати семи. На одном колене у него уютно устроилась Таечка, на другом лежала раскрытая детская книга. Тая весело защебетала:

— Смотри, Миша, это мой папа! Настоящий! Как у других детей в садике.

Она подбежала к нему и серьёзно спросила:

— А ты знал, что у меня есть папа?

Беспомощно оглянувшись, Михаил опустился на корточки рядом с девочкой.

— Конечно, солнышко. У всех есть папа.

Анна Петровна взяла цветы и торт. Михаил немного выдохнул — стало полегче. Он осмотрелся. За столом сидели несколько немолодых дам, во главе — нарядный Павел Григорьевич. Яна стояла у окна, спиной к комнате, нервно постукивая пальцами по стеклу. Словно нехотя, она подошла к Михаилу:

— Знакомься, это Глеб. Отец Таи. А это Михаил — мой друг. Мы встречаемся.

Глеб легко поднялся, вальяжно протянул руку с длинными, ухоженными пальцами и сказал хорошо поставленным голосом:

— Ну что ж... имею честь.

Михаил пожал руку. Взгляд его на мгновение задержался на Глебе. «Красавчик. И знает это», — пронеслось у него в голове.

Устав от тостов и поздравлений, Михаил вышел на лестничную клетку и присел на ступеньку. За ним, прикрыв дверь, вышел Женька. Почти шепотом, будто боясь, что их услышат, он сказал:

— Только не подумай, что Янка пригласила этого упыря.

— Упыря? — хмыкнул Михаил.

— Ну да. Глеба. Он же настоящий упырь — бледный, как мертвяк. Зомби чёртов, — пробурчал парень. — Сам приперся, не выгонять же…

— Ладно, не торопись, — спокойно ответил Михаил. — Надолго он приехал?

— Говорят, навсегда. Он уже пару недель тут ошивается, к бабуле подлизывается.

— Пару недель… — задумчиво протянул Михаил. Он встал, с трудом справляясь с нарастающей злостью. — Ладно, пойдём. А то нам торта не хватит…

Михаил взглянул на часы: четверть десятого. «К Яне не успею… да она и не звонила», — обречённо подумал он. Но тут же в голове прозвучал другой голос — голос совести: «Не ври себе. Это ты сам её избегаешь. Вчера она хотела приехать, а ты соврал, что на дальнем объекте… и пошёл бухать с Артёмом». Отношения снова буксовали. Глеб был повсюду — в детском саду, на площадке, у школы, дома. Дарил цветы Анне Петровне, принёс ей чашку и ласковым голосом сказал:

— Вот, Аннушка Петровна, пусть будет у вас… моя любимая чашка.

Женька потом хохотал до слёз, пересказывая сцену, а Миша лишь деланно усмехнулся.

Зазвонил телефон. Михаил подошёл к столу и, увидев, кто звонит, удивлённо ответил:

— Да, мама. Чем обязан?

— Здравствуй. Надеюсь, ты здоров? — не дожидаясь ответа, мать продолжила: — Послушай. Вчера я узнала от Виктора: получена анонимка…

— Какая ещё анонимка? — Михаил выпрямился.

— Оказывается, с лёгкой руки главного инженера фирма «Звягинцев и партнёры» поставляются некачественные стройматериалы. Он закрывает глаза на левые поставки и получает за это кругленькие суммы. Что скажешь, главный инженер?

Михаил едва мог говорить от злости:

— Надеюсь, ты понимаешь, что это ложь, мама. Какие взятки? Я никогда таким не занимался! Когда я подводил деда?.. — он запнулся.

— Не знаю, Миша, — голос матери дрогнул. — Но вспомни, что ты творил раньше. Плевать тебе было на всех. А если теперь это правда... наше имя снова вываляют в грязи. Я не допущу, чтобы на Сашеньку упала такая тень!

— Мама...

— Я ведь просила отца не давать тебе безграничных полномочий! Просила дать Сашеньке шанс показать себя на фирме!

Михаил даже растерялся от её напора и попытался говорить спокойно:

— Послушай, Саша и не хотел никогда работать в компании. Он эколог, он бы не дал нам построить даже сарай, не то что жилой комплекс. А взятки — это бред. Я никому не платил и не получал.

Мать начала успокаиваться. Было слышно, как она пьёт воду. Михаил сказал уже мягче.

— Я подниму документы и разберусь. Ты только скажи: расследование уже началось?

— Пока нет. Но в любой момент Виктор может дать анонимке ход. Вряд ли он будет к тебе благосклонен при твоём отношении к нему.

— Его отношение ко мне тоже не лучше, — сдержанно сказал Михаил. — Ладно, мама, спасибо, что предупредила. Я разберусь.

Он тут же набрал деда. Тот ответил не сразу:

— Привет, Мишка.

— Дед, ты слышал про анонимку? — без прелюдий начал Михаил.

— Вчера ещё. Твоя мать устроила истерику.

— Почему ты мне не сказал?

— Пустое. Думаешь, на меня не писали анонимок? Или тебе есть что скрывать?

Голос деда стал жёстким. Михаил взвился:

— Ты с ума сошёл? Конечно нет! Но Витёк начнёт расследование — просто чтобы проучить меня.

— Не начнёт. Я с ним поговорю. А ты подумай: кто это мог быть? Конкуренты? Поставщики?

— Возможно… я проверю.

— Проверь. Но если документы чисты — не переживай.

Михаил сел в машину, вырулил в сторону Яниного дома. «Просто посидим немного в кафе у подъезда», — подумал он.

"Выходи, я у тебя под домом" — звякнул мессенджер. Яна выглянула в окно — Михаил сидел на лавочке. Она накинула кофту и спустилась вниз.

— А я уже думала, ты от меня прячешься, — сказала она, садясь рядом. — Не звонишь, не приезжаешь.

Миша поцеловал её и с чуть виноватой улыбкой пробормотал:

— Работа. Дедлайн.

— Ну-ну… — скептически сказала Яна. — А я думаю: Глеб?

— И он тоже, — тяжело вздохнул Михаил. — Не хочу его видеть, а он — как таракан: где ни появись, везде вылезет.

Яна усмехнулась:

— Точно. Сколько не гони — всё время возвращается.

— Миш, ты ведь ничего себе не напридумывал, правда? — она внимательно посмотрела ему в глаза.

— Конечно нет, — постарался не отводить взгляд Михаил. — Просто… с работой проблемы. А ещё… на меня пришла анонимка.

— Анонимка? — удивилась Яна.

— Угу. Обвиняют в коррупции и поставке некачественных стройматериалов. Отчим уже знает. Мама в истерике.

— Тебя могут в этом обвинить?

— Скорее всего нет. Но мама как всегда…

Он встал:

— Пойдём. Выпьем чего-нибудь. В нашем кафе.

Они шли, держась за руки, к знакомым огонькам. Официант кивнул:

— Как обычно?

— Мне чай, — сказала Яна. — А мне сегодня виски. Двойной. Без льда.

— Миша, тебе же ехать…

— Всё нормально. Выветрится, — он взял её за руки, поцеловал. — Я скучал. Сколько мы не виделись? Год?

— Дурачок, — Яна толкнула его в плечо. — Два дня. В понедельник вместе Таю из сада забирали.

— Ах да. Но когда мы виделись по-настоящему?

Яна покраснела и промолчала.

Принесли заказ. Михаил потягивал виски и молчал. Яна первой нарушила тишину:

— Не обидишься, если я спрошу кое-что?

— Спрашивай.

— Почему у тебя с мамой такие… тяжёлые отношения? Ты не хотел, чтобы она выходила замуж второй раз?

Он помолчал. Потом заговорил:

— Наоборот. Я был рад. Она забрала меня к себе, мы стали жить вместе. Но потом снова отдала, потом опять забрала. Я очумел. Вёл себя отвратительно, злил отчима. А потом однажды подслушал разговор. Она говорила с дедом, что не хотела меня рожать. Что я испортил ей жизнь, карьеру, а теперь порчу и брак.

Он замолчал. Лицо его стало жёстким.

— Это было… отрезвляюще. Услышать о себе такое в тринадцать лет. Ну я и решил — раз уж я всё испортил, значит буду портить дальше. Всем. И себе тоже.

Михаил невесело усмехнулся. Яна притянула его к себе, поцеловала в губы:

— Бедный тринадцатилетний мальчишка…

Ему сжало горло, голос стал хриплым:

— Только не вздумай меня жалеть, девочка. У меня всё прекрасно. Особенно сейчас.

Глава 16.

Незаметно пришёл сентябрь, но дни были ещё тёплыми. «Бабье лето», — с усмешкой подумала Яна. Наверное, она никогда так и не узнала точно, когда начинается и когда заканчивается это самое бабье лето. Занятия в институте уже начались, времени почти не оставалось. В этом учебном году она наконец-то получит диплом. Мишка обещал ей какой-то невероятный сюрприз к защите. У неё потеплело в груди. — Мишка… — подумала она и улыбнулась. Бедный мальчик… Она никак не могла забыть их последний разговор — впервые он был таким откровенным и незащищённым. Яна вздохнула и посмотрела на дочку.

— Пойдём, солнышко, бабушка уже заждалась.

Яна легко потянула девочку за руку и вдруг увидела на лавочке у подъезда знакомую фигуру.

— Глеб, — сухо кивнула Яна. — Ты был у бабули?

— Нет, я ждал тебя. Вас обеих. Может, погуляем?

Он ласково улыбнулся Тае и спросил:

— Хочешь прогуляться, деточка?

Малышка радостно запрыгала и взглянула на маму с мольбой.

— Ну хорошо, давай немного погуляем. Но совсем недолго — мне надо на работу.

— Пройдёмся?

Глеб решительно направился в сторону детской площадки. Тая вприпрыжку бежала за ним, что-то весело рассказывая. Яна шла позади, слегка замедлив шаг и едва заметно качнула головой.

— О чём мы будем говорить? — Яна подошла к Глебу и, став рядом, смотрела, как Таечка энергично скатывается с горки.

— Я бы хотел стать полноценным отцом нашей дочери, если ты позволишь.

— Я тебе никогда не мешала. И сейчас не мешаю, Глеб. — Тогда скажи в саду, что я могу её забирать.

— Хорошо. Мы можем в один из дней вместе прийти, и я представлю тебя воспитателям. Но скажу сразу: всё будет происходить только с моего согласия.

— Конечно, как скажешь.

Они стояли рядом и молча смотрели на дочь. Девочка снова забралась на горку и, размахивая руками, привлекала внимание родителей.

— Красивая малышка у нас получилась, — нарушил молчание Глеб.

— Да уж… — неопределённо ответила Яна и громко сказала: — Солнышко, нам пора. Мне нужно на работу.

— Плохо, что ты работаешь вечерами, — заметил вдруг Глеб.

Яна удивлённо посмотрела на него:

— Я заканчиваю не в полночь, как ты понимаешь. Так что ничего страшного.

Глеб немного помедлил, но всё же спросил:

— А этот… Михаил? У вас с ним серьёзно?

Яна внимательно посмотрела на Глеба:

— Не знаю, с какой стати тебя это интересует, Глеб. Но я отвечу: очень серьёзно.

— Мне он кажется ненадёжным. Хотя тебе виднее… Правда ты всегда была слишком доверчивой, — хмыкнул он.

— Ты прав. Я была очень доверчивой. Но с тех пор много воды утекло.

Яна посмотрела ему в глаза:

— Мне пришлось излечиться. Теперь я не доверяю никому.

Он отвёл взгляд и позвал Таю:

— Пойдём, малышка, а то мама будет злиться.

Михаил посмотрел на часы и в спешке закрыл ноутбук. Сегодня он пообещал Яне забрать Таечку из садика — главное не опоздать! — заволновался он. Яна впервые попросила его заняться девочкой. Он был рад — и немного боялся возложенной ответственности. Главное — не облажаться.

Михаил схватил ключи со стола и стремительно вышел из кабинета, бросив на ходу секретарше:

— Алла, я сегодня не вернусь. Все звонки — на мобильный.

Оставив машину недалеко от садика, Воронцов быстро подошёл к входу — и затормозил, увидев Глеба под руку с немолодой женщиной.

— Какого чёрта ты тут делаешь? — в сердцах спросил Михаил.

— Я, вообще-то, пришёл увидеть дочь, — презрительно прищурился Глеб. — А вот ты здесь зачем?

Женщина подошла ближе и недовольно спросила:

— Что тут происходит, Глеб? Кто это?

— Познакомься, мама. Новый кавалер нашей Яночки. Удивлён не меньше тебя. Женщина промолчала. Воронцов сжал кулаки, но сдержался. Он вошёл во двор детского сада и позвал:

— Привет, Таюшка! Мама попросила меня тебя забрать. Сейчас поедем за ней на работу.

Девочка радостно подпрыгнула и побежала к воспитательнице, возбуждённо приговаривая:

— Смотрите, Лена Викторовна! Миша повезёт меня к маме на машине!

— Папа Глеб! Баба Люда! — радостно воскликнула малышка, выбегая из ворот. — Мы поедем к маме на машине!

— Какой ужас, девочка! — женщина скривилась. — Как ты можешь называть меня «баба Люда»? — Она погрозила ей пальцем, унизанным золотыми кольцами. — Говори «бабушка», а лучше Людмила Ивановна. «Баба Люда»! — возмущённо фыркнула она.

Тая испуганно отшатнулась и взяла Мишу за руку.

— Надеюсь, у вас есть детское сиденье, молодой человек? — женщина обернулась к Михаилу. — Но Яна... Это неслыханно — таскать ребёнка по мужчинам! — Она повернулась к сыну: — Глеб, ты должен это пресечь. Я обязательно поговорю с Анной и Павлом.

Воронцов едва сдерживался, но продолжал молча смотреть на мать и сына. «Только не сорвись при ребёнке», — подумал он, успокаивая себя.

Глеб подошёл ближе и негромко сказал:

— Учти, я против того, чтобы ты общался с моей дочерью. А Яна… Ты для неё мелковат. Да ты и сам это знаешь. Не по Сеньке шапка, — усмехнулся Глеб.

— Да пошёл ты, — сквозь зубы бросил Михаил. Он повернулся к Тае, ласково улыбнулся: — Пойдём, Таюшка. Мама нас заждалась.

Глеб повернулся к матери:

— Пойдём, мама. Зайдём к Анне Петровне?

— Не сегодня, дорогой. — Женщина взяла сына под руку.

Они молча шли, направляясь к жилому массиву.

— Мне кажется, или ты собрался вернуть Яну? — вдруг спросила Людмила Ивановна, замедлив шаг.

— Это необдуманно. Ты сейчас должен сконцентрироваться на карьере.

Глеб пожал плечами, не глядя на мать. Женщина продолжила:

— Она не должна была оставлять ребёнка. Я предлагала помощь — мы могли бы всё чудесно устроить. Но эта девушка всегда была упряма. А теперь она ещё строит из себя жертву. А этот мужчина… какой-то прораб, вечно в пыли. Ты видел его обувь?

Людмила Ивановна покачала головой и посмотрела на сына:

— Глеб, ты мне не ответил. Ты хочешь вернуть Яну?

— Она похорошела, — неопределённо ответил Глеб. — Фигура — просто супер… да и вообще… Этот тип слишком её любит. Я не хочу, чтобы он был в её жизни.

— Лучше присмотрись к Альбине — дочери Виктора Васильевича Истомина. Помнишь её? Вы вместе учились в консерватории. Сейчас она работает в министерстве культуры. Отец вчера говорил с Истоминым — он готов помочь тебе получить место первой скрипки в нашей филармонии. Он помнит тебя — кажется, он был в Милане на твоём концерте.

— Мама, Альбина? — Глеб скривился. — Да она весит две тонны.

— Сынок, у неё связи. А у Яны — проблемы и нахлебники. Подумай об этом. Таких «Ян» у тебя будет десяток. А Альбиночка — одна.

Воронцов отодвинул документы в сторону и устало потянулся. Часы показывали полночь, в квартире было тихо, наверное, Яна уже заснула вместе с Таей, — усмехнулся он. Он никак не мог понять, откуда берутся некачественные стройматериалы. На прошлой неделе он съездил к некоторым из поставщиков, но ничего странного не обнаружил. Да и документы были в порядке. «Может быть, это действительно были единичные случаи?» — неуверенно подумал он.

Насчёт анонимки тоже пока было тихо. Он пытался поговорить с Виктором, но тот, как всегда, отмахнулся, и Миша решил: будь что будет.

Он вышел на балкон и закурил. «Этот идиот Глеб», — подумал Воронцов. Сегодняшняя встреча не выходила у него из головы. Он не стал ничего говорить Яне, но Глеб бесил его всё больше и больше. «Не по Сеньке шапка», — Михаил зло ударил по балконным перилам. — «Что за урод…»

Он затушил сигарету и с улыбкой подумал: сегодняшний вечер был наградой за все его неприятности. Забрав Яну с работы, они пошли в кино. Таечка сидела посередине и держала ведёрко с попкорном. Потом они гуляли по парку, съели пиццу в пиццерии возле дома. Вечером он показал малышке, как работает джакузи — в итоге они все вместе оказались там, умирая от смеха.

Он был так счастлив, что ему стало страшно — страшно, что всё это может исчезнуть. Сердце сжалось. Он зашёл в детскую и посмотрел на мирно спящих Яну и Таечку. «Если их у меня отнимут… Если…»

Глава 17.

Дождь лил не переставая. Яна с трудом втиснулась в переполненный троллейбус и с надеждой огляделась в поисках свободного места. «Конечно, откуда бы ему взяться…» — с раздражением подумала она. Пискнул телефон, и девушка с трудом вытащила его из кармана. «Севка. Что ему нужно?» Она открыла чат и прочла: «Ты уже едешь? Мы ждём, без тебя не начинаем.»

— Еду, я еду… — пробормотала Яна и написала в ответ: «В пути, скоро буду.» Она устало прикрыла глаза и задумалась. Ей было не до веселья, но день рождения Севки она не могла пропустить. Свой двадцать пятый он решил отпраздновать с размахом. Вчера она попыталась пригласить Мишку, но тот отказался и быстро свернул разговор.

Она не понимала, что происходит. Миша забирал её с работы, высаживал у подъезда и уезжал, ссылаясь на дела. Несколько раз он забирал Таю из сада, заводил домой и уезжал, не дождавшись Яну. На звонки не отвечал, не перезванивал, сам почти не звонил. Вчера Яна, забыв про гордость, позвонила Кристине — та ничего не знала. Или знала, но не говорила.

Яна не знала, что и думать. Домашние начали задавать вопросы. Бабуля посматривала на неё, словно хотела сказать: «А я же предупреждала…»

Но больше всего Яну бесил Глеб. Его было слишком много. Она начала задыхаться. «Может, он что-то сказал Мишке?» — подумала она. «Что же произошло?»

Троллейбус дёрнулся, Яна ударилась головой о поручень и чуть не выронила телефон.

— Что за чёрт… — с отчаянием подумала девушка. — Почему мне так не везёт? И Мишка… Она слегка всхлипнула, но сдержалась. — Не время плакать. Только не сейчас.

Телефон звонил и звонил. Михаил со злостью захлопнул ноутбук, допил виски и посмотрел на дисплей.

— Какого чёрта тебе надо, Крис? Я не хочу ни с кем говорить.

— Впусти меня. Я у тебя под домом.

— Вали домой. Я не в настроении.

— Открой дверь, придурок. Мне вчера звонила твоя Яна.

— Яна? — Михаил замер. — Ладно. Входи.

Он с трудом поднялся и, покачиваясь, направился к двери.

— Ну и видок, — Кристина энергично зашла в квартиру и оценивающе осмотрела друга. — Ты бы хоть проветрил, что ли. — Она принюхалась и пошла к балконной двери. — Что с тобой случилось?

— Да так… — он махнул рукой. — Почему тебе звонила Яна? Что она хотела?

— О тебе расспрашивала. Довёл девочку, идиот. Что случилось? Почему ты от неё бегаешь?

Воронцов потер лицо, взъерошил волосы.

— Крис, я в полном дерьме. У меня на объектах — некачественные стройматериалы. Как они приходят, почему — не знаю. Документы в порядке. Дед рвёт и мечет. Времени на замену нет. Больше всего меня беспокоят строительные леса: если кто-то навернётся — я сяду. А тут ещё и анонимка: обвиняют в закупке дешёвых стройматериалов, коррупции и прочих интересных вещах. И хуже всего, Витек дал ход, — Михаил грустно улыбнулся. — С его лёгкой руки я уже два раза был у следователя на допросе. Начали проверку. Подключили налоговую.

Кристина присвистнула:

— Вот это да. Кому ты перешёл дорогу? Это не может быть совпадением.

— Не знаю, Крис. Ничего не знаю.

Он налил виски себе и Кристине.

— Хорошо, я понимаю — всё это ужасно. Но почему ты прячешься от Яны?

Кристина пригубила виски и отставила бокал. Михаил закрыл глаза и откинулся на диван.

— Мне стыдно. Что я ей скажу? «Знаешь, дорогая, я сяду лет на пять, но ты меня подожди»?

Он допил виски и потянулся за новой порцией. Кристина забрала у него бокал.

— Хватит пить и жалеть себя. Во-первых, ты ещё не сел. Во-вторых, она имеет право знать. А в-третьих, почему ты не обратился к Андрею? Ты не должен ходить в полицию без адвоката.

Кристина положила руку ему на плечо:

— Расскажи ей всё. Или ты её потеряешь — и будешь жалеть всю жизнь. А Андрей завтра тебя наберёт. Не переживай.

Утро началось шумно и весело: Женя радостно объявил, что будет участвовать в городской олимпиаде по истории, а дедуля даже прослезился от гордости. Была суббота, никто никуда не спешил. Яна делала свои фирменные сырники, а бабушка накрывала на стол. Неторопливый субботний завтрак любили все.

— Что мы делаем после завтрака? — спросил Женька. — Идём гулять? Погода хорошая. — Давайте в зоопарк, — предложила Анна Петровна. — Паша, ты как? Нога не болит? — Дойду, — усмехнулся Павел Григорьевич. — Если что, мы с Таюшкой посидим, а вы пойдёте дальше.

После завтрака все разом засобирались и шумной компанией вышли из дома.

— Вы сегодня уложите Таю без меня, — сказала Яна, когда они вечером ехали домой в метро. Малышка клевала носом, привалившись к Женькиному плечу. — А ты куда? — Анна Петровна подняла очки и посмотрела на внучку. — Нас с Мишей пригласили на день рождения его лучшего друга. — С Мишей? — бабушка покачала головой. — Значит, он объявился? И как он объяснил тебе своё отсутствие? — У него были неприятности на работе, — уклончиво ответила Яна и отвела взгляд. — Ну-ну, — Анна Петровна испытующе посмотрела на внучку. — И что же за неприятности? — Неважно, ба. Разные проблемы на стройке, — сухо сказала Яна.

Она не стала рассказывать родным об анонимке, следствии, стройматериалах. Пару дней назад Михаил рассказал ей всё, и она испугалась — а вдруг его посадят или случится что-то ещё. Но Воронцов успокаивал её как мог. Андрей, муж Кристины, был настроен оптимистично. Как же хорошо, что адвокат — его друг.

Яна была уверена в Михаиле, но не знала, что скажут родные. Ей и так приходилось постоянно защищать Мишу: то от бабули, то от Глеба и его матери — даже дед был им недоволен. Только Тая и Женька были беззаветно преданы Воронцову. Яна усмехнулась: что это — детская наивность или дети действительно чувствуют хороших людей?

— Куда вы идёте? — с любопытством спросил Женька. — Ты что-то слишком долго собираешься. Смотри, сколько всего перемеряла. — Какой-то лофт-клуб или кафе, — Яна пожала плечами. — Я сама не знаю точно, что это за место. Там какие-то хипстеры собираются — как-то так. Женька засмеялся: — Какой же Мишка хипстер? Ему больше подходит салун и кольт в руке. И чтоб кто-то громко сказал: «Не садитесь на потную лошадь!» Яна тоже засмеялась и толкнула брата: — Ну ты и дурак! Откуда ты взял эту лошадь? Теперь они смеялись вместе. — Потная лошадь, — повторяла сквозь смех Яна.

Отсмеявшись, она снова начала крутиться перед зеркалом. — Вот это, думаю, будет неплохо.

Джинсовая юбка и свободная рубашка цвета серого жемчуга отлично подходили к хипстерскому месту. Яна расстегнула несколько пуговиц и надела тонкую цепочку с жемчужинкой. В уши вставила жемчужные гвоздики. В прихожей она натянула свои любимые белые кеды и накинула вязаный кардиган. Она чмокнула брата в щёку, поцеловала Таечку и, заглянув в гостиную, сказала: — Ба, деда, я убежала.

— Много будет людей? — с любопытством спросила Яна, усевшись в машину. Миша завороженно смотрел на девушку, провёл пальцем по щеке, дотронулся до завитков волос на затылке и поцеловал в уголок губ. — Может, я позвоню Артему, и мы никуда не пойдём... — Миша начал целовать Яну в висок, шею, притянул её к себе и поцеловал в губы. Девушка легко отодвинулась и сказала: — Нельзя. Ты же сам сказал, что Кристина не придёт, а вы — его самые близкие друзья. — Ладно, поехали, — он тяжело вздохнул и завёл машину. — Там будет пара ребят, с которыми он работает в архитектурном бюро. А из женщин — только Света. Справишься с ней? Света — это настоящая акула...

Он замолчал и вырулил на дорогу.

Лофт-кафе Яне понравилось: место было стильным, публика собралась культурная, играл джаз. Кроме Артема и Светы было ещё трое мужчин — друзья Артема. Все они показались Яне приятными и интересными. Разговоры за столом были или об архитектуре, или о стройке.

Украдкой Яна разглядывала Свету и, как всегда, удивлялась, как Артём мог жениться на такой женщине. — Почему она так нелепо одевается? — в который раз подумала Яна. На ней было короткое блестящее платье и туфли на высоком каблуке. И платье, и туфли были очень дорогими, но совсем не подходили ни этому месту, ни самой Свете.

– Ну что, ребята, как насчёт бильярда? – Артём довольно потер руки. – В прошлый раз вы не дали мне отыграться.

– Отличная идея, – Миша поднялся и посмотрел на Яну. – Пойдём? Я научу тебя играть.

Яна задумалась: – Нет, Миш, я посижу тут. Может, попозже.

Артём кивнул Свете: – Ну ты-то пойдёшь? Бильярд — это твоё.

– Нет, дорогой, – пропела Света. – Я тут с Яной поболтаю.

Миша на мгновение замешкался и тихо сказал: – Болтай, да не забалтывайся.

Света игриво улыбнулась и поправила колье в глубоком декольте: – Не бойся, я твои тайны открывать не буду.

За столом повисло напряжённое молчание. Света достала тонкую сигарету и закурила.

Яна удивлённо посмотрела на неё: – Разве здесь можно курить?

Светлана затянулась и махнула рукой: – Никто ничего не скажет. Хозяин — Мишкин друг. Ты не знала? Он тебя сюда ещё не приводил? Вы вообще хоть где-то бываете? – пренебрежительно добавила она. – Чем вы только занимаетесь? Хотя ясно чем... – тут же фыркнула она. – Его любимым делом.

Яна молчала и с удивлением смотрела на Светлану. «Какая она странная… Почему я это слушаю? Может, стоит уйти?» Она уже почти решилась, но тут Света продолжила:

– Хочу тебя предупредить: Мишка сейчас под следствием, на фирме — проверки. Полиция, налоговая… Он деда обкрадывал, как оказалось. Взятки от поставщиков. Все наши считают, что он виноват. Думаю, его будут судить. Звягинцев теперь каждый день приезжает — не доверяет.

Светлана потушила сигарету, подозвала официанта, заказала коктейль и триумфально взглянула на Яну.

– Я всё знаю об этом деле, – твёрдо сказала Яна. – Он невиновен. Сергей Васильевич тоже так считает. Вчера он мне сам звонил и просил не верить слухам. А Андрей уверен, что дело скоро закроют.

Она замолчала на секунду, но, взяв себя в руки, продолжила: – Я не понимаю, почему ты так стараешься очернить его в моих глазах. Это ведь не в первый раз. – Чего ты хочешь добиться? Или тебе просто нравится делать другим больно? Света со злостью стукнула по столу: – А вот ты и спроси у своего любимого Михаила! Пусть расскажет тебе, как он меня сначала соблазнил и потом бросил. А когда понял, что со мной шутки плохи — подсунул своему дружку. Этому никчемному сопляку, который жену обеспечить не может! – Да пошли вы все. Нашлись тут святоши!

Светлана схватила со стола сумочку и нетвёрдым шагом направилась в туалет.

Удивлённая и расстроенная, Яна сидела за столом, слёзы катились по щекам.

– Что тебе наговорила эта стерва? – Воронцов подошёл так тихо, что девушка вздрогнула.

– Ничего, – она попыталась незаметно вытереть глаза.

– Ты плачешь? – Михаил приподнял её за подбородок и посмотрел ей в лицо. – Что она тебе сказала?

Он присел рядом и взял Яну за руку.

– Тебя в самом деле могут посадить? Она столько всего наговорила... Сотрудники фирмы считают, что ты виновен. И Сергей Васильевич в тебе сомневается... Хотя он же мне вчера звонил... – она замолчала.

Михаил удивлённо вскинул брови: – Дед тебе звонил? Это интересно. И что же он сказал?

– Чтобы я не верила слухам, – прошептала девушка.

– Ну вот и не верь. – Миша начал целовать ей пальцы, прижался лбом к её плечу. – Хотя, если честно, Светка не совсем врёт. Дед действительно очень злится и сомневается во мне. Он меня, по сути, отстранил. На днях мы с ним сильно разругались — в офисе все слышали.

– И кем ты теперь будешь? – удивлённо спросила Яна.

– Скорее всего, просто инженером. Но уже не главным. Ответственности меньше, зарплата — тоже. Но не переживай, всё выяснится. В одном я уверен — никаких взяток я не брал.

Яна прижалась к Михаилу и тихо спросила: – Можем мы сейчас уйти? Не хочу её видеть. Она… – девушка снова замолчала.

– Пойдём. Я только скажу ребятам, я на минутку.

Михаил отошёл и что-то сказал Артёму. Тот взглянул на Яну и понимающе кивнул.

— Может, поедем ко мне? — осторожно спросил Михаил, заводя двигатель. — Нет, я хочу домой, — откинулась она на сиденье и закрыла глаза.

Всю дорогу Яна молча плакала, не вытирая слёз. Заехав в подземный гараж, Воронцов мягко коснулся её плеча: — Пойдём.

Она открыла глаза и удивлённо огляделась. — Позже я отвезу тебя домой, но сейчас нам нужно поговорить.

Безвольно опустившись на диван, Яна откинулась назад и прикрыла глаза. Воронцов подошёл к балкону, открыл дверь, впустив в комнату холодный уличный воздух.

— Спрашивай, — сказал он. — Причина твоих слёз не только в моей ссоре с дедом. Так что спрашивай. — Она сказала, что ты её соблазнил, бросил, а потом “подсунул” Артёму, — Яна снова всхлипнула. — С тобой столько всего происходит: все эти Лены, Светы, Алисы... — Алисы? —Михаил нахмурился. — А откуда ты... — но замолчал. — Она тебе звонит. Алиса. Да и другие тоже... — Хочешь, я почищу телефон и уберу всех этих “Алис”? Яна поморщилась: — Не в этом дело. Просто твоя жизнь такая... другая. Мне сложно в ней, Миш. Иногда я думаю... — она не договорила.

Подошла ближе, вдохнула холодный воздух и спросила: — Ты в самом деле соблазнил её и бросил?

Михаил усмехнулся: — Соблазнить можно невинную девушку, а Света была далека от этого. Лет шесть назад мы с Артёмом подцепили её в баре. Она была с подружкой. Сначала нацелилась на Артёма — он тогда выглядел как айтишник-стартапер, будущий Цукерберг. А я — как вчера освободившийся гопник. Но когда мы приехали в дом деда — произошла “рокировка”. Мы с ней ещё пару раз встречались. Потом она стала навязчивой, угрожала. Но со мной такие номера не проходят. Вот она и переключилась на Артёма. Забеременела от него, им пришлось пожениться. Артём сына обожает. Жену терпит. Вот и вся история.

— Как вам с Артёмом удалось не разругаться? — Яна обняла Михаила и прижалась к его спине. — Бывало всякое. Но мы дружим с детства. Артём знает, какая у него жена. — Почему же он с ней не разводится? — Не знаю, Ян. У них сын. И кто знает, чем она ещё его держит. Это его жизнь, не моя.

Он повернулся, обнял Яну, поцеловал в висок: — Останешься? Или отвезти тебя домой? Она посмотрела на него, коснулась пальцем его губ и прошептала: — Останусь.

Глава 18.

Сергей Васильевич хмуро смотрел как сотрудники рассаживались в зале заседаний. Он еще раз взглянул на Михаила, безразлично разглядывавшего входящих, и разозлился: — ему всё как с гуся вода, ни извинений, ни объяснений, — внутренне закипал Звягинцев. Я ему доверил всю фирму — и что в итоге? Ну ничего, сейчас он у меня попляшет.

Сергей Васильевич откашлялся, глотнул воды из стоявшего возле него стакана и начал говорить:

— Друзья, все вы знаете, в какой сложной ситуации оказалась наша фирма. Но вы не должны беспокоиться, работа идет, заказы поступают, мы всем миром делаем всё, чтобы остаться на плаву. Однако в связи с возникшей ситуацией мы вынуждены произвести некоторые изменения в руководящем составе.

Он помедлил, взглянул на внука, снова отпил воды и продолжил:

— Главным инженером решено назначить Игоря Алексеевича Шишкина. Поприветствуем его, товарищи!

Раздались хлопки, полноватый, круглолицый мужчина в очках привстал и благодарно покивал всем.

— Михаил Воронцов, до сих пор исполнявший обязанности главного инженера и директора фирмы, переводится на объект «Северный 13» на должность прораба. Я временно беру на себя обязанности директора, пока мы не найдём подходящую кандидатуру. А теперь — за работу, друзья, за работу!

Раздались осторожные хлопки, кто-то крикнул:

— Молодец, Василич! Нам тебя не хватало!

Михаил молча встал, хлопнул рукой по столу и стремительно вышел из зала заседаний. В коридоре он сжал кулаки, тяжело выдохнул и уставился в окно, ожидая, пока все уберутся из зала и дед останется один.

— Почему он сделал это на публику? Почему не поговорил со мной один на один?..

— Что, прораб? Рад, что не понизили до сантехника? — Михаил вздрогнул от неожиданности.

Света встала рядом, слишком близко, почти касаясь плечом.

— Пойдёшь плакать, чтоб дедушка простил? — Она недобро усмехнулась. — Но вряд ли, мальчик разбил слишком дорогую вазу.

Она прижалась к нему ещё ближе и прошептала:

— Звони, если захочешь утешиться.

С дедом он говорить не стал — поехал сразу на объект, поговорил с рабочими. Зашёл в вагончик к Степанычу, тот перепуганно начал прятать бутылку водки.

— Да не прячь ты, Степаныч. Лучше налей и мне, — Михаил устало сел на свободный стул.

Степаныч суетливо вернул бутылку на стол, достал второй стакан, налил водки.

— Слыхали мы, наказал тебя дед-то?

— Наказал, — невесело усмехнулся Воронцов. — И что ж мы тут вдвоём делать будем? На кой тут второй прораб?

Степаныч растерянно потер лицо и спросил:

— Дед меня что, уволит теперь? Может, он меня подозревает? Так я ж ни-ни, ничего не знаю. Я тебе первый про бетон сказал и про остальное тоже.

— Да не бойся ты. Никто тебя не уволит, дед тебя ни в чем не подозревает. Работай дальше, а я на стройке буду. С мужиками я уже всё решил — у вас как раз не хватает рабочих.

Воронцов остановился возле Яниного дома, заглушил мотор, достал сигарету. — Зря я столько выпил… Надо проветриться. Он вышел из машины и закурил, стоя возле подъезда.

— Курить вредно, разве не говорили тебе? — раздался знакомый голос. Из подъезда выходил Глеб. Он застегнул красивое бежевое пальто и придирчиво осмотрел свои идеально чистые кожаные туфли. — Иди куда шел, — грубо ответил Михаил. — Главное не куда, главное откуда, — многозначительно протянул Глеб. — Всё-таки горячая штучка у нас Яночка, правда? — он подмигнул. — Но она не любит ничего грубого, разве ты не знал? Наша домашняя девочка предпочитает всё изысканное, да и сама она изысканная.— Глеб причмокнул губами. Михаил побелел от злости, сжал кулаки и прошипел: — Уйди, придурок, или я тебя убью.

Глеб испуганно отшатнулся, но, взяв себя в руки, театрально отсалютовал: — Адью. Теперь твоя очередь, товарищ.

— Что-то случилось? Тебя снова вызывали в полицию? — растерянно прошептала Яна, открыв дверь и увидев Михаила. Он потянул её на кухню и громким шёпотом спросил: — Зачем он приходил? — Кто? — не поняла Яна. — Кто?! — яростно закричал Миша. — Этот урод, Глеб, — словно выплюнув яд, произнёс Михаил. — Глеб привёл Таюшу из садика, поболтал с бабушкой и ушёл пару минут назад. Вы что, встретились? — А ты как думаешь? — зло спросил Воронцов. — Зачем он приходит? Что у тебя с ним? — Миша, что это за допрос? — возмущённо сказала Яна. — Он отец Таи и приходит к дочери. — И к тебе?! — Михаил схватил её за плечи. — К тебе он тоже приходит?

Яна освободилась из его рук и сказала: — Прекрати устраивать сцены, здесь не место. Она вгляделась в его лицо и продолжила: — Кажется, ты выпил. Я не буду с тобой разговаривать, пока ты не придёшь в себя.

На шум пришла Анна Петровна и сказала строго: — Это недопустимо, Михаил. Вы не имеете права приходить сюда в таком виде. Павел, подойди, объясни ему, что он должен покинуть наш дом.

— Всё, я ухожу. Не нужно звать тяжёлую артиллерию. Он подошёл к двери и сказал мягко, почти умоляюще: — Яна, выйди, пожалуйста. Я жду тебя внизу.

— Иди, я тебя догоню, — после недолгого колебания сказала Яна. — Бабушка, ничего не говори.

Сбежав по лестнице, он с размаху сел на лавочку у подъезда, но тут же вскочил, увидев выходящую Яну. — Яночка, прости меня. Прости, я — скотина. Он подбежал к ней и взял за руки.

Она потянула его к лавке, села рядом, всмотрелась в его лицо: — Что с тобой случилось?

— Чего только не случилось. Сегодня на собрании дед в присутствии всех сотрудников понизил меня до прораба. Наплевать мне на все эти должности, но почему так? При всех?! — Воронцов закрыл лицо руками.

Яна обняла его за плечи и сказала: — Ничего. Когда тебя оправдают, он поймёт, и ты снова будешь главным инженером. Но причём тут Глеб, причём тут я? Миша, ты меня обижаешь своими подозрениями.

— Яночка, девочка моя, это не ты. Это он. Он провоцирует меня каждый чёртов раз, когда мы встречаемся. Он доводит меня до белого каления. Он хочет вернуть тебя и мечтает избавиться от меня.

Михаил взял её руку и посмотрел в глаза: — Поверь мне.

— Миша, единственное, что я знаю — Глеб хочет видеться с дочерью. Ничего другого мне не известно. — Зато известно мне. Он намекает об этом каждую минуту, — Михаил раздражённо полез в карман за сигаретами. — Он хочет получить тебя вместе с дочерью.

Яна внимательно посмотрела на его растерянное лицо, взъерошенные волосы, потемневшие от усталости глаза, и сердце её заныло от любви. — Запомни: я люблю тебя, а не его. Неважно, чего хочет он. Важно, чего хочу я.

Она поцеловала его и сказала: — Не усложняй мне жизнь, прошу тебя. Я не могу защищать тебя перед моей семьёй каждую минуту — это очень сложно.

Воронцов притянул её к себе и, поцеловав в волосы, сказал с тяжёлым вздохом: — Постараюсь вести себя прилично.

Воронцов стоял возле двери бытовки, словно раздумывая, заходить или нет. Из дверей выглянул Степаныч: — Мишка, ждать тебя или что? Всё уже на столе. — Нет, Степаныч, сегодня я занят.

Мужчина спросил с усмешкой: — Небось к какой-нибудь красотке спешишь? Везучий ты, Мишка, бабы тебя любят.

Михаил ничего не ответил, только кивнул прорабу и пошёл к машине. Уже две недели он работал на стройке простым рабочим. С дедом они не общались. Один раз Звягинцев появился на объекте, всё осмотрел, но к нему не подошёл: — Ну и чёрт с ним, — подумал тогда Михаил.

Он завёл машину и выехал на проспект. — Чёрт, как поздно! Яна уже прислала несколько сообщений. Придётся ещё заехать в торговый центр, купить продуктов.

Дома было пусто, хоть шаром покати — всё своё время он проводил либо на стройке, либо у Яны. Дед Паша вчера понимающе хлопнул его по плечу и сказал: — Не бойся, она к нему не вернётся.

Михаил смутился и ничего не ответил.

Глеб приходил часто: то приносил игрушку Тае, то — небольшой презент Анне Петровне. Недавно он подарил Яне серебряную брошь — девушка, летящая в танце. Было видно, что брошь ей понравилась: лицо вспыхнуло радостью, глаза благодарно засверкали. Но тут она увидела взгляд Михаила, сразу потупилась и отложила украшение в сторону.

Воронцов не знал, что делать. Он хотел, чтобы она всегда улыбалась, но ревность жгла изнутри. Но сегодня всё будет по-другому: он заберёт своих девочек к себе и проведёт с ними выходные. Сердце затопило радостное предчувствие.

Уже подъезжая к дому, он увидел Яну и Таю, сидящих на лавочке у подъезда. Девочка весело смеялась, Яна улыбалась, глядя на дочь. У её ног стояла небольшая спортивная сумка.

Увидев машину, Яна взмахнула рукой. — Что случилось? — удивлённо спросил Михаил. — Я так сильно опоздал? — Тая не могла усидеть на месте, — улыбнулась Яна. — Да и вообще… Она протянула Воронцову сумку и шутливо сказала: — Едем? Или шофёр передумал?

Откинувшись на сиденье, Яна прислушалась к болтовне Миши и Таи — кажется, они обсуждали покупку кукольного домика. «Эта маленькая хищница так легко обвела его вокруг пальца», — подумала девушка.

И тут же её мысли, словно по команде, вернулись к вчерашнему скандалу. Откуда Глеб узнал о проблемах Михаила — Яна не знала. Но он сразу же поспешил обрушить на её семью неприятную правду, прихватив на подмогу Людмилу Ивановну. Им удалось шокировать бабушку, которая сразу начала причитать: — Какой кошмар! Неужели он использует некачественные материалы для строительства? Что за люди? Ничего святого… А если его будут судить! Яна, ты должна сейчас же прекратить ваше общение. Подумай о дочери.

— Я считаю, — веско начала Людмила Ивановна, — что Яна должна очень серьёзно подумать о своём поведении, иначе мы будем вынуждены принять меры. Вы понимаете, о чём я: органы опеки могут заинтересоваться... — она многозначительно посмотрела на Яну.

Женщина хотела продолжить, но наткнулась на суровый взгляд Павла Георгиевича. — Не советую продолжать, Люда. Иначе ты можешь очень пожалеть о своих словах. Наша внучка не беззащитна — управа найдётся и на тебя, несмотря на твои связи.

Людмила Ивановна смутилась, посмотрела на Глеба и сказала: — Ну что ж, сын, раз нам тут не рады — лучше мы уйдём.

Уже у двери Яна остановила Глеба и спросила: — Откуда ты узнал? — Слухи, знаешь ли, — и с пафосом добавил: — Преступление сложно скрыть.

Яна взглянула на него и сказала: — Кажется, я начинаю верить Мише. Он предупреждал: твоя цель вовсе не общение с дочкой. Чего ты хочешь на самом деле? — Не знаю, что он тебе сказал, но ему точно нужно меньше пить. Завтра я пойду гулять с Таей — подготовь ребёнка. — На выходных нас не будет. И я уже говорила: вы будете видеться только тогда, когда я решу. — Ну что ж, посмотрим, — неопределённо сказал Глеб и вышел вслед за матерью.

«Ладно, сейчас не время думать о неприятном», — Яна тряхнула головой, посмотрела на Мишу и спросила: — Что ты пообещал этой маленькой вымогательнице? — Секрет, — весело подмигнул он. — Сейчас мы заедем в торговый центр. Купим продукты и ещё одну очень нужную вещь. Правда, малышка?

Таечка завозилась в своём кресле и звонко сказала: — Да! Мы пойдём за нужной вещью!

Остановившись у продуктового магазина, Михаил сказал Яне: — Купи всё, что нужно. Вот кошелёк. А у нас — дела.

Он подхватил на руки Таю и быстрым шагом направился в магазин игрушек. Яна лишь покачала головой и улыбнулась.

Выходя из магазина с большим бумажным пакетом в руках, Яна увидела счастливую дочь, а рядом — Мишу с большой коробкой. Таечка пританцовывала, радостно приговаривая: — Смотри, мамочка, какой у меня красивый домик!

Пока Яна готовила ужин, Михаил сосредоточенно собирал домик и расставлял кукольную мебель по местам. Тая важно говорила: — Миша, поставь этот столик сюда, а тут будет кресло. И посади куколку на стульчик.

Яна шутливо сказала: — Наконец-то нашёл работу по профилю. Но заказчица у тебя строгая.

С новой игрушкой малышка не пожелала расставаться даже во сне — домик поставили рядом с кроватью.

Уложив дочь, Яна оглядела комнату. Бывшая гостевая превратилась в детскую. Исчез письменный стол, его место заняла детская полка с книжками и карандашами. Сердце сжалось — всё становилось похожим на настоящую семью. Неужели получится?

Яна нашла Михаила в гостиной — он устало сидел на диване. На журнальном столе стоял недопитый стакан виски. Обняв его, она положила голову на плечо: — Ты выглядишь очень усталым. Тяжело тебе на стройке?

Он прижался к ней, поцеловал в висок и сказал: — Хотелось бы казаться крутым парнем, но, если честно, я вымотан. Раньше я часто работал на объектах — дед называл это «понюхать пороху». Но я уже давно привык работать головой, а не мышцами.

Яна погладила его по лицу и поцеловала: — Когда же всё выяснится? Ты мне ничего не рассказываешь, — с лёгкой обидой сказала она.

— Нечего рассказывать. Идёт расследование. Кажется, мне ничего не грозит, кроме штрафа… если больше ничего не всплывёт.

— Почему же ты работаешь простым рабочим? Сергей Васильевич назначил тебя прорабом.

— Степанычу нельзя на стройку — здоровье не то. Не увольнять же его.

Яна поцеловала его ещё раз: — Какой ты у меня хороший мажор… совестливый.

Поцелуи становились жарче. Он стянул с себя футболку, потом джинсы. Раздел Яну. Всё остальное исчезло — остались только они двое.

Громко загудел телефон. «Мой», — мельком подумала Яна. — Хотя, неважно. Кто-то звонил долго, настойчиво — но она не ответила.

Утро было пасмурное, ветер кидал в окна пригоршни дождя. Яна лениво потянулась и подумала: — Хорошо, что Тая спит.

Она посмотрела на спящего Мишу и прижалась к его спине. Он вздохнул, завозился, повернулся к ней и сонно сказал: — Вчера я забыл тебе отдать твой подарок.

— Ты купил мне подарок и не отдал? — Яна шутливо надула губы.

Михаил легко поцеловал её. — Вот, на память обо мне. Говорят, аметист — символ любви.

Неогранённый камень переливался всеми оттенками фиолетового. Тонкий кожаный шнур придавал украшению изысканную элегантность.

— Красиво... — Яна погладила камень, он был тёплым, как будто живой. — Наденешь?

Она повернулась спиной и приподняла волосы.

После завтрака Таечка спросила: — А мы пойдём гулять?

— Лучше, — торжественно сказал Михаил. — Мы пойдём в бассейн.

— Ура, в бассейн! Мама, а ты взяла мой костюмчик для бассейна?

Яна с Таей выходили из женской раздевалки. Малышка была очаровательна в розовом купальнике с оборочками. Она подбежала к Мише и спросила:

— Я хочу съехать с горки! С той, высокой, — она показала на самую большую горку в бассейне. — Но мама боится, говорит — там высоко.

Михаил посмотрел на Яну и, глядя ей в глаза, сказал:

— Я мечтал увидеть тебя в бикини, а ты как будто решила участвовать в заплыве.

— По-моему, хороший купальник, — ответила Яна, кокетливо покрутившись.

— Хороший, но такой закрытый. Придумал: я повезу тебя на море, и ты наденешь своё самое красивое бикини. А я буду глазеть на тебя весь день.

Он улыбнулся и поднял Таю на руки:

— Значит, ты хочешь на горку, малышка? Ну что ж, если мама разрешит — прокачу тебя с самой высокой.

Яна сидела на бортике и наблюдала, как Михаил учил Таю плавать. Та громко смеялась и разбрызгивала воду ручками, а он терпеливо выполнял все её прихоти. Яна закрыла глаза и счастливо улыбнулась.

— Идёшь к нам? — крикнул Миша. Она молча кивнула и нырнула в воду.

Глава 19.

Михаил откинулся на спинку стула, ошеломлённо глядя в экран телефона.

— Какой же я идиот... — прошептал он. — Так мне и надо. Размечтался. Он ещё надеялся, что всё наладится. Глупец.

В дверь заглянул Степаныч. Михаил встретился с ним взглядом.

«Все уже знают», — промелькнула мысль.

— Что теперь, Мишка? — растерянно спросил Степаныч.

— Уже узнали? Посмотрим… Могут и арестовать.

Михаил растерянно закрыл лицо руками, затем резко поднялся:

— Я поеду в больницу. Надо узнать, как он… помочь семье.

— Ты его знал, Степаныч?

— Лично — нет. Но ребята из бригады, да. И ещё, Миш… мужики отказываются работать. Говорят: пусть Воронцов теперь сам разгребает — а мы жить хотим.

Прораб развёл руками:

— Что делать будем?

— Не знаю. Звони Звягинцеву — он теперь командует.

Михаил хотел что-то добавить, но махнул рукой и вышел.

Яна тревожно взглянула на часы. Миша не звонил, его телефон был вне зоны доступа. Вчера он обещал заехать, а сегодня исчез. «Вечно он так», — с досадой подумала девушка.

А тут ещё Глеб со своими новостями. Она оглядела накрытый стол — ну просто Новый год какой-то.

— Бабуля, давай я тебе помогу, — сказала она, видя, как Анна Петровна заносит дымящееся блюдо с картошкой. — Всё уже готово. Сейчас дедуля откроет вино, и можно будет садиться.

— Глебушка, садись на почётное место — сегодня твой день, — ласково проговорила бабушка и скрылась на кухне.

Глеб встал с дивана, подошёл к Яне и, слегка приобняв за талию, спросил:

— Не хочешь меня поздравить, дорогая?

Яна с раздражением отстранилась:

— Я тебя уже поздравила. Но если тебе мало — пожалуйста: поздравляю с назначением на роль первой скрипки.

— А поцеловать героя дня? — наклонился он ближе, прошептав: — Ты стала такая соблазнительная. Наверное, твой мужлан научил тебя разным штучкам… Не хочешь показать?

Яна резко оттолкнула его и громко сказала:

— Женя, иди сюда! Мне нужна твоя помощь.

Лифт в доме работал, но Михаил шёл по лестнице на пятый этаж, пытаясь привести в порядок мысли.

— Что я ей скажу? Её семья точно дома. А Тая? Как мне быть? Сказать правду… или соврать что-нибудь? Но ведь потом... если меня арестуют...

Он прислонился к стене, но, увидев выходящую из квартиры женщину, которая смотрела на него с явным испугом, пошёл дальше.

Возле двери Михаил помедлил пару минут, а потом решительно нажал на звонок. Дверь открыл Павел Григорьевич. Из гостиной раздавались звуки музыки, смех. Павел Григорьевич удивлённо посмотрел на Михаила и сказал:

— Не знал, что вы зайдёте, Миша. У нас тут небольшой праздник. Проходите же.

Михаил вошёл в гостиную и увидел Яну, сидевшую за пианино спиной к двери. Рядом стоял Глеб со скрипкой в руках. Взглянув друг на друга, словно понимая с полуслова, они заиграли. Не разбирающийся в музыке Воронцов тут же понял, насколько слаженно и синхронно они звучали.

Стиснув зубы и сжав кулаки, он дослушал до конца и хотел было уйти, но тут Яна, увидев его, сказала:

— Наконец-то, Миш. Я тебя заждалась. Пойдём?

Молча они вышли из подъезда и, не сговариваясь, пошли к своему любимому кафе.

Сев за столик и сделав заказ, Яна взяла Мишу за руку и посмотрела ему в глаза:

— Раньше мы играли эту пьесу, когда были детьми. Ты должен понять, Миш: я знаю Глеба всю жизнь. Наши родители дружили, нас связывают детские воспоминания, но я никогда не вернусь к нему. Более того, я начинаю думать, что его намерения совсем не добрые.

— Он тебя как-то обидел? — насторожился Михаил.

Яна промолчала.

— Он к тебе приставал, — почти утвердительно сказал Михаил. — Я его убью. Мне уже плевать. Главное, чтобы ты была в безопасности.

— Что ты говоришь, Миш? Что значит "плевать"? Прекрати нести чушь — ты меня пугаешь.

— Сегодня произошла трагедия на одном из объектов. Обрушились строительные леса, есть пострадавшие. Один рабочий в коме.

Яна испуганно вскрикнула:

— Разве это твоя вина?

— Да. Когда мы получили эти стройматериалы, я был главным инженером и исполняющим обязанности директора фирмы. Всё это — на моей ответственности.

— И что теперь? — тихо спросила Яна.

— Пока с меня взяли подписку о невыезде. Я под следствием. Могут арестовать.

Он горько усмехнулся:

— Может, мне и правда стоит разделаться с Глебом — хотя бы одно преступление будет совершено осознанно.

— Что ты говоришь?!, — в сердцах сказала Яна. — Всё образуется. Я знаю.

Она обняла Мишу, прижалась к нему:

— Ты не должен опускать руки.

— Не знаю... я ничего не знаю.

Он прижался к ней, уткнувшись в волосы. — Главное, не отпускай меня — и тогда я справлюсь.

Они не заметили, как опустело кафе. Только когда официант выключил свет над стойкой бара, они нехотя пошли к выходу.

Яна рассеянно размешивала сахар в чае, глядя в окно. Уже две недели Воронцов был под следствием, и она не находила себе места. Даша и Сева, сидевшие рядом, смеялись, к их столику подходили знакомые. Друзья уговорили её выбраться в кино, а потом — в кафе. Фильм оказался неплохим, но она не могла сосредоточиться: мысли снова и снова возвращались к Мише и его непростой ситуации. Рабочий всё ещё был в коме, на объекте обнаружились серьёзные нарушения техники безопасности и некачественные стройматериалы. Мишу постоянно вызывали к следователю, а главное — на все её вопросы он либо отшучивался, либо уходил от ответа. Приходилось узнавать новости через Кристину.

Пару дней назад к ней пришёл Сергей Васильевич Звягинцев. Смущённо он предложил ей финансовую помощь.

— Ты не сердись на меня, девочка, — замявшись, сказал он. — Мишка, что ж... пропадёт он, чую я. Но тебе я пропасть не дам — слишком ты дорога моему внуку. Его не сберёг — так хоть тебе помогу. Так что, если тебе что-нибудь понадобится, знай: вы с дочкой мне как родные.

Он отвернулся, не сдержав слёз. Яна расплакалась, а Звягинцев похлопал её по плечу и ушёл.

— Миш, а если он прав?

На следующий день Яна не выдержала и рассказала о визите деда. Михаил снова промолчал и, прижавшись к ней, прошептал:

— Не думай об этом. Пока мы вместе — давай просто наслаждаться моментом.

Запищал телефон. Яна очнулась и удивлённо прочла сообщение от Глеба:

«Я вёл себя как последний дурак. Надеюсь, ты забудешь об этом?»

— Ты прощён, всё нормально, — Яна устало отложила телефон. — Только тебя мне ещё не хватало, — пробормотала она.

— Опять Воронцов? — участливо спросил Сева. — Иногда мечтаю отмотать время назад и всё-таки посадить тебя в ту машину с курами.

Он рассмеялся: — Помнишь своё лицо, когда мы её остановили? Потом посерьёзнел: — Ты могла бы избежать кучи проблем. — Нет это сообщение от Глеба — ответила Яна. — И ещё я тебе очень благодарна за то, что ты тогда остановил именно мишину машину. Иначе я бы не пережила самую большую любовь в своей жизни. Яна взъерошила ему волосы и поцеловала в щёку. — Ребята, прекратите телячьи нежности, а то я сейчас заплачу, — Даша обняла их за плечи и всхлипнула. — Вы же знаете, я ужасная плакса.

Янин телефон снова пискнул. — Ну что ему ещё нужно... — сказала она и открыла чат.

Могу я зайти завтра? Может быть, погуляем с дочкой? — Хорошо, заходи. Тая спрашивала о тебе, — ответила Яна и отключила телефон.

Глеб пришёл не один. Яна с удивлением смотрела на высокую, полную девушку в сером пальто и ботинках на толстой подошве. Девушка нервно сжимала сумочку. Тёмные глазки на белом круглом лице быстро скользнули по Яне и оценивающе оглядели прихожую. — Яна, познакомься — это Альбина, моя девушка. А Яна — мать моей дочери. Помнишь, дорогая, я упоминал об этой старой истории? Казалось, Глеб слегка нервничал. Он потёр руки и вошёл в гостиную, ведя за собой Альбину.

Анна Петровна тоже удивилась, но быстро пришла в себя и ласково спросила: — Альбиночка, вы случайно не дочь Виктора Васильевича? — Да, это мой папа, — ответила девушка. Голос у Альбины был удивительно тонким и совсем не вязался с её массивной фигурой. — Как чудесно. Я помню вас ещё малышкой — вы учились в музыкальной школе вместе с Глебушкой. Павлик, подойди сюда — ты же помнишь дочь Виктора Васильевича Истомина?

Пока все пили чай, а бабушка с дедушкой беседовали с Альбиной и Глебом, Яна не могла прийти в себя от удивления. Глеб всегда тянулся к блестящему — к тому, на что приятно смотреть и чем можно хвастаться. Альбина была слишком незаметной, чтобы его привлечь. Хотя папа — директор филармонии, это уже само по себе — настоящее украшение, подумала Яна и усмехнулась.

— Яна, может, погуляем все вместе? Девочка, ты хочешь гулять? — Глеб посмотрел на дочку. Тая радостно воскликнула: — Да, пойдём на площадку! Папа Глеб, а это тётя — твоя жена? Она станет моей второй мамой? Как папа Миша. Я ему разрешила быть моим папой, и он очень обрадовался. Девочка щебетала, натягивая куртку и ботиночки. Глеб же вопросительно посмотрел на Яну и шипяще сказал: — Почему ты позволила девочке называть его папой? — Тая сама захотела называть его папой. Моя дочь учится принимать решения. — Выходим? — Яна пошла вперёд, держа дочь за руку.

Немного нервничая, Михаил позвонил в знакомую дверь. Он не предупреждал, что придёт. В последнее время ему не хотелось встречаться с семьёй Яны. Было стыдно, хотелось избежать неприятных вопросов. Но сегодня утром ему стало так тоскливо, что он не выдержал. Забежал в кондитерскую, купил любимый торт Таи и сорвался — не зная, дома ли они.

Анна Петровна проворчала: — Сегодня у нас день визитов. Проходите, Михаил, чай ещё не остыл. Давайте я порежу торт.

— Надеюсь, я не помешал. Я не предупреждал... А Яны нет? — Они только что вышли. Вы разминулись. — Тогда я пойду их поищу, — он встал, собираясь выйти. — Не стоит, — Анна Петровна помедлила. — С ними Глеб.

Михаил сник и вновь опустился на стул. Анна Петровна продолжила: — Глебушка познакомил нас со своей девушкой. Она очень милая, из приличной семьи. Конечно, вечно он ждать не будет — он выбрал себе отличную партию. Она вздохнула. — А Яна... Женщина спохватилась: — Михаил, поверьте, вы мне даже нравитесь. Но поймите, в жизни моей внучки было слишком много потерь. А теперь ещё и ваши проблемы... Я всегда боялась, что с вами у неё не будет покоя. — Не обижайтесь, — бабушка коснулась его руки. — Я знаю, вы неплохой человек. Просто вы не созданы друг для друга. Так мне кажется. Хотя жизнь всё расставит по местам. Просто жаль, что Яна должна страдать.

Воронцов молчал, не поднимая взгляда. Потом поднялся и пробормотал: — Извините. Не буду вам мешать. Я подожду Яну в машине. Скажите ей, что я заходил, если не дождусь.

Глава 20.

Казалось, весь город собрался ехать именно по этой дороге. Михаил раздражённо сигналил стоявшим впереди машинам, но безрезультатно — пробка не двигалась. Он сильно опаздывал. Яна предложила перенести встречу, но он не хотел. После аварии на стройке они встречались только у неё дома или гуляли с Таей. Сегодня он собирался забрать Яну к себе и, наконец, остаться с ней вдвоём. — Как же я соскучился... — подумал Воронцов. — И почему эта чёртова коробка не летает? Крылья были бы сейчас кстати.

Яна нетерпеливо поглядывала на часы — Миша опаздывал, и она начинала злиться. Воронцов всегда смеялся над её пунктуальностью, но Яна не любила опаздывать и терпеть не могла ждать. — Просто надо было выйти пораньше — тогда бы и в пробку не попал. Он уже должен быть здесь — десять минут назад он клялся, что подъезжает.

Двери танцевальной школы то и дело открывались и закрывались, ученики с родителями прощались с Яной, садились в машины и разъезжались. — Ну и где же он?.. — девушка оглянулась — и вдруг с удивлением увидела выходящих из такси Глеба и Таю.

Малышка увидела маму и радостно закричала: — Мамочка! Папа Глеб забрал меня из садика! Мы пойдём кушать пиццу и в кино! Правда, пойдём в кино?

Она подбежала к Яне, обняла её за колени и с надеждой посмотрела на неё.

Яна замялась: — Солнышко... но я же договорилась с Мишей... — начала она нерешительно.

Подошёл Глеб и сказал: — Малышка так обрадовалась. Сделай дочери приятное — всё остальное может подождать. Да, доченька?

Глеб ласково посмотрел на девочку и добавил: — Ты же хотела гулять как твоя подружка — с настоящими папой и мамой.

— Что тут происходит? — раздался голос Михаила.

Тая, всхипнул, повернулась к нему и сказала: — Мама не хочет идти со мной и папой Глебом в кино. Она хочет с тобой! — девочка расплакалась.

Яна растерянно присела рядом с дочерью и начала что-то тихо ей говорить. Глеб, глядя на Михаила, громко сказал: — Ну что ж, малышка, раз Михаил не разрешает маме пойти с нами, мы пойдём с тобой вдвоём, правда? Наверное, маме не хочется смотреть детский фильм.

Михаил подошёл к Глебу и с угрозой сказал: — Хватит нести чушь. Чего ты добиваешься? Глеб оттолкнул Михаила, и громко закричал, глядя ему в глаза и усмехаясь: — Что происходит?! Почему ты меня ударил?!

Вышедший из себя Воронцов процедил: — Если ты сейчас не заткнёшься, я тебя в самом деле ударю.

Глеб повернулся к Яне и громко сказал: — Я не допущу, чтобы моя дочь оставалась с этим животным!

Скандал становился всё громче. Возле них столпились зеваки, кто-то начал снимать видео, какая-то женщина закричала: — Полиция! Звоните в полицию!

Глеб снова приблизился к Воронцову и сквозь зубы процедил: — Через неделю Яна будет в моей постели. Надеюсь, ты её хорошо подготовил.

Михаил ударил без предупреждения. Глеб вскрикнул и схватился за нос. Михаил ударил ещё раз — Глеб упал.

Воронцов услышал испуганный крик Таи. Он кинулся к ней, но девочка отпрянула и спряталась за маму.

Яна взяла дочь на руки и молча посмотрела на Михаила. — Яна, я... — Он запнулся, потом продолжил: — Он меня спровоцировал. Я не хотел...

Яна прижала к себе горько плачущую дочь и направилась к остановке троллейбуса. Уже поднявшийся Глеб пошёл за ней, но она его остановила: — Уходите. Оба. Я не хочу вас больше видеть. — Глеб, я запрещаю тебе видеться с Таей. Не согласен — обращайся в суд. А ты... — она посмотрела на Мишу — я не уверена, что ты тот человек, который мне нужен.

Голос её дрожал, она едва сдерживала слёзы.

Сев в подошедший троллейбус, Яна с Таей уехали. Толпа начала расходиться. Глеб довольно ухмыльнулся и направился к такси.

Воронцов стоял, не веря в произошедшее. — Это конец? Неужели? Как же быстро можно потерять всё... Пусть всё будет проклято. Он развернулся и пошёл к машине, всё ещё не веря в произошедшее.

С трудом открыв глаза, Михаил осмотрелся. Он лежал на диване в гостиной. Ключи, телефон и кожаная куртка валялись на полу. Осторожно приподнявшись, он закрыл лицо руками, стараясь вспомнить прошлый вечер. Кажется, с ним была Света… Но Артёма он не помнит. — Надеюсь, я не вляпался в новые проблемы. Сейчас это совсем некстати… Чёрт бы побрал эту Свету, откуда она взялась?

Поднявшись, Михаил, покачиваясь, побрёл в ванную и посмотрел на себя в зеркало: — Выгляжу как покойник, — подумал он, — да и чувствую себя не лучше.

После драки с Глебом прошла уже неделя. Яна не звонила — он тоже. Почти каждый вечер он приезжал к её дому, но не решался войти. Вчера он перехватил Женю — хотел узнать, как там Яна с малышкой.

— Я тебя ждал. Ты на тренировку? Давай подвезу — заодно и поговорим.

Парень помедлил пару секунд, но в машину сел.
— Ты пьяный, — Женя то ли спрашивал, то ли утверждал. — Только пиво. Не бойся, — Михаил усмехнулся. — Ты точно как твоя сестра. — У нас в семье не пьют по утрам, — пробурчал парень. — Ладно, воспитатель, — Миша помолчал немного, словно собираясь с духом, и спросил: — Как она? — Плачет. Всё из-за вас двоих, — взорвался Женя. — Ладно ещё этот упырь, но ты… — Женя обиженно замолчал. — Как ты мог?

— Поверь, я не хотел. Этот подонок меня спровоцировал. Ему ещё мало досталось. — Там была Тая. Она испугалась, — Женя вздохнул. — Это самое ужасное во всей истории, — тихо сказал Михаил, сжав руль. — Я не хотел её пугать. Просто…

Он замолчал. Женя открыл дверь машины. — Думаешь, Яна захочет меня видеть? Женя оглядел его: — Протрезвей сначала. И приведи себя в порядок. Сейчас ты выглядишь как бомж.

Зазвонил мобильный. Михаил выключил кран и посмотрел на экран. — Как я мог забыть! Адвокат. Точно. Мы же договаривались. — Андрей, я всё помню. Буду через двадцать минут.

Офис Андрея находился в центре города. Михаил с трудом нашёл место для парковки и, чертыхаясь, направился к стеклянному фасаду нового бизнес-центра. — Да, Крис не прогадала, выбрав себе в мужья адвоката Ильина, — усмехнулся он, взлетая на стеклянном лифте на девятый этаж.

— Наконец-то. — Андрей пожал руку и с раздражением взглянул на часы. — Я думал, ты забыл. Он внимательно осмотрел Михаила: — Выглядишь не очень. Ну а теперь к делу. — Он пристально взглянул на Воронцова: — Скажи мне честно: Света — твоя любовница? Ты должен рассказать мне всё.

— О чём ты? Конечно, нет, — Михаил холодно посмотрел на Андрея.

— Значит, Светлана действовала сама, но от твоего имени. Все левые стройматериалы шли через неё — она договаривалась с поставщиками, получала откаты. Кроме того, она дала понять всем, что вы любовники, и что она просто исполняет твои указания. Будет очень трудно — почти невозможно — доказать её вину.

Андрей замолчал. — Положение очень серьёзное. И кроме того — этот человек… он умер.

— Я знаю. Вчера я был в больнице, хотел предложить помощь… — Михаил запнулся. — Что теперь будет?

— Тебя задержат, ордер уже подписан. Потом — суд. Я сделаю всё, что смогу. У тебя есть на неё что-то? Компромат?

— Андрей, она жена Артёма. Не стану я её топить, хоть она и тварь. Сколько мне дадут?

— Буду добиваться условного. Хотя, учитывая ситуацию… — он замолчал. — Не теряй надежду.

— Надежду… — повторил Михаил. — Её у меня уже давно нет. Спасибо, Андрей. Будем на связи.

Глава 21.

Тая крутилась и ёрзала на стуле, пока Яна пыталась сделать ей хвостики. Девочка напевала себе что-то под нос, но вдруг затихла.

— Мамочка, а папа Миша нас больше не любит?

Яна замерла. — Почему ты так думаешь, солнышко?

— Он не приходит. Сказку про Зайца не рассказывает. И… я хочу домой. В мою комнату, — всхлипнула Таечка.

Яна обняла дочь. Она тоже скучала. Прошла неделя после той ужасной драки, и Яна понимала: так продолжаться не может. Но он не звонил. А она не могла — и не хотела — звонить первой. Зная Глеба, Яна понимала: виноват не только Миша. Но драться при Тае — этого не должно было случиться. Кроме того, драка вызвала скандал на работе — некоторые ученики и их родители всё видели, руководство было недовольно.

Яна вздохнула и задумалась: — Нет, сегодня я ещё не готова. Но если он не объявится — значит, позвоню сама. Нам нужно поговорить.

Яна опаздывала. Именно сегодня, когда ей было важно попасть на первую пару, Тая устроила сцену — не хотела вставать и отказалась идти в садик: ведь Дейзи, её любимая плюшевая собачка, заболела гриппом. Яна, едва сдерживая раздражение, устало присела за кухонный стол и отпила уже остывший чай.

— Ян, посмотри, — Женя прикрыл дверь и показал ей мобильный, где были открыты новости города. — Тут про Мишку. Кажется, тот рабочий умер, — парень с испугом спросил: — Что с ним теперь будет?

Яна побледнела, дрожащими руками взяла телефон и пролистала ленту новостей.

— Не показывай это никому, — тихо сказала она. — И ещё: отведи Таю в садик. Или останься с ней дома. Хорошо, что бабушка с дедушкой в отъезде — не придётся ничего выдумывать. Мне нужно к нему.

Она поспешно накинула куртку и заглянула к дочке.

— Таечка, собирайся. Женя отведёт тебя в садик, а мне срочно нужно уйти. Да, моя хорошая?

Малышка, будто почувствовав неладное, поднялась с пола и сказала: — Хорошо, мама. Я пойду в садик. А потом ты отведёшь меня к Мише?

— Если получится, малышка, — едва сдерживая слёзы, сказала Яна.

Телефон звонил и звонил. Снова Крис, — раздражённо подумал Михаил. — Достала уже со своими нотациями. В ту же минуту в дверь позвонили. Он испуганно провёл рукой по лицу: Неужели пришли? — промелькнула мысль.

— Яна? — удивлённо воскликнул он. — Я не знал… Ты… Проходи. Что-то случилось? Что-то с Таей?

— Случилось. Но с тобой, — Яна остановилась у барной стойки и гневно спросила: — Ты что же, совсем вычеркнул меня из своей жизни? Рабочий умер, а я узнаю об этом из новостей. Или меня это больше не касается?

— Яна… я не знал, что… Я думал, всё кончено. Эта драка… я… — Он замолчал.

— Значит, ты думаешь, я сбегу после первой ссоры? Такой ты меня видишь? Почему ты не позвонил мне? Ты мог хотя бы написать пару слов… — дрожащим голосом сказала она.

Воронцов рванулся к ней: — Нет, не плачь. Я не могу видеть, как ты плачешь. Я думал, ты не простишь меня. Я сам не понял, как сорвался… но я не должен был — не при Тае… Он замолчал и протянул руки, словно собираясь обнять. Яна отстранилась:

— Расскажи мне всё.

Снова зазвонил телефон. Михаил сбросил, но мобильный не умолкал.

— Сначала ответь, — Яна села на стул.

— Неважно. Это Крис. Потом.

— Ответь. Она бы не звонила просто так, — Яна положила руку ему на плечо. — Я никуда не уйду.

— Крис, что ты хотела? — Михаил включил громкую связь.

— Ты что, совсем рехнулся? — раздался возмущённый голос Кристины. — Что ты творишь? Как ты мог переспать со Светой — именно сейчас? Придурок! Ты только посмотри, какие фотографии она выкладывает в соцсети!

Кристину было не остановить.

— Фотографии? Какие ещё фотографии? — Михаил растерянно посмотрел на Яну и хотел выключить звук, но она остановила его жестом, внимательно вглядываясь ему в лицо.

— Крис, я не знаю, о чём ты. И, кроме того, ты совсем не вовремя.

— Крис, скажи, где можно увидеть фотографии? — неожиданно вмешалась Яна, побледнев от испуга.

Кристина помолчала минуту.

— Сейчас пришлю. Миша, ты идиот, — бросила она и сбросила вызов.

Телефон пискнул. Яна посмотрела на фотографии, начала листать ленту.

— Кажется, ты не слишком страдал после драки. Посмотри, — сказала она и повернула экран к Михаилу.

— Яна, всё не так, как кажется. — Он мельком взглянул на фотографии, запнулся, а потом продолжил: — Мы просто столкнулись в баре. Выпили. Я был сильно пьян. Она отвезла меня домой.

Он отложил телефон, попытался взять Яну за руки.

— Поверь мне, ничего не было. Эти фотографии — просто фальшивка! — Он ударил по столу. — Эта стерва пытается выкрутиться! Девочка моя, ты же ничего не знаешь!

Яна молча смотрела на него, пытаясь собраться с мыслями. Всё происходящее казалось кошмарным сном. — Я ничего не знаю, потому что ты мне ничего не говоришь.

— Это всё Светка. Это она провернула дело с некачественными материалами. Всем дала понять, что мы любовники, и что всё делается с моего ведома. А фотографии — «доказательства» наших так называемых отношений.

Он замолчал. Потом приблизился, взял Яну за плечи.

— Посмотри на меня. Скажи, что ты мне веришь.

— Я не знаю, — жалобно всхлипнула она. — Я ничего не знаю. Я так устала... Слёзы текли по её щекам.

— Не плачь, моя хорошая. Не надо. Ты меня убиваешь... — Михаил обнял её, прижал к себе. Он поцеловал её глаза, щеки, едва коснулся губ, а затем отстранился, словно ждал ответа.

Яна внимательно посмотрела ему в глаза, провела пальцами по его губам.

— Я не знаю, могу ли тебе верить. Но я так скучала...Почему ты не приходил? Как ты мог?.. В её голосе звучали слёзы.

Он вздохнул:

— Я боялся, малышка… Если бы ты меня прогнала…

Он не договорил, нежно поцеловал её в губы, прижал к себе и прошептал:

— Я не могу без тебя жить. Ты же знаешь это.

Они лежали в кровати и слушали шум дождя. Осень погасила краски, мир за окном был серым и безрадостным. Михаил повернулся на бок и посмотрел на Яну.

— Думаю, что завтра меня арестуют. Ордер на моё задержание уже выписан.

Яна лежала, не раскрывая глаз. Слёзы тихо стекали по щекам.

Он обречённо продолжил:

— Андрей говорит, что мне могут дать пять лет. Человек умер, и...

Он замолчал, обнял Яну, прижал к себе.

— Девочка моя, моя хорошая... Не жди меня. Не надо. Не порть себе жизнь. Думай о Тае и о себе. Главное — чтобы вам было хорошо.

Яна обняла его и зарыдала.

— Не тебе решать, что лучше для нас, — проговорила она сквозь слёзы.

Они так и сидели, обнявшись, пока не наступил вечер.

— Пойдём, я отвезу тебя домой, — Миша помог Яне одеться, взял её сумочку.

Яна безвольно сидела в машине. Она не хотела уходить. И не хотела, чтобы уходил он.

— Зайди... пусть Тая тебя увидит, — жалобно пробормотала она.

— Не стоит. Ей лучше меня забыть, — он сжал Янины руки и сказал, едва сдерживаясь: — Яночка, мне и так тяжело. Не делай всё это ещё тяжелее. Давай, я доведу тебя до подъезда.

Он вышел, помог ей выйти и, нежно придерживая за талию, вошёл с ней в подъезд, вызвал лифт.

Яна вцепилась в его руку, не желая отпускать.

— Ну же, давай... тебе надо домой. Тая уже заждалась. Не плачь, моя девочка, — пробормотал он, целуя её в губы.

Лифт открылся. Миша с трудом прервал поцелуй.

— Всё. Иди домой. Я попрошу деда, чтобы он за тобой присмотрел. И Кристина… Если что, звони ей.

Он осторожно подтолкнул её в лифт, нажал на кнопку нужного этажа. Двери закрылись, и Яна уехала.

— Вот и всё, — тихо сказал он, провёл дрожащей рукой по волосам и вышел на улицу. — Вот и всё.

Он мчал по ночному городу, не разбирая дороги. Фонари, витрины, окна домов — всё сливалось в бесконечную ленту. Пошёл дождь, струи хлестали по стеклу, дворники едва справлялись.

Михаил остановил машину, ударил по рулю и выругался:

— Пропади всё пропадом. Так мне и надо, идиоту!

Посидев пару минут, он словно очнулся, завёл мотор и поехал в сторону дома Яны.

Их кафе ещё было открыто. Он зашёл, сел за столик у окна.

— Как всегда? — знакомый официант приветливо улыбнулся. — У нас сегодня новый сорт чая. Сделать сейчас или ваша девушка будет позже?

— Девушка не придёт. Да и я, пожалуй, пойду. Извините.

Он достал из кошелька купюру, положил на стол.

— Спасибо. Сдачи не надо.

Дома он оказался уже под утро. Зашёл в спальню, сел на разобранную кровать. Казалось, она ещё хранила её запах.

Он осмотрелся: на стуле — халатик, на тумбочке — расчёска и флакон духов. Он дотронулся до её ночной рубашки, небрежно лежащей на подушке. — Как странно… Всё выглядит таким нормальным, будто ничего не случилось.

— Жаль, что я ничего не смогу взять с собой. Хотя... может, это и к лучшему. Мне лучше забыть о ней.

Вдруг зазвонил будильник на телефоне.

— Нужно собираться. Андрей приедет к девяти. Сегодня всё случится.

Он решительно встал и направился в душ. Надо прийти в себя.

Глава 22.

Михаил, свежевыбритый, с ещё мокрыми волосами, вышел из подъезда. Андрей уже ждал его.

— Готов?

— Разве к такому можно подготовиться?

— И то правда. Что у тебя? — спросил Андрей, кивнув на рюкзак.

— Взял пару вещей: смену одежды, зубную щётку... фотографию. Если нельзя — оставлю тебе.

— Разберёмся. Садись в машину, не будем заставлять власти ждать.

— Куда едем? В отделение полиции?

— Нет, в Следственный комитет. Тебя допросит следователь.

— Меня арестуют?

— Скорее всего.

— Значит, всё? — Михаил откинулся на сиденье, закрыл глаза и добавил:

— Поехали. Пусть всё скорее закончится.

Почти не сомкнув глаз, Яна уснула только под утро, но звонок будильника вырвал её из беспокойного сна. Она открыла глаза, огляделась. На миг показалось, будто всё в порядке, но тут же память вернула вчерашний вечер.

Она проплакала всю ночь, но теперь нужно было собраться с силами. Скоро проснётся Тая, а к вечеру приедут дедушка с бабушкой. Нельзя, чтобы они увидели её в таком состоянии. Хорошо, хоть Женя ничего не спрашивал.

С трудом поднявшись с кровати, она побрела на кухню. Механически включив чайник, Яна опустилась на стул и закрыла лицо руками. Слёзы снова навернулись на глаза, она тихо всхлипнула и прошептала:

— Что же теперь будет?

В кухню вошёл заспанный Женя и заботливо сказал:

— Ты бы легла. Я сам соберу Таю в садик.

Яна только махнула рукой.

— Я слышал, как ты плакала. Неужели всё так плохо?

— Ужасно. Он думает, что сегодня его заберут. А ещё... он сказал, что я не должна его ждать, и нам лучше расстаться.

Она прижала руки к губам и разрыдалась, уже не сдерживаясь.

— Вот ведь чёрт, — тихо пробормотал Женя.

Михаил сделал последнюю затяжку и огляделся в поисках урны, чтобы выбросить окурок. Андрей оставил его здесь, сам поехал искать парковку — мест возле здания Следственного комитета не было.

Не увидев ничего подходящего, он нерешительно бросил сигарету на землю и растёр её каблуком.

— Мих, поговорим?

Воронцов удивлённо обернулся:

— Артём? Почему ты здесь?

— Кристина мне рассказала. Я должен был тебя увидеть, понимаешь?

Михаил вопросительно взглянул на него.

— Ты знал? Про Свету? Ты что, решил мне отомстить?

Артём долго молчал:

— Не знал. Но в какой-то момент начал догадываться... и не остановил.

— Я ведь не дурак. Понимал, что я ей всегда был безразличен. Видел, как она бегает за тобой. Да и ты не святой, не притворяйся.

Артём со злостью взглянул на друга:

— Я знаю, что ты с ней спал. Даже когда она уже была моей женой. Ты всегда таким был, с самого детства — творил, что хотел, и плевал на всех.

Воронцов, в бешенстве, оттолкнул Артёма и закричал:

— Ну ты и скотина. Пусть я не прав — но так поступать со мной?!

А вы молодцы — погрели руки, а потом решили меня засадить за то, чего я не делал. Хорошо подзаработал?

Наконец-то построишь дом своей мечты? Перестанешь мне завидовать?

Артём схватил Михаила за грудки и закричал:

— Она моя жена! Как ты мог?! У нас ведь ребёнок! Тебе что, мало всех твоих Алин и Лен?!

— Ты сам умолял взять её в фирму, чего ты ждал? Она липла ко мне как жвачка — невозможно было отвязаться.

Михаил оттолкнул Артёма, махнул рукой и сказал почти примирительно:

— Я ведь тебе сразу говорил — не связывайся ты с этой стервой. Так что теперь не лезь ко мне с обвинениями.

Артём как будто сдулся, осунулся, провёл рукой по лицу и с отчаянием заговорил:

— Миш, у нас сын. Ему всего пять. Не дай им её посадить, я прошу тебя. Я всё для тебя сделаю. Может, тебе деньги нужны? — он осёкся.

— Деньги? — Михаил насмешливо приподнял бровь. — Как долго всё это продолжается? И сколько денег вы успели заработать?

— Миш, возьми вину на себя или хотя бы не говори, что ты ничего не знал. Пусть ей дадут условно. Адвокат говорит, что её, возможно, не посадят...

Артём схватил Михаила за руку и продолжил горячим шёпотом:

— Мы же друзья... с детства. Миша, ты должен мне за все твои выходки. За Светку.

Михаил вырвал руку и отступил на шаг:

— Андрей уже пришёл. Я не знаю, Артём, ничего не знаю. Не расслабляйся — суши своей жене сухари.

Подошёл Андрей, хмуро осмотрел спорящих:

— Неподходящее место вы выбрали для беседы. Миша, нам пора. А ты, Артём, имей совесть. Твоя жена заварила всю эту кашу, а расхлёбывать будет невиновный человек.

— Нет тут невиновных, — Артём сплюнул. — Подумай, Мишка, вспомни, как часто я тебе помогал. И про Светку не забудь — спать с женой друга — так себе поступок. У нас сын. Не оставляй его без матери.

Он круто повернулся и ушёл медленной, тяжёлой походкой.

— Что? — Михаил посмотрел на Андрея. — Ты думаешь, я скотина и способен на любую подлость?

Андрей молчал.

— Я соврал тебе. Каюсь. Странно, что ты не знал. Крис не говорила?

— Она знала? — удивлённо спросил Андрей.

— Конечно. Но не от меня. Светка ей всё рассказывала. Если я возьму вину на себя, мне дадут больше?

— Нет, не думаю. Доказать, что ты ничего не знал, практически невозможно. Так что…

Они вошли в здание.

— Мой клиент явился с повинной. У нас встреча со следователем Станиславом Беседовым, — сказал Андрей и протянул документы. Их проводили к нужному кабинету.

— Ну что, Миш... с этого момента твоя жизнь уже не будет прежней, — Андрей с сочувствием посмотрел на друга.

— Неважно. Всё пройдёт. И это тоже пройдёт, — обречённо сказал Михаил, и они вошли в кабинет с табличкой: «С. Беседов — следователь».

День выдался холодным. Шёл снег — кружился, падал мокрыми хлопьями, ложился на крыши домов, припорошивал машины. Яна зябко поёжилась, натянула шапку, накинула капюшон. Подула на замёрзшие пальцы — в спешке забыла перчатки.

— Когда же приедет этот дурацкий автобус?.. — Яна шмыгнула носом. Слёзы выступили на глазах — то ли от холода, то ли от напряжения. Сегодня впервые за все месяцы суда она должна была увидеть Мишу.

«Подсудимый Михаил Антонович Воронцов осуждён на пять лет…» — эти слова судьи крутились у неё в голове уже неделю. Яна была в отчаянии: всё время, пока Михаил находился в СИЗО, он отказывался от свиданий.

Сергей Васильевич тогда смущённо сказал:

— Не хочет Мишка, чтоб ты приходила… Говорит, не для тебя это место. И на суд, мол, не ходи. Я его как ни уговаривал — ни в какую… — он развёл руками. — И ещё: хотел, чтобы ты пожила в его квартире. Но там такое дело — моя дочка шум подняла до небес. Но я тебе помогу, чем смогу.

— Не надо, Сергей Васильевич, правда. Мне ничего не нужно, — Яна дотронулась до его руки. — Только уговорите его на встречу. Пожалуйста…

И вот — Михаил сам попросил о свидании. Уже через несколько дней его должны этапировать в колонию. Это их последняя встреча.

Яна закрыла лицо руками. Слёзы текли по щекам — она не могла, да и не хотела их сдерживать.

— Гражданка Лазарева, пропуск и паспорт! — прозвучал голос дежурного. Яна вздрогнула и протянула документы.

— Личные вещи оставьте здесь. Пройдите вон туда, вас должны обыскать.

Механически Яна отдала сумочку и телефон и присоединилась к очереди женщин.

— К кому ты, деточка? — усталая женщина лет пятидесяти участливо посмотрела на неё.

— Что? — Яна непонимающе подняла глаза.

— Кто у тебя сидит? Я вот к сыну. Уже третий раз забирают. Пропащий он, но всё равно сын…

Яна испуганно молчала, глядя на женщину.

— Ладно, не бойся. И тут люди живут, — женщина похлопала Яну по руке и отвернулась.

Комната свиданий оказалась душной, без окон. Яна опустилась на хлипкий пластиковый стул и посмотрела на замусоленный телефон. Её замутило.

— Ожидайте. Заключённого сейчас приведут, — сказал конвоир.

Дверь с той стороны отворилась. Ввели Михаила.

Яна жадно вглядывалась в его лицо: растрёпанные, давно не стриженные волосы, небритый подбородок, похудевшие черты. Он сел, немного замешкался, потом снял трубку…

— Как ты? — спросили они одновременно.

— Сначала ты, — Михаил дотронулся до стекла.

— Как ты?.. Ты похудел… — сквозь слёзы проговорила Яна. — Почему ты не хотел меня видеть? Я столько раз просила… Это несправедливо. — Она не собиралась его обвинять, но не могла справиться с обидой.

— Тише, девочка моя, тише… Посмотри вокруг, — он обвёл рукой каморку. — Разве это место для тебя? Разве я хотел, чтобы ты приходила сюда? Я мечтал подарить тебе мир, Яна. Хотел, чтобы мы были счастливы, чтобы у нас была семья. А свидания в колонии, на грязном матрасе — это не то, что я тебе обещал. Твоя бабушка была права — я не тот человек. Забудь меня.

— Почему ты не защищался? Почему не сказал, что это она? Вы... правда были любовниками? Ты её любишь? — глухо спросила Яна.

— Яна, я был главным инженером, и я отвечал за всё. Да, формально виновата она, но по факту — ответственность на мне. Мне нельзя было быть таким самоуверенным. Я считал себя самым умным — и поплатился за это. Доказать, что я ничего не знал, было бы невозможно. А Артём... он умолял меня не топить Свету. — Он замолчал. — А остальное… Да, я спал с женой лучшего друга. Всё то время, что она работала у нас. Но после того как я встретил тебя, Яна — ничего не было. Поверь, я её не люблю.

— Но вы же были друзьями… — её голос задрожал. — Я не понимаю. Ты ведь хороший человек… Я знаю это. Я чувствую.

— С тобой — да. С тобой я становился лучше. Но сам по себе — я не такой уж хороший. — Он хмыкнул. — Говорят, красота в глазах смотрящего. Вот ты и увидела во мне что-то стоящее… а я оказался таким придурком. — Он посерьёзнел. — Я не хочу, чтобы ты меня ждала. Не надо. Тебе и Тае нужна настоящая семья, а я... не тот человек.

— Ты не имеешь права так говорить! — с горячим гневом в голосе сказала Яна, ударив ладонью по стеклу. — Я сама решу, что мне делать! Андрей говорит, тебя могут отпустить раньше, если ты будешь вести себя хорошо… — Она не договорила.

— Это тюрьма, Яна. Тут всё может случиться. Я не хочу, чтобы ты жила в ожидании. Больше не будет ни свиданий, ни писем. Ничего. — Он дотронулся до стекла. — Ты была моей самой прекрасной сказкой. И она закончилась.

Он положил трубку и встал. Вошедший охранник молча увёл его. Яна уронила лицо в ладони и зарыдала.

— Гражданочка, пойдёмте. Эй, девушка! — голос охранника прозвучал жёстко. — Плакать будешь снаружи.

Он помог ей встать и подтолкнул к выходу.

Как во сне Яна дошла до автобусной остановки. Голова болела, глаза жгло — от холода или от невыплаканных слёз. Вдруг она заметила ту самую женщину из очереди и поспешно отвернулась — не хотела слышать про сына, не хотела ни с кем говорить.

Дрожащими пальцами достала из кармана куртки телефон и набрала номер.

— Сергей Васильевич… Я только что видела Мишу… — зарыдала она в трубку.

— Что? Ты в СИЗО? Как ты туда добралась? Надо было позвонить, я бы прислал машину…

— Это всё неважно, — она справилась с рыданиями и заговорила быстрее: — Вы должны его уговорить. Он не хочет, чтобы я его ждала. Говорит, что всё кончено… Сделайте что-нибудь, Сергей Васильевич! Скажите ему, что я готова выйти за него замуж… Разве нельзя выходить замуж за заключённых? Тогда нам хотя бы будут положены свидания…

Звягинцев молчал.

— Сергей Васильевич? Вы меня слышите?

Он хмыкнул, откашлялся и только потом заговорил:

— Не знаю, что и сказать… Я благодарен тебе за то, что ты так любишь моего внука. Но с этим… не соглашусь. Это не для тебя, Яночка. Ты достойна лучшего. Да и он сам никогда не позволит тебе приезжать, чтобы… спать с ним в этих… отвратительных местах. Он не сможет так.

Помолчи, подумай… Оставь всё, как есть. Пусть жизнь идёт. Если вам суждено — вы ещё будете вместе.

Хорошая ты девочка, Яна Лазарева. Мишке повезло, что ты позволила ему быть рядом… хоть ненадолго, — сказал Звягинцев и повесил трубку.

Апрель в этом году выдался тёплым. Яна с удовольствием подставила лицо солнцу, улыбнулась и впервые за последние несколько месяцев почувствовала необычайный прилив сил.

В феврале Михаила отправили в колонию. Она написала ему несколько писем, которые остались без ответа. По крайней мере, он не вернул их обратно, как в какой-нибудь мелодраме, — думала Яна.

Сергей Васильевич говорил, что Михаила направили на работу в мебельный цех. Он часто звонил, предлагал помощь, но письма Мише передавать отказывался:

— Не обижайся на меня, но письма твои я брать не буду. Вдруг ты завтра кого-нибудь встретишь, полюбишь, а он будет мечтать, надеяться. Что тогда с ним будет?

Кристина же сама позвонила и сказала:

— Ян, ты ему пиши. Я знаю, он ждёт от тебя новостей.

— Ты его видела? Как он? — Яна с болью сжала телефон.

— Ну уж нет, я в такие места ни ногой, — хмыкнула Кристина. — Если он такой идиот, что защищает эту стерву, то пусть подождёт освобождения, чтобы увидеться с лучшей подругой. К тому же я сейчас не в том состоянии, чтобы ездить по тюрьмам.

— В состоянии? — удивилась Яна.

— Да беременна я, что же ещё, — слегка озадаченно, но всё же счастливо сказала Кристина. — Но Андрей с ним видится, они же подавали апелляцию. Так что пиши свои письма, всё передадим.

С тех пор у них с Кристиной завязалась странная дружба. Они были разными во всём, но прекрасно ладили.

Яна вынырнула из воспоминаний и огляделась.

— Где же этот Женька? — пробормотала она и взглянула на часы, потом на вход в торговый центр. Достав телефон, она собиралась набрать брата.

— Какая встреча! Здравствуй, Яночка, — раздался знакомый голос.

— Глеб, привет. Альбина, — Яна сдержанно кивнула.

— Привет, — пискнула Альбина и нервно уставилась в сторону.

— Слышал, того бандита посадили. Неудивительно. Я всегда чувствовал в нём какую-то червоточинку. Правда же, дорогая? Разве я не говорил тебе?

— Да, милый. Ты был обеспокоен, что ребёнок может попасть под плохое влияние, — Альбина с восторгом смотрела на спутника.

— Да. Так что я был прав. Я хорошо разбираюсь в людях, Яночка, в отличие от тебя. Тебе стоило бы прислушаться ко мне, — он многозначительно посмотрел на Яну и с нажимом добавил: — и позволить мне помочь тебе.

Он сжал её руку и продолжил:

— И если ты решишь, то я всё ещё готов оказать тебе помощь. А если нет, то...

Яна осторожно освободила руку.

— Мне не нужна твоя помощь, Глеб.

— Ну что ж. Тогда в следующий раз лучше подбирай своей дочери очередного папу.

— Моей дочери? Я думала, она наша.

Глеб цинично усмехнулся:

— Ты знаешь, мне кажется, что даты не сходятся. Правда же, дорогая? — Он посмотрел на Альбину. — Мы с тобой ведь всё подсчитали и решили, что девочка не моя.

— Да, любимый. Мы не будем воспитывать чужих детей. Хотя девочка миленькая, — женщина с триумфом посмотрела на Яну.

— Ну что ж, вы сделали этот прекрасный день ещё лучше, — Яна счастливо улыбнулась и махнула рукой выходящему из торгового центра Жене. — Желаю вам счастья. Надеюсь, мы больше не увидимся.

Яна повернулась, быстро подбежала к брату и закружила его, счастливо смеясь.

Глава 23.

Август был жарким, кажется, самым жарким за последние десять лет. Во всяком случае, так утверждал Александр Вячеславович Щербаков, сосед Михаила по койке. Он отбывал срок уже шестой год и сразу взял над Мишей шефство.

— Какое счастье, молодой человек, что вы попали в этот блок. Нет, вы не подумайте, я не желаю вам зла, но тут просто не с кем поговорить. Посмотрите на этих клиентов, — он театрально обвёл рукой вокруг. — А вы явно человек интеллигентный.

Не без помощи нового друга Михаил попал в мебельный цех. Работа была не то чтобы интересной, но и не такой монотонной, как в пошивочном. Сам Щербаков работал на кухне и долго уговаривал Мишу перейти к нему. Но кухня... Михаил поёжился — лучше уж собирать шкафы и комоды.

Он прилёг на кровать, закинул руки за голову.

— Странно… А ведь я уже почти привык, — подумал он. Жизнь за решёткой лишала свободы, но и давала какую-то странную уверенность в будущем.

Михаил потянулся и достал из-под матраса фотографию: Яна стояла в растяжке у станка, солнце освещало её тело, напряжённое, как струна, лицо было повернуто к зеркалу. Казалось, ничто не могло остановить её.

Миша вздохнул: больше всего он скучал по Яне. Иногда тоска была такой сильной, что он был готов выть.

Поначалу она писала, хотя он и не отвечал. Но последние несколько месяцев писем не стало. Да и дед что-то туманно говорил о «новой жизни».

Он сжал кулаки. Тогда, после приговора, он наговорил ей разных глупостей — и сразу пожалел. Но сказанного не вернёшь.

Кроме Андрея и иногда деда, Михаила никто не навещал. Тем удивительнее был визит отца. Он навестил его спустя месяц после этапирования в колонию и приезжал каждые две недели. Странным образом эти визиты успокоили Михаила. Он смирился и даже начал верить в то, что всё образуется.

Миша закрыл глаза и попытался уснуть. Завтра приедет Андрей — и, может быть… Он даже боялся подумать — у него есть хорошие новости.

Андрей вытер лоб бумажной салфеткой и тяжело вздохнул.

— Ну и пекло... Не могли, что ли, хоть вентилятор поставить? — пробормотал он. Рубашка прилипла к телу, галстук он уже давно снял и сунул в карман. Он торчит тут уже минут тридцать, а Мишу всё не приводят? Ну просто издевательство, обречённо подумал Андрей.

Наконец дверь открылась, и конвоир ввёл Михаила.

— У вас есть сорок минут, господин адвокат, — сухо кивнул он и вышел.

— Привет, дружище, рад тебя видеть, — Михаил бросился к Андрею, пожал руку, хлопнул по плечу. — Давно не виделись! Как ты? Что Крис? Всё такая же? Тебя давно не было, да и Крис не пишет…

Он запнулся и замолчал.

Андрей пожал плечами:

— Ты же знаешь, Кристина до сих пор зла на тебя. Считает, что ты зря донкихотствовал и не сдал Свету. Ну да ладно. — Он махнул рукой. — Рискую разозлить жену, но не могу не поделиться. У нас такие новости…

Он достал из кошелька небольшую бумажку и показал Мише:

— Вот, уже скоро…

— Что это? — начал было Михаил, но вдруг догадался и обнял друга:

— Поздравляю! Чёрт, какая прекрасная новость! Какой срок?

— Уже четыре месяца. Жаль, что ты не успеешь к рождению ребёнка, но к крестинам — точно. Ты будешь крёстным отцом, ты же это знаешь?

Михаил поднял голову:

— Получилось?

— Скорее всего. Давай скрестим пальцы. Ходатайство о твоём выходе по УДО уже рассматривают. По моим подсчётам, всё пройдёт хорошо, и ты выйдешь к началу следующего года. Пять лет заменят на полтора. Рад?

— Дружище, я счастлив — за вас, да и за себя тоже. — Он снова хлопнул Андрея по плечу. — А как вообще всё? Крис даёт тебе прикурить? Она же не хотела детей, ты её уговорил?

— Случай... Но я счастлив. Очень счастлив.

— А остальные? Есть ли у тебя свежие сплетни? — Миша затаил дыхание.

— С Яной мы часто видимся. Ты не поверишь, но они подружились.

— Они?

— Яна с моей женой, — Андрей усмехнулся. — Никогда не видел более непохожих женщин, но они отлично ладят.

— А она... — Михаил замолчал.

— Не знаю, дружище. Но мне кажется, она встречается с парнем. Он музыкант, диджей. Имя не знаю, но они были вместе на одной вечеринке. Так что… — Андрей сочувственно сжал плечо друга. — Держись, не раскисай. Скоро ты выйдешь — и всё наладится.

Он встал, подошёл к двери и постучал:

— Мы закончили. Мне пора, Миша. Ты, главное, веди себя хорошо и не нарывайся. Помни об УДО.

Дневная жара отступала, город оживал, задул лёгкий свежий ветерок, разгоняя остатки зноя. Огненное солнце опускалось, заливая красным светом крыши домов и улицы — казалось, оно прощалось с городом навсегда. Но завтра будет новый день.

Яна устало опустилась на скамейку под фонарём, у самой кромки набережной, вытянула ноги и огляделась. Сева, как всегда, опаздывал. Девушка задумалась: новая работа оплачивалась лучше, но удовольствия приносила меньше. Эту работу ей подбросила Кристина. Сначала Яне казалось, что она нашла клад: элитный фитнес-клуб, индивидуальные занятия, вежливые клиенты, отличная зарплата, никаких детских криков и обеспокоенных мамочек.

Крис познакомила её со своими подружками, и у Яны сложился круг статусных и платёжеспособных клиентов. Но ей было не по себе — эти богатые и праздные женщины вели странную и пустую жизнь, состоявшую из светских мероприятий, диет, салонов красоты, и, главное, разговоров о мужчинах. Иногда Яна примеряла на себя их жизнь и приходила к выводу: пусть у них и есть всё самое лучшее — ей это чуждо.

И главное — она скучала по своим детишкам из старой школы. Именно поэтому она и договорилась встретиться с Севой. Он стал правой рукой хозяйки, и именно с ним Яна решила поговорить о своём возможном возвращении.

— Привет, давно ждёшь? — раздался знакомый голос.

Сева с размаху плюхнулся рядом с Яной и звонко чмокнул её в щёку.

— Я опять опоздал, но начальство не опаздывает, начальство задерживается — это всем известный факт, — шутливо продолжил он, важно поднимая указательный палец.

— Ох, Севка, ты и твои шуточки, — Яна закатила глаза. — Какая красотка задержала тебя на этот раз?

— Если бы красотка... На самом деле меня задержали бухгалтерский отчёт и Инна Васильевна, бухгалтер школы. — Сева картинно содрогнулся и закрыл глаза. — Может, поедим где-то? Я ужасно голоден. — Он огляделся и потянул Яну к ближайшему кафе.

— Рассказывай, как дела? Что там твои богачки? Уничтожили последнюю жиринку в своих сухих телах?

Яна промолчала, и Сева посерьёзнел:

— Тебе совсем не нравится там работать?

— Честно? — удручённо спросила Яна. — Это настоящая каторга. Мне кажется, ещё чуть-чуть — и я возненавижу каждую из них. Не представляю, как Крис может с ними дружить.

— Может быть, потому что она такая же, как они? — сухо спросил Сева.

Яна обиженно поджала губы:

— Ты её совсем не знаешь и даже не хочешь узнать. А ведь она очень старалась.

— Мне она не нравится, — немного смущённо буркнул Сева. — Её муж нормальный мужик, а она... хищница. — Он замолчал, а потом продолжил: — Не пойму я тебя. Решила начать новую жизнь, а сама не вылезаешь из этого клубка — Кристина, Звягинцев, Андрей. Ты сама никак не можешь порвать с ним.

Сева запнулся и больше не проронил ни слова.

— Наверное, ты прав, — вздохнув, сказала Яна. — Но Крис мне в самом деле нравится. Знаешь, она ведь хотела, чтобы я стала крёстной.

— Но? — Сева выжидающе поднял взгляд.

— Но я отказалась. Ведь крёстным будет он, так что... Но на крестины я пойду.

— Сама? Хочешь, я пойду с тобой? Или пойдёт Илья?

— Не знаю, Сев, не хочу я втягивать Илюшу во всё это. Ему и так непросто.

— Да уж. Ты его просто измучила, если честно, — Сева серьёзно взглянул на подругу. — Но лучше так, чем и дальше морочить ему голову. Значит, идёшь сама?

— Да. Или соглашусь на предложение Крис и пойду с её приятелем-визажистом, у него как раз нет пары на вечер.

— Бери меня! Я лучше визажиста. К тому же хочу хоть одним глазком взглянуть на праздник богатых и знаменитых. Там же будет весь бомонд! Может, меня наймёт в личные тренеры какая-нибудь миллионерша. — Сева ткнул Яну локтем в бок, и они рассмеялись, совсем как в детстве.

Осень в этом году пришла рано. Несмотря на начало сентября, было холодно, и дождь лил непрерывно целый день. Михаил взял очередной бокал виски и отошёл в поисках места поспокойнее. «Крис даже из крестин сына устроила королевский приём», — с усмешкой подумал он.

Он встретился взглядом с Андреем, обречённо стоявшим рядом с женой, и понимающе усмехнулся. Тот и рад был сбежать, но приходилось послушно вести беседу с очередным важным лицом. Вот что значит быть мужем светской львицы.

Воронцов в очередной раз окинул взглядом вновь прибывших гостей — с надеждой и страхом. Яны всё не было, и он сник. Когда Крис решила сделать Яну крёстной, Михаил испугался: стоять с ней в церкви на церемонии было бы для него невыносимо — сладко и тяжело. Но Яна отказалась, и он почувствовал ужасное разочарование, почти физическую боль.

— Боже мой, неужели это ты? — раздался голос за спиной. — Кристина не говорила, что ты уже на свободе.

Михаил медленно повернулся.

— Уже пару месяцев как вышел. А ты всё так же хороша, Лена.

Женщина окинула его цепким взглядом и усмехнулась:

— Да и ты тоже, как ни странно. Тебя даже тюрьма не портит, красавчик.

Она быстро поцеловала его в губы и прошептала:

— Не соскучился? Можем встретиться как-нибудь. Телефон тот же.

Он улыбнулся только губами и твёрдо сказал:

— Нет, Лена. Я пас. Да и не живу больше в городе, а ты ко мне в глушь вряд ли приедешь.

— Решил в отшельники податься? — засмеялась она и подошла ближе. — Не верю, Мишка. Но как хочешь.

Он отодвинулся и встретился глазами с Яной. Она стояла неподалёку и внимательно наблюдала за сценой.

— Яна, я... — он запнулся, взял себя в руки и почти спокойно сказал: — Рад тебя видеть. Ты... — он снова запнулся и вдруг выпалил: — Твои волосы. Такие короткие.

Он дотронулся до локонов, едва доходящих до плеч.

— Зачем ты их остригла?

— Захотелось чего-то нового... Ты хорошо выглядишь. Сергей Васильевич сказал, что ты вышел в начале июня. Возобновляешь старые знакомства? — Яна кивнула в сторону удаляющейся Лены.

— Я? Нет, это не то, что ты... Хотя кто его знает. Может быть, и встречусь раз-другой. А ты с кем тут? — он с затаённым напряжением ждал ответа.

— С Ильёй. Он согласился меня сопровождать. А вот и он. — Яна махнула рукой и громко сказала: — Илья, я тут.

Тот подошёл, сдержанно кивнул и сухо сказал:

— Яна, тебя зовёт Кристина. Пойдём. К тому же тебе не стоит теряться — ты же знаешь, что мы должны пораньше уйти.

Он напряжённо отошел, не сказав Михаилу ни слова.

— Невежливый парень. У вас с ним серьёзно? — со злостью спросил Миша.

— Мы пробуем. Ты же хотел, чтобы я продолжала жить — вот я и продолжаю. Чем ты недоволен? — с вызовом спросила девушка. — Да и ты тоже не скучаешь, кажется... Так что...

Она помолчала и продолжила уже искренне:

— Хорошо, что Андрею удалось тебя вытащить. Я действительно рада за тебя.

Яна легко дотронулась до его щеки, коснулась губ:

— Мне пора, Миш. Прощай.

— Яна... — он схватил её за руку и удержал. — Подожди. Нам надо поговорить. Хотя бы минуту.

— Говори, — она посмотрела на него.

— Не здесь. Давай отойдём куда-нибудь. Послушай, я так скучал, так хотел тебя видеть. Дай мне ещё мгновение.

Он дотронулся до её щёки, коснулся пальцем нижней губы и слегка оттянул её.

— Яна, я с ума схожу. Давай уйдём отсюда.

Он прижался к ней, коснулся лбом её лба.

Яна с трудом отодвинулась:

— Ты сам сказал, что всё кончено. Ты не отвечал на мои письма. Ты даже Тае не написал. А она ждала. Но ты вычеркнул нас из своей жизни. Так что не жди, что я сейчас снова брошусь в твои объятия.

— Не держи меня, — сказала она, высвобождаясь из его рук. — Меня ждут.

Яна решительно двинулась к Илье, стоявшему неподалёку. Михаил тяжело выдохнул и прошептал, глядя ей вслед:

— Ты права, моя девочка... Совершенно права. Ты не должна меня прощать.

Глава 24.

Михаил с трудом вынырнул из сна и открыл глаза. Диван под ним скрипел, словно протестуя против ещё одного дня жизни. — Пора менять этот гроб, — пробормотал он, опуская босые ноги на холодный пол. Потянувшись, он встал и, стараясь не тревожить рассохшиеся половицы, вышел на крыльцо.

Три месяца назад, вскоре после освобождения, он перебрался к отцу — в деревню с громким названием Васильевка. Узнав об этом, дед сначала предлагал всё: работу, жильё, связи. А потом, раздражённо махнув рукой, буркнул: — Ну и катись. Закопай себя рядом с этим пьяницей — так и сгниёте оба.

Но рядом с отцом было удивительно спокойно. Не нужно было ни оправдываться, ни соответствовать. Можно было просто быть. Михаилу было жаль отца — тот почти всегда был подшофе, но при сыне держался, старался не пить. Работал в местной администрации. Дел особо не имел, но умел писать такие речи, что его «одалживали» по всему району. Возвращался весёлый, пьяный, рассказывал истории, старался выглядеть героем.

Михаил потушил окурок и потянулся за новой сигаретой. Он оглядел старый покосившийся дом и тихо сказал себе: — Всё, Мишка. Хватит бездельничать. Надо починить эту избушку на курьих ножках, пока она не развалилась. Он ещё точно не знал, что будет делать. Но жизнь продолжалась. А значит — пора выплывать.

— Значит, ты едешь? — Анна Петровна обречённо вздохнула. — Яна, ты губишь и себя, и свою дочь. Почему ты не хочешь этого понять? — Бабушка, не говори ничего. Я уже решила. Нам с ним есть что сказать друг другу. Пойми — чтобы двигаться дальше, мне просто необходимо с ним поговорить. — Яна обняла бабушку и прошептала: — Всё будет хорошо, поверь. — Делай что хочешь. Разве ты когда-нибудь меня слушала… — Анна Петровна вздохнула и погладила её по голове. — Мне только нужно, чтобы ты была счастлива. — Обязательно буду, бабушка. Обязательно.

Яна снова посмотрела на часы. Время ползло, как улитка. Вагон электрички скрипел и позвякивал, казалось, старый поезд вот-вот распадётся на части, и они так никуда и не доедут.

Что его понесло в эту глушь? — с досадой и удивлением подумала девушка.

— Ты не представляешь, Яночка, что сделал этот идиот, — возмущалась Кристина пару дней назад. — Он передал права на квартиру брату, пытался отдать Андрею свою спортивную машину — и уехал жить в дыру под названием Васильевка. Ты представляешь? Воронцов — в Васильевке!

Она с негодованием взглянула на Яну.

— Я уже вижу его лет через десять — в фуфайке, с бутылкой водки в кармане и женатым на Клавке, продавщице из сельпо.

Яна рассмеялась:

— Крис, ну ты как всегда. Сергей Васильевич сказал, он живёт у отца. А ты выдумываешь всякие ужасы.

— У отца — алкаша, — буркнула Кристина. — Что там может делать такой отличный инженер, как Мишка, в этой Васильевке?

— Люди живут везде, даже там. Дома строить можно не только в больших городах.

— И как давно он туда уехал? — немного помедлив, спросила Яна.

— Вскоре после крестин. Ноябрь, может, начало декабря. Что у нас сейчас — март? Значит, уже четыре месяца там живёт. Андрей был у него — говорит, он там дом отца перестраивает. Сам.

Кристина осторожно посмотрела на Яну:

— Что у вас с ним? Тишина?

Яна вяло махнула рукой.

— Поедь к нему, — твёрдо сказала Кристина. — Поедь. Иначе его точно захомутает какая-нибудь Клавка.

Яна прыснула:

— Господи, Крис, с тобой просто невозможно быть серьёзной.

После этого разговора Яна долго думала и наконец решила: им нужно встретиться и всё выяснить, иначе они не смогут жить дальше.

Заскрипели тормоза, электричка угрожающе задребезжала и медленно остановилась. Яна вышла из вагона и нерешительно огляделась. Где-то здесь должна быть автобусная остановка. На противоположной стороне стояла слегка завалившаяся на бок пластиковая будочка с остатками рекламных плакатов, наклеенных один поверх другого. Там никого не было, расписание тоже отсутствовало.

Девушка спросила у проходившей мимо женщины:

— Извините, не подскажете, как доехать до Васильевки?

— Только автобусом. Но он как раз уехал, а следующий будет где-то через час. А ты к кому? Может, знакомый кто? — с любопытством спросила женщина. — Живу я в Васильевке.

— Инженер там у вас поселился, знаете?

— Мишка, что ли? Знаю, отчего ж не знать. Антона Воронцова сын. Парень вроде и неплохой, но гулящий, да и выпивает, а я пьющих не люблю, — она скрестила руки на груди. — А ты чего к нему? Жена, что ли? Невеста?

Яна промолчала. Женщина посмотрела на неё и сказала:

— Хочешь, мы тебя довезём? На машине — двадцать минут, а на автобусе когда ещё доберёшься. Вон мой муж подъезжает, — она показала на красную машину.

Яна нерешительно оглянулась, с опаской посмотрела на женщину и сказала:

— Если Вам не трудно.

— Так что ж тут трудного. Витя, тут девушка к Воронцовым, давай подвезём.

Хлипкий мужичок вылез из машины и открыл заднюю дверь:

— Прыгай, довезём.

Её попутчики оказались людьми разговорчивыми. Дядя Витя был механиком в райцентре, а его жена — тётя Клава — работала в поселковой администрации и знала всё и про всех.

— Клавка у нас всё знает. Куда там этим вашим соцсетям, — с гордостью сказал Виктор, и Яна чуть не рассмеялась. Кристина была права — есть в Васильевке Клавка. Только она уже занята.

Машина остановилась.

— Вон их дом, Воронцовых, — махнула рукой тётя Клава. — Не знаю, дома ли кто, но калитка у них всегда открыта, и собак нет, так что заходи, не бойся.

— Спасибо вам, — Яна махнула рукой и направилась к дому.

Он стоял немного на отшибе, в стороне от поселковой улицы. Низкий забор позволял увидеть двор, заросший травой. Две яблони в глубине двора давали тень. Под ними, на двух больших пнях, лежала деревянная доска. На ней стоял рубанок и лежал ящик с инструментами.

Яна открыла калитку и вошла во двор, подошла к дому, поднялась на крыльцо и постучала. Никто не ответил. Она подёргала дверь — заперто. Наверное, никого нет. Она уже собралась уходить, и тут со скрипом открылась дверь.

— Кого это черти несут... — зло пробурчал знакомый голос. — Яна? Ты как здесь? — уже удивлённо спросил Михаил.

— Сначала на электричке, потом на машине, — она смотрела на растрёпанного, ещё сонного Мишу, и сердце забилось как сумасшедшее. — Ты меня не впустишь?

— Заходи. Только тут не убрано, я вчера не успел, — смущённо сказал он.

— Ты здесь один? — Яна замялась.

— Один, не бойся, — усмехнулся он. — Отец в отъезде, а женщины тут особо не бывают. Антураж не тот, — он обвёл рукой более чем скромную обстановку.

Яна окинула взглядом комнату. Небольшой стол, накрытый клеёнкой, был уставлен грязной посудой. В углу стоял ноутбук, лежала стопка исписанных листов. Разложенный диван занимал полкомнаты. На полу возле него стояла пепельница, полная окурков. В комнате было накурено.

— Ты обещал мне не курить в помещении.

— Ещё одно невыполненное обещание, — невесело усмехнулся Михаил.

— Как Тая? Наверное, уже совсем взрослая.

— Скоро шесть исполнится. Даже жених появился.

— Жених? — со смехом спросил он. — Не рановато?

— И не один, — подмигнула Яна.

— Покажешь фотографии?

Яна достала телефон из сумочки, открыла галерею и сказала:

— Смотри, вот она на утреннике в платье принцессы, а вот с Женькой. А это — тот самый жених.

Они сидели рядом, рассматривая фотографии. Вдруг Воронцов взял телефон и отложил в сторону.

— Яна, прости меня, я был таким идиотом, — он повернулся к ней, приподнял подбородок и заглянул в глаза. — Мне очень плохо без тебя. Я хочу, чтобы ты вернулась. Мы можем попробовать?

— Не знаю… — Яна слабо улыбнулась. — Мне было тяжело пережить твоё равнодушие. Я ведь тебе писала. А ты... Хоть бы строчку в ответ. Не знаю… Было унизительно узнавать о тебе от Кристины и Андрея. Или от Сергея Васильевича.

— Если бы ты знала, как я ждал твоих писем… А когда ты перестала мне писать — я разозлился. Жутко. Знаешь, я надеялся, что ты меня ждёшь. Несмотря на всю чушь, которую я тебе тогда наговорил, — Миша взял её за руки, слегка притянул к себе и прошептал: — Подумай над моим предложением. Я знаю — у нас всё получится. Ведь ты приехала. Значит, есть надежда, правда?

— Я думала… Мне казалось, мы должны поговорить, чтобы суметь двигаться дальше.

— Давай двигаться куда хочешь. Только вместе.

Яна заплакала. Всхлипывая, она прошептала прерывистым голосом:

— Я так сильно скучала по тебе. Всё это время. Почти два года. Ты не давал мне тебя увидеть, обнять, поговорить. Это было жестоко... Я не думала, что ты окажешься таким.

Он обнял её, прижал к себе, тихо забормотал:

— Не плачь, моя девочка. Не плачь. Я думал, так будет лучше. А вдруг мне пришлось бы отсидеть все пять лет? Было бы жестоко отнимать у тебя эти годы.

— То, что сделал ты, тоже было жестоко. Ты решил всё за меня… — Она всхлипнула и прижалась к нему, слушая, как стучит его сердце. — Если мы начнём всё сначала, тебе придётся самому объясняться с моей семьёй, — вдруг глухо сказала Яна. — Сейчас ты персона нон-грата. Даже Женька тебя не любит.

Он рассмеялся:

— Сегодня я тебя никуда не отпущу. А завтра мы найдём выход из любой ситуации. Вместе.

— Вместе… — повторила Яна и счастливо рассмеялась.